Агент 0017 (джен)

Агент вроде как был лимфоцитом исключительно деловым. Он помимо расследования взял на себя часть обязанностей по планировке иммунного ответа и перепроверял старые и новые данные об антигенах в целях выработки более эффективной стратегии на будущий простудный сезон. Пока он особо никому не мешал, все было вполне неплохо, но стоило ему начать вмешиваться в дела других, как у тех все шло кувырком. С его легкой подачи другие клетки начали чаще ссориться и мнить друг друга в чем ни попадя. А уж в недобросовестной работе у него подозревались все и каждый.

День ото дня новый начальник становился все требовательнее. Он заявил, что согласно изученным данным, ситуация не так хороша, как описывали ее прежние Т-хелперы в своих отчетах. И вообще в них имела место вопиюще откровенная подтасовка фактов. Оба Т-хелпера, в особенности первый, были возмущены этим до глубины души. Они даже хотели подать на него совместный рапорт вышестоящему начальству за гнусные инсинуации, но тот опередил их, подав жалобу первым. Так что пострадавшим от него офицерам прилетело еще и сверху.

Агент же получил разрешение как на ужесточение проверок посредством рейдов по организму с целью выявления опасных элементов, так и на то, чтобы хорошенько прошерстить кадры среди штабных. Чем он и занялся незамедлительно.

К чести первого и второго Т-хелперов надо сказать, что они упорно не позволяли ему творить, что вздумается. Пока еще любую его излишнюю активность они имели право подавлять. Они работали слаженно как никогда и не давали ему повода упрекнуть себя хоть в чем-нибудь и развернуть бурную деятельность. Если дело пойдет так и дальше, то ему придется убраться туда, откуда пришел. Однако они не думали, что этот пройдоха все это учел, и у него как раз все шло вполне так по плану.

Агент же продолжал разобщать кадры и перетягивать их на свою сторону. Кого уговорами и обещаниями, а кого и запугиванием. Далеко не все разделяли его фанатичные идеи, связанные с жесткими методами борьбы во благо всего организма. Хотя многие понимали важность такого блага, но прежде его удавалось достигнуть и более мягкими мерами. Если бескомпромиссная борьба с антигенами не вызывала ни у кого сомнений, то вечное подозрение всех в измене и необходимость бесконечных проверок среди своих, мягко говоря, напрягали.

Обладающий недюжим даром убеждения агент вскоре заручился поддержкой аж половины сотрудников внутри и за пределами штаба. Следующим шагом было избавление от регуляторной клетки.

Он снова допрашивал ее. Та была в курсе происходящего и вполне так себе ясно понимала, чего он добивается. Проанализировав действия агента и его очевидное желание признать ее виновной, а также его явную подрывную деятельность среди сотрудников иммунной системы и все прочие интриги, она осознала, что происходит нечто действительно омерзительное. Намного хуже вторжения любой самой гадкой заразы. Это было разложение изнутри, попирающее все мудрое, доброе и вечное, все, что было дорого, все, чему учили…

Именно тогда регуляторная клетка поняла, что самое страшное, что может случиться, — это разобщение. Только вместе они были сильны, а по отдельности каждый становился уязвим как для угрозы извне, так и для внутренней. Но все что она могла сейчас сделать — упорно стоять на своем. Стоять и не сдаваться до конца. По крайней мере, до конца допроса.

Когда тот закончился, агент выложил перед ней письменное уведомление о ее аресте, которое подготовил заранее. Ее это ничуть не удивило. Она приняла это совершенно спокойно, не доставив агенту удовольствия позлорадствовать. Впрочем, для того важнее было именно то, что все идет по его плану, а не возможность выплеснуть накопившиеся дурные эмоции.

Регуляторная клетка была отправлена под стражу. Весть о ее аресте, несмотря на старания агента, разнеслась очень быстро, вызвав массовые возмущения. Последнее люди агента тоже умело использовали себе на пользу. Накал страстей рос в геометрической прогрессии, ссоры промеж клеток не прекращались. А первый и второй Т-хелперы и верные им подчиненные не могли доказать очевидного и помочь регуляторной клетке. Им даже не за что было зацепиться.

* * *

NK-клетка еще ранее успела побывать на месте происшествия. Вернувшись туда, где произошла битва, она все внимательно осмотрела и, не найдя ничего подозрительного, решила поговорить с регуляторной клеткой. В конце концов, тут уже начали прибираться и просто могли замести следы. Плевать хотевшая на то, что с арестованной запрещено видеться, она нагло пролезла в места не столь отдаленные и, облокотившись о решетку, прямо, без всяких приветствий и расшаркиваний, сказала:

— Ну что, подруга, сама расскажешь, как дело было?

В это время охрана, не решаясь вступать в открытый конфликт с натуральным киллером, позвала Т-хелпера первого. Тот, к их огромному удивлению, попросил не мешать, заверив, что госпожу NK выпроводит самолично. Особо он обратил внимание на то, чтобы об этом происшествии никому больше не докладывали, а то очередного разбирательства им не хватало. Охранявшие заключенную клетки не могли с этим не согласиться: их тоже последнее время достали бесконечные встряски. Так что Т-хелпер сделал все возможное для того, чтобы дамы могли спокойно переговорить. Он очень надеялся, что NK удастся вытянуть хоть что-нибудь из регуляторной клетки.

Однако на все более поздние расспросы Т-хелпера NK заявила, что недосуг ей с ним болтать и унеслась, только ее и видели. Теперь она знала что искать, хотя и не надеялась на то, что улика еще сохранилась. Т-супрессор утверждала, что в точности выполнила поступившие к ней инструкции и после сохранила необходимый код и снова отправила его в архив. Как и ожидала NK, никаких улик на месте не обнаружилось, как бы тщательно она ни искала. Надо было узнать, от кого поступили такие странные инструкции и на всякий случай проверить код в архиве. Как и подсказывало ее предчувствие, должного уровня доступа у нее не оказалось. Конечно, клетки вроде нее могли пользоваться архивом на общих основаниях. Натуральные киллеры также имели доступ к сведениям о клетках с отклонениями, поскольку им это нужно было для работы, но тут чудесным образом выяснилось, что данные именно об этом дефектном кадре находятся в отделе особой секретности. Сказав свое многозначительное «так!», NK поспешила обратно к первому Т-хелперу.

Того рассказ NK, с одной стороны, удивил, с другой… чего-то подобного он и ожидал. Сунувшись самолично в архив, он до кучи узнал, что у него тоже нет допуска к интересующим его сведениям. Все, что ему удалось выяснить при попытке разобраться со столь огорчающим его фактом, что бумаги находятся в особом секторе для агентуры, которую представлял 0017.

Т-хелперу ничего не оставалось, как пойти и разобраться с ним. Да, регуляторная клетка настоятельно просила его не нарываться и не усугублять ситуацию, но он готов был рискнуть хоть должностью, да хоть чем, но только разобраться с этим негодяем и вытрясти из него правду о том, что он затевает.

* * *

Агент встретил его едва ли не радушно. Он с фанатичным блеском в глазах поведал ему, что скоро наведет полный порядок, так что не о чем больше волноваться. На вопрос об аресте регуляторной клетки доверительно сообщил, что ее вина уже доказана, а дело передано в высшие инстанции, и откровенно так намекал на то, что может походатайствовать за нее, если Т-хелпер согласится сотрудничать. И было бы неплохо, если бы он добровольно передал ему полномочия.

Т-хелпер был готов на все ради спасения помощницы, но тут чуял обман всеми фибрами души. Сейчас он как никогда ясно понимал то, о чем его предупреждала регуляторная клетка. Нет, он ни в коем случае не должен ему уступать. А помощницу он и сам найдет способ вызволить.

— А вы зря так упорствуете, — заметил 0017 на его категорический отказ. — Сейчас я единственный, кто может ее вытащить из заключения.

— И благодаря кому же она там оказалась? — не удержался Т-хелпер, думая, что еще немного и он сорвется и кинется душить этого лицемерного ублюдка.

— Исключительно благодаря своим преступным действиям, — спокойно ответил тот с непоколебимой уверенностью.

Т-хелпер почувствовал, как кровь ударила в голову, хотелось вспомнить о своих киллерных функциях и убить эту тварь немедленно. В последний момент от греха его уберегла чья-то рука, деликатно легшая на плечо. Позади него стоял дендроцит, обеспокоено на него глядя. Он за пару секунд оценил ситуацию и тут же сообразил сказать, что Т-хелпер нужен ему по какому-то там важному делу. При этом бывалый сотрудник информбюро сделал как можно более невозмутимый вид, чтобы не вызвать подозрений агента.

— Еще немного и я бы его убил, — признался Т-хелпер, оказавшись с ним за дверью.

— Не связывайтесь с ним. Если он спровоцирует вас на агрессию, у него будет повод подать на вас рапорт и потребовать вашей отставки, — умоляюще сказал дендроцит. — Он ведь этого и добивается. А пока ему нечем крыть, он ничего вам не сделает.

— Но регуляторная клетка может пострадать. Она уже страдает, — почти с отчаянием ответил Т-хелпер. — И я ничего не могу сделать, — он стукнул кулаком по стене. — Это так бесит…

— Все прояснится, надо только отыскать доказательства ее невиновности, — попытался успокоить его дендроцит.

— В том-то и дело, что их нет, — повесил нос Т-хелпер. — И следов не осталось.

— Ну тогда, — дендроцит воровато оглянулся, приблизился к его уху и заговорщически прошептал: — Тогда надо нарыть компромат на обвинителя.

— Я не могу тебя о таком просить, — прямо сказал Т-хелпер.

— И не надо, — заверил дендроцит, улыбаясь. — Сочту за честь.

* * *

Капитан Т-киллеров, узнав об аресте регуляторной клетки, был в полном недоумении. Не зная, что уже и думать, он шел себе по своим делам и пытался на ходу переварить услышанное.

— Здорово, красавчик, — с усмешкой окликнула его NK, сказав последнее слово так, словно бы оно являлось не комплиментом, а самым настоящим оскорблением.

— А ну, стой! — среагировал капитан, норовя ухватить ее за руку, но NK ловко увернулась.

— О чем задумался, касатик? Так ты думать умеешь? — не упустила случая поддеть его она.

— Я вот не понимаю, что происходит, — сказал он прямо, не замечая ее издевки.

— Ты о той свистопляске, что началась с момента нашей славной битвы с тем дефектным ублюдком? — уточнила она.

— Да. И сдается мне, ты тут из всех самая осведомленная. Так что выкладывай давай.

— Неужели это не очевидно? Ты же вроде как Т-клетка, должен знать, — заметила она с ехидцей.

— Должен знать что?

— Кто такой этот агент и что он задумал.

— И откуда я, по-твоему, это узнаю? — нахмурился капитан. — Без понятия кто он такой, откуда вылез и чего так прицепился к регуляторной клетке.

— Да? — делано удивилась NK. — А я и то в курсе.

— Ну так просвети, сделай милость, — раздраженно буркнул он.

NK, так и быть, смилостивилась, устроилась поудобнее на ближайшем ящике и лекторским тоном начала просвещать его недалекого.

— Он тоже Т-хелпер, только особый. Их называют «семнадцатыми». Это из-за интерлейкина-17, что они вырабатывают в больших количествах, — разъяснила она и немного хвастливо добавила: — К слову сказать, я тоже умею его производить. Правда, не так много, но оно мне и не надо.

— И? — с нажимом перебил ее капитан, чтобы та не отвлекалась на себя любимую и прочие ненужные ему факты, а переходила ближе к делу, так что NK продолжила, стараясь поскорее подобраться к сути:

— В норме он должен подчищать то, что не добили первый и второй Т-хелперы, а также брать на себя командование при вторжении особо тяжелых инфекций вроде туберкулеза. Максимально быстрый и жесткий иммунный ответ — вот его амплуа. Но если он выходит из-под контроля, он подавляет других Т-хелперов и угнетает производство регуляторных клеток так, чтобы никто не мешал ему творить беспредел, нанося вред своему организму.

— Зачем бы ему это делать? — не понял Т-киллер. — Мы же все выполняем нужную работу на благо организма. Как он может ему навредить?

— О… — NK приподняла бровь. — А ты вроде бы уже не наивный, — усмехнулась она. — Вот сам смотри: ваш первый Т-хелпер и так неплохо один справлялся, а потом еще второго прислали. Вместе они, как я посмотрю, работают просто на ура. Особо опасных инфекций пока не появлялось, ну а с раковыми ублюдками я и сама прекрасно разберусь. Так что… — она пронзительно посмотрела ему прямо в глаза. — Так что семнадцатый здесь, по сути, никому и не нужен. А он так отчаянно жаждет себя показать, рвется к власти. Мелкий лимфацитишко с большим комплексом неполноценности, готовый все пустить под откос ради собственного раздутого самомнения.

— Может, он хочет как лучше? — с сомнением спросил Т-киллер. — Ну перегибает чуток… — почесал он в затылке. — Между прочим, с воскрешением того ублюдка мы действительно накосячили.

— Мы? Ты думаешь, я не заметила подвоха? — возмутилась NK. — Да я раньше всех там была. Просто разведывала обстановку.

— Ну конечно…

— А накосячили мы, как ты выразился, исключительно потому, что в этот раз это была диверсия. Напоминаю, дефектная клетка не сама воскресла, ей помогли, — NK посмотрела на него весьма выразительно и приложила: — И подписал указ о ее воскрешении Т-хелпер первый.

— Да брешешь! — вскинулся капитан. — С какой стати?

— А с такой, — подняла NK кверху указательный палец с умным видом, — что его хотели подставить и подсунули нужные бумажонки, которые он, видимо, подмахнул не глядя. А наша добренькая регуляторная клетка очень кстати решила взять ответственность на себя и сделала всю черную работу.

Капитан хлопнул себя по лбу и провел ручищей по лицу вниз. Он с озадаченным видом уставился на NK-клетку:

— Вообще ничего не понял.

— Ну, видимо, твое имя начинается на «Т», потому что ты — тупица, — тут же съязвила та.

— Что сказала?!

— А то, что документики теперь уплыли в секретный архив нашего агента, и именно ему вся эта затея выгодна.

— Врешь ты все, — злился капитан.

— Вот увидишь, ваш первый скоро останется не у дел, а этот семнадцатый приберет власть в свои потные ручонки. Помяни мое слово, так и будет. — Она самодовольно посмотрела на капитана и добавила: — Ну мне-то что, мне ваш Т-хелпер не указ, кого хочу, того и убиваю. — Сочтя свои объяснения исчерпывающими, NK встала с ящика, размялась и сказала: — Ладно, мне пора, — она помахала рукой: — Пока-пока!

Т-киллер был в раздерганных чувствах. С одной стороны, все это выглядело не то бредом, не то желанием этой стервы над ним посмеяться, а вот с другой… Это многое объясняло. Исходя из ее теории собиралась вполне цельная картинка. И все равно во все это как-то не верилось.