Когда прольётся свет звезды (гет)

Яркое солнце заливало комнату осенним золотом. Отражалось в высоком зеркале на противоположной от окна стене, переливалось радугой на гранях хрустального кубка, стоящего на столике у кровати. Лежащая в кровати девушка протянула к кубку руку и осторожно провела пальцем по искристой резьбе, любуясь из-под чуть приоткрытых век игрой света.

— Аur maer, sell,⁽¹⁾ — коснулся её слуха чистый тихий голос.

Повернув голову на голос, она встретилась с ласковым взглядом сияющих серых глаз.

— Аур маэр, Элладан, — прошептала она в ответ темноволосому эльда, присевшему на край широкой кровати.

Улыбнувшись, Элладан взял кубок со столика рядом с кроватью и поднёс девушке. Та приняла его в руки, приподнялась на постели, опираясь спиной о резное изголовье кровати, и выпила.

— Я рад, что ты больше не боишься меня, девочка, — всё так же тихо продолжил Элладан, не отводя от неё взгляда. — Теперь ты понимаешь, что я не сделаю тебе ничего плохого?

Девушка, держа кубок в руках, кивнула.

— Почему ты всегда зовёшь меня девочкой? Почему не по имени? — спросила она.

Снова улыбнувшись, эльда ответил:

— Эленья, боюсь, что это имя я сам в первую встречу невольно дал тебе. Но если оно тебе нравится, я с удовольствием буду звать тебя так и дальше.

Эленья опустила глаза, глядя в искрящийся кубок и снова невольно уносясь мыслями к тому дню, когда впервые увидела трёх воинов на заснеженной тропе.

— Элладан, мне тогда было страшно... Так страшно... Мне и сейчас страшно. Я ничего не помню, ничего не знаю. Я никто... Меня нет...

— Ш-ш-ш, — его плавная речь и тихий голос успокаивали, убаюкивая страхи. — Нет, не говори так. — Он коснулся её руки, забирая кубок. Поставил его на столик и мягко накрыл ладони девушки своими. — Посмотри на меня, Эленья.

Она вскинула взгляд, едва сдерживая непролитые слёзы.

— Никогда... слышишь меня?.. никогда так не говори. Ты есть, девочка. И ты всё узнаешь, и всему научишься. Я обещаю, я помогу тебе. У тебя чудесный дар. Я научу тебя его использовать.

Тихие слова, смешиваясь с журчанием реки за окном, уносили страхи и сомнения, увлекая распахнутое сознание Эленьи вслед за сознанием Элладана, заполнявшего бездонную пустоту в ней и щедро дарившего то, чего у неё не было, — свою уверенность, свои знания, память...

* * *

После возвращения домой сыновей владыки прошло три недели. Осень уверенно вступала в права, покрывая золотом склоны гор и всё ещё даря тёплые солнечные дни. Жизнь в долине размеренно текла по обычному руслу, не считая распоряжения Эльронда усилить патрулирование границ. Сам владыка, на следующий день после возвращения сыновей отлучившись в горы в сопровождении лишь своего военачальника, лорда Глорфиндэля, проводил дни в кабинете и библиотеке, часто вызывая к себе то сыновей, то советников. Халдир, спустя неделю после приезда, уехал назад в Лотлориэн, едва дождавшись ответных посланий от владыки Имладриса.

Как и обещала Истэлен, несколько ночей неусыпно просидевшая у кровати Эленьи, здоровье девушки вскоре пошло на поправку. Эльронд, несколько раз навещавший её на протяжении болезни, согласился с Элладаном, что у их гостьи весьма необычные для эдайн способности к осанвэ. Элладан же приходил к Эленье каждый день. И незаметно для себя она настолько привыкла к его ровному дружескому отношению и ласковому голосу, что уже без испуга и паники стала всё смелее открывать ему сознание.

Благодаря этому, к концу третьей недели своего пребывания в Имладрисе, Эленья, обладая прекрасной памятью и жаждой знаний, начала привыкать к общению с окружающими. Ей уже не нужно было делать над собой усилие для понимания чужих слов, и всё чаще она ловила себя на том, что может, не задумываясь, ответить готовой фразой на заданный вопрос. Это приносило ей большую радость, позволяя на время забыть о страхе и пустоте, всё ещё живущих в сердце.

Вскоре ещё одной радостью для девушки стали прогулки. Впервые покинув комнату в сопровождении Истэлен и её дочери, Эллотмериль, постигавшей искусство целителя от матери, она была поражена красотой долины. В день приезда Эленья почти ничего не замечала вокруг и когда впервые после болезни самостоятельно вышла на порог дома, то просто застыла, зачарованная открывшейся взору картиной. Грозно нависающие со всех сторон скалы, потрясающие воображение несмолкающие водопады, белоснежные ажурные башни, защищающие подходы к долине, утопающие в цветах благоухающие аллеи, стремительные потоки под изогнутыми мостами... Делая первые шаги и замирая от восхищения, Эленья даже не обратила внимания на Истэлен, следившую за своей подопечной с непонятной грустью в глазах.

Приобняв дочь и склонившись к её уху, чтобы сказанные слова были слышны только ей, целительница прошептала:

— Помни, милая, что исцелить тело помогает то, что тронет душу. Иногда можно вернуть жизнь, дав силы фэа. Но ты, как целитель, должна быть готова к тому, что порой никакие усилия твоего дара не помогут вернуть огонь фэа, которая отказывается от жизни.

— Я помню, нана, не нужно сейчас об этом... — Эллотмериль, как всегда, с полуслова поняла мать.

— Ты была тогда совсем юной, девочка моя, — Истэлен, поглощённая своими воспоминаниями, ласково погладила дочь по роскошным тёмным волосам. — Совсем юной...

— Но я помню...

Недосказанные слова словно бросили тень на сияющий теплом и солнцем день, но Эленья в тот миг не замечала ничего. Оглядываясь по сторонам и лучась радостью, она рассматривала великолепие Имладриса. И обе целительницы невольно улыбнулись её радужному настроению и неприкрытому восторгу, отвлекшись от своих мыслей.

— Ступай, покажи этой девочке парк, — сказала Истэлен дочери. — Меня ждёт владыка.

* * *

Эллотмериль вскоре стала доброй подругой Эленье. Сложно сказать, что сблизило молчаливую, замкнутую гостью и яркую красавицу Эллотмериль, которая, как лучик солнца, заглядывая по утрам в гостевую комнату, приносила с собой аромат цветов, разгоняя душевную тревогу Эленьи. Её чистый голосок, переливаясь искристыми нотками, дарил покой и радость. А песни, которые она часто напевала вполголоса, вызывали на лице Эленьи улыбку. Уводя девушку на прогулки, она, как яркая бабочка, легко порхала по аллеям Имладриса, открывая самые чудесные уголки обширного парка своей молчаливой спутнице.

Почти всегда к таким прогулкам присоединялся и Элладан. А спустя некоторое время, когда Эленья окрепла настолько, что могла без особого труда обойти весь парк, её стали знакомить с прочими обитателями долины. Поначалу девушка была скована и напряжена, замолкала при виде новых лиц, с опаской отвечала на приветствия незнакомых эльдар. Но время шло, всё менялось — Эленья привыкла к излучаемому всеми доброжелательному теплу, перестала напряжённо ждать нежелательных вопросов и путаться в мыслях и словах. И тотчас же новые встречи и знакомства стали доставлять ей истинное удовольствие, а во взгляде засияло любопытство, а не пустота или страх.

С этого момента к ближайшему окружению Эленьи прибавился Глирдан — темноволосый, статный красавец, как и большинство проживающих в долине эльдар. Однажды утром он пришёл вместе с Эллотмериль в гостевые комнаты, перекинулся парой слов с Элладаном, побродил с девушками по парку, спел несколько баллад. Его удивительный голос, выделяющийся даже среди прочих эльдар, так поразил Эленью, что она пригласила его приходить в свободное время всегда. И с тех пор красавец-менестрель стал четвёртым участником небольшой компании, ловившей в парке последние лучики осеннего тепла.

Некоторое время Эленью тревожил вопрос: что за интерес звал Глирдана ежедневно являться в гостевые с самого утра? Визиты Элладана для всех уже давно были обыденны и привычны. Он не скрывал ни от отца, ни от целителей, ни от самой Эленьи своего удовольствия и интереса к общению с "настолько необычной эдайн". Эллотмериль, во время болезни Эленьи делившая с матерью ночи без сна у постели девушки, тоже стала ей незаменимой и родной. Но Глирдан?.. Что искал Глирдан?

Ответ на этот вопрос раскрылся неожиданно, когда Эленья случайно подметила его брошенный на Эллотмериль взгляд. И всё встало на свои места — подруга была влюблена и, по-видимому, черноволосый красавец Глирдан отвечал ей взаимностью, не желая расставаться ни на час.

Осень наступала, стремительно вытесняя лето из гостеприимной обители эльдар, заявляя о себе всё более короткими днями, участившимися холодными ветрами и золотыми переливами опадающей листвы. А Эленья изо дня в день всё бродила по аллеям парка, находя в засыпающей природе утешение и обновление, которого желала её душа...

Холодный ветер донёс от водопада пригоршню брызг, заставив Эленью снять руку с локтя идущего рядом Элладана и отереть лицо. Её задумчивый взгляд упал на темноволосых эллона и эллет, рука об руку идущих впереди по дорожке. «Идеальны... они просто созданы друг для друга...» — подумала она и невольно усмехнулась, как часто делала, замечая их тщетные попытки старательно скрыть от посторонних глаз взаимную приязнь и влечение.

«Милая девочка, ты слишком громко думаешь», — поймала Эленья мысленную насмешку и недоуменно заозиралась по сторонам.

Наткнувшись на смеющийся взгляд Элладана, она поняла: «Ох... неужели я это всё...»

Элладан согласно кивнул и остановился. Повернул смущённую Эленью к себе лицом и всё так же мысленно сказал: «Да, всё верно, ты права. Они прекрасная пара... Эллотмериль и Глирдан помолвлены уже довольно давно и скоро должны пожениться».

Эленья, чьи мысли раскрылись так нежданно легко и совсем некстати, залилась краской смущения, а Элладан, как ни в чём не бывало, продолжал: «Они любят друг друга, но помимо этого тебе ещё очень многое предстоит узнать. Учись, девочка, учись удерживать свои мысли и себя».

Взглянув на сникшую Эленью, он ласково улыбнулся и на мгновение приобнял её за плечи: «Не волнуйся, сейчас твои мысли слышал только я».

Эленья с облегчением вздохнула, радуясь его словам, а Элладан рассмеялся и заговорил вслух:

— Не волнуйся, я помогу, я же обещал. Всё будет хорошо, всё придёт со временем, только не печалься и не унывай. А сейчас пойдём, попросим Глирдана спеть.

Все четверо вошли в ажурную белую беседку с тихо журчащим в центре небольшим фонтанчиком. Плети всё ещё цветущих синих вьюнков на стенах беседки трепал ветер, но внутри, под куполом крыши и под защитой стен, было гораздо теплее. Эленья и Эллотмериль удобно устроились на мягких подушках стоящих вдоль стены скамей. Глирдан взял со столика небольшую арфу и присел напротив них у фонтана. Элладан остался стоять у входа, прислонившись плечом к резному столбику проёма.

— Что бы вы хотели услышать? — спросил Глирдан.

— Спой балладу о любви, доставь девам удовольствие, — ответил Элладан, бросив на Эленью насмешливый взгляд.

Девушка чуть улыбнулась ему в ответ, поплотнее завернулась в тёплый плащ и ощутила, что готова раствориться без остатка в удовольствии под чарующий голос Глирдана. Волшебный напев плескался, словно быстрая вода, и звенели струи фонтана, споря со струнами арфы; россыпи брызг переливались в солнечных лучах, разбиваясь о синие плитки. Яркие, чистые, совсем как... Эленья вздрогнула от неожиданности, когда внезапно, как наяву, ощутила на себе сияющий синевой сочувственный взгляд. Совсем как тогда...

Она растерянно моргнула, сбрасывая наваждение музыки, и видение пропало — словно и не было ничего. Да и было ли?.. И когда?.. Со дня своего приезда в долину она больше не видела того светловолосого воина, который вёз её сюда. И никого о нём не расспрашивала — просто знала из случайных разговоров, что он не живёт в Имладрисе и уже давно уехал домой. Что же вдруг сейчас память, молчавшая долгие месяцы, так явственно рисует те несколько дней полубреда, когда ей казалось, что с реальностью связывает только глубокий синий взгляд?

Песня смолкла, а в беседке всё ещё витали рождённые ею отголоски любви. Глирдан и Эллотмериль видели только друг друга. Целительница счастливо сияла, а менестрель не отводил от неё настойчивый взгляд. Элладан с мечтательным видом стоял возле входа, и Эленья едва удержала улыбку, отдавая должное таланту певца.

«Элладан, исполнишь одну мою просьбу?» — мысленно позвала она.

«Зависит от того, чего ты пожелаешь, сэль…» — ответил Элладан переводя дыхание и возвращаясь к реальности.

«Ты обещал мне помощь. Выполнишь просьбу — поможешь», — лукаво напомнила Эленья о недавних обещаниях и словах.

Элладан лишь слегка усмехнулся и вопросительно выгнул бровь.

«Я хочу научиться читать», — решилась озвучить давние желания Эленья.

«Эту просьбу не сложно исполнить. В любое время к твоим услугам, сэль», — ответил эльда.

«Тогда начнём сегодня же, сейчас...»

Элладан оставил шутливый тон и с недоумением взглянул на Эленью: «Сегодня и сейчас? К чему такая спешка?» — «Так будет лучше, Элладан. Мне надоело... надоело задавать глупые вопросы... Поверь, так будет лучше... лучше, спокойнее, проще... И для тебя, и для меня». — «И что же это за вопросы, которые ты не желаешь задавать, позволь узнать?» — своё удивление он даже не скрывал. «Разные, Элладан. О жизни, например... И о мире... О том, что для всех обыденность, а для меня — пустота. И о том, что было когда-то. Что известно всем, кроме меня...»

Подойдя к Эленье, Элладан присел рядом с ней на скамью.

— Но если тебя что-либо интересует, почему ты не хочешь просто спросить? — осторожно заговорил он вслух.

— Потому что ты не можешь и не должен быть всегда рядом, а задавать бесконечные вопросы окружающим не желаю и не могу я.

Помолчав, под пристальным взглядом Элладана Эленья неуверенно продолжила:

— Мне мучительно сложно молчаливо кивать в ответ на то, о чём я не имею ни малейшего представления, и опасаться нежданных вопросов. Пойми, я так не могу. Это... это глупо.

Элладан приподнял руку, останавливая поток сбивчивых слов:

— Эленья, послушай. Я уже обещал что исполню эту просьбу. Да и впредь готов помогать, если хватит знаний моих или сил. Сейчас я всего лишь спрошу — что с тобой происходит? Мне кажется, или тебя со вчерашнего дня что-то гнетёт? Что случилось?

— Не стоит об этом, ничего не случилось... в общем... — попыталась отмахнуться Эленья, но сникла под настойчивыми взглядами эльдар. Немного помолчав и глубоко вздохнув, собираясь с мыслями, она продолжила: — Хорошо, слушай. Вчера Линдир привёл меня в Каминный зал как раз тогда, когда Бильбо читал какую-то поэму.

— А ты и с ним успела познакомиться? — усмехнулся Элладан. — Прости, что прервал, — тут же спохватился он, беря девушку за руку, — прошу, продолжай.

— Успела... Потом Бильбо принялся рассуждать о каких-то событиях и внезапно задал мне вопрос. А я не только не нашлась с ответом, мне вообще непонятно, зачем ему моё мнение...

— А Линдир?

— Линдир заговорил с Бильбо и отвлек его от меня. Я вернулась к себе, но мне и сейчас неприятно то, что произошло. — Она помолчала и добавила: — Хотя... дело даже не в этом, Элладан. Я... я очень хотела прочесть его мысли, чтобы постичь суть вопроса. Но я так не хочу… Это не правильно… Это ужасно, ведь так, наверное, можно навязать свою волю или внушить другому то, что нужно тебе…

Сбившись, девушка замолчала, не зная, как толком выразить охватившие её мысли, эмоции, чувства и облечь их в слова.

— Знаешь, сэль, ты просто полна сюрпризов, — ласково улыбнулся Элладан, покачав головой. — Я не видел тебя со вчерашнего утра, и за один день ты успела придумать себе множество неприятностей.

Он обнял её за плечи и продолжил:

— Давай по порядку. Я и сам плохо понимаю Бильбо просто потому, что он хоббит, а я нет. Многие его поступки, слова и дела мне непонятны, поскольку я пытаюсь их оценить по-своему. Я не очень-то хорошо знаю даже людей, что тут говорить о других народах. Но я знаю одно — иногда надо просто принимать кого-то таким, каков он есть и не пытаться вести его по своей дороге. Тогда и придёт настоящее понимание, потому что для всех свободных народов важно в жизни общее — семья, любовь, дружба, доверие, помощь, честь, верность. И именно это определяет, по пути тебе с кем-то или нет, и сможешь ли ты однажды понять другого.

Взглянув на прислушивающихся к разговору Эллотмериль и Глирдана, он продолжил:

— Теперь об осанвэ. Все мы, эльдар, — он кивнул в сторону влюблённых, — с рождения обладаем этой способностью. Это исходит от того, что наши фэа хорошо управляют нашими хроа, телами. Для нас это естественно, и мы можем не только общаться без слов друг с другом, но и закрывать то, что не должно принадлежать другим. Чем сильнее родство тел или сила влечения двух фэа, тем сильнее проявляются такие способности. Прочесть чужие мысли и поделиться своими, если разум открыт, — это просто и естественно для любого живого существа. Но вот вложить в чужой разум свою волю, подчинить кого-либо себе, — это совсем другой путь, и никто из эльдар никогда его не использовал. Это то, что всегда пытается сотворить со свободными народами извечный враг Арды, жаждущий повелевать…

Взглянув в лицо внимательно слушающей Эленьи, Элладан отвёл прядь её растрепанных порывом ветра волос ей за ухо и серьёзно сказал:

— Ты обладаешь огромным даром, Эленья. Я не знаю, откуда он у тебя, но меня очень радует, что ты, даже толком не умея им владеть, явственно ощущаешь грань, за которой начинается другой путь. Путь, по которому идут другие силы. Конечно, тебе сейчас многое из происходящего вокруг непонятно. Скорее всего, тебе сейчас даже не совсем понятны мои слова. Но со временем это пройдёт. Останется главное — твоя энда, неизменная и самая глубинная твоя суть, наделённая врождённой мудростью, чувствительная ко всему злому и противному природе. Я увидел это ещё там, на Хитаэглир, когда впервые заглянул в твои глаза. И я абсолютно уверен в своей правоте. Увы, не в моих силах вернуть тебе память. Но я помогу тебе во всём разобраться. И однажды ты обнаружишь, что твой мир уже не состоит только из осколков, спрятанных в глубине твоей фэа. И да, я научу тебя читать, — закончил он уже с улыбкой.

— А о чем именно вчера шёл разговор? — с неподдельным интересом спросил Глирдан, подсаживаясь к Эллотмериль. — О каких событиях? Бильбо сочинил новые стихи?

— Разговор шёл о падении Гондолина, — ответила Эленья и, восстанавливая в памяти услышанные строки, прочла четверостишье, с трудом выговаривая непривычные слова. — Что я могла сказать об этом? Я не знаю даже, что он имел в виду под балрогом.

— Ого! на вестроне... — задумался Элладан. — О падении Гондолина… Я думаю, что об этом лучше бы тебе не от Бильбо слушать, — и снова усмехнулся, успокаивающе погладив девушку по руке. — Глирдан, — обратился он к певцу, — заполнишь пробел в познаниях девы?

— С удовольствием, — отозвался тот, поднимаясь со скамьи и снова беря в руки арфу. — Не будем же мы просить об этом лорда Глорфиндэля.

— Боюсь, подобная просьба не слишком обрадовала бы его, — отозвалась Эллотмериль. Взглянув на недоумевающую Эленью, она добавила: — Лорд-военачальник Имладриса жил в Гондолине в давние времена и у него, если можно так сказать, не самые приятные воспоминания о тех событиях.

— Говоря проще, он там погиб. Во время боя с балрогом, огненным демоном, — напрямик сказал Элладан. — С древних врёмен Балроги, которых тогда звали Валараукар, служили Чёрному Властелину. Но давай для начала выслушаем Глирдана, а потом я тебе подробнее всё расскажу, — нетерпеливо добавил он, глядя на онемевшую от изумления девушку.

Поднявшись со скамьи, он принёс чашу с фруктами, стоявшую на небольшом мраморном столике с противоположной стороны фонтана, и занял своё место у входа, прислонившись плечом к проёму.

И снова чудесный голос Глирдана воплощал в видения древние события минувших эпох, повествуя притихшим слушателям о доблести, предательстве и героизме. Когда смолкли последние звуки и Эленья подняла голову, то увидела у входа в беседку позади Элладана высокую фигуру золотоволосого воина, облачённого в золотистые доспехи. Ветер слегка развевал его распущенные волосы, охваченные золотым обручем на лбу. Ясные зелёные глаза его спокойно обозревали мир, а солнце играло яркими бликами в драгоценных камнях, украшающих обруч.

Любуясь золотоволосым воином, столь же опасным, сколь и прекрасным, Эленья запоздало сообразила, что песня давно закончилась, а стоящая возле входа фигура воина не является плодом её воображения.

Глирдан поспешно отложил арфу и поднялся, с почтением поклонившись:

— Лорд Глорфиндэль.

Обернувшись, Элладан тоже только сейчас заметил тихо подошедшего военачальника. Лорд дружески коснулся его плеча и поприветствовал всех присутствующих, знаком удержав на месте Эленью и Эллотмериль, готовых вскочить от его неожиданного появления.

— Простите, не хотел мешать или тревожить вас, — произнёс он. — Я всего лишь ненадолго заберу Элладана с собой.

Его красивое лицо оставалось спокойным и сдержанным, ничем не выдавая эмоций, которые наверняка вызвала в нём исполняемая Глирданом баллада. Когда взгляд Глорфиндэля остановился на Эленье, она поняла, что её мысли для этого легендарного воителя — открытая книга, и ужаснулась, вспоминая, как несколько минут назад бесцеремонно разглядывала его. Улыбнувшись ей неожиданно юной и задорной улыбкой, Глорфиндэль повернулся к Элладану:

— Странный выбор песен для развлечения юных дев, мой мальчик.

— Любовные баллады мы уже слушали, — ответил тот. — А о прошлом послушать не менее увлекательно, особенно если поёт мастер.

Лорд примирительно вскинул руки и закивал:

— Не спорю, Элладан, не спорю. Я не за тем явился сюда, чтобы рассуждать о балладах менестреля. Отец ожидает тебя, пойдём.

— Простите, лорд Глорфиндэль, — снова поклонился смущённый не меньше Эленьи Глирдан.

— Тебе не за что извиняться, мой друг, — доброжелательно отозвался Глорфиндэль и окинул беседку беглым взглядом:— Не первый месяц проводите вы время в этом парке. Безусловно, он прекрасен, но всё-таки... Сколько можно сидеть здесь? Не надоело ли вам? Эленья, как ты себя чувствуешь? — неожиданно обратился он к девушке.

— Хорошо, лорд Глорфиндэль, — с удивлением ответила та.

— Ты умеешь ездить верхом?

— Не знаю, лорд Глорфиндэль, — пролепетала она.

— Ну, это легко можно выяснить, — усмехнулся воитель. — Если пожелаешь, я буду на конюшне через час.

Повернувшись, он направился по аллее к дому, увлекая за собой Элладана, обернулся к оставшимся в беседке и на ходу произнёс:

— Если я задержусь немного, вас там встретит Эльрохир. И ещё... подберите Эленье более подходящую одежду для верховой езды. Время уходит, скоро зима. Стоит начать знакомиться со всей долиной, пока не зачастили снега.

— Не волнуйся, Глорфиндэль, скоро мы будем сидеть в библиотеке, а не в саду, — долетел до Эленьи смех Элладана, спешащего по аллее за лордом. — Когда ты приехал?

Ответа лорда, скрывшегося за поворотом аллеи, они уже не услышали. Эллотмериль улыбнулась и, тут же ухватив растерянную Эленью за руку, потащила в дом — искать Аннуньяр, одну из домоправителей владыки, чтобы подобрать одежду.

Владыка Эльронд внимательно наблюдал за всеми изменениями состояния Эленьи, ни во что не вмешиваясь и лишь изредка общаясь с гостьей. Через три месяца жизни в его доме от испуганной, ничего не понимающей, находящейся на грани истерики девушки не осталось и следа. Глядя на улыбку Эленьи, замечая радостный блеск в её глазах, он был доволен тем, как его детям, целителям и советникам удаётся постепенно и осторожно открывать ей мир.

1) Аur maer, sell. — (синд.) Доброе утро, девочка.

Вернуться к тексту