Пока бьётся твоё сердце (гет)

Он не сразу разомкнул губы, зачарованный её взглядом и потрясённый одновременно — неужели Гермиона и вправду могла умереть? Неужели прошло столько лет с момента, когда они виделись в последний раз? А ведь казалось, что она стояла напротив него ещё только вчера и устало улыбалась.

— Гарри? — повторила Гермиона, и он очнулся от наваждения.

— Да, я… Прости, не знаю, что и сказать. Что ты сама помнишь последним?

Её ладони соскользнули с его груди, на прощание обдав прохладой его плоский живот. Она задумалась, и на её лбу пролегла складка.

— Не знаю, всё так… запутанно. Когда я впервые появились здесь, то помнила, как ты… как ты злился на нас с Роном за молчание, как ты переживал из-за слушания и уединялся в спальне, а потом… когда я испугалась и ушла отсюда… я бродила по улицам, посещала знакомые мне места, и воспоминания сами врывались в мою голову…

Она отошла к ближайшему навесному шкафу и коснулась его непрозрачной дверки пальцем.

— Помню, как мы все отправились с тобой в Министерство… как пострадал мистер Уизли… как погиб профессор Дамблдор… как меня пытали в доме Малфоев… как Пожиратели смерти сорвали празднование свадьбы Билла и Флёр… Всё так мешается и путается между собой, что я с трудом могу расположить события по порядку.

Её палец прошёл и сквозь эту дверку, и она с грустным видом повернулась к Гарри. Он мог бы заговорить и со своего места, но предпочёл подойти к ней ближе и опёрся рукой о кухонный шкаф. Гермиона положила свою прохладную ладонь поверх его ладони и внезапно дернулась, как если бы обожглась.

— Ты женат?! — удивлённо спросила она, смотря на кольцо на его безымянном пальце, и Гарри снова вспомнились те две нелюбимые и перевёрнутые им рамки с колдографими, которые его подруга так и не увидела.

— Да, на Джинни, — нехотя признался он и отвёл взгляд. — Вот уже… два года.

На какие-то мгновения на кухне воцарилась тишина, которую нарушила Гермиона.

— Здорово. Я рада за тебя. А что с твоей правой рукой? Перелом?

— Нет, это… Ерунда, пострадал на одном задании, — отмахнулся Гарри и набрал воздуха в грудь. — Знаешь, никто ведь так и не знает, как ты умерла. Ты просто взяла и исчезла.

— Как это?

— Да вот так… В последний раз мы виделись после победы над Волан-де-Мортом, я пошёл отдыхать, а ты осталась с Роном. Он говорил, вы немного погуляли по окрестностям и разошлись: он отправился утешать семью, а ты — в спальню. Во время ужина я ни одного из вас не видел, а утром Рон спросил меня, как мы с тобой поговорили. Я очень удивился, а он сказал, что ты хотела со мной о чём-то поговорить перед сном. Вот тогда мы и поняли, что с тобой что-то случилось, и бросились на поиски.

— Но я ничего такого не помню! — сказала Гермиона изумлённо. — О чем таком я бы хотела с тобой поговорить «перед сном»?

— Не знаю, — ответил Гарри, пожав плечами. — Мы всё обыскали, но нашли только твою бисерную сумочку в коридоре. Никто не видел, чтобы ты уходила из школы и шла к Хогсмиду, ни один из профессоров или членов Ордена Феникса не создавал для тебя портал, а Кикимер, руководивший тогда домовиками, сообщил, что ни один из них не помогал тебе переместиться.

Гермиона помолчала, обдумывая всё это, и потёрла пальцами виски.

— А если я использовала потайной ход? Или… или ушла, туда, где меня невозможно было бы…

Гарри горько усмехнулся.

— Тайную комнату мы тоже проверили. Проход в Хогсмид через статую Одноглазой ведьмы завалило. Знаешь, я даже пробовал отвезти Живоглота в Хогвартс и уговорить его взять твой след, но, с другой стороны, зачем бы тебе его вдруг оставлять в «Норе» и исчезать, не сказав никому ни слова?

У Гермионы не было ответа, она тяжело вздохнула, скорее, по привычке, нежели нуждаясь в дыхании, и совершенно поникла. Гарри стоял к ней очень близко и ощущал лёгкую прохладу, от которой по его коже расползались мурашки. Ему тоже было грустно от всего сказанного и не хотелось верить, что Гермиона умерла. Раньше он хотя бы тешил себя слабой надеждой, что она ещё найдётся, ответит на все его вопросы или же упрямо отрежет, что ей было нужно исчезнуть, а теперь все эти мечтания развеялись, словно дым. Подруга сделалась призраком, а он так и не узнал, что же с ней случилось в тот памятный день, когда они должны были поговорить.

— Значит, я и впрямь умерла, — помолчав, сказала она и сдвинулась с места.

Её ладонь поднялась к лицу и быстро стёрла со щеки слезу.

— Знаешь, наверное, уже не имеет значения, как это вышло. В любом случае я… я рада, что у тебя… с Джинни всё хорошо, — дрогнувшим голосом произнесла Гермиона. — Ты заслуживаешь счастья, а она так сильно и искренне тебя любит. Вы прекрасная…

Гарри хотелось ей возразить, взять её за плечи и развернуть к себе. В ту минуту, когда он разомкнул губы и протянул к ней руку, в оконное стекло на полном ходу врезалась сова. От неожиданности они с Гермионой вздрогнули и повернулись к окну. Здоровая сипуха сидела на подоконнике и нетерпеливо била по стеклу клювом.

— Я сейчас! — бросил Гарри и поспешил забрать у наглой птицы записку.

Как оказалось, ему писала Андромеда Тонкс — она очень извинялась и просила Гарри немного посидеть с Тедди, ссылаясь на какое-то крайне важное дело. Он при помощи волшебной палочки вывел ей на обратной стороне записки слова «скоро буду», а потом коротко рассказал Гермионе о том, какой у него чудесный крестник.

— Какой же ты молодец, что заботишься о нём! — с чувством оценила она и тотчас погрустнела. — А-ам…. Гарри, ты иди, а я… а я побуду тут, посижу, подумаю.

— Можем пойти вместе, вряд ли ты там кого-то удивишь, — воодушевлённо предложил Гарри.

— Вряд ли меня там хоть кто-то заметит, — уныло отозвалась Гермиона.

— Подожди, но я же тебя вижу, значит, и все другие…

Он заметил, как сдвинулись её брови, и смолк.

— Пойдём, покажу тебе кое-что, — сказала она и поманила его за собой.

Гарри всерьёз обеспокоился и хотел ей напомнить о том, что за входной дверью находится улица, на которой может быть много людей, но Гермиона прошла сквозь неё, и он поспешил следом.

Солнце так и продолжало держаться за облаками, одаривая пешеходов и водителей блёклым светом. Никто из них не видел девушку, сошедшую с проезжей части на дорогу, машины беспрепятственно проходили сквозь неё. Впрочем, Гарри, стоявшего на крыльце, никто тоже не заметил благодаря множеству заклинаний, оберегавших его дом. Гермиона помахала ему ладошкой и вернулась к лестнице.

— Ну как, ты убедился? — поднявшись, спросила она.

— Так это же магглы, — поразмыслив, заключил Гарри. — Они, наверное, и не могут тебя видеть.

Гермиона криво улыбнулась, определённо довольная его выводом.

— Тогда загадай место и перенеси нас туда, — предложила она и положила свою прохладную ладошку поверх его ладони.

Магазин волшебных вредилок первым пришёл Гарри в голову, и через мгновение они с подругой стояли в Косом переулке, поглядывая на разноцветную вывеску и большую рыжеволосую голову, периодически снимающую с себя шляпу. Гарри подумал о том, что трансгрессия, похоже, работает и с призраками, а Гермиона, стоявшая рядом, нагло махала ладошкой приближающейся к ним пожилой волшебнице. Последняя ничего не замечала перед собой и неторопливо шла, опираясь на трость.

— Так она старая, зрение слабое, — тихо пояснил подруге Гарри.

Гермиона решительно двинулась вперёд и прошла сквозь волшебницу. Трость, на которую та опиралась, в тот же миг ударила Гарри по ноге.

— Каков негодяй! — на всю улицу возмутилась пожилая волшебница. — Я ещё не настолько ослепла, чтобы не заметить, кто меня поливает ледяной водой! Хам, а ещё зовётся героем!

Она плюнула Гарри под ноги и прошла мимо, ворча себе под нос. Гермиона развернулась и двинулась к двум невысоким мальчикам лет семи-восьми на вид. Она прошла сквозь одного из них. Мальчик вздрогнул и резко повернулся. Его приятель смолк и тоже насторожился. Так никого и не увидев поблизости, они спустя пару мгновений возобновили прерванный разговор и зашли в магазин волшебных вредилок.

Гермиона вновь стояла перед Гарри.

— Знаешь, это так странно, — сказала она. — Я пробовала и с магглами, ну, с теми, которые называют себя медиумами и твердят, что слышат всякие голоса… Пробовала и с волшебниками… навещала ведуний с хрустальными шарами в Косом переулке… топталась у тёмных заклинателей в Лютном переулке, когда они стояли с их фолиантами для призыва потусторонних сил… но всё без толку.

Гарри хотел задать ей очевидный вопрос, но внезапно догадался об ответе и удивлённо вскинул брови.

— Меня никто не слышит и не видит, кроме тебя, Гарри, — подтвердила его догадку Гермиона. — Как такое возможно?