Зачем ты мне пишешь? (гет)

Письмо, присланное в Малфой-мэнор общественной совой в августе 1995 года

Драко, сложно просить об этом, но, если честно, мне не к кому больше обратиться. Ты же ведь видишь, что происходит. Нам нужно подтверждение того, что Волан-де-Морт возродился. Ты же можешь дать хоть какую-то информацию, которая поможет подтвердить этот факт.

Ответ: Ты рехнулась? Писать сюда, да еще с такой… с таким… Не знаю, о чём ты думала. Похоже, тупость Поттера и Уизли заразна.

Сентябрь, в школе

Драко, нам нужна твоя помощь. Никто не узнает, что информацию мы получили от тебя. Пожалуйста, скажи или хотя бы намекни, где сейчас Он.

Через 3 дня

Как ты не понимаешь? Лорд не мессия и не спаситель. И даже не рыцарь в сияющих доспехах! Он — Монстр! И садист! Ты хотя бы знаешь, сколько людей погибло в первую магическую войну только из-за того, что не захотели принять его идеологию? Сколько мирных семей магов (не говоря уже о маглах и маглорожденных) были уничтожены и измучены просто ради развлечения, ради тренировки боевых заклинаний? Сколько детей остались сиротами, сколько родителей потеряли сыновей и дочерей? Но самое страшное — даже его соратники, не застрахованы от этих зверств!

Ты же не тупица и не слепой, изучи информацию в книгах, прессу тех лет и поймёшь, что в опасности не только маглы и маглорождённые! Сейчас в опасности весь мир. И пока есть возможность предотвратить очередную войну, ты можешь в этом помочь.

Через 2 дня

Малфой, пожалуйста!

Через 5 минут

Пошла к чёрту, грязнокровка!

Лето 1996

Привет, Грейнджер. Предупреждаю сразу: я пьян! Опустошил уже половину бутылки Тиллинга. Отец не будет ругаться, ха-ха, ведь он в Азкабане.

Знаешь, зачем я пью? Чтобы наконец решиться отправить тебе это письмо. Три предыдущих уже почили в камине. Не знаю уж как там горит магловская бумага, но пергамент, и правда, горит красиво. Я не знаю, прочитаешь ты это письмо или его постигнет участь предшественников, и оно пролетит полстраны только для того, чтобы сгореть не в моём камине, а в твоих руках…

Ты была права! Ты была сто раз права! В том, что Лорд — чудовище, в том, что он сумасшедший садист, в том, что страдают все, включая его соратников.

Я впервые увидел слабость, растерянность, подобострастие и страх в глазах отца. Раньше он казался мне несокрушимым, гордым, идеальным, величественным… Мне хотелось равняться на него.

Прошлым летом, когда возродился Лорд, мне казалось, что отец стал ещё выше, ещё сильнее, ещё лучше! Я проникся этой торжественностью, и, как и все в моей семье, лишь ожидал, когда можно будет, расправив плечи и гордо подняв голову, выйти из тени.

Я мечтал о метке! Грейнджер, можешь себе представить? Я каждый день представлял себе, как Лорд лично принимает меня в ряды своих приближенных. Как дает мне какое-то очень ответственное задание. Важную миссию...

Все это казалось мне очень будоражащим, волнительным, торжественным… А главное — полным смысла!

Мне казалось, что все это про благородство рода, про чистоту крови и тому подобное. Оказалось, что это лишь про самовлюбленность, жестокость, жажду власти.

Не буду вдаваться в подробности… Но с каждым днем в Малфой-мэноре становится все мрачнее. Такое чувство, что на поместье опускается тяжелый влажный туман. Порой так бывало осенью в моем детстве. Я просыпался утром, а света в окнах было не больше, чем когда я засыпал накануне. Если выйти в сад и протянуть руку вперед, то кончики пальцев тонули в сером густом мареве, пахнущем сыростью и гнилой листвой.

В такие дни отец выходил из замка, поднимал палочку и шептал заклинания. Я с восторгом наблюдал, как вокруг него пятном ярких чернил проступают краски, а туман, поджав сотни дымчатых хвостов, удирает от моего всесильного отца.

Но сейчас этот туман окутал не сад — дом, и увидеть его глазом нельзя. Зато он очень явно ощущается во взглядах, слышится в шорохе мантий, чувствуется в запахах вечно горящих свечей… Да и отца, чтобы разогнать этот туман, здесь нет… Хотя, пожалуй, и он бы не смог.

Для меня в детстве он был идеалом. Я безумно хотел быть похожим на него. Сейчас я не знаю, что чувствую к нему, к себе, ко всему происходящему, не могу разобраться в себе. С появлением Лорда в нашей жизни всё слишком кардинально изменилось. И не в лучшую сторону. Только теперь я начинаю понимать фразу о том, что ожидание иногда важнее результата. К тому же могу добавить: не такого результата я ждал.

Пора заканчивать письмо. А то я, кажется, начинаю трезветь. И снова вместо Лондона отправлю свиток в камин.

Я не знаю, хочу ли получить ответ. Если ты ничего не напишешь, я смогу представить, что ты сожгла письмо и не прочитала всего этого пьяного бреда. Я смогу убедить себя, что вообще ничего не писал, и мне это приснилось. Я смогу жить дальше ровно до того момента, когда туман, сгустившийся над Малфой-мэнором, снова схватит меня за горло и попытается придушить все здравые мысли.

Через две недели.

Среди друзей моего отца ходят шепотки, что «Лорд уже не тот». А один наш общий знакомый, теперь часто бывающий в Малфой-мэноре, говорит, что Лорд изменился значительно раньше. Просто многие его сторонники раньше этого не замечали. Не все знали о пророчестве. Том самом, что Поттер разбил в Отделе Тайн. Не знаю уж, о чем оно было, но с того момента Волан-де-Морт просто помешался на Поттерах. И, в частности, на убийстве Гарри. Делаю логичные выводы: ему пророчили гибель от рук младенца.

Никогда не понимал эту глупую затею. Тебе напророчили смерть от руки человека с именем на «Н», значит надо убить всех Николасов, Нейтов, Ньютов и т.д. А в конце, конечно, оказывается, что кто-то один все-таки выжил, или вообще речь была не о мужчине, а о женщине.

Да, кстати, привет, Грейнджер.

Мне хочется верить, что с тобой все в порядке. И ты не ответила на письмо только потому, что по-прежнему ненавидишь меня.

И, знаешь, что… Мне почему-то захотелось написать еще. Выговориться, так сказать.

Ты угадала, зазнайка. Я снова пьян!

Становится очень нехорошей традицией писать тебе в таком состоянии. Но в другом я просто не могу этого делать.

Опьянение дает ложное чувство неуязвимости. Мне кажется, ты единственный человек, кому я сейчас могу все это написать, не боясь осуждения или презрения. Хоть ты и подруга Поттера, и маглорожденная, и еще много всего… Но ты слишком хорошо меня знаешь, чтобы осуждать. Слишком ненавидишь меня, чтобы жалеть.

А мне сейчас не хочется ни жалости, ни осуждения. Хочется просто выговориться. Если бы я мог, я заглянул бы в твой камин и с радостью бы получил еще одну пощечину. Она бы помогла мне расставить всё по местам, понять, что происходит… Потому что я ничего не понимаю…

Меня вырастили с верой в то, что Лорд Волан-де-Морт когда-нибудь вернется. Что он станет нашей мессией и поведет нас к светлому магическому будущему, где мы сможем не скрываться от маглов, а править ими. Но сейчас, пытаясь вникнуть во все то, что делает Лорд, я не вижу конечной цели. Если честно, у меня создается впечатление, что он просто-напросто хочет разрушить мир. Разворотить его, как трухлявый пень Бомбардой.

Он собирает силы, он уговаривает людей, он вкрадчивым голосом рассказывает о перспективах и будущем. Но для каждого нового посетителя он придумывает новую сказку. Оборотням обещает свободу «выгула», Хагсов ублажает деньгами, многих людей — должностями и высоким положением. Действительно вдохновленных и верящих в идею о чистоте крови — единицы. Да и те начинают сомневаться. Ведь логики в действиях Лорда все меньше и меньше. Как можно говорить о благородстве и чистоте, когда в твоей же армии уже подавляющее большинство низших созданий и полукровок?

Интересно, если это письмо перехватят, меня сразу Авадой прихлопнут? Или все-таки помучают Круциатусом?

Прощай. Не поминай лихом.

Через неделю

Я жив. Если тебе это, вдруг, интересно… И даже все конечности на месте.

Но мне кажется, я начинаю сходить с ума.

Днем я пытаюсь быть примерным сыном, чистокровным волшебником, будущим Пожирателем. А ночью мне снятся кошмары. В них тебя приводят ко мне и ставят на колени. Все вокруг тыкают пальцами и палочками, а Лорд приказывает мучить тебя или убить. Говорит, что это и есть настоящее посвящение. Что, избавив мир от еще одной грязнокровки, я получу метку. Получу благословение и стану настоящим мужчиной.

Мне страшно от этих снов, Грейнджер. Потому что даже во сне я не могу причинить тебе боль.

Через 10 дней

Осталось чуть больше месяца до поездки в Хогвартс. И я, наконец-то, получил «миссию». Ну, что ж, почему-то я не удивлен. Почему-то я даже не в ужасе. Почему-то я спокоен, как чертов соплохвост.

Я ожидал чего-то подобного, и, надеюсь, у меня хватит мужества сделать всё, что потребуется. Я должен. Потому что теперь от моих действий зависит слишком много в жизни близких мне людей. Людей, с которыми я всё это время жил, общался, дружил, кого любил и люблю.

А на другой чаше весов грязнокровка Грейнджер, которая каждую ночь приходит ко мне во сне и молча смотрит ненавидящим взглядом, расправляет плечи, откидывает назад растрепанные волосы и, с вызовом в глазах, подставляет свою грудь под мою палочку. А я стою и не могу пошевелиться, не могу выбрать между долгом и чем-то еще. Тем, чему я даже названия не способен придумать.

Что между нами было, Гермиона? Есть ли оно сейчас? Или ты уже никогда не напишешь мне? В порыве благородного безумия прошлым летом я сжег все твои письма и записки, которые, и правда, хранил в шкатулке за кроватью. А теперь меня мучают мысли… Глупые вопросы вроде того: как ты пишешь заглавную букву S. Как $ или как незаконченную восьмерку?

P.S.: Да, я снова пьян. Но если бы ты знала, что я должен сделать и на что решиться, ты бы вообще удавила меня собственным галстуком.

Ответ на следующий день:

S

Через два дня.

Очень содержательно.

Через день:

Это единственный ответ, который я могу дать на твои вопросы.

Через три дня:

Не советую в этом году ехать в школу. Для тебя это может оказаться слишком опасно.

Через день:

Ты опять начинаешь свою шарманку? Мне кажется, или ты каждый год надеешься, что я откажусь от идеи учиться в Хогвартсе? Пока это не помогало.

На следующий день:

В этот раз я серьезно.

На следующий день:

Твое задание от Лорда касается меня? И твои сны оказались вещими?

На следующий день:

Нет. Напрямую тебя это задание не касается.

На следующий день:

Оно касается Гарри?

На следующий день:

Нет.

На следующий день:

Очень рационально отправлять целый свиток пергамента с одним только словом.

На следующий день:

Беру с тебя пример. Ты же отправила общественную сову вообще с одной буквой. Почему ты все-таки решила ответить? И читала ли письма, которые я писал раньше?

На следующий день:

Ты первый раз назвал меня по имени. И мне показалось, что это значит больше, чем все твои попытки «слить» информацию о собирающихся сторонниках Лорда.

На следующий день:

Да? Я даже не помню этого.

Я не помню, когда написал «Гермиона». Но, кажется, мне нравится называть тебя по имени. Сейчас попробовал обратиться к тебе «грязнокровка»… Но рука не поднялась. Кажется, я продолжаю сходить с ума. Я знаю, что тебе не понравилось бы, если бы я тебя так назвал. А мне хочется, чтобы тебе нравилось читать мои письма. Мне хочется, чтоб ты мне отвечала.

Самое страшное в этом то, что я пытаюсь произнести твое имя вслух, и оно застревает в горле. Я не могу…

Что это? Раздвоение личности?

Через неделю:

Гермиона? Ты не пишешь, потому что тебе нечего сказать? Или ты не хочешь общаться с «двуличным» психом? А вдруг с тобой что-то случилось?..

Через два дня.

Твое двуличие меня нервирует, особенно, когда реальный Малфой унижает меня прилюдно, а Малфой на пергаменте чуть ли не признается в любви. Это жутко бесит, знаешь ли.

Через два дня.

Поверь мне на слово… Я не мог поступить иначе.

Меня самого уже порядком достало то, что я чувствую. Меня просто разрывает на две части. Каждую минуту. В моей голове постоянно мечутся мысли о долге, о прошлой жизни, взглядах, о том, чего ожидают от меня, и о том, чего я действительно хочу. И я не уверен, что хочу чего-то определенного. И я не уверен, что мои желания достаточно безопасны. Не только для меня самого, с этим я бы как-нибудь смирился. Но они представляют угрозу слишком для многих людей, которые мне дороги.

Думаю, нам стоит поговорить лицом к лицу, чтобы эти два Малфоя наконец смогли воссоединиться в одном теле.

Хогвартс-экспресс, последнее купе последнего вагона. Через 20 минут после отправления.

На следующий день:

Это свидание?

На следующий день:

Если придешь, узнаешь.