3. Исонадэ (джен)

Дзюн с трудом поднимается на ноги. Ёгё всё-таки очень сильно ударил в лодку. Этот «малёк» никогда не научится рассчитывать свои силы. Рыбьи мозги на такое не способны.

Он перелезает в соседнюю лодку. Пак лежит в неловкой позе: падая, он ударился затылком о скамью и, кажется, сломал шею. Дзюн ищет у него пульс, не находит, потом пробует диагностические чары, одни и другие. Мёртв.

Дзюн чувствует облегчение. Это казалось самой сложной частью плана. Он был совсем не уверен, что сможет убить безоружного человека, а устраивать дуэль было не с руки. Что же, всё сложилось очень удачно. Для него.

Забавно, ему претило не само убийство, как он теперь понимал. Просто в детстве он долго убеждал Ёгё, что нужно играть осторожнее, что люди очень хрупкие, и вот теперь… Кажется, ему было неловко перед исонадэ.

Хотя обошлось без прямого убийства, он всё равно ощущал себя осквернённым. Ополоснул руки в море, это отчасти помогло. Исонадэ нарезал круги вокруг лодок и ждал, какую ещё игру предложит ему его друг.

Дзюн обшаривает карманы Пака и выкидывает их содержимое в море. Вешает ему на шею свой талисман, кладёт в карман крышку от трубочного футляра. Сам футляр и трубку он позже упакует в непроницаемый для воды мешок. Там лежат питательные пилюли, немного лекарств, пачка гонконгских долларов и паспорт. Имя и фамилию он вписал заранее: Урасима Тадао, а внешность, соответствующую снимку, ещё предстоит создать. Сперва избавившись от своей.

Он склоняется над телом Пака, а когда наконец встаёт, у покойника его, Дзюна, лицо и его отпечатки пальцев. Видимо, его запах, и наверное ещё много что из того, что позволяет окружающим нас отличать. Как сейчас выглядит он сам, узнавать побоялся. К счастью, зеркал вокруг не было, а море плескало волнами, и можно было не пытаться себя в нём рассмотреть. Хорошо, что Ёгё подслеповат и узнаёт его скорее по голосу и запаху.

Он ломает свою рабочую палочку и вкладывает обломок рукояти в мёртвую руку Пака. Другой палочкой, добытой заранее, пробуждает на одежде согревающие и отводящие воду чары. Это нужно сделать сейчас, потом на это не хватит внимания и сил. Тщательно разжёвывает «саламандровую» пилюлю. Теперь он сможет некоторое время дышать всей кожей, если исонадэ всё же нырнёт. Он не знает, сколько времени ему придётся провести в море. Он рассчитывает, что сможет заставить исонадэ довезти его до Окинавы. Только полный параноик станет искать его в исконных владениях Хатибара-гуми. Оттуда можно будет перебраться в Гонконг, а там видно будет. И три дня придётся где-то прятаться на берегу, пока не отрастёт новое лицо, не уменьшится рост… Если этих мер не будет достаточно, чтобы его сочли мёртвым, клятва настигнет его, и он сильно пожалеет обо всём, что сделал. Но сейчас думать об этом бесполезно, даже вредно.

Он вспоминает свой последний разговор с главой Хатибара-гуми. Старый мерзавец заговорил с ним ласково, чуть ли не жалобно, когда он заявил, что не сможет принести ему то, что тот хочет.

— Это святотатство и верная смерть, если не хуже. Мой контракт не предписывает мне служить вам ценою своей жизни. Вы не можете этого требовать.

— Я и не требую, Дзюн. Ты в своём праве. Но я предлагаю тебе сделку. Если ты принесёшь мне это… эту вещь, я расторгну твой контракт, и ты будешь свободен. Совсем свободен, Дзюн. Как держатель контракта, я вправе это сделать. Просто подумай об этом.

Ну нет. Он освободит себя сам.

Он встаёт на носу лодки, свистом подзывает исонадэ. Говорит, словно в детстве:

— Покатай меня, Ёгё!

Громадная рыба послушно подставляет бок. Он приклеивается к нему перчатками. Теперь главное не уснуть и не дать Ёгё уйти на глубину.

На прощанье огромный хвост разбивает одну из лодок. Исонадэ всё-таки очень нравится крушить лодки, а друзей надо радовать.