The World of Erised (джен)

Роуз счастливо улыбалась, спускаясь к обеду; по правде говоря, она чувствовала себя почти на высоте с тех пор, как появился Гарри, и каждый день, просыпаясь и получая от него письмо которое заставляло ее счастливо рыдать, читая каждое слово.

В течение нескольких недель она терпела постоянные насмешки по поводу Гарри и того, как это возможно, что ее младший брат вернулся, когда все думали, что он потерян, но ей было все равно, ее брат вернулся, и это было все, что имело значение для нее.

— Доброе утро, мои скромные подданные! — радостно воскликнула Роуз, заняв свое место за столом Гриффиндора. — Теперь вы все можете наслаждаться моим присутствием!

За столом раздался смех, поскольку большая часть Гриффиндора к этому времени привыкла к выходкам Розы; она обладала удачей и умом своей матери, а также склонностью отца к розыгрышам и небольшому нарушению правил то тут, то там.

Роуз получила травму во время последней игры по квиддичу, когда один из загонщиков Слизерина отправил в нее бладжер; в результате Роза упала с высоты дюжины футов, сломала два ребра и левую ногу и была вынуждена провести выходные в больничном крыле.

— Наша королева вернулась к нам! — Фред Уизли драматично воскликнул,

— Да здравствует королева! — Джордж Уизли закончил, заставив Роуз посмеяться над двумя ее лучшими друзьями и сообщниками по заговору в создании хаоса и разыгрывании вечно любящих дневных светил в школе; они встретились в поезде на первом курсе и с тех пор были дружны, как товарищи, к беспокойству и стрессу преподавательского состава. За столом раздались крики «Да здравствует королева!», прежде чем разразился хохот; даже профессор МакГонагалл за главным столом выглядела так, словно изо всех сил старалась не рассмеяться.

Когда смех, наконец, начал стихать, Роуз посмотрела на двух людей, которые больше всего занимали ее мысли, Рона Уизли и Гермиону Грейнджер. Гарри рассказал Розе, как много эти двое значили для него, и поскольку его отправили в новый мир вдали от его первых друзей, Роуз была полна решимости исправить эту ситуацию, вернув их братишке.

— Привет, тебя зовут Гермиона, не так ли? — спросила Роуз, заставив девушку слегка подпрыгнуть, когда «Королева Гриффиндора» обратила на нее внимание.

— Д-да, я могу вам помочь?

— Действительно, ты можешь! — Роуз сказала с усмешкой: — Мой младший брат пойдет в школу после каникул, и ему не помешал бы друг, он мало что знает о нашем мире, и из-за жизни, которую он вел, я знаю, что он очень одинок, даже если он этого не говорит. Итак, ты бы присмотрела за ним для меня? Я думаю, вы двое быстро подружились бы.

Глаза Гермионы почти комично расширились, прежде чем в них появились слезы, заставив Роуз грустно улыбнуться; она знала, как тяжело пришлось девочке в последние несколько недель, когда все называли ее «Всезнайкой» только по той причине, что она была умнее большинства в своем классе. По мнению Роуз, она просто помогала девушке завести друга, в то же время возвращая Гарри его друга.

Гермиона быстро вытерла глаза рукавом, прежде чем ответить, широкая улыбка озарила ее лицо,

— Я бы с удовольствием! — она восторженно воскликнула, прежде чем румянец залил ее лицо, и она вернула себе самообладание: — Я … Я имею в виду, мне было бы приятно познакомиться с твоим младшим братом.

— Отлично! — радостно сказала Роуз: — Я познакомлю тебя с ним в следующем семестре. Я уверена, он будет рад завести друга. А пока, как насчет того, чтобы написать ему пару писем? Уверена, он был бы рад.

Роуз вернулась к своему завтраку, украдкой наблюдая за магглорожденной краем глаза и изо всех сил стараясь не улыбнуться тому, какой счастливой вдруг показалась Гермиона при мысли о возможности завести нового друга в Хогвартсе.

«Один готов», — радостно подумала Роуз, переводя взгляд на рыжеволосого младшего брата двух своих лучших друзей, — «Теперь осталось только придумать, как поймать последнего. Возможно, я смогу уговорить маму и папу пригласить Уизли на Рождество. Это может сработать!»

Пока Роуз строила свои коварные планы, на ее лице появилась ухмылка, которая, как поняли все, кто ее знал, означала, что неприятности близки.

* * *

Лили улыбалась, глядя, как ее сын спит в своей постели; почти каждую ночь в течение последних двух месяцев она приходила и садилась рядом с Гарри, просто наблюдая, как он спит.

Она так долго чувствовала, что кто-то вырвал ее сердце, не оставив после себя ничего, кроме дыры, которую, казалось, ничто не могло заполнить; на протяжении многих лет семья оказывала огромную помощь, пока, наконец, боль не стала казаться тупой пульсацией, и все же она все еще была там.

Но затем Лили получила чудо, и ее сын, ее малыш, был возвращен ей, и, наконец, боль полностью прошла; она не знала, должна ли она благодарить Бога, Судьбу или даже Мать Магию, и, честно говоря, ей было все равно, все, что имело значение, это то, что ее милый малыш был возвращен, и она скорее умрет, чем отпустит его снова.

Лили нежно провела рукой по голове Гарри, заставив мальчика улыбнуться во сне и наклониться навстречу ее прикосновению; Лили почувствовала, как непролитые слезы выступили у нее на глазах, когда она провела рукой по голове сына во второй раз, а затем в третий.

Когда Лили убрала руку, Гарри внезапно начал дергаться и стонать, отчего Лили слегка побледнела. Гарри мучили кошмары с тех пор, как он переехал в Поместье Поттеров, и каждый раз Лили чувствовала, что ее сердце снова разбивается, когда она наблюдала, что годы жестокого обращения сделали с ее ребенком.

— Пожалуйста… Я буду хорошим… Пожалуйста, не оставляй меня… — Гарри жалобно застонал, начиная дергаться сильнее: — Пожалуйста! Не уходи!

— Гарри! Милый, проснись! — Позвала Лили, нежно дотрагиваясь до его плеча и пытаясь растормошить: — Все в порядке! Мамочка здесь!

Глаза Гарри распахнулись, и ему потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, где он находится, поскольку он с испуганным выражением лица осматривал окружающее; увидев Лили, Гарри бросился в ее объятия и начал дрожать, всхлипывая у нее на груди, пока Лили нежно гладила его по спине.

— Мне снилось, что ты бросила меня! — Гарри плакал: — Что я снова остался совсем один!

— Чшш, все в порядке, Гарри, — успокаивающе сказала Лили. — Я здесь, и на этот раз я никогда тебя не покину. Никто из нас этого не сделает!

— Ты обещаешь? — Жалобно спросил Гарри,

— Я обещаю, Гарри, — сказала Лили мягким голосом,

— Я тоже, малыш, — произнес глубокий голос мгновение спустя, заставив их обернуться, чтобы посмотреть, как Джеймс вошел в комнату и заключил свою семью в объятия. — На этот раз мы никуда не денемся, Гарри.

Они оставались там, пока Гарри снова не заснул, и Лили осторожно опустила его обратно в кровать; оба быстро поцеловали Гарри, прежде чем вернуться в свою спальню,

— Я тут подумал, — сказал Джеймс, когда Лили свернулась калачиком рядом с ним, — возможно, Гарри нужно больше помощи, чем мы можем предложить.

— Что ты имеешь в виду? — Спросила Лили, приподнимаясь на локте, чтобы посмотреть на мужа,

— Я имею в виду, что Гарри сломленный маленький мальчик, и как бы нам не хотелось этого признавать, ему нужна помощь. Тот факт, что он не превратился в социопата или что-то в этом роде после всего, что он перенес, не что иное, как чудо, если честно.

— Так что же нам делать? — Спросила Лили, ненавидя правду, которую услышала в словах Джеймса,

— Я думаю надо показать Гарри целителю разума. Они более квалифицированы, чтобы помочь нашему маленькому мальчику, чем мы.

— Ты уверен насчет этого? — Испуганно спросила Лили: — Что, если они попытаются забрать его?

— Они умрут, — просто сказал Джеймс, заставив Лили вздрогнуть. — Я не потеряю его снова, но Гарри нужно с кем-то поговорить, прежде чем он отправится в Хогвартс.

— Хо… Хорошо, — наконец сказала Лили, — я зайду в святой Мунго утром и запишусь на прием.

— Все будет хорошо, Лили, — сказал Джеймс, обнимая ее и крепко прижимая к себе, — Вот увидишь. Все будет хорошо.

«Я надеюсь на это, Джеймс», прошептала Лили. «Если я потеряю его снова, я этого не переживу».

Джеймс ничего не сказал, просто крепче прижал к себе жену, и они заснули в объятиях друг друга.

* * *

Несколько дней Гарри нервничал, сидя рядом рядом со своими родителями, пока они ждали, когда их увидит целитель разума; шли минуты, а из дверей по-прежнему никто не выходил, Гарри начал нервничать и бессознательно ерзал на своем месте, пока Джеймс успокаивающе не положил руку мальчику на плечо.

— Все будет хорошо, Гарри, — сказал Джеймс успокаивающим голосом. — Я обещаю, что ничего плохого не случится, хорошо?

— Хорошо, пап, — мягко ответил Гарри, заставив Джеймса улыбнуться ему; Джеймсу нравилось, когда Гарри называл его «папой», и он сомневался, что ему это когда-нибудь надоест.

Внезапно дверь открылась, и пожилая ведьма с темно-каштановыми волосами, одетая в белую мантию, вышла и подошла к троице,

— Доброе утро, меня зовут целительница Харриет Стоу, — тепло сказала ведьма. — Вы Поттеры?

— Мы, — ответила Лили в ответ, пожимая протянутую руку Харриет. — Я Лили. Это Джеймс, а этого замечательного мальчика зовут Гарри.

— Здравствуйте, — застенчиво сказал Гарри, пожимая руку ведьмы,

— Доброе утро, Гарри, — сказала Харриет с теплой улыбкой. — Не хочешь присоединиться ко мне, чтобы мы могли немного поговорить?

— Ладно… — настороженно ответил Гарри, нервно поднялся со своего места и последовал за целительницей Стоу в ее кабинет; мгновение спустя дверь за парой закрылась, оставив Джеймса и Лили одних волноваться и гадать, что может произойти.

Примечания:

Оставляйте свои комментарии