Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Подмастерье из Уилла был так себе.
Он, как и любой сказочный принц, ничего толком не умел делать: поменять замок на цепочке было для него практически непосильной задачей. Но, несмотря на свою неумелость, он отличался большим упорством и трудолюбием. Долгая работа его не пугала, он с удовольствием брался за неё и, скрепя зубами, пытался довести всякое дело до победного конца. Он прекрасно подменял меня в лавке: его радушие привлекало клиентов, и я начал замечать, что на ремонт всё чаще и чаще сдавали дамские часики и браслеты с неумело сломанными замками.
Девушки, по всей видимости, очень любили моего сияющего юного помощника.
Уилл приходил к восьми тридцати, открывал лавку и начинал принимать заказы. Так всё было устроено: он принимал заказы, а я безвылазно сидел в мастерской и выполнял их. Иногда удавалось закончить пораньше, и в такие дни я выходил в лавку. Мы пили чай, выставляя чашки прямо на стеклянные витрины, и Уилл пересказывал самые актуальные новости Зачеловечья.
— Ходят слухи, — доверительно сообщал он мне, — что Великий Король собирается искать Святой Грааль. Думаю, перед этим будет ещё один Карнавал…
— Карнавал? — переспрашивал я.
— В честь каждого нового рыцаря устраивают Карнавал, — объяснял Уилл, тут же меняя тему:
— Как думаете, Великий Король заедет к нам перед походом?
— Ну-ну, — украдкой улыбался я, — если отправляешься за Святым Граалем, лучше сходить к кузнецу, подковать свою лошадь и заточить острый меч.
— Ничего вы не понимаете…
Конечно, он был прав: я ничего не смыслил в жизни Зачеловечья.
По правде сказать, в последнее время я перестал толком понимать, кто я такой. Моя дневная жизнь осталась практически неизменной, я всё ещё жил в маленьком городишке в тридцати милях от Лондона, работал часовщиком с девяти утра и до заката.
Жизнь ночная больше напоминала хаос. Всё реже по ночам я оказывал услуги именно часовщика: теперь я просто стал разнорабочим, выполняющим все прихоти моих зачеловеческих клиентов. В мою лавку нет-нет, да и заходила какая-нибудь ведьма, требующая выгравировать на котле дарственную надпись. Однажды ко мне даже приходил крысолов — ему срочно нужна была мышеловка, и мне пришлось потратить два с половиной часа на её создание.
Словом, я бы абсолютно не удивился, если бы после заката в лавочку наведался сам Король Артур и потребовал отлить подковы для его коня.
Двойственность моего положения удручала. Вопрос «Кто я такой?» возникал в голове всё чаще. Сон, теперь и без того короткий — я уходил спать к трём, а просыпался к восьми — стал беспокойным. Кто я? Часовщик или просто слуга? Человек или часть Зачеловечья?..
После вечернего чая поток покупателей обычно сходил на нет. Я забирал Уилла в мастерскую, где учил его рисовать и разбирать чертежи, отливать грубые детали и складывать самые простенькие системы в пару звеньев. Полтора часа занятий действовали отрезвляюще. Любимое дело успокаивало, да и старания Уилла меня несказанно радовали. Он внимательно слушал теорию и прекрасно всё понимал. Подводила практика: тонкие бледные королевские пальцы не были созданы для работы с мелкими прихотливыми деталями. Урок я заканчивал ровно в восемь тридцать, ученик откланивался, подметал лавку перед уходом, (подметать у него получалось пока что лучше всего) и уходил домой в Зачеловечье. Мне оставалось только ждать ночных клиентов.
Так мы провели два с половиной месяца.
В понедельник, во время вечерней работы с чертежами, Уильям был, на удивление, рассеян. Признаться, я никогда не замечал за ним такой суетливости и обеспокоенности — он беспрестанно грыз карандаш, вертелся на стуле и долго не мог высчитать необходимые параметры для махового колеса, потому что постоянно ошибался в арифметике.
— Чарли, — спросил он перед уходом, — к тебе когда-нибудь заходил человек в чёрном плаще?
— Не припоминаю, — ответил я, убирая чертежи паровой машины в шкаф. — А что?
— Да так… — задумчиво проговорил он, натягивая на себя пальто. — Какой-то тип стоял сегодня у вывески два часа, а потом ушёл…
Во вторник состояние моего ученика заметно ухудшилось — он выглядел нервным, вечно озирался и пугался любого скрипа. Вечером Уилл сообщил мне, что сегодня тот странный мужчина зашёл в лавку, внимательно осмотрел висящие на стенах часы, но не стал ничего покупать или сдавать в ремонт.
— Это не обычный покупатель, — быстро проговорил он, нервно сжимая края своего цилиндра. — Он из Зачеловечья, это точно.
— И что же? — я стёр со стола металлическую крошку. — У нас тут много ваших клиентов…
— Этот другой, — покачал головой Уильям и быстрым движением напялил шляпу на затылок. — Он… опасный.
Ясным утром среды, где-то около десяти часов, он зашёл ко мне на негнущихся ногах и пролепетал:
— Чарли, там посетитель…
— Так прими его, это твоя работа, — откликнулся я, не поднимая головы. Я очень не хотел отвлекаться — впервые за долгое время мне попалась интересная поломка: спешащие наручные часы с абсолютно идеальной пружиной внутри.
— Он говорит, что ему нужны именно вы.
На нём не было лица. Я вдруг почувствовал сильное раздражение: шутка ли, из-за того, что мальчишка боится поговорить с каким-то человеком в плаще, я должен отвлекаться от работы. Я не смог сдержаться и тихо выругался себе под нос, а потом уже громче добавил:
— Сейчас приду.
В лавку я вышел прямо так: в рубахе, рабочем фартуке и в задранных на лоб лупа-очках. Происходило что-то неладное. Меня не покидало чувство, что внутри лавочки что-то переменилось, но что именно, я никак не мог понять. Я будто смотрел в старое, потускневшее зеркало: видел всё то же, что есть на самом деле, но будто смотрел в другой мир.
Уилл сидел на стуле в уголке. Стоило мне только переступить порог лавки, как он вскочил и юркнул в коридор, ведущий в мастерскую.
У прилавка стоял худой тип в чёрном плаще. Он по-свойски опирался одной рукой на прилавок, и от его руки по дереву расползалась паутинка тонких, еле заметных трещин. Со скучающим видом тип крутил в воздухе маленькие стеклянные шарики. Шарики бегали вокруг его костлявой ладони, мерцая ледяным белым светом.
— Доброе утро, — поприветствовал я его. — Я Чарльз Дей. Чем обязан?
Я понял, чего так испугался Уилл — странное телосложение посетителя привело в замешательство даже меня. У него были длинные, относительно всего тела, ноги; он был угрожающе высок — так и норовил задеть своим цилиндром потолок. Редко встретишь людей ростом больше, чем семь футов, а этот был высотой во все девять.
Он повернул голову в мою сторону и выпрямился. Я заметил, как трещины, только-только образовавшиеся на стойке, с тихим хрустом срослись обратно, будто их и не было. Шарики исчезли, как только он взмахнул рукой. Пронзительно-голубые глаза испытующе уставились на меня.
— Я Контролёр Магических Человеческих Лавок, — сухо произнёс мужчина, и хотя голос его был приятным и бархатным, внутри меня что-то дрогнуло. — Значится, вы хозяин часовой лавки «Тёмный Час»?
— Всё так, — подтвердил я.
Контролёр кивнул, и достал откуда-то из складок плаща свиток. Плащ, непроницаемо чёрный, казалось, колыхался на ветру, хотя ни сквозняка, ни малейшего ветерка в лавке не было.
— Заново открылись, значит? — в руках посетителя появилось длинное орлиное перо. Я хмыкнул — мне показалось забавным увидеть орлиное перо в руках мужчины с орлиным носом.
— Я и не закрывался, — серьёзно ответил я, — работаю уже семь лет.
— Нет-нет-нет, у меня указано, что вы приостанавливали деятельность на семь лет из-за временной неспособности Часовщика контактировать с нашими подданными! — скука мгновенно пропала с белого тощего лица. — Здесь написано, что предыдущий владелец лавки, Гарольд Дей, был отправлен в Зачеловечье. А вы почему отказались принимать клиентов?..
Его голубые глаза, единственное, что вообще имело в нём цвет, казалось, пожирали меня.
Он всё знал.
Эта мысль непроизвольно всплыла у меня в голове. Что такое «всё» я не мог сказать, но чувствовал, что если сейчас задам правильный вопрос, то непременно получу на него такой долгожданный ответ.
Огромных сил мне стоило сохранить самообладание.
— Вы знаете, куда именно забрали моего отца? — очень небрежно осведомился я, но сделал это настолько наигранно, что на лице Контролёра зажглась страшная, пугающая улыбка.
— В Зачеловечье, — мурлыкнул он, пристально разглядывая меня. — Знаете, так обычно бывает с людьми, когда они становятся нелюдями…
Я чувствовал себя мышью в кошачьих лапах. Хотя мышь, наверное, чувствовала бы себя рядом с котом в большей безопасности.
— Что вы имеете в виду?
— Да так, неважно, — по всей видимости, моя растерянность доставляла ему удовольствие, — это дела давно минувших дней… Так сколько, говорите, вам лет?
— Мне двадцать один, — с досадой, свойственной шестилетнему проигравшему мальчику, откликнулся я.
В этой партии я проигрывал, и, судя по всему, мне не стоило рассчитывать даже на ничью.
— Тогда что ж вы мне голову морочите! — с наигранной усталостью проворчал мой соперник, отмечая что-то в свитке. — Понятно, почему вы были неспособны! Мы же не можем пускать наших жителей к несовершеннолетним! Для жителей Человечья вы можете быть хоть сто раз открыты, но для нас — нет! Но теперь в часовой лавке «Тёмный Час» работает совершеннолетний Часовщик, я правильно понял?
— Да.
— Название будете оставлять тем же? — деловито поинтересовался он.
— Да, — я невольно улыбнулся. — Хорошее название для лавки с нечистью.
— Понял, — в свитке снова появилась пометка. — Что за мальчик с вами работает? Человек? Кровный родственник? Вольнонаёмный?
— А это ещё зачем? — я напрягся. Легко отвечать на вопросы о себе, но говорить хоть что-то о Уилле в мои планы не входило.
— Запишу его в сотрудники, — пояснил мужчина, — чтобы всякие особенно злостные посетители не смогли порвать его в клочья. Или смогли, но потом понесли за это наказание… Так вот, кто он?
— Это Уилл, мой ученик, — я очень старался не сболтнуть лишнего. — Он ваш, зачеловеченский.
— А я-то думаю, почему лицо такое знакомое… — усмехнулся Контролёр, вписывая внеочередную строку. — Принц, значит, Уильям. Странный у вас, конечно, выбор подмастерья. Обычно используют филинов или воронов, а вы наняли принца… Хорошо. Я правильно понимаю, что вам принадлежит лавка «Тёмный Час», площадью в двадцать два ярда; мастерская, площадью в девятнадцать ярдов; и комната на втором этаже, площадью в двенадцать ярдов?
— Правильно.
— Верно ли утверждение, что ближайшая от вас бакалея находится в двухстах восемнадцати ярдах вверх по улице?
— Верно.
— Чудесно, — ледяные глаза пробежались по бумаге, и Контролёр протянул её мне. — Тогда, прошу вас, ознакомьтесь с правилами.
Я недоверчиво принял свиток, который оказался куда тяжелее и больше, чем можно было предположить, и аккуратно положил его на прилавок. Сверху, каллиграфическим почерком было выведено:
«Договор с Чарльзом Деем на предоставление услуг Часовщика для жителей Зачеловечья.
Я, Чарльз Дей, двадцати одного года отроду, хозяин лавки «Тёмный Час» обязуюсь выполнять следующие правила:
• Оставлять лавку открытой каждый день и каждую ночь, пока являюсь Часовщиком;
• Предоставлять свои услуги каждому жителю Зачеловечья, который в них нуждается;
• Браться за любой заказ жителя Зачеловечья, пришедшего ко мне после заката;
• Брать оплату за свои услуги не больше, чем в три шиллинга;
• Перемещаться только в пределах своей лавки, площадью в двадцать два ярда; мастерской, площадью в девятнадцать ярдов; комнаты располагающейся над мастерской, площадью в двенадцать ярдов; территории, вокруг моего дома радиусом в два ярда, и до бакалеи, находящейся в двухстах восемнадцати ярдах вверх по улице;
• Выходить из лавки, только если того требует клиент.
Взамен, жители Зачеловечья обязуются не совершать покушений на мою жизнь и жизнь моего подмастерья Принца Уильяма Даацского из Зачеловечья.
Я предупрежден, что в случае несоблюдения мною этих правил, последует Расплата».
Внизу стояла строка для подписи.
— И что такого в этих правилах? — поинтересовался я, отрываясь от договора.
— Хотите сказать, что вы их уже видели? — нахмурился Контролёр и пристально посмотрел на меня.
— Не видел, но живу по ним всю жизнь. Перед уходом их завещал мой отец.
Контролёр нахмурился ещё сильнее.
— Странно, очень странно… Имя у вас такое… знакомое… будто бы уже… Надо было поискать… — еле слышно и зло прошептал он себе под нос, пересматривая договор. — Впрочем, давайте дальше. Есть ли у вас ко мне какие-то вопросы?
Это был второй шанс.
Вопросов было предостаточно, но из-за охватившего меня волнения, я позабыл их все.
— Есть, — пролепетал я. — Скажите мне, кто я? В чём мой смысл?
Мои слова прозвучали жалко, глупо и отчаянно.
Шанс был потерян. Я проиграл прежде, чем бросил кости. Прежде, чем раздали карты.
Глаза Контролёра насмешливо блеснули.
— Только вы сможете ответить на эти вопросы, Чарли, — проговорил он со снисходительной улыбкой, — а пока просто помогайте нам. Мы не просим от вас большего, чем просто помощь. Что-нибудь ещё? Если нет, то оставьте каплю своей крови на месте подписи, да и дело с концом. Вам, кстати, нужна игла?
В моей голове даже не промелькнуло мысли об отказе. Вся моя жизнь и так подчинялась указанным в пергаменте правилам, и более того, она мне нравилась. Несмотря на всё, в лавке я, пожалуй, был действительно счастлив.
Тогда стоило ли что-то менять?
— Да, пожалуй, что нужна.
Контролёр провёл в воздухе своими тощими пальцами, и в руках у него появилась длинная острая игла. Он нагнулся ко мне, заботливо взял мою левую ладонь и приподнял её над свитком. Его пальцы были мертвенно холодными, настолько, что меня пробил озноб.
— Меня зовут Ник, — хищная улыбка, полная белоснежных острых зубов, исказила и без того пугающее лицо. — Мы ещё встретимся с вами, мистер Дей.
Он занёс иглу. Мрак сгустился над его головой и окутал всю лавку. Кто-то в этой темноте сверлил меня внимательным, почти презрительным взглядом.
У меня перехватило дыхание. Послышался выстрел, треск и чей-то низкий голос проговорил:
— Договор на Чарльза Дея уже был.
И через секунду наступила полная тьма.
Когда я очнулся, было уже темно. Уилл в панике твердил, что пытался привести меня в чувства несколько часов к ряду, но у него так ничего и не получилось, и поэтому он закрыл лавку пораньше. Он надеялся, что я не буду его за это ругать.
— Не буду, конечно, не буду, — я рассеянно потрепал его за плечо. — Иди домой, дружище, мне как-то нездоровится…
Перед моими глазами плясали образы, которые я не хотел вспоминать: тени, собачий вой, очки и треск лампы… Кем был мой отец?.. Почему его забрали?.. Почему моё имя казалось знакомым и что, наконец, значили слова о людях и нелюдях?..
Я долго осматривал свою левую ладонь в лупа-очки, но так и не увидел на ней царапины или пореза, хотя, по моим внутренним ощущениям, игла должна была оставить на коже хоть какой-то след.
Что-то изменилось... Обходы по мастерской не давали ровным счётом никакого результата. Всё в моей каморке было неизменно: и очаг, и заваленный можжевеловый стол, и миллион шкафов, комодов и контейнеров. Золотой ключ, подаренный выродком, всё ещё лежал в ящике, там же, где я его оставил в последний раз…
Я пристально осмотрел лавку в надежде, что найду хоть что-то, что напомнило бы о произошедшем. Чем больше времени я на это тратил, тем тревожнее мне становилось. За окном всё так же висела вывеска «Тёмный Час. Часы, ремонт цепей, механизмов любой сложности, а также ювелирные услуги и детские игрушки», в углу всё так же стоял стул и витрины, между которыми высился маленький стол-прилавок. По стенам всё так же висели часы: с кукушками, напольные, стоящие и идущие… Всё было как обычно, но как-то иначе одновременно.
Я дважды осмотрел всю лавку вдоль и поперёк, пока не увидел на стене деревянную раму. Красивая, чёрная, лакированная, она была повешена на маленький гвоздик между моими первыми настенными и последними отцовскими часами. Внутрь неё был вставлен «договор с Чарльзом Деем на предоставление услуг Часовщика для жителей Зачеловечья», весь измазанный чем-то бордово-коричневым. Я не сразу понял, что это моя кровь. Хотя откуда взялась кровь, если на моей руке не было ни малейшего пореза?..
К рамке была прикреплена записка, на которой всё тем же витиеватым почерком красовалось:
«Не дождался пробуждения. Ушёл на Риджент-стрит, в Лондон, к следующей лавке. Подписывать новый договор не пришлось, нашёлся твой старый. С почином, Чарли! Твой Контролёр Н.
P.S. Не волнуйся, я вписал в старый договор Принца Уильяма».
Я всмотрелся в бумагу — она выглядела куда желтее, чем та, которую я собирался «подписывать» сегодня. Острые, выцветшие от времени буквы гласили:
«Я, Чарли Дей, десяти лет отроду, обязуюсь стать Часовщиком после ухода своего отца, Гарольда Дея, и выполнять следующие правила…»
Очень понравилось, спасибо большое! История увлекательная, понравился сеттинг, внимание к мельчайшим деталям и милые пасхалки. Прочла на одном дыхании как сказку
1 |
maria12
спасибо большое за такие тёплые слова! автор растрогался и пошёл есть торт и пить чай за ваше здоровье!! 1 |
Интересно! Спасибо!
1 |
1 |
Шегобишка
это вам спасибо за добрые слова! |
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |