Вдова мистера Коллинза (гет)

Январь 1808 г.

Ближе к концу второго месяца зимы мистер Коллинз, как и обещал, наведался с визитом в Лонгборн, ибо в переписке с мистером Беннетом ему стало ясно, что вступить в наследство ему удастся куда раньше, чем он смел мечтать. Более того, его недавнее назначение пастором в приход Хансфорда, который находился под патронажем леди Кэтрин де Бёр, означал, что ему просто необходимо в самое ближайшее время обзавестись супругой. А что может быть более достойным для раба Божьего, чем проявить милосердие к несчастной участи семейства, чьё благополучие находилось в полной его власти? Сообщив своей многоуважаемой патронессе о намечающихся событиях, мистер Коллинз со всей смиренностью попросил её отпустить его в Хартфордшир на несколько недель, дабы исполнить свой долг, как и полагается достойному священнослужителю, на что она дала своё добросердечное согласие, наказав ему не возвращаться в Хансфорд, покуда он не сочетается узами священного брака с одной из девиц Беннет, которую он сочтёт наиболее подходящей на роль супруги пастора.

Мистеру Коллинзу было известно, что мистер Беннет является отцом пяти дочерей, из которых лишь две старшие были представлены в обществе, а посему на протяжении всего путешествия из Кента в Хартфордшир тешил себя фантазиями о том, как две юные особы будут добиваться его внимания. Всё, что ему останется, это выбрать наиболее красивую, почтительную и бережливую, ведь именно эти качества леди Кэтрин де Бёр наказала ему искать в невесте. Именно воспитание и умение вести хозяйство, наравне с красотой физической, красят юную леди, которой предстоит стать женой служителя церкви.

Выйдя из кареты и осмотрев оценивающим взором имение, которое в скором времени перейдёт в его владение, мистер Коллинз был радушно поприветствован миссис Беннет и её дочерями. Мистер Беннет, к величайшему сожалению и лёгкому раздражению пастора, не смог в тот день спуститься к гостю, хотя по мнению мистера Коллинза он мог бы и приложить усилия, дабы встретить своего будущего зятя и благодетеля. Однако Господь требует от нас милосердия к нашим близким, а потому мистер Коллинз лишь с уважением отнёсся к немощи своего старшего родственника. Увидев перед собой лишь четырёх сестёр, он решил, что младшая девочка была занята учёбой, или же заботливая мать не пожелала выводить на мороз своё самоё юное дитя, но дела до младшей ему не было. Его крайне разочаровало то, что он увидел, взглянув на двух старших девушек. Та, что помладше, была крайне неприятной внешности, хотя вела себя благовоспитанно и учтиво, а самая старшая хоть и обладала весьма привлекательной внешностью, но в глазах её было столь непотребное для юной девушки выражение иронии, что это возмутило пастора. Однако, вспомнив о своей роли духовника, он решил, что делать поспешные выводы ему не пристало, а потому вознамерился последить за поведением юных особ за ужином, которого с нетерпением ждал.

— Дорогая миссис Беннет, позвольте сделать вам комплимент, касаемо сего великолепного стола, — высокопарно произнёс мистер Коллинз, накладывая в свою тарелку мясное рагу. — Столь замечательные яства я раньше видывал лишь в Розингс Парке, имении моей многоуважаемой патронессы, — заискивающе улыбнулся он.

— Ах, благодарю вас, мистер Коллинз, вы очень добры, — ответила ему миссис Беннет, натянуто улыбнувшись.

— Позвольте поинтересоваться, миссис Беннет, почему младшая мисс Беннет… Если мне не изменяет память, её зовут Лидия, не присоединилась к нам за ужином? — спросил мистер Коллинз.

— Как же? — удивилась миссис Беннет. — Вот же она, — сделала она мимолётный жест рукой в сторону самой юной девушки за столом.

— Ох, — немного растерялся гость, — в таком случае, я не совсем понимаю… Я полагал, что у вас пять дочерей, миссис Беннет.

— Так и есть, — кивнула она. — Моя старшая, мисс Джейн Беннет, неделю назад отправилась в Лондон, дабы погостить у своих дядюшки и тёти.

Это известие несказанно огорчило мистера Коллинза, ибо это означало, что девушка, которая при первой встрече показалась ему из двух старших более невзрачной ещё даже не достигла подходящего возраста для брака. Такое положение вещей стало для молодого человека крайне неприятным, ведь теперь его возвышенные мечты о том, как две юные леди будут соревноваться друг с другом за его внимание, разбились в дребезги. В сложившейся ситуации у него оставалось лишь два варианта: либо сосредоточить своё внимание на мисс Элизабет, либо подождать возвращения старшей сестры. Единственным сдерживающим фактором для него было время. Ведь он рассчитывал жениться до того, как мистер Беннет отойдёт в мир иной, дабы все окружающие видели в нём лишь благодетеля обитателей Лонгборна. А если он промедлит и сделает предложение после кончины хозяина имения, то его могут обвинить в том, что он воспользовался безвыходным положением юной девицы, а он не мог позволить, чтобы хоть кто-то посмел так о нём думать.

— Ах, — после непродолжительной паузы вздохнул мистер Коллинз. — Когда же она должна воротиться?

— Мы с братом условились, что она погостит у него до окончания сезона в Лондоне, — с улыбкой ответила миссис Беннет. — Но довольно о нас. Вы, кажется, говорили, что вашу патронессу зовут леди Кэтрин де Бёр?

— О да! — немедленно воодушевился мистер Коллинз, когда ему напомнили о его благодетельнице. — Более великодушной дамы свет ещё не видывал! Она так была добра к своему покорному слуге, — прикоснулся он ладонью к груди, слегка склонив голову, — что даже посетила меня в моём скромном обиталище и дала неоценимые советы о том, как лучше устроить хозяйство. Однако! — вдруг нараспев произнёс он. — По её собственным словам, ни один её совет не сможет сравниться с заботливым радением хозяйки дома, коей она наказала мне как можно скорее обзавестись.

В это мгновение мистер Коллинз одарил Элизабет многозначительным взглядом, стараясь выглядеть как можно более очаровательным. Каково было бы его разочарование, если б он знал, что Лиззи показалось, будто его в этот момент пучит…

Вот уже четыре дня мистер Коллинз гостил в Лонгборне и каждую свободную минуту проводил рядом с Элизабет, прилипнув к ней словно клещ. Сама Лиззи очень быстро поняла, что именно происходит и к чему ведёт его неусыпное внимание к её персоне, и даже не знала, что об этом думать. Хоть она ещё была совсем молоденькой девушкой, но обладала достаточным пониманием и разумом, дабы оценить бедственное положение своей семьи. Мистер Коллинз был наследником её отца и после его смерти имел полное право выгнать из Лонгборна всех нынешних жильцов. До его приезда вся надежда возлагалась на Джейн и на то, что она сможет привлечь состоятельного холостяка в Лондоне, который женится на ней и поспособствует всей её семье. Лиззи знала, что недавно её матушка получила письмо из Лондона, после прочтения которого была крайне взволнована, но не в хорошем смысле. Она была беспокойна и взвинчена. А значит в Лондоне что-то пошло не так…

И сейчас перед Лиззи встал совершенно очевидный выбор: принимать ухаживания мистера Коллинза или нет. Конечно, как и подобает шестнадцатилетней девице, Лиззи мечтала о том, как однажды на балу она встретится взглядом с привлекательным джентльменом, который тут же в неё без памяти влюбится и будет красиво за ней ухаживать. Она мечтала о добром и образованном молодом человеке, с которым она могла бы вести умные и порой забавные беседы часами напролёт. В своих девичьих мечтах, которым она предавалась по вечерам, начитавшись книг из библиотеки её отца, которые ей явно нельзя было трогать, ибо пару раз в них даже описывались поцелуи, от прочтения которых щёки Лиззи покрывались ярким румянцем и ей в порыве смущения приходилось захлопывать книгу и прятаться под одеялом, она уже вообразила себе даже внешность своего будущего избранника: высокий, стройный, темноволосый, широкоплечий, с тёплыми карими глазами и доброй улыбкой.

А мистеру Коллинзу можно было приписать лишь два прилагательных из перечисленных, а один из них и то с натяжкой. Он действительно был высок и в некоторой степени образован, ибо без этого никому не стать пастором. Но его образование, кажется, ограничивалось лишь богословием, ибо ни о чём другом он поддерживать беседу не мог. Ну, конечно, если не считать бесконечных восхвалений в сторону его многоуважаемой патронессы. На эту тему он мог петь, подобно соловью, не часами, а днями напролёт. Насчёт всех остальных качеств, которые Лиззи желала бы видеть в потенциальном супруге, он решительно не подходил. Мистер Коллинз даже в свои двадцать пять уже был довольно грузным мужчиной с очень даже выпирающим животом, волосы его были светло-русого, даже какого-то мышиного цвета, а глаза — блёклые серо-голубые.

Насчёт доброты мистера Коллинза Лиззи не была уверена. Всё же, будучи воспитанной в лоне церкви, она придерживалась мнения, что духовник по определению не может быть злым, однако что-то в поведении мистера Коллинза настораживало её. Его заискивающие взгляды, неискренние улыбки, льстивые речи… Всё это не вязалось в её мыслях с образом доброго человека, ведь добрый человек не может быть лицемерным.

Однако Элизабет понимала, что вполне вероятно скоро ей предстоит сделать выбор, и, хоть она боялась даже самой себе в этом признаться, она уже всё решила.

— Нет! — в ярости пробормотал мистер Беннет, нервно расхаживая по комнате и тяжело опираясь на клюку. — Я никогда не дам своего согласия! Его мерзкие заискивающие речи звучат по дому столь пронзительно, что даже от моего внимания не ускользает каждое сказанное им слово! Я ни за что на свете не выдам свою шестнадцатилетнюю дочь замуж за такого идиота!

— Мистер Беннет, прошу вас, тише, — прошептала миссис Беннет, оборачиваясь на закрытую дверь комнаты мистера Беннета, которая в последнее время стала для него едва ли не темницей. — Он же ведь ещё даже не сделал предложения.

— Но, по вашим словам, всё к тому и идёт, — всё сильней распаляясь, заявил он

— Мистер Беннет, послушайте меня, — увещевала его супруга. — Может, этот брак всё-таки будет удачным… Элизабет уже третий день почти всё время проводит в его компании по собственной воле и без каких-либо жалоб. Может, она действительно испытывает к нему симпатию?

— Фанни, да ты слышишь себя? — возмутился мистер Беннет. — Ты знаешь Лиззи не хуже меня! Её живой ум не позволит ей быть счастливой в браке с таким простофилей!

— Да почему же сразу простофилей? — всплеснула руками миссис Беннет. — Он священник, а значит он образован. Как может быть иначе?

— Господь всемогущий, женщина, ты рассуждаешь так, словно вчера родилась! — воскликнул мистер Беннет. — Ты, конечно, не самая интеллектуально подкованная дама в Англии, но ты же не дура! Что Лиззи может понимать в мужчинах в её возрасте? Она в свет-то вышла всего два месяца назад! Какой бы смышлёной она ни была, она ещё неопытная девчонка! — он в возмущении посмотрел на свою супругу. — Вспомни себя в её возрасте. Что, ума много было?

— Достаточно, чтобы выйти за вас замуж! — уколола его миссис Беннет. — Я получила письмо от миссис Гардинер. Слухи о вашем здоровье просочились среди общества Лондона. Теперь все в городе знают, зачем Джейн проводит сезон там. Ни один молодой человек даже не глядит на неё, страшась, что она может его скомпрометировать, лишь бы выйти замуж поудачней.

— И вы хотите, чтобы ваша вторая дочь принесла себя в жертву из-за этого?

— Мистер Беннет, — устало вздохнула его супруга. — А что нам остаётся? Вам с каждым днём становится всё хуже. Если бы я могла как-то исправить сложившуюся ситуацию, я бы сделала это, но вы сами знаете, что мы в безвыходном положении! Конечно, мы могли бы понадеяться на доброту наших родственников и соседей. Кто-то из них наверняка приютил бы нас, но в таком случае девочки могут даже думать забыть о том, чтобы выйти замуж за джентльменов! Как бы это ужасно ни звучало, это огромная удача, что одна из них выйдет замуж за вашего наследника, тем самым обезопасив и себя, и всех своих сестёр!

В этот момент в дверь кто-то постучал.

— Не сейчас! — выкрикнул мистер Беннет.

— Папа, — прозвучал из-за двери робкий голосок Элизабет. — Это я. Прошу, позвольте мне войти.

Мистер Беннет тут же остановился, как вкопанный, почувствовав, как сердце закололо, и миссис Беннет мигом подлетела к нему, помогая ему сесть в кресло.

— Томас, родной, — пробормотала она взволнованно, — как ты?

— Всё хорошо, просто перенервничал, — прокряхтел он. — Впустите её, миссис Беннет.

Отворив дверь комнаты, миссис Беннет впустила Элизабет в комнату отца и протянула ей свои руки.

— Девочка моя, что тебя сюда привело? — ласково спросила она.

— Я пришла, чтобы сообщить вам новость, — испустив подрагивающий вздох, произнесла Элизабет и повернулась к своему отцу. — Только что мистер Коллинз сделал мне предложение, — повисла непродолжительная пауза, которая мистеру Беннету показалась вечностью, — и я приняла его, — натянуто улыбнувшись объявила Лиззи. — Папенька, прошу вас дать своё согласие на этот брак и благословить нас.

От лица мистера Беннета, казалось, отлила вся кровь, таким бледным он стал. Даже в самом страшном сне он не мог представить, что его Лиззи решится на такое. Он-то думал, что она посмеётся над глупыми притязаниями этого высокопарного борова. Но вот она стоит перед ним и абсолютно серьёзно просит его благословить её на брак с ним. Даже улыбаться пытается.

— Миссис Беннет, — прохрипел он. — Прошу, оставьте меня наедине с моей дочерью.

— Но… — хотела было возразить миссис Беннет, но её супруг так красноречиво посмотрел на неё, что она отказалась от своей затеи и тихонько вышла за дверь.

— Лиззи, подойди ко мне, — протянул мистер Беннет руки к своей дочери. — Девочка моя, ты правда хочешь этого брака? Не верится мне, что за четыре дня ты смогла влюбиться.

— Значит, придётся вам поверить, — ответила она, не поднимая на него взгляда.

— Милая, посмотри на меня, — прикоснулся к её подбородку мистер Беннет и, взглянув в её глаза, увидел в них лишь непоколебимую решимость. — Я понимаю, почему ты это делаешь, но я прошу тебя подумать ещё раз. Ты яркая, озорная, жизнерадостная. Жизнь с подобным человеком может сломить тебя.

— Разве не вы всегда твердили мне, что я сильная? — спросила Лиззи. — Так почему же вы сейчас сомневаетесь в моей стойкости?

— Я не сомневаюсь.

— И правильно делаете.

Мистер Беннет закрыл потяжелевшие веки, признав своё поражение. И миссис Беннет, и Лиззи правы. Его благородные порывы продиктованы лишь тем, что его не будет в этом мире, когда для его семьи настанут тяжёлые времена. А им придётся их пережить.

— Пригласи ко мне мистера Коллинза.

Сидя за своим рабочим столом, который перенесли из библиотеки в его комнату, дабы он мог продолжать следить за делами имения, не утруждая своё сердце постоянными походами по лестнице, мистер Беннет размышлял о том, что он может сделать для своей семьи. Сейчас к нему зайдёт самый недостойный представитель мужского пола, и ему предстоит согласиться отдать ему свою любимую дочь и благословить их брак. Как бы ему не претила эта перспектива, он ещё мог кое на что повлиять. Та ошибка, которую он сам совершил по молодости и которая стала причиной нынешнего бедственного положения его семьи, будет исправлена. Пусть поздно, но исправлена.

— Мистер Беннет, — прозвучал до безобразия довольный голос мистера Коллинза, после того как ему было позволено войти. — Моя очаровательная невеста сообщила мне, что вы желаете видеть меня.

— Да, мистер Коллинз, — ответил мистер Беннет и поднялся на ноги, опираясь на клюку, дабы в течение разговора быть на равных с пастором. — Моя дочь поведала мне, что вы сделали ей предложение, а она приняла его.

— О да! — воскликнул мистер Коллинз. — Мой дорогой сэр, вы даже представить себе не можете, как я счастлив! Ваша прелестнейшая дочь стала зеницей моего ока, стоило мне впервые увидеть её! Однако я предвижу ваши возможные сомнения, — лукаво прищурившись заметил он. — Хоть мисс Элизабет и правда очень юна и неопытна, позвольте заверить вас, что благоверней и милосердней супруга ей не сыскать. А оказавшись под благороднейшим патронажем достопочтенной леди Кэтрин де Бёр, она обретёт столь милостивую покровительницу, что…

— Позвольте вас прервать, мистер Коллинз, — строго глядя на своего родственника, произнёс мистер Беннет.

По правде говоря, мистер Коллинз не желал позволять этого, ибо сию тираду он готовил уж три дня. Нельзя же ей было пропадать впустую! Но всё же он не посмел перечить старшему джентльмену и замолк, слегка растерянно поглядев на него.

— Моя Лиззи заверила меня в своей готовности вступить с вами в брак, — продолжил мистер Беннет. — Однако прежде, чем я дам своё согласие и благословение, у меня есть два условия. Оба они будут напрямую относиться к пунктам брачного договора, а посему вам сначала предстоит подготовить все необходимые бумаги, а уже потом заручиться моим согласием. Если там не будет тех двух пунктов, которые я сейчас вам озвучу, ни о какой свадьбе и речи быть не может.

Мистер Коллинз был в высшей степени возмущён. Этот едва стоящий на ногах джентльмен вскоре оставит свою семью нищей и ещё смеет пререкаться со своим благодетелем! Неслыханно! Да ему впору ноги ему целовать за то, что он даже взглянул в сторону его дочери, которая, к слову, была не так хорошо воспитана, как он желал бы. Её постоянные попытки иронизировать над его речами, слишком уж фривольный смех, а её бессмысленное увлечение романами так и вовсе повергло его в шок! Успокаивало мистера Коллинза лишь то, что мисс Элизабет была ещё очень молода, а потому переделать её под себя не составит ему особого труда. К тому же, за постоянными домашними делами и обязанностями супруги священнослужителя, у неё не останется времени на её глупые выходки. А коли она пожелает сохранить свои привычки и под сенью матримонии, то ничто не может помешать ему воспитывать её, согласно закону Его Величества и наставлениям Господа нашего.

— Мистер Беннет, — заискивающе улыбнулся мистер Коллинз, — уверяю вас, я ни в коем случае не желаю нанести ущерб вашей родне! Прошу, поверьте, когда я вступлю в права наследования Лонгборна, ни одной из ваших прелестнейших дочерей не будет отказано в этом доме, а ваша супруга до конца своих дней будет обеспечена.

— В этом заключается моё первое требование, однако я желаю, чтобы оно было произнесено не только на словах, но и записано на бумаге, — заявил мистер Беннет, впиваясь взглядом в несуразного пастора. — Более того, я требую, чтобы после моей кончины моей супруге полагалось содержание, которое предусматривает закон, а именно треть от доходов Лонгборна. Тогда она будет располагать суммой в 750-800 фунтов в год. Это позволит ей, хоть и экономно, но поддерживать статус вдовы джентльмена, и этих средств будет достаточно, дабы она смогла достойно представить младших девочек в обществе.

Хоть мистер Коллинз и был крайне недоволен услышать подобное требование, но понимал, что мистер Беннет, сославшись на закон Его Величества, поставил его в тупик. Как служитель церкви, он не мог позволить себе не подчиниться правилу, установленному самим главой англиканской церкви, коим и являлся монарх. За четыре дня, проведённые им в Лонгборне, мистер Коллинз уже смог подсчитать, на какую сумму мог рассчитывать в дополнение к своему заработку пастора, однако ввиду сего требования от чистых доходов Лонгборна, которые он уже мысленно положил себе в карман, ему останется не 2400 фунтов, а 1600. Что ж, очевидно, ему придётся найти способ возместить сей убыток…

— Я не смею противиться богоугодному закону Его Величества, — в показном благоговении склонил голову мистер Коллинз. — Но позвольте узнать, в чём заключается ваше второе требование?

— В случае, если миссис Элизабет Коллинз останется вдовой, не успев обзавестись наследником мужского пола, то именно она унаследует Лонгборн и станет здесь полноправной хозяйкой.