Собственность Т. М. Риддла (гет)

Автор: FieryQueen

Восходит луна. Ее холодный голубоватый свет заливает тёмный мир за окном, рождая тревогу. В полнолуние всегда так. Местные жители теряют на такие ночи сон и покой. В подтверждение этих мыслей за стеной раздается глухой и едва слышимый плач, который по нарастающей переходит в громкие рыдания. Через коридор рыданиям вторят крики. Слышатся быстрые шаги, затем звон ключей и скрип тяжелых дверных петель. Плач затихает, скоро затихнет и крик напротив.

Луна похожа на новенький золотой галлеон, только что отштампованный гоблинами.

«Фунт», — поправляет себя Вирджиния.

Она обещала доктору Сэмюэлю Адамсу не выдумывать вещей из несуществующего волшебного мира.

«Сороки любят блестящие вещи», — думает Вирджиния, и сердце сдавливает ощущением непонятного холода. Звенят ключи, скрипят петли и дверь отворяется. Вирджиния вздрагивает, но это всего-навсего сестра Джейн.

— Сделать тебе укол? — заботливо интересуется сестра, подходя к кровати, на которой сидит Вирджиния, положив голову на поднятые к груди колени.

— Ни к чему. Всё в порядке, — отвечает Вирджиния, слабо махнув рукой. Сестра Джейн деловито подходит к окну и закрывает тревожную луну простыми белыми шторами.

— Не думай о плохом, Джинни, — по-доброму советует медсестра в слабом луче света, пробивающемся из коридора, и, слава Богу, не видит, как Вирджиния вздрагивает. Она ненавидит, когда её так называют. У Джинни — темная бездна в душе, у Вирджинии — покой и пустота.

— Сестра Джейн, Вы когда-нибудь видели сорок?

— Что? — медсестра, погруженная в собственные мысли, останавливается, не дойдя до двери.

— Сорока. Птица такая, — терпеливо поясняет Вирджиния, боясь, что и это она тоже выдумала.

— Конечно, я ведь выросла на ферме. — На секунду голос сестры оживляется.

— Правда, что она утаскивает в гнездо всё блестящее?

— Не знаю. Мы жили бедновато, у нас с роду не было ничего такого, что могло бы её заинтересовать, — искренне отвечает сестра. А потом голос её вновь становится предупредительно озабоченным: — А почему ты спрашиваешь?

— Том похож на сороку. Так кто-то говорил, но я не помню кто.

— Кто такой Том?

— Не помню.

— Ох, хорошо, — растерянно отвечает сестра Джейн. Ключи жалобно взвякивают в её руке. — Так сделать тебе успокаивающий укол?

— Сделайте, — со вздохом соглашается Вирджиния и откидывается на подушки. Сестра Джейн уходит, заперев дверь, а тревожная луна продолжает заглядывать в окно. Вирджиния больше не видит её за закрытыми шторами, но чувствует: она всё ещё там.

…Волшебная страна не так уж и хороша, как можно сделать вывод из названия. Наверное, потому, что волшебство, обладающее столь огромным могуществом, само по себе не может нести ничего хорошего? Нечеловеческое могущество предполагает нечеловеческую логику и мораль. Поэтому ли в ней, в этой волшебной стране, пустило корни зло?

С простецами гораздо спокойнее.

— Должен признать, я поражен твоей глупостью: позволить магглам пичкать себя лекарствами — вот это нонсенс!

— А где доктор Адамс? — говорит Вирджиния, не в силах быстро сбросить с себя оковы медикаментозного сна.

— Доктор Адамс, — передразнивает человек, сидящий на пустой, незанятой койке у противоположной стены. Или, может, сам дьявол. Его голос рождает в Вирджинии смутные тревожные образы. — Тебе самой не стыдно?

— За что?

— Посмотри на себя? Лохмотья, руки исколоты и… волосы! Что ты сделала со своими волосами?

Человек — или всё же дьявол? — поднимается с кровати и садится у её бедра. Скрипит металлическая сетка. Тяжелая ладонь касается её макушки. Когда-то ярко-рыжие, её волосы теперь почти бесцветные. И стрижет она их коротко — прося отрезать ненавистные пряди под самыми ушами. У Джинни когда-то были длинные красивые волосы; у Вирджинии — навязчивая мысль похоронить Джинни за плинтусом.

— Что с твоим лицом? — наконец вздыхает она, когда реальность материализуется привычными стенами больничной палаты и им, не-человеком в темном костюме, сидящем рядом. Она судорожно поднимается в постели, натягивая на себя худое одеяло, как если бы это позволит ей укрыться от него.

— Это для тебя. Нравится? — Мужчина дотрагивается до её коротких прядей, и магия струится по его пальцам, заставляя волосы отрасти и вновь укрыть плечи. — Я подумал, возможно, я тебя пугаю, и поэтому ты постоянно убегаешь. Все люди одинаковые — смотрят только на лицо и не хотят видеть в суть.

— А в чём суть, Том? — от его прикосновений ей становится плохо. Волшебная страна вновь распахивает перед ней свои двери, пугая безвыходной обреченностью. Тошнотворной реальностью.

— Суть в том, что ты моя, и я устал от твоих игр. Ты вынуждаешь меня принять радикальные меры.

Он поднимается и требовательно протягивает ей ладонь. Шторы снова распахнуты. Луна, уже почти укатившаяся за горизонт, едва освещает его ненастоящее лицо — слишком красивое даже для него прежнего.

— Не правда. Если бы это было так — ты бы оставил меня в покое, — отвечает она со вздохом поднимаясь. — Тебе это даже нравится, верно?

— Как ты, кстати, так долго скрывалась в этот раз? Я еле тебя нашёл, — хмыкает он.

Джинни ничего не отвечает, предпочитая думать, что если у неё уже почти получилось сбежать от лорда Волдеморта, то в следующий раз — обязательно получится. Или в следующий. Или...