Секреты сословного общества (гет)

С возвращением в Британию воздух показался ей другим — плотным, обременённым ожиданиями и тенью прошлого. В доме Уизли её жизнь будто вернулась на круги своя: бесконечные семейные хлопоты, разговоры за обеденным столом, взгляды, которые то и дело напоминали, что она — не совсем своя.

Гарри куда-то пропал. Дом на Гриммо был заперт. На ее письмо он не ответил. Андромеда тоже не отвечала. Гермиона приняла решение, что он поехал путешествовать по Франции, как собирался. И очень надеялась, что он не вычеркнул ее из своей жини после их последнего разговора. Следовать ее совету, и налаживать отношения с Уизли он явно не собирался.

Рон был рядом — иногда ласковый, иногда отстранённый. Их отношения, казалось,находились на зыбкой грани: он ждал чего-то большего, она не готова была дать это.

— Гермиона, — сказала однажды Молли, улыбаясь так тепло, что Гермиона на мгновение забыла о своих сомнениях, — у меня для тебя есть предложение. Ты же хочешь после школы работать в Министерстве? В магическом мире есть одна традиция, касающаяся маглорожденных — ритуал вступления в род. Он помогает установить правильные связи, поддержать карьеру… и главное — это символ единства с нашей семьёй.

Гермиона колебалась, но ей отчаянно хотелось стать частью семьи Уизли, которая так тепло ее принимала несколько лет подряд. Которая в трудные минуты заменила ей семью. Пришло время принимать решения.

— Я согласна, — тихо сказала она.

* * *

В назначенное время она пришла в гостиную дома Уизли — уютную, освещенную мягким светом свечей.

Молли, Артур, Рон, Джинни, Перси и Джордж были уже там. Воздух был пропитан смесью ароматов шалфея и сандала — запахи, которые Гермиона не забудет никогда.

— Гермиона, — сказала Молли, взяв её за руки, — этот ритуал — не просто формальность. Это магическая клятва верности, поддержке и… подчинению твоей новой семье. Ты понимаешь, что берёшь на себя?

— Да, — кивнула Гермиона, хотя внутри всё бурлило от смешанных чувств.

Молли улыбалась, её глаза казались добрыми, но за этой добротой таилась непроницаемая решимость. Артур стоял у передвижного семейного алтаря, величавый и холодный, как каменный страж древних традиций.

— Гермиона, — произнёс он ровным голосом, — сегодня ты принимаешь Клятву Подчинения Дому Уизли. Ты готова?

Гермиона глотнула комок в горле. Что-то в голосе Артура заставляло её дрожать.

— Я… да, — ответила она, хотя не была уверена, чего именно от неё хотят. Зачем они второй раз задают один и тот же вопрос?

Её поставили на колени перед Артуром, Рон с необычайно торжественным лицом держал перед ней свиток с текстом клятвы. Она читала слова, непонятные и страшные: обещание безоговорочного подчинения главе семьи и старших ее членов, полной верности и отказа от прежней жизни. В её ушах звенело, и сердце готово было вырваться из груди.

— Я, Гермиона Грейнджер, добровольно и без принуждения, клянусь быть верной традициям и правилам Дома Уизли, подчиняться всем его представителям и исполнять их волю, — голос дрожал, слова казались не её собственными.

В этот момент тонкая лента из серебристой ткани опустилась на её запястье, словно сама магия запечатала её судьбу. Лента легла на кожу холодной, но неизбежной цепью — знак того, что теперь она связана с семьей Уизли.

— Магия приняла клятву, — торжественно произнёс Артур, — теперь ты часть нашей семьи!

Церемония продолжилась. Молли прочитала древние заклинания, слова, наполненные силой и непонятным смыслом. Рон встал рядом, его глаза горели решимостью.

— Гермиона, — сказал он, — сегодня ты становишься частью нашей семьи не только по духу, но и по закону. Я буду представлять род Уизли, и сегодня я беру на себя честь стать твоим… покровителем.

Она почувствовала, как Рон приблизился, обнял её крепко.

— Рон, — сказала она тихо, — я хочу, чтобы всё было правильно.

— Если ты хочешь сделать правильно — немедленно сними эти магловские тряпки, — потребовала Молли.

— Немедленно! — повторила она.

Гермиона отшатнулась, она ничего не понимала.

— У меня нет магической одежды, кроме школьных мантий — начала оправдываться она.

Но её не слушали. Мужчины семьи Уизли окружили её, словно тени, и один за другим начали снимать с неё одежду, обнажая тело. Холод проникал в каждую клетку, смешиваясь с жгучей болью от предательства семьи, которую она считала своей.

Рон стоял рядом, его лицо было серьёзным.

— Теперь ты член нашей семьи, как ты и хотела. И моя девушка. И чего ломалась? — произнёс он с усмешкой, глядя в глаза Гермионе.

Судя по его тону, официальная часть ритуала закончилась. Когда он коснулся её, это было не касанием любимого. Рука Рона прошлась по её голому телу, твёрдо, решительно, как бы проводя инспекцию, проверяя всё ли на месте. Гермиона попыталась отстраниться, но силы были неравны. Он развернул ее спиной к себе, и наклонил, впечатав в стоящее перед ними кресло. И навалился на нее всем весом.

Он взял ее в присутствии всей семьи. И излившись в нее, оставил лежать там же на полу гостиной.

Она лежала на холодном полу, тело дрожало от унижения и боли. Сознание металось между болью и попытками найти логику. Гермиона совсем не так представляла свою первую ночь с любимым человеком. Она проклинала свое собственное решение быть подружкой Рона, которое она приняла в надежде на его любовь и безопасность, которую могла предоставить его семья. Она не понимала, где она сделала ошибку, приведшую ее на пол гостиной Норы. Разум застыл, парализованный шоком.

* * *

Гарри покинул Англию без оглядки, оставив позади дом, который никогда не был для него родным. Впервые он отправился за пределы Острова — в Европу.

Его сердце было наполнено странным чувством — смесью облегчения и пустоты.

Впереди лежали горы, моря и неизведанные дороги, а вместе с ними — возможность понять, кто он есть на самом деле.

Первым пунктом стала Франция — светлая и гостеприимная страна, куда Гарри направился не случайно. Здесь, на морском берегу, стояла вилла семьи Блэков, которую он унаследовал. Дом выглядел живым, несмотря на прошедшие годы и тяжелое наследие. Эльфы, ухаживающие за виллой, были спокойны и улыбчивы — совсем не похожи на тех, что оставались в Англии, погружённой в тревоги и страхи только что окончившейся войны.

Гарри провёл несколько дней, знакомясь с домом, изучая архивы и перебирая письма и фотографии. Он представлял, как здесь могла гулять в своем детстве его прабабушка Дорея Поттер, в девичестве Блэк, может и потом, со своим сыном Флимонтом, с портретом которого он познакомился в имении Поттеров.

Отсюда он отправился в Альпы. Вершины гор окутывали его ледяным воздухом и тишиной, словно давая возможность заглянуть внутрь себя. Стоя на краю обрыва, Гарри впервые осознал, насколько он одинок и одновременно — насколько велик мир вокруг.

Затем он посетил Италию — лазурное море, залитое солнцем и теплом. Там, среди шумных площадей и узких улочек старого центра Неаполя, он пытался почувствовать обычную жизнь простых горожан. Слиться с толпой туристов.

Путешествия были для Гарри не просто сменой обстановки — это было путешествие внутрь себя, поиск собственного пути в мире, который теперь требовал от него быть больше, чем просто мальчиком, победившим тьму.

Гарри думал о семье Андромеды Тонкс и её маленьком внуке Тедди. Она приняла решение переехать во Францию, на виллу Блэков, где Андромеда часто бывала в детстве. Женщина надеялась обрести безопасность и покой после долгих испытаний. Она потеряла мужа, дочь, зятя, который за последнее время тоже стал ей близким человеком. Огромное количество ее родственников погибло на этой войне с обоих сторон. Гарри радовался, что сможет помочь ей найти новую, послевоенную жизнь. Он писал Андромеде, обещая поддержку и частые визиты. В их непростом положении даже маленькая помощь казалась большим шагом.

Путешествуя поездами, Гарри имел возможность много читать. Он всегда брал отдельное купе, чтобы иметь возможность работать с магическими книгами и пергаментами. Он постепенно погружался в историю, законы и традиции магического общества, которого, как оказалось, он совсем не знал. Разбирая папку с документами родителей, Гарри узнал, что они год были связаны лишь магловским браком. По настоянию Лили, которая хотела «настоящую свадьбу». И лишь его рождение сделало их официально супругами для магического мира. Если бы его отец принял титул Лорда, она стала бы Леди Поттер. Но он почему то титул не принял.Теперь уже спросить некого.

Он также начал осознавать, что Гермиона, будучи подругой Рона Уизли, на самом деле не получала никакого особого статуса или защиты в этом древнем сословном обществе. Гарри понимал теперь, что её будущее далеко не так светло, как она думает. Но она приняла решение. Сделала выбор. Скорее всего о Гермионе следует забыть. И в качестве друга тоже. Как бы это не было тяжело.

Он не торопился возвращаться домой в Британию. Там его никто не ждал. Ему нужно было увидеть больше, узнать больше.

Мир был огромен, и Гарри впервые в жизни решил не просто ждать, а идти вперёд — в своё будущее.