Разномастные драбблы и мини (джен)

Категория: гет

Рейтинг: G

Жанр: романс, драма

Пейринг: Гермиона Грейнджер/НМП

Написано по заявке Татуля Гермиона/новый мужской персонаж (маггл) "Обливиэйт!"

* * *

Дождь был довольно сильным, но вовсе не противным. Гермиона полной грудью вдыхала запах воды и мокрого асфальта, прибитой к нему пыли, а зонт вполне заменял Водоотталкивающее заклятие. Она уже успела забыть, каково это ― просто бродить по маггловскому городу. Просто гулять, не хватаясь за палочку при каждом подозрительном движении в подворотнях. Просто быть с кем-то рядом.

― Ты прекрасная девушка, Гермиона, ― мечтательно сказал молодой человек, который всё время их прогулки держал над ними большой чёрный зонт, и при звуках его голоса Гермиона пришлось напрячь память, чтобы вспомнить, как его зовут. Молодого человека звали Рупертом и он был практикующим юристом на три года старше её.

― Я понятия не имею, как нужно реагировать на такие признания, ― честно призналась Гермиона. ― И потом, мы знакомы всего несколько часов... Не слишком ли рано для таких комплиментов?

Это можно было принять за кокетство, но Гермиона говорила правду. Она в самом деле не знала.

― Когда я увидел тебя в кафе, я сразу понял, что должен подойти, ― прочувствованно поведал Руперт. ― Ты была такая одинокая.

― О, вот только не надо жалости! ― рассмеялась Гермиона. ― Пойдём вон по тому переулку?

Руперт увлёк её между домами, с крыш которых струями текла вода.

― Это старый район города, ― пояснил он. ― Я лондонец и увлекаюсь историей. А чем увлекаешься ты?

Хороший вопрос, который ей, кажется, ещё никто не задавал. Если она ответит, что спасением мира, он сочтёт её сумасшедшей или просто экстравагантной?

― Скажем так, я очень увлекаюсь чтением, ― ответила Гермиона.

― Любимый писатель? ― немедленно спросил Руперт. Этот маггл определённо был уверен в себе и своих познаниях, что начинало подкупать.

― Диккенс! ― воскликнула Гермиона, бодро ступая в лужу. Сандалии немедленно нахлебались воды. ― А ещё Шекспир.

― О, да ты почитательница классики! ― рассмеялся её новый знакомый. ― Знаешь, я тоже уверен, что современная литература в подмётки не годится великим гениям прошлого! Может, я несколько старомоден, но я правда так считаю.

Гермиона улыбнулась ему, глядя снизу вверх. Пора было заканчивать этот такой невинный на первый взгляд эксперимент. Слишком легко у неё получилось найти общий язык с магглом. А вот Гарри и Рон, конечно, спросили бы, кто такой Диккенс.

― Дождь не кончается, ― озабоченно заметил Руперт. ― А ты вся вымокла. Если хочешь, можешь зайти ко мне домой и обсушиться. В смысле, я не имею в виду ничего такого... ― он вдруг как-то мучительно покраснел, чувствуя это и смущаясь ещё больше. ― Просто мне будет жаль, если из-за меня ты простудишься...

Глупый маггл. Для того, чтобы высушиться, ей достаточно взмаха палочки.

― Я понимаю, спасибо. Но мне до дома совсем ничего, ― соврала Гермиона. ― Всего одна станция. Ведь метро в той стороне?

― Да, всего ничего... ― растерянно повторил Руперт. Было видно, что он хочет удержать её и не знает, как, понимая, что это невозможно. ― Гермиона, может быть, мы могли бы...

― Ты чудесный человек, Руперт, ― сказала Гермиона, отступая под дождь из-под чёрного зонта. Платье тут же облепило её тело, но она не смущалась. ― И я прекрасно поняла, что мы подходим друг другу. Это были замечательные часы, ты приятный собеседник и вообще...

Она поняла, что нервничает. Лицо Руперта на фоне зонта казалось бледным, он уже всё понял, но верить этому не хотел.

― Я принадлежу к совершенно другому миру, ― пояснила Гермиона. Интересно, что он подумал, что она дочь миллиардера, из каприза вышедшая погулять среди простых смертных? ― И я скоро выхожу замуж.

― Прости, я не хотел... ― ответил Руперт. По тому, как задрожали льющиеся с краёв зонта струйки, она поняла, что его руки дрожат.

Палочка сама прыгнула ей в ладонь из наручной кобуры, которую она так и носила с собой, всегда и везде.

― А что это за...

― Обливиэйт!

Молодой человек в растерянности стоял на тротуаре, глядя вслед совершенно незнакомой девушке и поражаясь тому, как ссутулены её плечи ― как будто она пытается скрыть, что ей больно, и не может.