Истории Битвы (джен)

Он мне правда очень понравился.

Высокого роста, с тёмными взлохмаченными волосами, широкоплечий. Как и я, в чёрной майке, только у него на груди ухмыляющийся белый череп, а у меня — старое фото Сьюзи Сью на самом взлёте её карьеры. Я любуюсь татуировкой в виде замысловатых кельтских узоров у него на предплечье. Теперь его очередь оценить мою.

— Клёвый дракон! — кричит он, чтобы я могла услышать его сквозь тяжёлую музыку.

— Это гебридский чёрный, — отвечаю я, зная, что ему невдомёк тот факт, что дракон на моей правой руке, от клыков на запястье до кончика хвоста у лопатки, был сделан по фотографии. Он в восхищении поглаживает мою руку, а затем обнимает меня за талию, — бинго! — ночь обещает быть жаркой.

Патронус-рысь прибывает как раз в этот момент.

— Поттер в Хогвартсе. Змеелицый уже в пути. Поттеровский Дозор созывает людей. Наши агенты занимаются каминной сетью. Место сбора — Котёл. Немедленно!

Надо отдать Кингсли Шеклболту должное: максимум информации всего в нескольких предложениях. Но, чёрт побери, он всегда так не вовремя! Я оглядываюсь вокруг. Клуб набит под завязку, но, кажется, никто, кроме моего разинувшего рот поклонника, не заметил говорящую серебряную рысь. Судя по мерцанию, Кингсли послал патронуса всем аврорам, кто сейчас на свободе, а также Ордену Феникса. Дети из ОД наверняка уже знают. На протяжении многих месяцев мы все работаем как одна команда. Министерство (и “Пророк”) называют нас террористами. Однако для большинства людей мы — Сопротивление.

Я смотрю в зеркало позади барной стойки. Чёрный ирокез, с боков голова гладко выбрита (я планирую здесь ещё одну татуировку); на лице слой белой пудры, чёрно-фиолетовая тушь и лиловый блеск для губ. Кроме майки со Сьюзи, на мне ещё юбка ниже колен цвета индиго, чулки в сеточку и ботинки Dr.Martens.

Всё равно, как если бы я повесила на себя табличку “магглорождённая”, но у меня нет времени смывать косметику и переодеваться в мантию.

Мой приятель всё ещё стоит с открытым ртом. Я хватаю его за плечи и страстно целую; он с готовностью отвечает, но я уже отталкиваю его и, с трудом прокладывая себе путь через толпу, добираюсь до дамской комнаты, нахожу там свободную кабинку и аппарирую.

Мерлин его знает, что нас ждёт дальше. Может быть, это последний мужчина, которого я поцеловала в своей жизни, и, скорее всего, для него всё закончится немногим позже, чем для меня.

Чёрт, я ведь даже не спросила его имя или номер телефона.

* * *

От Чаринг-Кросс-Роуд ведёт узкая аллея, где нет камер видеонаблюдения, и, благодаря антимаггловским чарам, как правило, безлюдно, однако, аппарировав, я вижу двоих молодых людей (даже очень молодых), держащихся друг за друга. Одному на вид примерно шестнадцать-семнадцать лет, он моего роста, вьющиеся каштановые волосы, одет в брюки от Армани (во всяком случае, я так думаю; мне следует уделять больше внимания маггловской моде) и явно дорогую рубашку. Второму, кажется, лет двенадцать, на нем туристические ботинки, выцветшие шорты ниже колен и клетчатая рубашка из тех, что носят любители загородных поездок. При виде меня они отшатываются друг от друга и выхватывают палочки. К счастью, я узнаю того, кто старше.

— Полли Протеро, аврор. Ты помог спрятать моих родителей, Джастин, — обращаюсь я к нему. Он один их тех детей, что называют себя “Отрядом Дамблдора” и магглорождённый, как и я. Вместе с отцом они ищут новое жильё для семей таких же волшебников и волшебниц. Каждый из нас делает всё возможное, чтобы уберечь их от лап этой коровы Амбридж.

У меня не было ирокеза, когда мы виделись в последний раз, но он узнаёт моё тату.

— Я впервые аппарировал в паре, — краснея, объясняет мне Джастин. Я, конечно же, догадалась, но делаю вид, будто бы он меня не убедил, и я застукала их за чем-то неподобающим.

— Ты с ней знаком? — с подозрением спрашивает мальчик помладше. Джастин кивает.

— Полли, это Колин Криви, — с моих губ уже вот-вот готова сорваться ехидная ремарка по поводу его возраста, когда Джастин добавляет: — Ты слышала о нём под именем “Волна”.

Я гляжу на тщедушного мальчишку перед собой с уважением. Возможно, он небольшого роста и далеко не самого атлетического сложения, но это наш лучший специалист по подделке документов. Его талант помог мне (естественно, под влиянием оборотного зелья) несколько раз беспрепятственно проникнуть в Министерство, и, что ещё важнее — так же беспрепятственно выбраться оттуда. Я уже не говорю о том массовом побеге из Кардиффа.

— Я думала, ты старше, — признаюсь я.

— Мне почти семнадцать, — отвечает он. Кто бы мог подумать, а на вид не больше тринадцати, четырнадцати, на худой конец.

— Приятно познакомиться, Кол. Ну что, готовы надрать Пожирателям задницы?

Колин нервно улыбается. Я вижу, что он до смерти напуган, но не собирается отступать.

— Мы нужны Гарри, — говорит он, сжимая в руке золотой галлеон.

Как только мы выходим на Чаринг-Кросс-Роуд, на нас начинают оглядываться. Я думаю, со стороны наше трио выглядит довольно экзотично: я со своим ирокезом, щёголь Джастин и 10-летний мальчишка (почему-то в моём сознании Колин становится только младше). Наверное, даже мантии не вызвали бы такого ажиотажа. Но как только мы переступаем порог “Дырявого Котла”, магглы теряют к нам всякий интерес.

Паб набит до отказа; у входа вяжет добродушного вида маленькая пухлая волшебница средних лет. Я сразу же узнаю её. Это Филиппа Фортескью, первоклассный аврор. Уверена, несмотря на очевидную незаинтересованность в происходящем, она видит всех и вся. Я замечаю, что вместо одной спицы она использует волшебную палочку, и ухмыляюсь. В ответ Филиппа указывает мне подбородком на дюжину волшебников и волшебниц, выстроившихся в очередь у камина.

— У Робардса есть друзья в Центре контроля за сетью летучего пороха, — объясняет мне она. — Все камины, кроме этого, перекрыты.

Робардс — старый ублюдок; мне интересно, кого в Министерстве он сумел привлечь на свою сторону, и как долго они смогут удерживать проход открытым. Я уже собираюсь задать этот вопрос, когда к Джастину подбегает новая молоденькая барменша, Ханна, и целует его.

— Мы — последние из ОД, — говорит она. — Где Деннис?

— Я его оглушил; ему всего пятнадцать, он слишком молод, чтобы сражаться, — отвечает ей Колин. Я вздыхаю: этот малыш думает, что пятнадцать — это “слишком молод”, зато шестнадцать, несомненно, в самый раз. Интересно, кто такой этот Деннис.

Мы становимся в конец очереди, палочки наготове. Кто знает, что нас ждёт с той стороны?

— Значит, вы трое хорошо знаете Поттера? — спрашиваю я.

— Да, — отвечают они хором.

— Он справится?

— Чертовски на это надеюсь, — говорит Колин, — иначе всем магглорождённым крышка. Я согласно киваю.

Мерлин помоги. Вот она я, с войском детей, направляюсь в школу, чтобы сразиться с монстром, которого по слухам может убить только один семнадцатилетний подросток.

Внезапно меня осеняет одна догадка.

— Когда ты в последний раз накладывал заклинание? — спрашиваю я у Колина.

— В прошлом учебном году, десять месяцев назад, — признаётся он. — К счастью, Министерство не отслеживает зельеварение, фотографию и проявление плёнок, иначе от меня не было бы совсем никакого толку.

— Ты в состоянии сражаться?

— Гарри учил нас, — гордо отвечает Колин, выпячивая свою цыплячью грудь.

По его глазам я вижу, он думает, что этого достаточно. Но это не так. Я знаю, что это не так, но не могу заставить себя сказать этим детям со встревоженными лицами правду. Мы не будем пользоваться Непростительными заклятиями. Но они будут. Мы будем оглушать, связывать и брать в плен. Они будут убивать. Я не знаю, кто из нас четверых застанет рассвет.

Затем мы оказываемся в зелёном пламени и выходим уже в Кабаньей Голове, откуда через секретный лаз попадаем в школу.

Там меня замечает Кингсли и жестом подзывает к себе. А ведь он тоже очень привлекательный мужчина, мысленно отмечаю я. Кингсли хмурится, и у меня невольно возникает ощущение, что он владеет легилименцией. Может, попробовать думать о чём-нибудь неприличном?

— Мы должны выяснить, против чего нам предстоит сражаться, — говорит он.

— Против Тёмного Лорда, Змеелицего, Того-кого-нельзя-называть, — отвечаю я, прекрасно понимая, что он вовсе не это имеет в виду. А также я знаю, что никто не собирается отдавать мне приказаний.

— Если хочешь, я могу попробовать это выяснить, — вырывается у меня практически помимо воли. Он кивает.

Вот чёрт, я только что сама вызвалась на смертельно опасное задание. Хотелось бы мне знать, как Кингсли это делает. Он просто смотрит на меня, и ждёт, и каждый чёртов раз я предлагаю ему свою помощь.

Кто-то должен отправиться на разведку, напоминаю я себе, к тому же, в своей группе я была лучшей по Тайному проникновению и выслеживанию. Правда, кроме меня там было всего два человека: Доминик Стрэнг и Растяпа Тонкс.

Я накладываю на себя иллюзионные чары и углубляюсь в окрестности замка.

Всё плохо.

На их стороне великаны, тролли, дементоры и самые мерзкие из негодяев, когда-либо содержавшихся в Азкабане. И во главе этого войска человек, которого, судя по всему, невозможно убить.

На нашей стороне потрёпанные остатки Аврората и разношёрстная толпа из владельцев лавок, офисных служащих, учителей и детей. И мы все здесь, чтобы помочь мальчику, который в этом году должен был закончить Хогвартс.

Так что вряд ли это даже подобие борьбы.

Я брожу около замка где-то с час, или даже больше, и возвращаюсь как раз вовремя, чтобы услышать, как дребезжат стёкла от лживых фраз и угроз, расточаемых Змеелицым.

Кингсли и Макгонагалл, когда я передаю им добытые сведения, заняты тем, что эвакуируют учеников в безопасное место. Безопасное место! Если мы проиграем эту битву, такого просто не будет.

Великого спасителя Поттера нигде не видно. Он “должен кое-что сделать” и, конечно же, “следует указаниям Дамблдора”.

Я не хочу умирать, но если рассудить, разве у меня есть выбор? Я вижу вокруг себя детские лица, напуганные, непреклонные. Макгонагалл была вынуждена разрешить остаться всем, кто достиг совершеннолетия. Они думают, раз им семнадцать, значит, они уже взрослые. Идиоты! Но, по крайней мере, я могу быть уверена, что малыша Колина отправили домой.

Я возвращаюсь за пределы замка и готовлюсь к бою. Кингсли разделяет нас на группы по четыре человека.

Мне достаётся другой аврор, Катберт Клеверли. Заносчивый чистокровка, никогда особенно не любила его. Пока мы пробираемся вглубь, он с гордостью рассказывает, что недавно стал дедом. Он ни разу не видел своего внука, потому что дом его сына находится под наблюдением. Даже чистота крови не гарантирует безопасность, особенно если ты аврор, и особенно в эти дни, когда тёмные волшебники контролируют власть и преследуют нас словно беглых преступников. Это безумие должно наконец закончиться!

В нашей группе ещё двое человек. Я внимательно смотрю на Билла Уизли. Хотя его лицо покрыто шрамами, я каким-то магическим образом всё равно вижу того сногсшибательного молодого человека, в которого была влюблена в пятнадцать лет. Он меня не узнаёт. Вот гад!

Рядом с ним его жена, и она моложе меня. Гад!

Когда глядишь на неё, кажется, что ей положено расчёсывать волосы и полировать ногти, прежде чем лениво откинуться на шезлонг. Вместо этого она здесь, рядом со своим мужем, бледная, решительная и раздражающе красивая. Никто не имеет права быть настолько красивым накануне битвы.

Первыми стали тролли и великаны.

Трудность состоит в том, что большинство заклинаний просто отскакивает от них, поэтому лучший выход из положения — левитировать неизменные дубинку или топор у них из рук и использовать их в своих целях. Авроров на это натаскивают, но большинство волшебников при встрече лицом к лицу с этими существами не настолько сообразительны.

А Билл и Флёр молодцы!

Я так увлечена ими, что пропускаю момент, когда тролль подкрадывается ко мне сзади. Клеверли левитирует вращаемую тем дубинку и резким взмахом отбрасывает её в лицо великану. Это хороший ход. Великан настолько туп, что решает, будто это тролль напал на него. Мы оставляем их драться друг с другом. Я благодарно улыбаюсь своему коллеге, и он улыбается в ответ, когда я слышу чей-то мужской голос, кричащий “Авада Кедавра!”. Откуда-то из темноты появляется яркий зелёный луч и попадает прямо в Клеверли. Его ноги подгибаются и, всё ещё улыбаясь, он падает лицом в грязь.

Я швыряю несколько заклятий туда, где предположительно находится нападавший, а затем бросаюсь к Клеверли и быстро осматриваю его. Мне требуется всего секунда, чтобы понять, что он уже никогда не увидит своего внука. Убийцы нигде не видно, и я понимаю, что здесь, в темноте, я оказалась оторванной от Билла и Флёр.

Вокруг очень темно, но не настолько, чтобы не заметить двух великанов, приближающихся к школе. Двое, скорчившись за развалинами, посылают в них заклинания, но великаны просто отмахиваются от них своими каменными топорами. Какие сообразительные; что же дальше? Великаны начинают вращать топорами в направлении оказавшихся в западне людей, и я магически обрушиваю под ними землю. Они спотыкаются, и их взмахи набирают амплитуду. Двое стремительно бросаются ко мне. Это Тонкс и Колин Криви.

— Здорово, Полли, старина. Спасибо. Ты только что спасла наши задницы, — улыбается мне Тонкс.

— Разве ты не должна быть сейчас дома, с ребёнком? — спрашиваю я, пока мы с помощью наших палочек выхватываем топоры у всё ещё нетвёрдо стоящих на ногах великанов и совершаем попытку контратаки. Колин бросает на меня сердитый взгляд. Очевидно, он решил, что это я о нём.

— Но я также должна быть рядом с мужем, — безыскусно отвечает мне она.

— У Тонкс недавно родился ребёнок, и ты тоже сейчас должен быть дома, Колин, — говорю я. Он только ухмыляется в ответ, швыряя великанам в лицо камни и комья грязи с помощью обыкновенной Вингардиум Левиосы. Это их отвлекает и даёт нам с Тонкс шанс поднять каменные топоры высоко в воздух, а затем обрушить прямо на их уродливые головы. Мой великан валится на стену замка; но тот, которого оглушила Тонкс, падает вперёд, угрожая подмять под себя их с Колином. Я спешно накладываю Защитные чары и выталкиваю обоих с пути огромной бессознательной туши.

— Опять спасла ваши шкуры, — говорю я, и это были мои последние слова, прежде чем мир погрузился в темноту и боль.

* * *

Я прихожу в себя в больнице Святого Мунго. Услышав мой стон, целительница кидается ко мне.

— Кто победил? — хрипло спрашиваю я.

— Мы победили, Гарри Поттер победил, — отвечает она. Я понимаю, что это был глупый вопрос. Я магглорождённый аврор, и проиграй мы, я была бы в Азкабане или, вероятнее всего, мертва.

— Что произошло?

— Поттер убил Л-лорда В-волдеморта, — она слегка заикается. Это не то, что я хотела узнать. Раз мы выиграли, значит, Волдеморт должен быть мёртв.

— Что случилось со мной? — уточняю я свой предыдущий вопрос.

— В докладе говорится, что оглушённый великан рухнул на стену замка, и часть бойницы упала прямо на вас. Если бы не защитный щит, вы бы умерли на месте. У вас множественные переломы, и поисковый отряд нашёл вас только после того, как закончилась первая битва. Вам сильно повезло, что вы остались живы.

Я улыбаюсь. Я практически совершила самоубийство! Не помню, чтобы я накладывала защитные чары; должно быть, это сделали малыш Колин или Тонкс.

— Колин Криви и Тонкс…чёрт возьми, Люпин — Нимфадора — как там она сейчас себя называет, тоже здесь?

Целительница просматривает список имён и отрицательно качает головой.

— Нет, в больнице их нет, — отвечает она и переворачивает страницу. Я никогда не видела, чтобы с лица так быстро сбегали все краски.

— Оба? — в ужасе спрашиваю я.

— Мне жаль… — всё, что она успевает сказать перед тем, как я начинаю плакать.