Летние каникулы (гет)

Вторая половина июня выдалась на редкость дождливой, не позволяя любителям дачного отдыха подолгу задерживаться на улице. Впрочем, меня это никогда не останавливало: дождь я любила в любом его проявлении, от мелкой осенней измороси до неистового буйства летней грозы.

Так что и в этот раз дома я не засиживалась (если только под руку случайно не попадалась какая-нибудь увлекательная книга). Все, что мне требовалось — это теплый непромокаемый плащ, зонтик и резиновые сапоги. Друзья не разделяли моего хобби, так что в эти дни мы встречались редко, а с Ромой и вовсе не виделись. Я — потому что не хотела его лицезреть, а он, вероятно, был слишком занят: осваивал искусство французского поцелуя под чутким руководством Ларисы, не иначе.

Вот и сейчас я гуляла под дождем одна. Брела себе по дороге, радуясь падающим с неба каплям, и даже не заметила, как оказалась за воротами «Грифа». Очнулась только, когда впереди замаячил чей-то расплывчатый силуэт. Через минуту я разглядела знакомое лицо. Это был Малофеев.

— Грета? — вместо приветствия произнес Демьян; казалось, он не ожидал меня встретить. — Как ты здесь очутилась?

— Гуляла, — ответила я.

Демьян усмехнулся.

— А я думал, что один такой дожделюбивый.

— Как видишь, не один, — улыбнулась я в ответ.

— Пройдемся?

Я пожала плечами, и мы пошли по дороге.

— Кстати, не думал, что ты любишь те книги про волшебство, — первым нарушил молчание Демьян, намекая на нашу неожиданную встречу в октябре.

— Почему?

— Мне всегда казалось, что тебя интересует исключительно учеба.

— Нельзя судить о человеке поверхностно.

— Я исправлюсь, — подмигнул Малофеев.

— Ловлю на слове, — хитро прищурившись, выпалила я и прикусила язык. Неужели я кокетничаю с Малофеевым? Куда катится мир... Ну и ладно. Пусть катится!

С Демьяном оказалось легко и интересно. Мы никак не могли наговориться, хотя бродили под дождем уже добрых полтора часа. И тему учебы, к слову, тоже не обошли стороной. Выяснилось, что Демьян так и не решил, куда ему поступать, хотя здесь отец предоставил ему относительную свободу выбора.

— А ты, конечно, уже все решила.

— Ты так в этом уверен?

— На сто процентов, — улыбнулся Демьян.

— Юридический, — не стала скрывать я. — Попробую сделать этот мир чуточку лучше.

— Ну-ну, скорее, ты узнаешь его изнанку, — возразил Демьян.

— Каждому свое, — пожала я плечами.

— Хотя в юриспруденции что-то определенно есть... — на секунду задумавшись, протянул он.

Неожиданно дождь усилился, а спустя несколько минут полил как из ведра. Дорога едва просматривалась из-за плотной водяной стены, но, к счастью, домик лесника находился неподалеку. Нужно было всего лишь спуститься по пологой тропинке и немного углубиться в лес.

Не теряя времени на раздумья, я потянула Демьяна в сторону леса.

— Решила снова искупаться в озере? — повысил Малофеев голос, пытаясь перекричать шум дождя. — Думаю, сейчас не слишком подходящий момент.

— Доверься мне, — воскликнула я.

Через несколько минут мы вышли к хижине Харитона. На нашу удачу хозяин оказался дома.

— Грета? — открыв дверь, удивленно пробасил Харитон. — И опять с Малофеевым? — Харитон усмехнулся в бороду, но больше вопросов не задавал. — Проходите, небось, вымокли до нитки. А у меня как раз только чайник вскипел.

* * *

С Харитоном мы с друзьями общались хорошо, особенно в детстве, часто забегая его проведать и попить вкусного чаю с лесными ягодами.

Сегодня, несмотря на ливень, в домике лесника было тепло и уютно. Мы сидели втроем за столом и потягивали горячий хвойный напиток. Монстрюша тихо посапывал, устроившись у ног Демьяна. Наша верхняя одежда сушилась рядом с горячей печкой.

Поначалу Демьян держался холодно и отстраненно, но потом все-таки оттаял и даже пару раз погладил довольно сопящего щенка.

— Хороший пес, — тихо произнес Демьян.

— Хороший, — протянул Харитон, вынимая из печи пирожки. Выпечка была любимым хобби Харитона, правда, пробовать ее было чревато для здоровья. — Вот только скоро забирать Клыкастого, а тот не терпит других собак.

Клыкастый жил у Харитона давно и был довольно дружелюбным псом, если только дело не касалось его собратьев. Ко мне, Гарику, Даше и Роме он относился как к своим, каждый раз пытаясь облобызать нас с головы до пят. Даже я, при всей моей нелюбви к собакам, к Клыкастому относилась хорошо.

А в начале июня случилась беда — в лесу на бедного пса упало осиное гнездо, и он чудом остался в живых. Сейчас здоровью Клыкастого ничто не угрожало, но он до сих пор находился в клинике под присмотром опытного ветеринара, который приходился Харитону чуть ли не лучшим другом.

— Ума не приложу, куда девать Монстрюшу, — грустно произнес Харитон, водружая на стол противень.

— Ты же знаешь, у меня Глотик, — вздохнула я, — и собак я не слишком жалую.

Харитон кивнул.

— А Гарик? Рома?

— Гарику тетя не позволит привести в дом щенка, а у Узловых и так яблоку негде упасть.

Мы с Харитоном одновременно посмотрели на Демьяна.

— Отец не позволит, — ответил он на невысказанный вопрос.

— Мы обязательно что-нибудь придумаем. Завтра же повесим объявление, — я погладила Харитона по руке, тот повеселел и, указав на пирожки, произнес:

— Угощайтесь.

— Спасибо, мы не голодны! — воскликнула я и выразительно посмотрела на Демьяна, но поздно — тот уже надкусывал пирожок. Секунда — и в тишине послышался громкий хруст...

* * *

Возвращались мы уже по темноте. Одежда просохла, дождь закончился, так что вечерняя прогулка была сплошным удовольствием. И как же хорошо, что бабушку сегодня пригласили в гости — а то меня бы сейчас уже с собаками искали.

Демьян довел меня до самой калитки, когда окно соседнего дома распахнулось и из него кто-то вывалился.

Я прижалась к калитке, потянув за собой Демьяна. Мы замерли, в вечерней тиши послышался могучий русский мат. Я бы и рада была заткнуть уши, но близость Демьяна вводила в оцепенение.

— Ромусик, сладкий, ты в порядке? — раздался в тишине шепот Ларисы.

Ромусик? Сладкий? Серьезно?! Нет, нужно было все-таки заткнуть уши.

— Извини, я не знала, что мама вернется так скоро.

Послышалось какое-то неразборчивое бурчание, а затем мы снова услышали голос Ларисы.

— Ну не злись, мой тигр, ты был великолепен.

Через пару минут соседняя калитка скрипнула, хлопнули ставни, и все стихло. А затем мы услышали шаги Ромы. «Тигр» ушел, к счастью, так нас и не заметив.

— Кому-то сегодня перепа... повезло, — вовремя поправился Демьян.

— Спокойной ночи, — оттолкнув Демьяна, я открыла калитку. Настроение было безвозвратно испорчено.

— Я зайду завтра? — Мне показалось, или в его голосе прозвучала нерешительность?

— Да, — мгновение поколебавшись, ответила я.

— Тогда до завтра, — шепнул он и растворился в темноте.

А я... я все-таки не смогла сдержать мимолетную улыбку.

* * *

Демьян пришел и на следующий день, и через день.

Теперь мы встречались довольно часто: гуляли, разговаривали, иногда держались за руки. Свою странную дружбу мы скрывали ото всех, кроме Харитона, к которому периодически заглядывали, чтобы навестить Монстрюшу. Я даже успела привязаться к этому лохматому очарованию и, кажется, других собак стала бояться гораздо меньше. А Демьян и вовсе не мог оторваться от Монстрюши, постоянно с ним играл, гладил. Никогда бы не подумала, что за маской змеиного принца скрывается такой милый парень. Язвительный и дерзкий, но невероятно милый. Настоящий.

Дом Монстрюше искали все: и мы с Демьяном, и друзья, но пока безрезультатно. Но, на нашу удачу, Харитон упросил своего друга-ветеринара приютить Клыкастого до конца лета (идущему на поправку псу нужно было еще проколоть курс каких-то витаминов), так что время пока было.

С Гариком и Дашей я стала видеться реже. Но я не жаловалась: они и так разрывались между мной и Ромой, который теперь появлялся везде с только Ларисой. И если на Рому я уже не злилась, то с Ларисой у нас была неприязнь чуть ли не на бессознательном уровне.

Зато с Демьяном мы встречались все чаще, а после того как случайно застукали целующихся Бесо и Полину — к слову, они нас не заметили, — уже почти не расставались.

* * *

В середине июля распогодилось: из-за туч наконец выглянуло яркое летнее солнышко, а спустя неделю и вовсе начало припекать. В один из жарких деньков мы с Демьяном лежали под моей любимой ивой и разговаривали.

— Мне все-таки не дает покоя один вопрос, — я приподнялась на локтях и пристально посмотрела на Демьяна. — Почему ты вдруг начал со мной общаться?

Демьян сел и вернул мне внимательный взгляд.

— Тебе действительно так важно это знать?

— Да... Просто... — я попыталась подобрать слова, — все выглядит довольно подозрительно. Два вечера подряд Роме ни с того ни с сего становится плохо, и тут появляешься ты.

— Признаю: виновен. — Демьян поднял руки в защитном жесте. — В стакане Узла было слабительное.

— Но зачем? — опешила я.

— Иначе я не смог бы остаться с тобой наедине, — пожал плечами Демьян.

— Я не понимаю, — я покачала головой. — Ты же практически ополинился!

— Ополинился? — Демьян расхохотался. — Нет, я ни за что не женюсь на Полине, — отсмеявшись, произнес он. — И отец не сможет меня заставить.

Я улыбнулась, а затем все-таки решила высказать мысль, которая давно не давала мне покоя:

— Но меня же ты и вовсе не выносил, а тут вдруг начал настойчиво добиваться моего внимания...

— От ненависти до любви...

Я вздрогнула, Демьян придвинулся ближе.

— Ты не логичен, — возразила я с дрожью в голосе.

— Громова! — прорычал Демьян, в мгновение ока нависнув надо мной. — Ты можешь забыть о логике хотя бы на минуту?

И не дав мне ответить, поцеловал. Настойчиво, но нежно. От его близости меня бросило в жар, дыхание сбилось, но я нашла в себе силы отстраниться.

— Почему? — прошептала я.

— Ты настоящая, — просто ответил он и вновь накрыл мои губы своими.

И в этот миг во мне будто что-то сломалось: словно рухнула невидимая преграда, рассыпалась в прах, погребя под собой доводы разума, оставив лишь острое желание быть с Демьяном. Здесь и сейчас.

Зарывшись руками в его светлые волосы, я наконец ответила на поцелуй.