Целуй и беги (гет)

Разум Кота Нуара опустел. Полностью.

Только что он купался в лучах своего величия, а секунду спустя — уже целовался с Ледибаг…

Он целовался с Ледибаг.

Ледибаг поцеловала его.

Ледибаг, прекрасная, удивительная, потрясающая, независимая, сильная, умная, острая на язык — совершенство во плоти — героиня просто поцеловала его, Кота Нуара, вестника неудач.

Кот почувствовал, как стали ватными ноги — он сполз по неровной кирпичной стене и рухнул на такой надежный твердый пол. На его попытки в мельчайших подробностях запомнить это совершенно невозможное и нереальное событие, дико кружилась голова и сбоило сознание. О поцелуе с Ледибаг он мечтал всегда, но вот о том, что когда-нибудь предоставится шанс воплотить эти мечты в жизнь — об этом он даже не думал.

Его Леди просто взяла и поцеловала его…

— Божемой! — восторженно заверещала Алья. К несчастью для Кота, он забыл, что так и остался на территории школы. В результате, стоило Алье слезть со своей нычки на балконе — она сразу же загнала Нуара в ловушку. — Кот Нуар! — грубо вцепившись ему в руку, Алья спешно потрясла его ладонь, и глазом не моргнув на тот факт, что он по-прежнему сидел на полу, контуженный поцелуем с Ледибаг. — Алья, Ледиблог, могу я задать вам несколько вопросов? Это был ваш первый поцелуй с Ледибаг? — следующий вопрос она выпалила прежде, чем Кот успел ответить на предыдущий. — Вы встречаетесь? Как давно? Это серьезно? Вы знаете друг друга в лицо? Стоит ли нам в будущем ждать супергеройскую свадьбу?!

Кот ее не слушал — его разум был замкнут на суровый взгляд Леди, наполненный упрямой решимостью. Очень знакомый взгляд — Нуар ничего не мог с собой поделать, ему казалось, что совсем недавно кто-то еще смотрел на него точно так же. Потом ему вспомнилось тепло, просочившееся сквозь костюм, когда Ледибаг сгребла его воротник, агрессия, с которой она его целовала, и, по контрасту — мягкость ее губ. Ее мягких, мягких, мягких губ, пославших искры слабости по всему его телу и закоротивших мозг. А еще было нежно-сладкое послевкусие, осевшее на его губах (да, он облизнул губы, чтобы распробовать поцелуй, что в этом такого?), так напомнившее ему…

Кот распахнул глаза, понимая:

— … Маринетт? — неверяще прошептал он.

Нет, нет, это невозможно. Маринетт не может быть Ледибаг. Ну не может все быть настолько просто. В жизни Кота не было места простым решениям. Обычное совпадение. Люди целуются одинаково. Это же не отпечатки пальцев, которые у каждого — уникальны. Должно быть, у всех губы ощущаются одинаково, вызывают одни и те же эмоции, и не отличаются на вкус… Да? Так же?!

— Нет, — Алья нахмурилась, ее голос был полон разочарования и досады. — Я Алья, помнишь?

И в этот момент Кот осознал, что до сих пор в школе, вокруг него собирается толпа, а самый настырный журналист Парижа пытается узнать подноготную об их отношениях с Ледибаг.

Он должен валить оттуда немедленно!

Нуар вскочил на ноги и отвесил зрителям легкий поклон.

— Мои извинения, мадемуазель, — вежливо ответил он, — мне бы хотелось ответить на ваши вопросы, но кошачьи шуры-муры посторонних не касаются. Смяукнемся позже!

На этой ноте он достал шест и унесся прочь, не дожидаясь, пока выйдет время трансформации, и Алье обломится настоящая сенсация, завалив в то же время все его шансы на еще один поцелуй с Ледибаг. При попытке выбросить из головы Ледибаг и Маринетт с их до жути похожими поцелуями, мозг Кота отключился. В сознание Нуар пришел, оказавшись в безопасности собственной спальни (не хотелось бы сверзиться с крыши — или еще чего-то в этом роде — в тот самый момент, когда он вспоминал лучшее, что было в его короткой жизни). Он и глазом моргнуть не успел, как оказался дома. Стоило ему рухнуть на кровать, как его кольцо пискнуло в последний раз — Плагг вырвался на свободу, словно фейерверк.

— Сы-ы-ы-ы-ы-ыр!!!

Плагг пронесся по комнате, зарылся в ящик стола и, сорвав обертку с кусочка Бри, сожрал его в один присест (как на взгляд Адриана, все было проделано ну очень шумно). Растекшись по кровати, Адриан вновь и вновь вспоминал свой поцелуй с Ледибаг.

Ее теплые руки… то, как резко его толкнули к стене… ее нежные губы… с каким остервенением они двигались… ее сладкий вкус… припухшие ярко-розовые губы Ма…

«Нет!»

Застонав, Адриан попытался — изо всех сил — думать об этих девушках, как о двух разных людях, и не смешивать их поцелуи в одну кучу, но исполнить это оказалось слишком сложно: они набросились на него совершенно одинаково, их губы по ощущениями не отличались вообще ничем, они обе кружили голову, пускали сердце в бег, были страстными, чувствительными, а еще — оказались такими сладкими на вкус.

Адриан проклинал собственную неопытность — до вчерашнего дня он целовался лишь единожды и то, буквально наизнанку вывернувшись, все же ускользнул из щупальцев Хлои и отделался поцелуем в щечку.

В общем, его скудный опыт говорил одно — все девушки целуются одинаково.

Ему позарез было нужно с кем-нибудь посоветоваться. С кем-то, кто не был новичком в поцелуях, с кем-то, имевшим представление о том, что творится в голове у девушек, с кем-то, кто бы мог его успокоить… Адриан почувствовал укол обиды на отца — в миллионный раз за одну эту несчастную неделю. Если бы Габриэль вел себя как нормальный родитель, они бы обсудили все прежде, чем Адриан наделал дел, отправившись к Маринетт в обличье Кота Нуара.

В любом случае, говорить об этом ему было больше не с кем.

У Нино, скорее всего, опыта не больше, чем у самого Адриана, Горилла бы просто уставился на него нечитаемым взглядом, в дальнейшем доложив обо всем отцу, с остальной обслугой Адриан не общался сколь-нибудь близко, а все модели отца — они были старше и выглядели круто — лишь посмеялись бы над ним… В итоге, оставался единственный возможный собеседник, и сейчас он был очень занят — пожирал ломтик чеддера, который Адриан вчера засунул в коробку для сыра.

— Плагг, — неуверенно начал Адриан, — а все люди целуются одинаково?

— А мне почем знать? — небрежно пожал плечами Плагг. — Я квами. Квами не целуются. Мы выше этого — божества ведь, и все такое.

— А я видел, как ты нацеловывал сыр.

— Это же сыр! — пояснил Плагг, как нечто самим само разумеющееся (ну, с точки зрения Плагга это действительно все объясняло). — Да на него молиться надо, он того заслуживает!

— Фу! — поморщился Адриан. — Я бы прекрасно прожил, и не зная таких подробностей о твоей сырной мании.

— А я бы прекрасно прожил и без твоих страдашек по Ледибаг или Принцессе, — парировал Плагг, — но ведь до сих пор терплю и не жалуюсь.

— Не жалуешься? — неверяще булькнул Адриан. — Не жалуешься?! Да ты все время жалуешься!

— А ты все время хандришь, занимаешься самокопанием и ноешь, — ответил Плагг, — это дико достает, тем более, что все предыдущие Коты Нуары вели себя точно так же, а мне приходилось это терпеть. Ну почему мне всегда достаются влюбленные придурки?

Адриан пропустил возмущения Плагга мимо ушей — тот заводил привычную шарманку каждый раз, когда Адриан слишком долго вздыхал над свежими фотками Ледибаг. Вместо этого он устало потер лицо и застонал:

— Плагг, — проскулил он, — я трижды целовался с одной и той же девушкой, или это были две разные девушки, которые целовались одинаково и вызывали у меня одни и те же чувства?.. Что же мне делать?

— Не знаю, — Плагг пожал плечами, — ты же не можешь пригласить их в гости, чтобы поцеловать и сравнить впечатления?

«Поцеловать и сравнить…»

Адриан медленно поднял голову, на его лице расцвела улыбка.

— Плагг! — восторженно прошептал он. — Ты гений!

— Да, я такой! — хвастливо ответил Плагг. После секундной заминки его самодовольную улыбку сменила растерянность. — Постой, — моргнул он, — а почему это я гений?

— Поцеловать и сравнить! — воскликнул Адриан. — Мне нужно просто поцеловать их, и тогда я все выясню!

— А не с поцелуя ли и началась вся эта ерунда?! — раздраженно выкрикнул Плагг. — Как охапка поцелуев сверху сможет все исправить? Разве так ты не запутаешься еще больше? Ты что, на неприятности нарываешься? Ну почему подростки настолько не дружат с логикой?!

Адриан проигнорировал Плагга. Он был готов вернуться в школу. Из-за того, что акумы нападали на школу слишком часто, время на отдых сократили: если изначально всех отпускали по домам, не дожидаясь конца занятий, то теперь на то, чтобы прийти в себя, отводился лишь час (серьезно, их школу будто прокляли, или что-то в этом духе), поэтому скоро Адриан должен был вернуться в класс.

Скоро он доберется до Маринетт Дюпен-Чэн, приступит к сравнению и решит свою поцелуйную проблему.

И удача ему улыбнулась, в этот раз Маринетт он заметил буквально через минуту после того, как вошел в школу. Отчаянно красная, она стояла у своего шкафчика, в лицо ей взволнованно тыкала своим телефоном Алья.

— … вот позорище, все, что я смогла — сфоткать их издалека! — сетовала Алья. —Хотелось бы поймать кадр, на котором точно видно, что их губы соприкасаются. Ты представляешь, люди говорят, что на самом деле поцелуя не было! Что ЛедиНуара — нет! Они там что, тормозухой залитые?

— Эмм, ага, — неловко промямлила Маринетт, — наглухо.

Как бы ни хотелось Адриану послушать, с каким пылом Алья защищала отношения Кота Нуара и Ледибаг, ему пришлось встрять в разговор до того, как от него ускользнет такой удобный случай (зная его везение, либо прозвенит звонок на урок, либо на нем повиснет Хлоя).

— Привет, Маринетт, привет, Алья, — весело сказал он.

— Привет, Адриан, — рассеянно ответила Алья. Она начала лихорадочно набирать что-то на телефоне, наверно, грубое сообщение для антифанатов ЛедиНуара, набежавших в блог за последние несколько минут.

— И-и-ик!

Адриан тепло улыбнулся Маринетт, когда та поприветствовала его одним из своих печально известных писков. Поначалу он волновался из-за того, что Маринетт не могла нормально с ним поздороваться (а еще она постоянно пряталась за что-нибудь, когда он смотрел в ее сторону, или несла какую-то белиберду, или краснела и прятала глаза всякий раз, когда он с ней разговаривал), но это быстро стало довольно милым.

— Я могу с тобой поговорить, Маринетт? Наедине? — спросил он.

— Со мн-н-ной? — запнулась Маринетт.

Адриан очень старался улыбаться вежливо и отстраненно, но у него было сильное подозрение, что в улыбку добавилось немного от Чешира.

— Да, — успокаивающе произнес он, — с тобой.

— Иди, подруга, — Алья пихнула Маринетт локтем в бок, — увидимся в классе.

— Л-л-ладно!

— Чудно!

С этими словами Адриан положил руку на плечо Маринетт (она в прямом смысле аж подпрыгнула от этого прикосновения) и мягко подтолкнул ее в укромный уголок между шкафчиками. Потом он шагнул ближе, тесня ее к стенке. Она подняла на него огромные, широко распахнутые, невинные голубые глаза.

В жизни не поверишь, что она может напасть на кого-то в раздевалке и поцеловать его.

— Ты сказал, что хочешь меня? — ляпнула Маринетт. Когда до нее дошло, что она сказала, ее глаза расширились, она залилась яркой розовой краской и замотала головой. — То есть, ты меня хотел? — исправилась она и снова замотала головой, ее щеки были уже насыщенно алого цвета. — То есть, ты хотел со мной поговорить?

Она облегченно вздохнула, наконец-то правильно сформулировав свой вопрос. Вздох был настолько тяжелым и резким, что все ее тело сначала напряглось, а затем обмякло, когда она выдохнула. Адриан следил за Маринетт, умиляясь, какой же очаровательной она была.

(Ну правда, порой она была настолько милой, что это было невозможно выразить словами).

— Не совсем, — ухмыльнулся он, — я просто хотел проверить одну гипотезу.

— О, — ему показалось, или в ее голосе звучало жестокое разочарование? По виду она точно слегка расстроилась. Ее глаза больше не сияли, она смотрела в пол и нерешительно трепала один из своих хвостиков. — И что там за ги-ги-гипо-ги?

Больше Адриан ждать не мог. Просто она была настолько хорошенькой, очаровательной и милой, а еще, он терпеть не мог, когда она выглядела такой расстроенной, да к тому же, существовала одна бесячая мелочь: она, возможно — возможно! — и была любовью всей его жизни. Боже! Он должен узнать! Так что он набросился на Маринетт и заткнул ее поцелуем.

Он взял ее лицо в ладони, заставил поднять взгляд, а затем накрыл ее губы своими — второй раз за эти два дня. Маринетт пораженно выдохнула ему в рот, и Адриан не упустил возможности углубить поцелуй, вновь втянув ее нижнюю губу. Маринетт обхватила его шею, запустила пальцы в волосы на затылке и привалилась к Адриану, когда у нее окончательно подкосились ноги. Адриан, удерживая ее, прижал Маринетт еще ближе, целуя, покусывая, посасывая ее губы и постанывая в ее чудный сладкий рот.

И все казалось таким правильным…

А потом вдруг прозвенел звонок на урок.

Адриан заполошно отстранился, продолжая обнимать ошарашенную Маринетт — ее рот был слегка приоткрыт, губы припухли, глаза подернулись дымкой, щеки горели привычным румянцем. Он насладился этим зрелищем, а затем облизнулся (этот сладкий привкус чувствовался до сих пор. Она что, питается только сладостями из семейной пекарни?).

— Звонок, — тупо заявил он, — нам лучше пойти в класс.

— А-а-ага.

Адриан ухмыльнулся ее немногословности (сам ведь ее до этого довел!):

— Ну, тогда, — он почти мурчал — пора бежать, Принцесса.

Отпустив Маринетт (в этот раз — полностью), он развернулся и услышал, как она врезалась в шкафчики и с пронзительным писком рухнула на пол… Всю дорогу до аудитории Адриан охеревал со своей офигенности и расплывался в нелепой, самодовольной улыбке.

А уж когда после него в аудиторию наконец-то вошла шатающаяся Маринетт, стало только хуже. Щеки у нее были отчаянно розовыми, глаза — ошалевшими, а сама она выглядела так, словно ее голова вот-вот лопнет.

— Урок начался пятнадцать минут назад, мисс Дюпэн-Чен, — строго сказал учитель, — и что же оказалось таким важным, что вы посчитали допустимым опоздать?

— Я… Мня… кхе… ха…

Учитель, и весь класс вместе с ним (кроме Альи и Адриана, который не мог сдержать самодовольной улыбки), тяжело вздохнули и посмеялись над красноречием Маринетт.

— Не важно, мисс Дюпэн-Чен, — ответил учитель, сжав пальцами переносицу, — просто присаживайтесь и не повторяйте этого впредь.

Маринетт, поспешно кивнув на замечание, стыдливо опустила голову, покраснела и бросилась к своему столу.

— Дорогуша, — услышал он шепот Альи, — что случилось?

— Я… мхем… кха… да.

Остаток дня Адриан не расставался с самодовольной улыбкой, вполне себе удовлетворенный тем, что Маринетт из-за него не могла и двух слов сказать (правда, Алью такое поведение подруги взбесило очень быстро). Он счастливо сел в лимузин, и ничего в мире его не беспокоило. В этот день даже урок фортепиано не смог испортить ему настроение.

Именно этот момент и выбрал Плагг, чтобы наконец-то выползти из-под рубашки Адриана и устроить свою пушистую маленькую голову на плечо Адриана.

— Ну и? — прошептал Плагг Адриану прямо в ухо.

— Ну и что? — промямлил в ответ Адриан.

— Она целуется как Ледибаг?

И только тогда Адриан понял, что все время, пока длился поцелуй, он был куда больше сосредоточен на том, чтобы целовать Маринетт, вместо того, чтобы сравнивать ее губы с губами Ледибаг. Он был так занят, наслаждаясь ощущением ее губ на своих губах, на вкусе, эмоциях, вызванных поцелуем, что вел в их взаимодействии целиком и полностью. Он не мог сказать, держала ли Маринетт его за воротник в точности как Ледибаг, была ли она такой же напористой и пылкой, потому что именно он задавал темп поцелую. Именно он удерживал ее, углубляя поцелуй, и никак иначе.

Все, что он мог сказать — его поцелуй с Маринетт оказался таким же, как и поцелуй с Маринетт, когда он был в обличьи Кота.

Вот же черт!

— Я… не знаю, — со стоном признался Адриан, — я совсем не обратил на это внимание!

— Ха! — Плагг злорадно захихикал в ухо Адриану, — А я тебе говорил, что вся эта затея с поцелуями не принесет ничего, кроме неприятностей!

— Заткнись!

Горилла, вздрогнув, глянул в зеркало заднего вида, и Адриан покраснел, бормоча извинения.

Всю дорогу до дома Плагг ржал не переставая.