Поворот не туда (гет)

Гермиона не помнила, как открыла дверь и поздоровалась с няней. Не помнила, как улыбалась, предлагала кофе и отдавала распоряжения на день, как приводила себя в порядок и прощалась с проснувшейся дочкой. Полчаса жизни просто выпали из её памяти, словно их никогда не было. Отчётливо ей запомнился лишь взгляд Рона — тяжёлый, пристальный и как будто знающий, — который напугал её до дрожи в коленках. Как и внезапно обрушившееся осознание, что собственный муж едва не изнасиловал её на кухонном столе, а она ничегошеньки не смогла сделать… Ей было больно и стыдно, и отчаянно хотелось хоть кому-нибудь выговориться, но рассказать об этом Гарри она не могла, боясь его непредсказуемой реакции.

— Гермиона, подожди!

Громкий настойчивый возглас настиг её на середине лестничного пролёта, вынудив обернуться.

“Чёрт, как же не вовремя”, — подумала Гермиона, глядя на спешащую к ней Парвати. Однако деваться было некуда, и она придала лицу максимально приветливое выражение.

Надо признать, удалось ей это с превеликим трудом.

— Скажи, это правда? — выпалила Парвати, забыв поздороваться. Её хорошенькая смуглая мордашка буквально светилась от едва сдерживаемого любопытства. — Я только сегодня вышла из отпуска, а тут такое болтают…

Гермиона насторожилась.

— О чём ты?

— Говорят, — Парвати понизила голос до драматического шёпота, — что на сегодняшнем собрании Сметвик объявит о своём уходе и нам придётся выбирать нового Главного. И ещё Мэнди сказала мне, что ты по старой дружбе взяла Теодора Нотта на должность зельевара и что теперь у нас новые поставщики, поскольку Фросты и Кастерс не справлялись. А ещё…

От непрерывной трескотни Парвати у Гермионы моментально разболелась голова.

— Прости, — перебила она её, мысленно пообещав себе предупредить Мэнди насчёт распространения сплетен в коллективе. — Собрание вот-вот начнётся, а мне нужно кое-что взять из кабинета. Позже поговорим, хорошо?

Парвати усиленно закивала:

— Да-да, конечно… — И, бросив взгляд поверх её плеча, внезапно переменилась в лице. — О. Мой. Бог.

Встревоженная такой реакцией подруги, Гермиона оглянулась.

— Он точно настоящий? — Парвати глазела на поднимающегося по ступенькам Нотта с выражением такого неописуемого восторга, что Гермионе захотелось хорошенько её встряхнуть. — Новый сотрудник?

— Это Нотт, разве ты его не узнала?

— Этот красавчик и есть Нотт?! — ахнула Парвати. — Мерлин всемогущий, а он изменился... помнится, в школе там и смотреть не на что было. Не знаешь, он женат?

— Понятия не имею. И прекрати на него пялиться, это невежливо! — прошипела Гермиона рассерженно, но Парвати лишь отмахнулась.

— Зануда. В кои-то веки к нам устроился нормальный мужик, а не очередной сморчок засушенный, а ты читаешь мне морали! Или… — Парвати вдруг прикрыла рот ладошкой и тихонько хихикнула. — Сама на него глаз положила?

Возмутиться словам Парвати Гермиона не успела: Тео подошёл достаточно близко и мог их услышать.

— Доброе утро, мистер Нотт, — прощебетала Парвати, сияя, словно новенький галлеон.

— Доброе, — Тео чуть наклонил голову, умудрившись даже в ограниченном пространстве отвесить изящный полупоклон. — Миссис Уизли. Мисс Патил, полагаю?

— Можно просто Парвати. Я так рада, что вы теперь работаете у нас и мы можем возобновить наше знакомство!

Гермионе не нравилось, что Парвати в буквальном смысле слова вешается Нотту на шею, но в то же время её можно было понять: Тео богат, умопомрачительно красив и — что немаловажно — холост, а сама Парвати недавно рассталась с женихом и теперь ищет ему подходящую замену.

— Прошу прощения, — произнесла Гермиона, прерывая затянувшийся обмен любезностями. — Всеобщее собрание через десять минут. Не опаздывайте.

— Мистер Нотт, вы знаете, где у нас находится зал для собраний? Нет? Тогда я провожу...

Гермиона стала спускаться, не дожидаясь ответной реплики Нотта, и была немало удивлена, когда он догнал её у подножия лестницы.

— Я тебе это припомню, — проворчал он вполголоса, и, поймав на себе недоумевающий взгляд Гермионы, упрекнул: — Ты бросила меня на растерзание хищнице!

Её губы дрогнули в невольной улыбке.

— Что в этом плохого, если красивая девушка обратила на тебя внимание?

— Я здесь не для того, чтобы заводить романы, — прозвучало в ответ, и она не нашлась, что сказать.

* * *

Пользуясь тем, что Гермиона отвлеклась на разговор с секретаршей, Тео позволил себе окинуть её чуть более внимательным взглядом. Бледнее обычного, с лихорадочно блестящими глазами и вымученной улыбкой на припухших, словно бы искусанных губах... Тео голову сломал, пытаясь понять, что с ней произошло. Поссорилась с мужем? Едва ли простая ссора могла настолько выбить её из колеи. Любовник бросил? Тоже маловероятно: таких, как она — красивых, гордых, знающих себе цену, — бросают только безумцы, а Поттер безумцем не был.

Что же такого произошло, что теперь Грейнджер казалась лишь тенью себя самой?

Они зашли в её кабинет, и Гермиона рухнула на диван как подкошенная.

— Гермиона, ты в порядке? — спросил Тео, добавив голосу нотку сочувствия. Ему даже почти не пришлось притворяться.

— Дай мне минуту, — попросила она, устало прикрыв глаза. — Как подумаю, что сейчас будет...

— Договориться по-хорошему не получилось?

— Увы. Сметвик отчего-то решил, что ему всё сойдёт с рук. Даже расходные книги попытался уничтожить, представляешь? Захожу с утра к нему в кабинет, а там бардак, все бумаги — в клочья. Хорошо ещё, что сжечь не успел… А знаешь, что хуже всего? — произнесла она, немного помолчав. — Мы все, когда пришли в Мунго, на него едва ли не молились. Мудрый и понимающий, Сметвик казался нам чуть ли не вторым Дамблдором. Он был моим наставником, и я обязана ему не только карьерой, но и уверенностью в своих силах. И сейчас мне невыносимо видеть, как он оправдывается в том, чему нет оправдания...

Так она терзается из-за Сметвика? Всё-таки логика Грейнджер лежала за гранью его понимания.

— ...А ещё сегодня четверг, — закончила она невпопад, но на этот раз Тео, как ни странно, прекрасно её понял.

— Кажется, я знаю, как тебе помочь. Я сейчас, — сказал он и вышел в приёмную, где чуть раньше оставил на попечение Мэнди пакет из кофейни. Вернувшись, он продемонстрировал Гермионе подставку со стаканчиками. — Американо или латте?

От предвкушения у Гермионы заблестели глаза.

— Латте, конечно же! Я не пью кофе без молока.

— Только он с корицей...

— Обожаю корицу! Надеюсь, без сахара?

— Без. — Тео осторожно вынул из подставки стаканчик с латте и передал его Гермионе. — Будешь маффин? Черничный.

Гермиона вытащила из протянутого ей пакета аппетитно пахнущий маффин и с видимым наслаждением откусила первый кусочек.

— Тео, ты либо легилимент, либо знаешь какой-то секрет, — пробормотала она, слизывая прилипшие к губам крошки, и отпила глоток латте… Едва заметно нахмурилась. В этот момент Тео практически перестал дышать. — Это ведь из той кофейни за углом? У них божественно вкусный кофе, а их выпечка выше всяческих похвал. Как ты догадался, что черничные маффины — мои любимые?

— Никак, просто я тоже их люблю, — засмеялся Тео, у которого отлегло от сердца. — Если хочешь — бери мой.

Гермиона с сожалением покосилась на пакет и покачала головой.

— Хочу, но не буду, — ответила она со вздохом. — Нам пора, мы и так уже задержались.

Торопливо доев маффин, Гермиона в два глотка допила оставшийся кофе и промокнула рот салфеткой. Поднявшись с дивана, она выбросила стаканчик в мусорную корзину и взяла со стола чёрную кожаную папку.

Остановившись у зеркала, чтобы поправить волосы, Гермиона обернулась.

— Спасибо за кофе, Тео. Как ты смотришь на то, чтобы потом пообедать вместе? Я угощаю.

И хотя первым его побуждением было отказаться, совместный обед неплохо вписывался в его планы.

Поэтому Тео кивнул.

* * *

Гермиона остановилась перед закрытой дверью и глубоко вдохнула, стараясь побороть охватившую её панику. Она ненавидела публичные выступления и всегда старалась их избегать, а сейчас ей предстояло пересилить себя и войти в помещение, где собралось больше полусотни человек.

— О боже, — прошептала она, нервно заламывая руки, — я не смогу… Не смогу.

Внезапно её запястья обхватили тёплые мужские пальцы, и ошарашенная таким поворотом Гермиона подняла голову.

Их с Тео взгляды встретились.

— Ты справишься, — сказал он мягко и привлёк её к себе. На долю секунды, не больше, но отчего-то этот дружеский жест от фактически чужого человека придал ей сил.

Она расправила плечи и вошла в зал для собраний с гордо поднятой головой.

* * *

Доклад Грейнджер о закупках ингредиентов для лекарственных зелий по завышенным ценам произвёл на присутствующих эффект разорвавшейся бомбы. Конечно, Сметвик пытался оправдываться и валил всё на недобросовестных поставщиков, но очень скоро сдался под давлением неопровержимых доказательств. Учитывая его прошлые заслуги, ему дали возможность написать заявление “по состоянию здоровья”. Временно исполняющим обязанности Главного целителя назначили заведующего отделением травмы Поука — после того, как Гермиона — к удивлению многих — отказалась от этой сомнительной чести.

За обедом Тео поинтересовался причиной, и когда принесли их заказ, Грейнджер поделилась своими соображениями.

— Поук — замечательный специалист и неплохой организатор, — сказала она, приступая к салату, — так что теперь я смогу больше времени уделять целительству и научным изысканиям. Потому как, откровенно говоря, административная работа сидит у меня в печёнках.

В этом Тео мог с ней согласиться: за то время, пока он работал в Министерстве, его порядком утомили как бесконечные отчёты перед вышестоящим руководством, так и крысиная возня внутри самого отдела.

— Только бы твой “замечательный специалист” не захотел пойти по стопам бывшего начальника, — заметил он. — Власть кружит голову, а Поук показался мне достаточно амбициозным.

— Для этого он слишком умён, — возразила ему Гермиона, — к тому же знает, что в любой момент я смогу его проконтролировать... И если потребуется — вмешаться.

— Скажи, а твой “неплохой организатор” в состоянии организовать мне помощника? Со следующей недели я приступаю к зельям из красного списка, и мне бы не помешал толковый ассистент.

Минуту или две Гермиона размышляла, теребя накрахмаленную салфетку, и Тео поймал себя на том, что любуется её руками — мраморно-гладкой кожей, узкими кистями и тонкими, изящными пальцами, словно высеченными резцом знаменитого скульптора. Красивые женские руки были его маленькой слабостью.

— Признаться, ты застал меня врасплох, — произнесла она наконец. — Сам понимаешь, денег на ассистента нет, а из наших едва ли кто-нибудь согласится работать сверхурочно. Разве что... — Она подняла на Тео блеснувший лукавством взгляд, и от внезапной догадки у него перехватило дыхание. — Могу предложить в качестве помощника себя. Как думаешь, сработаемся?

— Очень на это надеюсь, — ответил Тео как можно равнодушнее, хотя о такой удаче не смел даже мечтать. — Кстати, хотел тебя спросить… — Он отчаянно пытался придумать, как задать интересующий его вопрос — и в конце концов решил действовать напрямик. — Я знаю, что на испытательном сроке это против правил, но мне нужен доступ в больничный архив.

Гермиона снова задумалась.

— Ищешь что-то конкретное?

— Пока не знаю, — ответил Тео уклончиво.

— Хорошо, я посмотрю, что тут можно сделать. Зайдешь ко мне ближе к вечеру.