Джинотом и египетские злоключения (джен)

Очередной рывок, и семейство вернулось в лагерь разрушителей проклятий.

Несмотря на то, что на интервью они затратили только утро, миссис Уизли сразу же направилась в спальню. Видать, сильно от жары разморило.

Остальные выстроились в очередь из желающих принять душ. Том был бы не против тоже ополоснуться, но у него созрела идея.

Пока все заняты и ждут своей очереди — никто не смотрит за крысой. Удачный момент подсунуть ей что-нибудь вроде крысиного яда. Не будет же Рон мыться с ней в душе?!

Короста лежала в клетке и тяжело дышала. Наверное, ей тоже было жарко. На дне клетки лежали крысиные катышки — этот ленивый «братец» даже не удосуживается нормально убирать за своим питомцем. Может, крысу просто придушить?

Узрев приближающуюся к клетке Джинни с плотоядной улыбкой, Короста с трудом поднялась и прижалась к задней стенке своего убежища. Ей явно было плохо.

— Ну что, мелкое пакостное недоразумение. Пора прощаться! — тихо прошипел Том.

Крыса повела себя как-то странно. Ее тело выгнулось и содержимое желудка выплеснулось на дно клетки.

— Фу-у-у... Вонючая тварь! — Том зажал нос.

Короста срыгнула еще раз и неожиданно свалилась в кучу образованного ей дерьма. Черт, неужели эта тварь сдохла, уйдя от возмездия?

— Ро-о-он! Твоя крыса опросталась и, кажется, окочурилась от жары.

— Рон не может подойти — он занят, — ответил ей Перси.

— Ничего не слышу, я в туалете! — послышалось откуда-то издалека вместе с характерными звуками. Фред и Джордж захихикали.

— Фу-у-у... — Том помахал ладонью перед своим носом. Неожиданно он почувствовал дурноту. Закрыв рот рукой, он рванул в сторону туалета. Черт, да там же Рон!

Со всей силы он принялся стучать своей маленькой рукой по двери столь желанной тайной комнаты.

— Ро-о-он! Быстрее! Мне тоже нужно срочно в туалет! Мне плохо!

— Я не могу, у меня понос!

Рвота подступала все ближе и ближе. В поисках спасения Том метнулся обратно в комнату — вдруг там есть хотя бы ваза?

На шум из своей комнаты выскочила Молли. Увидев свою обожаемую доченьку в столь нехорошем состоянии, она на секунду замерла. Этого вполне хватило, чтобы Том не выдержал и срыгнул прямо на ковер.

— Джинни, детка? Что с тобой? Неужели ты все-таки соврала маме?

Вот только ее сейчас не хватало со своей заботой. Опять начнет про беременность втирать.

— Как ты посмела обмануть свою родную мамочку, неблагодарная девчонка! — продолжила Молли под аккомпанемент звуков, издаваемых нехорошей доченькой.

Да заткнулась бы уже — не до нее сейчас. С чего так плохо-то?

— Ма-а-а-м, там Рона, кажется, пронесло, — один из близнецов заскочил в комнату за помощью, — он сидит в туа... Ну ничего себе!

— Позови отца! У меня к нему есть серьезный разговор, — Молли подошла к Тому, который уже закончил исторгать из себя содержимое желудка. — Тебе уже лучше, доченька?

Том помотал головой.

— Что, нет? — Молли присела пониже. — Может, в кроватку приляжешь? Беременным опасны большие нагрузки.

Том снова помотал головой. Если она сейчас не уйдет — он за себя не ручается.

— Что-то мне самой стало нехорошо. — Цвет лица Молли принял зеленый оттенок, и она села на пол. — Наверное, у меня температура.

Она потрогала свой лоб.

— Нет, норма-а-а-а-а... — рвота большим потоком полилась на пол из ее рта.

— Похоже, что вы, мамаша, сами беременны, — пробормотал Том, отодвигаясь подальше. Впрочем, сильно его это не спасло, и приступы тошноты начались снова. В комнату вбежали Артур, Билл и еще какие-то люди из состава археологической экспедиции.

Полегчало всем троим ближе к вечеру. Хорошо, что в лагере были хорошие медики, не раз сталкивавшиеся с подобными явлениями. Бледные Джинни, Рон и Молли Уизли лежали по своим кроватям и предавались печальным мыслям. Но если дети могли полежать спокойно, то их маме предстоял неприятный разговор с Биллом. А поскольку слышимость была хорошая, то в разговоре невольно участвовали и все окружающие. Шаг за шагом Билл выяснял обстоятельства произошедшего, пока не докопался до причин.

— Мама! Ну ты же взрослая женщина! Я же предупреждал тебя об осторожности! Как ты могла так поступить?!

Видимо, Том снова попал в раздвоенную реальность. Потому что услышал два ответа.

Хорошая реальность:

— Прости меня, Билли, дуру грешную. Бес попутал. И вы, деточки, простите. Захотелось немного побаловать вкусностями. Было жарко, все устали. Рончик голоден.

Грязная реальность:

— Не кричи на маму. Маме плохо. У мамы недуг.

«С головой у мамы недуг», — подумалось Тому.

— С головой у тебя недуг, — произнес Билл. — Это же надо додуматься — купить непонятно что непонятного у кого! Неужели детей тебе не жалко?

Видимо дальше реальности опять слились. Молли недовольно промолчала. Ну да — с такой мамой детям и врагов не надо.

— С такой мамой детям и врагов не надо! — авторитетно заявил Билл, отчего Том резко подскочил на кровати. Уж не легилимент ли тот часом?

— Я же тебе не легилимент, чтобы знать, что ты натворишь в следующий момент. И предупредить такие выходки не могу.

Устало Том откинулся на подушку. Если Билл обладает такими способностями, то лучше вообще не думать, чем думать в его присутствии.

— Вы с Джинни чуть не отравились. Один Рон отделался легким испугом.

— Ага, легким. Полдня с горшка не слезал, — вполголоса прокомментировал Рон.

— И не отделался, а обделался, — добавил Том. Отчего они оба захихикали.

Билл продолжал наседать на Молли:

— Кстати, сколько денег взял с тебя этот проходимец?

А реальности тем временем снова раздвоились:

Первая реальность:

— Я не подумала об этом, — ответила Молли. — Я просто протянула ему бумажку, которую ты мне дал, чтобы он отсчитал сдачу.

Вторая реальность высказалась жестче:

— Я не нищенка подзаборная, чтобы считать стоимость какого-то пирожка, в то время как мои дети голодают!

Кошмар какой-то. Она так однажды угробит их всех. С этим надо будет что-то делать. Том подозревал, конечно, что она дура. Но не настолько же. Билл тоже был с ним солидарен:

— Мама. Ты дура?

— Не смей оскорблять свою мамочку! Я не дура!

— Нет, мамочка, ты ду-у-ура! Знаешь, что это была за бумажка?

— Я не дура! И деньги считать умею!

— Нет, ты ду-у-ура! Там была бумажка, на которую можно было купить билет в vip-ложу на соревнованиях по квиддичу. А ты ее просто так отдала неизвестному арабу за пирожок неизвестно с чем. Представляю, как он сейчас доволен.

— В целую vip-ложу? Ой я ду-у-у-ура!! — схватилась за голову Молли.

В общем, они еще долго потом препирались друг с другом. Молли плакала, Молли каялась. Молли зарекалась. Молли жаловалась, что таких неблагодарных детей еще свет не видывал.

Том лежал и раздумывал над ситуацией. То, что их «мамочка» опасна для их здоровья — это факт. Надо от нее каким-то образом быстрее сбегать. Но сбежать ему все равно не дадут. Остается другой, крайний вариант. Надо будет подождать, пока все заснут. А там устроить «трагическую случайность».

Наступила ночь, и у Темного Лорда началась запланированная работа. Убедившись, что все спят, он тихо подошел к кровати «мамочки». Молли храпела как заправский паровоз. Взять подушечку и положить на сонную голову совсем несложно. Прости, мамуля, но так получилось. Ты стала слишком опасна для дальнейшего существования. Том придерживал подушку, чтобы она не упала с сопротивляющегося тела.

Неожиданно дергающаяся в агонии рука Молли задела его, и он отлетел в вязкий, противный туман. Какие-то смутные и противные образы вырисовывались из мутной взвеси, чтобы снова растаять и уступить место другим таким же безликим созданиям.

Туман пришел в движение, и Том обнаружил себя в облике Джинни. Стоящим перед алтарем. В фате и с цветами. И огромным пузом.

Рядом стоял Гарри Поттер в костюме и бабочке. Только вид у него был очень кислый. Еще бы не быть кислым — позади него стояла толпа авроров, уперев палочки в его спину. За спиной Тома с торжествующей улыбкой стояла Молли Уизли. И, разумеется, палочка ее была приставлена к спине дорогой доченьки.

Альбус Дамблдор в образе священника стоял перед четой новобрачных и произносил полагающуюся случаю церемониальную речь. Позади него, в качестве помощника, одетый в простой монашеский наряд, стоял плюгавенький противный низкорослый тип с мордой, здорово смахивающей на крысиную. С каждым словом Дамблдора он подобострастно кивал, словно выслушивал божественные откровения.

— Итак, Гарри Джеймс Поттер. Ты согласен взять в жены присутствующую здесь Джиневру Молли Уизли.

Авроры палочками подтолкнули ошарашенного мальчишку.

— Д-д-да, да...

— Мальчик мой, я не спрашиваю, я утверждаю, — прокомментировал Дамблдор. — А ты, Джиневра Молли Том Уизли-Риддл, берешь в мужья Гарри Поттера и соглашаешься родить ему ребенка.

— Нет! Не-е-е-ет!! — вырвалось из уст Джинни. Все снова заволокло туманом, Тома потянуло куда-то вверх, потом вниз и с размаху забросило прямо в кровать.

— Твою ж душу Мерлина мать! — не выдержав, ругнулся Том.

Видимо, возглас разбудил братца Рональда:

— Джинни, ты чего?

— Не, это я так... сказки вспоминаю. Про Мерлина и его маму. И бабушку. До седьмого колена.

— А-а-а, — понимающе протянул Рон и уснул.

Утром Тома ждало еще одно разочарование. Крыса, которая, как он думал, издохла глупой смертью, пришла в себя и как ни в чем не бывало продолжала носиться по клетке.

За что же его так прокляли: хотеть отомстить и не мочь отомстить? Адская мука.