Планы Мэрла (гет)

Поспать ночью так и не удалось. Граймс в сотый раз повторял придуманный ими план, верней, его подобие, ведь ни на что конкретное с психами, от которых можно было ожидать чего угодно, рассчитывать не стоит. Многочисленные "а что", "а если", "а вдруг" к утру совершенно задурили голову Мэрлу, который раньше никогда подобным не заморачивался.

Нет, он, конечно, тоже любил строить планы, просто они у него всегда были четкими и короткими, а все остальное он соображал уже по ходу действий. И, между прочим, его планы обычно не подводили. Обычно. Несколько отсидок, выбитых зубов, сломанная ключица, перелом ноги и сифилис ну совершенно не считаются!

Под утро Мэрл все-таки задремал на кресле под размеренный бубнеж Граймса, одновременно понимая ушедшую от этого зануды Воблу и сочувствуя Блонди, которая ещё даже не представляет, что её ждёт впереди, если они, конечно, выживут.

Вот так соберётся горячая блондиночка провести ночь в объятьях бравого копа, а он ей лекцию о пользе предохранения начнёт читать и закончит не раньше рассвета!

Мэрл бы, конечно, с удовольствием вернулся к себе и поспал пару часов, прижав к себе Кэрол — хоть что-то приятное в этой дерьмовой жизни. Но роль надо было играть до конца. И они честно играли, каждый раз при звуках шагов снаружи начиная громко стонать. Само собой, этим идиотским делом занимался актеришка Граймс, Мэрл только несколько раз громко хрюкнул, с трудом сдерживая рвущийся из груди смех.

— Диксон! Пора! — Граймс растолкал его с первыми лучами солнца.

И действительно, пора было тихо и максимально незаметно созывать собрание в комнате отдыха.

Местные психи не спали почти всю ночь — вот почему завтрак тут обычно подавался не раньше десяти. Этой ночью они, привыкшие всего к одной пациентке, а не целой своре, должны были умаяться, наблюдая за своими экспериментами, и дрыхнуть теперь, как суслики. Но лишняя предосторожность не помешает.

Собрали всех. Даже сонно моргающих Рыжика с шерифским сыном. С этого момента группе лучше не разделяться. Иначе весь план полетит к черту. Ведь если кого-то возьмут в заложники, особенно какого-то спиногрыза, боя уже не получится.

Никто не понимал, что случилось и почему нужно так рано что-то обсуждать. Фермерская девчонка и ее китайчик терли глаза. Вобла с Уолшем заразительно зевали. Хершел задумчиво хмурился, вероятно, пытаясь понять, откуда в его палате случился такой страшный погром — начав с шахмат, он не успокоился, пока не разбил молотком все, что бьётся. Блонди с ужасом трогала пальцами свои короткие криво подстриженные волосы и старалась не смотреть на Граймса. Братишка с его самурайкой тоже всеми силами не смотрели друг на друга, усевшись по разным сторонам комнаты. Бет вчера сорвала голос и теперь только жалобно сипела, явно ничего не помня. Ну а Кэрол, которую Мэрл застал утром сладко спящей, выглядела вполне нормально: походу, ей было не привыкать к уборке и недосыпу.

Совещание продлилось почти до завтрака. За это время Дэрил успел сходить в кладовку, забрать свой арбалет и катану Мишонн и спрятать оружие в столовой так, чтобы его можно было быстро схватить.

Вот ведь придурки эти местные — ну не нужно вам такое оружие, так утопите в своём озере! Нахера его врагу оставлять? Хотя психи есть психи, что с них взять.

Мэрл искренне надеялся, что психическое нездоровье противника им сегодня поможет, а не помешает. Он с тревогой поглядывал на непонятно чего смущающегося Дэрилину, на испуганную Софию и кусающую губы в волнении Кэрол и понимал, что это полная засада. Он попал, причём по полной.

И ладно, за братишку он привык переживать, да и к тому переживать за него нужно было вполсилы — каким бы он придурком порой ни был, драться он умел. А вот эта вот тревога за бабу и её детеныша — это было что-то совершенно новое в мире Мэрла. И это ему не нравилось.

Но делать было нечего. Он вполне отдавал себе отчет в том, что метаться уже поздно. Да, запал он на эту бабу и да, привязался к её детёнышу, как когда-то в детстве к беспомощному тогда Дэрилине. Сам попал, сам теперь расхлебывать будет. Может, когда-то попустит ещё…

Проверив оружие, Мэрл посмотрел на то, как Граймс делает то же самое, и, немного подумав, покосился на Уолша. Подумал ещё раз и незаметно сунул в карман Кэрол её дамский пистолет. Она удивлённо распахнула глаза, аккуратно пощупала карман, скрытый под длинной широкой рубашкой, и благодарно кивнула.

Хотелось бы надеяться, что Мэрл не ошибся, доверяя оружие ей, а не Уолшу, Хершелу, китайчику или его девице. Блонди слишком нервная, о ней он даже не подумал. Ну а Дэрилина и его самурайка пусть справляются более привычными арбалетом и катаной.

Стол для завтрака был накрыт в привычное время, вот только, памятуя о вчерашнем, никто не решался начинать есть. Это могло показаться странным, и Мэрл первый принялся за вполне нормальную на вкус яичницу. Остальные помялись и последовали его примеру, слегка напряженными голосами переговариваясь о том, какая сегодня солнечная погода.

И почему люди, не зная, о чем ещё можно сказать, сразу о погоде говорят? Нет бы позы свои любимые в постели обсудили, сразу любая беседа бы оживилась! И в окно глядеть не надо!

Кеннеди, казалось, не замечал ни напряжения за столом, ни того, что сегодня впервые в столовую спустились и дети. Он радостно вещал о том, как они все заживут, и чуть не о создании новой цивилизации планы строил. А когда Граймс, потянувшись за солью, приставил пистолет к его виску, подавился, закашлялся и выпучил глаза.

— Что это? — испуганно пробормотал он. — Это какая-то шутка?

— Нет, — ответил Граймс и приказал: — Зови остальных. Всех.

— Там кнопка есть. У двери, — покорно забормотал Кеннеди, спеша угодить захватчикам. — На неё нажать и сработает тревога, все сразу придут. Только не стреляйте!

Переглянувшись с Граймсом, Мэрл подошёл к двери и нажал на кнопку. С другой стороны от двери встал Дэрил с арбалетом. Завладевшая катаной Мишонн стала рядом с детьми, заслонив их своей спиной от тех, кто войдёт в столовую.

Майк, Цезарь, Жанна и Долли появились сразу. Лео, который обычно был в сторожке, пришлось подождать. Санитар, единственный настоящий в этой компашке психов, быстро поднял руки, хотя на поясе у него был пистолет.

— Я сдаюсь! Они меня заставили! Я просто хотел жить! Я просто хотел…

— Пистолет, — потребовал у него Уолш и, завладев оружием, широко улыбнулся.

— Слабак, — пренебрежительно толкнула локтем трясущегося Майка Долли, отчего он упал.

Цезарь, Жанна и Долли сдавать оружие не спешили. И облегчённо вздохнули, когда в дверь вошёл Лео. Граймс тоже заметно расслабился, видя, что сопротивления никто не оказывает.

— Нам нужно наше оружие. Наши машины. Припасы на первое время.

— Нам это все тоже нужно, — вспыхнула Жанна, сжимая в руке пистолет.

— Я предполагаю, что ваш шеф вам все же нужней, — ткнул дулом пистолета в висок Кеннеди Граймс.

Долли громогласно расхохоталась.

— Этот клоун? Он только ширма. Думаете, это он все придумал? Думаете, он главный? Да он только болтать и улыбаться и может. Вы ошиблись, дорогуши. Он тут никто. Можешь стрелять.

Долли направила орудие на Граймса и приподняла брови: стреляй, мол, а я в тебя выстрелю.

Трое её помощников взяли под прицел Мэрла, Дэрила и Уолша, которые были с оружием. И положение показалось уже не таким радужным, каким оно было всего минуту назад.

— Будем стрелять, пока не перемочим друг друга? — хмыкнул Мэрл.

Не сводя дула пистолета с Граймса, Долли покосилась на него.

— Если вам совсем не дороги ваши жизни, а также судьбы тех ваших товарищей, которые оказались без оружия, можете стрелять. Мы не сдадимся. Каждый из нас ждал своего решающего боя всю жизнь. И мы готовы к нему! Победа будет за нами, даже если останется кто-то один. Не сомневайтесь.

Да уж, эти недоделанные Гитлер, Наполеон, Цезарь и Жанна д'Арк реально могли считать сегодняшний случай настоящей войной, на которой они обязаны победить.

Граймс таращил глаза на колеблющегося, не начать ли действительно перестрелку, Мэрла. Вероятно, собирался взять красноречием. Или сдаться и ждать другого шанса.

Вот только будет ли он, этот шанс, если они сейчас сделают вид, что сдаются? Ведь оружие у них наверняка отберут, а наркотиками накачают пуще прежнего. Нет, так рисковать — себя не уважать.

— Хорошо, — Граймс опустил пистолет, и громкий выдох Кеннеди был слышен на всю столовую. — Давайте будем договариваться.

Никто, кроме него, оружие опускать не стал.

— Остальные, — потребовала Долли, обернувшись к двери и краем глаза наблюдая за Граймсом.

А вот того, что происходит за её спиной, она не видела. И, наверное, очень об этом пожалела, если вообще успела, падая на пол с дырой в затылке.

Одобрительно кивать Кэрол, на которую ошеломлённо уставились все безоружные друзья, времени не было. Пользуясь замешательством среди психов, Мэрл быстро снял Жанну, решив, что у остальных на женщину может не подняться рука.

Цезарь с Лео в тот же миг отшвырнули от себя пистолеты и кинулись на колени. Причём Лео ещё и слезами залился, совсем как ребёнок, который просит, чтобы его не наказывали. Подтолкнув к ним Майка и Кеннеди, Граймс с Уолшем быстро их обыскали и упаковали в специальные рубашки для психов, обездвиживающие руки. Рубашки они ещё утром нашли в одной из палат и прихватили с собой на всякий случай.

— Мама, ты что, её убила? — среди общей суматохи голос Софии прозвучал громче всех.

Кэрол смутилась, определённо не желая признаваться в подобном ребёнку. Хотя этот самый ребёнок сам все видел.

— Крутая у тебя мамка, да? — хлопнул мелкую по плечу Мэрл, неимоверно довольный исходом дела.

И гордящийся за свою, ну почти свою — не зря ведь она под наркотой пришла именно к нему — женщину.

— Самая крутая, — восхищенно протянула София, немного облегчив Кэрол муки совести, которые она явно начала испытывать.

Суматоха продолжалась ещё долго. Сначала Вобла, сообразив, что все внимание уделяется не ей, заохала, хватаясь за живот: перенервничала типа. Или её спиногрыз вдруг начал пинаться. Мэрл, в общем-то, не прислушивался, а увидев, как Уолш натурально со слезами на глазах прижимает к животу своей полюбовницы ладонь и по-дебильному улыбается, сплюнул прямо на пол. Блонди в этот исторический, как минимум для одного пузожителя, момент ревниво наблюдала за Граймсом, который, к своему счастью, что-то втолковывал Карлу.

А вот братишке, как всегда, не везло. Он вроде бы совершенно случайно оказался рядом с разглядывающей свою катану самурайкой. Помялся, сказал ей пару слов, а она, громко фыркнув, ответила что-то явно его огорчившее и решительно отошла. То ли братишка сказал что-то не то, а он ведь тупенький в этих делах, мог, то ли она оказалась такой заразой, но истории любви из их жаркого перепиха этой ночью не вышло.

Главное только, чтобы Дэрил не забабахал ей шоколадного цвета спиногрыза, ведь о предохранении в своем состоянии они вряд ли подумали.

Через полчаса, когда все наконец немного успокоились, заперев связанных рубашками пленников в одной из палат, Граймс созвал народ на продолжение завтрака, за которым решалась судьба психов. Впрочем, как обычно, решал он сам, а остальным предлагал высказывать своё мнение исключительно для вида.

— Замочить и всех делов, — сразу предложил Мэрл.

Уолш решительно кивнул. Остальные, как всегда, сомневались. И Граймс этим воспользовался, торжественно кивнув и заявив:

— Что ж, большинство голосов за то, чтобы оставить их в живых. Соберём оружие, наши машины и припасы, выпустим их перед отъездом. Нам они больше ничего сделать не смогут. И после нас вряд ли решался повторить подобное с другими.

— А миссис Крамер? Мы оставим её им? — возмутились Андреа, которая со своей короткой стрижкой решила стать защитницей всех женщин в округе.

Мэрл успел представить, как они тянут за собой сбрендившую докторшу, и едва не застонал вслух.

Но, как оказалось, она уже сама все решила. Её комната оказалась открыта, а свежие следы на песке вели к озеру, обрываясь у самой воды.

— Утопилась таки, — пробормотал Дэрил сочувственно.

— Что же, возможно, это к лучшему, — сказала, как всегда, самая здравомыслящая тут — после Мэрла, конечно же — Кэрол.

Осмотр территории показал, что, несмотря на предложение Уолша остаться, жить здесь невозможно. Кажущаяся такой надёжной каменная стена была совершенно обрушена с одной стороны, скрытой от глаз парковыми деревьями. Пока ходячие сюда не забрели, но однажды это случится, а восстанавливать стену подобной длины и высоты в отсутствие материалов казалось сейчас невозможным.

А Мэрл по-прежнему планировал уговорить группу поселиться в какой-нибудь тюрьме и сейчас, по его мнению, был как никогда близок к успеху.