Планы Мэрла (гет)

Уныло шагающий по лесу Мэрл насторожился, услышав где-то рядом знакомые неровные шаги ходячих и прочие отвратные звуки, обычно сопутствующие появлению этих тварей. Прижавшись спиной к стволу дерева, он в очередной раз проклял ту идиотскую вылазку, на которой потерял руку: в одиночку выживать оказалось совсем не так весело, как с компанией придурков, которых при любой опасности можно было скормить ненасытным мертвецам, пока он с братишкой на шее спасался бы. Фыркнув при очередной мысли о том, как там Дэрил без него, Мэрл осторожно выглянул из своего ненадежного укрытия, видя ходячего, явно пытающегося достать что-то из кустов.

За грибами, даже самыми галлюциногенными, эта тварь точно бы так не тянула свои загребущие конечности, а потому Мэрл сделал вполне логичный вывод о том, что где-то там, в этих самых густых и высоких кустах, дрожит от страха какой-нибудь кролик. Ну или еще что-то столь же съедобное, сытное и питательное. И плевать, что нет огня — за последние дни вошло в привычку питаться всем, что попадется под руку, включая даже насекомых. Ну а что? Тоже мясо, и на зубах хрустят почти как чипсы: те, что в прошлой жизни бездумно закидывались в рот под пиво в баре.

— Эй, урод! Попробуй только испортить мой ужин, — убедившись в том, что больше ходячих в округе не видно, выскользнул из-за дерева Мэрл.

Он громко свистнул, привлекая к себе внимание увлеченной тем, что в красках представлялось огромным и сочным стейком, твари. Та медленно развернулась и уже спустя мгновение упала, получив нож в висок. Что ж, кажется, пришло время посмотреть, насколько жирным окажется кролик, честно отвоеванный у валяющегося на земле ходячего, который одним только своим смрадом мог бы испортить аппетит кого угодно, кроме Мэрла Диксона.

— Мистер Диксон! — тонко запищал совсем неправильный кролик, оказавшийся чем-то подозрительно веснушчатым и человекоподобным, бросаясь прямо на шею не ожидающего такого коварного нападения Мэрла.

— Твою ж… — выругался он, пытаясь отлепить от себя детеныша, вцепившегося в него мертвой хваткой руками и ногами, словно клещ.

— Спасибо! — продолжал пищать неудавшийся ужин и, судя по теплой жидкости, заструившейся, к счастью, не по животу и ногам Мэрла, а по его шее, девчонка даже разрыдалась от счастья.

— Ты кто? — отцепив от себя дрожащее существо, которое из-за его худобы не то что есть не хотелось, но даже накормить неплохо было бы, он вглядывался в подозрительно знакомое лицо, но ничего не припоминал.

— София... — внезапно смутилась она. — Вы с нами в лагере жили. А потом пропали! А потом все пошли вас искать! И не нашли! А на нас напали ходячие! Папа умер… И мы поехали, и приехали, ну… в какое-то там цэ-кэ-зэ, а потом оно взорвалось, и тут опять ходячие, я побежала, мистер Граймс за мной, а потом он ушел, а я тут… заблуди-и-илась!

— Охренеть, — почесал оставшейся рукой затылок Мэрл. — Брательник мой с вами или свалил? Дэрил?

— Он с нами! — шмыгнуло носом это недоразумение. — Где-то там… на дороге. Но они, наверное, уехали-и-и уже…

— На дороге, говоришь? На шоссе? — Мэрл дождался ее кивка и попытался сориентироваться, где находится эта самая дорога, вдоль которой он шел и на которой старался не показываться во избежание повторения истории с какими-то странными чуваками, ищущими других выживших, но как он успел услышать, совсем не с добрыми намерениями. — Ладно, мелкая, идем. Тобой фиг прокормишься, так, может, за тебя выкуп в виде хавки дадут.

— Я не съедобная, — округлила она глаза и доверчиво схватилась за его ладонь, заставляя возмутиться подобной наглости и выдернуть руку из тонких скользких пальцев. — Мистер Диксон, а что у вас со второй рукой?

— Отрезали нахрен. Знаешь, почему?

— Нет, — приоткрыла рот едва поспевающая за ним София. — Почему?

— Потому что вопросы дебильные задавал. Поняла намек?

— Поняла, — сказала сообразительная девчонка, но спустя несколько минут все же не сдержалась: — А мы найдем маму, правда?

— Я еще голодный, а руки у тебя две, — покосился на нее Мэрл, тщетно пытаясь вспомнить, как выглядит безалаберная, потерявшая ребенка мамаша этой девчонки.

По всему выходил вполне себе симпатичный портрет какой-то миниатюрной, рыжеволосой и кареглазой дамочки, которую, хоть убей — как и этого несуразного детеныша — Мэрл в лагере не помнил. Но такую он пропустить уж точно не мог. А значит, там, скорей всего, что-то совсем уж невообразимое, так что надеяться, что помимо братишки и еды за героическое спасение целого ребенка в кишащем опасностью лесу ему еще и горячая ночка в благодарность обломится, лучше не стоит. Не так еще невмоготу, чтобы радовать собой каких-то там бочкообразных мадам с девятью дополнительными подбородками.

— Ой! Мы пришли! Вон они! Там! Ждут! Мама!!! — заверещала мелкая, едва они вышли к дороге, совсем не думая ни о том, чтобы сначала оценить обстановку, ни о том, что вместо ее мамаши там может быть кто-то совсем другой, и со всех ног бросаясь к группе машин, возле которой столпилась знакомая до боли в зубах компашка.

Единственный кулак немедленно зачесался при виде ниггера, из-за которого Мэрлу пришлось отпилить себе ладонь, а глаза шарили по чужим макушкам в поисках брата. Ведь Дэрил, по словам девчонки, все еще тусовался с этими недоумками, количество которых, стоило признать, значительно поуменьшилось, и заодно придурок-коп, к которому Мэрл тоже имел немало претензий.

Но никого, кроме вытаращившего свои зенки старика в панамке, точно так же изумленно хлопающей глазами подстилки еще одного копа — который стоял и скалился сейчас, — отрешенно смотрящей потрепанной Блонди, чьей бледной тени в виде младшей сестры рядом не наблюдалось, испуганно прижимающего к себе раненную руку ниггера, открывшего рот китайчика и бледнолицего детеныша, не наблюдалось.

А нет, была еще малоприметная, какая-то серая с головы до ног неопределенного возраста дамочка, моментально вымывшая рыданиями голову своей дочки и, по ее дурной привычке, бросившаяся на шею Мэрлу с сумбурными благодарностями. Ну, это было, по крайней мере, слегка приятней, чем детские объятия, как он успел ощутить перед тем, как она столь же резво отстранилась. Дамочка обладала вполне себе женственными формами, а потому, если совсем уж припечет, и попользовать ее можно будет при случае.

— Диксон! Живой, — подошел к нему Уолш, толерантно протягивая левую руку для приветствия. — Рады. Брата своего не встретил? Они там, в лесу с Риком девочку ищут.

— Рик? Это кто? Тот недоумок, который на меня пушку наставлял? — приподнял бровь Мэрл.

— Это мой муж, — заявила вдруг чернявая дамочка, заставляя своего любовника поморщиться.

— Охренеть, как круто устроилась, гарем, блин, из мужей. Меня примешь? Хотя нет, нахрен надо, даже в эти времена и посочней тело можно найти, — смерил изумленным взглядом эту сушеную воблу он, машинально принимая из рук нерадивой мамашки бутылку с водой, которую та, словно угадав его жажду, услужливо подала.

Но поспорить с задохнувшейся от возмущения Лори не удалось: из леса, понурив головы, показались две фигуры — Дэрила и того стремного копа, слишком много на себя взявшего на крыше, которую Мэрл не забудет никогда. И уж больно слаженно как-то шагали эти двое, о чем-то между собой переговариваясь. Спелись, блин!

Не глядя сунув бутылку обратно в руки благодарной дамочке, Мэрл сделал шаг вперед, ухмыляясь при виде того, как медленно поднимает взгляд Дэрил, начиная терять челюсть прямо на ходу.

Ну что ж, план найти братишку был успешно выполнен.

Встреча оказалась скомканной из-за толпы любопытствующего народа, что-то говорящего, перебивающего друг друга, спорящего и бурно радующегося не только нахождению ребенка, но даже встрече двух братьев, до которых им, по мнению Мэрла, не должно было быть никакого дела. Дэрил выглядел виноватым, что, конечно, нормально: остался с компанией придурков, едва не угробивших его старшего брата, и даже найти того не попытался. Может, вообще надеялся, что он уже скопытился где-то там в Атланте и будет теперь являться только в кошмарных снах и глюках, верхом на чупакабре?

Озвучив последнюю мысль и увидев, как искренне набычился помрачневший Дэрил, Мэрл хохотнул, хлопая его по плечу. Они вместе, все остальное уже не так важно. Что бы ни произошло за эти пару недель — что с ним самим, что с его братишкой — главное одно: все снова вернулось на круги своя. Ну, почти...

Доступно объяснив выпрыгивающему из штанов Уолшу, который, потеряв бабу, хотел самоутвердиться нахождением военной базы, что последняя угроблена давно и безвозвратно, Мэрл мрачно покосился на свой байк, который за неимением второй руки придется отдать брату, довольствуясь четырьмя колесами.

— Откуда ты знаешь, что форт — не вариант? — делал вид, будто он совсем не причастен к потере Мэрлом руки, Граймс.

— От одного чувака, который по вашему примеру тоже туда ломанулся со своей группой. А выбрался уже один — ходячих, говорит, еще нигде столько не видел.

— И где теперь этот… человек? — поинтересовался дедуля, деловито поправляя свою панамку.

— В Бога веришь, болезный? — доверительно спросил Мэрл, которому уже надоело торчать посреди трассы в сумерках, когда больше всего хотелось поесть и хотя бы немного отдохнуть спокойно, не прислушиваясь к каждому шороху.

— Ну, в общем и целом… — явно не был любителем краткости тот.

— Короче, сам выбирай: то ли чувак обивает пороги Чистилища, то ли тупо гниет на одной из живописных полянок этого гребаного леса.

Заслышав испуганные вздохи впечатлительных дамочек, Мэрл не стал распространяться о том, как добивал укушенного незнакомца, предварительно выведав у него все, что могло оказаться полезным в этом мире, и перевел тему на то, что пора бы немного и отдохнуть после напряженного, не очень трудового, зато очень героического с его стороны дня. И пусть он спас всего лишь одну почти никому ненужную, кроме неприметной дамочки, спиногрызку! И пусть он сделал это вообще случайно! И пусть он привел ее сюда только в надежде встретить брата! Напоминать всем окружающим о своем поступке он намерен еще очень долго! Ну во всяком случае, пока с них за это можно будет хоть что-то поиметь.

А небольшая компашка оказалась вполне шустрой, и уже спустя каких-то полчаса они обустраивали небольшой лагерь, оцепив его проволокой и даже выставив дежурных. Мэрл, успев поесть у костра и выслушать занимательную историю о злоключениях группы в лесу и ЦКЗ, равнодушно прислушивался к попыткам Граймса и Уолша решить, что делать дальше. Ни у одного из них толковых идей не было после того, как надежда на военную базу рассыпалась прахом.

— Свалить хочешь? — подсел ближе Дэрил и, не поднимая глаз, едва слышно стал интересоваться у Мэрла его мыслями.

— А ты, братишка?

— Они вроде нормальные, — после нескольких минут раздумий с трудом выдал он.

— Охренеть, блин, чуть не угробили меня там на крыше, сами уже фиг знает какой раз только чудом выживают, ни черта не знают, что дальше делать, а ты говоришь — нормальные!

— А ты знаешь, что дальше делать?

— Подождем, посмотрим, придумаем, — философски заявил Мэрл, скользя взглядом по потенциальному корму ходячих, которым все тут станут, стоит напасть на них стае. Себя и Дэрила он, конечно, в число будущих жертв не включал. Они всегда успеют под шумок смыться.

— Значит, остаемся? — подозрительно оживился братишка.

— Пока да, — пожал плечами Мэрл и, чертыхнувшись при звуках пошедшего по пятому кругу спора о том, что делать дальше, к которому присоединились даже женщины, отошел к их с братом палатке, заходя внутрь и устраиваясь на одеяле.

Но отдохнуть ему не дали. Уже спустя пару минут внутрь скользнула женская фигурка, и Мэрл изумленно прищурился в полумраке, пытаясь понять, кем является эта бесстрашная или просто пришибленная на всю голову дамочка.

— Благодарить пришла? Ну, давай, раздевайся, — хмыкнул он, узнав мамашу девчонки, которую ему сегодня пришлось спасти.

— Твоя рука. Повязка совсем плохо выглядит, нужно новую наложить, — словно не услышав его слов, опустилась перед ним на колени Кэрол — кажется, именно так ее звали — укладывая рядом на одеяло бинт и какой-то флакон.

— Хреновое зрелище, дамочка. Я и сам справлюсь, — буркнул Мэрл, уже представляя себе, как эта слабонервная грохнется тут в обморок при виде его все еще жутко выглядящего и ноющего круглые сутки обрубка.

— Ничего страшного, — оказалось, умела быть упрямой та, беря его руку, устраивая на своих коленях и быстро поддевая ногтем уже почерневший бинт.

— Ты чего, медсестра, что ли? Или вообще врач там какой-то? Подфартило этим придуркам врача в такие времена заиметь, — смерил он ее нарочито оценивающим и пренебрежительным взглядом, не желая оказаться в глазах какой-то там замухрышки калекой, которого ей может прийти в голову пожалеть из-за увечья.

— Нет, ни то, ни другое, но перевязку сделать смогу, — тихо и коротко ответила она, не поднимая глаз.

И что только видела в потемках, напряженно сопя над бинтом, который, конечно же, снять оказалось не так просто, как ей представлялось. Мэрл уже было напрягся, готовясь ощутить совсем неприятные ощущения при отдирании бинта от раны, но Кэрол никуда не спешила, отмачивая ткань водой из бутылки и делая все, чтобы не причинить лишнюю боль.

— Ты ее, правда, сам отрезал? — не сумев скрыть пробежавшую по лицу тень при виде совсем уж малопривлекательного обрубка, Кэрол стала обрабатывать его чем-то, то и дело заглядывая в лицо Мэрла в попытке понять, не делает ли она больно.

— Когда стоит выбор, жизнь или рука, кто угодно бы отрезал, — пожал он плечами.

— Мне очень жаль, — она начала умелыми и почти привычными движениями перевязывать его руку. — И спасибо еще раз… если бы не ты… Моя девочка…

— Твою девочку этот ваш шериф одну в лесу бросил, блин. Охренеть, конечно, чувак: меня на крыше приковал, малую в лесу на съедение ходячим оставил. У него явно какая-то нездоровая тяга к истреблению вашей группы, — сказал Мэрл, наблюдал за тем, как аккуратно ложится пока еще белый бинт на его покалеченную руку.

— Я не думаю, что он… У него не было выбора, — залепетала что-то эта наивная, но нотка сомнения в ее голосе, к удовольствию Мэрла, присутствовала.

— Слышь, Кэрол, — покосившись на выход из палатки и отлично зная, что, пока тут женщина, Дэрилу даже в голову не придет сюда сунуться, он положил целую ладонь на плечо собирающей все лишнее Кэрол. — Может, ты свою благодарность проявишь и в более радующей меня форме? Бабы у меня давно не было, у тебя тоже, я слышал, мужик окочурился. Так почему бы и не сделать друг другу приятное, пока эти придурки там ругаются? Ну, что скажешь, дорогуша? Останешься?

— Вряд ли, — криво улыбнулась она, поднимаясь и торопливо выходя.

Ну и что значило это ее "вряд ли"? Глупая попытка набить себе цену? Неловкий флирт серой мыши, не знавшей нормального, то есть весьма выдающегося мужика, коим, несомненно, являлся Мэрл? Или просто желание не обижать того, кто спас ее детеныша от верной смерти? Бабы, блин. Вечно у них все слишком сложно. Ну да к черту ее с ее заморочками, не очень то и хотелось на самом деле.

Давно уже пора переходить к выполнению плана на ближайшее время: организм требовал отдыха.

Ночь прошла на редкость спокойно, особенно, когда неженка Дэрил, чертыхаясь и проклиная непонятно чей храп, свалил из палатки вроде как дежурить перед рассветом... Наконец можно было не думать о том, что вокруг толпа ходячих: если припрутся устраивать тут пир на весь мир, начнут точно не с Мэрла... Наконец можно было не вслушиваться в бурчащий от голода желудок — у этих болезных еды оказалось пусть и не слишком много, но достаточно для того, чтобы не умереть голодной смертью в ближайшую неделю... Наконец можно было не представлять себе, куда вляпался младший братишка, оставшись без него — и без того видно, куда...

Утро в импровизированном лагере выдалось шумным: все мельтешили, бегая то в кусты, то к ручью умываться, дети мешались под ногами, копы снова о чем-то спорили, дедуля в панамке читал какую-то проповедь мрачно изучающей свои ногти Блонди, идиот-ниггер трясся от страха, что Мэрл его порешит за руку, и страдальческим голосом бубнил что-то китайчику, и только неприметная дамочка с затравленным взглядом молча занималась делом. Самым полезным на данный момент: колдовала над едой. Даже вставать и тянуться не нужно было, сама все подала!

— Ну чего? На охоту свалим, пока эти будут грызться, кто из них самый крутой самец в стае? — кивнул Мэрл Дэрилу на копов, не забывая отдавать должное завтраку.

— Какая охота тебе, — буркнул тот, потупившись.

— В смысле? Не понял…

Кажется, доказывать всем тут, включая даже родного брата, что он без руки не превратился в мешок с дерьмом и бесполезный балласт, придется уже сейчас. Ну что ж, чем раньше, тем лучше...

— Да я тебе и одной рукой задницу надеру, — продолжил Мэрл возмущенно, но насупившийся упрямец-брат сдаваться не собирался.

— Нахер нарываться лишний раз? Хавка есть еще. А твоей руке нужно… короче, чтобы зажила спокойно, — явно выдал не свою мысль Дэрил, покосившись в сторону все еще обхаживающей всех дамочки, которая тут, судя по всему, служанкой отрабатывала.

И непонятно было, чем отрабатывают остальные. Нет, ну эта сушеная вобла двух своих мужиков ублажает, походу... Или же просто в тонусе держит, чтобы жизнь из одних только ходячих не состояла. Но вон Блонди вообще офигенно устроилась: ни бабскими делами не занимается, ни мужиков собой не радует, и ничего другого толкового тоже не делает.

— Дэрилина, ты мне чего, мамашей тут заделаться решил? — хмыкнул Мэрл, кривясь и пытаясь оценить риски: по всему выходило, что умней будет и впрямь не нарываться, а обождать несколько дней. Чем быстрей рука перестанет хотя бы болеть так сильно, тем скорей можно будет думать, что делать с ней дальше.

— Короче, если что, нотации от этой своей благодарной фанатки сам будешь выслушивать, — закатил глаза брат, — а мне все равно со стрелами еще разобраться нужно.

Дэрил быстро свалил в дальний угол их небольшого лагеря, усаживаясь за деревом и притворяясь неприглядной ветошью, а Мэрл от скуки прислушался к разговорам остальных. Граймс с Уолшем корчили из себя крутых чуваков то ли друг перед другом, то ли перед своей общей бабой, то ли перед таким же общим, кто там их разберет, сыном и собирались устроить прогулку в лес. Интересно только, что они там добудут, кроме разве что грибов, и то не факт, что не ядовитых?

— Мама, и я с ними, можно? — услышав, что пацан намылился с мужиками в лес, стала канючить веснушчатая девчонка.

— Нет, София! Не нужно, — испуганно распахнула глаза ее мамаша, прижимая к себе и умоляюще косясь в сторону все еще жующего Мэрла.

И чего она от него хочет? Чтобы он теперь охранником личным или нянькой для ее дочурки заделался? Так за такое она вовек не расплатится даже в постели: не с ее данными.

— Ну, пожалуйста! Карлу же можно! — продолжала упрашивать та, уже, видимо, позабыв вчерашнее приключение и явно не соображая, что бросивший ее один раз в лесу Граймс, может быть, только спит и видит довершить начатое, то есть скормить лишний рот ходячим.

— Блин, мелкая, я тебя чего, вчера три часа на своем горбу тащил, чтобы сегодня ты опять там где-то приманкой для ходячих работала? — лениво поинтересовался Мэрл.

Пока девочка, явно привыкшая верить всем взрослым и не знающая, что такое легкое художественное преувеличение, зависла в попытке вспомнить, как двадцатиминутный бег за Мэрлом вдруг преобразовался в трехчасовое возлежание у него на руках, сообразительная компашка из двух копов и их отпрыска свалила осваивать местные поляны.

Довольная дамочка тихо поблагодарила его, робко улыбнулась и что-то утешительно зашептала своей дочурке, прижав ту к груди. Интересно, какого размера? И как вообще у нее рука поднялась напялить на себя что-то огромное, скрывающее все самое важное и отпугивающее даже ходячих одним только цветом?

Покосившись в сторону продолжающего что-то ныть о своей раненой руке ниггера, Мэрл, задумчиво покрутив вилку, осмотрел унылую толпу вокруг, прекрасно понимая, что никто из них ничего не сможет и не успеет без своих копов, если он сейчас решит отделать этого черномазого урода. И если соберет сейчас всю провизию и оружие, захватит братишку и свалит отсюда ко всем чертям, опять же никто и пискнуть не успеет. А кто успеет, тот пожалеет.

Но валить было пока некуда, сначала хоть какой-то план неплохо бы придумать, чтобы не тащиться бестолково, куда глаза глядят, с больной рукой. Потому Мэрл, еще раз мрачно покосившись в сторону трясущегося и вытирающего пот со лба Дугласа, только хмыкнул многообещающе. Пусть боится чувак, пусть знает, что в любой момент может получить, ему полезно...

— Нам нужны лекарства. Антибиотики, — вздохнул Дейл, осмотрев рану начинающего бредить и задвигать какие-то речи о расизме — явно с намеком на Диксонов — болезного. — Заражение может пойти дальше.

— Так, может — того, — безразлично подал голос Мэрл, — отрежем нахрен? А, придурок? Давай, руку за руку! Я даже подсоблю, у самого ведь не хватит силенок. Да и резать предлагаю сразу от плеча, чтобы наверняка.

Ниггер затрясся, еще сильней пытаясь вжаться в палатку, у которой сидел, дамочки закудахтали, китайчик начал им вторить, а старик в панамке завел очередную шарманку о том, что все здесь братья и сестры, и должны жить в мире. Ну, он что-то другое говорил, но слышал все эти проповеди Мэрл именно так.

И в этот момент младший брат, о котором он успел позабыть, как обычно, решил его подставить по своему природному скудоумию и странному человеколюбию. Дэрил, раздраженно фыркая и всем своим видом пытаясь показать, что он вообще ни черта не добренький, а просто так решил вдруг помочь, швырнул в ниггера пакетом с лекарствами. Его, Мэрла, пакетом с лекарствами.

— Там, короче, найдете, чего нужно, — буркнул Дэрил и непонятно за каким чертом начал объяснять: — Мэрл этой хренью сифилис лечил.

— Отлично, — закатила глаза Блонди, а остальные дамочки невольно отодвинулись от Мэрла еще дальше.

— Эй, леди, не дергайтесь, я уже вылечился... Ну, вроде как, — хохотнул он, посылая Дэрилу взгляд, который должен был испепелить того на месте.

— А это что такое красивое? — пискнула мелкая, и Мэрл, который моментально догадался, что беда одна не приходит, успел только рявкнуть громко, чтобы она ничего не трогала.

Зря. От одного звука его голоса девчонка рассыпала по лужайке всю наркоту, которая была гораздо дороже и ценнее этого бесполезного существа. И ругательства наряду с мыслями о том, что его планы по совращению хотя бы одной из дамочек в ближайшее время накрылись медным тазом, то есть полным отсутствием мозгов в голове братишки, а другой способ расслабиться теперь тоже недоступен, прервал прозвучавший совсем рядом выстрел и крики придурков-копов, которые каким-то непонятным образом подставили своего пацана под чью-то пулю. Офигенно денек начался!

Явная тяга бывших копов к истреблению оставшихся в этом мире детей путем заманивания их в леса Джорджии, все-таки принесла свою немалую пользу. По крайней мере, теперь они жили на вполне безопасной территории фермы, питались нормальной едой и имели все шансы со временем перебраться в дом. Конечно, сначала придется ликвидировать совсем не радующегося их появлению старика, который оказался набожным ветеринаром и — стоит отдать ему должное — даже мазь какую-то Мэрлу выдал для руки.

Остальные не скрывали своего счастья находиться на ферме, правда, наивно питали надежду, что их тут оставят просто за красивые глазки. И только Мэрл в полной мере осознавал, что просто так ничего не бывает. Радовало лишь то, что угробивший уже одного из местных мужиков (правда прикинувшись, что тот сам погиб при попытке найти лекарства для валяющегося с простреленной грудью пацана) Уолш тоже готов был отвоевывать свое право на жизнь тут с оружием в руках. Что ж, ради такого дела можно будет даже объединиться при случае.

Ну а пока Мэрл разгуливал по ферме, присматриваясь, жуя персики, которых здесь было в обилии, и от скуки пытаясь все же добиться благосклонности воротящей от него нос Блонди. Отказывала она как-то совсем не заводяще и так, что ясно было: дело бесполезное. А времени в этом чертовом мире, где тебя, ну или же всех подходящих баб могут сожрать, не поморщившись, было не так уж и много, чтобы целый год окучивать какую-то грудастую цацу.

Потому спустя несколько дней занудных нотаций от дедули в панамке, который явно сам на Блонди свой старческий глаз положил, Мэрл начал присматриваться к остальным. Ведь от скуки, боли в руке, которой уже почти не было, отсутствия наркотиков и хоть какой-нибудь самой незамудреной женщины в последние три месяца он готов был завалить кого угодно.

Но, увы, подходящих кандидатур было маловато. Сушеная вобла, мечущаяся между двумя копами несмотря на то, что ее сын валялся подстреленный в постели, судя по тому, что пару раз удобрила своим завтраком ближайшие кусты, только продукты переведя, была в крайне непривлекательном положении.

Невеселая свежеиспеченная вдовушка Патриция, которой Мэрл предложил было свои услуги по быстрому и качественному ее утешению, залилась слезами на его плече, напрочь сбив его с толку и заставив даже позабыть о первоначальной цели.

А вот фермерская дочка оказалась очень аппетитной, хоть и с норовом. Молодая девица вертела бедрами, скалила зубы и играла бровями так, что перед глазами мелькали картинки со всеми известными и не очень Мэрлу позами, которые можно применить на сеновале, но, как оказалось, вымахивалась она совсем не перед ним. И едва узнав, что эта ирландская девица запала на какого-то там китайчика, перед которым уже, кажется, даже ноги услужливо раздвинуть успела, он начал понимать, что мир заполонили не только ходячие, но еще и совершенно безмозглые бабы. Променять его, Мэрла Диксона в самом расцвете сил, на какого-то узкоглазого пацана, даже понятия не имеющего, что делать с женщиной — сама дура, в общем.

— Эй, глазастая, — наконец удалось ему выловить бегающую бледной тенью по ферме еще одну дочку набожного, но почему-то не стремящегося давать кров ближним своим, фермера.

— Здрасте! — хлопнула девчонка своими огромными голубыми глазищами, замерев, словно испуганный зверек, и даже рот приоткрыв.

Мэрл смерил ее сомневающимся взглядом, отмечая полное отсутствие груди, тщедушную фигурку, тонкие губы, бледную кожу. Кажется, эта совсем еще малолетка. Но есть ведь шанс, что ее просто кормили плохо? А на безрыбье, как говорится, и такой задохлик за бабу сойдет.

— Тебе сколько лет? — уточнил он, косясь на уже мчащуюся сюда старшую сестру этой немощи, у которой на бегу чуть дым из ушей не валил.

— Шестнадцать, — пропищало это недоразумение, заставив Мэрла обреченно выругаться.

Года на три, получается, старше той кнопки, которую он в лесу выловил, за кролика приняв, и которая, походу, единственная была тут умной бабой, верно просиживая целые дни у постели раненого дружка. На такую малолетку Мэрл точно не позарится — он не совсем извращенец. И дело даже не в самом возрасте, и таких порой имел, ведь какая шлюха признается, сколько ей на самом деле. Но те хоть знали, чего хотели. А эту завалишь, она от испуга в процессе коньки и откинет. Никакой радости.

Чтобы хоть как-то отвлечься от многообразия приятных глазу округлостей, снующих мимо целыми днями, но в руки не дающихся, Мэрл отправился с Дэрилом на охоту, категорически не понимая, как брат умудряется жить без женщин. Припоминая то, как он и раньше не особенно велся на приводимых в дом и по-братски предлагаемых и ему тоже шалав, и наблюдая за тем, как он сейчас по просьбе Граймса рассказывает тому о местности, умении ориентироваться в лесах и хитростях охоты, Мэрл искренне надеялся, что братишка еще не совсем поехал крышей под влиянием всех этих ненормальных, которые, за исключением ниггера и выделывающейся Блонди, делали вид, что им важны оба Диксона.

Нет, они, конечно, важны. Даже бабы полными дурами не были и осознавали, что два умеющих держать в руках оружие, способных защитить, добыть еду и решить, что делать дальше, мужика — это то, ради чего можно засунуть куда подальше свою брезгливость и гордость и постараться вытерпеть присутствие рядом двух реднеков. Вот только совсем ни черта не понимающий в жизни братишка не понимал и этого, наивно веря, что он кому-то там сдался, бурча, но помогая им по мелочам и даже к их словам незаметно прислушиваясь. Вот вечно его тянуло к тем, кого он считал «нормальными» людьми. Брат и его компания Дэрила не устраивали. Правда, раньше у него не было выбора.

А теперь, кажется, выбора нет у Мэрла, тащащего вместе с братишкой тушу оленя на ферму и понимающего, что это мясо местные проглоты сожрут и не заметят. А вот им бы двоим хватило надолго… И нахрен кормить баб, которым даже порадовать собой своих добытчиков обломно?

— Дальше сам, или зови своих новых дружков, пусть хоть как-то поучаствуют, — свалил свою половину туши на землю Мэрл, когда они оказались на территории фермы.

Разминая единственной рукой ноющие от такой тяжести плечи и не слушая ругательств едва не упавшего вместе с тушей Дэрила, он поспешил напиться воды.

А на ферме за время их отсутствия ничего не изменилось: дамочка, явно воображающая себя первой леди, почти сливалась цветом лица с совсем еще зеленой травой; оба копа злобно косились друг на друга, видимо, выяснив уже, что кто-то из них является счастливым папашей, а кто-то — полным неудачником; китайчик носился за фермерской дочкой; сам фермер мрачно поглядывал в сторону непрошеных гостей; неприметная дамочка развешивала выстиранные шмотки.

— Вы вернулись? — оглянулась она, вдруг радостно улыбаясь так, словно счастлива была видеть жадно пьющего воду Мэрла.

Он даже осмотрелся, пытаясь понять, как эта глазастая успела увидеть их богатую добычу, но Дэрил ту еще не дотащил, и по всему выходило, что эта серая мышь обрадовалась ему, Мэрлу Диксону. За ней, кстати, еще и должок имелся за спасение дочки…

Окинув оценивающим взглядом вполне себе по нынешним временам приличную — особенно если в темноте и не приглядываться — дамочку, Мэрл кивнул самому себе, только через минуту соображая, почему она тут же умчалась. Оказывается, спрашивала, не голоден ли он. Вон, уже и с тарелкой обратно несется. Удобная. И уламывать такую точно не придется.

А в голове роилось сразу несколько планов по совращению этой тихушницы — один другого проще.

Шанс подкатить к местной домохозяйке, которая буквально не вылезала из овощных очисток, груды грязной посуды и кипы шмотья, представился довольно быстро. Едва подстреленный пацан встал на ноги, сообразительный Граймс заявил набожному фермеру, что у того не хватит совести выкидывать не владеющих даже элементарным оружием женщин и детей на улицу, и затеял уроки стрельбы для всех желающих и не очень, включая и само живущее тут семейство. А китайчик, судя по тому, как активно обхаживал старшую дочку Хершела, не иначе как внедрялся в стан врага самыми буквальными способами.

Отправившись на стрельбище скорей ради развлечения, о чем он заявил не желающему приобщаться к столь скудной культурной программе этого места Дэрилу, Мэрл нехотя и сам взялся за оружие. И пусть он уже успел немного потренироваться в лесу, малый запас патронов, который они с братишкой держали в секрете от остальных, тратить было неразумно. А вот воспользоваться предоставляющимся шансом получше набить левую руку за чужой счет — очень полезно! Пока дамочки пищали, дети хныкали, а Уолш командовал, Мэрл отстрелял свое, косясь то на пыхтящего Ти-Дога, то на хмурящуюся Андреа, и отошел в сторонку, предвкушая отличное зрелище.

— Шейн, я сама! — тут же начала представление Лори, дергаясь от одного только приближения к ней Уолша.

— Мам, смотри на меня! — требовал ее детеныш, а сам оглядывался то на младшую фермерскую дочку, то на свою верную подругу — и как только не окосел совсем.

— Бет, я тебе помогу, — оказывается, и у той глазастой был какой-то там бойфренд, столь же немощный, как и Глен, но хотя бы не узкоглазый.

— Да что же это такое! — никак не попадала в цель Андреа, которая в моменты раздражения хорошела больше обычного, разъяренно потряхивая грудью самого идеального размера.

— Тяжелый такой. А вы хорошо стреляете, мистер Диксон? — появилась перед глазами Мэрла, одобрительно осматривающего ладную фигурку Блонди, вокруг которой, получив от ворот поворот у Граймсовой жены, уже крутился Уолш, маленькая детская ладошка.

— А ты, блин, не видела? — хмыкнул он, щурясь на солнце и насмешливо оглядывая тонкие ручонки Софии, которыми она вполне крепко держала выданное ей для учебы оружие.

— А мы с мамой боялись и подошли позже всех, — беззастенчиво сдала трусиху-мать та и поспешила на зов Рика, испугавшегося, что этого немощного детеныша станет учить стрелять какой-то там Диксон, научит получше его самого и отберет заслуженные лавры.

Но визит девчонки оказался как нельзя кстати: она, сама того не ведая, напомнила Мэрлу о своей матери, до соблазнения — хотя это, наверное, стоило честно назвать совращением — которой у него все никак не доходила его рука и другие столь же одинокие части тела. А дамочка тем временем жалась вдали от всех, больше смотря на дочку, чем на мишень, в которую то ли не попала ни разу, то ли и вовсе еще не выстрелила.

— Эй, дорогуша, помощь нужна? — подошел он со спины к Кэрол, склонившись над молочно-белым плечом с россыпью веснушек, уводящих его взгляд по ключице вниз, до закрытого страшной растянутой футболкой декольте.

Дамочка подпрыгнула еще похлеще своей подруги — неверной жены при приближении ее любовника— и чудом только никого не застрелила от испуга. Мало того, что пытается сама со своей тенью слиться в единое целое, притворяясь невидимкой, так еще и шуганная какая-то. Отмахнувшись от мыслей о том, что Блонди, пусть и сложней в завоевании, но все же гораздо более лакомый кусочек, Мэрл снова сосредоточился на объекте своего, пусть не острого, но вполне определенного желания.

— Так чего? Между прочим, помощь обычно предлагаю только один раз и лишь в знак особого расположения. Короче, отказ не принимается. Дрожать — отставить, стрелять — начать. Главное, не по мне. А вот если проредишь ряды этих болезных вокруг — ругаться не буду, — хохотнул он и с удовольствием отметил робкий кивок Кэрол, наконец, проникшейся привалившим ей счастьем в виде такого шикарного мужчины в самом расцвете сил.

Коротко пояснив, что к чему, и добившись от дамочки пары выстрелов, один из которых даже задел стоящую на пеньке бутылку, Мэрл, словно невзначай, встал еще ближе. Стараясь не обращать внимания на идиотский ежик седых волос и не думать о том, что и эта под стать норовистой Блонди может оказаться какой-то латентной лесбиянкой, он скользил взглядом по сжатым в напряжении губам, по взлетающим при звуках выстрелов ресницам, по голубым глазам, то и дело обращающимся в сторону ее дочки, которая имела гораздо больший успех в стрельбе, чем мать, по веснушкам на переносице, по аккуратным бровям и сверкающему камушку в мочке уха. Это все складывалось во вполне симпатичную картину, а близость женского тела, очень даже ладного, как кажется, под мешкообразной одеждой, заставила Мэрла решительно ухватить пискнувшую от неожиданности, только успевшую расслабиться дамочку поперек талии. Ну вроде как для того, чтобы помочь принять более удобную для стрельбы стойку.

Проворная ладонь Мэрла за каких-то пару секунд вполне профессионально определила полный второй размер груди у этой тихушницы, которая определенно зря прятала от него свои богатства. Но и окружающим для того, чтобы раскудахтаться не на шутку, хватило всего минуты. А сама Кэрол замерла и, кажется, даже дышать перестала. Но не успел Мэрл восхититься тем, что еще ни разу ни одна баба так быстро не млела от одного его прикосновения, как в голову пришла догадка о том, что дамочка вот-вот в обморок грохнется и, судя по затравленному взгляду, вовсе не от счастья. А от испуга. Нет, ну может и не грохнется, и вообще она ни черта не испугалась, а он ничего не сделал, и если у кого-то чересчур хлипкие нервы, так нечего на Диксона пенять!

— Охренеть, блин, — отступил от Кэрол Мэрл, когда на него с одинаково укоризненными физиономиями шагнули Граймс, Уолш и даже старичок в трясущейся от негодования панамке. — Она чего у вас, стеклянная, рассыплется, что ли? Что за монастырь вы тут развели нахрен? Уже и бабу пощупать в знак ее искренней и огромной благодарности ко мне, научившему ее премудростям самозащиты, нельзя?

— Нельзя, — вдруг выступила вперед девчонка, обиженно надув губы и попытавшись закрыть собой мать.

— Все в порядке, — сообщила Кэрол окружающим, которые вообще непонятно какого черта так яро пеклись о ее чести, ведь от Андреа с Уолшем Мэрл точно такого не ожидал.

— Ну, видите? Ей понравилось вообще. Повторим, красотуля, только там, где никто не помешает, обещаю! — довольно заявил Мэрл вдруг начавшей заливаться краской отчего-то дамочке и перевел тему, чтобы отвлечь точно так же покрасневших, только уже от возмущения, окружающих. — Ты это, звездатый, Граймс, то есть, лучше давай скажи, когда уже?..

— Что когда? — буркнул тот.

— Ну, когда начнешь то, ради чего мы сюда явились, а то, блин, солнце припекает уже, а вы только дурью маетесь, — уточнил Мэрл, наслаждаясь выражением непонимания, отразившимся на лицах окружающих. — Ну, блин, чуваки, вы чего, правда только пострелять приперлись? А как же несчастный случай, корчащийся на земле кто-нибудь, кого не очень жалко, вон, ниггер, к примеру, с серьезным ранением, которое вынудит нашего набожного хозяина выделить нам свою ферму еще на месяцок-другой? А там, глядишь, придумаем и как дедулю окочурить без лишнего шума и мук вашей совести.

— Я не понимаю, о чем он говорит, — кажется, все отлично поняла младшая фермерская дочка, открыв рот.

— Иди, Диксон, лучше, а то не жалко нам всем сейчас станет тебя, — серьезно заявил Рик, наверное, искренне надеясь на то, что напугает.

Но Мэрл только расхохотался, надеясь, в свою очередь, что эти недоумки хотя бы так вспомнят о том, что им нужно брать тут власть в свои руки, ну или валить уже куда-нибудь, чтобы потом как полные идиоты среди зимы не бродить по штату кругами.

— Эй, мы договорились, дорогуша, — хлопнул он по плечу отшатнувшуюся Кэрол и, весело насвистывая неприличную, зато очень веселую песенку, удалился восвояси.

После сегодняшнего урока его планы на эту дамочку стали еще более определенными.

Сидя рядом с Дэрилом у их стоящей вдали от остальных палатки, Мэрл, которого Кэрол ловко избегала уже вторые сутки, постоянно ходя с кем-то из подруг чуть ли не под ручку, тихо бухтел себе под нос. Возмущался он тем, что они остались в этой безумной компашке, где мало того, что мозгов у мужиков не хватает, так еще и бабы какие-то странные.

Брат не говорил ни слова, лишь изредка тяжко вздыхая и полируя свои стрелы, как самую большую ценность в его серой и скучной — потому что какой-то до охренения трезвой и непорочной — жизни.

А мимо пробегали жители фермы. Сначала прошел Рик вслед за задирающим нос Хершелом, который скоро этого недоумка-копа, небось, ботинки себе чистить заставит, ведь тот демонстрировал поистине фантастическую готовность пойти на все, что угодно, лишь бы остаться тут. Потом, насвистывая что-то себе под нос, нарочито неторопливой походкой продефилировал к одному из сараев Шейн, и Мэрл только зло сплюнул, вспоминая, что пять минут назад туда же, воровато оглядываясь и поправляя выбившиеся из белоснежного хвоста локоны, шмыгнула Андреа.

Мысль о том, что можно было бы подойти к сараю сзади и поискать — ну или проковырять — там себе удобную для просмотра порнухи нового формата «вживую» щель, ушла после того, как намерения Мэрла нахально воплотил в жизнь Дейл, подкрадываясь к постройке, прикладывая к стенке то ухо, то глаз, бледнея, краснея, тараща глаза и возмущенно пыхтя. Дедуля, сердце которого явно не выдерживало подобного, ретировался уже через пару минут, едва не крестясь, а мимо до одурения слащаво, взявшись за руки, уже шагали китайчик со своей горячей подружкой. Очень горячей, вон как она уже за поворотом к дому вдруг выдернула свою ладонь и, что-то заявив, умчалась куда-то, оставив азиата хлопать глазами в растерянности. Правильно, так ему!

А по тропинке мчалась куда-то сосредоточенно сжимающая кулачки девчонка, наверное, потерявшая своего бледнолицего кавалера где-то в кустах. Хотя нет, судя по тому, как она решительно свернула с дорожки, шагнув в сторону Мэрла и только покосившегося в ее сторону Дэрила, шла она именно сюда.

— Здрасте! — проявила вежливость София.

— Виделись уже, мелкая, — хмыкнул Мэрл, с интересом оглядывая щуплую фигурку в маловатой для нее курточке.

— Но вы же и тогда не здоровались! — справедливо заметила она, подождала непонятно на кой черт ей нужного приветствия, само собой, ничего не дождалась и, вздохнув, уселась на стоящий рядом раскладной стульчик.

— Ты чего хочешь? — поинтересовался не любящий общества чужаков Дэрил, предусмотрительно пододвигая к себе свои драгоценные стрелы, чтобы детеныш не залапал.

— Я пришла поговорить с вашим братом. Серьезно!

Мэрл с трудом сдерживал рвущийся наружу хохот при виде в самом деле комично-серьезной моськи малолетки, которая комкала в пальцах ткань своих широких штанов, явно не решаясь начать.

— Ну, давай, рискни, — искренне наслаждался хоть каким-то развлечением в этом царстве скуки и чужого разврата Мэрл. — Выкладывай, что накипело.

— Вам нравится моя мама, да?

— Ну, типа того, — не стал он загружать ее всеми тонкостями и сложностями взрослой жизни.

— Нет, я так не понимаю! Что значит — типа того? Нравится или нет? — не сдавалась девчонка и, судя по виду, сама не верила в свою смелость.

— Угу, и я не понял, — нахально усмехнулся и братишка, небось заметив то, что Мэрл тут даже самую неприметную домохозяйку никак завалить не может, и по этому поводу решив поиздеваться над ним, в кои-то веки поменявшись ролями.

— Короче, я мужик, она баба, выбор небольшой, вот и все вам «нравится», — закатил глаза Мэрл. — Так чего ты приперлась, мелкая? Или мамка послала выведать, как сильно дядюшка Мэрл ее хо… любит, то есть? Так можешь передать, что всем сердцем и прочими прилагающимися органами, пока ее не сожру… то есть, пока мы не помрем, желательно, все же не в один день. Я точно планирую задержаться в этом мире подольше.

— Нет! Вы что! Она не такая вообще! И я не потому… я это… — что-то совсем уже запуталась девчонка, еще больше испортив настроение этим своим банальнейшим до зубовного скрежета «не такая», которое обычно оказывалось огромнейшим преувеличением, но в этот раз, кажется, было чистой правдой, что совсем не радовало.

— Или выкладывай, или вали. У нас тут с Дэрилиной своя атмосфера, против девиц ничего не имеем, я так точно, но тебе приходить можно лет через шесть только.

— Вы маму не обидите? — прошептала дрогнувшим голосом София, и Дэрил снова покосился на нее, только уже с сочувствием и даже пониманием.

Вот уж у братишки дурная привычка жалеть всех убогих умом и телом, особенно тех, кого он считал хоть в чем-то похожими на себя. Ну а эта чем не похожа? Такая же идиотка, уж точно!

— Не переживай, мелкая, мамке твоей одно удовольствие будет. Гарантирую! — самодовольно заявил Мэрл.

— Хорошо. Ладно. Но если… если вы ее ударите, — несла какую-то чушь уже София, — то я… я вас застрелю! Приду ночью и…

— Эээ, мелкая, да ты, никак, угрожаешь мне? — схватил ее за тоненькое запястье он, усмехнувшись при виде того, как ребенок испуганно сжался. — Ну, охренеть вообще, я, блин, весь трясусь от страха.

— Да! Да, угрожаю! — неожиданно подняла снова голову она, встречаясь с ним взглядом, полным слез. — Если она… если ее… еще раз… я…

— Чего, отец? — проявил чудеса понимания Дэрил, исподлобья поглядывая на растирающую слезы по щекам девочку, которая с силой вырвала свою руку из пальцев Мэрла и подскочила на ноги.

— Да. Папа, он был… Он…

— Уродом, короче, — припечатал Мэрл, с трудом припоминая папашу этой девчонки, который был трусливым хорьком, не способным даже нормально вахту нести и, судя по всему, потом вымещающим всю свою никчемность на забитой женушке.

Ну теперь хотя бы ясно стало, почему дамочка такая странная бегает и тени своей боится. Мэрл думал, муженек ее просто затюкал, а он походу и избивал ее регулярно. Что, конечно, огромным преступлением не являлось, но и положительных эмоций в душе Мэрла не находило. Воспоминания об избиваемой отцом матери и своей неспособности тогда хоть чем-то помочь ей привели к тому, что всю последующую жизнь Мэрл на женщин руку не поднимал. Ну, когда они сами не вынуждали. Но эта-то чем могла такое заслужить? Не бить же бабу за пересоленную кашу, в самом-то деле!

— Короче, мелкая, я все понял, дрожу от страха и пальцем твою мамку не трону, — серьезно заявил Мэрл и только покосился на хмыкнувшего, явно мыслящего в очень верном, но очень неприличном для ушей ребенка направлении Дэрила.

— Правда? А вы, если что, проследите, да? — обратилась София к тому, заставив братишку от неожиданности поперхнуться водой, к которой он потянулся в приступе жажды.

Так ему и надо.

— Угу, — булькнул Дэрил очередным глотком.

— Ладно. Спасибо тогда, — криво улыбнулась девочка, принимая свой привычно испуганный вид, потратив, небось, на этот разговор месячный запас смелости.

— Эй, погоди! — окликнул ее Мэрл, решив и выгоду поиметь из этого разговора хоть какую-то. — Ты скажи еще мне, чего там твоей мамке нравится? Ну, что она любит? С чем подкатить к ней, короче?

— Ой, — хлопнула глазами она. — А я не знаю.

— Веник ей собери, пока еще цветы все не сошли, — проявил чудеса осведомленности в деле покорения женщин Дэрил, вынуждая Мэрла подозрительно на него покоситься.

Как знать, может братишка вел какую-то двойную жизнь раньше и все-таки успел лишиться собственного цветка невинности хотя бы с кем-нибудь женского пола?

— Да, можно цветы!

— Вот мне делать нехрен, как по полянке бегать, цветы собирать, — фыркнул Мэрл, когда и София, и Дэрил, явно представив себе эту картину, захихикали. — Еще чего она любит, кроме цветов?

— Я не знаю.

— Ну, блин, как это?! Все бабы чего-то там любят. Цацки, шмотки, — начал перечислять он, прикидывая, что нынче все это добро все равно лежит ничейное по домам и магазинам, так не жалко будет его использовать ради доброго дела утоления его сексуального аппетита. — Косметику там какую-то. Бухло? Нет? Блин, ну чего она у тебя какая-то вообще странная, ни хрена не любит!

— Она меня любит! — выдала девчонка и, услышав свое имя, которое откуда-то из-за кустов выкрикивала ее мамаша, пулей умчалась туда, словно и не было.

— Ее она любит, блин. И что теперь с этим делать? — задумчиво пробормотал Мэрл.

Дэрил пожал плечами, словно к нему кто-то вообще обращался. Но его советы в данном случае и не были нужны. Кажется, у Мэрла появилась очередная идея, которая должна помочь ему в осуществлении его плана по покорению забитой в свое время мужем, но отнюдь не веселой — что было уж точно нездоровым — вдовушки.

Случай воплотить в жизнь очередной план по покорению строптивой домохозяйки выдался очень скоро. Буквально на следующий день после разговора с Софией Мэрл отправился на охоту с истосковавшимся по лесным просторам и отсутствию вокруг постоянно болтающих человеческих существ Дэрилом. Охоту очень удачной назвать было сложно, зато в процессе поиска добычи они добрели до одной из заброшенных ферм, которую хозяева оставили полной вещей.

Увы, живность то ли уехала вместе с ними, то ли пошла на корм ходячим, то ли просто разбежалась. Зато во дворе нашлась вполне себе рабочая тачка, в одном из сараев — пара ружей и патроны, а в доме — много консервов, круп, хлопьев и прочей дребедени, которая была просто жизненно важной в эти непростые времена. Мэрл даже успел задуматься о том, чтобы плюнуть на оставшихся где-то там недоумков и вместе с припасами, которых им с Дэрилом хватит надолго, отправиться на поиски лучшей жизни куда глаза глядят.

Но воспоминание о целой группе отнюдь не доброжелательных товарищей, какого-то черта рыскавших по окрестностям в поисках живых людей, которых они хотели использовать для непонятно каких своих целей, останавливало Мэрла. В конце концов, хотя бы самому себе признаться в том, что если что, нет никакой гарантии, что они с Дэрилом справятся с такой толпой, можно. И не факт, что впишутся в эту компанию, особенно младший, который мало того, что в принципе в общении был туговат, так еще и непонятно откуда взявшимися в его башке моральными принципами переполнен.

— Короче, я за шмотками, а ты в ванную, — распорядился вдруг Дэрил, обычно не проявляющий подобной инициативы.

Это явно было неспроста, потому Мэрл, окинув подозрительным взглядом братишку, решил не поддаваться.

— Нафиг тебе за шмотками? Решил какой-нибудь Блонди в дар бельишко притащить?

— Отвали ты со своей хренью!

— Блин, Дэрилина, называть баб хренью только ты можешь. Ну ладно, тогда Граймсу, подло обманутому его сушеной воблой, собрался поискать труселя в сердечках, как знак твоей глубокой привязанности к этому чмырю? Учти, если узнаю, что ты по мужикам, и пофиг, сам их мечтаешь иметь или фантазируешь о том, как внизу постанывать будешь…

— Пошел нахрен! Вали сам разгребай шмотье, — насупился Дэрил, всерьез оскорбившись и ни капли не испугавшись, что немного успокоило Мэрла, для которого нетрадиционная ориентация его брата стала бы огромным ударом.

Он шмыгнул в ванную комнату и чем-то там затарахтел, а Мэрл обошел несколько комнат, не найдя ничего полезного, кроме пары покрывал, книжек, которыми он утрамбовал один из рюкзаков, и большого количества мужской одежды. А вот с женскими шмотками была беда. Верней, была беда с хорошими женскими шмотками, ведь самые простые и недорогие вещи, которые тут нашлись, гордо преподнести в дар какой-нибудь дамочке даже в такие времена было как-то некомильфо. Но Мэрл на такой дар судьбы и не рассчитывал, довольно отмечая наличие детской комнаты ярко-розового цвета. Девчонка. Отлично. И размерчик подходящий.

— Чего ты делаешь? — вошел в комнату Дэрил с огромным пакетом в руках. — Нахрен это все?

— Много, думаешь? — покосился Мэрл на сумку, полную девчачьих вещей, сбором которых он и правда увлекся, в красках представляя, как именно будет благодарить его за заботу о своей дочурке Кэрол. — Ну, ничего, что малой не понравится, отдадим…

— Карлу? — изумился братишка.

— Блин, да что за нахрен? Ты вообще это… походу, страдаешь страшной болезнью под названием "бабья слепота". Видишь вокруг все, кроме баб. Сочувствую, Дэрилина, тяжко тебе. А шмотье, если что, фермерской дочке младшей пойдет, она почти такая же дохлая, как и наш Рыжик.

— Рыжик? — хмыкнул, приподняв бровь, Дэрил и ловко увернулся от тычка в спину, шагая на выход.

— Иди уже, — последовал за ним Мэрл и хохотнул при виде выглядывающих из пакета брата вещей, понимая, почему тот так не хотел идти в ванную, зная, что совесть не позволит ему не взять столь нужные женской части группы вещи, — со своими прокладками! Не, ну чего, думаю, за пачку прокладок в наше время даже Блонди может горячо отблагодарить.

— Чего ты заладил? Нахрен мне ее подсовываешь? — скривился братишка, словно речь шла не о горячей блондинке, а о прогнившей до костей ходячей.

— Ну а чего? Я тут подумал, ну нахрен мне такая сдалась норовистая, — Мэрл не стал признаваться в том, что это он по какой-то непонятой ошибке природы не нужен Андреа. — А копу, этому Уолшу, такую цыпочку отдавать жалко. Так что пусть в семье остается. Все лучшее тебе, братишка, цени, блин, а не фыркай!

Загрузившись в автомобиль, они еще поспорили, какой именно дорогой из двух, указанных на карте, будет удобно добраться до фермы, и отправились в путь, который позорно завершился в паре сотен метров от заветных владений Гринов. Машину прежние хозяева оставили неспроста, она забарахлила и напрочь отказалась работать, даже когда Дэрил, ругаясь, пнул колесо и, поскользнувшись в луже, полной глины, оказался по уши в грязи, умудрившись каким-то чудом напороться боком на собственную стрелу. Разломав последнюю и с шипением вытащив ее, Дэрил отмахнулся от нахмурившегося Мэрла, ловко перевязывая рану рукавом от рубашки и заявляя, что жить он будет.

Решив, что ветеринар и женщины лучше справятся с лечением брата, Мэрл стал выгружать из багажника самое важное — то, что хотел оставить себе — и сумку со шмотками для девчонки. Остальное пусть сами бегут сюда и забирают. А Дэрил, честно повесив за спину один из тяжелых рюкзаков, тем временем уже похромал к ферме, матерясь и размазывая по себе потеки грязи.

Раздавшийся со стороны фермы выстрел заставил Мэрла изумленно замереть и, бросив то, что он не успел на себя повесить, кинуться к брату, который лежал распростертый на земле уже явно не из-за скользкой глины или подвернутой ноги. С другой стороны ему навстречу бежали Граймс с Уолшем, азиат и пришибленный ниггер, который, наверное, и стрелял в Дэрила. Убедившись, что братишка жив и даже почти цел, не считая продолжающегося кровотечения из бока и задевшей по касательной его висок пули, Мэрл, недолго думая, ухватил Ти-Дога за ворот его футболки, не понимая, о чем пищит подбежавшая к ним Блонди.

— О Боже! О Боже! Я чуть не убила Дэрила! — вторила она, словно заведенная, прижимая руку ко рту.

Судя по виду, ее от шока могло вот-вот стошнить, и Мэрл невпопад подумал о том, что, кажется, коп-производитель такими темпами всех баб обрюхатит, пока он сам какую-то затюканную домохозяйку завалить не может. Перепуганного ниггера можно было отпускать, что Мэрл и сделал, сплюнув и выругавшись.

— Да уж, дай бабе в руки оружие — перестреляет всех нахрен и сама напоследок застрелится, — укоризненно бросил он заламывающей руки Андреа, вокруг которой уже собралась толпа непонятно кому — то ли ей, то ли Дэрилу, уже уведенному в дом — сочувствующих. — А Дэрилина, между прочим, полчаса убил, выбирая тебе прокладки!

— Да? Правда? — растерянно всхлипнула она, уткнувшись лицом в плечо Кэрол, с искренним сочувствием поглядывающей на Мэрла.

Кажется, из ранения братишки тоже можно будет поиметь свою выгоду. Ведь если благодарность за подарки для дочери смешать с жалостью к переживающему за брата Мэрлу, получится очень даже хороший толчок для пылких утешений прямо этой ночью. Да и палатка сегодня будет свободна, ну не выпрут же раненого Дэрилину на улицу ночевать! Хотя, если что, у Мэрла есть и другие планы насчет места для интимных свиданий, главное только, чтобы ничто и никто не помешало ему в их свершении.

Несмотря на крайне идиотское, с точки зрения Мэрла, ранение Дэрила, вечер определенно удался. Ведь именно сегодня женщины группы решили устроить торжественный ужин, якобы для того, чтобы отблагодарить хозяев фермы за прием. И может быть, они даже мрачно взирающего на все вокруг — и особенно на китайчика — Хершела в этом убедили. Но Мэрл-то точно знал, ради чего все дамочки, включая даже самых криворуких в этом деле, весь день на кухне провели: чтобы вечером не на пеньках на холоде давиться разогретыми консервами, а поесть, наконец, по-человечески.

Правда, по-человечески все равно не получилось, ведь по мнению Мэрла каждый прием пищи — особенно тот, который считается торжественным — должен сдабриваться щедрой порцией какого-нибудь пойла покрепче. А эти трезвенники давились кислым компотиком, еще и прикидывались, что это что-то другое, разлив напиток по бокалам, чокаясь и старательно скалясь друг другу. Но сколько бы они не прикидывались, толка все равно не будет. Того самого толка, столь необходимого Мэрлу сегодня и каждый день этой чертовой жизни, в которой по какой-то вселенской несправедливости не осталось ни одной шлюхи. А все окружающие дамочки корчили из себя слишком приличных и без алкоголя ноги раздвигать уж точно были не намерены.

Но Мэрл впадать в уныние не торопился и весь ужин косился в сторону Кэрол в какой-то очередной дурацкой кофте с не менее дурацкими рюшками, снова скрывающей все ее прелести. Разве что одну скрыть было невозможно: оказывается, улыбка у этой дамочки была очень даже ничего. Молодила ее как-то, что ли... И заставляла поверить, что она не совсем уж покрывшаяся плесенью зануда, а очень даже горячая штучка, особенно в умелых руках Мэрла, который, не будь он мужиком, раскрепостит даже такую!

Углубившись в мысли о том, какой может оказаться эта серая мышь в постели, доевший свой ужин Мэрл едва не пропустил уход Кэрол, успев встать вслед за ней в последний момент. Она отошла на кухню, где расставляла на подносе посуду с ужином для Дэрила. Вот где братишке повезло! Мало того, что ужин, на котором он бы явно неуютно себя чувствовал, как всегда перепутав вилку со своими пальцами, пропустил, так еще и принесут все ему в постель прямо на подносике, пожалеют болезного, поцелуют на ночь…

А вот этого не надо! После всех несправедливостей нового мира Мэрл уже готов был поверить даже в то, что совершенно не умеющий вести себя с женщинами брат как-нибудь уведет у него последнюю надежду на развлечение, и потому решительно выдернул у Кэрол поднос из рук. А Андреа как раз вовремя проходила мимо.

— Так, Блонди, это тебе. Отнеси Дэрилине в знак своего глубокого раскаяния, — сунул он ей поднос в руки и, когда она уже открыла рот, чтобы возмутиться, перебил: — Ну а глубокий минет подойдет на десерт, это ты правильно вспомнила, да.

Рот у Андреа открылся еще больше, она вся начала покрываться красными пятнами, а рядом раздался тихий вздох. Оглянувшись, Мэрл приметил так и застывшую на месте младшую дочку фермера, которая от изумления тоже уронила челюсть на пол. Рядом топтался ее хахаль, покрасневший, почти как тот компот, что они пили за ужином.

— А тебе еще тренироваться надо, глазастая, — скептически покачал головой Мэрл и обернулся к Кэрол, которая от тихого смешка в начале его речи, обращенной к Андреа, перешла к укоризненному взгляду. — Идем, красотуля.

— Куда? — уточнила она, но так и не дождавшись ответа, послушно пошла вслед за ним на улицу.

А что-то возмущенно буркнувшая Андреа направилась на поиски комнаты Дэрила. И как знать, может быть завтра утром братишка еще спасибо Мэрлу скажет за такой отличный подарочек. Ну а что? На кой черт Блонди сдался Уолш, у которого все равно вкус плохой, раз он все еще на Лори заглядывается? А Дэрилина парень видный, если умыть, причесать, к кровати привязать и не ждать от него ни слов, ни действий. Говорят, и такие некоторым бабам тоже нравятся…

— Мэрл, так куда мы идем? — осторожно и совсем не раздраженно, как, небось, сделала бы это уже Блонди, которой, впрочем, даже излишнюю нервозность можно было простить за ее шикарную грудь, поинтересовалась Кэрол еще раз. Мэрл с готовностью отвлекся от фантазий, в которых он на всякий случай показывал неразумному братишке, как именно надо удовлетворять Андреа.

— Почти пришли, показать кое-что хочу, — доверительно сообщил он, хмыкая про себя тому, что уж такое романтичное место, как сеновал посреди уютного, тихого и темного амбара, она оценить должна.

И судя по тому, как она доверчиво шагала рядом с ним по потемкам и даже благодарить начала за удачную, по ее мнению, вылазку, Кэрол, которая ведь не дурой была и далеко уже не малолеткой, вполне понимала цель их ночного свидания. А раз пятки еще не сверкают в направлении леса — значит, она очень даже готова и, конечно, рада предстоящей перспективе.

— Я еще тебе хотел чего-то… поярче этих твоих хламид вечных, — не смог удержаться он, ковыряясь в детском замке амбара перочинным ножом. — Но там такая хрень была…

— Ты нашел столько всего для Софии… Дэрил сказал, что ты настоял взять детские вещи. Спасибо большое. Спасибо, что подумал о ней. Мой муж… он никогда бы даже не вспомнил. А ты ведь выбирал, — млела, кажется, сама от своих слов Кэрол, наивно хлопая глазами и покорно шагая вслед за быстро прикрывшим за ними двери Мэрлом.

— Конечно, выбирал, красотуля, — уже не сильно вслушиваясь в ее слова, пробормотал он, быстро оглядываясь в темном помещении, которое было каким-то странным, и предлагая своей даме руку, чтобы забраться на верхний ярус, оглядеться и понять, где расположиться будет удобней всего. — Ну как тебе?

Последние слова он прошептал поднявшейся вслед за ним Кэрол на ухо тем самым голосом, который, по признаниям многочисленных подцепленных им по барам девиц, неизменно сводил их с ума. И в этот раз все сработало просто безотказно. Так же, как и сам Мэрл, она даже не пожелала тратить время на то, чтобы осмотреться, хватаясь за ворот его рубашки и прижимаясь к нему всем своим телом. Очень даже ничего таким телом. Да чего греха таить, все на месте, больше ничего и не нужно!

Несмотря на нетерпеливость, Мэрл торопиться не планировал, рассчитывая, что такую пылкую и так быстро возбуждающуюся дамочку нужно покорить первым разом так, чтобы ей хотелось еще и еще, и чтобы она по всей ферме за ним с охапкой сена бегала, умоляя повторить. Потому он лишь прижал ее к себе крепче, медленно оглаживая бедра и не спеша хватать за выглядевшую довольно аппетитной, когда она наклонялась, думая, что за ней никто не наблюдает, задницу. Он скользнул губами по пахнущей мылом шее, а Кэрол вздрогнула всем телом и, кажется, решила так не вовремя продолжить никому уже не нужное общение.

— Ты именно это хотел мне показать? — сдавленно пробормотала она, и Мэрл, чье весьма выдающееся — а как же иначе? — «это» упиралось ей в живот, коротко согласился. — Но почему именно мне? Мэрл… Мне кажется, тебе стоило позвать Рика… Шейна или Дейла.

— Какого хрена? — не понял он подобных намеков и вдруг услышал какой-то подозрительный звук.

Звук исходил снизу, из той части амбара, которую от входа увидеть было нельзя, и которую он сейчас лицезрел сверху, понимая, что первое свидание с дрожащей в его руках и, кажется, вообще даже не сообразившей, что это было свидание, Кэрол, определенно не удалось. Внизу насчитывался с десяток ходячих, которые, задрав свои гнилые головы, пытались разглядеть недоступную еду в виде двух обнимающихся людей. Хотя, судя по валяющимся внизу перьям, потчевали их все же не человечиной. Это ж сколько кур перевели на этих тварей, пока Мэрл недоедал?!

— Мэгги, это ты тут? — раздался с другой стороны шепот китайчика, который проворно взобрался наверх и, увидев Кэрол, которая, уже отлипнув от Мэрла, судорожно вздыхала в тщетной попытке успокоиться, отшатнулся. — Ой! А что вы тут… Ой!!!

Последний возглас пацана был посвящен толпе ходячих, на которых Кэрол безмолвно указала ему подрагивающим пальцем, а дверь амбара, который, оказывается, был не только тюрьмой для непонятно на кой черт нужных этим ненормальным ходячих, но еще и проходным двором, снова хлопнула. И это уже была Мэгги, охнувшая при виде них всех и жалобно захлопавшая глазами при понимании, что все всё видели.

— Я объясню! Только не рассказывайте никому! Я все объясню! — залепетала она.

Но Мэрл, уже представляющий себе выражения лиц двух придурков копов, которые в попытке поделить на две равные части и без того слишком хлипкую бабу даже такую толпу ходячих у себя под носом проморгали, только хмыкнул довольно. Ага, не расскажет он, как же, ждите! У него большие планы поразвлечься с учетом новых обстоятельств.

Само собой, никакое лепетание Мэгги о том, что это вовсе не твари, а больные люди, и о том, что ее папочка, видите ли, расстроится, если что-то с ними сделать, не возымели ни малейшего воздействия на Мэрла. В глазах Кэрол и даже Глена, который, конечно, делал вид, что вроде как морально поддерживает свою подружку, и не мог вымолвить ни одного умного слова, лишь заикаясь, но все же дебилом не был, явственно читалось согласие с решением Мэрла сообщить всем о его находке. И пусть случайной, это, как и в случае с найденной в лесу кнопкой, уже не важно — главное, результат и польза для группы!

К сожалению, эти немощные уже успели улечься спать по своим палаткам и фургонам, а набожный ветеринар там у себя смотрел, наверное, десятый сон, потому Мэрл, который хотел видеть все эмоции недоумков-копов при свете дня, да и искренне опасался, что в темноте и сонные они еще его подстрелят ненароком вместо ходячих, поддался на уговоры Кэрол и Глена отложить разговор до утра.

Дамочка, ловко вильнув хвостом, моментально смылась в свой фургон, где, увы, ночевала далеко не одна с дочкой, и даже поцелуем не наградила. Вот так вот и верь бабам: как обжиматься в случае испуга — так они первые, а как потом с последствиями разбираться, так сразу сбегают, предлагая снова пытаться их завоевать…

— Забей, — прервал уныло ноющего о том, что его подружка теперь ему ни за что не даст, китайчика, который говорил что-то другое, но явно имел в виду именно это, Мэрл. — Потом пойдешь, ее утешишь, когда она будет сопли жевать по своей домашней скотине, от которой никакого проку, кроме высокохудожественного рычания по ночам, нет, и она сама под тебя подлезет. Бабы они такие — любят, когда их качественно жалеют!

— А как это: качественно? — заинтересовался паренек.

— А это — с чувством и расстановкой! Можно всю ночь, если силенок хватит, — усмехнулся Мэрл и, не дожидаясь новых вопросов, отправился в палатку, которая была до безобразия пустой и напоминала о том, что очередные его планы канули в лету. Ну, ничего, зато утро обещает быть веселым.

И утро действительно было таким, когда позавтракавший и не ставший дожидаться, пока эти медлительные черепахи доедят, под испуганными взглядами Кэрол и Глена приукрашивая обстоятельства героического похода на разведку во вражеский амбар, Мэрл описал свою находку. Рик и Шейн едва в обмороки не грохнулись под укоризненным взором общей дамы их сердец, которые явно были больше мозгов. Шла бы речь о Мэрле, он бы сердце заменил на более подходящий в делах любовных орган, но этим придуркам так льстить не хотелось.

Обсуждение, что стоит делать, Мэрл вместе с Уолшем, который безмерно обрадовался поддержке, прервал на корню, заявив, что не время и не место вести переговоры, и прихватив оружие, направился к амбару. Остальные тоже обреченно взяли кто что и поплелись следом. Из дома выскочили глазастые хозяева амбара, но ни старикан, ни его дочурки, ни хватающаяся за сердце Патриция, ни трясущийся как осиновый лист Джимми ничего поделать не могли. Только рыдали, наблюдая за тем, как Мэрл, искренне сочувствующий болезному Дэрилине, единственному — ведь даже дети явились посмотреть — пропускающему такое зрелище, картинно распахивает двери, за которыми скрывались ходячие.

Расстрел выползающих на совсем уже не божий свет ходячих проходил весело: под всхлипы и вскрики Лори и Кэрол, которые обнимали детей, не давая им смотреть. Вот только младшая дочурка Хершела немного подпортила малину, поскакав по трупам к одному, верней, одной из ходячих и едва не став для той закуской. Но бравые копы успели ее спасти, и все, в общем-то, закончилось вполне удачно. Если не считать трясущейся длани фермера, который совсем невежливо попросил их всех немедленно пойти вон.

Правда, сломленный тем, что его домашних зверушек уничтожили, старик как-то уж очень быстро поник, услышав от Шейна, что никуда они не пойдут и будут жить большой и не очень дружной семьей здесь. Потому что на их стороне — сила. Ну а еще дети, беременная женщина и все такое, что поспешно начал добавлять Рик, который, в отличие от своего дружка, всегда мечтал решить все миром, явно каждый год на Рождество заказывая у Санты вселенскую справедливость на всей земле и теперь недоумевая, что желание сбылось как-то странно.

После всего Мэрл заглянул к братишке, который непонятно зачем под шумок, пока все были заняты, перетащил свои мощи обратно в их палатку. Ни черта в жизни и удобствах не понимает! Вот Мэрл бы, уложи его кто-то в отдельной комнате и на нормальной кровати, уж точно сам бы ни за что оттуда не ушел! Ну да братишка, судя по возмущенному фырканью, вчера даже поцелуя от Блонди не добился, не то что чего-то серьезней, а таким придуркам отдельная комната и не положена, правильно.

— Эй, красотуля, есть чего перекусить? Что-то я, блин, проголодался от всех этих воплей, — подошел Мэрл к одиноко готовящей что-то у костра Кэрол.

— Подожди обеда, — бросила она непривычно холодно.

И Мэрл, как великий знаток женских душ, тут же просек, что что-то не так. В смысле, он сделал или сказал что-то не то, совсем не то; что-то такое, что сошло для этой затюканной дамочки за трагедию века, на что она обиделась и даже решилась это показать.

— А до обеда никак? Так сказать, небольшая награда герою сегодняшнего дня? Положено ведь. Я же многого не прошу, — совсем уж приличным постарался быть Мэрл, оглянувшись и убедившись, что Лори с детьми сидит далеко и их не увидит, и только после этого приблизившись вплотную к стоящей к нему спиной Кэрол и снова включив свой супер-соблазнительный голос. — Ну как, Кэрол? Накормишь голодного спасителя?

— Ты серьезно считаешь себя героем дня? — резко развернулась она и совсем не для пылкого поцелуя, как можно было бы ожидать.

— Не понял, крохотуля, чего уже не так?

— А ты не знаешь? — кажется, даже удивилась Кэрол, но, увидев шутливое пожатие плечами не воспринимающего всерьез эту ситуацию Мэрла, закусила губу. — Зачем было устраивать все это? Зачем все эти шутки, вся эта показуха, все эти издевательские слова? Неужели ты не слышал, что вчера говорила Мэгги? Там была их семья! А вы… а ты… Девочка попыталась с собой покончить после всего увиденного!

— Мэгги, что ли? Я думал, она девка крепкая, а оказалась — тьфу, — не впечатлился Мэрл попыткой самоубийства, которая определенно оказалась неудачной, раз звалась всего лишь попыткой.

Показуха — ничего больше.

— Нет, Бет. Это была ее мама… Господи, Мэрл, ты даже не понимаешь сейчас, о чем я тебе говорю! Ты правда не понимаешь?! А я-то думала, — махнула она рукой и, не дожидаясь даже ответа, поспешила к своей девчонке, которую, между прочим, спас для нее Мэрл.

А теперь она, небось, считает, что он такой же ублюдок, как и ее муженек, и все такое. Но, черт побери, в чем его вина? Его — Мэрла Диксона? В том, что набожный папаша запер свою жену и сынка ходячими в амбар, вместо того чтобы быть мужиком, прикончить их по-тихому, как делают все нормальные люди, и спокойно похоронить с почестями? Горе, конечно, и все такое, Мэрл тоже человек и понимает, что такое потеря семьи. Но уж для девчонки, особенно, если у нее шалят нервишки аж до суицида, это было бы гораздо полезней, чем знать, что полуразложившиеся родственники заперты в амбаре, питаются сырыми курами и мечтают сожрать ее тоже.

Он, между прочим, просто проблему решал, ведь затягивание пользы бы не принесло никому, разве что еще большее нервное напряжение. А что его шуточки — так пусть вообще спасибо скажут еще, что он их в тонусе держит, настроение поднимает и унывать не позволяет!

Сплюнув и покосившись на Кэрол, которая поглядывала в его сторону издалека, то ли уже начиная мучиться совестью, то ли надеясь, что он сам прибежит, раскаявшийся с извинениями, Мэрл присел на ближайший стул. Он определенно восхищался этим фантастическим народом под названием "женщины"! Ведь только они могут качественно и быстро поиметь мужику мозг, отказывая ему во всем остальном, но искренне считая, что он что-то должен.

Цыпочка оказалась с норовом. Ну, ничего, планы свои по ее заполучению Мэрл уже не поменяет. Из принципа.

Привезенный на ферму чересчур жалостливыми придурками пацан никак не шел из головы Мэрла. Мало того, что этот Рэндал был в составе неизвестной и не самой дружелюбной в мире группы, если они даже миролюбивого шерифа, верующего ветеринара и ни на что не годного, кроме бессмысленного размножения, китайчика до перестрелки довели, так он еще и Мэг откуда-то там знал! А значит, с этой фермы теперь мог уйти только в одно место — в могилу.

Конечно, мнение Мэрла разделяли не все. Правда, непонятный вирус, напрочь лишивший большую часть мира мозгов, начинал потихоньку добавлять мозги выжившим. Чересчур медленно, но лучше уж так, чем совсем никак! В итоге, о том, что с Рэндалом нужно что-то делать, и это что-то вовсе не подразумевает его откорм, принятие в группу и распевание совместных песен вокруг костра, задумывались многие. А некоторые — даже в очень нужном направлении.

Как, к примеру, Уолш, который вообще мужик был башковитый, несмотря на то, что вместо башки у него большую часть времени работало совсем другое место, как магнитом притягивающееся к мощам истеричной Лори, носящей в себе непонятно чьего паразита. Граймс вроде бы тоже начинал шевелить мозгами и, если спорил со своим заклятым дружком, то походу, только из-за того, что принципиально больше не хотел с ним соглашаться, да и вообще никак не мог привыкнуть к законам нового времени. Слабак!

Женская часть группы разумно самоустранилась. Никто, к счастью, не ныл о том, что с мальчиком нужно обходиться нежнее, ведь он юн и невинен, словно Дэрилина в постели. Некоторые, конечно, вздыхали украдкой, но за свою драгоценную шкурку уже тряслись гораздо сильней, чем за ни чем не примечательную шкуру чужака.

Но дальше разговоров дело не заходило и, как понял Мэрл, не зайдет раньше следующего года. А ведь до того времени этот мутный пацан точно вылечит окончательно ногу, обведет вокруг пальца какого-нибудь дедулю в панамке, который в этом деле был еще более ненадежным, чем детишки, и приведет на ферму, полную припасов, баб, животных, транспорта и оружия, каких-нибудь уродов.

Покосившись на как-то до противного робко и нерешительно похрапывающего Дэрила, который, кажется, даже во сне ничего более пошлого, чем оргия белок на стволе дерева, никогда не видел, Мэрл с рассветом вышел из палатки, оглянулся, потянулся, прихватил оружие и неторопливо отправился на беседу с Рэндалом.

Беседа оказалась довольно результативной. Да, узнать, где именно находится постоянно кочующая группа явных отморозков, так и не удалось. Зато Мэрл узнал о том, что это именно отморозки. И что пацан ни чем не лучше их самих. При словах о том, что однажды они изнасиловали каких-то малолеток на глазах у папаши, Мэрл даже замер на мгновение, смаргивая невольное видение, в котором кто-то особо извращенными способами издевался над Глазастиком и Рыжиком. Следом почему-то представились полные слез глаза Кэрол, и сдерживаться уже даже желания не возникло.

Выйдя на белый свет и с удивлением увидев, что солнце уже довольно высоко, а вся группа — проснулась, Мэрл для приличия вытер руку о штаны, оставляя на них кровавые разводы и подмигивая детишкам, чьи челюсти при виде него упали до колен.

— Я, конечно, рад такому вниманию, но от завтрака бы не отказался. Накормите, потом любуйтесь на здоровье, — хмыкнул он, не понимая, почему они все так на него смотрят.

— Ты это… — провел рукой по лицу Дэрил, явно на что-то намекая.

Кэрол же суетливо извлекла из кармана носовой платок и быстро подала его Мэрлу, машинально вытершему лицо и изумленно уставившемуся на красные пятна, проступившие на светлой ткани.

— Походу, после завтрака мне нужен будет душ. Кто первый потереть мне спинку, а?

— Ты был у Рэндала? — перебил его Рик, выступая вперед и вглядываясь в его лицо.

— Ага. Нужно же было узнать, чего там пацан скрывает. Всю грязную работенку за вас сделал, а вы держите меня голодным и… — он скривился, прихлопнув какое-то насекомое, явно позарившееся на чужую кровь на его шее.

— Ты его бил?! — охнул старик, стягивая с головы панамку, пока Лори уводила сопротивляющихся детей подальше.

— Нет, блин, я ему мороженого пообещал, он так сразу прямо и раскололся!

— Но так нельзя!

— Да послушал бы ты этого пацана, вообще коньки б откинул! У них группа не чета вашей. Ни грабежами не гнушаются, ни убийствами, ни малолеточками, если вы поняли, о чем я, — хмыкнул Мэрл, видя, как женщины округлили глаза, а мужчины сжали кулаки. — Не советовал бы я рисковать с такими встречаться. Реально не советовал бы.

— Значит, решено, — кивнул своим мыслям Рик и, явно воображая себя великим героем, идущим на страшную жертву, выдохнул: — Я улажу это. Рисковать нашими детьми мы не можем.

— Да не парься, чувак. Я же говорю: всю грязную работенку за вас сделал. Нет, ну выкинуть пацана — это вы уже сами. Или прикопайте где-нибудь. Можете даже отпевание устроить, ваше дело!

— Ты его прикончил? — недоверчиво прищурился Шейн и, увидев кивок, одобрительно ухмыльнулся.

А вот Дэрил почему-то дул губы. Но он всегда был недоволен Мэрлом. Тем, что он воровал, продавал наркоту и совершал прочие мелкие противозаконные деяния. А как хавать то, что добыл им таким образом Мэрл, он был впереди всех! И почему все эти чистоплюи никогда не понимают, что их праведными способами порой ни хрена в жизни не добьешься? И что для того, чтобы выжить, иногда нужно делать то, что просто приходится. Будто самому Мэрлу так уж в кайф было впервые в жизни марать руки об этого пацана, так противно скулящего и умоляющего о жизни…

Наспех поев, он не стал прислушиваться к разгоревшемуся спору о том, как воспринимать его поступок и что делать с телом, и направился к летнему душу. Начало осени вполне еще позволяло мыться холодной водой во дворе. Вот только прихватить полотенце или хотя бы какую-то футболку вместо этой, липкой и окровавленной, стоило бы… А Мэрл об этом совсем не подумал.

Зато подумала Кэрол, поджидающая его снаружи и нисколько не смущающаяся того, что он в одних штанах,

и подавшая ему полотенце и следом — чистую футболку.

— Ну, давай, не томи, начинай уже свою лекцию, — буркнул Мэрл, помнящий ее высокопарную речь с прошлого раза. — Или тебе помочь? Не убий там и вообще не поднимай ни на кого своей единственной руки, это был юный мальчик, его можно было перевоспитать, а ты, полный урод и ублюдок, оборвал его драгоценнейшую жизнь, и так далее, и тому подобное.

— Я не буду этого говорить, — покачала головой Кэрол.

— А что будешь? — недоверчиво прищурился он.

— Разве что то, что ты не должен выполнять за всех черную работу, как ты недавно выразился. Не должен изначально брать на себя такую роль. Ты ни чем не хуже остальных членов группы, и не должен отрабатывать свою еду вот таким образом. Это неправильно и ни чем хорошим ни для тебя, ни для группы не обернется. Ты сам ставишь себя обособленно, на какое-то странное место, в котором ты вроде как и выше их, потому что способен на… — она так и не выговорила слово «убийство». — Способен на то, на что неспособны они. Но в тоже время ты заранее принижаешь себя, готовый выполнять самые грязные поручения, марать руки за остальных. И чем это обернется? Тем, что к тебе будут относиться хуже, чем к другим, пусть с опаской, которую ты примешь за уважение, но хуже. Да и ты к нам будешь хуже относиться, прекрасно понимая, что без тебя мы в чем-то беспомощны, но все равно не ценим этого так, как тебе хотелось бы.

— Да мне плевать на все эти отношения с группой. Вы сами по себе, мы с Дэрилиной — сами по себе. С вами — пока нам выгодно.

— А выгодно вам с нами будет всегда. Ты же умный человек, Мэрл. Ты понимаешь, что уходить смысла нет, и Дэрил уходить не хочет. И опасно это, слишком рискованно... Да и скучно тебе будет с одним только братом в лесах.

— Ну, раз ты считаешь, что с тобой, красотуля, будет весело, может, хотя бы поцелуем меня наградишь за то, что я все-таки избавил вас от проблемы в виде многомесячных разборок на тему того, что делать с пацаном, и у кого подымется рука его прикончить? — хмыкнул Мэрл, подмигивая Кэрол.

А она, уже успевшая снять со стенки душевой его грязную футболку, просто взяла и чмокнула его в щеку.

— Маловато будет! — возмутился он.

— Ну ты же умный мужчина, Мэрл, — неожиданно игриво приподняла она бровь и, как обычно, быстро и тихо ускользнула.

Оставляя Мэрла размышлять о том, что Кэрол — дамочка при мозгах и вовсе не промах, так что со своими планами на нее он определенно не прогадал!

Приободренный словами Кэрол о том, что он, проявив смекалку, вполне может получить доступ к ее телу, Мэрл даже не стал по своему обыкновению торопиться и пробовать новые методы соблазнения немедленно. Среди ночи он успел признаться себе в том, что просто понятия не имеет, чего ждет эта, как оказалось, чересчур сложная дамочка, но быстро отогнал от себя предательские мысли и уснул. Ведь так он мог смотреть сны о целом гареме из местных цыпочек, которые все разом осознали, что они теряют, отказываясь от самого интересного мужчины в их жизни, и приползли на коленях молить его о большой и чистой любви на ближайшем сеновале.

Как обычно, утро развеяло все мечты о нормальной жизни, достойной великолепного мужчины, и Мэрл в течение первого часа своего бодрствования удостоился лишь презрительного взгляда от Блонди, фырканья от ирландской девицы, затравленного взгляда от её бледной сестренки и полупереваренного завтрака под ноги от залетной жены двух копов.

— Диксон, не мыться — это у вас семейное?! — перебила она его цветастые ругательства и, закрыв рот ладонью, сбежала в направлении кустов, откуда тут же начали раздаваться все те же малопривлекательные звуки.

— У самой тоже шея грязная, — пожал плечами возникший словно ниоткуда Дэрил, чья немытая физиономия, вероятно, и послужила первым толчком к переводу продуктов их истеричной первой леди.

Не успел Мэрл порадоваться тому, что мальчик, оказывается, растёт, то бишь обращает внимание на женские шеи, как его хорошее настроение было безвозвратно утеряно. Причиной тому стала вторая миска с едой в руках братишки.

— Ну и нахрен принёс? — буркнул он, принимая свой завтрак, присаживаясь прямо на землю у палатки и начиная ловко орудовать ложкой.

— А чё нужно было делать? — как часто случалось, не проявил чудес сообразительности устроившийся рядом Дэрил.

-Забей, — отмахнулся Мэрл, и завтрак они продолжили в тишине.

Ну не признаваться же брату в том, что он, Мэрл Диксон, питал надежды на приход какой-то там зачуханной домохозяйки, чьи голубые глаза, наряду с другими частями тела, не давали ему покоя который день и, особенно, ночь? Что он все утро готовил фразочки для приветствия и размышлял о том, за что именно можно будет её пощупать, чтобы одновременно и вперёд в их отношениях продвинуться, и остаться в ее глазах тем самым умным мужчиной, которым она его вдруг сочла.

— Относить посуду сам побежишь? — опустошив тарелку, хмыкнул Дэрил, показывая, что он не совсем уж дурак.

— Ещё чего, впрягся в официанты, сам и бегай туда-сюда. Чаевые не забудь, — отвесил ему шутливый подзатыльник Мэрл, сообразив, что от скуки на этой богом забытой ферме он скоро фартук повяжет и посуду намывать примется, лишь бы завалить наконец хоть кого-то.

Если уж и искать повод пообщаться с погрязшей в делах кухонных дамочкой, то точно не такой. А если не трепыхаться лишний раз и спокойно подождать, то повод сам приплывет в руки. Терпение и спокойствие — вот принцип любой охоты! Когда-то Мэрл заставил своего малолетнего брата заучить эти слова наизусть. И тот их воспринял слишком серьёзно. Надо было добавить, что доля риска и азарта делают охоту пусть и не всегда удачной, но уж точно гораздо более приятной, но тогда Мэрл об этом как-то не подумал. А теперь уж точно было поздно. Скорей все оставшиеся в мире бабы и впрямь придут на поклон к Мэрлу, чем в Дэрилине зажжется огонёк азарта в охоте на человеческое существо женского пола.

Осеннее солнце слепило глаза, и Мэрл, нашедший недавно чью-то нычку в одном из сараев, облюбовал себе проверенные на отсутствие отходов жизнедеятельности тошнотной Лори кусты, скрывающие его от ярких лучей, и с наслаждением открыл старый номер Плейбоя. Причмокнув губами при виде красотки на развороте, он на минуту задумался, чей тайник разворовал. Конечно, вероятность того, что журнальчики припрятал ныне покойный сынок набожного фермера составляла почти сто процентов. Но мысль о том, что он, Мэрл, явил свету тайный грешок самого Хершела, грела душу гораздо сильней.

Насладиться обнаженными прелестями грудастой модели в полной мере так и не удалось. Привыкший улавливать малейшие признаки опасности слух Мэрла среагировал на тихие шаги неподалеку. Нужно было лишь слегка отодвинуть ветку кустарника, чтобы увидеть пацана в шерифской шляпе, испуганно подбирающегося к байку Диксонов.

Решив не спешить объявлять о своём присутствии, Мэрл с любопытством понаблюдал за тем, как пацан корчит из себя крутого байкера, и прищурился, видя как тот достаёт из бардачка оружие. Первым порывом было схватить зарвавшегося засранца за ухо, проучить его как следует, то есть запугать до полных штанов, и отволочь его к папашке-копу, воспитавшему нахального воришку. Но интерес к тому, зачем пацану пистолет, перевесил на чаше весов жажду отмщения.

Сунув журнал за пазуху, Мэрл медленно и тихо последовал за явно не ожидавшим хвоста пареньком, который, конечно же, первым делом нашёл свою подружку, поуламывал её немного и повёл в сторону леса. Пистолет, небось, показывать! Главное, чтобы только пистолет и только украденный, а не тот, что у него в штанах.

Можно было лишь подивиться сообразительности этого юного Ромео, который, не то что некоторые Дэрилины, активно охмуряет понравившуюся цацу, да ещё и со знанием дела. Ведь опасные мужчины, а оружие, несомненно, придаст налет опасности этому заморышу в наивных глазах Рыжика, всегда привлекают баб. Взять хотя бы Уолша: и воблу сушеную обрюхатить успел, при живом-то муже, и Блонди нагнуть. Думать о том, почему все достается этому перекачанному эксгибиционисту, а не гораздо более опасному, причём по-настоящему, Мэрлу, почему-то не хотелось, и он предпочел, не рискуя уверенностью в себе, спасти девчонку от лап развратного мальчишки. А там, глядишь, и очередная благодарность от мамашки подоспеет.

Ускорив шаг, Мэрл нагнал малышню у небольшого болотца и покачал головой, осуждая неумение мальца подбирать удачные места для свиданок. Да и развлечения у него были те еще — дразнить увязшего в жиже ходячего было не лучшей идеей, если рядом пищит испуганная девица, а у самого тебя руки трусятся и зубы стучат так, что в соседнем штате слышно.

Понаблюдав пару минут за представлением и заметив то, что малышня не увидела, а именно — уже почти высвободившуюся из ловушки ногу ходячего, Мэрл достал пистолет и, отгоняя от себя мысль о том, что не будь здесь девчонки, он бы позволил пацану самому разгребать все это, метко прострелил гнилую башку.

Юный Ромео подпрыгнул ещё выше, чем София, оглянулся на Мэрла и попытался сбежать. Впрочем, мешать ему никто не стал, кроме его собственной сомнительной гордости: он остановился в десяти шагах от своей подружки, предоставив ей решать проблему в лице грозного Мэрла Диксона.

— Вы только маме не говорите, ладно? Ну, про ходячего! Пожалуйста-пожалуйста! — захлопала девчонка глазами и сложила тоненькие ручки в мольбе.

— Может, тебе ещё мороженого пойти отыскать? — хмыкнул Мэрл, опешив от того, что София, судя по хитринке, зажегшейся в её глазах, была почти уверена в его молчании.

— Я же не о себе думаю! Она же испугается, расстроится... Потом ещё неделю в плохом настроении будет, — опустила глаза малявка и для пущей убедительности ковырнула носком ботинка землю. — А мы больше так не будем! Честно!

Ишь ты! И вроде как ничего такого не сказала, и все же явно намекнула на то, что в интересах Мэрла не портить её мамаше настроение.

Интересно, и в кого она такой была? Папашка её явно хитростью и сообразительностью не отличался, а мать… А вот к той следует присмотреться гораздо внимательней: возможно, под маской тихушницы скрывается много интересного.

— Ладно, — неожиданно просто для удивленно поднявшейся глаза девчонки согласился он. — Ни слова про ходячего, Рыжик, не парься! Я могила!

— Спасибо! — пискнула она и вприпрыжку помчалась к своему кавалеру успокаивать его.

Хотя про пистолет-то молчать не просила, да и не станет он оставлять у пацана собственность Дэрила. И обо всем остальном, кроме ходячего, молчать Мэрл не обещал. Чем не преминул воспользоваться, едва вернувшись в лагерь и встретив Кэрол, снова развешивающую чужое бельё.

— Не надоело стирать за всеми, красотуля? Такое чувство, что у Блонди руки отсохнут, если она к чьим-то грязным носкам прикоснётся!

— Мне не сложно, — пожала плечами Кэрол. — Но спасибо за заботу.

— Только и делаю, что забочусь! За мелкой твоей присмотрел, пока ты тут копалась. Ты же, небось, и не в курсе была, чем там она в лесу с шерифским сыном занимается?

— В ле… — округлила она глаза, но развить мысль Мэрл ей не дал.

— Ага, этот малец не промах, уже ищет полянку поудобней, чтобы в доктора поиграть там. Но я…

Теперь уже Кэрол не дала ему закончить, с каким-то странным выражением лица уставившись куда-то в район пояса Мэрла. Её глаза заблестели, щеки заалели, дыхание прервалось. Он было оглянулся в поисках местечка, где можно будет наконец уединиться, раз уж дамочка вдруг воспылала столь сильной страстью, но она вдруг заговорила. И совсем не о том, о чем Мэрлу так долго мечталось.

— Знаешь, Мэрл, я многое понимаю, но это переходит все границы! Насмотреться этих картинок, а потом переносить свои фантазии на мою… на детей!

На секунду опешившему Мэрлу показалось, будто Кэрол сейчас хлестнет его сжимаемым в руках мокрым полотенцем. Но она швырнула полотенце на веревку и ушла, не оглядываясь.

Лишь через пару минут Мэрл сообразил опустить взгляд. По закону подлости, журнал не выдержал всех его телодвижений и высунулся из-под края рубашки почти на половину.

— Зачетные сиськи! — похвалил Мэрл брюнетку на фото и снова взглянул в ту сторону, куда ушла разъярённая Кэрол.

Ничего, перебесится, никуда не денется! Ведь сдаваться так просто в его планы не входило. А если уж Мэрл что-то решил, он это непременно получит — иначе не бывает!

Пока оскорблённая в своих лучших материнских чувствах хозяюшка воротила от Мэрла нос, он времени даром не терял и выводил на чистую воду очень не чистого на руки шерифского сына.

К большому сожалению последнего, уши у него были почему-то не резиновые и явно жгли огнём, когда добрый, то есть крайне справедливый дядюшка Мэрл выкручивал их перед фермерским домом. Хотя местечко стоило бы подыскать получше, ведь к месту наказания уже мчались оба папаши этого недомерка, изо всех сил стараясь обогнать друг друга.

— Диксон! — ну очень грозно завопили они в один голос и, опешив от столь редкого в последнее время единодушия, уставились друг на друга.

Пользуясь паузой, Мэрл медленно и торжественно извлек пистолет из кармана Карла, чье лицо сразу сравнялось по цвету с ярко-алыми ушами.

— Карл! — одинаково изумленно выдохнули Уолш с Граймсом и посмотрели друг на друга куда менее доброжелательно, чем в первый раз.

— А где Карл? — вдруг раздался безмятежный голос их общей женушки, прогуливающейся по лужайке и явно с утра сына не видевшей.

— Слышь, пузатая, мой тебе добрый совет, — подождав, когда Лори доберётся до них, сказал Мэрл, вкладывая в свои слова небывалую искренность, — не рожай!

— Что?! — к двум мужским голосам добавился один визгливый, заставляющий единственного по-настоящему здравомыслящего здесь человека закатить глаза.

— Не рожай! Ходи вечно пузатая! Это твой единственный выход, если хочешь всегда знать, где находится хоть один твой спиногрыз! Ну и быть уверенной, что он не отстрелит себе яйца спертым у Дэрилины пистолетом!

— Что?! Карл, ты отстрелил себе… — впала в истерику дамочка, в панике попытавшись ощупать причинное место покрасневшего уже до кончиков пальцев сынка.

А Граймс, вероятно, тоже начав впадать в истерику на не первом уже десятке лет в браке, вдруг не сдержался и хмыкнул, одобряя совет Мэрла. Это была секундная слабость, он тут же скорчил своё фирменное выражение лица «я тут главный» и начал было говорить Мэрлу, чтобы тот не смел приближаться к его семье, но было поздно.

— Рик! Тебе значит, смешно? Смешно, да? — быстро сообразив, что все части тела у отпрыска на месте и подтолкнув его куда-то в направлении дома, уперла руки в бока эта худосочная селедка. — Если мне плохо и я не могу следить за нашим — заметь, не только моим — сыном двадцать четыре часа в сутки, то это должен делать ты, как муж и отец! Но как же, от тебя разве дождешься?! У тебя всегда находятся дела поважней, да? Зато я «не уследила, не приготовила, не убрала»!!!

— Да ты, блин, тиран просто, шерифыч, ну кто бы мог подумать? — покачал головой наслаждающийся сценой Мэрл.

— А ты вообще молчи! — рявкнула вдруг эта тщедушная дамочка так громко, что вздрогнули все, даже проходящий мимо китайчик.

— Лори, ты же знаешь, что я никогда... — попытался угомонить её Рик.

Дослушать покаянную речь этого прикидывающегося самым правильным в мире чувака Мэрлу помешал Дэрил, кивком подозвав его к себе. Отойдя на несколько шагов от безумной компашки, Мэрл оглянулся и увидел, что теперь что-то крайне вдохновлено вещает Уолш, успевший под шумок расстегнуть свою рубашку и даже верхнюю пуговицу на джинсах.

— Ну? Чего? — принял из рук брата уже подкуренную сигарету Мэрл.

— Пусть сами разгребаются, не лезь, — буркнул этот преданный фанат Граймса.

— Блин! Братишка, ты с каких пор таким занудой стал? Зрелищ меня лишаешь, с бабой мне только мешаешь, ну никакой пользы, прям как во времена, когда ты под стол ходил и только туда упрямо гадил!

— Самому бы не нравилось, если бы в твои разборки с бабой кто-то лез. И ни хрена я не мешаю, сам дурак просто, не шаришь, как действовать надо, — обиделся Дэрил, а сам ведь даже не сводил глаз с копов, которые прямо в этот момент пытались поделить бабу.

Было б там, что делить: кости, кожа и паразит внутри!

— А ты, я смотрю, у нас умный больно! Давай тогда, Дэрилина, поделись с братом своей вселенской мудростью. Как же мне действовать надо?

— Если сам не шаришь, то спрашивай хоть с пользой: не у меня, а у экспертов в этих делах, — отбросил в сторону свой окурок тот и, отвернувшись, зашагал по направлению к лесу.

Взглянув на место разборок, Мэрл увидел то, что так внезапно опечалило брата: Рик быстрым шагом шёл, куда глаза глядят, а полуобнажённый, несмотря на довольно прохладную погоду, Уолш прикрывался от самых пронизывающих порывов ветра сушёной воблой, рыдающей у него на плече.

Кажется, расстановка сил в этой шведской семейке снова сменилась. Быстро у них все происходит.

А вот Мэрлу пришлось применить огромную выдержку, чтобы дотерпеть до следующего вечера, не пытаясь добиться расположения местной кухарки и давая ей время остыть. За это самое время недосягаемый объект вожделения стал для него ещё более интересным. Он успел увидеть, как эта невзрачная дамочка заливисто хохочет в женском обществе, совершенно преображаясь; как лёгкая хитринка вдруг загорается в ее глазах; как длинные пальцы задумчиво пробегают по коротким волосам… И ведь даже не глянул бы в ее сторону полгода назад! А теперь он не он будет, если не опрокинет её на стог душистого сена и не узнает, какая она, эта — такая разная всегда-

женщина в постели.

Именно эти мысли преследовали Мэрла, сидящего вечером на складном стульчике у костра во дворе. Наверное, потому он и ляпнул самым своим соблазнительным голосом, едва увидев, что Кэрол приближается к нему с кофейником в руках:

— Спасибо за кофе, красотуля! Ну так как, пойдешь сегодня со мной в сарай любви?

К её чести, она, несмотря на столь заманчивое предложение, наполнила кофе его кружку, не пролив ни капли, и только удивленно повела тонкими бровями.

— Куда? — спросил за неё как всегда пробегающий мимо китайчик-энерджайзер.

— Как куда? В тот сарайчик, где ты свою ирландочку по ночам жаришь, где Уолш Блонди пару раз нагибал, где он же вчера пытался устроить пузожителю нашей первой леди американские горки, и где пару часов назад Томми — или как этого недокормыша зовут — тщетно пытался найти на ещё более недокормленном Глазастике сиськи.

Несколько вздохов разной тональности сообщили Мэрлу, что за его спиной собралась целая толпа слушателей, состоявшая как раз из главных героев его правдивого рассказа о весёлой жизни на развратной ферме. Хершел не знал, на кого из дочек смотреть более грозным взглядом; Бетти наверняка размышляла о том, не порезать ли себе от стыда щиколотки, ну, чтобы не повторяться; Андреа открывала и закрывала рот в безмолвном возмущении; Лори зажимала уши Карлу и явно жалела, что не может закрыть их разъярённому Рику. И только Уолш выглядел довольней некуда.

— Так что, красотуля? Как насчет сарайчика? — довольный произведенным эффектом, снова обратился Мэрл к своей будущей женщине.

Ведь злиться она на него уже точно перестала. Во-первых, потому что долго на него злиться просто невозможно. А во-вторых, потому что она была не дурой: попсиховала, вспомнила про лес и ещё вчера серьёзно поговорила с Рыжиком. Мелкая теперь, правда, с Мэрлом демонстративно не общалась, но при выборе между ней и её матерью он определенно предпочитал вторую, так что невелика беда.

— Нет, Мэрл, в сарай я с тобой не пойду. Даже не надейся! — хмыкнула эта вредная вторая и, кажется, намеренно виляя бедрами, поспешила поделиться кофе с Дугласом, сидящим вдалеке.

— Блин, а куда ж тебя ещё! Ну прости, красотуля, рестораны и киношки нынче почему-то не работают! — развел руками ей вслед Мэрл и оглянулся на окружающих, способных оценить его шутку.

Таковых не нашлось. Те, кто ещё остался рядом, бросали на него отнюдь не восхищённые взгляды. А дедуля в панамке вообще головой качал неодобрительно.

— Мэрл, я все никак не могу понять, почему там, где ты, всегда какие-то неприятности? Ты хоть сам понял, скольких людей ты расстроил две минуты назад?

— Охренеть, они там, как кролики по углам, а виноват Мэрл Диксон! Да если б это от меня зависело, как ты себе придумал, ты бы тоже ходил в этот сарайчик! По два раза в день! Забавляться со своей… — Мэрл намеренно сделал паузу, а похотливый, пусть и тщательно скрывающий это, дедок испуганно покосился в сторону вздыхающей в унисон с Граймсом по поводу их общей беды Блонди. — Панамкой!

— Ты невозможен! И я здесь, увы, бессилен, — скрыл вздох облегчения за якобы разочарованным вздохом Дейл и, поднявшись, поковылял в сторону фургона.

Провожающий его взглядом Мэрл позволил себе немного помечтать: представил, что он не убивал вчера того ходячего, тот освободился после ухода малявок и поплелся к ферме, чтобы укусить здесь самого вредного в мире старичка в панамке. Один маленький укус — а сколько пользы!

Но долго думать о каком-то старикашке было не очень приятно, потому Мэрл велел своим мыслям перейти в более конструктивное русло. Ведь его планы по обладанию неуловимой домохозяйкой все ещё оставались планами, а потому нужно было шевелить мозгами. И подумать о том, что братишка, сам того не понимая, дал сегодня отличный совет: об отношениях в этих ненормальных кругах общества, считающих себя почему-то высшими, нужно узнавать у экспертов. Чем он завтра и займется!

Твёрдо решив провести опрос среди населения фермы о том, что нужно Кэрол Пелетье для полного счастья в его лице, Мэрл почти сразу выбросил из списка опрашиваемых всех мужчин. Ведь как знать, времена нынче непростые, полные опасности, вдруг однажды на них нападет огромная толпа ходячих? Полакомится местными дамочками, а одна спасется. И если мужчины тут столь же предусмотрительны, как он сам, то на случай, если Кэрол останется последней бабой на этой грешной земле, ничего полезного не посоветуют. А лишь, наоборот, подгадят!

Да и у кого спрашивать? Дэрилина сам ни черта в бабах не шарит, он бы и не заметил, если бы они все вдруг исчезли, ведь они ему даже в чисто бытовых целях без надобности: братишка вполне способен сожрать сырую белку или червячком каким полакомиться, ходить год в нестираных трусах и вообще жить на дереве в полном одиночестве.

Шерифыч жену даже удержать не может: мало того, что баба она у него со всех сторон бесполезная, худая, как щепка, залетная и истеричная —

и та к другому свалила. Другому, то бишь Уолшу, с дамочками везёт, конечно, несказанно. Но Мэрл и сам знает, что это не от большого ума, а от голого пресса, так что вопросов к чуваку не имеется.

Китайчику вообще просто повезло в этом деле! Его барышня оказалась из тех, кто при выборе порнушки выбирает экзотику. Два зануднейших дедули скорее в гроб вгонят Мэрла своими проповедями. Ну а ныкающийся по углам Дуглас явно и сам не пользуется особым спросом у баб.

— Эй! — отвлёкся от размышлений загорающий на стульчике посреди стратегического места, мимо которого бегают все обитатели фермы, то есть полянки перед домом, Мэрл, подзывая к себе первую жертву своего соцопроса — Мэгги. — Да иди, чего застыла, не укушу! Если сама не попросишь, конечно!

— Чего тебе? — закатила глаза девица, нервно постукивая ножкой в чересчур обтягивающих джинсах.

— Чего бабе типа нашей хозяюшки с кастрюльками в мужиках важней всего?

— Кэрол? О, я думаю, ей важней всего, чтобы этот мужик не был Мэрлом Диксоном! Секрет прост!

Она хмыкнула, резко развернулась и отчалила в сторону своего разнесчастного китайчика, который, бедняга, даже не подозревал, с какой стервой его свела судьба в виде нашествия ходячих. Уж лучше бы дал себя укусить какому-нибудь уродцу: пара минут — и отмучился. А эта ведь всю жизнь испортит — как пиявка присосется, фиг отделаешься!

— Стоять, Глазастик! — рявкнул он на пробегающую мимо с кормом для кур Бетти.

Девчонка от испуга даже подпрыгнула и уставилась на него, как кролик на удава. Вряд ли, конечно, из такой немощи будет хорошая советчица, но всё-таки имелся шанс, что мозги у неё окажутся побольше сисек: ведь если где-то не хватает, то где-то должен быть избыток. Оставалось надеяться, что в её случае это не избыток глупости.

— Давай, мелкая, твой звёздный час настал, жги: что нужно бабам от мужиков?

— Ой! А вы это как, в общем, да? — испугалась эта пичужка за свою честь.

— В общем, в общем. Давай уж, не томи дядюшку Мэрла, рассказывай, чем он — чисто теоретически, само собой — может вдруг не угодить, скажем прямо — так себе бабенке, без особо выдающихся внешних данных?

— Честно? — пискнула Бет и густо покраснела, сжав кулачки и набрав полную грудь воздуха. — Вы грубый, ругаетесь, ко всем пристаете, если и говорите комплименты, то они все на одну тему — то есть пошлые. Не ухаживаете, ну там — помощи никакой не оказываете, сидите и смотрите, как женщины тяжёлое, например, носят… и вообще, от вас воняет!

— Чего?! — искренне изумился последнему пункту Мэрл, сочтя остальные и вовсе несущественными, ведь если он уберет хоть один из них, то перестанет быть собой. — Я, между прочим, моюсь!

— Раз в неделю, — подоспела все ещё не пузатая, но до чертиков успевшая надоесть всем своей беременностью Лори.

— Ой, братишка вон вообще раз в полгода моется, причём прямо в одежде, потому что иначе она с него не снимается, и ничего, — фыркнул оскорбленный до глубины души Мэрл. — А у меня не грязь, из меня тестостерон прет просто: хоть мойся, хоть не мойся, все самки в округе все равно учуют меня за милю!

— Дэрила отмыть, в угол усадить — и хоть полюбоваться можно! А тобой можно, только если ещё привязать и кляп в рот заснуть. Чувствуешь разницу? Идем, Бет, нечего с ним общаться молодой девушке. Ты, кстати, Карла не видела?

Эти две щепки, покачиваясь на ветру, удалились к сараю с курами, а из дома вышла Патриция, направляясь в сад с корзиной для фруктов.

— Погоди, леди, одну минутку! — подозвал её Мэрл, вспоминая, что эта дамочка знает его меньше всех тут, зла на него ни за что держать не должна, а потому будет единственной честной.

— Да? — доброжелательно улыбнулась она.

Жаль, что выглядела еще хуже, чем Кэрол, и, в отличие от той, все ещё не могла справиться с утратой своего огромного муженька, который, небось, ел столько же, сколько вся их группа вместе взятая.

— А ну-ка, подскажи мне, как независимый эксперт, так сказать, чем я могу не угодить одной леди тут? — максимально любезно осведомился он.

Патриция пожала плечами, честно задумалась и ответила самым приятным образом:

— Ты не думал, что дело может быть не в тебе, а в той женщине? Возможно, ей самой что-то мешает, и твои личные качества тут вовсе не при чём.

— А я всегда говорил, что блондинки — самые умные создания в мире! — сам поверил в этот момент в свои слова донельзя довольный Мэрл.

Ну что ж, теперь можно и к Блонди обратиться за последними разъяснениями. Она и блондинка, и с Кэрол якшается, и вроде как даже шарит что-то во всех этих бабских делах! Недаром ведь по примеру сушёной воблы от одного копа к другому бегает. При мозгах баба, сообразительная — быстро моментом воспользовалась и вон — уже сидит под раскидистым деревом, Граймсу в глаза заглядывает. Утешает типа. Ага, как же, знаем мы эти их бабские утешения, все с умыслом делают, хитрюги! Ну а что, правильно! С Уолша, кроме голого пресса, и взять-то нечего, а Граймс, каким бы придурком ни был, в этой компашке завидным авторитетом пользуется! В случае чего голый пресс на хлеб не намажешь, а вот с авторитетом можно получать всякие ништяки от жизни даже в самые трудные времена.

Поднявшись со своего наблюдательного пункта, Мэрл, насвистывая, подошёл к вздыхающей парочке и плюхнулся рядом на лавку.

— Простите-извините, что нарушаю ваши предварительные ласки самолюбия друг друга, я на пару слов. Блонди, ты умная баба, скажи мне, какая у Кэрол проблема?

— С чего ты взял, что у неё есть какая-то проблема? — переглянувшись с Граймсом, подняла она бровь.

— Если баба не стремится к радостям жизни — у нее явно проблемы! Вот у тебя проблем точно нет, сразу видно!

— То есть, по-твоему, если Кэрол не вешается тебе на шею, то у нее проблемы? Ты не думал, что дело в тебе?

— Не! Это исключено. Давай, шевели мозгами, если они у тебя все в сиськи не ушли, и думай, что с ней не так! — уверенно мотнул головой Мэрл, не обращая внимания на укоризну во взгляде Граймса, впрочем, тут же потерявшегося в богатом на зрелища декольте Андреа.

А тут есть на что посмотреть, не то что у его женушки!

— Кто бы говорил ещё сегодня о самолюбии. Твоего, Диксон, на нас всех хватит и ещё осталось бы! А с Кэрол все просто. Ты её мужа помнишь?

— Ну?

— Если ты вдруг не заметил, то он её лишь бил и унижал. Так что в чём-то ты даже прав: если бы на твоём месте был сейчас самый идеальный в мире мужчина, она бы и с ним не спешила заводить отношения.

— Ей этот муж чего, хотелку всю отбил? Ну бил и бил. Меня батя колотил так, что соседи в подвалы прятались, думали, что война нахрен началась. И ничего, ни разу у меня это желания с бабой замутить не отбило! — хмыкнул Мэрл.

— У тебя нет, а у брата твоего…

— А Дэрилину ты к чему приплела? Его батя не трогал, — насторожился Мэрл.

— Тебе лучше знать, кто так бил твоего брата, что у него вся спина в шрамах и психика явно искалечена, — отмахнулась Блонди, — суть-то одна!

— Блин, не понял… — рывком поднялся Мэрл с лавки и поспешил к сидящему вдали от дома прямо на земле Дэрилу, меланхолично глядящему на небольшой костёр.

Из головы в эти минуты тут же вылетели всякие любовные дела и все бабы этого мира. Наверное, потому что все эти годы Мэрл догадывался о том, что отец не прекратил вымещать свою злость на более слабых с его отъездом, он просто сменил одну жертву на другую! Но какого черта Дэрил молчал? Хоть бы раз заикнулся вместо того, чтобы вечно прятать спину и взгляд от старшего брата, которого он, походу, ненавидеть должен за его побег из дома.

— Слышь, братишка, я тут это… — присел рядом с хмурым по обыкновению Дэрилом Мэрл и заглянул брату в лицо. — Блин, какого хрена ты не сказал, что он тебя тоже бил?

Тот на секунду опешил, а потом отвернулся, пряча глаза.

— Ты же не дебил, сам понимал.

— Не, ну че уж тут, походу, таки местами дебил у тебя брат... — чуть ли не впервые в жизни проявил такую самокритичность Мэрл, хлопнув брата по плечу.

Дэрил оглянулся и выдавил из себя подобие улыбки.

А Мэрл вдруг заметил, с каким интересом за их общением наблюдают издалека Блонди с присоединившейся к ней вместо Граймса Кэрол.

В его умной голове тут же начал зарождаться новый план. Ведь когда-то давно, когда Дэрил был совсем мелким и способным ещё вызывать умиление, отпетый хулиган Мэрл закадрил немало девчонок только тем, что пару раз у них на глазах подтер братишке нос или заправил майку в трусы. Так почему бы и сейчас ему не воспользоваться проверенным способом?

Над тем, какую выгоду можно поиметь с братишки в его уже отнюдь не умильном возрасте, Мэрлу пришлось поломать голову. Вряд ли Дэрил не будет отбиваться, если старший брат вдруг начнёт кормить его с рук, заботливо обдувать для него упавшую на землю еду, петь похабные песенки вместо колыбельной и уговаривать сходить по-большому хотя бы на цветочную грядку, лишь бы не в штаны.

Но голова у Мэрла умная, и он, поднапрягшись, придумал просто идеальный план! Так Кэрол точно заметит все его потуги сделать для брата доброе дело. Да и как не заметить, если он обратится к ней за помощью?

А она ещё так удачно сидела этим утром на стульчике посреди двора, вязала что-то там, кажется. Ведь привычного ведра с очистками или кастрюли с едой рядом не было. Прямо редкий момент благодати — дамочка наверняка не отчекрыжит себе все пальцы от вдруг нахлынувшей страсти к нему, красивому!

— Эй, красотуля, — рявкнул у неё над ухом Мэрл и чертыхнулся, когда она пискнула и что-то полетело ему под ноги, — чего это тут у тебя?

— Учусь собирать и разбирать оружие, мне Андреа показала, как, — тихо сообщила Кэрол, наклоняясь над землёй и собирая все, что уронила.

— Вот ещё, — присел на корточки рядом Мэрл, подавая ей откатившийся дальше всего магазин.

— Спасибо, — подняла глаза Кэрол и замерла на секунду на месте, едва не касаясь лбом его головы.

Хотя и секунда — это уже немало. Во всяком случае, для такого специалиста по охмурению дамочек, как Мэрл Диксон. Он успел прижаться лбом к её прохладном лбу и даже в самый краешек губ поцеловать ухитрился, прежде чем она отпрянула, покраснев самую малость. И явно ведь не от возмущения!

— Ты по делу или как обычно? — приняла невозмутимый вид Кэрол, выпрямляясь на стуле, раскладывая все детали обратно на одеяле, расстеленном у неё на коленях, и пытаясь собрать свой пистолет.

— Я всегда по делу! Ведь к тебе у меня столько всяких дел… гораздо более приятных, чем твои обычные заботы.

Кэрол ничего не ответила, крутя детали пистолета в пальцах и невпопад прикладывая их друг к другу.

— Помочь, красотуля?

Мэрл откровенно наслаждался тем, что он явно сбил с мыслей эту явно не настолько тупую, чтобы не собрать пистолет, когда ей уже показали основы, женщину.

— Лучше просто не мешай.

— Так я и не мешаю! Или тебя так напрягает одно только моё присутствие? Ноги подкашиваются, руки дрожат, дыхание учащается, а? Так нам и доктор не нужен, я сам скажу диагноз!

— И этот диагноз можно поставить всем на ферме, — хмыкнула вдруг Кэрол, сбивая Мэрла с толку.

Нет, ну он, конечно, знал, что хорош, но чтобы все поголовно были от него без ума, не догадывался…

— Диагноз с длинным названием — как сдержаться и не дать тебе по голове чем-нибудь тяжёлым.

— Ага, давай, обманывай себя, красотуля, обманывай! А меня не проведешь, — недовольно, но с ему самому плохо понятной гордостью, наблюдал он за тем, как Кэрол взяла себя в руки и довольно ловко собрала пистолет.

А ей идёт оружие, надо же! Изюминку какую-то придаёт, что ли.

— Тебе скучно, Мэрл? — вкрадчиво поинтересовалась она у него, задумавшегося.

Мэрл сразу представил себе тот список дел, который она уже собирается ему вручить, причём явно не мужских дел, а больше подходящих всяким там китайчикам и ниггерам. Нет уж! Пора приступать к тому, зачем он сюда пришёл.

— Не, я по поводу Дэрила хотел перетереть.

— А что с ним?

— Да ничего такого, чего не было обычно. Но мы же типа сейчас в обществе живём и все такое, а он только и мечтает сбежать отсюда и на дереве где-нибудь посреди глухого леса поселиться! Душа болит за братишку: ни бабы, ни общения, ни веселья никакого в жизни, — скорчил страдальческую мину Мэрл и под конец своей речи в самом деле проникся к Дэрилу сочувствием.

— Ты хочешь, чтобы я с ним поговорила? — кажется, тоже приняла все это близко к сердцу Кэрол.

Главное, чтобы не слишком близко! А то всякое бывает. Решит пожалеть бедняжечку, приголубить по доброте душевной, голову его немытую к груди прижмет, в лобик поцелует, а ну как воспрянет что-то там у братишки? И уведет бабу прямо у Мэрла из-под носа! Шансы, конечно, стремятся к нулю! Но лучше не рисковать.

— Не! — поспешил отказаться Мэрл. — Ты мне просто подскажи, чего я могу с ним сделать. Я же как-никак брат ему. Мне и говорить с ним.

— Если ты действительно хочешь помочь Дэрилу стать немного уверенней в себе, для начала просто перестань над ним насмехаться. Потому что со стороны кажется, что именно твои шуточки и не позволяют ему раскрыться в группе. Ты разве никогда не замечал, что даже слова ему вставить не даёшь? Сам за него всегда отвечаешь. И иногда так, что бедному Дэрилу сквозь землю провалиться хочется.

— Типа, по-твоему, я виноват, что братишка немого из себя изображает? — искренне удивился Мэрл.

— А по-твоему, нет?

— По-моему, я ему доброе дело делаю. Закаляю. Кто, если не я? А так он от меня услышит, что придурок, и потом от других не обидно будет.

— Мэрл, — вдруг чрезвычайно обольстительно улыбнулась Кэрол и даже наклонилась к нему доверительно. — Ты правда думаешь, что кто-то здесь собирается называть его придурком? Даже если в детские времена эта твоя тактика и работала, в чем я вовсе не уверена, то сейчас его уж точно никто, кроме тебя, унижать не собирается.

Удивлённо почесав подбородок и уныло отметив про себя, что пришло время снова бриться, а нормальные бритвы все куда-то запропастились, Мэрл понял, что, наверное, в словах Кэрол есть доля правды. Хотя и отказываться от насмешек над младшим братишкой, вошедших у него уже в привычку, тоже не хотелось. В конце концов, нужно же как-то держать Дэрилину в тонусе, чтобы не расслаблялся!

Хотя, конечно, на какое-то время можно и воспользоваться советом Кэрол. Так он и свою заботу о братишке покажет, и то, что вроде как к её словам прислушивается. Бабы это любят! Тем более, Кэрол с Блонди снюхаться уже успела, а она та ещё стерва, то есть феминистка, как у них это называется!

— Короче, братишке говорить только хорошее? — задумчиво повторил Мэрл и вздохнул, увидев кивок.

Это же о чем тогда с ним говорить? И что про него? Комплименты, что ли, отвешивать? Ну что ж, нет такой задачи, которая была бы не под силу Мэрлу Диксону!

И уже этим вечером он начал свою операцию по повышению самооценки Дэрила. Жуя не отличающийся разнообразием ужин и теряясь взглядом в глубинах декольте вздыхающей о чем-то Блонди, он громко заявил, чтобы все слышали, какой у него братишка крутой:

— Вот сидишь ты, кукла блондинистая, вздыхаешь о всяких там Уолшах и даже не догадываешься, что у моего братишки чуть ли не в два раза больше, чем у всех тут! Ну, не считая меня, конечно! Ты не гляди, что он скромняга, у него скрытые достоинства имеются, я отвечаю!

Дэрил покраснел и поперхнулся куском мяса, Дейл бросился стучать его по спине, Кэрол закатила глаза, но потом прыснула в ладошку, а Уолш возмутился:

— Диксон, а какого черта ты пялишься на…

— Закрыли тему, ради Бога! Здесь дети, в конце концов! — сочувственно глядя вслед сбегающему с лужайки Дэрилу, перебил его Дейл, к огромному сожалению Софии и Карла.

И чего они все так всполошились? Нет, ну мужики понятно, обиделись, что Диксоны тут круче всех, что, между прочим, правда. Но бабы-то! Губы поджимают, фыркают, а сами все вслед братишке покосились с интересом! Даже мелкая фермерская дочка, отирающаяся рядом, и та с открытым ртом уставилась на Дэрила. Так что все Мэрл правильно сделал, пусть Кэрол не пытается головой качать укоризненно.

На следующее утро, когда прячущий глаза Дэрил все-таки вышел к общему костру, а все остальные неловко пытались сделать вид, что вовсе не пялятся на его причинное место, Мэрл продолжил:

— Да че вы спорите, сколько кур зарезать можно, вон, мой братишка знаток того, как топором орудовать! Он книжку про чувака, кофторый в России бабку зарубил и потом ходил муками совести страдал дофига страниц, три раза перечитывал! Даже слезу пускал! Вот где умище и сострадание! Он и зарежет вам кого хочешь профессионально и пожалеет сам же!

— Блин, Мэрл, какого хрена? — возмутился Дэрил, не оценивший того, что Мэрл пытается в глазах окружающих прибавить ему ещё достоинств к тому, что у него в штанах.

— Да че ты, братишка! Утри им всем нос, расскажи, что ты вообще вьетнамский знаешь!

— Что, правда? — приподнял бровь Граймс.

— А то! Каждый день на толчке читал инструкцию к какой-то хрени! Да с таким умным видом, что профессора обзавидуются! А ещё Дэрилина рекордсмен по…

Прервал воодушевлённый речь виновник этой самой речи, причём самым наглым образом: схватив Мэрла за шкирку и оттащив от костра.

— Еще слово, и я...

— Молчу-молчу, — недоуменно приподнял руки Мэрл. — Но это ж круто: столько раз за одну киношку кончи...

Дэрил толкнул его снова, краснея и пыхтя так, словно вот-вот взорвётся, и Мэрл пожал плечами. Да ну его, зануду. Пусть сидит сам, если не хочет, чтобы ему помогли правильный имидж сострадательного секс-гиганта и интеллектуала создать!

Пришлось даже давать обещание насупленному братишке о том, что он вообще ничего о нем не будет рассказывать остальным. Конечно, Мэрл долго не продержится, так, пару дней разве что. Но ведь Дэрил знает его, так что и сам не должен рассчитывать на вечное молчание.

А вот с Кэрол не очень получилось. Несмотря на то, что дамочка изрядно повеселилась, она это по своей исконной женской вредности скрывала изо всех сил, а потому никакой награды за свои старания Мэрл так и не получил.

Ещё и внезапно напавшая на ферму стая ходячих заставила выкинуть из головы все планы, кроме одного: как бы выжить!

Приближение к ферме тьмы тьмущей голодных и непонятно по какому принципу сбивающихся в стаи ходячих первым заметил именно Мэрл. К его чести, пока все остальные мирно и чересчур восторженно обустраивались в доме и лелеяли мечты о светлом будущем, он прогуливался по окрестностям, как обычно, проверяя, все ли тихо вокруг и не решил ли кто-то ещё позариться на столь хлебное местечко.

Увы, момент триумфа немного испортило количество ходячих. Был бы их десяток, а не десяток сотен, уж тут Мэрл бы разгулялся, подпустив тварей поближе и картинно убив их одной рукой под восторженные ахи-охи ликующей публики и алеющие щечки столь желанной им домохозяйки, наконец осознавшей, что такое настоящий мужик.

Представшая же перед его глазами картина заставила Мэрла стремглав броситься к ферме, сообщив на ходу китайчику о надвигающейся беде. Самый болтливый — значит, оповестит всех быстро. Да и поверят ему скорей, чем Мэрлу, уже свернувшему в сторону полей, за которыми начинался лесок, чтобы проверить, не сидит ли там невзначай Дэрилина, привычно сбежавший подальше от людей.

На всякий случай он оглянулся на припустившего ещё быстрей китайчика и удовлетворенно кивнул самому себе — это был правильный ход. А вот Дэрила поблизости не оказалось. Только Уолш с Граймсом, подозрительно крепко вцепившиеся в своё оружие и идущие друг другу навстречу через поле. Дуэль, что ли, устроить решили, борясь за сердце, то есть за куда менее привлекательный нынче из-за живущего там паразита, орган сушёной воблы?

— Эй, чуваки, я бы в другой раз даже зрителем побыл, ставку бы сделал на кого-то и все такое, но сейчас советую вернуться на ферму… — начал он, решив, что две пары сильных рук им в хозяйстве ещё пригодятся.

Не одному же ему с помощью Дэрилины потом выводок баб и детей на себе тянуть, ещё и без крыши над головой?

— Отвали, Диксон, — бросил ему Уолш, не сводя напряжённого взгляда со своего заклятого дружка, даже словом Мэрла не удостоившего.

— А… ну как хотите. Играйтесь-играйтесь, только учтите, я от стаи ходячих вашу бабу и пацана спасать не нанимался. Пусть жрут! Тем паче двоих сожрут — тремя нахлебниками в будущем меньше! Сплошная выгода!

Он пожал плечами и отвернулся, быстро зашагав обратно к ферме. Спустя минуту тишины мимо него, едва не сбив с ног, промчались эти ненормальные бывшие копы, явно бегущие наперегонки. А ведь Мэрл всегда знал, что туда только психи идут! Там других и не берут, однозначно!

Вернувшись на ферму, где в опустившихся сумерках творился полный бардак, Мэрл попытался в толпе беспорядочно бегающих и вопящих людей найти своего братишку. Поиски успехом не увенчались ни через пять минут, ни через десять. На его счёту уже было семь упокоенных ходячих, конца и края которым не предвиделось. Мимо проехал автомобиль. За ним другой. У амбара раздался вопль съедаемой заживо Патриции, а попытавшийся помочь ей сын удостоился той же печальной участи.

— Твою ж… — сквозь зубы выругался Мэрл, не успевая орудовать ножом и отбегая в сторону дороги.

Под ноги ему что-то бросилось, и он буквально за шкирку поймал перепуганную девчонку, поскуливающую от страха. Неподалёку на дороге послышался шум мотоцикла. Мэрл, не тратя времени на лишние слова, подтолкнул Софию туда.

— Садитесь, — как и следовало ожидать, не проявил никаких лишних эмоций наконец отыскавшийся Дэрил.

— Нет! — внезапно взвыла малявка, начав брыкаться изо всех сил. — Нет! Там мама! Я не поеду! Я без мамы не поеду!

— Да она уже свалила давно, — вспомнил об отъезжавших машинах Мэрл.

— Нет! Она там!!! Я не…

— Блин… — вздохнул Дэрил, вставая с мотоцикла и явно собираясь идти искать эту бестолковую дамочку.

Вот ведь любитель помочь всем вокруг. И на что он надеется? Ждать его тут смысла нет, ходячие уже заметили их и спешат полакомиться свежатинкой, а Мэрл мотоцикл сам не поведет сейчас со своей рукой, верней её отсутствием. Быстро сориентировавшись, он силой усадил мелкую на байк и хлопнул брата по спине.

— Валите давайте! Я её найду.

— Обещаете? — выдохнула девчонка.

Взгляд Дэрила был столь же требовательным.

— Обещаю-обещаю, валите уже давайте!

Шум отъезжающего мотоцикла Мэрл услышал, уже спеша обратно к ферме. Тогда же он вспомнил, что не договорился с братом о месте встречи. Оставалось надеяться, что тот не совсем дурак и будет ждать его там, на дороге, где они встретились после долгих блужданий Мэрла по лесу.

Приметив стоящий неподалёку автомобиль и узнав в нём свою собственность, Мэрл, задержавшись для того, чтобы пробить ещё одну гнилую голову, на секунду задумался о том, чтобы взять и свалить. Ну а что? Дамочка, небось, и сама так давно уже поступила. Ну или съели её. Последняя мысль вызвала какое-то странное ощущение где-то в районе живота, наверное, съевшего что-то не то Мэрла. Но все дальнейшие мысли были прерваны раздавшимся со стороны крыльца криком. Очень знакомым криком.

Метнувшись туда, Мэрл успел увидеть, как один из двух наступающих на живых ходячих укусил Дугласа в шею. Второй же, в которого тщетно пыталась выстрелить то ли разряженным, то ли уже разрядившимся пистолетом Кэрол, неумолимо надвигался на неё.

— Эй, блин, ушлепок, это моё! — крикнул Мэрл, отвлекая внимание ходячего на себя, вогнал нож ему в висок, быстро огляделся, оценивая обстановку и пути отхода к машине, и схватил почти сомлевшую домохозяечку поперёк талии.

— Нет! — вскрикнула она.

Мэрл испытал крайне редко посещавшее его чувство дежавю.

— Твоя мелкая с брательником моим на байке уже свалила, — предугадал её дальнейшие слова Мэрл, толкая её в сторону автомобиля, убивая ещё одного ходячего и заваливаясь на место водителя.

— Правда?! — выдохнула устроившаяся рядом Кэрол, сверкая какими-то особенно огромными в этот момент глазами.

— Правда-правда, — рассеянно подтвердил выруливающий одной рукой через бредущих им навстречу ходячих Мэрл.

Добравшись до дороги и увеличив скорость, он позволил себе немного расслабиться и покосился в сторону все такой же напряженной, как пять минут назад, Кэрол.

— Да расслабься ты, жива твоя мелкая и даже не надкусил никто! Шурует с моим брательником к месту встречи. Не парься ни о чем! От ходячих он её отобьет, сам не по малявкам…

На секунду Мэрл вдруг задумался о том, что совсем не уверен в этом, ведь на нормальных женщин Дэрил особого внимания не обращал, заднеприводным тоже не был, а значит, вполне мог…

— Хотя насчёт последнего я не уверен, — хмыкнул он, надеясь разрядить обстановку шуткой, но, судя по мертвенной бедности, залившей лицо его и без того чересчур впечатлительной спутницы, шутка оказалась неудачной.

— Что? — звенящим от напряжения голосом спросила она.

— Шутка, — хмыкнул Мэрл. — Не парься, все путём будет!

Кэрол кивнула и на целых две минуты замолчала, даже начав в окна выглядывать. Зрелище все ещё не очень радовало. Ходячих на дороге стало значительно меньше, но некоторые особи по-прежнему плелись им навстречу, не понимая, что с таким мощным и совсем невкусным зверем, как автомобиль, им не справиться.

— И о каком месте встречи вы договорились? — поинтересовалась вдруг Кэрол.

Мэрл замялся, раздумывая, говорить ли правду или для нервов будет выгодней немного приврать. А неглупая домохозяечка тем временем поняла эту заминку совершенно верно.

— Вы ведь договорились о месте встречи? Мэрл! Пожалуйста, скажи, что договорились!

— Не, ну брательник же не дурак. Да и остальные вроде бы не совсем дебилы. Так что, по идее, все встретятся там, где я тебе Рыжика вернул, помнишь?

Увы, это напоминание желаемого эффекта в виде слез благодарности и страстных поцелуев не возымело.

Ещё и новая напасть свалилась на голову вроде бы не так уж сильно грешившего в последнее время, чтобы такое заслужить, Мэрла. Машина крякнула напоследок, зафырчала и заглохла.

— Почему мы остановились? — В голосе и без того чересчур нервной дамочки зазвучали панические нотки.

— Придётся прогуляться пешком, — нарочито жизнерадостно заявил Мэрл, ожидая сейчас глобальной истерики на полчаса или до первой оплеухи.

— Ясно, — через минуту согласилась Кэрол и вышла из машины вслед зам ним.

Только довольно заметная дрожь в ногах и сжимающих нож руках говорила о её крайне неблагоприятном для мужской психики состоянии. Что ж, план на ближайшие часы был предельно ясен: добраться до остальных живыми и сохранившими рассудок.

Далеко в лес Мэрл решил не углубляться, чтобы не сбиться с пути. Его спутница и без того тряслась как осиновый лист при одной мысли о том, что остальные их не дождутся и свалят куда-нибудь на поиски лучшей жизни, прихватив и её дочурку за компанию. Жаль только, что у обочины были свои недостатки, то есть то и дело встречающиеся им ходячие, догоняющие свою стаю.

Что ж, не велика беда! На унылой ферме у Мэрла даже повода не было вернуть себе былую форму, а заодно и свою будущую женщину спасти от лап вонючих монстров пару десятков раз. Хотя и сейчас эти героические спасения на неё должного эффекта не производили. Она шла, о чем-то задумавшись и крепко сжимая в руке нож. Зато обладала отличным слухом и хорошей реакцией, всегда вовремя предупреждая Мэрла об опасности.

— Попить бы сейчас, — утер пот со лба Мэрл, умерщвляя очередную, он уже сбился со счёта, которую, тушу ходячего, и вглядываясь в рассветные сумерки.

Дорога к нужному месту, казавшаяся не такой уж долгой на машине, оказалась довольно-таки далёкой пешим ходом, то и дело прерываемым очередным ходячим. Последние, к счастью, встречались все реже.

— Держи, — протянула вдруг Кэрол ему большую бутылку воды, извлеченную из её объёмной сумки.

Жадно отпив большой глоток, Мэрл покосился в сторону этого гениального изобретения человечества под названием дамская сумочка. Его приятель однажды сказал, что женщины со своими сумочками могут неделю на необитаемом острове продержаться, и сейчас Мэрл был склонен поверить этому. Интересно, что там ещё прячется? Неужели только скучные, хоть и крайне полезные вещи? А может быть, эта мышка не так уж проста и где-нибудь на дне поселился внушительных размеров вибратор? Который она, конечно, тут же похоронит с почестями за былые заслуги, когда познакомится с живым и куда более привлекательным агрегатом самого Мэрла Диксона.

— А похавать есть? — уточнил Мэрл, отвлекаясь от своих, жарких не к месту, фантазий.

— Ещё рано для завтрака.

— Да я ж не для себя спрашиваю! Мне чего, не впервой перебиваться. Я к тому, если мы вдруг найдём там только братишку с твоей малявкой, будет ей хавчик? А то начнёт канючить, нам только нытья лишнего не хватало, когда надо будет решать, куда дальше податься.

— У меня есть шоколад, печенье и банка консервов, — сообщила Кэрол, принимая обратно воду, отпивая немного, тщательно закручивая крышку и возвращая обратно в сумку.

Мэрл осмотрел восхищённым взглядом столь предусмотрительную женщину, ведь он готов был дать на отсечение свою оставшуюся руку, что сушеная вобла, претендующая на роль первой леди нового мира, не забыла взять с собой одного лишь своего пузожителя и то только потому, что потерять его сложновато.

— Вот это я понимаю баба! И аптечка, небось, под рукой?

— Все самое необходимое, — скромно кивнула она.

— Женюсь! — радостно сообщил Мэрл.

Помолчав немного и переваривая информацию, Кэрол, без устали шагающая через тихий и спокойный уже лес, спросила:

— Ты серьёзно?

— А чего, ты только и мечтаешь? Ты типа из тех, кто до свадьбы ни-ни? Не, ну я слышал, что целки таким страдают, хотя не понимал никогда, но чтоб опытная баба… это ты, конечно, оригиналка. А насчёт серьёзно… Да хочешь ты кольцо новое на палец, взамен того, что недавно «потеряла», — не мог не отметить он пропавшее совсем недавно с её пальца обручальное кольцо, — ну и чего там, прочувствованную речь от нашего шерифыча, который, как представитель власти, нас поженит — так на здоровье! Это раньше заморочкой было: имущества там всякие, спиногрызы, выбор баб большой, нахер себя одной связывать. А сейчас чего? Одна выгода: застолбить бабу, которых дефицит, получить секс регулярный и все прочие ништяки, ещё и девка у тебя уже есть, инстинкт свой отработала, снова не захочешь… не захочешь ведь?

Он с подозрением покосился на непонятно по какому поводу развеселившуюся Кэрол.

— Нет, Мэрл, не захочу. Но и замуж я тоже больше не хочу.

— Зря отказываешься, между прочим, — искренне обиделся Мэрл.

Он впервые в жизни делал что-то вроде предложения и не ожидал столь однозначного отказа. Могла хотя бы поломаться для приличия. Или она это как раз ломается?

— Мне нужно отойти на минутку, — сменила вдруг тему Кэрол.

И пока Мэрл сообразил, что от свадьбы они плавно перешли к делам туалетным, она уже скрылась в ближайших кустах. Почувствовав столь же природный позыв, он далеко ходить не стал и художественно полил ближайшее дерево. Только вот ширинку застегнуть не успел: из кустов послышались звуки борьбы.

Одним прыжком Мэрл достиг нужного места, торопливо раздвинул ветки и гордо присвистнул при виде ходячего, лежащего у ног его женщины. Теперь уже определённо его, ведь после отказа выйти за него замуж он стал испытывать к ней что-то, смутно смахивающее на уважение. А ещё — загорелся идеей покорить эту строптивую дамочку во что бы то ни стало!

Ведь убила же ходячего и глазом не моргнула. Не то что братишка, который в детстве, отойдя в лесу отлить и спугнув невзначай опоссума, еще и обгадился вдобавок. Теперь он к этим тварям питает особую «любовь»: никогда мимо не пройдёт, не убив.

— Чего не позвала? — спросил он у невозмутимо продолжившей свой путь рядом с ним Кэрол — только руки, прячущие нож, слегка дрожали.

Хотя за явный признак шока можно счесть то, что она ни разу не взглянула в сторону его все ещё расстегнутой ширинки, предназначенной притягивать все женские взгляды в округе! Пришлось застегивать.

— Мне нужно научиться самой. Рано или поздно от этого будет зависеть моя жизнь или, что ещё важнее — жизнь Софии.

— Да ладно, типа мы с братишкой твою мелкую не защитим, — полностью поддерживая идею Кэрол, не преминул все же напомнить и о своей роли в её жизни Мэрл.

— Защитите. И остальные защитят. Но не в любой ситуации. Согласись, Мэрл, своя жизнь — она зачастую важнее жизни чужого ребёнка. И рассчитывать на то, что кто-то будет рисковать, спасая мою Софию, я не должна. Её собственный отец, будь он жив, рисковать бы не стал.

— Что-то мне подсказывает, что, будь её батя жив, рядом со мной он бы недолго прожил, — мрачно сообщил Мэрл, которому всерьёз захотелось почесать свой кулак о рожу того придурка, которого он с трудом припоминал и который когда-то был мужем этой, такой непонятной, женщины.

Сказал он это совершенно искренне, пусть и для того лишь, чтобы хоть немного перевести тему. Ведь признаваться в том, что Кэрол права, не хотелось. Она явно не оценит слова о том, что Мэрл действительно предпочтет свою жизнь любой другой. Хотя для братишки он, вероятно, и смог бы сделать исключение. Но все же очень надеялся, что не придётся.

Добираться до места пришлось ещё несколько часов, и Мэрл не раз благодарил провидение за то, что ему досталась столь умная женщина. Ведь долгий путь вызывал жажду, и по дороге им не встретилось ни одного, даже самого захудалого, ручья, а воды у Кэрол было вполне достаточно при экономном её использовании.

— Почти на месте, вон дорога за деревьями виднеется и чуваки какие-то... Вроде наши. Не ходячие, — присмотрелся Мэрл.

И точно: у обочины вокруг машин собралась целая толпа выживших. Граймс с Уолшем и их двумя, походу, почти уже общими, дамочками, о чем-то спорили; старик обнимал младшую дочку, старшую прижимал к себе китайчик; ещё один дедуля деловито поправлял панамку и оглядывался по сторонам, делая вид, что дежурит. А детишки бродили вдоль дороги и пинали ногами камни, пока громко вскрикнувшая и набравшая невиданную скорость Кэрол, совсем забыв страстно поблагодарить Мэрла за то, что вывел её из страшного леса в нужное место, не метнулась к ним.

Понаблюдав с минуту сдобренную слезами и причитаниями сцену очередного воссоединения, Мэрл кивнул остальным в ответ на их кислые приветствия: могли хотя бы притвориться, что рады его видеть.

— А где Дэрилина? — наконец сообразив, чего ему здесь не хватает, громко спросил Мэрл, глядя на стоящий рядом байк.

— А он вас с мамой пошёл в лес искать, — отлепилась на секунду от материнской груди мелкая и смущенно улыбнулась. — Я так волновалась, плакала, и он пошёл…

— Блин, и чего, теперь его искать, что ли, придётся?

— Он сказал, чтобы мы ждали его сутки, — сообщил Уолш.

— Или двое, — добавил Рик и грозно посмотрел на своего заклятого дружка.

Тема их недавнего спора была ясна: Уолш явно мечтал свалить поскорей, не дожидаясь Диксонов и Кэрол, но это сейчас мало волновало Мэрла. Его основным планом было снова встретиться с братом, которого черти унесли непонятно куда, раз он почему-то не встретил их с Кэрол по дороге. Главное, чтобы он там не попал ни в какую передрягу, а то ведь с него станется!

Ночевать пришлось в лесу, огородив лагерь вокруг небольшого костра автомобилями. Пока все соображали спальные места и ужин, — а вместе с тем, как жить дальше, что делать и куда идти — Мэрл вышел на дорогу и нашедшимся в сумке Кэрол розовым мелком нарисовал стрелку к их лагерю с подписью «для Дэрилины». А то вдруг он решит среди ночи припереться, наивно рассчитывая на то, что вся эта шайка придурошная так и не сдвинулась с места за долгие часы его отсутствия.

Вернувшись к месту будущей ночёвки, Мэрл громко хмыкнул, услышав разговор сидящей рядышком любовной парочки номер один: Уолша и визгливой селедки. Мужик, походу, рассказывал своей зазнобе о недавнем приключении с её коварным муженьком, возжелавшим подло убить несчастного Шейнушку, страдающего за любовь.

Судя по взглядам, которые не слышащий их разговора Граймс бросал в их сторону, он действительно хотел убить своего дружка. Прямо здесь и сейчас. И как можно более кроваво. Возможно, даже вместе с супругой, которая теперь изменяла ему не только своим худосочным телом, но ещё и разумом, поверив сопернику. А в том, что перестреляться нафиг — это идея Уолша, Мэрл ни минуты не сомневался. Слишком уж правильный Граймс чувак, чтобы тайком такое творить. Он, если бы и решил убить соперника, то организовал бы настоящую дуэль со свидетелями-секундантами.

— Нарисовал? — махнула Мэрлу Кэрол, приглашая его сесть рядом.

Кажется, эта запуганная домохозяюшка перестаёт бояться не только окружающего мира, но и самого Мэрла Диксона. Может, дошла наконец своими куриными — то есть бабьими — мозгами до того, что общение с ним сулит ей только радость и счастье для самых чувствительных мест её тела.

— Да. Братишка такое точно не пропустит. Держи, мелкая!

Он передал сонно ковыряющейся в тарелке с консервированными овощами и кусочком мяса Софии её мелок.

— А вы сердечко пририсовали?

— Так, Рыжик, ща дядя Мэрл будет учить тебя охотиться. Хочешь? — принял он из рук Кэрол свою порцию и отправил часть в рот. — Ковоче, начнём с тевории.

— А с набитым ртом говорить — неприлично! Да, мама?

— Главное, с голоду коньки не откинуть, а приличия нынче на втором месте. Мамка подтвердит.

Кэрол, которая, видимо, питалась святым духом, потому что еды при ней замечено не было, передёрнула плечом.

— Вот будешь умирать с голоду, тогда говори как хочешь, а сейчас — прожуй, — учительским тоном, как какому-то пацану, приказала она.

И что-то в этом ее голосе и главное взгляде было чертовски сексуальным! Ох и пошла бы ей плеточка, кожаное бельишко и пара высоких сапог! Замечтавшись, Мэрл сам не заметил, как умял все, что было на его тарелке, и с удовлетворением отметил, что Кэрол все-таки доела за дочкой её порцию. Не время и не место нынче ограничивать себя в хавке. Сегодня не поешь, а завтра всю толпу подведешь, свалившись в обморок прямо у ног ходячего!

— Мистер Диксон, так что там с охотой? Я хочу научиться! — потерла кулачками глаза Рыжик.

— А, охота... Короче, первое правило на охоте знаешь какое? Нет? Ну, значит, запоминай: первое правило — не спугни дичь! Поняла?

— Это значит, надо тихо ходить и молчать?

— Шаришь, мелкая! А ещё не малевать всяким трепетным натурам вроде Дэрилины сердечки разные. А то увидит и все… пропал мужик.

— Почему? А, я знаю! Наверное, он боится сердечек? Вот я клоунов боюсь. Я понимаю! Карл, а ты чего боишься?

Девчонка переползла ближе к своем бледному дружку, который сейчас, судя по виду, боялся всего на свете. Особенно своих ненормальных отцов в количестве аж двух штук и ещё более ненормальную мамашку, которая мало того что хавает сейчас за двоих, так ещё и нервы треплет за десяток людей.

Заметив, что все поели — хотя Мэрл бы это едой не назвал, так, закуской, которой у них, кстати, оставалось всего на пару дней подобного скудного питания — мрачный Граймс встал и откашлялся. А потом завёл нудную речь о том, что он герой и всех спасёт, но только при условии, что все будут слушаться и не станут выкобениваться ни по мелочам, ни по серьёзным вопросам.

Устанавливая свою Риктатуру — как мысленно назвал их новое правление Мэрл — Граймс обводил грозным взглядом группу. Особое внимание он уделил собственной женушке, Уолшу и самому Диксону. А потом громко заявил, что те, кого что-то не устраивает, могут валить на все четыре стороны и присылать потом открытки.

Желающих не нашлось. Или кто-то просто не хотел оповещать о своём уходе заранее.

Мэрл осмотрелся по сторонам: фермерская семейка вместе с китайчиком дрожала, кутаясь в одеяла и настраиваясь спать. Дедуля задумчиво мял свою панамку в руках и что-то втолковывал печальной Блонди. Уолш, который, возможно, и не прочь бы свалить, кажется, именно к этому и склонял свою вобло-сельдь, но она отрицательно качала головой. Перепуганные дети улеглись спать, а Кэрол, поправив дочке одеяло, шёпотом обратилась к Мэрлу:

— Мне кажется, или Рик понятия не имеет, что делать дальше?

В очередной раз подивившись наличию мозгов у этой женщины, а заодно мимоходом задумавшись, что ж она, мозговитая такая, мужа так долго терпела, Мэрл хмыкнул:

— Завтра возьмём шерифа за жабры: пусть выдвигает какой-то план действий! Нахрена оно нам надо — идти туда, не знаю куда. Мы загнемся от голодухи или ходячих гораздо раньше, чем придём в его вымечтанный рай на земле, блин.

— То есть вы с Дэрилом остаетесь?

— Пока не придумаем чего получше, или же этот гребаный Моисей совсем крышей не двинется, побудем тут. Ты как, если вдруг чего — с нами? Давай, красотуля, решайся, не пожалеешь!

— Я подумаю, — серьёзно кивнула Кэрол и, устроившись на одеяле рядом с дочкой, пробормотала: — Спокойной ночи, Мэрл.

Он ещё немного посидел, наблюдая за презанятной картиной: как женушка с шерифом беседу вела. Взяла его, болезного, за руку, отвела типа подальше, хоть и не удосужилась скрыться от чужих взглядов, закатила истерику, залепила ему пощечину, отвернулась, согнулась и вернула обратно свой ужин. Перевод продуктов, блин! Наблюдавшие за этим издалека Блонди со словно приклеенным к её боку дедулей отвели глаза, а Уолш довольно ухмыльнулся.

Место для сна Мэрл долго выбирать не стал: пусть и Кэрол привыкает, и окружающие понимают, что это его женщина, чтобы там она сама ни придумывала и как бы ни кочевряжилась из своей бабской вредности. Улегшись рядом, он хозяйским жестом положил на её живот единственную, а потому особо умелую и тонко теперь чувствующую руку и вжался в её бедра всем своим моментально воспрянувшим богатством. Пахнущие розовым мылом волосы приятно щекотали лицо, а дыхание вовсе не спящей ещё, получается, дамочки тут же прервалось. Она попыталась аккуратно и совершенно тщетно высвободиться, а потом затихла.

Всего на минуту.

После которой она вдруг вжалась в него своей аппетитной попкой ещё сильней,

и начала елозить. Из груди давно не прикасавшегося по-настоящему к женщине Мэрла вырвался хриплый стон вперемешку с ругательством.

— Давай в тачку, цыпа, по-тихому, — прошептал он ей на ухо, заодно облизав мочку и прикусив тонкую кожу шеи.

Но эта зараза, судя по полной тишине и едва слышному совершенно размеренному дыханию, то ли дрыхла уже, то ли чертовски искусно притворялась! На случай последнего варианта Мэрл произнёс шёпотом ещё несколько непечатных слов и встал, чтобы немного остудить свой пыл.

Все вокруг уже успели улечься и даже, наверное, уснуть.

Хотя нет, не все.

Зашедший за их импровизированную ограду из автомобилей Мэрл с удивлением воззрился на сидящую на поваленном дереве, спиной к нему, парочку. Хитрющая, как сто чертей разом, не иначе как чудом отклеившая от себя похотливого дедулю Блонди гладила понурого Граймса по голове и что-то тихо говорила ему. Когда он выпрямился, она перешла к поглаживанию его руки, которое, в свою очередь, быстро превратилось в заигрывание пальцами. Хотя этот тугодум вряд ли понял хоть что-то, кроме того, что подруга пришла его поддержать.

А она уже и декольте своё повыгодней ему под нос подставила, и губы облизнула, и глазками похлопала, и придвинулась чуть ближе.

Мэрл повеселел. Может быть, если не удалось завалить домохозяечку, так хоть киношку тут сейчас бесплатно покажут? Ну не может же мужик вечно так сильно тупить! Ведь как минимум одного спиногрыза он вроде сумел заделать. Хотя его женушка из тех, что долго глазами хлопать не станут: нашла самца, вскочила, поимела, дальше побежала. Из простых тетка, в общем.

А Блонди не такая. Блонди типа цаца! Хотя с Уолшем по углам шпилилась совсем как та Лори! Иногда, в очень редкие моменты, Мэрлу казалось, что баб ему не понять никогда…

— Да блин, ну вы хоть лизаться уже начинайте, что ли, — не выдержал он, чертовски напугав своим голосом подскочившую парочку.

— Диксон! Ты что… ты пришёл что-то сказать? — быстро принял командующий вид Граймс.

А Блонди только глаза закатила и незаметненько так отсела чуть дальше от него.

— Не, че я сказать-то могу, — хмыкнул Мэрл. — Я вообще отлить пришёл, смотрю, а вы тут милуетесь. Дай, думаю, посмотрю порнушку, раз предлагают, но такого затянутого начала, ей-богу, ни разу в жизни не видал!

— Тебе сказать, куда ты должен пойти, или сам разберешься со своей озабоченностью? — поинтересовался Граймс, который настолько не имел в виду этим вечером ничего подобного, что даже оправдываться или возмущаться не стал.

Блонди тяжко вздохнула украдкой и, когда лишь пожавший плечами Мэрл пошёл дальше в лёс, действительно решив отлить, целомудренно чмокнула шерифа в щеку.

Вот что за непруха! Она мужика хочет, а он дурачка из себя изображает! И у Мэрла то же самое — он тут к Кэрол со всей полнотой, толщиной и длиной своих искренних чувств сегодня, а она храпит!

Ну ничего! Теперь в планах Мэрла был обязательный утренний секс с явно не возражающей против того кухарочкой, и пусть только попробует отвертеться после сегодняшнего!

Шанс получить своё у Мэрла выдался, когда закончился завтрак. Конечно, все бабы группы тут же прикинулись неполноценными, безрукими и безногими калеками. И тащиться к ручью со стопкой тарелок и ложек пришлось, как всегда, кухарочке. Словно зная, что там её ждёт жаркая свиданка, она отказалась от помощи дочери, что вселило в Мэрла дополнительную надежду.

Но когда он подошёл к сидящей на корточках в своих застиранных одежонках, вполне себе невзрачной в этот момент оттирания посуды от жира с помощью песка, дамочке, она и глазом не моргнула.

— Помочь пришёл? — спросила насмешливо.

— Могу помочь выкинуть это все нахрен: не умеют мыть за собой, пусть жрут из ямок, — искренне заявил Мэрл и склонился над ручьем чуть выше по течению, зачерпывая ладонью воду и отправляя её в рот. — Брось эту хрень, у нас есть дела поважней!

— Дела? — приподняла Кэрол бровь, покосившись на него через плечо.

— Ага, красотуля. Незаконченные.

— Прости, не припомню таких.

— Сон всю память отшиб? Так я напомню. — Мэрл взял её за локоть и рывком поднял на ноги, приближая своё лицо к её, удивленному. — Ты вчера была совсем не против поразвлечься, и раз уж задрыхла в самый неподходящий момент, я, так и быть, подождал до утра. Цени, блин, такую выдержку, не каждый её имеет!

— Я все ещё не понимаю, о чем ты. И не уверена, хочу ли понимать. Отпусти меня и дай мне закончить с посудой, пожалуйста.

— Да щас! — решил, что время игр уже прошло и что за нос он себя водить не позволит, Мэрл подтолкнул Кэрол к дереву и начал шарить по её телу ладонью. — Думала, задницей повертишь, а сегодня отморозишься? С Мэрлом Диксоном шутки плохи, цыпа, ты этого не знала?

В её глазах застыл ужас и что-то ещё. Наверное, именно то, что заставило её поднять руку с зажатым в ней ножом и крепко — одно лишнее движение, и дело может закончиться худо — прижала лезвие к шее позабывшего обо всем, кроме желания получить своё, Мэрла.

— Отойди, — процедила она.

Рука её подрагивала, но во взгляде была решимость. Мэрл, конечно, мог бы обернуть ситуацию в свою пользу и сделать так, чтобы нож был приставлен уже к ее нежной шейке — во всяком случае, он искренне верил, что мог бы — но не стал. Дамочка явно пребывала не в самом романтичном настроении и отказывалась от быстрого секса в кустах для обоюдного удовольствия точно не из кокетства. Ох уж этот её муженёк, не только бабу свою довел, так ещё и остальных мужиков радости лишил!

Он поднял руки и медленно отступил назад, не сводя взгляда с ножа в откровенно трясущихся уже пальцах Кэрол.

— Не хочешь, так бы и сказала, нахрена такие сцены устраивать? — фыркнул Мэрл и не сдержался. — Что ж ты, блин, такая вся из себя королева Зена, муженька так ни разу не припугнула? Или ты из тех, кто раньше и пикнуть боялся лишний раз, чтобы в гости не пришли всякие Граймсы с Уолшами со звёздами вместо мозга и наручниками в подарочек, а теперь ощутила свободу, блин?

Она ничего не ответила, только спрятала нож и пошла к ручью продолжать мыть посуду. Так, словно ничего и не случилось. И лишь морщинка, появившаяся меж её бровей, говорила о том, что дамочка очень серьёзно задумалась то ли о жизни своей, то ли о недопустимости подобного поведения с очень красивым и в меру упитанным мужчиной в самом расцвете сил, то есть Мэрлом Диксоном!

Решив, что последнее более верно, он сходил на дорогу, не увидел ни единого следа брата и вернулся в лагерь.

— Дэрила не видно? — сразу спросил дедулька с панамкой вместо головы, словно ему было нужней всех.

— Походу, братишка снова там чупакабру встретил и теперь милуется, не может отлучиться.

— Кого? — округлив глаза, спросила Рыжик. — А маму вы не видели? Она одна пошла, и её долго нет.

— Да, кстати, где Кэрол? — проснулся Граймс. — Почему она ушла сама?

— Потому что остальные цыпы маникюр боятся испортить. И не хрен за неё бояться, у неё во какой ножище там! Всех покромсает, кто подойдёт.

— Это точно, — появилась из-за машин Кэрол со стопкой посуды. — А насчёт маникюра это ты зря, Мэрл, мы просто договорились мыть посуду по очереди, сегодня — моя.

— Ну-ну, посмотрим на вашу очередь, — пробормотал он под нос и уже громче поинтересовался: — Шерифыч, ты вчера такую речь задвинул, прям поэма, хоть записывай! Я только одного не понял: куда мы дальше двинем? Какие планы?

Судя по моментально воцарившейся на поляне тишине, этот животрепещущий вопрос волновал многих. Но забитые чуваки не решались даже пикнуть под гнетом нововоцарившейся риктатуры, не то что вопросы задавать.

— Если бы решал я, — вдруг громко заговорил Уолш, пока Граймс тер переносицу, подбирая новые слова о райской жизни где-нибудь когда-нибудь, — я бы пошёл в ближайший город, навестил местный участок и сделал бы хорошие запасы оружия и патронов. В том же городе и еды на первое время поискать можно. Если, конечно, ни у кого нет идей получше.

— Папа, когда из больницы вышел, так и сделал! — громко похвастался своим отцом-героем пацан, поправляя слишком большую, а потому сползающую ему на глаза шляпу.

— Я всегда за то, чтобы побольше пушек иметь, но, блин, чувак, участки все уже давно обшмонали другие выжившие! — хмыкнул Мэрл.

Тут уже не выдержал Граймс, которому идея сразу понравилась, но который не горел желанием её поддерживать исключительно из-за авторства. Ох уж эти копы, вечно их тянет к местам своей власти!

— Диксон, ты думаешь, что обшмонать, как ты говоришь, полицейский участок так просто? Как бы там ни было, я собирался предложить то же самое. Нам нужен любой небольшой населенный пункт, где мы сможем сделать запасы еды, лекарств, одежды, бензина и прочих необходимых вещей. Оружием тоже займемся.

Последние слова он процедил нехотя, даже не глядя в сторону довольно ухмыльнувшегося Уолша, который сидел, развалившись на одеяле, и выводил пальцем круги на тыльной стороне ладони сидящей рядом и погруженной в прострацию Лори. Эта кикимора сегодня снова выблевала все, что сожрала, а сожрала она немало, и Мэрл бы с удовольствием вынес вопрос о бессмысленности её кормления на обсуждение, но что-то подсказывало ему, что среди этих недоумков поддержки он не найдёт.

— Ладно, короче, вы собрались валить в город и делать запасы. Потом что? Навьюченные сумками потопаете вдаль к горизонту в надежде, что перед всеми откроются ворота в новый, тьфу, блин… старый мир?

— Ты так говоришь, словно ты не с нами, — фыркнула Блонди, которая и сегодня уселась поближе к шерифу, чтобы оперативно утешать его по мере надобности.

— С вами я или нет, зависит от братишки. Если не вернётся, я за ним.

С удовольствием отметив, как напряглась рядом Кэрол, он повторил свой вопрос, ответа на который так усердно избегал шериф.

— Так что дальше? Куда попрете? Или попрем — если вам повезёт, и мы с братишкой останемся в вашей компашке?

— У нас еще будет время об этом придумать, — уклончиво заявил Граймс и оглядел поникшую группу. — И я буду готов выслушать идею каждого, так что можете начинать размышлять над местом надежного убежища прямо с этого момента.

— У меня есть идея, че там размышлять! Офигеннейшая идея! И убежище будет — зашибись!

— Ты серьёзно? — встрепенулась домохозяечка, наверное, тут же пожалев о том, что не дала сегодня такому крутому самцу, способному найти ей дом.

— А то! Самое лучшее место для жизни теперь — это… — Мэрл сделал эффектную паузу и продолжил, когда бабы начали попискивать в нетерпении. — Тюрьма!

Нет, он, конечно, знал, что они все идиоты, но чтобы настолько — не ожидал даже. Граймс устало хмыкнул, словно услышал несмешную шутку, его зелёного цвета вобла позеленела ещё сильней, походу, собираясь заблевать своего полюбовника, фермерская семейка заохала, Блонди скривилась… Только дедуле было пофиг, где мять свою панамку, да Кэрол предпочла сохранить непроницаемое выражение лица. Со всех сторон послышалось:

— Грязь! Вши! Камеры! Решётки! Тюремные матрасы! Туалеты! Маньяки! Убийцы!

Прервал эту какофонию недоуменный голос, как всегда, тихо появившегося из-за кустов Дэрила.

— Какие убийцы, нафиг? Это я, — он замялся и сделал шаг в сторону, поправляясь: — Мы.

И тут наступила тишина, которую прервал только свист Мэрла и восторженно-испуганный шёпот Карла:

— Так вот она какая…

— Чупакабра… — выдохнула София.

Что ж, теперь планы Мэрла вновь обрели определенность: отправиться вместе с братишкой, его чупакаброй, своей домохозяечкой и остальными идиотами, куда там они решили, дожидаясь того момента, когда они допрут, что лучше жить в тюрьме, чем подыхать на улице.

К ближайшему городку, который в прежние времена едва насчитывал несколько сотен жителей, группа добралась поздним вечером.

Покосившись на задремавших на заднем сиденье его автомобиля Кэрол с дочкой, Мэрл прищурился, глядя в окно. Не похоже, что здесь остался кто-то живой. По улицам, по которым медленно катили автомобили, пролетал лишь мусор, да редкий ходячий брел на свидание с себе подобными.

К находящемуся в центре городка участку они подъехали, уже ведя за собой около десятка привлеченных звуками тварей. Но сегодня идти в здание все равно никто не собирался. Стоило вообще остаться на ночевку в самом крайнем доме, как предлагал Мэрл, но Граймс, едва увидев, что его заклятый дружок открывает рот, чтобы что-то сказать, поторопился опередить его. Он заявил, что надо для начала осмотреться в городе, а потом уже искать место для ночевки. Судя по довольной ухмылке Уолша, который был отнюдь не дураком, рот он открывал, прекрасно зная, что это сподвигнет Граймса на принятие такого непопулярного решения.

Несколько пар фар осветили вход в участок. Притормозивший рядом с машиной Мэрла Дэрил, окончательно оккупировавший его байк, громко присвистнул — и было от чего, ведь над дверью на крюке, предназначенном для фонаря, висел и покачивался ходячий в шерифской форме. Даже шляпа на башке красовалась. Интересно только, как удержалась до сих пор? Видимо, местные жители были теми ещё шутниками, любящими свою родную власть, и прибили шляпу к голове своего обожаемого шерифа.

— Приехали? — приподняла голову проснувшаяся из-за остановки домохозяюшка и, взглянув в окно, вздрогнула. — Плохой знак.

— Какой там знак, красотуля! Ну разве что знак того, что этот звездолобый был последним ублюдком, за что и поплатился, когда всякая хрень началась. Вторую руку на отсечение даю, что местные ребята давно уже поживились всем полезным, что было в участке.

— Это очень плохо?

Мэрл серьёзно задумался над ожидающими их перспективами.

— Очень плохо будет, если этот городок очистили полностью. Пушек нам хватает, чем палить тоже пока есть, хотя, конечно, разгуляться сложно. А вот с хавкой дела… сама знаешь как. Но ты не парься, дорогуша! Об этом утром будем горевать, сейчас бы где на лежку пристроиться!

Пристроиться в итоге получилось, но не так быстро и просто, как Мэрлу того хотелось. Проводив унылым взглядом Кэрол, ведущую едва передвигающую ноги девчонку в дом, который Граймс выбрал убежищем на ближайшую ночь, он глубоко вдохнул холодный ночной воздух и развернулся к стоящими полукругом для защиты двора автомобилям.

— Ну чего, красавчики? Кто первый к дядюшке Мэрлу на ужин? — поинтересовался он у бросающихся на машины ходячих.

— И мне немного оставь, — хмыкнул чуть не подпрыгивающий рядом Уолш, который лучился счастьем и тестостероном, наконец вроде бы окончательно заполучив свою худосочную и ни на что не годную в силу своего противного положения дамочку.

Пока они болтали, то есть разогревались, дэрилова Чупакабра, которая не проронила и пяти слов с сегодняшнего утра, уже снесла головы парочке ходячих. Мимо пролетела стрела Дэрила, убивая еще одного. Не иначе как красуется братишка перед шоколадной самурайкой! Уважительно покосившись на катану, которая занималась уже четвертым мертвецом, Мэрл, боясь, что такими темпами погеройствовать ему не удастся, тоже ринулся в бой. А то ведь вдруг его такая сладкая со сна домохозяюшка преданно глядит в окошко, нервно комкая в дрожащих пальчиках носовой платок! Граймс с Уолшем не отставали и, кажется, шёпотом вели подсчет убитых, даже здесь соревнуясь между собой. А Блонди скучала на крылечке с пистолетом в руках, якобы для того, чтобы спасти кого-нибудь, если к нему вдруг приблизится ходячий. Но так как после ранения Дэрила её меткой ручонкой все очень сомневались, что спасение удастся, шансов проявить себя ей не дали.

На все про все у них ушло не больше десяти минут. Утерев пот со лба, Граймс покосился на кучу ходячих и взглянул вдаль: с соседней улицы заплетающейся походкой тащилось ещё трое. Махнув на них рукой, он кивнул в сторону дома, где, как выяснилось через мгновение, все уже успели позанимать лучшие места у стеночек, зачем-то сгрудившись в одной комнате. Наверное, от страха боялись разделиться, или же были тайными поклонниками групповушки, когда ты прижимаешься к кому-то, к тебе сзади прижимается кто-то ещё, а к нему ещё — и так, пока место не закончится.

Глен с Мэгги отчитались, что дом чист, и Мэрл по примеру Дэрила сразу же занял себе отдельную комнату. Если позволяют условия, то почему бы и не поспать с комфортом? А если выбрать комнату с умом, как это сделал он, сразу отыскав спальню пацана-подростка, то можно и порножурнальчик под матрасом откопать, и сигарет пачку. Жаль, выпивки не нашлось, а то бы время можно было провести ещё более приятно, тем более что коварная домохозяюшка в этот раз обложилась девчонками с двух сторон — спереди Рыжик, сзади Бет.

В этом доме, который начал нравиться Мэрлу ещё с вечера, была даже газовая плита и баллон газа, благодаря чему позавтракать они смогли горой оладий, приготовленных Кэрол из найденной тут же на полках муки. Жаль только, что ничего другого съестного здесь больше не нашлось. Но может быть, найдётся в других домах?

— Нам надо решить, кто остаётся здесь с детьми, — после завтрака начал занудствовать шериф, не обратив внимания на тут же начавшего канючить сына, — кто пойдёт обыскивать дома, аптеку и магазин, и кто сольет бензин из стоящих на улицах машин. Я отправлюсь на проверку участка, потом тоже займусь обыском домов.

— Думаю, мне тоже стоит пойти в участок, — тут же вызвался Уолш.

— А я пойду с вами, — сказала Блонди, к облегчению остальных, и пояснила этим двоим: — Иначе вы друг друга перебьёте найденным там оружием и скажете, что так и было. Простите, мальчики, но третий вам не помешает.

— С детьми и на страже дома можем остаться мы с Хершелом и Лори, — предложил Дейл и, увидев согласные кивки, удовлетворенно поправил панамку на голове.

— Мы проверим аптеку, — едва не в один голос заявила сладкая ирландско-китайская парочка, захихикала и продолжила: — Потом магазин. Если там ничего, пойдём по домам.

— Мы с домохозяюшкой можем свежим воздухом подышать, за бензинчиком прогуляться, — пожал плечами Мэрл.

И вдруг молчавшая до того Чупакабра прошептала что-то очень смахивающее на «калека и домохозяйка». Он медленно приподнялся со стула и хмыкнул.

— Бери свою железяку и выйдем проверим, кто тут калека.

— Никто ничего проверять не станет, — сразу бросился командовать Граймс и, покосившись на что-то шепнувшего ему дедулю, который от волнения едва не съел свою панамку, кивнул. — Но Кэрол действительно лучше разберётся в том, где может быть спрятана в доме еда и прочие полезные вещи. Пойдешь с Дэрилом?

— Конечно.

— Это мне, блин, че, Чупакабра остаётся? — возмутился Мэрл, с внезапно вспыхнувшей ревностью наблюдая за тем, как его женщина выходит из-за стола, следуя за Дэрилом.

— Её оружие отлично подходит для открытой местности. Уверен, вы сработаетесь, — кивнул Рик.

Передразнив напоследок Граймса и заявив о своей уверенности в том, что тот тоже сработается с хахалем его женушки, Мэрл обреченно махнул рукой. Чупакабра так Чупакабра! Тем более что появится возможность узнать, что у неё за шуры-муры с братишкой вдруг произошли, что он её аж в группу привёл. Да и вообще Дэрилине подсобить в делах любовных не помешает. Сам-то он, как тот дурачок — ни на что не способен.

Методично проверяющий одно авто за другим Мэрл уже в третьем нашёл полный бак. По их молчаливому уговору с Мишонн, переливал бензин в канистры он, а она стояла на страже, помахивая катаной. Под тихое журчание такого дорогого в нынешнее время топлива он никак не мог отогнать от себя представление такого ни на что вроде бы не способного братца, случайно падающего на Кэрол, которая до того случайно упала на кровать. Но, конечно, не факт, что он вообще догадается, что-куда и в какой пестик тыкать своей тычинкой...

Чтобы отвлечься от мыслей и заодно разговорить до чёртиков неразговорчивую (вот уж точно идеальная парочка для Дэрила: смогут всю жизнь вместе прожить, и словом не обменявшись) Чупакабру, Мэрл решил по доброте душевной познакомить её получше с характеристиками остальной части группы, чтобы знала, с кем лучше не связываться. Конечно, в итоге все, кроме него и Кэрол, оказались первостатейными недоумками.

— А вот мой братишка — вот это мужик! Всем мужикам мужик! — наконец дошёл до оставленного на сладенькое брата Мэрл, которому пришлось позаимствовать — то есть забрать с концами -

канистру в чужом автомобиле, поскольку их четыре уже стояли полные на обочине. — Он тебе и хавку добудет, а сам сожрет мало, и в быту неприхотлив, что та бабочка. И белок, кстати, стреляет так, что к зиме тебе целое манто будет! И болтает не много!

— Я заметила, — впервые приобщилась к беседе Шоколадка, казалось, совсем без усилий сшибая голову подошедшему к ним ходячему в медицинской форме. — Если бы он был хотя бы вполовину таким же болтливым как ты, я бы с ним никуда не пошла.

— А как вы вообще там нашли друг друга?

Видимо, потратившая уже весь свой сегодняшний запас слов дамочка промолчала, копаясь в бардачке следующего автомобиля.

— Не скажешь, сам угадаю! Думаю, все было так: топает мой братишка, брутально тыкая своим арбалетом во все стороны, а тут ты во всей своей нубийской красе под луной на полянке загораешь! Ну он и в тебя потыкал своим болтом, тут же выпрыгнувшим из штанов, и тут ты поняла, в чем твоя суть и предназначение…. Эй, блин, тебя чего, твоя шоколадная мама делиться шоколадом не учила?!

Он возмущенно уставился вслед пошагавшей вперёд Чупакабре, жующей найденный в бардачке шоколадный батончик. Да уж, такая точно не пропадает, не то что готовая поделиться со всеми последним Кэрол.

Что ж, остаётся надеяться, что Дэрилина не дурак и тоже проводит там сейчас где-то для домохозяечки грамотный пиар Мэрла, в планах которого был серьёзный разговор с младшим. О женщинах.

В ставшем им убежищем доме группа собралась лишь к вечеру. Обедом им служила провизия, которая находилась при обыске домов, но так как все старались принести побольше группе, вернулись они голодными. Особенно сильно страдал от голода Мэрл: мало того, что в автомобилях толковой еды не было, так ещё и дэрилова Чупакабра оказалась чересчур прожорливой. Понятно, что такую задницу надо поддерживать в хорошей форме, но не ценой же дискомфорта Мэрла!

Дэрилу стоит вообще задуматься о том, подойдёт ли ему такая цыпа. А то ведь не прокормишь! Своё сожрет, его объест, ещё и скажет потом, что мало было! Может, братишке лучше подождать несколько годков, все равно ему воздерживаться не привыкать, и взять себе Глазастика? Та кожа да кости ведь, даже сисек не видать, одни зенки торчат и хлопают. Ест как птичка, главное только, чтоб не сломалась в порыве страсти, а то ж её фермерская семейка форменную вендетту устроит.

За ужином Мэрл краем уха слушал отчёты остальных об их сегодняшних приключениях. Как и следовало ожидать, Граймс с Уолшем и Блонди только зря обувь стоптали, навещая разграбленный и почти что разрушенный участок. Там не осталось ничего, даже пишущей ручки, не то что заряженного оружия. Само собой, супермаркет и аптека тоже пустовали. А при обыске домов наибольшего успеха достигли Дэрил с Кэрол. Это немного утешило весь вечер с подозрением косившегося на слишком уж довольную домохозяечку Мэрла — значит, времени на глупости у них точно не нашлось за поиском хавки.

В результате оказалось, что успехом дня была лишь еда, которую получится растянуть, с учётом прожорливости слишком большой и только наполовину полезной группы, на пару недель при очень сильной экономии, как выразилась Кэрол, явно собравшаяся варить им супчики из сосновой коры с большим количеством приправы и сантиметровым кусочком мяса. Ещё одной победой стал бензин. Его здесь оказалось гораздо больше, чем еды.

— А давайте тут и останемся? — попивая слабенький чай, спросил Карл, явно не отличающийся умом и сообразительностью, как и его слабая на передок мать, задумчиво поглаживающая себя по едва заметной выпуклости в районе талии.

— И через две недели начнем подыхать от голода, да, мелкий? — перебил Граймса Мэрл.

Тут лучше слов не подбирать! Малышня должна понять раз и навсегда — жрать им нечего и жить негде! Во всяком случае, пока.

— Вы же не все дома проверили, мама сказала, — подключилась и Рыжик, прижимающая к груди новую куклу, найденную где-то ей заботливой мамкой.

— Ну ладно, через месяц подохнем, прямо полегчало от такой отсрочки!

— Мэрл, — одернула его Кэрол и вдруг неожиданно, несмотря на этот её противный учительский тон, положила руку ему на локоть, слегка сжимая.

Что-то такое странное было для Мэрла в этом жесте. От него веяло какой-то мутью типа поддержки, заботы, нежности. В общем, всем тем, что ему нафиг не надо было! Лучше бы в койку его пригласила да ноги пошире развела!

— Как бы ни были неприятны слова Диксона, он прав, — собрался с духом признать правду жизни Граймс, на которого тут же обратили свои преданные взгляды фермеры с их ручным китайчиком, дедулька с Блонди на поводке и братишка со своей Чупакаброй. — Задерживаться здесь мы не можем. В этом городе нет ни единого достаточно безопасного на долгое время места, здесь нет еды на долгий срок и вообще нет лекарств. В домах мы нашли немного аспирина и витаминов, но этого будет мало. Нам нужно искать что-то надежней. И я готов выслушать предложения, если они у вас есть.

Никто не хотел высказываться. Мэрл под внимательным взглядом Кэрол пожал плечами и хмыкнул, как бы говоря, что его предложение он уже озвучил и рано или поздно остальные поймут всю его прелесть. Спустя пару минут тишину прорезал смущенный голос китайчика.

— У меня есть одна идея, но я понятия не имею, сработает ли она. То есть, есть ли где-то поблизости такие места. Я одно видел в Атланте, но там слишком опасно. За городом тоже могут быть.

— Давай уже не тяни кота за хвост, — поторопил его Дэрил.

— В общем, иногда гостиницы и отели, а в нашем случае мотели, строят в виде всяких замков и тому подобное. А иногда и без этого антуража строят вокруг них каменную или кованую металлическую ограду. Такое место будет очень удобным, я уверен!

— Предлагаешь нам ездить по штату, а может, и по соседним, пока мы не найдём такой вот мотель? Ты помнишь, что сейчас нет интернета и поискать его, сидя прямо тут, мы не можем? Думаешь, у нас есть время на поиски? Зима на носу, — не одобрил идею Уолш, преувеличенно заботливым жестом накидывая на свою вздыхающую воблу плед.

— Ещё возражения? — ледяным тоном уточнил Граймс.

— Я видела такой. Ограда металлическая, на вид довольно крепкая. Подходить я не стала, видела из леса. Дай карту, — вдруг удивила всех шоколадная Чупакабра и, взяв из рук обнадеженного шерифа карту, провела по дороге пальцем. — Вот примерно тут, если не ошибаюсь. За пару дней доедем.

— Отлично. Придем, осмотримся и решим. Все согласны? Других вариантов нет? Тогда выдвигаемся на рассвете.

Покосившийся с опаской на снова лишь пожавшего плечами, мол, делайте что хотите, Мэрла, Граймс облегченно вздохнул и распустил собрание.

— Вы с Мишонн отлично справились, — задержала Мэрла Кэрол, взяв за руку.

— Так может, того, красотуля? Награда мне положена? Я во второй комнате наверху, дверь не запираю, — подмигнул он ей, уже почти уверенный в том, что сегодня все сложится.

— Вряд ли мне эта информация пригодится, — снова вильнула хвостом она, отходя на зов беременной селедки, которая притворялась, что вот-вот подохнет без воды, за которой ей самой вставать не хотелось.

Фыркнув и уже в стотысячный раз мысленно пообещав этой строптивой домохозяечке, что она не просто даст ему, а ещё и выпрашивать продолжения потом будет ежедневно, Мэрл перехватил покурившего уже перед сном Дэрила на лестнице.

— Стой. Давай ко мне, — подтолкнул он его к своей комнате. — Разговор есть.

— Чего ещё?

— Расскажи, как ты эту свою Чупакабру в лесу нашёл, а то из неё слова не выдавишь. Да и как, если рот вечно хавкой занят? Походу, на минеты рассчитывать тебе не стоит, братишка, не повезло!

Дэрил присел на край кровати, которую Мэрл после прошлой ночи не удосужился заправить, и долго сопел в потемках в поисках достойного ответа.

— Не называй её так.

— Как так? Чупакаброй? Или твоей? Ммм? — Мэрл рассмеялся, поставив брата перед таким сложным выбором и, не дав ему сказать, что оба варианта недопустимы, продолжил: — Я сегодня твоей Шоколаде с катаной тебя всю дорогу нахваливал! Так что, если припрется ночью и набросится с воплем «Дэрил, я ваша навеки!», будешь знать, кого благодарить, братишка! Надеюсь, и ты там перед домохозяечкой за меня слово замолвил?

Неожиданно Дэрил вместо предсказуемого отрицательно ответа, ведь чего ещё ждать от такого недоумка в вопросах постельных, пожал плечами.

— Она про тебя много спрашивала.

— Ну так! Запала, я ж тебе тыщу лет назад говорил! И че спрашивала? Че ты там наплел?

— Да ничего такого. Про семью, про отсидку твою, армию, наркоту, сифилис, баб. Спрашивала, в смысле, — поспешил уточнить Дэрил, видя, что Мэрл уже на взводе.

— Так а ты чего?

— Ну а чего? Пусть знает. Чтоб если что, то на себя пеняла.

— Ой, Дэрилина, мудрость, блин, так и прет! Откуда только взялась? Не знал, не знал, а то б ещё об этом твоём качестве Чупакабре твоей рассказал для полного её счастья.

Поднявшись со скрипнувшей кровати, Дэрил подошёл к двери, но остановился в последний момент, чтобы бросить через плечо:

— Я её ходячих замочил.

— Че?

— Ну, ходячих она за собой водила на цепи, без рук, без зубов. Для защиты типа. А я ни хрена через листья в потемках не разглядел и замочил. Потом она меня чуть не замочила. Так я и не понял, какого со мной пойти согласилась. Короче, отвали от меня с этой самурайкой.

— Придурок ты, — хмыкнул Мэрл вслед выходящему брату. — Вон какая баба твоя Чупакабра: с умом, с соображением, не брезгливая и непугливая, раз с ходунками тусила. И отношения у вас сразу со страсти начались! А ты носом крутишь!

— Спи давай. Завтра рано ехать.

Дэрил закрыл за собой дверь, а Мэрл растянулся на кровати, доставая из-под подушки изученный уже от корки до корки за прошлую ночь журнал. В его ближайших планах было выжить и не дать умереть своей женщине, пока прочие недоумки не поймут, что с мотелями — гиблое дело. А пока можно и поразвлечься.

Доехать до места за сутки им не удалось, несмотря на все старания Граймса, поднявшего группу до зари и подгонявшего их всю дорогу. А вот Мэрл был рад. Не тому, что сейчас приходилось елозить уставшим за день в машине задом по твёрдой земле, усеянной мелкими камушками, а тому, что передышка в данном случае просто необходима. Чтобы у некоторых мозги прочистились.

Оно, конечно, неплохо мечтать о том, чтобы героически найти новый дом для своей группы всего за неделю, устроить детишек, стариков и беременную воблу, раздвигающую ноги перед твоим заклятым дружком, но соображение тоже надо иметь!

Поворошив веткой небольшой костёр, у которого собралась почти вся группа, кроме дэриловой самурайки и детворы под предводительством Бет, Мэрл покосился в сторону увлечённо обкусывающего ногти — вероятно, чтобы потом мужественно отказаться от завтрака, сославшись на сытость — брата.

— Так, братишка, собери мозги в кучу и подумай: какой шанс, что твоя Чупакабра нас сейчас в ловушку ведёт?

— Что? — сексуально, как и все, что она делала, охнула Блонди и невольно придвинулась к замершему с чашкой в руках шерифычу.

— Ну а чего? Хрен его знает, какой народ выжил, не одни только копы и адвокатши благородные. Есть и похуже! Если забудете об этом хоть на минуту, считайте, уже сдохли.

— Он прав, — кивнула Кэрол, которая не только ехала с дочкой всегда в его машине, но и сидела рядом во время приёмов пищи, что не могло не греть душу.

Жаль только, что другие его части тела она не спешила ни обогреть, ни приласкать!

— Я не знаю, — пожал плечами Дэрил, делая вид, что он сейчас находится где-то на другой планете, а не среди людей, которым от него что-то надо.

Завидная способность! Иногда очень даже помогает в жизни. И в детстве Мэрл действительно завидовал младшему братишке, который, едва начиналась ссора родителей — а начиналась она, как по расписанию, каждый вечер — зависал, глядя в стену и явно видя там каких-нибудь Тома и Джерри. Но теперь братишка больше на придурка был похож с этими его выпадениями из реальности.

Хотя бабу привёл такую же: сидит вдали ото всех, любуется собой в отражении своей катаны.

— Мишонн, — подозвал её к костру Рик.

Она нехотя встала и медленно подошла. Подумала немного и все-таки села на единственное свободное место рядом с Дэрилом. Тот даже не шелохнулся, хотя Мэрл направляющей братской рукой подтолкнул его в бок. Но, может быть, Дэрилина правильно действует — кто знает, вдруг эту молчаливую и чёрную, как ночь, бабу как раз немота и возбуждает?

— Ты говоришь, нет там никого, в том мотеле? — деланно безразличным голосом уточнил Граймс.

Мэрл понятия не имел, какой из этого звездолобого был коп, но актёр из него точно бы не вышел. Уж сильно взгляд выдаёт каждое его настроение: так и норовит выжечь дыру во лбу подозреваемого.

— Ничего подобного я не говорила.

Вот у кого безразличию и каменному выражению лица поучиться надо! Настоящая самурайка, хоть и бракованная слегка из-за цвета кожи.

— Если бы я была уверена, что там никого нет, я бы вошла, еду поискала. Я видела только ограду и угол здания из леса. Были там люди или нет, не рискнула проверять.

— Почему? Может быть, там живут хорошие люди? Ты могла бы найти дом. Неужели одной лучше? — нахмурилась Блонди, к которой, как заметил Мэрл, Чупакабра больше всех благоволила.

Лишь бы лесбой не оказалась! Впрочем… Братишка и перебиться может, он, по всей видимости, уже давно забыл о том, что у него в штанах имеется и для чего оно предназначено, а жаркие сценки, которыми будут ублажать взор Мэрла эти горячие цыпочки, того стоят!

— Я не спешу доверять людям. Успела увидеть кое-что за эти месяцы. Лучше одной, чем рабыней или мёртвой.

— Слушай, а почему ты к нам присоединилась? Что тебе Дэрил такого рассказал, что нам ты поверила? Вот уж не думал, что Дэрил так умеет!

Китайчик задал вопрос, интересовавший всех, включая Мэрла. Группа замерла в ожидании ответа, даже дети, игравшие в города, на мгновение притихли у единственной палатки в лагере.

— Он просто сказал, что вы рядом. Мне нужно было проверить. Местность я уже немного знала и если что, сбежать бы… попыталась.

Мэрл оценил справедливую оценку своих сил. Другая бы ляпнула, что непременно сбежала бы. А эта честная, не преувеличивает свои возможности. Главное, чтоб и не преуменьшала. Подозрения, что она может быть засланным шпионом, все ещё оставались.

— Но почему ты осталась? Мне показалось, ты быстро решила, — спросила Кэрол.

— Дети, — коротко ответила Мишонн и, увидев, что почти никто не понял, пояснила: — У вас были дети, вполне довольные на вид.

Решив, что она выполнила программу по общению с группой на ближайший месяц, Чупакабра легко поднялась и снова ушла в свой угол, быстро заворачиваясь в одеяло, любовно устраивая катану рядом и прикрывая глаза. А перед мысленным взором Мэрла, который от столь долгого воздержания думал только об одном, тут же предстала картина: Дэрилина и его самурайка в одной постели. Лежат рядом на спинах, молча зырят в небо, а между ними, как залог чистоты и непорочности их дебильных отношений — ведь какие хозяева, такие и отношения — страстно спариваются арбалет с катаной.

Все уже было тоже начали потихоньку собираться спать под открытым небом, ведь палатка предназначалась для Лори, которую в группе берегли, как хрустальную вазу, и чихнуть рядом боясь, и тут грянул гром. Эта вечно зелёная дамочка, которая только и добилась в жизни того, что удачно раздвинула ноги и умудрилась залететь, вдруг громко заявила, глядя прямо перед собой в пустоту:

— У меня болит живот.

И сразу началось. Все бабы, включая даже нацепившую на себя маску притворной заботливости Блонди, кинулись к страждущей с водой, конфеткой, таблеткой, одеялом и утешениями. Уолш начал наматывать круги по поляне, хватаясь за голову, а Граймс так сцепил зубы, что они аж заскрипели. Детишки перепугались и слились в бледную глазастую кучу, дедуля чуть не порвал свою панамку в клочья, громко вздыхая, второй дедок уныло поплелся щупать живот болезной, бормоча, что вот если бы она была коровой, он бы всё сразу понял.

— Чё делать-то? — покосился Дэрилина на брата, единственного оставшегося у костра.

— А чё тут поделаешь? Это если она выкинет своего паразита и потом нового захочет, то тут уже можно будет на подмогу прийти, а сейчас-то чего? Сиди, не рыпайся.

К счастью, остальные тоже быстро сообразили, что поделать ничего не могут. Великой страдалице от таблетки вроде полегчало, и она, хромая и пошатываясь, пошла в палатку, вцепившись своими костлявыми руками в Кэрол, которая предупредила дочку, что спать той придётся сегодня с Бет, потому что мама должна помочь тёте Лори.

А Мэрлу теперь с кем спать? Он вообще-то долго ждал и надеялся на то, что прикорнет, уткнувшись в мягкие булки строптивой домохозяюшки, ещё и рукой сисек намацается за ночь, а теперь…

Вероятно, почувствовав за собой вину, на следующий день, когда они добрались до места и на всякий случай заехали в лес чуть подальше, она вдруг поцеловала его, даже отпрянувшего от неожиданности, в щеку. И как всегда ловко увернулась, когда он попытался добраться до её губ.

— Берегите там себя, ладно?

— Не парься, красотуля, и себя сбережем, и номерок я нам с тобой подыщу двуспальный: одна комната для Рыжика, а вторая для нас с тобой!

Ущипнув её, только хмыкнувшую, но не ставшую отнекиваться, за обтянутую мягкими спортивными штанами задницу, он повернулся к остальным. С ним шёл братишка, Граймс, китайчик и самурайка. Через минуту подбежал и Уолш, с трудом оторвавшийся от снова жалующейся на недомогание зазнобы.

— Веди, — кивнул Граймс Мишонн, когда все были в сборе.

Спустя десять минут едва заметная тропинка привела их к кованой ограде, за которой виднелся небольшой двухэтажный мотель. На первый взгляд все было тихо и спокойно, но вдруг во дворе показалась фигура. Мэрл прищурился, чтобы понять, ходячий это или живой, а Граймс достал бинокль. Потом под ревнивым взглядом Уолша передал бинокль Глену, тот Дэрилу, тот Мэрлу, а Мэрл, конечно, Чупакабре.

— Что там?! — не выдержал Уолш, выхватывая бинокль из её рук.

А там было на что посмотреть. По двору сновало уже несколько человек. И все при оружии. Все мужчины.

Мэрл понятия не имел, как остальные, но в его ближайших планах было остаться в живых и не вляпаться в какой-нибудь океан дерьма, на который и смахивал сейчас мотель перед ними.

Кружок желающих побеседовать на тему "как быть дальше" организовался моментально. Уолш, конечно, сразу начал рваться в бой.

— С виду их не так и много, если перестрелять по одному, то…

— Ты че, дебил? — не выдержал такой вопиющей глупости Дэрилина — растёт пацан. — Это во дворе столько, сколько нас, откуда ты знаешь, сколько их внутри?! Может, целый мотель под завязку?

Чупакабра молча кивнула в поддержку пока еще не своего — но это лишь дело времени, уж Мэрл-то постарается — мужчины.

— Нельзя начинать новую жизнь с истребления, возможно, хороших людей, — вступил Граймс, говоря размеренным голосом и косясь на пышущего возмущением дружка. — Нам нужно с ними побеседовать для начала. Возможно, их там действительно немного, возможно, люди они мирные и, возможно, даже не против разделить с нами кров.

— Ты только это, шерифыч, если они с тобой базарить станут, ты сразу выясни, они только кров свой делить будут или и баб наших? Вы, конечно, как хотите, а я своё хрен отдам! У них же там баб видно не было!

— Кэрол не твоя, — явно понабирался у дедульки всяких глупостей китайчик.

За что и получил подзатыльник — нечего в серьёзные разговоры старших вмешиваться.

— Короче, давайте тогда так, — снова внёс уже куда более дельное предложение Уолш. — Давайте выманим как-нибудь оттуда одного из чуваков, порасспросим его хорошенько, припугнём, чтоб точно правду сказал, и там уже, владея всей нужной информацией, и думать будем.

— Как выманивать предлагаешь? — заинтересовался Мэрл.

— Да вот Мишонн можно послать, чтоб подмигнула через решетку одному из них. Сам же говоришь, с бабами у них, скорей всего, напряг…

Уже давно начавшая хмуриться Чупакабра сделала шаг назад, словно отделяя себя от группы. И вдруг завелась на полную катушку, что в ней, всегда невозмутимой, выражалось сверкающим взглядом и лёгкой дрожью в голосе.

— Сначала я хочу узнать варианты действий после. Хотя что-то мне подсказывает, что вы собираетесь или решить все миром, если удастся, или вступить в бой, если нет. Кажется, я в вас серьёзно ошиблась. Неужели вы готовы убивать людей за то, что они первые нашли удачное место и просто хотят здесь жить?

— Не, ну если чуваков слишком много, у нас ещё третий вариант есть: валить как можно быстрее! Правда, пленного в таком случае все равно замочить придётся, и заметь, киса, это гуманней, чем оставлять его связанным на пожирание ходячим, — заметил Мэрл.

Положения это не улучшило. Присоединился к Мишонн и громко сопящий, уставившийся в землю Дэрил. Тот ещё праведник! Никогда ручонки свои не замарает. Что ж, может быть, Шоколадка хоть за такую позицию отвалит ему особо сладкий кусочек своего тела?

Китайчик быстренько присоединился к этим недалеким гуманистам, да и Граймс, как настоящий коп из фильмов, их восхваляющих, решил поиграть в благородство.

— Никого мы убивать не будем. Место занято, люди, его занявшие, слишком дружелюбными не выглядят, а у нас совсем близко женщины и дети. Даже если бы я поддерживал идею захвата, это было бы чересчур рискованно.

— Вот именно, у нас женщины и дети, и им нужен дом! Что вы на меня, — возмутился Шейн и покосился на Мэрла, — на нас с Диксоном бочку катите! Мы тут единственные, походу, действительно заботимся о своих женщинах и детях. Если не занять место под солнцем, его займёт кто—то другой по твоей логике, вернее, если мы отвоюем это место, рано или поздно появятся такие же, как мы, и начнут убивать нас: прямо как ты хочешь, чтобы сейчас сделали мы, — покачал головой Граймс.

Внезапно его речь прервал громкий звук выстрела, раздавшийся со стороны мотеля. Все замерли на мгновение, затаив дыхание, после чего Мэрл кивнул Дэрилу, и они осторожно направились в ту сторону, неслышно ступая и прячась за каждом деревом. За ними, почти так же бесшумно, последовала и Мишонн. Какая бы ни была суровая, а все равно баба — из их любопытного народа вышла, видно.

Разведка не принесла никаких плодов. Суеты во дворе, по-прежнему полном вооружённых людей, не наблюдалось, и кто в кого стрелял, было неясно. Внезапно Дэрил прищурился, подняв голову, и жестом показал Мэрлу крышу мотеля, где с трудом, но можно было различить чувака со снайперской винтовкой.

— Чёрт, наши, — пробормотал Дэрил и метнулся назад к небольшой открытой поляне, на которой столпились остальные.

Мэрл вовсе не был уверен, что снайперу видна их поляна, но само его наличие напрочь отбило охоту связываться с этими чуваками. Походу, мотель заняла свора военных, которые, в отличие от киношных, спасать все остальное человечество не спешили, больше переживая о своих задницах. Что ж, винить их в этом Мэрл не мог.

На поляне, кроме встревоженных прежних лиц, их встретил задыхающийся от бега Дейл с выпученными глазами. Он, как всегда, когда был особенно взволнован, мял в руках свою панамку и бормотал что-то о том, что выстрел услышали в лагере и перепугались до чертиков.

Особенно вобла, беспокойный живот которой побил все рекорды болезненности.

— Валим, короче, — прервал все эти размусоливания Мэрл, который успел заметить во дворе мотеля пару военных джипов. — У чуваков есть тачки, только погони нам не хватало, если что...

Последнее его слово заглушил новый выстрел.

Дедулька упал медленно, словно не понимая, что с ним случилось. К груди он прижимал простреленную насквозь, уже пропитавшуюся кровью, панамку.

— Бросайте меня, бегите, — благоразумно выдавил он подхватившим его Граймсу и китайчику.

Но те не слушали, только пыхтели, волоча его умирающее тело на плечах.

В лагерь они принесли уже труп. И тогда не бросили. Завернули в оделяло, засунули в фургон и, дождавшись, пока остальные свернут лагерь, помчались прочь из леса.

Первые полчаса Мэрл гнал как сумасшедший, поглядывая в зеркало заднего вида и видя там только перепуганные лица Кэрол и Софии, которые ничего не понимали: времени ни у кого на объяснения не было.

Но погони было не видать, и постепенно процессия, состоящая из фургона, трёх автомобилей и байка, замедлила свой ход.

— Что там случилось? — заметив, что можно уже и поговорить, спросила у Мэрла Кэрол.

Рыжик же только молча смотрела на него широко открытыми глазами, которые, кажется, даже моргать забывали с того момента, как она увидела труп дедульки с простреленным сердцем.

— В мотеле чуваки при оружии и военной технике. Явно не желают компании, да ещё и такой придурошной. Снайпер снял дедулю, но подозреваю, что целился он в Граймса или Уолша. Прибежал, блин, дедок… на верную смерть.

— Значит, судьба у него была такая, — грустно заметила домохозяечка и посмотрела в окно, часто моргая.

Горевала, походу. И что все в этом занудном дедуле находили, что сразу траур нацепили? Блонди, несмотря на нехватку времени, успела даже всплакнуть на плече у шерифа секунд десять.

— Мам, а Дейл теперь на небе?

Кэрол предостерегающе покосилась на Мэрла, словно ожидая от него, что он сейчас начнёт рассказывать о пожираемых червями и прочими насекомыми телах в земле, и прижала к себе дочку.

— Да, милая, он на небе.

— Мам, а там хорошо, на небе? Там нет ходячих?

— Там очень хорошо. Там только счастье и никаких ходячих.

Немного подумав, Рыжик вдруг выдала:

— Мам, а зачем мы тогда тут голодаем и постоянно бежим? Давай пойдём на небо, раз там так хорошо.

Опешившая от таких речей ребёнка домохозяечка не сразу нашлась, что сказать, потому в беседу вступил Мэрл.

— Так, мелкая, слушай сюда. Мамка твоя, конечно, права. На небе оно там зашибись и круто. Но есть одно "но".

— Какое?! — округлила глаза девчонка, с интересом слушая и явно считая Мэрла большим авторитетом в делах небесных.

— Там хрен рядом с тобой будет мамка. Мы там все станем бесплотными фигулинами, которые ни хрена не помнят, даже своих близких. И будешь ты там жить счастливая, как под наркотой, но одинокая. Оно тебе надо?

— Нет. Я с мамой хочу.

— Вот и сиди со своей мамкой. А рай на земле мы ещё забабахаем. Много что ль надо такой кнопке, как ты? Вот обоснуемся где-то, и дядюшка Мэрл тебе всяких розовых ништяков натаскает, заделаем тебе комнату, как у принцессы, шмотки, цацки, все, что захочешь! Эх и заживем!

— Когда?

— Скоро, малая, скоро. Надо только чуток обождать и потерпеть.

— Ладно, я подожду, — смиренно согласилась Рыжик и счастливо улыбнулась матери, небось уже видя перед мысленным взором ярко-розовую комнату, полную всякой девчачьей ерунды.

А Кэрол вдруг протянула руку и коснулась затылка Мэрла, говоря ему в зеркало одними губами «спасибо».

Походу, путь к сердцу домохозяечки лежит через её дочку. А путь к более приятным местам?

В ближайших планах Мэрла было поскорей это выяснить.

В жизни группы наступила чёрная полоса. Началась она с похорон Дейла, на которых даже Мэрл, почувствовав, что занудства дедули будет ему не хватать, пробормотал трупешнику, с которым все болтали последние полчаса, что панамка была зачетная. Когда тело опустили в землю, а Блонди снова прилегла на мужественное плечо шерифа, чтобы трогательно пустить слезу, вобла вдруг тоже прилегла. Только не в объятья так не вовремя тормознувшего Уолша, а на землю в обморок.

Сразу поднялась суета, все быстро загрузились в машины и помчались в ближайший населенный пункт, до которого было всего минут сорок пути. Кэрол села рядом с воблой, девчонка её тоже решила поддержать своего бледнолицего кавалера, и ехать Мэрлу довелось в одиночестве. Машинально покрутив радио, он вдруг понял, что одному чертовски тоскливо. Ни замечание какое шибко умное о сложившейся в группе ситуации не выдать, ни в зеркало покоситься на голубые глазки да розовые губки его сладкой домохозяечки. Маета одна!

Дом, стоявший на окраине совсем не маленького города, был не самым богатым, зато достаточно большим. Судя по обилию детских великов во дворе и детских комнат внутри, там жила многодетная семья. Но то ли дети все были мелкие, то ли родители их так затюкали, но здесь для Мэрла не нашлось ничего интересного.

Интересного ничего не было и в группе. Уложив болезную воблу в постель, все только и делали, что бегали вокруг неё, повторяя всякую муть типа: кровотечение, угроза, постельный режим. Граймс с Уолшем помчались по аптекам искать какой-то препарат, названный им откуда-то знающей все эти тонкости Кэрол. И принесли оба из разных аптек — ведь пойти вместе им не позволила религия под названием «соперничество» — полные карманы таблеток.

— Блин, такое чувство, что в доме покойник, — буркнул Мэрл, пройдя мимо тихо шушукающейся ирландско-китайской парочки.

И в самом деле, создавалось такое впечатление. Все грустили, молчали, а если и говорили, то только шепотом и виновато опустив глаза.

Одно развлечение было: походы в город в поисках хавки. По пути встречалось немало ходячих, которых можно замочить и хоть немного сбросить напряжение, возникающее от катастрофической нехватки женщины под, на и рядом со своим организмом.

На одной из таких вылазок, едва обеспечивающих группу едой на день и не позволяющих сделать никаких запасов, Мэрл нашёл пару бутылок ликёра. Повертел в руках эту дико сладкую дрянь и понес в дом.

— Эй, дамы, — заглянул он в комнату Лори, возле которой вечно собирались Кэрол, Андреа и Мишонн, — смотрите, что я вам принёс!

Он помахал двумя бутылками ликера, но желанной реакции не увидел. Никто не визжал, не бросался ему на шею с благодарными поцелуями, и даже лифчиками не забросали.

А Кэрол ещё и нахмурилась, покосившись на отлеживающую бока в постели воблу.

— Мэрл, нам сейчас не до того.

Но тут вдруг заговорила слабым голосом её подружка, изображающая лежащую при смерти.

— Нет, почему? Девочки, выпейте, я хоть посмотрю на вас весёлых, а то вы всё время грустите и вздыхаете, и мне кажется, что все совсем плохо, хоть Хершел и говорит, что опасность миновала и все будет хорошо.

— Все и будет хорошо! — заверила её Блонди, непонятно почему вообще сидящая здесь, ведь подругами они никогда не были, скорее наоборот. — А мы просто устали и перенервничали.

— Вот тем более выпейте!

Мэрл так и стоял на пороге с бутылками, чувствуя себя идиотом.

— Так че, бухать будете или как?

— Будем! — заметив кивок Мишонн, Кэрол подошла к нему, забрала обе бутылки, лукаво улыбнулась, чмокнула в щеку и вытолкала за дверь. — Спасибо, Мэрл!

Он, опешившей от такой смеси приятного и наглого, собрался было вернуться и вытребовать хотя бы поцелуй потолковей, но вдруг услышал голос Блонди.

— О, поцелуйчики. А ну рассказывай, что там между вами уже? Может, мы чего-то не знаем?

— Ничего, — заявила Кэрол.

Судя по звукам, раздавшимся из-за двери, дамы приступили к дегустации. А по-прежнему чувствующий себя идиотом Мэрл так и остался на том же месте, ещё лелея надежду услышать о своей персоне что-то приятное — не от домохозяечки, так от её подруг.

— А почему? — спросила вобла.

Ну да, эта баба хоть и гулящая стерва, состоящая из кожи, костей и паразита где-то между, мозги кое-какие имеет. Понимает, что в наши времена без мужика никуда!

— Потому что у него сифилис? — громко хихикнула быстро повеселевшая от алкоголя Блонди.

— А что, он его не вылечил?! — поинтересовалась Лори и снова проявила супер-ум. — Презервативы же есть на такой случай. Даже если бы он был здоров, надо пользоваться, а то я вот забыла и…

— Сифилис? — вдруг послышался немного приторможенный голос Чупакабры, которая хоть и была кремень-баба, а все равно поплыла от ликера на полупустой желудок. — И у Дэрила?

Её вопрос утонул во взрыве женского смеха. А Мэрла до чёртиков напугал тихий голос подкравшегося к нему со спины брата.

— Че тут стоишь?

— Цыц, малой! — отмахнулся от него как в детстве Мэрл. — Слушай! Там про тебя!

Дэрил непонимающе нахмурился, ещё слыша отголоски смеха за дверью.

— А что это тебя так Дэрил интересует? Значит, Мэрл все-таки прав, что активно вас сводит?! Вы кстати, очень даже красивая пара, если, конечно, попросить Дэрила совсем не разговаривать, — заявила Блонди.

— Че это мне не разговаривать?! — возмутился Дэрил, оскорблённый до глубины души.

К счастью, мозгов хватило оскорбляться очень тихо.

— Он всегда говорит по делу, — кажется, тоже не поняла претензии Мишонн.

Мэрл покосился на слегка покрасневшего вдруг братишку и ухмыльнулся: попались, голубки!

— Вот от блох бы ему избавиться, это да, это не помешало бы! — припечатала она следом.

— Нет у меня никаких блох! — под вопросительным взглядом Мэрла прошипел Дэрил, сплюнул прямо на пол, чертыхнулся и ушел, нервно почёсываясь и бормоча, что бабские разговоры слушать себе дороже.

Мэрл же рискнул и не пожалел. Поохав над дэриловыми блохами, которые по логике Чупакабры просто не могли не завестись на таком чумазом охотнике, дамы, обходя стороной тему Уолша и Граймса, с которыми были связаны явно чувствующие себя соперницами Вобла с Блонди, снова перешли к Мэрлу.

— Так тебя действительно сифилис смущает или сам Мэрл? — спросила у Кэрол Лори.

Блин, хоть медаль рисуй этой бабе — ну до чего правильные она сегодня вопросы задаёт и слова говорит!

— Мэрл мне даже нравится уже… чем-то, — сказала задумчиво домохозяечка, а Мэрл за дверью даже подбоченился. — Если бы не София, я бы, может быть, уже с ним и переспала. Но она уже насмотрелась на наши отношения с Эдом, и если вступать в новые, то надо быть на все сто уверенной, что оно того стоит.

— Ты права, ребёнок важней, — тихо подтвердила Чупакабра.

Но не успел Мэрл возмущенно подумать, какой такой уверенности ещё не хватает Кэрол — ведь то, что он хочет её, очевидней того, что небо, блин, голубое, а у шерифыча во лбу звезда призрачная и днём ,и ночью светится, как Кэрол протянула:

— Да и ещё…

— Что ещё? — совсем пьяно переспросила Блонди.

— Знаете, девочки, после стольких лет жизни с Эдом мне хочется чего-то… чего-то другого. Хотя бы минимальных ухаживаний перед тем, как я соглашусь прыгнуть с ним в койку. А от Мэрла не дождешься ничего, кроме слов, что он хочет прямо тут, сейчас и побыстрее.

— Причём ещё не факт, что он в койке нормальным окажется, а то ведь вообще облом будет!

Вот тут уже Блонди совсем оборзела! Уж Мэрл-то точно получше Уолша, с которым она шпилилась по углам, и тем более занудного Граймса, с которым она только мечтает покувыркаться, будет!

В конце коридора показался этот самый занудный Граймс, и Мэрл, чтобы не выслушивать лекцию о том, что стоять под чужой дверью нехорошо — правда, непонятно почему, ведь обычно это только пользу приносит — быстро ретировался в свою комнату.

Раскинулся на кровати и задумался, какие такие ухаживания этой цаце нужны. Обычно он приносил шлюхам вместе с баблом шоколадку, и они считали его крутым джентльменом. С этой, походу, так не прокатит.

Но ничего, Мэрл Диксон так просто не сдаётся, в его планах было начать новую операцию по обхаживанию домохозяечки, раз прежние методы для неё недостаточно хороши!

Радости в доме было мало. Даже дети притихли и голодными глазами провожали вмиг опустевшие тарелки. А женщины так и вовсе недобро косились на Мэрла: посидели-то они хорошо, вот только накрывшее их с утра похмелье вовсе не радовало.

— Так, цыпы, вы сегодня идете со мной! — сообщил он им, вспоминая вчерашние слова Кэрол об ухаживаниях.

С ухаживаниями у него было туговато, а вот ещё один сюрприз, уже не алкогольный, правда, он мог сделать. Причём всем, ведь вчера он отлично понял, какое серьёзное влияние на женскую судьбу имеют всякие там подружки, то тут то там вставляющие своё веское слово. А их слова о Мэрле должны быть впредь не только вескими, но и приятными!

— Что ты задумал? — подозрительно уставился на него Граймс, выпроваживая детей из-за стола.

— Если снова пить — я пас, — простонала Блонди, уронив голову на руки.

— Что значит снова? — изумился Уолш, кажется, обиженный, что с ним не поделились.

Даже родной брат смотрел на Мэрла подозрительно, что уж говорить о Кэрол, которая, видите ли, в чем-то там не уверена. Ох и сложно теперь забыть ему эти её слова!

— Уставились, блин, так, словно щас я заведу всех цып в сексшоп и позабавлюсь на славу, ничего остальным не оставив! Короче, ничего стремного и даже опасного. Если хотите, шуруйте всей толпой! Пригодитесь, как рабочая сила — питьевую воду забрать, там ничего такой запас.

Поколебавшись для виду, Граймс дал добро на вылазку, и все, кроме детворы, идущей на поправку воблы и фермера с младшей дочкой, вышли на улицу. Заодно и поразмялись, истребляя с десяток бывших жителей этого города. Даже Кэрол одного ударом в глаз замочила, заметно повеселев на свежем, если не обращать внимания на постоянные тошнотворные запахи, воздухе.

Подведя всю толпу к небольшому торговому центру, Мэрл открыл дверь, которую он вчера подпер кирпичами, чтобы никакой ходячий не влез, и заявил:

— Так, девочки налево, мальчики направо! Помещение я очистил ещё вчера! Все для вас, блин!

— Подробнее, — буркнула Чупакабра.

— Че тебе подробнее? Мы за водой, вы наряжаться!

— Ух ты, — округлила глаза Андреа, сразу позабыв о своём похмелье при виде названия магазина.

Эту известную марку, выпускающую женскую одежду, доводилось слышать даже Мэрлу. Причём каждый раз дамочки произносили короткое слово с придыханием, почти что стоном, и он подозревал, что некоторые могли бы кончить, только прикоснувшись к какому-нибудь наряду известного бренда.

Дамочки ломанулись к магазину, чтобы сменить своё совсем уже потрепанное за последние недели шмотье на что-то потеплей и поприличней. Мэрл знал, что угадает с сюрпризом — с фермы все выезжали в чем были, и естественно, ничего другого не прихватили. В домах одежду они, конечно, находили, и порой даже подходящую, но что такое для измученной бабы возможность покопаться в новеньких шмотках за сумасшедшие тысячи? Просто счастье!

Пока остальные таскали во дворе воду в десятилитровых банках, Мэрл подогнал ко входу небольшой грузовик. Развалюха, но ещё на ходу, и бензина чуток имеется. Им-то что надо? Только до дома воду доставить.

Когда утомленные мужчины перенесли все и открыли последнюю банку, чтобы напиться — несмотря на прохладный ноябрь, все вспотели от беготни с грузом — их взору явились дамочки.

И вот вроде бы шмотки как шмотки, ничего очень яркого или открытого, никаких боа на шее или сапог на шпильке, но эффект был ошеломительным. Быстро подобрав с пола челюсть, Уолш отвернулся от даже распустившей волосы Блонди, которая и без того была секси-шмекси, а сейчас вообще хоть на подиум выпускай, после того как она передала ему пакет с вещами для беременных.

— От-отлично выглядишь, — пробормотал ей Граймс, словно впервые видя её.

Вот ведь тугодум! Эдак, если бы не Мэрл, он бы ещё три года не замечал ту красоту, что рядом с ним отирается!

Блонди послала Мэрлу благодарный взгляд и заворковала о чем-то с растерянным шерифом.

Вот китайчик — этот молодец! Этот, поддерживая национальную честь самых любящих размножаться товарищей, уже схватил свою ирландку и потащил её обратно в торговый центр. Не иначе как выберут сейчас себе укромный уголок и начнут рвать дорогущие шмотки в порыве страсти.

— А моя-то королева краше всех! — громко заявил Мэрл, действительно восхищаясь преображением Кэрол.

Из зачуханной домохозяйки в блеклых застиранных шмотках она превратилась в стильную даму, такую, что даже подойти стремно… было бы. Будь он таким придурком, как Дэрилина.

Мэрл привлёк к себе довольную женщину, у которой даже в глазах новые огоньки зажглись, и, махнув остальным, чтоб не маячили посреди улицы, провёл её снова в торговый центр, туда, где стояли зеркала. И снова уставился на эту красоту — высокие, хоть и без шпильки, сапоги, обтягивающие ноги модные брючки, рубашечка с расстёгнутыми до самого интересного места пуговичками, крутой куртяк, ещё и пакет вещей с собой.

— Эй, красотуля, а под этим всем и бельишко-то небось новое? — прошептал ей на ухо, касаясь губами шеи, тут же покрывшейся мурашками.

— А что, герой, надеешься увидеть?

— Не надеюсь — увижу!

— Ну-ну, — загадочно поиграла она бровями, выглядя до невозможности довольно.

Из ближайшего магазинчика вдруг вынырнул Дэрил, непонятно когда успевший туда сбежать от природной красоты обтянутого новыми штанами зада Чупакабры.

— Долго ещё? — буркнул он, даже не глядя в сторону Мишонн.

А глаз-алмаз Мэрла вдруг заметил в карманах братишки сунутую туда упаковку с мылом и шампунь. Он решил не позорить брата и промолчал.

Только поймал взгляд Чупакбры и повёл бровями в сторону этих самых карманов, многозначительно улыбнувшись. Мишонн нахмурилась сначала, но едва заметной улыбки сдержать не смогла. Эх и растает эта шоколадочка, когда увидит Дэрилину во всей красе: чистым, аж блестящим!

Из магазина техники вынырнула и парочка, успевшая сделать свои дела со скоростью света: оба красные, потные, довольные так, что от зависти у Мэрла даже зубы свело. Вот ведь кролики! Шпилятся там по углам так, что всю сексуальную энергию из остальных выкачивают и не дают им тоже пожить здоровой половой жизнью.

— Смотрите, что мы нашли! — восторженно заявил Глен, потрясая Кодаком, который небось свалился прямо ему на голову, когда он вбивал свою ирландочку в стеллажи с фотоаппаратами. — Внимание, сейчас сделаю снимок! Раз-два-три! Готово!

— Че? — очнулся от задумчивости Шейн и торопливо спрятал огромных размеров лифчик для беременных в пакет.

— А ну, дай заценю, — выхватил уже выехавшую из аппарата карточку Мэрл, вокруг которого тут же собрались и остальные.

Сам Мэрл, конечно, получился отлично, как и его королева — как положено, стоят в центре, он её обнимает за талию, она к нему прильнула, оба улыбаются. Рядом слегка ошалевший от новых или давно забытых старых чувств, когда что-то в твоём теле восстает и очень просит другого тела, Граймс с придурочным выражением лица и Блонди, трущаяся об него своими сиськами. Дэрилина и Чупакабра — сразу видно — супружеская пара. То есть муж и жена одна сатана — оба с одинаково невозмутимым, верней, унылым выражением лиц стоят на скаутском расстоянии друг от друга. Но изюминкой снимка был Уолш, с интересом прикладывающий к себе лифчик с желтенькими рюшечками и явно представляющий, что всё это добро вдруг вырастет на его худосочной вобле.

— Отдай! — попытался Уолш выхватить карточку у уже ожидавшего нападения, а потому успевшего его предотвратить, Мэрла.

Мэрл отдал фотографию на хранение быстро спрятавшей её с ехидной улыбкой Кэрол. А Глен поспешил утешить грозного Уолша.

— Да тут на всех хватит, придем в дом, ещё пофоткаем!

— Меня с Лори, — буркнул он и покосился на Граймса. — И Карлом.

И его действительно сфотографировали с заваленной кучей беременного шмотья, в которое она сможет вместить своё растущее пузо, Лори и перепуганным, как обычно, Карлом. Кэрол пожелала фотографию с Софией, для которой тоже нашлись обновки. Фермерская семейка была сфотографирована в полном составе — две сестры красовались в новых нарядах. Мэрл обнимал Дэрила, Андреа — Мишонн. Глен целовался с Мэгги. София держала за руку Карла. Стырив Кодак, Мэрл тайком клацнул из-за угла свою королеву вполоборота во весь рост, чтобы не скучать в отсутствие порножурналов. А потом запечатлел в подобной позе и шоколадную Чупакабру в подарок братишке.

— Вот тебе подарочек, смотри только руки не сотри, ну или хозяйство своё, смотря что у тебя первым сдастся, — хохотнул он, суя карточку в карман непривычно чистого брата.

Тот взглянул на фото и попытался, как обычно, отбрехаться, но мрачное лицо Граймса, появившегося в комнате, отбило у лишь фыркнувшего Дэрила всю охоту говорить.

— Собираемся в гостиной. Будем решать, что делать дальше. Тут задерживаться больше нельзя, — сообщил он.

Братья пошли следом за шерифом, а Мэрл надеялся, что уж теперь-то, хлебнув сполна голода и неудобств, эти полоумные согласятся на его план с тюрьмой, на складах которой должно остаться полно еды.

Как обычно, собрание началось с длинной и нудной речи Граймса о сложившемся положении, острой нехватке еды и отсутствии нормального убежища. Как всегда, он не мог предложить ничего лучше скитания по городам в поисках пропитания, а заодно и какого-нибудь чудесного места, где можно жить припеваючи, невзирая на то, что творится за окнами.

И снова он благородно предложил остальным поразмыслить над возможным местом для укрытия: зима была уже на носу, и переждать её хотелось не среди леса на голой земле.

Но группа, сколько ни напрягала свои скудные мозги, сколько ни жмурилась и ни кривилась в потугах выдать гениальную идею на-гора, предложить ничего не смогла.

И только пацан, поправив вечно сползающую ему на нос шляпу, вдруг смущенно сказал:

— Надо в банке жить! Там деньги прятали, значит, там надёжно!

— В сейфах мы все можем и не поместиться! Хотя, — Мэрл окинул жадным взглядом сидящую рядом Кэрол. — В тесноте да не в обиде, заодно и согреемся, да, красотуля?

— Карл, — слабо улыбнулся пацану Граймс. — Конечно, есть такие банки, в которых сами здания, как неприступная крепость. Но все они находятся в больших городах, где слишком опасно жить. Каждая вылазка за едой там будет в разы опасней, чем здесь.

— Тогда надо в больницу! — заявила Рыжик.

— Почему в больницу, милая? — удивилась Кэрол.

Девчонка лишь пожала плечами, а вот Уолш вдруг оживился и хлопнул ладонью по столу.

— Точно! Нам нужна психушка! Но не из тех, которые по новой моде почти ничем не ограждены, а психушка со своей территорией и надёжной оградой. Я помню…. Когда-то… — он схватил с середины стола карту и начала искать нужное место. — Вот здесь такая имеется!

— Ты че, там сидел, что ли? — опередив Мэрла, поинтересовался Дэрил.

А его Чупакабра, почему-то очень недолюбливающая Уолша, что таки говорило, что она правильная баба, а не такая слабая на передок вертихвостка, как вобла или Блонди, тихо хмыкнула.

— Не, я это… — Уолш вдруг смутился, что случалось редко, и потер всей пятерней затылок. — Тётушку туда отвозил. Давно уже. Там она и померла.

— И что, ты предлагаешь нам жить в… психушке? — скривилась Блонди.

— Там офигенно! И ничего такого, как показывают в ужастиках ваших, на баб слабонервных рассчитанных. Здание новое, все по последнему слову техники оборудовано, дверь надёжная, на окнах решётки, ограда, парк, фонтан, все дела. Внутри вообще как дом отдыха какой-то. И тренажерка, и кинозал, и библиотека, и ещё, самое главное, у них там свой генератор имеется и свой источник питьевой воды. Короче, жить можно и нужно! И как я только сразу не вспомнил? Молодец, малая!

Он потрепал довольную Софию по волосами, а Мэрл проводил его руку ревнивым взглядом, сам не зная, почему так недоволен.

— А если там остались люди? — заметил Граймс, нарушая тишину, в которой все представляли себе чуть ли не курорт.

— Даже если и остались, то ничего страшного. Пара докторов, пара тихих психов — нормальная компания. У нас тут психов побольше будет, — отмахнулся слишком радостный, чтобы думать о плохом, Уолш.

— А что, если психи будут не тихие? — настаивал лидер.

— В том-то и дело! Там психушка только для тех, у кого тихие и мирные расстройства. Ничего опасного для жизни. А решётки и ограда, чтобы они просто не свалили, а то там некоторые были из тех, что не помнят ничего дольше одного дня, если свалят, то не найдут ни психушку, ни родных, ни фига.

— Ладно, — согласился Граймс. — Других вариантов у нас все равно нет. Сколько туда добираться?

— Если выедем прямо завтра, то дня через два будем на месте. Это если будем каждый раз разбивать лагерь для еды и отдыха. Если ехать без остановок и на хорошей скорости, то приедем завтра ночью.

— Так сильно спешить нам ни к чему. Выезжаем на рассвете. Можете собирать вещи, — распорядился Граймс.

Все быстро встали из-за стола и разбежались кто куда, Кэрол начала собирать со стола пустые чашки, а Мэрл зло пнул ближайший стул.

— Психушка, блин?! От тюрьмы они нос воротят, а психушка им подходит?! Всегда знал, что выжили только больные на голову, вот их и тянет в места своего естественного обитания.

— Не верю я в безобидных психов, — покачала головой Кэрол. — Тут и обычному человеку неизвестно что в голову взбредёт, когда хочется есть и вокруг ходячие, а уж что случится с мозгами и без того больного человека в подобной ситуации…

— И ведь эти гуманисты хреновы психов мочить не захотят. Это ж больные люди, — просюсюкал Мэрл, кривляя Граймса.

— Эй, — вдруг подошла к нему Кэрол и провела рукой по волосам, успокаивая. — Все будет хорошо. Рано или поздно они все поймут. Нужно только подождать.

— Самой не надоело, блин, ждать и жить впроголодь? Так бы уже обосновались где и собирали туда хавку спокойно, огород там, все дела. Может, ещё и живность какую не поздно. Я, кстати, коров доить умею!

— Да ты что! Никогда бы не подумала! — рассмеялась Кэрол, продолжая приятно поглаживать его по голове в задумчивости. — А насчёт не надоело ли ждать... Наверное, это самое большое моё умение — ждать. Знаешь, сколько я ждала того момента, когда Эд исчезнет из нашей жизни?

— И чего, так до сих пор и не жалеешь, что полжизни угробила на это бестолковое ожидание? И так бы до смерти и ждала, если б не ходячие? Снова так хочешь?

— Не хочу. И не буду. Но бывают ситуации, в которых иначе никак. Они зависят от других людей, и этим людям нужно время на осознание многого.

— Мы могли бы свалить нафиг, да и все, — внимательно посмотрел в её лицо Мэрл. — Мы с тобой и с мелкой твоей и Дэрилина со своей Чупакаброй.

— С чего ты взял, что Мишонн пойдёт за твоим братом?

— Побежит вприпрыжку! Она ж не дура!

Подумав немного, домохозяечка поджала губы.

— А если с вами что-то случится на вылазке или на охоте, то мы останемся втроём с Мишонн и ребёнком. Не самая приятная перспектива. В группе безопасней и надежней. Мэрл, ты сам это понимаешь.

— В группе, блин, надёжней, пока эта самая дебильная группа не начинает тащить тебя в психушку!

— Мне уже начинает казаться, что дело не только в том, что группа не выбрала тюрьму, а в том, что ты почему-то недолюбливаешь психушки. Был опыт?

Мило улыбаясь, эта зараза приподняла бровь и ожидала ответа.

— Просто не люблю всяких там психов. На нервы они мне действуют.

Мэрлу вспомнилась мать, которая в истерике била сначала посуду, из-за чего у них в итоге не осталось ничего, кроме пары оловянных ложек, кружек и мисок, а потом расшибала себе лоб об стены. А папаша грозился сдать её в психушку, говоря, что там как раз такие и обитают. Только при представлении полной психушки баб в застиранных сорочках, с длинными спутанными волосами и опухшими от слез и алкоголя лицами, которые крушат все вокруг, а потом пытаются расшибить свои бошки, Мэрлу становилось не по себе.

— Знаешь, что-то мне подсказывает, что они тоже не будут от тебя в восторге, — хмыкнула Кэрол, все ещё стоящая совсем рядом.

Одним движением Мэрл усадил её на свои колени. Как ни странно, она не спешила подскакивать или вырываться. Только смотрела в его глаза своим хитрющим взглядом.

— Что значит не будут в восторге? От меня все в восторге! Разве не так? — поиграл бровями Мэрл, забираясь рукой под её рубашку и начиная поглаживать спину.

Такая мягкая нежная кожа — он уже почти забыл, что такое женщина, да еще и из этих, ухоженных.

— Не знаю, герой, могу говорить только за себя, — пропела она, не переставая лукаво улыбаться.

Последовавший за этим поцелуй получился почти что неожиданным для самого Мэрла. Он ведь даже не успел подумать о том, где и как собирается завалить сейчас эту цыпу. Просто понял, что хочет поцеловать ее губы. Прямо здесь и сейчас.

А когда она прильнула к нему, тесно прижимаясь, ерзая по его бедрам своей попкой, дразняще поводя по шее ногтями и жадно целуя снова, ушли все мысли, кроме той, что он хочет её всю прямо здесь и сейчас, на столе, в незапертой комнате.

Если бы все так и случилось, Мэрл, привыкший к подлянкам в принципе и от этой женщины в частности, решил бы, что он умер и по ошибке попал в рай.

Само собой, прямо здесь и сейчас случился не страстный секс с оказавшейся весьма горячей цыпочкой, а София.

— Мам! Ой! А что, вы…

Поморгав широко распахнутыми глазами, девчонка вдруг убежала, а Кэрол с силой рванулась из объятий все ещё надеявшегося на продолжение Мэрла. Он до последнего верил, что она бежит просто запереть дверь, но она, бросив на ходу, что ей надо срочно поговорить с дочкой, умчалась прочь, оставив после себя только неутоленное желание.

В планах громко ругающегося Мэрла теперь тоже был разговор с Рыжиком: кто-то ведь должен объяснить девчонке, что мать имеет право на личную жизнь. Конечно, исключительно с Мэрлом Диксоном.

Добраться до больницы не удалось ни за сутки, ни даже за двое. В первый же день, когда они остановились на обед у обочины и прошли на несколько метров лес, чтобы зажечь костёр и разогреть еду детям и себе, к концу трапезы почти со всех сторон повалили ходячие. Их была целая стая и пришли они с дороги, потому к транспорту путь был перекрыт.

Отбиваясь и отстреливаясь, группа, стараясь держаться друг с другом, чтобы не потеряться в лесу, смогла уйти от погони ближе к темноте. И оказалась посреди леса, ночью, без одеял и запасов еды. К счастью, у многих была при себе вода, а у Кэрол её вечный запас еды для детей.

Поскольку идти искать в темноте дорогу обратно не смогла бы ни Лори, ни Бет, ни малышня, решено было зажечь новый костёр и на свой страх и риск переночевать на неизвестной поляне.

Было чертовски холодно, и проклинающий себя за то, что он, выйдя из машины, не прихватил свою флягу с виски, Мэрл тесно прижался к Кэрол. В этом не было ничего особенного, ведь все сгрудились, стараясь не окочуриться от холода. Хорошо, хоть Дэрилина додумался лечь спиной к спине Мэрла. Ещё бы сообразил приобнять легшую рядом с ним Шоколадочку — вообще б цены ему не было!

— Эй, красотуля, может по-тихому? — прошептал Мэрл вздрогнувшей Кэрол.

Ответом ему был протяжный вздох.

И как его понимать? Как вообще понимать, что теперь у него с этой цыпочкой, которая сегодня вела себя словно ни в чем не бывало, непонятно до чего договорившись с дочкой?

— Мэрл. Ты хоть когда-то думаешь о чем-то другом? — шёпотом поинтересовалась у него Кэрол.

— О хавке иногда думаю, — признался он. — Но реже. Да ладно тебе, не дебил, пошутил я.

Ведь если вчера на девчонку, лежащую сейчас в объятиях Кэрол, так подействовали их невинные обнимашки, то что с ней будет, если её мамашку прямо тут и сейчас начнут шпилить со спины? Тьфу!

Даже Мэрлу это показалось каким-то извращением. Ну её, эту мелкую, лучше дождаться, пока она где-то гулять будет, а то так насмотрится, наслушается. Да потащит своего бледнолицего кавалера в кусты насиловать! А ей ещё рано! И ближайшие лет десять будет рано! Ох и повеселится же ещё Мэрл, стреляя солью в наглые зады её кавалеров в будущем!

Ночь прошла вполне спокойно, но замерзли все до чертиков. Покормив детей шоколадом из чудо-сумочки Кэрол, голодная группа последовала за Дэрилом, вызвавшимся найти дорогу обратно по собственным следам. Все тащились злые, замерзшие и ослабшие, тоскливо глядя перед собой и молча надеясь, что ходячих на том же месте не будет.

Только Мэрл пребывал в своём обычном настроении: он всегда ожидал от жизни разных подлянок, потому особо не огорчался, когда они наступали.

Так как он никуда не торопился, то через время поравнялся с едва плетущимися детьми, позади которых шли только Граймс с фермером и его младшей дочкой. Покосившись на Рыжика, упрямо шагающую вперёд, несмотря на отчаянную худобу и синяки под глазами, Мэрл задумался, с чего бы начать беседу.

А то ведь ляпнет сейчас всего одно слово, которое потом покажется домохозяечке предосудительным и все — прощайся Мэрл с личной жизнью, пока вдруг не встретишь на просторах штата новую бабу. Желательно первой свежести.

Но Рыжик, послав ему несколько заинтересованных взглядов, заговорила первой.

— А вы теперь мне что, вместо папы будете? — начала она.

— Ну типа того. Если оно тебе надо.

Мэрл совершенно не был уверен, надо ли оно ему самому, но уже успел понять, что без Рыжика Кэрол ему не завоевать. Да и начало разговора давало радужные надежды на будущее. Значит, правильно вчера домохозяечка с мелкой поговорила, а он в ней сомневался.

— Надо! — заявила София и вдруг закашлялась.

Откашлявшись, она шмыгнула носом и начала загибать свои тонюсенькие, как спички, пальчики.

— Я буду называть тебя пока просто Мэрл, ладно? — быстро приняла она его в семью, небось, мечтала раньше долгими ночами, что мамка приведет в дом нормального мужика вместо того недоразумения, которое звалось её отцом. — Мне надо будет научиться стрелять лучше! И ходячих убивать! По-всякому! Настоящих! Ладно?

Она снова закашлялась, а Мэрл задумался: просьба это или своеобразный шантаж. Мол, ты мне уроки, а я тебе мамку мою обхаживать мешать не буду.

— Тобой же одной небось хрен дело ограничится? И дружка своего учиться припашешь? А что его батя скажет? — поинтересовался Мэрл. — Эй, пацан, я про тебя вообще-то.

Пацан поднял на него страдальческий взгляд и тихо кашлянул, показывая себе на горло: говорить не может.

Выругавшись, Мэрл громко позвал непонятно что забывшую где-то впереди Кэрол, но она не откликнулась. Пришлось останавливаться, останавливать осунувшихся детей и передавать их под опеку нахмурившегося от такой заминки Граймса и тоже нахмурившегося, но уже от вида детворы, фермера, по совместительству ветеринара, с его глазастой дочуркой.

Пройдя вперёд, Мэрл долго пытался понять, что за суета там творится. Ходячих видно не было, а все охали и ахали и суетились, как муравьи над хавкой. Но предметом их беспокойства была лежащая на коленях у своего китайчика Мэгги, над которой сидела Кэрол, пытаясь привести её в чувство.

— Че случилось?! — поинтересовался Мэрл у брата, нетерпеливо поглядывающего в сторону тропинки.

— Шла, жаловалась, что хреново ей, потом в обморок грохнулась. Оказалось, горит, как сто чертей разом, — выдал краткую информацию Дэрил и покосился на воблу, обмотавшую лицо шарфом и трясущуюся в приближающейся истерике. — Эта, блин, сразу заголосила, что она заразится, а ей нельзя.

Да уж, эта цаца хоть бы приметила, что у её старшего пацана, того, который так давно снаружи, что, походу, надоесть ей успел, голоса не хватило сегодня даже слово сказать.

Кэрол наконец освободилась, и Мэрл отвел её в сторонку.

— Мэгги совсем заболела. Нужно скорей добраться до транспорта и в больницу. А где Хершел? Он должен её посмотреть.

— Там это… — Мэрл взглянул поверх её головы на приближающихся шатающейся походкой детей в компании с мрачными Граймсом и Грином и сообщил: — Мелкая кашляет нехорошо, а у пацана вообще голос пропал. Вон они.

Охнувшая Кэрол тут же бросилась к дочке, Граймс угрюмо покосился на только сдавленно булькнувшую и отчаянно завращавшую глазами поверх шарфа Лори, а остальные, рекордно быстро посовещавшись, двинулись в путь, помогая идти заболевшим. Уже через полчаса, когда Рыжик едва не упала на землю, оступившись, Мэрл подхватил её на руки и понес, ловя на себе благодарные взгляды Кэрол. Граймс по его примеру взял сына, и идти получилось чуть быстрей.

Оказавшись у транспорта, они первым делом дали имеющиеся лекарства детям, быстро перекусили и, собрав разбросанные вещи, те, что уцелели, после того как по ним прошлась добрая сотня ходячих, отправились в путь, несмотря на то, что был уже вечер.

Но, конечно, по закону подлости, в котором Мэрл на этот раз усматривал чёрный знак того, что в психушку им лучше не соваться, спустя пару часов они попали в затор из машин и тел ходячих. Попытавшись расчистить его, они поняли, что могут работать тут до скончания века, и стали искать другой путь. В результате пришлось ехать дальней дорогой, делать крюк для того, чтобы проверить аптеку, спать по очереди и питаться всухомятку.

Больным лучше не становилось, но не было и гораздо хуже, чего Мэрл опасался, глядя на бледное лицо даже во сне хрипящей девочки, лежащей на руках у Кэрол на заднем сиденье. Мать не сводила взгляда с дочери, только кивнув, когда Мэрл сообщил:

— Походу, подъезжаем.

Действительно, как и сказал Уолш, вокруг трёхэтажного здания психушки высилась металлическая ограда, за которой можно было увидеть вполне симпатичный парк. Вопреки ожиданиям Мэрла, никакие ходячие по парку не бродили. Там вообще не было видно ни души.

Может быть, причиной тому довольно поздний уже вечер?

Выйдя из транспорта, Граймс, Уолш со своей воблой, китайчик с младшей дочкой фермера, сидящего в фургоне над старшей, Дэрил с Чупакаброй, Блонди и Мэрл столкнулись с новой проблемой, которых в последние дни и так было предостаточно. Ворота оказались запертыми.

Потоптавшись немного на морозе, Мэрл чертыхнулся, слыша, что Граймс с Уолшем завели свой вечный спор, кто главней и по чьей указке будем теперь действовать, и посмотрел в сторону своей машины. Там с Рыжиком и её дружком сидела Кэрол, тревожно вглядываясь теперь в окно. Если они не попадут в больницу, то дело плохо. Где там ещё ближайший город? Найдется ли там что-то в аптеке?! Ведь в той, ради которой они делали сегодня крюк, обнаружились лишь сломанные пустые полки. Плюнув на землю, Мэрл, хоть и не хотел он тут останавливаться, покосился на вошедших в раж спорщиков и с силой нажал на кнопку звонка, находящуюся рядом с воротами.

В наступившей вдруг тишине, в которой все изумленно уставились на него, с той стороны ворот послышались шаги и звук отпираемого замка.

Первым делом Мэрл планировал разобраться в том, кто здесь обитает: нормальные люди, то есть просто недоумки, как и его группа, или всё-таки настоящие психи?

Ворота им открыл высокий светловолосый мужчина, облаченный в форму медика. Придурки вокруг Мэрла начали радоваться и облегчённо вздыхать, а он подозрительно уставился в усатое лицо этого чувака, который, совсем не факт, что в самом деле был врачом. В форму обрядиться каждый сможет! Да и нахрена простудившимся мозгоправ? А ведь именно мозгоправы здесь, по идее, и обитали.

Док, осмотрев дрожащую на пронзительным ветру группу, без лишних слов распахнул ворота шире.

— Добро пожаловать, — широко улыбнулся он. — Мы верили и надеялись, что мы не единственные выжившие. Но до вас не видели и не слышали ни одного признака человеческой жизни. Ранее столь оживлённая дорога опустела…

— У вас там дальше завал большой, даже если бы кто и захотел, ему пришлось бы потрудиться, чтобы добраться сюда, — объяснил Рик, сделав шаг вперёд и тем самым показав, кто в группе главный.

— А вы целенаправленно нас искали? Или случайно забрели? — поинтересовался док и вдруг всплеснул руками. — Что же мы тут стоим? Чего доброго, простудимся на таком ветру. Входите, въезжайте, добро пожаловать ещё раз!

Переглядываясь, но не замечая ничего опасного, группа заехала в приветливо распахнутые ворота, которые закрыл за ними какой-то великан хмурого вида. Оставив машины на имеющейся перед главным зданием парковке, уже через двадцать минут все грели замерзшие конечности у жарко натопленного камина в холле больницы.

Суетящийся док просил кого-то посмотреть, чем они смогут накормить гостей на ужин, и тут же, без малейшей паузы, обращался к молодому мужчине:

— Цезарь, проверь свободные комнаты: постельное бельё, полотенца, предметы личной гигиены. Все должно быть в порядке и готово для спокойного сна наших гостей.

— Вы так добры, а мы даже не представились — Рик Граймс, — протянул шерифыч руку этому суетливому чуваку и по очереди представил всех собравшихся, с тревогой наблюдая за тем, как еще один житель этой больницы — тщедушный парень-альбинос — провожает больных в комнаты, обещая сейчас же всех осмотреть и начать лечение. — Он врач? В смысле, не психиатр? Я нисколько не хочу уменьшить заслуги психиатров, но нашим людям…

— Нужен настоящий врач, — закончил за него безымянный док и рассмеялся. — Ничего страшного, за годы практики я привык, что нас всерьёз не воспринимают. А Майк пусть не врач, но опытный медбрат, и с вашей проблемой справится, можете без сомнений доверить ему своих детей и подругу. Да-да, все время забываю представиться: Кеннеди.

— Чувак, ну и кто тебя замочил? — хмыкнул Дэрил насмешливо.

— В том то и дело, что никто меня не мочил, — вдруг зашептал этот странный тип, склоняясь ближе к опешившей группе. — Это была инсценировка, задуманная и выполненная инопланетянами. Недавно они вернули меня назад, немного подправив внешность.

Он умолк, осмотрел публику, наслаждаясь произведенным эффектом, и снова рассмеялся своим дебильным, каким-то рваным смехом.

— Всегда любил отвечать нечто подобное на такие вопросы. На самом деле, с тем самым Кеннеди я не состою даже в отдаленном родстве. Просто тезки, — он повернулся к тихо подошедшей к нему худой огненно-рыжей женщине и выслушал её тихий отчет. — Отлично! Спасибо, Жанна!

Повернувшись к остальным, среди которых не наблюдалось Кэрол и корейчика, ушедших вместе с детьми и Мэгги, Кеннеди широко развел руки.

— Я думаю, после долгой дороги вы все хотите есть и спать. Ваши комнаты уже готовятся, а еда на столе. Прошу в столовую! И не волнуйтесь, я уже распорядился отнести ужин вашим друзьям.

Все покорно засеменили вслед за доком, восхищенно рассматривая странного вида картины на стенах, люстры на высоких потолках и ковры под ногами. Но Мэрлу все это очень не нравилось. И очень напоминало какие-то дурацкие, верней, очень даже мудрые сказки для детей, в которых злодей привечает гостей, кормит их, укладывает спать, а потом грабит и сжирает со всеми потрохами.

А у их группы, пусть они и были измождены и голодны, было что взять. Хотя бы оружие и запас патронов. Автомобили, байк, фургон и бензин тоже вряд ли станут лишними. Женщины, рабская сила, и, в конце концов, какая гарантия, что в новом мире ещё не появились каннибалы, питающиеся живыми людьми в отсутствие другой еды?

Думавший о том же — братья ведь, не хухры-мухры — Дэрил внимательно осмотрел кусок мяса, лежавший на его тарелке рядом с порцией горошка, и прошептал.

— Свинина.

Мэрл уже, правда, жевал свой ужин, а вот Чупакабра выдохнула облегчённо и так громко, что на неё с удивлением покосились остальные, давно уже жадно жующие и даже вино попивающие! Походу, рассчитывать Мэрлу можно будет только на себя, на Дэрилину с Чупакаброй его, да, возможно, на Кэрол, чью реакцию на происходящее он пока не мог оценить — она была рядом с дочкой и, хотелось верить, что тоже внимательно наблюдала за всем, оценивая обстановку.

— Много вас выжило? — поинтересовался тем временем Рик у радушного хозяина, расхваливающего безопасность их здания под довольные кивки сидящего с видом победителя Уолша.

— Нас меньше, чем вас, и потому мы очень рады гостям. Надеемся, что вы задержитесь, а может, и вовсе останетесь, разбавив наше скучное медицинское общество.

При этих словах Блонди с воблой переглянулись и улыбнулись, снова позабыв о дележке мужиков — общая радость их сплотила. Вот ведь идиотки, неужто про бесплатный сыр в мышеловке никогда не слыхали?

— Кроме меня, вашего покорного слуги, здесь обитает Майк, наш медбрат, работавший раньше как раз со случаями, подобными вашему — заболеваниями пациентов, не касающимися психики. Конечно, у нас был и доктор, но он, увы… Жанну вы уже видели — известный в своей области психолог. Цезарь — парень, который подготовил для вас комнаты — молодой специалист в области транскультуральной психиатрии: к нам привозили пациентов со всего мира. Лео — его вы видели ещё на улице — санитар. Долли — очаровательная медсестра, вы с ней ещё познакомитесь. И мисс Крамер, которая, впрочем, предпочитает, чтобы её называли Офелией. Кстати, если увидите вдруг её на улице, будьте добры, ведите сразу обратно — ей категорически запрещено находиться возле нашего пруда — постоянно пытается утопиться, понимаете ли.

— Как так получилось, что выжила большая часть медперсонала, а из пациентов только одна женщина? — пытался получше узнать обстановку в этом заведении Граймс.

Хоть и недоумок порой, а копа из него не вытравишь! Может быть, и он ещё пригодится, если тут и впрямь все будет нечисто…

— Досадное недоразумение, — развел руками Кеннеди и скорбно вздохнул. — Наша больница старалась создать пациентам максимально спокойные условия для выздоровления, а потому телевизоры у нас были под запретом. Даже в холле, даже в личных комнатах врачей. Конечно, компьютер у меня был с выходом в интернет, но я им по старинке пользовался лишь для отправки и получения корреспонденции и изучения статей на профсайтах. А когда вдруг заразилась непонятно чем половина пациентов и столько же врачей, я в последнюю очередь думал о компьютерах. Слишком много было дел: создать зону карантина, попытаться понять, что с ними, как болезнь влияет на их психическое состояние. Возможно, последним мы уж слишком увлеклись, хоть никаких интересных результатов и не добились. А когда однажды ночью несколько заболевших скончалось и восстало, они успели обратить пару медсестер, санитара и всех остальных больных из зоны карантина, а потом это перекинулось на остальную часть здания — всего за одну ночь. У нас здесь не тюрьма, и палаты не запирались, потому восставшие могли свободно зайти куда угодно. Кроме редких исключений, когда пациент временно помещался в запертую палату. Именно в такой палате и жила в то время в очередной раз попытавшаяся утопиться мисс Крамер.

— Офигели небось, когда вместо пациентов увидели толпу ходячих? — хмыкнул с интересом слушающий историю Уолш. — В больнице зараза действительно быстро распространялась, я бывал в это время…

Он запнулся и взглянул в сторону своего дружка, которого когда-то и оставил помирать в полной быстро распространяющейся заразы больнице. Тот сделал вид, что ничего не заметил.

— Не то слово, дорогой Шейн, не то слово. Мы сначала подумали, что это новое амплуа Джека, его мы увидели первым. Но когда появились остальные... Когда Тони укусил Лили… — его голос сорвался и он уставился в стол, словно собираясь с силами продолжить рассказ. — Оружия у нас почти не было, опыта тоже, и, истребляя этих ходячих, как вы их называете, мы потеряли большую часть персонала. Остальным просто повезло. Ещё неделю мы копали могилы на заднем дворе и хоронили всех умерших. По-другому просто не могли. Надеялись на какую-то помощь, но мир молчал. И мы решили, что остались одни. Вы даже не представляете, как приятно видеть вас всех сегодня!

— Мы тоже очень рады, что встретили такой гостеприимный, — Блонди помялась, оглядываясь, — дом.

— Да! — обрадовался чему-то док. — Дом! Именно дом. Больше это не больница, а большой и надёжный дом для нас всех!

— заметив, что Граймс хочет что-то еще спросить или сказать, Кеннеди замахал руками. — Завтра! Все завтра! У нас ещё будет время побеседовать и даже надоесть друг другу. А сегодня, поскольку вы уже справились с нашим скромным ужином, спать! Считайте это рекомендацией врача! Вам всем просто необходим сон!

При этих его словах раздалось несколько зевков, и до крайности утомленная группа пошла вслед за рыжеволосой Жанной занимать свободные комнаты. Мэрл чувствовал всем телом, что здесь что-то не так, но слишком хотел наконец выспаться в теплом помещении после сытного ужина и стакана вина. А потому планировал подумать над всем, что его беспокоит, завтра. Всё завтра…

Как ни удивился тому Мэрл, но проснулся он вполне живым и здоровым. Огляделся в белоснежной комнате со всякими рюшечками-занавесочками и выглянул наружу. Больничные коридоры, полные всяких там кадок с пальмами, выглядели пустынными. Остальные либо все ещё дрыхли после вчерашнего, либо валялись где-то надкусанные уже, в ожидании Мэрла, который был на очереди.

Открыв пару палат и увидев в одной сладко сопящую воблу, а во второй трущего глаза братишку, Мэрл наконец нашёл Кэрол с Рыжиком. Девчонка все ещё спала, но дышала тихо и спокойно, без хрипов. Да и температуры, судя по нормальному цвету лица, уже не было.

— Здесь хорошие лекарства, — облегчённо улыбнулась Кэрол, увидев вопросительный взгляд Мэрла. — А ещё настоящая постель, тепло, отличная еда и обильное горячее питье. София идёт на поправку.

— Зашибись местечко, да?

— Я не знаю. Я из палаты еще даже не выходила. Но относятся к нам вполне мило. Пожаловаться не на что. Хотя медсестра, представившая мне Долли, немного... странная.

— Почему странная? — оживился Мэрл, отошедший вместе с Кэрол к окну и понизивший голос, чтоб не разбудить Рыжика.

Он только и ждал здесь чего-то странного, чтобы с облегчением заявить, что он же говорил, а потом спасти всю группу — ну, может быть, за исключением самых неприятных и бесполезных особ — в одиночку.

— Не знаю, может быть, я неправильно выразилась. Не странная, а огромная, мужеподобная и неприветливая. В остальном все в порядке. Разве что…

Она замялась, и Мэрл снова понадеялся на что-то толковое.

— Не отпускает меня мысль о том, чем же нам придётся расплачиваться за такую доброту. Понимаю, что глупо, и люди, возможно, просто помогают другим, но…

— Я тоже фиг поверю, что они такие, блин, безобидные добрячки. Хрен там. Что-то этому придурку доку от нас нужно, и лучше бы нам поскорей узнать — что?

— Главное, что мы все вместе, и у нас есть оружие. Вряд ли они станут на нас нападать. Может быть, мы им нужны просто как компания, защитники и добытчики, которые через время, когда у них закончатся припасы, смогут ездить на вылазки за едой?

— А ты оптимистка, красотуля! — хмыкнул Мэрл.

— Я просто устала, — вздохнула она.

Но её слова про оружие Мэрл запомнил и расслабился на целые сутки, пока док, все так же светящийся улыбкой, не предложил Граймсу на следующее утро собрать всё оружие в одном помещении.

— Само собой, ключ будет у тебя. Думаю, ты и сам понимаешь, что людей немного беспокоит, когда наши гости ходят с пистолетами даже умываться. Да и вам самим неужели удобно так? Неужели можно чувствовать себя как дома, не расставаясь с оружием?

— Мои люди так привыкли, — с сомнением ответил Граймс.

— Если вам нужно ещё пару дней на адаптацию, то пожалуйста, вот ключ от кладовки в конце коридора на вашем этаже. Соберете оружие, когда сами решите. Но все же не светите им так явно, мы тоже многое пережили и не все с охотой верят в ваши добрые намерения, когда вы ходите по помещениям, словно захватчики по чужой земле, бряцая оружием в ответ на улыбки. Женщины волнуются, да и парней это беспокоит.

— Я понимаю, мы обсудим это, — поставил точку в разговоре Граймс.

Мэрл наделся, что шерифыч достаточно умен для того, чтобы сказать всем просто спрятать пушки и не светить ими лишний раз, но — увы, надежды его были напрасными.

Вечером посвежевший Граймс собрал в комнате отдыха всю группу, тоже начавшую выглядеть гораздо лучше на больничных харчах — что не мог не признать даже недовольный всем Мэрл — и заявил:

— Вы все сегодня за завтраком слышали слова Кеннеди. Я думаю, в них есть смысл. Если мы собираемся здесь оставаться…

— А мы чего, собираемся? — вклинился Мэрл.

— У кого-то есть идеи получше? Кроме тюрьмы, которая лучшим вариантом никак не кажется. Нет? Я так и думал. Что ж, на чем я остановился? Так вот, если мы собираемся здесь оставаться, нам нужно пойти навстречу нашим гостеприимным хозяевам, которые, кстати, оружие и сами не носят, и действительно сделать в кладовке что-то вроде оружейной. Если что случится или кому-то из нас нужно будет выйти за пределы больничной территории, он возьмёт ключ и достанет необходимое оружие.

— Типа ключ будет только у тебя? Ты реально в это веришь? — снова не сдержался Мэрл, глядя, как все покорно выкладывают на стол своё оружие.

Дэрил, правда, долго колебался перед тем, как расстаться с обожаемым арбалетом, как и Чупакабра, с видимым сожалением отдавшая свой меч. Кэрол положила на стол пистолет, и Мэрл покосился на неё, отлично помня, что у неё имеется ещё один — маленький дамский, который он сам ей недавно нашёл.

— Нам нужно сразу определиться с тем, доверяем мы хозяевам или нет. Я пока причин к недоверию не вижу. Если бы они хотели что-то с нами сделать, они бы ещё в первый вечер напоили нас снотворным, забрали оружие и убили, — ответил Мэрлу Граймс и приподнял бровь, глядя на его пистолет на поясе.

— Только запомните, что я был против этой дебильной идеи, — положил Мэрл оружие на стол.

У него ведь тоже имелась заначка, о которой Граймс и не подозревал. А о пистолете Дэрилины, который тот таскал в рюкзаке, видимо, просто позабыл. Оставалось лишь надеяться, что ушлые жители психушки не обыщут их палаты и не повытряхивают оставшееся у них в тайниках оружие. Вот тогда дело точно плохо будет!

— Только это, шерифыч, — когда все разошлись по своим делам, Мэрл остановил тянущего в сторону кладовки коробку с оружием Граймса. — Душой я просто прикипел к своей пушке. Не влом тебе будет каждое утро устраивать мне с ней свиданку?

— И утром, и вечером, и в любое другое время, — устало выдохнул тот. — Иди уже, Диксон, только тебя сегодня и слышно.

А Мэрл и сам был рад свалить куда подальше, чтобы не видеть клоунскую улыбочку Кеннеди, злобную гренадершу Долли, бледную моську Цезаря, туповатый взгляд Майка и ни на минуту не выпускающего спички из зубов Лео.

Не видел он, как и все остальные, только мисс Крамер, которая по словам дока редко выходила из своей палаты, все ещё проходя курс лечения.

— Боюсь, лечение растянется на всю её жизнь, — заметил Кеннеди. — С учётом того, насколько меньше стало у нас пациентов, необходимыми препаратами она будет обеспечена на долгие годы.

Мэрл, собственно, и не горел желанием встречаться с этой тёткой, но то, что он ещё чего-то не знает в этой больничке, его безмерно напрягало. Мало ли что там за мисс такая... Возможно, в том крыле живет не какая-то там мисс, а отряд вооружённых до зубов бойцов? Или куча ходячих — ведь большое кладбище на заднем дворе нисколько не убеждало Мэрла, что там действительно кто-то похоронен. А ну как эти придурки, как было на ферме, только говорят, что они потеряли своих коллег и пациентов, а на самом деле ведут тайные работы по их излечению от ходячести, не иначе как надеясь, что под действием лекарств к ним не только мозги в полном объеме вернутся, но ещё и кожа обратно натянется на мышцы, чудесным образом снова ставшие свежими вместо прогнивших.

Проведя день в прогулках по немалой больничной территории, Мэрл быстро поужинал с остальными, заметив, что за столом не хватает шерифа, который, оказывается, задержался, выполняя просьбу подлечившегося сына устроить ему экскурсию по больнице, и пошёл к себе.

Полистал немного справочник по психиатрии, запоминая некоторые особенно мудреные фразы и намереваясь с помощью них попытаться проверить, настоящий ли док Кеннеди, а потом понял, что есть куда более простой вариант. Нужно всего лишь пробраться в административный корпус, в кабинет главврача и полистать там личные дела персонала и пациентов. Авось и найдётся что-то интересненькое?

Ведь признавать, что Уолш с Граймсом нашли действительно отличное место для жизни, Мэрлу по-прежнему не хотелось. Не из-за вредности, а из-за того зудящего чувства в заднице, которое появляется не только при глистах, но и при ощущении смутной опасности.

Найдя в нычке свою пушку, он сунул её в карман, вынул из-за пояса брюк рубашку, чтобы прикрывала выпуклость, и уже было собирался идти на разведку, как в его дверь постучали. На пороге стояла сладко улыбающаяся домохозяюшка, поигрывающая верхней пуговичкой на своей блузке.

— Ты не занят? — невинно похлопала она ресницами и проскользнула внутрь.

Неужто наконец осознала, что пришло время пообщаться поближе?

Походу, так оно и есть: девчонка её выздоравливает и крепко спит в своей палате, а у них есть тёплое, чистое и надёжное место для постельных утех.

Дальнейшие мысли Мэрла прервал жаркий поцелуй буквально набросившейся на него, небось истосковавшейся по мужицкой ласке, Кэрол. Подхватив её под бедра, он приблизился к койке, надеясь не оцарапать своим протезом. Но, может быть, она как раз и любит так, чтобы пожестче?

В сиюминутных планах Мэрла было лишь одно: выяснить, что и как она любит и сделать все именно так, чтобы всю оставшуюся жизнь она бегала за ним с матрасом в руках и мольбой в глазах!

Одной рукой раздевать женщину, облачившуюся в наряд, состоящий практически из одних пуговиц, было чертовски сложно даже при всем огромном, конечно же, опыте Мэрла. И разорвать в порыве страсти в нынешние времена что-то на женщине чревато вселенской обидой: бабла на новую шмотку уже не дашь.

— У тебя такая кровать, мягонькая… — пробормотала совсем уж размякшая в его объятьях домохозяечка и вдруг резко напряглась и прищурилась: — А на потолке паучок. Ну кто так убирает? Так, где тут у тебя ведро и тряпка? Нет, лучше швабра, а то не достану! Да отпусти ты меня!

Она вдруг начала вырываться из его пылких объятий, царапаясь и шипя, как разъярённая кошка.

Мэрл медленно приподнялся, выпуская эту сумасшедшую и не сводя с неё мрачного взгляда. Если это шутка такая, то совсем не смешная. Так шутить с собой Мэрл Диксон не позволит.

А домохозяечка в расстегнутой уже блузке носилась по палате с его, между прочим, совсем не похожей на тряпку — хоть, конечно, слегка староватой, недавно справившей свой двадцатилетний юбилей — майкой в руках и затирала найденные пятнышки на мебели, стенах, подоконнике и даже полу. Внезапная догадка заставила Мэрла встать с койки и выйти на середину палаты, чтобы поймать эту фурию во время её очередной перебежки.

— Так, цыпа, а ну-ка посмотри мне в глаза, — поднял он её сопротивляющийся подбородок вверх и кивнул, увидев две точки вместо зрачков. — Обдолбалась, значит.

Вошедшую в раж домохозяечку во избежание новых царапин пришлось отпустить надраивать окно до блеска. Мэрл надеялся только на то, что отвечать на его вопросы она в состоянии, а там пусть убирается, это не самое страшное, что может случиться в жизни!

— Так, королева героина, говори, где дурь нашла и какого хрена без меня употребила?

Ответом было молчание, прерываемое лишь пыхтением: какое-то пятнышко оттираться упорно не желало. Решив зайти другим путём — для тупеньких — Мэрл начал заново:

— Таблетки пила сегодня?

— Нет.

— Уколы?

— Какие ещё уколы? Так, герой, ты под кровать свою давно заглядывал?

Она подбежала к койке и встала в довольно соблазнительную позу для не вполне ещё успокоившегося после прошлой волны возбуждения Мэрла. Но сейчас было не до того. Их, может, с минуты на минуту мочить придут, так что секс подождет, никуда не денется.

— Что пила?

— Вино за ужином. Бокал. И так сразу… вот так… — начала она что-то тереть под кроватью, простонав: — Хорошо-о-о!

— Блин, короче, швабра ты моя сексуальная, коньки не отбрось тут в прорыве страсти к чистоте, пока меня не будет. Я тебя снаружи запру, устанешь, вались спать, завтра может быть хреново. Вернусь… когда вернусь, тогда вернусь. Все поняла?

Начавшая уже что-то напевать себе под нос в такт ритмичным движениям тела, оттирающего что-то видное только ей с пола, Кэрол беззаботно кивнула. Вряд ли поняла, ну да ладно, организм сам свалится, когда силы кончатся.

Первым делом Мэрл заглянул в палату сладко спящей Софии. Поначалу он боялся разбудить её, обыскивая вещи Кэрол в попытке найти её пистолетик, больше похожий на смертельную игрушку, но потом понял, что девчонка не проснётся, даже если он прямо тут салют зарядит. Неужто и детей чем опоили?

Заперев девочку, Мэрл сунул в карман найденное оружие и медленно пошёл по коридору, заглядывая по пути в другие палаты. А вдруг Кэрол просто случайно выпила чужую дурь? Кто их знает, этих медработников, чем они развлекаются, когда туева куча наркоты осталась бесхозной?

Китайчик со своей ирландочкой просто спали. Как убитые или нет, Мэрл проверять не стал, ну их. Фермер сидел над шахматной доской и громко ругался сам с собой. На зов Мэрла не отреагировал. Его дочурка в соседней палате верещала что-то из репертуара Раммштайна дико визгливым голосом, явно считая, что в руках у неё имеется бас-гитара, а в паре шагов — толпа восторженных фанатов. Задержавшись на минуту для того, чтобы понаблюдать за тем, как девица окончательно сорвет с себя майку и швырнет прямо ему на голову, Мэрл грустно вздохнул — доска. Таки ничего там таинственным образом за одеждой не пряталось, как он все же втайне надеялся. Увы.

На подходе к палате Дэрилины Мэрл замедлил шаг и недоуменно нахмурился. Неуверенно ухмыльнулся, взялся за ручку двери и снова помедлил, пытаясь запомнить этот торжественный момент на всю оставшуюся жизнь.

Да, звуки из-за двери его не обманули. Свершилось!

Наконец-то его братишка уже точно и наверняка лишился невинности! Да ещё с каким азартом… На моменте, когда на голову выгнувшей спину, вцепившейся в штору самурайке сверзилась эта самая штора, на что не обратила внимания ни громко стонущая дамочка, ни методично вбивающийся в её пышные бедра братишка, Мэрл с сожалением прикрыл дверь.

Ну не самоудовлетворяться же прямо посреди коридора, да ещё и в тот момент, когда он оказался единственным не уснувшим крепким сном и трезвомыслящим человеком!

Хотя как сказать трезвомыслящим… Да, вино показалось ему гораздо крепче обычного по произведенному эффекту. На какое-то время у него помутнело в голове, в которой потом одна за другой начали роиться идеи о том, как вывести жителей психушки на чистую воду. Может быть, эффект от дури в его случае был таким слабым, потому что он уже закален в таких делах, а вот остальные — чистенькие? Да и не допил он эту кислятину, парой глотков ограничился.

Без особого интереса посмотрев, как Уолш, размахивая ершиком для унитаза, разыгрывает «Звёздные войны» в лицах, скача по палате крепко спящей Воблы, которую, походу, тоже опоили снотворным, несмотря на спиногрыза в её пузе, Мэрл двинулся к Блонди, которая громко рыдала и чуть ли не билась башкой об зеркало со словами, что её никто не любит, что ей по жизни не везёт с мужиками и что она подстрижётся налысо и отрежет себе сиськи, чтоб все они знали! Не став слушать продолжение этой страшной истории, он только убедился, что рядом нет ничего, чем Блонди может отрезать себе сиськи — волосы-то ладно, отрастут, не жалко, — и вышел.

Самое интересное его ждало впереди.

Ведь увидеть Граймса под дурью дорогого стоило!

Но когда Мэрл открыл дверь в палату лидера, его ждало разочарование. Тот на первый взгляд выглядел вполне нормальным, только задумчивым чуть больше обычного.

— Ты Андреа не видел только что? — спросил он, увидев Мэрла.

— А что? — ответил тот вопросом на вопрос, заглядывая во вроде бы нормальные глаза шерифа.

— Она какая-то странная. Сначала непонятно чего хотела, когда я читал Карлу сказку на ночь, а когда я заметил, что занят, кажется… разрыдалась…

— Бабы — они такие, забей! Сегодня рыдает, завтра от счастья прыгает, сам не знаешь, что ли?

— Слишком хорошо знаю, — хмыкнул шерифыч и повернулся к столу, открывая Мэрлу вид на поднос с тарелкой рагу и бокалом вина.

— Стой!

Крик Мэрла удивил Граймса, и он так и застыл с бокалом в руке.

— Это чего, ужин твой? Ещё не ел, не пил? И не советую!

— Почему? Я сегодня с Карлом замотался, до столовой так и не дошёл, но кто-то был так добр, что принёс мне…

— Бла-бла-бла, — перебил его Мэрл. — Да уж, охренеть какие тут все добрые, накачали всю группу наркотой и тебе принесли, чтоб не обиделся.

— Что ты несешь? Ты что-то принял? — нахмурился Граймс, но все же отставил бокал.

— Короче, пошли, сам смотреть будешь, но это… не нервничай, если что.

Решив не начинать с рыдающей Блонди, чтобы Граймс не отвлекался на самокопания и неуместную сейчас жалость, Мэрл показал ему уже разламывающего непонятно откуда взявшимся у него молотком шахматные фигурки Хершела, охрипшую и полуголую Бетти, продолжающую скакать по кровати с воплями «их вилл». Потом приоткрыл дверь в свою палату, где Кэрол в поте лица елозила его майкой по полу. Показал все ещё скачущего Уолша и предложил попробовать разбудить ирландско-китайскую парочку.

— А Андреа? Мишонн? Дэрил?

— У братишки с самурайкой ночь страстной любви, — Мэрл слегка приоткрыл дверь в палату, где, уже переместившись на пол, парочка сменила позу, и теперь Чупакабра, потрясая своей крепкой грудью, скакала сверху на Дэрилине.

Покрасневший Граймс махнул рукой, мол, закрывай скорей.

— А Блонди там перед зеркалом спрашивает, кто на свете всех милее, скукота, короче. Давай думать лучше, че делать будем?

— Идём, — махнул рукой в сторону кладовки с оружием Граймс. — Пора забрать это обратно.

Но кладовка, ещё утром полная оружия, сейчас пустовала. Только арбалет Дэрила да катана Мишонн не привлекли внимания местных жителей, предпочитающих пистолеты и ножи.

— Но почему только теперь? Почему не сразу? — пробормотал Граймс.

А вот Мэрлу было все равно. В его планах было мотать отсюда как можно скорей, ведь выйти из боя за это место жительства они с тремя пистолетами, арбалетом и катаной против куда большего количества оружия вряд ли смогут.

Конечно, первым делом Граймс начал убиваться, что он так опростоволосился, дав себя обмануть каким-то… А кстати, кто они такие на самом-то деле? Может, и вовсе никакого отношения к психушке не имеют, а так, мимо проходили, увидели уютное жилище, пришли, перебили всех психов и устроились жить? Хотя детей и ирландочку, вон, как-то вылечили. Впрочем, Мэрл был уверен, что, имей он в наличии лекарства и инструкции к ним, тоже смог бы одолеть последствия ночёвки под открытым небом да на голой земле.

— Надо вернуть оружие! — загорелись огнём глаза шерифа.

— У меня, конечно, две пушки есть и у братишки ещё одна должна быть, — признался Граймсу Мэрл, — но если эти чуваки уже разобрались, как стрелять, шансов у нас маловато. Хотя…

Мысль о том, что они покинут психушку, оставив тут почти все своё оружие, не радовала.

— Я тут, пока не понял, что вокруг творится, хотел в кабинете главврача осмотреться, в делах всяких покопаться.

— Сейчас не до того, — отмахнулся коп, пытающийся придумать выход из сложившегося положения.

— А до чего? Хочешь со своим дружком в джедаев поиграть? Присоединиться к братишке с самурайкой? Или свою блондиночку пойти поутешать? А может, тоже раком встанешь, полы мыть начнешь? Все наши или в отрубе или глюки ловят, че ещё делать-то? А знания — сила! Блин, поверить не могу, что я это тебе говорю.

Мэрл сплюнул прямо на пол и пошёл к лестнице, бесшумно поднимаясь на третий этаж, где находились помещения, отведенные медперсоналу. Граймс так же тихо следовал за ним. Подойдя к первой комнате, которая вроде бы служила одной из спален для работников психушки, Мэрл, уже подготовивший пистолет и даже приготовившийся стрелять, быстро сообразил, что местные спят, запершись. Причём все до одного.

А так просто было бы перестрелять их по одному, взяв подушку вместо глушителя, забрать свои пушки и жить припеваючи, даже тут! Мэрл, так уж и быть, согласен.

Кабинет главврача найти было просто. Как и открыть его — эта дверь, как и дверь в комнату отдыха, была почему-то не заперта. Решив не включать свет, Мэрл воспользовался фонариком, где-то найденным шерифом, и стал вместе с ним рыться в многочисленных документах в ящиках стола и на полках в шкафу.

— Одно можно сказать сразу — Кеннеди не главврач и вообще не врач. Тут только Майк настоящий.

Граймс показывал висящий на стене плакат с фотографиями персонала, на которых можно было узнать лишь одно знакомое лицо медбрата.

— Так, а я, кажется, нашел остальных, — выбрал несколько нужных листов из сложенных в алфавитном порядке папок Мэрл. — Нашего Кеннеди зовут Луи, и никакой он не Кеннеди, а Гройсман. Тут написано, что чувак давно уже считает себя умершим президентом, выкраденным инопланетянами, короче, эту байду мы уже слышали. Амалия, которая Жанна, у нас француженка и, конечно, блин, считает себя Жанной д'Арк. Цезарь на самом земле обычный Джон, возомнивший себя римским императором или кем там он был. А великан Лео — Патрик, решивший, что он наконец подросший Наполеон.

Вчитавшись в последнее дело, Мэрл захохотал.

— А это вообще прикол. Долли, короче, знаешь от какого имени?

— Нет, — буркнул Граймс, уже сообразивший, что его обвела вокруг пальца кучка психов.

— Она тут у нас за Гитлера. Только в женской ипостаси. А я-то думал, кого мне эти её усики напоминают, блин!

Обхватив голову руками, лидер-простофиля простонал:

— Наше оружие в руках у психов. Какие тут можно строить планы? Что можно предпринимать, когда их логику мы все равно не просчитаем?

— Да что там за логика? Увидят опасность, начнут без разбора палить в нас, пока не передохнем, вон, они как браво с остальными расправились.

— Ходячих убивать проще, чем живых людей.

— Что-то мне подсказывает, хоть это и неблагодарное дело — выдвигать версии, что эти чуваки благополучно подождали, пока мозгоправы с охранниками замочат ходячих, а потом уже замочили их самих. Кстати, эту тётку, как там ее, Офелию, в общем, я не нашёл.

— Зато я нашёл. Она была одним из психиатров. Что с ней теперь, неизвестно, я её ни разу не видел.

Решив, что искать в кабинете больше нечего, оружия тут точно не было, ведь даже психи не оставили бы его в незапертом кабинете, Мэрл с Граймсом пошли обратно. И на своём этаже, скрываясь в тени лестницы, увидели внушительную фигуру Долли, выходящую из палаты Бет. Записывая что-то на ходу, она заглянула к Андреа, снова что-то черканула в толстой тетради и открыла дверь в палату Граймса. Нахмурилась и огляделась.

Быстро и беззвучно спустившись вниз, Мэрл оглянулся на буквально дышащего ему в спину Граймса.

— Вино, блин, — прошептал он.

— Я вылил перед уходом в горшок с цветком, — сообщил не такой уж глупый шериф, глядя куда-то вдаль.

Туда же, услышав звук открывающейся входной двери, посмотрел и Мэрл. И увидел то, что ожидал увидеть здесь ещё до их прибытия в это странное место.

Словно плывущая по воздуху женщина в длинной белой ночной рубашке, с неприбранными волосами скрылась за дверью, и оба мужчины последовали за ней.

Она шла босая, уверенно ступая по ледяной земле и совсем не ежась от холода, который сразу ощутил Мэрл, не прихвативший свою курточку. Кто ж знал, что доведётся выходить на улицу, да ещё и идти к пруду, откуда веяло совсем не приятной в это время года свежестью.

— Прикинь, шерифыч, она реально топиться пошла. Но она ж сама мозгоправ, какая нахрен Офелия? — изумился Мэрл, видя, как тётка, не задержавшись ни на секунду, ступила в ледяную, наверное, воду.

Хоть бы вздрогнула для приличия!

— Ты же не думаешь, что нам и ей выдают чистый наркотик? Это все какие-то медицинские препараты, которые, возможно, смешиваются и выдаются ей в самых разных сочетаниях и пропорциях. Подозреваю, что мы её не видели потому, что большую часть времени она лежит в своей палате овощем. И только когда наступает просветление, если это можно так назвать, она идёт сюда.

— Но почему, блин, сюда? — Мэрл наблюдал за вошедшей уже по колени в воду женщиной и удивлялся, почему Граймс не бежит ей на помощь.

— Может быть, последнее, что она читала в сознательном состоянии, был именно Шекспир. А может быть, она действительно временами приходит в себя, осознает своё положение и пытается покончить с жизнью самым доступным способом. А вот и Лео.

Огромный чувак, считающий себя Наполеоном, облаченный по такому случаю в высокие резиновые сапоги, показался из-за деревьев и вошёл в воду, привычными движениями хватая покорную женщину за плечо и разворачивая её обратно.

— Ты че, знал, что он явится?!

— Я увидел его сразу. Заметив мисс Крамер, он поспешил в будку привратника. Там у него, наверное, сапоги хранятся, — оказался глазастым коп, ну да ему и положено было. — Кстати, он нас тоже увидел. И у него наше оружие. Что делать будем?

— Пристрелить можно, — с готовностью нащупал пистолет в кармане Мэрл.

— На звук выстрела остальные могут быстро отреагировать. Не забывай: у них дети и остальные, в таком состоянии, в котором они точно не смогут за себя постоять.

С этим Мэрл бы поспорил, вспоминая, как отчаянно сопротивлялась его объятьям Кэрол, когда вдруг решила, что генеральная уборка интересней секса. Но сейчас было не до болтовни. Подозрительно сверкая на них своими крошечными глазками, Лео неумолимо приближался, ведя за собой ещё совсем не старую женщину с совершенно пустым взглядом.

— Нож? — без особой надежды спросил Мэрл у только покачавшего головой шерифа. — И я, блин, не взял. Башку такому громиле свернуть будет сложновато. Особенно если бесшумно. Короче, план Б.

— Что за план Б? — успел спросить шериф, прежде чем оказался сжат рукой Мэрла.

— Я ж тебя всю жизнь ждал, Ричард! И только сегодня понял, что ты моя любовь! — громко завыл он, пытаясь облобызать затрепыхавшегося Граймса.

— Я… я хочу, — вдруг заявил этот извращуга. — Но мне нельзя! Господь накажет меня! Я… я дал обет безбрачия, после того как эта недостойная женщина изменила мне с моим… с моим... Возлюбленным!

— Можно! Я Папа Римский! И вот тебе мой указ: обеты нахрен, гони секс!

— Но не здесь же, — вполне натурально смутился Граймс, и шутливо толкнул его бедром, — дурачок.

Проходящий мимо Лео брезгливо и уже совсем не подозрительно покосился на них.

— Пидоры проклятые, — пробормотал он.

Им пришлось идти в обнимку до самой палаты Граймса, ещё успев увидеть, как Лео передаёт мисс Крамер Долли, а потом кивает на них и что-то ей говорит. Она сделала новую запись в свой журнал, и мужчины ввалились в открытую дверь, быстро запирая её за собой.

— Че за цирк? — оттолкнул от себя слишком уж натурально играющего свою роль Граймса Мэрл.

— Ты первый начал, — не понял тот, к счастью, снова становясь самим собой и быстро находя припрятанный в его сумке нож.

— Уж больно охотно ты подыгрывал.

— Ходил в театральную студию, — мрачно признался шериф. — Давай лучше думать, что делать будем. Времени у нас до утра.

И в планах Мэрла было провести это время максимально эффективно, придумав что-то, с помощью чего он сам и все нужные ему люди останутся живы.

Поспать ночью так и не удалось. Граймс в сотый раз повторял придуманный ими план, верней, его подобие, ведь ни на что конкретное с психами, от которых можно было ожидать чего угодно, рассчитывать не стоит. Многочисленные "а что", "а если", "а вдруг" к утру совершенно задурили голову Мэрлу, который раньше никогда подобным не заморачивался.

Нет, он, конечно, тоже любил строить планы, просто они у него всегда были четкими и короткими, а все остальное он соображал уже по ходу действий. И, между прочим, его планы обычно не подводили. Обычно. Несколько отсидок, выбитых зубов, сломанная ключица, перелом ноги и сифилис ну совершенно не считаются!

Под утро Мэрл все-таки задремал на кресле под размеренный бубнеж Граймса, одновременно понимая ушедшую от этого зануды Воблу и сочувствуя Блонди, которая ещё даже не представляет, что её ждёт впереди, если они, конечно, выживут.

Вот так соберётся горячая блондиночка провести ночь в объятьях бравого копа, а он ей лекцию о пользе предохранения начнёт читать и закончит не раньше рассвета!

Мэрл бы, конечно, с удовольствием вернулся к себе и поспал пару часов, прижав к себе Кэрол — хоть что-то приятное в этой дерьмовой жизни. Но роль надо было играть до конца. И они честно играли, каждый раз при звуках шагов снаружи начиная громко стонать. Само собой, этим идиотским делом занимался актеришка Граймс, Мэрл только несколько раз громко хрюкнул, с трудом сдерживая рвущийся из груди смех.

— Диксон! Пора! — Граймс растолкал его с первыми лучами солнца.

И действительно, пора было тихо и максимально незаметно созывать собрание в комнате отдыха.

Местные психи не спали почти всю ночь — вот почему завтрак тут обычно подавался не раньше десяти. Этой ночью они, привыкшие всего к одной пациентке, а не целой своре, должны были умаяться, наблюдая за своими экспериментами, и дрыхнуть теперь, как суслики. Но лишняя предосторожность не помешает.

Собрали всех. Даже сонно моргающих Рыжика с шерифским сыном. С этого момента группе лучше не разделяться. Иначе весь план полетит к черту. Ведь если кого-то возьмут в заложники, особенно какого-то спиногрыза, боя уже не получится.

Никто не понимал, что случилось и почему нужно так рано что-то обсуждать. Фермерская девчонка и ее китайчик терли глаза. Вобла с Уолшем заразительно зевали. Хершел задумчиво хмурился, вероятно, пытаясь понять, откуда в его палате случился такой страшный погром — начав с шахмат, он не успокоился, пока не разбил молотком все, что бьётся. Блонди с ужасом трогала пальцами свои короткие криво подстриженные волосы и старалась не смотреть на Граймса. Братишка с его самурайкой тоже всеми силами не смотрели друг на друга, усевшись по разным сторонам комнаты. Бет вчера сорвала голос и теперь только жалобно сипела, явно ничего не помня. Ну а Кэрол, которую Мэрл застал утром сладко спящей, выглядела вполне нормально: походу, ей было не привыкать к уборке и недосыпу.

Совещание продлилось почти до завтрака. За это время Дэрил успел сходить в кладовку, забрать свой арбалет и катану Мишонн и спрятать оружие в столовой так, чтобы его можно было быстро схватить.

Вот ведь придурки эти местные — ну не нужно вам такое оружие, так утопите в своём озере! Нахера его врагу оставлять? Хотя психи есть психи, что с них взять.

Мэрл искренне надеялся, что психическое нездоровье противника им сегодня поможет, а не помешает. Он с тревогой поглядывал на непонятно чего смущающегося Дэрилину, на испуганную Софию и кусающую губы в волнении Кэрол и понимал, что это полная засада. Он попал, причём по полной.

И ладно, за братишку он привык переживать, да и к тому переживать за него нужно было вполсилы — каким бы он придурком порой ни был, драться он умел. А вот эта вот тревога за бабу и её детеныша — это было что-то совершенно новое в мире Мэрла. И это ему не нравилось.

Но делать было нечего. Он вполне отдавал себе отчет в том, что метаться уже поздно. Да, запал он на эту бабу и да, привязался к её детёнышу, как когда-то в детстве к беспомощному тогда Дэрилине. Сам попал, сам теперь расхлебывать будет. Может, когда-то попустит ещё…

Проверив оружие, Мэрл посмотрел на то, как Граймс делает то же самое, и, немного подумав, покосился на Уолша. Подумал ещё раз и незаметно сунул в карман Кэрол её дамский пистолет. Она удивлённо распахнула глаза, аккуратно пощупала карман, скрытый под длинной широкой рубашкой, и благодарно кивнула.

Хотелось бы надеяться, что Мэрл не ошибся, доверяя оружие ей, а не Уолшу, Хершелу, китайчику или его девице. Блонди слишком нервная, о ней он даже не подумал. Ну а Дэрилина и его самурайка пусть справляются более привычными арбалетом и катаной.

Стол для завтрака был накрыт в привычное время, вот только, памятуя о вчерашнем, никто не решался начинать есть. Это могло показаться странным, и Мэрл первый принялся за вполне нормальную на вкус яичницу. Остальные помялись и последовали его примеру, слегка напряженными голосами переговариваясь о том, какая сегодня солнечная погода.

И почему люди, не зная, о чем ещё можно сказать, сразу о погоде говорят? Нет бы позы свои любимые в постели обсудили, сразу любая беседа бы оживилась! И в окно глядеть не надо!

Кеннеди, казалось, не замечал ни напряжения за столом, ни того, что сегодня впервые в столовую спустились и дети. Он радостно вещал о том, как они все заживут, и чуть не о создании новой цивилизации планы строил. А когда Граймс, потянувшись за солью, приставил пистолет к его виску, подавился, закашлялся и выпучил глаза.

— Что это? — испуганно пробормотал он. — Это какая-то шутка?

— Нет, — ответил Граймс и приказал: — Зови остальных. Всех.

— Там кнопка есть. У двери, — покорно забормотал Кеннеди, спеша угодить захватчикам. — На неё нажать и сработает тревога, все сразу придут. Только не стреляйте!

Переглянувшись с Граймсом, Мэрл подошёл к двери и нажал на кнопку. С другой стороны от двери встал Дэрил с арбалетом. Завладевшая катаной Мишонн стала рядом с детьми, заслонив их своей спиной от тех, кто войдёт в столовую.

Майк, Цезарь, Жанна и Долли появились сразу. Лео, который обычно был в сторожке, пришлось подождать. Санитар, единственный настоящий в этой компашке психов, быстро поднял руки, хотя на поясе у него был пистолет.

— Я сдаюсь! Они меня заставили! Я просто хотел жить! Я просто хотел…

— Пистолет, — потребовал у него Уолш и, завладев оружием, широко улыбнулся.

— Слабак, — пренебрежительно толкнула локтем трясущегося Майка Долли, отчего он упал.

Цезарь, Жанна и Долли сдавать оружие не спешили. И облегчённо вздохнули, когда в дверь вошёл Лео. Граймс тоже заметно расслабился, видя, что сопротивления никто не оказывает.

— Нам нужно наше оружие. Наши машины. Припасы на первое время.

— Нам это все тоже нужно, — вспыхнула Жанна, сжимая в руке пистолет.

— Я предполагаю, что ваш шеф вам все же нужней, — ткнул дулом пистолета в висок Кеннеди Граймс.

Долли громогласно расхохоталась.

— Этот клоун? Он только ширма. Думаете, это он все придумал? Думаете, он главный? Да он только болтать и улыбаться и может. Вы ошиблись, дорогуши. Он тут никто. Можешь стрелять.

Долли направила орудие на Граймса и приподняла брови: стреляй, мол, а я в тебя выстрелю.

Трое её помощников взяли под прицел Мэрла, Дэрила и Уолша, которые были с оружием. И положение показалось уже не таким радужным, каким оно было всего минуту назад.

— Будем стрелять, пока не перемочим друг друга? — хмыкнул Мэрл.

Не сводя дула пистолета с Граймса, Долли покосилась на него.

— Если вам совсем не дороги ваши жизни, а также судьбы тех ваших товарищей, которые оказались без оружия, можете стрелять. Мы не сдадимся. Каждый из нас ждал своего решающего боя всю жизнь. И мы готовы к нему! Победа будет за нами, даже если останется кто-то один. Не сомневайтесь.

Да уж, эти недоделанные Гитлер, Наполеон, Цезарь и Жанна д'Арк реально могли считать сегодняшний случай настоящей войной, на которой они обязаны победить.

Граймс таращил глаза на колеблющегося, не начать ли действительно перестрелку, Мэрла. Вероятно, собирался взять красноречием. Или сдаться и ждать другого шанса.

Вот только будет ли он, этот шанс, если они сейчас сделают вид, что сдаются? Ведь оружие у них наверняка отберут, а наркотиками накачают пуще прежнего. Нет, так рисковать — себя не уважать.

— Хорошо, — Граймс опустил пистолет, и громкий выдох Кеннеди был слышен на всю столовую. — Давайте будем договариваться.

Никто, кроме него, оружие опускать не стал.

— Остальные, — потребовала Долли, обернувшись к двери и краем глаза наблюдая за Граймсом.

А вот того, что происходит за её спиной, она не видела. И, наверное, очень об этом пожалела, если вообще успела, падая на пол с дырой в затылке.

Одобрительно кивать Кэрол, на которую ошеломлённо уставились все безоружные друзья, времени не было. Пользуясь замешательством среди психов, Мэрл быстро снял Жанну, решив, что у остальных на женщину может не подняться рука.

Цезарь с Лео в тот же миг отшвырнули от себя пистолеты и кинулись на колени. Причём Лео ещё и слезами залился, совсем как ребёнок, который просит, чтобы его не наказывали. Подтолкнув к ним Майка и Кеннеди, Граймс с Уолшем быстро их обыскали и упаковали в специальные рубашки для психов, обездвиживающие руки. Рубашки они ещё утром нашли в одной из палат и прихватили с собой на всякий случай.

— Мама, ты что, её убила? — среди общей суматохи голос Софии прозвучал громче всех.

Кэрол смутилась, определённо не желая признаваться в подобном ребёнку. Хотя этот самый ребёнок сам все видел.

— Крутая у тебя мамка, да? — хлопнул мелкую по плечу Мэрл, неимоверно довольный исходом дела.

И гордящийся за свою, ну почти свою — не зря ведь она под наркотой пришла именно к нему — женщину.

— Самая крутая, — восхищенно протянула София, немного облегчив Кэрол муки совести, которые она явно начала испытывать.

Суматоха продолжалась ещё долго. Сначала Вобла, сообразив, что все внимание уделяется не ей, заохала, хватаясь за живот: перенервничала типа. Или её спиногрыз вдруг начал пинаться. Мэрл, в общем-то, не прислушивался, а увидев, как Уолш натурально со слезами на глазах прижимает к животу своей полюбовницы ладонь и по-дебильному улыбается, сплюнул прямо на пол. Блонди в этот исторический, как минимум для одного пузожителя, момент ревниво наблюдала за Граймсом, который, к своему счастью, что-то втолковывал Карлу.

А вот братишке, как всегда, не везло. Он вроде бы совершенно случайно оказался рядом с разглядывающей свою катану самурайкой. Помялся, сказал ей пару слов, а она, громко фыркнув, ответила что-то явно его огорчившее и решительно отошла. То ли братишка сказал что-то не то, а он ведь тупенький в этих делах, мог, то ли она оказалась такой заразой, но истории любви из их жаркого перепиха этой ночью не вышло.

Главное только, чтобы Дэрил не забабахал ей шоколадного цвета спиногрыза, ведь о предохранении в своем состоянии они вряд ли подумали.

Через полчаса, когда все наконец немного успокоились, заперев связанных рубашками пленников в одной из палат, Граймс созвал народ на продолжение завтрака, за которым решалась судьба психов. Впрочем, как обычно, решал он сам, а остальным предлагал высказывать своё мнение исключительно для вида.

— Замочить и всех делов, — сразу предложил Мэрл.

Уолш решительно кивнул. Остальные, как всегда, сомневались. И Граймс этим воспользовался, торжественно кивнув и заявив:

— Что ж, большинство голосов за то, чтобы оставить их в живых. Соберём оружие, наши машины и припасы, выпустим их перед отъездом. Нам они больше ничего сделать не смогут. И после нас вряд ли решался повторить подобное с другими.

— А миссис Крамер? Мы оставим её им? — возмутились Андреа, которая со своей короткой стрижкой решила стать защитницей всех женщин в округе.

Мэрл успел представить, как они тянут за собой сбрендившую докторшу, и едва не застонал вслух.

Но, как оказалось, она уже сама все решила. Её комната оказалась открыта, а свежие следы на песке вели к озеру, обрываясь у самой воды.

— Утопилась таки, — пробормотал Дэрил сочувственно.

— Что же, возможно, это к лучшему, — сказала, как всегда, самая здравомыслящая тут — после Мэрла, конечно же — Кэрол.

Осмотр территории показал, что, несмотря на предложение Уолша остаться, жить здесь невозможно. Кажущаяся такой надёжной каменная стена была совершенно обрушена с одной стороны, скрытой от глаз парковыми деревьями. Пока ходячие сюда не забрели, но однажды это случится, а восстанавливать стену подобной длины и высоты в отсутствие материалов казалось сейчас невозможным.

А Мэрл по-прежнему планировал уговорить группу поселиться в какой-нибудь тюрьме и сейчас, по его мнению, был как никогда близок к успеху.

Заводить первым разговор о тюрьме Мэрл не стал. Он решил подождать, пока об этом заговорит кто-то другой, наконец признавая его идею самой гениальной в мире. В конце концов, если этим недоумкам не зазорно было в психушке жить, то чем хуже тюрьма? По мнению Мэрла — даже лучше.

Но в первые дни после отъезда из больницы, в которой никто не захотел жить, когда обнаружилось, что задняя стена, скрытая парковыми деревьями, полностью обрушена, никто о новом убежище не заводил и речи. Словно все боялись, что снова окажутся в ловушке, и предоставляли право заговорить о следующем месте для жизни остальным.

Что ж, Мэрл никуда не спешил. Дни стояли на удивление теплые для зимы, никто не болел, а лагерь среди леса казался не таким уж плохим вариантом. Правда, когда им в третий раз пришлось спешно сворачиваться и, отбиваясь от ходячих, делать ноги, он уже так не думал.

Не думали и остальные, громко вздыхая и недовольно морщась, когда Граймс объявил очередную стоянку на обочине дороги. Но вариантов не было: ночевать в машинах да без ужина никто не хотел.

Дэрил сразу же помчался охотиться, старательно не глядя в сторону самурайки. Он так усердно не смотрел на неё, а она, в свою очередь, на него, что даже неосведомленные об их ночном приключении начали потешаться над ними, только усугубляя и без того непростое положение.

Мэрл был из тех, кто всласть поиздевался над братишкой. А потом решил, что так нечестно, и этим вечером за ужином в виде рагу из кроликов, которых поймал Дэрил и приготовила Кэрол, подсел к самурайке. Долго смотрел на неё, невозмутимо поглощающую мясо с овощами из больнички, и наконец хмыкнул:

— Ты хавай-хавай, чтоб племяш мой дохлым не был.

— Что? — поперхнулась она.

— А что, вы резинками пользовались с братишкой? — картинно удивился Мэрл. — А с виду такая страсть была, что я был уверен — забыли, болезные!

Шок, написанный на лице самурайки, подсказал, что никаких резинок не было. У братишки эту информацию выудить не удалось. Ну что ж, у Мэрла есть целых девять месяцев, чтобы подготовиться к тому, что его племянник может быть ниггером.

Оставив самурайку тихо офигевать над мыслью, до которой она своим скудным умишкой до сих пор не додумалась, Мэрл доел рагу, взял стакан с тёплым чаем и, весело насвистывая, отошёл подальше от галдящей толпы.

Через пару минут к нему присоединилась и домохозяечка, на которую теперь многие смотрели совершенно по-новому, открыв то, что она не только готовить да стирать умеет, а кое-что побольше.

— За всей этой суматохой последних дней я и забыла сказать тебе спасибо, — улыбнулась она.

А Мэрл-то думал, что Кэрол намеренно избегает его, как самурайка Дэрила — ну вроде как за компанию, из бабской солидарности.

— Лори словно в первый раз беременна, не отпускает меня от себя, да и к тому же…

— Что?

— Только ты молчи об этом, пожалуйста, ладно?

— Ладно, — согласился Мэрл, уже заранее зная, что пожалеет о своём согласии.

— Шейн слишком назойлив. Она до сих пор никак не определится со своими чувствами, а он на неё давит и с любовью, и с ребёнком. Ей непросто. Вот она и просит меня быть рядом.

Вот уж точно жалость, что пришлось пообещать молчать. Рассказать Уолшу о его навязчивости, от которой баба не знает, куда себя уже деть, да ещё и при всех, было бы отличным развлечением. Ведь Мэрл в этой компашке дико скучал.

— Ага, понял. Она Уолша послать не может, а ты её.

— Мне несложно ей помочь, — пожала плечами Кэрол.

— Так за что спасибо? — вспомнил Мэрл, который не мог припомнить за собой ничего эдакого.

— За то, что не воспользовался моим состоянием, когда мог.

Мэрл фыркнул: перед глазами все ещё стояла её соблазнительно оттопыренная кверху задница, когда она самозабвенно наяривала полы.

— Я, конечно, всю жизнь мечтал перепихнуться с бабой, которая одновременно ещё и полы мыть успевает, но сдержался, ага. В надежде на более серьёзную благодарность, чем спасибо.

— Неправда, — толкнула она его локтем в бок и улыбнулась так, что…

Мэрл и сам не знал, что, вот только вдруг чертовски сильно захотел поцеловать её.

Что и сделал, не увидев никакого сопротивления. Кэрол тесно прижалась к нему, обвив руками его шею, и мягко ответила на жадные поцелуи, поглаживая его затылок.

— А другая благодарность будет не в лесу.

— А где? — разочарованно уточнил Мэрл, который готов был прямо здесь и сейчас.

И почти плевать на то, что подкравшийся ходячий может укусить его за зад прямо в процессе!

— Где-нибудь, где можно будет не бояться ни ходячих, ни лишних свидетелей, — пообещала ему Кэрол.

— Мировая ты баба, — вздохнул он, отдал ей свой стакан и воспользовался освободившейся рукой более приятным образом.

Гладить её попку и не получать за это по пальцам было довольно приятным опытом.

— А самурайка, походу, так Дэрилине и не простила, что он, как ты там сказала? Воспользовался.

Кэрол улыбнулась очередной своей сводящей с ума улыбкой и пожала плечами.

— Как ни странно, я, в отличие от некоторых других, замечательно помню все, что было той ночью. И как я тебя захотела, да так сильно, что побежала в тот же миг, и как вдруг страсть к уборке победила другую страсть, и как ты ушёл. А ещё я помню то, как по дороге к тебе прошла мимо открытой двери в палате Дэрила. В общем, дверь я прикрыла. И могу точно тебе сказать, это не Дэрил воспользовался Мишонн, а она им.

— Блин, — разочарованно сплюнул Мэрл. — И тут братишка за бабу оказался. Так я тогда не понял, чего она теперь оскорбленную добродетель из себя корчит?

— Вот уж не знаю. Я попыталась аккуратно спросить, что там у них с Дэрилом, но увы… И Андреа она ничего не говорила.

— Блонди так по патлам своим страдает, что и не услышала бы.

— Она не по волосам, а по Рику сохнет. Он и раньше не особо её замечал, а теперь, как она думает...

— Фигня! В бабе не волосы главное!

— Рада, что ты так думаешь, — рассмеялась Кэрол, проведя по своим отрастающим, но все ещё коротким волосам и оглянулась. — Слышишь?

— Что?

Мэрл прислушался. И правда, Граймс кричит. Их зовёт. Они метнулись обратно к лагерю, на ходу доставая оружие, но оказалось, что звали их не из-за ходячих. А на очередное совещание.

Когда все расселись вокруг костра, Граймс обвел группу усталым взглядом и вздохнул.

— Что ж, пришло время подумать о новом убежище. Я, признаюсь, думал о нем все эти дни. И решил, что вариант Мэрла вполне жизнеспособен.

— В тюрьму? — охнула Вобла, прижав руку к животу.

— Что? Толкается? — тут же кинулся к ней Уолш.

Эту сцену Рик намеренно не заметил, отвечая жене, но не глядя в её сторону.

— Да, в тюрьму. Диксон прав, это действительно удачное место. Да, нам придётся спать в камерах на нарах. Да, там не очень приятно находиться. Но все в наших руках. Там есть кухня, там есть столовая, есть комната отдыха, есть библиотека. Там есть душевые, должен быть генератор и свой источник воды. Кроме того, там безопасно. Да, раньше тюрьма защищала нас от тех, кто в ней находится. Теперь же она будет защищать нас от внешнего мира.

— Что ж, я думаю, нам стоит попробовать, — кивнул Хершел, и Граймс повернулся к нему.

— Я рад, что ты поддерживаешь эту идею. В тюрьме должен быть большой двор, где мы с твоей помощью сможем весной посадить огород, чтобы начать обеспечивать себя пищей. Возможно, и животных отыскать получится со временем.

— Отличная идея, — заявила Кэрол.

Посмотрела с улыбкой на Мэрла и сжала его руку.

Остальные тоже согласились. Кто обречённо, а кто и с оптимизмом. Казалось, один только Мэрл понимал, что для того, чтобы тюрьма действительно защищала их, придётся ещё потрудиться. А трудиться эти слабаки не очень-то любили.

Что ж, Мэрл планировал просветить их позже.

Тюрьму особо не выбирали. Просто нашли на карте ближайшую и немедля отправились туда. В больнице они выгребли почти все припасы, оставив немного этим ненормальным, которых Граймс не захотел убивать, и теперь могли ехать к цели, не сворачивая с пути.

Дорогу дальней нельзя было назвать. Выехав поздним утром и сделав долгую остановку на обед, к тюрьме группа приехала ближе к вечеру. Но до сумерек оставался еще целый час, который они и потратили на зачистку внутренней территории от ходячих. В само здание тюрьмы соваться никто не захотел. Только при свете дня, не раньше.

На поляне организовали костёр, дамочки быстро сварганили горячий ужин, и Мэрл, глядя на знакомые стены рядом, почувствовал себя как дома. Нет, конкретно в этой тюрьме он не сидел. Но вообще тюрьмы занимали значительную часть его жизни и были все чем-то похожи одна на другую. Возможно, зданиями, построенными по одному образцу. А возможно, неуловимой атмосферой, заставляющей всех остальных неприязненно морщиться.

Если им тут повезёт, в чем Мэрл не сомневался, интересно, через какое время все эти чистоплюи начнут называть тюрьму своим домом?

— Дэрил не ужинал, — заметила Кэрол, когда все поели.

Братишка, само собой, ещё до начала ужина поспешил свинтить подальше от невозмутимой самурайки, которая его смущала одним своим видом. Слова Кэрол были направлены именно в сторону этой гордой заразы, но она и ухом не повела.

— Проголодается, сам прибежит, — лениво сказал Мэрл. — Не маленький.

— Так нельзя, — покачала головой Кэрол и, прихватив тарелку с едой, поспешила к поваленному набок фургону, где уже битый час маячила фигура Дэрила.

Самурайка только мрачно посмотрела ей вслед.

— Мэрл, — через минуту отвлёк его от наблюдения за братом и своей женщиной голос Софии, которая подобралась к нему вместе со своим бледнолицым кавалером. — Карл сказал, что мистер Уолш говорил, что ты в тюрьме сидел. Это же неправда?

— Мистеру Уолшу не дают применить его длинный язык по куда более дельному назначению, вот он и треплется, — буркнул Мэрл.

Впервые в жизни ему стало неловко за то, что он сидел в тюрьме. Неужели две пары невинных глаз могут подействовать на такого непрошибаемого человека, как он? Все это дурное влияние Кэрол, не иначе. Тихушница, а в оборот его так взяла, что он и заметить не успел!

— Так это неправда? — повторила мелкая.

— Ну чего ж неправда? Правда. Три раза сидел.

— Ого, — со странным для коповского детёныша уважением протянул Карл.

— А за что? — шепотом спросила София, оглянулась на остальных и пообещала: — Мы никому не расскажем.

— Да тут секрета нет, — хмыкнул Мэрл. — Один раз в армии с сержантом поцапался и руку ему прострелил, а остальные два раза за наркоту. Наркотики — это плохо, дети! Если вдруг найдёте, несите все дядюшке Мэрлу, он их уничтожит.

Прислушивающийся к их разговору Граймс нахмурился, а потом вдруг резко отвернулся, скрывая всё-таки проскользнувшую на его губах улыбку. Походу, для того, чтобы этот чувак проникся к тебе хоть каким-то человеческим отношением, надо сначала в любви ему признаться, хотя бы в гейской и выдуманной.

— А в тюрьме страшно? — подключилась к разговору глазастая дочка фермера.

— Я тебя, если что, защищу! — тут же подбоченился сынок Граймса.

Рыжик моментально погрустнела.

— Защищалка ещё не выросла, а все туда же, защищать он собрался, — фыркнул Мэрл на пацана и повернулся к Бет. — Не ссы, глазастик! Чего там страшного может быть? Привидения не водятся, хоть и болтают о них много. А крыс мы потравим, обычно в тюрьме до хрена крысиного яда хранится.

— А я не боюсь крыс! — задрала нос София.

— Это ты зря, — серьёзно сказал Мэрл. — Эти твари, если голодные, и тебя сожрут и не поморщатся.

— Они же маленькие!

— И чего? Даже одна крыса понадкусывать может, а если целая толпа, то…

Вовремя спохватившись, когда обе девчонки начали громко постукивать зубами, представляя себе ужасную смерть в крысиных лапках, Мэрл оптимистично закончил:

— Но мы их всех замочим, если они есть, и можно не париться.

— А если что, я их сам убью! — не смог не отличиться и Карл.

Дети уползли обратно на своё место, ирландочка попросила свою сестричку спеть что-нибудь, та завела тоненьким голосом дурацкую песенку, все размякли, а со стороны фургона подтянулись Кэрол с Дэрилом. Домохозяечка, та сразу села возле дочки, а Дэрил, как-то странно покосившись на Мэрла, словно хотел ему что-то сказать, плюхнулся рядом с вздрогнувшей от неожиданности самурайкой.

Неужто Кэрол ему мозги успела промыть и он теперь не только вздыхать по углам будет в надежде повторить свой секс-марафон, а реально за ум возьмется и заставит эту чернокожую ещё за собой побегать? И пусть не выделывается, стонала там так, что аж дым из ушей шёл.

Следующим утром после завтрака вся честная компания быстро обсудила дальнейшие планы. Хершел с Лори, Кэрол, Бет и малышней оставались на прежнем месте, а остальные дружными рядами шли исследовать тюрьму. Ходячих там должно было быть несметное количество. Ведь вряд ли даже перед лицом эпидемии руководство тюрьмы позволило отпустить хоть кого-нибудь.

Сначала им, разбившимся на две группы, пришлось зачистить внутренние дворики. Потом пришла очередь не пострадавшего помещения тюрьмы. Мэрл предполагал увидеть ходячих прямо в камерах, но камеры оказались открытыми, как и блоки. Вероятно, после наступления эпидемии, когда начали заболевать и служащие, в тюрьме случился переворот.

Зачистка проходила не так чтобы очень быстро, зато эффективно.

— Твою мать, это ж их потом надо будет куда-то уволакивать, — сплюнул Дэрил, переступая через очередного убитого ходячего на своём пути.

Думать о подобной перспективе действительно не хотелось. По прикидкам Мэрла в этом корпусе они убили сообща не меньше сотни ходячих, а впереди был второй.

И этот второй корпус преподнёс им огромный сюрприз. Он был частично забаррикадирован, и ходячих там почти не было. Так, пара десятков в укромных уголках. А потом ещё одни баррикады и, что бы вы могли подумать? Выжившие!

Целых пять человек выживали тут не первый месяц, подъедая харчи, которые Мэрл по праву считал своими! Особо опасными чуваки не выглядели, но, побывав в тюрьме хотя бы раз, быстро понимаешь, что внешний вид порой очень обманчив. И вон тот огромный ниггер, возможно, просто украл пару пирожных из магазина. А тот тщедушный усатик вполне мог замочить десяток людей.

Граймс, как всегда, завёл переговоры с выжившими — ну ничему мужика жизнь не учит.

Он договаривался о том, что этот корпус останется за выжившими заключёнными и они не будут иметь права входить в другой корпус, который Граймс оставлял за своими людьми. А Мэрл тем временем осматривался, уже начиная планировать вылазку сюда ближайшей ночью. Нахрена оставлять здесь лишнюю опасность? Он не испытывал никакого удовольствия при мысли об убийстве, но и думать все последующие дни о том, что эти придурки могут кого-то убить или изнасиловать, тоже не хотелось.

— Что ж, тогда договорились, — нервно улыбнулся один из заключённых, чьи имена Мэрл не стал запоминать.

— А тут у вас что? — доброжелательно поинтересовался китайчик, кивая на одну из дверей.

Заключённые переглянулись со смешками и дружно повернулись к двери, собираясь её открыть. Впоследствии оказалось, что это дверь от их напрочь забитого импровизированного туалета.А пока они отвернулись, вдруг зазвучали быстрые, короткие и уверенные выстрелы. Всего пять. Первым Уолш снял вожака, последним — хилого усатика, который сообразил, что происходит, и упал на колени, что, конечно, не уберегло его от все той же участи. Большинство заключённых не успели ни оглянуться, ни оружие до конца вынуть.

— Что ты… — не нашел слов Граймс.

— Если тебе плевать на то, что эти люди, бывшие заключённые, между прочим, будут жить за стеной у Карла, то мне мой ребёнок не безразличен. Я не собираюсь рисковать с этим вашим: а вдруг он хороший человек, — взорвался Уолш. — Мне надоело играть в святош! Этот мир предназначен для тех, кто умеет убивать, а не для тебя, кто только и горазд, что болтать и планы строить. Если бы я не убил их, они убили бы нас, рано или поздно. Если кто не согласен — это его личные проблемы!

— Чувак прав, — поддержал его Мэрл.

Остальные промолчали.

Дальнейшие планы у всех были одинаковыми: нужно приводить в порядок свой новый дом и привыкать к новой жизни.

Привести тюрьму в порядок оказалось нелёгким делом. Одно только избавление от ходячих, которых пришлось сжечь на заднем дворе, чего стоило! На том же заднем дворе оказалась проблема со стеной, которую нужно было заделать как можно скорей, чтобы не привлекать лишних гостей.

Генератором занимался Хершел с китайчиком, который метил ему в зятья. Они провозились всего пару дней, после которых счастливые женщины устроили большую стирку в тёплой воде. Да и вообще стало веселей. Работа кипела целыми днями: Мэрл сразу сказал, что сетка в качестве ограждения от ходячих проживет до первой большой стаи или до первого врага, который может банально воспользоваться кусачками, не говоря уж о том, чтобы снести её к черту каким-нибудь танком.

Первых два дня Граймс ещё бухтел что-то о том, что никакой дурак с танком на тюрьму не поедет, а ходячих они отобьют, а потом смирился и согласился на вылазку в магазин стройматериалов, который они видели по дороге сюда.

За всеми этими заботами, к которым подключалось ежедневное уничтожение ходячих у той самой сетки, чтобы не дожидаться слишком большого их скопления, увы, было не до развлечений. Ведь женщины пока уставали наравне с мужчинами. Они самозабвенно бросились чистить матрасы и подушки, стирать бельё и одежду, перемывать посуду и перебирать складские запасы. А ещё они очень старательно писали списки всего того, что понадобится им в будущем. Поистине утомляющее занятие, особенно если учесть, что эти самые списки были почти километровыми.

Одни дети, почти не припрягаемые к работе, чувствовали раздолье и гоняли на улице или пропадали в библиотеке часами.

И только Дэрил был тут самым несчастным. Верней, корчил из себя такового. И на нарах в камере он, видите ли, спать отказывается и вообще на охоту уйдёт. Типа кто-то имел что-то против.

Мэрл бы и сам по лесу с удовольствием прогулялся, но работы в тюрьме требовали его неусыпного контроля: он как-то работал на стройке, всего пару месяцев, но опыта набрался на год вперёд, потому командовать ему доставляло огромное удовольствие.

На самом деле, если поднапрячься, у него хватило бы сил и на Кэрол вечером — что он, не мужик, что ли? Но она не спешила выполнять своё обещание.

Поначалу мелкая боялась ночевать одна, и мать с дочкой, само собой, поселились в одной камере. А потом у неё не было ни одной спокойной минуты днём, чтобы по-быстрому перепихнуться в каком-нибудь укромном уголке.

Но тут долго думать не пришлось. Мэрл гордился тем, что отлично знал женскую психологию: ну какая баба захочет в первый раз по-быстрому перепихнуться в уголке? Не, это потом они уже неприхотливые, а в первый раз им подавай всякие там лепестки роз и бокалы с шампанским!

Подобной роскоши у Мэрла не было, и он по-первой честно собирался воспользоваться своей камерой. Пока одной ночью китайская парочка не решила ночевать у себя, а не на вышке, куда отправилась самурайка. Короче, слышимость в блоке была такая, что Граймс и Кэрол небось полночи только и делали, что затыкали уши своим детям. А остальные самоудовлетворялись, как могли, под страстные стоны, раздававшиеся из камеры этих чертовых кроликов.

После такого стало совершенно ясно, что Кэрол ни за что не согласится на секс в том же блоке, где спит её дочь. Конечно, можно и по-тихому, но какой в этом кайф, если надо постоянно думать о том, чтобы сцепить зубы? И ладно мужику привычно молчать в процессе, а вот баба никакого удовольствия же не получит, если не накричится вдоволь!

В общем, пришлось Мэрлу в свободные минуты искать укромное местечко для встреч с Кэрол. И очень скоро он его нашёл в соседнем блоке. И недалеко, и не слышно ничего, хоть оборись. Он даже проверил и покричал немного, зовя на помощь. Дело оставалось за малым: принести сюда все, что понадобится.

Пара матрасов — не на койке же им тесниться. Одеяло, подушки, свечки для создания атмосферы, ну и чтоб получше все разглядеть. Презервативы, чтоб по карманам в поисках не копошиться. Мэрл даже бутылку вина, шоколадку и стаканчики приволок, чтобы уж наверняка.

Оставалось только затащить сюда Кэрол. Но она не шла ни в какую, по вечерам просто валясь с ног от усталости. И немудрено: Вобла чаще всего валялась кверху пузом и ногами, самурайка предпочитала батрачить на стройке, а Блонди — убивать ходячих. В итоге все хозяйство оказалось на Кэрол и Бет, которая честно помогала ей из всех своих ничтожных силенок.

Кстати, между убийством ходячих за сеткой у Блонди было чересчур много времени. Так много, что она даже проследила за Мэрлом и нашла его блок для свиданий.

— Ого, — протянула она. — Это все для Кэрол? Я начинаю думать, что она счастливица.

— Хочешь — для тебя будет, — не стал жадничать Мэрл, с удовольствием глядя на ладную фигурку и замечательного размера грудь.

— Не порть все, — поморщилась Блонди. — Дай мне поверить в настоящую романтику! Хоть со стороны посмотрю и поверю, что и такое бывает.

— Тебе китайчика с его бабой не хватает?

— Это не то! Они молодые слишком, у них просто выбора не было, кроме как в одной постели оказаться. А у остальных у всех проблемы, если ты не заметил. Твой брат обидел Мишонн, я не знаю как, но что обидел, это ясно, Шейн ведёт себя глупо, и Лори это не нравится, Рик… А, ладно!

Она обреченно махнула рукой и ушла. А вот если бы задержалась, услышала бы от Мэрла, что Граймс, хоть и придурок, а на прелести её внимание очень даже обращает. Заглядывается на ее задницу и грудь только так. Бывает, пока перед лицом ладонью не помашешь, не очнется, так засмотрится. Просто мозгов в голове у него недостаточно понять, что Блонди и сама по нему сохнет! А может, конечно, слишком честный, что тоже означает нехватку мозгов, и не хочет обижать законную супругу, и пофиг, что беременную от другого.

Мэрл вообще, дай ему волю, быстро бы запер всех страдающих по камерам и не выпустил бы, пока не решат все свои проблемы. Вот что Граймсу и Блонди надо? Да одна хорошая ночка — и оба будут сиять, как катана самурайская! Той же самурайке с Дэрилиной что надо? Повторить наконец их подвиги на сексуальном фронте и не париться по ерунде!

Мэрл не раз говорил об этом Дэрилу, то и дело убегающему на охоту, но тот никак не хотел слушать. Только смотрел затравленным взглядом в сторону игнорирующей его Мишонн и нетерпеливо кивал, вообще не слушая старшего брата.

Хотя это тоже можно было понять. С той его ночи в больничке уже скоро месяц пройдёт, а это значит, что самурайка может выяснить, быть или не быть племянникам Мэрла. Конечно, всякие там абортивные таблетки ещё можно было достать в аптеке, но что-то подсказывало, что она не станет. Бабы вообще такой народ странный: условия есть, они детей не хотят. Условий нет — они плодятся, как ненормальные, одна за другой.

Во всяком случае сам Мэрл редко видел в богатых семьях больше одного-двух детей, а вот у его соседей… там и по пять бывало, непонятно только, чем живы. Да и на его семью посмотреть: батя бухал, мамка бухала, денег не было, зато он с Дэрилиной был. Да и мамка, хоть Дэрил этого не знал, угорела тогда беременная третьим спиногрызом.

К счастью, самого Мэрла мысли о детях не тревожили. Он точно будет предохраняться, а у Кэрол уже одна девчонка есть, ей должно хватить. Потому он лишь насмешливо спрашивал у Дэрила, когда ему ждать племянников и какого цвета они будут.

Вот только этим вечером братишка отреагировал очень странно.

— Какого цвета? Так ты знаешь, что ли? — недоуменно посмотрел он на Мэрла, который, зевая, собирался идти в свою камеру.

Все остальные давно разошлись спать.

— Что знаю?

— Ну это… про Кэрол.

— Про Кэрол? — настороженно переспросил Мэрл, не понимая, какое отношение к цвету кожи его племянников может иметь Кэрол.

— Ну да. Она это… типа… вроде как…

— Да что, блин? Не мычи, не три года уже!

Бегающий взгляд Дэрила наводил на неприятные подозрения. Неужели он после самурайки возомнил себя секс-гигантом и успел окрутить Кэрол? Да ещё в то время, когда Мэрл так безбожно тормозит, обустраивая там для неё любовное гнездышко?

— Она вроде как запала на меня, — смущаясь, как подросток, признался брат.

— Чего? — фыркнул Мэрл, все же не в состоянии всерьёз это представить.

— Она мне перепихнуться предлагала, — совсем уж неразборчиво продолжил Дэрил.

— И чего? Ты согласился?

— Нет.

— Так она пошутила небось?

— Вроде серьёзно, — поник Дэрил.

— И теперь ты на охоту от неё в лес убегаешь? Боишься, что изнасилует?

— Жду, блин, пока ты подсуетишься!

— Одна баба от тебя бегает, от другой — ты, а суетиться, главное, я должен, — хмыкнул Мэрл. — Ладно, не ссы, братишка. С самурайкой сам спал, сам и разгребай теперь, а с домохозяечкой я, так уж и быть, пообщаюсь. Скажу, что маленький ты ещё для таких утех. Спи спокойно!

Дэрил на прощание лишь чертыхнулся.

А Мэрл уже строил планы о том, чтобы в самом деле подсуетиться, а то ведь и правда сбежит Кэрол, не к братишке, так к Хершелу какому-нибудь!

Выяснять, что там у Кэрол с его братишкой, пришлось только следующим утром. Мэрл бы и сразу к ней за ответом явился, но вряд ли Рыжик бы поняла подобный визит в их с мамкой камеру посреди ночи.

К счастью, поскольку все боялись, что их напрягут готовкой или мытьем посуды, на кухне после завтрака не оставалось ни одной живой души, кроме домохозяечки. Ну, а сегодня ещё и Мэрла, который намеренно не торопился, допивая свой чай и с недоумением глядя на то, как она, едва закинув что-то себе в рот, уже снова колдовала над огромными кастрюлями.

Такую ораву, конечно, непросто прокормить, но неужели реально нужно готовить без минуты отдыха?

— Ты, блин, на месяц вперёд готовишь? — не сдержался он.

— Не на месяц, а только на день.

— А потом, значит, будешь свободна, — воодушевился Мэрл.

Кэрол, словно угадав его мысли, улыбнулась.

— Увы. Потом мне нужно будет помочь кое в чем Мишонн. Я ей обещала.

— Ясно. Ну, а завтра?

— А что завтра?

— Сможешь опять наготовить на день вперёд и выделить для меня полдня?

— Что ж, завтра и посмотрим, — многообещающе хмыкнула она.

Мэрл прищурился и осмотрел Кэрол с головы до ног.

— Тут такое дело: братишка жалуется, что ты к нему пристаешь.

— Что?

Нахмурилась она вроде бы вполне натурально. Даже глазами похлопала, застыв над исходящей паром кастрюлей с поварешкой в одной руке и крышкой от этой самой кастрюли в другой.

— В каком смысле пристаю? Мы почти не общаемся, я его и не вижу в последние дни, разве что за едой. Мэрл, ты о чем?

— Он вчера долго вздыхал и в итоге заявил, что ты на него запала и перепихнуться предлагала.

Крышка с громким звяком опустилась на кастрюлю, а Кэрол искренне расхохоталась.

— Ох, надо же! Твой брат совершенно не понимает шуток. Что ж, приму во внимание.

— Хорошенькие у тебя шуточки, — буркнул Мэрл.

Впервые за сегодня он наконец расслабился, в чем не хотел признаваться даже себе.

— Дэрил просто так грустил тогда на фургоне, ну я и решила немного разбавить атмосферу, чтобы он взял себя в руки. Мне показалось, он понял шутку. Ох, бедный, если бы я знала, — она хихикнула. — Так что же, это он на охоту постоянно сбегает от меня, значит?

— А от кого же?

— От Мишонн.

— Я своего братишку знаю. Он, блин, как девчонка-целка: кто лишил его невинности, в того и влюбился. Сохнет по самурайке так, что скоро все самое нужное отсохнет и отвалится. Если кто от кого и бегает, так это она от него.

— Да? — задумчиво переспросила Кэрол, словно ей в самом деле важны были отношения самурайки с Дэрилиной.

А Мэрл, быстро выбросив эту парочку из головы, подошёл к ней и обнял со спины, касаясь губами её шеи и ощущая, как она вздрагивает и прижимается к нему еще тесней.

— Так что, красотуля? Как насчёт завтра? Я уже и местечко нашел.

— Местечко? Надеюсь, не то, в котором у нас метлы хранятся?

— Обижаешь. Все по высшему разряду — места завались. Свечи, винишко, все как надо.

— Ого, — впечатлилась Кэрол и, подумав для проформы, кивнула. — Уговорил. Завтра снова освобожусь пораньше. Ну, а теперь мне нужно быстро-быстро все проверить и выключить!

Она ловко высвободилась из его объятий и стала заглядывать по кастрюлям. А потом оглянулась через плечо и лукаво улыбнулась.

— Приревновал меня к Дэрилу, да?

— Делать мне больше нечего. Где я и где Дэрил, — хмыкнул он.

Приревновал, блин. Докатился.

В дверях показалась фигура самурайки. Она молча посмотрела на Кэрол, и та, окинув торопливым взглядом кухню, быстро умчалась.

Мэрл был уверен, что она будет где-то здесь, помогать самурайке зашивать её штаны или что-то в этом роде, и считал, что ради такой ерунды готовить спозаранку еду на весь день — обычная блажь! Вот завтра она расстарается ради дела, это да.

Но к ужину вдруг оказалось, что Кэрол и Мишонн нет. На обеде они тоже не присутствовали. И никто ничего не знал.

Только Рыжик, как всегда, опоздав вместе со своим бледнолицым кавалером, радостно впорхнула на кухню и нахмурилась.

— А мама что, ещё не приехала?

— Приехала? А куда она уезжала? — спросил Граймс.

— А я не знаю. Она утром говорила, что уедет с Мишонн. И что привезёт мне подарок. И что вернётся к ужину.

На последней фразе голос мелкой дрогнул.

— Ну задержалась мамка, с кем не бывает, — переглянувшись с насторожившимся братом, нарочито беззаботным голосом сказал Мэрл. — Небось тебе подарок никак выбрать не может. Иди бегом хавай, а то потом за подарками и времени не будет.

Пока дети ужинали, за столом стояло молчание. И только потом, отправив их в библиотеку, Граймс спросил:

— Кто-нибудь что-то знает?

— Может быть, Глен с Мэгги, они утром были возле ворот, а потом на вышку поднялись, — сказала Бет и оглянулась. — А Андреа где?

— Действительно, где Андреа? — словно дождавшись, что её отсутствие заметит кто-нибудь ещё, спросил и Граймс. — Её кто-то видел сегодня?

— Только за завтраком, — сообщил Дэрил.

Все остальные кивнули. Блонди после завтрака видно не было.

— Она, скорее всего, с ними умотала. Но куда, блин, их понесло? Кэрол утром говорила, что самурайке с чем-то помочь собралась. Малявке она сказала, что подарок ей готовит… — начал Мэрл.

И тут громко вздохнула Вобла.

— Они в самом деле должны были вернуться уже. Потому, я надеюсь, они не обидятся, если я все расскажу.

— Уж пожалуйста, — попросил явно недовольный Граймс.

Уолш на него зыркнул, но он не обратил на то ни малейшего внимания.

— Я не знаю, что насчёт Андреа, скорее всего, она действительно решила составить им компанию. А они поехали в супермаркет. Возьмут кое-что для меня и будущего ребёнка, Софии с Карлом игр каких-то…

— Блин, — тут уже и Уолш не выдержал. — Они чего, не могли дождаться вылазки? Где у баб мозги, что их понесло за такой дребеденью в одиночку в это время в какой-то чертов супермаркет?

Остальные лишь молча его поддержали. Это действительно выглядело глупым.

Лори, которая все меньше походила на воблу и все больше на шарик, снова вздохнула. Покосилась на Дэрила и вздохнула в третий раз.

— Мишонн нужен тест на беременность. Здесь в аптечке его нет, тюрьма мужская -никому подобное не было нужно.

Теперь уже на Дэрила посмотрели все.

Но все эти взгляды были сущей ерундой по сравнению с тем, что Кэрол, Мишонн и Андреа так и не вернулись в этот день.

Мэрл планировал ехать искать их с первыми лучами солнца.

Ночью к Мэрлу явилась зареванная София.

— Мэрл, где мама? — всхлипывая, спросила она.

Убеждения Лори в том, что она успокоила девочку и уложила спать, оказались ложными.

— Я завтра найду её, — пообещал Мэрл.

— Точно найдёшь?

— Точно.

— А можно я с тобой побуду до утра? Я боюсь одна.

Вздохнув, Мэрл согласился. Он уже было собрался вставать и ложиться на верхние нары, чтобы нижние оставить девчонке, как она вдруг подскочила к нему, легла рядом и обняла костлявыми ручонками. Оттолкнуть её он не смог, хотя сам бы раньше любого в подобной ситуации насмешливо обозвал педофилом. А теперь, опять же любому, посмевшему даже допустить такую мысль, без колебаний зарядил бы в челюсть. Потому что это совсем другое.

Девчонка несколько раз просыпалась со слезами, а Мэрлу приходилось гладить её по голове и убеждать, что все хорошо. Кто бы ещё его самого убедил в подобном.

Наутро он выглядел неважно. Утешало лишь то, что помятый Дэрилина и мечущийся из стороны в сторону шериф выглядели ещё хуже.

— Я поеду с вами, — заявил Граймс в конце концов.

— Остынь, шериф, — хлопнул его по спине Мэрл. — Сиди уж тут, остальных успокаивай. Мы быстро обернёмся. Приедем в этот супермаркет, заберем баб, максимум завтра будем тут. А может, ещё разминемся с ними, и они раньше нас приедут.

— Но если вдруг что, возвращайтесь за подмогой, — скрепя сердце, кивнул Граймс.

Дэрил с Мэрлом пообещали. Они бы сейчас что угодно пообещали, чтобы им, толком не позавтракавшим в отсутствие Кэрол, дали наконец спокойно выехать за пределы тюрьмы.

Дэрил был за рулем и, когда они выехали за ворота, только взглянул на Мэрла, перед тем как повернуть налево. К счастью, вчера утром накрапывал мелкий дождик, так что следы на дороге не размылись, а из-за влажности стали только чётче.

Дальше пришлось катить наугад. И они поехали по прямой, решив, что женщины тоже вряд ли бы сильно мудрили с незнакомой дорогой.

И действительно, спустя примерно сорок минут езды на высокой скорости по пустынной дороге, впереди замаячило здание, очень даже похожее на супермаркет. А перед ним красовалась серая Ауди — давно знакомая братьям машина, которую в этот раз облюбовали для себя женщины.

— Думаешь, они ещё внутри? — спросил Дэрил, нервно закуривая ещё в машине.

Вопрос о том, в каком они там виде, внутри, он задавать не стал. Хотя этот самый вопрос явственно читался в его глазах.

— Тут мы этого не узнаем, — философски пожал плечами Мэрл и вышел из авто.

Подошёл к Ауди, заглянул в окна — пусто. Что ж, значит, нужно, как они и собирались, проверять супермаркет. А до того убить пятерых ходячих, слоняющихся по стоянке перед зданием и уже заприметивших посетителей.

— Смотри.

Бросивший окурок в сторону Дэрил, в отличие от Мэрла, вовсе не занимался изучением стоящего перед ними здания, надеясь угадать, где могут скрываться женщины. Он показывал на асфальт под их ногами.

— Что тут? — не понял Мэрл.

— Земля, — объяснил Дэрил, словно и без того не было видно.

Вздохнул и присел.

— Земля со следами шин. Если бы эту землю оставили здесь давно, ветра бы давно её разнесли или ходячие бы притоптали. Это свежие следы. Вчера было влажно и какие-то машины стояли здесь именно вчера.

— Машины?

— Минимум две, — кивнул брат, который был отличным следопытом — словно в крови у него что-то этакое было, что позволяло ему с детства читать практически любые следы.

— Охренеть, блин. Покатались бабы.

— Надо проверить внутри, — сказал Дэрил.

И промолчал насчёт остального. Надо проверить, ведь женщин могли не увезти с собой, а просто-напросто убить прямо в супермаркете.

Расправившись с ходячими на стоянке, братья успешно добрались до разбитых кем-то стеклянных дверей в супермаркет и на первом этаже прикончили ещё парочку тварей. Следов пребывания тут Кэрол, Мишонн и Андреа не было. Хотя какие могут быть следы?

В супермаркете определённо бывали люди. Кто-то разбил дверь, кто-то вынес отсюда почти всю еду и предметы личной гигиены. Но кто именно это был… Уж точно не женщины, которые столько бы банально не дотащили.

— Второй этаж, — кивнул Мэрл мрачному Дэрилу, наверняка представляющему уже самые мрачные картины.

Да и сам Мэрл ни о чем хорошем не думал, бродя по второму этажу и не находя ничего, кроме двух корзин с какими-то детскими штуками и ещё одной с настольными играми и шикарной куклой. Он был уверен на все сто — кукла предназначалась Софии.

Мэрл взял её с собой, отведя взгляд от покосившегося на него Дэрила.

Если он не найдёт Кэрол, то хотя бы её прощальный подарок мелкой передаст. Черт.

— Походу, их забрали эти мудаки на тачках — заключил брат, когда они вышли на улицу.

— Походу, да.

— Нахрена?

И вот зачем спрашивал? Как будто сам не догадывался, зачем могут силой забрать женщин какие-то люди в это время. Или Дэрил надеялся, что Мэрл сейчас его утешать бросится и говорить, что их просто в гости пригласили?

— Блин, Дэрилина, тебе сколько лет? Нахрена-нахрена? Бабы они везде бабы, и обычно всем от них нужно одно. Вот за тем их и забрали. Не завидую я им сейчас.

Думать о том, через что прямо в этот момент, возможно, проходила Кэрол, ну и остальные, само собой, не хотелось. В конце концов, хоть Мэрл тоже считал, что в общем и целом бабы предназначены для одного, насильником он никогда не был. Может быть, он иногда пользовался пьяным состоянием некоторых девиц, но это ведь не считается. Силой он точно никого не принуждал. Да и вообще успел привыкнуть к тому, что от Кэрол и Мишонн на самом деле куча пользы в жизни. Ну и от Блонди — красивая она, душу радует, что ни говори. Даже с этой своей дурацкой стрижкой.

— Что делать будем?

— Включай свой орлиный глаз и смотри, в какую сторону эти мудаки поехали. Сможешь?

Дэрил пожал плечами и пошёл бродить по округе. Через четверть часа он вернулся, кивнул Мэрлу и направился к автомобилю.

— Я не уверен, — сказал он, уже заводя мотор.

— Вариантов все равно нет, братишка.

Ехать пришлось ещё чуть больше часа. Руководствуясь исключительно интуицией, Дэрил, с согласия Мэрла, свернул направо, когда они оказались у незнакомого поворота. И не ошибся. Минут через десять впереди показалось что-то, похожее на стены.

— Вернёмся за Риком? — неуверенно предложил Дэрил, на чьем лице было все что угодно, кроме желания возвращаться в тюрьму и терять на это время.

— Ты уверен, что нас не засекли уже, братишка? — хмыкнул Мэрл, давая ему достойный предлог не париться. — Вот и я не уверен. Так что давай, жми на газ, поедем посмотрим, что это за стены и кто там за ними живёт.

В планах Мэрла было разобраться с незнакомым поселением и спасти всех трёх женщин, причём как можно скорей — ни больше, ни меньше.

Их действительно заметили ещё на подъезде к воротам. Поселение оказалось чем-то вроде самого настоящего города, как успел заметить Мэрл, увидев чисто убранные улочки и дома ещё от ворот, на которых их задержали два чувака с оружием. Кроме пистолетов, у них было кое-что ещё. У огромного, не проронившего ни слова, нигера — лук, а у болтливого, в отличие от своего напарника, латиноса — бита.

— Кто такие? Что тут делаете?

— Едем, куда глаза глядят, — пожал плечами Мэрл и изобразил из себя эдакого простачка. — А у вас что, город? Реально город? И люди живые?

А эти самые люди, которые ходили по улице без оружия, уже заметили усердно заглядывающего в город незнакомца, что было ему на руку. Даже если тут главари не любят гостей, скорее всего, их примут, чтобы не вызывать лишних вопросов у простых горожан. Хотя, возможно, у горожан тут и права-то такого нет — вопросы задавать.

— Нет, все мёртвые, и я тоже, — заржал латинос над собственной тупой шуткой. — Вы все это время вдвоём выживаете?

— Мы что, на больных похожи? В наше время надо с людьми кооперироваться, одним тяжко, — покачал головой Мэрл и, обняв братишку за талию, крепко прижал его к себе, чтобы не рыпнулся. — Мы с Дэрилиной… А, ладно! Все равно скрывать у нас не получится, не примете, так это все лучше, чем потом выгоните, как наша прошлая группа.

— Вас выгнали? За что?

К воротам подошёл долговязый чувак в компании перепуганного очкарика. Что-то подсказало Мэрлу, что это главарь города — что-то было в его взгляде властное и уверенное. А ещё любопытствующее.

Ну что ж, не впервой ему уже актёрствовать, так ведь?

— Ну это… за голубизну.

— Что? — переспросил главарь.

— Мы с Дэрилиной пара, — признался Мэрл и с силой сжал ребра дернувшегося в ужасе Дэрила. — Дэрилина до сих пор стесняется это признавать. Да оно и не удивительно: всю жизнь пацан скрывал, родители у него были из ярых гомофобов, ещё и фанатики религиозные. И только, блин, нашёл своё счастье в виде меня в эти смутные времена, как нас с ним заметили в нашем прошлом лагере, не в пример вашему, кстати, чуваки просто в лесу жили в палатках, так и выгнали нас. Сказали, что мы дурно влияем на детей. Короче, если вы тоже ни хрена не толерантные, то скажите сразу, мы свалим и не будем вас смущать.

Ага, и в следующий раз приедем с толпой наших друзей.

— Ну почему же. Мы вполне толерантны, — улыбнулся главарь и оглянулся на небольшую толпу, собравшаяся у ворот и заслушавшуюся эмоциональную речь Мэрла. — Правда ведь?

Люди закивали, некоторые даже улыбнулась ободряюще перепуганному насмерть Дэрилу. Среди незнакомых лиц Мэрл углядел и Блонди, смотрящую на него круглыми глазами. Быстро отвел взгляд и посмотрел на главаря.

— Так что, значит… ну это… жить к себе пустите, да?

— Да.

— Слышь, Дэрилина, а я же говорил тебе сегодня утром, что после такой ночи… — он притворно смутился, кашлянул, краем глаза заметил, как отвернулась, кусая губы, Блонди, и закончил: — В общем, я хочу сказать, у меня с утра было предчувствие удачного дня.

В город их пустили и даже экскурсию провели. Вот только оружие забрали. Чтобы они не пугали людей, как им сказал чувак, которого все тут звали Губернатором. Главный, Мэрл не ошибся.

Оказавшись в выделенной им квартирке, в которой имелась куча удобств и даже еле тёплая вода в душе, Дэрил, вместо того чтобы насладиться этой роскошью, напустился на брата:

— Нахрена тебе понадобился этот цирк?

— А что тебе не понравилось, Дэрилина? Нас же пустили? Пустили.

— Блин, нас бы и так, походу, пустили. Что за гейство? От тебя ни хрена не ожидал.

— Эй, братишка, я сам всех этих заднеприводных на дух не выношу, но жить захочешь — и не так раскорячишься. Между прочим, твой обожаемый шериф со мной такую же хрень играл и визжал от удовольствия в больничке. Вот где актерище! Надо было его брать вместо тебя.

— Я просто не понимаю, зачем это, — насупился Дэрил, слегка успокоившись, когда Мэрл в лицах рассказал ему о приключениях в больничном дворе, когда они с Граймсом корчили из себя голубков.

— А за тем, что я ещё в тюрьме понял: от голубых этих никогда особых подлянок не ожидают. Да я и сам таким был: типа заднеприводной, так и не мужик, значит, ничего не сделает, мозгов тоже кот на плакал. Они этим нефигово пользовались, хочу я тебе сказать. Вот и я решил воспользоваться. Если бы к ним после того, как они стырили троих баб, приперлись бы два обычных вооружённых мужика, ничего хорошего бы они про нас не подумали. И замочили бы как можно скорей. А тут вроде как парочка придурков с голубым оттенком. Народ проникся, Губернатор этот всерьёз явно не воспринял. И с бабами нашими вряд ли связал. Ты Блонди, кстати, видел?

— Угу. Остальных нет.

— И я нет. И смотри, ходить по городу будешь — не приглядывайся и не ищи!

— Не искать?

— Сами нас найдут. Нам сейчас никак нельзя лишние подозрения вызывать, понял?

— Ладно, — кивнул Дэрил, у которого явно сердце болело за его самураечку, которая поехала узнавать, не беременна ли она, да и попала… непонятно куда.

Ведь на первый взгляд этот город казался вполне мирным и нормальным. Счастливые жители, чистота и порядок, достаток во всем, несколько вооружённых людей на воротах, дети. Сложно было поверить, что эти же люди могли украсть сопротивляющихся женщин из супермаркета.

Или они не сопротивлялись? А что, Блонди, вон, обижена на Граймса, самурайка на Дэрилину, а Кэрол… А у Кэрол уж точно не было повода сбегать из тюрьмы, бросая там самое дорогое — дочку. Нет. Не сходится.

Пообедав, помывшись и даже запихнув в душ Дэрила, Мэрл пошёл на прогулку, но не нашел ничего нового. Все вокруг ему улыбались и отвечали на вопросы о том, где что находится. Один раз прошедшая мимо Андреа смерила его совершенно безразличным взглядом. Что ж, осталось надеяться, что остальные тоже не в темнице томятся.

Обойдя почти весь город, Мэрл забрел в садик за чьим-то домом и вдруг услышал знакомый голос. Даже два. Точно, это Губернатор вместе с латиносом, который встретил их на воротах.

— Ну что?

— Ничего, шеф, похоже на то, что они реально случайно сюда заехали. Поблизости нет больше никого: ни машин, ни людей. Чуваки, конечно, придурки, но вроде не врут. Никого в городе не искали. Один, который пугливый, так и засел в квартире, второй гулял, но людей не высматривал, на Андреа внимания не обратил, на женщин не заглядывался. Не вижу причин, короче, им не доверять.

— Конечно, ты не видишь, — хмыкнул Губернатор. — Это ведь ты допустил, чтобы их полгорода увидело.

— Они подъехали слишком быстро! Я не успел бы встретить их снаружи.

А вот это становилось интересней. Если бы их встретили снаружи, то что бы было?

— Нам не помешает ещё два человека, умеющих пользоваться оружием.

— Вчера три женщины, сегодня два мужчины… — с сомнением произнёс Губернатор. — Что ж, ладно. Приглядывайте за ними, когда они будут в городе. Если увидите что-то странное — сразу докладывайте. В конце концов, если что вдруг, никто не помешает вам обставить все так, словно они просто решили уйти из города.

— Не помешает, шеф, — как-то не очень уж радостно, но все же подтвердил латинос.

— Иди, Цезарь, и передай остальным, чтобы теперь присматривали не только за Мишонн, но и за этими двумя.

— Будет сделано.

Не дожидаясь, пока его заметит кто-то из присматривающих за ним, Мэрл с безмятежной улыбкой покинул сад и прогулочной походкой направился в отведенную им с Дэрилом квартиру. Там он в подробностях пересказал услышанный разговор брату и приготовился ждать. Им сейчас высовываться нельзя было.

Оставалось только надеяться, что женщины найдут способ как-то с ними связаться.

И потом уже Мэрл начнёт строить дальнейшие планы.

Как выяснилось ночью, когда Кэрол с самурайкой и Блонди явились к Мэрлу и Дэрилу, женщин никто не крал и ни к чему не принуждал. Ну, почти. Их, заявивших, что они выживают втроём, просто настойчиво пригласили в город, который, кстати, назвался Вудберри. И они решили не рисковать и не проверять, что будет в случае отказа. Наводить, возможно, очень недружелюбных, на самом деле, людей на тюрьму, в которой жили дети, не хотел никто.

Короче, теперь эти героини сидели перед Мэрлом и вздыхали, сообщая, что сбежать отсюда не так-то просто, что у них отобрали все оружие и что Губернатор как-то уж очень сильно интересуется Блонди. Андреа в это время только тихо улыбалась и пожимала плечами, явно пытаясь показать, что наконец встретила мужчину, который оценил её с первого взгляда.

— Мы бы могли уйти, — призналась Мишонн, — на воротах обычно всего пара человек стоит, справились бы и с кухонными ножами. Но она уходить теперь не хочет!

Блонди снова пожала плечами.

— Я просто хочу получше познакомиться с Филипом. И с этим городом. Возможно, он будет нам полезен.

— Угу, конечно, офигенно он будет нам полезен, если ты задалась целью истребить нашу группу.

Мэрл пересказал ей все, что услышал сегодня, подслушивая в саду, но Блонди хоть и скисла, сообразив, что её новая пассия не очень-то миролюбива, слишком не огорчилась.

— Я не знаю, — с сомнением произнесла она.

— Зато я, блин, знаю. Валить надо нахрен отсюда. У тебя Граймс есть, если так неймется, я сам лично его тебе в койку уложу. Блин, Блонди, ты баба красивая, спору нет, но давай ты не будешь подставлять всех, думая дыркой между ног.

— Я не… — Блонди вспыхнула и оглянулась на подруг в поисках поддержки.

Они же всецело поддерживали Мэрла. Мудрых баб Диксоны все-таки себе выбрали, ничего не скажешь.

— Как София? — жалобно спросила Кэрол.

— Ревела, — не стал врать Мэрл. — Я ей пообещал тебя вернуть, так что собирайте манатки, цыпы, то есть руки в ноги, и валим, пока есть возможность.

Дэрил, все время стоявший у окна, из которого открывался вид на ворота, мрачно вернулся к остальным, старательно не глядя на самурайку.

— Нет.

— Что нет? — не понял Мэрл. — Только не говори, что ты вошел в роль, влюбился в латиноса и теперь тоже отказываешься покидать это райское местечко.

Кэрол вдруг улыбнулась.

— Кстати, что за слухи о том, что в городе появилась голубая парочка? Это вы?

— Так надо было, красотуля. Вот выберемся, я вам ещё и про Граймса расскажу.

— Рик голубой? — охнула Блонди.

Но на неё уже никто не обращал внимания, потому что Дэрил мрачно кивнул в сторону окна.

— Походу, такое количество новеньких хреново на них подействовало. На ворота за эти полчаса вдобавок к двоим ещё пять человек с оружием явилось. Хрен выберемся.

— Ещё места есть? — поинтересовался Мэрл у дамочек.

Интуиция его не подвела — самурайка успела все исследовать.

— Ничего. Они отлично укрепились. Стены слишком высокие. Выход только через ворота.

Подумав немного, Мэрл пожал плечами.

— Значит надо как-то отвлечь их от ворот.

— Есть идеи? — спросила самурайка, которая наравне с Кэрол хотела убраться отсюда как можно скорей.

— Будут, — заверил он её и смерил любопытным взглядом. — Кстати, так что насчёт племянника? Быть ему или не быть? Нам там птичка на всю тюрьму прокричала, что вы все умчались эти ваши бабские дела решать. Типа в одиночку нельзя было.

— Заткнись, — попросил Дэрил.

Непонятно, почему. Как будто его самого тут разве что наизнанку не выворачивало от желания наконец узнать судьбоносную новость.

Но самурайка на сегодня исчерпала свой запас слов, только фыркнула и, ничего не говоря, вышла на кухню. Кэрол проводила её сочувствующим взглядом, а Блонди вытаращилась на Дэрила, который явно не понимал того, что она пытается ему сказать таким образом.

— Да иди уже за ней, дубина! — наконец не выдержала она.

Фыркнув точно так же, как его молчаливая самурайка, Дэрилина поспешил за ней.

А Мэрл вопросительно посмотрел на Кэрол. Ну не может быть, чтобы она ничего не знала! Домохозяечка вздохнула.

— Не знаю. И Мишонн тоже не знает ещё. Нам пришлось бросить все наши вещи в супермаркете, тест остался там же. Она не успела его сделать. Ну, а тут как-то не до того было.

— Аптека тут есть? — спросил Мэрл и замер, осененный внезапной идеей.

Кэрол медленно кивнула, с интересом на него глядя. Но он думал ещё с четверть часа, пока скучающие дамочки листали журналы, валяющиеся на столике у дивана. Идея была очень даже неплохой, но придется действовать быстро и слаженно. А больше всего напрягало то, что успех плана будет зависеть от Блонди, которая от нехватки мужика в организме мечется из стороны в сторону и может вычудить что угодно.

Когда Дэрилина вернулся из кухни со своей самурайкой, которая, кажется, плакала там — надо же, она и плакать умеет, впрочем, глаза братишки тоже подозрительно покраснели, — Мэрл хлопнул ладонями по коленям, призывая всех к вниманию.

— Короче, слушайте и запоминайте! Мысль у меня есть и дельная. Но сначала вопрос: Блонди, когда ты сможешь попасть в дом Губернатора?

— Ну, в гости я, наверное, в любое время могу зайти, — пожала она плечами. — Сегодня я уже была у него… А вообще послезавтра в городе выходной, у него должно собраться несколько человек, и я в числе приглашенных.

— То, что надо! — обрадовался Мэрл.

Это было просто идеально.

— Послезавтра? — с тоской произнесла Кэрол.

— Красотуля, я все понимаю, малая твоя там горюет, да и остальные уже на стреме, что мы не вернулись, но нам, блин, как важно: поскорей убраться или наверняка живыми свалить?

— Ты прав, — кивнула она. — Так что у тебя за план?

— Я детали ещё обдумаю, — отмахнулся Мэрл, который был слишком взволнован предстоящим, чтобы трепаться обо всем раньше времени.

Тем более при Блонди. Хотя кое-что от неё все же требовалось.

— Так, цыпа, давай напрягай свои блондинистые мозги. От тебя сейчас помощь нужна: план рисуй.

— Какой план?

— Хаты Губернатора! Давай, в подробностях, где гости соберутся, где спальня там, кухня, толчок, — он повернулся к Дэрилине с самурайкой и подмигнул им. — От вас мне тоже кое-что понадобится. Так, цыпа, оторви-ка мне клочок бумаги от своего рисунка. Ага… вот смотрите — тут сразу несколько наименований, хоть часть из них в местной аптеке по-любому будет. Заодно и тест свой прихвати, чтоб не париться по ерунде. Сроку у вас до вечера послезавтра. Главное, чтоб не заметили. Но если что — показывайте тест. Только, Дэрилина, не признавайся, блин, перед левыми чуваками в отцовстве, роль играем до конца.

— У всех задания, а что скажешь делать мне? — улыбнулась Кэрол.

— Я бы предложил тебе поднять мой боевой дух быстрым перепихоном, — она поморщилась, небось, кроме дочки, ни о чем и думать не может, и Мэрл фыркнул. — Как окажемся в тюрьме, красотуля, пофиг мне будет на все твои завтраки, обеды и ужины. Неделю будешь лежать с раскинутыми ногами. А пока можешь поцелуем обойтись.

И она нахально так и обошлась одним поцелуем — и тем без особой страсти.

Дамочек пора было выпроваживать, чтобы не вызвать у местных лишних подозрений, и Дэрилина даже нашёл в себе силы обнять свою самурайку на прощание — походу, они таки до чего-то там успели договориться. Непонятно только как — ведь оба говорят по слову в минуту, а отсутствовали они не больше четверти часа. Или они там не болтали, а занимались тем, чего никак не добьётся Мэрл?

Что ж, пока действительно не время. Нужно еще разок подумать над своим планом, чтобы не вышло сбоя.

Эти два дня тянулись чертовски медленно. Все было придумано и сто раз обговорено, Блонди нарисовала подробный план дома Губернатора и клятвенно пообещала Мэрлу, что пустит его туда через окно в назначенное время. И оставалось одно: ждать этого назначенного времени.

Не то чтобы Мэрл не умел ждать: умел, ещё как, в тюрьме такому быстро учат. Но определённо не любил. Ещё и Дэрил вздыхал и маялся, вернувшись из ночной вылазки в аптеку. Швырнул на стол несколько ампул, таблетки и шприцы и упал на кресло.

— Ты это собираешься ему вколоть?

— Умнеешь, братишка, не по дням, а по часам, и как ты только догадался?

— Бабы тоже догадались, — фыркнул Дэрил.

Он хоть сегодня со своей самурайкой увиделся, Мэрл же лишний раз на улицу нос не казал, как и братишка в дневное время, и мог надеяться только на то, что дамочки ничего не забудут и не передумают в последний момент. Особенно Блонди.

— Я только не пойму, нахрена? Не проще ножом там, если шуметь не хочешь?

— Если я прирежу этого придурка, то все сразу кинутся искать убийцу, перекроют ворота и все такое нахрен. Скажи мне, Дэрилина: оно нам нужно?

— Но нахрена его усыплять?

Мэрл рассмеялся.

— Это бабы тебя надоумили, что я его усыпить собрался?

Дэрил кивнул и нахмурился, сообразив, что что-то в его теории не так.

— Ну и правильно. Пусть бабы, особенно Блонди, именно так и думают. А то хрен её знает, пустит ли она меня в окошко, если будет в курсе, что после приготовленной мной инъекции чувак уже никогда не проснется.

— То есть… это будет типа как он просто помер? Сам по себе?

— Если я правильно помню, то это будет смахивать на инсульт, инфаркт или что-то такое, короче, я не спец в этом деле. Знаю одно: если вколоть ему то, что я собрался, чувак сразу вырубится и за пару минут окочурится. И все будет выглядеть так, как нужно нам. Надеюсь, переполох, вызванный его смертью, отзовёт часть охраны от ворот. А если нет, то вряд ли они после такой офигенной новости будут так же внимательны, как обычно. Сечешь, братишка?

— Откуда ты знаешь? Ну, про то, что колоть надо, — с подозрением посмотрел на него Дэрил.

— С доком одним разок пообщался. Ему все не терпелось поделиться с кем-то темой своего научного труда. Он его как раз только защитил. Там, короче, о том, как самые простые препараты могут убить человека при неправильной дозировке. Ну, оно понятно о том, как этого избежать или что-то ещё, я не вникал. А вот насчёт препаратов поинтересовался. Чувак был в таком восторге, что сначала натрепался, а потом сообразил, что шпарит все это заключенному, который зашёл к нему за таблеткой аспирина! Как дошло до него, он сразу начал втирать, что такое убийство сейчас раскусят моментально, сделав вскрытие и анализы. Но это в те времена, а сейчас все просто офигеют. А если ещё офигеют настолько, что не успеют замочить его, пока он не обратится… Тот ещё переполох, короче, будет.

Дэрил с сомнением кивнул: к убийствам он относился не лучше дамочек. Хотя что-то подсказывало Мэрлу, что самурайка и Кэрол особо не огорчатся, узнав, что Губернатор умер.

— Ладно, не кисни, братишка, это всего лишь укольчик. Расскажи лучше, что там тест показал. Быть тебе отцом или не быть?

— Не знаю, — насупился Дэрил. — Она сказала, что в тюрьме уже сделает.

— Блин, ну и бабы, — покачал Мэрл головой. — Это, блин, не племянник, а какой-то прям кот Шрёдингера.

— Какой еще кот?

— Неважно, Дэрилина, важно, что у бабы твоей в голове конкретный такой заскок.

Отведя глаза в сторону, Дэрил погрыз ноготь на большом пальце и вздохнул.

— У неё был ребёнок. Мелкий совсем, когда все началось. Ну и короче… нет больше.

— Офигеть трагедия, — присвистнул Мэрл и, встретив взгляд брата, навесил на лицо соответствующее истории выражение. — Нет, реально жалко бабу. Теперь понятно, чего она такая пришибленная ходит. Так, а этого, который от тебя может быть, она хочет?

— Она не знает.

— И ты не знаешь, да? Короче, племяшику моему явно не повезло, если он-таки имеется в наличии. Мало того, что мир насквозь прогнил, так ещё и родители так себе достанутся. А потом в бабы за неимением других вариантов придётся брать дочку Уолша.

— У Уолша дочка? — не понял Дэрилина. — Блин, ещё ничего не известно, а ты уже и пацана придумал, и Уолша девку, и вообще. Короче, лучше молчи. Особенно при Мишонн. Я тебе ничего не говорил. Понял?

— Понял-понял, не нервничай, тебе вредно. Оно ж знаешь, баба беременная — и мужик сразу с ней кучу всего ощущать начинает. Не нормальный мужик, конечно, а такой как ты, тонкослезый.

Увернувшись от брошенной в него подушки, Мэрл ушёл спать — ведь если все получится, то следующей ночью им будет не до сна. А потому он провалялся в постели до обеда, а потом, хорошенько подкрепившись добытой где-то Дэрилом едой, собрал немногочисленные манатки в свой рюкзак, среди которых была и кукла для Рыжика, и начал ждать сумерек.

Вышли они с Дэрилом одновременно. Но через пару минут Дэрил свернул направо в крошечную рощицу недалеко от ворот. Там его уже должны ждать Кэрол и Мишонн. А позже к ним присоединятся и Мэрл с Блонди.

Но сбой в плане Мэрла случился практически сразу. Самурайка ни фига не ждала Дэрила, а стояла за домом Губернатора под кухонным окном, где её никто не мог увидеть с улицы.

— Что случилось? — недовольно поинтересовался Мэрл, предчувствуя катастрофу.

— Ничего, — невозмутимо пожала плечами она. — Я с тобой.

— Нахрена?

— Надо.

— Блин, и выбрал же братишка себе бабу, — тихо буркнул Мэрл, сообразив, что ничего он с упертой самурайкой не поделает: сейчас не время для споров.

Грозно косясь на неё то и дело, он пристроился спиной к стене и нетерпеливо поглядывал на часы. Блонди уже должна появиться, она опаздывала на десять минут.

Подождать пришлось ещё десять, пока рядом с головой Мэрла не открылось окно. Подтянувшись, он увидел спину Блонди, которая тихо выходила из кухни с подносом, возвращаясь к гостям. Отличненько.

Он забрался первым, самурайка ловко последовал за ним. А потом, невзирая на его угрожающий взгляд, поднялась на второй этаж. С трудом сдержавшись от разъяренного рыка ей вслед, Мэрл тихо проскользнул в занавешенную тканью нишу, которая чертовски удачно находилась рядом с толчком и где хранился какой-то хлам. И снова начал ждать, молясь всем богам о том, чтобы самурайка продолжала оставаться столь же тихой и благоразумной, какой она была раньше.

Мимо Мэрла уже проследовала какая-то незнакомая дамочка и два мужика. Потом едва заметной тенью самурайка с арбалетом Дэрила на плече и своей катаной в руках метнулась к двери в подвал. Чёрт побери эту женщину, она точно сегодня что-нибудь испортит!

Наконец у двери в туалет показалась и долговязая фигура Губернатора. В мгновения, последовавшие за этим, Мэрл, подстегиваемый адреналином, словно целую жизнь прожил. Проскользнуть вслед за чуваком в маленькую комнатушку и сделать ему, уже дернувшемуся, чтобы развернуться, смертельную инъекцию — десять секунд. Дождаться результата — целая вечность.

На самом деле, задыхаться Губернатор начал практически моментально, через полминуты он уже был на полу, а ещё через несколько — его глаза остекленели. Но Мэрл до последнего боялся, что тот док ему наврал или что он сам что-то не так запомнил.

Что ж, осталось только дождаться того, чтобы кто-то нашёл труп в туалете, захватить Блонди с самурайкой и линять через окно обратно.

В этот раз ждать пришлось не больше двух минут. Одна из дамочек семенящим шагом скользнула в туалет, громко завизжала и, спотыкаясь, побежала обратно. Мэрл воспользовался моментом, чтобы вернуться на кухню. Через минуту к нему присоединилась Мишонн. С распахнутыми, словно от ужаса, глазами. Ещё через несколько секунд туда же внеслась и Блонди.

— Что… откуда… — задыхаясь, бормотала она, но Мэрл без лишних слов подтолкнул её к окну и выпрыгнул следом.

Самурайка не отставала.

Кэрол с Дэрилом, взволнованные, дожидались их в назначенном месте. Переполох распространился уже на улицы города, и почти все охранники ворот сорвались к дому Губернатора, доставая на ходу оружие. Неужели он так быстро в ходячего превратился и никто из гостей не решился его упокоить?

Но на раздумья времени не было. На воротах остался всего один человек: огромный ниггер, меланхолично жующий жвачку. Подкрасться к нему и шандарахнуть по башке найденным неподалёку булыжником не составило труда. Выскочить за ворота и скрыться в лесу — было ещё проще.

Что ж, теперь в планах Мэрла было только благополучное возвращение в тюрьму.

Возвращаться в тюрьму пришлось через лес, абсолютно доверившись Дэрилу, который волшебным образом ориентировался везде, где есть деревья. Он только постоял пару минут, пооглядывался, подумал и решительно направился по ему одному заметной тропинке вперёд.

— Братишка, ты уверен, что мы в ту сторону идём? — спросил Мэрл, чтоб знать наверняка.

Дэрил только кивнул сосредоточенно.

Первое время все прислушивались к звукам возможной погони, но через час расслабились, замедлили шаг и наконец облегчённо выдохнули. Одна только Блонди никак не желала успокаиваться.

— Что такое, дорогая? — мягко поинтересовалась у неё Кэрол, как всегда, спешащая утешить всех, кроме страдающего от отсутствия секса в своей жизни Мэрла.

— Он умер! А эта девчонка! Эта девочка… Откуда она там?

— Это я, — произнесла Мишонн сдавленным голосом.

На неё даже прущий вперед, как танк, Дэрил оглянулся. Перевёл взгляд на Мэрла и уточнил:

— Что ещё за девчонка?

— Я без понятия, братишка. Твоя цыпа навязалась мне не по плану, помчалась искать оружие, за что, конечно, спасибо. — Самурайка нашла не только катану и арбалет, но и пару пистолетов для Мэрла и Кэрол. — А потом в подвал учесала.

— Там была девочка. В подвале, — уточнила самурайка с таким выражением лица, будто объяснила все на свете.

— И ты её убила? — с ужасом воззрилась на неё Блонди.

Самурайка только молча покачала головой.

— Так, блин, бабы, давайте хоть одна из вас толком расскажет, что, блин, за девочка и на кой хрен её кто-то убил?

— Я ничего не знаю! — воскликнула Блонди. — Филип ушёл, за ним вышла Холли, я приготовилась, к тому, что она позовёт на помощь, она прибежала и начала кричать, что он умер, а потом откуда ни возьмись в гостиной девочка. Ходячая. И я просто побежала. Там все побежали кто куда. Я на кухню…

— Девочка уже давно ходячая, судя по её виду, — соизволила пояснить и самурайка. — Я видела фотографию. Похоже, это его дочка. Он держал её на цепи в подвале. Я и выпустила ее, решив, что нам не помешает. Там было ещё кое-что.

— Охренеть поворот, — хмыкнул Мэрл. — Ну не томи, цыпа, колись уже, что там ещё было?

— Аквариумы. Вся стена в аквариумах. Половина пустые. А половина… Там были головы ходячих.

— То есть он отрезал головы ходячим и приносил их в эту свою коллекцию? — ужаснулась Кэрол и задумалась, искоса поглядывая на чертовски недовольную тем, что она нашла себе мужика куда хуже, чем Граймс, Блонди. — Это очень рискованно. А вот если положить в аквариум голову человека, которого ты только что убил, и она потом оживет…

— Кэрол… Кэрол, ты думаешь, он…

— Прости, Андреа, но судя по ходячей дочке и этим аквариумам, он был нездоров. Мэрл правильно сделал, что… что сделал все именно так. Остальные мне показались гораздо более адекватными. Расскажем о городе Рику, возможно, будем с ними ещё взаимодействовать как-то.

— Это если они не допрут, что Мэрл замочил их главного, — буркнул Дэрил, снова замерев на месте в раздумьях по поводу дальнейшего пути. — Ладно. Сюда.

Братишка, как обычно, не подвел. В тюрьме они оказались уже на рассвете, перебудив своим появлением группу, которая, как потом сказал китайчик, уже собиралась выдвигаться на поиски пропавших. Хорошо, что не успели, а то Мэрлу потом и этих недоумков бы ещё искать пришлось!

Рыжик со слезами кинулась на шею матери, а Граймс, утерев скупую слезу, сжал в объятьях Блонди, которая поверх его плеча победно улыбнулась. Теперь ей главное не выпускать шерифа из своих цепких ручонок. А он не похож на того, кто сам сможет выбраться, если его крепко держать.

— Тебе мамка подарок обещала, помнишь? — напомнил Рыжику Мэрл, видя, что она никак не может успокоиться, заливая слезами одежду матери.

Кэрол приподняла брови, а он достал из своего рюкзака слегка помявшуюся, но в общем-то по-прежнему шикарную куклу и протянул её девчонке. Пришлось и ему выдержать мокрые объятья, за которыми последовало кое-что поинтересней: преисполненный благодарности взгляд и многообещающий поцелуй Кэрол.

— Я даже не догадывалась, что ты такой, — прошептала она ему на ухо.

— Какой такой, красотуля? — спросил он.

Но домохозяечка, верная своему призванию, уже мчалась на кухню кормить этих болезных, которые без неё совсем оголодали тут.

Граймс с Уолшем до обеда выпытывали у Мэрла с Дэрилом все подробности о Вудберри и людях, там живущих. Уолш предлагал захватить город, но тут уж на него, как на идиота, посмотрели все. Захватывать — это вам не обороняться, город будет в выигрышном положении, если Мэрл и такие калеки, которыми являются тут все остальные, нападут. Граймс же планировал попытаться договориться. Особенно сильно его впечатлило то, что там имеется целый загон свиней и кур.

Блонди, которая так усердно моргала Мэрлу, что он не стал ничего говорить о том, что эта цыпа чуть было не отдалась, а может и успела, ведь кто там её знает, Губернатору, всецело поддерживала шерифа и обещала, что поможет ему в переговорах.

Перед обедом на кухне, где вся группа с интересом слушала о приключениях в Вудберри, появилась самурайка. Застыла в дверях, коротко кивнула Дэрилу и вышла на деревянных ногах. Подсказки братишке на этот раз не были нужны. Он сорвался с места и поспешил за своей женщиной. Через час они вернулись вдвоём на обед и она даже улыбнулась. Надо же, взрослеет Дэрилина, что ли?

Ну да пора уже, отцом станет, как-никак. Хотя представить это по-прежнему было нелегко.

Да и не хотелось, когда Кэрол прошептала Мэрлу на ухо, что ужин она тоже приготовила и теперь свободна как ветер и готова пить с ним вино в его укромном местечке. Он на радостях чуть на руках её туда не понес. И все же до последнего ждал от этой коварной дамочки очередного подвоха.

Но, к счастью, в этот раз она была настроена вполне решительно, страстно его целуя, помогая раздевать себя, ведь одной рукой справляться со всеми её пуговичками и крючками было чертовски непросто, торопливо раздевая его, успевшего утром даже душ ради такого события принять, и неожиданно оказываясь сверху.

— Да ты горячая штучка, — пробормотал Мэрл, с трудом сдерживая стон — эта чертовка, оседлав его, теперь совершенно не спешила, делая своими бедрами что-то совершенно невероятное, от чего он в любой момент мог опозориться, как какой-нибудь Дэрилина.

— У меня ещё много сюрпризов, Мэрл, — склонившись, прошептала она ему, прикусив нижнюю губу.

Вцепилась в его плечи и застонала, когда он в нетерпении подался бедрами ей навстречу.

Через три часа они оба лежали совершенно обессилевшие, а Кэрол ещё и охрипшая: покричать домохозяечка любила как никто другой. Казалось, её наконец спустили с поводка и позволили ей делать все то, о чем она мечтала в течение своей скучной жизни с её никчемным муженьком. Что она только не вытворяла — Мэрл даже простил ей то, что ему пришлось так долго ждать. Ради такого реально можно и потерпеть.

Можно было. Теперь, попробовав, он просто не сможет отказаться от такого удовольствия. Ни на день.

— Ну ты попала, красотуля, — пробормотал он ей в шею, не в силах шевельнуться.

— Это ты попал, дорогой, — хмыкнула она. — Меня-то силы точно не подведут!

— Ты на что это намекаешь, женщина? — навалился на нее Мэрл, и она сдавленно захихикала.

— Нет, не сегодня. Завтра, все завтра, — сдалась Кэрол.

— Так-то!

Мэрл снова откинулся на спину и закрыл глаза, строя чертовски приятные планы на завтра, до которого оставалось всего ничего.

Полгода спустя, прогуливаясь между посаженными Хершелом и Граймсом грядками, Мэрл вспоминал все пережитое им ранее и усмехался. Кто бы подумал, что он когда-нибудь дойдёт до подобной жизни?

Добровольное заточение в тюрьме, крик петуха по утрам, хрюканье свиней, которых Блонди выцыганила у Вудберри. Целых два дня все её чуть ли не на руках носили, когда она вернулась в тюрьму, заключив столь выгодную сделку. Никто, кроме Мэрла, только не додумался спросить, что Андреа дала им взамен. А на его вопрос она внимания не обратила. Но правда выяснилась довольно быстро, когда группа собралась на очередную вылазку и не нашла на складе ни одного литра бензина. Только в тревожном автобусе, который стоял заправленным, на случай если вдруг придётся срочно сматывать удочки, был полный бак. Все остальное Блонди, недолго думая, обменяла на петуха, четырёх куриц и шестерых поросят.

— Бензин мы ещё найдём, а вот животных… — пожала она плечами в ответ на полный изумления взгляд Граймса.

Шериф, как обычно, долго злиться не мог, тем более на женщину, которая к тому времени уже делила с ним постель. Подумав, он согласился, что свинки важней бензина, и отомстил Блонди тем, что уделял теперь свиньям гораздо больше внимания, чем ей самой.

А с Вудберри он довольно быстро заключил мир. Главарем там стал латинос, который лидером был так себе, но главное, что нравился своим людям и не желал зла другим. Заскучав в тюрьме, некоторые даже на выходные в город ездили, вроде как развеяться.

Особенно часто этой возможностью пользовались китайчик с его ирландочкой: они как заведенные трудились над созданием собственного потомства и считали, что смена обстановки обязательно поможет им в этом непростом деле.

Вобла уже успела родить девчонку, как и предсказывал Мэрл. Как ни странно, повторное материнство сделало её гораздо спокойней и тверже. Она больше не охала по любому поводу и никого не звала на помощь. Кроме Уошла, которым она командовала, как хотела, наконец приняв его таким, каким он являлся. Да и он слегка поумерил свою ревность и чрезмерную заботу о ней, переключившись на дочку, о которой, как он теперь говорил всем и каждому, мечтал всю жизнь.

Самурайка пока не родила, но пузо у неё уже было знатным. Она ходила, переваливаясь из стороны в сторону и обхватив руками живот, словно кто-то мог покуситься на её ещё не рожденного спиногрыза. Дэрилина подавал все признаки того, что он станет ещё более сумасшедшим папашкой, чем Уолш. Он уже целую отдельную камеру завалил детским шмотьем, подгузниками, кашами и игрушками. И, что неизменно огорчало Мэрла, не обращал ни малейшего внимания на его шутки.

У глазастой Бет с недавних пор появился кавалер: в тюрьме вообще в последнее время народу прибавилось. То один прибьётся, то компания целая. Некоторых остепенившийся под присмотром своей женщины Дэрил наприводил прямо с дороги или из лесу сам. Один из приведённых, паренек по имени Зак, быстро запал на Глазастика и нисколько не смутился отсутствием у неё сисек. И Мэрл его отлично понимал: не время перебирать. Сейчас надо брать, что дают.

Это самому Мэрлу несказанно повезло: ему по воле случая попался просто идеальный вариант. И он, как умный мужчина, заметил этот неогранённый алмаз сразу, пока на него не успели наложить лапу остальные. Теперь этим остальным осталось только завидовать и глотать слюнки, глядя на то, как Кэрол, которая теперь одевалась, как чертовски соблазнительная и опасная кукла, разгуливала по территории тюрьмы, словно настоящая королева.

А что? Королева, не меньше. Королева на кухне, королева в бою, а в постели так вообще богиня.

И девчонка её Мэрла приняла вроде как даже с радостью. Хоть и мелкая, а сразу начала с пониманием относиться к тому, что мамке с ним нужно уединиться. А однажды, в разговоре с коповским сыном, который Мэрл подслушал совершенно случайно, вовсе не планируя отрезать этому трепливому пацану все самое дорогое, если он попытается пощупать девчонку, сказала:

— А вот мой папа Мэрл…

Чего уж скрывать, сердце в тот момент екнуло.

И пусть она пока не называла его так в лицо. И пусть он сам не называет её дочуркой. И пусть он даже Кэрол ни разу не сказал ни слова о любви, — а ведь если это до сих пор незнакомое ему чувство не любовь, то что же тогда? — они втроём все понимали и так.

Мэрл считал, что ему действительно чертовски повезло. И планировал пользоваться этим везением до конца дней своих.