l. Справедливый (гет)

Эдмунд провел Стефани по какому-то незнакомому до этого коридору замка, где они не встретили ни одного человека из придворных или прислуги. Позже эти длинные и весьма тесные помещения стали напоминать каменную тюрьму. В конце концов, они добежали до какого-то места, которое находилось бы в полной кромешной темноте, если бы не фитиль, который Стефани несла в руке. Эдмунд же нес их немногочисленные вещи, которые они умудрились уложить в две средних сумки.

Эдмунд в спешке, будто в погоне, глянул в окно и, оценив положение, сказал:

— Здесь придется прыгать.

— Прыгать?! Ты с ума сошел?! — до земли было не меньше двух метров, а Стефани панически боялась высоты, и этот засранец об этом знал. Ну неужели не было другого пути, кроме этого?

— Слушай, ничего не бойся. Я первый, потом скинешь мне все сумки, — Эдмунд отдал их ей, — а потом придется бороть свои страхи и прыгать самой, поняла?

— Д-да, — Эванс даже начала заикаться от предстоящего ужаса.

Эдмунд без страха опустился вниз. Что уж там говорить об этой ночной обезьяне? Он удачно приземлился на корточки и быстро встал, показывая ладонью, чтобы Стефани скинула ему сумки. Это она и сделала. Одна из них упала ему на голову, отчего он в шутке нахмурился и поругал Эванс.

— А теперь прыгай, — громким шепотом позвал мистер Справедливость.

Стефани встала ногами в оконную раму, покосившись на мокрую после дождя траву, закусила губу и долго собиралась пуститься вниз, но какой-то невидимый страх говорил, что вот-вот она сломает ногу или голову, а может — вообще позвоночник и останется калекой.

— Я боюсь, Эд… Ты же знаешь, как меня пугает высота… Даже больше, чем сороконожки.

— Ты не высоты боишься, Стеф. Ты упасть боишься. Давай скорее! На корабле уже ждут!

— Не могу…

— Ой, как сложно, — Эдмунд подбежал чуть ближе к зданию, на котором находилось окно, бросил вещи и приподнял руки. — Давай, я тебя поймаю.

— А вдруг не удержишь?

— Удержу, только прыгай скорее. Нужно всегда идти туда, где страшно, и победить саму себя, чтобы стать сильнее. Доверься мне, — эти слова оказали на Стефани исцеляющее воздействие. Конечно, она ему верила. И поэтому закрыла глаза, мысленно приготовившись к летальному или травмирующему исходу, и бросилась в свободный полет. Вместо холодной и мокрой травы, которую она ожидала ощутить по собой, Стефани почувствовала теплые крепкие руки, которые держали её, одна под лопатками, а вторая — на обратной стороне колена.

— Ну вот видишь — ничего страшного, — улыбался Эдмунд, а Стефани прижала голову к его груди, засмеявшись и заплакав одновременно. Это были слезы счастья от того, что у нее всё получилось. Ура!

Эдмунд подхватил вещи и вместе со Стефани побежал вперед. Это так… кайфово, наверное — чувствовать себя защищенной за этими жгутами волокон, называемых мышцами. Вскоре они были в конюшне. Справедливый король поставил Эванс на пол, отчего она даже немного расстроилась. Он вывел одну лошадь гнедой масти и оседлал её, а потом подал руку, чтобы Стефани тоже смогла забраться.

— Слушай, пока ты готовился к турниру, я уже успела опробовать верховую езду. Так что без тебя справлюсь, — Стефани подошла к кобыле персикового цвета со светлой гривой и хвостом, мигом положила на нее седло и надела уздечку, а потом быстро забралась.

— Не теряла времени, умница, — подбодрил Эдмунд.

— А еще Люси меня немного поучила стрелять из лука, так что это я тоже могу.

— Ждала удобного момента похвастаться?

— А то, — Стефани подмигнула ему. На самом деле, стреляла она посредственно.

С одобрения луны, которая сопровождала их своим тусклым блеклым светом до маленького, но красивого и уютного корабля, они добрались туда, куда так спешили. На удивление, команда была маленькой и состояла всего из девяти человек, не включая Эдмунда и Стефани. Из них один кентавр, два гнома, аист и все остальные — люди.

— Боже, король Питер меня казнит за это, — рассмеялся, как поняла Стефани, капитан корабля.

— Не бойся, Дриниан, — Эдмунд похлопал капитана по плечу. — Вернемся с успехом — он еще благодарить нас будет.

— Надеюсь, надеюсь… Бренди, что расселся? Поднимай якорь! Поднимаем паруса!

Эдмунд взял Стефани за руку и провел в просторную уютную каюту, которую освещало несколько восковых свечей, дающих очень приятный запах, что еще больше давало этому месту возможности расположить к себе. Здесь стоял стол, два шкафа, несколько полок с разными принадлежностями и две кровати.

— Нравится Покоритель Зари? — Эдмунд снял сапоги и сел на стул, положив ноги на стол.

— Очень… — завороженно ответила Стефани, поглаживая мебель. — Постой! Это тот самый корабль, на котором вы плавали…

— На Край Света? Всё верно. Ну, а это наша каюта.

— Наша… Эм, общая? — смутилась Стефани.

— Ну да, специально большая и с двумя кроватями, — беззаботно отозвался Эдмунд.

— А долго плыть на тот остров?

— Если будет такой ветер, то где-то за неделю, я думаю, доберемся. Заодно покажу тебе дальние уголки Нарнии. Со всеми этими делами я тебе даже экскурсию провести не успел. Извини, что был так занят. Просто все эти проблемы с турниром, с Вакилем, с исчезновением жезла Колдуньи… Столько заморочек.

— Ты боишься её возвращения, верно? — Стефани правда показалось, что при каждом упоминании о Джадис его сбивает с толку. — Расскажи, проще будет.

— Пойми, просто, — Эдмунд сел на кровать рядом с ней, — всё так запутанно. Ты читала всю историю, ты знаешь её. И еще ты знаешь, что я был предателем, что служил ей и за это чуть не погиб на Каменном столе.

— Ты же тогда сломал её жезл, ты попытался это исправить, к тому же, ты был обманутым ребенком…

— Я тоже говорил себе так. Но все это лишь оправдания. Это чувство вины, которое мучило меня потом каждый день, каждую ночь, — оно невыносимо. И Джадис возвращалась снова и снова. Она всегда будет моим страхом, моим ведением, призраком, который будет напоминать мне о том, что я сделал. И я знаю, что все меня давно простили, но я себя простить не могу.

— Всё не настолько страшно, — Стефани начала нежно, еле касаясь, гладить его по волосам. — Я же читала, я знаю…

— А что могут рассказать эти сухие страницы? Кто может написать то, что я чувствовал на самом деле? Никто. Только я. А еще я чувствую, будто снова предаю… — Эдмунд схватился за голову.

— Кого? — напряглась Стефани.

— Тебя, — Эдмунд поднял свой глубокий и полный мучительных терзаний взгляд. — Иногда мне кажется, будто я похитил тебя и держу здесь в плену. Ты нужна мне как воздух, ты необходима мне как вода. Но каждый угол, каждая травинка здесь кишит опасностью. Я всё время рискую. Себя мне не жаль, нет. Но я не вынесу, если потеряю тебя.

— Глупый… — от этих слов на моих глазах Стефани снова стали появляться предательские слезы. — Я сама пошла за тобой, я сама выбрала остаться. Потому что я хочу быть здесь, хочу быть с тобой. Даже там меня в любой момент может сбить машина или придавить кирпич, упавший с крыши. Вместе мы все преодолеем, со всем справимся, — она крепко обняла Эдмунда за плечи, пытаясь немного успокоить.

И так они просидели несколько минут. От рыданий Стефани его рубашка стала очень мокрой на плече. Она и сама иногда не понимала, почему плачет. Что с ней не так? Почему все эмоции всегда выражаются именно через слезы? Даже радость, черт возьми. И всегда они так разжигают кожу, будто хотят сжечь ее дотла. Красный след, остающееся после каждой капли, горящие огнем глаза, когда она в гневе. Что это всё значит?

* * *

Стефани шла во второй класс. Ей так не хотелось находиться в школе, она так боялась туда идти, потому что её снова могли унизить или облить чем-нибудь, а может, придумаь что-нибудь похуже. Стефани видела Дженнифер, которая подходила к ней очень близко и кричала что-то вроде: «Иди сюда, уродка. Повинуйся приказу, собачка! Быстро сюда!» Стефани дальше шла своей дорогой, прозябнув под пальто. Дженнифер догнала её и дернула за руку.

— Не смей не слушать меня, когда я с тобой разговариваю!

— Иначе что? — Стефани впервые почувствовала прилив до этого неизвестного ей чувства — гнева, и сама схватила её за руку. — Ударишь меня?!

— Ай! — воскликнула Дженнифер. — Что меня жжет?! — она подняла руку с подгоревшими волосками, находившимися на руке у кисти, а на коже красовался ожог.

Стефани не понимала, что это такое. Но будто что-то грело её внутри, и холод отступил назад. Но ей нравилось это новое ощущение превосходства над противником. Далее еще около недели Дженнифер к ней не подходила. Но позже всё началось заново, но тогда Стефани уже не смогла дать отпор.

Далее мимо нее проносились неизвестные, но в то же время такие знакомые картины. Вот Стефани чудесным способом заставила разжечься газ на плите без помощи спичек, а вот свеча загорается в незнакомом окне тогда, когда ей страшно идти по ночной улице домой. Вот несколько кадров того, как её били в школе, унижали при новых знакомых, на нее ругалась тетя Китнис. И так несколько раз повторялось день за днем, неделя за неделей, год за годом.

Стефани заметила вспышку света и переместилась в этот настоящий год. Она увидела, как в школу заходит Эдмунд, но даже не смотрит на нее. Эванс обратила внимание на его стройную талию и красивое лицо. Смотрела из коридора на то, как он одиноко сидит на парте, вырисовывая различные узоры на тетрадном листе. Потом он спас Стефани от Дженнифер, и она почувствовала благодарность и симпатию, которую никогда еще ни к кому не испытывала настолько сильно.

— Стефани, — позвал её кто-то. Кто-то с очень приятным бархатным голосом, от которого было приятно слуху и веяло добром и доверием. Стефани бесстрашно пошла на звук и вошла в какую-то темную комнату. А вернее пещеру. Она вмиг озарилась сотнями свечей.

Теперь Стефани отчетливо увидела стеллу золотистого льва. Недалеко арка, а под ней — расколотый Каменный стол. Да, про это место ей рассказывали…

— Стефани, — снова услышала она за спиной, и в пещеру зашел огромный лев, который ростом был почти что с саму Эванс. Она сразу догадалась, что это тот самый Аслан, о котором она столько слышала. И именно его она видела в прошлом сновидений. — Спасибо, что откликнулась на мой зов.

— Вы ведь Аслан? — спросила Стефани, завороженная видом льва.

— Всё верно, дитя. Ты знаешь, кто я. Но знаешь ли, кто ты?

— Я… я просто девушка, — Стефани совершенно не поняла смысла заданного ей вопроса.

— Нет, дитя. Всё, что ты видела, — это не просто призраки твоих впечатлений. Всего этого ты давно не помнишь, но всё это правда. Ты не просто Стефани, дорогая, — Лев повысил свой голос. — И ты вовсе не просто девушка.

— Кто же тогда?..

— Скоро грядут сложные времена. Возможно, еще никогда Нарния не была в большей опасности, чем сейчас. И ты та, которая может многое изменить. В тебе огромная сила твоей матери, в тебе течет кровь великих волшебников, чьи имена были давно стерты из истории.

— Так получается, что… Я родом отсюда, из Нарнии? — Стефани не могла поверить в происходящее, не могла поверить словам Аслана.

— Да.

— Но зачем вы послали меня в тот мир? Я столько мучилась там, терпела. А всё могло бы быть по-другому! — её нижняя челюсть затряслась, и одна из свечей возле нее воссияла огромным пламенем, расщепляющим воск. Стефани испугалась этого.

— Мы не можем знать, что было бы. Я дал тебе почву стать той, какой ты стала. Только подумай, встретила бы ты Эдмунда? Выжила бы вообще? В тебе огромная сила огня, который живет внутри тебя. Так используй её!

* * *

Стефани снова вскочила с кровати в холодном поту. Вокруг было так темно. Сильно качало от разыгравшихся волн, которые поднимались на окном. Эдмунд мирно спал на своей кровати. Эванс прокрутила в голове всё, что только что услышала. Возможно, это был всего лишь сон. Но нужно проверить! Хотя вряд ли всё то, что она видела, — правда.

Стефани подошла к свече, стоящей на деревянном подоконнике. Сначала она попыталась просто помахать руками над ней, но с пару минут у нее совершенно ничего не выходило. Тогда громыхнул гром, напугав её до полусмерти, и воск на секунду начал гореть, но мигом прекратил.

— Сосредоточься, — вновь прозвучал голос Аслана где-то над ухом, но рядом Стефани никого не обнаружила.

Тогда она глубоко вздохнула, полностью расслабив свои мышцы и закрыв глаза. В мыслях пронеслась картинка того, как её руки зажигают эту свечу. Она попробовала провести рукой и раскрыла веки. Перед ней заиграл с воском желтый огонечек. Стефани не поверила своим глазам и сделала то же самое еще раз, но с другой свечей. На этот раз у нее всё вышло легко и просто. Она тихо засмеялась, а потом посмотрела на свою руку: её пальцы играли с огоньком, перекатывая его змейкой.

— Что ты делаешь?.. — послышался позади встревоженный голос Эдмунда. Стефани повернулась и молча начала делать то же самое, что до этого. Он с ужасом и удивлением смотрел на Эванс. И тогда она бросилась в подробный рассказ о произошедшем.