Перебросыши (джен)

Пока Мертон был в ванной, Томми спрятал его подарок, который всё ещё носил под курткой. Теперь он переместился в комод возле шкафа. Судя по концентрированному запаху Томаса, этот комод принадлежал ему, так что Томми понадеялся, что Мертон в него не полезет. Но на всякий случай он ещё прикрыл свитер сверху найденными в этом же комоде книгами по гандболу.

Разложив продукты на столе, он скинул с себя верхнюю одежду и, поколебавшись, вытащил из-под подушки дневник Томаса. Тот был старый и потрёпанный. Томми вздохнул, узнав его. Спустя неделю после заселения в общагу парочка общажных ведьмаков подарила Мертону необычный ежедневник. Точнее, выглядел он совсем обычно, вот только имел секрет: ведьмаки сказали, что если напоить его своей кровью, то он станет бесконечным и сможет защищать свои тайны ото всех посторонних. Мертон решил подарить его Томми, но Томми не захотел давать подозрительной вещице свою кровь. Тогда Мертон сам стал им пользоваться, несмотря на все подозрения, в нём жил великий исследователь.

В этом мире, походу, Томас всё же решился и сделал ежедневник своим дневником.

Мертон был в душе недолго, а выскочил оттуда вообще едва ли не пулей. Тут же подскочив к кровати, он нырнул под одеяло, чем-то там пошуршал и, так и не выпутавшись из-под него, а прихватив с собой, быстро вернулся в ванну.

— Томми! З-захвати с т-тумбочки у в-входа з-з-зажигалку и с-спички! — внезапно попросил он будничным тоном.

Томми, гипнотизировавший взглядом дневник, подскочил, когда запах Мертона, смешанный с клубничным гелем для душа и слегка металлическим ароматом воды, резко возрос. Отложив дневник, он недоуменно проследил за передвижениями Мертона.

— Зачем? — протянул он, направившись на поиски заказанного.

— Опять д-дух-убивалец в зеркале, — слегка жалобно протянул Мертон. — Устроим ему з-западню, — уже более коварно. — Чтобы неповадно было подглядывать.

— Дух-убивалец?! — Томми, только недавно вернувший человеческий облик, вновь обратился. — Но он же опасен! Не стой там один!

Наконец-то найдя оное, он быстро рванул к Мертону. Мертон тем временем, плотно укутавшись одеялом на манер древнеримской тоги, старательно вырисовывал красным маркером какие-то символы на зеркале. Казалось, встреча с духом-убивальцем его ни капельки не пугала.

«Походу, в их мире это не такая уж и угроза…» — подумал Томми. Он встал за спиной Мертона и настороженно всмотрелся в зеркало, но никого и ничего там не было, в этих загадочных стеклянных омутах.

Закончив рисовать и расставив предварительно зажженные свечи на полочке для ванных принадлежностей, Мертон принялся с ожиданием разглядывать своё отражение. Томми не знал, чем ещё помочь, поэтому достал из-за пазухи дневник Томаса и снова всмотрелся в застёжку. Это была литая загогулина из какого-то серебристого материала, похожего на лунный камень. Сбоку на загогулине был вытесан небольшой выступ, похожий на коготок. Томми предположил, что об него надо порезать подушечку пальца, чтобы окропить дневник кровью, и он раскрылся.

Вот интересно, если он всё же рискнёт это сделать… Так ли уж похожа их с Томасом кровь? Не воспримет ли дневник его, как врага? Томми не знал, что книга сделает в таком случае, но вряд ли что-то приятное.

— Н-нужен ключ? — тихо поинтересовался Мертон, заметив в отражении телодвижения Томми.

— Ключ? — Томми очнулся и удивлённо посмотрел на Мертона, точнее, на его отражение в зеркале. Что-то дух-убивец вообще молчал, видимо, растерявшись от такого внимания, зато в стекле были отчётливо видны голубые глаза Мертона, загадочно поблёскивающие в полутьме ванной.

— Я видел такие дневники на ярмарке. Говорят, что их нужно погладить, чтобы открыть, — поделился знаем Дингл. — Ладно, ну этого духа! Наверное, испугался! — вздохнул парень и, отслонившись от зеркала, направился в комнату. — Самое время п-приготовить индейку.

Томми заинтересованно посмотрел на дневник. Но тут Мертон сказал: «Индейка», и Томми сразу же забыл обо всём остальном. Положив дневник на комод, он вприпрыжку помчался за Динглом на кухню.

Вовремя, ибо на их столе сидела взявшаяся откуда-то кошка и с интересом принюхивалась к содержимому пакета.

— Р-р-р! — Томми не мог позволить, чтобы чьё-то животное съело их ужин.

Увидев разозлённого оборотня, кошка взвилась, визгливо замяукала и вылетела в приоткрытую форточку. В прямом смысле вылетела.

Томми затормозил посреди комнаты и ошарашенно проследил за крылатым животным взглядом.

— Ох, опять они разнюхивают! — расстроенно пробормотал Мертон, подходя к окну и плотно закрывая его на щеколду. — В прошлом году стащили у нас все закуски. А ещё говорят, что следят за фигурой и сидят на диетах…

Вернувшись к столу, Дингл внимательно осмотрел еду на предмет повреждений и прочего. Сам по себе парень был жутким чистюлей. И даже несмотря на наличие Огонька, довольно двояко смотрел на домашних животных. Тем более, если те оказывались на столе.

— Это… это чей-то… питомец? — выдавил из себя Томми. Осторожно обратившись назад в человека, он достал из пакета всю еду и разложил её на столе. Даже сырой она выглядела очень аппетитно.

— Да. М-местного Комитета общажных ведьм. П-по крайней мере, они так себя называют, — поделился Дингл, внимательно вглядываясь в происходящее за окном, точнее полное отсутствие происходящего, просто в общую обстановку. — Ну что, г-готов? — наконец, заставив себя оторваться от окна, робко-игриво, если такое определение вообще существует, произнёс Мертон и, подойдя к столу, осмотрел продукты. — Так, мясо я, н-наверное, беру на себя, — покосившись на Томми, предложил наконец он. — А ты мог бы начать очищать яблоки. Ну, или, если хочешь, можешь пойти отдохнуть. Тут не так уж много работы, я сам с-справлюсь.

— Да ладно, вместе же готовить веселее, — заметил Томми.

Полнолуние было ещё день, и на деле ему просто не особо хотелось спать. Оборотень требовал расходовать нечеловеческую энергию. Парадоксально, но чем старше волк становился, тем более энергичным казался. Наверное, из-за того, что в своём мире Томми стал реже превращаться.

Взяв яблоки, виноград и имбирь, Томми отправился к мойке. Под тёплой водой продукты становились куда более красивыми, чем обычно. Томми засмотрелся на фиолетовые переливы винограда и рассеянно улыбался.

Мертон не смог удержаться от улыбки, поглядев на эту, несомненно, милую картину. В памяти так некстати возникло лицо Томаса, который, вот сюрприз, тоже так улыбался. Правда, глядел не на еду, но… был тогда таким счастливым. Наверное, лишь раз за всё время дружбы. Чуть покачав головой, Мертон постарался абстрагироваться от всех этих мыслей. Не нужно. Не время.

Подготовив все необходимые приправы и поставив их перед собой в ровную линию для удобства, парень со всей присущей ему ловкостью (вовсе не сарказм) принялся за подготовку индюшачьей тушки к готовке. Тщательно обвалял её в специях, предварительно смешав их в одной большой миске, накрыл полотенцем и отставил в сторону — настаиваться.

Быстро обтерев ананас влажным полотенцем, стал разрезать его на ломтики. Честно говоря, Дингл никогда бы не подумал, что тишина может так сильно давить на уши. Возможно, виной всему был Томас, который приучил его, Мертона, перед сном слушать свои пластинки, которые, казалось, были у Томаса, а то и у его предка, всегда. Если судить только по их внешнему виду. Мертону нравилась не вся музыка, но некоторые композиции действительно могли затронуть душу.

— Как ты отн-носишься к музыке, Т-Томми? — тихо поинтересовался тогда Мертон, не отрываясь от готовки.

— М-м-м… Мы с ребятами часто лобзали рок в одной из аудиторий, — немного рассеянно произнёс Томми, старательно нарезая корень имбиря найденным в столе ножом. — У меня были пластинки… А ты какую музыку любишь? — Доукинс спохватился, вспомнив, что в этом мире ещё ни разу не слышал нигде рока или хотя бы попсы. В некоторых окнах общежития он слышал звучные классические переливы и пару раз — французские сонаты.

Мертон задумался.

— Альтернативный рок — моя любовь, — наконец немного смущённо признался он. — Томас больше любит классические мелодии. Хотя, — парень улыбнулся своим мыслям, — где-то у него был сборник рождественских песен. Т-ты не п-против, если я?..

— О да, конечно, включи, — улыбнулся Томми. Ему и правда было интересно узнать, какие рождественские мелодии могли быть популярными в этом мире. При учёте, что большая часть местных жителей вряд ли ходила на богослужения.

Он залил водой выложенный в кастрюлю виноград и поставил его вариться.

Просить Мертона дважды Томми не пришлось. Закончив дорезать ананас аккуратными дольками, он сгрузил всё в большую чашку и, вытерев руки, принялся искать пластинки, которые Томас всегда убирал на самую высокую полку. К счастью, те быстро нашлись, и вскоре по комнате распространился приятный, мелодичный звук первой композиции под названием «Снежная ночь».

Работать под таким сопровождением стало в разы приятней, отчего Мертон постепенно отвлёкся от всех наступающих проблем, переходя в своё привычное тихое и спокойное состояние. Заправив ананасы облепиховым соком и хорошенько промочив их в тёплой воде, Дингл, тихонько намурлыкивая что-то в такт сменившейся мелодии, принялся за приготовление своего авторского соуса, используя продукты из мини-холодильника.

Томми добавил мелко нарезанный корень имбиря в виноградную массу и занялся нарезкой яблока и груш. Мелодия, которую Мертон включил, была максимально праздничной и расслабленной, отчего и Томми, и его волк успокоились. За пределами этой комнаты могла происходить любая трэшанина, но здесь, в теплоте кухни, они были в спокойствии.

Видимо, кто-то тоже так посчитал, услышав их мелодии сквозь форточку, так как ещё в нескольких квартирах раздались похожие мелодии.

Когда все ингредиенты были смешаны и хорошо взбиты венчиком, Мертон аккуратно принялся за подготовку блюда к тушению в духовке. К сожалению, своей духовки в комнате у парней не было, и блюдо нужно было отнести на первый этаж, в общую кухню. Ох, Мертон очень надеялся, что их индейка всё же успеет приготовиться перед тем, как какой-то голодный вервольф её сожрет.

Первым слоем разложив маринованный в соусе ананас, Мертон расположил на подносе индейку и, подойдя к Томми, аккуратно выглянул из-за его плеча, оценивая степень готовности фруктов. Томми закончил виноградный соус и хорошенько обвалял в нём яблоко и груши. Вышло что-то крайне липкое, но, вроде, вкусное.

— Хм, — Томми оторвался от своего блюда и, повернувшись, вздрогнул, чуть не наткнувшись на нос Мертона. Задумавшись, он не заметил, как тот подошёл. — А у нас есть духовка?

— Д-Духовка есть на первом этаже, — вздрогнув в ответ, пробормотал Дингл и на всякий случай лучше вернулся на свою часть стола. — Придётся сторожить индейку. Но я в любом случае буду т-там, в лаборатории.

— Это да, сторожить не просто надо, а необходимо, — пробормотал Томми. Подхватив свои продукты, он направился за Мертоном, по пути хмыкнув. — Помню, Мертон — ну, из моей вселенной, — даже устраивал своеобразные «голодные» игры для тех, кто слишком часто воровал на кухне. Он крал ключи этих несчастных и прятал их в самых неочевидных местах столовой. У нас холодильник постоянно сам по себе открывался, поэтому приходилось закрывать его на ключ. Таким образом, те несчастные ничего не могли поесть. Но потом Мертон нарвался на парочку троллей… Нет, не настоящих — это родичи ТнТ подселились… В общем, вскоре мы скопили и купили духовку в комнату.

— Весело у вас, — хмыкнул Дингл. — У нас тоже однажды закуски и котлеты украли… Но Томас, голодный Томас, эту ситуацию как-то сам разруливал. Вроде как больше не воруют.

Закончив фаршировать блюдо начинкой, приготовленной Томми, Мертон завернул его в фольгу. Помыв руки, парень временно отлучился, чтобы переодеться в выходную одежду, после чего взял поднос в руки и уже на выходе из комнаты поинтересовался:

— Если хочешь, м-можешь побыть в комнате, я отнесу всё.

— Ладно, — вздохнул Томми.

Когда Мертон ушёл, Доукинс запоздало вспомнил, что тот так и не дал ему ключ. Звать Мертона в коридоре он не рискнул, ибо даже у стен, а у дверей и тем более, были уши. Поэтому, повертев дневник, погладив его корешок (видимо, это был какой-то ярмарочный троллинг, ибо дневник остался к ласке равнодушным), он всё же решился провести ритуал.

«Значит, мы всё же ближе, чем я думал», — подумал Томми, зализывая проткнутый палец.

Дневник раскрылся сразу, и Доукинс, пододвинув к себе лампу, принялся разглядывать пожелтелые страницы.

Томас, как оказалось, был не слишком многословен. Заполнять каждый свой день, как какая-нибудь девочка, он не собирался. Впрочем, как и проставлять даты. Так что когда именно были сделаны некоторые записи, оставалось лишь гадать.

Чаще всего Томас использовал дневник как, собственно, ежедневник. Он заносил туда какие-то предметы, скрупулёзно просчитывал количество слов для какого-то диктанта… Были там записи с французскими словами и их значениями. На двадцать седьмой странице Томас записал рецепт яблочно-вишнёвого пирога с пометкой «Мерт. над!!!». Что бы это ни значило, выглядело достаточно мирно. Двумя страницами позже он записывал все названия для какой-то розы, чертил розарий и размышлял, почему аконит называют борцом, если он не дерётся. Также там значились имена, возле которых то и дело мелькали какие-то пояснения. Томми узнал часть из них. В большинстве из них были ребята из универа. На сорок пятой странице Томас нарисовал Мертона с помощью клякс с предыдущей страницы. Чуть позже — написал, как Чак его бесит. Что интересно, использовал при этом французский, украсив своё бесовство таким количеством французского сленга, что у Томми, который не был силён в этом языке, закружилась голова.

Вообще, создавалось впечатление, что Томаса бесило многое — оборотни, их иерархия, количество мест в столовой, ранние уроки, полнолуния, Чак, девочки из группы поддержки, футбол, своё имя и даже любимая майка. Обо всём этом он то и дело бурчал в своём дневнике, вольно переходя с английского на французский и обратно.

А вот что его не бесило, так это… Мертон. Да, о нём он тоже высказывался достаточно грубо, но изображения с маленьким готом делал с достаточной аккуратностью и любовью. У него была фишка замазывать чернильные следы с предыдущей страницы с помощью нарисованных портретов Дингла. Иногда он рисовал и других — своих родичей и сокурсников. И вот на их примере Томми мог увидеть, с каким старанием всё же был нарисован Мертон в противовес остальным.

Кроме того, большую часть ежедневника Томас посвятил исследованию ликантропии. Томми удивился, узнав, что Томас, оказывается, был большим поклонником доктора Флюгельхоффа и постоянно выписывал его труды, которые хранил «в тайном месте». Томми не знал, что это за тайное место, но в одной из записей Томас упомянул, что о нём, хоть и косвенно, знает Мертон, ведь он там «часто зависает», беся этим «долбанную мамашу по имени Дингл-Прингл!».

— А читать чужие записи некрасиво, — вдруг донёсся тихий, будто бы потусторонний голос со стороны ванны.

Томми вздрогнул, услышав чужой голос, и поднял голову. Судя по звукам, это был дух-убивалец, ибо в ванную никто не заходил, а проход туда был только один.

— Тебе то какое дело? — буркнул он, не решаясь заглядывать в ванную.

В их мире духи-убивальцы были редки, и им с Мертоном лишь раз «повезло» наткнуться на такого. Мертон говорил, что они могут навредить лишь визуально, а значит, пока Томми его не видит, всё должно быть хорошо. По крайней мере, он надеялся на это, ибо изгонять духов не умел.

— О, а это моя работа, дружочек! — продолжил дух. — Я существую уже многие столетия и знаю всё про всё… Даже то, что ты, дорогой, вовсе не тот, за кого себя выдаёшь…

— Вот как? — Томми стало любопытно. Он подошёл ближе к ванной, но пока не рискнул заглянуть, и с любопытством поинтересовался: — И кто же я тогда?

Дух выдержал эффектную паузу, после чего таинственным тоном произнёс:

— Ты ведь не Том… ас.

— Вот как? И с… чего вы взяли? — голос Томми немного дрогнул.

— Я всё знаю! Как минимум с того, что я недавно виделся с Томасом. Этот парень сильно отличается от тебя, Томми.

— Что? Ты виделся с Томасом? Как? — Томми не выдержал и заглянул в ванную, но духа-убивца нигде не увидел.

— Я же бесплотный дух, юноша. Могу путешествовать между мирами, — загадочно прошептал незнакомый фантом. — Кстати, как вам в нашей вселенной? Вижу, что не очень в восторге.

— Ну, здесь… странно… — Томми ещё не был уверен, что дух говорит правду, но, в конце концов, ему же ничего не будет, если он просто полюбопытствует. — Как там Мертон? — вырвалось у него раньше, чем он успел обдумать свой вопрос.

Дух вздохнул. Нет, обида на этого грубияна Томаса еще не было забыта. Да, он не будет врать. Возможно, слегка приукрасит.

— Ну… Я видел их вдвоём недавно. Хотел помочь этому несчастному человечку, но… Этот волк никогда никого не подпускает. Прогнал меня — не успел я рта раскрыть, — обиженно заметил он. — Не думаю, что с юношей что-то серьёзное, но выглядел уставшим. Впрочем, в лапах этого волка даже его Мертон выглядел не лучше. Уж я это ни раз видел… Он может знатно потрепать. Да еще и не готового к этому человека. Эх!

Томми подумал, что раз Мертон живой, то это уже достижение. А то он по себе знал, что иногда друг своей болтовнёй мог довести до ярости и безобидную чихуахуа. То, что безумный волк Томас его не укусил, несказанно радовало.

— Скажи, дух, а как ты перемещаешься между мирами? — Томми сел на пороге ванной, обернув ноги хвостом. Хм, он снова не заметил, как обратился, что ж такое… — Разве это возможно? Я всегда думал, что духи привязаны к месту, где они… э-э… где их призвали?

— Хороший вопрос, дорогой друг! На удивление, вы первый, кто задал мне его в ближайшие сто пятьдесят два года. Ответ же прост, как швейцарские часы, я — не просто призрак, фантом, дух-убивалец! Я — дух Рождества. Хотя и появляюсь в другие праздники. И к Рождеству строго не привязан, но это не так важно. Главное, что я наделен особыми способностями: видеть и предотвращать, — поделилось существо. — К сожалению, мой дар имеет и свои минусы… Великое существо-вселенная забрало у меня телесную оболочку, оставив только голос, поэтому увидеть меня невозможно.

— А-а-а… — Томми всё ещё был настороже, но он не мог проверить слова духа на правду, поэтому, на всякий случай, старался не обидеть его недоверием.

А вдруг и правда дух Рождества? Как разозлится, заколдует!

— Честно говоря, мне жалко Томаса, — доверчиво поделился Томми с духом. — Я познакомился с его семьёй, и… ну… Скажу так, они — очень странные оборотни. Не удивительно, что он такой агрессивный. Так что если он тебя обидел, я думаю, он… не со зла. Просто такой характер.

— Характер, да… У него, как говорится, ого-го! — поддержал дух, вздохнув. — Пессимист ещё тот — в чудеса не верит. А вы вот молодцы — ёлочку поставили, нарядили комнату красиво! Ожидайте в Рождественскую ночь подарочков.

— Спасибо! — улыбнулся Томми. И чего Мертон так переполошился? Вроде нормальный дух…

Где-то на улице раздался звон петард и чей-то дикий ржач. А следом — гневный рык какого-то взрослого, видимо, преподавателя. Из-за расстояния он звучал слегка невнятно, но Томми всё равно расслышал что-то типа «Заросшие вепри!» и «Я сейчас комитету доложу».

— Походу, кто-то уже празднует, — пробормотал Томми себе под нос.

— Слышу слышу! Побегу к ним, буду страшить, чтобы не праздновали раньше времени! И не куражили! До встречи, юноша! Был рад встрече! — Со стороны зеркала послышался лёгкий звон, и всё затихло.

«Вот это встреча!..» — подумал Томми.

Спрятав дневник обратно под подушку, он направился на поиски Мертона. После криков на улице ему стало малость не по себе. Коридор, однако, был пуст, лишь кое-где за дверьми слышались звуки музыки — что-то из Баха или Шопенгауэра — томные разговоры и, иногда, поскрипывания кроватей. Мимо таких дверей Томми старался пробегать как можно быстрее.

На кухне работали духовка и микроволновка, но Мертона нигде не было видно. Хотя, судя по запаху, он, видимо, на минуту отошёл в свою лабораторию. Томми сел на высокий трёхногий табурет возле микроволновки, над которым висела шутливая табличка «Страж МикроБога», и принялся терпеливо ждать возвращения человека.