Перебросыши (джен)

— Доукинс! Доукинс! Чувак, просыпайся! — Вот уже которую минуту подряд ребята из футбольной команды Томми пытались привести его в чувство. На этом матче ему конкретно так досталось — мяч прилетел в голову, но парень все-таки сумел забить последний, решающий, гол.

Судя по словам медсестры, Доукинс должен был очнуться в ближайшее время, вот и решила вся футбольная команда дождаться его пробуждения и поздравить своего героя-защитника.

Томас скривился, слыша рядом противные мальчишечьи голоса. Волк беспокойно ворочался внутри, но за годы обращения Томас привык держать его под уздой, лишь временами приспуская поводок. Он же не был идиотом, в самом деле, ему ещё слухов не хватало! Человечьи дети с каждым новым днём бесили его всё больше. Ну подумаешь, мячом прилетело!.. От кого, кстати? Неужели Чак вновь решил в самоубийцу поиграть? Решив, что разберётся с горе-гандболистом позднее, Томас наконец соизволил приоткрыть глаза. Яркий свет тотчас резанул глаза — хм, откуда? Обычно они играли ночью, если контрольные позволяли…

— Чего орёте? — сипло пробухтел он. — Не сдох же…

— ЖИВО-О-ОЙ! — радостно заорали пацаны, но после того, как единственная девочка из команды показала им кулак и покрутила пальцем у виска, успокоились и тихо пропели что-то типа: «Доукинс жив! Герой наш жив!»

— Томми, как себя чувствуешь? — заботливо поинтересовалась Кейт, взяв Доукинса за руку, чтобы оказать поддержку.

Томас настороженно посмотрел на Бишоп, чего это она на нём повисла? Уже порвала с этой своей… как там её? Они терпеть не могли друг друга с самой начальной школы, потому что Томас не любил группу поддержки и всячески стебал её, а Бишоп терпеть не могла, когда над ней кто-то насмехался.

— Грустишь, поди, что всё обошлось? — хмыкнул он, вырвав руку. — Жив, на горе всем врагам.

Ребята из команды переглянулись, между собой улыбнулись, но не стали зацикливать на этой небольшой грубости внимание. Стресс у человека, надо уважать его состояние!

— Ладно, Доукинс, ты это… лечись! — ободряюще похлопав товарища по команде по плечу, произнес Билл, поднимаясь с места и взглядом приглашая остальных сделать тоже самое. — Кушай мандарины, слушайся врача и возвращайся к нам, тебя ждет сюрприз, герой!

С этими словами команда дружно попрощалась с Томми и вышла за дверь.

Томас с облегчением упал обратно на кровать. Альфа альфой, а понежиться в мягкой кроватке Доукинс любил! Правда, эта кровать, на которой он сейчас лежал, едва ли была мягкой, ну да пока нет альтернативы, можно обойтись и такой.

«И всё-таки странно, — подумал Томас, с облегчением ощущая, что голова больше не болит. — Бишоп даже не обозвала меня тварью ползучей! Что-то странное творится…»

В странностях отлично разбирался его маленький дружок. Вспомнив о нём, Томас приободрился. Мертон раздражал его до чёртиков, но тем не менее, было в этом раздражении что-то… ламповое. В конце концов, волку виднее, кого выбирать.

Мертон, кстати, как раз шёл в больничное крыло проведать своего лучшего друга. Во время игры в матч ему сильно досталось, поэтому, чтобы поддержать его, Дингл прикупил ведерко свежих куриных крылышек.

Томас тем временем, убедившись, что никого нет в пределах слышимости и видимости, пытался открутить ножку больничной кровати. От неё несло осиной, и Томасу было крайне любопытно, настоящая та или нет. Давненько он не видел в Плезантвиле настоящих осин.

Заметив, что делает Томми, Мертон слегка удивленно приподнял брови. Видимо, удар был чуть сильнее, чем все ожидали.

— Кхе-кхе, — тактично покашлял он, с неким чувством удовлетворения от собственного эффектного появления подмечая, как вздрогнул оборотень. — Эм… Прошу прощения, что прервал этот акт вандализма, но лучше переключи свои волчьи замашки на что-то более… полезное. Например, на эти крылышки.

Томас сначала струхнул — у них как-то и телесные не отменили ещё, всё на Оксфорд английский меряются! Но поняв, что это не учитель, Доукинс выдохнул.

— Знаешь что… — начал он и осёкся, увидев за спиной того, кого совсем не ожидал увидеть. — А ты чего здесь забыл? Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты побираешься по всяким больничкам!

Мертон никак не отреагировал на малость резковатый тон друга. Скоро полнолуние, а тут ещё и травма. Бесцеремонно бухнувшись на край кровати Томми, Мертон поставил рядом с собой принесенный подарок и продолжил как ни в чём не бывало:

— Короче, Томми, ты не представляешь, что сегодня произошло на уроке по биологии! Профессор Генц, как пить дать, старый лепрекон! Я прочел в одной книге, что их можно отличить по ряду, — Дингл отправил в рот кусочек картошки фри, что тоже принес другу в ведерке с крылышками, — признаков: маленький рост, белая бородка, длинные уши, — он сделал в воздухе жест рукой, отправляя очередную картошку к себе в рот. — И эти его извечные подсмеивания… Хи-хи-хи, да буль-буль-буль! Как думаешь, стоит ли проверить его при помощи оборотня на всякий случай? Хотя, я думаю, пока стоит с этим повременить… Он славный малый, всем отлично ставит. А вот химика я бы точно проверил. Скользкий такой типчик… Эй, приятель, что ты не берешь? — спохватился Мертон, вспомнив, что вообще-то приносил крылышки другу.

Впервые Томас не знал, как на это реагировать. Мертон просто пришёл, принёс курицу, которую он ненавидел, пошутил остротами, которые он терпеть не мог, — а потом как начал строчить, словно пулемётчик! Томас пытался втиснуться в его монолог, чтобы призвать к порядку, но его волчьи флюиды раздражения — о, неужели?! — впервые не сработали, как надо.

— Прекрати! — наконец, когда в монологе Мертона появился намёк на паузу, прорычал он. — Рехнуться можно! Это сколько я в отключке лежал, что ты совсем от рук отбился?!

— А? — переспросил Мертон, прикидывая, доесть ли последнее крылышко или всё-таки оставить его другу. — Сколько в отключке был? Да недолго, не переживай! Два дня. Ну ладно, ты это, поправляйся, я к тебе утром зайду. Принесу валерьянки… А пока вот, пожуй. — Покопавшись в карманах, он всучил Томми в руки какую-то траву. — Валерьянка закончилась. Поправляйся, друг, а меня ждет жаркое свидание с прекрасной Эмми Роуз… Р-р-р-р! — уже на полпути к выходу прокричал Мертон. — Ничего не бойся, если что, я с тобой! Ну… Фигурально, в мыслях, в смысле! Пока, волчара! — с этими словами Дингл убежал быстрее, чем Томми ему что-то сказал.

Томас открыл было рот, чтобы рявкнуть построже, но Мертон уже удрал — лишь улетающий вдаль аромат остался напоминанием о нём.

— Нет, ну обнаглел в край, — пробормотал Томас, обнюхав траву. И тут же с брезгливостью зашвырнул её прочь — кто вообще додумался, какой гений мысли, давать оборотню расслабляющее растение? Этак волк ещё решит, что он главнее и вообще, что засиделся в теле как-то.

Внезапная мысль заставила его замереть.

— Какая ещё Эмми Роуз?! — рявкнул он на всю палату, только до конца проанализировав слова Мертона.

Минутой спустя медсестра заглянула в палату, откуда донёсся странный крик, но, увидев пустующее помещение, лишь развела руками — видимо, показалось. Или с других палат отдалось.

— Доукинс! Мистер Доукинс, пора вставать, — хмуро звучал голос врача, грубо потрясшего юношу по плечу. Заметив, как тот начал хмуриться во сне и болезненно постанывать, приходя в себя, врач вновь вернулся к своей бумажной работе.

«Ох уж эта молодежь! — мрачно подумал он. — Так и норовят ввязаться в драки. Нет, чтобы решить конфликт мирным путём, без сотрясения мозгов…»

Томми приоткрыл глаза и осторожно приподнял голову. Она раскалывалась так, будто в неё не мяч прилетел, а кулачища ТнТ. Повезло ещё, что на нём всё заживало, как на собаке… Собственно, Мертон был прав, быть оборотнем в некоторых аспектах было полезно. Например, в лечении его особенность была просто незаменимым помощником.

— Где… где я? — сипло удивился он, обнаружив над собой незнакомый потолок. Волк внутри беспокойно принюхался. Томми облизнул сухие губы и осторожно покосился по сторонам. Да, это определённо было незнакомое помещение, хоть и похожее чем-то на мюрренбургский госпиталь. Вот только это был не мюрренбургский госпиталь.

— В больничном отсеке, молодой человек, — сухо ответил врач, поднимаясь с места и присаживаясь на стул около кровати пациента. — Как себя чувствуете? Голова болит? Кружится? — быстро поинтересовался он, в несколько механических заученных движений осматривая состояние пациента.

— Нормально, всё хорошо, — пробормотал Томми, всё ещё ощущая какое-то странное чувство тревоги. — Мне… мне можно идти? — уточнил он на всякий случай: так и так сбежит, коли волку не комфортно, но хотя бы врачей предупредить надо. А то поднимут тревогу, начнут искать по всему городу, а это было бы весьма некстати, учитывая все тонкости.

— Ладно, иди, — махнул рукой врач, не понаслышке зная скверный характер этого парня. Лучше отпустить, чем потом терпеть боль от укусов или чего похлеще.

Томми не стал дожидаться продолжения разговора и буквально вылетел за дверь. Волк взвыл и вырвался наружу. К счастью, по пути в лесопарк Томми не встретилась ни одна живая душа, иначе непременно пошли бы разговоры.

«Чуть было не попался», — с облегчением подумал Томми, схоронившись в небольшой прогалине; хвойники со всех сторон тщательно скрыли его от случайных взглядов. Оборотень подогнул под себя лапы и попытался расслабиться, глубоко вдыхая запахи парковой природы.

— Т-Томас? — внезапно раздался совсем рядом чей-то тихий и неуверенный, но одновременно такой знакомый голос.

Томми напрягся, готовясь бежать по первому же зову опасности. Это вся другая Канада уже давно перешла в 2000-е. Плезантвиль же был городком особенным — здесь до сих пор выходили с вилами охотиться на оборотня. Здравствуй, дорогое Средневековье!

Впрочем, поводов для тревоги не обнаружилось, ибо, вместо мужиков с вилами и огнестрельным оружием, которое те приберегли для оборотня, Томми увидел того, кого рад был видеть практически в любое время суток.

— Уф-ф, Мертон… — пробормотал Томми с облегчением, узнав друга. Тот, кажется, сегодня решил использовать другой шампунь, но это всё ещё был маленький гот Дингл. — Напугал…

Мёртон сглотнул. Томас выглядел взволнованным? Томас напуган?! Не иначе как настал конец света!

— К-как ты с-себя ч-чувствуешь? — опустив глаза, тихо пробормотал он. Чак ходил где-то поблизости, поэтому не стоило говорить громко, тем более после того, как этот полузащитник команды стал оборотнем и после этого вообще слетел с катушек.

— Нормально… — Томми вылез из хвойника и отряхнулся. — Что-то случилось? — поинтересовался он, почуяв странный тревожный аромат, исходивший от кожи друга. Да и его заикание говорило о том, что случилось нечто чересчур зловещее. Зная, что они уже пережили, Томми недоумевал, что могло привести друга в такое бедственное состояние.

Мертон хотел что-то сказать, но лишь испуганно пискнул и посильнее запрятался в свое укрытие, дрожа как осиновый лист. Рядом послышался хруст земли.

— Что, уже покинул палату, Доукинс? — нагло поинтересовался Чак, выскочив из-за дерева и бесцеремонно толкнув Томми в плечо. — Здорово я тебя уделал позапрошлой ночью! Что, всё ещё считаешь себя непобедимым альфой? Скоро здесь всё изменится… — парень продемонстрировал свои светящиеся глаза и слегка оскалился, довольный произведённым эффектом.

Томми зарычал, Чак выводил его всё так же, как и когда-то в школе.

— Не нарывайся, — буркнул он, с беспокойством поглядывая на спрятавшегося Мертона — обычно тот, напротив, начинал изгаляться над неприятелем, зная, что оборотень всегда прикроет его зад.

Чак лишь хмыкнул, с чувством превосходства глядя на своего врага, и гордой походкой отправился по своим делам.

Мертон, всё ещё мелко подрагивая, осторожно выбрался из своего укрытия. В последнее время Чак переходил все границы. Позавчера он впервые одержал верх над Томми, а это уже нехилый прогресс для него, учитывая, что оборотнем парень стал не так давно. Он грозился стать серьёзным соперником для Томми, если всё пойдёт дальше в том же ключе.

Всё ещё не зная, в каком настроении сейчас находится Томас, Мертон старался держать от него дистанцию. А то мало ли, вдруг ему захочется хоть на ком-то оторваться.

— Ты сам не свой… Есть что-то, о чём я должен знать? — на всякий случай уточнил Томми, фыркнув в сторону ушедшего Чака. Его волк никогда не любил этого парня, но сегодня всё было намного хуже. И эти глаза… Томми нахмурился. Так, стоп. Давно ли у Чака светятся глаза?

— Н-нет! В-всё х-хорошо! — поспешно и нервно заверил его Мертон. — М-может, лучше пойдем отсюда? — осторожно поинтересовался он, боязливо поглядывая по сторонам. Чужой вой где-то вдали заставил его вздрогнуть и спрятаться за спину друга. После того как Томми создал свою стаю, гулять ночью стало втройне небезопасно.

— Да? Ну ладно… — не то чтобы Томми поверил Мертону, но сейчас ему было о чём подумать.

«Эмми Роуз! Ох, Эмми… Пухлые губы… Бледная кожа… Про неё явно должны писать стихи! Ведь она… ослепительна!» — думал Мертон, едва ли не в припрыжку залетая в их с Томми комнату.

Такую девушку хотелось чем-то удивить, поэтому Дингл достал их-под кровати недавно купленную у Билла бутылку вина. Подделка, конечно, но выглядела красиво. Быстро раскидав вещи на столе и мысленно пожурив Томми за беспорядок, Мертон зажёг свечи, расставил стаканы и принялся ждать свою ненаглядную.

Томас распахнул дверь старым и действенным методом — через пинок — после чего вальяжно прошёл в комнату, хмуро глядя на подготавливающегося Мертона. Тот выглядел довольным жизнью и не особо напуганным. Точнее — вообще не напуганным. Что-то напевая себе под нос, он зажигал свечи. Ароматические. Господи, как же Доукинс ненавидел запах тлеющей корицы…

— Что, — прицельным плевком погасив одну из них, прорычал Томас, — только я в больницу — так ты сразу под девку?!

Мертон неодобрительно поморщился от выходки Томми, но ничего на это не сказал, давая ему шанс на реабилитацию. Настроение было отличным, настрой — боевым, поэтому Дингл был более добродушным, чем обычно. Он терпеливо зажёг свечу и, подойдя к Томми, пояснил:

— Не девку, Томми, а прекрасное, нежное создание. К тому же, ты сам меня с ней познакомил. А ещё обещал, что освободишь нашу комнату на этот вечер, — он кинул многозначительный взгляд в сторону двери, — так как сам отправишься на свидание с Кейт…

— Что? С этой сопливой Бишоп?! — Томаса чуть не вырвало. Нет, он, напившись любимого коньяку, иногда мог сказануть какую-нибудь тупую шутку, но это было слишком даже для него. Отправиться на свидание, да ещё с кем — с Бишоп. БИШОП! Томас примерно представил, сколько коньяка должен был вылакать, чтобы сказать это, и передёрнулся. М да уж… Пьянство — враг репутации. По крайней мере для него. — Уф, много же я выпил…

Мертон приподнял брови, вспомнив с каким придыханием говорил Томми про эту свою Бишоп буквально пару дней назад.

— Ну ничего, бывает… М да, — не особо сострадательно проговорил он, временами поглядывая на часы. — Хм… — Многозначительный взгляд на дверь, казалось, ещё чуть-чуть — и он лично вытолкает Томми из комнаты.

— В любом случае, я сказал это в неясном уме, — Томас разозлился. На самого себя. Но, как это бывало с ним, предпочёл перекинуть эту злость на того, кого мог достать и покусать — хотя бы не в прямом смысле. — Ты должен был понимать, что это ничего не значит! И я не потерплю никаких… девок… рядом с тобой, — выделив так нелюбимое Мертоном слово, заметил он.

Мертон задохнулся было от возмущения, но не успел ничего сказать, так как в дверь постучали и тут же вошли.

— Хай, чудила, — поздоровалась Эмми, чавкая жвачкой. — Ну чё, тусить будем, не?

— Д-да, к-конечно! — растаял Мертон. — Томми как раз собирался уходить, — с неким нажимом проговорил парень сквозь сжатые зубы.

Томас, прищурившись, посмотрел на девчонку так, будто та была голубем, только что обосравшим его рубашку.

— Ну и вкусы у меня-пьяного, — сморщил он нос и с интересом пригляделся к тонкой девичей шее — может, загрызть, пока худо не было?

— Томми, — прорычал Мертон. — Ты обещал.

Томас с ещё большей злобой глянул на девчонку, которая чавкала, как жвачное животное, и словно наслаждалась происходящим.

— Ну чё, так и будем здесь стоять или чё? Эй, чудик, чё не так с твоим дружком?

«Ну подожди у меня на полнолуние». — мысленно пригрозил Мертон, взглядом прицеливаясь по больному месту на ноге Томми, по которому можно ударить незаметно, но знатно. Может внезапное превращение заставит сорвавшегося с цепи оборотня уйти?

Томас не совсем представлял, чего добивался Мертон. Удар он нанёс, конечно, неожиданный, но глупый. Как-никак, держать себя в руках — и лапах тоже — Томас научился сразу же, как понял, что эту вещь можно было использовать против него. Поэтому на удар Мертона он лишь поморщился и перевёл на него ничего хорошего не предвещающий взгляд.

— Пошла прочь, — небрежно бросил он девчонке. Та, естественно, не послушалась. Что с них взять, с этих расфуфыренных девок! Встав, Томас приблизился к ней и, буквально раздавив душной аурой альфы, прорычал: — Ты здесь лишняя. Проваливай.

Видимо, он даже переборщил с давлением. Эмми прекратила жевать — достижение! — глянула на него так, будто опасалась, что он вцепится ей в горло, после чего кинула на Мертона разочарованный взгляд и ушла, покачивая бёдрами. Томас с грохотом захлопнул за ней дверь и прикрыл глаза, пытаясь совладать с собственной злобой. Почему он стал столь раздражённым? Неужели он и правда ревновал эту девчонку к Мертону? Это смешно. Она бы никогда не смогла бы заменить его!

— Ты… Она… я… ужин… ТОММИ, ЧТО ТЫ… что ты… ДЕЛАЕШЬ?! — возмущению Мертона не было предела. — Это так называется «помочь» в твоем волчьем понимании?! Теперь она даже не посмотрит на меня! Знаешь что, я… тогда я… Тогда… Тогда я уйду. Поговорим, когда твое волчье эго успокоится.

Злобно зарычав, Томас в мгновение ока подскочил к Мертону и схватил его за горло.

— Никуда ты не уйдёшь, щенок! — оскалился он. — Что-то ты борзый стал… Может, тебя тоже укусить? Или позволить стае это сделать? Многие новички давно точат на тебя зуб. — На самом деле Томас никогда бы так ни поступил. Как бы Мертон иногда не бесил его, Доукинс был к нему… привязан, что ли. И он ценил его, хоть и по-своему, по-эгоистичному.

«?!»

— Эй, ты что, опять не выпил валерьянку? Ты перед полнолунием без нее сам не свой, — прохрипел Мертон, извиваясь в чужих руках и пытаясь освободиться.

«Все, с этого дня лично буду контролировать этот процесс», — подумал он панически.

— Отпусти! Причём здесь укус?! Хотя… Мне понравилось быть оборотнем. Правда блохи мешали, но всё-таки…

— Прекрати бредить! — рявкнул Томас. Грубо отшвырнув Мертона на кровать, он беспокойно заходил по комнате. Спихнул пару незажжённых свечек на пол, царапнул стол ногтями и замер, тяжело дыша. На Мертона он пока не глядел — боялся сделать то, о чём позже пожалеет.

Пока Томми буянил, Мертон пытался восстановить участившееся сердцебиение. А вы как думали? Даже несмотря на бесстрашный тон, Мертон до дрожи в коленях боялся быть убитым оборотнем. Ну, или покалеченным. Столько фильмов по этой теме было снято! Гораздо больше, чем про добродушного и абсолютно безопасного волка. Потерев шею, парень недовольно поморщился — как пить дать, будут синяки.

Бросив на Томми взволнованный взгляд, Мертон осторожно достал из-под подушки, так удачно расположенной под ним, серебряный браслет и незаметно просунул в него руку. Мало, но лучше, чем ничего.

— Ладно, хорошо. Давай успокоимся, — ободрительно проговорил Мертон. — Это всего лишь стресс, Томми. Это нормально. Даже оборотни могут им страдать…

— Оборотни не болеют стрессом! — рявкнул Томас и поморщился — с каких это пор он ведёт себя, как чокнутая истеричка? — И не называй меня Томми, ненавижу эту кликуху. Я Томас, Томас! — ворчливо добавил он.

— Ага, ага, — немного саркастично ответил Мертон, не понятно, на какую именно реплику Томми… То есть Томаса.

— И не агакай мне там! — сухо добавил Томас. Захотелось повыть на луну. Но Томас предпочитал подавлять звериные повадки. Ни к чему хорошему это в любом случае не привело бы.

Томми раздражался всё сильнее и сильнее, отчего Мертон стал даже переживать. Обычно друг умел относительно хорошо контролировать себя в полнолуние. Всё-таки придётся прибегать к старым способам.

— Ладно, То… мас, я был не прав. Может, выпьем чайку? — как можно более невинно проговорил Мертон, состроив мордочку.

Томас настороженно посмотрел на Мертона. Что-то тот быстро сменил своё поведение. Он, конечно, был умницей и всегда подстраивался под его настроение, но тут его поведение было слишком странным.

— Давай, — медленно произнёс он, предостерегающе глядя на Мертона.

Мертон осторожно обошёл Томми, подошёл к столу и принялся привычными действиями делать особый чай, который — вот это предусмотрительность! — специально оставил на столе.

«Сон-трава для оборотней. Никогда ещё не подводила!» — самодовольно подумал Дингл, кладя две ложки в чайник. Для человека данная травка была абсолютно безвредна, а вот для оборотня… Вызывала желание немного поспать. Обычно Мертон давал её Томми, когда его мучили болезненные превращения в полнолуния, но сегодня Томас сам напросился. Ещё плюс этой травы — отсутствие каких-либо вкусовых качеств.

— Держи, Томас, — слегка надавив на последнее слово, проговорил Мертон, протягивая другу стакан. Чтобы немного успокоить его, он сам отхлебнул из своей чашки.

Томас взял стакан и поднёс ко рту. Что-то всё-равно тревожило его, хотя девчонка упёрлась куда-то, а Мертон успокоился, вроде. Отдёрнув стакан от губ, он прислушался к ощущениям.

Его волк молчал. Странно. Обычно он не затыкался вовсе, постоянно проверяя других членов стаи — не секрет, что оборотни могли ощущать друг друга на расстоянии. То ли другие оборотни оказались вдруг где-то очень далеко, то ли с ним самим после потери сознания что-то стало не так.

«Ничего, уснёт Мерт — схожу, посмотрю своих избранных», — решил Томас и отставил стакан, так к нему и не прикоснувшись.

— Пора спать.

Мертон проследил за движением руки Томми и едва подавил в себе желание вздохнуть. Ну ладно, вроде Томми успокоился.

— Ладно, давай.

«Ничего, Томми уснёт, прошерстрю все книги. Странные симптомы какие-то. Может, он заболел?»

Демонстративно зевнув, Мертон в два шага преодолел расстояние до своей кровати — в целях увеличения пространства для свидания, ибо комната ну очень маленькая, Мертон передвинул кровати в разные углы комнаты, — рухнул на неё и укрылся одеялом с головой.

— Спокойной ночи, — прошептал он.

Томас проследил за ним взглядом и замер, только сейчас заметив небольшую… хм… перестановку.

— Чем тебя общая кровать не устраивала? — резко поинтересовался он, тщательно маскируя в голосе внезапно возникшую обиду. Мертону же, вроде, нравилось спать в его объятьях… Подавив ревнивый зачаток — это явно из-за той девахи Мертон сам не свой! — Томас сел на свою кровать и посмотрел в окно. Растущая луна… Самое то для сходки.

— Б-будешь чай? — осторожно поинтересовался Мертон, уже разводя в кружках ароматный напиток. Томас больше любил кофе, но чего нет, того нет. Общажная романтика, так сказать. Положив в чашку оборотня две ложки сахара, как тот обычно любит, Мертон сглотнул и, незаметно от взгляда Доукинса, подсыпал ему успокоительную настойку из валерьяны. Хотя Томас отрицал необходимость в принятии данной травы, Дингл все равно незаметно подсыпал ее. Лишь так оборотень становился более сносным.

Поставив кружку на прикроватную тумбочку со стороны Томаса, Мертон осторожно обошел его и сел на свою половину кровати (они сдвинули две кровати, сделав из нее одну), поджав под себя ноги и вперившись взглядом в собственные колени.

Томми обожал чай, так что с удовольствием согласился. Этот, правда, был несколько иным по вкусу.

«Наверное, Мерт купил тот, что подешевле», — решил Томми и принялся неспешно потягивать напиток. По желудку тотчас разлилось приятное тепло, а волк внутри сонно заворчал и задремал.

— Эй, ты чего там скукожился? — удивился Томми, обнаружив друга по другую сторону кровати. — Как дела? Ну что, проверил Генца? Старик реально лепрекон?

Мертон вздрогнул от резкого голоса Томаса и кинул на него боязливый взгляд. Затем непонимающе нахмурился и, сглотнув, внимательно посмотрел в лицо оборотня, силясь разглядеть тень шутки на его лице.

«Может, удар был более сильным, чем все предполагали?» — подумал он, поняв, что друг не шутит. — «А может быть, он не может найти повода поиздеваться?» — уже более зло подумалось ему.

— Я… Я не зн-наю, — не найдя, что сказать, Мертон почувствовал себя более неудобно. Сильнее сжавшись, он нервно взял книгу, открыл на рандомной странице и усердно сделал вид, что читает. При этом не заметив, что держит учебник по химии верх ногами.

Томми недоуменно посмотрел на Мертона, который, очевидно, не был настроен разговаривать, что было довольно для него не характерно.

«Видимо, ошибся и не хочет это признавать», — решил он и разлёгся на кровати.

Футболка, которую ему зачем-то натянули в больничке, неприятно стягивала тело. На кого её вообще шили?! Чувака, который хотел, чтобы все его мышцы обтягивало? Томми сел, стянул её через голову и аккуратно повесил на спинку кровати. В шкафу же он нашёл свою любимую футболку — без рукавов и колючего ворота, который бесил волка.

Когда Томас стянул футболку, Мертон осторожно перевел на него взгляд из-за книги. Что уж говорить, тело Томаса было очень красивым.

— Эм… Т-ты сегодня р-решил не идт-ти на «В-вечер в-стреч д-для изб-бранных»? — поинтересовался парень, прикидывая, сумеет ли выклянчить у странно добродушного Томаса поцелуй.

— М-м-м? — Томми не сразу понял, что с ним разговаривал Мертон — так тихо тот начал диалог. — Что ещё за вечер… избранных?

— Ну… Вечер, когда ты встречаешься со своей стаей, — Мертон отложил книгу и тоже прилег на кровать. — Ты это так называешь… — он хотел было дотронуться до Томаса, но в последний момент передумал. Страшно как-то… Тихо вздохнув, он лишь придвинулся чуть ближе к нему.

Томми облегчённо вздохнул, поняв, что Мертон имел в виду.

— Не, сегодня неохота, — протянул он.

В колледже общительный Томми быстро влился в несколько студенческих кружков. Одним из них был рокерский клуб, в который Томми стабильно захаживал в поисках расслабления в музыке. Как оказалось, его волку нравился рок. Ребята приняли его очень тепло, от чего Томми иногда в шутку называл их своей стаей — те смеялись, не зная, что именно он вкладывал в это слово. Мертон не очень любил их — Томми подозревал, что тот просто ревновал. Хотя и сам Мертон быстро скорешился с местными готами и даже стал их неформальным лидером.

«Оно и к лучшему! Не нужно будет раны и синяки ему обрабатывать. Пускай лучше в комнате сидит», — ворчливо подумал Мертон, вспоминая, как на прошлой неделе Томас заявился к нему с рваной раной в боку.

Всё-таки переборов неуверенность, Мёртон пододвинулся к Томасу вплотную и, по привычке уткнувшись ему в плечо носом, прикрыл глаза. Было уже почти полночь, а завтра важная пара, которую пропускать ну никак нельзя.

— С-спокойной ночи, Томас, — пробормотал Дингл, устраиваясь поудобнее, закинув руку на талию Томми, и засыпая.

Томми усмехнулся, по привычке подгребая друга ближе к себе. За годы вместе они стали очень близки и всё чаще спали в обнимку. Возможно, кому-то это показалось бы дикостью, но Томми не видел в этом ничего плохого. По крайней мере, так было тепло. А разговоры… А не плевать ли?

— Спокойной ночи, Мерт, — пробормотал он, откидывая голову на подушки.

Ночь прошла для Мертона крайне беспокойно. Его не покидало чувство, что что-то случится или уже случилось. Он постоянно вертелся, крутился и даже пару раз ловил себя на мысли, что всхлипывал во сне. На удивление, Томас не рычал на него, не ругался и не применял силу, лишь хмурился во сне и крепче прижимал к своему горячему телу.

Когда Дингл в очередной раз открыл глаза, небольшой будильник на прикроватной тумбочке сообщил ему о том, что пора вставать, светя своими неизменными цифрами: 5.00.

Нежно потёршись носом о плечо оборотня и оставив на нем едва ощутимый поцелуй, парень осторожно слез с кровати. Переодевшись и совершив все утренние процедуры в ванной, юноша тихо покинул комнату. Нужно купить Томасу кофе, а то опять будет рычать и скалиться. Благо, автомат был недалеко.

Принеся ароматный напиток, юноша принялся за приготовление завтрака. Яйцо, бекон и пару ломтиков хрустящего тоста. Аккуратно разложив всё в тарелку, Мертон осторожно подсыпал в еду порошок из корня валерьяны и добавил пару ароматных трав для отвлечения запаха.

Затем отправил старую рубашку Томаса в корзину для грязного белья, а его новую одежду на сегодняшний день сложил на краю кровати аккуратной стопочкой.

Несмотря ни на что, Мертону нравилось ухаживать за Томасом. Выполняя каждый день одни и те же действия, он довел их до автоматизма. Если раньше ему это не нравилось, то постепенно он начал входить в свою роль: довольный Томас — спокойная жизнь.

Так, время 5.30. Пора будить Томаса на пробежку. Ни секундой позже.

Подойдя к мирно спящему парню, Мертон присел рядом с кроватью на корточки и нежно погладил оборотня по щеке прохладными пальцами. Будить резко нельзя — будет кусаться.

— Томас, вставай, — негромко проговорил Дингл, оставив едва заметный поцелуй сначала на щеке, а затем и на губах Доукинса. Заметив, что тот зашевелился, юноша отошел в сторону, чтобы не раздражать оборотня спросонья своим присутствием.

Томми протяжно зевнул. Хоть ночь и прошла тихо, что-то мешало ему выспаться. Мертон спал непривычно близко, но это даже расслабляло. А вот странный зов, словно идущий откуда-то изнутри, нервировал и заставлял постоянно прислушиваться к ощущениям, словно те могли дать что-то внятное.

— Уже… э-э-э-эх… встаю, — снова зевнул Томми. Хотелось зарыться носом в подушку и ещё поспать, но Томми знал, что тогда Мертон не поленится сходить до фонтанчика, набрать ведро и хорошенько взбодрить его холодным душем. Томми не любил мокрую шерсть.

— Доброе утро, — слегка взволнованно и очень тихо проговорил Мертон, пытаясь определить, какое у Томаса настроение.

— До-о-оброе… — Томми внимательно поглядел на Мертона, который выглядел немного испуганным. — Что-то случилось?

— Н-нет, — Мертон смущенно покраснел и отошел к креслу в дальнем углу комнаты. Сел в него и вновь уткнулся в книгу.

Томми нахмурился, но решил не приставать к другу с расспросами — в любом случае, он сам всё расскажет, когда захочет. Это же Мертон! Взяв полотенце, он отправился в душ.

«Доукинс! Когда тренировка?!» — внезапно раздалось в голове Томми.

«Опять что-то поменяли?! Блин, почему я не знаю?!»

«Да вроде не меняли, просто Доукинс опаздывает. Вожак?»

«Блин, я опоздаю…»

«Я тоже…»

«Я вообще ещё сплю, заткнитесь там…»

«Вы чё, офигели?! Быстро все на тренировку!»

«Бла-бла-бла…»

«Вожак, они не слушаются! — проскулил один из голосов. — Прикажите им, как вы умеете!»

— Томас, всё х-хорошо, ты к-какой-то бледный? — оторвавшись от книги, осторожно поинтересовался Мертон.

— А? А… да… Да. Что-то голова побаливает, какие-то голоса чудятся, — пробормотал Томми, встряхиваясь. Душ не принёс облегчения, зато в его голове начал орировать настоящий хор.

«Тихо!» — не выдержав, попробовал приструнить, видимо, головных тараканов Томми.

«О, альфа, пришёл!»

«Слава богу, а то мы уже начали переживать».

«Тихо. Сказали же!»

«А ты не указывай, не вожак!»

«Заткнитесь вы, оба, кретины!»

Томми прочистил ухо. С каких пор у него завелись настолько шумные тараканы? Решив, что сходить к психологу ещё раз не будет лишним, Томми осторожно поинтересовался:

«Что случилось?»

Кажется, это будет вскоре самый его распространённый вопрос.

«Да эти идиоты-новички не слушаются. Не обращайте внимания, альфа. Когда тренировка? Или её сегодня не будет?»

«Тренировка?..»

«Ну да! Альфа, вы шутите?» — обиженно прогуднел голос.

«Как хорошо, что я не вставал с кровати…»

«А должен! Даже если альфы нет — тренировка есть тренировка. Разрешаете провести тренировку?»

Мертон странно посмотрел на Томми и потянулся к аптечке.

«Я… Да, конечно. Проводите…» — Сказать по правде, Томми так и не въехал, о какой тренировке шла речь. Подозрения в собственном сумасшествии только увеличились. Мотнув головой, он добрался до кровати и осторожно опустился на неё.

Мертон осторожно опустился рядом и коснулся рукой лба друга. После чего, нахмурившись, прикоснулся к его лбу губами, проверяя температуру.

— Немного п-повышенная… А т-так, — пробормотал он, отходя к столу и разводя что-то в стакане. — Выпей, п-пожалуйста, п-полегчает, — он присел рядом с кроватью на карточки и протянул слегка дрожащей рукой стакан. — Опять ч-что-то в в-вашем в-волчьем ч-чате с-к-казали? — ещё тише спросил он, отводя глаза. — Снова н-новички?

Томми с благодарностью принял стакан и чуть отпил из него.

— Почему ты заикаешься? — поинтересовался он. «И что за волчий чат?» — хотел он добавить, но решил, что это будет выглядеть странно.

Какое-то не оформившееся подозрение охватило его.

Мертон сглотнул.

«Потому что боюсь, что сейчас вцепишься в мое горло и задушишь?» — хотел было ответить Дингл, но вдруг испугался самой этой мысли и испуганно глянул на Томаса. Тот вроде не выглядел злым, может не успел заметить тень дерзости на его лице.

— Я… н-ну… это… Только не б-бей! — он выставил руки вперед и нервно сглотнул, зажмурившись и сжавшись всем телом.

— Зачем мне тебя бить? — удивился Томми. Подозрение усилилось. — Скажи, Мертон, — медленно произнёс Доукинс, как бы между прочим, — чем я занимался во вторник?

— Во… во в-вторник… — медленно повторил Мертон, вспоминая. — Ну… Сначала т-ты отправился на тренировку… А з-затем… На тренировку по г-гандболу… Потом мы с т-тобой… ну… ты… это… — покраснев, юноша опустил глаза, продолжая рассматривать собственные колени и зачем-то снова съеживаясь. — Посл-ле чего т-ты отправил-лся на урок английского, т-так как препод сказал, что… т-ты не должен пропускать уроки, если хочешь… — вздрогнув, Дингл на время замолчал. Воспоминание о том, как Томас рычал и злился в комнате, раскидывая все вещи, до сих пор доводило его до состояния трясучки. — Затем ты сказал, что уйдешь по важным, меня не касающимся делам, и ушел… Позже мне позвонили из медицинского крыла и сказали, что ты там и у тебя сотрясение. Я зн-наю лишь т-то, что ты п-поссорился с Ч-Чаком.

«Зачем он спрашивает меня об этом?» — мысленно спросил себя Мертон. Что-то явно было не так.

— Ясно, — Томми встал и подошёл к окну.

Значит, он опять попал в другой мир. И почему именно ему всегда так «везёт»? Сначала, ещё в школе, он попал в мир, где не был оборотнем. Но проклятье всё же настигло свою жертву… Хотя, глядя на Чака, Томми не подумал бы, что тот как-то страдал. Тогда вселенная показала, что это судьба Томми — быть оборотнем. К слову, когда он научился сдерживать своего «пушистого» дружка, жизнь на две жизни ему даже стала нравится.

И вот теперь снова. Вот только теперь он не знал, почему перенёсся. Тогда ему надо было осознать, что быть оборотнем — не так уж и плохо. Сейчас же он хорошо относился ко своей второй сущности и не понимал, чего от него хотели… высшие силы или кто там был виновен в его перемещении.

Мертон напряженно наблюдал за Томасом. Что-то было здесь не так. Только что? Томас чересчур спокоен, не кричит, не рычит, не дерется… Не тусуется со своей стаей… Странно это всё.

«Хей, балда, у него же было сотрясение! Может у него амнезия?!»

— АЛЬФА! — внезапно заорали с той стороны окна. — Вот ты где! Иди к нам! А-у-у-у-у-у-у!

Под окном собралось около двух десятков оборотней. Томми отпрянул от окна и нервно повёл носом. Судя по всему, местный Доукинс успел обзавестись стаей… Вспомнив свой печальный опыт с кусанием друзей, Томми поморщился и понадеялся, что местный Доукинс просто нашёл стаю и стал её лидером, а не покусал всех этих ребят.

— Полагаю, это тот самый… э… клуб элиты или как его там? — поинтересовался он у Мертона.

— К-клуб избранных, — поправил Мертон.

В следующее мгновение в коридоре послышался непонятный шум бегущих тел, и в комнату ворвались эти самые оборотни, что-то лая и поскуливая насчёт удачной тренировки. Чтобы не быть раздавленным, Мертон спрятался за спину Томаса, слегка недовольно разглядывая толпу.

Томми слегка заробел, увидев столько оборотней. Конечно, он и раньше видел представителей своего вида, но этот раз был другим. Эти ребята знали другого Доукинса, а он, судя по всему, был другим, совершенно чуждым Томми.

— Эм… — Томми выпрямился и постарался сделать как можно более непринуждённый вид. — Значит, тренировку закончили?

— Да!

— ДА!

— ДА!

— ДА!

— ДА, АЛЬФА! — Если были бы у оборотней хвосты, они бы, наверное, виляли ими, как собаки. — Идём на охоту?

— А на кого?

— На наше любимое…

— На кроликов?

— Не-е, мясо у них невкусное…

— Это ты сам за себя говори! Деликате-е-ес…

— А может… это… на человечинку? — облизнувшись, проговорил какой-то полный парень, посмотрев на высунувшегося из-за спины Мертона. Тихо пискнув, Дингл спрятался обратно.

Все оборотни почему-то сразу сникли. Да, Томас мог быть злым альфой — издеваться и пугать свою «волчицу», но вот другим трогать его было запрещено. Да что там трогать! Дышать в его сторону. Сэм был новеньким, поэтому не знал об этом важном волчьем правиле.

Томми внимательно вслушивался в разноголосые тявканья, пытаясь понять, как управлять всей этой кодлой. В своё время он как-то получил в пользование целый синдикат оборотней, но так ими не покомандовал. Сначала не хотел, да и не умел, а когда научился, от синдиката никого и не осталось. Король Августус как-то предложил ему поуправлять страной оборотней, но Томми не был готов к ТАКОЙ ответственности. К слову сказать, он и сейчас не был к ней готов, впрочем, старый оборотень не обижался, его то с детства этому обучали.

Когда какой-то оборотень нехорошо облизнулся на Мертона, Томми глухо зарычал. Чёрт его знал, было ли это в привычке местного Доукинса, но сам он Мертона, пусть он хоть трижды совсем другим, отдавать на растерзание не собирался.

— Никакой человечинки! — сухо уведомил он.

Оборотни послушно закивали.

— Что прикажешь, альфа? — осторожно поинтересовался судя по всему заместитель лидера для всей этой волчьей массы.

«Хороший вопрос, э-э… кто бы ты ни был», — подумал Томми.

— Ну… охота на кроликов звучит весело, — как можно более небрежно заметил он.

— Альфа сказал: «ОХОТА НА КРОЛИКОВ!» — возвестил парень. Завыв, стая снова как стадо диких ведьм улетела на охоту, даже забыв при этом самого альфу.

Мертон облегченно выдохнул. До вечера можно жить спокойно… Осторожно, боясь вспышки агрессии, он обнял Томаса со спины, приникая щекой к его лопатке.

Томми задышал посвободнее. Теперь, когда в комнате были только он и Мертон, Доукинс чувствовал себя значительно уверенней.

— Мертон, — решившись, негромко произнёс он. — Знаю, звучит безумно, но я — не совсем тот, кого ты знал. Я сейчас объясню…

Мертон честно пытался ждать, пока Томми уснет. Но тот видимо, и ложиться не собирался. Зная, что Томми наверняка чувствует по его дыханию, спит он или нет, парень понимал, что бесполезно притворяться спящим. Только на секунду прикрыв глаза, проснувшись, он узрел на часах 6.00.

«Отлично». — слегка мрачновато подумал он, садясь в кровати. Судя по тому, что он ещё жив, Томми не озверел ночью и не убил его. Хотя бы это радует. Голова слегка гудела, видимо, от недосыпания, но парень подумал, что легкий контрастный душ поможет ему взбодриться.

Быстро обмывшись, Дингл не почувствовал себя взбодрившимся. Лишь наоборот. Ко всему прочему, он ещё и забыл свою сменную одежду в комнате. Обернувшись полотенцем вокруг бедер, он прошел в комнату и присел на первую попавшуюся кровать. Томми всё-равно не было.

«Интересно, куда это он… — хотел было подумать парень, но, лишь зевнув, прилег на подушку Томми и снова задремал. Утренний сон — это святое! — Может на тренировку ушёл»…

* * *

Томас, злой, как тысяча чертей, ввалился в комнату. Дождавшись, наконец, когда Мертон уснёт — по-настоящему, а то он его знал! — он направился на поиски своей стаи. И, честно говоря, озадачился.

Из оборотней в пределах университетского городка были только он и древний преподаватель по праву, который непонятно как ещё не рассыпался в прах и едва ли узнавал кого-то младше себя. Ни Водуса, ни Джерри, ни даже доставучего Чака, которого он не помнил сам как обратил — все словно канули в Лету, что «слегка» Томаса нервировало.

Выпив воды из-под крана, он умылся там же и, почувствовав себя посвежевшим, решительно направился к спящему Мертону.

— Эй! — он сорвал с него одеяло и решительно затормошил. — А ну-ка на пару вопросов!

— Томми, только семь часов, — пробормотал Мертон, отталкивая его и снова натягивая на себя одеяло. Он только согрелся в своей уютном гнездышке, а тут такое пробуждение. — Дай поспать хотя бы до восьми, а потом, — он зевнул, — поговорим.

Прижавшись к подушке лицом, он нашел сторонку попрохладнее и приготовился снова спать.

— Если не встанешь, а стащу тебя на пол и окуну под душ, как щенка, — прорычал Томас, впиваясь в рубашку Мертона когтями.

Мертон ответил Томми невнятным бормотанием и средним пальцем из-под одеяла.

Томас пожал плечами.

— Как пожелаешь, — хмыкнул он.

Спинав Мертона на пол, он закинул его на плечо, отволок в душевую и врубил холодную на всю струю.

Наверное, именно на этом моменте Мертон окончательно проснулся. Не, Доукинс совсем офигел! Поздоровавшись с холодным и жёстким полом, Мертон хотел было отругать Томми всеми ему известными некультурными словечками, но когда тот бесцеремонно закинул его на плечо, матерными словами подавился. А когда закинул в холодный душ… Ну, к своей чести, Мертон мог сказать, что вода была действительно холодной. Что-что, но ледяная вода в колледже была всегда отменной.

Непонятно каким образом перескочив из душевой кабины за Томми, Мертон, дрожа, машинально обнял себя руками. Холодные капельки воды неприятно падали на плечи. А во всем теле чувствовалась зябкость. Нахмурившись, Мертон сделал как можно более строгий вид для своего положения и строго проговорил:

— Плохой. Очень плохой волк! Кто обливает собственных друзей ледяной водой?! Фу быть таким!

Томас, ничуть не смутившись, завернул его в полотенце, висевшее в углу комнаты. Оно было настолько огромным, что закрыло Мертона с головой. В два слоя.

— Я тебя предупреждал, — спокойно заметил он.

— Так что ты хотел? — ворчливо поинтересовался Мертон, выпутываясь из полотенца, чтобы видеть эту бесстыжую морду.

— Мне нужно знать, куда делись все оборотни! — решительно произнёс Томас, радуясь, что Мертон наконец-то влился в рабочий ритм.

— То есть… Ты разбудил меня в такую рань, чтобы спросить, куда делись оборотни? — переспросил Мертон. — Хотя я гот и увлекаюсь фантастикой и дружу с мистером Пушистые Штаны… НО ОТКУДА МНЕ ЭТО ЗНАТЬ?! Ушли, наверное, куда-то… Вымерли, там, я не знаю. Томми, иногда ты меня поражаешь такими вопросами! Короче, я спать, а ты… Тоже спать. Отоспишься — и все дурные мысли уйдут. Это всё зов природы из-за полнолуния. — Зевнув, Мертон направился в комнату. — Может быть, на островах живут, как твоя подружка-принцесса…

— Да не оборотни в целом! — рявкнул раздосадованный Томас. Обогнав Мертона, он преградил ему дорогу. — Куда делась МОЯ стая? Чак, Джерри, Венус? Другие? Я не чувствую их запаха!

Мертон вздохнул. А… он об этой стае!

— А, так бы и сказал… — зевнув, Мертон плотнее запахнулся в одеяло и вышел в коридор. — Идём, отведу. Странно, что ты забыл, где это…

Томас последовал за ним, гадая, куда Мертон направился. То есть, он лучше него осведомлён, почему стая потеряла запах и куда-то спряталась?

Мертон долго вёл Томми по коридорам, заворачивал в различные закоулки и ниши. И наконец остановился возле одной из комнат, из которой доносились приглушенные голоса.

— Там, — кивнул парень на дверь и поплелся обратно в комнату.

Томас, проводив его взглядом, нетерпеливо шагнул вперёд. Его очень интересовало, зачем стая забралась так далеко.

* * *

— Мертон! — Томас вновь напал на Мертона, только в этот раз просто уронил на ковёр, без ледяных дождей и прочих садистских извращений. — Какого хрена они вновь люди?!

— Томми! Блин! — выругался Мертон, потирая ушибленный локоть. — Кто люди?! Что ты от меня хочешь?! Они и были людьми, кем им ещё быть!

«Может удар повредил ему память?»

— Томми, и прекрати меня ронять, я тебе не кукла, — сварливо добавил он и потер переносицу. — Скажи, что ты помнишь до больницы?

— Нет, они не были людьми, я их лично кусал! — рявкнул злобно Томас. Прищурился и подозрительно уставился на Мертона. — Я же просил не называть меня Томми, ненавижу эту кличку! — добавил он не менее зло. Чуть задумался и немного — на одну долю градуса — мягче сказал: — Последнее, что я помню — как направлялся к полю. У нас там с Чаком… э-э-э… дела были. Важно-территориальные.

— С Чаком? — Мертон задумался. — Случаем, не с тем Чаком, который полузащитник в твоей команде? Что бы между вами не было, он лично помогал тащить тебя в медпункт. Вы же с ним теперь хорошие друзья, разве нет? После того случая второго сентября…

— После того случая? Друзья?! — Томас расхохотался. — Да он ненавидит меня сильнее, чем в школе! А он сильный, щенок, поэтому с ним надо держать ухо востро. Чуть что — и сразу альфу подсидит! Так что не советовал бы я ему доверять, он не самый милый оборотень.

— Я-ясно, — медленно проговорил Мертон, поднимаясь с пола и стараясь выглядеть как можно более непринужденно. — Значит, Чак — оборотень. И у тебя есть стая, — подвел он итог. — Я-ясненько… — издав немного нервный смешок, Мертон отправился к шкафу с одеждой. — Ничего, бывает… С кем не бывает, — пробормотал он себе под нос, пятясь спиной в сторону ванны и сжимая в руке чистую, сухую одежду. — М да. Я сейчас! — и он скрылся за дверью. Прислонившись к ней спиной, он судорожно выдохнул. Томми явно нуждался в его помощи.

Томас махнул рукой вслед Мертону. Вечно тот повторяет очевидные вещи! Приоткрыв окно, он вдохнул свежий морозный воздух и задумался. Почему все резко стали людьми?

Насколько Томас знал, перестать быть оборотнем можно было только в одном случае — передав кому-то свои силы. И кому же они все передали их? Даже Чак?

И Мертон какой-то странный стал. Слишком самоуверенный.

Мир сошёл с ума?

Мертон напрягся. Отслонившись от Томаса, он обошел его и с подозрением заглянул в глаза:

— Ч-что?

— Д-да… — Томми неуверенно посмотрел на Мертона, ему вдруг стало его жаль. — Я не знаю, где сейчас твой Томми, но… — И он рассказал о том, что очнулся здесь. — Не знаю, как я сюда попал, — честно признался он. — Наверное, Мертон что-то начудил. Ну, в смысле, мой Мертон. Он тот ещё выдумщик.

Мертон очень внимательно слушал Томаса, не перебивая и не отвлекаясь. Во время того, как рассказ друга подходил к концу, его глаза становились более влажными.

«Удар был действительно сильным… — с тоской подумал парень. — Вон, что напридумывал… Меня не признает…»

— Д-да, я в-верю тебе, — грустно сказал Мертон, опуская глаза. — Вм-месте мы ч-что-нибудь придумаем…

Томми ободряюще похлопал Мертона по плечу.

— Да, конечно, — улыбнулся он, а мысленно подумал: — «Нет уж, я сам справлюсь. Не хватало ещё кого-то в это втягивать!»

* * *

Мертон поставил себе цель — не спускать глаз с Томаса.

«Тихо. Прямо как мышка. Или кошка», — успокаивал себя он, незаметно следуя за другом по пятам.

Томми аккуратно перебирался… в библиотеку. Да, как бы странно это ни звучало, в царстве книг он бывал крайне редко. Но сейчас это было необходимо. Его Мертона здесь не было, никто не выручит его из беды, кроме него самого! Поэтому Томми пришлось сделать то, чего он никогда раньше не делал — пойти читать.

При возможности он ещё прятался от других оборотней. А то вдруг поймут, что он не их альфа…

Мертон осторожно наблюдал за Томасом из-за стеллажа. ТОМАС и ЧИТАЕТ — это вещи совершенно несовместимые! Значит, ему совсем плохо!

Томми листал книги, временами бросая быстрые взгляды на копошащуюся за стойкой библиотекаршу. Как новичок, он хотел бы попросить помощи в поиске определённого стеллажа и раздумывал, слишком уж шизофренически будет спросить: «Я тут немного потерялся, мне нужны книги по параллельным вселенным и как по ним путешествовать», или нет.

— П-привет, Т-томас, — все-таки решил выдать себя Мертон. Пока следил за оборотнем, он прочитал книгу по психологии, какого-то известного автора, и решил последовать его примеру — подыграть душевнобольному. Неуверенно подойдя к Томасу, он попытался сказать как можно более непринужденно, но вышло, как всегда, тихо и испуганно: — Р-раз м-мы… то есть т-ты с-сказал, что… ну, т-ты… из параллельного м-мира… и… я… я м-могу чем-то п-помочь т-тебе?

Томми вздрогнул, услышав рядом знакомый и не знакомый одновременно голосок.

— Я… я не думаю, — выдавил он. — Не знаю, насколько это опасно… Ты можешь пострадать.

Мертон кивнул, едва сдерживая слезливый порыв, и хотел было уйти, но силой воли заставил себя остаться.

— Я… это… ну… а ты… — не выдержав, он пулей выскочил из библиотеки.

Томми виновато посмотрел ему вслед. Ему не хотелось обижать Мертона, несмотря даже на то, что это был не его Мертон. Но он боялся, что тот мог пострадать, поскольку явно не обладал чётким подвешенным языком Дингла из его мира.

Отложив Уэллса и его научпоп, Томми вновь углубился в поиски.

Внезапно прямо рядом с его книгой образовалась большая кружка кофе и какие-то маковые булочки.

— В-волку н-нужен п-перекус? — виновато поинтересовался Мертон, опуская глаза.

Томми, задумавшийся было над вычитанной строчкой из какой-то захудалой книжонки, чуть не подпрыгнул. Но это оказался лишь вновь вернувшийся Мертон. Да уж, что-то общее с его Мертоном у них было. Они оба были непроходимыми упрямцами.

— Спасибо, — искренне поблагодарил его Томми.

— П-пожалуйста, Т-томас, — улыбнулся Мертон и осторожно положил ладони на плечи оборотня. — М-массаж? Т-ты… ты давно з-занимаешься… — он начал легкими, осторожными поглаживаниями разминать чужие напряженные плечи. У Томаса была здесь особая точка, при удачном нажатии на которую он расслабится и станет более добродушным и мягким.

Томми недоуменно посмотрел на Мертона, когда тот, ничуть не стесняясь, стал разминать его спину. Конечно, местный Доукинс, наверное, был похож на него — иначе бы его никто не путал. Но Мертон же знает, что он — не он, уж простите за каламбур!

— М… Мерт… — Томми нервно хихикнул. — Я… я не думаю, что это хорошая идея…

Мертон вздохнул. Был бы его вздох материальным, им можно было убивать. Отпустив Томаса, он, грустно поникнув, снова покинул библиотеку.

Не возвращался он довольно долго.

Томми тем временем обшарил всю библиотеку. Возможно, он был не слишком внимателен, но ничего по теме так и не нашёл. Не решившись побеспокоить библиотекаршу, он присел за столик у дальнего стеллажа и выбрал из ближайшей полки первую попавшуюся книгу.

— Томас, — раздалось решительное за спиной. — Ик… В смысле… Ик… — Мертон сделал ещё один глоток для храбрости. А что ему оставалось делать? Может, если ему вдруг станет плохо, Томас отвлечётся и обратит на него внимание. — Кончлось… хи-хих…

— Что кончилось? — не въехал отупевший от объёма информации Томми. Принюхался и подозрительно посмотрел на Мертона. — Ты что, пьян? — удивился он.

— Нет! — заверил Мертон. — Да, — виновато вздохнул он почти в ту же секунду и придержался за спинку стула Томаса, чтобы не упасть. — А ещё взял тою… ик!.. бутлку в-вис… виски! В тоем шкф…ке… — поддразнил парень, желая спровоцировать Томми, хоть на что-то. Злость — это тоже сильная эмоция, может быть, так ясная память вернётся к Томасу? — Кторый ты скзал не… тогать! А ещё, — он гордо подбоченился, — отпустил твою к-команду, сказав, что это ты просил пере… фуф-ф… передать. Вот. И пложил твою лбимую чашку ручкой вправ…о, а не в…влева.

Томми вздохнул. Сходств с его Мертоном стало ещё больше.

— Не пытайся злить меня, — заметил он и встал. — Пойдём.

— Нет. — Мертон решительно топнул ногой, но секунду спустя стушевался и кивнул. — Кда?

— В комнату. — Томми подхватил Мертона под локоток и буквально потащил в их спальню, стараясь сильно не дышать — ему, да и его волку был неприятен запах алкоголя.

В комнате Томми включил душ и подтолкнул под него Мертона. Как-то его друг рассказывал ему, что холодный душ отрезвляет.

— О, водчка… — пробормотал Мертон и, улыбаясь непонятно чему, подставил лицо холодным струям. После душа парню внезапно стало плохо, и он на время скрылся в туалете. Всё-таки пить — не его.

Вернувшись в комнату, Дингл пересёк комнату и прилёг на кровать, зябко кутаясь в пиджак. Наверное, это была не очень хорошая идея… Но одно он понял точно. Это не его Томас. Томас не мог так сильно измениться. Травмы у оборотней заживают быстро. От этой мысли по спине невольно пробежался холодок, а на глаза чуть не навернулись слезы, но Мертон быстро сморгнул их. Томаса рядом нет — значит, он теперь совершенно один. Со стаей. И с Чаком. И этот Томми… вдруг он тоже окажется злым? Вдруг его Томас больше никогда не вернется?

Томми заботливо укрыл его одеялом, чтобы не замёрз, и задумчиво остановился возле окна.

«Как же я попал сюда? — подумал он грустно. — И как там Мертон? А вдруг… вдруг этот Доукинс попал ТУДА?»

Эти мысли заставили его ощетиниться.

— АПЧХИ! АПЧХИ! — в который раз за утро чихнул Мертон, вытирая нос носовым платком. Благодаря внезапному ледяному душу от Томми он чувствовал, что вот-вот заболеет. Нос течет, горло саднит, голова гудит. А всё благодаря этой наглой волчьей роже, что сейчас мирно сидела рядом за столом и дремала.

— АПЧХИ-И-И! — Мертон перелистнул очередную страницу.

Ничего! Ничего, что могло бы вдруг объяснить внезапный отвал кукухи у оборотней. Может Томми просто шутит? Если так, то шутка совсем не смешная.

— АПЧХИ!

— Будь здоров, Дингл, — пробормотал Чак, проходя мимо них к очередному библиотечному стеллажу.

Томас кинул на него злобный взгляд. На Чака, в смысле. На Мертона он практически не обращал внимания, воспринимая скорее как данность то, что тот был рядом.

— Бесполезно! — воскликнул Мертон, складывая руки на столе и утыкаясь в них лицом. — Может, попробовать принцип обратного действия? Новый удар приведет тебя в чувства? — он задумчиво посмотрел на огромный том учебника по ликантропии.

— Хей, Доукинс. Чего такой смурной? — поинтересовался Чак.

«Эй, была не была!» — мысленно выдохнул Мертон и несильно заехал учебником по макушке Томми. Несильно, потому что не был уверен в своих действиях.

Чак приподнял брови.

— Ладно, я пойду, — пробормотал он, решив не мешать этой странной парочке.

Томас медленно обернулся и посмотрел на Мертона нечитаемым взглядом. Наверное, именно так смотрели святые отцы тринадцатого века, сжигая на костре очередную ведьму.

— Это было глупо, — наконец выдохнул он, — но я тебя прощаю. В этот раз.

Когда Томми обернулся, Мертон затаил дыхание. От ТАКОГО взгляда друга у него все внутри содрогалось.

— Премного благодарен, друг, — медленно произнес он и, сделав глоток воды из бутылки, что принес с собой, поднялся. — Слушай, ты как раз обещал мне помочь с моими исследованиями… Может сходим, ну… это… поисследуемся. У меня сегодня нет пар, и у тебя тоже.

«Может узнаю, что у него сейчас в голове…»

Томас пожал плечами. Его размышления зашли в тупик, стая так и продолжала оставаться неизвестной константой, изменившейся внезапно, поэтому предложение Мертона не выглядело таким уж плохим. По крайней мере, стоило посмотреть на то, что это вообще были за исследования. Насколько Томас помнил, Мертон ненавидел точные науки, да и к экспериментам относился скептично. Его больше привлекала литература, особенно готическая, а также тёмное фэнтези.

— Пойдём, — снисходительно буркнул он.

* * *

— Для начала сними рубашку и сядь на стул, — по-хозяйски заявил Мертон, решительно пройдя в лаборантскую и направляясь к стеллажу с необходимыми инструментами.

— Раскомандовался, — буркнул Томас, но рубашку всё же снял. В конце концов, у него было идеальное тело, чего бы вдруг стесняться?

«Начну с обычного осмотра, чтобы не было подозрений… Потом проведу опыт с его сознанием», — построил план действий Мертон. Взяв стетоскоп и надев его, он подошел к Томми, встал между его ног, ну, чтобы быть ближе, и принялся за привычный осмотр. Так, зрачки в норме, горло тоже, уши тоже. За последний год Мертон неплохо подтянул свои навыки в медицине, поэтому иногда мог просто проводить для Томми обычные осмотры вкупе с научными исследованиями.

Скользнув ладонями с подбородка на шею Томми, Мертон задумчиво и медленно провел по ней пальцами, по большей части размышляя, какой прибор из нового изобретения использовать на нём, чтобы причинить его сознанию меньший вред. Размышляя об этом, он также бездумно сполз руками к плечам Томми, незаметно для себя мягко оглаживая их.

Томас недовольно заворчал, когда Мертон коснулся его шеи. Он ненавидел, когда его трогали в этом месте и был удивлён: неужто Мертон не помнит этого? Когда-то он здорово потрепал его, обучив негласному правилу: никогда и ни за что не трогать его за шею.

Однако не успел он оскалиться, как Мертон, словно почувствовав опасность, перевёл пальцы чуть ниже. Томас спрятал клыки и недоуменно склонил голову: Мертон давным-давно перестал заигрывать с ним, боясь последствий. Что на него нашло?

Впрочем, на фоне общего бедлама это было закономерное продолжение.

— Ты уверен? — рыкнул Томас, коснувшись Мертонова плеча. Каким бы напористым альфой он ни был, он привык всегда спрашивать. Один раз. А дальше — не его проблемы.

— А? — переспросил Мертон. — Да, я же сам предложил, — беззаботно пожал плечами он и отошел к столу, сделать какие-то пометки про соотношение лунных циклов и поведение оборотня.

Томас тихо зарычал.

— Отлично, — прошипел он.

В следующий момент Томас подхватил Мертона и прижал к стене. Оскалившись, он несильно куснул парня за шею — так, чтобы не прокусить кожу, но показать, что здесь главный, — после чего лизнул место укуса и уткнулся в него носом. Его руки тем временем проникли под рубашку Мертона и задрали её до плеч.

В первую минуту Мертон просто впал в ступор. От Томми можно было ожидать чего угодно, но такой реакции… Неужели всё настолько плохо на личном фронте?

— Томми, — осторожно проговорил он и уперся в грудь друга руками. — Эй, успокойся! Дыши глубже. Смотри, это же я — Мертон.

Томас зло рыкнул на него, чтобы не мешал, и развернул лицом от себя. Обхватил со спины и грубовато огладил чужую грудь.

«Так, пора заканчивать этот театр одного зрителя».

— Тома-а-ас, — как можно более мягко и тихо проговорил Мертон, откидываясь на чужую грудь и преданно заглядывая другу в глаза. — Может… лучше… переместимся к столу? Так… будет… намного удобнее.

Томас замер на мгновение, после чего, пожав плечами — удобнее так удобнее, когда это ты стал таким выборочным? — подхватил Мертона и перетащил его к столу, опрокинув на блестящую поверхность.

— Томас, можно тебя поцеловать? — прохрипел Мертон, незаметно прихватывая в руку шприц с успокоительным, который всегда оставлял на столе на всякий случай.

«Фу, какая мерзость! Томми, блин, вечность должен мне будешь!»

Томас вновь прикусил его, раздражённый неуместной болтовнёй, и склонился чуть ниже, чтобы завладеть его губами.

В этот момент Мертон резко схватился рукой за рубашку на плече Томми, чуть подтянулся и быстро вколол успокоительное ему в предплечье.

Томас взвизгнул, но почти сразу же превратил скулёж в злое рычание. Ударив Мертона по руке — шпиц отлетел куда-то в сторону и врезался, вроде как, в какой-то шкаф, — он грубо развернул его и ткнул носом в столешницу. Исступлённо рыча, дёрнул за штаны, да так, что затрещала ткань.

В глазах внезапно стало расплываться. Томас мотнул головой, но это не помогло. Смачно зевнув, он упал на Мертона и погрузился в долгий сон.

Когда Томми вдруг зарычал, Мертон отстраненно подумал, что нужно, наверное, было усыпить Томми аккуратнее, а не находясь буквально под ним и его когтистыми лапами. Когда оборотень резко перевернул его, у Дингла что-то похолодело внутри.

«А вдруг не сработало?!» — нервно подумал он.

Однако, спустя долгих десять секунд, Томми наконец-то отключился. И упал. На него.

— Отлично, — прохрипел Мертон, придавленный чужим тяжелым телом.

* * *

— А вот за испорченную одежду, товарищ оборотень, будете отвечать, — хрипел Мертон, волоча Томми по коридору до комнаты. Шею неприятно покалывало, а ноги до сих пор были ватными и чуть дрожали, но парень понимал, что сейчас не время для собственного тела. Томми себя не контролировал. А это может обернуться страшными последствиями.

Неизвестно как протащив Доукинса до комнаты, Мертон оставил его валяться на полу и присел на кровать перевести дух. Пот градом катился по его лицу, а руки непривычно ныли, будто весь день гантели таскал.

Немного придя в себя, Мертон поставил на середину комнаты железный стул, кое-как водрузил на него Томми и хорошенько завязал его специальными антиволчьими цепями, от которых так просто не избавиться. После чего достал из своего шкафа «Генератор Управления Сознанием» и надел его на голову другу, а сам отошел к компьютеру.

* * *

Томас мотнул головой. Та была словно ватной, а мысли — вялыми и путающимися. Разлепив глаза, Томас сразу же осмотрел помещение, в котором оказался. К его удивлению, комната напоминала что-то знакомое, а запахи все были вполне себе обыденными. На пробу мазнув носом воздух, Доукинс обнаружил лишь три запаха — свой, Мертона и какой-то женский, тусклый, которому явно было несколько часов.

«От чего я вырубился?» — непонимающе подумал Томас. Что-то свербило на краю сознания, но мысли после пробуждения были слишком вялыми, чтобы запоминать информацию. Томас попытался напрячь мозги, но заболела голова. Всё, что он вспомнил — перед уходом в мир Гипноза он проводил время с Мертоном. Тот в кои-то веки подпустил его к себе. Удивительные дела!

— Итак, мистер оборотень, — начал Мертон необычно серьёзным голосом. — Вы доигрались. И я намерен сделать то, о чём пообещал даже не заикаться. — Парень резко развернулся к другу лицом — до этого он что-то быстро печатал в компьютере. — Этот прибор позволяет проникать в чужое сознание и наблюдать за некоторыми личными и особенно яркими воспоминаниями. Как это работает? Да просто: я нажимаю на эту кнопку, прибор вырабатывает импульс, стимулируя особые клетки головного мозга, и на этом проекторе станут проявляться воспоминания из прошлого. Здорово же придумал? — не удержался Мертон, но тут же исправился: — Этот эксперимент поможет мне определить, что конкретно случилось с тобой во вторник 22 декабря 2001 года. Всё ли понятно? Нет вопросов? Отлично, удачи! — с этими словами Мертон нажал на заветную кнопочку.

— Чт… — непонимающе начал Томас, как вдруг его пронзила боль. Звонко тявкнув, он дёрнулся вперёд — затрещали оковы, но, судя по всему, Мертон обработал их чем-то, что не позволило им порваться. К великому счастью для Мертона — впервые за последние два года Томас не удержал своего волка, и тот вырвался наружу. Это был уже не волчонок, а вполне себе матёрый волчара, которому жутко не понравилось болезненное вмешательство в свои личные границы.

Злобно рыча, оборотень принялся рваться из оков, не обращая внимания на занятого просмотром проектора Мертона и собственные синяки.

Когда Томми издал болезненный тявк, Мертон судорожно вздрогнул, понимая, что его другу сейчас будет очень-очень больно. Смотреть на то, как он корчится в агонии, парень не мог. Отойдя подальше и стараясь абстрагироваться от шума за спиной, Дингл переключил всё своё внимание на проектор. Спустя пару минут на экране стали проявляться неясные картинки.

«Сработало!» — радостно и в какой-то мере облегчённо подумал Мертон. Но радость быстро утихла, так как на экране Томми делал совершенно не то, что делал в обозначенный день.

Томас-волк не знал, что видел Мертон. Всё, о чём он сейчас мечтал — это вырваться на свободу и… О дальнейшем он ещё не задумывался. Он был настолько зол, что даже не рычал. Дёргаясь, Томас никак не смог бы снять антиволчьи оковы, потому что… ну, очевидно, потому, что именно для таких целей они и были созданы!

Но Мертон всё же кое-что не учёл…

Если добрый Томми мог разломать твердокаменную статую, то злой Томас обладал силами, которые не мог представить гений этого мира. Железный стул, на который его усадил Мертон, издал задушенный скрип — и развалился пополам, не выдержав напора молодого волчьего тела. Томас вскочил, стряхнул с себя цепи и молниеносно бросился на Мертона.

«О боже мой… Этого… этого же не может быть!» — пораженно думал Мертон, с дрожью и похолоданием конечностей понимая, что всё это время находился рядом с совершенно другим оборотнем. Диким, злым оборотнем. Оборотнем, который кусал людей. Оборотнем, который сделал его, Мертона, своей послушной игрушкой. Что ж, зато теперь он может хвастать, что выжил рядом с настоящим оборотнем…

Когда сзади послышался треск, Дингл подумал, что, наверное, слишком рано сделал такой вывод. Когда Томас бросился на него, Мертон в последнюю секунду успел увернуться, испуганно пятясь предположительно в сторону двери и начиная паниковать.

Томас-волк наконец-то зарычал. Но не так, как обычно, а низко и по-звериному. Он чуть склонился, готовясь атаковать замершего возле двери Мертона, когда внимание его привлёк чей-то смех снаружи кампуса. Томас остановился и прислушался, спрятав клыки за губы. Посмотрел на Мертона. Снова перевёл ухо на источник звука. Кинул взгляд на Мертона.

И, оскалившись, выпрыгнул в окно.

Мертон, забыв как дышать, просто осел на пол.

* * *

— Нужно… как можно больше оружия… — судорожно размышлял Мертон, фасуя по карманам всё больше антиоборотнических штучек. — Самый лучший вариант — заманить его в лабораторию. Там можно его усыпить… Чёрт! — Руки дрожали, поэтому вещи постоянно падали из рук. Пожалуй, это был самый критичный случай из всех, в которых ему доводилось бывать ещё в старшей школе.

Собрав всё необходимое, Мертон отрегулировал на своих часах особый механизм, помогающий ему отследить передвижения Томми, и поспешил к нему.

* * *

Две девушки-балаболки остановились перед общежитием и хихикали, глядя в какой-то журнал. Заинтересованные этим, без сомнения, высокоинтеллектуальным занятием, они даже не заметили промелькнувшую совсем рядом тень.

— Ах-хах, и куда ей ещё худеть-то? И так как доска! — взоржав, заметила одна из них, блондинка. Её подружка-брюнетка согласно закивала.

Томас-волк крадучись, принялся приближаться к такой лёгкой добыче. Во рту образовалась слюна. Томас пытался вновь взять реванш над собой, но волк, на мгновение ставший сильнее, и не думал его слушаться.

Когда до девушек осталось совсем немного, оборотень кинулся. Казалось, его зубы вот-вот вонзятся в тёплую плоть…

— Говорю же тебе, Жожочка, не будешь жрать — и не таким скелетом станешь! — закатила глаза блондинка, начав свой неспешный променад по аллее.

Разогнавшийся оборотень, не успев затормозить, со смачным шлепком, простите, пизданулся об буквально выросший на его пути фонарь. Сие злоключение отразилось на и без того бедственной голове Томаса-волка, и тот неистово затряс головой, пытаясь привести картинку в состояние покоя. Получалось мало — перед глазами плавали по воздуху какие-то надменные червяки, — но запах людей перебивал всякую осторожность.

Томас-волк зарычал, растопырил лапы, готовясь совершить победоносный прыжок…

Но фонарь так просто не сдавался.

Обиженный тем, что в него врезались всякие волки, он совершил свой последний подвиг.

Издав задушенный скрип, он грохнулся. Прямо на оборотня, придавив его тявкнувшую тушку, бывшую уже на полпути к жертвам.

И тут девушки, наконец-то, обратили внимание на реальный мир. С глазами по три копейки они посмотрели на оборотня, увидели клыки, капающую слюну, горящие желтизной глаза, впервые включили ту часть тела, которую никогда не использовали — и заорали, как две мартовские кошки. Так же бесяче и жутко.

В окнах общежития загорелся свет.

Томас почувствовал вдруг, будто его вырвало из тела и швырнуло куда-то… куда-то. Прищурившись, он увидел перед собой смутно знакомую комнату, копну знакомых не менее волос — и снова вернулся в своё тело. Волк забился куда-то вглубь и сидел там, поджав хвост. Услышав вдалеке зов сирены, Томас выполз из-под почившего фонаря — героя, о жертве которого так никто и не узнает, — и убежал в парк. Скрывшись в темноте, он сделал то, что не делал никогда раньше — спрятавшись под ельник, он улёгся на землю, подвернув под себя лапы, и замер.

* * *

— …Я видела, что это был монстр! У него были во-о-от такие когти, все в крови! — сокрушались местному смотрителю порядка какие-то девушки, стоя рядом с отчего-то поваленным фонарем.

Но Мертон, несмотря на произошедшее с ним, не верил их рассказам. Почему-то… Снова обратив внимание на часы, Дингл отправился на поиски друга. Тот, как и ожидалось, не ушёл далеко. Мертон не знал, что случилось с Томасом, но думал, что это как-то связано с фонарём.

Судя по сигналу, оборотень был под елью. Томас — и прячется? Просмотрев всего день из жизни этого человека, Мертон мог смело сказать — такого ничем не напугаешь.

Осторожно присев на корточки и приготовившись на всякий случай использовать антиоборотнический баллончик, он осторожно поинтересовался:

— Т… Томас?

Томас ощетинился, услышав рядом посторонние шаги. Однако, принюхавшись, он расслабился — это был всего-лишь Мертон.

Хотя… Если учесть, что это именно Мертон разозлил его волка…

Может, стоит задаться вопросом — почему Мертон совсем не такой? Невозможно так измениться за один день!

Вместо ответа Томас тихо и угрожающе заурчал, ясно давая понять, что всё ещё немного зол.

«Ага, значит, отслеживающий чип не врёт», — гордо подумал Мертон на секунду.

— Эм… Томас, я знаю, что ты сейчас… чувствуешь себя странно. Думаешь, почему мир вокруг тебя так резко изменился, но… Этому есть логичное объяснение. Если ты пойдёшь со мной в комнату и дашь пять минут, то я всё тебе объясню. Обещаю.

— Никуда я с тобой не пойду! — злобно рыкнул Томас. Этот Мертон был, определённо, Мертоном. Пах Мертоном, говорил голосом Мертона… Но что-то было не так.

Мертон вздохнул. Перед тем как разговаривать с нервными оборотнями, самому нужно быть расслабленным. Ещё раз тихо вдохнув и выдохнув, парень присел на замерзшую траву и занял максимально расслабленную и непринужденную позу.

— Томас, — вложив в голос как можно больше уверенности, тем не менее мягко проговорил Мертон. — Знаешь, а ты ведь на самом деле очень хороший и внимательный альфа. Ведь с самого начала ты сумел заметить, что всё вокруг тебя резко поменялось. И хотя в это сложно поверить, но так оно и есть. В этом странном эксперименте я выяснил, что ты знал совсем другой мир, у тебя была… другая жизнь. Но это… так уж вышло… В общем, ты смотрел фильм с Николасом Кейджем «Семья под Рождество»?

— Нет, — односложно ответил Томас, жадно вслушиваясь в слова Мертона. Тот нёс какой-то шизофренический бред. Путешествие в другой мир… Нет, ну точно фантастики перечитал!

— Ну и правильно! Скукотища знатная! Думал нормальная комедия будет, а в итоге весьма пресная драма, — по привычке поделился Мертон.

— Думал он! — буркнул Томас. — Как будто не знает, что стекло сейчас в почёте.

— Вот-вот! — поддержал Мертон. — Так о чём это я? А! В общем, персонаж Кейдж перед кануном Рождества перенёсся сознанием в другой мир, где он когда-то не поссорился со своей подружкой и всё-таки сделал ей предложение. Может, создание моего Генератора Сознания как-то повлияло на межпространственную материю, и вы с Томми с моего мира поменялись телами? Вот, кстати, доказательство, — Мертон подоткнул под еловую ветку фото с выпускного и семьи Томми. Он интуитивно прихватил их с собой с полки.

Томас едва ли ему верил. Но фото были. И они были… другие.

Томас помнил, как встречал выпускной. Тогда они здорово оттянулись со своей стаей. Чак напился и хотел было качать права, но поскользнулся на траве и пьяной кучкой стёк в речку. Мертон не пил и, в целом, заснул довольно быстро. Томас ворчал, конечно, но до Логова донёс.

А семья… Пожалуй, отец никогда так не улыбался. У него вообще не в почёте было улыбаться.

— Хм… — произнёс он, всё ещё недоверчиво, но уже с толикой сомнения. — Бред какой-то…

— Мне и самому не верится, но сложно отрицать очевидное, — хмыкнул Мертон.

Внезапный шум со стороны парковой зоны заставил его напрячься. Было уже поздненько, мало ли кто блуждает здесь по ночам.

— З-знаешь, не хочу показаться трусом, но… Может, перейдём ближе к универу? Как мне тут не по себе…

Томас мазнул носом воздух. Воздух пах ароматом свежих неприятностей.

— Ла-адно, — недовольно проворчал он, вылезая на свободу. К тому времени он окончательно успокоился — в меру своего темперамента — и принял облик человека, более привычный ему. Становиться оборотнем Томас не очень-то любил.

— Спасибо, приятель! — облегченно выдохнул Мертон. Рядом с Томми, пусть и вовсе не его другом, всё равно становилось полегче.

— Точно! — внезапно воскликнул Мертон, подскакивая на кровати. Он было задремал, укрытый тёплым одеялом, но вдруг ему в голову пришла замечательная идея. — Т-Томми, я знаю, как п-проверить, действительно ли ты п-переселенец с другой в-вселенной и с к-какой в-вселенной именно! — возбужденно пропищал он, подскакивая к другу и тряся его за плечи.

Томми, задумавшийся было, вздрогнул и ощетинился. Но это был всего-лишь Мертон.

— В самом деле? — удивился он, услышав то, о чём говорил Мертон. — И каким образом ты хочешь это проверить? Только, пожалуйста, без членовредительства — мой волк… немного… крови того… боится, — он слегка смутился такому нетипичному для оборотней страху.

— П-пойдём! — Мертон, испугавшийся было рычания Томми, снова воодушевился и, схватив его за руку, потащил к себе в лабораторию.

* * *

— Это «Симулятор управления сознанием», — пояснил Мертон, показывая Томми шлем, обвязанный различными проводками. — Он поможет м-мне ув-видеть твои п-последние в-воспоминания и с-сделать в-выводы. Также эт-тот т-таймер поможет ус-становить п-приблизительное р-расстояние от т-твоей вселенной. Я ещё н-не испробов-вал его, н-но… у н-нас, похоже, н-нет другого выб-бора.

Томми внимательно выслушал Мертона. Это напоминало то, что обычно Мертон делал с ним, когда проводил свои «эксперименты».

— Да, ты, прав, выбора нет, — вздохнул он. — Когда начнём?

— М-можно и с-сейчас? — неуверенно проговорил Мертон, неловко переминаясь с ноги на ногу.

* * *

— Ц-цепи — это… л-лишь п-перестраховка, — неуверенно бормотал Мертон, приковывая к стулу Томми. — Если в-волку не п-понравится в-воздействие.

Крепко привязав друга, Мертон надел на него шлем и хорошенько закрепил ремешки. Затем отошёл к столу и принялся что-то быстро печатать на компьютере. Через какое-то время он отстранился и немного нервно поинтересовался:

— Г-готов?

Получив от Томми утверждающий кивок, тихо добавил:

— Б-будет больно, п-прости… — и нажал на кнопку.

* * *

Томми судорожно вдохнул воздух, когда грудь прекратило сдавливать. Открыв слезящиеся глаза, он увидел над собой склонившегося Мертона. Судя по окружающей их комнате, он никуда не переместился. Но что же тогда это было?

— Фу-ух… Слава богу, — облегчённо выдохнул Мертон, заметив, что взгляд Томми, вроде как, стал более осознанным. — К-как ты? Ч-что ты в-видел? — поинтересовался он, не решаясь подойти слишком близко. Всё-таки Томми мог быть сейчас более агрессивным.

— Да… да вроде… норм… — Томми осторожно сел ровнее и ощупал себя. На какое-то время ему казалось, будто он был в чужом теле. Волк чужака был жёстким, агрессивным, и у Томми до сих пор оставались неприятные ощущения. — Я… я словно был не в своём теле, — неуверенно произнёс он. — Он… оно… этот волк… Он был довольно зол…

— Наверное, это был Т-Томас, — задумчиво проговорил Мертон. Заметив, что Томми себя контролировал, он развязал его оковы. Набрав стакан прохладной воды, он осторожно передал его оборотню и снова отошёл в сторону. — Значит, у н-нас п-почти получилось п-перебросить т-твое м-ментальное тело обрат-тно. — тихо произнес Мертон и неловко обнял себя руками. — П-прости, ты в-выглядел очень п-плохо, я… исп-пугался и… ну… и п-процесс п-перемещения не з-закончился.

— То есть я уже мог быть дома? — Томми сначала разозлился, но потом сдулся. Конечно, Мертон не со зла прервал переход. Даже не зная его, он пытался заботиться… Это, как минимум, внушало. — Ладно. А получится провести это во второй раз?

Мертон опустил глаза и сделал пару нервных шагов назад:

— Н-нет, — очень тихо проговорил он, сжимая голову в плечи и нервно сглатывая. — В-в см-мысле, п-пока н-нет!.. М-мне н-нужно в-время, чтобы… чтобы р-разобраться с… с… этим… — он чуть кивнул головой в сторону прибора, от которого почему-то шел дым. — И… и я п-почитал, что м-можно с-соверш-шать п-перемещен-ния т-только в к-конкретные д-дни… Т-то есть сл-ледующий раз б-будет в в-воскрес-сение. П-прости. — виновато прошептал Мертон, сжимаясь и ожидая чего-то очень плохого, ведь до воскресения ещё долго.

«До ВОСКРЕСЕНЬЯ?!» — Томми хотелось взвыть. Ещё целая неделя в этом мире, где он совсем один?! Этот Мертон не в счёт, так как Томми ещё не до конца понял, зачем ему помогать ему.

— Ладно, — натянув на лицо максимально простое выражение, чтобы не испугать Дингла, пробормотал Томми. — До воскресенья так до воскресенья.

Мертон лишь сильнее сжался. Он чувствовал настроение Томми. Тот был очень зол. Хотя парень его прекрасно понимал, так как тот мог бы уже вернуться домой, а застревать в чужом мире на неделю, а может быть, кто знает, и ещё больше, а может быть даже и навсегда, хотел бы не каждый.

— Я в-всё п-починю… — тихо пообещал Мертон, чтобы как-то приободрить друга. Прихватив шлем, он выскочил из лаборатории.

Томми посмотрел туда, где только что стоял Мертон, и вздохнул. Что ж, целая неделя в чужом мире. Кое-кто — Томми сейчас пальцем показывать не стал бы, кем был этот «кое-кто», но у него была своеобразная причёска и любовь ко всему странному, — всё бы отдал, чтобы на время оказаться в подобной ситуации и всё исследовать. Но Томми не был исследователем. Он был… хм… как говорил однажды Мертон, его Мертон: «Типичнейший представитель обыденной пресной жизни».

«Однако, чтобы дожить до воскресения, мне бы не помешало узнать, чем обычно занимался… Томас…» — Томми хмыкнул. Он не особо любил своё полное имя. Почему-то оно всегда напоминало ему «томат».

Встав, он направился на поиски Мертона.

— Ну и где же он? — рычащим голосом в который раз спрашивал Чак, преграждая Мертону путь к жилым комнатам. Оборотень чувствовал себя очень уверенно, тем более когда смог одолеть Доукинса в поединке. К тому же, судя по резко изменившемуся поведению Томаса, этот проигрыш оказал на него существенное влияние.

— Он з-занят, — пробормотал Мертон, прижимая к груди шлем и разглядывая свои ботинки. Парень совсем не хотел, чтобы добродушный Томми связывался с этим созданием.

— Эй, Мерт, что же ты… — Томми остановился, увидев Чака. Нахмурился и подошёл ближе. — Что здесь происходит?

— А, Доукинс, — проговорил Чак, отслоняя Мертона в сторону. — Будешь утром на тренировке? Или снова тебя ждать?

Мертон раздраженно вздохнул. Он не любил, когда Чак так разговаривал с его другом, но, получив угрожающее рычание в свою сторону, притих и отошел в сторонку.

— Хотелось бы тебя все-таки там увидеть… Иначе что-то может поменяться. — С этими словами Чак гордой походкой прошел мимо Томми и чинно удалился по своим делам.

— Хм, как был наглый, так и остался, — буркнул Томми ему вслед и, моментально забыв о нём, сосредоточил своё внимание на Мертоне. — Мертон! Раз уж мне нужно прожить здесь неделю, мне надо знать, что и как делал твой Томми… то есть Томас.

— Т-ты ув-верен? — неуверенно проговорил Мертон. — Он п-постоянно б-был в к-каких-то делах и…

* * *

— В-вечерами он п-предпочитал с-сидеть на к-кровати. В-вот т-тут. Г-говорил, что об-бщается в «в-волчьем ч-чате», — пояснил Мертон, указывая на кровать.

— Волчий чат? — переспросил Томми. — Что это? — Он никогда не слышал о такой штуке. Члены синдиката и оборотни Люмперии предпочитали более классические способы общения — телефоны и компьютеры. А других оборотней в своём мире Томми не видел.

— Ну… Это к-как мысли в твоей г-голове. Оборотни нашей в-вселенной м-могут общаться т-телепатически. П-просто, если в-вдруг услышишь г-голос, то подум-май — и это услышит т-твой с-собеседник, — пояснил Мертон, раскладывая на столе инструменты для починки шлема.

«М да, сложно тут всё…» — подумал Томми.

Сразу вспомнились разговоры его «тараканов». Выходит, это были не тараканы, а оборотни?

— А что ещё делал То… Томас? — Томми чуть было не хихикнул от имени, но сдержался.

— Пот-том он ужинал… — Мертон задумался. — Снова с-сидел в своем в-волчьем чате, р-рычал на меня и л-ложился спать. Правда иног-гда ночью бег-гал по к-каким-то своим в-волчьим в-важным делам на улицу и т-тёрся спиной вон об то д-дерево, — Мертон указал на одиноко растущий под окном дуб.

— Зачем? — удивился Томми, никогда не делавший ничего подобного.

Мертон пожал плечами. Решив оставить разборку шлема на потом, стал готовить ужин. Выполнение привычных дел приносило ему мнимое спокойствие.

— Н-наверное, м-метил террит-торию, — предположил парень. — Что т-ты будешь? — несмело поинтересовался он, указывая взглядом на продукты на подносе.

— А? — Томми, выпавший в осадок — зачем метить, он что, собака? — не совсем врубился в то, о чём его спрашивали. — Да что угодно, — он махнул рукой. — Мы с Мертом почти не готовим, он любит покупать готовое. А я всё съем, когда голоден.

— В-везёт, — вздохнул Мертон. — М-мой Т-томас т-тоже в еде не р-разборчив, если д-дело не касается м-меня и м-моих обязанностей.

Раз уж гость сказал, что неразборчив в еде, Мертон не стал заморачиваться и приготовил обычные макароны с сыром. И сытно и вкусно. Разложив ещё горячее блюдо по тарелкам, парень поставил одну перед Томми, а сам взял свою порцию и ушёл в кресло.

— П-приятного аппет-тита.

Томми, проголодавшийся за всё это время, с благодарностью принял еду. Ко всему прочему, она ещё и была божественной — сыр на столе мальчишек был редким и в основном в пицце, которую Мертон пачками таскал со столовой, пока повара отворачивались.

— Спасибо, — искренне поблагодарил он, когда вылизал тарелку. По телу растеклось приятное тепло. — Давно не ел ничего вкуснее.

— С-спасибо, — улыбнулся Мертон. Получить похвалу было приятно — Томас всегда ограничивался сухим «спасибо», да и то не всегда.

Благодарность Томми значительно подняла Мертону настроение, и он даже сделал чай и раздобыл какой-то десерт. Затем тихо напевая какую-то мелодию, отправился в ванну мыть посуду.

«Привет, Тома-ас, — вдруг заработал «волчий чат», только голосом какой-то девушки. — Ну что, волчонок, наша встреча в силе?»

«Встреча?.. — Томми заполошно обернулся в сторону ушедшего Мертона. Кто бы ни была эта девица, она явно была оборотнем, а значит, нужно было сделать что-то, что помешало бы ей его раскусить… — А, да, точно, — как можно более спокойно продолжил Томми, думая, что волчий чат — это жесть как неудобно. Кто придумал общаться мысленно? — Извини, я, наверное, не приду. Появились кое-какие дела, которые требуют решения. Ну, ты знаешь…»

«А, — слегка обиженно проговорила девушка. — Значит, с твоим фриком опять какие-то проблемы. Что ж, ладно, если что, приходи, — добавила она особо соблазнительным голосом. — Вместе… повоем… на луну. Сам знаешь, где меня найти…»

Мертон явился в комнату по-прежнему в приподнятом настроении. Быстро кинув смущенный взгляд на Томми, он засел за починку шлема. Хотелось поговорить о чем-нибудь с новым знакомым, но он не знал, как это сделать наиболее тактично. Томас редко позволял ему общаться с кем-то, отчего некогда вполне себе дружелюбный парень превратился в неуверенного и заикающегося неудачника.

— Какая-то волчица только что предлагала мне… погулять, — выдавил Томми, не уверенный, что хочет знать, кто это был. Скольких же студентов он здесь укусил… Или тут и без него были оборотни? Интересно, а в его мире в универе есть оборотни?

Мертон выронил какую-то деталь.

— Ч-что? — глухо переспросил он через какое-то время. — В-волчица?! Волчица. К-конечно. А кто бы это мог ещё быть, — ревниво пробурчал Мертон, вновь возвращаясь к работе. — Значит, по важным и неотложным делам в чате своем общается!..

— Хей, я тут не причём! — приподнял ладони Томми. — Я её вообще не знаю. В моём мире я ни разу не видел волчиц… Разве что Лори, но она недолго пробыла оборотнем, так что это не считается.

— П-прости, — сник Мертон. — В н-нашем универе м-много об-боротней п-помимо ук-кушенных Т-томасом. Он г-говорил, что здесь есть альф-фа в-всех оборотней… Н-но он т-тогда б-был пьян, поэтому… с-сам п-понимаешь.

Томми неопределённо хмыкнул, не особо понимая. Пьянствовать было не в его обычаях.

— Ясненько, — произнёс он в ответ.

Когда Томми прилег отдохнуть, Мертон выключил свет в комнате и переместился к окну. Лунный свет хорошо освещал этот участок комнаты, поэтому не было нужды включать светильник.

Парню не спалось. Возможно, виной всему были переживания дня, а может быть отсутствие Томаса. Несмотря на то, что тот был довольно агрессивным альфой, он мог успокаивать его и дарить чувство защиты и поддержки, а ещё обнимать.

Тихо вздохнув, парень сильнее обнял колени и на секунду перевел взгляд на окно. За ним тихо падал снег. Уже не первый в этом году. Но всё равно красивый.

— Ты голоден? — поинтересовался Мертон, когда пауза затянулась.

Пройдя в комнату, Дингл усадил Томаса в кресло и рассказал все подробности перемещения. Ну, в теории. И пообещал ему постараться в этом всём разобраться. Но когда парень принялся изучать книги, то вдруг осознал, что работа на голодный желудок — гиблое дело.

— Я голоден всегда, — напряжённо протянул Томас, настороженно рассматривая комнату.

Теперь, когда он знал, что находился в другом мире — боже, что за бред, но как всё сходится!.. — он стал замечать мелкие детали, которых раньше не замечал. Вон тот чайник приказал долго жить ещё полгода назад. Мертон сокрушался, что чайники быстро выкипают, потому что вода плохая, а Томас лишь подшучивал над ним. И вот эта скатерть — он как-то подрал её когтями, и Мертон впервые разозлился настолько, что не разговаривал с ним целый час.

— Это хорошо, Томас, — одобрил Мертон, проходя к шкафу и извлекая из него еду. — Ты бы с моим Томми точно поладил! Держи, налетай! — с этими словами парень поставил рядом с Томасом тарелку с куском пиццы, горстью картофеля фри и куриной ножкой. Остатки студенческой роскоши с последней их с Доукинсом посиделки.

Вновь засев за книгу, Мертон продолжил поиски.

Томас приподнял тарелку и принюхался.

— Что это за… объедки? — выдавил он, брезгливо морща нос. Мертон, его Мертон, побоялся бы такое даже собакам бродячим отдавать.

— Томас, Томас, Томас, — снисходительно покачал головой Мертон, на секунду отрываясь от чтения. — Это не объедки, а, как говорится среди местных, студенческая романтика. Вот закончишь ты колледж, забудешь многие вещи, а студенческую еду — нет, — весело фыркнув, он снова углубился в чтение.

— Ещё бы с гастритом ты её забыл! — язвительно хмыкнул Томас и отодвинулся. — Нет уж, я фастфуд не ем. Лучше пойду поохочусь.

— Эй, эй, Томас! — встрепенулся Мертон. — Может, лучше сходим в магазин и купим мяса? Может быть, в вашей вселенной оборотни и охотятся, но у нас с этим есть некоторые проблемы. А точнее, две огромные проблемы… Ну не суть.

— Что ещё за проблемы? — тотчас нахмурился Томас. — Ты только скажи — и они прекратят своё существование.

— Ну… — Мертон нервно посмеялся. — Я думаю, что не стоит. Пошли, как раз прогуляемся. — Он встал и накинул сверху куртку.

Томас закатил глаза.

— Какие мы нежные, — пробурчал он тихо и направился за Мертоном.

* * *

Ночной морозный воздух приятно бодрил подуставшее тело, отчего Мертон почувствовал приятный прилив сил. Стояла тихая зимняя ночь. Единственным шумом, нарушавшим это безмолвие, было лишь едва слышное потрескивание льда где-то в парке.

До магазина идти нужно было через весь парк, но дорога эта давалась легко, несмотря на то, что рядом был не Томми, а Томас. Как понял Мертон, тот почти ничем не отличался от его оборотня, за исключением некоторых черт в характере.

Томас следовал за Мертоном, принюхиваясь к окружающим запахам и прислушиваясь к окружающим шумам. Где-то вдалеке гудели студенты, мороз звонко похрустывал на застывших ветвях деревьев, а где-то вдалеке слышалось хриплое карканье бодрствующей вороны. Томас любил ночь. Ночью большинство людей спали, а значит, оборотни могли спокойно гулять под тёмным аспидным небом.

Благо купить мясо в круглосуточном ларьке удалось без приключений. Правда, продавщица проводила их странным взглядом. Ну подумаешь, захотели люди в час ночи купить три килограмма кроличьего мяса! Что здесь такого, в самом-то деле.

На обратном пути Мертон вдруг заметил у себя на куртке несколько резных снежинок. Не прошли они с Томасом и пары метров, как больших белых хлопьев стало больше. Снег красиво падал, переходя в медленный снегопад.

— Первый снег в этом году, — пояснил Мертон, останавливаясь и поднимая голову. Против воли на его лице появилась улыбка. Снега ждали все. Тем более Томми. Он всегда его обожал. А особенно обожал ловить его на язык. Говорил, что это было желание его волка. Улыбнувшись воспоминаниям, Мертон сам взял и попробовал снег, ловя снежинку.

— Фу! Хотя… просто вода. Что Томми заливался, — сказал парень больше сам для себя.

Томас приподнял голову и проследил за снежинками взглядом. Одна из них упала ему на нос. Томас сморщил его и чихнул.

— Снег — это хорошо, — заметил он негромко. — Можно спрятаться в сугробе и напасть неожиданно.

Правда, в снежную погоду кролики предпочитали сидеть в норах. Стая в такие ночи обычно скучала и всё норовила напасть на людей. Томас еле их сдерживал, и его характер, и без того не отличающийся добродушием, вообще портился.

— А можно устраивать снежные войны, — заметил Мертон, собирая снег с куртки и бросая его в лицо Томаса.

Томас, не ожидавший подобного, чуть не упал. Оскалившись, он сердито посмотрел на Мертона.

— Что ты делаешь? — проворчал он. — У вас так выказывают расположение?

— Это традиционная игра — игра в снежки, — терпеливо объяснил Мертон. — Кто больше попадёт, тот и выиграл. — С этими словами парень положил пакет с мясом на землю и, ещё раз кинув в Томаса снегом, пустился наутёк, провозгласив: — Два ноль в мою пользу!

— Игра… мы что, мелкие щенки? — буркнул Томас.

Тихо оббежав еловую поросль, он бросился на Мертона с другой стороны и повалил его в уже довольно обозначившийся сугроб.

— А моему Мертону не нравится, когда я его преследую, — заметил он, напичкав куртку Мертона «снежками».

Переведя дух, Мертон, с трудом сдерживая хихиканья, отбрыкнулся от Томаса. Снег неприятно колол кожу, заставляя дрожать от холода. Отряхнувшись и с трудом избавившись от снега за шиворотом, он пояснил:

— Томми, наоборот, нравится подурачиться, чтобы расслабиться, — в отместку за продрогшее тело Мертон несильно толкнул Томаса в плечо. — Л-ладно, иди за нашей д-добычей, пока к-кто другой её не ут-тащил.

* * *

— Не п-пицца, но т-тоже не п-плохо, — заметил Мертон, когда мясо уже было готово, разложено по тарелкам, а сам юноша смог переодеться в сухую одежду и укрыться одеялом с едва ли не с головой. — АПЧХИ!

Томас сглотнул слюну и нетерпеливо царапнул когтями скатерть. Однако когда Мертон чихнул, он застопорился и посмотрел на него.

— Когда ты успел простыть? — удивился он. — На вашей Земле довольно хлипкие люди. Мой Мертон однажды ночевал в сугробе. Он хотел узнать, каково было каким-то там ездовым собакам из книжонки, что он читал.

Конечно, Мертон не считал себя слабым по здоровью, но само недомогание он почувствовал ещё после ледяного утреннего душа.

— И к-как, узнал? — просипел Дингл в ответ, крепче укутываясь в одеяло и сильнее обхватывая горячую чашку с только что приготовленным мясом.

Томас пожал плечами.

— Он больше не говорил об этом, — ответил он.

— Ясно, — протянул Мертон.

После сытного перекуса хотелось спать. К тому же горячая еда помогла парню немного согреться. Укутавшись в одеяло, он незаметно для себя задремал, иногда покашливая или чихая сквозь сон.

Томас сыто зевнул. После еды ему всегда хотелось вздремнуть. Подграбастав под свой бок Мертона, он привычно обхватил его руками, прижался щекой к его затылку и погрузился в сон.

Эта ночь официально была одной из худших, по мнению Мертона, только не считая тех, в которых очередной враг пытался убить его или его друзей. Во-первых, парня постоянно морозило, гоняя по спине неприятные мурашки. Во-вторых, болело горло. В-третьих, тёк нос. А в-четвертых, почему Томас просто не мог быть сразу с двух сторон? Он был горячим и прекрасно согревал, но только одну сторону тела, поэтому парень постоянно ворочался в чужих объятиях, пытаясь найти место поудобнее.

К утру жар наконец-то спал, что позволило Мертону наконец-то ненадолго задремать, утыкаясь лицом в горячее плечо друга.

— Т-Томми, пора в-вставать, — осторожно напомнил Мертон после выполнения своих обычных утренних дел. Слегка поморщившись, он прикоснулся к болезненно ноющей пояснице и глухо прошипел. Угораздило же его уснуть сидя! Узнав, что Томми — это не Томас, Мертон сократил все физические контакты до минимума, а так как кровать у них была одна, то кому-то пришлось спать в кресле.

Томми сел и сладко зевнул. Утомлённый опытом с перемещением и в целом надёрганный за прошедший день, он спал так крепко, как никогда раньше. И всё-таки тихий голос Мертона пронзил его сон, заставив Гипноза испариться без следа.

— Доброе утро, Мертон, — поприветствовал он парня. Тот выглядел довольно болезненно, впрочем, Томми его понимал — не только он потерял привычный уклад жизни.

— Д-доброе, — кивнул Мертон. Время было только около пяти, но Томми должен был узнать о некоторых тонкостях предстоящей тренировки с оборотнями. — В-вчера ты г-говорил, что хочешь з-заменить Т-томаса… И… — парень неловко повёл плечом. — С-сегодня п-первая по п-плану т-тренировка со стаей. Н-но сначала з-завтрак! — он кивнул на стол с едой. — И… если т-тебе нужно сделать… ну… т-ты п-понял… свои д-дела. Я п-подожду т-тебя, н-не спеши, — с этими словами Дингл вернулся в свое неизменное кресло и, обняв колени, уставился в одну точку на стене, размышляя о том, как рассказать Томми о стае, чтобы он не наделал дел.

Томми поспешно сходил в душ и перекусил. Ему было немного неловко от того, что он пользуется едой Мертона и буквально съедает его деньги. Но тот сам предлагал, да и денег с собой у Томми не было. Он же не знал, что неизвестно как в другой мир провалится!

— Я всё, — негромко произнёс он, помыв тарелку и подойдя к парню. Тот сидел в кресле, съёжившись, и Томми, задумавшись, по инерции провёл ладонью по его плечу, как часто делал, когда успокаивал своего расстроенного друга.

Мертон вздрогнул, отшатнулся было от неизвестно откуда взявшейся руки, так как до этого сильно задумался и не замечал ничего вокруг, но быстро взял себя в руки, когда увидел Томми. Томми не его Томас, он не будет обижать просто так.

— Из-звини, з-задумался. П-пойдём, — пролепетал он, опустив глаза и прошмыгнув мимо оборотня к своей куртке.

* * *

— А К-Кевин — это н-новичок, его н-нужно прям г-гонять, чтобы н-не р-расслаблялся, — пояснял Мертон, ведя Томми вглубь парка через сугробы и по дороге показывая ему фото различных оборотней из стаи. За ночь снега навалило прилично. — Основной м-маршрут мы п-прошли, ост-тальное они б-будут д-делать с-сами. Т-ты, главное, с-стой, с-сложи руки на г-груди, с-смотри на них с в-видом в-великого п-превосходства и к-качай г-головой.

До сих пор Томми даже не предполагал масштабы бедствия. И вот сейчас, гребя по снегу рядом с Мертоном, глядя на фотографии с разными студентами (и студентками!), слушая пояснения Мертона, ему становилось страшно. Страшно неуютно. Он не обладал хорошей памятью, поскольку обычно выезжал на экзаменах благодаря обаянию и Мертону. Здесь же всё было намного сложнее. От того, как правильно он поступит, зависело многое, если не его жизнь.

Однако когда Мертон сказал об обязанностях, Томми несколько удивился.

— То есть… в этом весь смысл вожака? — удивился он. — Стоять и молчать?

— Н-ну да, — как само собой проговорил Мертон, что-то зачеркивая в блокноте и хмурясь. — Р-рано в-вышли, п-придется п-подождать ещё м-минут д-двадцать, — немного виновато заметил он, сетуя, что разбудил Томми в такую рань.

Томми посмотрел на постепенно светлеющее небо. У горизонта только-только стала образовываться светлая полоса.

— А тут любят поспать, — заметил он. — А потом люди не засекут?

— Зд-десь всем на в-всё в-всё равно, — вздохнул Мертон, неловко и зябко переминаясь с ноги на ногу. — П-половина ун-нивера оборотни, п-половина ещё к-кто-то… л-людей м-можно по п-пальцам п-пересчитать.

«Ого!» — Томми едва поверил в эту информацию. В его мире в универе оборотней не было… Ну, или они настолько хорошо шифровались, что за время учёбы Томми не обнаружил ни одного. Да что там Томми — даже Мертон в своих нескончаемых поисках существ не наткнулся ни на одного оборотня.

Хотя… Если вспомнить тех, кто жил в общежитиях… Половина — свиньи, половина — крысы. Да уж, людей и правда было маловато.

На улице было холодно и Мертон мечтал, чтобы началась тренировка и можно было хоть немного подвигаться. Конечно, он не занимался тренировкой с оборотнями, но вот кроликов из клеток выпускал. На улице можно было поиграть в снежки, но Томас не позволял делать это.

«Снежки — для щенков, — грубо отшивал он. — Хочешь почувствовать себя щенком? Да пожалуйста!» — после чего закапал в снег с головой. Ух, Мертон с содроганием вспоминает тот день, как выбирался из этого чертового снега всю ночь, а Томасу было лишь смешно.

А вот в детстве Дингл вполне любил снежки, играя во дворе с ребятами из соседнего дома.

— Слышь, — тихо произнёс Томми, когда холод пробрался под одежду. — Может, погреемся немного? Как я понял, моя… стая — те ещё засони. Ты любишь снежки?

Мертон пожал плечами. Томми умел удивительную способность считывать его мысли.

— Т-Томас с-считает, что это иг-гры для щ-щенков, но… — он тихо вздохнул, чтобы наконец сказать то, чего боялся сказать долгие годы общения со своим оборотнем. — Я л-люблю с-снежки.

— О, я тоже люблю! — воодушевился Томми. Не очень-то хотелось бы рассориться из-за непонимания. — А что до… Томаса, — он снова хихикнул — почему его двойник любит это имя? — Мне кажется, он тоже любит снежки. Просто боится, что в глазах других он будет не такой… хм… крутой.

— Я т-тоже т-так д-думаю, — поделился Мертон, не решая нападать первым. — Т-только ему л-лучше об этом н-не г-говорить.

— Почему же? Иногда нужно срывать корону, это ему не повредит, — заметил Томми, лепя снежок. Снег был рыхлым и отлично подходил для этих целей. — Лови! — он кинул получившийся снаряд в Мертона, целясь в плечо, чтобы случайно не причинить боль. Всё же оборотни немного сильнее обычного человека… если не использовать хитрости, разумеется.

«Н-ну… Если учесть, что до встречи с ним я не заикался…» — подумал Мертон и тихо охнул от вполне ожидаемого, но такого неожиданного снежка.

Отложив на снег блокнот, парень тоже слепил снежок и кинул в Томми, однако силясь кинуть так, чтобы даже если и попасть, то не сильно. А лучше вообще не попадать. Однако один раз, когда игра стала куда более активной и жаркой, Мертону все же удалось залепить Томми снежком в лицо.

— Ой, п-прости, — он извинился тут же, сжимаясь и интуитивно напрягаясь. Как раз-таки именно из-за этого Томас в прошлый раз и закатал его в снег. — Б-больно? — виновато поинтересовался он, неуверенно поглядывая на друга и отступая на шаг.

— Больно? Ха, не будь таким напряжённым! Это же игра! — Томми мотнул головой, сметая с лица снег, и доброжелательно похлопал Мертона по плечу. — Помню, как Мерт подсыпал мне в пиццу корень аконита… Вот это было больно! А так… давай ещё поиграем! — Томми склонил голову, поспешно снимая новый шар. Если бы у него был хвост, то он им, наверное, вилял бы.

Мертон неуверенно глядел на него. Судя по рассказам Томми, его Мертон был тем ещё радиоактивным парнем. Как-то даже не верится, что где-то во Вселенной его копия могла так непринужденно находиться рядом с оборотнем и быть его лучшим другом.

— Д-давай, — через какое-то время вновь согласился он. Через какое-то время игра вновь вернулась в свое русло. И Мертон готов был признать, что на душе у него, впервые за несколько лет, было легко и приятно.

А Томми отрывался вовсю. Мертону в последнее время не было времени играть с ним, поэтому он предпочитал выгонять оборотня из комнаты и готовиться к экзаменам. Томми на большинстве из них получал автомат, так как его пары были более лёгкими и менее, хм, научными. Одному на улице было скучно. Оборотень, конечно, находил себе развлечения, но это было не то, как если бы можно было поиграть с кем-то ещё.

Когда Мертон остановился перевести дух, его сердце невольно ёкнуло, так как недалеко от них расположилась стая и с интересом наблюдала за игрой.

Томми заметил взгляд Мертона и чуть было не споткнулся о сугроб. Сердце его учащённо забилось. Судя по словам Мертона, для здешнего Доукинса было не свойственно вести себя «как щенку». Думай, Томми, думай…

Снежком он въехал Мертону по ноге — не больно, скорее неожиданно. А когда тот упал, навис над ним, незаметно подмигнул и грозно рыкнул — так, что сам себя чуть не испугался:

— И это ты называешь подготовкой?! Даже в щенячьей потасовке проиграл. Тебе надо стать сильнее! — И «заметил» стаю. — Вставай, пора начинать тренировку.

Стая неуверенно переглянулась, пожала плечами и поприветствовав альфу, отправилась на место тренировки. Говорить о том, что они видели, как Томас дурачился и валялся в снегу, как щенок, никто не стал. В конце концов, каждый имел право на то, чтобы заниматься в свободное время тем, что ему хочется.

Мертон болезненно простонал и, потерев голень, осторожно встал. Когда Томми запульнул в него снежок — это было действительно больно, а когда зарычал, то страшно. Бедняге даже сначала показалось, что это вновь вернулся Томас. Благо, это был Томми, только хорошо вжившийся в роль.

В общем, тренировка шла «на ура». Томми хорошо притворялся вожаком, даже, как подметил Дингл, был очень убедительным. Но только не тогда, когда пришел Чак. Тот как будто назло привязывался, искал какой-то подвох. Мертону даже стало невольно казаться, что он что-то подозревал.

— А что, Доукинс, как насчёт поединка: кто быстрее поймает кролика? — наконец предложил Чак.

— Н-нет! У Т-томаса очень п-плотный г-график! — попытался исправить положение Мертон, вклиниваясь между двух оборотней.

— А может Доукинс просто трусит? Что с тобой, а? После поединка стал не таким смелым, даже за своей подружкой прячешься?

— Ч-чак! М-может, он н-не х-хочет т-тратить в-время на р-разговоры с т-так-ким как т-ты! — возразил Мертон, бледнея.

Чак недовольно прорычал, вынуждая Мертона сглотнуть и притихнуть. Остальные оборотни неуверенно переглядывались и перешептывались.

— Да быть того не может, чтобы ты, Чак, и альфу победил! — возразил, наконец, один из них. — Правда, альфа? Покажите, кто здесь главный?

* * *

Томми не понимал, зачем он нужен. Нет, не в целом в жизни, а вот именно здесь, на этой тренировке и для этой стаи. Как по нему, они и без альфы хорошо управлялись. Но что поделать, так уж тут было заведено.

«Странные традиции, — думал недовольно Томми, которого так и подмывало присоединиться к весёлым состязаниям. — Если у меня когда и будет стая, то я ни за что подобное не введу!»

Когда пришёл Чак, Томми сразу понял, что что-то грянет — вон как глаза сияли! И он не ошибся…

«Значит, никто не знает, что он победил… Томаса? Хм, недальновидно. Если и побеждать альфу, так на глазах у других», — подумал Томми, слушая спор.

— Значит, хочешь состязаться с альфой? — он приподнял бровь, как надеялся, в надменном жесте. — Бросаешь мне вызов, омега? — выделив статус, добавил он. Насколько ему читал Мертон из книг для оборотней, оборотни ненавидели, когда им указывали их статус, особенно, если он был невысок. А то, что Чак был омегой, Томми понял по запаху. Странно. Неужели никто не догадался обнюхать Чака, чтобы понять, что никого он не побеждал — ведь иначе он бы пах альфой?

— Ещё посмотрим, как этот омега уделает тебя, альфа! — прорычал Чак. Стая недовольно перешептывалась, а Мертон неуверенно поглядывал на Томми. Он не знал, как у него обстоят дела с поимкой кроликов, поэтому не мог предугадать исход поединка.

* * *

— Вы г-готовы? — все ещё неуверенно спросил Мертон, удерживая в руках клетку с кроликом.

— Да выпускай уже, Дингл! — огрызнулся Чак, сгорая от нетерпения.

— Л-ладно, — кинув взгляд на Томми, Мертон достал из клетки кролика, незаметно для всех погладил его и на секунду прижал к себе. Это был его любимец, поэтому стоило попрощаться. Оборотни часто убивали кроликов во время забега.

Поставив питомца на землю, Мертон чуть отошёл от него. Почувствовав запах оборотней, а также их рычание недалеко от себя, кролик сорвался с места и рванул куда-то в парк.

— Ф-фора полт-торы м-минуты, — напомнил Мертон больше для Томми. После указанного срока громко объявил: — В-время! — и Чак, до этого вдыхавший носом воздух, резко превратился и рванул в сторону парка.

Томми с удовольствием обратился, чувствуя как изнутри начало потряхивать знакомое чувство азарта. В последнее время он крайне редко превращался — насильные превращения под наплывом эмоций канули в Лету, и даже превращения в полнолуния без его на то желания практически сошли на нет. К этому времени Томми настолько хорошо владел своим волчьим телом, что превращался исключительно по собственному желанию. Которого практически не было — Мертон был весь в делах и уроках, других оборотней не было, а одному бегать оказалось скучнее, когда тебя не окружали знакомые пейзажи.

Погоня была полна радости и восторга. Волк Томми едва не повизгивал, как щенок, но Томми не издавал ни звука — он сосредоточенно нёсся вперёд, буквально видя кролика через кусты, сугробы и другие препятствия.

Кролик явно не ожидал подобной прозорливости. Коротко пискнув, когда Томми схватил его, он тотчас обмяк в зубах волка.

Кролик был не из сильнонервных и упал в обморок.

Томми сразу же вспомнил Бейба, толстого кролика Мартина Дингла. Вот уж кто должен преподать своим сородичам урок!

Притащив добычу к стае, он небрежно выплюнул её изо рта, надеясь, что Мертон догадается проверить, жив ли зверёк, и не будет обижаться на него. Выплюнул шерстинки и деланно небрежно заметил:

— Это было легко. Где Чак?

Мертон, который весь на нервы изошёлся и тревожно ходил вперед-назад, аж подпрыгнул от счастья и, подскочив к Томми, крепко обнял его. Но тут же, спохватившись, отошел и, покраснев, наклонился проверять кролика.

— Это нечестно! — прорычал Чак, быстро подбегая к Томми. С ненавистью посмотрев на державшего кролика Мертона, оборотень лишь сильнее зарычал. — Твой щенок оставил на добыче свой запах. Из-за этого ты нашел его быстрее!

— Ты знаешь запах Мертона не хуже, чем я, Чак, — сухо заметил Томми.

«Он ещё хуже, чем в моём мире», — подумал он.

— Просто признай, что проиграл, и давай покончим с этой клоунадой.

— Да, альфа прав! Альфа победил в честном бою! — поддержали другие оборотни, с гордостью глядя на своего вожака. Чак никому не нравился, с ним нужно было только смириться.

Чак тяжело дышал. Он был уверен, что Томми не настолько хорошо охотится, как говорит. Как можно было так облажаться? Смех вокруг и осознание собственной ничтожности разбудили в Чаке до этого относительно скрытую сторону. Громко зарычав, он выхватил из рук Мертона несчастного кролика и хотел было вцепиться в него зубами, но его остановил всё тот же Мертон, по инерции потянувшийся, чтобы забрать своего питомца. В этот момент Чак, совершенно не осознавая себя, сильно ударил парня куда-то в область живота.

Когда тот свалился на землю, сжимаясь и судорожно хватая ртом воздух, оборотень на секунду пришел в себя. И, резко отбросив кролика, умчался в неизвестном направлении.

Всё произошло так быстро, что Томми не успел среагировать. А когда он вышел из ступора, бессмертного оборотня уже и след простыл.

— Стая, — ледяным голосом проговорил Томми, удивляясь собственному гневу. Было ли дело в его справедливости или в том, что он просто не мог позволить обижать Мертона, его или не его он был, но Чак нуждался в наказании. — С этого дня Чак больше не член нашей стаи. Всякий, кто увидит его, должен тотчас доложить о нём мне или любому свободному члену стаи.

Томми не знал, насколько это не в характере здешнего Доукинса, но не мог позволить себе быть равнодушным к Мертону.

Оборотни послушно закивали. Действия Чака с каждым разом становились все более неконтролируемыми.

— Слушаемся, альфа! — склонил голову один из оборотней, видимо, бывший у них кем-то вроде заместителя вожака.

Мертон, сжимаясь и обнимая себя руками, осторожно поднялся на ноги. Живот нестерпимо болел, глухо отдаваясь где-то в области пресса. Судя по всему, Чак ещё и задел его когтями, так как куртка в месте удара была порвана, а на футболке местами выступила кровь. Сморгнув слезы, Мертон попытался распрямиться, но так и не смог сделать это. Нужно было подождать, пока болезненный спазм сойдет. Кролик валялся на снегу и, парень совсем не хотел подходить к нему, чтобы ещё не расплакаться при всех, так как зверёк, наверное, погиб, получив такой удар о замерзшую землю.

Когда стая разбрелась, Томми подошёл к Мертону и осторожно коснулся его.

— Ты как? — поинтересовался он, скорее из вежливости: и так было ясно, что не очень хорошо. — И часто у вас так?

— Н-нет, — глухо отозвался Мертон, жмурясь от покалывающей боли в ранах. — Об-бычно Ч-Чак п-просто г-говорил в-всякие г-гадости, но н-никогда не т-трогал м-меня.

Внезапно Мертон почувствовал неприятный ком обиды, подступивший к горлу. Почему все всегда обижают его? Из-за того, что он обычный человек? Слабый и беззащитный?

Сделав быстрый шаг вперед, Мертон крепко обнял Томми, пряча лицо в его плече. Ему так нужна была поддержка.

Томми обнял его, чувствуя, что сейчас это парню было необходимо. Склонившись, он вдруг почувствовал запах крови.

— Эй, ты что, ранен? — обеспокоенно произнёс он. — Мерт, тебе нужно принять аконит! Однажды я случайно укусил Мертона, и тот стал оборотнем. Он был весьма… агрессивным…

— Я н-не ст-тану об-боротнем, — вздохнул Мертон. — Х-хотя ин-ногда оч-чень х-хочется. К-каждый д-день п-принимаю д-дозу ак-конит-та с ч-чаем. Т-Томас оч-чень л-любит к-кус-саться, п-приходится п-принимать м-меры п-предосторожнос-ст-ти, — парень ненадолго замолчал. — Н-но м-мне оч-чень б-больно, и… если т-ты м-мог бы п-помочь м-мне д-дойти д-до к-комнаты… — попросил он неуверенно.

— А, да, конечно, — Томми удивлённо узнавал всё новые подробности. Однако, Томас безответственная псина! И не боится, что друг станет оборотнем, а ведь это навсегда!

Подхватив Мертона на руки, он засунул обморочного кроля подмышку и понёс в комнату. К счастью, стая по пути не встретилась, а то бы их ждала необычная картина.

В комнате Томми аккуратно положил Мертона на кровать и сбегал за влажным полотенцем, чтобы стереть кровь. А пока Мертон восстанавливался, приготовил какао — единственное, что у него неплохо получалось.

— Держи, — он протянул кружку Мертону, вернувшись в комнату.

Мертон как раз закончил обработку ран и прилег на кровать, чтобы успокоиться от щипавшей боли. Когда Томми принес ему какао, он приятно удивился. Томас никогда о нём не заботился. Один только раз принес чай с аконитом в постель, да и то только из-за того, что во время ссоры сильно цапнул за шею. Обычно он предпочитал говорить: «Лечись» или «Бывай» или, чаще: «Я по делам», и уходил. Даже в комнате не находился, пока вторая половинка болела. Да и отлёживался в постели Мертон редко, прямо если сильно прижмет, а так предпочитал перекашлять-перечихать по-тихому на ногах.

— С-спасибо, — улыбнулся парень, принимая кружку и делая глоток приятно согревавшей тело жидкости. — Оч-чень в-вкусно.

— Я рад, — улыбнулся Томми. Сел рядом с Мертоном и внимательно принюхался. — Ты хорошо лечишься, — с некоторым беспокойством заметил он. Опыт. Только опыт мог помочь стать асом в подобных вещах. Да и не высказывал Мертон никаких признаков, характерных для того, что в новинку.

Желание потрепать здешнего Доукинса стало невыносимо приятным.

— Д-да, — смущенно отозвался Мертон, медленно потягивая напиток. — Т-твоему М-мертон-ну п-повезло, — признался он. Томми был очень милым и заботливым альфой. Мертон думал, что и Томас мог бы быть таким, если бы хотел.

— Ага, — согласился Томми, вспоминая, как Мертон, узнав о том, что он подъедал ночью холодильник, рыдал, словно провалившая сессию первокурсница, и орал, что Томми отвратительный, ужасный и нетерпимый сосед, с которым ему ух как не повезло!.. Впрочем, в преддверии сессий Мертон часто истерил, и Томми практически перестал обращать на это внимание.

— Н-ну л-ладно, д-дела не жд-дут, — немного устало вздохнул Мерт и, бодро соскочив с кровати, вернулся к своему блокноту. — У Т-Томаса п-первая п-пара, — заметил он. — Ис-стория п-права… Н-но он её об-бычно прогуливает, п-приходит б-ближе к к-концу в-второй — г-гражданское п-право. Д-до эт-того он п-просто с-слоняется п-по ш-школе, с-судя п-по всему им-митируя в-великую и в-важную д-деятельность… Я в эт-то в-время б-буду на п-парах, п-поэтому н-не знаю п-подробностей, — немного виновато признался Мертон.

— Томас — прогульщик? — Томми поморщился, даже забыв по обыкновению хихикнуть над именем. Мертон приучил его никогда не прогуливать. Очень хорошо приучил. Томми никогда не забудет того, ЧТО тот пообещал с ним сделать за прогул.

— М-можно и т-так с-сказать, — вздохнул Мертон. — П-по п-правде г-говоря, м-мне это т-тоже н-не н-нравится, н-но ес-сли я ч-что г-говорю, он-н… н-ну… г-говорит м-мне, ч-что с-со м-ной с-сделает, если б-буду л-лезть н-не в с-свои д-дела… — парень поежился от каких-то воспоминаний и поинтересовался у Томми. — Т-тебя п-проводить?

— Ну… как я успел понять, ваш универ схож с нашим. Так что, думаю, это лишнее. Лежи и поправляйся, — Томми поставил на тумбочку рядом с кроватью ещё одну кружку с какао. — Ты ранен и тебе нужен покой.

Мертон посмотрел на Томми, как на восьмое чудо света. После чего упал на колени и расплакался.

— Э…эй, ты чего? — Томми растерялся. Он, конечно, не ожидал обид и упрёков, которыми его бы наградил его Мертон, но и такого… — Не надо, всё же хорошо…

— Т-Томми, — вытирая слезы, глухо пробормотал Мертон. — С-спасиб-бо т-теб-бе з-за в-всё! Т-ты т-такой х-хороший… М-мне в ж-жизн-ни н-не г-говорили с-столько х-хороших и д-добрых с-слов, к-как т-ты з-за эт-ти д-два д-дня!..

— Оу… Я… Я не знал, — Томми ободряюще похлопал его по плечу. — Знаешь, тебе надо взять пример с Мерта. Думаю, твоего… Томаса тоже можно приручить. И не только можно, — добавил он, вспомнив всё, что о нём узнал, — а просто необходимо.

— П-постараюсь, — улыбнулся Мертон, шмыгнув носом. По правде говоря, он очень устал. Пройдя к кровати, он выпил какао и, свернувшись на простыне едва ли не калачиком, решил немного поспать. — Ес-сли ч-что, т-то я б-буду зд-десь, — улыбнулся он Томми, лениво наблюдая за ним чуть приоткрытым глазом. — А… П-после п-пары Т-Томас ид-дет в с-столовую… он… — парень зевнул. — Он д-должен б-был с кем-то в-важным в-встретиться…

— Ладно, — Томми всё ещё взволнованно кивнул, надевая куртку — в коридоре общежития было довольно прохладно. — Хорошего отдыха, — улыбнулся он и вышел из комнаты.

«Ё-маё!» — подумал он, оставшись в одиночестве.

Впервые в жизни ему захотелось убивать. И не абы кого, а свою собственную копию! Томми не знал, отчего местный Доукинс был таким жестоким и грубым, но хотел бы узнать. В конце концов, здешний Мертон не был виноват в том, что его Доукинс — мудак. И он не обязан был за это расплачиваться.

«Ему бы с Мертом встретиться», — подумал Томми. Вот уж кто бы научил его, как следует управляться с оборотнями!

Пара была скучной. Настолько, что Томми, кажется, понял, почему Томас имел привычку прогуливать. Кажется, или в этом мире голос профессора Триббла звучал особенно нудно? Еле досидев — воспитание не позволяло ему прогуливать — Томми поскорее смотался в столовую. Его душа требовала еды, желательно мясной, которая, по счастью, в столовке была бесплатной. А маскировка требовала разговора с неким важным посетителем, которого заприметил Томас.

Томми даже не подозревал, НАСКОЛЬКО важным…

— Мертон, ты спишь? — Томми осторожно заглянул в спальню. Убедившись, что нет, втёк в комнату, прижимая к себе тяжеленный чемодан. — Это мужик отдал, сказал, что это то, о чём они договаривались. Скажи, То… Томас — он не только тебе угрожал? Этот мужик был довольно напуганным.

— Н-ну, — немного удивлённо протянул Мертон, — он л-любил п-поизд-деваться, н-но в осн-новном н-над с-своими с-сверстниками… А ч-что? — он перевёл взгляд на чемодан. — Ч-что эт-то? Ч-что т-там м-может быть?

Мертон слез с кровати и, забрав у Томми чемодан и положив его на кровать, открыл его. Минуту парень просто стоял. Потом медленно закрыл чемодан. Шатающейся походкой отошёл к столу, налил себе воды, залпом выпил целую кружку. Снова подошёл к чемодану, снова открыл его и осел на пол.

— Т-томас… — проговорил он. — Т-ты — т-труп…

— А почему? Что случилось? — Томми заглянул в чемодан в надежде увидеть там, по крайней мере, чей-то окровавленный труп. Но нет — чемодан был весь забит какой-то травой. Покопавшись в ней и не обнаружив ничего ужасающего, Томми отодвинулся и недоуменно посмотрел на Мертона. — Но здесь нет ничего, кроме травы.

— ВОТ ИМЕННО! — рявкнул Мертон, до этого бездумным взглядом смотря в стену.

Подорвавшись на ноги, он принялся остервенело вываливать траву из чемодана, при этом раздраженно распинывая ее во все стороны.

— ТРАВА! ДОЖИЛИ! ТРАВА! — приговаривал парень, на какое-то время, видимо, поехав кукухой. — ДА ЛУЧШЕ БЫ ОН УБИЛ КОГО-НИБУДЬ! — взвыл Дингл, отшвыривая чемодан в сторону и тяжело дыша. Через какое-то время он, видно, успокоился и, бухнувшись на колени, стал снова собирать её в чемодан. — Т-томми… Эт-то н-наркотики… — грустно пояснил он, смущенно краснея за такую яркую вспышку гнева.

— А… Оу… — Томми новым взглядом посмотрел на то, что принял за обычную траву. — Так вот как они выглядят… — пробормотал он себе под нос.

Мертон кинул на него подозрительный взгляд и закрыл чемодан.

— Эт-то б-большой в-вред, Т-томми, — добавил он осторожно. Затолкав чемодан под кровать, устало опустился в кресло. Оставалась неделя до Рождества, и именно сегодня парень хотел попросить Томаса поставить на стол маленькую ёлочку, но так как того не было, просить было не у кого. Томас ненавидел Рождество. Впрочем, он всё ненавидел…

— Т-томми… Эм… А к-как т-ты от-тносишься к Р-рождеству? — осторожно поинтересовался он, стараясь не думать про чемодан и траву. Томми не должен этого выслушивать, надо приберечь всё для Томаса.

Томми был рад, что Мертон решил сменить тему для разговора. Его злорадное волчье чувство было удовлетворено тем огнём, что на время загорелся в глазах Дингла. Возможно, тому не нужно будет встречаться с его Мертоном, чтобы понять, как именно держать волка в узде.

— Я люблю Рождество, — заметил он. — А ты? — осторожно уточнил он. А то вдруг здесь этот праздник справлять было тем ещё моветоном? Лучше перестраховаться.

— Я т-тоже л-люблю! — воодушевился Мертон. — Т-томас н-не р-разрешает с-справлять, н-но р-раз ему м-можно д-делать в-всё, ч-что з-захочет, з-значит и я б-буду! — твёрдо заявил он и полез под кровать, где в тайном уголочке хранил небольшой коробок с рождественскими украшениями. Все они были старыми, но навевали приятное чувство о некогда счастливой и безмятежной жизни. — Т-тут н-немного… М-можно было б-бы п-потом сходить к-купить… — снова неуверенно проговорил Мертон и неловко повёл плечом. Видимо, его уверенности хватило лишь на то, чтобы заявить о протесте и достать коробку.

Томми пожал плечами.

— Можно будет, если у тебя есть деньги, — он смущённо усмехнулся. — К сожалению, попаданство не даёт денег.

Игрушки Мертона были довольно старыми — кажется, Томми видел похожие у своего троюродного деда, когда приезжал к тому на каникулы, — но целыми и будто бы ещё не опробованными.

— Ладно, и куда их повесим? — Томми взял в руки стеклянного волчонка и осмотрел комнату. — У тебя нет ёлки?

Мертон задумчиво осмотрел комнату. Снова полез под кровать и достал оттуда пакет. В пакете была изъеденная термитами, о-о-о-очень маленькая искусственная ёлочка, которая была только на пару сантиметров больше игрушек.

— Т-только т-такая ес-сть, — неуверенно протянул Мертон и на пробу повесил на неё игрушку. Ёлочка вздохнула, согнулась и рассыпалась в прах. — Ой…

— Да уж, вы явно редко встречаете этот праздник, — заметил Томми, понаблюдав за его действиями. Эта ёлка уже явно отжила свой срок, странно, что Мертон не заметил этого. В их мире, конечно, празднования тоже были из-под палки, особенно, когда Мертон нацелился на второе образование, но Томми исправно наряжал ёлку каждый год. Ведь это главный атрибут Рождества, как же без него!

— Аг-га, — подтвердил Мертон, с помощью веника и совка отправляя «ёлочку» в мусорное ведро. — П-придётся за н-новой идти… — он ещё раз перебрал украшения. Не, как не крути, шесть ёлочных игрушек ситуацию не спасут. Сдав досрочно сессию, Мертон был абсолютно свободен, поэтому мог заниматься тем, чем хотел. — М-можно было б-бы с-сходить за ёлкой… в-вечером… — предложил он, до сих пор не привыкший высказывать напрямую свои предложения. — Здесь в л-лесоп-парке м-можно… н-ну… в-верхушку…

— Вечером? — переспросил Томми. — Зачем же ждать до вечера? Давай отправимся прямо сейчас! Все на уроках, во дворе — один лишь сторож. Но мы сбежим от него, если что!

Томми нетерпеливо переставил ноги. Волчья энергия требовала найти выход — и прямо сейчас.

— Д-давай, — улыбнулся Мертон, облегчённо выдохнув. Ему нравилось, что Томми активный и инициативный собеседник, не то что Томас. У того на любой вопрос один только ответ. — У Т-томаса г-где-то з-здесь был т-топор… — припомнил Мертон и вновь полез под кровать. Оттуда он вытащил большую коробку с разными инструментами. — П-пила, к-кинжал… г-гаечный к-ключ… ут-тюг… с-скальпель… м-молоток… А! В-вот он! — радостно оповестил Дингл, с трудом выволакивая тяжеленный топор.

«Странный набор юного изобретателя», — подумал Томми, но решил не комментировать это вслух. А то мало ли, вдруг здесь такое в порядке вещей, а он будет выглядеть тупо.

— Угу, топор есть, — Томми легко поднял его и заложил на плечо, как заправский лесник. — Ну что, надевай шарф, шапку. Идём искать ёлку мечты!

— Есть, б-босс! — бодро ответил Мертон, едва ли не вприпрыжку метнувшись к своей одежде.

* * *

— П-похоже м-мы не первые, к-кто з-захотел с-себе ёлочку, — заметил Мертон, когда они с Томми остановились у очередной ёлки и не увидели у неё верхушки.

— Да уж, — пробормотал Томми, борясь с раздражением. А ведь с утра все верхушки были! Расстраивать Мертона не хотелось. Взглядом проследив за ещё парой пролётов, он вдруг замер. Ну конечно… И как он раньше не догадался…

— Беги в комнату и готовь ненужную бумагу. Сейчас будем творить, — сказал он, проверяя наточенность топора.

Мертон удивлённо моргнул, но кивнул и в считанные секунды испарился выполнять просьбу Томми.

Томми проследил за ним взглядом и спрятал топор под одним из деревьев. Пока что он не нужен. Перемахнув через невысокую изгородь, выполняющую скорее декоративные, чем защитные, свойства, он тихонько пробрался в самое таинственное место общежитий:

на территорию женской общаги.

«Ну, была не была!» — он выдохнул и решительно подался вперёд.

Томми влетел в комнату, как торпеда, и тотчас приник к окну.

— Фух, потеряли, — выдохнул он с явным облегчением себе под нос.

Когда Томми влетел в комнату, Мертон аж подпрыгнул от неожиданности. Поняв, что Томми бежал не к нему, на секунду успокоился.

— Ч-что п-потеряли? — непонимающе спросил он, чуть склонив голову набок.

— Меня потеряли, — Томми вытер пот со лба. — Ну и бешеные! Всего-то ёлку у них одолжил, что тут такого!

— К-кто? — парень растерянно моргал, совершенно сбитый с толку. Что Томми сделал?!

— Девчонки, кто же ещё! — фыркнул Томми. — Гнались за мной аж до входа. Подумаешь, ёлку забрал… Кстати, вот она, — и он, вытащив непонятно откуда, поставил на стол небольшую, около метра в высоту, ёлочку в кадке.

— Эм… — Мертон ошеломлённо посмотрел на сие чудо, но, на удивление, и ругаться не стал. Томас и хуже дела проворачивал! — К-круто! Он-на к-красивая… Сп-пасибо, Т-томми, — парень счастливо улыбнулся. Значит, всё-таки будет праздник! — Т-так зач-чем т-тебе была н-нужна б-бумага? — полюбопытствовал он.

— Ну… — на самом деле Томми просто сказал первое, что пришло в голову, чтобы убрать Мертона. Он ещё не был с ним знаком достаточно, чтобы угадывать, как тот отнесётся к «одалживанию» чужого имущества. — Ну… мы можем вырезать из неё разные снежинки и наклеить на окна, — нашёлся он с ответом.

— Ух ты! Давай! — воодушевлённо проговорил Мертон, вытаскивая из стопки целую кипу листов и заваливаясь в кресло, чтобы начать вырезать. Готовиться к рождественскому празднику нравилось Динглу даже больше, чем праздновать его. Жаль, что скоро возвратится Томас и всё вернётся на круги своя…

Томми едва слышно выдохнул, радуясь, что его недомолвка осталась незамеченной. Пока Мертон занимался новоназначенным заданием, Доукинс пытался придать ёлке более праздничный вид. Красавица с пышными формами, привыкшая к дикой вольной жизни, к его попыткам отнеслась настороженно и принимать чужие правила игры не собиралась. В конце концов Томми сдался. Навесив на неё все Мертоновы игрушки, он пальнул сверху дождиком, найденным где-то в углу коробок, и остался более-менее доволен результатом.

— К-красиво! — оценил Мертон, подходя к Томми со снежинками в руках. — Н-не х-хватает только л-лампочек… — задумчиво проговорил он.

Томми кивнул.

— Ага, — согласился он. Конечно, они могли быть у девчонок, но… Вспомнив о них, Томми передёрнулся и твёрдо решил с кражами на сегодня завязать.

— Я м-могу быстро с-сбегать в м-магазин, — предложил Мертон. На самом деле он хотел бы сходить с Томми, но думал, что это будет слишком нагло с его стороны. В конце концов, у Доукинза могли быть свои планы на оставшийся день.

Томми вспомнил о пустом холодильнике (да, он заглядывал в него с утра, убедившись, что есть нечего) и воодушевился.

— Да, — кивнул он. — Кроме лампочек, нам надо купить что-нибудь съестное. Столовая — это, конечно, хорошо, но блюда там совсем не праздничные.

— Д-да т-точно… — вспомнил Мертон. — Я с-совсем з-забыл, п-прости… С-стой. Т-ты с-сказал «нам»? — с некоторой надеждой уточнил он, когда до его слуха донеслась эта фраза.

— Да, нам, — рассеянно подтвердил Томми, усердно корябая на найденной обёртке список всего самого важного. Выходило немного, но оно было очень важно.

Мертон просиял. Прям день рождения какой-то! Хотя… Даже лучше, так как обычно на этот праздник Томас просто дарит себя любимого. И попробуй что скажи.

Пока Томми писал список, Мертон метнулся к своему тайному месту и достал заначку, которую оставлял чисто на всякий случай. Сегодня как раз самый подходящий случай!

* * *

Улица встретила ребят обильным снегопадом. Благо, удалось быстренько добежать до тепла магазина и разлепить глаза. Магазин был весь украшен всевозможными гирляндами, игрушками и лампочками, от которых просто разбегались глаза.

Томми с интересом оглядывался по сторонам. Когда-то он любил ходить по таким магазинам с родителями. Но те времена давно прошли. Мертон предпочитал самостоятельно делать покупки, а еду заказывать через доставку. Одному ходить по магазинам Томми не нравилось, поэтому он воспользовался шансом и набился в попутчики здешнему Мертону. Хоть где-то от этого можно было получить удовольствие.

— Гляди! — воскликнул Мертон, подскакивая к витрине с пряничными домиками. — К-как настоящие! — На полке стояло штук двадцать разных домиков. Они отличались по размеру, фасону, в некоторых из них были пряничные или желейные человечки. — П-помню, как-то м-мой д-дедушка п-покупал т-такой, н-но он н-не достоял д-до Рождества, так как к-кто-то съедал от н-него п-по чуть-чуть… И эт-то был с-сам д-дедушка.

Томми фыркнул, представив себе эту картину.

— Когда я был маленьким, Дин любил дарить мне конфеты, — вспомнил он. — Я тогда удивлялся, откуда они у него. А потом оказалось, что он стаскивал их с городских ёлок по пути в универ. Однажды его засекли и доложили отцу. Тот долго смеялся.

Мертон улыбнулся. Приятно, когда в семье есть какие-нибудь глупые, но милые вещи, о которых потом так тепло вспоминать.

— Ух ты! — переведя взгляд за спину Томми, воскликнул Дингл.

Там стояли полки со всевозможными ёлочными игрушками, снежными шарами и рядами гирлянд. Мертон, наверное, переглядел все из них, детально рассматривая детали и крутя в руках, кое-что он отложил для покупки. Всё это время с его лица не сходила улыбка. Увлеченный в процесс, парень даже не заикался.

— Томми, что думаешь, какую лучше взять? — поинтересовался он в который раз, держа в руках несколько разноцветных гирлянд.

Томми в этот момент утолял чисто гастрономические желания. Блуждая по рядам, он высматривал еду повкусней и ту, что не кусала кошелёк — в конце концов, это были не его деньги. Его волчий нюх верно подсказывал, где свежая еда, а где — не очень. К примеру, вон те ножки выглядели вкусно, но Томми знал — они уже давно ждут обладателя сильного желудка.

— Э-э… — Когда Мертон подошёл к нему, Томми отвлёкся от еды. По инерции осмотрев Мертона взглядом — он всегда так делал, чтобы убедиться, что тот в порядке, — Томми вдруг смутился, поняв, что всё ещё находится в чужом мире, а этот Мертон — не его Мертон. — Ты не заикаешься, — улыбнулся он.

Как по нему, все эти гирлянды были красивыми. Выбрав на глазок пару особо ярких — волку они почему-то напомнили луну, — Томми кивнул:

— Давай эти.

— Д-давай, к-круто… — немного смущённо улыбнулся Мертон, проследив за взглядом оборотня. Тот, наверное, голоден! Как же можно было так завлечься, чтобы забыть об этом! Мысленно поругав себя за такую рассеянность, парень отправил гирлянды в корзину и подошёл к Томми. — С-спасибо, что… н-ну… п-провёл время с-со м-мной. Это б-было здорово. В п-последний р-раз я… н-ну… был т-так счастлив, когда г-гулял со с-своей с-старшей сестрой в с-седьмом к-классе. И… это… — смутившись от слишком длинного монолога, Мертон неловко улыбнулся и предложил: — В б-благодарность я х-хочу т-тоже с-сделать т-тебя и т-твоего волка с-счастливыми и… ну… п-приготовить т-ту ед-ду, к-которую ты хочешь! Т-так что в-выбирай, ч-что з-захочешь и… эм… н-не д-думай н-насчёт ц-цены, у н-нас с Томасом н-нет н-нужды в с-средствах.

— Правда? — Томми почувствовал, как его волк натурально замурчал, будто он был котом. Да уж, Мертон знал, чем приручить этого зверя. Ведь как давно известно, путь к сердцу оборотня лежит через его желудок.

Побродив немного по отделам, он насобирал корзинку с едой, взяв и ту, которую видел на столе Мертона — о его здешних вкусах он пока не был хорошо информирован.

Пока Томми выбирал еду, Мертон продолжал рассматривать украшения. Остановившись в отделе с новогодними шарами, он взял один из них и долго наблюдал за медленно падающим снегом. Это украшение взбороздило в нём воспоминания о некогда счастливом детстве и о подарке Ребекки. Она как раз подарила ему такой же снежный шар. Мертон помнил это утро, когда он долгое время сидел в кресле и крутил его в руках, пока мама готовила еду.

Когда Томми подошёл к нему, парень даже не сразу его заметил, погрузившись в воспоминания.

— Из-звини, з-задумался, — улыбнувшись, пояснил Мертон, но вздрогнул, когда увидел за спиной Томми Алекса, члена стаи Томаса.

— Омела, — пояснил тот, указывая на одинокое растение над Томми и Мертоном.

Томми, одуревший от запахов и вкусов, которыми буквально пропитался магазин, не сразу понял, что это так противно воняет. Волк внутри заполошно заозирался и глухо, недружелюбно зарычал.

— А? Что? — Томми посмотрел вверх и увидел маленькое зелёное растение с круглыми блестящими белыми ягодами. От него исходило… что-то не особо приятное. По крайней мере, его оборотень с каждым мгновением чувствовал всё большую нервозность.

Глухо рыкнув, Томми посмотрел на свои руки и замер, увидев, как они начали медленно порастать шерстью. «Что за?..» — хотел он выдохнуть, но неподалёку раздались беззаботные человеческие голоса, и его разум лихорадочно забегал.

Схватив Мертона в охапку, он закинул его себе на плечо и вылетел из магазина прежде, чем что-то понял. Хорошо, что Мертон успел схватиться за их покупки, иначе бы они остались в магазине. Убежав куда-то в парк — он не замечал, куда бежит, — Томми опустил Мертона на сугроб и с протяжным воем обратился. После чего, мотая головой, умчался куда-то… куда-то.

Немного отдышавшись, Мертон осторожно выбрался из сугроба. Как только он услышал об омеле, инстинктивно потянулся к покупкам. Ужасное растение! Какой придурок додумался вешать его в магазинах? От него же становится плохо всем оборотням!

— Ч-чёрт! — воскликнул парень, собирая покупки и бегом помчавшись в универ. Благо, Томми оставил его недалеко от входа.

Бросив сумки на пол, юноша метнулся к шкафу и достал из него усыпляющий порошок, транквилизатор в ампулах — ну, на всякий случай — и приманку для оборотней с особым запахом. Обычно на Томасе срабатывало…

— П-пожалуйста, Т-томми, н-не наделай г-глупостей! — попросил Мертон, вернувшись на улицу.

Осторожно разорвав пакетик, парень смазал специальным гелем свою руку и немного куртку, а также разлил какую-то часть на снегу. ТАКОЙ запах точно должен привлечь молодого оборотня.

— Т-так, а т-теперь н-нужно вспомнить, ч-чему учил Т-томас… — вздохнул Мертон, настроившись, использовал специальный волчий зов.

* * *

Томми бежал. Бежал. Бежал. И бежал.

Волк давно утихомирился, но бежал скорее по инерции. Пока, наконец, Томми не приказал себе остановиться.

Конечности покалывало, будто они затекли. Хотя это, скорее всего, было от холода — Томми забыл надеть свою куртку, которую снял, когда они с Мертоном зашли в магазин. Томми обхватил себя руками, пытаясь согреться. Попробовал перекинуться в оборотня, но тот, видимо, и без того получил достаточно впечатлений за один день.

«Ладно, тогда надо вернуться назад», — подумал Томми и осмотрелся.

Вокруг него рос какой-то дикий ельник. Неухоженные лесные деревья росли вперемешку с колючим кустарником, наполовину занесённым сугробами. Сухие ветки, поломанные морозом, валялись вокруг. Стояла мёртвая околоночная зимняя тишина — такая, при которой слышно звон мороза и собственное биение сердца в висках.

Томми неуверенно огляделся. Он не помнил, с какой стороны пришёл — это всё бессознательно делал оборотень. Выбрав путь, он наугад направился было вперёд, когда чуть не ударил себя по лбу.

«Дурак!» — приложил себя Томми и внимательно осмотрел землю. Как и ожидалось, он обнаружил цепочку следов, идущую от места, противоположного тому, куда он решил идти.

Томми направился по своим следам. Те вскоре вывели его в какую-то сонную часть Мюрренбурга — одноэтажные коттеджи тихо спали, нигде не горел свет. Томми это место было незнакомо, поэтому он просто направился вперёд, сверяясь со следами.

Какая-то мелкая шавка выскочила из-за забора, когда Томми проходил мимо, и кинулась на него с противным тявканьем. Томми остановился. Волк приоткрыл один глаз и лениво дохнул на псину малодружелюбным «Р-р-р».

Визг шавки заставил окна нескольких домов засветиться. Оборотень — Томми всё же удалось обратиться — тотчас сорвался с места. В виде волка путешествие не казалось таким холодным и стрёмным. Уже вскоре Томми стал узнавать места, а потом… потом в его голову вонзился странный звук — будто щенок учился тявкать и случайно зажал себе хвост кирпичом. Оборотень мотнул головой и принюхался — а пах этот щенок почему-то взрослой и состоявшейся волчицей. Удивлённо рыкнув, Томми направился посмотреть на это невероятное чудо.

* * *

Судорожно выдохнув, Мертон остановился на минуту перевести дыхание. Он зябко переминался с ноги на ногу. Ему было холодно, выть он больше не мог, а Томми всё не появлялся. Ситуация прям какая-то безвыходная. А ведь парень даже представления не имел, куда тот мог отправиться.

Поёжившись от холодного ветра, Мертон мысленно настроил себя и ещё раз позвал Томми. Может на этот раз сработает?

Томми остановился за спиной у Мертона и осмотрелся. До него не сразу дошло, что эти звуки и запахи, так дисгармонирующие друг с другом, принадлежали одному и тому же существу.

— Что ты делаешь? — тихо поинтересовался Томми, боясь испугать.

Мертон, нервы которого были просто натянуты как струна, вздрогнул всем телом, резко развернулся и с тихим писком рассыпал в воздух какой-то порошок.

Томми принюхался — и это было последнее, что он помнил перед тем, как мир вокруг померк.

Мертон слегка поморщился и приоткрыл один глаз. Голова болела, горло отдавало неприятным ощущением, а также ныло тело. Но последнее, скорее, из-за не особо удобной позы во сне. Томас, конечно, очень тёплый, но вот прижимал к себе чересчур крепко, так, что между ними не было ни малейшего пространства.

Мертон всё понимал, но в этом мире они были друзьями. А для друзей такая близость — не есть норма.

— Хей! — позвал парень, удивляясь своему сиплому и слабому голосу. — Большой парень! Подъём! Отпускай меня, — недовольно приказал Мертон и несильно похлопал рукой по сцепленными в замок на своей спине рукам Томаса.

Томас лишь тихонько заворчал во сне и прижал его к себе сильнее. Мертон раздражённо выдохнул и перевёл взгляд на будильник.

— Твою мать!.. — воскликнул он, подскакивая на кровати. — Так, Томас! Отпусти меня, последний раз говорю!.. — подождав минуту, Дингл изловчился и спихнул Томаса с кровати.

Пробежавшись по нему, Мертон схватил свою одежду и скрылся в душе. Было уже одиннадцать часов дня. Томас должен был идти на пары Томми. Их нельзя пропускать!

Томас зарычал спросонья — впервые его будили столь… экстравагантным способом.

— Совсем с ума сошёл, — проворчал он, садясь на пол и беспрестанно зевая. — Чего будишь в такую рань?!

— Так, Томас, коли вы с Томми поменялись местами, то ты должен на какое-то время заменить его, чтобы никто не заметил подмены, — с ходу начал тараторить Мертон, вытирая влажную голову сухим полотенцем. После душа его волосы растрепались, поэтому парень бегло пригладил их рукой, отчего они стали непривычно уложены. — Не думаю, а знаю, что Томми сделал для тебя то же самое. — Юноша подошел к сидящему на полу оборотню и кинул в него другое, сухое, полотенце. — Так что, будь добр, если, конечно, тоже дорожишь своей репутацией, последовать его примеру.

Томас скривился, но признал, что мысль здравая. В конце концов, в его планы тоже не входило, чтобы кто-то понял, что он не настоящий. Томас не знал, как обстояло с этим в этом мире, но в их подобные случаи разбирал специальный комитет общажных ведьм.

— Только не говори, что этот тюфяк зубрила, — проворчал он, вытираясь. — Не уверен, что захочу играть заучку.

— Попридержи язык, волчара! — пригрозил Мертон, шмыгнув носом. Томми в обиду он давать не собирался, пусть даже и его собственному двойнику из параллельной вселенной. — Не зубрила он, не переживай. Но пары пропускать в конце семестра ему не позволено. — Ещё раз взглянув на часы, Дингл недовольно цокнул. Куда так время спешит? — Вставай, а то опоздаешь!

Отойдя к столу, парень быстро закинул в чашки заварку и метнулся за кипятком.

— Хм, и что же сейчас за па-а-а-а-ары? — зевнул Томас, следуя за ним. Несмотря на сонный голос, глаза его были совсем не сонные. Ими он настороженно следил за Мертоном, пытаясь понять, чего от него ждать.

Мертон хмыкнул. Вопреки расслабленному внешнему виду, внимательно отслеживая любое действие Томаса. Жизнь с оборотнем научила его отлично скрывать все признаки напряжённости.

— Не сложные. Думаю, с этим проблем, — он оценивающе взглянул на парня, — не возникнет. Надеюсь. Но если тебе интересно, то это история американского футбола в картинках.

Быстро заварив чай, Мертон всучил стакан в руки Томаса и метнулся к зеркалу, поправляя причёску.

— Фе, футбол! — скривился Томас. — Девчонки играют в футбол! Гандбол — выбор настоящих мужиков!

Мертон фыркнул.

— Ну раз девчонки играют, то ты точно должен справиться, — протянул он, добавляя на руки больше геля и заставляя свои волосы занять нужное положение. — Ведь так?

Вместо ответа Томас недоуменно посмотрел на него.

— Зачем ты уродуешь свои волосы? — буркнул он. — Впрочем, мне не интересно. Вы все здесь какие-то долбанутые.

— Кто бы говорил, — в тон ему проговорил Мертон, подмигнув своему отражению. — Вообще-то это, Томас, — он указал на прическу, повернувшись к парню и особенно выделив его имя, — выражение моей индивидуальности, оригинальности. С обычной прической людей много, а с такой — единицы. Выпил чай? А впрочем, не интересно, — забрав кружку у парня и выпив его чай, Дингл всунул в его руку книгу. — Пошли.

— Ты тоже на футбол ходишь? — с сомнением осмотрев его с головы до ног, пробурчал Томас. По его мнению, здешний Дингл больше напоминал прихлопнутого рокера, чем какого-либо спортсмена.

— Нет, я такой ерундой не страдаю, — отмахнулся Мертон. — Я иду в лабораторию, чтобы кое-что проверить насчёт твоего пространственно-параллельного скачка. Переноса, в общем. И провожу тебя заодно, чтобы дров не наломал.

* * *

— Видишь ли, Томас, в нашей вселенной ты не ганста-бой, а добродушный и вежливый студент, не отличающийся хорошими отметками, но прилежно и усердно занимающийся, — пояснял Мертон, идя рядом с Томасом по коридору. — Вон, смотри! У Клэр рассыпались книги, — внезапно остановившись, негромко проговорил он. — Действия Томми — подойти и помочь бедняжке.

Томас кинул на девчонку пренебрежительный взгляд.

— Ясно, мне грозит роль мальчика на побегушках, — буркнул он, гадая, как его версия из этого мира стала такой нежной. Местный Доукинс же волк! Оборотень! Или… или нет? От этой мысли по телу Томаса пошли мурашки.

— Не напрягайся так, — заметил Мертон, на миг коснувшись его руки. Такие напряжённые плечи у Томми обычно не предвещали ничего хорошего. — Это всего-лишь на недельку. Думаю, потом всё вернется на круги своя. — Он стал мягко подталкивать парня к двери в класс. Пара совсем скоро должна начаться. — Если будешь пытаться как-то сотрудничать, то, возможно, тебе даже здесь понравится.

— Доброе утро, Томми. Рад, что вы решили снова посетить мою пару, — поздоровался прошедший мимо пожилой профессор.

— Драсте, — буркнул Томас, проследив за профессором взглядом. В его мире этого чувака не было. Впрочем, в его мире футболом занимались только девчонки, так что, вероятно, он просто его не вёл. Как же интересно, только проснулся, а уже столько потрясений.

Всё ещё пребывая в задумчивости, Томас сел на первое подвернувшееся место.

— Томми, привет! — тихо поздоровалась сидящая рядом девчонка. Это была та самая Кейт из команды. — Как ты себя чувствуешь? Голова не болит? Мертон сказал, что ты всё ещё немного потерянный…

Пока профессор раскладывал свои принадлежности, девушка нежно погладила Томми по щеке и оставила на его щеке лёгкий поцелуй.

— Доуки-и-инз! Брат! Привет! — донеслось внезапно сзади. — Рад, что с тобой всё хорошо!

— Тревес, смотри! Доукинз! — и слева тоже раздался горячий крик-шёпот.

— Где?

— А вон там!

— Доукинз, брат, рады за тебя! — близнецы показали своему капитану «класс».

— Итак, уважаемые студенты, — прервал профессор череду здорований. — Начинаем пару. Все мы рады за Томми Доукинза, капитана команды университета. В прошлом бою он забил решающее очко.

По классу раздались радостные хлопки и выкрики.

— Но до окончания семестра остаётся совсем ничего, поэтому давайте вернёмся к паре. Откройте учебники на странице…

Мистер Базовски был на своей волне. Пару провёл настолько хорошо, что даже Тим и Тревес не спали. Рассказал, показал наглядно и поднял настроение замечательным юмором.

* * *

Томас был несколько озадачен, когда Бишоп поцеловала его. Что, зачем, какого хрена?! Только не говорите, что в этой вселенной его двойник и эта… эта… эта девка ВСТРЕЧАЮТСЯ! Чёрт, нет, не надо, он не согласен терпеть всё это!

Не только Бишоп — куча других людей, многих из которых он не знал (видимо, в его вселенной они в универ не попали), выражали ему свою поддержку. Серьёзно? Здесь такие рядовые травмы, как удар головой, были великим событием или как?

Особенно старались два пухляша. Они Томасу, на удивление, приглянулись. Жаль, в его мире их он ни разу не видел. Интересно, какие из них вышли бы волки?..

На удивление, урок был… сносный. Томас много знал о спорте от матери, которая была комментатором на футбольных матчах. Отец не одобрял такое занятие, но мать пригрозила ему судом морали, и он отвял, ещё сильнее отыгрываясь на молодняке. Томас ненавидел футбол, возможно, если бы его не было, отец не был бы… А, это неважно, на самом деле!

Зло тряхнув головой, Томас решил ради разнообразия послушать учителя. Тот говорил какую-то футбольную муть, но хотя бы с юморком. Это как юмористы с телика — они часто несли полную фигню, но тех, кто делал это изобретательно и с юмором, Томас уважал и часто включал на задний фон, когда готовился к тренировкам.

* * *

Мертон, проводив Томаса на пару, метнулся в лабораторию. Перечитав все свои заметки насчёт параллельности, он нашёл пару неплохих зацепок, которые косвенным образом в соотношении каких-то ста процентов могли быть связаны с творившимся сейчас звездецом.

Вернувшись к кабинету, юноша с удивлением осознал, что пара закончилась, а Томас куда-то пропал.

— Хм. Интересно, а я предупредил Томаса о Бишоп? — только что вспомнил Мертон, припоминая о девушке Томми.

— Эй, Дингл! — окликнули парня сзади. Это был Чак. К счастью, готу больше не нужно было опасаться его, так как Томми и Чак больше не враждовали. — Что это с Доукинзом?

— Ну… Кратковременная потеря памяти, — тут же отоврался Мертон, придумав наиболее правдивую причину. — От удара… ну… сам понимаешь.

— А-а, — протянул Чак. — Он обещал одному парню из параллельного курса показать пару приемчиков. После пар…

— Хм. Угу, — типа безразлично отозвался Мертон, — Ладно. Как увижу его — спрошу. Ну… сможет или не сможет.

— Ла-а-адно. Бывай, — попрощался Чак и, неуверенно посмотрев на гота, ушёл.

* * *

После пары Кейт заключила Томми в объятия. Она очень скучала по нему. В больничке без команды им встретиться не удалось, так как медсестра сказала, что к нему заходил Мертон и после этого Томми пропал. Когда она пришла, чтобы поговорить и поддержать, в его комнату, парня на месте не оказалось. Может, сейчас им удастся побыть вместе и поговорить?

— Ты какой-то хмурый, всё хорошо? — поинтересовалась девушка, по привычке беря Томаса за руку. Тому обычно это нравилось…

— Доукинз, если чё — заходи! Отпразднуем нашу победу! — предложили проходившие мимо Тим и Тревис. — ТнТ рулит! — проговорили они свое любимое приветствие, при этом сшибив какого-то тощего первокурсника, и, шумно гогоча о чем-то, ушли.

Томас проводил их растерянным взглядом. Бишоп висела на нём, как репей на заднице. И ведь ничего не скажешь, а то сразу раскусит, а ему надо шифроваться! Натянуто улыбнувшись — хотя это больше походило на оскал, — он процедил:

— Да ничего, всё норм.

— Тогда пошли, — негромко прошептала Кейт, мягко уводя Томаса в коридор и незаметно от всех утаскивая его за гобелен и прижимая к стене. Поднявшись на цыпочки, она вновь поцеловала его. Только намного страстнее и интимнее. — Я так переживала за тебя… — снова проговорила девушка, оставляя на щеке парня несколько легких поцелуев.

Томас неосознанно схватил девушку за предплечья и оскалился.

— Что ты делаешь?! — возмутился он, пока аккуратно. В другое время Бишоп бы не поздоровилось, но сейчас Томас помнил, что он в чужом дурацком мире, где эта клуша мало того что играла в футбол, а не была в группе поддержки, так ещё и имела какие-то виды на его клона-дурачка.

— Как что? — удивилась девушка. — Целую тебя? Раньше тебе это нравилось… — она чуть нахмурилась и с подозрением посмотрела на Томми.

Томас грязно выругался. Мысленно, конечно. Вслух он не матерился даже тогда, когда был в своём мире.

— У меня… голова болит, — соврал он, не моргнув глазом. — Раздражает.

— Оу, — смутилась Кейт и отошла в сторону. — Ладно. Я… Я тогда пойду. Как нужно будет пообщаться — приходи. — С этими словами девушка выскочила из-за гобелена и чуть не столкнулась с Мертоном.

— Привет, — бегло поздоровался парень, Кейт ответила на это лишь кивком. — Томас? Полагаю, ты здесь, — констатировал факт Дингл, когда девушка убежала. — Ну что, познакомились? Это Кейт Бишоп — твоя, э, гёрлфренд. Она приглянулась тебе, когда прописала такой пас, что ты свалился со скамейки.

— Я уже понял, что местный Доу — тот ещё даун, — грубо буркнул Томас. — Не напоминай лишний раз. Почему ты сразу не сказал, что у него есть волчица?! Повезло, что я умею себя контролировать.

— Да забыл как-то, — Мертон виновато повел плечом. — Ты, наверное, голоден? Пошли в столовку, я тебе кое-что расскажу…

— В общем, я могу его починить, только… АПЧХИ!.. придется ждать до воскресения, — рассказав Томасу сформулированную им теорию и объяснив каждую деталь, парень наконец выдохнул и сделал пару глотков сока, чтобы смочить пересохшее и немного болевшее горло. — Представляешь, какой ты везунчик! Путешествием в параллельные вселенные не каждый сможет похвастаться! Итак, что будешь есть? — поинтересовался он, наконец взглянув в своё меню.

— Мясо, — односложно ответил Томас, мечтая об убийстве одного конкретного гота. Так это из-за него он перенёсся! Никакой мистики, никакого провидения — во всём был виноват этот голубоглазый кусок недоразумения!

— Ну ладно… АПЧХИ!.. Я так и думал. У вас с Томми гораздо больше общего, чем кажется, — заметил Дингл, выделяя что-то в меню и протягивая его подошедшему официанту. — Просто ты любишь строить из себя… АПЧХИ!.. Прошу прощения… независимого волка-недотрогу.

Томас зарычал.

— Вот, даже сейчас, — наигранно грустно проговорил Мертон и откинулся на спинку стула. — О, благодарю, — улыбнулся он, когда подошедший парень водрузил на их стол заказ. — АПЧХИ!.. Зачем нужно совать в еду эти рождественские безделушки? — поморщился парень, вытаскивая из коробки искусственную еловую веточку с каким-то украшением.

— Чтобы ты спросил, — буркнул Томас. Трёп Мертона его раздражал, хотя несколько беспокоила внезапно поднявшаяся температура. Насколько помнил Томас, для людей высокая температура была не очень здоровым знаком.

Мертон пробурчал что-то в ответ. Забрав свою половину заказа, а именно сок, Динг пододвинул коробку Томасу. Аппетита почему-то вообще не было.

— Как ты относишься к Рождеству? — поинтересовался парень спустя минуты задумчивого созерцания ёлки.

— Ненавижу, — на автомате ответил Томас, принюхиваясь к еде. Пахла та как обычная еда, да и на вид была такой же. Но Томаса напрягало всё, что было связано с этим миром.

Правда, вскоре победил желудок, и Доукинс принялся поглощать еду с торопливостью смертельно голодного животного.

— Отлично! — воодушевился Мертон. — АПЧХИ! Я тоже! Томми его обожает. Наверняка бы давно уже нарядил комнату. Значит, можно расслабиться и не делать этого хотя бы ещё недельку.

Томас поморщился. Местный Доукинс не нравился ему всё больше и больше.

— У тебя чё, своего мнения нет? — поддел он его. — Не можешь указать этому дауну, что не любишь то, что ему нравится?

— Ха! — вернул Мертон. — Много ли ты спрашиваешь своего Мертона, а, Томас? Да и вообще… Иногда, ради друзей, нужно чем-то жертвовать. АПЧХИ! Да что это такое? — выругался он, прикладывая ко лбу ладонь.

— Моего Мертона всё устраивает, — фыркнул Томас. — И вообще… — Он замолчал, когда Мертон опять чихнул и повёл носом. — Когда ты успел заболеть? — недовольно пробурчал он.

— Ага… Как же, — фыркнул Мертон. — Я видел кое-что из его жизни и, по-моему, «устраивает», — он показал в воздухе кавычки, — выглядит совсем по-другому. И… Неправда! АПЧХИ! Я здоров. Абсолютно здоров. Ты лучше ешь и пойдём, Томми пообещал показать какому-то неудачнику пару приемчиков. Как раз докажешь, что футбол — игра для девчонок.

— Я не умею играть в футбол, придурок, — вздохнул Томас, досадуя. Да уж, в некоторых смыслах его Мертон был удобнее. Он, по крайней мере, всегда говорил, когда болел. — Ничего показать твоим неудачникам я не смогу. О чём ты вообще думал, когда экспериментировал на своём… хм… лучшем друге?!

— Ничего я не экспериментировал! — возмутился Мертон. — Он просто… АПЧХИ! Ну… Я не заставлял его садиться на стул телепортации, он сам когда-то успел. — И добавил тише: — В принципе, я бы сам в это не верил, если бы так не получилось.

— Доукинз! — к столу подошёл Чак и похлопал Томаса по плечу. — Ну что, сможешь доказать, что всё ещё хороший защитник?

— Вы всегда пристаёте к человеку, у которого, вероятнее всего, сотрясение мозга? — проворчал Томас. — Извини, Ч… Ча-а-ак, — он странно посмотрел на подошедшего и внутренне напрягся, — но врач запретил мне играть, пока моё… э… психическое и физическое состояние не придёт в норму.

«Хоть где-то пригодились эти хитровымудренные речевые обороты, которые так обожает Мертон», — подумал он с раздражением.

— А, понятно… — Чак в этой вселенной был поумнее, поэтому сразу отошёл.

— Выкрутился, — улыбнулся Мертон. — Ладно, тогда пойдём в комнату. АПЧХИ!.. — тихо и болезненно прохрипев, парень сжал виски. Голова болела знатно. — Пр-ридумаем, чем заняться…

— Угу, уже придумал, — кивнул Томас, давно расправившийся с едой.

Встав, он вышвырнул коробку из-под мяса в мусорку, закинул Мертона на плечо и, не обращая внимания на его ворчание, отнёс в комнату. Там он кинул Дингла на кровать и, швырнув в него одеялом, рычаще произнёс:

— Лежать. Можешь поспать. Пока температура не пройдёт, никуда не встанешь.

— ЭЙ! — возмутился Мертон, подскакивая и садясь на кровати. — Оставь свою волчью заботу для кого-нибудь другого! АПЧХИ! Я не нуждаюсь в помощи. АПЧХИ! Сам разберусь, когда лежать мне, а когда… Пчхи… Ох… нет!

— Я сказал, — Томас злобно навис над Мертоном и толкнул его в грудь, вынуждая лечь, — что ты будешь лежать, пока не станешь здоров! Ослушаешься — привяжу к кровати. Не думай, что наедине я буду вести себя, как твой ручной щенок Доу!

— А я сказал… что… не командуй мной! — в тон ему прошипел Мертон и тоже толкнул его в ответ. — АПЧХИ! Поверь, может быть этим ты СВОЕГО Мертона и запугаешь… АПЧХИ!.. но не меня! В моей жизни я пережил ТАКОЕ, что можно целый сериал снимать! Господи, да я даже рожал! Что ты мне ещё… АПЧХИ!.. сделаешь?

— Что ты делал? — немного сконфузился Томас. Помотал головой и снова вернул себе злобную уверенность. — Впрочем… плевать. Мне всё равно, как ты тут жил, пока я здесь, будешь жить так, как хочу я. Не забывай — это ТЫ меня сюда перенёс, и раз уж я должен играть дауна, не способного взять людишек под контроль, то наедине с тобой я буду скидывать всё, что накопил за день! Попробуй останови меня!

Несмотря на смелый и бесстрашный взгляд, по спине Мертона прошёлся табун мурашек. Конечно, ему было страшно! Был бы здесь его Томми, парень давно бы уже запаниковал и спрятался за его сильную спину. Но он знал, что сейчас всё зависит от него. А с оборотнями так и нужно — как с собаками. Проявлять твёрдость и напористость. К тому же Дингл считывал, что сам Томас совсем не тот крепкий орешек, коим хочет показаться.

— Знаешь, что, Томас, — он особенно выделил так забавлявшее его имя. — Я бы не советовал тебе рисковать. Полезешь ко мне — выпадешь из реальности на пару часов. Я тебе не твой заика Мертон. Я и не таких «крутых» приучал. Да и, — он кинул на Доукинза притворно-сочувствующий взгляд, — действительно, куда это Томми до тебя! Оборотня со стаей… Он всего-лишь лидер Синдиката оборотней… А также принц Королевства оборотней. Ну это так… мелочи. АПХЧИ! — он специально не стал прикрываться. — Ой, прошу прощения! — совсем не виновато выплюнул Дингл, глядя в прищуренные озлобленные глаза.

Томас с усмешкой посмотрел на него.

— Можешь не извиняться, щеночек, — хмыкнул он, — оборотни не болеют человеческими болезнями.

— А вот люди… Пчхи!.. Кхе-кхе, да! — голосом зануды подметил Мертон. — Поэтому сохраняй социальную дистанцию! — он уткнулся в грудь Томаса руками, пытаясь отодвинуть его подальше от себя. — Да и что это за лечение такое? Если человек… АПЧХИ-И-И!.. просто лежит в кровати — это не решает его проблему. Чтобы поправиться, нужно… Кхе-кхе… принимать лекарства и прочие укрепляющие иммунитет штуки.

Томас закатил глаза.

— Больно умный, — повторил он себе под нос. И чуть громче добавил: — Я принесу лекарства, лежи уж.

Мертон самодовольно хмыкнул и, заложив руки за голову, сделал выражение «великого ждуна».

— А ты хоть знаешь какие? АПЧХИ! Доводилось людей лечить? Какой стаж?

— Не беспокойся, твой двойник, вроде, ещё не сдох. Значит, и ты не сдохнешь, — голосом, не терпящим возражения, отрезал Томас.

Сходив на кухню, он деятельно порылся в шкафчиках. Разумеется, лекарств не было. Хмыкнув — чего ещё ожидать от заучек? — Томас сходил в соседнюю комнату и попросил лекарств у живущих там старшаков. Пацан с длинными чёрными волосами даже не обратил на него внимания, уткнувшись в какой-то научный талмуд; пацан постарше с недовольной миной оторвался от дрыганий под музыку и швырнул ему лекарство через полкомнаты. Томас буркнул что-то, что очень отдалённо напоминало «спасибо», получил вежливую «просьбу» покинуть комнату на три буквы, сказанную певцом, и ушёл.

— На своё лекарство, — сказал он, бухнув стакан с растворённой таблеткой на табурет возле кровати.

Мертон, до этого что-то проверяющий под подушкой, вздрогнул и поспешно сел.

— Отравлено? — поинтересовался он, с подозрением глядя на стакан.

— Нет, — грубо ответил Томас, которому уже порядком надоели все эти заскоки. — Пей давай.

Мертон с подозрением посмотрел на Томаса, но, прикинув, что у оборотня нет резона его убивать, всё же потянулся к стакану и выпил неприятную на вкус жидкость.

— Фе… — прокомментировал парень, встряхнув головой от горькости. — Что ж… благодарю, — поблагодарил он. Во рту всё ещё чувствовался неприятный привкус.

Томас ничего не ответил на благодарность. Отошёл к окну и принялся наблюдать за происходящим на улице. По его ощущениям, в университетском городке было аномально мало существ. Большую часть студентов и профессоров занимали люди. Остальные предпочитали шифроваться, чтобы не выдавать себя. Интересно, от чего это так?

Мертон откинулся на подушку и прикрыл глаза, стараясь заставить себя расслабиться и немного подремать. Но сон так и не шёл.

— С-слушай, — внезапно поинтересовался парень, кутаясь в пиджак. — А тебе доводилось встречать лепреконов?

— Лепреконов? — Томас удивился. С чего бы это этот Мертон решил заговорить с ним? — Нет. А что?

— Просто, — парень приподнялся на локте. — У меня есть подозрения, что мистер Генц — наш преподаватель биологии — лепрекон! Все признаки! — Дингл соскочил с кровати и принялся рыться в шкафу с книгами. Найдя нужную, зачитал: — За неделю до Рождества эти существа любят попугать людей. Они подкарауливают их и демонстрируют своё ужасное лицо…

— Пф, и это все твои доводы? — фыркнул Томас. — Не только лепреконы так делают. На свете много уродов.

— А? Нет! Помимо лицевых сходств, есть множество других признаков! — Мертон подошёл к Томасу и показал ему страницу из книги, при этом перечисляя все найденные сходства. — Ну и вот, — гордо закончил Дингл. — Кажется, мне теперь удастся увидеть настоящего лепрекона! Правда круто?! Дай пять!

— Хм, — Томас придирчиво осмотрел список. В принципе, это мог быть и лепрекон, с чем чёрт не шутит. — А ты что, за всю свою… насыщенную… жизнь не видел простое существо? — поддразнил он Мертона, не дав пять, потому что понятие не имел, что это за ерунда и где он должен её найти, чтобы дать.

К счастью, Мертон совсем не обиделся на Томаса за это.

— Ну… я видел вампиров, пришельцев, душесосов, — спустя десять минут, — болотного хмыря, Смерть, — и ещё пять минут, — и да, оборотней! — похвастал Мертон.

Глаза Томаса загорелись.

— Это всё можно найти в вашей шараге? — лениво поинтересовался он, стараясь сделать как можно более невозмутимый вид.

— Это можно было встретить в старшей школе, — хмыкнул Мертон, заметив блеск в глазах оборотня. — Я думаю здесь, в «шараге», выражаясь твоими словами, тоже можно много кого встретить. АПЧХИ!.. если поискать. Говорят, под Рождество можно встретить Духа-Убийцу, если нарядить свою комнату.

— Не, духи-убивальцы скучные, — поморщился Томас. — С нами учился один. Одни хуи в голове. А вот вампиры ничё так, с ними хотя бы подраться можно. Один даже цербера как-то Мертону подарил.

— Да, вампиры чёткие пацаны, — поддержал Мертон. — ПЧХИ!.. Помню, как мы с Томми пошли грабить банк крови и нарвались на кучку таких…

— Хах, зачем вам банк крови? — хмыкнул Томас. — Или у вас тут люди и такое жрут?

— Просто Томми, дурачок, сдал свою кровь. Ну… АПЧХИ!.. он тогда ещё был только новичком-оборотнем, — рассеянно ответил Мертон.

— Когда «тогда»? Ему что, пять лет было? Об этом и дети постарше знают, — проворчал Томас, по себя подумав: «Нет, ну реально даун!».

— Ага, — односложно и как-то растерянно ответил Мертон и медленно осел на кровать. В глазах на мгновение потемнело. Что это за лекарство такое было?

Томас закатил глаза. Что ж, этого следовало ожидать.

— У тебя температура, — сухо информировал он. — Будет лучше, если ты удрыхнешься уже.

— Не т-тебе ук-казывать!.. — возмутился Мертон, тем не менее ложась на кровать и поджимая ноги к груди. Томас и комната немного расплывались перед глазами, а тело уже начал бить озноб. Может быть, действительно не будет ничего плохого, если просто немного поспать?

Томас укрыл его сверху одеялом. Ну, как укрыл — бухнул, чтобы закрывало выступающие части тела. Сам лёг рядом. Подумав, приблизился к положил на Мертона свою горячую руку.

— Спи, — приказным тоном заявил он.

Мертон с благодарностью закутался в тёплый плед, про руку что-то пробурчал, но сильно спорить не стал. Через какое-то время он всё-таки уснул, неосознанно прижимаясь к Томасу ближе.

Томас вздохнул. Где бы он ни был, ему приходилось следить за этими людьми. Пробурчав себе под нос что-то о неблагодарных людишках, он положил голову на руку и задремал.

— Томас! — тихо позвал какой-то незнакомый голос прямо над ухом оборотня.

Томас резко вскинул голову и оскалился. Кто бы это не был, для оборотня он уже был врагом — никто не смел входить в его комнату, пока он отдыхал. В их мире все существа знали, как опасно заходить к другому существу, когда то спит и беззащитно.

Но в комнате никого не оказалось.

Мертон что-то тихо и беспокойно прошептал во сне и теснее прижался к горячему телу.

— Не беспокойся, Томас! Я — не враг! — заметил таинственный и, судя по всему, невидимый незнакомец.

— И кто же ты, бесплотный дух? — сухо уточнил Томас, опасно сузив глаза.

— Я — призрак этого колледжа! — ещё более таинственно проговорил незнакомец. — Вынужденный скитаться между мирами. И помогать студентам с их непростой жизнью!.. Вот я знаю, что тебя беспокоит: ты будто гость в этом мире… И хотел бы вернуться домой. Я знаю, как помочь тебе сделать это.

— Извини, дух нашей общаги, но я тебе не верю, — буркнул Томас. — Вали отсюда, не буди его, — он скосил глаза в сторону Мертона, — а то он вынесет тебе мозг.

— Он не проснётся… — самодовольно проговорил дух.

— Конечно не проснётся, — не растерялся и парировал Томас, — ты же уходишь. Дверь за собой закрыть не забудь. — Он положил голову на руку и прикрыл глаза, явно показывая, что диалог окончен.

Дух молчал какое-то время, видимо, раздумывая, после чего вновь продолжил:

— Томас! Неужели ты не хочешь помочь старому духу освободиться? Я бы тогда исполнил твоё желание и не стал бы мешать спать по ночам…

Чтобы продемонстрировать, как он именно будет мешать, дух сдёрнул с Мертона одеяло. Тот нахмурился во сне и сильнее сжался, чтобы сохранить тепло.

— Пошёл к ангелам! — очень спокойно произнёс Томас, раздумывая, какого хрена это мерзопакостное существо привязалось именно к нему. — Вали к другим существам и пусть они тебе помогают. Хоть к лепрекону тому, — добавил он, вернув покрывало на Мертона.

— Не хочу! Он скучный! — обиженно заметил дух, осторожно прихватывая одеяло и медленно стаскивая его на пол.

— Мне всё равно, ты тоже скучный, — буркнул Томас, возвращая одеяло и прижимая его намертво.

Дух смачно выдохнул.

— Я-то скучный?! Я самый модный, самый молодёжный, самый креативный дух! — возмутился он, медленно подталкивая стакан к краю тумбочки. — Не то что ваша комната! Все уже подготовились к Рождеству, а вы все ещё нет! Хотя… Это и к лучшему, у меня непереносимость всех этих украшений…

— С чего бы это? Ты что, Крампус? — взоржал Томас. Он всегда так делал, когда был крайне зол. — Ой-ёй-ёй, масенький ёлёчки боица, — сюсюкнул он, вспомнив почему-то младшую сестру. — Тебе сколько лет, малявка?

— МНЕ?! Да как ты… Да как… Побольше, чем вам, малявки! Вот уйду я от вас. Злые вы! — запыхтел дух, опрокидывая стакан на пол.

Мертон вздрогнул во сне и резко сел.

— Что случилось? — сонно поинтересовался он, непонимающе моргая.

— Какой-то общажный хрен доколупался, — буркнул Томас. — Он уже ушёл, не волнуйся.

«Будь мы в моём мире, хрен бы он вот так в комнату ввалился. Его бы распылило на атомы прежде, чем он зашёл на территорию».

— А, ладно, — зевнул Мертон, откидываясь на спину и снова засыпая.

Томас, настороженно осмотрев комнату, лёг тоже, на всякий случай прочитав одну из молитв на временное изгнание духов. Он займётся этим позднее. Да, например, утром.

* * *

Мертон проснулся ближе к вечеру. Несмотря на то, что таблетка сняла у него жар, он чувствовал себя высохшей мумией. Зевнув и потянувшись, парень сел на кровати и продрал глаза. Осмотревшись, гот впал в легкий ступор. Комната была наряжена? Ну, как наряжена… Кое-где небрежно накиданы гирлянды.

— То…мми? — на всякий случай уточнил Мертон, заметив спину друга.

— У, встал. Этот дух — брехло, — повернувшись, сухо констактировал Томас.

— А, это ты, — с лёгкой ноткой разочарования протянул Мертон. Спрыгнув с кровати, он отошёл к столу попить воды. — А что? Мечтал, что не проснусь? И какой такой дух? — парень зевнул. Дневной сон — это ад.

— Тот общажный хрен, что доставал тогда, — махнул рукой Мертон. — Гринч какой-то. Ёлки боится. Так что вон, — он кивнул в сторону куцего… хм, назовём это деревцем, которое выглядело так, будто его небрежно выдрали из какой-то клумбы.

Мертон посмотрел в сторону несчастного можжевельника, всего день назад росшего на клумбе под их окном, и чуть наклонил голову, размышляя, расстроить ли Томаса или дождаться лучшего случая?

— Ну… вообще-то, это не ёлка, — заметил наконец он, решив, что Томас не нежная фиалка, не развалится.

— Да посрать, — фыркнул Томас. — Украшена? Значит, ёлка. И вообще, я это сделал только потому, что иначе этот прозрачный мудозвон не ушёл бы. — Он бухнул на тарелку Мертона кусок ветчины и грохнул на тумбу.

— Нет, Томас, — Мертон сложил руки на груди. — Можжевельник относится к роду хвойных вечнозелёных ароматных растений семейства кипарисовых, а ёлка, она же ель, к семейству голосеменные или хвойные растения. К тому же ёлка считается особым магическим деревом из-за её специфического аромата, который, по поверьям, отгоняет злых духов.

— Ну, раз такой умный, и скажи, где в вашей шараге найти нормальную ёлку, — оскалился Томас.

«Ишь, не устраивает его ничего», — подумал он сумрачно. Да, был бы здесь его Мертон, тот бы лишь согласился с ним и всё.

— Можно — купить, — пожал плечами Мертон. — Можно — срубить. В парке. Но его ТнТ крышуют, поэтому скорее первый вариант.

— ТнТ? Это кто? — нахмурился Томас. Платить за всякую хрень он не собирался, даже если это не его деньги. А вот срубить одно из осточертевших деревьев — почему бы и нет?

— Братья-близнецы. — Мертон перевёл взгляд на ветчину, но, поморщившись, отвернулся. — Хотя ничего они не близнецы… Ну не суть. Сидели в каждом классе по два года, защитники в команде Томми. Тупые, дурно пахнувшие громилы. Томми с ними поддерживает отношения. Они не любят оборотня и при любом удобном раскладе нападут на него.

— А, это те, — Томас вспомнил двух симпатичных громил, похожих на милых горилл. Ну, эти ещё ничего… — Раз твой Доу с ними кореш, возможно, ему они и дадут, — задумчиво хмыкнул он.

* * *

— Томми, ты конечно, наш друг. И мы тебя уважаем.

— И поддерживаем.

— Но это бизнес.

— А в бизнесе ничего личного, сам понимаешь, — объяснили ТнТ. Они бы отдали Томми ёлку, не жалко. Но тогда они лишатся дополнительных тысячу баксов, а это немаленькие деньги.

— Хорошо, — хмыкнул Томас. — Понимаю.

«Ну что же, я этого не хотел, да видимо, придётся», — подумал он.

Зайдя за угол, он взял найденную получасом ранее палку. Прокравшись меж деревьев, он внимательно осмотрел близнецов. Да, они были людьми, стопроцентными людьми, поэтому обращаться с ними нужно было максимально осторожно.

Томас тихонько зарычал, по-волчьи, как это могли делать только оборотни. Когда ТнТ начали возбуждённо озираться, громко талдыча что-то об оборотне, Томас замахнулся и вырубил их ударом по тупым головам.

«Жить будут, — подумал он, подойдя ближе и настороженно осмотрев их, — а остальное мне не интересно».

* * *

— Вот твоя ёлка, доволен? — Томас небрежно спихнул срубленное деревце на пол возле кровати и незаметно стёр пот с лица — всё же таскать нелёгкое деревце было тем ещё квестом.

Мертон что-то быстро спрятал в карман и осмотрел дерево.

— Неплохо, неплохо, — оценил он. — Сомневаюсь, что твой план сработал… Ты что-то сделал с ними? — как бы между прочим поинтересовался гот, выуживая из-под кровати коробку с гирляндами и ёлочными игрушками.

— Ничего такого, что бы их убило, — сухо информировал его Томас, всем своим видом показывая, что не скажет ничего конкретного. — О, ты хранишь игрушки под кроватью. Как… по-старушечьи, — он хохотнул, вспомнив почему-то свою старую бабку Оливию. У неё была такая дурная привычка.

Мертон вздохнул. Этот Томас немного — очень сильно — напоминал ему Томми в период полнолуния. Но, в отличие от Доукинза его мира, этому было нельзя заехать по пушистой морде.

— Очень смешно, мистер Пушистая морда! — поддел Мертон. — Для начала нужно оттащить ёлку к столу.

— Ещё раз назовёшь меня так — пожалеешь, — рыкнул Томас, не терпевший издёвок в свой адрес.

Обхватив руками колючее деревце, он попёр его в сторону, по пути сбив пару стульев. Шипя от колючек, царапающих кожу, он постарался придать ёлке более-менее вертикальное положение. В результате вышло, будто у ёлки было похмелье, и она слегка облокотилась на стол.

«Сойдёт», — решил Томас и отошёл.

— Готово, — буркнул он.

— Кривовато как-то. Сойдёт, — махнул рукой Мертон.

«Всё равно лучше не сделает».

Мысленно отметив в своем воображаемом блокноте пунктик с пометкой «Мистер Пушистая морда», парень поставил коробку на стол и принялся украшать дерево.

— Поставишь? — поинтересовался Мертон, наткнувшись в коробке на звезду-верхушку и теперь вертя её в руках. На стул лезть желания не было, а Томас мог достать и с пола.

Томас скривился, но поставил, куда просили. Ёлка сразу приобрела более законченный вид. Томас посмотрел на звезду, и тут вспомнился совсем другой эпизод из его жизни — как они с матерью, стоя на уступе, смотрели на звёзды. Под их лапами красовался снег и застывший ночной лес, а сверху — бескрайнее звёздное море, посреди которого возвышалась луна.

Томас помотал головой и принялся, бурча, выметать осыпавшиеся от тряски колючки.

— А я дома никогда не наряжал ёлку, — поделился Мертон, разглядывая игрушки. — Папа не любил это занятие, а мама, если и ставила её, то, в основном, наряжала сама или просила Бекки, мою младшую сестру. Это первая ёлка, которую я наряжал сам.

Смутившись от внезапно нахлынувшего откровения, парень вновь вернулся к коробке с украшениями.

— Раз уж в нашу комнату захаживает злой дух, нужно… АПЧХИ!.. разукрасить её так, чтобы он и близко не смог подойти. Как насчет гирлянды?

— Это те светящиеся штучки? — спросил Томас. — Вешай, если хочешь. Мне как-то всё равно.

От ёлки шёл странный запах. Что-то смолистое и эфирномасловое. Томас принюхался к рукам, которые пропахли этим соком, и вздохнул. Опять мыться надо будет.

Мертон вздохнул и принялся за работу. Как оказалось, самым сложным занятием было размотать огромный моток гирлянд. Томми, видимо, очень спешил их убрать и даже не позаботился о том, чтобы сделать это аккуратнее.

Петелька сюда, петелька туда, петелька обратно… Казалось, этому занятию просто не будет конца. Но наконец юноше удалось немного расслабить путы и относительно распрямить часть гирлянд. Взяв стул и поставив его к окну, Мертон задумчиво посмотрел на гардину. Жалко, что не было Томми с его суперспособностями волка. В прошлом году он зацепил гирлянду при помощи своего волчьего прыжка.

Поднявшись на стул, Дингл вдруг осознал, что не достает до нужного места.

— Ладно, — сказал он сам себе. Сходив ещё за одним стулом, юноша установил его сверху и оценивающе посмотрел на свою конструкцию. Вроде выглядит крепко…

«Да пофиг вообще как-то, — отмахнулся Мертон и осторожно залез наверх. — У… А неплохо», — хмыкнул он, наконец-таки удержав равновесие. Теперь главное — не чихнуть.

Томас настороженно смотрел на него, не понимая, что тот делает. Зачем ему так высоко вешать эти… гирлянды, вроде. Можно было в углу где-нибудь небрежненько накинуть — и всё. Зачем все эти стулья, так и шею можно свернуть!

— Ты какой-то самоубийца, сударь, — наконец сухо вымолвил он. — Давно с верхотуры не падал?

Мертон закатил глаза.

— Томас, как сказал один великий человек: «Красота требует жертв», — заметил он, осторожно подтягивая гирлянду ближе.

Затаив дыхание, парень потянулся и одним быстрым и ловким движением накинул её на примеченное место. Стулья пошатнулись, и Мертон уже успел смириться с мыслью о падении, но ему всё-таки удалось удержать равновесие.

— Фу-уф, — не сдержавшись, выдохнул гот. — Да и вообще, для себя самого должно быть приятно. Ты же волк, а не свинка. Приходить всегда приятно в чистое и уютное логово, а не в сви… АПХЧИ!!!

Томас сделал лицо-кирпич.

— Мне всё равно, как будет выглядеть ТВОЁ логово, — уточнил он, схватив начавшего было падать Мертона. Тот весил чуть больше Мертона из его мира, но не настолько критично, чтобы Томас не смог его поймать. — Главное, чтобы в нём было безопасно. А на уют мне пофиг.

— Спасибо, — буркнул Мертон. — Уют — безопасность для психики. Если человек, ну, или оборотень находится не в уютном месте, он становится раздражительным, вспыльчивым и агрессивным. А также формируются депрессия, стресс и постоянное чувство напряжения.

Томас фыркнул.

— Нету у меня ничего такого, — произнёс он. — А оборотни раздражительные от природы. Даже мой отец таким был. Если бы у него были проблемы, он бы постарался решить их. А раз нет, значит их не было!

— Твой отец оборотень? — удивился Мертон, передвигая стул к шкафу. — То есть ты рождённый оборотень? Томми стал таким после укуса…

— Укуса? Никогда не слышал, чтобы просто люди становились оборотнями от укуса, — удивился Томас, следуя за ним и придерживая стул. — От него только подыхают. У человека должны быть гены волка, и немало, чтобы остаться в живых после укушения. Видимо, твой Доу тоже не совсем человек.

— То есть, — спустя добрых пять минут молчания произнёс Мертон. Он уже повесил гирлянду возле шкафа и перебрался к двери. — То есть, чтобы стать волком, нужно иметь к этому предрасположенность? И, если бы, у укушенных Томми случайным образом не оказалось специального гена, они бы погибли? Интересно… А эти гены передаются по наследству? И может ли родиться оборотень в семье, если родители — люди?

— Да, это передаётся по наследству, — кивнул Томас, следуя за ним. — У моей бабки не было никаких волчьих сил. Полагаю, она была простым человеком, но я её не знаю, поэтому не могу сказать точно. И да, погибли бы. Правда, оборотни чувствуют «спящие» гены и могут пробуждать их.

— Это обнадёживает, — выдохнул Мертон, — что чувствуют. Вот, смотри, красиво? — он повёл руками, указывая на гирлянду и ёлку в целом. — Только в розетку ещё включить…

Щёлк! Розетка заискрила, но, благо, не сгорела. В кои-то веки гирлянда просто включилась без всяких там последствий.

Мертон отошёл к столу попить воды. Почему-то после слов Томаса о смерти после неправильного укуса у него что-то защемило в груди и стало трудно дышать. Может быть, это от осознания всей серьезности ситуации, так как столько в их с Томми жизни было случаев случайных укусов и случайно предотвращенных укусов…

— Томас, а твоя стая, — чтобы отвлечься, поинтересовался парень. — Чисто научный интерес, ты их… ну… как-то собирал… как альфа, да?

— Волк не может жить без стаи, — вздохнул Томас. — Чем больше в ней членов, тем сильнее волк, разбудивший гены остальных либо ставший лидером по голосованию. Когда стаи нет рядом, лучше не превращаться, потому что последствия могут быть… волнующими. Рано или поздно оборотень всё-равно найдёт свою стаю, потому что это у него в инстинктах. Невозможно быть одиноким волком, мы — социальные существа.

— Ясно, — Мертон нервно пожевал губу. Томас обладал большим количеством хорошей информации. — Но Томми часто превращается в волка без стаи, — наконец заметил он. Какая-то смутная догадка повисла в воздухе. А может быть, Томас просто боится превращения, поэтому такой агрессивный? — Он… Мы научились это контролировать. В первые месяцы, тем более полнолуния, было тяжело. Ему постоянно нужно было напоминать, что он хороший оборотень, что есть людей нельзя… И Томми смог побороть в себе некоторые инстинкты и даже научился контролировать свои превращения. Главное, всегда иметь рядом с собой друзей, и можно тогда чувствовать себя спокойным, не смотря на то, кто ты. Ты, случаем, не голоден?

— Я голоден всегда, — хмуро уточнил Томас. Подивился наивности Мертона и осторожно — впервые в жизни он проявлял столько такта! — поинтересовался: — Тебя не смущало… ну… что твой Доу… не ищет… стаю? Как ты думаешь, почему?

— Потому что у него уже есть стая, — самодовольно проговорил Мертон, отработанными движениями нарезая хлеб для бутербродов. Готовить что-то совершенно не хотелось, а заказывать еду — поздно.

Томас подозрительно прищурился, глядя на Мертона.

— Я-ясно, — протянул он. До сих пор он не чувствовал ни одного оборотня, так что либо Мертон лжёт, либо… его стая намного дальше, чем это безопасно для оборотня.

— Время ужина! — объявил Мертон и всучил в руки Томаса тарелку с бутербродами. Сам сел рядом и принялся есть свои.

Томас придирчиво осмотрел еду. Да уж, его Мертон такое бы сразу заблокировал. Сказал бы, что у них здоровье не лощёное — есть всякую вредную пакость. Впрочем, сейчас выбора особо не было. Либо жри, либо голодай. Вздохнув, Томас в два укуса прикончил бутерброды, совсем не почувствовав их вкуса.

— Давай завтра в магазин сходим? — предложил Мертон, всё это время рассматривая дела рук своих. Несмотря на ёлку и гирлянду, комната выглядела совершенно пустой, будто незаконченной.

— Давай, — согласился Томас, оглядывая комнату. Она стала казаться ещё меньше, из-за того, что все углы и пустые места были заняты мишурой, гирляндами и прочими украшательствами. Томас чуствовал себя несколько скованно от обилия запахов и цветов, мигающих тут и там. Однако запах ёлки вызывал ассоциацию с лесом, куда они ходили с мамой в его первые полнолуния.

Хм… Томас должен был признать, что ёлка — ничего так. Но гирлянды всё ещё вызывали желание зарычать. Чего они так часто мигают?!

— Зачем в гирляндах делают этот режим? — проворчал Мертон, выключая лампочки. — Для выявления людей с эпилепсией?

Было уже поздно, без двух минут новый день, поэтому Дингл предложил Томасу ложиться спать.

— Завтра будет новый день, приятель, — завернувшись в одеяло, проговорил Мертон. — Думаю, завтра тебе будет уже полегче… Переживём эту неделю. Может, и понравится тебе ещё у нас, — ободряюще улыбнулся.

— Это вряд ли, — пробормотал Томас, привычно устраиваясь подле Мертона за его спиной и обнимая его рукой. Только сейчас он понял, как скучал по дому.

«Томми, брат, возвращайся поскорее!» — думал, тем временем, гот.

Как же Мертону хотелось, чтобы его Томми, его пушистый и добрый, хороший мальчик, вернулся. С Томасом парень постоянно чувствовал себя напряжённо. Даже сейчас. Может быть, такое чувство возникало из-за того, что сам оборотень был взволнован, может, ещё из-за чего-то, но состояние беспричинного беспокойства никак не отступало. Рядом с Томми было совсем не так. Жаль, что он вернется ещё очень не скоро…

Грустно вздохнув, гот сильнее зарылся лицом в подушку и постарался поскорее заснуть.

Мертон судорожно вздохнул и ещё раз осмотрел Томми. Вроде как с ним было всё хорошо… Но может быть, это только на первый взгляд? Может быть, он повредился в уме? Или получил травму от падения? Или теперь он злой и захочет убить его, Мертона?

— М-может, р-разбуд-дить его и п-проверить? — поинтересовался парень у сидевшего возле его ног кролика. Тот упорно молчал и не отвечал. — Б-бог-ги, я н-не з-знаю, — панически проговорил парень и нервно заходил по комнате.

Когда Томми упал, Мертон осознал, что тот уже вполне себе адекватен, а значит, не нуждался в помощи. И уж тем более в усыплении!

Тащить оборотня пришлось бы долго, если бы по пути юноше не встретился Марк — член стаи Томаса, и не помог донести альфу до комнаты. Затем, недолго думая, Мертон привязал Томми к кровати специальными браслетами, которые Томас купил специально для устрашения гота, но, к счастью, ни разу не испробовал. Привязать Доукинза пришлось из-за того, что Мертон не был уверен в каком состоянии проснется парень после произошедшего.

Томми застонал, просыпаясь. Это был странный сон… Будто он перенёсся в параллельный мир и встретил параллельного Мертона, который был совсем другим, чем его Мертон. Как он отправился на параллельные уроки, узнал, что в этом мире у него, оказывается, была стая!.. Много чего было в этом странном и запутанном сне.

— Мертон, — тихо позвал друга Томми. — Ты не представляешь, что мне приснилось…

Мертон вздрогнул всем телом, когда услышал голос друга.

«Я буду мужчиной. Я не сделал ничего такого, чего не должен был сделать в такой ситуации. Я… Я просто спокойно ему все объясню! Я спокоен и рассудителен. Я… А-А-А-А!!!»

— Т-Томми!!! — парень кинулся на колени. — П-пр-рости м-меня, п-пожалуйста! Я… я н-не з-знал, ч-что ещё м-можно… с-с-сделать! И… я… н-не х-хотел т-тебя ог-глушат-ть!!! П-просто т-ты… А п-потом… А я… Н-ну… П-прости, я н-не х-хотел!.. Н-но ес-сли х-хоч-чешь н-наказать, т-то я з-знаю, ч-что в-виноват!..

Томми поморщился, сел, наплевав на браслеты, которые просто разломались, и помассировал виски.

— Мертон, — страдальчески протянул он. — Ты можешь успокоиться и сказать нормально? Я тебя не понимаю.

Мертон судорожно выдохнул и дрожащей от страха рукой потёр лицо, чтобы успокоиться.

— Т-ты н-не з-злишься… н-на м-меня? — о-о-о-очень осторожно и тихо проговорил он.

— За что? — устало вопросил Томми, начиная немного раздражаться. Этого Мертона определённо стоит научить уважать себя. Чтобы его Доукинс подавился, когда вернулся.

Мертон почувствовал раздражение и усталость Томми и смутился ещё больше. Опустив глаза, он тяжело вздохнул и, не отводя взгляда от зазубринки на линолеуме, с трудом проговорил:

— З-за т-то, чт-то ог-глушил т-тебя и… т-ты уп-пал и н-немного п-повред-дил л-лицо, — после этого признания юноша сильнее сжался. Про фингал и шишку на лбу он сказать не мог. Пусть лучше Томми сам это увидит.

«Томас, скорее бы ты вернулся!» — мысленно желал Дингл. С Томасом было проще — от него было известно чего ожидать. К тому же, зная тонкости его характера, им не сложно было манипулировать.

Да и к тому же, несмотря на издевательства оборотня, Мертон скучал по своей половинке. По его объятиям, его поцелуям, его голосу и шутливым (!) поддевкам.

«Интересно, а он скучает обо мне?» — отстраненно подумал парень, уходя в свои мысли и продолжая пустым взглядом гипнотизировать пол.

Томми вздохнул.

— Мертон, ты всегда впадаешь в панику, когда делаешь что-то не так? — осторожно поинтересовался он. Честно говоря, как же он скучал по своему Мертону! Тот мог так послать его, что хоть стой хоть падай. Томми ненавидел своего двойника, за то, что он сделал с этим Мертоном. — Типа… Ну… Если ты напал на меня, значит, было за что? А раз так, то зачем извиняться? К тому же, на оборотнях всё быстро заживает, да и шрамы украшают мужчину. Ты так часто говорил. Ну… не ты… твой двойник. Но не суть.

— Из-звини, — пробормотал Мертон, но тут же вздрогнул, вспоминая, за что извинялся. Быстро глянул на Томми и отвернулся. — Т-то есть… н-ну… Я н-не з-знаю, ч-что ещё д-делать, — совершенно потерянный, парень тихо переместился в кресло, которое, к счастью для него, находилось вне зрения Томми, и обнял себя руками. Лучший способ решения проблем — сбежать от конфликта.

Один лишь кролик резвился и бегал по комнате. Увидев ногу Томми, он подошел к ней и принюхался. После чего чихнул и, встав на задние лапки, стал заглядывать на кровать.

Томми хмыкнул.

— Это Бейб? — поинтересовался он, вспомнив кролика Мартина. — В моём мире такой у твоего кузена есть. Но он жирный, как не знаю кто. В смысле, кролик жирный, не Мартин. Хотя… тот жирный тролль.⁽¹⁾

— Ег-го з-зовут Б-бейби, — напряжённо ответил Мертон через какое-то время. — К-кузена?! — внезапно воскликнул он. — О н-не-е-ет! — он закрыл лицо руками и судорожно выдохнул. — Т-томми, с-сегодня б-будет од-дин из х-худших д-дней в н-наших ж-жизнях! Т-томми, в эт-тот д-день Т-томас н-назначил в-встречу со с-своей с-семьей… — страдальческим голосом добавил гот.

— Э… — Томми непонимающе развёл руками. — Ну… всё настолько плохо?

«Хотя… вспомнив всё, что известно о этом Доукинсе… как-то верится».

— М-может, п-позвонить им и с-сказать, ч-что т-ты… — Мертон задумался. — Н-нет, ес-сли п-прошл-лый р-раз н-не п-прокатил-ло… Н-на с-самом д-деле, в-всё н-не т-так п-плохо, — ответил парень уже Томми, теперь поджимая под себя ещё и ноги.

Семья Томми была весьма неординарная… С одной стороны, они, ну, по крайней мере, какая-то часть семьи, нормально приняли в свою семью человека. А с другой стороны — относились к нему, как к какому-то домашнему питомцу (в этом недалеко ушли от самого Томаса). Да и постоянно норовят укусить или подчинить. Несмотря на то, что это НОРМА для семьи оборотней, иногда они могли перегибать палку. Благо, всегда рядом был Томас… Которого в этот раз не будет! Вряд ли мягкий по характеру Томми знает о том, как правильно реагировать на ту или иную ситуацию. Да и не распознают ли обман родители Томаса? Что будет тогда?

От тревожных мыслей Мертона даже начало подташнивать. Сделав пару успокаивающих вдохов, Мертону удалось слегка унять участившееся сердцебиение.

— Он-ни п-прос-сто… н-ну… с-специфич-ческие… — пояснил гот. — У т-тебя, т-то есть, у Т-томаса б-большая с-семья в сорока д-двух в-волков. Ж-живете н-несколькими п-покол-лениям-ми. Т-ты од-дин из м-младших д-детей. С м-матерью х-хорошие от-тн-ношения. С от-тцом н-не ос-собо л-ладите. П-по большей ч-частью, из-за м-меня. Он н-не х-хотел, ч-чтобы т-ты як-кшался с л-людьми и уж т-тем б-более в-встречался. П-просто л-люди в-в н-нашем м-мире ч-что-то в-вроде н-недостойной р-расы… И с-созданы л-лишь з-за т-тем, ч-чтобы с-служить с-существам.

Томми поперхнулся.

— С-сколько? — чуть не став заикой наподобие Мертона, выдавил он.

В его мире у него, слава богу, был только один брат, да и тому было пофиг, где, когда и куда пропадает его младший брат. И уж тем более его семья никогда не была оборотнями. Своих бабушек и дедушек Томми не знал, впрочем, как и дядь-тёть. Единственный дальний родственник, с которым он был более-менее знаком — его двоюродный брат Стив, но и тот приезжал лишь раз, когда автостопом добивался из Бермуда в Канзас.

— С-сорок два, — повторил Мертон, припоминая день знакомства с семьей Томаса.

А уж тем более вечер, когда парень забился в самый дальний уголок и, проклиная тот день, когда вообще познакомился с Томасом, молился всем известным богам, чтобы те просто стёрли его с лица земли, чтобы не видеть всего этого бедлама. А после второй встречи, когда Томас едва ли не насильно взял его с собой, Дингл стал заикаться. Причём не помогали даже сеансы у психологов.

— М-может, н-не п-пойдём? — с надеждой поинтересовался парень.

Томми представил себе целую толпу оборотней. Вспомнил синдикат, поёжился. Представил, что ему придётся РЕАЛЬНО постараться, чтобы его не узнали, ведь у него и Доукинса отсюда довольно много различий. Поёжился ещё сильнее. Представил, ЧТО могло произойти, если оборотни поймут что он самозванец…

— Знаешь, ты предлагаешь очень крутые идеи, — нервно заметил он.

ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ!

Внезапно зазвонивший телефон заставил Мертона чуть ли не подскочить в кресле. Подскочив к аппарату, он снял трубку.

— Д-да? Д-да. Д-да… Д-да? Д-да! Д-да… Н-но… Т-том-мас… Он-н… Д-да… Д-да… Д-до с-свид-дания.

Положив трубку, парень какое-то время молчал, после чего объявил:

— Он-ни х-хот-тят, ч-чтобы т-ты п-приех-хал, и эт-то н-не об-бсужд-дается… С-сказ-зали, ин-наче с-сами к т-тебе п-приедут… — Дингл почувствовал, как его каждодневная внутренняя дрожь усилилась. Ему было очень страшно ехать без Томаса, но Томми же не виноват и его нужно успокоить. — Н-не п-переж-живай, в-вык-крутим-мся…

— Может, выгоднее будет, если они к нам приедут? — неуверенно поинтересовался Томми. Интуитивно он предполагал, что всё так и будет. Судя по словам Мертона, «его» семья была довольно суровой и патриархальной. Они бы никогда не забыли про своего отпрыска.

Мертон покачал головой.

— Т-так од-днажд-ды б-был-ло и… Т-томас п-посет-тил д-дом в б-баг-гажнике…

— Да уж, — Томми нахмурился, — ну и мирок у вас… Тогда придётся ехать. Но нужно захватить с собой что-нибудь для поражения оборотней, не имеющее вкуса и запаха. Мертон… ну, мой который… вроде рассказывал о подобной травке.

— У м-меня т-тоже ес-сть, — признался Мертон. — Н-но ес-сли Т-томас уз-знает, т-то я т-труп.

Парень вновь нырнул под кровать и достал из потаенного места под половицей мешочек с каким-то порошком, фляжку с какой-то жидкостью и баночку с мазью.

— В-вот… — отсыпав с мешочка порошок в небольшой пакетик, парень передал его Томми. — Эт-то ус-сып-пляющая т-трав-вка д-для об-боротня. Т-только б-будь ос-сторож-жен, т-так к-как д-дейст-твует он-на м-моментально. Н-нужно уж-же п-потихоньку в-выдвиг-гаться, н-но у т-тебя есть в-время п-принять д-душ, а я п-пока п-приготов-влю з-завтрак. П-поесть н-нуж-жно х-хорошо, т-так к-как с-семейн-ное м-меню т-тебе в-вряд л-ли п-понр-равится…

— А что там едят? — с небольшой опаской поинтересовался Томми. Ему не особо хотелось знать это, так как из слов Мертона он примерно предполагал, что, но лучше сразу уточнить, чем потом попасть впросак.

— Н-ну… он-ни л-любят п-поест-ть т-то, ч-что д-доб-будут н-на ох-хоте. Ин-ногда д-даже в с-сыр-ром в-виде, — спокойно ответил Мертон, ловко нарезая кусочки мяса на кубики.

— Оу… — для Томми, впрочем, подобное не было новостью. Когда-то он был знаком с одним оборотнем и тот — страшно подумать! — ел беззащитных зоопарковых животных. Многие оборотни на самом деле не заморачивались с готовкой. В их среде Томми был своеобразным мажором, так как предпочитал жареное мясо… ну, пусть немного с кровью. А что, такое даже люди едят!

Перед тем, как Томми ушел в душ, Мертон достал ему из шкафа чистую праздничную рубашку и брюки. Что-что, но мать Томаса любила, когда её сын надевал строгую одежду. А оборотень очень любил свою маму, поэтому был готов радовать её даже в этом аспекте.

Когда Доукинз скрылся в душе, Мертон вернулся к готовке. Обжарив кусочки мяса, он сварил спагетти и пропитал его приготовленным заранее подливом. Красиво разложив всё в тарелки, Дингл приготовил Томми чай с мелиссой, а себе налил вина. Ему нужно было немного храбрости перед таким рывком. Усевшись в кресло и неспеша попивая напиток, Мертон приготовился ждать друга.

Томми же, стоя под струями душа, сумрачно думал. Сказанное Мертоном невероятно его нервировало. Прежде Томми никогда не оставался с таким количеством оборотней, да ещё и в одиночку (Мертона можно было не считать, это был не его бойкий на язык друг, а запуганное заикающееся существо). И это, надо сказать, будет не особо приятный опыт.

Выключив воду, Томми рассеянно обтёрся полотенцем и вышел, чтобы наткнуться на неуверенный взгляд Мертона.

«Да уж, с этим надо что-то делать», — подумал он сумрачно, садясь за стол.

— Приятного аппетита, — рассеяно сказал он.

— П-приятного, — пожелал Мертон, оценивающе разглядывая Томми и прикидывая их шансы не умереть. — Т-томми, скажи, а как у т-тебя обстоят д-дела с превращениями? Ну, н-например, на детальку от л-лего случайно наступил или р-резкий шум услышал…

— На такое вряд ли среагирую, — подумав, ответил Томми. — А вот если кто захочет напасть на кого-нибудь… Тогда могу не удержаться.

— Это х-хорошо, — кивнул Мертон.

Отхлебнув ещё вина, парень потянулся и, достав из кармана баночку с жидким аконитом и одной редкой травкой против оборотней, сделал два глубоких глотка. После этого принялся покрывать своё тело вязкой жидкостью с тем же эффектом. Ну, вдруг кто-нибудь захочет покусаться…

— К-кушай, а то остынет.

— Что ты делаешь? — полюбопытствовал Томми, который, честно признаться, не особо хотел есть. Ага, события последних дней из кого угодно аппетит вышибут!

— Это с-своеобразный а-антисептик от о-обор-ротней, — терпеливо пояснил Мертон, особое внимание уделяя шее. — Ч-чтобы, в случае укуса, я-я не стал о-оборотнем. Так ч-что за меня м-можешь не париться, я как-нибудь с-сам справлюсь, не пропаду. Главное, с-старайся быть б-более дерзким, на все вопросы м-можешь не отвечать — Томас ч-часто игнор-р-рирует, если в-вопрос его Волчьему Величеству н-не интересен.

Мертон задумался на мгновение, после чего принялся покрывать гелем и ноги. Томми почесал затылок.

— Он даже родителям дерзит? — удивился он, относясь к своему двойнику со всё большим пренебрежением. — Есть хоть что-то в этом мире, что вызывает у него уважение?

Мертон задумался.

— Н-ну… Он ув-важает м-мать, поэтому т-тебе, наверное, п-п-пр-ридётся н-надеть костюм, — Мертон кинул многозначительный взгляд на стопку вещей на кровати. Извернувшись, юноша на всякий случай — бывали и такие случаи, нанёс немного геля и на свою спину. Поднявшись, он немного шаткой походкой отошёл к окну, пробормотав: — Я н-не смотрю, м-можешь переодеться.

— Это… костюм? — Томми настороженно посмотрел на рваную тряпку, которой в его мире его Мертон наверняка бы мыл полы. Кинул настороженный вгляд на Мертона — шутка, что ли? Но спина того выглядела достаточно серьёзной.

«Ну и мода у них здесь», — подумал Томми и всё же надел. Надо значит надо.

— Т-ты всё? — поинтересовался Мертон и, получив какой-то утвердительный звук от Томми, обернулся. — А т-тебе идёт, — подметил он, подходя и машинально поправляя ворот его рубашки. Ласково проведя ладонями по сильным плечам, Мертон немного улыбнулся от очередного воспоминания, но, вспомнив, что это не Томас, тут же отдёрнулся в сторону.

Сгребая всю еду в небольшой судочек, парень отправил его в сумку, перекинул её через плечо и неуверенно поглядел на Томми.

— Ум-меешь? — он указал на машинный ключ.

— Да, конечно, — Томми взял ключ и неловко повёл плечом. Взгляд Мертона, полный нежности, был… непривычным. Томми часто видел его от Стейси и несколько раз — от Лори, так что одного этого факта было достаточно, чтобы смутиться.

«Почему он так смотрел?..» — Томми мотнул головой, пытаясь вернуться в реальность.

— Поедем на твоём катафалке? — поинтересовался он.

— Н-на ч-чём? — переспросил Мертон, но тут же взял себя в руки. — Н-нет, на твоём бмв. Я не ум-мею в-водить машину.

— В моём бмв?.. Ну, ладно, — решил не спорить Томми. Вообще, у него была феррари, но Мертон не особо разбирался в машинах. Для него все они были просто «какими-то тачками», и лишь его катафалк носил гордое «машина». Да и водил он получше Томми, поэтому обычно сам был водителем.

1) https://ficbook.net/readfic/7867449

Вернуться к тексту

— Земля!.. — не выдержал Мертон, вываливаясь из машины и падая в сугроб.

Да, Томас определенно водил машину лучше Томми, хотя в этом есть свои плюсы — ребята добрались до дома Доукинса за считанные минуты. Жаль только, что чуть не угробили машину, едва не попали в ДТП и два раза чуть не съехали в кювет.

Томми выбрался из машины следом за Мертоном и, шатаясь, сделал пару шатких шагов. Мир расплывался, волк внутри волновался, чувствуя неуверенность его ног, но в целом, дорога в качестве водителя была… норм. Правда, Томми всё же больше нравилось быть пассажиром.

— Мы… на месте? — собрав глаза в кучку, уточнил он.

Поцеловав твёрдую землю под ногами, Мертон поднялся и утвердительно кивнул, после такой экстремальной поездки его слегка мутило. Сцапав Томми за рукав, парень направил его в сторону большого трёхэтажного дома, величественно выглядывающего из-за снежных зарослей.

— Так, — остановившись на пороге, юноша ещё раз бегло осмотрел Томми, поправил кое-где куртку и прическу, отряхнув пыль и скрывая следы неудачной поездки. — Будь спокоен. Всё у нас получится.

В этот момент раздался звон, и кто-то выпал с окна в снег.

— А я морская звезда! — невнятно пробормотал этот кто-то.

— АХ ТЫ, СВОЛОЧЬ! ДА Я ТЕБЯ! — раздался вопль в доме, и в следующий момент входная дверь с грохотом распахнулась, явив уличному миру разозлённую кем-то девушку.

Заметив гостей, она замерла. После чего закричала и, захлопнув дверь, скрылась внутри. Томми, попятившийся от неожиданности, когда дверь распахнулась так, будто выпавшего из окна оборотня хотели сожрать на месте — впрочем, вспомнив рассказы Мертона, можно было подумать и так, — озадаченно склонил голову набок.

— Что… что это было? — неуверенно поинтересовался он у Мертона. — Кто это был? Чего она убежала?

Волк внутри замер и заинтересованно принюхался.

— Не знаю, — Мертон сглотнул. — Здесь все неадекватные!

Внезапно дверь снова распахнулась, и на пороге оказалось два здоровенных оборотня. Они смотрели на Томми и рычали.

Томми замер, вопросительно ожидая реакции своего волка. К его удивлению, волк не спешил злиться или бояться. Добродушно ворча, он безбоязненно смотрел на рослых оборотней. А Томми гадал, отчего в этом мире все такие странные.

— Ты всё-таки явился сюда, — прорычал один из громил и сделал несколько быстрых шагов по направлению к Томми. В следующую секунду он заключил парня в крепкие объятия. Второй оборотень, не медля, тоже. — Мы так скучали, братишка! Думали, уже не приедешь! Ну, чего стоишь, как не родной? Пошли! — С этими словами волки утянули Томми и Мертона в холл, где к первому подбежали какие-то щенки и принялись обнюхивать его и радостно подтявкивать.

— Ух ты! — Томми подхватил одного на руки, с удивлением и восторгом глядя на них. — Не знал, что оборотни заводят собак, — очень тихо, так, чтобы услышал только Мертон, шепнул он, поглаживая щенка.

Мертон воззрился на Томми, как на восьмое чудо света, и зашипел ему в ответ:

— Поставь его на место! Это твой брат!

Щенки были весьма настойчивыми, поэтому парню приходилось, незаметно от взгляда взрослых оборотней, конечно же, отталкивать их ногой. Благо, эти были маленькие и пока не могли свалить его. Но Мертон предчувствовал, что то ли ещё будет.

Томми замер. Недоуменно вгляделся в висячего на руках щенка. Тот был… самым обыкновенным.

— Ты шутишь же, да? — ещё тише прошептал он. — Разве оборотни бывают… собаками?

— Истинные, то есть рождённые, оборотни принимают человеческий облик только к пяти годам! — бегло пояснил Мертон, чувствуя, как стремительно забилось сердце. Всё ещё хуже, чем он предполагал. Томми не знает элементарных оборотнических вещей!

Они умрут?!

Но не успел Мертон впасть в панику, как из комнаты выскочил новый поток оборотней.

— ТОМ! ЧЕЛВЕК! — невнятно запищали щенки постарше и сбили парней с ног, запрыгнув им на руки и начиная радостно вылизывать их лица.

— БРАТИК! БРАТИК ПРИЕХАЛ! — сверху на и так придавленного щенками Томми запрыгнула какая-то девочка лет пяти-шести. У неё были волчьи ушки, лапки и хвостик. — Я ТАК СКУЧАЛА ПО ТЕБЕ! ТЫ ТАК ДОЛГО НЕ ПРИЕЗЖАЛ! А Я НАУЧИЛАСЬ ПРЕВРАЩАТЬСЯ! СМОТРИ, КАК УМЕЮ! — восторженно завопила она, превращаясь в щенка и снова в получеловека. Расцеловав брату лицо, она крепко обняла едва поднявшегося Мертона. — УИ-И-И! БРАТИК ПРИВЁЛ СВОЕГО ЧЕЛОВЕКА! УРА-А!

— П-привет, Эмми, — хрипло поздоровался Дингл. Хватка у маленькой Доукинс была весьма крепкой для такого тщедушного человека, как он.

— А можно поиграть с ним? НУПОЖАЛУЙСТАПОЖАЛУЙСТА! — попросила девочка, подбегая к Томми и нетерпеливо подпрыгивая на месте, состроив жалостливую и просящую мордочку. Все остальные щенки сделали тоже самое, негласно признавая в Эми альфа-самку, чьё поведение требовалось повторять.

— Э… — Томми растерялся. Когда Мертон пояснил ситуацию, лучше не стало. Судя по тому, как часто тот задышал, в их мире подобные оборотни были в порядке вещей. Но они не были в порядке вещей в ЕГО мире.

«Боже, надеюсь, не придётся убегать!» — подумал панически Томми, надеясь, что такого и правда не понадобится. Мало ли, вдруг эти оборотни ещё и быстрее его!

— Ну… — он кинул беглый взгляд на Мертона. — Если только он не против…

— Ты лучший братик на свете! — девочка подпрыгнула и чмокнула Томми в щёку. — ДАВАЙТЕ УСТРОИМ ВЕЛИКОЕ ЧАЕПИТИЕ!

— УРА! — воскликнули оборотнята, свалили Мертона и уволокли его куда-то по коридору.

Не успел Томми запаниковать, осознав, что остался один посреди коридора, полного волчьих запахов, как его одиночество было коварным образом нарушено.

— Привет, — не особо весёлым и каким-то гундосым голосом поздоровался подошедший парень. Он сам по себе был бледным, немного сутулым и каким-то до мелочей «подлизанным». Ну, типичный ботаник из дешёвого сериала про подростков. — Можно сегодня поизучать твоего человека? — сходу поинтересовался он, не особо приветствуя брата. — Я прочёл в одной энциклопедии, что люди сильнее восприимчивы к холоду. Хочется проверить научным путем…

— Кто о чём, а Мартик о людишках! — к Томми подошла высокая девушка и по-братски протянула ему руку для приветствия. — Пошли в гостиную, расскажешь, как там твоя житуха, — наклонившись к уху Томми, она шепнула: — И как твое «это самое».

— Что «это самое»? — не понял Томми, холодно посмотрев на Мартика. Это здесь так к Мертону относятся? Удивительно, как он ещё не траванул тут всех. А Томми подозревал, что Мертон из этого мира совсем не такой простой, каким хочет казаться.

— Ну… ты сам говорил! — нахмурилась девушка. — Ты хотел рассказать… Иди отсюда, малявка! Взрослые волки хотят обсудить взрослые вещи! — обратилась она к Мартику.

— Ох, ох, ох! Какие мы важные! — мрачно отозвался тот, но, услышав злобное рычание, всё-таки вздохнул и удалился.

— Пойдём! — девушка схватила Томми за руку и повела в гостиную.

Там собралось около дюжины оборотней. Три парня сидели у телевизора, одна волчица пожилого возраста и одна средних лет расположились рядом на диване, таком длинном, что на нём также нашли себе место пять девушек, у двоих из которых были щенки на руках. Увидев Томми, вся эта толпа радостно заулыбалась и приветливо замахала ему руками… и лапами, кажется, тоже.

Дёрнув Томми за руку, девушка, приведшая его сюда, усадила его на ковер рядом с собой.

— Ну что, рассказывай! — заговорщицким шёпотом начала она. — Мы хотим знать всё! Значит, ты всё-таки сумел добыть ту штуку… И как? Что-то поменялось?

— Я… ну… — Томми обернулся, чтобы посмотреть, где находился Мертон, но того нигде не было видно. Видимо, маленькие оборотни утащили его куда-то в свою комнату. Хоть бы они ничего с ним не сделали!

«Эй, ты о себе подумай! Ты вообще-то сейчас в гостиной, полной оборотней! Оборотней, который считают тебя другим, своим, собратом!» — рявкнуло его подсознание.

— А… ну… — он почесал затылок. — Не… не срослось там… Не получилось добыть, в общем.

Оборотни, вслушивающиеся в его лепет, недоуменно заморгали.

— Хоспади! — заворчала бабка, махнув рукой. — Вот в наше время этих самых… ну… вот старая стала, ничего не помню!.. Ну вы поняли в общем, на каждом шагу! Вот. Можно было…

— Томас, — мягко обратилась к нему сидящая рядом волчица, поглаживая свой слегка выпирающий животик. — Ты, главное, не переживай. В этом ничего такого нет. Просто нужно поинтересоваться. Это естественно. А что естественно, то не безобразно. Если… хочешь, могу потом с тобой сходить…

— Да куда уж тебе? Сиди, дорогуша! — проворчала старушка. — Молодые, сами разберутся.

— А как твои отношения с человеком? Уже укусил его? — внезапно поинтересовалась сидящая рядом девушка.

— Нет, никого я не кусал, — чуть резче, чем было необходимо, произнёс Томми, нервно раздувая ноздри.

Быть в компании оборотней было… что ж, волку его, похоже, нравилось — он чуть ли не мурлыкал, даром, что не был кошкой. А вот сам Томми чувствовал жуткий дискомфорт. Тут ещё и расспросы эти странные… Эх, ну куда же они дели Мертона?!

— Извини, — произнёс он, поняв, что его ответ звучал очень грубо.

«Надеюсь, этот пиздюк хотя бы иногда извиняется», — подумал он мрачно.

— Молодец! — похвалила девушка и крепко обняла Томми. — Ну и правильно! Пускай отец подавится своими принципами!

— Маргарет! — неодобрительно покачала головой старушка.

— Что? Кусать людей уже давно не модно! Это прошлый век. Хорошо, что Томас так считает. У меня с Эриком тоже всё хорошо. И кусать я его точно не буду. Ах да… — Маргарет смущенно покраснела. — Дай шестюню! Теперь я тоже встречаюсь с человечком!

— Молодёжь!.. — хмыкнула старушка.

— Ну… поздравляю… — Томми сказал это вполне искренне. Хоть один адекватный оборотень в округе!

— Бла-бла-бла! — поддразнили мальчишки у телевизора. — Вам бы, девчонкам, только о любви да о любви!

— Закрой пасть! — рявкнула Маргарет, кидая в пацанов подушкой.

— Томас, не будь бабой, лучше давай устроим поединок! — один из парней встал. Его глаза на секунду блеснули золотым огоньком. — Я отточил свои навыки, как ты говорил…

Внезапный вой, раздавшийся откуда-то со стороны коридора, заставил всех оборотней замереть и навострить уши.

— ЕДА-А-А-А!!! — заорал радостно кто-то, и все, словно по команде, кинулись куда-то… куда-то, при этом едва не раздавив Томми.

Томми отпрянул с траектории их бега и, подумав, направился в совершенно противоположную сторону. Если верить нюху, где-то там должен был быть Мертон. В целом, Томми сомневался, что ему навредят. Мертон был тут и до этого, и раз его не растерзали, значит, не сделают этого и сейчас? Ведь да?..

«Лучше проверить», — подумал Томми и направился вверх по коридору, стараясь избегать столовой, из которой неслись страшные звуки.

— Итак, вам очень идёт эта прическа! — лопотала Эмми. — Что-что? Нет, что вы. Не нужно благодарностей!

Мертон вздохнул.

«За что мне это всё?» — уныло подумал он, делая вид неодушевленного предмета и стараясь лишний раз не шевелиться, чтобы не разбудить спящих на его коленях щенков.

Утащив его в комнату, ребята сперва сыграли с ним в «кролика и охотника», затем в «могучего волк Великого Запада». Устав от погони, щенки завалились спать, и настало время Эмми. Сначала та устроила ему чаепитие, а теперь тренировалась в заплетании волос. Девочка хотела стать волчьим грумером. Что ж, у неё есть мечта, и это уже хорошо.

— Может, вам подойдёт фиолетовый? Что скажете? — поинтересовалась Доукинс, протягивая Мертону зеркальце.

«Мама, роди меня обратно…»

— Ну, я…

— Я так и думала! У вас отменный вкус! Синий так синий! — улыбнулась девочка и отошла за краской.

Мертон вздохнул и, откинувшись на спину, прикрыл глаза. Это будет долгий день…

— Вижу, ты здесь… развлекаешься, — Томми прислонился к проёму плечом, разглядывая Мертона. — Это у вас всегда так? Не удивительно, что вы не особо стремитесь сюда.

«А фиолетовый ему идёт… удивительное дело», — подумал рассеянно.

— Ага, — односложно ответил Мертон сразу на все вопросы Томми. — Раз ты ещё здесь, значит, ещё жив. Это радует…

— А вот и… Том! Ещё рано! — возмутилась девочка, выталкивая брата из комнаты. — Это сюрприз! Я быстро!

Томми, растерявшись, не сразу сообразил затормозить. Когда же до него это дошло, было поздно — дверь закрылась перед его носом. Можно было, конечно, открыть её — вряд ли маленькая волчица имела больше силы, чем он, — но Томми посчитал это невежливым. Вздохнув, он сел на подоконник и принялся ждать. В конце концов, Эмми же сказала, что это будет недолго…

Ох, как же он ошибался!

— Та-да-а-ам! — через примерно полчаса дверь распахнулась, и на пороге показалась довольная Эмми. — Представляю вашему вниманию мою рождественскую коллекцию! Выходи, не стесняйся! — не дождавшись появления Мертона, шёпотом позвала она, после чего смущённо повторила: — Итак, кхе-кхе! Представляю вашему вниманию рождественскую коллекцию!

Мертон вздохнул и всё же вышел из комнаты. Его до этого ровно уложенная прическа напоминала взрыв на макаронной фабрике, место происшествия которой щедро залили сине-фиолетовой краской с блёстками.

— И как тебе? — восторженно глядя на брата, поинтересовалась Эмми.

— Хм, — Томми почесал подбородок, словно настоящий критик. — Знаешь… а неплохо! Довольно по-рождественскому. Но знаешь, — он вспомнил про своего Мертона и чуть пригрустнул, — я думаю, тёмные цвета ему больше к лицу. Что-то такое… готическое, — он вздохнул.

— Да? — Эмми внимательно посмотрела на Мертона, чуть склонив голову набок.

Мертон, почувствовав грусть Томми, неуверенно сложил руки на груди, как делал всегда, когда чувствовал себя подавленно, и опустил глаза. Эмми перевела внимательный взгляд с Мертона на Томми, немного сощурила глаза, снова посмотрела сначала на одного, а потом на второго.

— Я вас люблю! — воскликнула она, обнимая и Мертона и Томми, тем самым сталкивая их друг с другом.

Мертон охнул и, не удержав равновесия, чуть завалился на грудь Томми. Но тут же, покраснев, отстранился от него.

— Пойдёмте жрать! — напомнила девочка и, взяв их обоих за руки, припрыгивая, повела в сторону столовки.

— Что это было? — придя в себя, тихо прошипел Томми, едва поспевая за небольшой, но очень быстрой проводницей.

— Детская любовь, — спокойно ответил Мертон.

— Оу, — Томми впервые возрадовался, что у него не было младших братьев и сестёр.

«Видимо, этим попаданием Вселенная решила мне отомстить», — подумал он со вздохом.

— МАМА! А К НАМ ТОМАС ПРИЕХАЛ! — возвестила Эмми, влетая в столовую и запрыгивая к сидящей в кресле женщине на колени. — Он и человека с собой привёл! Мы с ним здорово поиграли! Скажи, из меня хороший грумер?

Миссис Доукинс подняла голову и приветливо улыбнулась сыну.

— Привет, Томми.

— Привет… мама, — дрогнув сердцем, вежливо поздоровался Томми, справедливо полагая, что раз он «брат» мелкой, то и мать у них общая. К тому же она чем-то и правда напоминала его маму из его мира.

— ГДЕ ТЕБЯ НОСИТ?! — ворчливо воскликнул кто-то из стола. — Садись за стол, хоть посмотрю на тебя! — это уже был отец Томаса. Он сидел во главе стола и нетерпеливо сверкал красными глазами. — Худой такой… Что, неужели настолько плохо охотишься?

— Дорогой, — недовольно нахмурилась миссис Доукинс, садясь за стол. — Томми, угощайся.

Мертон осторожно и незаметно подтолкнул Томми в спину. Томми неуверенно сел. Волк внутренне зарычал, чувствуя рядом недружелюбно настроенного оборотня.

«Это, значит, отец», — Томми вспомнил всё, что рассказывал ему Мертон и мысленно застонал. Ну и как прикажете с ним общаться?

Мертон сел рядом с Томми и в привычном жесте погладил парня по ноге, чтобы немного успокоить. Томас не любил отца, отчего часто выходил из себя рядом с ним.

Почувствовав напряжение, сидевшие за столом оборотни ненадолго притихли. После чего снова стали негромко переговариваться, шутить и иногда даже перекидываться едой.

— Как дела в институте, солнце? — поинтересовалась миссис Доукинс.

— Ха! Да как и в школе! Локация сменилась, персонаж остался, — хмуро заметил отец. — Ничего! И не нужна эта учеба. Главное, что ты волк. Оборотень. Высшее существо пищевой цепи.

— Томас, будешь курицу, кролика или оленя? — поинтересовалась миссис Доукинс, чтобы сменить тему.

— Курицу, — пробормотал Томми, выбрав привычное слуху блюдо.

Сидя за столом с оборотнями из другого мира, он ощущал себя каким-то первооткрывателем в кругу индейцев. Это было… довольно странное ощущение. Мертону бы наверняка понравилось. Он же был больше консерватором и предпочитал знакомые лица и локации.

Кивнув, миссис Доукинс встала и отошла на кухню, чтобы принести еду.

— Томас, — к парню подошел какой-то мальчик и робко подёргал его за рукав. — Это тебе. С наступающим Рождеством! — он быстро обнял Томми и всучил ему в руку поздравительную открытку. На ней был изображен Томас, держащий в руках оленя, и Мертон, который показывал ему класс, а вокруг них витали сердечки и надпись снизу: «С Рождеством! Пусть в этом году ты поймаешь самого большого оленя!».

Мертон, посмотрев на открытку через плечо Томми, улыбнулся. Это было… мило. Томасу бы определенно понравилось. Томми тоже улыбнулся. Он никогда не ловил оленей, но зато с удовольствием охотился на кроликов (правда, не убивал их, так, для поддержания формы гонял по всей поляне), поэтому мог понять тот азарт, который всегда возникал, стоило ему броситься в погоню за ускользающей кроличьей попкой.

— Спасибо, — вполне себе искренне произнёс он, чуть приобняв ребёнка.

По его мнению, только сердечки были лишние. К чему они, разве не снежинки должны падать?

Мальчик улыбнулся, бросил немного смущённый взгляд на Мертона и убежал к другим детям.

— Курица, — возвестила миссис Доукинс, поставив тарелку с едой рядом с Томми. На тарелке, как и ожидалось, лежала полусырая курица, порядком даже не общипанная.

Мертон поморщился и слегка отвернулся от стола. От вида еды в этом доме ему хотелось блевать.

— Обычно ты любил оленину, поэтому… — пожала плечами женщина.

— Кто будет глазные яблоки? — спросила какая-то пожилая волчица, наполовину превращённая в человека. — Молодежь, давайте, налетайте! Полезно же! Ушки ваши будут лучше слышать, глазки лучше видеть…

— Фу, ненавижу глазные яблоки! Бе!

— Это потому что ты их никогда не пробовал, Билл! — возмутилась старуха, подходя к какому-то парню и кладя на стол миску.

— Помню, — внезапно сухим, но достаточно миролюбивым тоном произнёс мистер Доукинс, — как раньше, в моём детстве, глазные яблоки были самым вкусным угощением на Рождество. Мать всегда готовила их.

— И сейчас готовлю!

— Готовить — это значит готовить в печи! — фыркнула какая-то другая старушка. — А не просто вырвать их и сложить в миску.

— Не тебе учить меня готовить, блохастая!

— Что? Кого это ты, хромоногая, блохастой называешь?!

Две пожилые волчицы гневно зарычали и стремительно сократили расстояние друг с другом. Вот-вот должна была начаться мега-битва. Томми почувствовал, как встала шерсть на затылке, и поспешно уткнулся носом в тарелку, борясь с тошнотой. Однако низкий, утробный рык заставил двух старух остановиться.

— Так! Никакой битвы на нашем семейном торжестве! — прорычала миссис Доукинс, используя в своем голосе альфовские нотки.

Старушки ещё раз огрызнулись друг на друга и отошли, что-то бурча про нетерпимые соседства с блохастыми шавками. Стало тише, но не сильно, ибо остальные оборотни и не думали замолкать.

— Что будешь пить? — обратилась миссис Доукинс к Томми, заставив его нервно ощетиниться.

— А!!! Господи боже! — внезапно испуганно воскликнул Мертон, отбрыкиваясь от кого-то под столом и едва ли не запрыгивая к Томми на колени.

— М-м-м, челвеченка! — донеслось снизу. В следующее мгновение из-под скатерти показалась чья-то пушистая морда. — О. Племянничек! Дорова! — Томми протянули когтистую лапу.

Томми оглушённо пожал чужую ладонь, гадая, как долго семейство будет считать его своим, если он сейчас просто вскочит, схватит Мертона и убежит куда глаза глядят. От вида еды хотелось взвыть и покусать того, кто придумал есть всё сырым. Нет, Томми всё понимал — оборотни, дикие ребята, то да сё… Но есть СЫРОЕ, когда жареное намного вкусней…

К тому же напрягали разговоры про «вырванные» глаза. Томми очень надеялся, что это лишь фигура речи и никто ни у кого ничего не рвал.

— Знаете… я не голоден, — буркнул он, отодвигая тарелку. Маскировка маскировкой, а есть сырое мясо, грозя посадить желудок и заразиться глистами… Нет, спасибо, этого ему не надо!

Мистер Доукинс подозрительно сверкнул на сына глазами, но, о чудо, не стал зацикливать на внимание на сыновьем бунтовстве. Успокоившись, Мертон сполз на своё место.

— Эй, чвавечек, — «тихо» прошептал дядя Томми, похлопав Дингла по колену. — Будь лаской, скинь шо-нидь дяде Дэби…

Мертон незаметно от всех закатил глаза и осторожно отправил мужчине кусок мяса.

— Томас, слышь, смешной случай у меня такой был!.. — сидящий рядом с Томми оборотень несильно толкнул его в плечо. — Короче, я такой иду по лесу. Ну, кроликов высматриваю. Снежок повсюду лежит, чуть похрустывает… ха-ха-ха! Вижу — кроляра такой жирный сидит. Прям задница во-от такая… хе-хе-хе… Ну, я… это… крадусь, подкрадываюсь ближе и… как прыгну! А это… ха-ха! Ха-ха-ха! — не удержавшись, парень прыснул от смеха и завалился лицом на стол.

— Очень смешно! — обиженно заметила сидящая на другом конце стола девушка. — В следующий раз я тебя за зад укушу, придурок!

— Как можно перепутать кролика и волчицу?.. — пробормотал Томми себе под нос. Волчья болтовня, поначалу радовавшая его внутреннего зверя, ему же уже и приелась. Зевая, волк собрался в комочек и прикрыл глаза, собираясь вздремнуть. Радовало, что волк считал местность безопасной… ну, для оборотня, ведь иначе он бы не уснул.

— Так, всё! Задолбали! Жрите быстрее и пойдёмте веселиться! — рявкнул какой-то дед, соскакивая с места и недовольно зарычав.

— Томас, еду для твоего человека… Мартина, кажется, совсем не помню, его имя… я оставила в твоей комнате, — вспомнила миссис Доукинс.

— Ещё хчу! — приставал дядя Дэби, дёргая Мертона за штанину.

— На! — прошипел Мертон, незаметно скидывая ему вторую курицу.

«Хорошо, что дядя здесь… Можно ускорить это милое мероприятие».

— Кажется, я видел за окном белку, — тихо проговорил Дингл, чуть наклонившись к столу.

В следующий момент тот взлетел вверх. Посыпалась посуда, полетела еда…

— БЕЛКА! — заорал дядя Дэби, пробежавшись к столу и выпрыгнув в окно.

— Где белка?!

— Белка?!

— Белка? Здесь белка?! — затявкали молодые оборотни, навострив уши. Завыв, они выбежали из столовой и убежали на улицу.

— Пойдём, Томми, — шепнул Мертон на ухо Доукинсу, ошарашенно наблюдающему за бедламом, и под общий шумок увёл его из столовой.

Томми с радостью направился за Мертоном, отчасти понимая, почему в его мире не было таких оборотней. Слишком палевно, охотники за монстрами сразу же нашли бы их и уничтожили. Плюс, в его мире было банально больше людей. Интересно, почему в этом мире было всё наоборот?

— Как можно жить в таком бедламе? — тихо поинтересовался он, ёжась.

— Ну… ты как-то жил же… — пожал плечами парень. — Тихо! — шикнул он, толкая Томми в сторону кладовой. Затолкав туда друга, Мертон прислушался.

— Где Том? — донёсся совсем рядом мужской бас. — Нужно с ним серьёзно поговорить…

— Я видела его с человеком. Наверняка где-то вместе. Молодые, что ж с них взять, — негромко проговорила миссис Доукинс. Голос её звучал не так уверенно, как в столовой, и был почти заискивающим.

Мистер Доукинс зарычал.

— Человеком!..

— Ненадолго… Томас хотел укусить его во время свадьбы.

Мертон подавился воздухом. Свадьбы???

Кто-то коснулся ручки двери кладовки, в которой схоронились ребята.

— Томми, — панически прошептал Мертон одними губами. Томми перевёл на него круглые глаза. — Обними м-меня! — попросил Мертон, подскакивая к другу и закидывая руки ему на плечи. — П-прошу тебя, д-дело жизни и см-мерти!

— Что? Зачем? — Томми был в шаге от того, чтобы сорваться и наорать на всех. К чёрту конспирацию, вокруг слишком много странного и страшного, того, что он не готов принимать даже в шутку.

Какая свадьба? Почему он должен укусить какого-то человека во время этой свадьбы? Он что, свадебный кусальщик?! От избытка чувств Томми зарычал, а глаза его вспыхнули золотом.

В следующий момент дверь распахнулась. Мертон встал на носочки и поцеловал Томми в губы. Чета Доукинсов после секундного замешательства закрыла дверь обратно. Мертон тут же отпрянул от Томми и вытер рот об рукав рубашки.

«Надеюсь, это не считается изменой?» — отстраненно подумал он.

— Т-томми, в эт-той в-вселенной м-мы… п-пара, — осторожно проговорил Мертон, избегая взгляда Томми.

Через пару мгновений ступора Томми отшатнулся от него и заплевался.

— Ч-что?! — выдохнул он сипло. — Почему?!

— Н-не знаю! — вспылил Мертон, обхватив себя руками. — Я н-не знаю! У м-меня б-будто б-был в-выбор! В-видете ли, ег-го волк меня избрал! И… он… Да он просто подошёл и сказал: ты — мой! Д-думаешь, моё мнение его интересовало?! Никого здесь не интересует моё мнение! Просто… я… я п-просто игрушка, декор м-мебели или ещё чего! Неодушевленный п-предмет! — всхлипнув, Мертон отвернулся. — Но п-пусть не в-волнуется — я больше с ним и его, — Дингл распахнул дверь, — глупой, мерзкой семейкой быть не н-намерен! Как только он придёт… я… уйду от него. Вот.

Резко развернувшись к двери, Мертон хотел было покинуть этот дом, но наткнулся на стаю удивлённых оборотней, которые, судя по всему, собирались на улицу.

Томми отвернулся к окну в коридоре и стал разглядывать заснеженный пейзаж. Ему было жаль Мертона, но это были не его… ладно, допустим, отношения. Не его семья. Не его решения. Почему именно он должен всё разруливать?

«Эй, бро! — заметила его совесть почему-то голосом его Мертона. — Это не твои проблемы, правда. Но ведь можно, пока ты здесь, сделать что-нибудь, на что бы не решился настоящий Томас?»

— Кхм! — кашлянула Маргарет, сглаживая повисшую неловкость. К тому же, насколько она разбиралась в людях, бедного человека сейчас сердечный приступ схватит. Что с них взять, с людей… — Томас, как насчёт того, чтобы отправиться с нами в лес за ёлкой? Ты не любишь их, но всё-таки… праздник как никак… скоро.

Мертон покраснел, затем побледнел и незаметно куда-то юркнул. Ему было очень неловко за разговор с Томми. Томми же был не виноват… Но делать, и уж тем более говорить, что-либо Мертон сейчас не мог, так как был в расстроенных чувствах. Поэтому он предпочёл тихий побег объяснениям.

Мартик проследил за ним взглядом и также тихо направился следом. Ходить в лес он не любил.

Томми поджал губы. Да, конечно, он не должен портить жизнь Томаса, ведь когда тот явится… А, собственно, почему нет? Его-то жизнь он наверняка попортит, чисто по характеру, который у них совершенно разный! Так почему бы и ему не начать что-то менять?

— А почему бы и нет, — пожал он плечами. — Ёлка так ёлка. Мертон, ты с нами? — обратился он к Мертону, но тот куда-то делся. — Хм, видимо нет. Ну ладно. Идёмте.

«Наверное, ему надо побыть одному…»

— Здорово! — улыбнулась Маргарет. Что-то между этими двумя парнями происходило, но она решила не зацикливать на этом внимание. В любом случае, если Томасу нужно будет, он всегда может поговорить с ней. — Тогда ты в нашей команде…

— Итак, нам нужно найти как можно быстрее красивую ёлку. Хочу в этот год здесь всё по-особенному. Ну, сильно заморочиться, поэтому, парни, давайте максимально постараемся. Да, Билл? Выключи свой волчий чат, я тебя прошу! — возмущалась Маргарет, пробираясь сквозь сугробы. Благо, силы оборотня позволяли ей делать это без особого труда.

— Молодежь, я вижу ёлку!

— Деда, нам нужна красивая ёлка! А эта… ну… какая-то общипанная.

— Ух, привереды… А та?

Томми посмотрел на выбранную дедом ёлку. Выглядела она получше, чем первая, и хотя не слишком была пушистая, Томми посчитал, что она нормальная. В конце концов, оборотни быстро приведут её в состояние нестабильности.

— Сойдёт, — кивнул он. — Похожа на нашу семью.

Оборотни внимательно посмотрели на ёлку.

— А чё… Вон тот сучок похож на мою старушку. — заметил дед. Подойдя к ёлке, он дотронулся до нее лапой и резко отдёрнул её. — Ай! И колется также…

— Хорошо. Пускай будет эта, — согласилась Маргарет. — Кто-то взял топор?

— Эм… топор… это такая палка… с железом… да?

— Понятно, — девушка сделала жест рука-лицо. — Да пока мы…

— Лузеры! — воскликнул кто-то рядом, подскакивая к дереву и оставляя на нём отметку когтями.

— ЭЙ! — воскликнула Маргарет, но оборотня лишь след простыл. — Так. План такой — ищем наиболее красивые ёлки и оставляем на них пометки. Потом папа выберет лучшую. Иначе мы ни с чем останемся! Вперёд! — превратившись, девушка бросилась куда-то в глубь леса.

— Раскомандовалась! — буркнул Билл. — Кто быстрее, Том? — игриво прорычал он, завыв и убегая следом за сестрой.

— О… Я ща! Когда-то я был самым быстрым оборотнем в округе!.. Это было в далеком тысяча девятьсот двадцать втором году… да… — начал дед. — Сейчас я тебе, мой мальчик, продемонстрирую. И о-о-о-оп-ля!.. Хм… Странно. Раньше я превращался быстрее…

«Томас! Давай, это надолго! Что забыл?» — поторопил Билл в волчьем чате.

Томми пожал плечами, превратился и побежал вперёд.

«Интересно, как лесник отнесётся к тому, что у него весь лес пометили? — подумал он с усмешкой, помечая очередное красивое, на его взгляд, дерево. То заскрипело, и на голову Томми посыпались хвоинки. — И всё-таки надо было взять Мертона, — подумал Томми, направляясь к следующему дереву. — Ему бы понравилось. Ничего, скажу, чтобы он помог наряжать ёлку. Ему должно понравиться».

— Фу-ух… Как щас помечу!.. — задыхаясь, приговаривал дед, наконец-то подбегая к непомеченному деревцу.

— Я тебе помечу, пенёк! — донеслось откуда-то из ёлки.

— Ой… Лесная нимфа, ты ли это?

— Ага. Ещё феей назови! — из-под ветвей показалась пушистая волчья морда.

— А вот и назову, — самодовольно проговорил дед. — Фея моя, давай утрём нос этим желтопузикам.

— Предложение заманчивое, а вот песок потом придётся убирать…

— Ну, хвоиночка моя… Это лес. Пускай немного… удобрится-то песочком.

Волчица хмыкнула.

— Ну, что тогда мы ждём?

* * *

— Итак. Я осмотрел все выбранные вами деревья и был, мягко говоря, удивлен. — заметил мистер Доукинс, когда спустя пару часов запыхавшаяся стая вернулась на точку отправления. — Больше всего пометок оставили… Клэр и Джон. Их награждаю этим превосходным бифштексом от Салли. — Мужчина передал пожилой паре корзинку.

— Е-е-е! — радостно воскликнул дед. — Я всё такой же как… о-о-ой… спину что-то прихватило…

— А я говорила тебе не лезть на эту треклятую ель!

Ворча, старики удалились в сторонку.

— Также меня удивил Томас. — мистер Доукинс перевёл взгляд на Томми, заставив его мысленно поёжиться. — Не ожидал тебя здесь увидеть. Это было неожиданно, но… приятно. Поздравляю. Но лучшую ёлочку удалось выбрать Джейн и малютке Кейт. Поздравляю. В этом году золотая шишка и первый кусок за столом достается вам.

— Благодарю, — улыбнулась женщина средних лет, крепко обняв свою маленькую дочурку.

Томми улыбнулся, глядя на них. Что ж, вне дома они были вполне себе терпимыми существами. По крайней мере, не пытались кого-то съесть (например, лесника).

— А теперь главный вопрос вечера — кто взял топор?

* * *

— Иногда полезно брать дядю Дэби с собой, правда? — хихикнула Маргарет, глядя на то, как оборотень, что-то напевая себе под нос, тащил на себе огромную пушистую ёлку.

— Хм. Как-то подозрительно тихо дома… И никто не встречает, — напряжённо проговорил мистер Доукинс, входя в дом. — Натворили что-то, что ли?

— И дома порядок, — поддержала миссис Доукинс. — Ничего даже не сломано… Есть поводы забеспокоиться?

— Привет, — буркнул Мартик, проходя мимо с прижатым к носу смоченным платком.

— Том, где твой человек? — внезапно поинтересовалась миссис Доукинс, прищурено посмотрев на Мартика.

Томми пожал плечами.

— В комнате, наверное, — протянул он, тоже подозрительно поглядывая на Мартика. Насколько Томми разбирался в ударах Мертона, это был удар Мертона. — Мартик, — напряжённо произнёс он ему в спину, — если МОЙ человек пострадал, я сдеру с тебя шкуру и прибью на стену.

Мартик сглотнул.

— Да причём здесь я!.. И… Да и это не человек! — воскликнул он, развернувшись. — Дерётся, как настоящий горный лев! Я ничего ему не делал! Просто проходил мимо! Бешеный он у тебя какой-то!

Томми зарычал.

— Молись, чтобы так оно и было, — сухо произнёс он и, внутренне выдохнув, отправился на поиски Мертона.

* * *

— После этого королева и король Ликании жили долго и счастливо, — закончил Мертон и с облегчением посмотрел на заснувших щенков.

Когда все взрослые оборотни ушли, парень осознал, что остался дома один с щенками. Правда, в гостиной оставался дядя Деби, но на него совсем нельзя было рассчитывать. Особенно, если учесть, что через время он куда-то убежал.

Делать было нечего, пришлось взяться за организацию малолетних оборотней, ибо умереть под обломками дома ему вовсе не хотелось. Собрав всех малышей в кучку, Дингл сначала предложил им поиграть, затем, изрядно измотав их, накормил. Перетащив щенков в спальню, парень рассказал им сказку. Это окончательно добило волчат, и они просто вырубились. На удивление, Мертон справился с работой довольно просто. Единственное, что омрачило картину — появление Мартика. Благо, тот попал Мертону под горячую руку и довольно быстро слился.

— У тебя хорошо получается рассказывать, — заметила уже сама подрёмывающая Эмми.

— Спасибо, — улыбнулся Мертон, опускаясь на пушистый ковёр среди щенков и ложась на бок, чтобы тоже немного вздремнуть. События последних дней сильно измотали его, а без нормального сна он едва справлялся с подступавшими проблемами.

— Мертон, — окликнула негромко девочка спустя какое-то время.

Парень вздрогнул, услышав своё имя, и приоткрыл глаза.

— М?

— Вы с Томом хотите расстаться?

— Нет, с чего бы…

— Я всё знаю, — печально вздохнула Эмми. — Всё всегда начинается с этого.

— С чего? — реально не врубился парень.

— Ну… он не обнимает тебя, как раньше. А ещё не целует… Ты не подходишь к нему…

— Оу, милая. Не переживай, — Мертон ободряюще улыбнулся девочке. — Просто Томасу сейчас не просто. Вот он и переживает по мелочам.

— Я так хочу, чтобы ты жил с нами. Ты очень хороший, — призналась Эмми, немного грустно улыбнувшись. — Обещаешь, что всё будет хорошо?

Мертон вздохнул. Может, с Томасом у них всё будет негладко, но расстраивать малышку ему совершенно не хотелось. Только не в канун Рождества.

— Обещаю.

— Я люблю тебя! — просияв, проговорила Эмми и, облегчённо вздохнув, задремала.

— Обещаю, — через какое-то время тихо повторил Мертон. Сглотнув подступающий к горлу комок, он покрепче обнял себя руками, подтянув колени ближе к груди, и тоже задремал.

Щенки в поисках тепла перебрались ближе к нему.

* * *

Томми наконец-то нашёл Мертона, облазив все комнаты. Тот спал, окружённый щенками (Томми всё ещё не мог называть эти меховые комки «братьями» и «сёстрами»). Решив, что будить его не стоит (не то что бы он боялся удара — в конце концов, он живёт с куда более боевым Мертоном!), Томми тихонько попятился и вышел. Правда, в коридоре чуть не уронил вешалку, но он надеялся, что Мертон этого не услышал.

* * *

Мертон подскочил как ошпаренный, когда щенки резко подорвались и стали безумно лаять на дверь. Спросонья не понимая, что происходит, парень даже как-то перетрухнул. Но признав в испуганном похлеще него силуэте Томми, немного успокоился.

— Тихо. Тихо. ТИХО! — рявкнул он, утихомиривая щенков. Те замолчали и, поджав хвосты, виновато поползли к человеку. — Тихо… Что это вы, в самом деле? — парень погладил наиболее испуганных ребят. Им ещё здесь луж не хватало!

Немного повиляв хвостами, дети снова легли спать.

Томми зашипел похлеще змеи и потёр ноющую лапу. Не, ну это точно услышали… Странно было бы, если бы не услышали.

«Почему у них нет света в коридорах? — подумал он сердито. — Так хорошо видят, что ли? Надо будет развесить везде гирлянды. И ПОБОЛЬШЕ!»

Мертону же спать больше не хотелось. От такого… громкого пробуждения он даже стал икать.

«Не удивлюсь, что когда-нибудь вообще рехнусь в этом доме», — раздражённо подумал парень.

Поднявшись на ноги, он отошёл к окну. Присев на подоконник, Мертон стал наблюдать за медленно падающим снегом. Хм. Теперь понятно, почему в комнате так холодно! Окна-то нет! Вместо него зияла дыра в форме оборотня. Видимо, дядя Дэби постарался…

— Эй… мам… а где гирлянды? — поинтересовался Томми, спускаясь вниз. По пути он ещё раз наткнулся на что-то в темноте, поэтому сейчас тёр шишку на голове.

— Гирлянды? — удивилась миссис Доукинс, разгребая праздничную мишуру в пакете. — Луночка, ты же сам отправил их на чердак. Сказал, что они только мешаются тебе в коридорах.

— А, точно, — «вспомнил» Томми. — Пора бы уже вернуть их. Пусть выполняют работу, а не бездельничают на чердаке… И, кстати, кто-то разбил окно в детской. Там дует.

— Я даже догадываюсь, кто, — вздохнула миссис Доукинс. Но тут же улыбнулась и потрепала парня по щеке. — Я рада, что ты тоже так считаешь, насчёт гирлянды. Лови ключ!

Томми взял ключ и направился на чердак. Ну, как направился — сначала он около получаса бродил по этому ДОМИНЕ, чтобы найти этот самый чердак. Причём делал это так, чтобы не вызывать подозрений — типа, ходил по дому, чтобы прикинуть, где вешать гирлянды.

Вытащив с чердака тридцать три ящика с гирляндами, Томми, шалея от такого количества украшений, принялся щедро украшать коридоры, стараясь не пропустить ни один закуток. А то вдруг надо будет идти туда, а там темно?

— О, племянничек! Веселишься? — поинтересовался дядя Дэби, подходя к парню. — Помощь нужна?

— Нет, дядя Дэби, — напряжённо глядя на него, ответил Томми. — Я уже почти закончил.

— А… А фасад тоже украсил? Могу помочь, — не отставал дядя.

— Фасад будут украшать… э-э… — Томми припомнил наугад пару имён. — Том и Джерри. Да, они. Оу, — тихо пробормотал он себе под нос, закрывая последний ящик. — У меня есть братья Том и Джерри? Интересно, случайно это или…

Дядя странно посмотрел на него.

— Так они же… а… это ж Лилу и Стич… А, нет! Те же… а… это Пинки и Брейн. Точно. Ну лан, бывай! — пожав руку племяннику, дядя, пошатываясь и что-то бормоча себе под нос, ушёл.

Томми покачал головой.

— Удивлён, что родители смотрят мультики, — фыркнул он себе под нос и прописал мысленную затрещину. Ещё чего не хватало, уже вслух сам с собой говорить стал! Так и рехнуться недолго.

* * *

Ближе к вечеру Мертону, несмотря на его желание остаться в комнате до следующего утра, всё-таки пришлось выйти, так как Эмми схватила его за руку и едва ли не насильно вывела наружу.

— Вы решили в этом году нарядить дом гирляндами? — удивлённо поинтересовался парень, заметив изрядно посветлевшие коридоры.

— Да, это Томас украсил! — гордо заявила девочка.

«Томас?! Он же ненавидит гирлянды!.. Нам конец…»

— О, а вон и он! Не хочешь поздороваться?

— Не думаю, что стоит…

— Давай! — пропыхтела Эмми, толкая парня в спину.

Сглотнув, Мертон тихо подошёл к Томми и замер недалеко от него. Тот до сих пор вешал гирлянды. Судя по тому, что никто ещё к нему не подошёл, оборотням было на эту странность собрата всё равно. И это радовало.

— О, — Томми оторвался от наряжения и чуть было не опрокинул подошедших. — Наконец-то вы вышли. Амми… ой, Эмми, — быстро исправился он, заметив гримасу волчонка. — Мне надо бы поговорить с Мертоном… наедине. — Он улыбнулся ей, обхватил Мертона за плечи и отошёл с ним к окну, с которого открывался великолепный вид на заснеженную веранду, где дядя Дэби как раз делал снежных ангелочков с помощью юмора, мозгов и собственной задницы.

Мертон слегка сжался, но Томми, вроде, был вполне дружелюбен, даже немного смущён.

— Слушай, Мертон, извини, что так резко отреагировал, — тихонько произнёс Томми, сжимая человека, чтоб не сбежал, а то мало ли! Он же его потом не найдёт здесь… — Просто… просто в нашем мире мы не… ну, ты понял. Это было для меня… ну… непривычно. Не то чтобы ты был мне неприятен, нет-нет! Просто у нас отношения мальчика с мальчиком… не особо стандартные.

— Томми, — Мертон устало улыбнулся. — Не нужно, я всё понимаю. Мне нужно было предупредить тебя заранее. И… Для меня это просто так… само собой… И… из головы вылетело, — парень отвел взгляд. — Прости… и… боже, дай мне это развидеть! — прикрыв глаза, пробормотал Мертон, увидев то, что совсем не хотел видеть, а именно, вид голой пятой точки дяди Дэби, решившего, что снежные ангелы так получатся лучше.

Благо миссис Доукинс, выскочившая на улицу с мокрым кухонным полотенцем, отогнала оборотня от окна.

— Капец. Действительно дядя Дэби… Никак по-другому не назовёшь.

Томми захихикал, только сейчас заметив эту картину. От того, что Мертон не злится и не обижается, у него повысилось настроение.

— Кажется, родичи Томаса не особо-то удивлены, что он сменил отношение к Рождеству, — заметил он, представляя, какой шок будет у настоящего Томаса, когда тот вернётся. Да уж… Впрочем, так ему и надо.

— Они привыкли к его перепадам настроения. Дело в том, что у Томаса… ну… комплексы. Он не может превращаться в волка. Только частично. Однажды в детстве он случайно превратился и потерял контроль. Слышал, что эта история закончилась плохо, — признался Мертон. — О боже! — вздрогнул парень, когда, переведя взгляд на окно, наткнулся на лыбяющуюся рожу дяди Дэби.

— Эй, молодежь! Впустите, а? Х-холодно к-как-то тут…

Томми вздохнул, пряча за вздохом смех.

— Дядюшка, это окно не открывается, — фыркнул он наконец, показав на отсутствие каких-либо швов, ведь это было простое декоративное окно.

— О… — глубокомысленно произнёс дядюшка. — Ща! — и пополз по стеночке.

Мертон не удержался и засмеялся. Возможно, это просто была истерика. Но спокойно глядеть на дядюшку Дэби всегда было сложно.

* * *

— Что они там делают? — поинтересовалась миссис Доукинс у Маргарет.

— Вроде смеются…

— Что ж, прогресс. Нужно приготовить для них что-нибудь вкусненькое. Я на кухню, а ты… ну, ты поняла.

— Есть, мэм!

* * *

— Пойдём, нарядим фасад, — предложил Томми, когда отсмеялся. — А то у меня что-то большие сомнения насчёт Тома и Джерри…

— Так они же… А!.. это ж Лилу и Стич… А, нет! Те же… а… это Пинки и Брейн. Или Зайчик и Волчик? В общем, не суть! — отмахнулся Мертон, запутавшись в именах. — Что? Ты т-точно этого хочешь? — осторожно уточнил он. Томас обычно ничего никогда не предлагал сделать вместе.

— Почему бы и нет? Вместе же веселее, — пожал плечами Томми, а сам подумал: «Хоть в этом мире посмотрю, каково это — наряжать дом вместе с Мертоном».

— Да, н-наверное, — улыбнулся Мертон, снова чувствуя приятное тепло внутри.

* * *

— И как ты собираешься их вешать? — поинтересовался Мертон, переступая неуверенно с ноги на ногу. Они стояли с Томми на крыше вместе с коробкой гирлянд. Обычно украшением фасада всегда занимался папа, поэтому Мертон не знал, что нужно делать.

— Ну… — сказать по правде, Томми тоже не особо продумал этот момент. Ему никогда ещё не приходилось украшать фасад, главным образом потому, что в общежитии фасада, как такового, не было. — Я полезу и буду вешать, а ты подавай, — наконец неуверенно предложил он. По крайней мере, если он сорвётся, волчьи силы не дадут ему пострадать.

— Давай. Только, пожалуйста, будь осторожен! — попросил Мертон.

Томми кивнул и полез. Изначально он действовал весьма аккуратно, вспоминая слова Мертона и его злое шипение: «Слыш, волчара, у тебя одна жизнь, а не девять! Не доводи меня!». А, нет, не те. «Будешь столько жрать, посажу на диету!». Нет, и не эти. А, вот эти: «Если будешь лазать на крыше, помни… Сдохнешь, я без тебя хинкали сожру!»

«Интересно, он хоть не забыл про эти хинкали?» — подумал голодный Томми. Мертон мог не заглядывать в холодильник, пока там из плесени не зарождалась новая жизнь. Особенно во время сессий.

И именно в этот момент его лапа чуть было не соскользнула. Томми резво схватился за край и выдохнул. Без хинкалей ему оставаться не хотелось.

Мертон сверху испуганно выдохнул, когда Томми начал было падать. Благо, ему удалось удержаться. Осторожно подавая ему гирлянду, парень старался делать это максимально аккуратно, чтобы не выронить её вниз.

Внезапно какой-то странный хруст заставил Мертона перевести взгляд на коробку. Гирлянда медленно выпала из его рук…

Томми поднял голову, чтобы попросить Мертона быть чуточку расторопнее, когда гирлянда застопорилась, но вдруг та упала на него сверху и со всей силы треснула по голове. В глазах Томми заплясали хинкали. Коротко тявкнув, он навернулся с крыши, но в последний момент запутался в гирлянде, которая зацепилась за крышу, и завис на полпути к сугробам, словно лохматый и небритый рождественский ангелочек.

— Томми! — воскликнул Мертон, кидаясь к краю крыши и испуганно глядя вниз.

— Великий мститель Белконатор вас спасет! — весело заорал дядя Дэби, в этом момент появившийся сзади Мертона в костюме огромной белки, и, разбежавшись, спрыгнул с крыши. — УИ-И-И-И!!! — он схватил Томми, раскачался на гирлянде, как на тарзанке, и с криком того же самого Тарзана залетел на крышу.

Выглядело бы это всё круто, но Мертон не знал, как бы осуществлял свой грандиозный план дядюшка, если бы он не придержал начавшую отпадать гирлянду.

— Томми! — отойдя от шока, парень крепко обнял друга.

— ТОМАС! — испуганно крикнули снизу. Это была мистер и миссис Доукинсы. — Во имя святого мученика, что ты делаешь?!

— Мстители всегда уходят незаметно. Будьте спокойны, ибо я начеку! — Белконатор отдал честь и, спрыгнув с крыши в сугроб, куда-то пропал.

Томми, которого всё ещё немного потряхивало, зарычал ему вслед.

— Прибить бы! — буркнул он, когда хвост Дэби испарился. — Почему он всё ещё не в дурке? Это, типа, норм?

Оборотни снизу волновались, но у Томми пока не было желания приближаться к краю крыши и говорить им, что всё хорошо.

— Думаю, фасад украшен, — пробормотал он, крепко цепляясь за Мертона. Всё же он не был веркошкой, чтобы спокойно находиться на крыше, цепляясь за неё когтями, ибо когти у оборотней, как и волков и собак, были неподвижными и не особо приспособленными для подобного. — Можно спускаться.

— П-пойдём, — пробормотал Мертон, крепко перехватывая лапу оборотня. Фасад был не украшен полностью, но сейчас не время для этого.

— Д-держи, к-какао п-поможет тебе с-согреться, — мягко проговорил Мертон, вручая сидевшему на диване и закутанному в плед (по настоянию Мертона) Томми стакан с горячим напитком. На самом деле, у него появилась идея, как правильнее украсить крышу, но он понимал, что с этим стоит чуть повременить.

— Спасибо, — поблагодарил его Томми, отпив из кружки. Не то чтобы он замёрз, но раз Мертону так будет спокойней, то ладно. Он перевёл взгляд на Мертона, севшего неподалёку, и поинтересовался: — А почему себе не взял? Ты ведь тоже нуждаешься в тепле.

«Пожалуй, даже больше, чем я, ведь я оборотень всё-таки», — добавил он про себя.

— Н-не знаю, — честно признался Мертон, только сейчас осознавая, как замерзли руки. Потерев ладони, парень сунул их себе под мышки. — К-как-то н-не подумал.

— Тебе надо думать больше о себе, — заметил Томми, допивая какао и вставая. — Сиди тут, — добавил он и направился на кухню.

Быстро сделав какао, он, не обращая внимания на взгляды Мартика, что тоже был на кухне, вернулся к Мертону и протянул ему напиток.

— Вот, держи.

— С-спасибо, — Мертон смущённо улыбнулся. Говорить о том, что Томас никогда так не делал, было бессмысленно. Обхватив кружку руками, Мертон почувствовал приятное тепло. Всё-таки здорово, когда о тебе заботятся. — Я п-понял, в чём был н-наш п-прокол на крыше, — осторожно начал он после непродолжительной паузы и полстакана какао. — И… ну… м-мы могли бы… если т-ты… ну… н-не п-против… — Мертон тяжело вздохнул. Как порой трудно что-то просто взять и предложить.

«Дурак! Он упал с крыши, а ты думаешь лишь о красоте фасада! — Дингл мысленно прописал себе щелбан. На секунду метнув взгляд на Томми, Мертон снова уткнулся в стакан. — Может, он не услышал моего предложения? Боже, пусть это будет так!»

— Что могли бы? — не понял Томми. Иногда Мертон заикался так сильно, что оборотень просто не понимал, что тот хочет сказать. Почему же он так боялся его? Мертон ведь понимал, что он не Томас. А раз так, то и бояться нечего!

— Н-ну ещё раз п-попробовать. Украсить. Ф-фасад, — одним залпом допив какао, чтобы смочить пересохшее горло, наконец проговорил Мертон. Несмотря на то, что этот Томми был вроде как добродушным и не агрессивным, парень не мог себя заставить просто не бояться и не нервничать. От Томаса уже было понятно чего ожидать, а вот от него — нет. Не оборотень, а взрыв эмоций. — Т-только наоборот. Т-так б-будет уд-добнее… Т-ты м-мог бы п-подержать в-веревку. Я в-видел т-такую в н-нашей к-комнате. А я м-мог бы повесить… н-ну… я… я думаю, что т-так б-было бы б-безопаснее…

— Хм… — Томми наморщил лоб. — В принципе, звучит логично. Да и мне будет легче тебя удержать. Но уже поднялся ветер, так что придётся повременить, — заметил он, кивнув на окно, за которым и правда пошёл крупный быстрый снег. — Можем пока сделать что-нибудь в доме.

— Д-давай, — выдохнул Мертон. — К-как насчёт р-рождественского печенья? Т-томас ум-меет его г-готовить, хотя не л-любит в этом п-признаваться.

— Я не умею, — уныло ответил Томми. — Но если ты умеешь, я с удовольствием бы поучился.

— О-о-о, готовить — это мой конёк, — гордо произнёс Мертон.

* * *

— Всё это нам понадобится, чтобы приготовить изумительные рождественские печенья с небольшими кусочками молочного шоколада и корицы, — приговаривал Мертон, мечась по кухне и собирая на стол все необходимые принадлежности.

Когда горка из нужностей была закончена, парень быстро расфасовал её на столе для удобства.

— Итак, коллега, первым делом нужно приготовить миску.

Томми рассмотрел всё, метнулся к столу и принёс какую-то обшарпанную миску, очевидно, когда-то кем-то обгрызенную.

— Такая сойдёт? — поинтересовался он.

Мертон придирчиво осмотрел её.

— Сойдёт, — наконец согласился он. — А теперь приготовьтесь, коллега, я научу вас всему, что знаю сам!..

Пожалуй, дальнейший час Мертон мог бы назвать одним из лучших моментов в своей жизни. Парадокс, но это уже пятый раз, когда эти впечатления дарит ему Томми. Мертон не знал, правда ли это пришелец из другой вселенной или же просто поехавший крышей Томас, но именно сейчас он хотел прожить этот момент спокойно и без лишних дум.

У Томми хорошо получалось следовать его инструкции. Он был внимательным и послушным. А также дружелюбным и приятным в общении, что не сказать о Томасе, который даже в моменты уединения со своей второй половинкой умудрялся сохранять мрачное выражение морды.

От общения с Доукинсом парень на время даже переставал чувствовать внутренние дрожь и холод, что каждодневно всё сильнее и сильнее сковывали его, не позволяя жить на полную катушку.

— Настал момент истины, — заговорщицким голосом проговорил, наконец, Мертон, извлекая из духовки готовое печенье. Шоколада оставалось мало, поэтому ребята сымпровизировали и украсили печеньки ещё и мармеладом, кусочками фруктов и сахаром. Выглядело ну очень аппетитно. — А именно — дегустация. Будешь первым? — с нетерпением поинтересовался Дингл, в этот момент мечтая поделиться с Томми всеми радостями жизни.

— Давай, — облизнулся Томми, впервые за долгое время видевший настолько красивый (и наверняка вкусный) десерт.

Подобное когда-то готовили мама и, как ни странно это ни звучало, Дин. Миссис Доукинс была непревзойдённой кухаркой, и её еда всегда поднимала настроение. Дин перенял её талант, но подчас был слишком ленив, чтобы отодвинуться от телевизора, и оправдывал всё своей травмой.

С тех пор как Томми покинул отчий дом, он питался чем попало. Конечно, пицца и торты из ближайших круглосуточных супермаркетов, куда они иногда выбирались с Мертоном, были вкусны, но они всё же не могли заменить вкус и ауру настоящей домашней еды.

От запаха хвост Томми непроизвольно завилял из стороны в сторону. Томми неплохо контролировал себя, потому что не считал волка чем-то иным, отделимым от себя, но к хвосту так и не привык и не мог называть его своей частью тела, а из-за этого не имел над ним власти.

Мертон выбрал наиболее красивую печеньку и поднес её ко рту Томми.

— Угадаешь добавку не глядя? — поинтересовался он. Томас, на удивление, любил эту игру. Может быть, потому, что со способностями волка в неё невозможно проиграть?

— Эм… — Томми неопределённо пожал плечами. — Ну… давай, попробую…

— Закрой глаза… Пожалуйста, — на всякий случай добавил Мертон. — Пробуй, — дал другу попробовать печенье с шоколадной крошкой.

Томми напряжённо приоткрыл рот. В последний раз, когда они с Мертоном играли в эту игру, тот скормил ему зелёных гусениц, оправдывая это каким-то «вервольфным» экспериментом. Может, настоящему волку это и понравилось бы (хоть Томми и сомневался — насколько он помнил биологию, волки были хищниками, а не насекомоядными), но только не Томми!

Но на вкус это было похоже на шоколад. Что ж, действительно вкусно.

— Это шоколад? — осторожно ответил Томми.

— Да. Угадал, — улыбнулся Мертон. — А это? — На этот раз это были мармеладные кусочки.

— Хм… — Томми задумчиво пожевал. — Мармелад? — неуверенно предположил он.

— Ух ты!.. А ты молодец. И последний раз… — Настало время для печенья с малиной.

— Какая-то ягода, — почти моментально угадал Томми. — Может, клубника… Хотя нет, вкус иной. М-м-м… Малина?

— Да, ты всё угадал. Круто, — искренне поблагодарил Мертон. — А теперь мы можем их просто съесть. Если хочешь, то можем сделать какао, забрать печенье и посмотреть фильм по телеку в комнате Томаса, — неуверенно предложил на едином дыхании парень. — Если, конечно… хочешь… ну… в смысле… может быть ты хотел… ну… чем-нибудь другим заняться…

— Давай! — воодушевился Томми. Перспектива вновь возвращаться к другим членам… хм… семейной стаи двойника не шибко его радовала. Томми понимал, что этот Мертон другой, но сейчас, в этом мире, он был ближе всех к нему, и Томми был бы не прочь провести с ним остаток дня.

Мертон облегчённо выдохнул. Сделав какао, он сложил кружки на небольшой поднос и с каким-то озорством в глазах посмотрел на друга.

— Кто последний, тот щепаха! — внезапно проговорил Дингл и, покрепче прижав к себе миску с печеньем, испарился из кухни.

Томми озорно хмыкнул. Дав Мертону фору, он неспешно помыл руки, вытер их полотенцем, взял какао и направился в комнату. Подхватив по дороге Мертона, он прошмыгнул в разведанный утром проход, избегая бегающих по коридору щенят, и остановился возле комнаты Томаса.

— Фу-ух! — выдохнул Мертон. — Ну ты и быстрый! — как парень не старался быть серьёзным, улыбка не сходила с его лица. — Пошли быстрее, пока никто не заметил, что мы здесь! А то не оставят же в покое.

Комната Томаса была… лаконичной. Кровать, тумбочка, шкаф и старенький телевизор, явно переживший ни один ремонт. Через гардину была небрежно перекинута сломанная гирлянда, а на тумбочке стояли засохшие цветы. Судя по количеству пыли, в комнату давно не заходили.

По-хозяйски пройдя внутрь помещения, Мертон поставил печенье на край тумбочки и метнулся к своей сумке, что стояла на кровати. Достав оттуда завтрак, парень вновь придал ему надлежавший вид и аккуратно поставил тарелки на пол. Рядом с ними уместилась тарелка с печеньем и какао.

— Садись, — парень смущённо указал на ковёр взглядом. В комнате было прохладно, поэтому он извлёк из ящика в шкафу два пледа и положил одно рядом с Томми. — Какое кино предпочитаешь? Если что… то тут, — он быстро пересмотрел все кассеты, — только боевики — Томас их любит.

— Боевики? С Джеки Чаном? — Да, Томми не перерос своей подростковой влюблённости корейским актёром.

Бегло осмотрев кассеты, которые ему протянул Мертон, Томми всё же обнаружил один фильм, который он часто смотрел в детстве. Видимо, Томас не так сильно фанател от азиатских фильмов, в его коллекции были типичные американские боевики и, как ни странно, Терминатор — Томми не особо любил этот фильм после знакомства с одним таким киборгом.

— Ну… давай тогда вот этот, — предложил он, протягивая кассету Мертону. На окружавший их бардак он старался не обращать внимания. Всё-таки это не его комната, не ему судить её убранство.

— Давай. — На самом деле, Мертон предпочёл бы посмотреть что-то менее агрессивное, но чего нет того нет.

Отправив кассету в дисковод, юноша взял пульт и сел рядом с Томми. Укутавшись в плед, юноша нажал на нужные кнопки, и кино началось.

Следующие два часа прошли незаметно. Если поначалу Мертон клевал носом и просто хотел уснуть, как делал всегда, но потом втянулся в фильм и даже стал разбираться в сюжете.

— А злодеем, конечно же, станет мисс Ши. Она же была самым неприметным персонажем! — прокомментировал он концовку. — Ну! И что я говорил? Предсказуемо.

— Ну, после второй части я бы не назвал её злодеем, — заметил Томми на правах смотревшего все части. — Там, на самом деле, довольно интересный поворот с ней и геем Зишу… — Он закинул печеньку в рот. Да уж, готовил Мертон как бог. Жаль, его Мертон не любил этим заниматься, особенно с тех пор как они стали получать постоянную скидку в одном из близких к универу суши-баров.

— Вторая часть? — удивился Мертон. — Ух ты! Нужно будет как-нибудь устроить марафон и пересмотреть. Ты умеешь заинтригова-а-ать, — несмотря на сказанное, зевнул парень. Фильм был очень атмосферным и драйвовым, но хороший перекус, тёплое одеяло и физическая необходимость делали своё дело, и Дингла просто клонило в сон.

— Может, тебе поспать? — предложил Томми, увидев, что Мертон буквально клевал носом. День был и правда выматывающе длинным, но если Томми как-то держался благодаря вечно активному волку, то вот Мертон, очевидно, уже совсем выдохся. — Можешь лечь здесь. Думаю, оборотни сюда не заходят, — добавил он, окинув взглядом комнату.

— Кто их знает. Твой дядюшка… в смысле, дядюшка Томаса может проникнуть куда угодно, — Мертон потёр глаза. Кровать была одна, а Мертону не хотелось, чтобы гость спал на полу. — Я н-не могу уснуть… н-ну… без Томаса, — смущенно признался парень. — Я… я н-не знаю, как это объяснить, но к-когда он рядом и… обнимает меня, я ч-чувствую себя в б-безопасности.

— Ну да, вы же… пара, — немного застопорившись на последнем слове, выдавил Томми. Расчистил кровать, сложив книги с неё (Томас ЧИТАЕТ?!) на комод, и взбил подушку. — Ложись, а я… я… я, так и быть, обниму тебя, — смущённо предложил он.

Мертон не менее смущённо посмотрел на Томми.

— М-может, н-не надо? — тихо выдавил он из себя, ложась к самой стенке и закутываясь посильнее в плед, при этом свернувшись едва ли не калачиком, как потрёпанная жизнью собака. Места оставалось ещё много, но парень сомневался, что Томми захочет ложиться рядом с ним так близко.

Томми фыркнул.

— Не пойми меня неправильно, мне совсем не трудно, — заверил он, ложась рядом и осторожно, словно боясь получить, ложа на Мертона руку. — Мой Мертон не любит таких объятий. Один раз он даже скинул меня с кровати… После этого мы спим на раздельных. Это просто… необычно для меня. Но если тебе так удобно, то я могу помочь.

— Г-главное, ч-чтобы т-тебе б-было уд-добно, — тихо пробормотал Мертон. — З-за м-меня н-не в-волнуйся. Я… я к-как-н-ниб-будь с-справлюсь… — сглотнув, парень немного поёрзал, чтобы лечь чуть поудобнее и оставить Томми больше места для личного пространства. Зажмурившись, он постарался как можно быстрее заснуть. — С-спокойной н-ночи…

— Спокойной, — пробормотал Томми, устраиваясь поудобнее.

Засыпая, на задворках его разума возникла случайная мысль:

«Хм, а спать в обнимку не так уж и плохо…»

— Томас. Последний раз тебе говорю — просыпайся! Нет, ну вы посмотрите на него!.. Не оборотень, а сурок какой-то. Ну хорошо. Ты сам напросился. — С этими словами Мертон покинул комнату.

Проснулся утром парень от будильника Томми, который тот заводил каждый день на пять часов утра — сделать пробежку и укрепить организм несколькими физическими упражнениями. Переносы переносами, но сбиваться с привычного биоритма Мертон не мог позволить. Да вот вышла одна загвоздка… Томас — ужасный соня и лентяй. Разбудить его с первого раза, казалось, было совершенно невозможно, поэтому Дингл и решился на самый действенный метод из всех.

Набрав в фонтанчике холодной декабрьской водицы, Мертон вернулся в комнату и подошел к кровати Доукинса.

— Ну что, мистер вервольф. Еще не поздно одуматься.

На угрозу Томас лишь издал более громкий храп.

— Ну ладно. Учти, я не хотел. Ты сам меня вынудил. — с этими словами Мертон плеснул на оборотня водой из ведра.

Томас подскочил с поздним зажиганием и затравленно огляделся, выискивая взглядом отца — только тот постоянно будил его подобным способом, считая холодный душ и прогулку нагишом в лесу в январе лучшей закалкой для молодых оборотней. Томас не был с ним согласен, он бы вообще выкинул и душ, и нагие прогулки из своей жизни НАВСЕГДА, если бы не одно «но» — отец был его альфой. Это в институте Томас мог отыгрываться по полной, тираня собственную стаю. А дома он должен был делать всё, что прикажет отец, то есть альфа.

— Да, сэр, я встал! — уныло проскандировал Томас с закрытыми глазами. Отряхнулся, открыл глаза — и моментально взъерошился, увидев самодовольную рожу Мертона.

Спросонья он не сразу понял, почему обычно застенчивый парень смотрел с таким превосходством. А как вспомнил, так моментально взъярился.

— Ничего умнее не придумал, мистер Я-Тут-Самый-Тупой? — злобно прорычал он, нависнув над Мертоном, благо, его размеры позволяли.

— Если бы не Я-Тут-Самый-Ленивый-Недооборотень, то не пришлось бы. — Мертон сложил руки на груди и глядел на Томаса с вызовом.

Он больше совершенно его не боялся. Во-первых, потому что уже был опыт общения с подобными зверьми. Во-вторых, потому, что, благодаря полученному опыту, парень подготовился ко всем возможным исходам «милого» общения с Томасом. А в-третьих, Мертон чувствовал, как сильно раздражается оборотень от этого взгляда. А подтрунивать — дело святое.

— Говоришь, у тебя есть стая, а сам дрыхнешь до полудня. Может, ты на самом деле не такой уж и крутой оборотень, каким хочешь казаться? И да, — Дингл изогнул бровь и издевательски хмыкнул. — Я не боюсь злых… хомяков, мистер Пушистая Морда. У тебя пробежка, — увидев, как гневно задышал оборотень от клички, Мертон почувствовал некое удовлетворение и отошёл к зеркалу. — Посмотрим, какой из тебя «крутой» оборотень. Томми способен оббежать кампус и парк всего за десять минут. Удачи! — с этими словами Мертон вновь занялся своей причёской. А что? Проблемы проблемами, а ему нужно хорошо выглядеть. Может, в коридоре он найдёт свою ту самую!

Томас зло чихнул.

— Десять? — ядовито осведомился он, чувствуя внутри дрожь злобы и предвкушения. Этот… этот человек смеет сомневаться в нём? Сравнивать его с местным недооборотнем?! — Пф, десять! Да я за пять пробегу! Быстрее, чем ты приготовишь завтрак. А, ой, стоп, ты же не умеешь этого делать, — Томас хмыкнул. — Хоть в чём-то моё готище непревзойдённее тебя. Чао, неумеха, — он махнул рукой и скрылся за дверью.

— Что?! — воскликнул Мертон, но Томаса уже и след простыл. — Я? Я — и не умею готовить?! Да будет вам известно, что Мертон Джей Дингл в этом деле ас! — парень покосился на микроволновку.

* * *

Сготовив завтрак, Мертон поглядывал на время. Томаса не было уже одиннадцать минут. Что ж, уже есть чем его подтрунить. К сожалению, за десять минут сготовить ничего путного не получилось, но, тем не менее, что есть, то есть. Не захочет — его проблемы. Будет голодный ходить.

Чтобы выглядеть эффектнее, Мертон сел в кресло и скучающе уставился на наручные часы.

* * *

Томас вернулся в общежитие злой, как двести тысяч голодных вампиров. По пути заскочив в местечко, где любила собираться его стая, Томас, конечно же, никого не нашёл, зато спустил коту под хвост целую минуту. Минуту, Карл! Мертон же на говно изойдёт, лишь бы тыкнуть его в нарушение правил игры!

«Ну, спорим, он тоже не шибко преуспел в готовке», — мстительно предположил Томас, заходя в квартиру.

— Кушать подано, волчонок, — возвестил Мертон, особенно выделяя последнее слово. Насколько он знал, а точнее, насколько был уверен профессор Флюгельхофф, оборотни, как и все собачьи, особое место отводили своему социальному статусу.

Про опоздание Дингл решил сразу не говорить, чтобы, так сказать, оставить для защиты.

— Приступай, друг сердечный. Кушай, не обляпайся, — буркнул он и, отойдя к зеркалу, вновь продолжил работу с прической, на этот раз делая её ещё более необычной.

— Я тебе не волчонок, — прошипел не хуже змеи Томас. Подошёл к столу, с любопытством посмотрел на содержимое тарелки и поморщился. — И это всё, что ты родил за десять минут? Мой Мертон в ванне бы перевернулся.

— Ну я хоть что-то родил, — хмыкнул Мертон. — А вот твоей пушистой задницы в комнате спустя десять минут я тоже не увидел. Так что чья бы корова мычала.

Томас зарычал.

— Это потому что я ещё и кое-что делал, — недовольно произнёс он, сложив руки на груди. — А что ТЫ делал, кроме как мучил этот хлеб? А? Пытал паштет? Или что это за хреновина на ломте? — он принюхался и присвистнул. — Это же помидор! Ты что, нормально резать не умеешь? Мне купить тебе самоучитель?

— Вообще-то, То…мас, — Мертон подошёл к парню и, сложив руки на груди, снова посмотрел в ему глаза, — это специальный диетический бутерброд для поддержания мышечного тонуса путём усвоения организмом небелковой пищи. Знаешь ли, нуклеиновая кислота, являющаяся базисным растворителем поступавших веществ, воспринимает подобную «хреновину», если выражаться словами из примитивного лексикона простолюдина, гораздо быстрее и качественнее. За счёт этого организм усваивает все необходимые питательные вещества, но тем не менее не набирает ненужный вес. И… а. Чего это я? Ты же не занимаешься спортом и не следишь за своей фигурой, зачем тебе это знать? — «опомнился» Мертон. — Точно. Как я забыл! Спорт же не для крутых оборотней. Крутые оборотни с ним не дружат. М-да… Да и с терминами как-то переборщил. Если что, могу подарить словарик. С картинками. Раз ты всё равно не будешь… — забрав тарелку с бутербродами, Мертон сел в кресло и откусил кусок от одного из бутеров. Не хочет — пускай не завтракает. Лучше в обед поест.

— Можешь засунуть эти диетические бутерброды себе под хвост! — рявкнул Томас. Ему всё больше и больше хотелось подскочить и перегрызть этому человеку горло. Томас поморщился и тряхнул головой, отгоняя ужасные мысли. Нельзя, этот человек — единственный, кто может вернуть его домой! Опустим тот момент, что это из-за него Томас вообще оказался тут…

Дёрнув головой, Томас поморщился ещё сильнее — где-то прозвенел колокол, и его шум был настолько невыносимый, что волосы на спине Томаса встали дыбом. Так вот почему в их городе не было колоколен… Что ж, здесь Томас был готов поддержать отца-мэра в его желании избавиться от всех окрестных колоколен.

Пройдя мимо Мертона — желание укусить его стало почти непреодолимым, но Томас тяжело задышал и отвлёкся на себя, — он достал из сумки историю американского футбола для чайников и направился к двери.

— И прекрати уже зализывать свои патлы, — пренебрежительно добавил он, оставив за собой право сказать последнее слово. — Выглядишь как дебил, — и ухмыльнувшись, словно став победителем в чём-то, что было известно только ему, Томас удалился в своё любимое место — один заброшенный закуток в общежитии, куда никто не ходил. По крайней мере, он надеялся, что в этом мире этот закуток всё ещё существовал.

— Сам такой, — буркнул Мертон, оставляя за собой последнее слово. Томас вызывал в нем два противоречащих чувства: раздражение и насмешку.

Когда оборотень ушёл, парень метнулся к компьютеру и быстренько настроил камеру слежки. Томас, несмотря на всю свою дневную осторожность и напряженность, ночью превращался в расслабленное и милое создание, которого хоть жучками обвешивай — не заметит.

Томас пробрался в «своё» место и с удовлетворением заметил, что оно существует.

«Хоть что-то родное в этом долбанутом мирке», — подумал он раздражённо.

Швырнув куртку — а вдруг на улицу потянет? — на подоконник, Томас присадил туда же свою пятую точку и раскрыл книгу на второй главе. Большего ужаса он никогда в жизни не читал. Впрочем, можно и в этом найти плюсы — любая девчонка из его мира будет к нему благосклонней, зная, что ему известны правила игры, которую они так любят. И всё же этот футбол Томасу очень не нравился.

Пока Томас читал (?!), Мертон ещё раз перепроверил все свои средства защиты от оборотня и сверился с графиком дня у Томми в личном дневнике. А что? Ситуация критическая, не время для сентиментальности! Также Мертон с удивлением отметил, что этот день у Томми был отмечен, как день отдыха.

— Какой отдых он там себе запланировал?! У него зачёт на этой неделе! — возмущённо пробормотал парень. — Вот вернётся — узнает, что бывает с прогульщиками. Это я ему обещаю!

Внезапно зазвонивший телефон заставил Мертона вздрогнуть и схватиться за сердце от неожиданности. Кто звонит в такую рань?!

— Доброе утро, милый! — раздался в трубке голос миссис Доукинс. — Прости, если разбудила, просто не могу дождаться нашей встречи! Столько всего хочется узнать о вашей учёбе!..

— Доброе утро, миссис Доукинс, — поздоровался Мертон, мысленно стукаясь головой об ближайшую стену. Господи, как он мог забыть!..

* * *

— Томас! — Мертон так спешил к оборотню, что аж продрифтил мимо него на скользящем кафеле. — Ситуация атас! Я, конечно, предполагал, что такое возможно в связи с надвигающимся событием, но всё же надеялся, что нас это пронесёт, но так как нет, то делать нечего, — парень на секунду смутился, так как сам не понял, что только что сказал.

Томас, который только-только успокоился и начал получать мазохистское удовольствие от чтение «девчачьей» литературы, мрачно кинул на него взгляд над книгой.

— Что, уже соскучился? — ядовито осведомился он, принюхиваясь. От Мертона пахло волнением и ноткой страха, но он не был ранен или болен. Успокоившись окончательно, Томас вновь начал раздражаться.

— Короче, Томми назначил встречу своей семье, — пропустив слова Томаса мимо ушей, слегка виновато проговорил Мертон. — И, зная настойчивый характер миссис Доукинс, Томми не может не пойти, — уже более уверенно дополнил он.

Томас рассеянно улыбнулся, вспомнив мать. Её холодный нос, когда он, ещё кутёнком, закутывался в её шерсть, пахнущую молоком. А позже, уже в другом обличии, они любили гулять под лунным небом в лесу, охотясь на редких полуночных кроликов, рискнувших высунуть из нор свои носы.

«Опомнись, балда! — ядовито посоветовал ему внутренний голос. — Это не твоя мать, это вообще чужая мамаша, и не факт, что волчица! Ты ещё долго не увидишь свою родительницу, так что прекрати витать в облаках, идиота кусок!»

Голос этот настолько напомнил Томасу отца, что он передёрнулся и тотчас помрачнел, поняв, что голос так-то прав.

— Эй, Земля вызывает Луну! Ты меня слышишь? — поинтересовался Мертон. Заметив, что взгляд оборотня стал более осмысленным, парень предложил: — Пойдём в комнату, по пути всё расскажу.

Томас заворчал себе под нос и нехотя встал.

— Мать, значит, — буркнул он. — А отца что, у твоего недоволка нет?

— И мать, и отец, и даже старший брат Дин, — как можно спокойнее отозвался Мертон. Сильно злить оборотня он не хотел, так как мало ли, ещё заартачится и никуда не поедет, а портить жить другу Мертону хотелось меньше всего. — А что, беспокойство матери о собственном ребёнке в вашем мире «оборотней», — кавычки в воздухе, — не в чести? Печально.

Томас отшвырнул книгу и с силой впечатал Мертона в стену.

— Не смей, — едва слышно выдохнул он, чувствуя покалывание в ушах, — говорить плохо о моей матери. Иначе пожалеешь о своей, Дингл.

— Ладно, ладно, не горячись! — Мертон примиряюще поднял руки на уровень груди. — Я ничего плохого и не сказал. Раз так уважаешь своих… свою маму, то помни, что не один ты такой. Как у меня, так и у Томми есть близкие, которых мы любим также. И поверь, — парень вложил в свой голос как можно более уверенности, — СВОИХ тоже в обиду не дадим. Томми стал оборотнем от укуса, следовательно, его родители — люди, поэтому, надеюсь, что никаких внезапных превращений или ещё чего-то такого не произойдёт. К тому же ты говорил, что ты оборотень с рождения и умеешь хорошо себя контролировать. Ну… я надеюсь, что умеешь.

Томас прекратил рычать и спрятал удлинившиеся клыки за губами.

— Люди, — выдохнул он, но без фанатизма: против людей лично он ничего не имел, хоть и не особо их долюбливал. — Они хоть знают, что их сын — оборотень? — поинтересовался он, но тотчас фыркнул. — Не удивлюсь, если нет! У моего двойника, однако, хилые яйца… И кто этот ваш Дин? — вспомнил он слова Мертона. — Брат? Один?

— Нет, они не знают, что он оборотень. В нашем мире люди доказали, что гораздо, — Мертон оценивающе посмотрел на Томаса, прикидывая, как можно его назвать, — выживаемые, чем оборотни. Родители Томми не знают и, НАДЕЮСЬ, что не узнают. Дин — это старший брат Томми. У них очень дружные отношения. Брат для Томми своеобразный… авторитет.

Томас вспомнил Дэми и кивнул. Да, старших братьев лучше уважать. Всё же они старше по статусу, да и кулачищи у них — ого-го!

* * *

— Вот твоя семья. В смысле, семья Томми. — Мертон протянул Томми фотографию в стеклянной рамке, которую его друг оставил на прикроватной тумбочке. — На вопросы отвечай вежливо и спокойно. Если что, то к странностям они уже привыкли… Да и я буду рядом и при помощи своей тактики и обаяния спасу положение.

Проговорив это, парень отправился собирать сумку с вещами Томми, которые тот хотел отвести домой. Томас же, наморщив лоб, рассматривал родственников своего двойника.

Мать… мать была похожа; разве что чуть менее волосатая, да и глаза у неё не зелёные, а, скорее, ореховые.

Отец, по пристрастному мнению Томаса, был совсем не похож на его отца — более хилый и куда более улыбчивый, он словно светился изнутри каким-то особым, тёплым светом. Отец Томаса же всегда был отстранённым и холодным; как альфа, он держал на плечах всю семью, но из-за этого ожесточился и был подчас совсем невыносимым, особенно со старшими сыновьями, в которых уже видел соперников за лидерство в стае.

А брат… Томас ошарашенно посмотрел на заплывшего жиром толстяка, который даже не соизволил смотреть ровно, когда их снимали — его внимание привлекал телевизор, стоявший чуть сбоку. И вот это недоразумение имеет авторитет над его двойником? Томас почувствовал тошноту, а мнение о двойнике упало ещё ниже.

Скидав в сумку подарки для близких, которые так заботливо и кропотливо собирал Томми, Мертон накинул куртку и закинул её на плечо.

— Собирайся. Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим, — окликнул он задумавшегося оборотня.

Томас невольно вылез из собственных мыслей и вздохнул.

«Это будет сложно», — подумал он, пригладив у зеркала волосы. Раз уж этот его двойничок заучка, надо бы подобрать правильный внешний вид.

Уже стоя перед дверью дома Доукинсов, Мертон почувствовал внутри тревожное чувство волнения. Томми никогда ему не простит, если что-нибудь пойдёт не так. Обратив, наконец, внимание на Томаса, Дингл нахмурился.

— Ох, Томас, Томас! — покачал головой он. Протянув руку, взъерошил чужие волосы. Что-что, а прическу а-ля «я такой гламурчик» Томми терпеть не мог. — Что это за кислая рожа? Улыбнись. Иначе не избежать тебе расспросов!

Не успел Мертон и в дверь постучать, как она резко отварилась и на порог выскочила миссис Доукинс.

— Томми! — радостно воскликнула женщина, заключая сына в крепкие объятия и целуя его в щёку. — Вот и ты, мой мальчик! Здравствуй, Мертон, — доброжелательно улыбнулась она.

— Доброе утро, — вежливо ответил Дингл и, когда женщина снова перевела своё внимание на Томаса, нарисовал в воздухе улыбку.

Томас залыбился, как какой-то дебил из рекламы, которую он когда-то видел по телевизору. Кажется, женщина ничего странного не заметила. Позорище…

«За что мне такой двойник попался, — уныло подумал Томас, когда миссис Доукинс, что-то щебеча и — о боги! — сюсюкая с ним, как с несмышлёным щенком, прошла в дом, явно приглашая их следовать за ней. — Сборище уродов! Узнал бы отец — убил бы!»

— О, сынок, доброе утро! — поздоровался мистер Доукинс, отвлекаясь от каких-то бумаг и подрываясь, чтобы пожать Томасу руку и приобнять его. — Слышал о твоих успехах в колледже, — мужчина улыбнулся, в его взгляде читалась лишь гордость за сына. — Я очень горжусь тобой. Молодец.

— А… спа… спасибо, сэр. То есть отец. То есть папа, — смутившись, сипло пролаял Томас.

Этот человек не был ни разу похож на его отца. Внутренне, как минимум, внешние сходства были, но не критичные. Но и их хватило, чтобы Томас стал заикающимся придурком. Он всегда неадекватно реагировал на отца. С тех самых пор как узнал, что шрамы на теле матери оставляли вовсе не какие-то мифические враги и даже не щенки, которые ещё не умели себя контролировать.

— Томми, Мертон, присаживайтесь! — залепетала миссис Доукинс. — Я бы хотела узнать твоё впечатление о колледже…

— Да. До сих пор нравится футбол?

— А то мы переживали, что ты хотел выбрать баскетбол…

— Уже встретился с Бобом Мюррером?

— Томми, вот твой любимый бифштекс. Немного не прожаренный, как ты любишь, — с этими словами миссис Доукинс ещё раз чмокнула сына в щеку. — Мертон, что-то ещё принести?

— Нет, спасибо. Всё очень даже вкусно, — вежливо проговорил Мертон и незаметно подтолкнул ногой ногу Томаса, чтобы тот начал как-то реагировать на происходящее.

Томас моргнул. Силой заставил себя отвести взгляд от старшего Доукинса. Уткнулся взглядом в еду и попытался выдавить из себя повседневную улыбку.

— Не, ещё не встретились, — протянул он, гадая, кто такой этот Боб Мюррер. — И баскетбол хорошая игра! Но, футбол, конечно… лучше, — внутренне передёрнувшись, нехотя признал он. — Спасибо за бифштекс, очень вкусно. Мамочка, — оценивающе посмотрев на женщину, добавил Томас. Судя по румянцу, ей нравилось подобное обращение. И это то, как его двойник вполне мог бы говорить со своей матерью.

Мертон незаметно выдохнул. Вроде как всё идет хорошо. Но юноша знал, что никогда не нужно расслабляться заранее.

— А у нас новости: в Плезантвиле всю эту неделю будет проводится ярмарка. Эта была отличная идея, дорогой, — похвалила миссис Доукинс мужа.

— Спасибо, дорогая, — улыбнулся мистер Доукинс. — Томми, я был бы очень рад, если бы вы с Мертоном отправились с нами на ярмарку.

— Да, вспомнили бы старые времена. Дин, ты с нами?

Казалось, что миссис и мистер Доукинс понимают друг друга буквально с полуслова, а то и с полумысли.

— Ярмарка?.. — пробормотал Томас себе под нос. В его мире не было никаких ярмарок, поэтому Томас в душе не чаял, что это могло быть. Хм. Судя по всему, какое-то соревнование, типа День-Крепких-Клыков в его родном Плезантвиле.

— Не, я понаблюдаю за вами отсюда! — раздался из гостиной утробный голос. Томас взъерошился было, но потом вспомнил о «брате» и чуть успокоился.

— Эм… Томми вряд ли сможет, — переведя взгляд на оборотня, Мертон попытался спасти ситуацию. — Дело в том, что… он… он сходил к стоматологу и… до сих пор… ещё… находится… в небольшом… стрессе. Ничего серьёзного, не переживайте! Просто ему ещё немного тяжело… ну… нагрузки, — медленно, но довольно логично отоврался парень.

Доукинсы перевели на Томаса встревоженные взгляды.

— Что ж, тогда действительно лучше остаться дома, — проговорил мистер Доукинс. — Ничего, и дома есть, чем заняться.

— Не переживай, дорогой, — миссис Доукинс успокаивающе сжала ладонь сына. — Как-нибудь другой раз.

Томас кивнул, чувствуя себя не в своей тарелке. Взгляд его заметался по комнате, пытаясь найти что-нибудь, что отвлечёт этих людей от его лица.

— А… А чего вы дом не нарядили? — буркнул он, заметив отсутствие рождественских украшений. Раз уж его клон любил этот праздник, то, очевидно, его родители тоже.

— Ну… Дорогой, ты сам просил нас не наряжать, так как хотел сделать это вместе с нами. Украшения все готовы — вон они, — миссис Доукинс указала на несколько больших коробок в гостиной.

«У… Бедолага!» — подумал Мертон, проследив за взглядом оборотня. Заметив, как тот напрягается, парень решил взять ситуацию под контроль и перевёл внимание родителей Томми на абсолютно отвлеченные темы. К счастью, те были людьми дружелюбными и быстро переключались на новый диалог.

Наконец мистера Доукинса срочно вызвали на работу, как впрочем, и миссис Доукинс. И, извинившись, за срочность, они временно покинули дом.

Выдохнув, Мертон расслабленно откинулся на спинку стула. Это было тяжело, но они справились. Осталось всего-то каких-то пару часов… А если быть точнее, двенадцать.

Пользуясь отсутствием людей, Томас обследовал дом. Тот оказался на удивление маленьким. Впрочем, семья Доукинсов в этом мире тоже не была особо большой, чтобы шиковать.

Везде стояли коробки с рождественскими украшениями. Томас вытянул из фольги остроконечную синюю звезду и раздражённо фыркнул. И почему всем нравится этот взрыв цветов и оттенков? Томас никогда не любил украшения — уж слишком они были яркие. А больше всего он ненавидел гирлянды. Это страшилище наверняка придумали для того, чтобы пытать оборотней!

Мертон подошёл к Томасу и тоже заглянул в коробку рядом с собой.

— Кажется, после вида этих коробок с украшениями идея с ярмаркой не кажется такой плохой… — заметил он.

— Если это похоже на День-Крепких-Клыков, то уж лучше украшения, — поморщился Томас. — Они хотя бы не убивают ничего, кроме нервов.

— День-Крепких-Клыков? — Мертон непонимающе моргнул, но тут же заинтересованно затараторил: — Ух ты!.. Это ваш особый волчий день?

— Ага, — мрачно ответил Томас, — особый. День, когда калечат, убивают, жрут и насилуют без каких-либо последствий. Щенкам лучше быть дома. И людям тоже. ОСОБЕННО людям.

— Оу, — Мертон на секунду стушевался. Хорошо всё-таки, что в их мире такого праздника нет, да и людей преобладающее большинство. — Нет. Ярмарка — это такой праздник, где собираются люди, чтобы повеселиться, купить еды или сувениров, поучаствовать в играх или посетить аттракционы. Это совершенно безобидное занятие, — пояснил он. — Говорят, каждый может найти на ярмарке что-нибудь своё.

— А, так это щенячий праздник! — понял Томас и сразу успокоился. Для щенков — значит, безопасно.

— А сейчас мы прерываемся на экстренный выпуск новостей. Ведущая: Салли Доукинс! — внезапно объявил диктор по телевизору.

— Всем известна история про Плезантвильского оборотня, — начала свой рассказ миссис Доукинс. — Но, как оказалось, Плезантвиль стал весьма популярным местом для гостей из мифологии. Буквально этой ночью несколько подростков видели на этом самом месте настоящего бикфута. Расскажите, как это произошло?

— Ну, я гуляла с подругой и увидела такого огромного лохматого человека! — рассказывала впечатленная старшеклассница.

— Он угрожал вам?

— Нет, как только увидел — убежал, — пожала плечами девушка.

— Доказать существование бикфута поможет запись с камеры видеонаблюдения.

В кадр действительно мельком попал высокий, обросший шерстью человекообразный монстр. Выглядел он не очень дружелюбно.

— Что скажите о случившимся, мистер Доукинс? — поинтересовалась миссис Доукинс у мужа, передавая ему микрофон.

— Я, как мэр города, обещаю, что приложу все силы к поимке неизвестного существа. Возможно, это какой-то неудачный розыгрыш, — обещал мэр со всей серьезностью.

— Хорошо. Пока мы ждем развитие событий в истории поимки бикфута, хочу напомнить, что в этом году в Плезантвиле произойдет ровно сто пятьдесят шестая ярмарка, посвящённая празднованию Рождества. Она будет длиться целую неделю. Повеселитесь на славу, друзья! С вами была Салли Доукинс…

— Круто! — Мертон заинтересованно блеснул глазами, теперь точно зная, что на ярмарку нужно идти сто процентов. Помнится, в своё время он даже отправлялся в поход, чтобы найти снежного человека. Может, на этот раз ему представится шанс?

Томас без интереса прослушал смутно знакомый голос — кажется, это была мамаша этого Доукинса, которую он видел совсем недавно, — после чего, не удержавшись, фыркнул.

— Снежный человек, — протянул он с насмешкой. — Северодиальцы были бы недовольны, услышь они такое!

— У вас ещё и такие есть? — Мертон перевёл взгляд на Томаса. — Здорово! Они покрыты мехом? Шерсть белая? Коммуникабельные?

Томас косо глянул на него.

— Ты что, расист? — проворчал он. — Они не собаки, чтобы так о них говорить. Северодиальцы. Очень гордые, мстительные и злопамятные, не выносят никакого снисхождения в свой адрес и сами ни к кому не снисходят. Ненавидят, когда их сравнивают с людьми, назвать их «снежными» людьми — отправиться на тот свет. Лучше вообще не трогать их и уйти подальше.

Мертон достал блокнот и быстро сделал в нём несколько записей. Потом пролистал его куда-то в серединку и пояснил Томасу:

— В нашем мире северодиальцы очень скромный и тихий народец, обычно обитающий в самой северной точке Альп. Северодиальцы стараются не показываться на глаза человеку. Правда, Тим Клайтон в своей картине «След» упоминал о них, как о свирепых хищных существах, готовых в любой момент напасть на человека. Тем более ступившего на их территорию.

— Ваш мир во многом не похож на наш, — закатил глаза Томас. — Взять оборотней. Ты когда-нибудь видел маленького оборотня? Как они вообще у вас выглядят?

— Ну… — Мертон не любил признавать, что он чего-то не знает. — Об оборотнях мало что известно. Томми единственный дружелюбный верворльф, которого я знаю. Однако, профессор Флюгельхофф в своем трактате об оборотнях упоминал, что свои способности волка юный оборотень обретает ближе к совершенолетию. До этого периода он ничем не отличается от людей.

— Аха-хах, — развеселился Томас, — если будешь у нас, загляни — я, так и быть, позволю тебе покидать мелким палку… Если они, конечно, уже не познают иную форму. Впрочем, наши к тому времени новых понарожают, так что ты ничего не теряешь, — он фыркнул, тихо добавив себе под нос: — Значит, мелких оборотней здесь нет. Интересно…

«Интересно. Интересно, — Мертон мысленно оставил пометку в блокноте. — Значит, оборотни в том мире имеют более волчью форму…»

— А более взрослые волки умеют… ну… того… превращаться… более… в волка? Опять же, по мифологическому справочнику и фильмам Тима Клайтона говорилось, что оборотень может полностью превращаться в волка. Не частично, — Мертон всё более заинтересовался своим сотоварищем. Когда Томас не наглел, он был… сносным.

— В смысле, в вашем мире не все оборотни могут стать высшими? — Томас очень удивился. Судя по всему, этот мир был менее развит в этом плане. — У нас все оборотни имеют полную волчью форму, обретают её со временем. Кто-то к зрелости, кто-то к совершеннолетию… Бывают гении, которые могут стать высшими ещё в подростковой фазе. Хм, — Томас прикусил губу и осторожно поинтересовался: — А мой… ну, этот Доу… он был высшим? Ты говоришь, он сильно отличался от других.

— Ну… как говорили в синдикате оборотней, он отличался от других, потому что был единственным альфой. Именно его укус может превращать в оборотня… Томми упоминал, что его укусил оборотень, который выглядел, как настоящий волк. Но сам никогда не превращался… полностью, — рассказал Мертон, что знал.

— Ясно, — несколько разочарованно, но стараясь не подавать сильно виду, протянул Томас.

В гостиной загоготал Дин, увидев что-то чрезвычайно интересное в своём телевизоре. Томас покосился на него.

— А этот ничего не расскажет остальным? — с подозрением прошептал он. — Он явно всё слышал.

— Дин? — Мертон хмыкнул. — Ему всё равно. Смотри. — Парень прокашлялся и чуть повысил голос: — Дин, Томми — Плезантвильский оборотень.

— Ага, чудно! — рассеяно ответил ему Дин. — Не забудь помыть посуду. Ну чудак ты, мистер Барри, — пробухтел он, не отрываясь от сериала. — Не узнать брата в воре!.. Надо же быть таким идиотом!

— Вот видишь! — Мертон подмигнул Томасу и отошёл на кухню, чтобы не мешать брату Томми смотреть сериал. Где-то там гулял Снежный человек, и будь бы на месте угрюмого оборотня-двойника его друг, парень бы уже давно находился на ярмарке.

В принципе, Мертон не собирался упускать шанс встретить вживую монстра из своих книжек, поэтому уговорить Томаса пойти с ним всё-таки стоило попытаться.

— Какао? Кофе? Чай? — поинтересовался внезапно Дингл, решая начать диалог издалека.

— Давай, — хмуро отозвался Томас, сверля взглядом спину Дина. Глыба жира никак не реагировала на его действия, оставаясь безучастной к внешнему миру. Наконец, поняв, что его старания были бесполезны, Томас со вздохом отодвинулся, признавая поражение.

Выбрав кофе, так как оно, в принципе, только и было, Мертон заварил ароматный напиток. Налив кружку себе и Томасу, Мертон вручил одну оборотню, вторую взял себе и, сев за стол напротив оборотня, принялся медленно пить, иногда кидая на оборотня нетерпеливые взгляды.

Томас почувствовал, как от Мертона пахло трудноопределимым запахом нетерпения. Настороженно зыркнув на него, Томас покосился на кружку. На запах кофе был вполне себе безобидным. В чём тогда дело? Томас наморщил нос — сюрпризов он не любил, предпочитая действовать напрямую.

— Что не так? — чуть резче, чем было необходимо, поинтересовался он.

— Да всё в порядке. — Мертон прикусил губу в нетерпении. — Не хочешь… развеяться?

— Смотря, как ты себе это предполагаешь, — не спешил отвечать напрямую Томас. Как он уже понял, этот Мертон был полон неожиданностей, так что хрен знает, как он представляет это самое «развеивание».

— Ну, — задумчиво протянул Мертон, — прогуляться на улице… Родителей Томми всё равно нет, а сидеть дома… Украшать не особо хочется…

— Это можно, — согласился Томас, не имевший ничего против променада на свежем воздухе. Если этот город всё же хоть немного напоминает его, то в нём должен быть большой парк. Можно и прогуляться, хуже от этого точно не станет.

Мертон улыбнулся. Что ж, это было проще, чем он думал.

— Здорово! Пошли! — воодушевленно воскликнул он.

Вымыв кружки, Дингл предупредил Дина, что они с Томми ушли прогуляться, Мертон вышел на улицу и вздохнул свежий морозный воздух. От вчерашнего снега практически не осталось следа. Лишь небольшие белые островки напоминали о нём. Чуть не навернувшись на луже, Мертон остановился у дороги, мысленно воссоздавая все признаки Снежного человека. Хорошо, что в сумке, что он взял собой из колледжа, было всё необходимое.

Томас, в свою очередь, вдохнул полную грудь воздуха. Пахло морозцем и тем самым ароматом, который он любил. А вот земля под ногами была скользкая, неустойчивая. Подтаявший снег вновь поддался холодной температуре и превратился в лёд.

Охотиться, конечно, в таких условиях было бы невозможно, да Томас и сомневался, что в парке, заселённом людьми, водится хоть что-то, отдалённо напоминающее добычу.

Мертон, что-то возбуждённо пыхтя, шёл вперёд, и Томас направился следом за ним, деятельно принюхиваясь. Нет, его усилия были тщедны — ни одного оборотня в пределах обоняния. Не то чтобы Томасу хотелось встретиться с недоразвитым собратом из этого мира. Просто было непривычно стрёмно ощущать себя единственным оборотнем в округе.

По пути к парку Мертон не пропустил ни одного кустика, изучая местность. Как оказалось, парню удалось обнаружить лишь одну улику, похожую на следы бикфута. Да и то размазанную. Будто кто-то просто плюхнулся в снег с дерева.

Остановившись возле ямки в виде силуэта, Мертон заинтересованно оглядел её.

— Интересно, кто мог оставить такой след? — поинтересовался он как бы между прочим, не обращаясь конкретно ни к кому.

Томас остановился и пренебрежительно посмотрел в ту же сторону.

— Какой-то дебил, который упал с дерева, — отмахнулся он. — Мало ли таких. Сначала налакаются всякой гадости, а потом творят ужасное. Бьют жену, издеваются над детьми, прыгают с верхотур…

— Как… оптимистично, — заметил Мертон, но признал, мысленно, конечно, что слова хмурого оборотня отнюдь не были лишены смысла. — Ладно, идём дальше, — легко сказал парень и продолжил путь к парку, что-то тихо напевая себе под нос.

Стоило ребятам пройти немного вглубь деревьев, как до их слуха донеслись лёгкие звуки праздничной музыки, а также почувствовался ароматный запах еды.

«Хм. Если бикфут действительно появился в Плезантвиле, то его наверняка привлечёт запах еды. Где можно незаметно украсть человека, как не на массовом мероприятии? Ночью нужно быть внимательнее ко всем мелочам», — подумал Мертон.

Томас с интересом принюхался к запаху еды. В их парке повсюду стояли ларьки с едой, поскольку оборотням, да и многим другим сверхсуществам, требовалось много энергии — гораздо больше, чем среднестатистическому человеку. Здесь же ларьков было несоизмеримо меньше, а ведь он уже проголодался. Запах еды манил его, как манит маленьких детей что-то яркое и сладкое. И он не мог сопротивляться.

— Пошли туда, — нетерпеливо окликнул он Мертона, решительно направляясь в сторону запахов.

Мертон улыбнулся и пошёл следом за ним. Наверняка Томас тоже нуждается в большом количестве еды, так же, как и Томми.

Стоило ребятам зайти за ближайшее дерево, как их взору открылся вид на большой палаточный городок с яркими вывесками, шариками и всевозможными рождественскими украшениями.

— Хо-хо-хо, добро пожаловать на ежегодный рождественский фестиваль! — поздравлял всех подошедших какой-то мужчина в костюме Санты. — Хорошего вечера! И счастья!

— А мы с Томми видели настоящего Санту и даже один раз спасли Рождество, — похвастался Мертон Томасу и, проходя мимо мужчины, обратился уже к нему. — Вам тоже всего хорошего.

На миг в глазах Санты отобразилась какая-то странная эмоция. А когда он перевёл взгляд на Томаса, вообще на секунду нахмурился. Но, быстро взяв себя в руки, снова приветливо улыбнулся и проговорил:

— Спасибо, молодой человек! Повеселитесь на фестивале.

Мертон, казалось, даже не обратил на эту странность внимания, полностью поглощённый мыслями о бикфуте и разглядыванием ярмарочных украшений.

— Пф! В нашем мире Санта обучает в школе, — похвастался Томас, вспомнив мистера Тянибороду, который любил прибухнуть и прогулять собственный же урок. Лучший учитель был… Всё равно историю мало кто выбирал.

Этот Санта показался Томасу недостаточно харизматичным по сравнению с тем, которого он уже видел. Кинув на мужчину пренебрежительный взгляд, оборотень отвлёкся и мазнул носом воздух. Вокруг было много еды, и больше его ничего не интересовало.

— Взял деньги? — поинтересовался он, похлопав себя по карманам и обнаружив целое ничего.

— Зная волчий аппетит, конечно же, — хмыкнул Мертон, подходя к одному из ларьков и рассматривая меню. — Итак, что будешь?

— Всё, что включает в себя мясо, — отозвался Томас, нетерпеливо трепеща носом.

* * *

— И именно так можно объяснить твое перемещение в эту реальность, — закончил Мертон свой о-о-очень долгий монолог.

Накупив целую кучу еды, ребята заняли один из бесплатных столиков и принялись поглощать еду. Мертон стал по-привычке что-то рассказывать, так как пока Томми ел, он мог слушать любую, выражаясь его словами, «фигню» и не делать непонимающую моську. Что ж, хочешь быть гением, неси свой крест — так утешал себя Мертон.

— М-м-м… — Томас, дорвавшийся до телятины, был менее многословен. Отложив курицу — её он не очень любил, — он припал к телятине, поскольку та больше всего походила на его любимую оленину (которую здесь, в этом отсталом мирке, конечно же, не продавали просто так).

«Как много сходств, — подметил Мертон, с легкой улыбкой наблюдая за Томасом. Когда оборотень отложил курятину, добавил: — И отличий».

— Увижу эту мразь ещё раз, его изуродованный труп больше не найдут никогда!

Мертон почувствовал, как сердце бухнуло в пятки. Этот голос он узнал бы из тысячи.

— Б-Бак-ки?! — заикаясь от ужаса, парень схватил меню и резко закрылся им. — Т-Том-мас, н-не об-борачивайся! П-пойдём от с-сюда! — пробормотал Дингл, осторожно подслеживая за лысой макушкой.

— М? Фшо? — Томас обернулся и проследил взглядом за каким-то лысым мужиком, который самозабвенно пинал поднятого за шиворот пацана. — Фто это? Чего тефе бояфся, он же не тефа ифет, — он, успокоившись, вновь вернулся к тарелке.

Когда Баки обернулся, Мертон снова резко прикрылся меню. Благо, опасность миновала, и хулиган куда-то ушёл. Выдохнув, Мертон положил лист недалеко от себя и пояснил:

— При нашей давней встрече он поклялся, что убьёт меня. А потом… В общем, теперь он знает, что Томми — оборотень. И хочет мстить. Поэтому будет лучше, если мы больше не встретимся, — парень боязливо огляделся по сторонам.

— Этот дебил сказал преступнику, что он — оборотень? — Томас недоверчиво фыркнул, чуть не подавившись мясом. Насчёт «убийства» Мертона он сильно не верил — по его мнению, Дингл этой земли слишком уж всё драматизировал, не факт, что это не было очередным преувеличением и гиперболизацией. А вот такое халатное отношение к статусу кво его слегка удивило. — Зачем?

— Так получилось, — вздохнул Мертон. — В какой-то небольшой степени, возможно, из-за меня…

— Доблый вэчэр, — раздался рядом чей-то хриплый голос.

Мертон вскрикнул и нырнул под стол, но это был не Баки, а какой-то забавный мужчина в смокинге.

— Добрый, — выдохнул Дингл, поднимаясь и садясь на стул, чувствуя себя смущённым перед Томасом. Нельзя давать ему повода поиздеваться. — Вам что-нибудь нужно?

— Прошу пращэния, что напугал. Мэня завут Эдгар. Я организую конкурсы на этом фэстивале. Я всэго-лишь хатэл поинтересоваца, нэ хатитэ поучавствовать в нашэм конкурсэ? Победитэлэм даёца супэрприз.

Мертон фыркнул.

— Нет, спасибо. Знаем мы ваши суперпризы.

— Побэдителя ожидает дэликатес от тавэрны «Мэри», а именно, сочная олэнина по фирмэнному рэцэпту самой Мэри.

— Фу. Оленина, — Мертон поморщился. — Это варварство! Вы в курсе, что этот «деликатес» запрещён в нашей стране? Бедные животные.

— Я участвую! — мгновенно отозвался Томас, глаза которого едва ли не светились. Он был несколько обескуражен, что такой приз сделали главным на этом фестивале — как-то местные не особо почитали подобный деликатес, чтобы стремиться выиграть его. Но люди этого мира вообще были малость странные.

— Что? — удивлённо воскликнул Мертон, но мужчина уже протянул Томасу блокнот с подписями.

— Напишытэ сваю имэ, фамилию. А также вам нужна найты кампанию от двух челавек, — деятельно приговаривал организатор.

— Угу, — пробубнил себе под нос Томас, ставя на блокноте какую-то закорючку. Писать он не любил, лучше уж прочитать. — Он, если что, со мной, — кивнул он на Мертона, записывая и его фамилию, чтобы зря время не тратить.

— Атлична! Вот вам пэрвое задание. Выполняя их правыльно, вы будэтэ получать подсказки. Выполнив все задания фэстиваля, вы получите приз, — пояснил мужчина весело. После чего откланялся и отправился промывать мозги следующему столику.

— И чего это мы вдруг заинтересовались каким-то… «щенячьим» конкурсом? — поинтересовался Мертон, сложив руки на груди и с укором в голубых глазах глядя на парня напротив.

— Да плевал я не твой конкурс, — фыркнул Томас, — меня больше интересует приз. Оленина, обалдеть! Я то думал, у вас олени повымирали — сколько по лесу не лазил, ни одного не учуял.

— Хоспади, всевышний северный олень! — пораженно выдохнул Мертон. — Так ты… из этих? — особенно выделив последнее слово, с нотками брезгливости и пренебрежения поинтересовался он.

— …Из этих? — Томас сделал паузу, приподняв бровь, позволяя Мертону дополнить свою, без сомнения, важную мысль.

— Из жестоких потребителей иссекаемых ресурсов нашей природы! Двадцать первый век на дворе, нужды в мясе уже нет! Но из-за диких варваров типа тебя продолжают пропадать бесценные виды! Чем тебе курица не угодила?! — вспылил Мертон, но тут же успокоился. На оборотней обижаться — себя не уважать. — Да и… не ум… не хочу… в конкурсах участвовать, — буркнул парень, сложив руки на груди и отворачиваясь.

Сказать по правде, Мертон никогда не участвовал в этих конкурсах. Как-то они хотели сходить втроём, Мертон, Лори и Томми, но не срослось, а так гот предпочитал более тихие мероприятия.

— Мог бы спросить моего мнения! — добавил он сердито.

— Не хочешь — не участвуй, — отрезал Томас. — Тоже мне, неженка. Этот мужик не сказал, что его конкурсы должна проходить ВСЯ команда, так что можешь сидеть здесь и пить свой чай или что ты там мусолишь уже полчаса. А я пойду за олениной.

«Пропадают виды… Интересно, этот… представитель своего вида знает, что оленей для подобных конкурсов разводят на спецферме? Не думаю, что кто-то будет отлавливать дикое животное, здесь же все такие чистоплюи…»

— Я бы с удовольствием поглядел на твой провал, грубиян, поэтому, — Мертон перевёл взгляд за спину Томаса и сглотнул, увидев там Баки, — составлю тебе компанию. Ты же не справишься без меня. Ведь, к сожалению, эффект оборотничества придаёт вам мышечной массы, а не умственной.

Хмыкнув, парень притянул к себе листик с подсказкой.

— Найдёшь ответ ты там, где купол всходит к небесам. На обратном листке фото. — Мертон показал Томасу фото какого-то рисунка на стене. — Подсказка в этом здании.

— Вот и отлично. Идём, — нетерпеливо рыкнул Томас, желая поскорее заняться чем-нибудь активным. Ему надоело сидеть на заднице прямо и наблюдать за тем, как Мертон срётся своего лысого дружка. Как будто тот нападёт при стольких зрителях!

* * *

— Судя по картинке — это здесь, — вытянув фото на расстояние рук, чтобы рассмотреть его получше, произнёс Мертон. — Да. Тут.

Они стояли перед большим шатром, похожим на цирк. Изнутри доносилась таинственная приглушённая музыка, которая, вопреки всему на этом фестивале, не добавляла новогоднего настроения.

— После тебя, — Мертону совершенно не хотелось соваться в это здание первому.

Томас пожал плечами и направился внутрь. Клоунов и прочих цирковых актёров он не боялся. Впрочем, их тут и не оказалось. Изнутри шатёр был необитаем, по крайней мере, когда Томас, насторожившись отсутствием людей, мазнул носом по воздуху, человеческих запахов в той какофонии ароматов, что он ощутил, не было.

— Ну? И что дальше? — поинтересовался он, остановившись возле Мертона. Конечно, этот индивид бесил его всё больше и больше, но оставлять человека беззащитным он не собирался.

— Что? Мозг ради разнообразия включай и думай! — огрызнулся Мертон. Наглый тон Томаса бесил его всё сильнее и сильнее. Вздохнув, парень открыл подсказку и перечитал текст ещё раз, игнорируя блеснувшие жёлтым глаза. — Найдешь ответ ты там, где купол всходит к небесам. Хм.

Мертон поднял голову и осмотрелся. Может, ответ где-то наверху?

— К небесам… — ещё раз медленно повторил он и перевёл взгляд на листок. — Слушай… — прислушавшись, юноша уловил едва различимые звуки чего-то ползающего и явно неприятного. — Может, пойдём отсюда? — проговорил он и тут же вскрикнул, когда дверь с грохотом закрылась и потух свет.

А затем земля просто исчезла из-под ног, и они куда-то провалились. В какой-то момент резкий и болезненный удар обо что-то твёрдое заставил на миг появиться перед глазами Мертона разноцветные точки. И наступила тишина.

* * *

Томас не успел ответить на колкость, когда свет потух так стремительно, что глаза на миг ослепли. А мгновением позже земля вдруг ушла из-под нос Томаса, и тот куда-то полетел. Ощущения были такими, словно он снова упал с крыши, только куда более неприятные, ведь там он хотя бы мог видеть. Зло зарычав, Томас перегруппировался в полёте и приземлился на что-то, подозрительно похожее на землю. Когти неприятно впились в поверхность пола. Томас выдернул их и принюхался. Кровью не пахло, вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь его дыханием и сиплым дыханием Мертона.

«Жив», — решил Томас и осмотрелся.

Как ни странно, темнота отступила, по крайней мере, он видел на расстоянии вытянутой лапы. Правда, зрение было слегка расфокусированным и сероватым, словно кадр старого фильма. Томас встряхнулся, поднял морду и осмотрел окрестности. Это место было ему незнакомо.

Подобравшись к Мертону, он обнюхал его и нетерпеливо ткнул носом.

— Р-р-р… — низко прорычал он и отшатнулся. Осмотрел лапы. Похоже, зверю не понравилась смена локации, и он вырвался на волю.

«Не гуд», — подумал Томас и зажмурился, пытаясь взять верх над своенравным волком. Но тот, как и всегда, не слушался.

* * *

— Святая Дева Мария, — простонал Мертон, осторожно садясь и жмурясь. Это было больно. — А я говорил, что всё это странно! — немного укоризненно и невнятно подметил он. Встряхнув головой, прищурился и попытался разглядеть в темноте Томми. — Эй, ты в порядке?

Томас не ответил, продолжая воевать со зверем. Тот не сдавался, слишком обиженный долгим сидением в глубине разума.

— Уходи, уходи, — тихо прорычал Томас, мотнув головой.

Мертон сглотнул. Судя по всему, дела с превращениями у Томаса были не очень. А всё из себя крутого строит! Несколько раз вздохнув, чтобы успокоиться и настроиться, Дингл осторожно подошёл к парню и присел рядом. Протянув руку, аккуратно и ласково погладил по плечу.

— Всё хорошо, — мягко произнёс он, присаживаясь напротив на корточки. — Прислушайся к себе, — чуть наклонившись к уху товарища, чтобы тот лучше слышал, начал Мертон своим особым успокаивающим голосом.

Томас, вроде как, не возникал против такого вторжения в личное пространство, поэтому парень продолжил, мягко и успокаивающе поглаживая мех на его щеке.

— Прислушайся к своим ощущениям. Слышишь, какие звуки рядом с тобой? Прислушайся… Где-то там тихо стрекочет лесная птица, — Дингл чуть улыбнулся и тихо насвистал что-то мелодичное. — Её беспечную трель перенимают и другие. Теперь они весело стрекочут вместе. Ощущаешь, как похрустывает снег? Это белые пушистые снежинки тихо опускаются на землю.

За последние годы Мертон заинтересовался психологией и поэтому выучил несколько новых текстов для Томми. Жаль, а может, и не жаль, что проверить их так и не удалось, поэтому парень не знал, насколько это понравится оборотню. Тем не менее, он продолжал говорить, мягко поглаживая тяжело дышащего Томаса и стараясь сделать всё возможное, чтобы помочь ему с внезапным превращением.

— Слышишь? — заканчивая, проговорил Мертон. — Этот тихий и мерный стук? Это бьётся мое сердце. Я спокоен рядом с тобой, потому что вместе мы в безопасности.

Томас-волк замер, почувствовав мерный голос человека. Недоуменно дёрнул ухом. Слова человека звучали успокаивающе, будто он снова оказался возле матери, проводящей для него первые экскурсии по лесу.

Оборотень вспомнил все те счастливые деньки, когда мать и он, его сиблинги, такие же мелкие и пушистые, гуляли по зимнему лесу. Высокие сугробы тогда манили его; он пробовал охотиться на лесных пичуг, но чаще вкушал снег, когда падал в него, неуклюжий, как и все дети. Мать рассказывала им об охоте и различных существах, населявших Плезантвиль и его окрестности, но волчата отвлекались на окружающие звуки дикого леса и разбегались по всей поляне. Томас-волк вспомнил всё это и довольно заурчал.

Томас-уже-не-волк приоткрыл глаза и увидел совсем рядом Мертона.

— Надеюсь, что ты прав, и мы правда в безопасности, — проворчал он, чувствуя себя неловко. Он давно не терял контроль, с тех самых пор как отец… Ладно, пожалуй, он не хотел портить воцарившийся покой в голове этими воспоминаниями.

Заметив, что Томас пришёл в себя, Мертон тут же отодвинулся от него.

— Ну… Нас до сих пор не съели, и это уже хорошо, — заметил он и неуверенно осмотрелся. Темнота уже вовсе не казалось такой уж густой. — Ладно, поднимай свой волчий зад. Пойдем за олениной! — хмыкнул Мертон, поднимаясь на ноги и осторожно (а то мало ли!) подбираясь к валявшемуся на полу факелу. Подняв его, юноша чиркнул спичкой и зажёг его. Они находились в небольшой земляной пещерке, похожей на старую шахту.

Томас встал.

— Что-то не особо похоже на испытание, — проворчал он. — Скорее, на голодные игры с нашего мира. Но у вас же не в порядке каннибализм?

— Всякое бывает. Слышал даже про чувака, который много лет похищал людей, съедал их, а из их костей и зубов делал украшения, — поделился Мертон. — Так. Что тебе говорит твой волчий нюх? — перевёл парень жуткую тему. — Чувствуешь, где свежий воздух? Или… наоборот, чтобы туда не пойти…

«О, прямо как у нас», — подумал Томас и принюхался.

— Свежего воздуха нет, — заметил он. — Хотя… вон там он почище. А тут пахнет влагой, наверное, глубже в землю уходит.

После информации, что свежего воздуха нет, по спине Мертона невольно пробежались мурашки. Не хотелось бы умереть так… глупо. Находиться в старых заброшенных шахтах ему уже приходилось. Природное любопытство тогда сыграло над ним неприятную шутку. Бродить по влажной, пропахшей гнилью пещере было весьма неприятно, а искать выход — ещё и страшно.

— Ну ладно, тогда пошли туда, — пожал плечами Мертон и направился в указанную сторону.

Дорога впереди оказалась ничуть не лучше, чем в его воспоминаниях. Мох неприятно хлюпал под ногами, воздух с каждой минутой становился всё более спертым. Вскоре послышался шум капающей воды, а впереди стал виднеться свет.

— Надеюсь, это не тот свет в конце туннеля, о котором говорят, — Мертон нервно хихикнул.

Для Мертона утро сразу началось как-то странно. Ну, во-первых, проснулся он довольно рано. А во-вторых, сделал это не по собственной воле.

И вот сейчас, рассеянно моргая, юноша пытался понять, что хочет от него наглая, необычно серьёзная морда дяди Дэби.

— Что т-такое? — наконец не выдержав, поинтересовался Мертон. Тихо, чтобы спящий Томми не проснулся. Парню явно нужно было набраться сил перед новым тяжёлым днём.

— Я видел возле вашего окна Белку, — серьёзно заметил Дэби. — Будьте осторожны. За этими рыжими прохвостами нужно следить во все глаза.

Мертон не знал, почему, но почему-то именно от этих слов сумасшедшего оборотня ему действительно стало не по себе. Отчего даже тихий, чуть потрескивающий звук где-то в области окна заставил его вздрогнуть и рефлекторно перевести глаза в поисках его источника. Когда же парень снова обернулся в сторону двери, дяди Дэби уже не было.

«Дурдом», — мысленно заметил Мертон, больше не решаясь ложиться спать. Дингл не знал, чем была вызвана такая ненависть оборотня по отношению к маленьким пушистым зверькам, но даже уже не пытался найти её первопричину. Очевидно же было, что дядюшка не совсем здоров.

* * *

Томми сквозь дрёму услышал чей-то скрипучий голос, а следом — тихий ответ Мертона, столь неслышный, что расслышать, о чём шла речь, было невозможно. Зевнув, он приоткрыл глаза и потянулся, с лёгким скулежом, как щенок. А потом замер, поняв, что во сне превратился в оборотня. Интересно… А он даже и не заметил. Видимо, нахождение рядом со стаей способствует этому.

— Ме-е-ертон… — он ещё раз зевнул и превратился обратно в человека. — С кем разговариваешь?

— А? — переспросил Дингл, чуть дёрнувшись от неожиданности, когда Томми резко зашевелился. — Н-ничего… С т-твоим… в см-мысле, не тв-воим, а Т-Том-маса д-дядей… говорю. Ну… — парень быстренько и неуверенно пробежался взглядом по телу оборотня, будто бы пытаясь убедиться, что с ним всё хорошо. — К-как ты? — поймав взгляд Томми и отведя глаза, всё же поинтересовался он.

Томми улыбнулся. Конечно, было много моментов последних дней, которые он хотел бы выкинуть из памяти. Например, застолье оборотней, не отличавшееся вкуснотой. Или подслушанный разговор местных альф… Но предыдущий день был великолепным. Поиски лучшей ёлки и свежий воздух расслабили его оборотня, привыкшего к долгим прогулкам, а последующие за этим действом дела с Мертоном только обрадовали. Как минимум, печенье было вкусным, а фильм, как и годами ранее, драйвовым.

Даже спать в обнимку оказалось… хорошо?

— Прекрасно, — искренне заметил он, мысленно повиливая хвостом.

— Х-хорошо, — медленно произнёс Мертон, чуть улыбнувшись. — Ты… превращался… в волка, — заметил он.

— Ну… да, — Томми заметил лёгкое беспокойство, промелькнувшее в голубых глазах, и тотчас поинтересовался: — А что в этом такого? Наверное, скоро полнолуние, вот волк и волнуется.

Да, он давно уже не превращался даже в полнолуние, если не желал этого. Но стоило сделать скидку на перемещение — попасть в другой мир тот ещё стресс.

— Томми, — помолчав, пробормотал Мертон. — Я н-не… спрашивал т-тебя… В т-твоём м-мире ты… б-был рождён в-волком?

— Что? — Томми удивился. Рождён волком? А такое бывает? Ну, в их мире?

Хотя… На ум сразу пришли волки Ликантеи. Хотя тамошняя принцесса совсем не напоминала щенка, она же уже была достаточно взрослой. А маленьких оборотней острова Томми не видел. Могли ли они быть такими же, как здешние оборотни-малыши? Принцесса, по крайней мере, назвала короля Ликантеи своим отцом, значит, была рождена от него.

— Нет, — наконец, выйдя из задумчивости, произнёс он. — Не уверен, что в нашем мире… Понимаешь, я ни разу не видел там, у нас, оборотня младше себя. А я сам стал оборотнем перед выпускным классом. Мы с ребятами пошли отдыхать в лес, и там меня укусил… не знаю… волк. Или собака. Кем бы тот оборотень не был, с тех пор я его больше не видел.

— Х-хорошо, с-спасибо, — поблагодарил Мертон, очень внимательно выслушав рассказ Томми.

Видимо, соседняя вселенная действительно очень сильно отличалась даже в таких простых мелочах.

— Т-твоё превращение может з-зависеть от с-стаи. Когда м-много волков в одном м-месте, они с-со временем н-начинают терять ч-человеческое, — счёл нужным тогда пояснить Дингл. — П-поэтому Т-Том-мас не л-любит быть д-до…

Речь Мертона прервал громкий вой где-то внизу, заставивший парня дёрнуться и икнуть от страха. Сколько лет он гостил в этом доме, а к такому созыву «пожрать» привыкнуть никак не мог.

— Нужно с-спуститься, — с трудом уняв трепещущееся в груди сердце, пояснил Мертон для Томми. — Ч-чем быстрее п-покушаешь, т-тем быстрее вернёмся в колледж. М-мне нужно закончить починку ус-стройства до в-воскресенья.

Томми кивнул, мысленно усиленно соображая. Так вот почему тут его волк выглядел таким расслабленным и вальяжным! Но это было не очень хорошо. Конечно, Томми вовсе не собирался подавлять свою звериную сущность, так как давно уже понял, что это бесполезно и даже опасно. Но и давать волку возможность выходить, когда он захочет, было… опасно. Не удивительно, что в этом мире так мало людей! Видимо, местные оборотни давно их перекусали и обратили.

— Л-ладно, — пробормотал Томми, выходя из задумчивости.

Они спустились вниз, обойдя стаю щенков, которые самозабвенно игрались в гостиной. Зайдя в столовую, Томми настороженно огляделся. Показалось, или волков стало меньше? Ан нет, не показалось — их и правда было где-то в половину меньше того числа, что было вчера. Видимо, ушли в лес или ещё куда-то по своим волчьим делам.

На столе в этот раз, ради разнообразия, стояла и привычная еда. Взяв с подноса маковую булочку, Томми сразу же откусил от неё приличную часть. Оборотни, по большей части старики, не обращали на них внимания, так что можно было расслабиться и немного перекусить.

— Эй, Мерт! — тихо шепнул Томми товарищу, глазами показывая ему на булочки, как вдруг по столовой громогласно разнеслось:

— ТОМАС!

Оборотни вздрогнули и все, как один, уставились на величественно вошедшего в столовую мистера Доукинса. Томми поёжился, поймав его взгляд. Да уж, это явно был не его отец — ну, не отец из его вселенной. Тот был добрым и мягким, этот же… оборотень — по-другому его и называть не хотелось — заставлял ёршиться всякий раз, как их взгляды сталкивались.

— Уд-дачи, — едва ли не одними губами пожелал Мертон, на миг незаметно от взгляда других оборотней сжав руку Томми. К сожалению, никак повлиять на кого-то из членов семьи Доукинса парень не мог. Хотя иногда очень хотелось.

А что ещё больше хотелось — это оказаться как можно дальше от мистера Доукинса и от его уничтожающей альфовской ауры.

Томми мысленно выдохнул, после чего расправил плечи и прямо встретился с глазами «отца». Он заметил уже, что другие оборотни старались не держать прямого глазного контакта со своим альфой, но сам не собирался лебезить. Возможно, это было не в характере Томаса… Ну да пофиг. Пусть не только на словах докажет, что не просто мудачонок, который может издеваться исключительно над своими сверстниками, а настоящий волк, который знает себе цену!

— Да, сэр? — сухо уточнил он, ясно давая понять, что не собирается испытывать трепет только лишь потому, что он его отец. В конце-концов, Томми тоже был альфой.

Мистер Доукинс прищурился, словно бы ответ Томми его удивил.

— Идём, поговорить надо, — произнёс он. Заметил встрепенувшегося Мертона и добавил куда более жёстко: — Наедине.

«Дело — плохо», — взволнованно подумал Мертон. Томас всегда был сам не свой после общения со своим отцом. Не нужно быть гением, чтобы понять, что эти двое не ладили.

Как-то раз, налакавшись своего любимого вина, Томас сам признался, что испытывает к своему родителю неприятные чувства. И то, что боится его, по крайней мере, именно на фразе «страх» обрывался его пьяный монолог.

«Я с тобой, большой парень. Морально», — мысленно пообещал новому другу из соседней вселенной Мертон и, чтобы не раздражать старшего Доукинса еще сильнее, сел на стул.

Мистер Доукинс кивнул. Вот, даже человек, несмотря на свою бесполезность, понимал, что альфу надо слушаться. Этот же… Он перевёл взгляд на младшего сына и мысленно вздохнул. Чем реже Томас был дома, тем более непослушным становился. Если ранее он хотя бы делал вид, что уважает отца, то теперь холодно и сухо смотрел прямо в его глаза, не отводя взгляда. В его поведении чувствовалась величественная сила, которой раньше у него явно не было. Странно… Мистер Доукинс и не заметил, когда младший сын вырос.

* * *

Они молча шли по направлению к лесу. Мистер Доукинс не знал, что хотел от этого разговора. Видно было, что Томас заимел внутренний стержень и не станет ему подчиняться. Но попытаться стоило.

— Ты должен бросить человека, — хмуро заметил мистер Доукинс, едва только за ними закрылись лесные ели.

Томми, рассматривающий лес в более светлое время суток, обернулся и настороженно посмотрел на «отца». Как он уже понял, его местные «родители» были против… м-м-м… назовём это дружбой… да, против дружбы его двойника с Мертоном. И что тут было не так? Нет, ну понятно, что, но…

— С чего бы это? — нахмурился Томми.

Мистер Доукинс остановился на холме и медленно повернулся к нему всем корпусом. От него прямо-таки разило альфой. И это… ладно, это внушало. Томми неосознанно тихо зарычал себе под нос. Ему не нравилось, когда на него давили.

— Нечего волку якшаться с овцой, — жёстко заметил мистер Доукинс. — Если уж и выбрал самца, то не позорься ещё сильнее, сын.

Томми моргнул.

— Я буду жить так, как решу сам, — тихо произнёс он.

— Не выйдет! — жёстко отрезал мистер Доукинс, нависая над ним, душа своей злобной аурой. Он действительно был настоящим оборотнем. Каким был когда-то Стьюи Донливи, который убивал беззащитных животных в зоопарке и считал это нормальным явлением.

Томми отступил на шаг и ощетинился. Прости, Мертон, но он не собирался преклоняться перед этим волком. Даже если для Томаса это было нормой.

— Назад! — потребовал он, на что мистер Доукинс лишь фыркнул.

— Ты много позволяешь себе, волчонок, — произнёс он. — Кто ты такой, чтобы бросать мне вызов? Ты… — он вдруг ощетинился и недоуменно фыркнул: — Ты когда успел стать… альфой?

Томми попятился, а потом, не выдержав, рванул вперёд. Сзади себя он слышал сопение и треск подмороженных веток — взрослый оборотень и не думал сдавать позиции.

Бежать по лесу, наполненному сугробами, было достаточно сложно — и вдвойне сложней, если этот лес тебе незнаком. Нет, конечно, Томми постоянно бегал вокруг Плезантвилля и знал много лесных троп… в своём мире. Так что нет ничего удивительного в том, что Томми вскоре заплутал и выскочил из чащи где-то около реки. Мистер Доукинс схватил его за бока и, рыча, метнул на землю, и оба, не удержавшись на скользком склоне, полетели вниз.

«Боже, помоги!» — взмолился Томми и, решившись, перекинулся.

Молодой оборотень, шипя, полоснул старшего по лапам и, вскочив, отпрянул. Мистер Доукинс вскочил тоже. Он выглядел всклоченным и удивлённым, но всё ещё внушал.

— Ты перекинулся… — показалось, или он слегка ухмыльнулся? — Хорошо…

А потом началась драка. Ну, как драка — скорее, попытки обеих сторон повалить другую в снег. И хотя пока что агрессии от мистера Доукинса Томми не чувствовал, он не собирался расслабляться.

А мистер Доукинс ощущал и растерянность, и восторг, и злобу одновременно. Его сын, который всегда, скорее, был «маменькиным кутёнком», чем настоящим волчонком, сейчас впервые показывал зубы. И наконец-то он увидел его превращение! В последний раз Томас превращался ещё в детстве, и у мистера Доукинса уже возникали неприятные ощущения.

Наконец он, всё же, доказал, что опытность превалирует над молодостью. Подхватив усталого Томаса под живот, он с размаху впечатал его в снег. Томми тявкнул, попытался укусить его, но мистер Доукинс уже отпустил его и выпрямился, отряхиваясь от снега.

— Я не брошу человека, — отдышавшись, упрямо произнёс Томми.

Мистер Доукинс глянул на него — молодой оборотень исподлобья смотрел прямо ему в глаза. Не угрожая, но предупреждая.

— Луна с тобой! — вздохнул мистер Доукинс, временно отступая. — Но не думай, что я доволен. И покажу это позже.

* * *

Мертон нервничал. Нет, нервничал — это мягко сказано, а вот сходил с ума от паники было более правдоподобным описанием.

Когда двое Доукинсов удалились на улицу, остальное семейство тут же стало высказывать свои предположения по тому, как именно пройдёт их разговор и к каким результатам приведёт. А так как на кухне, в основном, были лишь пожилые оборотни, то и прогнозы они ставили весьма жуткие.

— Вот в наше время альфа легко мог задушить непослушного щенка, чтобы не продолжать род недооборотней, — распинался один весьма заросший мрачный дед.

Мертон слышал о нём — Томас говорил, что именно этот член стаи имел особое расположение у отца за свой, как он выражался, «правильный характер». Сам же младший Доукинс не входил в число его любимчиков. Впрочем, по наблюдениям Мертона, этому оборотню не нравился никто и ничего.

— Да не брюзжи, — оскалилась тут же ещё одна пожилая волчица, как помнилось Динглу, её звали Клэр. — Это твой правнук. Не забывай это.

— Правнук! — зарычал раздражённо пожилой вервольф, видимо, окончательно зверея. — Вот именно! Правнук! Пускай помнит это и не позорит свой род!

— Хэй. — Когда чья-то горячая ладонь коснулась плеча, Дингл едва ли не вскрикнул от неожиданности, но вовремя прикусил себя за внутреннюю часть щеки, отчего отделался лишь крупным вздрагиванием.

Но, благо, волноваться не нужно было, так как подошедшей была лишь мама Томаса — миссис Доукинс. Несмотря на ярко выраженную отстраненность к избраннику сына, женщина хотя бы не проявляла к нему агрессию, а это уже хотя бы немного помогало подавлять в себе панические начала.

— Пройдёмся? — А также позволить отвести себя на приватный разговор.

Мертон не знал, о чём именно хочет поговорить с ним миссис Доукинс, но был полностью уверен, что догадывается…

Томми вернулся в дом совершенно вымотанным. Он не знал, какие отношения связывали его двойника с местным альфой, но сам решил, что этот мистер Доукинс очень странный. Чего он хотел-то? Чтобы он, то есть Томас, бросил Мертона? Чтобы признал власть альфы? Чтобы чаще приезжал?

«Надо уезжать быстрее отсюда», — устало подумал Томми и, забравшись в ближайшую уборную, вылакал воду из-под крана. Он всё ещё был в волчьем облике, так как не мог достаточно успокоиться, чтобы вернуться в человеческий облик.

— О, племяшка! — дядя Дэби, вынырнув из-за спины племянника и улыбаясь своему отражению во все оставшиеся жёлтые зубища, выражал на своей морде одновременно несколько эмоций, самой яркой из которых был безграничный восторг. И на это у него были свои причины. — Наконец-то! Теперь будем вместе гонять белок, — уверенно заявил он, радостно повиливая облезшим хвостом. — Я знал, что и в тебе живёт дух волка!

Томми вздрогнул и чуть было не разбил нос об кран, над которым низко склонился. Вот уже минут десять он стоял над водой и медитировал, пытаясь успокоиться достаточно, чтобы вновь стать человеком. Однако у него ничего не удавалось.

Вот уже несколько лет он принимал облик только тогда, когда сам этого хотел. Снова впасть в фазу оборотня-новичка было весьма неприятно. К счастью, ранние медиативные техники, которыми его обучил когда-то его Мертон, ещё не стёрлись из памяти. Однако они почти не помогали, будто что-то блокировало спокойствие и мешало Томми сосредоточиться.

Ощетинившись, он вытаращился на оборотня, заставшего его слабость, пока не понял, что это сумасшедший дядька его двойника. Поняв это, Томми перевёл дух.

— Дух волка? — вяло уточнил он, чтобы не выглядеть неприличным истуканом.

— Дух волка! — гордо повторил Дэби и, боднув парня в плечо лбом, выскочил из ванной комнаты, при этом оставив дверь распахнутой.

«Исчерпывающе», — подумал Томми, проследив за ним взглядом.

Он умылся, сделал дыхательную гимнастику, но волк упрямо продолжал держать верх. Наконец, не выдержав, Томми принюхался к запаху Мертона, которого почему-то не было в столовой, и отправился на его поиски. Он надеялся, что Мертон этого мира так же хорош в успокоении оборотней, как и его Мертон.

Мертон, к счастью, нашёлся сам.

— Т-Томми? — тихо позвал он, в какой-то момент оказавшись за спиной оборотня. Томас редко, а точнее, практически никогда не принимал свою истинную сущность, поэтому сейчас парень находился в смятении.

Обычно ему, Мертону, удавалось успокоить свою вторую половинку до потери облика… Конечно, у парня был план действий уже в критической ситуации, но он ещё никогда не претворял его в жизнь. Поэтому сейчас Дингл внимательно наблюдал за каждым движением друга, стараясь не упустить из виду что-нибудь важное, а также стараясь на глаз определить ущерб, которым мог нанести своему ребёнку мистер Доукинс.

Томми вздрогнул и обернулся.

— Мертон! — радостно воскликнул он, воодушевляясь видом хоть и другого, но всё же уже почти родного Дингла.

От Мертона странно пахло — волнением и даже страхом. Остановившись в шаге от него, Томми неосознанно обнюхал человека, после чего, слегка утихомирив улыбку, тревожно поинтересовался:

— Всё в порядке?

— Д-да, — медленно произнёс Мертон и, неуверенно переступив с ноги на ногу, сделал шаг вперёд и аккуратно прижался к плечу оборотня лбом. С Томасом было чуть полегче, тот сразу успокаивался, стоило только сказать ему три заветных слова: «Я тебя люблю». На Томми, по естественной причине, это не подействует, но Мертон решил хотя бы попытаться. — Я р-рад, что с тобой всё х-хорошо, Томми, — прошептал он, зная, что чуткий волчий слух уловит его слова.

Томми дёрнул ухом и улыбнулся. Какой бы не был Мертон, он успокаивал его во всех вселенных.

Но всё равно не настолько, чтобы обратиться обратно.

— Я не понимаю, — тихо произнёс Томми, чувствуя горячее дыхание Мертона на своей груди. — Я вроде спокоен, но волк совсем не хочет уходить… Он будто чувствует опасность.

Он снова и снова вспоминал разговор с отцом Томаса, и что-то ему совсем в нём не нравилось.

— Нам надо вернуться в универ, — тихо добавил он, чувствуя, что волк голосовал за этот ответ.

— Я только «за», — вздохнул Дингл и, подумав, добавил: — Д-думаю, что волк волнуется из-за д-другого альфы. Но н-не волнуйся, с нами всё б-будет хорошо. Мы же вместе сейчас. Вдвоём что-нибудь придумаем. П-пойдём перенесём подарки под ёлку? Я как раз отвлёк детей.

— Давай, — вздохнув, согласился Томми.

Судя по всему, волку не нравился не то что второй альфа. Его, скорее, напрягали слова, которые тот говорил в пылу… ну, не драки. Так, потасовки. В конце концов, мистер Доукинс не пытался убить или покалечить его — лишь уронить, доказав свою силу, что в конце концов и сделал.

Судя по всему, мистера Доукинса бесила самостоятельность сына, как факт. И Томми напрягало, что, не в силах совладать с собственным детёнышем, взрослый оборотень хотел навредить человеку, который, так-то, вообще ничего не мог ему сделать.

— А потом… можем в-вернуться… домой? — чуть отслонившись, чтобы с преданностью взглянуть Томми в глаза, предложил Мертон. На Томаса, как, впрочем, и на нового знакомого из другой вселенной, эти слова явно должны были подействовать успокаивающе.

Томми ещё раз вздохнул. Домой… О да, он бы очень хотел оказаться дома! Но это было невозможно, по крайней мере, до воскресенья точно. Впрочем, уже само отсутствие рядом родичей Томаса могло сойти ему на пользу.

— Конечно, — мягко произнёс он, положив лапы на плечи Мертона. — И чем скорее, тем лучше, — добавил он тихо себе под нос.

* * *

— Томас н-не особо л-любит Рождество. По к-крайней мере, он т-так говорил… Но а с-сам заготовил п-подарки ещё с л-лета, — поделился Мертон, когда, оказавшись в спальне своего бойфренда, перебирал притащенную из универа сумку.

Воспоминания о Томасе, рыскающем по магазину с ошалевшими глазами, как-то по-особенному грели сердце. Черт, Дингл действительно скучал по своему пушистому товарищу. И очень верил в то, что в другом мире поспокойней.

— Другую часть подарков он оставлял на чердаке, — задумчиво осмотрев «праздничные дары», пробормотал, наконец, Мертон. — Д-давай я спущу эту ч-часть, а т-ты можешь… ну…

Томми подумал, что тот, кто действительно не любит Рождество, не станет вовсе думать о таких прозаических вещах, как подарки. Вслух он, однако, ничего не сказал по этому поводу. Он знал Томаса только по разговорам и обрывкам монологов, поэтому не мог его судить — по крайней мере, в этом.

Он посмотрел на видневшийся на потолке лаз на чердак и кивнул.

— Очень мило с его стороны заниматься этим заранее, — заметил он, вспомнив, как сам подготавливал подарки почти в самый последний день. Нет, не из-за чёрствости — просто перед Рождеством в Мертона словно вселялся злой дух, и он начинал лютовать насчёт уроков так сильно, что покинуть его было почти кощунственно.

— Да, — улыбнулся Мертон, — П-правда он называл это «жест из ж-жалости».

Прихватив пакет с подарками, Дингл ожидающе посмотрел на Томми.

Томми забрался на чердак и осмотрелся. Здесь было довольно пыльно, и нос оборотня моментально зачесался. Хорошо хоть, из-за того, что на улице было холодно, пыль так сильно не ощущалась.

Запах Томаса был похож на его собственный, но выглядел более слабым и каким-то… очеловеченным? Томми фыркнул, принюхавшись к нему. То ли волк Томаса болел тогда, когда он заносил сюда подарки, то ли он в принципе пах отталкивающе… Не известно. Взяв достаточно объёмные свертки, Томми спустился вниз и всё же, не удержавшись, чихнул.

— Ой! — не сдержавшись, тихо пискнул Мертон, вздрогнув и резко одёрнув ворот рубашки. — Б-будь з-здоров, — пробормотал он, тут же хватаясь за пакеты и, часто моргая, поинтересовался: — Г-готов? П-пойдём?

— Д-да, пойдём, — пробормотал Томми, с интересом прислушиваясь к свёрткам в своих лапах. Интересно, что там? Томми бы непременно купил что-то милое и согревающее душу. Но не стоило забывать, что это ОН бы купил. А вот что могло прийти в голову неприятному, молодому и не самому дружелюбному оборотню — пожалуй, это никто не мог сказать.

Чтобы лишний раз не расхаживать по дому и потом не возвращаться, Мертон, перед выходом из комнаты, прихватил с собой и сумку. Ведь после раскладывания подарков можно было сразу же покинуть этот дом.

К счастью, парни справились со своей задачей быстро и без лишних нервов — раз, правда, они чуть не нарвались на щенячью стаю, но всё обошлось, так как детёнышей отвлёк на себя дядюшка Дэби, заметив где-то там белку и устроив полнейшую неразбериху.

— В-всё-таки у д-дяди Дэби есть уд-дивительная способность — б-быть всегда и везде, — поделился шёпотом Мертон, когда попискивающий и рычавший щенячий рой скрылся из виду, и аккуратно выглянул сквозь пушистые еловые ветки, куда они с Томми спрятались, дабы избежать столкновения.

Томми согласно выдохнул и ослабил хватку, опуская Мертона на пол. В пылу пряток он, повинуясь порыву, обхватил Дингла лапами и вместе с ним схоронился за ёлкой — к счастью, та прижималась к стене, в которой обнаружилась небольшая ниша. От ёлки одуряюще пахло хвоей, зимней лесной свежестью и смолой. Ноздри Томми трепетали, наслаждаясь этим ароматом. Он слегка прикрыл глаза и едва слышно заурчал, но тотчас одёрнул себя, смутившись того, что ведёт себя как собака.

«С каких пор я стал таким… псом?» — он нахмурился, растёр лицо лапами и, осознав, что до сих пор не превратился, встревожился не на шутку.

— Думаю, нам пора… домой, — решительно произнёс он, посмотрев на гору подарков под ёлкой. И чего Томаса какая-то часть здешних волков называла чёрствым? Подарков было больше, чем Томми мог бы позволить себе купить на свою скромную стипендию.

— Д-да, думаю, с-самое время, — немного смущённо пробормотал Мертон, поправляя одежду. Он не привык к таким… нестандартным передвижениям и был немного дезориентирован.

Впрочем, собрался парень довольно быстро.

— В-воспользуемся ал-льтернативным в-выходом? — поинтересовался он, метнув взгляд в сторону пробитого дядюшкой окна.

— Выйдем в окно? Как-то это… не по-джентльменски… — Вдалеке вновь раздался безудержный лай щенков, и Томми переобулся в полёте. — Хотя, о чём это мы? Какой дом — такой и уход!

Схватив Мертона подмышку, Томми выскочил из окна. К счастью, под ним была большая куча снега, иначе кто-то рисковал отбить себе пятую точку. Отфыркиваясь от снега, Томми прижал к себе Мертона и бросился к дальнему гаражу. Он был намного дальше от дома, чем первый, и выглядел заброшенным, но Мертон настоял ранее, чтобы машину поставили именно там. И теперь Томми понял, почему — ближний гараж был заперт на большой амбарный замок, а про дальний оборотни, очевидно, забыли.

— Пристегнись! — Томми закинул Мертона на пассажирское сидение и, перекрестившись, запрыгнул на место водителя. Никогда ещё оборотень, дитя тьмы, не был так близок к Богу.

— Не надо! — жалобно взмолился Мертон, вопреки своему обыкновенному спокойному характеру хватая Томми за рукав. — Д-дав-вай л-лучше я?!

После непривычных полётов в пространстве парень до сих пор чувствовал, как сердце бьётся где-то в районе кадыка, а тело сковывает адреналин. Должно быть, Мертон Томми был очень храбрым человеком, раз мог спокойно выдерживать такие перемещения.

— Но… ты же не умеешь… — смущённо произнёс Томми, глянув на него. Нет, он совсем — совсем! — не против был бы отдать бразды управления машиной в эти маленькие потные ладошки, но у Мертона из этого мира даже не было прав! А если их остановят менты?

Вдалеке раздался вой. Видимо, отец Томаса, поохотившись, чтобы сбить раздражение от «общения» с «сыном», возвращался домой.

Мертон, видимо, сам от себя такого не ожидал, но… В какой-то момент парень с тревогой осознал, что общая волнительная ситуация заставила его тихо зарычать, с силой отдёрнуть Томми в сторону и, когда тот отстранился, точнее, завалился на пассажирское сидение, занять его место и уже наконец-то отъехать от этого треклятого, сумасшедшего дома!

Мертон не был хорошим водителем, но всё же кое-что знал и помнил от наставлений папы. По крайней мере, если разговоры в пятилетнем возрасте можно считать каким-никаким водительским опытом…

— П-прости, — на всякий случай извинился Мертон, виновато скукоживаясь, замедляя скорость транспорта и отдёргивая от руля руки.

Томми тявкнул, когда при резком повороте его впечатало в сидение. Он неуклюже развернулся, садясь ровнее, и с некоторой опаской посмотрел на Мертона. Его волк был в шоке от того, насколько Дингл поступил непривычно, но и, одновременно, радовался, найдя в этом существе что-то патологически знакомое. Его Мертон любил кидать оборотня на пассажирское сидение, особенно, когда они подъезжали к дорожным забегаловкам.

— Ты сошёл с шоссе, — неуверенно заметил он, когда Дингл, пусть и не так умело, как Мертон из его мира, но всё же ловко повернул на просёлочную дорогу.

— Ой, — Мертон тут же вернул руки на место и, сгорбившись, устремил напряжённый взгляд вперёд, на дорогу. — М-мы з-заедем к-ко м-мне? — тихо уточнил он.

— А-а-а… Давай, — Томми с интересом посмотрел на Дингла. Любопытно, какая в этой вселенной у него семья?.. — Надеюсь, они будут дружелюбнее, чем Томасовы родичи, — хмыкнул он себе под нос.

— Т-только т-тогда н-нам нужно б-будет з-заех-хать в м-магазин… — Мертон, сглотнув, очень аккуратно перешел на вторую линию трассы.

Боже, главное, ничего не перепутать!

— Т-ты ц-цел? — виновато уточнил Мертон, выпадая из машины. Садиться в это исчадье Дингл больше не хотел. Будь даже за рулем кто-нибудь другой. Ну, кроме Томаса — тот водил очень хорошо, явно превосходя своим умением и Томми, и уж тем более его, Мертона, сейчас едва не врезавшегося в забор собственного дома.

Томми выпрыгнул из машины и потянулся. Что ж, в его волчьей ипостаси была одна значительная польза — его не укачивало при любом темпе езды.

— Ага, — подтвердил он и попытался превратиться в человека. Что, как ни странно, удалось сделать достаточно просто. Видимо, то ли волк устал от впечатлений, то ли они были достаточно далеко от других оборотней.

Превратившись, Томми кинул заинтересованный взгляд на дом родителей Мертона. Тот внешне практически не отличался от дома в их мире. Разве только забор был больше и прочнее, да цветов на веранде побольше.

— Отлично, — облегчённо выдохнул Мертон и, пыхтя, стащил с заднего сидения тяжеленный десятикилограммовый пакет с мясными радостями для представителей собачьего мира. Что поделать, дорогие сердцу питомцы всегда требовали каких-то жертв. Пусть даже таких крупногабаритных и увесистых в финансовом плане. — Б-будь ак-ккуратней, — предостерёг он мягко, с трудом, но перетаскивая к воротам свою добычу. — П-папа не очень л-любит Т-Томаса и н-норовит его как-то з-задеть. Не обижайся, п-пожалуйста, и не б-бери на с-свой счет.

— Да ничего, понимаю, — кивнул Томми.

«По крайней мере, он хоть когда-то у тебя появляется», — добавил он про себя, вспомнив отца Мертона из его мира. Тот был очень занятым профессором и вечно отсутствовал дома. А когда был дома, то проводил своё время с миссис Дингл, забив на детей. Не удивительно, что те выросли такими сорняками…

Однако проблемы обнаружились ещё до встречи с местным мистером Динглом.

— Ай! — вскрикнул Томми, когда, проходя в калитку, любезно приоткрытую Мертоном, получил вдруг неприятные ощущения в теле. Отпрянув назад, он настороженно повертел головой, не понимая, что его ударило.

Мертон, вздрогнув от резкого вскрика Томми, хлопнул себя по лбу и, временно оставив свою ношу за порогом, прошёл вперёд, чтобы в следующий момент одним движением ботинка стереть тонкую, едва заметную полосу из соли и теперь уже по-настоящему пропустить его внутрь.

— С-соль, к-купленная в определ-лённый д-день, счит-тается оберегом от… н-нечисти, — тихо пояснил он, помня об ограниченности знаний Томми.

— Я смотрю, у вас тут всё серьёзно, — пробормотал Томми, осторожно юркнув за ним следом.

Тело напряглось, но неприятных ощущений больше не было. А Томми задумался, насколько же в этом мире сложнее жить обычным людям. Раз уж оборотни и другие монстры не скрываются, они, наверное, и нападают чаще. Не удивительно, что Мертон пытался обезопасить свою семью таким способом.

В доме было тихо. Лишь где-то далеко, в глубине комнат, работало тихонько старое радио, да с кухни нёсся запах жареного бекона. Томми мазнул воздух носом и мысленно облизнулся.

— М-мам? — аккуратно позвал Мертон, оставляя гостинец для собаки около двери в подвал и разуваясь. От запаха маминой еды живот рефлекторно заурчал. Да и в целом на душе даже полегчало, стоило только оказаться в уютной и спокойной домашней обстановке. — Д-держи, — шепнул Дингл, выуживая из шкафа пару домашних, мягких тапочек, некогда принадлежавших Томасу и в своё время самолично сделанных и подаренных ему миссис Дингл в одно из рождественских праздников.

«Ой, как мило!» — подумал Томми, но вслух это сказать не решился, тем более, когда на вкрик Мертона в прихожую явился мистер Дингл.

В этой вселенной он был более приземистым и мрачным. В волосах поселилась седина, а взгляд стальных глаз препарировал душу. Томми вспомнил, что и в его вселенной мистер Дингл был профессором и просто обожал препарировать разных мелких тварей. Видимо, от его у Мертона была тяга к подобным вещам.

Этот же мистер Дингл пока был фигурой неизвестной. Он просто стоял и молча смотрел на вошедших, держа в одной руке газету, а в другой — кружку с кофе.

— П-привет, п-пап, — заметив отца, радостно, но в тоже время виновато выдохнул Мертон. Опять тот будет ворчать, что защита была испорчена. Впрочем, Мертон понимал его, ведь ритуалы точно делались неспроста.

— Здравствуй, сын, — достаточно доброжелательно произнёс мистер Дингл и кинул на Томми сумрачный взгляд исподлобья. — Странно, мне казалось, что у волков сейчас… лунные проблемы.

Томми нервно повёл носом.

— Я контролирую себя, не переживайте, сэр, — пробормотал он.

Мистер Дингл ещё более холодно прищурился.

— Я говорил со своим сыном, — напомнил он, и Томми поспешно захлопнул рот.

Миссис Дингл пришла с кухни, спешно вытирая руки полотенцем.

— О, Мертон! — грудным голосом радостно воскликнула она, заключая младшего ребёнка в объятия. — Мы скучали!

— Я т-тоже, — улыбнулся Мертон, обнимая родительницу в ответ и прижимаясь лбом к её плечу. — К-как вы? Как Р-Ребекка? — тихо спросил он. Задавать подобные вопросы при Томми было как-то неудобно. Всё-таки это была не его семья и даже не семья его друга, но Мертон действительно очень соскучился по родным. Последний раз он посещал родной дом ещё в начале учебного года, а за этот период, как говорится, много воды утекло, много чем хотелось поделиться.

— Ребекка ещё не приезжала, — вздохнув, поделилась миссис Дингл. — Сказала, что какие-то запары там… В начале января приедет…

— Что мы как нелюди, Маргарет! — вдруг воскликнул миссис Дингл. — Сын голодный приехал, а мы его в прихожей держим. Идём за стол!

— И правда! — взрослые, переглянувшись, отправились на кухню, а миссис Дингл добавила: — Мойте руки, сегодня наш фирменный пирог!

— Ура! — тихо поддержал Мертон. И, когда родители ушли, ещё тише обратился к Томми: — Н-не в-волнуйся, м-мы не будем д-долго з-задерживаться. К-как ты отн-носишься к ж-животным? — помолчав, неожиданно поинтересовался парень, скосив взгляд в сторону мешка.

— Я… Хорошо я отношусь… — пробормотал Томми. Животных он и правда любил, хоть и после того, как стал оборотнем, не мог никого держать: кошки и собаки неадекватно на него реагировали, а на рыбок и грызунов неадекватно реагировал уже волк.

Судя по тому количеству мяса, что купил Мертон, у него дома жила хорошая собачья стая. Хм… Родители Мертона разводят каких-нибудь породистых волкодавов? С тем взглядом, который глава семьи кинул на него, вполне такое могло быть.

— Хочешь п-посмотреть на Огонька? — Теперь голубые глаза с интересом глядели на Томми, ожидая его ответа.

— Огонька? — Томми улыбнулся. Ну, по крайней мере, имя у этой собачонки — если это собака была, конечно, а не тигр какой-нибудь, — было достаточно дружелюбным. — А твои родители не обидятся, что ты не обедать пошёл, а сразу к питомцу? — уточнил он на всякий случай.

— П-после з-завтрака, — спохватился Мертон и, жестом показав Томми идти за собой, отправился в ванную комнату.

* * *

После суток лёгких перекусов мамины блюда казались ещё более манящими и аппетитными, несмотря на то, что вкусовые качества у них и без того всегда были на высшем уровне. Как бы Мертон не преуспевал в готовке, Маргарет Дингл, по крайней мере, как считал сам парень, никогда бы не смог превзойти.

В отличие от дома Доукинсов, где основной рождественский уют принёс Томми, дом семейства Дингл был наряжен на все сто десять процентов. От чего настроение сразу стало праздничным и приподнятым. Это был пункт номер два, которому Мертон очень хотел научиться у мамы — из простых предметов создавать особую, не напрягающую, комфортную атмосферу.

«Это бы помогло наладить отношения с Томасом», — невольно подумалось младшему Динглу, когда они с Томми расположились за обеденным столом. Ведь иногда Мертону казалось, что будь он поспокойней, можно было бы избежать конфликтов.

Миссис Дингл расставила блюда. От тарелок шёл одуряюще вкусный аромат, и живот Томми жалобно забурчал. В доме оборотней он так и не позавтракал, отчего сейчас испытывал… ну, не муки голода, но близко к этому.

Однако, судя по всему, Томас не был в этом доме желанным гостем. Пока сыну и себе чета Динглов выставили роскошные первые и вторые блюда — супчики, хрустящий бекон с подрумяненным до мягкой корочки пышным омлетом, свежий пшеничный хлеб, гренки, тёплый мятный чай, — то блюдо Томми оказалось не в пример скромнее. Миссис Дингл вручила ему похлёбку, отдалённо напоминающую зелёный суп, кусок свежего, но далеко не такого мягкого и приятного ржаного хлеба, стакан с компотом, ягоду из которого Томми не смог идентифицировать, и кивнула взглядом на стул, стоящий в отдалении от младших Динглов, рядом с главой семейства.

— Приятного аппетита… мальчики, — миссис Дингл улыбнулась: искренне — сыну, и очень натянуто — Томми, — после чего заняла своё место.

— Как дела в университете, сын? — поинтересовался мистер Дингл, когда семейство приступило к еде.

— Х-хорошо, — Мертон ответил матери благодарственной улыбкой и перевёл своё внимание на отца. Ни в чём не повинного Томми Динглу было жалко, но парень пообещал себе, что обязательно приготовит ему самый вкусный бифштекс, который только возможно. — Как д-дома дела? — поинтересовался парень.

— Да вроде всё тихо. Только с месяц назад соседские веркоты поцапались, так что пришлось тратиться на переустановку забора, — проворчал мистер Дингл, колупая омлет.

Томми хлебнул супа — и замер, почувствовав прошедшую по телу, словно ледяную вьюгу, волну дрожи. Он чуть было не выплюнул содержимое рта обратно в тарелку, но тут поймал взгляд миссис Дингл. Она ласково улыбнулась рассказывающему что-то сыну, после чего кинула на Томми… ладно, допустим, кое-кто в его шкуре заслужил подобный препарирующий взор. Сделав над собой усилие, Томми проглотил содержимое рта и поспешно уткнул взгляд в стол, чтобы сдержать заметавшегося внутри зверя. Осторожное обнюхивание края тарелки заставило Томми ощетиниться.

Кто в здравом уме даёт оборотню суп с борцовой травой?

— Что-то не так, мистер Доукинс? Наше кушанье недостаточно… вкусно для вас? — голос мистера Дингла звучал достаточно отстранённо и вежливо, но взгляд буквально лучился насмешкой. — Уж извините, что есть то есть. Выпейте компота, полегчает.

Томми послушно взял стакан, чувствуя дрожь и слабость — верные спутники оборотня, рискнувшего попробовать борец. Недаром же его звали волкобоем или волчьей, аконитовой, травой! Он отхлебнул от стакана, вслушиваясь в голоса беседующих Дингов, и чуть не подавился, когда ягоды в напитке обожгли его горло. Бузина! Как же в этом доме не любили Томаса, раз не пожалели на него столь много трав, изгоняющих нечисть!..

— Твой… друг крайне невоспитанное существо, — с плохо скрываемым удовольствием пробурчал мистер Дингл, когда Томми подскочил и, едва сдерживая волка, вылетел из столовой. — Всегда говорил, что оборотни слишком высокомерны, а сами не умеют вести себя ни за столом, ни где-либо ещё. Да, дорогая?

— Согласна, Джей, — кивнула миссис Дингл, старательно пряча довольную улыбку.

Пусть аконит и бузина были добавлены в достаточно малом количестве, они должны были гарантированно принести оборотню несколько неприятных минут. Мертон, конечно, мало распространялся насчёт его совместной, хм, жизни с Томасом Доукинсом, но чета Динглов не были идиотами и умели находить нужные контакты. Многие ребята, живущие в одном с их сыном общежитии, рассказывали о «парочке»… всякое. И то, как мерзко оборотень относился к их сыну, вызывало у Динглов злобу. Их бедный сын был под контролем у безумного существа, которое относилось к нему, как вещи! К сожалению, Динглы ничего не могли поделать с этим. Но показать оборотню, что с ним будет, если он окончательно разозлит их, было необходимо.

Нет, конечно, Мертон понимал родителей, мотив их поступка был предельно ясен. Да и… Честно говоря, какая-то затаённая часть сознания считала, что Томас этого заслужил. Но… Во-первых, это был Томми. А во-вторых, почему-то за любимого стало невероятно грустно, отчего даже есть полностью расхотелось. Мертон ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, ИСКРЕННЕ любил Томаса, даже вопреки всему здравому смыслу.

Да, Томас мог быть невыносимым. Но… Но не всегда. В моменты, когда он был настоящим, когда он был собой… когда крепко-крепко обнимал перед сном, целовал во время прихода в комнату между уроков, недовольно, но так мило ворчал, тем не менее согревая холодные руки партнера своими после длительной тренировки со стаей, согревал своим горячим телом и собственной курткой во время просмотра фильма — во все эти жизненные моменты Мертон чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

В горле как-то запершило, а в глазах предательски защипало, стоило только вспомнить про Томаса. Чёрт, Мертон очень скучал по нему! Да и Томми было очень жалко. Тот был хорошим малым и явно не заслужил того ужаса, что сейчас происходил с ним.

Чтобы немного успокоиться, Мертон вяло подцепил подрагивающими пальцами стакан с чаем и сделал один длинный глоток. В следующий момент парень вздрогнул и, ничем не лучше, чем Томми, рефлекторно вылил содержимое рта обратно, так как его полость и стенки горла внезапно будто бы обожгло огнём. Хотелось тут же сорваться с места и убежать вслед за Томми, но Мертон не мог бросить родителей, это было максимально неблагодарно с его стороны.

— Что такое? Чай остыл? — миссис Дингл заметила его гримасу и вздохнула. — Бедный мой мальчик! Давай, я горяченького подолью.

Мистер Дингл вздохнул.

— Как бы я хотел, чтобы ты всё же поступил в Гейдельбергский университет, как хотел, — произнёс он тихо. — Там бы ты был в безопасности…

Томми вслушался в разговоры взрослых в столовой. Едва выскочив из дома, он обратился. Томас бы, наверно, моментально рассвирепел, если бы его против воли обратили. Он ещё, если верить тем разговорам, что Томми знал, не очень часто обращался. Томми же понимал родителей Мертона и не собирался бузить.

Он затаился между стеной дома и сугробами, похожими на заваленные заросли гортензии, и вслушивался в разговоры Динглов, пока те не стали разговаривать о личном. После этого оборотень отвлёкся и принялся рассматривать деловито снующих в кормушке на дереве снегирей. Он не собирался охотиться, но красивые красногрудые птицы… увлекали.

— Ох-хотишься? — уточнил Мертон, заметив взгляд оборотня. Пока родители отвлеклись на начавший подгорать тыквенный пирог, парень, ссылаясь на поход в туалет, решил проверить состояние своего нового друга. Как-никак, вынужденное превращение всегда негативно действовало на Томаса, да и других волков, поэтому нужно было его проверить.

Томми перевёл на него взгляд. Волк внутри сначала завилял хвостом, почувствовав запах Мертона, но потом принюхался и, поняв, что тот был, хоть и знакомым, но чужим, чуть приутих.

Доукинс зевнул.

— Смотрю, как птицы едят, — тихо произнёс он, стараясь не привлекать внимание старших Динглов. А то мало ли — он ещё помнил, как люди из его мира за ним с вилами гонялись. Да-да, и добрые и достопочтенные родители Мертона!

Мертон улыбнулся и, достав из-за спины пирожок с печенью, который стащил со стола, пока родители отвлеклись, протянул его Томми.

— П-прости, что т-так получилось. К-как ты? — взволнованно поинтересовался он, припоминая как долго в прошлый раз отходил от «угощений» родителей Томас.

— Не плохо, — проанализировав своё состояние, признал Томми. Аконит, конечно, не был безвреден, но его было не так много. Видимо, родители Мертона не хотели его убить, а лишь проучить. — Спасибо, — признательно произнёс он, вгрызаясь в пирожок.

Мертон, его Мертон, сказал бы сейчас, что он наивный идиот и должен был проверить пищу — мало ли, вдруг тоже отравлена? Но Томми и правда хотел есть.

— Если ты не против, я бы подождал тебя в машине, — слегка прижав уши, поделился он с Мертоном. — Не хочется нервировать твоих родителей…

— К-конечно, к-как т-тебе удобнее, — тут же заметил Мертон, не желая приносить Томми ещё порцию неудобств, которые ну явно должны были произойти.

— Гаф! — приглушенно согласился кто-то, видимо, Огонёк, внутри здания, а точнее, со стороны подвала.

— О, к-кстати! — вдруг воодушевленно произнёс Дингл и склонился над окном в цокольном этаже. — Здесь м-можно увидеть н-нашего с Томасом щеночка.

«Бинго!» — подумал довольный Томми.

— Судя по голосу, это кто-то большой, — уважительно заметил он, пытаясь заглянуть в маленькое окошко подвала. Там, правда, ничего не было видно — то ли шторки висели, то ли в целом в подвале не было света. Как же тогда собака не слепнет? — Покажешь? — В Томми проснулся игривый волчонок, желающий пообщаться с представителем собачьего вида.

— Д-давай, — улыбнулся Дингл, с интересом замечая, как оживился Томми.

— Т-только будь осторожен. Томас давно не посещал дом, Огонёк мог его забыть, — деятельно наставлял Мертон, сразу при входе в подвал вручая Томми огроменный кусок мяса. Себе парень взял такой же. — Честно говоря я не знаю, как он относится к незнакомым. Но будем надеяться, что всё будет хорошо, — немного нервно заметил он и перевёл слегка взволнованный взгляд на подрагивающую дверь, с другой стороны который доносились тихие поскуливания и принюхивания.

Пока с одной стороны неизвестный пёс нюхал и слегка царапал дверь, будто хотел выскочить в коридор, Томми стоял за спиной Мертона, куда тот его отодвинул, возясь с замком, и тоже деятельно принюхивался. Запах собаки был густым и концентрированным, и волк Томми даже как-то робел. Видимо, собака и правда была огромной, раз он так реагировал.

— Овчарка? — себе под нос бормотал Томми, с интересом глядя на дверь. — Волкодав? Сенбернар?..

— Лучше, — в тон ему прошептал Мертон и, вздохнув, открыл дверь.

На парня оттуда тут же напрыгнуло огромное тёмное существо, громко, с присвистом, дыша. Но Дингл умело, хоть и с трудом, оттеснил его внутрь, после чего пробрался туда сам.

— Огонёк! Огонёчек, тихо, родной! — лепетал Мертон, стараясь прикрыться от трёх массивных голов своего недо-цербера.

Щенок, к счастью, был ласковым. Никогда никого не кусал, проблем никому не доставлял. Но вот малость был… огромным. Чтобы совладать с таким, нужны были особые навыки общения. Помнится, Мертону даже приводилось таскать питомца к кинологу. Жаль, конечно, что мало он помог…

— Сидеть! Знаю, что ты соскучился. Я тоже тебя люблю, — попытался Дингл строго, но, поймав жалобный взгляд трёх пар глаз, немного смягчился.

Томми-волк восхищённо тявкнул, прижав уши к голове. Когда-то он тоже получил собственного цербера — а в том, что это был цербер, он ни грамма не сомневался. Правда, ему цербера пришлось отдать, так как у Дина появилась аллергия на собачью шерсть.

«Выходит, у местного Мертона нет аллергии», — подметил Томми и неуверенно вильнул хвостом.

Щенок, вдоволь нализав любимому хозяину лицо и руки, наконец немного успокоился и заметил Томми. Протяжно заскулив, Огонёк припал на лапы, пузом к земле, и пополз к нему, повиливая коротким хвостом. Томми едва поборол себе желание тоже упасть на пузо. Да что тут с его звериными инстинктами!.. Чуть пригнувшись, он добродушно заворчал, глядя на щенка.

— А ты большой, — произнёс он мягко, поглаживая пёселя по пушистым бокам. — И где ты его откопал, Мертон? Неужели у вас можно так просто купить цербера?

— П-подарили местные парни-вампиры на п-память, — пояснил Мертон, готовясь, если что, отдёрнуть пёсика за ошейник.

Цербер тем временем активно внюхивался в одновременно знакомый и незнакомый ему запах. Наконец решив для себя, что Томми не враг, он быстро подскочил на задние лапы и уткнулся передними на плечи оборотня, чтобы в следующий момент начать вылизывать уже его.

Томми захихикал, когда шустрый собачий язык принялся лизать его везде, где только доставал. В пылу знакомства Огонёк повалил его на пол, наваливаясь сверху пушистой горячей тушей. Волк внутри Томми настороженно замер, растерянный напором, но потом оттаял.

— Прелестный мальчик!.. — нежно проворковал Томми, одновременно пытаясь гладить щенка и вылезти из-под него. И тише прошептал: — Я надеюсь, ты мальчик, а то Огоньком может быть и девочка. В любом случае, ты классная… ох!.. и тяжёлая… собачка…

Именно на этот случай Мертон и принёс с собой кусок мяса. Ибо сдвинуть тяжелую собачью тушку, вдруг почувствовавшую в оборотне своего собрата, было ох как нелегко. Присвистнув, чтобы цербер обратил на него внимание, Мертон продемонстрировал щенку угощение, а когда тот подскочил к нему, отбросил его в сторону мисок. Огонёк издал дикий радостный вой и, виляя хвостом, тут же бросился поедать угощение.

— Ну вот такой у нас песик, — пробормотал Дингл, когда убедился, что питомец не навредил своими неаккуратными действиями Томми. Не удержавшись, парень даже спешно, больше по привычке, механическим движением поправил на Доукинсе ворот рубашки.

— У меня тоже когда-то был такой… ну, маленький ещё, но должен был таким вырасти. Нам пришлось отдать его, потому что у Дина, моего брата, появилась аллергия на собак, — несколько виновато уточнил Томми.

Он чувствовал небольшое эйфорическое удовлетворение от нахождения здесь. И пусть с родителями Мертона вышло не очень красиво, зато тот, вроде бы, не злится на него. В конце концов, что мог сделать он, Томми, если все видят в нём Томаса? Только не нарываться сильнее, пожалуй…

— Питомцы — это х-хорошо, — улыбнулся Мертон и в свою очередь поделился: — Мы тоже сначала держали Огонька в комнате, но затем, когда он подрос, н-нам с Т-Томасом пришлось отправить его сюда. — И добавил чуть тише: — Его уже п-просто не спрятать.

Томми тревожно повёл ушами, когда услышал сверху голоса родителей Мертона. Кажется, те обнаружили пропажу сына и теперь искали его по дому.

— А как твои родители? Им не опасно быть с цербером? Они же… простые люди… — пробормотал он.

Мертон, подложив в миску Огонька ещё один кусок телятины, направился к выходу из комнаты.

— Нет, — спокойно ответил он. — Не знаю, к-как обстоят дела в вашем мире, но в нашем это обычный домашний питомец. П-папа очень полюбил его, теперь вместе ходят гулять. А ещё он соседних веркошек отгоняют, те любят заборы пол-ломать.

«Поэтому и полюбил, видимо», — подумал Томми, уже успевший оценить практичность мистера Дингла, но вслух ничего не сказал.

Тем временем по ступеням подвала послышался лёгкий перестук каблуков, и на пороге появилась миссис Дингл.

— О, вот ты где, — с облегчением произнесла она и улыбнулась. — Видел, как он подрос! Я узнавала, это он ещё даже в подростковый возраст не вошёл.

Томми она демонстративно не замечала. Да и он сам не отсвечивал, прячась за спиной Мертона.

— Ого, — поддержал удивление мамы Мертон, несмотря на то, что информация о размерах Цербера ему была уже известна. — Кажется, скоро ему придется покупать мяса больше… Когда приеду в следующий раз — как раз поучу его словам. Представляешь, мне сказали, что именно эту особь можно научить человеческой речи.

Кажется, мать Мертона это впечатлило ещё больше, чем предполагаемый рост Огонька. Томми вспомнил, как они сами отреагировали на невнятные заговоры своего щенка, и подумал, что к этому надо быть морально готовым.

Осторожно обойдя миссис Дингл, Томми тихонько поднялся по лестнице в сумрачный холл. Было в нём что-то… такое, старинное: стены задрапированы тёмными обоями, на которых расположились семейные фотографии в рамках из старого дуба. На этих фото были изображены различные Динглы, часть из которых, очевидно, уже умерла.

Томми засмотрелся на портрет какого-то лысого старика в охотничьей куртке. Взгляд, нос и ухмылка у него были столь Мёртоновские, что у Томми ни на секунду не возникло сомнение, что это его дед или даже прадед.

— Амстронг Дингл. Хороший охотник, был.

Томми повёл ухом, услышав за спиной приглушенные ковром шаги, и обернулся, непроизвольно сморщив нос. К счастью, его волк не стал рычать, но на подошедшего со спины человека он явно реагировал настороженно.

Мистер Дингл стоял в трёх шагах от него, хмуро и неприязненно глядя на худого оборотня-юношу. Томми разглядел его получше и удивился, когда обнаружил, что мужчина был ниже его на полголовы. Какой же, однако, долговязый из него вышел парень!

— Ясно, — наконец выдавил Томми, подумав, что молча стоять и таращиться на хозяина дома, как минимум, невежливо.

Мистер Дингл неопределённо хмыкнул.

— Он любил охотиться на волков, — произнёс он задумчиво, словно говорил сам с собой.

Волк Томми прислушался к его словам, но всё ещё не спешил уходить. Он явно не доверял этому человеку, раз вылез из тела сразу же, как Томми вышел в холл.

— Когда-то этим миром правили люди, — продолжал мистер Дингл. — Потом начались все эти неразберихи, и в мире воцарились толерантность и монстризм. Как оказалось, в этом мире столько уродов…

Томми подумал, что мистер Дингл использовал столь резкое определение, чтобы разозлить его. Видимо, Томас в их представлении был очень вспыльчивым. И, возможно, у него получилось бы вызвать оборотня на конфликт, вот только Томми был необычным оборотнем. Слова мистера Дингла про «уродов» заставили его лишь моргнуть и сильнее прижать уши к голове.

— Теперь мой сын среди таких, как ты, — с плохо скрываемым раздражением произнёс мистер Дингл, сложив руки на груди. — Отпуская его из этого дома, я в любой момент должен быть готов к тому, что к вечеру мне притащат его окровавленный труп. А всё потому, что вы, волки, не видите в нём человека. Да что с вас взять — вы и сами нелюди, так что это не удивительно!

Томми вздохнул.

— Вы хороший отец, — тихо произнёс он, чем явно сбил мистера Дингла с размеренного монолога. — И… я вас понимаю.

— Да куда тебе!.. — огрызнулся мистер Дингл. Кажется, дикое спокойствие, даже смирение оборотня вызывали у него диссонанс.

— Но я правда понимаю. Мертон… он… удивительный. Было бы очень грустно лишиться его. — Томми вспомнил о своём друге, оставшимся в том мире в компании агрессивного Томаса, и голос его предательски дрогнул.

Мистер Дингл приподнял бровь, став удивительно похожим на Мертона с реальности Томми, когда тот недоумевал.

— Это говорит мне тот, кто постоянно треплет его и кусает? — агрессивно спокойным голосом уточнил он. — Я недаром упомянул, что наш род берёт начало от великолепных охотников. Если с моим Мертоном что-то случится, я не побоюсь достать двустволку из своего шкафа.

Томми кивнул, после чего вновь перевёл взгляд на портрет Амстронга Дингла. Не заметив, тем самым, как в голубых глазах мистера Дингла промелькнуло удивление. Ещё бы, в их мире людям давно запретили держать дома оружие — как минимум, потому, что у тех было много соблазна пошмалять серебряными пулями по какой-нибудь нечисти… И то, что у простого человеческого профессора было ружьё, которое он грозился использовать — это, как минимум, было экстравагантно.

— Я не дам Мертона в обиду, — наконец выдохнул Томми.

— Хм, — видимо, мистер Дингл в это не верил. Ну и ладно.

* * *

— Прости за всё это, — искренне произнёс Мертон, когда все домашние дела были сделаны, подарки для родителей заботливо припрятаны под ёлочку, а милый сердцу заснеженный Плезантвиль остался где-то позади.

То, что папа при каждом удобном и неудобном случае начинал песочить Томми, начало уже понемногу раздражать, поэтому Мертон не решился задерживаться на подольше, как планировал изначально. Хотя перспектива остаться до вечера и помочь родителям украсить дом гирляндами невероятно манила. В такие моменты можно было снова ощутить себя беззаботным ребёнком и просто отдаться самому волшебному празднику года с головой… Впрочем, время предаваться веселью ещё настанет.

Томми перевёл на него усталый взгляд. Он полулежал на сидении, положив щёку на стекло, и наблюдал за проплывающими мимо заснеженными лесами.

— Твои родители тебя любят, — заметил он просто. — Это дорогого стоит.

В его мире родители Мертона, в целом, тоже любили своих детей. Вот только работу любили ещё больше и при каждом удобном случае укатывали в долгосрочные командировки. Не удивительно, что Мертон в таких условиях ощущал себя главой семьи и извечно опекал Бэкки, чем со временем стал вызывать у неё неподдельное раздражение.

Немного не по себе было, что из-за него Мертон не сможет встретить Рождество со своими родителями. Поэтому Томми решил хорошо отпраздновать его хотя бы в универе.

Мертон отзеркалил улыбку Томми. Да, он тоже очень любил свою семью. Жаль, правда, что в последнее время видеться с ними приходилось редко.

«А водить, однако, не так уж и трудно», — внезапно донеслось в мысленном чате Томми.

Томми нахмурился, повертел головой. Как он уже успел понять, в его головном… хм… пусть будет чате могли говорить только оборотни. Где они здесь?

Впрочем, мимо как раз проезжала какая-то машина. Наверное, её водитель был оборотнем-новичком в водительском кресле.

Томми усмехнулся своим мыслям.

«Удачной дороги», — на миг сконцентрировавшись, отправил неизвестному послание он. Да нет, разобравшись, Томми понял, что головной чат — вполне себе годная штука. Если использовать его в меру, конечно.

— Заедем в магазин? — поинтересовался он, хлопая себя по карманам.

Уже на полпути к дому Динглов он заметил у себя в джинсах пару сотенных купюр. Видимо, кто-то из оборотней-родственников сделал этакий подарок на Рождество. На эти деньги Томми собирался купить съестного — не объедать же Мертона всё время? — и сделать кое-кому подарок.

Мертон, сосредоточенный на дороге, моргнул и перевёл быстрый взгляд на Томми.

— Да, да, к-конечно, — пробормотал он, догадавшись, что от него хотят. И добавил мягко: — Раз мы с тобой вдвоём будем встречать Сочельник, то… ты можешь выбрать какое-нибудь праздничное блюдо, чтобы я приготовил его.

Томми оторвался от проплывающих мимо заснеженных пейзажей и с улыбкой сконцентрировался на Мертоне.

— Давай сделаем праздничную индейку? — поинтересовался он, чувствуя томление в животе. — Запечём в духовке, с яблоками, под сочным виноградным соусом… Или каким хочешь, виноградный просто мама использовала, — слегка смутился он, поймав трудноопределённый взгляд собеседника.

Мертон сглотнул, но в этот раз не от страха. Картинка, нарисованная воображением от слов Томми, была невероятно аппетитной. Каким дураком нужно быть, чтобы отказаться от такой идеи?

— Давай, — воодушевлённо закивал тогда он и свернул в сторону поблескивающего огнями гипермаркета.

Оказавшись в магазине, Томми сразу же отослал Мертона выбирать самую большую и сочную индейку, а сам направился за виноградом и имбирём для соуса. При этом он старательно обходил развешенную возле некоторых стендов омелу, чтобы не провоцировать затихшего внутри волка.

Убедившись, что Мертон за ним не следует, Томми завернул в отдел текстиля. Он не знал, что нравится Мертону, но заметил — ещё в доме родителей Томаса — что у Мертона постоянно мерзло тело. Видимо, от стресса или постоянного применения аконита. Поэтому, пока были деньги, Томми решил купить один из красивых свитеров в подарок Мертону.

Он некоторое время простоял, рассматривая большой выбор вязаных свитеров. С оленями, с ёлками, с мандаринами, со снеговиками… Наконец, Томми остановил свой выбор на серо-голубом свитере с тёмно-зелёными веточками. Он хорошо подходил под глаза Мертона, а веточка оттенялась тёмными волосами. Томми, воровато оглядевшись, снял свитер со стойки и тишком подошёл к ближайшей кассе. К счастью, из зала его почти полностью закрыла большая картонная фигура в виде Санта Клауса, которая зазывала всех клиентов покупать товары по скидке.

Спрятав подарок под куртку, Томми расслабился и пошёл на поиски яблок.

Тем временем Мертон знал, что будет тяжело, но не думал, что настолько. Вроде бы он был человеком… Вроде бы немного перекусил у родных, но… Почему эта еда такая аппетитная?!

Сглатывая, парень медленно блуждал меж мясных рядов, выискивая ту самую, единственную и неповторимую, индейку, которая… Ну и как из них выбирать, если в каждую так и хочется вцепиться зубами, оторвать кусок и… Дингл вздрогнул от траектории собственных мыслей. Взялись же такие… Нужно гнать подобные размышления от себя подальше.

Быстро выбрав наиболее симпатичную тушку, Мертон, хорошо запаковав её в пакет, чтобы не чувствовать запаха и не исходить слюнями, поспешил на поиски Томми, перед этим, правда, заскочив в один милый магазинчик.

Томми же надолго завис во фруктовом отделе. Яблок было много — ОЧЕНЬ много, — но тех самых, сладких и мягких, он найти никак не мог. Наконец, при помощи девушки-консультанта, он отыскал одно-единственное яблоко, которое его устраивало. Как оказалось, такой сорт мало кто заказывал, а перед Томми его полностью вынесла какая-то бабка-гремлин.

Поэтому вместо яблок Томми взял несколько груш и один ананас — индейка в ананасовом соку была часто приготовлена его тётей и казалась вполне вкусной. Найденное яблоко можно будет запичкать в индейку, а сверху и по бокам украсить другими фруктами.

— А у тебя хороший вкус, Томми, — улыбнулся Мертон, когда, подойдя к Томми, заметил содержимое его корзинки. — Я уже даже знаю, что именно буду с этим делать.

Томми вздрогнул, услышав рядом голос Мертона. Выйдя из размышлений, он кинул на Мертона довольный взгляд и улыбнулся. Впрочем, через мгновение его улыбка малость приутихла.

— Держи, оплатишь? — попросил он, протягивая деньги и с напряжением косясь на раскинутую над кассой омелу. Та касса, в которой оплатил он, сейчас была почему-то закрыта. Повезло же ему проскочить с подарком Мертону!

Дингл, кинув беглый взгляд, куда указывал Томми, понятливо кивнул и, прихватив покупки, послушно направился в нужную сторону. То, как ранее отреагировал оборотень на это растение, до сих пор не выходило к него из головы.

* * *

«Никогда не замечал, что омела такая пахучая, — размышлял Мертон уже по пути к машине. Горло до сих пор неприятно поперхивало, периодически даже отдавая жжением. — Нужно будет сходить к врачу, провериться. Не замечал я за собой таких симптомов».- Доукинс!

«Приехали», — подумал раздражённо Дингл. Вот только стаи им сейчас для полноты, как говорится, картины не хватало!

Томми был в столь необычайно умиротворённом состоянии, что даже на подошедшую стаю посмотрел с ленивым снисхождением.

— О, вот вы где, — протянул он. — Надеюсь, пока меня не было, не покусали никаких людей?

— Нет, альфа!

— Никак нет, альфа!

— Видели Чака, альфа…

-… Прогнали, альфа! — наперебой затявкали оборотни, невероятно радуясь встрече со своим командиром.

«Уходите. Так хорошо начинался вечер!»

— Альфа, вас искал какой-то другой оборотень. Совсем незнакомый. Просил передать вам, чтобы вы подошли к нему в нужное время в нужное место по старому расписанию, — немного тише поделился, видимо, заместитель всего этого сборища.

Голова Томми моментально распухла от такого количества информации.

— Д-да… хорошо. Спасибо, что сказали, — рассеянно произнёс он и кивнул. — Ладно, уже поздно. Идите по комнатам, празднуйте. Я сообщу, когда соберёмся вновь. И без дебоширства мне!

— Слушаемся, альфа!

— С праздником вас, альфа!

— Всего наилучшего, здоровья вам, альфа! — пожелали волки и, тявкая и завывая, убежали восвояси.

«Слава Пресвятому Носферату!» — подумал Мертон, открывая дверцу машины и уже по привычке заваливаясь на водительское сиденье.

— Интересно, с кем встреча у него в этот раз, — тихо пробурчал себе под нос он.

— Теперь бы догадаться, что за оборотень назначил мне встречу, в каком месте и в какое время, — пробурчал Томми, залезая в машину и закрывая за собой дверь. Тут было тепло, тихо и приятно пахло Мертоном. Этот, конечно, использовал несколько иной одеколон, но всё-равно его запах был уже практически родным.

— Знаешь… — вдруг медленно произнёс Мертон, спустя продолжительную паузы в ходе которой он просто отдыхал, прислушиваясь к спокойному дыханию Томми.

На самом деле Дингл давно заметил эту поразительную разницу между своим Томасом и гостем из параллельной вселенной. Томми умел успокаиваться, отчего и с волком проблем у него не было. Вроде бы банальное наблюдение, но… У Томаса действительно были проблемы по этой фазе. Он всегда был во взволнованной стадии. Даже ночью. С этим нужно было бороться. И Дингл надеялся, что судьба все же предоставит ему такой шанс.

— Я… Я видел у него… под подушкой… дневник, — тихо закончил, наконец, Мертон, когда, вздрогнув, заметил, что молчал долгие две минуты.

— Дневник? — Томми моргнул. — Предлагаешь мне почитать его дневник? Это так… неправильно… Но, наверное, у меня нет выбора, — он вздохнул.

Как любой послушный домашний мальчик, Томми с детства уяснил, что чужие вещи брать нельзя. Особенно — чужие дневники. Ведь иногда в них были такие знания, узнав которые, как раньше жить не сможешь!

Но у него и правда не было выбора. Чёрт его знает, что это был за оборотень и чего он хотел. Вдруг некто типа Донливи — ещё убьёт кого-нибудь, обидевшись, что он, Томми, не пришёл!

Почувствовав состояние Томми, Мертон непроизвольно сжался. Видно было, что Томми неприятна тема троганья чужих вещей. Для самого Мертона подобные занятия тоже всегда были табу. Но сейчас ситуация обязывала.

«Я надеюсь, что ты там записал что-то действительно важное, Том», — мысленно попросил вселенную Дингл. Зная фантазию своего друга-товарища, Мертон уже ни в чём не был уверен.

— Томми, — вдруг тихо снова позвал парень. Просить о чём-то похожем ему ещё не приходилось, отчего Мертон чувствовал сильное волнение. Аж до мелкой дрожи. — С-скажи, п-пожалуйста, если… ну… т-тебе н-не сложно… Это с-странный вопрос, н-но вдруг ты знаешь на него ответ… — потеряв нужное количество воздуха, Мертон на время замолчал, после чего тихо пробормотал: — Т-ты такой с-спокойный и… м-может быть, у тебя есть какая-то своя м-методика?..

— Методика? Управления волком? — переспросил Томми. И задумался. — Знаешь, я никогда об этом не думал… — протянул он наконец. Сел ровнее, тряхнул головой и продолжил: — Меня покусали в старшем классе. И почти сразу мы познакомились с Мертоном. Он… был странным. Да. Такой, знаешь, тихий готический мальчик — честно говоря, не знаю, с чего вдруг я обратил на него внимание… Он пах не как все. Он заметил первые признаки оборотничества и предложил мне свою помощь. Конечно, я, вначале, решил, что он немного ку-ку… Но после первого полнолуния, как понимаешь, пересмотрел свои взгляды.

Томми хмыкнул и произнёс:

— Нет у меня методики. Всё, что помогало мне успокаиваться — это разговоры с родителями, знания Мертона и его техники. Мама всегда говорила со мной и давала советы — по человеческой части. А насчёт оборотня заботился Мертон. Волк у меня был очень… хах… непослушный. Постоянно воровал курицу в «Сытом цыплёнке». Но потом люди решили, что он, волк, злой, и взялись за вилы!.. Если бы Мертон не подставился, в своём смешном барсучьем костюме, то меня бы там истыкали дырками!

Томми задумчиво почесал ухо.

— Когда мне было страшно, или я злился, или возбуждался, то помогали наговоры Мертона. Он постоянно их использовал. Знаешь, такие спокойные рассказы — о жизни простых людей, звуки дикой природы, мягкие, пасторальные картинки… Я закрывал глаза, представлял всё это и успокаивался. Можно было, конечно, и силой закрыть волка, но профессор Флюгельхофф говорил, что это вредит оборотням. Ведь мы и волки внутри — это одно целое. Если постоянно скрывать свою половинку, она, не ровен час, взбунтуется!.. Поэтому я постоянно превращался. Бегал кругами по городу. Потом, со временем, это прошло. Мы с волком — большие друзья.

Мертон с интересом слушал Томми, стараясь не упустить ни одно слово. Всё-таки у Томаса и Томми есть чуть больше общего, чем предполагалось. Разве что подходы к проблеме совершенно разные. На самом деле, Мертон уже слышал о методике заговаривания, правда, опробовать её так и не представилось подходящего шанса. Пару раз только Мертон предварял нечто похожее в жизнь, да и то ограничивался лишь «Люблю тебя», да «Я с тобой, Том». Может, попробовать проводить целые вечера медитации? А что? Звучит хорошо.

«Взбунтуется», — ухватился слух за очередное «опасное» словечко. Мертон часто слышал от родственников Томаса похожие советы. И вот сейчас Томми подтвердил опасения — превращаться в волка нужно. Нельзя это скрывать! Только вот как заставить-то этого большого упрямца?! Он же никого не слушает…

— Спасибо большое за пояснение, — искренне поблагодарил Мертон Томми, когда тот закончил свой монолог. — Я предполагал нечто похожее.

Томми помолчал.

— Получается, что… ну… — он замялся, не зная, как тактично спросить то, что вертелось на языке. — А Томас… он… типа… он не любит превращаться? Его отец был очень удивлён, когда я превратился, — задумчиво заметил он. — Я это к тому, что… Очень странно, что оборотень, которого с детства всему этому учили, не превращается. Он же должен контролировать себя, как бог! Ведь наверняка в детстве был таким же щенком, как те… его братья и сёстры…

Да уж, в представлении Томми Томас был очень странным оборотнем. Как можно не превращаться? Да, когда с тобой это делают насильно, это весьма неприятно. Но и отказываться от этого, распробовав… Томми очень любил гулять в облике волка. Дышать свежим лесным воздухом, бегать, чувствуя пружинистую под лапами землю, чувствовать разлитые в воздухе запахи всего живого… Мир, который дарил ему волк, был прекрасен. Почему же Томас этого не понимал?

Томми вздохнул, но тут машина подпрыгнула на камне, и всколыхнувшаяся индейка заиграла новыми запаховыми флюидами, заставляя рот Томми наполниться слюной. Волк внутри дёрнул ушами и голодно облизнулся.

Мертон на мгновение улыбнулся, заметив реакцию Томми на индейку, а после снова сосредоточился на вождении, нужно было добраться до общаги как можно быстрее.

— У Томаса есть проблемы с превращениями, — пояснил Мертон, когда машина была относительно аккуратно припаркована меж двух заснеженных холмиков, носивших ранее гордое звание автомобилей.

— Плохо контролирует гнев? — Томми еле вылез из машины и, обратившись, протоптал Мертону дорожку к расчищенному тротуару.

Снег разошёлся, и с неба падали миллиарды маленьких пушистых снежинок. Сугробы из них были мягкими и приятными на ощупь… а ещё высокими и холодными.

— Мне иногда к-кажется, что он… б-боится потерять контроль. С-спасибо, — поблагодарил Дингл друга за необычную форму заботы. На улице, под вечер, стало действительно очень холодно. Отчего перспектива лишний раз касаться снега вовсе не радовала.

— Не за что. Потерять контроль? В смысле, убить кого-нибудь? — Томми задумался. Когда он только обратился и был достаточно сумасбродным — даже тогда он не особо боялся сорваться. Хотя… Ему даже тогда и в голову не приходила мысль укусить или убить кого-то. Даже с ТнТ он больше дурачился, чем реально собирался нанести им вред.

Он подхватил пакеты, чтобы Мертону было легче идти. Будучи волком, он почти не страдал от холода, в отличие от человека Дингла.

Мертон пожал плечами.

— Типа… того. Пару раз ему… он… выходил из себя и всё это… ну… приводило к плохим последствиям, — парень неосознанно передёрнулся, вспомнив об острых клыках на своей шее и тяжёлом теле волка, навалившемся сверху и желающем его сожрать. — К п-примеру, в-в один из т-таких раз у н-нас появился Ч-Чак.

«О как!» — подумал Томми, и ему стало совсем неуютно. Очень некстати вспомнилось, что этот бешеный волк сейчас был с его Мертоном.

— Поэтому Чак его не любит? — уточнил он, с наслаждением заходя в фойе общежития. Тут было, конечно, не так уж тепло, но всё же несравненно теплее, чем на улице.

— Честно говоря, на это у него есть много п-причин, — негромко, практически шёпотом поделился Мертон и поспешил утянуть Томми в сторону жилых комнат.

Во-первых, было холодно. А во-вторых, уж очень не хотелось с кем-то встретиться. Даже с тем же Чаком.

— П-пойдёшь в ванную? — немного смущённо поинтересовался Дингл, стоило парням завалиться к себе в комнату. Оказавшись в родном помещении, Мертон почувствовал себя поспокойнее.

— Иди первым, — решил Томми, увидев, как дрожал Мертон. — Ты замёрз сильнее… А я пока разложу покупки.

Может, это не была его комната, но в ней не было никаких левых запахов. Только его и Мертона. Ну, и Томаса ещё, но он был очень схож с его собственным.

— С-спасибо, — ещё раз поблагодарил Мертон и, на миг подскочив к Томми, легонько приобнял его, уткнувшись лбом в его тёплое сильное плечо, перед тем как отправиться в ванную. Заботиться о себе в первую очередь было очень непривычно, но приятно.

Пока Мертон был в ванной, Томми спрятал его подарок, который всё ещё носил под курткой. Теперь он переместился в комод возле шкафа. Судя по концентрированному запаху Томаса, этот комод принадлежал ему, так что Томми понадеялся, что Мертон в него не полезет. Но на всякий случай он ещё прикрыл свитер сверху найденными в этом же комоде книгами по гандболу.

Разложив продукты на столе, он скинул с себя верхнюю одежду и, поколебавшись, вытащил из-под подушки дневник Томаса. Тот был старый и потрёпанный. Томми вздохнул, узнав его. Спустя неделю после заселения в общагу парочка общажных ведьмаков подарила Мертону необычный ежедневник. Точнее, выглядел он совсем обычно, вот только имел секрет: ведьмаки сказали, что если напоить его своей кровью, то он станет бесконечным и сможет защищать свои тайны ото всех посторонних. Мертон решил подарить его Томми, но Томми не захотел давать подозрительной вещице свою кровь. Тогда Мертон сам стал им пользоваться, несмотря на все подозрения, в нём жил великий исследователь.

В этом мире, походу, Томас всё же решился и сделал ежедневник своим дневником.

Мертон был в душе недолго, а выскочил оттуда вообще едва ли не пулей. Тут же подскочив к кровати, он нырнул под одеяло, чем-то там пошуршал и, так и не выпутавшись из-под него, а прихватив с собой, быстро вернулся в ванну.

— Томми! З-захвати с т-тумбочки у в-входа з-з-зажигалку и с-спички! — внезапно попросил он будничным тоном.

Томми, гипнотизировавший взглядом дневник, подскочил, когда запах Мертона, смешанный с клубничным гелем для душа и слегка металлическим ароматом воды, резко возрос. Отложив дневник, он недоуменно проследил за передвижениями Мертона.

— Зачем? — протянул он, направившись на поиски заказанного.

— Опять д-дух-убивалец в зеркале, — слегка жалобно протянул Мертон. — Устроим ему з-западню, — уже более коварно. — Чтобы неповадно было подглядывать.

— Дух-убивалец?! — Томми, только недавно вернувший человеческий облик, вновь обратился. — Но он же опасен! Не стой там один!

Наконец-то найдя оное, он быстро рванул к Мертону. Мертон тем временем, плотно укутавшись одеялом на манер древнеримской тоги, старательно вырисовывал красным маркером какие-то символы на зеркале. Казалось, встреча с духом-убивальцем его ни капельки не пугала.

«Походу, в их мире это не такая уж и угроза…» — подумал Томми. Он встал за спиной Мертона и настороженно всмотрелся в зеркало, но никого и ничего там не было, в этих загадочных стеклянных омутах.

Закончив рисовать и расставив предварительно зажженные свечи на полочке для ванных принадлежностей, Мертон принялся с ожиданием разглядывать своё отражение. Томми не знал, чем ещё помочь, поэтому достал из-за пазухи дневник Томаса и снова всмотрелся в застёжку. Это была литая загогулина из какого-то серебристого материала, похожего на лунный камень. Сбоку на загогулине был вытесан небольшой выступ, похожий на коготок. Томми предположил, что об него надо порезать подушечку пальца, чтобы окропить дневник кровью, и он раскрылся.

Вот интересно, если он всё же рискнёт это сделать… Так ли уж похожа их с Томасом кровь? Не воспримет ли дневник его, как врага? Томми не знал, что книга сделает в таком случае, но вряд ли что-то приятное.

— Н-нужен ключ? — тихо поинтересовался Мертон, заметив в отражении телодвижения Томми.

— Ключ? — Томми очнулся и удивлённо посмотрел на Мертона, точнее, на его отражение в зеркале. Что-то дух-убивец вообще молчал, видимо, растерявшись от такого внимания, зато в стекле были отчётливо видны голубые глаза Мертона, загадочно поблёскивающие в полутьме ванной.

— Я видел такие дневники на ярмарке. Говорят, что их нужно погладить, чтобы открыть, — поделился знаем Дингл. — Ладно, ну этого духа! Наверное, испугался! — вздохнул парень и, отслонившись от зеркала, направился в комнату. — Самое время п-приготовить индейку.

Томми заинтересованно посмотрел на дневник. Но тут Мертон сказал: «Индейка», и Томми сразу же забыл обо всём остальном. Положив дневник на комод, он вприпрыжку помчался за Динглом на кухню.

Вовремя, ибо на их столе сидела взявшаяся откуда-то кошка и с интересом принюхивалась к содержимому пакета.

— Р-р-р! — Томми не мог позволить, чтобы чьё-то животное съело их ужин.

Увидев разозлённого оборотня, кошка взвилась, визгливо замяукала и вылетела в приоткрытую форточку. В прямом смысле вылетела.

Томми затормозил посреди комнаты и ошарашенно проследил за крылатым животным взглядом.

— Ох, опять они разнюхивают! — расстроенно пробормотал Мертон, подходя к окну и плотно закрывая его на щеколду. — В прошлом году стащили у нас все закуски. А ещё говорят, что следят за фигурой и сидят на диетах…

Вернувшись к столу, Дингл внимательно осмотрел еду на предмет повреждений и прочего. Сам по себе парень был жутким чистюлей. И даже несмотря на наличие Огонька, довольно двояко смотрел на домашних животных. Тем более, если те оказывались на столе.

— Это… это чей-то… питомец? — выдавил из себя Томми. Осторожно обратившись назад в человека, он достал из пакета всю еду и разложил её на столе. Даже сырой она выглядела очень аппетитно.

— Да. М-местного Комитета общажных ведьм. П-по крайней мере, они так себя называют, — поделился Дингл, внимательно вглядываясь в происходящее за окном, точнее полное отсутствие происходящего, просто в общую обстановку. — Ну что, г-готов? — наконец, заставив себя оторваться от окна, робко-игриво, если такое определение вообще существует, произнёс Мертон и, подойдя к столу, осмотрел продукты. — Так, мясо я, н-наверное, беру на себя, — покосившись на Томми, предложил наконец он. — А ты мог бы начать очищать яблоки. Ну, или, если хочешь, можешь пойти отдохнуть. Тут не так уж много работы, я сам с-справлюсь.

— Да ладно, вместе же готовить веселее, — заметил Томми.

Полнолуние было ещё день, и на деле ему просто не особо хотелось спать. Оборотень требовал расходовать нечеловеческую энергию. Парадоксально, но чем старше волк становился, тем более энергичным казался. Наверное, из-за того, что в своём мире Томми стал реже превращаться.

Взяв яблоки, виноград и имбирь, Томми отправился к мойке. Под тёплой водой продукты становились куда более красивыми, чем обычно. Томми засмотрелся на фиолетовые переливы винограда и рассеянно улыбался.

Мертон не смог удержаться от улыбки, поглядев на эту, несомненно, милую картину. В памяти так некстати возникло лицо Томаса, который, вот сюрприз, тоже так улыбался. Правда, глядел не на еду, но… был тогда таким счастливым. Наверное, лишь раз за всё время дружбы. Чуть покачав головой, Мертон постарался абстрагироваться от всех этих мыслей. Не нужно. Не время.

Подготовив все необходимые приправы и поставив их перед собой в ровную линию для удобства, парень со всей присущей ему ловкостью (вовсе не сарказм) принялся за подготовку индюшачьей тушки к готовке. Тщательно обвалял её в специях, предварительно смешав их в одной большой миске, накрыл полотенцем и отставил в сторону — настаиваться.

Быстро обтерев ананас влажным полотенцем, стал разрезать его на ломтики. Честно говоря, Дингл никогда бы не подумал, что тишина может так сильно давить на уши. Возможно, виной всему был Томас, который приучил его, Мертона, перед сном слушать свои пластинки, которые, казалось, были у Томаса, а то и у его предка, всегда. Если судить только по их внешнему виду. Мертону нравилась не вся музыка, но некоторые композиции действительно могли затронуть душу.

— Как ты отн-носишься к музыке, Т-Томми? — тихо поинтересовался тогда Мертон, не отрываясь от готовки.

— М-м-м… Мы с ребятами часто лобзали рок в одной из аудиторий, — немного рассеянно произнёс Томми, старательно нарезая корень имбиря найденным в столе ножом. — У меня были пластинки… А ты какую музыку любишь? — Доукинс спохватился, вспомнив, что в этом мире ещё ни разу не слышал нигде рока или хотя бы попсы. В некоторых окнах общежития он слышал звучные классические переливы и пару раз — французские сонаты.

Мертон задумался.

— Альтернативный рок — моя любовь, — наконец немного смущённо признался он. — Томас больше любит классические мелодии. Хотя, — парень улыбнулся своим мыслям, — где-то у него был сборник рождественских песен. Т-ты не п-против, если я?..

— О да, конечно, включи, — улыбнулся Томми. Ему и правда было интересно узнать, какие рождественские мелодии могли быть популярными в этом мире. При учёте, что большая часть местных жителей вряд ли ходила на богослужения.

Он залил водой выложенный в кастрюлю виноград и поставил его вариться.

Просить Мертона дважды Томми не пришлось. Закончив дорезать ананас аккуратными дольками, он сгрузил всё в большую чашку и, вытерев руки, принялся искать пластинки, которые Томас всегда убирал на самую высокую полку. К счастью, те быстро нашлись, и вскоре по комнате распространился приятный, мелодичный звук первой композиции под названием «Снежная ночь».

Работать под таким сопровождением стало в разы приятней, отчего Мертон постепенно отвлёкся от всех наступающих проблем, переходя в своё привычное тихое и спокойное состояние. Заправив ананасы облепиховым соком и хорошенько промочив их в тёплой воде, Дингл, тихонько намурлыкивая что-то в такт сменившейся мелодии, принялся за приготовление своего авторского соуса, используя продукты из мини-холодильника.

Томми добавил мелко нарезанный корень имбиря в виноградную массу и занялся нарезкой яблока и груш. Мелодия, которую Мертон включил, была максимально праздничной и расслабленной, отчего и Томми, и его волк успокоились. За пределами этой комнаты могла происходить любая трэшанина, но здесь, в теплоте кухни, они были в спокойствии.

Видимо, кто-то тоже так посчитал, услышав их мелодии сквозь форточку, так как ещё в нескольких квартирах раздались похожие мелодии.

Когда все ингредиенты были смешаны и хорошо взбиты венчиком, Мертон аккуратно принялся за подготовку блюда к тушению в духовке. К сожалению, своей духовки в комнате у парней не было, и блюдо нужно было отнести на первый этаж, в общую кухню. Ох, Мертон очень надеялся, что их индейка всё же успеет приготовиться перед тем, как какой-то голодный вервольф её сожрет.

Первым слоем разложив маринованный в соусе ананас, Мертон расположил на подносе индейку и, подойдя к Томми, аккуратно выглянул из-за его плеча, оценивая степень готовности фруктов. Томми закончил виноградный соус и хорошенько обвалял в нём яблоко и груши. Вышло что-то крайне липкое, но, вроде, вкусное.

— Хм, — Томми оторвался от своего блюда и, повернувшись, вздрогнул, чуть не наткнувшись на нос Мертона. Задумавшись, он не заметил, как тот подошёл. — А у нас есть духовка?

— Д-Духовка есть на первом этаже, — вздрогнув в ответ, пробормотал Дингл и на всякий случай лучше вернулся на свою часть стола. — Придётся сторожить индейку. Но я в любом случае буду т-там, в лаборатории.

— Это да, сторожить не просто надо, а необходимо, — пробормотал Томми. Подхватив свои продукты, он направился за Мертоном, по пути хмыкнув. — Помню, Мертон — ну, из моей вселенной, — даже устраивал своеобразные «голодные» игры для тех, кто слишком часто воровал на кухне. Он крал ключи этих несчастных и прятал их в самых неочевидных местах столовой. У нас холодильник постоянно сам по себе открывался, поэтому приходилось закрывать его на ключ. Таким образом, те несчастные ничего не могли поесть. Но потом Мертон нарвался на парочку троллей… Нет, не настоящих — это родичи ТнТ подселились… В общем, вскоре мы скопили и купили духовку в комнату.

— Весело у вас, — хмыкнул Дингл. — У нас тоже однажды закуски и котлеты украли… Но Томас, голодный Томас, эту ситуацию как-то сам разруливал. Вроде как больше не воруют.

Закончив фаршировать блюдо начинкой, приготовленной Томми, Мертон завернул его в фольгу. Помыв руки, парень временно отлучился, чтобы переодеться в выходную одежду, после чего взял поднос в руки и уже на выходе из комнаты поинтересовался:

— Если хочешь, м-можешь побыть в комнате, я отнесу всё.

— Ладно, — вздохнул Томми.

Когда Мертон ушёл, Доукинс запоздало вспомнил, что тот так и не дал ему ключ. Звать Мертона в коридоре он не рискнул, ибо даже у стен, а у дверей и тем более, были уши. Поэтому, повертев дневник, погладив его корешок (видимо, это был какой-то ярмарочный троллинг, ибо дневник остался к ласке равнодушным), он всё же решился провести ритуал.

«Значит, мы всё же ближе, чем я думал», — подумал Томми, зализывая проткнутый палец.

Дневник раскрылся сразу, и Доукинс, пододвинув к себе лампу, принялся разглядывать пожелтелые страницы.

Томас, как оказалось, был не слишком многословен. Заполнять каждый свой день, как какая-нибудь девочка, он не собирался. Впрочем, как и проставлять даты. Так что когда именно были сделаны некоторые записи, оставалось лишь гадать.

Чаще всего Томас использовал дневник как, собственно, ежедневник. Он заносил туда какие-то предметы, скрупулёзно просчитывал количество слов для какого-то диктанта… Были там записи с французскими словами и их значениями. На двадцать седьмой странице Томас записал рецепт яблочно-вишнёвого пирога с пометкой «Мерт. над!!!». Что бы это ни значило, выглядело достаточно мирно. Двумя страницами позже он записывал все названия для какой-то розы, чертил розарий и размышлял, почему аконит называют борцом, если он не дерётся. Также там значились имена, возле которых то и дело мелькали какие-то пояснения. Томми узнал часть из них. В большинстве из них были ребята из универа. На сорок пятой странице Томас нарисовал Мертона с помощью клякс с предыдущей страницы. Чуть позже — написал, как Чак его бесит. Что интересно, использовал при этом французский, украсив своё бесовство таким количеством французского сленга, что у Томми, который не был силён в этом языке, закружилась голова.

Вообще, создавалось впечатление, что Томаса бесило многое — оборотни, их иерархия, количество мест в столовой, ранние уроки, полнолуния, Чак, девочки из группы поддержки, футбол, своё имя и даже любимая майка. Обо всём этом он то и дело бурчал в своём дневнике, вольно переходя с английского на французский и обратно.

А вот что его не бесило, так это… Мертон. Да, о нём он тоже высказывался достаточно грубо, но изображения с маленьким готом делал с достаточной аккуратностью и любовью. У него была фишка замазывать чернильные следы с предыдущей страницы с помощью нарисованных портретов Дингла. Иногда он рисовал и других — своих родичей и сокурсников. И вот на их примере Томми мог увидеть, с каким старанием всё же был нарисован Мертон в противовес остальным.

Кроме того, большую часть ежедневника Томас посвятил исследованию ликантропии. Томми удивился, узнав, что Томас, оказывается, был большим поклонником доктора Флюгельхоффа и постоянно выписывал его труды, которые хранил «в тайном месте». Томми не знал, что это за тайное место, но в одной из записей Томас упомянул, что о нём, хоть и косвенно, знает Мертон, ведь он там «часто зависает», беся этим «долбанную мамашу по имени Дингл-Прингл!».

— А читать чужие записи некрасиво, — вдруг донёсся тихий, будто бы потусторонний голос со стороны ванны.

Томми вздрогнул, услышав чужой голос, и поднял голову. Судя по звукам, это был дух-убивалец, ибо в ванную никто не заходил, а проход туда был только один.

— Тебе то какое дело? — буркнул он, не решаясь заглядывать в ванную.

В их мире духи-убивальцы были редки, и им с Мертоном лишь раз «повезло» наткнуться на такого. Мертон говорил, что они могут навредить лишь визуально, а значит, пока Томми его не видит, всё должно быть хорошо. По крайней мере, он надеялся на это, ибо изгонять духов не умел.

— О, а это моя работа, дружочек! — продолжил дух. — Я существую уже многие столетия и знаю всё про всё… Даже то, что ты, дорогой, вовсе не тот, за кого себя выдаёшь…

— Вот как? — Томми стало любопытно. Он подошёл ближе к ванной, но пока не рискнул заглянуть, и с любопытством поинтересовался: — И кто же я тогда?

Дух выдержал эффектную паузу, после чего таинственным тоном произнёс:

— Ты ведь не Том… ас.

— Вот как? И с… чего вы взяли? — голос Томми немного дрогнул.

— Я всё знаю! Как минимум с того, что я недавно виделся с Томасом. Этот парень сильно отличается от тебя, Томми.

— Что? Ты виделся с Томасом? Как? — Томми не выдержал и заглянул в ванную, но духа-убивца нигде не увидел.

— Я же бесплотный дух, юноша. Могу путешествовать между мирами, — загадочно прошептал незнакомый фантом. — Кстати, как вам в нашей вселенной? Вижу, что не очень в восторге.

— Ну, здесь… странно… — Томми ещё не был уверен, что дух говорит правду, но, в конце концов, ему же ничего не будет, если он просто полюбопытствует. — Как там Мертон? — вырвалось у него раньше, чем он успел обдумать свой вопрос.

Дух вздохнул. Нет, обида на этого грубияна Томаса еще не было забыта. Да, он не будет врать. Возможно, слегка приукрасит.

— Ну… Я видел их вдвоём недавно. Хотел помочь этому несчастному человечку, но… Этот волк никогда никого не подпускает. Прогнал меня — не успел я рта раскрыть, — обиженно заметил он. — Не думаю, что с юношей что-то серьёзное, но выглядел уставшим. Впрочем, в лапах этого волка даже его Мертон выглядел не лучше. Уж я это ни раз видел… Он может знатно потрепать. Да еще и не готового к этому человека. Эх!

Томми подумал, что раз Мертон живой, то это уже достижение. А то он по себе знал, что иногда друг своей болтовнёй мог довести до ярости и безобидную чихуахуа. То, что безумный волк Томас его не укусил, несказанно радовало.

— Скажи, дух, а как ты перемещаешься между мирами? — Томми сел на пороге ванной, обернув ноги хвостом. Хм, он снова не заметил, как обратился, что ж такое… — Разве это возможно? Я всегда думал, что духи привязаны к месту, где они… э-э… где их призвали?

— Хороший вопрос, дорогой друг! На удивление, вы первый, кто задал мне его в ближайшие сто пятьдесят два года. Ответ же прост, как швейцарские часы, я — не просто призрак, фантом, дух-убивалец! Я — дух Рождества. Хотя и появляюсь в другие праздники. И к Рождеству строго не привязан, но это не так важно. Главное, что я наделен особыми способностями: видеть и предотвращать, — поделилось существо. — К сожалению, мой дар имеет и свои минусы… Великое существо-вселенная забрало у меня телесную оболочку, оставив только голос, поэтому увидеть меня невозможно.

— А-а-а… — Томми всё ещё был настороже, но он не мог проверить слова духа на правду, поэтому, на всякий случай, старался не обидеть его недоверием.

А вдруг и правда дух Рождества? Как разозлится, заколдует!

— Честно говоря, мне жалко Томаса, — доверчиво поделился Томми с духом. — Я познакомился с его семьёй, и… ну… Скажу так, они — очень странные оборотни. Не удивительно, что он такой агрессивный. Так что если он тебя обидел, я думаю, он… не со зла. Просто такой характер.

— Характер, да… У него, как говорится, ого-го! — поддержал дух, вздохнув. — Пессимист ещё тот — в чудеса не верит. А вы вот молодцы — ёлочку поставили, нарядили комнату красиво! Ожидайте в Рождественскую ночь подарочков.

— Спасибо! — улыбнулся Томми. И чего Мертон так переполошился? Вроде нормальный дух…

Где-то на улице раздался звон петард и чей-то дикий ржач. А следом — гневный рык какого-то взрослого, видимо, преподавателя. Из-за расстояния он звучал слегка невнятно, но Томми всё равно расслышал что-то типа «Заросшие вепри!» и «Я сейчас комитету доложу».

— Походу, кто-то уже празднует, — пробормотал Томми себе под нос.

— Слышу слышу! Побегу к ним, буду страшить, чтобы не праздновали раньше времени! И не куражили! До встречи, юноша! Был рад встрече! — Со стороны зеркала послышался лёгкий звон, и всё затихло.

«Вот это встреча!..» — подумал Томми.

Спрятав дневник обратно под подушку, он направился на поиски Мертона. После криков на улице ему стало малость не по себе. Коридор, однако, был пуст, лишь кое-где за дверьми слышались звуки музыки — что-то из Баха или Шопенгауэра — томные разговоры и, иногда, поскрипывания кроватей. Мимо таких дверей Томми старался пробегать как можно быстрее.

На кухне работали духовка и микроволновка, но Мертона нигде не было видно. Хотя, судя по запаху, он, видимо, на минуту отошёл в свою лабораторию. Томми сел на высокий трёхногий табурет возле микроволновки, над которым висела шутливая табличка «Страж МикроБога», и принялся терпеливо ждать возвращения человека.

Мертон довольно долго не возвращался. А даже когда вернулся, Томми не заметил, так как тащил под мышкой какие-то чертежи, графики и коробку разнообразнейших винтиков. Бухнув её на стол около микроволновки, он какое-то время перебирал болтики. Найдя нужный, облегченно выдохнул и, сделав шаг назад, хотел было опуститься на табурет, но, почувствовав вдруг КОГО-ТО, резко подскочил, испуганно зарычав, да так, что опрокинул коробку на пол и высыпал всё её содержимое на пол.

Томми, задремавший было на большом стуле под мерное жужжание микроволновки, подскочил и затявкал с перепугу, когда что-то ощутимо цапнуло его ногтями (когтями?) и зарычало. Чуть не навернувшись со стула, он отпрянул к стене и принял оборонительную стойку, на ходу вспоминая обо всех существах, которые могли напасть на него, пока он был беззащитен. Но, открыв, наконец, глаза, он удивлённо замер, увидев взъерошенного Мертона.

— М-Мертон? — пропыхтел он, не спеша опускать лапы.

Микроволновка остановилась и щёлкнула. Духовка же, в которой коптилась индейка друзей, продолжала фыркать.

— Т-Томми?! — в тон ему пробормотал побледневший и запыхавшийся Мертон. Сердце парня готово было оторваться от столь неожиданной встречи. И, на удивление, осознание, кто был именно этим неизвестным, не помогало успокоиться.

— Ты чего? — чуть успокоившись, осторожно поинтересовался Томми. Страх прошёл, едва он взглянул на смертельно перепуганного человека, оставив после себя осколочные части вины. — Прости, что напугал. Тут просто так тепло… Я, кажется, немного задремал…

Какой-то лохматый веркот тихонько вошёл на кухню. С опаской поглядывая на взъерошенного оборотня и его странно пахнущего дружка, он забрал омлет из микроволновки и поскорее испарился, поджимая хвост. Кажется, на кухне опять затевалась драка…

— Я… Эм… Из-звин-ни, п-пожал-луйста, — отмерев, попросил прощения Мертон. Дрожа, он нервно обнял себя руками и дрожащей выдохнул, чтобы успокоиться. Смотреть на Томми было стыдно, поэтому парень поспешно уткнулся взглядом в пол. Заметив винтики, кинулся судорожно собирать их.

Томми наклонился и тоже стал помогать ему собирать.

— Что это такое? — он с интересом вглядывался в вещи, раскиданные Мертоном, но всё никак не мог сообразить, для чего они были нужны. Неужели из вот всего этого состояло то громоздкое устройство, которое собирался чинить Мертон?

— А… Эт-то… н-ну… д-да. Т-типо того, — невнятно пробормотал Дингл. — М-м-мне нужны т-только определенные г-гайки.

Томми сложил собранные гайки и поинтересовался, чуть понизив голос и склонив голову набок:

— Я прочитал дневник Томаса и… Он упоминает о каком-то тайном месте в университете. Говорит, что ты о нём слышал от него. Я думаю, там тоже есть важные записи. Например, о том оборотне, с которым он, то есть теперь я, должен был встретиться.

Мертон нахмурился, припоминая.

— Ах, да, — наконец медленно пробормотал он. — К-кажется, я догадываюсь, о чём т-ты. Н-неужели Томас выбрал именно это место! — добавил парень уже будто бы больше для себя.

«Судя по его восклицанию, это какое-то чрезвычайно тупое место», — сообразил Томми. Что ж, видимо, Томас не был гением мысли.

Поднявшись и поставив коробку на кухонный стол, Мертон проверил духовку, а именно — наличие замка на её ручке, после чего повернулся к Томми.

— Я могу п-показать, если хочешь… — произнёс он, неуверенно обнимая себя руками.

— Давай… — Томми стряхнул с себя волчий облик, чтобы не привлекать лишнего внимание. А то ещё увяжется кто за ними, потом не отобьёшься!

Мертон вздохнул и, ещё раз покосившись на коробку с винтиками и гаечками, направился в сторону одного из коридоров.

Блуждал парень довольно долго. Наверное, в большей степени из-за того, что немного подзабыл, где именно находится тайник Томаса. Но, наконец, нужное место всё же было найдено.

— Оно т-там, за гобеленом, — тихо пробормотал Дингл, указывая рукой на плотную ткань с изображением герба колледжа. — Вроде как я видел, что у Томаса там есть какой-то с-секретный проход. П-прости, но я не могу пойти туда. Это его тайное место. И раз Т-Томас не посвящал меня в его содержимое, то, логично, он не хотел, чтобы я заглядывал туда. Каждый имеет право на тайну, ведь так? — с небольшой грустью в глазах закончил Мертон и отступил к подоконнику, чтобы опереться на него спиной.

Томми пожал плечами. У него не было каких-то особенных тайн перед своим Мертоном, по крайней мере, кроме слишком личных и тех, что касались других людей и их секретов. Но кто он такой, чтобы судить Томаса? В конце концов, этому Мертону с ним жить.

Отодвинув гобелен, Томми вошёл внутрь. За небольшим коридором и правда была заброшенная комната — небольшая, больше похожая на нишу. В ней умещался подоконник с давно забитым окном, и небольшая шторка.

Томми огляделся. Где-то здесь должен быть тайник, в котором Томас прятал свои, как бы это не звучало тавтологично, тайны. Правда, найти этот тайник оказалось тем ещё квестом. И когда он был найден, Томми уже едва стоял на ногах.

КИРПИЧ! Тайник был спрятан в ещё более небольшой нише в стене и замаскирован под кирпич. Не имея сил даже ворчать по поводу потраченного времени, Томми выцарапал его оттуда и вытащил наружу несколько тетрадок.

Одна из них была простой тетрадью по французскому. Томми без интереса пролистал её и хотел было уже убрать в сторону, как вдруг спохватился. Ну и зачем Томасу было бы прятать самую обыденную тетрадь, да ещё таким мудрёным способом? Снова взяв тетрадь в руки, он уже куда более внимательно пролистал её. Какие-то французские названия, города, сленг и номера… Видимо, Томас очень увлекался Францией. А ведь по нему и не скажешь!

Так и не найдя в записях ничего таинственного — всё же язык Томми хоть и учил, но не то чтобы преуспел в нём, — Томми положил тетрадь за пазуху, всё же решив показать Мертону. Может, тот знает язык лучше и что найдёт.

А вот другая тетрадь была интереснее. Похоже, именно тут хранились записи Томаса о ликантропии. Вырезки из газет, посвящённые профессору Флюгельхоффу и его разработкам. В этом мире, судя по вырезкам, профессора считали чуть ли не террористом, который покушался на суверенитет оборотней, ведь здесь он не пытался сделать армию волков, а, скорее, уничтожить их. Томас сокрушался, что оборотни выследили последнее убежище Флюгельхоффа и ему пришлось залечь на дно, а до этого вполне стабильно вынюхивал и скупал все его работы. Вот только зачем? Судя по рассказам, Томас не был увлечён наукой.

Вынеся Мертону тетрадь с французским, чтобы ему не так скучно было стоять в коридоре — тем более французский был тем языком, который так просто не считаешь за спиной, — Томми присел на подоконник в тайнике и принялся листать найденные в чёрной тетрадке листы, пытаясь определить, что такого важного записывал Томас своим неожиданно скрупулёзным мелким почерком.

Мертон ничего не сказал, лишь кивнул Томми, когда тот протянул ему какую-то тетрадь. Лишь на мгновение парень обратил на неё внимание, случайно зацепившись взглядом за фразу «Lе Triomphe de la raison», написанную Томасом с ошибкой. Эх, этому парню французский ещё учить и учить, несмотря на то, что он в последнее время и так делал ошеломляющие успехи! Пожалуй, именно на этот предмет Томас добровольно ходил всегда.

«Оборотень, он же ликанус люпис, является древним сиотическим гуманоидом с…»

Что ж, Томми был вынужден признать, что настолько заумные вещи — это не его. Он не мог поверить, что его двойник был в этом плане умнее него, но, видимо, так и было. По крайней мере, выписывая эти данные в свои записи, он, очевидно, понимал их значение.

Перевернув пару листков, Томми застопорился, увидев кричащий заголовок: «Можно ли перестать быть хищником?». О, Томми знал, что это было непросто — по крайней мере, в их мире, — но возможно. Но зачем, черт дери, эти знания были нужны Томасу? Его ведь никто не кусал, он таким родился! Любопытствуя, Томми вчитался в статью. Она, кстати, тоже была за авторством доктора Флюгельхоффа.

«Считается, что клеймо волка — это навсегда. Однако это не так. Существует много способов перестать нести проклятие ночного хищника. Способ первый — это очищение крови путём сброса проклятия в кровь невинного…»

Томас зачеркнул этот способ, да так жирно, что лист был слегка порван.

«Второй способ — способ лечение крови путём введение в вены крови из смеси нескольких магических существ, чей индекс светлости превышает классификационно уточняемую тёмность крови оборотня…»

«Донор? — вывел Томас поверх этой записи. Чуть ниже, другими чернилами, дописал: — Единый реестр, 1877, Польша. Неуд.»

«Третий способ самый трудоёмкий, но подойдёт тем, кто хочет не просто избавиться от проклятия, но и гарантированно не пустить его убийственные ростки в душевные чресла будущего потомства. Смесь из борца, прострела, птичьего клея и блекоты смешивается в таре, вымачивается в очищенной осеребренной воде, после чего варится в течение часа. Полученный настой следует применять два раза в день до полного истребления всех волчьих наклонностей. ВНИМАНИЕ! Следует помнить, что тёмная тварь внутри каждого, кто собирается избавиться от проклятия, будет недовольна своим выдворением. Часто оборотни говорят, что волк внутри — это друг, вот только дружба эта не принесёт никого профита тем, кто хочет полностью контролировать свою душу и тело. Волк — агрессивен и опасен для окружающих, особенно для людей. Принимая настой, следует помнить, что любое попущение волку запустит трансформацию, которая может иметь весьма негативные эффекты».

Этот способ Томас обошёл правками и примечаниями. Но Томми не понравилось, что он обвёл его чернилами. Волк внутри Томми недовольно заворчал, презирая саму мысль пить подобную бурду, о которой говорил местный Флюгельхофф. И это притом, что лишь одно из растений в нём Томми определил — борец, который одновременно являлся и аконитом. Такой не только волка убьёт, но и само тело отравит!

Томми перевернул листок и заметил список из незнакомых имён и фамилий. Их было около двадцати, а подле каждого стоял крестик. Только некий «Дэвид Траск» был обозначен галочкой с вопросом.

Следующий лист содержал какие-то сложные формулы. Написан он явно был не Томасом. Томми показалось, что он узнал руку Мертона. Видимо, что-то по предмету, в котором Томас не был силён.

«Профессор Чуйка — ваш опекун в мире без волка!» — гласила следующая листовка. Она была достаточно яркой и выглядела, словно являлась рекламой, содранной где-то со столба.

На листовке был изображён седой оборотень, судя по слегка желтеющим глазам. Он стоял в позе мыслителя и добродушно улыбался зрителю кончиками губ. Надпись ниже продолжала:

«Вы остались одни в этом теле? Оборотень, укусивший вас, отозвал проклятие? Или вам удалось сделать это самому? Поздравляю! Теперь вы вновь свободны! Однако ничто не проходит бесследно. Предлагаю пройти курс очищающей медитации, позволяющей привести душу в тонус и полностью очистить от волчьей ауры. Для переходящих или ещё не решившихся — лекция в подарок!»

«Томас хочет перестать быть оборотнем?»

— Мертон? — неуверенно позвал Томми, не зная, как реагировать на эту новость. Конечно, он уже успел понять, что Томас достаточно плохо контролировал себя, но неужели его неумение общаться с волком дошло до такой степени, что он решил и вовсе избавиться от него? Томми не был уверен, но, кажется, ему была нужна консультация. Не этого странного Чуйки, конечно, но Мертон вполне сойдёт.

— Что т-такое? — взволнованно поинтересовался Мертон, внимательно глядя на оборотня перед собой.

Он прекрасно видел и чувствовал, что Томми был напряжён. Что там такое мог написать Томас?! Целый рой из неприятных мыслей тут же загудел в голове, а тело будто бы стало ватным. Предполагать о написанном Мертон уже попросту боялся — в последнее время Том удивлял его всё сильнее и сильнее своими внезапно открывающимися тайнами.

— Я… я не знаю… — Томми нервно потёр нос, глядя на записи слегка недоуменно. — Мне кажется… что тебе надо это знать. Пахнет нехорошо.

Когда Мертон заглянул в нишу, Томми протянул ему записи и умостил задницу на подоконнике, обхватив себя руками. Волк внутри копошился как-то особенно печально, словно думал о том, что происходит с теми волками, который изгоняют из тела.

«Я от тебя не откажусь, дружище», — мысленно напомнил своему звериному «я» Томми и почувствовал волну приятной энергии, прошедшуюся по позвоночнику.

Ну… Что Мертон мог сказать? На ум приходило только что-то нецензурное и неприличное. Грудь сдавливало от волнения и внезапно участившегося дыхания.

«Томас, чертов идиот! — в сердцах подумал парень, в потрясении прижимая ладонь ко рту. — Идиот! Идиот!!! Что ж ты делаешь-то?!»

Ох, как Мертону сейчас хотелось надавать пощёчин этому взбалмошному оборотню, чтобы он, наконец-то, успокоился, пришёл в себя, включил, мать вашу, голову! Не придумал, значит, ничего лучше, чем рисковать! Поставить свою жизнь — и ради… ради чего?! Чего он хотел добиться?

— Н-ну… эм… М-мясо, н-наверное, г-готово, — с трудом промямлил Мертон, когда первая волна ужаса немного отступила, напоминая сейчас о себе лишь дрожью в конечностях. — П-пойти бы п-проверить. — Дингл спешно сунул тетради себе за пазуху.

«Нужно… Нужно успокоиться. А потом ещё раз почитать. Может там не всё так ужасно?». — успокаивал себя он, пытаясь рассеянным взглядом не встречаться с глазами Томми.

Честно говоря, Томми и забыл уже о готовящейся индейке. Живот слегка забурчал, напомнив, что за последние дни он не то чтобы обильно питался. Волк внутри был согласен — мгновенно забив на печаль, он требовательно полоснул когтями и слегка рыкнул. Томми облизнул пересохшие от волнения губы.

— Пойдём, проверим, — пробормотал он, закрывая тайник Томаса кирпичом. — А то здесь, у вас, такие экземпляры… Растопят духовку или сломают и сожрут всё.

— Д-да, — вроде бы по-компонейски, но как-то уж очень нервно улыбнулся Мертон. Он хотел было добавить что-то ещё, даже приоткрыл рот, но так и не смог ничего сказать, лишь дрожаще выдохнул да закрыл рот обратно.

Возле духовки, к счастью, никого не оказалось. К счастью. Для них же самих. Так как Дингл никогда ещё не чувствовал себя таким… таким… другим. Несвойственным себе, что ли? В общем, в этом плане им повезло.

Слова Мертона про туннель, а точнее, про свет в туннеле показались Томасу столь неприятными, что он оскалился. Видно этого не было, да и Мертон не смотрел на него, поэтому оборотень мог позволить себе немного лицевой мимики.

Он постоянно был настороже и принюхивался. Пока что он чуял лишь запах земли, сырости и воды, так что смутно понимал, где их могли поджидать опасности. А они стопроцентно будут — иначе зачем вот это всё? Состязание либо и правда было экстремальным, либо они нарвались на каких-то уродов… В любом случае, лишь возможность получить оленину всё ещё держала Томаса на плаву.

Ведь, если быть совсем уж искренним, Томас очень боялся земляных пещер. Правда, загрыз бы любого, кто рискнул бы предположить это.

— Так. Тупичок, — констатировал факт Дингл, спустя минут двадцать ходьбы наткнувшись на плотную земляную стену. — Впрочем, вполне ожидаемо. Наитипичнейший поворот любого хоррора. Сейчас, по плану сюжета, мы обернёмся и что-то произойдёт. Ну, либо мы услышим какой-то страшный звук.

Видимо, Мертон был каким-то предсказателем, так как стоило ему только обернуться, как где-то в глубине коридоров послышался тихий утробный звук, постепенно перешедший в колокольный звон и вдруг внезапно смолкший.

— Вот а я что говорил. Предсказуемо, — несмотря на толпу мурашек, пробежавших по спине, произнёс Дингл своим обычным всезнающим тоном.

Томас ощетинился.

— Колокола? — пробормотал он себе под нос и нахмурился.

Слышал он однажды колокола. В универе. Значит ли, что… Да нет, Плезантвиль не настолько большой, чтобы иметь собственный университет. Иначе бы местный Доу и его дружок Дингл учились бы в родном городе. Впрочем, колокола могли звонить и в местной школе. Выходит, они по туннелю прошли так далеко?

— Возвращаемся, — буркнул Томас очевидную вещь — не вечно же им у тупика стоять.

— Клише номер два — идти на страшные звуки, — подметил Мертон, тем не менее послушно направляясь к выходу за Томасом.

— Не вопрос, можешь сидеть у этого тупика, пока не постареешь, — огрызнулся Томас.

У поворота, где пути разветвлялись, он придержал Мертона за рубашку, не давая пройти вперёд, и пристально мазнул воздух носом. Вокруг, правда, слишком пахло мёрзлой плесенью, и это сбивало внутреннего волка. Возможно, если бы он чуть его осв… Нет, и думать об этом не стоило!

Когда таинственный звук вновь повторился, Мертон почувствовал странное дежавю. На слова вредного оборотня парень едва обратил внимание — в них было логичное зерно.

— Этот звук мне что-то очень напоминает, — поделился он с Томасом, прислушавшись. — Мне кажется, я даже знаю где мы сейчас… По крайней мере, мы точно всё ещё на ярмарке.

— В самом деле? Мне казалось, это звон какого-то ученического колокола, — пробормотал Томас. Обычно он бы не отказался слегка поиздеваться над умом Мертона, что обычно делал, когда ничем себя не занимал. Однако нахождение под землёй его нервировало настолько, что он заметно присмирел.

Снова и снова Томас вспоминал спокойный голос Мертона и его странную молитву, которую он провёл над ним, когда они только упали. Несмотря на явный бред, который Дингл тогда нёс, это сработало — его волк вернулся внутрь почти без проблем.

— Нет. Прислушайся! — не согласился Мертон, прихватывая Томаса за рубашку и тем самым слегка приостанавливая его, чтобы тот мог получше послушать повторившийся звук. — Звук имеет особую тональную раскраску, что говорит, как всем известно, о размере самого колокола. И этот экземпляр должен быть довольно большим. Насколько я разбираюсь в колоколах, этот звук явно принадлежит Главному Колоколу Плезантвиля. Он находится как раз по центру парка. А раз так, то я точно знаю, куда нам нужно идти. — С этими словами парень уверенно направился в темноту коридора.

— Стой! — Томас в два шага нагнал его и схватил за руку. — Я… э-э… Будь рядом. Не хватало ещё, чтобы кто-то тебя схватил в темноте. Люди такие хрупкие… — пробурчал он сухо, пытаясь скрыть за грубостью нервозность.

Мертон приподнял брови. Так и тянуло как-то подметить очевидный испуг оборотня, но парень не стал этого делать… пока что. Не хватало еще паникующих оборотней — туннель и правда был узковат.

— Держись тогда рядом, — пожал плечами Дингл. — Не отставай. Тогда, согласно всем жанрам, нас схватят вместе. Тут, кстати, я видел впереди развилку. Главное, не разделиться. А то с нами сделают то же самое, что и в неплохом, но довольно пресноватом хорроре «Во мраке», режиссёра Хорни Каббота…

— Ты что, все посредственные ужастики пересмотрел? — хмыкнул Томас, деятельно прислушиваясь ко всему вокруг и пытаясь вглядываться в темноту. К счастью, у оборотней были и плюшки, и одно из них — возможность видеть темноту в виде серых сумерек, а не непроглядной тьмы.

Пока что туннель был прямым, но Томас и правда помнил, как на пути их раньше была развилка. Только бы не потеряться здесь…

— Ну, про непосредственность ты всё-таки загнул, — фыркнул Мертон, вновь продолжив путь. Стоять на месте посреди опасного пространства была такой себе идея. — Картина-то неплохая. Многие говорят, что Денни вытянул весь сюжет, но, мне кажется, его напарник Джейкоб тоже был весьма убедителен…

* * *

Мертону уже всерьез начало казаться, что туннель был заколдованным. Ну, потому что казалось, что не мог он поместиться под ярмаркой! Он был СЛИШКОМ длинным!

«Может, нас тоже перенесло в другую вселенную?» — уже невольно размышлял парень, устало перебирая ногами по сырой, холодной земле.

Томас, к счастью, молчал, лишь пыхтел, как недовольный паровозик, в спину, да иногда тихо порыкивал, когда слышал периодически повторяющийся звук колокола. Ох, Мертон очень надеялся, что Томас не словит панику…

Томас, в свою очередь, нервничал и мрачно думал, что, походу, они реально потерялись, ведь сюда добрались быстрее, чем шли теперь назад. Ещё и этот колокол… От его дробного гула что-то поднималось внутри, заставляя волосы на голове и теле Томаса шевелиться. Ему казалось, что даже уши старались прижаться к голове, а ведь он был в человеческом облике!

— Ой! — впервые за, наверное, ближайший час выдохнул Дингл, когда нога вдруг проехалась по влажному мху, а собственное тело рефлекторно откинулось назад, отчего парень упал на пятую точку.

Когда Мертон внезапно упал, Томас подскочил. Оскалившись, он набычился, готовясь броситься на первое же существо, которое он увидит. Но никого не было. Был лишь Дингл, который, морщась, сидел на замёрзшей грязи и скользком мху и, очевидно, горевал по отбитой заднице.

— Луна, смотри под ноги! — невольно напустив в голос недовольных рычащих ноток, проворчал Томас. Подобравшись ближе, он схватил Мертона за капюшон куртки и рывком поднял на ноги.

— Да посмотришь тут, — пробурчал Мертон, раздражённо стряхивая с ног остатки мха. — Этот мох очень… Хм, — внезапно осёкся парень, вдруг поглядев вниз и увидев около своего ботинка похожий размазанный след, будто бы кто-то тоже так же упал, поскользнувшись.

И, судя по почве, произошло это совсем недавно.

— Здесь уже кто-то был, — тут же поделился с Томасом своей находкой Дингл.

Томас поёжился.

— Думаешь, это тот придурок, что нас заманил в шатёр? — поинтересовался он куда более тихо, слегка склонив голову, чтобы слышать дальше. Но пока что рядом было совсем тихо.

— Возможно, — пробормотал Мертон и сглотнул. Мысль, что они с Томасом были всё время с кем-то ещё, нервировала. Какие же они всё-таки удачливые! Хоть действительно поверь в рождественское чудо!

Перехватив покрепче факел и наклонив руку с ним ближе к земле, Мертон сделал ещё парочку аккуратных шагов вперёд. Дорожка под его ногами также уверенно убегала вглубь пещеры.

— Ладно, пойдём дальше, — помолчав, всё же предложил Мертон и куда более осторожно пошёл вперёд.

Томас пристроился возле его левого плеча, чтобы, если что, мгновенно закинуть за свою спину и принять удар на себя. Конечно, этот Дингл был невероятно занудным и докучливым, но он всё же был глупым человеком, которые от природы хрупки.

Где-то далеко снова бумкнул колокол, и Томас зашипел.

— Он что, де-факто стучит? — пробурчал он себе под нос. — Задолбал!.. Хоть тише стал — и то ладно…

«Тише… Значит, мы снова отдалились от ярмарки, — устало подумал Мертон и не удержался от небольшой критики в свой адрес. — Вот я хорош! Ладно Томас. Но я? Как я мог попасться в такую очевидную ловушку! Оленина… Что за странный главный приз?! Глупый ты, Мертон… Сам попался, теперь и разруливай».

Ещё немного поблуждав по пещерам и окончательно выбившись из сил, парни вдруг вышли в более просторный отдел пещеры, в котором обнаружили развилку.

— Что это за подземелья такие? — не выдержав, простонал Томас, с надеждой дёрнувшийся было в сторону света, но почти сразу с бессильной злобой поняв, что это лишь чадящий фонарик, висящий на крючке в углу.

Всю пещеру обвивали трубы, на одной из стен даже образовалась ниша, в которой можно было засесть. Если бы нашлись глупцы, которым это зачем-то понадобилось бы.

— Это… Катакомбы, — внимательно осмотрев новое помещение, произнёс Мертон.

— Ката… комбы? — Томас не знал, что хуже: застрять с этим Динглом в земляных тоннелях или застрять с этим же Динглом в пещерных катакомбах.

— По крайней мере, если судить по этой карте, — закончил свою мысль гот, направляясь к небольшому стенду, прикреплённому к одной из стен этого мрачного места. Что ж, наличие карты немного воодушевило. — Не волнуйся, волчара. Зная дорогу, мы выберемся быстро, — по привычке бросил Мертон притихшему Томасу. Оказавшись вне зоны комфорта, этот парень стал внезапно сносным.

Томас тоже подошёл к карте и рассмотрел её. И ему стало вдвойне неуютней от осознания, что показанная на карте территория и вовсе не существовала в его Плезантвиле.

«Ё-маё, это же совсем чужая территория!» — подумал он с лёгкими нотками зарождающейся паники. Тряхнув головой и с силой отпихнув внутрь забегавшего было волка, Томас вскинул голову и принюхался. От вплеснувшегося в кровь адреналина различать запахи стало легче.

И тут он замер, услышав мелкие тихие поскрипывания по земле. Кто-то явно сюда шёл…

Мертон не слышал ничего. Естественно, ведь он не обладал усиленным слухом оборотня. Поэтому на возможную опасность никак не реагировал, продолжал негромко размышлять вслух:

— Так, если мы находимся здесь, — парень ткнул пальцем в плотную бумагу, — а выход находится… вот здесь… — второй палец опустился на точку, обозначенную красным цветом. — То нам нужно пройти вот так… Можно, конечно, ориентироваться только на собственную соображалку, но, думаю, излишняя предусмотрительность не повредит.

Подумав об этом, Дингл достал из внутреннего кармана ручку и принялся перерисовывать нужный клочок карты себе на ладонь.

Томас резко крутнулся вокруг своей оси, пытаясь понять, откуда идёт звук. По всему выходило, что из левого ответвления… которое они недавно проходили! Значит, кто-то всё же шёл за ними.

Волосы на загривке Томаса зашевелились. Резко оглядевшись, он схватил Мертона, зажав ему рот рукой, и запрыгнул в нишу, которую совсем недавно не воспринимал всерьёз. Тело дрожало, и Томас, прижавшись к самой стене, чтобы их не было видно в тусклейшем свете фонарика, закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. С каждым разом ему удавалось это всё хуже и хуже.

— Ч-чт…?! — хотел было спросить Мертон, но всё произошло настолько быстро, что он даже толком среагировать на ситуацию не успел. Моргнув, он осознал, что Томас, кстати, с завидной такой скоростью, затащил их в ту самую нишу около одного из пролетов.

Когда шум в ушах от быстрого перемещения немного поутих, Мертон тоже смог прислушаться и с удивлением почувствовать, как резко подниматься и опускается грудная клетка Доукинса, сейчас крепко прижимающаяся к его спине, а также ощутить тяжёлое, надрывное дыхание оборотня на своей макушке. Опять паника?

Шумящий Томас явно мог привлечь к себе много внимания, поэтому Дингл понимал, что должен его успокоить. Но как? Лапы, поправка, руки, оборотня по-прежнему с силой прижимали гота к себе, а одна из них вообще зачем-то зажимала его рот, будто бы он, Мертон, был достаточно глуп, чтобы как-то выдать местоположение парней неизвестным преследователям. Не придумав ничего лучшего, Дингл лишь протянул руку назад и, мягко обхватив ладонь Томаса своей, успокаивающе провёл по его коже кончиками пальцев.

Томас вздрогнул, когда Мертон взял его за руку. Открыв глаза, он неосознанно слегка расслабил хватку на лице Дингла. Кажется, тот контролировал себя и не собирался кричать, так что стоило уделить внимание другой проблеме.

В этот момент шарканье стало совсем громким. Трое взрослых мужиков в меховых плащах, с надвинутыми на голову капюшонами, вошли в зал, шумно внюхиваясь. Томас съёжился, вжимаясь в мох. Тот так сильно вонял канализацией и испорченной сыростью, что Доукинс понадеялся, что это поможет им с Мертоном остаться незамеченными.

— Будь прокляты та суки, что извергли из себя этих кутят! — наконец выругался самый высокий из мужиков.

— А куда они могли… О, карта! — его напарник подошёл к стенду, почти водя носом по отсыревшей бумаге. Видимо, у него было не самое лучшее зрение.

— Эти чёртовы подземелья когда-нибудь кончатся?! У меня уже всё намокло! — рыкнул третий, беспорядочно мечась по залу. Пару раз он натыкался взглядом на нишу, в которой прятались ребята, но, видимо, думал, что в эту узкую щель между труб никто не протиснется.

— Да заткнись ты уже, нытик! Вон выход. Толку от него? Мы не добились своей цели!

— Может, она там? Это всё из-за тебя. Хули ты так медленно шлёпал?!

— Захлопнись!

— Захлопнитесь оба! — рявкнул высокий.

Трое ещё какое-то время препирались, а потом быстро исчезли в одном из боковых ответвлений. Томас выдохнул, только сейчас осознав, что не дышал, пока мужики были рядом.

— Не припомню я что-то этих ребят, — медленно произнёс Мертон, когда точно убедился, что больше не слышит чужих шагов.

Впрочем, за год жизни в качестве оборотня и его друга Томми и Мертон много кому успели перейти дорогу, так что подобное преследование было лишь вопросом времени. Пугало немного то, что Томас явно не обладал стальными нервами и уравновешенным характером местного Доукинса. И Мертон, как никогда раньше, чувствовал на себе особую ответственность за жизнь оборотня в шкуре его друга, а также за свою собственную тушку.

— Они пошли налево, а по карте выход находится в проходе… справа. Пошли скорее, пока они не вернулись! — поэтому предложил тут же Дингл, быстро сориентировавшись в нарисованном чертеже.

Томас кивнул и бросился за Мертоном. Хотя шагов слышно не было, он всё время ощущал себя так, будто кто-то находился прямо за его спиной. Это чувство усилилось, когда они ушли от фонаря, и в коридорах вновь настал сумрак. Томас тотчас взял Мертона за руку, чтобы тот ни на что не наткнулся. Взгляд оборотня позволял ему видеть в темноте, чего не скажешь про человека.

— М-м-м… Мне кажется или… Или там свет? — спустя довольно продолжительное время тихо прошептал он, вглядываясь вперёд.

Там и правда словно брезжил очень тусклый источник освещения. Да и сам коридор будто незаметно подымался.

— Не кажется! Мы почти выбрались! — с нескрываемой радостью прошептал Дингл в ответ, неосознанно ускоряясь. В пещерах было темно и, в целом, мерзко, отчего очень хотелось скорее снова оказаться в привычной атмосфере. Где свет, люди, свобода…

Чем ближе парни подбирались к источнику света, тем отчетливее они ощущали, что находятся на верном пути. По крайней мере, если судить по приглушённым звукам музыки и разговорам участников ярмарки.

Последний рывок — и вот Томас и Мертон чувствуют, как яркий свет бьет им в глаза, а под ногами оказывается мягкий снег. Они выбрались!

Томас глубоко вдохнул, заглатывая в себя как можно больше воздуха. После затхлых подземелий этот чистый лесной воздух действовал эйфорично. Слегка покачнувшись, Томас встряхнулся и осмотрелся. И нахмурился.

— Эй, смотри! — он слегка пихнул Мертона в бок. — Мы немного не там.

И правда — они находились на небольшой поляне посреди леса. Где-то слева слышались звуки ярмарки и весёлые голоса людей, оглушённые дальностью. Но здесь, на поляне, было тихо и торжественно, как всегда в зимнем лесу.

— И правда, — осмотревшись, согласился Мертон. — Ну ничего, пройдёмся. Не знаю, как тебя, но лично меня эти мотания по пещерам изрядно утомили. Как насчет того, чтобы вернуться домой и перекусить?

На ярмарке явно что-то происходило. И одна часть Мертона — весьма любопытная часть, надо заметить, — очень бы хотела продолжить исследования. Но вторая, адекватная и осторожная, рекомендовала вернуться домой и не отсвечивать. По крайней мере, до того момента, пока Томми не вернется обратно.

— Да. Давай домой, — пробормотал Томас.

Оглянувшись, чтобы посмотреть, откуда они вылезли (Что это, шахта? Какая-то нора?), он вдруг резко переменился в лице и попятился. Ибо было, почему — из широкой дыры, похожей на заброшенную штольню, выбирались их преследователи.

— Так-так-так... — голос высокого лучился рычанием. — Что тут у нас...

Мертон, переведя взгляд вслед за Томасом, вздрогнул, но постарался сделать как можно более спокойный вид. В конце концов... Что он только не видел? Но, в другом плане, с ним всегда был Томми...

— Да в общем-то никто, парни. Мы уже уходим, — немного нервно ответил на вопрос преследователя Мертон и, кинув в, как он думал, лицо главаря этой шайки снежком, попытался пуститься наутёк. Попытался. Ибо Томас вдруг стал просто каменным и не сдвинулся ни на миллиметр, когда Мертон, схватив парня за руку, хотел утащить его с собой.

— Ой, а куда же вы, человечек? — Высокий усмехнулся, а два его дружка принялись медленно расходиться в стороны, пытаясь взять ребят в тиски. — Давайте остановимся, поговорим...

Томас настороженно мазнул носом воздух, и его лицо вытянулось.

— Ты оборотень! — удивился он.

Высокий кашлянул.

— Да ладно?! А что?

— Ничего, — насупился Томас, поняв, что дело пахло плохо.

Рядом был оборотень, который представлял опасность. В первую очередь, конечно, Динглу, ведь ему, Томасу, от укусов и царапин ничего не станется. Разве что драка может спровоцировать превращение, и тогда... Томас поёжился, вспомнив прошлый раз, когда он не сдержался. Тогда, к счастью, его ударило фонарём, да ещё и словно объяло на мгновение другим волком, и его волк присмирел. Но здесь нет фонарей. Зато есть Дингл, которым его волк вполне способен перекусить.

Как тогда...

— Д-давайте, — потерев ушибленную спину из-за очередного падения, немного нервно произнёс Мертон. — Рад видеть оборотня, предпочитающего компромисс грубой физической силе. Это значительно поднимает вас в глазах общества. Мне, правда, интересно... Не предполагает ли наше общение такие последующие действия, как обман нас с целью связать, а затем... закончите сами? — Постепенно надвигающиеся неприятели заставили Мертона неосознанно прижаться к боку Томаса своим, как делал парень всегда, когда чувствовал опасность.

Неприятели обменялись взглядами.

— Ба! Да наш человек, однако, гадатель! — хихикнул один из них.

Они теснили ребят к одному из деревьев, видимо, чтобы совершить свои гнусные замысли. Сердце же Томаса билось, как бешеное. Яростный блеск в глазах высокого напоминал ему отца. Сосны, ели... Мать, прижавшаяся к дереву... щенки у её лап... И злобное клокотание волка спереди...

Не выдержав, Томас пригнулся и зарычал. Неприятели остановились, явно его опасаясь. А Томас почувствовал, что либо сейчас, либо никогда.

— Бежим! — рявкнул он, разворачиваясь и толкая Мертона в спину.

Мертон не подвёл, мгновенно выполняя требования Томаса всеми возможными силами.

— То... То... мас! Дом... Ярмарка... Фуф!.. в другой... стороне! — с трудом выдавил из себя Дингл, когда заметил, что оборотень уверенно так понёсся в сторону леса.

Томас не отозвался. В лёгких саднило, а дыхания не хватало. У него, сказать по правде, была не особо хорошая физическая форма. Лучше бы она, конечно, была, если бы он был оборотнем...

В лесу сугробы были выше, поэтому им с Мертоном стало чуть легче — их преследователи были не такие длинноногие и стали, крича, отставать. И всё было бы хорошо, если бы не склон, который ребята не сразу заметили в пылу побега.

— Том!.. Том! Стой! — в последний момент всё же заметив странное изменение в почве, воскликнул Мертон и попытался, резко остановившись, приостановить, придержать и Томаса, хватая его за рукав рубашки.

Томас приостановился — и снег, растопленный их ногами, резко дал скачок вниз. Ребята скатились с покатого холма и упали на берегу замерзшего озера.

Выглядело всё это, конечно, красиво, но преследователи не дремали. Разозлённые тем, что человек и оборотень почти сбежали от них, они подскочили и принялись быстро опутывать их невесть откуда взявшимися верёвками.

— Что, сучки, далеко убежали?! — встряхнув Мертона так, что у того клацнули зубы, злобно прорычал высокий.

Томас зарычал в ответ.

— Оставь его! — прошипел он, и высокий заржал.

— Нет, ты слышал? А хули я его оставлять должен?

— А вы, судя по всему, вервольф не местный? — стараясь тщательно гасить поступающую к мозгам панику, включил защитный режим Мертон. — Он, вообще-то, альфа оборотней.

— А-а-альфа! Ха-ха! — Высокий разразился гулким неприятным смехом, и остальные принялись подхихикивать ему в такт. — Зна-аем! Кое-кто даст кучу бабок за этого альфа-волка...

Томас дёрнулся из захвата. Не в силах что-либо сделать, он со злостью заехал высокому в колено, и тот, болезненно зашипев, склонился. Капюшон упал с его лица.

— О, — выдохнул Мертон. — Так вы всё же выжили? Поздравляю! Джим сказал, что вас всех... эм... Что пообедали вами, в общем. Хотя, между нами, мой мохнатый друг Рэй, я верил в тебя.

Почему-то это заявление развеселило Рэя ещё сильнее. Два его сообщника, засмеявшись пуще, также скинули капюшоны. Под ними оказались какой-то невнятный то ли оборотень, то ли тролль и... да, Джим.

— Альфа думал, что мы ни на что не годны! — сияя жёлтыми глазами, заметил он, пока Рэй волок ребят наверх, соскальзывая на снегу. — Но мы ещё ого-го!.. Мы нашли себе новый источник финансирования — охоту на существ.

— Кое-кто готов заплатить бешеные бабки за вас, — поддакнул третий оборотень.

"Болтун — находка для шпиона", — мысленно вспомнил простенькую, но так подходящую под контекст ситуации русскую пословицу Мертон. Оборотни сейчас явно имели некоторое преимущество. Чисто даже из-за того, что их было больше. Но Мертон не расстраивался, так как смекалка, богатый опыт и умение вести диалог по-прежнему были при нём. А значит, у них с Томасом мог быть шанс.

— Ух-ты! Знали бы с Томми об этой подработке раньше, — фыркнул тогда Дингл, осторожно прощупывая почву, а точнее уровень открытости и кретинизма похитителей. — А под фразой "бешеные" подразумевается сколько? Просто интересно знать себестоимость.

— Даже если и знали бы, не пошли. Вы же чистоплюи! — хмыкнул Джим.

Томас сдавленно зарычал, чувствуя исходящие от оборотня волны довольства и высокомерности. Этот омега много себе позволял... Да и его дружки-беты тоже.

Рэй швырнул Мертона на снег и, схватив Томаса за горло, приподнял над землёй.

— Захлопнись, щенок! — прорычал он, брызжа слюной в лицо Томаса. — Ещё раз рыкнешь — и я те лицо разгрызу!..

— Э, нет-нет-нет! — Джим заюлил перед Рэем, пытаясь привести его в адекват. — Не бей его! А то нам не заплатят.

Рэй оскалился и разжал лапы. Томас упал возле Мертона и закашлялся, восстанавливая дыхание. Его уши слегка вытянулись, а по телу пошла гусиная дрожь от прорастающей волчьей шерсти. Использовав неимоверные силы, Томас пинком загнал волка обратно. Увы, здесь не было фонарей, которые могли бы его остановить. А в бешеной волчьей потасовке мог — и скорее всего, точно мог, — пострадать Мертон.

— Альфа весьма ценен, — тем временем продолжал втолковывать Джим. Кажется, он говорил это пустому месту возле себя, так что не было понятно, к кому он обращался точно — продолжал увещевать Рэя или отвечал на заданный ранее вопрос Мертона. — Один клиент может дать за него целых двадцать долларов! Ты, конечно, пойдёшь за бесценок, но мы могли бы выдать тебя за ещё не превращённого щенка. Это, знаешь ли, немного повысит цену.

"Чо, бля?!" — опешил Томас, вяло слушая весь этот бред и пока не спеша вскакивать.

— Двадцать долларов?! — искренне удивился Мертон. — Фе, ребята! Ваш работодатель совсем не уважает ваш труд. Вы столько потратили сил, блуждая по этим катакомбам. Не говоря уже о времени... Так что такая низкая зарплата — это просто... нарушение. Нарушение ваших прав, прав свободных оборотней, способных заниматься фрилансерством. Не удивлюсь, что ваш заказчик ещё и зарплату потом разделит на части... Кому-то меньше, кому-то больше, в зависимости от вашего статуса.

— Да откуда ему знать про наши статусы? — хмыкнул Джим, но как-то неуверенно, будто до него это дошло только сейчас, в самый последний момент. — Мы же ему не говорили!..

Томас недоуменно посмотрел на Мертона. Чего тот добивался?

— Дорогой Джим, — вздохнул Мертон, почувствовав неуверенность собеседника. — Так всегда бывает на подобных заработках. Особенно, если делаешь заказы у непорядочных людей. Помню, как-то слышал, что Офиндаль — вы слышали про такого, нет? — заказал у одной группы некоего веркота... Так вот он, в конце концов, денег им не заплатил, стал хитрить, хитрить и развёл как лох... э... просто как несмышлёных щенков. Но вы же ребята ушлые, наверняка слышали об этой истории... Да о ней весь Плезнантвиль знает, конечно же слышали! О чем я? И вы, наверняка, выбрали работодателя с проверенных источников. Например, блэкнет или mechanic.соm.

Оборотней как-то странно перекосило. Томас подумал, что, похоже, те знали этого Оффиндаля, кем бы он ни был, даже слишком хорошо.

— Что ещё за блэкнет? — выдавил из себя третий оборотень, но Джим перебил его, злобно сверкнув глазами:

— Да вы всё врёте! Особенно ты, болтун! Все в синдикате знали, как ты умело забалтываешь языки!

— А ты куда? — Рэй наступил на ногу Томасу, который, заприметив рядом острый камень, пользуясь спором, подполз к нему.

Томас поскорее упал на находку, чтобы оборотень не разгадал его замысел.

— Ухожу от вас, вы унылые, — буркнул он, рискуя получить по шее. Но слушать перепалку и правда было очень скучно, тем более, что он никого не знал — в их мире никакого синдиката не было, и этих ребят Томас тоже не знал.

— Спокойно-спокойно! — попросил Мертон, нервно улыбаясь. — Я не хотел вас обидеть. Лишь... предупредить. По старой дружбе.

— Эй, ты, проследи! — кивком указав на пленников, прорычал пошедший красными пятнами Джим и поманил Рэя пальцем.

Сделав сложные лица, оборотни отошли к замерзшей реке, о чём-то деятельно говоря и жестикулируя. Третий оборотень, слегка высунув язык, встал возле пленников. Его, судя по всему, заедали блохи — он постоянно встряхивал головой и начинал чесаться.

Убедившись, что оборотни пока заняты своими проблемами и не обращают на них внимание, Томас расположил руки по бокам камешка и принялся возиться, делая вид, будто ему холодно лежать в снегу, а на деле — пытаясь распилить достаточно толстую верёвку.

"А малыш то растёт!" — подметил Мертон, вспоминая, каким зашуганным был Джим в их первую и последующие встречи.

— Эй, дружок, отлично помогает корень тысячелистника и сок перечной мяты, — сочувственно произнёс Дингл, заметив страдания надсмотрщика. — Ты новенький? Тебя я раньше не видел...

Оборотень перевёл блуждающий взгляд на самого говорливого человека на свете — по его мнению, — и приветливо — ну, как казалось ему, по крайней мере, — оскалился:

— Я Смерд. Полгода в синдикате, нравится. Интересные ребята и мероприятия у них интересные. Охотиться на существ — очень весело! Я бы хотел поохотиться на какую-нибудь самочку, но пока заказывают только самцов... Их не тронешь так беспалевно, хе-хе.

Томас брезгливо поморщился. Этот оборотень с повадками шелудивой псины его напрягал.

— Да, ребята интересные., — согласился Мертон. — Тут уж и не поспоришь... Джима мы с Томми знаем давно. Рад, что он сумел подняться с роли омеги-волка до командования над двумя... бетами, я полагаю?

— Омеги? Ты чего-то путаешь! Джим же альфа... — возразил Смерд, качнув головой. — Да и какая тебе разница?!

Томас, в отличие от Смерда понявший, чего хотел Мертон, благоразумно молчал, деятельно пиля верёвку.

— Ничего такого! Просто научный интерес. Неизвестно, что с нами сделает Офиндаль, так что хочу умереть с чистой душой, — поделился Мертон, слегка сдвигаясь под видом того, что упал в снег, чтобы слегка закрыть Томаса собой. — А что стало с Флином, не знаешь? — аккуратно поинтересовался ещё Дингл.

— Нет... А кто это? — Смерд ещё раз чесанулся и недоуменно посмотрел на него.

Томас почувствовал, как давление на руках уменьшилось. Верёвка значительно расслабилась, всё-таки протёртая совместными усилиями его рук и камня. Это хорошо, так как обрывки разговоров, которые Томас слышал от беседующих Рэя и Джима, ему не нравились.

— Парень, который был в трио до тебя, — пожал плечами Мертон. — Славный малый... Жаль только, всегда на втором плане был. Знаешь, про таких еще говорят "мальчик на побегушках". Рей и Джим редко его во что-то посвящали...

— Откуда ты об этом знаешь? — нахмурился Смерд.

Томас закатил глаза и выдохнул:

— Да луна, об этом всякая псина знает! А ты что, не интересовался? То-то, наверное, над тобой все угорали!..

— Они даже тебе про блэкнет не рассказали, а именно через этот сайт все договариваются с работодателями, — поддержал Томаса Мертон. — А я-то удивился, что за Томми, на секундочку — альфу оборотней, вам дадут всего двадцать баксов. Как бы помягче сказать? Чем-то подозрительным попахивает...

— Эй! Смерд! Тебе сказали проследить за пленными, а не языком трепать! — прорычал вдруг Рэй, обернувшись.

Томас замер, ибо оборотни возвращались. От них несло напряжением и раздражительностью.

— Да, не повторяй мои ошибки, — добавил Джим, явно вспомнив что-то — так исказилось его лицо.

Томас искренне недоумевал, как эти придурки могли быть оборотнями. Они же вообще не контролировали себя!

"Ну да, а часть твоих родных прям так себя "контролирует"!" — ехидно заметил внутренний голос, и Томас был вынужден с ним согласиться.

Рэй, кажется, заметил, что Томас лежит как-то не так. Он нахмурился и двинулся было в его сторону, как вдруг произошло что-то неожиданное: внезапно Смерд оскалился и преградил ему дорогу, вздыбив шерсть.

— Это правда? То, что они говорят? — с очень нехорошим прищуром оскалился он.

Мертон, поймав взгляд Джима, состроил непонимающее выражение лица, будто бы ничего и никому и не говорил.

— О чём ты? — нахмурился Джим, тоже оскалившись. — Смерд, тебе головку припекло?! Что с тобой, дурак?

Смерд злобно оскалился и двинулся на собрата, который, мгновенно растеряв свой пыл, спрятался за спиной Рэя.

— Ты не альфа! Ты омега! Смеёшься надо мной, да?!

— Да что с тобой не так?

Рэй зарычал, призывая их к порядку. Томас сглотнул вязкую слюну. С каждым новым мгновением сдерживаться было всё сложнее — волк внутри чувствовал несостоятельность оборотней и хотел преподать им урок. Вот уж кто точно был альфой!

— Эй! — едва слышно шикнул Томас Мертону, заметив, что всерьёз рассорившиеся оборотни отвернулись от них и чуть отдалились. Похоже, это был их шанс! Взяв камень в руки, он, используя силу, быстро порвал верёвку, сковывавшую руки Дингла.

Мертон был парень понятливый, поэтому быстро сориентировался в ситуации и, как только его руки освободились, тут же начал аккуратное перемещение в противоположную вервольфам сторону. Что-то подсказывало ему, что те довольно быстро обратят на беглецов внимание, поэтому уже морально настроился на длительную пробежку. Томас направился за ним, стараясь наступать на уже стоптанный снег, чтобы сильно им не скрипеть. Он слегка дрожал, чувствуя азарт волка: тому хотелось, просто нестерпимо зуделось, ввязаться в драку.

— Эй! — когда ребята были уже у деревьев, их нагнал возмущённый и постепенно набирающий ярость голос, точнее, рёв Джима. — Куда это вы?! Мы вас не отпускали!

— Бежим! — рявкнул Томас и подтолкнул Мертона в спину, придавая ускорения.

Дингл послушно ускорился, уже не стараясь сделать свои шаги тише, а побежать как можно быстрее. Что, к слову, было довольно нелегко, так как снег существенно мешал перемещению. Томас рыкнул, глаза его полыхнули золотом. Схватив Мертона, он прыжками по снегу попытался уйти куда-нибудь подальше. Но куда ему до явно разозлённых перекинувшихся оборотней?

Рэй, рыча, как ягуар, прыгнул ему не спину и повалил в снег. Томас вскрикнул, когда напоролся на скрытую под снегом корягу. К счастью, он успел отпустить Мертона, иначе тот был бы завален под оборотнями. Смерд, кряхтя, схватил Мертона за грудки и прижал к стволу, так, что с веток посыпался снег и шишковая труха.

— Оп-па! — он смачно облизнулся. — Далеко собрались?

— Отпусти его, вонючка! — рявкнул Томас. Рэй схватил его за руки, и Томас, недолго думая, со всей силы ударил его головой об подбородок. Оборотень отпрянул, взвизгнув от боли, а голова Томаса вспыхнула болью. Он съёжился, зажав её руками. Чёрт, как он мог забыть про "каменные" мышцы вервольфов...

Джим беспомощно замер неподалёку. Его нос беспокойно раздувался.

— Думал, что сможешь заговорить нас? — нервно вскрикнул он, недобро глядя на Мертона.

— Ну... — своим привычным высоким нервным голосом протянул Мертон, несмотря на это начиная неосознанно тяжелее дышать. — Теоретически у меня поучилось... — Он кинул быстрый взгляд в сторону Томаса. Обычно на этом моменте его друг уже превращался и мог спасти задницу своего друга. Но в этот раз какое-то дальнее чувство говорило Динглу, что превращение — это не самая лучшая идея. — Практически... На шестьдесят процентов.

Джим наморщил нос и медленно приблизился к Мертону. Его глаза тоже сияли, но несколько блекло, что сразу выдавало в нём омегу. Однако в компании людей и недо-вольфов даже омеги были опасны.

— Может, укусить тебя, умник? — оскалился он, нервно снуя взглядом по Мертону. — За новообращённого больше заплатят... А я отомщу.

— Ему это только в радость будет, — буркнул Томас, вспомнив, с каким маниакальным блеском в глазах Мертон изучал его тогда, в лаборатории. Такой и превращение в оборотня может обернуть в плюс для себя.

Сам же Томас очень надеялся, что небрежность в его голосе заставит Джима отказаться от своей идеи. Ведь укусы для чистокровных людей смертельно опасны, а Томас не знал, имел ли Мертон спящие гены оборотня. Рисковать тем, кто мог помочь ему вернуться домой, было нецелесообразно. Да и... это же Мертон.

— Да что там Томми, всё равно не получится, — вздохнул Мертон. — Это ж надо человека в особое место кусать. А они ж — омеги, наверняка, даже не знают, где это место...

— Мой отец был альфой! Я всё знаю! — Щёки Джима вспыхнули.

— Это не отменяет того, что ты омега, — жестоко припечатал Томас. Он сел, подтянув ноги — голова пульсировала, но, вроде, отошла — и, нехорошо прищурившись, смотрел на оборотней. Те, впрочем, не особо его боялись, видимо, почувствовав неуверенность.

— Ну, это можно изменить, — протянул Джим. Он перестал задирать Мертона и теперь сосредоточился на Томасе.

Тот запоздало вспомнил, что Мертон говорил, будто местный Доу был альфой этого синдиката. А вот теперь дело приняло нехороший оборот. Он не собирался позволять этому мерзкому псу становиться альфой, а значит, не мог отказаться от поединка за статус. Чёртовы оборотни с их традициями!..

Но не успел Джим озвучить свои намерения, когда совсем рядом прозвучал одинокий вой. Он был столь утробным и жутким, что и оборотни, и Томас моментально отвлеклись на него.

— Lupinotuum primordiale est? — когда первая волна немого ужаса прошла, удивленно-восхищенно поинтересовался у воздуха Мертон.

"Чё?" — хотели разом спросить абсолютно все находящиеся рядом оборотни, но не успели.

Из леса выскочило... нечто. Ростом под три метра, косматое, очень отдалённо напоминающее человека, а ещё больше — огромную живую глыбу со светло-коричным мехом. Злобно рыча, оно кинулось на оборотней и внесло в их ряды большую сумятицу. Истошно визжа от страха, оборотни бывшего синдиката мгновенно исчезли — лишь вильнули в далёких кустах поджатые хвосты.

Чудище заметило Мертона, который упал в снег, когда Смерд прекратил его держать, и двинулось к нему. Томас, присевший было в сугроб при виде страшенного монстра, выскочил из снега и рыча, бросился ему наперерез. Он успел схватить Мертона и закинуть себе за спину, когда огромная рука чудища сомкнулась вокруг него.

Необычно бережно подхватив Томаса — тот оцепенел, чувствуя, как волк внутри испуганно заглох, — и Мертона, оно бросилось сквозь деревья куда-то... куда-то.

Окей, это действительно было очень страшным зрелищем, настолько страшным, что Мертон даже в кои-то веки ничего не говорил. Вжавшись в бок Томаса своим, он рассеянно наблюдал за мелькавшей вокруг мутнотой и пытался запомнить дорогу назад.

Однако чудище не свернуло в лес, когда была такая возможность. Более того, оно явно целилось в частный сектор, судя по его маршруту.

Томас был ни жив ни мёртв от страха. Никогда ещё он не видел северодиальца так близко. И хотя к нему не проявляли агрессию, он дышал очень учащённо.

Мертон перевел взгляд на Томаса и слегка нахмурился, только сейчас заметив очевидную, но странную деталь... Лже-Доукинз... Не превратился? Разве сейчас не самый подходящий момент?

— П-простите, м-мистер... эм... йети? — всё же не выдержав, аккуратно поинтересовался Мертон у пугающе молчаливого существа. Опускать лапки и дожидаться своей участи он вовсе не хотел. — Вы... эм... собираетесь закусить нами? Х-хочу сразу предупредить — я в данный момент являюсь переносчиком инфекции, — парень даже чихнул в подтверждение своих слов. — А он... волосатый, — так и не придумав ничего лучше, неуверенно закончил Дингл.

Чудище косматое кинуло на него странный взгляд. Томасу даже показалось, что оно слегка ухмыльнулось. Это не добавило ему настроение, однако он не спешил начать вырываться. Запах... нечта оказался смутно знакомым. Где-то он уже его нюхал... Но где?

Тем временем чудище донесло их до жилой зоны Плезантвиля. Как оказалось, бродили сначала по туннелям, а потом по лесу в компании оборотней они достаточно долго. На улице уже совсем стемнело. Ярмарку они тоже пропустили, впрочем, после пережитого им меньше всего хотелось бы туда возвращаться. Те оборотни из местного синдиката могли быть ещё там, да и владелец шатра, сманивший его призом, тоже, а Томас боялся не сдержаться и сделать ему больно, за то, что обманул и подверг их опасности.

"И сам хорош, — мрачно подумал он. — Оленина! Никто тут не жрёт нормальное мясо, им всё курятину подавай! Вот только откуда этот бес знал, что мне она нравится? Местный Доу ведь тоже куролюб, как и все здешние. Но этот жулик явно знал, что я люблю оленей. Откуда, мать моя Луна? Демон, что ли, какой-то?"

За всеми этими размышлениями Томас даже забыл о том, что его продолжают сжимать. Он всё ещё боялся и даже дрожал, но почему-то не чувствовал от пленителя агрессии.

Тем временем ещё один запах появился на горизонте. Томас принюхался и с удивлением узнал запах... Доу?

— Что за?.. — он осмотрелся и с удивлением увидел, что чудище притащило их в дом... Доукинса.

Мертону приходилось встречать не одного монстра, но... но этот был самый странный. Конечно, парень понимал, что мыслить стереотипно в этом мире нельзя и что каждое существо нельзя оценивать по обложке. Но... Что?! Почему дом Томми?! Как... Как йети догадался о том, куда им нужно?

Томас отпрянул сразу же, как хватка чудища ослабла. Отскочив на безопасное расстояние, он оскалился и настороженно посмотрел на огромного монстра перед собой. Тот, однако, вдруг усмехнулся и очень по-человечески закатил глаза.

— Не боитесь, дядя Дин не обидит.

"Дядя Дин?" — Томас тупо уставился на говорящего. Имя казалось смутно знакомым... Да что не так с его памятью?!

Мертон инстинктивно вздрогнул, когда огромное существо открыло свой громадный рот, и отступил назад. А когда прозвучало знакомое имя, по инерции отвёл глаза в сторону и посмотрел на полного брата Томми, который, по идее, сейчас должен был сидеть на своём кресле и смотреть свой любимый телевизор.

Но там никого не было.

А Томас, проследив за нервным взглядом Мертона, наконец вспомнил, где слышал это имя.

"Точно. Дин — это толстый братец Доу. Ну и ну. Никогда бы не подумал, что он тоже какой-то монстр!" — он с большим интересом посмотрел на "братца".

Дин грузно подошёл к креслу и с кряхтением уселся на него. Шерсть медленно втянулась в кожу, клыки уменьшились — и вот уже самый обыденный Дин Доукинс удобнее устроился, поёрзав на продавленным уже кресле.

Кажется, это был именно тот случай, когда Мертон настолько удивился, что потерял дар речи на долгих десять минут. Ведь паззлы "йети" и "Дин Доукинс" никак не хотели состыковываться в его голове.

— Бли-и-ин! — наконец сумев собрать слова в предложения, протянул Мертон, схватившись за голову. — Не ты должен был это видеть, Томас! А, впрочем, — парень повернулся к Дину, но подходить пока не решался, — у меня были некоторые подозрения. Ну... Не про йети, конечно, но... Хах!

— Йети? — Дин сначала нахмурился, а потом добродушно усмехнулся. — Какие йети! Их не существует, малыш Дингл. Нет, детки, я оборотень. Мэ, — он кинул взгляд на Томаса и покачал головой. — Ну и молодёжь! В своё время меня это бы напугало так же, как и истинное лицо старины Станиславски...

— А... Давно ты? — поинтересовался Мертон, стараясь спешно припомнить все слова Томми про момент "заражения оборотнем".

— Дык всегда. Я... это, походу, долгая история... — Дин прищурился, глядя на Томаса.

Тот прошёл к дивану, стараясь не приближаться к "братцу" и плюхнулся в него, блаженно потягиваясь — ноги болели от долгого бега по пересечённой местности.

Новая информация немного прояснила ситуацию, но, в противовес, придала ещё почвы для размышлений, поэтому Мертон ухватился за возможность узнать что-то ещё, по привычке начиная рассуждать вслух. Обычно Томми любил слушать различные теории по сложному вопросу, хоть по нему и не скажешь.

— Круто! Значит, в этом мире всё же существуют и чистокровные оборотни... А раз это так... Томас, ты говорил про спящие гены, это может означать, что наш Томми тоже чистокровный оборотень, у которого просто не сразу прояснились повадки?

Теперь настала очередь Дина удивлённо моргать.

— Наш Томми? Вы о чём? — переспросил он.

Томас широко ухмыльнулся.

— Видимо, не только для нас есть сюрпризы. — И для Мертона: — Может. Но "спать" долго нельзя, иначе можешь остаться инв... Хм, — он кинул быстро-задумчивый взгляд на Дина и замолчал, не договорив фразу. Высшая мера тактичности с его стороны.

Мертон, кинув быстрый взгляд на Дина и вернув его на Томаса, понятливо кивнул.

— Дин. На самом деле, нам нужно кое-что тебе рассказать, — протянул он неуверенно. — Дело в том, что однажды Томми пошёл с друзьями в лес... А там...

* * *

Разговор, по понятным причинам, затянулся. К счастью, Дин был хорошим слушателем и не пытался перебивать или, тем паче, гнать свою линию.

— Да... — протянул он глубокомысленно, когда рассказ Мертона подошёл к концу.

Томас молчал, очевидно, не зная подробностей жизни Мертона и местного Доукинса. Правда, многие интересности встречал поднятием бровей. У них с его Мертоном многое было совсем не так. Впрочем, их мир совсем другой и сравнивать их было бы глупо.

— Значит, ма и па напрасно переживали, — наконец прервал возникшую тишину Дин. — Они ж, после того как со мной неувязка произошла, так боялись за Томми, что глаз с него не спускали. Однако малыш Томми не демонстрировал никаких волчьих черт... В конце концов, они решили, что он просто человек, носитель — такое бывает. Бабуля им, конечно, потом все мозги вынесла, вот они и попросили проверить — испугать, чтобы вызвать эффект... Но, видимо, поздненько. М-да, и как мы раньше не заметили, что Томми уже далеко не человек?

— Не знаю, — неуверенно произнес Мертон. Неуверенно, потому что не очень бы хотелось, чтобы этот диалог происходил без Томми. — Мы сильно и не скрывались... — добавил он рассеянно, вспомнив, как ещё утром кричал в прихожей Дину что-то там про Плезантвильского оборотня. — Тем более Томми. Он вообще... простой парень, не особо заморачивается над скрытностью. А мистер и миссис Доукинс... эм... тоже оборотни?

— Ну... не совсем. У нас так-то в роду много оборотней, да вот маме не повезло — родилась носительницей. Отец просто человек, был крайне поражён тем, что всё такое есть. Мы потому то и на Томми долго ставку не делали, думали, что он тоже носитель. А потом уже родители стали рваную одежду находить и заподозрили кое-что. Оно же, если оборотень не превращается, всё в человеческом облике находится — жутко вредно. Говорят, что если ребёнка вовремя не разбудить, он может сойти с ума и перекидываться, даже не осознавая этого. Монстр выйдет, в общем... Со мной родители подобного не знали, чуть было беда не случилась. Хорошо хоть, бабка будто что-то почувствовала. Приехала и помогла разбудить. Да только всё равно поздно — я ж теперь в человеческом облике хожу очень с трудом. Только в зверином могу, а с ним аккуратней надо, потому что зверь слишком большой — напитался, пока подавляем был.

— Понятно, — с интересом выслушав рассказ Дина, пробормотал Мертон и присел на диван рядом с Томасом. — Жаль, что это, конечно, Томми не слышит... Он как раз хотел набраться храбрости и рассказать обо всем родителям. — Помолчав немного, парень счёл пояснить: — Кстати, знакомьтесь, это Томас — двойник Томми с соседней вселенной.

Дин перевёл на него взгляд.

Томас этого взгляда не заметил. Убедившись, что местного Доу после возвращения, походу, будут ждать большие перемены, он, утомившись прошедшими событиями, просто-напросто задремал. Утихомирившийся на время всех этих тревожных событий волк утих, и сверхслух не мешал Томасу не слышать тихих разговоров рядом.

— Он так похож на Томми, — произнёс Дин с рассеянной улыбкой, глядя на умиротворённого спящего парня. Томас прижался щекой к подушке у подлокотника и совсем не походил на того ворчливого и вечно бухтящего оборотня, которым являлся в бодрствовании.

Мертон тоже посмотрел на Томаса и вздохнул. Да, он был очень похож, но сейчас, узнав Лже-Доукинза поближе, Дингл замечал и не кидавшиеся ранее в глаза отличия не только в характере, но и во внешности. Например, у Томми не было тёмного пятнышка, родинки, над бровью, как у Томаса — она находилась ниже, в аккурат над линией челюсти. Да и шрамов у миролюбивого Доукинса было меньше, лишь один длинный на ноге, да и то полученный от встречи с местным агрессивным котом в детстве, до того, как он стал оборотнем. Тело же Томаса при ближнем рассмотрении было всё покрыто сеточкой белых шрамиков, причём некоторые из них были довольно внушительными и на вид опасными, не заживающими даже с волчьей регенерацией. Всё это свидетельствовало о постоянной борьбе и о напряжённой, даже опасной жизни.

"Ох, Томми, брат, где же ты теперь?" — взволнованно пронеслось в голове Мертона. Парню было очень страшно даже думать о том, что именно могло бы сейчас происходить с его другом в том, другом, неизведанном мире, куда тот попал по его же вине.

Томми любил все эти дурацкие праздники, яркие украшения, гирлянды, предпраздничную суету… Поэтому Мертон подумал, что он бы заценил, если бы в его отсутствие друг бы сделал эту работу за него.

Когда Дин после непродолжительной, слегка неловкой беседы переключился на телевизор, Дингл незаметно улизнул в гостиную, при этом сам не зная, зачем, заботливо накрыв Томаса теплым пледом, накинутым на спинку дивана.

В гостиной было тихо и спокойно, можно было хорошенько обдумать произошедшее за день. Заварив себе чая и позволив телу немного согреться тёплым напитком, Мертон неспешно принялся за распаковку коробок с украшениями. Как оказалось, их у Томми было очень много. Игрушки, огоньки, пушистые гирлянды и фонарики… Всё это великолепие пахло снегом и… чем-то особенным, праздничным. Раньше Мертон почему-то это не замечал.

— Ты ж, вроде, говорил, что не любишь это делать? — раздался сзади него сонный голос Томаса.

Очнувшись от дрёмы, он не сразу вспомнил, где находился. Лишь похрапывание толстяка Дина на кресле рядом позволило ему со скрипом восстановить прошедшие события. Потянувшись, Томас встал и направился на поиски Мертона. Почему-то ему вдруг стало грустно, стоило ему только вспомнить своего Дингла. И этот Мертон, словно издеваясь, делал то, что его друг любил больше всего — копался в рождественском дерьме… то есть, простите, в игрушках.

Томас слегка прищурился, когда яркий блеск от ёлочного шарика, схватив тусклый свет от лампы, больно ударил по глазам. Он съёжился и встал так, чтобы не раздражаться от блеска.

Мертон повел плечом.

— Мне кажется, что Томми хотел бы, чтобы я это сделал за него, — тихо произнес он, не отрываясь от своего занятия. — Ему было бы… приятно.

Томас поморщился, но — о чудо! — ничего не сказал. Он принюхался — в доме, судя по свежести запахов, были только они с Динглом и «братец» Дин.

— Ну… если тебе это так важно… и твоему Доу тоже, — он вздохнул, — давай тогда нарядим. Только быстрее, пока эти… предки… не вернулись.

Почему-то он жёстко не хотел оставаться рядом с мистером Доукинсом. Какое-то чувство тревоги и незащищённости у него появлялось, стоило ему взглянуть на этого человека. Он не был его отцом, но один внешний вид вызывал трепет и желание оказаться как можно дальше.

— Я только «за», приятель, — улыбнулся Мертон и подкинул к ногам Томаса пакет с мишурой. — Я займусь кухней. А ты можешь украсить гостиную, — коротко проинструктировал он и направился в указанное место, волоча за собой огромную коробень с искусственными еловыми ветками.

Томас поднял пакет и, держа его на вытянутых руках, с брезгливым видом направился в гостиную. «Братец» спал крепко, оглашая воздух вокруг воистину богатырским храпом, и всё равно Томас старался передвигаться как можно тише, чтобы не разбудить его. По занудству Дин выигрывал даже у Мартика, а того Томас тоже недолюбливал, мягко говоря. Главным образом, потому, что он постоянно отлавливал Мертона, чтобы провести на нём эксперимент-другой, а от этого волк Томаса, а заодно и сам Томас приходили в ярость.

Передвигаясь на цыпочках, он медленно обходил комнату, вешая мишуру. Та шелестела, напрягая Томаса, который всё никак не мог отвлечься от мысли о том, что кто-то может напасть на него, пока они находятся в этом глупом человеческом домике, который, к тому же, совершенно незащищён от атак монстров.

Вдруг в прихожей раздался громкий шуршащий звук, а вслед за ним тихий злобный шёпот Мертона, ворчавшего что-то про ненадежных производителей. После третьего подобного звука на кухне воцарилась тишина, затем её нарушили тихие шаги, постепенно прекратившиеся где-то в глубине дома.

«Что за мышиная возня?» — Томас, подзаколебавшийся уже вешать — хотя, казалось, он только начал, — отправился посмотреть, что там случилось.

Мертон как раз вернулся в прихожую в вооружении мотка скотча, молотка и коробки гвоздей.

— Ну, вся надежда этих обоев на вас, мистер скотч, — нарочно спокойным шёпотом внезапно обратился Дингл к притащенным им вещам. — Что-что? Вы не справитесь? Как жаль… Я как раз на этот случай позвал мистера молотка, он и его команда вмиг справятся с этой нелегкой работён… Ты всё? — удивился парень, когда, подняв голову, заметил в приходе Томаса.

— Пришёл посмотреть, как ты пытаешь бедные обои, — ухмыльнувшись, заметил Томас. Он заметил, что за всё это время Мертон повесил куда меньше барахла, чем он, и его самолюбие несколько увеличилось.

Дингл изогнул одну бровь.

— Они не против, — ухмыльнулся в ответ он и дернул за скотч, который, как назло, издал весьма громкий и мерзкий звук, показавшийся в полной тишине гостиной подобным оглушительному грому.

Томас дёрнулся всем телом и зажал руками вспыхнувшую болью голову. На миг в нём появилось дикое и тёмное желание наброситься на человека, и он едва подавил его в себе. Мертон медленно положил скотч на стол и покосился в сторону гостиной, но Дин, к счастью, не проснулся. Лишь всхрапнул громче обычного, да отвернул голову в другую сторону.

— Тогда лучше без него, — пробормотал тихо Мертон и слегка виновато улыбнулся оборотню. — Ну-ка делись, сколько ты там… Напытал?

Томас нахмурился.

— Точно больше, чем ты, — пробормотал он, впрочем, достаточно миролюбиво. И вздохнул. — И всё равно не понимаю, что эти люди находят в этом Рождестве. Нафасовывать свой дом всякой дребеденью, чтобы через пару дней всё сорвать? Странная традиция.

— Насколько я знаю, традиция украшения своего жилища появилась не просто так. Это связано с религией и верой людей в то, что рождественские игрушки привлекают в дом благополучие и защищают от злых сил, — поделился Мертон. — Раньше люди соблюдали эту традицию с подобными целями, а сейчас, наверное, вряд ли даже задумываются об этом. Ты будешь чай, какао, кофе?

— Давай, — подумав, согласился Томас. Его всё ещё немного знобило от недолгого спанья, поэтому что-то горячее не помешало бы.

Он отправился вслед за Мертоном на кухню, по пути чуть не упав через коробку, которую Дингл зачем-то бросил посреди коридора. Мертон не стал сильно заморачиваться с готовкой. Да и раз Томас не высказал свое пожелание, выбрал самый базовый вариант — чай. Ведь его, объективно говоря, было сложно испортить.

— Держи, пей на здоровье, — всучив тёплый стакан в руки Томасу, произнёс Мертон, когда с приготовлением напитка было покончено.

Томас взял стакан и рассеянно внюхался в пахучий напиток.

— Спасибо, — задумчиво пробормотал он, внимая каким-то своим мыслям. Вокруг было тихо и спокойно, отчего Томас невольно заражался спокойствием.

Жаль, оно не могло продолжаться вечно. Ведь парням, какое-то время молча попивавшим тёплый напиток, вновь пришлось приступить к украшательствам. Правда, в этом раз делали они это спокойней, по крайней мере, ровно до того момента, пока снова не устали и не встретились на кухне.

— Не хотелось бы этого предлагать, но… может, объединим усилия? — вздохнул, признал Мертон, поглядывая на навешанные побрякушки и в целом боясь даже на них дышать, чтобы не отвалились.

— Что такое, не очень получается? — ехидно ввернул Томас.

Однако Мертон смотрел на него такими пронзающими голубыми глазами, что Томас дрогнул. На него будто смотрел его Мертон — мягкий, милый и спокойный, и что-то в груди Томаса, где-то глубоко, закололо. Он моргнул, отвёл взгляд, словно чувствовал себя недостойным глядеть в хоть и чужие, но такие же глаза, и произнёс почти извиняющееся:

— Хотя да, так быстрее будет. А то ещё эти… Доукинсы вернутся. Не хотелось бы с ним… то есть с ними, конечно, лишнее время тусить.

Мертон кивнул и чуть улыбнулся. Томасова ершистость напоминала ему Томми, а точнее, его оборотня в далёкие времена начала их совместной дружбы. Мало кто знал, даже сам Доукинс, но его волк тогда был весьма тяжёлым в общении — так и норовил как-то поддеть, да побольнее. Тем более, если не давать ему его куриных вкусняшек. Но если погладить вредного волчонка за ушами, то он становился ласковым, едва ли не урчал от удовольствия. Хотя это, признаемся, вряд ли бы помогло Томасу — такой и руку откусить мог, если хоть на миг задуматься над таким решением проблемы.

Моргнув, Мертон вышел из своей туманной задумчивости. Рассеянно и слегка виновато улыбнувшись недовольной морде Томаса, Мертон склонился над коробками.

— Кхм! — негромко кашлянул он, чтобы прочистить горло. — Начнём с гирлянд, затем расставим фигурки и останется ёлка. Команда?

Не зная зачем, Дингл протянул Томасу кулак. Что поделать, Томми приучил его к этому, заразившись некоторыми замашками от своих футбольных сокомандников.

Томас едва не отшатнулся в сторону, когда Мертон резко двинул в его сторону кулак. Лишь спустя пару мгновений Томас осознал, что человек не хотел его ударить. Он, кажется… братался?

«Оу…» — подумал Томас с лёгким смятением. Он и не знал, что в этом мире тоже такое есть.

Но этому Динглу вряд ли требовалось его покровительство. Такой и сам в бараний рог скрутить мог. Поэтому Томас выбрал нейтральный, не доминантный, вариант, и, прикрыв глаза, на миг коснулся его кулака своим носом. Вот так. Если бы он коснулся его лбом, то принял бы защиту Мертона, а этого не мог позволить себе его гордый волк. А если бы прикрыл сверху ладонью, то показал свою покровительственность. Местный Мертон вряд ли бы ему такое простил.

Не то чтобы Томаса сильно интересовало его недовольство, но зачем в лишний раз усложнять жизнь с человеком, который должен вернуть его домой?

Мертон, после непродолжительной паузы, медленно убрал руку в сторону, не спуская с Томаса внимательного взгляда.

— Ну… В общем, начнём! — быстро закончил он и, подхватив длинную зелёную гирлянду, удалился куда-то на второй этаж.

А Томас запоздало подумал, что в этом мире даже такая мелочь, как жест братания, могла иметь другие значения. Он, по крайней мере, надеялся, что его жест не расценился как просьба в защите. Он не выдержит такого позора.

Фыркнув, Томас подхватил оставшиеся гирлянды и отправился вслед за Мертоном.

* * *

Вдвоём действительно работать было проще, тем более, когда телевизор Дина стал транслировать какую-то новогоднюю мелодию, отчего даже в скептически относившимся к подобным празднованиям Мертоне проснулся рождественский дух. Тихонько напевая под нос услышанный мотивчик, парень ловко оборачивал перила гирляндой, чтобы Томас мог повесить на каждую из петель по стеклянному шарику. По крайней мере, Мертон надеялся, что Доукинс их вешает, а не просто имитирует деятельность, как шесть ступеней назад.

— Повесил? — на всякий случай уточнял Дингл после каждой ступеньки.

Томас же довольно быстро понял, что украшательство вдвоём — та ещё волокита. В одиночку он неспешно украшал комнату, а теперь надо было поспевать за Динглом, который, словно назло, передвигался очень быстро. И лишь опасение, что предки Доу раньше времени вернутся, заставляло Томаса пошевеливать.

— Да вешаю я, вешаю! — шёпотом рявкнул он, чтобы не разбудить толстого Дина Доукинса. Хотя тот храпел так, что разбудить его, пожалуй, не могла бы и начавшаяся война между вампирами и оборотнями, если бы она произошла в этом мире.

— Тогда результат нас приятно удивит, — пробормотал Мертон, спрыгивая с последней ступеньки и тут же хватая следующую гирлянду.

— Ну да, конечно… — пробормотал себе под нос Томас. Скривившись, он повесил на гирлянду очередной шарик. Те так ярко переливались, заразы, что волк внутри бесился. Томас прикрыл глаза и досчитал до десяти. Вроде стало лучше…

— Если волка раздражает блеск, можешь помочь мне с бумажной гирляндой, — спокойно заметил Мертон, как бы между прочим. — Её нужно протянуть с вон того шкафа до люстры, а от неё до дверного проёма. Тогда останется окно, и всё. А шарики я сам разложу.

Томас удивлённо посмотрел на Мертона. Он и не думал, что эмоции так ярко отразились на его лице. М-да… Отец бы убил за такое. Отец…

Томас помотал головой. Здесь отца не было, к счастью. Был мистер Доукинс — его Томас не знал, да и знать не хотел. Все отцы — зло, оборотни они или люди.

— Я… спасибо… — прошептал он.

— Обращайся, — легко ответил Мертон, склоняясь над коробкой с гирляндами и аккуратно распаковывая её фрагменты один за другим. — Не нужно стесняться говорить что-то о себе. У каждого есть свои загоны. И лучше окружающим об этом знать, чтобы случайно не задеть. Вот я, например, люблю хранить дома всякие магические артефакты и при этом терпеть не могу, когда их называют хламом. Держи, — парень протянул оборотню один край гирлянды, а сам направился в центр комнаты, под люстру.

Томас, задумавшись, взял свой край и принялся его устраивать.

— И не боишься, что в один прекрасный момент они сдетонируют? — не удержавшись, полюбопытствовал он. Для этой вселенной это было бы некстати. Здесь магия вполне себе зажата.

— Так и было задумано, — со странным блеском в глазах пробормотал Мертон, забираясь на стул, чтобы зацепить яркий край бумажки за один из украшательных элементов на плафоне.

— Эм-м… — Томас удивлённо склонил голову набок: такого ответа он явно не ожидал. — Постой… Ты реально хочешь этого? А как же твой любимый Плезантвиль? — слегка ехидно добавил он.

Мертон промолчал, так как именно в этот момент был занят распутыванием сложившихся снежинок.

— Так, здесь уже нужна помощь экспоната повыше, — обратился он к Томасу уже по другому вопросу.

Томас молча подошёл к нему и, подхватив под мышки, приподнял, чтобы он мог приклеить всё, что ему там нужно было. Казалось, это вообще не принесло ему никакого дискомфорта.

— Эм… Спасибо, — несколько смущённо пробормотал Мертон, стараясь выполнить свою работу как можно быстрее. Каждый раз, когда Томас или, реже, Томми поднимали его на руки, Дингл невольно начинал задумываться, как же хрупка его жизнь и как всё же сильны оборотни, раз способны так легко переносить его с места на место. А ведь Мертон очень старался нарастить себе не только умственную, но и мышечную массу, даже уже немного преуспел в этом, набрав несколько килограммов. — Я, конечно, имел в виду, что ты того… сам, в смысле. Но можно и так.

— Сам же просил помощи, — произнёс Томас несколько недовольно.

Его взгляд то и дело падал на ёлку, скромно стоящую в углу. Она в тепле распушилась, и зелёная глянцевая хвоя приятно пахла, навевая не менее приятные воспоминания. Томас вновь вспомнил лес и мать, их прогулки под сенью луны, когда он был ещё волчонком. Да уж, много воды с тех пор утекло…

— Приклеем снежинки на окно? — спросил Дингл, поймав взгляд Томаса и улыбнувшись. Волка манила свобода?

Томас моргнул и сконцентрировался на говорящем. Образы матери-волчицы и лунного ельника поблекли.

— Что? — Томас слегка нахмурился. — Как ты собираешься клеить снег на окно? Ты что, магик?

— При помощи слюней и бумаги, — хмыкнул Мертон, но, заметив, как голова Томаса начала склоняться к плечу, пояснил: — Да, знаю, звучит не очень. Но результат будет обеспечен. Пойдём.

Прихватив с собой коробку с прошлогодними снежинками — ох, сколько воспоминаний, как они с Томми их делали, к вящей радости Доукинса! — Дингл отправился к главному окну.

Томас заглянул в коробку и с ещё большим недоумением посмотрел на ажурно порванную бумагу. В каком месте это снежинки?..

«Люди очень странные, — подумал Томас и сморщил нос. А этот… Дингл, хоть и не любит Рождество, сейчас прям светится! Как, однако, меняются люди, когда озаряются какой-то идеей!.. — Интересно, а мой Мертон уже украсился?» — подумал он невольно. Наверняка да, ведь туда переместился этот полоумный Доу!..

Томас сдавленно рыкнул сквозь клыки и сжал кулак. Одна из снежинок порвалась и неаккуратными бумажными лоскутами упала на пол.

— Ну да, не слишком ровно, — покосившись на зарычавшего оборотня, пробормотал Мертон. — Но и снежинки в реальной жизни ровными не бывают… Это же кристаллики влаги. Тьфу! — плюнув на снежинку, Дингл припечатал её ладонью к окну.

Томасу было скучно лепить бумагу на мокрый от испарения оконный проём. Да и очарования подчёркнуто слащавым праздником у него не было. В задумчивости он прошёл на кухню и достал из холодильника сырое яйцо. Присев на высокий табурет, он продырявил тонкую скорлупку и принялся посасывать внутреннее содержимое, погрузившись в тягостные раздумья.

Мертон оборотня не тревожил. И дураку было понятно, что замкнутый Томас нуждался в своей порции одиночества. Поэтому, вместо того, чтобы приставать к лже-Доукинзу, Дингл сам быстренько закончил украшение основных помещений и принялся за ёлку. По крайней мере, притащил в холл большую коробку с игрушками.

— Эй, — заметив это, тихо произнёс Томас. — Оставь ёлку. Пусть они хоть что-то сами нарядят.

Он вспомнил, как мать и щенки — и Мертон — любили наряжать это пахучее деревце, и у него в глазах появилось немного светлой ностальгии.

Мертон ещё раз посмотрел на ёлку, опустил глаза на коробку с ёлочными игрушками и, пожав плечами, отошёл. Этот день был тяжёлым, и парень, честно говоря, очень устал. Единственное, что ему хотелось сейчас — это последовать примеру Дина Доукинса и немного вздремнуть.

Томас заметил его слипающиеся глаза и улыбнулся. Ради разнообразия — вполне себе дружелюбно. Видимо, и он сам был не столь бодр, как хотел показать.

— Поспим? — поинтересовался он, слегка склонив голову набок. — Сегодня был ужасный день.

«Иногда даже этот волк может предлагать здравые идеи».

— Давай, — зевнул Мертон и направился на второй этаж. — В здоровом теле здоровый волк, — пробормотал он любимую поговорку Томми. Доукинс часто использовал её, когда хотел полениться.

Томас, слегка двигая губами, видимо, пытаясь скрыть зевок, направился за ним, радуясь, что не увидит родителей Доу до утра. А утром они, может, и уедут — хоть он и сомневался, что на Рождество их отпустят так легко.

— Волк всегда здоровый, — заметил он на фразу Мертона, вваливаясь в, предположительно, комнату Доу, ибо тут был самый сильный запах и с интересом осматриваясь. Да уж, эта комната совсем не походила на его, в его доме.

Мертон лишь фыркнул на замечание Томаса про здоровье, но был слишком уставшим, чтобы спорить.

— Ложись, — в очередной раз зевнув, пробормотал уже вслух Дингл и кивнул на кровать. — Спокойной ночи.

— А ты здесь спать будешь? — внюхиваясь в непривычную среду, уточнил Томас.

Спать без Мертона за столько лет стало для него чем-то невероятным. Он настолько привык к тёплому дружку под боком, что не мог представить здоровый сон без Мертона. Пусть это и не был его Мертон.

— В этом доме есть гостиная с прекрасным комфортабельным диваном, — мягко заметил Мертон, но, заметив в глазах оборотня испуг и напряжение, всё же пошёл на небольшую уступку и сел на край кровати Томми.

Заметив, что Мертон никуда не уходит, Томас слегка расслабился. Он тоже сел на кровать, а потом, протяжно выдохнув, медленно упал на спину. У его двойника была достаточно мягкая кровать. Неженка…

— Мерт, — тихо позвал он спустя время, сонно задумавшись.

— Да? — Мертон слегка наклонил голову в сторону оборотня.

Томас зевнул. Кажется, засыпая, он уже не совсем помнил, что находится в чужом мире с чужим, по сути, человеком.

— Как ты думаешь, во Франции хорошо? — поинтересовался он.

— Ну… Я никогда там не был, чтобы судить лично, — пожал плечами Мертон. — Хотя я слы…

Парень замолчал, вдруг осознав, что сонный Томас задавал вопрос не ему. Он был направлен другому Мертону. Его, Томасову, Мертону.

Почему-то именно от этой мысли Динглу стало особенно грустно. Ведь именно он был виновником происходящего бедлама, именно он сейчас своими неаккуратными действиями сломал жизнь двойников из другой вселенной, а также, возможно, и жизнь лучшего друга.

«Эх, Томми, Томми. Был бы ты здесь дружище, — мысленно вспомнил своего оборотня Мертон и тоже аккуратно прилёг спиной на кровать. Душевная грусть всё не отступала. — Если б можно было вернуть время назад… то я бы никогда…»

Но прошлое, как бы ты не хотел не вернуть, изменить невозможно, поэтому оставалось жить в настоящем и стараться не наделать ещё большего бед.

— Думаю, там хорошо, — наконец тихо ответил Мертон на вопрос. Томас впервые за долгое время выглядел расслабленно, и было бы полным свинством нарушить его покой. — Франция — красивая страна, — повернувшись на бок, чтобы лучше видеть оборотня, прошептал Дингл.

Томас вздохнул, не открывая глаз. Черты его лица разгладились, и он даже стал выглядеть моложе. Ну, это было логично, ведь он был немного моложе Томми — сказывались совсем юные годы, которые он провёл в облике волчонка.

— Я знаю, — прошептал он. — Говорят, там много цветов… Париж — это же столица цветов, вроде. — Он слегка наморщил лоб, вспоминая, после чего добавил: — А, не. Голландия. Ну не важно. Знаешь, что важнее? Я слышал, там вообще нет оборотней…

Мертон напрягся, хоть старался не подавать виду.

— Нет оборотней? — аккуратно уточнил он.

«Хочешь быть единственным и неповторимым?» — мысленно в шутку предположил Дингл, тем не менее понимая, что Томас более сложный и продуманный «элемент» для таких простых планов. Тут явно было что-то другое.

— А тебе будет не тяжело быть там совсем одному? — прикусив губу, медленно поинтересовался Мертон.

— Нет. — Томас наморщил нос. — Я думаю, нет. Я ведь буду не один, а с тобой. Больше никто не нужен. Особенно волки, — он сердито шмыгнул носом, явно даже не желая слышать, чтобы кто-то из родни вдруг оказался во Франции.

Мертон улыбнулся. Отчего-то фраза Томаса показалось ему… милой. Всё-таки волк дорожил своим человеком, как бы сильно не хотел показать обратное.

Это был не просто разговор. Мертон чувствовал, что он был очень важным для Томаса. И был бы важным для его Мертона. Этот разговор явно нельзя испортить каким-нибудь неосторожным словом.

— Спасибо, — подумав, сказал Дингл то, чтобы могла сказать его копия после подобных откровений. — Я… Я ценю это. Думаю, там мы… мы были бы действительно счастливы.

Томас улыбнулся. Ради разнообразия — вполне себе искренне.

— Да, — тихо произнёс, слегка невнятно, погружаясь в сон. — Мы будем… счастливы…

На улице послышался звук подъезжающей машины — видимо, родители Томми приехали домой. Томас, однако, их уже не слышал — повернувшись на бок, он ловким и явно отработанным движением подгрёб к себе Мертона и, прижав его, сонно сопел.

Мертон замер в чужих объятиях. Всё-таки они были ещё слишком непривычными и… Боже, кого он обманывает? Зевнув, Мертон придвинулся чуть ближе к горячему телу и тоже прикрыл глаза.

Не прошло и минуты, как парень провалился в глубокий и долгий сон.

* * *

Тем временем на первом этаже Дин Доукинс проснулся, услышав звук открывающейся двери.

— Доброй ночи! А, они спать пошли. Умаялись, — Дин улыбнулся вошедшим родителям.

— Ну как? Получилось? — Старшие Доукинсы, оставив пакеты с вкусняшками на пороге кухни, присоединились к старшему сыну в его бдении на кресле.

— Ну… — Дин смущённо взлохматил волосы. — Мне кажется… В общем, я думаю, что Томми не оборотень.

— Почему? — Миссис Доукинс выглядела одновременно и удивлённой, и надеющейся, и её можно было понять — её бабка, чистокровный оборотень, выглядела не самым приятным существом на свете.

— Если бы он был оборотнем, то у него было куча моментов за день, где он мог бы превратиться.

— А ты… ну… использовал этот… вой собрата или как его там?..

— А, да. Даже каких-то хулиганов проняло, но не Томми. Кажется, он вообще не обратил особого внимания на вой. Так что, ма, па, я думаю, что Томми — это не Плезантвильский оборотень, как все думали.

Чета Доукинсов переглянулась. В их глазах не было особого сожаления, но и тревога оставалась. Почему же тогда у их младшего сына было такое странное поведение в выпускном классе?

Мертону доводилось много как и где просыпаться, но вот сегодняшнее утро по праву можно было бы считать самым некомфортным. Как минимум потому, что ложиться спать полусидя на кровати уже так себе задумка, а делать это ещё и в обнимку с другом — с другом-оборотнем, если быть точнее, — вообще идея где-то за гранью любви к своему телу.

Хруст. Первое, что услышал Мертон, стоило ему только слегка сдвинуться.

Храп. Второе. И, пожалуй, самое неприятное. Ибо, когда тебе храпят в ухо, хорошего тут мало.

А ещё Мертон только сейчас осознал, что они с Томасом лежат на самом краю кровати. Хотя бы одно неосторожное движение — и Доукинса ждёт "Доброе утро!" в исполнении пола.

Словно почувствовав пробуждение Дингла, Томас двинул ухом и слегка зарычал — не злобно, сонно, как делают собаки, чувствуя сквозь сон пробуждение хозяина. Его хватка на Мертоне стала чуть слабее, словно он привычно отпускал его сделать свои утренние дела.

— Томас, пёс, вставай! Сейчас рухнешь, — предостерегающе заметил Мертон, аккуратно приподнимаясь, чтобы Томас не упал вниз.

Томас непонимающе приоткрыл глаза, недоумевая, отчего это Мертон разорался с утра пораньше. Нет, иногда с ним такое бывало, но обычно ближе к вечеру, когда он становился слишком сонным и взмыленным, чтобы обращать внимание на "какого-то оборотня".

— Чго оршь? — невнятно пробормотал он, зевая.

"Как хочешь", — когда оборотень уже и после объяснений продолжил сонно моргать, подумал Мертон и просто встал, позволяя Доукинсу просто скатиться на пол.

Томас не понял даже, что произошло. Только что он был на кровати, а тут — раз! — и он уже внизу, на ковре. Стоп. У них есть ковёр?!

Несколько минут настороженного нюхания воздуха было нужно, чтобы Томас более-менее очухался и вспомнил, где он и кто.

— Bonjour, — на автомате произнёс он. Как-то Мертон предложил ему почаще вспоминать французские слова. С этим перемещением в другую реальность Томас как-то и позабыл об этом. А вот не надо. Французский тренировать просто необоходимо.

— Вonjour cher chien! — с трудом удержавшись от хихиканья при виде недоумевающей морды, произнёс Мертон, протягивая Томасу руку.

Также на автомате Томас воспользовался помощью. И лишь прочно встав на ноги, нахмурился и требовательно поинтересовался:

— Почему ты называешь меня собакой?

Повисла неловкая пауза. Кажется, Мертон и сам не знал ответа на этот вопрос. Тем более, если судить по его вопросу, который он, конечно же, задал:

— Что? — а после неловко повёл плечом и взялся за ручку двери.

— Я не собака, а волк, — слегка хмуро произнёс Томас. — Не принижай моё достоинство!

— Хэй, хэй! — Мертон аккуратно выставил руки перед собой, защищаясь. — И в мыслях не было, дружище! Даже несмотря на то, что в бою волк себя никак не проявил.

— А как он должен себя проявить? — Томас, почуяв в голосе Мертона маскируемый упрёк, тотчас принял мысленную оборонительную позу — сложил руки на груди и взъерошился. — Выскочить и разорвать всех подряд?

Мертон вдохнул. Ну нет, не хочется так начинать день. Вообще, он и в мыслях не хотел упрекать Томаса "собакой" из-за того, что он не превращался. Просто забыл немного, Томми не имел ничего против против такой "кликухи".

— Ладно, приятель, давай не будем об этом? — Поэтому самым лучшим вариантом сейчас было уйти от разговора. Мертона, конечно, интересовало, почему Томас не превращается, но это явно не должно было обсуждаться в такой напряженной ситуации.

Томас злобно засопел, явно намереваясь не заканчивать диалог. Однако в этот момент внизу над чем-то громко засмеялся мистер Доукинс, и Томас мгновенно изменился в лице. Напряжённо поведя носом, он прошёл мимо Мертона, слегка отодвинув его плечом, и замер наверху лестницы, настороженно всматриваясь вниз.

Мистер и миссис Доукинсы переговаривались на кухне, явно готовя завтрак.

"Нужно бы возвращаться в колледж, — мысленно размышлял Мертон, беспокойно поглядывая в сторону лестницы. — Пока дров здесь не наломали".

— Томми! Мертон! Вы уже встали? Идите кушать! — ласково позвала миссис Доукинс, как-то, каким-то неведомым материнским чувством, поняв, что оба парня проснулись.

Томас вздрогнул, услышав голос матери. Здесь он был более тихим и ласковым, но от этого не стал менее желанным. Оглянувшись через плечо на Мертона, он вступил на лестницу и принялся спускаться.

— Том! — Мертон придержал Томаса за рукав и предупредил: — Если что, мы не можем задержаться, нужно в колледж, чтобы закрыть сессию.

— Ты же сам сказал, что твой Доу всегда праздновал Рождество со своей... семьёй, — огрызнулся Томас. Кажется, он всё ещё немного обижался на него за то, что был назван собакой.

Миссис Доукинс выглянула из кухни и заулыбалась, взглянув на растрёпанного мрачного сына.

— Идите, сегодня блинчики, — оповестила она.

— Понимаю. Но то же Томми, — как только миссис Доукинз отвернулась, прошептал Мертон.

— Думаешь, если мы сейчас уедем, его родителей это не насторожит? — поинтересовался Томас.

Он был бы и не против уехать, честно. Мистер Доукинс, будь он хоть трижды человеком, напрягал его, а миссис Доукинс заставляла чувствовать иррациональную грусть по матери. Хотя, казалось, волчицы были равнодушны к подросшим щенкам, Томас всё же по-своему был привязан к матери.

— Не знаю... — Мертон неловко повёл плечом и тут же смущённо улыбнулся прошедшей мимо них миссис Доукинс.

— Эй, мальчишки! Чего вы такие напряжённые?

Мистер Доукинс вышел из кухни, ослепительно улыбаясь. Томас съёжился, но почти сразу накинул на себя независимый вид.

— Пойдёмте наряжать ёлку! — пылая энтузиазмом, произнёс мистер Доукинс и, взяв их за руки, почти потащил в гостиную. — Я видел, вы всё нарядили, молодцы! Осталась лишь наша зелёная красавица.

— Эм... Мы... Томми... В общем, — начал было Дингл, но, поймав полный счастья и умиротворения взгляд мистера Доукинса, слился. — Мы с Томми с радостью это сделаем.

В любом случае, вряд ли должно что-нибудь произойти, если просто нарядить елку? Томас вроде как хорошо себя контролировал, что должно пойти не так?

Томас чувствовал себя максимально некомфортно. В каждом взгляде, который бросал на него отец Доу, он видел какую-то двусмысленность. Мистер Доукинс будто рассматривал его, вертел со всех сторон, приценивался...

"Так, тихо! — шикнул Томас внутреннему волку. — Прекрати параноить, это тебя не красит!"

Он старался украшать другую часть ёлки, нежели "отец", и неосознанно прижимался к Мертону — друг внезапно оказался очень коммуникабельным, и они с мистером Доукинсом стали дискуссировать насчёт какого-то канадского президента.

Томас нервничал, и Мертон это чувствовал. К счастью, годы, проведённые с Томми, научили его быстро ориентироваться в трудных ситуациях и вовремя переманивать внимание случайного свидетеля на себя. Именно это Дингл и сделал, начав самый наитипичнейший диалог с мистером Доукинсом, который только может состояться в типичном канадском обществе. Погода? Политики? А что? Тема-то актуальная.

Когда Томас в очередной раз прижался к Мертону своим боком, гот отзеркалил его жест и, на секунду поймав растерянный взгляд каре-зелёных глаз, ободряюще улыбнулся, показывая оборотню, что всё хорошо и нервничать не стоит.

"Нужно бы научить его контролировать волка, так дело не пойдёт", — твердо решил про себя Мертон и протянул мистеру Доукинсу очередной новогодний шарик.

Мистер Доукинс, не заметив их зажатости — или тактично сделав вид, что не заметил, — повесил шарик на ближайшую ветку. Томас, слегка успокоившись тем, что ничего не происходило, протянул ему нелепого пластикового зайца и от души порадовался, что в этом мире Доукинсы были всего-лишь людьми. Пластиковые шарики-зайчата всё же лучше настоящих, убитых в лесу и повешенных на ёлку крольчат...

— Как насчёт после украшения вместе приготовить пирог? — вдруг заметил мистер Доукинс, улыбнувшись каким-то своим воспоминаниям. — Салли, конечно, божественно готовит, но не всё же ей одной трудиться!..

Взгляд Мертона метнулся к Томасу, прося поддержки. Это же будет странно, если тот будет молчать, а Дингл, чьё мнение здесь не особенно уместно, будет говорить. Томас, который, на деле, достаточно сильно хотел есть — его сущность требовала больше энергии, — невнятно пробубнел что-то утвердительное.

— А с чем пирог? — поинтересовался он вежливо, чувствуя, как волк внутри заинтересованно приподнял голову. Что ж, лишь в одном он понимал своего внутреннего узника. Они оба любили пожрать.

— С почками. Как ты любишь, — мистер Доукинс улыбнулся шире, и Томас поскорее закивал, пробормотав:

— А, ну да... как же я мог забыть...

"Ну готовка, значит готовка," — немного успокоился Мертон и, вновь поймав блуждающий взгляд оборотня, снова чуть улыбнулся ему, тем самым показывая, что всё хорошо, отлично держишься. Оставалось надеяться, что на кухне не произойдёт ничего такого, что могло бы взбудоражить в Томасе зверя.

Наконец ёлка была украшена. Даже Томас признал, что со всеми этими шариками, мишурой, дождиками она стала значительно красивее. Единственное, что Томас не мог понять и признать, так это гирлянды. Они постоянно мигали и погружали его волка в тягостную нервозность. Помнится, дома Томас даже спрятал все эти гирлянды на чердак. Конечно, мама наверняка уже достала их оттуда. Ох, мама...

Миссис Доукинс ушла в магазин, и ребята вместе с мистером Доукинсом обосновались на кухне. Здесь было тепло, приятно пахло имбирём и чем-то вяло-пряным. Томас безошибочно нашёл мясо по запаху и удовлетворённо ухмыльнулся.

— Ну что ж, ребята, я буду готовить почки, а вы займитесь картофелем и беконом, — распорядился он.

Томас кивнул. Он никогда не готовил пироги с почками. Да и вообще, готовить в семье особо не было принято. Практически все жрали сырое, хотя Томас и не особо любил это. Ну, разве что оленину. Как и говорил Мертон — его Мертон, — жареное и вареное было намного вкуснее и, к тому же, питательнее. Хотя Томас, узнав об этом, не спешил разубеждать своих родных. Пусть охотятся на своих кроликов и неэффективно питаются сырым — так у них не будет хватать времени на вред людям.

Пока мистер Доукинс отвлёкся, Томас заглянул в книгу рецептов и узнал, как готовить эти треклятые бекон и картофель. Бекон требовалось просто нарезать небольшими кусочками и пережарить вместе с луком. А картофель вымыть, нарезать кружками и положить в форму для запекания.

Оставив Томаса пытать бекон — его в любом случае ничего не могло испортить, Мертон решил взяться за резку картофеля. Когда-то парень очень любил готовить и делал это довольно часто, тем более, когда родители стали подолгу уезжать в командировки. Динглу нравилось придумывать что-то этакое для своей младшей сестрёнки Бэкки. Девочка часто отказывалась от пищи, не желая принимать из рук странного брата что бы то ни было, тем более что-то, связанное с едой. Но, тем не менее, её тарелка на утро всегда оказывалась пустой.

Сейчас же, в колледже, Мертон за готовку даже не брался. Ведь радовать больше было некого, а Томми без разницы, что употреблять. Его волчий аппетит всё равно ничего не прокормит.

"Эх, хинкали как бы не пропали... Как вернётся, надо будет сварить на праздник", — подумал про себя Мертон, когда мысли привели его к воспоминаниям про Томми и холодильник.

В свою очередь Томас очень любил вкусно есть — пожалуй, это было одной из причин, почему он редко бывал дома. Нет, сами посудите: сырое мясо — и это после тех сочных вкусных бифштексов, которые для него готовил Мертон!.. Отцу это не нравилось. Впрочем, надо было ещё найти вещь, которая ему в принципе нравилась.

Пока мистер Доукинс отвлёкся, Томас схавал несколько ломтиков бекона. Ну а что? Его и так на доске было больше, чем требовалось по рецепту. Мертон улыбнулся, заметив поступок Томаса. Уж в чём, в чём, но в подъедании они с Томми были очень похожи.

— Тебе помочь? — тихо, так, чтобы слышало только волчье ухо, уточнил парень, когда картофель был помыт, аккуратно порезан и разложен на форме.

Томас вздрогнул и тотчас уставился на бекон — тот чуть не подгорел. К счастью, тихий шёпот Мертона пробудил его от мыслей раньше, чем это произошло.

— Я сам, — насупившись, пробормотал он и перевернул скворчащий бекон на другую сторону. Лук уже приятно пах, да и мясо было почти готово. — Ты закончил с картохой? — напряжённо помешивая получившееся блюдо, уточнил Томас, заглядывая в кулинарную книгу.

— Да, давно, — хмыкнул Мертон. Ему всё ещё было неловко из-за утреннего недопонимания в спальне, но пока парень не был настроен просить прощение. Да и... Не так уж он сильно и провинился, чтобы его просить. — У тебя неплохо получается, — дружелюбно оценил Дингл, наблюдая за движением рук лже-Доукинса.

Томас кинул на него быстрый взгляд, отвернулся — и внезапно светло улыбнулся, наклонив голову, чтобы мистер Доукинс не увидел его улыбку. Он, наверное, порадовался бы, но Томасу всё-равно было неловко в его компании.

— Мертон любил готовить, — произнёс он тихо, радуясь, что мистер Доукинс включил музыку на радио, и какие-то местные рождественские мелодии затмили их разговоры. — Он много экспериментировал на кухне, и у него... неплохо получалось. Ну, я тоже ему помогал, а то как он без меня? — слегка грубовато заметил он и вывалил пережаренный с луком бекон в нарезанный и сложенный в форму картофель Мертона.

Увидев, что у них всё прекрасно получается, мистер Доукинс подхватил форму и принялся за дальнейшее создание пирога, а мальчиков попросил перебрать мармелад для будущих печений-человечков. Видимо, заметил убавку бекона и решил, что сын хотя бы мармелад пожалеет. Наивный...

— Я и не удивлен. У Мертонов Джей Динглов готовка в крови, — несколько самодовольно, но, в целом, безобидно, заметил Мертон, наблюдая, как очередная мармеладка пропадает во рту Томаса.

— А ты... не особо часто готовишь, — достаточно дружелюбно поддел его Томас, явно вспомнив свой первый обед в этом мире. Студенческая еда была самым мерзким блюдом, что он пробовал с тех пор, как покинул семью.

— Да, потому что повода особого нет, — парировал Мертон, разделяя мармеладки ещё и по цветам. — Если вернёмся в колледж без приключений, обязательно приготовлю что-нибудь этакое. Вот какие блюда тебе нравятся? Понятное дело, что с мясом, но можно конкретнее?

— Мертон бесподобно готовит отбивные, — подумав, произнёс Томас. — И ракьюши у него отличные выходят.

От воспоминаний о приготовленных его Мертоном блюдах рот Томаса тотчас наполнился слюной. За неимением лучшего он закинул в рот ещё пару мармеладок.

"Ракьюши?"

— Ну хорошо. Отбивные так отбивные. — Мертон незаметно перетащил к себе часть мармеладок от руки Томаса, чтобы он еще и их не съел, и тоже расфасовал по кучкам.

Пока Мертон отвлёкся, Томас подъел одну из ближайших кучек и осмотрелся. Судя по приятным запахам, у мистера Доукинса получалось. Честно говоря, Томас ни разу не ел пирог с почками, но почему-то был уверен, что это будет вкусно.

Мертон покачал головой, заметив пропажу мармелада, но не стал зацикливать на этом сильного внимания.

А вот у мистера Доукинса, судя по всему, возникли какие-то сложности. Чтобы не терять авторитета в глазах ребят, он быстро отправил их в гостиную — отдыхать перед хлопотами. Не сказать чтобы Томас устал, но он был рад оказаться подальше от мужчины.

— Слово на ловле, — заметил он, когда они оказались вне кухни.

Мертон понимающе кивнул, но, поняв, что не ослышался и услышал всё верно, слегка нахмурился и уточнил:

— Прости, что?

Томас нахмурился, видя непонимание в голубых глазах. Ну и что он на этот раз не так сказал?

— Говорю, буду следить за твоим словом. Ну, обещанием, не суть, — наконец настороженно раздув ноздри, добавил он.

— А! — тут же догадался Дингл. — Прости. Просто в нашей вселенной принято говорить: "Ловлю на слове".

Парень сел на диван, метнув быстрый, слегка настороженный взгляд на Дина Доукинса. После откровений старшего брата Томми находиться с ним в одной комнате было... как-то странно. Ведь раньше мозг воспринимал его как что-то эфемерное и абсолютно безобидное, а сейчас невольно напрягался. Мертона, в общем-то, стало тяжело напугать, но осторожность с возрастом начала чаще давать о себе знать.

— Ловлю на слово, — повторил Томас, словно пробуя фразу на вкус. И поморщился. — Не, бред. Наше лучше.

Дин всхрапнул. Судя по всему, вчерашнее приключение в облике косматого оборотня сожгло столько калорий, что он теперь намеревался вернуть их долгим богатырским сном.

Томас взъерошился, услышав этот звук. Взгляд его скользнул по брату Доу, изучая, а потом неосознанно зацепился за висевший над тумбой календарь.

— Какой сегодня день недели? — поинтересовался Томас, думая над тем, что им надо скорее вернуться в университет, чтобы Дингл начал изучать свою шайтан-машину.

— Сегодня... — начал было Мертон, но тут же замолчал. — Ну... Какой сегодня день недели, да? Какой же сегодня день недели? — задумчиво. — В общем, время ещё есть. И много. — "Надеюсь".

— Да? — Томас насмешливо приподнял бровь. Кажется, или кто-то и вовсе забыл, какой сегодня день?

"А сам-то такой же", — хмыкнул внутренний голос, и Томас нахмурился. Это ещё что такое? У него никогда не было разговоров с внутренним миром. Ещё внезапно прорезавшейся совести ему не хватало для полного счастья!

— Ага, — хмыкнул Мертон и добавил, немного смущаясь: — Кстати, извини за то, что назвал тебя псом. Не хотел задеть тебя.

— Ничего, — вздохнул Томас, злость которого несколько приутихла после насыщения желудка. — Но не думай, что я буду столь снисходителен в следующий раз, — добавил он, чтобы не ронять свой имидж "злого альфы". — Не смей называть оборотня собакой, это может дорого тебе стоить. И Доу своего так не зови, если не хочешь, чтобы он терял репутацию. Если она у него есть, конечно, — тихо добавил он себе под нос.

— Конечно есть, — фыркнул Мертон, отличавшийся длинными ушами и, соответственно, не менее чутким слухом. Нагловатый тон Томаса немного раздражал его, несмотря на то, что парень понимал, что оборотень просто выпендривается. — Я же уже говорил, что он — местный альфа. От одного его рыка все монстры дрожат.

— О, да, — с сарказмом заметил Томас, глаза его сверкнули, — я заметил. Те три шакала, что напали на нас, так испугались твоего Доу, что заскулили и убежали, поджав хвосты. А, нет, стоп! Они не его испугались, а его братца. И то потому, что не поняли, что их обосрало.

— Но так там был не Томми, а... ты, — в ответ заметил Мертон. — Обычно Томми решал такие проблемы своими особым волчьим подходом до того, как его вообще пленяли.

— Дай угадаю — он атакует всех, кто к нему приблизится? — Томас скрипуче засмеялся, негромко, чтобы не будить храпящего толстяка. — Вот только эти трое не знали, что я не твой Доу. А значит, нападали на него. Если бы его уважали, то боялись бы и нос свой поднять в его присутствии.

— Согласен. Способ довольно примитивный, но действенный. По крайней мере, шкуру его, да и не только его, спасал не раз, — подметил Мертон. — Для оборотня его волк — главный помощник. Так всегда Томми говорил.

Томас фыркнул. Волк-помощник!.. Скажет тоже. Этого продажного хищника ни на мгновение нельзя отпускать с поводка — иначе порвёт всё, что видит, и окропит окрестности алой жидкостью...

— Сначала Томми тоже был с ним не в ладах, — продолжал Мертон. — Его зверь был крайне неприятным и агрессивным. Мне даже приходилось запирать его в Логове... Но он, не без помощи конечно же, — парень весьма многозначительно хмыкнул, — научился сосуществовать с волком в одном теле и, наконец, стал получать с этого сотрудничества кое-какие плюшки.

Томас скривился.

— Какой от этого волка толк? — проворчал он, чувствуя внутреннее глухое раздражение. Оно всегда появлялось, стоило только разговору перейти в эту плоскость. — Псовье дыхание? Линяющая шерсть? Блохи? Жирное пузо? А раз в месяц он сходит с ума и становится опасным. Может напасть на друга, семью, а потом, чуть позже, оправдываться — мол, это не я, это всё волк, что с него взять, со зверя! Не я кусал, не я сделал столько боли тому, кого, якобы, люблю... Это всё этот зверь. Ну и зачем он тогда?

Томас замолчал, насупившись. На столике возле дивана стояла плошка с конфетами. Надувшись, Томас схватил её и, словно огородившись ею, как щитом, принялся поглощать ириски одну за другой, не глядя на Мертона.

— Понимаю, — мягче произнёс Мертон.

От его внимательного взгляда не укрылось то, как остро в очередной раз отреагировал Томас. Какие-то неприятные воспоминания из прошлого? В словах Томаса Мертон уловил скрытую горечь и совсем не скрытое раздражение.

— Всё, что ты перечислил — это не очень приятные вещи. Но, опять же, всё из перечисленного можно избежать при хорошей работе над собой. И в первую очередь над своим внутренним состоянием. Профессор Флюгельхофф говорил, что оборотням нельзя надолго закрывать волка к себе. Это может привести к различным физиологическим проблемам. Не говоря уже о том, что такие оборотни становятся опасными как для окружающих, так и для самих себя.

Мертон вздохнул и на время приостановил свой тихий монолог. Чтобы произнести следующие слова, ему нужно набраться духом. Томас внимательно слушал его, прекратив мусолить ириску за щекой и скосив на говорящего Дингла взгляд.

— Я понимаю, что подобное предложение, тем более от меня, простого смертного, не звучит привлекательно, но... но подумай, здесь тебя никто не знает, чтобы хоть как-то осуждать. Я... Я бы мог попробовать помочь тебе, Томас, с успокоением для волка. Я знаю много полезной информации про это.

— Этого придурка ничто не успокоит, — буркнул Томас, вспомнив своё последнее превращение. Какое счастье, что там оказался этот треклятый фонарь!.. А то было бы плохо.

"Интересно. В их мире тоже существует Флюгельхофф? Вот только говорит он здесь совсем иное... Ну, оно и ясно — оборотней здесь намного меньше".

— Кто это, твой Флюгельхофф? — поинтересовался он резко. В их мире профессор был если и не кумиром, то достаточно почитаемым человеком для Томаса. В этом же, судя по всему, вряд ли. Тут, скорее, Мертон прислушивается к нему. А вот его Мертон считал Флюгельхоффа шарлатаном...

— Немецкий учёный. Доктор наук. Гений своего времени, совершивший немало прорывов в местной биологии. Основал свой факультет, — пояснил Мертон, глянув в сторону кухни — показалось или родители Томаса, в лице мистера Доукинса и приехавшей с покупками миссис Доукинс, стали тише? Показалось. — Но тебя интересуют больше его доктаты про оборотней, да? — задорным шёпотом предположил парень.

— Да, — глянув на него нечитаемым взглядом, отрезал Томас. Луна, конечно же его больше всего интересовали оборотни, разве это не понятно?!

— Я знаю их все наизусть, — с лёгкой улыбкой продолжил Дингл как ни в чём не бывало. — И даже написал свою научную работу, основанную на собственных исследованиях.

— Дай угадаю — ты исследовал одного лишь Доу, который... хм... нестандартный оборотень, и на этом создал свою работу? — Томас фыркнул.

Мертон даже бровью не повёл, догадываясь о намерении Томаса найти хоть какой-нибудь повод, чтобы придраться.

— Нет, Том, — произнёс он спокойно и хотел было добавить что-то ещё, но не стал, так как внезапно зашедший в гостиную мистер Доукинс определённо не должен был ни о чём догадаться. Хватило уже того, что Дин теперь знал о двойнике своего брата.

Мистер Доукинс с виноватым видом поставил перед ним тарелку с пирожными, пробормотал что-то о том, что пирог... э-э... ещё не готов. Томас вжался в диван и нервно обхватил руками подушку, которую схватил, когда мужчина вошёл в гостиную. Это был совсем другой человек, не его отец, но он тоже пугал — потому что Томас не знал его в достаточно мере и не мог предсказать его поведение.

Когда мистер Доукинс ушёл, Томас прислушался. И лишь услышав разговор мужчины на кухне, слегка расслабился.

— Послушай меня, — тихо прорычал он, стараясь не будить Дина. — Я никогда — слышишь, никогда! — не превращусь перед тобой! Ты сдохнешь, если это произойдёт! Я никогда не превращусь в принципе! Вернёшь меня домой — и я убью этого волка! Всё!

— Оу, — выдохнул Мертон несколько сочувственно. — А как же твой, — как же это было непривычно, — Мертон? Ты решил оставить его одного?

— Что? А, нет, — Томас покачал головой. — Похоже, в вашем мире до этого не дошли... Видишь ли, у нас... скажем так... есть способ убрать волка, не убивая человеческую оболочку. Это незаконно, да, но только для тех, кто распространяет знание. В нашем мире этим занимается твой любимый Флюгельхофф. Его объявили в розыск в тринадцати странах мира, но он всё ещё скрывается. И благодаря нему оборотни — те оборотни, которые не хотят быть кровожадными животными, — могут стать людьми. — Томас вздохнул, и плечи его поникли. — Стать свободными, — пробормотал он, кажется, совсем забыв про Дингла. Его тусклый карий с золотом взгляд остановился на наряженной ёлке, и Томас светло улыбнулся. — Свобода, Мертон и Франция. Ради этого стоит рисковать.

Мертон помолчал, тщательно анализируя слова оборотня. Вся эта ситуация почему-то заставляла его напрягаться. Возможно, всему виной были воспоминания о коварном профессоре и о его подлом плане по захвату мира при помощи оборотней. Бедняга Томми... Тогда он мог погибнуть. Мертон бы никогда не простил себе, если бы это действительно произошло.

— Что-то похожее хотел сделать и Томми. По совету Флюгельхоффа. Он чуть не умер, — тихо произнёс, наконец, гот. — Ведь кровяные клетки человека смешались с оборотническими, становясь единым целым, их уже не отделить. А ты вообще родился оборотнем. Я бы мог предположить, к чему это приведёт, но я... Думаю, ты и так это понимаешь. Волк — это ведь не просто ментальная часть тебя. Он.. Он как часть тела, орган. Ты рассчитал все риски? Стоят ли они того?

Томас подобрался и сел ровнее. Почему-то этот разговор стал его раздражать. Он буквально чувствовал агрессию, которая поднималась изнутри, как горячая злобная волна, и вцепился в подушку сильнее, чтобы не наделать глупостей.

— Стоит ли жизнь с Мертоном того, чтобы избавиться от волка? О да! — он злобно оскалился. — Я видел людей, которые были волками! Они излечились — и стали жить свободно! Значит, это возможно.

Взгляд Мертона остановился на пальцах Томаса. Так. Будто бы ещё чуть-чуть — и этот парень сейчас просто превратится.

"А зачем мне вообще помогать ему? — резонно спросил себя Дингл. — Ну да, он гость из другой вселенной. Возможно, косвенным способом попавший сюда из-за меня и... Ладно, Томми бы так поступил. Ты делаешь это только поэтому. Нужно же радовать своего пушистого друга, даже если его нет рядом".

— Да? Но долго ли? — подкинул пищу для размышлений для Томаса Мертон и обратился уже к суетившейся на кухне маме семейства: — Миссис Доукинс, мне уже даже неловко... Может... эм... есть что-то ещё, чем можно вам помочь?

— О, милый! — Миссис Доукинс выглянула в гостиную и слегка застопорилась, наткнувшись на ледяной взгляд сына. Тот, однако, вздрогнул, пересекнувшись с ней взглядом, и постарался сделать его мягче. Неужто поссоорились со своим другом? — Д-да, конечно... Уже почти всё готово, но вы можете сервировать стол...

Томас, чувствуя себя неловко от того, что чуть не обидел женщину, не сделавшую ему ничего плохого, вскочил. Ярость постепенно уходила, сменяясь апатией. Его повседневные перепады. Мертон, собака, заставлял его чувствовать себя беззащитным!

"Да что он вообще понимает! Живёт на своей калечной земле, пусть не вякает", — злобно подумал Томас и направился на кухню за вилками и ножами.

Мертон направился за ним. Но занялся другим: принялся раскладывать на стол ажурные салфетки, которые как раз лежали аккуратной стопочкой на кухонном столе. Эх, Томми бы хоть капельку педантичности своей мамы. Мертон с невольной улыбкой вспомнил, как юный Доукинс, особенно на полнолуние, превращал его логово в груду барахла.

"Салфеточки, бля! Как девчонка, мать твою!" — подумал Томас хмуро, взглянув на копошащегося Мертона. Но ничего не сказал, боясь, что Дингл вновь прицепится со своими тренировками. Тренировками волка, луна! Что там тренировать? Это же не собака какая-нибудь...

"Ничего, — поймав раздражённо-опасающийся взгляд Томаса, мысленно пообещал себе Дингл. — Сам же понимаешь, что нужно. Поломаешься и сам согласишься". — Парень ответил на подглядывания оборотня своим уверенным твёрдым взглядом и продолжил сервировку стола, но теперь уже нарезая хлеб.

Томас фыркнул.

"Смотрит, как на собачонку какую-то! Думает, я пойду к нему на поклон? А вот фигушки!"

Миссис Доукинс обеспокоенно посмотрела на своих мальчиков. Те выглядели максимально напряжённо, будто поссорились где-то за кадром.

— Эм... — Она кашлянула в кулак. — А вы... ну... не хотите прогуляться? Ярмарка ещё не уехала... Повеселились бы...

Томас, наклонившийся над столом, вскинул голову. Точно! Владелец цирка. Обманщик...

— А это хорошая идея... мамуль, — прошипел он, едва ли не пуская в голос рычащие волчьи нотки. — Очень хорошая...

Мертон покачал головой. Нет, на ярмарку нельзя. Томас едва ли не рычал от злобы. А оборотень в толпе — это плохо. Очень плохо.

Но кто ж его, Мертона, послушает? Пришлось смириться и молча топать за лже-Доукинсом по уже знакомому маршруту.

— Надеюсь, мы не идём искать владельца цирка, — подметил парень без вопросительных интонаций в голосе.

Томас не ответил. Теперь, когда рядом не было людей, которые не знали о его природе, его не сдерживала вежливость. Он злобно сопел, сузив глаза, и решительно брёл вверх по тропке через парк.

Этот придурочный владелец цирка точно был каким-то существом. Он работал вместе с теми оборотнями.

Он заманил их в ловушку для этих придурков.

О-о-о, лучше бы ему найти вескую причину для своих действий!

На ярмарке было не сильно оживлённо. Томас замер в тени шатра и повёл носом. Он найдёт этого предателя и выпытает у него всё, что хотел. А он не особо много хотел. Просто нахождение среди людей было столь мучительным, что он уже едва сдерживался.

Мертон не отставал, внимательно наблюдая за действиями оборотня и готовясь, если что, остановить его. Когда Томас остановился и притаился за шатром, парень по инерции сделал тоже самое.

«Надеюсь, мы никого сегодня не встретим», — мысленно пожелал он, но судьба распорядилась иначе, так как буквально через мгновение после его слов на площади появился владелец цирка. Испуганно озираясь, он направлялся к своему шатру.

Томас глухо зарычал и плавно двинулся вперёд. Судя по виду этого человека, он точно был виновен: нормальные люди так не озираются, будто боятся наткнуться на кого-то. Он схватил мужчину за грудки и втянул в шатёр, чтобы избавиться от лишних глаз. Рыкнув на Мертона, чтобы не мешался под ногами — совершенно забыв при этом, что этот Дингл не был его послушным Динглом, — он встряхнул мужчину и прищурился.

— Ну здравствуй, — сквозь зубы процедил он.

— А… Ой! Я… Ч-чем я… м-могу п-помочь? — невнятно проблеял в ответ виновник сего торжества. Выглядел он крайне испуганным.

— Что такое? Хочешь сказать, не помнишь нас, да? — Хватка Томаса стала сильнее. Он терпеть не мог лжецов и ясно видел, что это существо лжёт. Оно их помнило. И, судя по всему, надеялось забыть.

На миг на лице владельца цирка появился ужас, но он быстро скрыл эту эмоцию, выдавая преувеличенно-веселое:

— А? А! Это в-вы нас-счёт оленины? Слава богу, в-вы н-нашлись! К-куда вы пропали? Я пришель — и вас уже н-нет! — От волнения в голосе мужчины послышался акцент.

— Куда пропали? А туда, куда послал! — Томас всё больше и больше раздражался. Ложь летала в воздухе, пряная, как неприятная трава. Он встряхнул мужчину, будто бы тот ничего не весил, и прошипел: — Что тебе пообещали?

— Ч-что? Никто н-ничего…

— На вашем месте я бы не отмазывался, — заметил Мертон, на всякий случай незаметно подходя ближе.

— Но я… я не лгу! — в сердцах воскликнул пленённый мужчина. — Я на самом деле был один. Просто… эм… так получилось… Я не знал, что туда заявятся ещё оборотни!..

Томас почувствовал, что теряет контроль. Знаете, это было схожее с тошнотой ощущение. Когда ты понимаешь, что не контролируешь какую-то часть своего тела и не можешь избежать этого. События последних дней навалились на него, как снежный ком, заставляя паниковать.

Резко отшвырнув от себя мужчину, Томас сжался и крепко обхватил руками вспыхнувшую болью голову. Ложь. Этот человек знал про оленину, он точно был какой-то тварью. Так ли уж не всё равно, что он скажет в своё оправдание?

— Уходите! — отнюдь не дружелюбно шепнул Мертон замершему в стороне владельцу. К счастью, тому повторять дважды не пришлось.

«С ним позже разберёмся, когда Томми будет здесь», — проводив убежавшего мужчину взглядом, подумал Дингл и аккуратно подошёл к Томасу. Ближе. Ещё ближе…

— Вот это встреча, Доукинс!

Мертон вздрогнул и перевёл нервный взгляд в сторону входа. Мысленно он просил богов сделать так, чтобы там оказался кто угодно, но никак не Баки Оффиндаль. Ну пожалуйста!

— Столько лет мечтал о мести! Но никак не мог тебя найти, — тем временем продолжал Оффиндаль. — Спрятался от меня подальше…

— Да не то что бы и прятался, — нервно заметил Мертон, становясь рядом с оборотнем, чтобы слегка прикрыть его собой. — Может, ты плохо искал. Или… может… это знаки судьбы. Зачем тебе нас искать? Всё, что было в прошлом, осталось в прошлом. Мир? — с надеждой уточнил он. — Всё-таки скоро Рождество…

— Хорошо подметил, Дингл. Про Рождество, — хмыкнул Бак. — Как раз хотел себе подарок сделать. В виде шкуры оборотня.

— Оу. А может, лучше конфетки? — поинтересовался Мертон, нервно посмеиваясь и извлекая из кармана пакетик с разноцветными леденцами. — Они принесут тебе явно… эм… разнообразнее виды удовольствия, в отличие от коврика. Н-нет? — уточнил парень, заметив, как Баки покачал головой и медленно двинулся в его сторону. — Ну окей. Могу предложить ещё…

Внезапно Томас взвыл, но этот крик почти мгновенно оборвался. На смену ему пришло тяжёлое звериное дыхание и злобное рычание разъярённого хищника. Волк вырвался на свободу и мгновенно вырубил своего пленителя, чтобы тот и не думал затолкнуть его обратно в клетку внутри головы.

Томас вжался в землю, обращаясь. И если Томми был симпатичным молодым чело-волком, замаскировать которого было раз плюнуть, то вот с Томасом такое точно бы не прокатило. Он превратился в нечто, отдалённо напоминающее волка — только огромных, аномальных размеров. Он не был красивым, мягко говоря, — а между нами, он был особенно уродлив. Что уж поделать, волк-оборотень, копящий ярость в себе, не выпускающий её наружу, не может быть прекрасным утончённым зверем.

Оборотень клацнул зубами. Вокруг разливалась куча запахов. Рядом пахло чем-то знакомым, а вот дальше… Другие оборотни, слабые слабаки, оставили здесь свои ароматы. Волк прижал уши к круглой голове, оскалился и бросился на первое, что заметил — на человека, от которого несло чем-то неприятным и злобным.

— Берегись! — воскликнул Мертон, отталкивая Баки и сам заваливаясь в противоположную сторону. Разумом сейчас управлял адреналин, поэтому парень практически не чувствовал страха, несмотря на то, что бояться здесь было чего…

Баки же, наоборот, тут же запаниковал, пускаясь в бегство куда-то вглубь шатра.

«Чёрт!» — мысленно выругался Мертон, в свою очередь прижимаясь к земле животом и стараясь быть для оборотня максимально незаметным. Ведь для его плана нужно было немного времени для подготовки.

Волк резко остановился, подняв песок с пола шатра. Его когти глухо заскрипели, оставляя в желтоватой субстанции глубокие широкие борозды. Странный звук, похожий одновременно на шипение и скрежет, вырвался из глотки зверя. Он встал на задние лапы, глядя на улепётывающего человека, и, снова опустившись, бросился на него. Им владела ярость, столь мощная, что, казалось, она могла вырваться наружу и разнести всё вокруг. На маленького черноволосого парня волк даже не обратил внимание, слишком поглощённый охотой.

Когда Томас убежал за Баки, Мертон тут же подорвался на ноги, извлёк из-под рубашки флягу с лунным песком и принялся аккуратно высыпать его на землю, формируя круг.

«Как бы хватило», — беспокойно поглядывая на снующего туда-сюда Оффиндаля и оборотня, подумал Дингл. Чтобы выгнать из ТАКОГО волка все силы, нужен был целый стадион.

Человек споткнулся, и зверь с рыком и грохотом прыгнул на него, растопырив угрожающе длинные когти. Но добыча оказалась проворной и мгновенно выкатилась из-под его атаки. Оборотень же не мог похвастаться подобной прытью. Он был очень зол, голоден, но не сильно поворотлив. Видимо, сказывалось долгое отсутствие возможности бегать. Почувствовав под лапами один лишь песок, он озлобленно закричал и вскочил, вздыбив шерсть. Глаза лихорадочно забегали в поисках человека. Куда делся этот восхитительно кровавый шмат мяса?!

— Быстрее, быстрее! — одними губами шептал Мертон, когда от очередного выпада массивного зверя в сторону другой жертвы в него прилетел какой-то цирковой реквизит и едва не сбил с ног — парень едва успел отклонить в сторону мешочек с чудо-помогалкой.

Наконец круг был почти доделан. Оставалось лишь заманить туда оборотня и завершить ритуал, дорисовав волшебную фигуру. Как это сделать одному — вопрос года, но Мертон очень надеялся на свою природную смекалку и везучесть. И возможно, на помощь… Баки? Коль хочет спасти свою шкуру, то пусть тоже принимает в спецоперации какое-то участие.

— Эй! Бак! Веди его сюда! — крикнул Мертон Оффиндалю. Достаточно громко так крикнул, но ни оборотень, ни его жертва в пылу схватки клича не услышали.

— Эй, оборотень-переросток!

Когда рядом раздался знакомый голос, а в Томаса полетел камень, Мертон порядком удивился. Кто это ещё такой смелый нарисовался? Заполошно обернувшись, он с удивлением обнаружил за своей спиной того самого владельца цирка.

«Что он здесь делает?! — тут же неосознанно пронеслось в голове. — Хотя, это его же цирк…» — и вполне логично ответило себе.

— Дорогой друг, быстрее! Позже будем думать над этими условностями! Готовьте песок! — едва взглянув на Мертона, заметил, в свою очередь, нежданный спаситель и запулил в голову Томаса камень побольше.

Волк коротко тявкнул, когда в его голову прилетело что-то тяжёлое и болючее. Злобно оскалившись, он развернулся и, не думая, кинулся на источник боли. Волку было сложно сосредоточиться из-за энергии, гулявшей в теле. Он был словно натянутая струна, готовая порваться в любой момент.

— Мистер оборотень! Я тут! — поддержал интерес зверя нежданный помощник. Для убедительности он даже пару раз подпрыгнул на месте.

Сымпровизированный план сработал на «Ура».

Пока владелец цирка привлек на себя внимание, начиная бегать с оборотнем в кругу, Мертон быстренько дорисовал его оставшимся песком и отскочил за его пределы, минуту раннее несчастный, запыхавшийся помощник сделал тоже самое, оставляя волка с самим с собой.

Волк не сразу понял, куда делись люди. Только что были здесь — и всё, исчезли! Такого не бывает. Люди не умеют растворяться в воздухе — это волк знал точно, хоть и был не шибко образованным.

Злобно рыча, он принялся бегать кругами, быстро сообразив, что что-то не даёт ему выбраться из песка хотя бы к сидениям зала. Словно большой невидимый купол, это «что-то» его ограничивало и взъяривало только больше. И чем больше он злился, тем быстрее бегал. Кидаясь на купол, он пытался сломать его кошмарными лапами.

— Ужас! Какой опасный зверь, — отшатнувшись в сторону от особенно сильного выпада Томаса, воскликнул владелец цирка и на всякий случай отошёл в сторонку. А то, если честно, круг из лунного печка казался не шибко то крепким.

— Ещё бы, — до сих пор не придя в себя, подтвердил Мертон. — Но, жаль, ненадолго.

— Как ненадолго?! — лежавший до этого на земле и не подающий признаков жизни Баки вдруг ожил, подползая к Мертону на коленях и хватаясь за его джемпер руками.

— Сам посмотри. Ушёл последний лунный песок. Скоро круг сломается, и оборотень окажется на свободе. — Дингл нервно поглядел в сторону мечущегося оборотня, лапы которого легко поднимали маленькие песчинки в воздух.

— Лунный песок? — переспросил Баки вполне себе дружелюбно (вот что делает с людьми страх за жизнь) и задумался. — Идея! Удерживайте его, я сейчас! — крикнул вдруг он и умчался прочь из шатра.

Волк не знал, каким таким чувством, но почувствовал, что быстрый бег слегка колеблет стену его тюрьмы. Словно та отступает, не решаясь вступить с ним в схватку. Это было… любопытно.

На миг остановившись, он принюхался. Люди были рядом, но он их не видел — видимо, они не шибко то двигались, а со зрением у волка была беда. Почему-то он плохо видел, сложно было пробиться сквозь алое марево, что закрывало глаза. Он был злым, и раздражённым, и голодным. Тут не было леса. Не было любимой оленины. Ничего не было, кроме напряжения, боли в мышцах и досады — от того, что человек не был пойман.

Он завыл — грустно, злобно и невольно, — после чего вновь дёрнул песок когтями и снова принялся наседать на купол, кроша его на мелкие кусочки.

— Оленина, — не сводя глаз с оборотня, пробормотал Мертон. — Нам бы хорошо она подошла.

— П-простите, юноша, но я ничем не могу помочь! — Владелец цирка будто бы почувствовал замаскированный укор собеседника. Опечаленно вздохнув, он пояснил: — Это была лишь уловка.

— Так вы с Баки…

Мертон напрягся. Обычно именно в такие моменты совместных с Томми приключений его ловили какие-то монстры. Неужели и в этот раз не обойтись без этих надоевших клише?

— Не-не-не! Извольте! Я работать один! — Хм. А тут что-то новенькое…

— Вы не похожи на маньяка, — осторожно заметил Мертон, ещё раз быстро глянув в сторону нового знакомого.

Тот отзеркалил изучающий взгляд и лукаво поинтересовался:

— А как они должен выглядеть?

— Ну, — смутился Мертон, — не знаю. Более безумными что ли.

— Безумными… Скажите же тоже, друг мой!

Как ни странно, Мертон вдруг почувствовал внутри необычное спокойствие. Новый знакомый располагал к себе. Хм. А может, это тоже влияние какой-то особой магии?

Подумать об этом не дал Томас, вдруг врезавшийся в круг всей своей немалой тушкой и заставившей Мертона и его собеседника рефлекторно отскочить в сторону.

— Так. Нам нужно мясо. У меня есть пару баксов. Вы смогли бы его приобрести? Пожалуйста? — Доверять новому знакомому не хотелось, но выбора у Мертона особого не было. В любом случае, бросать Томаса одного он не стал бы.

— Вы… — владелец цирка неверующе замер. Его цепкие светлые глаза остановились на лице Мертона, будто бы желая считать мысли в чужой голове. — Да, конечно, — закончил он тихо. — Я всё сделаю…

Дрожащими пальцами взяв у Мертона деньги, мужчина удалился.

«Что за день?..» — подумал Дингл и опустился на пол, чтобы наблюдать за состоянием друга с другой вселенной.

Волк устал. Люди куда-то делись, а бегать туда-сюда в ограниченном пространстве было скучно. Он присел на задние лапы, задумчиво поведя носом. Люди словно исчезли, хотя он точно чувствовал их аромат рядом.

Может, они за куполом, а он не видит?

Волк впал в ажиотаж, подумав об этом. Вскочив, он нащупал лапами границы контура и принялся методично давить на них, пытаясь сломать.

— Э-э-э! — тут же подскочил к кругу Мертон и принялся подгребать песок обратно. — Нет-нет-нет, мистер оборотень! Как-нибудь в другой раз.

Волк замер, услышав… голос. Похоже, он был прав, и человек и правда был за куполом. Воодушевившись, он принялся активнее давить его, разбрасывая вокруг песок и какую-то странную серебристую стружку.

«Дело плохо…» — взволнованно подумал Мертон, не прекращая движений руками. Волчара оказался на удивление умным, а это… это было нехорошо и хорошо одновременно. Пока Дингл не мог точно определиться.

К счастью, стоило только Мертону начать волноваться всерьёз, как в цирке появился Баки, таща на спине огромный мешок с лунным песком.

— Ого! — поразился Мертон, глядя на это. — Откуда столько, если не секрет? Лунный песок нынче редкость…

— У меня свои связи, Дингл, — устало, но вроде как вполне себе мирно ответил Оффиндаль. — Там парни ещё несут на всякий случай.

— Парни? — тихо пробормотал Мертон, когда Баки наклонился к мешку, чтобы распороть его ножом.

Волк злобно засопел. Он копал уже… он не знал, сколько, алгебра не была его коньком, но точно долго, а этот серебристый порошок, будто стружка от металлических стержней, не уменьшался. А что самое худое, что он…

… он учуял…

… что-то знакомое.

Это же…

Волки?

Волк замер, насторожив треугольные уши. Тут, рядом, были другие волки. Чужие. Они… опасность.

Угрожающее рычание заклокотало в горле зверя, и он даже, кажется, стал чуть больше. Эффект это от света или из-за поднявшейся шерсти — непонятно.

— А я ведь просто так… Навскидку предположил, — тихо прошептал Мертон себе под нос, с удивлением подмечая зашедшую в шатер уже знакомую троицу. — О, вы живы, — произнёс Дингл уже так, чтобы его голос могли услышать. — Похвально. Спасибо за песок.

Оборотни что-то замямлили, с ужасом глядя на жуткое волкообразное чудовище, беснующееся в круге из лунного песка. Как оборотни, они знали, что этот песок спасал их… до поры до времени. Никто ведь ещё не пробовал запереть с его помощью альфу, так что неизвестно, сколько волчьей силы оно выдержит.

— Это… это Доукинс? — промямлил Джим, раздумывая, сколько же силищи в этом пацане, что тот практически смог перекинуться в настоящего волка. На его памяти был лишь один такой оборотень… Но он уже не в их мире.

Мертон вздохнул и снисходительно поглядел на явно поджавших хвосты оборотней.

— Да, — с видом а ля само собой разумеется произнёс он. — Я же говорил его не трогать. Видите, что теперь? Он злится и явно хочет наказать непослушную стаю. Мне тут приходиться отдуваться… Я бы на вашем месте немного отошёл.

Еще раз вздохнув, Дингл принялся досыпать дополнительный круг из песка. Нужно было поторопиться, чтобы не позволить Томасу выбраться. Вовремя, ибо волк, убедившись в том, что ему не показалось и оборотни реально были, принялся бесноваться внутри. Он бегал кругом, взметая кучу песка и пыли, и пытался найти в защите уязвимость, которая бы его выпустила.

Рэй, сощурившись, наблюдал за ним. Он тоже выглядел испуганным, но по крайней мере, старался не сильно выпячивать этого.

— Он потерял контроль, — не вопросил, а уточнил он, бесшумно подходя к Мертону.

— Ну довели, чело… волка, в смысле, — ершисто ответил тот, внутри напрягаясь от близкого присутствия враждебного оборотня. — Я бы тоже озверел. Вам бы уйти, пока он не успокоится.

Рэй фыркнул. Страх перед большим и злым Доукинсом слегка приутих, ведь он оказался не таким сильным, как он ожидал. Доукинс потерял контроль — а значит, был ещё неопытным. Впрочем, чего ожидать от оборотня, воспитанного человеческим мальчишкой?

— Кажется, он выдыхается… — пробормотал Джим, внимательно разглядывая Томаса. Он был более осторожен и на всякий случай отошёл к выходу, чтобы, если что, быстро сбежать.

Мертон кинул быстрый взгляд на Томаса. И вправду, тот уже менее резво бился о границы своего заточения и то и дело намеревался привалиться на бок. Мертон предполагал, что вспышка гнева у сдерживаемого годами зверя должна быть больше, но, видимо, Доукинс слукавил, говоря о том, что не отпускал оборотня с поводка раньше. Или той коротенькой пробежки в универе хватило с лихвой.

— А вот и оленина! Ну и побегать пришлось!

А вот и владелец цирка пришёл, а то Дингл начал уже потихоньку переживать. Почему-то, хотя ясно почему, команда Баки его напрягала больше, чем общество нового знакомого.

— Усталь? — подойдя к заточенному в магический круг оборотню, удивлённо произнёс тот и добавил строже, обращаясь уже к оборотням: — Надеюсь вас не видеть более в моём шатре!

Оборотни не стали искушать судьбу и поспешно ретировались. Но уходить насовсем не стали, явно любопытствуя о дальнейшей судьбе альфы. Выйдя из шатра, они замерли рядом, заглядывая внутрь, пока владелец цирка отвлёкся.

Волк в заточении присел, тяжело дыша. Он чуть склонил голову, сгорбившись, и не двигался — лишь косматые уши крутились во все стороны, поглощая любые услышанные звуки.

Его силы слабели. Странно, другие волки пахли стабильно, а вот он немного побегал — и уже готов был свалиться с лап от усталости. Волк слегка приоткрыл пасть и облизнул сухие губы шершавым языком. В воздухе также неясно пахло чем-то съедобным… ну, чем-то БОЛЕЕ съедобным, чем люди и волки. Волк слегка поднял морду и принюхался.

Пока владелец цирка отошёл к Оффиндалю, о чём-то горячо с ним споря, Мертон смог полноценно заняться Томасом. На всякий случай выложив ещё один дополнительный круг из лунного песка, он взял в руки пакет с олениной и извлёк из него приличный кусок разделённой натрое тушки.

— Так, дружочек, — спокойно обратился Дингл к оборотню. — Ты, видно, голоден. Тебе же нравится оленина? Можешь немного перекусить. — С этими словами парень аккуратно просунул руку в магический круг и положил еду на пол.

Волк подскочил, когда из ниоткуда вылезла рука с зажатым в ней куском мяса. Он насторожился и озадаченно склонил голову набок, не понимая, как рука могла двигаться сама по себе. Это магия, что ли? В принципе, магию волк ощущал, хоть и в небольших количествах.

Он встал и медленно подошёл, обнюхивая мясо. И руку заодно, тыкаясь в неё носом. Та немного дрожала. Видимо, тяжёлое мясо, да.

— Думаю, на этом пока тактильности хватит, — сипло произнёс Мертон, выдохнув. До этого он неосознанно затаил дыхание, тем более после того, как холодный и влажный нос коснулся тыльной стороны его руки. — Кушай, приятель, — доброжелательно пожелал Мертон и сел рядом с кругом, чтобы оборотень потихоньку привыкал к его запаху.

Волк в один присест слопал кусок мяса и сел почти вплотную к куполу. Его нос постоянно двигался. Кажется, он израсходовал весь запас своей злости и теперь лишь недоумевал. Но стоящий у выхода Рэй был уверен — зверь лишь затих и ожидал развязки. Натянутый изнутри, как струна, но совершенно спокойный внешне.

Как же он ошибался.

— Он не потерял контроль, — тихо произнёс Рэй, так, чтобы слышали только его товарищи-оборотни. — Он — это защитный механизм.

Мертон тоже наблюдал за пленённым оборотнем, слегка наклонив голову в сторону.

— Ещё будешь? — наконец негромко уточнил он и поднёс к границе линии второй кусок.

Волк так резко подскочил к границе, что та задрожала и чуть не лопнула. Волк постепенно успокаивался и сейчас напоминал поведением щенка-переростка, который заметил движение по другую сторону и теперь ожидал, к чему оно приведёт.

— Ладно-ладно, держи, — улыбнувшись, согласился Мертон и аккуратно и быстро, как никак, волк близко, а остаться без руки вовсе не хотелось, положил второй кусочек мяса рядом с лапой зверя.

Волк проглотил и его, после чего лёг рядом с куполом. Подумав, он вытянул лапу и опустил её на сам купол, как делают собаки, когда пытаются привлечь внимание хозяина.

Внутри волка вдруг стали происходить какие-то волнения. Это Томас, почувствовав неуверенность зверя, резко вынырнул вперёд, буквально ломая сопротивление зверя и стремясь добраться до руля. Волк мотнул головой, оскалился и прижал уши к затылку, ощущая болезненность.

«А вот и хозяин», — оценил состояние оборотня Мертон, аккуратно убирая руку, которую протянул в ответ волку, от защитного круга.

— Хэй, — тихо произнёс он вслух, когда оборотень вновь устало завалился на бок. — Привет, дружок. Ты не хочешь быть взаперти, да?

Волк перевёл взгляд туда, где, предположительно, звучал голос. Голос молодого, достаточно дружелюбного парня. Судя по запаху, не он был оборотнем. Что-то знакомое, но знакомое смутно — видимо, это знакомство было у человека внутри, а не у него.

Волк слегка скульнул. Человек внутри был жёстким. Логично, ведь раньше он показывал клыки и нападал на людей, вот человек и злился, не хотел его пускать. Но ярость стихла, и волк не хотел вновь спать.

— Ты сильно рассердишься, если я подсяду к тебе, м? — полюбопытствовал Мертон. Он понимал, что оборотень не понимал его речи, но всё равно продолжал говорить, надеясь, что волк поймёт через его голос, что человек напротив не желает ему зла. — Ты ж не злой совсем… Просто не понимает тебя никто. Вечно запирают в голове. А тебе просто свободы хочется.

Набравшись решимости, Мертон аккуратно, одними только кончиками пальцев, коснулся внутренней стороны круга и так и замер, позволяя волку подойти и обнюхать новый объект. По крайней мере, если тот захочет это сделать.

Волк настороженно вытянул шею, разглядывая появившиеся пальцы. На миг возникшее желание вцепиться в них зубами зверь отмёл после небольших раздумий. Пальцы пахли мясом, а значит, это те самые руки, что кормили его. Зачем ему кусать своего кормильца?

Дёрнув ухом, волк положил голову на лапы. Человек внутри сопротивлялся и пытался выбраться. Волк не знал, что лучше — подчиниться ему или тоже сопротивляться, а потому старался расходовать меньше сил.

Когда оборотень успокоился и потерял интерес к нему, Мертон смог наконец-то выдохнуть, всё это время он стоически молчал, затаив дыхание.

«Ну ладно, попробуем», — скомандовал парень сам себе и принялся чертить круг из песка вокруг себя.

Когда тот был посыпал плотным слоем, Дингл, усевшись поудобнее, а именно так, чтобы потом быстро перекатиться за круг, принялся очень аккуратно счищать слой с основного круга, чтобы оборотень мог увидеть и его, Мертона, тоже.

Волк слышал, как скребся человек рядом, но пока не спешил вскакивать, чтобы не пугать его. Ему было интересно, как далеко может зайти это существо, а также, на всякий случай, внимательно следил за тем, как испарялась часть купола. Это могло пригодиться, если он хотел научиться преодолевать подобные ловушки. Хороший альфа должен уметь всё.

Проблем доставлял и человек внутри. Он постоянно испытывал его прочность, и силы у него было побольше. Волк держался, как мог, но он всё яснее понимал, что не сможет сопротивляться человеку — тот был силён.

— Ну привет! — поздоровался Мертон. Завораживающие жёлтые волчьи глаза внимательно разглядывали его. Они будто бы проникали в самую душу, гипнотизировали… отчего становилось немного не по себе.

«Так, не смотри ему в глаза. Волки этого не любят», — резко одёрнул себя Дингл и плавно перевёл взгляд на разворошенный песок рядом с лапами волка.

— С тобой вместе тихонько посидим, — тихо продолжил свой неторопливый монолог парень.

Человек изъявлял желание посидеть с ним. Зачем? Волк недоуменно пошевелил ушами. Возможно, человек внутри — это его друг? Тогда это имело смысл.

Словно осознавая, что говорили о нём, человек внутри снова рванулся, и волк, слегка прижав голову, оскалился. Какой же надоедливый!

— Понимаю. — аккуратно улыбнулся Мертон. — Иногда он невыносим. Но, думаю, вы сможете когда-нибудь найти компромисс.

Волк саркастично хмыкнул. Ну да, с этим человеком невозможно договориться! Он его и слушать не будет… Упрямый, как та самая оленина, которую ему давал этот черноволосый человек.

— Он просто сильно испуган, — продолжал Мертон. — Даже я это чувствую. Что-то произошло с ним когда-то очень давно, что заставило его возненавидеть свое второе «я»… Такие сильные страхи не появляются у нас просто так. — Немного помолчав, Дингл продолжил: — Ему нужна помощь, чтобы понять, что нельзя отказываться от части себя.

Волк слегка склонил голову набок. Помощь? И чем он мог помочь? Он слишком мало разбирался в душевных порывах своего человека, чтобы быть ему помощником. Хотя, казалось, живя с ним в одной голове, он должен это уметь…

Волк заскулил и вытянул лапы в сторону черноволосого человека. Тот был таким спокойным и умиротворённым! Никто никогда не пытался говорить с ним в таком тоне. И это подкупало.

Может, он и его человеку поможет?..

Мертон будто бы читал мысли волка, тихо продолжая:

— Я… Я знаю, как помочь Томасу. У меня тоже был друг-оборотень. Он плохо ладил со своим внутренним зверем. Даже хотел избавиться от него, но нам вместе удалось прийти к пониманию, что волк и он — неотделимое целое. Но для того, чтобы помочь вам, мне нужно ещё немного информации. Кивни, пожалуйста, если ты понимаешь меня, но не можешь ответить.

«Помочь человеку? Вместе?» — Волк удивился. Этот человек, видимо, хорошо знал его человека, раз стремился помочь ему. Но он не пах волчицей или чем-то таким. Друг?

Заметив, что Мертон ждёт его реакции, волк лёг ровнее и кивнул.

«Понимает… Вау!» — удивился Мертон и неосознанно улыбнулся, разглядывая волка больше с интересом, чем, ранее, с опаской. Многое хотелось расспросить — камон, это же настоящий, почти что превратившийся в полную форму, оборотень! — но стоило быть осторожным. Не хотелось нарваться на какую-нибудь больную тему для оборотня.

— Как долго он держит тебя под контролем. С детства?

Волк кивнул. Потом, подумав, неуверенно покачал головой. Томас старался держать его под контролем с тех самых пор, как вышел из щенячьего возраста. Но ключевое слово здесь — старался. Иногда ярость столь переполняла человеческую оболочку, что она не в силах была выдержать обозлённого волка. И тогда он вырывался. Но это было редко и недолго, ибо Томас был крайне силён духом и старался в кратчайшие сроки загнать его обратно. Волк его понимал, ведь в том, злом, состоянии не отличал своих и чужих и атаковал всё, что движется.

— Но ты иногда вырывался. Это происходило, когда тебе, ВАМ угрожала опасность?

Волк задумался. В первый раз он вырвался давным-давно, когда другой волк, большой и злой, попытался навредить его телу. А потом кинулся на волчицу, которая выкормила его. Тогда он был ещё слаб, но уже отлично поглощал ярость. Он напал на большого злого волка и разорвал ему ухо.

Второй раз он вырвался, когда его человек был обстрелян аконитом из необычных, ярких и пластиковых, пистолетов каких-то детей. Его человеку было плохо от попавшей в него воды, и волк хотел отомстить обидчикам. Но большой злой волк, чьё ухо ещё не заросло, оказался первым. Волк увёл человека подальше, чтобы он не видел того, что видел волк — кровь и страх, наводнивший всё вокруг.

Третий раз был самым… сильным. Он вырвался после ссоры с большим злым волком. Бег хорошо прочищал голову, и волк бежал. Там… там был ребёнок, человеческий волчонок, что гулял возле двора. Он не стрелял из пистолета, не кричал и не убегал, но что-то в нём было такое, отчего волк не смог пробежать мимо. Волк помнил кровь, а потом его человек вдруг резко толкнул его внутрь — и больше не выпускал, тщательно контролируя внутри головы.

Третий раз произошёл совсем недавно. Волк ещё помнил обидчиков, но когда вырвался, их не было. Был какой-то испуганный человек, от которого нестерпимо пахло лаком, и голоса молодых самок снаружи. Их смешки почему-то раздразнили волка, и тот бросился наружу. Но на него упало что-то, тяжёлое и металлическое, с болью ударив по голове, и волк вновь ослабел. Его человек снова перехватил инициативу, ему помогал кто-то… другой. Другой альфа, смутно знакомый, но никогда не видимый.

Волк не знал, во всех ли случаях его человеку и телу грозила опасность. Но все возвращения были связаны с болью, а значит, можно предположить и так. Поэтому он снова кивнул.

— Понятно, — одобрил Мертон, тоже кивнув. — Томас явно переживал, что может навредить кому-то, поэтому и пытался тебя закрыть. Но это же тоже не выход из положения, верно? Ты — существо, которое достойно жизни. Мне было приятно повидаться с тобой. Знаешь, сначала я очень даже испугался. Но а сейчас вижу, что ты вполне себе приличный волк, с которым можно просто вот так поговорить. Ты любишь оленину?

Волк энергично закивал, пару раз ударив о песок хвостом. Оленину он любил. Она была такая сладкая и сочная!.. Жаль, его человек редко питался лесной дичью, словно боялся, что он станет сильнее и вырвется. Впрочем, при этой логике его человек почему-то очень любил дыни и арбузы, которые волк тоже уважал.

— Наблюдая за вашей с Томасом реакцией, мне тоже захотелось её попробовать, — доброжелательно фыркнул Мертон. — Наверняка деликатес… А пробежки тебе нравятся? Мой знакомый говорил, что испытывает от этого особое удовольствие.

Волк пожал плечами — так, как мог позволить себе со своей анатомией. Что такое пробежки, он не знал. Бег, что ли? Но так он для него был естественен. Это как спросить птицу, нравится ли ей летать. Давно известно — волка кормят ноги.

— Понятно. Между нами, — Мертон понизил голос до полушёпота, будто бы хозяин тела оборотня мог его услышать, — Томас немного… ну… не в форме. Неплохо бы ему подтянуть её. Вот ты бегун что надо. Хочешь ещё оленины?

Волк с куда более радостным выражением морды кивнул и даже коротко рыкнул. Хвост его зашевелился бодрее, и даже Томас внутри как-то притих, словно пытался сообразить, почему зверь так радостно возбудился.

На мгновение высунувшись из круга, Мертон притянул к себе пакет с мясом и, достав из него последний кусочек, протянул его волку.

— Держи, дружище, угощайся, — произнёс он спокойно.

Волк чинно взял оленину и тотчас совсем не чинно проглотил её. Аппетит у него был будь здоров. Облизав чёрные губы языком, он подполз к Мертону и, положив лобастую голову на его колени, — чуть не сломав их под своим весом — проникновенно глянул в голубые глаза. С каждым мгновением он словно становился всё более мелким, волкообразным и симпатичным.

Мертон замер. Оборотень был так близко, и он был… большим. Он… был весьма милым. Напоминал чем-то крупного и славного пса, а не страшного волка. Тем более когда так преданно заглядывал в глаза.

Обычно Мертон очень ровно относился к животным. Хотя бы из-за того, что у него была на них страшная аллергия. Но то ли это магнетизм оборотня на него влиял, то ли еще что, но Дингл заметил за собой мысли весьма странные…

— Извини, пожалуйста, за то, что говорю это тебе, — всё же не совладав с собой, тихо и смущённо произнёс Мертон. — Никак не могу отделаться от желания дотронуться до твоей шерсти. Она выглядит такой пушистой и теплой…

Волк дёрнул ушами и издал невнятное урчание. Вкупе с лёгким движением холки это выглядело так, будто он пожимал плечами.

«Ну и трогай, что тут такого?» — словно безмолвно вопрошал он.

Человек в голове утих. То ли примерялся для следующей атаки, то ли устал. В общем-то, волку его мотивы были не особо интересны. Он был сыт и спокоен.

— Ух ты, — выдохнул Мертон, когда кончики его пальцев коснулись шерсти оборотня. — Чуть жёстче, чем с предполагал, но в целом… приятно. Спасибо.

Парень, осмелев, увереннее провел ладонью по мягким шерстинкам, ласково поглаживая оборотня. Волк уркнул, прикрыл глаза и слегка прижал уши. Его спокойное дыхание шевелило песок, а небольшие усы на морде слегка подались вперёд, словно волк пытался запомнить аромат человека.

За куполом все оборотни и люди ошарашенно наблюдали за этим действом, но их звуки не проникали сквозь защиту.

— Знаешь, я чувствую себя так… спокойно, — тихо поделился Мертон спустя время, уже не переставая поглаживая волка по голове и спине. Тот выглядел умиротворенным, значит, ему нравилось. Ведь так? — Мне бы хотелось проводить с тобой больше времени. Возможно, даже поохотиться. Никогда не видел настоящих оборотней в деле. Думаю, это захватывающее зрелище. — Парень на время замолчал, позволяя оборотню представить себе возможное совместное времяпровождение. — Я уговорил бы Томаса перестать сдерживать тебя. Если… если ты позволишь… и дашь шанс с ним поговорить.

Волк недовольно заворчал, но скорее устало-обречённо, чем зло. Он понимал, что шансы договориться с человеком, что сейчас затих в голове, минимальны — слишком уж тот был упрям. Прямо как молодой волчонок. Как это собирался делать черноволосый человек, волк не знал. Но в голосе его была святая убеждённость. А звери лучше всего чувствовали уверенность. Вот и волк не был особенным — спрятав клыки под губой, он замер, недовольно прижимая уши к голове, а потом, вздохнув, припустил поводок, в который цеплялся зубами.

Человек внутри вырвался так резко, что волк сразу понял — притаился. С коротким тявком он вжался в песок и стал корчиться, переживая муки трансформации.

Смотреть на боль товарища было тяжело, поэтому Мертон отвёл глаза.

Проблемы Томаса были ещё глубже, чем казались вначале. И Мертон, если честно, с удовольствием бы скинул эту ответственность на кого-нибудь поопытнее. Ведь велик шанс не справиться, а это могло привести за собой страшные последствия, как для оборотня, так и для окружающих. Но в голове так кстати зазвучал голос Томми, убеждающий Дингла оказать помощь тому, кто в ней нуждался, тому, кому ты можно было помочь.

«Ну ладно, Томас, — мысленно представляя недовольное лицо собеседника, произнёс Дингл мысленно. — Ты сам напросился. Будем тебя дрессировать».

Томас чувствовал себя так, будто его сжевал отец, а потом выплюнул то, что осталось. Он лежал на чём-то, подозрительно напоминающем песок (и где это, простите, в Плезантвиле песок? Посреди зимы?) и глубоко дышал, стараясь прийти в себя. Болело всё — даже те кости, о существовании которых он и не предполагал. Странно. Раньше он тоже, бывало, обращался — под эмоциями, от боли, от злости… Но такого никогда не было. Томас, конечно, слышал, что первые полные обращения в зверя выматывают, но у него же не было полной волчьей формы. Она бывала лишь у тех, кто хорошо себя контролировал, а Томас ненавидел своего зверя и хотел от него избавиться. Какие уж тут полные обращения?

Рядом сидел кто-то, Томас чувствовал его запах. Но сил открыть глаза пока не было, поэтому он с неудовольствием ждал, пока они появятся.

— Жив? — подождав довольно продолжительное время и позволив Томасу прийти в себя, негромко поинтересовался Мертон. Подходить и трогать оборотня он не решался. Не то чтобы парень боялся какой-то агрессии или чего-то подобного, просто чисто по-человечески давал ему время на то, чтобы собраться с мыслями.

«А, это Мертон…» — Томас мысленно поморщился. Меньше всего он хотел, чтобы Мертон стал свидетелем его обращения и понял, что он не такой крутой, каким хотел всегда казаться.

— Да, — он попытался сказать это максимально спокойно, чтобы ещё больше не показывать своей уязвимости, но пересохшее горло слегка попортило момент.

— Воды? — уточнил Дингл, услышав сиплый голос товарища.

Томас кивнул, не доверяя своему голосу. И почему, чёрт побери, он в песке? Откуда он взялся?

— Вставай тогда, домой пошли! — фыркнул Мертон в ответ, с неким чувством удовлетворения подмечая, как недовольно поморщился Томас при его фразе.

Томас наконец решился и открыл глаза. С каких это пор Мертон настолько борзый? Он и в школе не особо ему дерзил, а уж в уни… Внезапно взгляд его упал на купол цирка, и голову Томаса пронзили воспоминания. Он зашипел и зажал её руками, зажмурившись.

Чёрт, он всё ещё в другом мире. И его зверюга… походу, она вырвалась на волю. Чёрт, дерьмо! Что она успела натворить, пока он сопротивлялся?!

Игнорируя взрывающую боль в голове, Томас вскочил на ноги, покачиваясь, и, схватив Мертона за плечи, окинул его цепким исследующим взглядом. Так, вроде не ранен. И не особо напуган… Походу, тварь его не задела. Какое облегчение!..

— Томас, — тихо и спокойно окликнул Мертон.

Поначалу он хотел по привычному начать поддевать Доукинса, но стоило ему только поймать чужой взгляд, как все слова просто застряли у него поперёк горла. Столько ужаса, боли и отчаяния в чужих глазах Мертон ещё не видел никогда. И нужно быть полнейшей тварью, чтобы издеваться, пусть и морально, над обладателем этого взгляда.

— Всё хорошо. Твой волк никому не навредил. — пояснил парень, аккуратно коснувшись руки Томаса на своём плече. — Мне удалось договориться с ним.

— С волком? Ха! — Томас подумал, что Мертон мог бы избрать более вариабельную попытку его успокоить. Чтобы говорить с тварью, надо самому быть тварью, а этот Дингл, несмотря на некоторые его раздражающие заскоки, был нормальным человеком. Но, раз уж он мог шутить, значит, пронесло и ничего страшного и правда не произошло. — Ладно. Идём домой.

«Не поверил», — догадался Мертон. Впрочем, это было вполне ожидаемо. Пожав плечами, парень поднялся на ноги и вышел из круга, не нарушая его целостность.

Томас отправился было за ним, но застопорился, когда ногу предупредительно кольнуло.

— Эм… — Он хрипло кашлянул, мечтая о воде. — Ты не хочешь… — он неопределённо указал на лунный песок, который мешал ему пройти.

Мертон молча шаркнул ногой по линии и, дождавшись, когда Томас выйдет на свободу, отправился вместе с ним к выходу из шатра.

— Бывайте, ребята! — попрощался он с до сих пор ошалевши наблюдавшими за ними оборотнями и Оффиндалем.

«Спасибо за содействие!» — адресовано уже владельцу цирка мысленно. Судя по утвердительному кивку со стороны нового знакомого, слова дошли до своего адресата.

Томас вышел из шатра и немного заторможено огляделся. Он чувствовал себя слегка измождённым, словно не спал несколько дней. Ярко блестевший снег, которого было не так много, как в его родном Плезантвиле, но достаточно, чтобы собираться небольшими сугробами, больно резанул по глазам, заставив его тихо зашипеть и начать тереть глаза.

— Пойдём, — едва глянув на Томаса, пробормотал Мертон и потянул его за собой к одному из вагончиков-кафешек.

В нос ударил приятный, согревающий одним своим присутствием, запах кофеина. О да, теперь Мертон точно знал, что нужно ему в этот момент!

— Два стаканчика кофе, пожалуйста. И, — Мертон даже не глядел в сторону Доукинса из другой вселенной, чтобы получить от него ответ, — мясной пирог.

Дождавшись заказа и добавив к нему ещё песенные яблочные дольки — интересная новинка, нужно попробовать, чтобы потом умничать перед Томми, — Дингл, кивком головы предложив Томасу пойти за собой, отправился в сторону находившегося рядом с магазинчиком столика. Оказавшись там, он молча пододвинул оборотню часть его трапезы.

Томас всё ещё не до конца пришёл в себя, поэтому послушно плёлся вслед за ним. Он несколько удивился, когда Дингл, вместо ухода домой, вдруг попёрся к кафешке какой-то или мелкому магазину. У него ещё был аппетит? Сам Томас чувствовал тошноту, поэтому даже не притронулся к своей части еды.

— Попей. Легче станет, — заметил Мертон, грея об горячий стаканчик руки.

— Откуда тебе знать?! — огрызнулся Томас, но вяло последовал совету. — Прости, — буркнул он через время, подумав, что после того, что произошло, он должен Мертону, как минимум, более терпимое отношение. Не каждый при встрече с ужасной тварью может остаться в здравом уме. — Я… переволновался.

— Бывает, — спокойно ответствовал Мертон и сделал первый согревающий глоток. — М! Что-то явно добавили в этот кофе… Корица? Имбирь?

Томас пригубил кофе. На вкус это было самое обыкновенное кофе, никаких имбиря или тем более корицы он не ощущал. Но спорить с Мертоном сил не было.

— Вкусно, — буркнул он тихо, грея о чашку руки.

— Ага, — подтвердил Мертон и не удержался от небольшого комментария: — Но, честно говоря, домашний кофе лучше. Кстати, сейчас случай вспомнил…

Горячий кофе, запах еды, внимательный слушатель, недавно пережитый стресс — всё это смешалось в один ядерный коктейль. И Мертона было уже не остановить. Почему-то с Томасом хотелось поделиться чем-то интересным, возможно, даже поднять ему настроение.

Этот душевный порыв заставил парней после их скромного перекуса немного побродить по ярмарке, поглазеть на чудеса и яркие праздничные обертки, поворчать о расточительности простого человеческого люда — это Томас, — да о прогнивших капиталистических устоях, заставляющих людей бросать баснословные деньги

на ветер — а это уже Мертон. Томас даже в какой-то момент так раззадорился, что принялся ругаться на французском языке, почти без ошибок, к слову. За что парни едва не были изгнаны с празднования подальше. К счастью, всё обошлось более-менее мирно, боем в снежки, и Мертон с Томасом решили пойти домой самостоятельно.

— Ну, зато мы выиграли годовой запас конфет, — весело подметил Дингл, таща за собой большой яркий мешок.

Мертон весь продрог от холода, попав под обстрел из снежков, но был доволен, как кот, потому что уходил с поля боя победителем. Благодаря Томасу, по большой мере, но всё равно приятно.

— Но тебя больше привлекла эта нога, да? — уточнил Мертон, с улыбкой замечая в руках Доукинса большую куриную ляжку.

Томас кинул на него косой взгляд, но в кои-то веки промолчал. В его мире аппетит оборотней не сильно кого-либо удивлял — все были бывалыми, знали. А тут… Видимо, Доу старался не есть много на глазах своего друга.

— Щенячьи игры… любопытны, — наконец выдавил он, признав совершенно невероятный факт: бродить и веселиться, в представлении Дингла, было… интересно. Не то, чем бы он занимался на постоянку, но как эксперимент… Почему бы и нет?

— Щенячьи? — удивился Мертон. — В вашем мире снежный бой — это щенячья игра? Оу, у нас в неё играют представители разных возрастов. Возможно, взрослые люди даже чаще.

— У нас взрослые вообще не играют. У них работа, все дела… — Томас неопределённо пожал плечами. — Беззаботно тявкать могут позволить себе лишь щенки. По большей… части…

— Беззаботные игры вырабатывают эндорфины, что хорошо сказывается на умственных способностях нашего мозга, — не согласился Мертон. — А это увеличивает продуктивность. О, родители Томми уже крышу нарядили. Вот у кого высокий уровень продуктивности, — весело заметил он, едва взглянув на поблескивающий всеми цветами радуги дом Доукинсов.

Томас глянул туда же и поморщился.

— Никогда не пойму людей, которые устраивают в своих убежищах взрыв цветов, — пробурчал он, щурясь. Радости Мертона от лицезрения… подобного он не испытывал.

— А вы не наряжаете своё… логово? — полюбопытствовал Дингл.

— Кто-то, может, и наряжает. Я — нет, — буркнул Томас, не глядя на него.

— Ожидаемо, — пробормотал Мертон. Заметив, как у Томаса дёрнулась морщинка рядом с глазом, перевёл своё внимание на входную дверь с навешанным на неё огромным еловым венком. — Милый, — заметил парень, чисто для того, чтобы хоть что-то сказать и сгладить неловкость. Не дожидаясь, пока Томас вставит обидные пять копеек, он отправился внутрь здания.

Томас неохотно побрёл за ним. Чета Доукинсов всё ещё была на кухне — видимо, украшательством они немного себя расслабили, чтобы снова схлестнуться в кулинарном поединке. Томаса ещё немного подташнивало, поэтому он не пошёл на кухню. Присев на диван — Дин всё своё внимание уделял телевизору, даже не заметив пополнение, — он вытянул ноги и выдохнул. Это был долгий, нудный и отвратительный день, как всегда. И волк беспокоил — как-то он затих. Копит силы для следующего прорыва, видимо.

Мертон, ещё раз уточнив у миссис Доукинс, что помощь ей точно не требуется, последовал примеру Томаса, заваливаясь на диван по другую сторону от Дина. Это был ужасный день. Нет, конечно, несколько моментов из него были вполне себе любопытными, но большая часть времени вымотала у парня все силы и истрепала нервы. Больше всего ему сейчас хотелось свернуться клубочком на этом мягком диванчике и просто поспать. Но мистер и миссис Доукинс были столь заряжены энергией и так старались поделиться ей с окружающими, что осуществить свой план — значит, стать той ещё неблагодарной свиньёй.

Чтобы как-то взбодрить тебя, Мертон прислушался к негромко вещавшему о чём-то новогоднем телевизору.

— Том! — негромко, ибо волчье ухо и так должно его услышать, вдруг воодушевлённо окликнул парень друга из параллельной вселенной.

Томас, слух которого из-за превращения лишь усилился, чуть не подпрыгнул, услышав КРИК. Ну, точнее, не особо громкий, но сейчас прямо по ушам, словно набат, ударивший зов. Голова взорвалась болью, и он чуть было не вызверился на Мертона, лишь в последний момент умудрившись удержаться.

— Чё? — рыкнул он, не открывая глаз.

— Пойдем в комнату. Есть интересное предложение, — позвал Мертон. В голове, навеянная старыми рождественскими фильмами, крутилась одна идея, которая, по всем канонам сериалов про новогодний праздник, должна сработать.

Томас приоткрыл глаза и устремил на Мертона мрачный взгляд. Опять куда-то идти…

— Тебе приключений на задницу не хватило? — буркнул он, не спеша покидать согретое место.

— Ну не хочешь, как хочешь, — беззаботно ответил Мертон, пожав плечами. — Дважды предлагать не буду. Но скажу лишь, что кое-что натолкнуло меня на мысль, как ускорить твое возвращение домой.

Эту фразу Томас не мог проигнорировать. И хотя он был более чем уверен, что это просто уловка Мертона, в расчёте на то, что он заинтересуется и отправится за ним куда угодно, он всё-таки оказался слишком усталым, чтобы клюнуть.

— Ну? — не очень-то дружелюбно выдохнул он, когда они оказались в комнате.

— По преданьям, этот ритуал всегда проводился в последний день старого года, — таинственным тоном начал объяснять Мертон. Его всего аж распирало от волнительных эмоций, отчего парень не мог оставаться на месте и блуждал по комнате взад-вперёд. — Самым благоприятным временем для его осуществления был период с девяти часов вечера до полуночи. Его использовали для общения со своими астральными копиями. В принципе, если не вдаваться в подробности, твой случай можно интерпретировать как… похожий.

Томас подумал, что Мертон, как человек, ненавидящий Рождество, слишком уж много знал о его ритуалах.

— Ага. — Он сложил руки на груди и слегка подался вперёд, но больше ничем не выдал своего интереса. Слишком уж резко Мертон вспомнил об этом способе, что-то в нём неладно.

— Что? — хмыкнул Дингл, заметив выражение лица Томаса. — Столько фильмов про это было снято, грех не воспользоваться моментом и не попробовать! Ладно. Садись, — скомандовал парень, присаживаясь на пол и начиная копаться в своей сумке. — Аллергия на омелу? — уточнил он через время, на мгновения оторвавшись от своего занятия.

Томас дёрнулся, услышав это слово, и отскочил от Мертона на приличное расстояние.

— Нет! Не доставай! — резко скомандовал он. — Тварь вырвется и будет в ярости!

В их мире омелу даже запретить хотели, однако люди в кои-то веки показали зубы и доказали, что они не просто слюнтяи, о которых все ноги вытирают. В результате омелу запретили лишь в общественных местах, где могли оказаться оборотни и другие «тёмные» существа. Да и то люди, пользуясь прорехами в законе, часто нарушали это правило. Праздничные закупки в их мире для оборотней, надо признаться, были тем ещё квестом.

— Ладно, ладно! — Мертон для убедительности поднял руки на уровень груди. — Не переживай ты так. У меня и нет её. Так. Нам понадобятся… свечи? Ну ладно, пусть будут. Новогодняя игрушка и еловая шишка.

Разложив все предметы перед собой в правильном порядке, Мертон волнительно выдохнул и сел поудобнее.

— Так как ритуал связан с рождественским желанием, его для начала нужно мысленно загадать и думать о нём, пока духи не дадут ответа. Можешь уже начинать, — опустив глаза на игрушки и не отводя взгляда, быстро закончил Мертон.

Томас немного успокоился, когда Мертон сказал, что омелы не будет. Одного выброса оборотня хватило, чтобы он устал, а второй был бы чудовищен.

Сев напротив Мертона, он закатил глаза, ясно давая понять, чем считал происходящее, после чего зажмурился и постарался думать о доме. На удивление, это было не сложно, ведь он и правда очень скучал по нему.

«Додумался же!»

Злость, возникшая из самых глубин души, никак не отпускала. И как бы Мертон не пытался себя успокоить, ни одна из методик не срабатывала.

«Прибью засранца. Всё равно умирать собрался! — мысленно ругался он, когда мысли то и дело возвращались к записям в тетради бойфренда. Прикрыв глаза, Мертон постарался досчитать до десяти. — Ох, попался бы ты мне сейчас под горячую руку…»

Томас открыл глаза и с превеликим раздражением уставился на Мертона. Тот сидел так же прямо, как и раньше, и губы его беззвучно шевелились, будто он о чём-то говорил внутри себя. От него несло флюидами раздражения и даже ярости. Видимо, сердито понимать, что облажался.

— Я же говорил, что это не сработает, — закатив глаза вновь, резко прошипел Томас.

— Конечно, ты же в другой вселенной, а так… — по инерции пробормотал Мертон, услышав рядом знакомый голос. Хм, а разве Томми не пошёл в комнату за ключом?

Нахмурившись, Дингл приоткрыл один глаз и тут же, вздрогнув, замер. Так, а вот это уже что-то совершенно ненормальное…

— Я знаю, что я в другой вселенной, умник! — Томас досадливо цыкнул. Идиот, а он уже на один момент подумал, что Дингл и правда может что-то сделать! Но, видимо, это было что-то вроде тех самых гаданий, которые так любили ведьмочки из его мира.

Брови Мертона стремительно ползли вверх.

— Т-Томас? — запнувшись на слове, тихо произнёс парень, когда к нему, наконец, вернулась способность говорить.

В происходящее было нереально поверить. Только что он, Мертон, стоял на кухне, доставал индейку и тут…

«Камон, твой парень, вообще-то, тоже сейчас в другой вселенной!» — добавил внутренний здравый голос. И Мертон, как бы не был сейчас рассеян, всё же вынужден к нему прислушаться.

— О да, ты запомнил моё имя! — Томас встал на ноги и потянулся. — Великое достижение! Зачем говорить, что это мой шанс вернуться, если, по факту, ничего не произошло? Лучше почини свою посудину и сделай возвращение нормальным!

«Возвращение?» — Мертон заполошно огляделся, только сейчас обратив внимание на окружающее себя пространство.

Комната. Обычная комната. По предположениям, это была комната Томми. По крайней мере, если судить по его фотографии на комоде. Рядом с ней… Боже, в комнате же сейчас находится Томас! Он жив! Разве имеет что-то ещё какое бы то ни было значение?!

— Томас! — уже радостно повторил Мертон, тоже поднимаясь на подгибающихся, наверное, от потрясения, ногах и устремляя на своего Доукинса полный счастья взгляд. — Я… Я и так в-волновался! С-слава луне, с т-тобой всё хорошо! — на эмоциях искренне поделился он. Как бы Мертон не злился на своего Томаса, ненавидеть его он не мог.

Томас замер, настороженно глядя на Мертона. Тот… тот говорил совсем как Мертон. Ну, его Мертон. Мертон с его мира. Но… но это же невозможно, да?

Хотя…

Томас двинулся к Мертону, нервно внюхиваясь в воздух. Да, он определённо пах… местным Динглом. Но он сказал приветствие, которое здесь Томас никогда не слышал. Он заикался! Местный Дингл даже его тварь не испугался.

— Что? — Томас чувствовал себя озадаченным в край, а ещё у него быстро забилось сердце.

Мертон, слишком растерянный сейчас, тоже сделал шаг навстречу своему любимому и по привычному прижался к нему. Пусть сентиментально, но ему было жизненно необходимо услышать, как бьётся родное сердце, почувствовать знакомый до дрожи запах… Лишь так парень мог убедиться, что Томас не очередная галлюцинация и никуда не исчезнет.

Томас сглотнул. Мертон… Мертон так прижимался к нему. Его Мертон. Или всё же не его?

Что ж, у него был один способ проверить, что да как.

Аккуратно подцепив подбородок Дингла, Томас приподнял его голову и осторожно, неуверенно, словно прося разрешения, прикоснулся губами к чужим губам.

Мертон почувствовал, что скоро заплачет от переизбытка чувств. Четыре дня без Томаса… четыре долгих, насыщенных, таких туманных дня. И вот сейчас он снова рядом. Плевать, что они не были дома. Плевать, что, вероятней всего, это перемещение было временным. Плевать на всё. Это всё будет потом. А сейчас рядом есть Томас и больше ничего не важно, больше никого не нужно.

Думая об этом, Дингл расслабился и ответил на осторожный — проверяет? — поцелуй любимого.

Томас почувствовал, как жар прошёлся по его телу, а в голове возникла потрясающая пустота. Местный Дингл ни за что бы не поцеловал его в ответ… В прошлый раз, когда он пытался, Дингл спровоцировал болью его зверя.

Это был его Мертон и, чёрт побери, Томас не знал, как это произошло. Но он был рад, правда рад. Бережно обхватив Мертона, он углубил поцелуй, пытаясь через него передать все чувства, которые им обуревали.

Пожалуй, это был самый долгий и чувственный поцелуй за всю их совместную жизнь. Через него Мертон будто бы впитал в себя все переживания Томаса, всю его любовь и в целом отношение к происходящему. Подумать только… Один поцелуй, а мог заменить для влюбленных слова.

Никто не хотел отрываться первым, но сделать это всё же пришлось, ибо легкие начало покалывать от недостатка воздуха.

— Я скучаю! — Мертон не хотел тревожить своего оборотня, но удержаться от фразы не смог — слишком уж много всего страшного происходило вокруг. Положив подбородок на плечо Томаса, Дингл аккуратно обнял его, обвив руками. Так парень чувствовал себя максимально комфортно, ведь в подобном положении можно было ощущать, как бьётся чужое сердце.

«Похудел, — подметил парень, вздохнув. — Ничего, когда вернется, приготовлю ему что-то вкусное и питательное».

— Я знаю, — тихо произнёс Томас.

Будь он чуть более эмоциональным… что ж, он, пожалуй, мог бы сказать много прекрасных романтических слов. Но он не был романтиком от слова совсем. Скорее уж прагматиком, и поступки ценил больше, чем слова.

Он не знал, каким именно образом Мертон переместил Мертона, но был рад. Даже воспрял слегка, и волк внутри уже не так сильно волновал его.

— Я вернусь, — уверенно пообещал он, стерев с подбородка Мертона след от маркера. Опять что-то писал, умник! Эта мысль отдалась в голове Томаса теплом, как и всё, связанное с Мертоном.

— Конечно в-вернёшься, — буркнул Мертон, вовсе не желая даже задумываться о другом исходе событий. Но чтобы справиться с возможными негативными последствиями будущего, кое-что нужно будет уже сделать в настоящем. — Т-Томас, я… я никогда ничего у тебя не просил. Так? — тихо и медленно произнёс Мертон, набравшись решимости.

Помогла в этом по большой части недавняя полученная информация о любимом человеке, ведь помощь тому требовалась срочная, нельзя было медлить. Не известно, мог ли Томас добиться своего желания в том, неизвестном, мире, а значит, нужно было перестраховаться.

— Так, — кивнул вмиг насторожившийся Томас. Его Мертон никогда не выглядел столь серьёзным, и этот тон заставил обычно беспечного оборотня тоже посерьёзнеть.

Дингл вздохнул. Аккуратно взяв Томаса за руки, он устремил на парня свой серьёзно-грустный взгляд и чуть дрожащим голосом прошептал:

— Пожалуйста, пообещай мне, что будешь п-прислушиваться к советам здешнего Мертона. Пожалуйста. Если ты хотя бы на грамм любишь меня, с-сделай это, пожалуйста. Этот парень знает, что д-делает.

— Откуда тебе знать это, ты его не видел! — фыркнул Томас. Он поражался наивности своего парня. То, что это его двойник, ещё не значит, что он такой же доброжелательный.

Мертон едва удержался от закатывания глаз — вот вечно Томас считает его наивным идиотом.

— Я видел Томми, — мягко пояснил парень, успокаивающе погладив любимого по рукам. Он не знал своего двойника лично, но доверял словам Томми. — Ты превращался? — внезапно спросил он, нахмурившись.

Томас вздрогнул и зажался. Он не хотел, чтобы Мертон считал его слабаком. Не удержать волка! Да это даже щенки могут.

— Нет, с чего ты взял? — он слегка облизнул пересохшие губы и тотчас ощетинился, переводя тему: — Этот Доу… Он тебя не обижает? Я, конечно, уже понял, что он чокнутый ботан, но такие даже хуже, — добавил он с раздражением, вспомнив Мартика. Вот уж кого прихлопнуть иногда прям мечталось!

— Нет-нет, Томми… он… он д-душка, — покачал головой Мертон, внимательно разглядывая Томаса и будто бы стараясь запомнить как можно больше деталей, связанных с ним. — Кстати, Мартик снова берега попутал. А вот малышка Эмми научилась принимать человечью форму, — поделился Дингл с легкой улыбкой, зная, как Томас тепло относился к своей младшей сестричке. — Ну, почти. Просто милашка… А вы сейчас тоже в гостях? — полюбопытствовал он, вновь прижавшись к Томасу и осторожно оглядевшись.

— Это дом Доу, — произнёс Томас, чувствуя родное биение сердца.

Макушка Мертона была совсем рядом, и даже его экстравагантная причёска — конечно, не настолько, насколько была у местного Дингла, но тоже необычная — сейчас не бесила. Поддавшись порыву, Томас вжался носом в чёрную макушку и вдохнул любимый запах. Боже, как же он скучал!..

Мертон улыбнулся. Он чувствовал любовь Томаса, отчего в груди невольно зарождалось приятное тепло. Ведь всегда круто чувствовать себя кем-то любимым.

Мертону бы хотелось, чтобы и Томас ощущал его взаимные чувства, поэтому он, в свою очередь, обвил руками крепкое тело любимого и вкопался лицом в футболку на его плече.

Эти объятия, несомненно, говорили гораздо больше слов.

— Эй, Мертон, никакого клю… Мертон? — Томми, отправившийся за ключом от духовки, но ничего не нашедший в комнате, недоуменно замер на пороге кухни, вертя головой.

Дингла нигде не было. Кухня была пуста. Томми, нахмурившись, медленно зашёл в комнату и принюхался. Взгляд его упал на подоконник, который не было видно с порога, и Томми выдохнул. Видимо, ожидая его, Мертон сел на подоконник, чтобы успокоиться от вида падающего снега. После ревизии в тайник Томаса он был очень взвинченным.

Мертон, вздрогнув, открыл глаза. Иногда голоса Томми и Томаса, а точнее, их интонации были очень похожи…

— Ох! — А вот этого парень совсем не ожидал увидеть… Сон или ритуал подействовал?

Задумываться об этом совершенно не было времени, поэтому парень тут же подскочил к своему Томми. В том, что это был именно он, его милый добряк-Томми, Мертон не сомневался: одного взгляда на него хватило, чтобы это понять. Взяв друга за руки, Мертон протараторил на одном дыхании:

— Приятель, я очень рад тебя видеть, но на всякий случай нужно спешить — не хочу соблюдать клише фильмов и сериалов. Чтобы попасть обратно в своё измерение, вам нужно в воскресенье в полдень ровно, не минутой ранее, не минутой позднее, активировать устройство для переноса. Судя по тому, что ты здесь, оно у тебя было. Повтори время, пожалуйста, это очень важно.

Томми завис, в шоке уставившись на такого… своего… ну, похожего на своего… Мертона, что и слова вымолвить не мог. Но когда Мертон стал говорить со своими привычными строгими нотками, показывая, как это важно, он более-менее пришёл в себя и дёрнул ухом — он снова, чёрт его побери, превратился, сам того не заметив.

— Э-э… в воскресение в полдень, — пробормотал он, во все глаза глядя на Мертона. Его хвост неуверенно шевельнулся из стороны в сторону.

— Молодец! — по привычке похвалил Мертон, улыбнувшись.

Но тут же посерьёзнел и принялся хлопать себя по карманам в поисках хоть какой-то бумажки. К сожалению, перенос разума не предполагал перенос вслед за собой личных вещей, поэтому, ожидаемо, никакого листика не было обнаружено. Но зато нашлась ручка.

— Дай-ка лапу! — попросил Мертон и сам выполнил свою же просьбу, прихватывая Томми за руку и быстро набрасывая туда нужную фразу, а также ещё парочку моментов, возможно, пригодившихся своему двойнику для настройки устройства-переносчика. — А теперь… — выдохнул Дингл уже спокойней, когда работа была закончена. — Вау! — негромко, но весьма радостно воскликнул он, расставляя руки для объятий. — Волчара, привет!

Томми радостно завизжал, совсем как собака, давно не видевшая хозяина, и сжал его так крепко, что у Дингла чуть не треснули рёбра. В конце концов, Доукинс был волком и не всегда правильно прилагал силу. Его хвост вилял из стороны в сторону, а из недр глотки вырывалось что-то, подозрительно похожее на скулёж.

— Я так скучал!.. — прохрипел Томми, прижимая Мертона к себе.

— Я… я тоже… очень скучал, — пропыхтел Мертон, приобнимая друга в ответ. — Но, пожалуйста, полегче. Жизнь без селезенки будет довольно трудна. Хинкали кушать будет нельзя. А они же испортятся… — мягко добавил он, когда заметил, что Томми не собирается сбавлять оборотов.

— О… А ты их ещё не съел? — Томми нехотя отпустил Мертона и мягко добавил: — Тогда лучше не ешь, дружище. Мне кажется, они уже… не такие.

Мертон в этом не сомневался, ведь куплен был этот продукт уже полгода назад… или где-то около этого. Парни приобрели хинкали сразу перед началом нового учебного года, чтобы, в случае необходимости, не заморачиваться над готовкой, а просто сварить продукт и употребить.

— Проверишь, когда вернёшься, приятель, — тем не менее не оставлял надежду он, да и просто хотел немного приободрить Томми. — Как твои дела? Томас — тот ещё радиоактивный перец.

— Он тебя не обижает? — тотчас принял защитную стойку Томми. О, боже, если этот оборотень хоть пальцем коснулся его друга, то он за себя не отвечает!

Хотя Мертон и не выглядел забитым или раненым. Более того — судя по фанатичному блеску в глазах, Томми стоило бы побеспокоиться за Томаса, а не за друга.

— Да нет, — беззаботно фыркнул Мертон. — Как я понял, эта вся хмурость у него напускная. Кстати, мне он чем-то напомнил твоего двойника, собранного из всего самого наихудшего, но, по факту, не такого уж и ужасного. Ты-то как? Вижу, что живой, но интересны подробности. Как я понял, здешние оборотни не так приветливы. Уже приходилось драться? — с волнением вопросил Дингл, то и дело пробегаясь по телу друга взглядом.

— Э-э-э… нет. Хотя местный Чак та ещё сволочь! — Томми вспомнил, как тот относился к местному Динглу, и неосознанно взъерошился, подняв шерсть на затылке. — Представляешь, он укусил Мертона! Не думаю, что Томас был хорошим альфой — Чак явно его не боялся. Неужели Томас ни разу не превращался и не показывал этому парню, где волки зимуют?

— Думаю… нет, — протянул Мертон, слегка нахмурившись при виде напряжения Томми.

Томми нахмурился.

— Как так? Он же оборотень! Как он может не превращаться?

Мертон нервно хмыкнул.

— Знаешь, — медленно пробормотал он. — Возможно, это и к лучшему. В его случае…

Томми недоуменно шевельнул своими треугольными ушами. Он чувствовал волнение Мертона, но никак не мог понять, почему тот нервничал.

— Как бы тебе покороче рассказать… — задумчиво протянул Мертон.

* * *

— В общем, он не умеет контролировать себя. Избегает своего волка, считая его злом, — закончил Дингл свой длинный и, возможно, даже для кого-то увлекательный рассказ о прошедших четырех днях.

При всём этом парень успевал ещё и изучать кухню, в которой оказался, ведь когда у него представится шанс увидеть что-то не от мира сего?

— Мне удалось пообщаться с волком Томаса, тот был вполне себе нормальным парнем. Правда, сначала он хотел всех убить… Но потом исправился, успокоившись и даже пойдя на контакт. Кстати, круг из лунного песка на оборотней всё же действует.

Томми охреневал, слушая Мертона. И ещё больше охреневал от того, какой опасности друг себя подвергал, хоть и рассказывал обо всё этом так, будто сходил на какое-то представление.

Пока шёл рассказ, они вернулись в комнату. Поставив индейку на стол (и закрыв её крышкой на всякий случай, а то здесь ещё и летающие коты есть!), Томми сел на кровать, почти с открытым ртом слушая Мертона. Мертон же, не переставая рассказывать, осмотрел комнату Томаса, ведь она могла рассказать о человеке даже больше, чем его слова. Судя по всему Доукинс, хоть по нему и не скажешь, был парнем довольно аккуратным. Хотя, как подумалось Мертону, чистота в посещении и вещах могла быть заслугой его собственного двойника.

— Ты сильно рискуешь! — с лёгким неодобрением произнёс Томми, когда Дингл выдохся. — Меня нет там, чтобы защитить тебя. Будь аккуратнее!

— Всё хорошо, волчонок! — примирительно ответил Мертон, улыбнувшись другу. — Я очень аккуратен.

Подойдя к кровати, он сел на нее рядом с Томми.

— Ты тоже будь, пожалуйста, внимателен. По рассказам твоего двойника у него здесь где-то бегает стая. Да и существ гораздо больше, чем у нас.

— Да видел я уже его стаю! — махнул лапой Томми. — Нормальные пацаны… Ну, если не считать Чака, конечно. Тот кого угодно доведёт. У них здесь есть этот… как его?.. А, волчий чат. Это типа мысленного разговора. Жутко неудобная вещь, но достаточно ценная, особенно когда существа себя не контролируют. Представляешь, однажды я услышал мысли какого-то оборотня в соседней машине, когда мы с Мертоном отсюда ехали по дороге!

— Ого! Круто, удобная способность. Я читал о чём-то похожем в работах профессора Флюгельхоффа, — поделился Мертон. — Что-то вроде общего сознания у членов стаи. Эта способность помогает волкам в охоте.

«Но немного страшно при мысли о том, как разумные оборотни могут охотится за тобой», — подумал отчего-то Мертон и тут же, мотнув головой, отогнал от себя эту навязчивую мысль.

— Интересно, почему на нашей земле такого нет? — Томми озадаченно почесал затылок. Оборотней и у них хватало, но никто из них никогда не говорил мысленно. Томми даже не знал, что так можно было, пока не перенёсся в другой мир.

— Думаю, что есть, — задумчиво пробормотал Мертон. — Просто у тебя ещё нет настоящей стаи, которая была бы собрана лично тобой.

— Думаешь, можно читать мысли только тех, кто в твоей стае? Хм, звучит логично, — Томми закусил губу. — Но как тогда я прочитал мысли того водителя, которого мы объехали? Он не в стае Томаса, — неуверенно нашёл он неувязку.

— А знаешь, Томми, — подумав, медленно произнёс Дингл. — Иногда ты поражаешь меня тонкостью своих мыслей. Хотя… Мы же не знаем, кто был тот водитель. Да и… Кто-нибудь ещё был с тобой в машине? Слушай, — вспомнив, что друг уже говорил ему, что ехал с Метроном, парень поинтересовался: — А местный Дингл он… того… человек?

— Да, — кивнул Томми. — Он точно человек, пахнет человеком, да и другие оборотни относятся к нему, как к человеку.

«Что-то здесь не так… Может Мертон, — Дингл мысленно хмыкнул, — настолько близок к стае, что его считают своим? Ладно, нужно сначала разобраться в этом вопросе. Не хочу показаться некомпетентным».

— Нужно разузнать об этом подробнее, — добавил Дингл уже вслух. — Но прошу тебя, друг мой, будь предельно осторожен. Мы, Динглы, конечно, умеем расположить к себе, но при этом можем задумать какой-то хитроумный план. Не замечал за моей копией странное поведение? Может быть, излишняя осторожность и правильность? Или скрытая агрессия? Опыт в кино подсказывает, что таким чувакам доверять нельзя.

— Он ведёт себя совершенно так же, как вёл бы себя ты, если бы я был таким, как Томас, — хмыкнул Томми. Хитроумные планы и подозрительность его, как всегда, не особо волновали. Он, прищурившись, вновь втянул запах любимого человека и спросил, слегка приопустив уши: — Сколько ты ещё здесь будешь? Ну… пока не вернёшься?

— Думаю, где-то, — Мертон по привычке взглянул на часы на запястье, но там их, ожидаемо, не оказалось, — до полуночи. Мы проводили с Томасом тот рождественский ритуал — ну, ты помнишь, — и он подействовал. Удивительно. — Парень искренне-счастливо улыбнулся другу.

Он был очень рад его видеть и совсем не хотел прощаться, хоть и понимал, что остаться не сможет. От этих мыслей становилось особенно грустно, отчего где-то там, внутри грудной клетки, неприятно ныло сердце.

— Чем займёмся, приятель? — чтобы разогнать тоску, тихо поинтересовался Мертон. — У нас есть ещё много времени.

Томми грустно прижал его к себе и прикрыл глаза. То, что его возвращение не было стопроцентной гарантией, вызывало странное и печальное ощущение внизу живота. Он даже не знал, что хотел бы делать сейчас. Просто сидеть на кровати, прижав друга к груди, и испытывать его тепло рядом. Вечно.

Мертон позволил обнять себя и сам, немного поколебавшись, обнял друга в ответ.

«Я сделаю всё, Томми, чтобы ты вернулся домой, — уверенно заявил он себе. — Чего бы мне это ни стоило. Ты не должен страдать из-за моих экспериментов. Я всё исправлю».

Для поднятия настроения другу Мертон приподнял руку и, аккуратно вкопавшись пальцами в пышную шевелюру оборотня, мягко потёр местечко за его ушами.

«И больше никаких экспериментов. Жизнь друга не должна подвергаться рискам ради науки!»

Томми слегка улыбнулся, когда друг почесал его за ухом. Хвост его пару раз шевельнулся и затих.

«Согласен», — тихо подумал он, когда Мертон пробубнил ему в шерсть свои умозаключения. И правда, ну эти эксперименты, если из-за них потом столько проблем!

Мертон вздрогнул. На миг ему показалось, что… что он слышал голос Томми.

«Покажется же, — мысленно посетовал он, хмурясь и продолжая поглаживать друга за ушами. Судя по тому, как тот наклонил голову, ему это по-прежнему нравилось. — Видимо, мы уже стали читать друг у друга мысли!»

Томми пожал плечами — по его мнению, чтобы дойти до такого вывода, не нужно было ничего, кроме здравомыслия. Любой адекватный человек так или иначе дошёл бы до мысли, что на друзьях — да, и если подумать, вообще на живых существах, — не лучшая мысль проводить эксперименты.

Когда Томми пожал плечами, Мертон нахмурился ещё сильнее. Что-то было не так. Мысленная фраза «читать друг у друга мысли» вдруг показалась не особо забавной, ибо Доукинс уж очень чётко реагировал на любые его мысленные доводы. Чем черт не шутит, нужно было проверить.

«Томми, ты же слышишь меня?»

— Ну да, на слух не жалуюсь, — пробормотал Томми и вздохнул: часы тихонько тикали где-то сбоку, и это нервировало его чувствительные уши. Секунды уплывали, как песок, и от этого становилось грустно.

«Ты про мысленный слух?» — отстранившись и явно демонстрируя Томми свои сомкнутые губы, мысленно поинтересовался Мертон.

Томми посмотрел на него — и озадаченно склонил голову набок, как собака, которая недоумевала.

— Как ты это делаешь? — удивился он.

— Не знаю, — шумно выдохнул Мертон, пока не понимая, как относиться к подобному открытию. — Но это делаю не я, а мой двойник. Слушай, а давай-ка взглянем на его прибор для переноса? Где он его хранит?

Оставлять друга на попечение собственной копии Динглу хотелось всё меньше и меньше.

— Я… я не… А, в лаборатории, вроде. — Томми нахмурился, пытаясь вспомнить путь туда. — Кажется… это куда-то… вверх по коридору? Мертон туда нёс шт… Вот блин! — Томми вдруг вспомнил, что железки, которые Дингл приготовил для машинки, остались на кухне, и резво вскочил. — Бежим!

Мертон тут же подскочил. По волнению Томми было понятно, что что-то шло не так…

Путь на кухню найти было не так сложно. Кажется, это общежитие было устроено так, что все дороги в нём вели на кухню. Тем более, они недавно оттуда пришли.

К счастью, железки Мертона были на месте. Кто-то убрал их со стула, на которые Дингл положил их, видимо, перед тем как перенестись, и разложил на комоде возле двери. Над ней была табличка, гласившая: «Пожалуйста, убирайте своё гавно за собой! Убирающаяся нежить сто лет как в отпуске!»

— Вообще-то, говно, — не удержался от демонстрации своих сомнительных орфографических познаний Мертон. Томми разглядывал коробку с какими-то железяками, в то время как Дингл не совсем понимал, что это вообще такое.

Томми повёл ухом в его сторону, но промолчал. Его навыки грамматики были не столь впечатляющи, чтобы давать комментарии.

— Мертон говорил, что эти железки нужны для ремонта машинки, — произнёс он, беря коробку.

— Мгх, — издал неопределённый звук Мертон, склоняясь над коробкой. Его устройство выглядело совершенно по-другому. Разве что в коробке находилось другое изобретение? — Пойдём в комнату?.. — предложил Дингл, когда первичный анализ был завершён.

— В лабораторию не хочешь заглянуть? — удивился Томми.

— После лаборатории, конечно же! — закончил Мертон немного смущённо, будто бы рассеянность двойника перенеслась на него. Подхватив на руки коробку, парень выжидающе посмотрел на друга.

Томми только сейчас понял, что забыл, где лаборатория, и смущённо опустил уши. Однако признаваться в этом было неловко, и он прибёг к помощи носа. Запах Мертона был неярким и каким-то слишком горьким, но Томми всё-равно смог взять след и уверенно повёл своего Дингла сквозь хитросплетения коридоров.

К счастью, по пути им никто не попался. Лишь проплыл мимо водяной-уборщик, лениво толкая перед собой наполненную хозяйственными принадлежностями тележку, но не обратил внимание на спешащих куда-то юношей.

Наконец Томми затормозил возле одной из дверей.

— Нужен ключ, — подметил очевидное Мертон, разглядывая защелкнутый наглухо замок. — Интересно, этот парень, — Дингл указал на себя, — носит его с собой или где-то прячет?

Можно было, конечно, устроить и масштабные поиски, но Мертон, осмотрев ближайшие к лаборатории места и собственные карманы, быстро оставил эту затею. Чтобы не терять зазря время, он предложил Томми вернуться в комнату и просто нарисовать схему своего шлема. Это могло бы помочь его двойнику построить что-нибудь аналогичное. Так как Томми нифига не смыслил во всех этих технических штучках, то послушно закивал. В конце концов, если кто и мог понять местного Мертона, то только его двойник из параллельного мира.

По пути в комнату они наткнулись на молодого веркота. Тот как-то странно глянул на Мертона, повёл носом и слегка взъерошился. Томми мгновенно задвинул Мертона за спину и слегка оскалился. Он всё ещё не мог понять, какой статус был у местного Дингла в этом общежитии, и не мог рисковать своим другом.

Однако веркот не спешил нападать. Оно и понятно — он был раза в два мельче Томми. Сморщив нос, он сипло пробормотал что-то типа:

— Псины!.. — и ушёл, хлопнув одной из ближайших дверей.

— А тут все вежливые, — выдохнул Мертон, когда странного вида парень, похожий на смесь человека и кошки, отошёл. — А как же хвалёная толерантность?

— Знаешь… Я немного побыл в этом мире, так что могу сказать точно — здесь далеко от толерантности, — хмуро заметил Томми, вновь начав движение в комнату. Но в этот раз он шёл, постоянно вертя ушами, чтобы сразу определить, откуда придёт опасность.

Мертон больше не разговаривал. Осторожность Томми будто бы передалась и ему, заставляя напрягаться и прислушиваться ко всем звукам, происходящим вокруг, а их было немало. Лишь оказавшись в комнате, Мертон почувствовал себя немного в безопасности.

Получив от друга листок, он принялся за дело. Вспомнить чертежи было делом непростым, но чёрточка за чёрточкой рисовалась, и Дингл постепенно восстанавливал в памяти каждую деталь.

— Как быстро ты понял, что не дома? — поинтересовался Мертон тихо, желая провести с другом как можно больше времени, хотя бы в таком плане. Томми явно нуждался в поддержке.

— Да почти сразу, — пожал плечами Томми.

Пока Мертон чертил на поданном им листке какие-то неведомые закорючки, он поставил чайник — к счастью, для этого не надо было идти на кухню. Тёплое им не помешает, ведь в общежитии, несмотря на камины, было достаточно прохладно. И ладно он — он ещё до сих пор не обратился обратно в человека, и шерсть не давала мёрзнуть ни на грамм. А вот Мертону точно не помешает согреться.

— Стая Томаса стала дёргать «волчий чат», а Мертон подумал, что я хочу его побить, — Томми фыркнул. — Тут даже я заметил неладное. Ведь я никогда не бил тебя, дружище!

«Хотя иногда, — Мертон поглядел на изрисованные листы с чертежами, — и следовало. Возможно, это бы уберегло твою задницу, дружище, от приключений».

Вздохнув и улыбнувшись зыркнувшему на него Томми, Дингл покрепче запахнулся в джемпер. Временами его тело — точнее, тело его двойника, в которое попало его перенесённое сознание, — будто бы охватывала странная дрожь. Парень был склонен списывать её на нервы.

— Кто знает, — пробормотал Томми.

Увидев, что Мертон мёрзнет, он приблизился к нему и, сев на кровать, прижал к себе. Так друг должен был согреться и перестать дрожать, словно мокрый щенок.

Дингл улыбнулся, почувствовав приятное дружеское тепло. От таких крепких согревающих объятий ему действительно становилось лучше.

— А ведь Рождество действительно особенный праздник, — тихо заметил он, снова склоняясь над чертежами, но делая это так, чтобы не терять с Томми телесного контакта.

Мертон готов был бы вечность пронежиться в объятиях любимого, прижимаясь к его груди лбом и ощущая на себе тяжесть тёплых рук. Но, даже подарив парням шанс на воссоединение, судьба никак не оставляла их в покое, так как откуда-то снизу вдруг раздался громкий окрик:

— Томми! Мертон! К столу!

Томас глухо зарычал, услышав голос человеческой мамаши Доу. Нет, она ничего плохого ему не сделала, но сейчас сама мысль о том, что надо оторваться от Мертона и пойти вниз, казалась едва ли не кощунственной. Да и есть после превращения Томас не хотел — боялся, что сытое чудище вырвется на свободу, а он снова ничего не сможет сделать.

— Может, если не отвечать, то о нас забудут? — с надеждой прошептал Мертон.

Томас поморщился.

— Местный Дингл утверждает, что это вряд ли, — пробурчал он и добавил недовольно: — Les gens sont plus ennuyeux dans ce monde, Merton.⁽¹⁾

Мертон искренне не желал видеться ни с кем, боясь, что и так напряжённая за эти несколько тяжёлых дней кукуха просто скажет ему прости-прощай, но сказанная Томасом фраза помогла ему определиться с последующими планами.

Приподняв голову, парень укоризненно поглядел в лицо своего оборотня. Порой нетерпимость Томаса к людям — да и в целом ко всем существам — Мертона напрягала. Хоть и отчасти он был с любимым согласен — люди, впрочем, и не только они, часто вели себя как придурки.

Но мама Доукинза ничего не сделала и игнорировать её просьбы было как-то… Некрасиво?

— Oui. Mais je pense qu'ils ne sont pas les seuls, ⁽²⁾ — улыбнувшись, заметил он и сел.

Томас закатил глаза и последовал его примеру.

— Vous ne les connaissez tout simplement pas encore⁽³⁾, — пробормотал он.

— D'accord. Pourquoi t'ennuient-ils? Réponse: les gens-ne convient pas,⁽⁴⁾ — спокойно поинтересовался Мертон тогда.

Томас вздохнул. Они с Мертоном только встретились, а уже грызутся. Странно. Обычно его Мертон был более робким. А сейчас даже не заикался…

— Ils sont très ennuyeux. Ils discutent constamment, font du bruit et essaient de poser des questions. Il y a beaucoup de questions. Ils ont aussi collé leurs ampoules brillantes partout!⁽⁵⁾ — Томас подумал, а потом неохотно добавил, не пытаясь замолчать очевидное: — Ils cuisinent bien. Mais ils en demandent beaucoup!⁽⁶⁾ — не удержался он.

Дингл, видимо, другого ответа не ожидал. К словам Томаса он отнёсся с большим пониманием. Ведь он не понаслышке знал, как раздражают внутреннего зверя яркие вспышки и громкие звуки.

— Mieux que moi? — чтобы немного приободрить Томаса, произнёс тогда Мертое и добавил, ласково, но осторожно погладив любимого по руке: — Je suis content d'entendre ton excellent français. C'est génial!⁽⁷⁾

В глазах Томаса зажглась непривычная нежность. Всё-таки долгая разлука какого угодно вредного волка превращала в тоскливого пса.

— Il n’y a personne de meilleur que toi⁽⁸⁾, — тихо произнёс он и ещё тише добавил, не понятно, к чему конкретно: — Merci.

— Je t'aime, Tom! Tu le sais.⁽⁹⁾ — Мертон стеснительно улыбнулся и в довесок к своим словам переплёл с любимым пальцы, трепетно касаясь его. — On peut penser que cette histoire nous a aidés à mieux nous voir de l'extérieur. Et aussi tester notre relation pour la force. Merci⁽¹⁰⁾, — закончил он фразой своего оборотня, вкладывая в это небольшое слово всю тоску и нежность прошедших четырех дней.

Французская речь снова заставила Дингла грустить. Ведь она напоминала ему те относительно беззаботные периоды жизни, когда всё ещё было более-менее легко и единственной сложностью была контрольная по французскому языку. Ну, для Томаса. Для Мертона контрольная совершенно не представляла никакого труда.

— C'est vrai, chérie⁽¹¹⁾, — произнёс Томас, легко касаясь его волос губами.

Но тут, словно переключив в голове какую-то рукоять, Томас будто почувствовал себя слишком сентиментальным. Резко отдёрнувшись, он тряхнул головой, вздохнул, и произнёс уже более привычным грубоватым голосом:

— Идём мы, идём!

Через мгновение после его слов дверь раскрылась, и миссис Доукинс, не дождавшаяся от них ответа и получившая его в один момент с открытием, кивнула и снова ушла.

Спустившись вместе с Томасом вниз, Мертон невольно задумался о том, что попади он в такую ситуацию, как любимый, то, наверное, точно не смог вернуться обратно. Хотя бы потому, что весьма быстро терялся и не умел толком врать. К счастью, этого от него пока не требовалось, да и родители Томми были весьма приятными ЛЮДЬМИ, которым достаточно было чуть смущенно улыбнуться, чтобы они растаяли и занялись своими делами, прекратив расспросы.

В доме Томми было уютно, знаете, так по-человечески уютно и мило. Проведя уже не одно Рождество в кругу оборотней, Мертон знал, с чем сравнить.

Томас чувствовал себя чужим на этом празднике жизни. Все вокруг радовались, праздновали, а ему приходилось раз за разом напоминать себе, что всё было хорошо и он не считал их всех едой. Волк никак не хотел заткнуться после превращения и уйти вглубь головы. Зря он подумал, что тварь затаилась — вон какая активная, едва пирог с почками почуяла!

Заметив, что старший брат Доу, Дин, странно косится на него, Томас взял с подноса куриную ножку и принялся жевать её, стараясь не смотреть в ту сторону. А смотреть на Мертона, ибо там он мог увидеть по-настоящему счастливого человека. И как мало надо человеку для счастья!

Мертон искренне старался быть «своим». Он улыбался, отвечал общими фразами на какие-то вопросы. Общаясь с Доукинсами, парень понимал, почему Томми был таким открытым и воспитанным. Ибо родители у него были просто чудо! Жаль, конечно, что это не помогало Томасу.

Пользуясь тем моментом, пока родители Томми заговорили между собой, Мертон аккуратно придвинул ногу к дёргающейся ноге своего оборотня и, поймав его плавающий рассеянный взгляд, ободряюще улыбнулся ему, одними губами прошептав:

— Я люблю тебя. Всё хорошо.

Томас судорожно кивнул, давая понять Мертону, что держится, после чего вновь уставился на поднос с курицей. Та была слегка не прожарена, но ему так даже больше нравилось.

— Ребята, чего вы такие напряжённые? — вдруг, улыбаясь, уточнил мистер Доукинс, и Томас чуть не подавился.

— С чего ты взял?.. — хрипло произнёс он.

Мистер Доукинс мультяшно закатил глаза.

— Я не слепой, — фыркнул он. — Что-то случилось?

«Нужно что-то сделать», — мысленно запаниковал Мертон, усиленно представляя, как бы мог повести себя его двойник из этой вселенной в похожей ситуации. На ум, к сожалению, приходили лишь какие-то странные шуточки, которая явно могли бы подождать до лучших времен.

Миссис Доукинс по-своему истолковала их молчание и загадочно заулыбалась. Вообще, родители выглядели так, словно думали о чём-то забавно-любопытном — их лица были озарены доброй усмешкой, а в глазах плясали чертенята. Томми, увидев это, мысленно насторожился. Обычно такие взгляды не предвещали ничего хорошего.

Мертон сглотнул, почувствовав странную перемену в поведении старших Доукинсов. Будто бы они о чём-то догадывались, но о чём? Кажется, самое время вспомнить, что там рассказывал Томми.

Итак, его родители были простыми людьми. О проклятии сына и его приключениях они не знали. Значит, следовало общаться с ними как с обычными людьми?

— Томми часто рассказывал о домашних праздниках, — чтобы как-то прервать возникшую неловкость, тихо начал разговор Мертон. — В колледже даже пытался украшать комнату… — Парень улыбнулся, вспомнив этот период в своей жизни. — Это было здорово. Всегда хотелось побывать на празднике из его рассказов…

1) В этом мире люди более раздражающие, Мертон.

Вернуться к тексту

2) Да. Но не думаю, что только они.

Вернуться к тексту

3) Ты просто с ними пока не знаком

Вернуться к тексту

4) Ладно. Чем они тебя раздражают? Ответ: люди — не подходит.

Вернуться к тексту

5) Они очень докучливые. Постоянно болтают, шумят и пытаются расспрашивать. Очень много вопросов. А ещё они везде натыкали своих блестящих лампочек!

Вернуться к тексту

6) Они хорошо готовят. Но много спрашивают!

Вернуться к тексту

7) Лучше меня? Я рад слышать твой отличный французский. Это здорово!

Вернуться к тексту

8) Лучше тебя никого нет

Вернуться к тексту

9) Я люблю тебя, Том. И ты это знаешь.

Вернуться к тексту

10) Как видишь, эта история помогла нам лучше увидеть себя со стороны. А также проверила наши отношения на прочность. Спасибо.

Вернуться к тексту

11) Это точно, дорогой

Вернуться к тексту