Человек Чести (гет)

«И как раз когда я думал, что развязался — они меня снова втягивают.» ~ Майкл Корлеоне, «Крёстный отец. Часть III» (1990)

* * *

Очнувшись, я ощутил, что меня затолкали на знакомое пассажирское сиденье моей машины. В глазах было как в тумане, голова пульсировала от боли, отдающей в спину, но я чувствовал запах кожи сидений. Инстинктивно я попытался поднять руки, чтобы пощупать затылок, но вдруг осознал, что мои запястья связаны вместе.

Затем я вспомнил последнее, что со мной произошло. Я вспомнил Блейк, драку в моей спальне и удар по моему затылку. И слова, которые она произнесла перед тем, как вырубить меня.

Я посмотрел в сторону и уставился прямо в ствол Гэмбол Шрауда, когда Блейк Белладонна угрожающе наставила его на меня. Она забралась на водительское сиденье с ключами от моей машины.

— Даже не пытайся! — зашипела Блейк на меня, возясь с ключами и заводя машину. Высокоэффективный двигатель взревел, когда она повернула ключ и привела машину в движение, держа своё оружие, наставленным на меня.

Это было плохо, так ужасно во многих смыслах.

— Блейк... Мне нужно, чтобы ты меня выслушала, — сказал я ей спокойным и ровным голосом. Я не думал, что она застрелит меня. Мне было трудно представить, что кто-то из команды RWBY может быть убийцей. Но, по всей видимости, Блейк была бывшим членом Белого Клыка. Если кто-то из этой команды и мог убить меня, то точно она.

— Заткнись! — сказала она мне, выезжая с одной рукой на руле из переулка на другую сторону улицы. — Что бы ты не собирался сказать мне, можешь сказать это в участке.

Я сильно сомневался, что Блейк пристрелит меня за попытку завязать разговор. Она хотела засадить меня за решётку, а это означало, что я был для неё бессмысленен как труп.

— Ты не хочешь отвозить меня к копам, Блейк, — предупредил я её самым спокойным и ровным голосом, на который только был способен в такой ситуации.

Её глаза переместились с дороги на меня, две янтарные радужки смотрели на меня с подозрением и злостью.

— Тебе не удастся отвертеться парой слов, Жон, — сказала она мне. — Я дала тебе шанс рассказать мне правду, я хотела помочь тебе, но ты отказался. Теперь тебе придётся иметь дело с последствиями.

Я долго пялился на неё. Меня посетила мимолётная мысль попытаться вырваться. Я мог бы попытаться вывернуться и выброситься за дверь, но я сомневался, что смогу сбежать от неё достаточно быстро со связанными руками. Она сможет схватить меня прежде, чем я успею расстегнуть ремень безопасности, который она так благородно закрепила за мной, и открыть дверь — в общем, не вариант, точно не со связанными руками. Я подумывал попытаться дать отпор, у меня была пара пушек, спрятанных в панеле и в бардачке машины. Но я не верил, что, учитывая тесноту салона, смогу противостоять ей хоть как-то в драке. И, несмотря на происходящее, я не желал вредить Блейк.

Разговор действительно казался мне лучшим и единственным выходом сейчас.

— И что же это за правда, Блейк? — спросил я её, сохраняя голос настолько спокойным и неугрожающим, насколько мог.

Она бросила на меня взгляд, когда мы остановились на светофоре — даже когда она находилась в процессе похищения члена мафии и доставке того в полицию, она старательно соблюдала ПДД.

— Ты работаешь на Торчвика! Ты помогаешь ему и Белому Клыку воровать прах! — сказала Блейк мне. — Или, как минимум, ты работаешь на того Джентльмена, о котором до меня дошли слухи. Но я видела тебя той ночью в доках. Ты воруешь у ПКШ, у компании семьи Вайсс.

Мне почти хотелось чуть-чуть посмеяться. Ей было невдомёк, что я и был тем самым Джентльменом, о котором она говорила.

— Почему ты никому не рассказала, что видела меня там? — спросил я её, не было смысла отрицать, что я был в доках той ночью. Однако, я всё-таки ожидал, что она расскажет об этом всей своей команде, пока же складывалось впечатление, что она скрыла это от них, и я хотел знать, почему.

— Я... я думала, что мне привиделось, — сказала Блейк мне, тряхнув головой. — Там был полнейший хаос и было темно, я не была уверена в том, что видела. Я подумала, что это ты, но я не собиралась по ошибке клеветать на твоё имя перед Руби, Пиррой или кем-то ещё. Я не верила своим глазам, потому что не могла поверить, что видела...

— Ты не могла поверить, что в ту ночь видела именно меня, — сказал я, кивнув ей.

Так вот почему Вайс и Пирра не подозревали меня в ту ночь. Она не рассказала им обо мне, потому что отрицала самой себе, что это я крал весь тот прах в маске Белого Клыка. Я не мог винить её за то, что она сомневалась в увиденном, я бы и сам не поверил, не будь это я.

— Я не верила, пока не увидела тебя в том клубе, — сказала Блейк, тряхнув головой. — В этом костюме, дружишь с Фрэнки Мартином, и Вайсс сказала мне, что видела, как ты разговаривал с Джуниором. Тогда-то я и поняла, что это действительно был ты, — она бросила на меня тяжёлый взгляд. — Я хотела помочь тебе, я думала, что ты очутился там не по своей воли, но ведь всё совсем не так, не так ли?

— Блейк... сейчас я попрошу тебя очень внимательно выслушать меня, — сказал я ей. — Моя поездка к копам закончится совсем не так, как ты себе представляешь.

— Думаешь, что сможешь спасти свою шкуру какими-то дешёвыми словами?! — выплюнула она. — Я видела тебя! Ты сам признаешь, что это был ты в доках!

— Да, я там был, — сказал я ей, отрицать это было бессмысленно. — Но поверь мне, это твою шкуру я сейчас пытаюсь спасти. Сейчас на кону стоит твоя жизнь.

— Я не боюсь тебя, — сказала она мне. — Или Торчвика, или этого Джентльмена, на которого ты работаешь!

Я хотел сказать ей, что она дура, если не боится. Роман был силой, с которой нужно было считаться. Но сейчас я говорил совсем не об этом.

— Позволь мне рассказать тебе, что произойдёт, как только я переступлю порог этого полицейского участка, Блейк. Меня подвергнут законной процедуре, я буду отрицать всё и вся, а то, что ты скажешь обо мне, будет воспринято не больше, чем слухи, — изложил я ей простые факты. — Половина копов в этом городе куплена, так что я тебе даю гарантию, что они замнут всё дело. Я не увижу тюремной камеры, и тебе повезет, если они вообще решат взять мои отпечатки. Они попросят твою лицензию Охотника, которой у тебя нет, спросят о достаточных основаниях для задержания, которые в лучшем случае сомнительны, и даже не потрудятся спросить об ордере на арест, потому что у тебя нет значка. Я вызову своего адвоката, и поверь, через полчаса ко мне приедет команда лучших адвокатов в городе, и я выйду с ними, пока они будут забрасывать тебя обвинениями! Единственный человек, который пострадает от этого, будешь ты, а не я.

Мафиози должны знать всё о правовых процедурах и своих законных правах. О-Уси вдолбила мне в голову, что без адвоката нельзя даже открывать рот. Право хранить молчание дано не просто так, поэтому гангстеры знают, что, когда дело доходит до ментов, лучше заткнуться и позволить говорить адвокатам. Арест это всегда плохо, но умники всегда ожидают, что рано или поздно это случится, и потому им говорят, как в таких случаях надо вести себя. Больше всего нам говорят держать язык за зубами, потому что считается благородным взять вину на себя, но не сдать кого-то. И неважно, невиновен ты или нет.

Но у меня были некоторые сомнения. Эти правила, по-видимому, не распространялись на всех, кто находился под каблуком Озпина. Я уверен, что Блейк так и не заставили объяснить свои действия в доках. А учитывая все те законы, которые нарушила Янг, разгромив клуб Джуниора, становилось всё более очевидным, что закон не распространяется на всех.

Я видел, как Блейк обдумывает мои слова. Она видела в них логику. Я мог легко представить, что это эмоции привели её сюда, в такую ситуацию, но немного логики позволило ей найти в них бреши. Однако, логика, которая исходила из уст человека, воспринимаемого как врага, никогда не была самой убедительной. У неё были все основания не верить мне.

— Ну и ладно... засуди меня! Используй все свои грязные юридические уловки, на которые ты только способен, Жон! Это не спасет тебя от правосудия!

— Я избегу правосудия! — сказал я ей с полной уверенностью. — С точки зрения закона преступник здесь ты, а не я! Незаконный арест, взлом и проникновение, нападение, угон машины. У тебя уже огромная пачка преступлений, Блейк! И как ты думаешь, что произойдёт, если дело дойдёт до суда? Думаешь, твой бантик спрячет те ушки, которые ты так старательно прячешь? Думаешь, они не узнают, что ты террорист? А они узнают, Блейк!

Блейк нахмурилась, очевидно, она не подумала о том, что её собственное грязное белье всплывёт на поверхность. Хотя моя голова чуть ли не раскалывась, мне всё равно удалось додуматься до всего этого. Тем временем, Блейк явно была не знакома с дорогами в Вейле, она уже упустила возможность свернуть на улицу к ближайшему участку, или она обдумывала мои слова и тянула время. Она встряхнула головой, откидывая волосы цвета воронова крыла.

— Нет... если бы ты был так уверен, что выйдешь сухим из воды, тогда бы ты просто позволил мне сделать это, — рассуждала она. — Ты не просто так пытаешься избежать полиции!

— И ты чертовски права! — честно сказал я ей. — Я не буду выглядеть хорошо, если мне придётся обратиться к адвокатам Семьи из-за того, что кто-то узнал меня в доках и решил поиграть в мстителя! — объяснил я ей. — Я буду выглядеть плохо, и это будет невероятно подозрительно, тем более что я уже отрицал, что дружу с тобой и что ты меня узнала. Люди видели, как мы танцевали вместе, это навлечёт абсолютно все подозрения на нас обоих. Мне уже приходилось уклоняться от вопросов о тебе, но если ты это сделаешь, я больше не смогу от них уклоняться.

— Значит, Торчвик спрашивал тебя обо мне, а? — спросила Блейк меня, её любопытство разгорелось.

— Не Роман... Адам! — сказал я, выпуская эту разрывную прямо на неё. Я ощущал себя жестоким, используя его имя в качестве оружия, это было похоже на угрозу, которую я не хотел озвучивать. Но Блейк хотела знать правду, и что ж, вот она правда.

Это имя почти заставило её остановиться. Её брови нахмурились от тревоги, а на лице, которое, как я всегда знал, демонстрировалось спокойствие и безмятежность даже в самых опасных ситуациях, появился оттенок неоспоримого страха. По её телу прошла дрожь, но она взяла себя в руки.

— Ты лжёшь! — прошептала Блейк мне. — Ты просто пытаешься залезть мне в голову и напугать меня!

— Он в городе, Блейк! — рассказал я ей, ненавидя то, что она думает, будто я просто пытаюсь запугать её. — И я не знаю почему, но у него на тебя зуб! Он хотел, чтобы я рассказал ему всё о тебе и твоей команде, но я ничего ему не рассказал!

— Лжец! — шипела Блейк, она была зла, но я слышал страх в её голосе.

— Тогда откуда я знаю это имя? — спросил я её. — Откуда я знаю, что он жестокий мерзавец, который обозлён на весь мир? Откуда я знаю, что он хочет навредить тебе и всей команде RWBY?

— И что теперь?! — сказала она, выезжая на ещё одну улицу ближе к полицейскому участку. — Ждёшь, что теперь я буду благодарна тебе за то, что ты не продал ему меня и остальную мою команду?!

— Ты знаешь Адама лучше меня, — сказал я ей. — Думаю, ты лучше нас двоих можешь понять, насколько всё это опасно. Я не ищу от тебя благодарностей, но ты схватила меня, надеясь найти ответы — ну так вот они.

Блейк остановила машину прямо напротив участка, но осталась сидеть, уставившись на приборную панель. Она обдумывала мои слова, и я не стал настаивать на своём, чтобы добавить к сказанному ещё что-нибудь. Нерешительность была ясна как день на её лице. Было так странно видеть Блейк такой, я едва знал её в Биконе, но она всегда была такой спокойной и тихой и не проявляла на публике никаких эмоций. Я бы не назвал её холодной, просто сдержанной, как будто ей не было что сказать, как будто она довольствовалась наблюдением со стороны и вмешивалась только тогда, когда чувствовала в этом необходимость.

Но прямо сейчас я видел, как она мысленно борется с моими словами, как она спорит сама с собой, с риском против того, что она считает правильным. Она глубоко выдохнула и посмотрела на меня.

— Я не могу просто отпустить тебя! — твёрдо сказала Блейк.

Вот и всё. Блейк всё ещё сомневалась, но была полна решимости убедиться, что эта маленькая авантюра не закончится тем, что она уйдёт с пустыми руками. Какие бы сомнения я ни посеял, она не собиралась позволять мне просто уйти. В этом я мог её понять.

Я вздохнул, когда мне в голову пришёл единственный оставшийся вариант, который я рассматривал. Мне он не нравился, я не был в восторге от него, но я не видел иного выхода из этой ситуации. Я слишком долго избегал этой возможности, и, похоже, теперь мне придёдся проглотить эту пулю.

— Звони Озпину, — сказал я ей, стараясь скрыть страх в голосе.

— Что?! — воскликнула она, явно смущённая тем, что я говорю ей позвонить самому директору.

— Если ты не собираешься отпускать меня, тогда ты должна позвонить Озпину, он поставит всё на свои места, — устало сказал я ей. — Никаких копов... никаких предупреждений Адаму или другим членам Семьи... только ты и Оз.

Её глаза сузились от недоверия.

— Почему он? — с подозрением спросила она.

— Думаешь, это какая-то уловка? — спросил я её. — Поверь мне, Блейк, я не настолько хорош в игре с системой. Есть... есть кое-что, что ты должна понять.

— Типа что? — спросила она меня.

— Ты всё равно не поверишь мне, если я скажу тебе, — сказал я ей, покачав головой, не желая признаваться ей в правде. От меня это прозвучало бы как ложь.

Блейк сузила глаза, ожидая какого-то подвоха, но так и не смогла придумать, как я могу её обмануть.

— Если ты попытаешься сбежать, я просто поймаю тебя, — угрожающе предупредила она меня, давая понять, что держит ствол Гэмбол Шрауда наготове. Я не сомневался, что она выстрелит, если я попытаюсь сбежать.

— Хорошо... но тебе, наверное, лучше убраться отсюда, пока какой-нибудь полицейский не вышел из участка и не заметил, что ты держишь меня на мушке, — сказал я ей.

Блейк на мгновение задумалась над моими словами, после чего вырулила машину и уехала подальше от участка. Пока она ехала, она достала свой свиток и нахмурилась.

— Жон, у меня как бы нет его личного номера, — сказала она мне, уже начиная сомневаться в правильности выбранного курса.

— У меня есть номер, который ты можешь попробовать, — сказал я ей, после чего перечислил ряд цифр, которые я запомнил, давая Озпину все те отчёты. Я не был уверен, что это сработает, но решил, что должен хотя бы попробовать.

Блейк бросала на меня подозрительный взгляд, пока набирала цифры и нажимала на кнопку вызова.

— Что, если он спит? — спросила она.

— Тогда нам стоит пойти выпить кофе и ждать до рассвета, — предложил я, сам почти не сомневаясь, что Озпин возьмёт трубку.

Я долго слушал гудки звонка, их было намного больше, чем когда я пытался позвонить по этому номеру с обычного свитка, а не с одноразового, который разлетелся на куски. Я чувствовал себя более чем немного расстроенным, слушая этот звонок.

— Алло? Мисс Белладонна? — спросил голос Озпина по громкой связи, когда он ответил на звонок.

Я понятия не имел, как всё пройдет, я не говорил с Озпином уже несколько месяцев и не представлял, в каком положении я с ним нахожусь. В последний наш разговор он уже начал сомневаться во мне и дал мне шесть недель на получение ответов, которых у меня не было. И эти шесть недель истекли.

— Здравствуйте, профессор, — поздоровался я с ним прежде, чем Блейк успела вставить хоть слово. Она словно бы, сама растерялась, когда я небрежно поздоровался с ним.

Последовала долгая пауза. Мне нравилось представлять, что я немного удивил его, заговорив с ним так.

— Мистер Арк? — спросил он наконец.

— Да, это я, — сказал я со стоном. — Боюсь, я тут немножко встрял.

— Почему вы звоните со свитка мисс Белладонны? — спросил он меня с любопытством в голосе.

— Я... я тоже тут, сэр, — сказала Блейк, наконец-то вступая в разговор. Она бросила на меня недоуменный взгляд, а затем посмотрела на свиток в своих руках. — Я, э-э... я поняла это только несколько дней назад, но я видела Жона в доках той ночью, он работал на Романа, — рассказала она ему. — Я... я схватила его и собиралась отвести в полицию... но он убедил меня позвонить вам.

На стороне Озпина снова наступила долгая пауза, и я слышал, как моё сердце билось в груди. Я понимал, что использовать Озпина в качестве своего карточки для выхода из тюрьмы — дело очень рисковое. Часть меня задавалась вопросом, не скажет ли он просто Блейк сдать меня и дать нас обоих на откуп закону в процессе.

— Я бы хотел встретиться с мистером Арком, — произнёс наконец Озпин через свиток Блейк. — Где я могу встретиться с вами?

— Я... я не знаю... сэр, — сказала Блейк, чувствуя себя не очень комфортно из-за всего этого.

— Хорошо... отведите мистера Арка на Беллавский пляж, он прямо за городом, — проинструктировал он её.

— Я не знаю, где это, — сказала ему Блейк.

— Я знаю, — сказал я ей. — Едь на шоссе тридцать два на запад, пляж будет прямо по дороге.

Это был тот самый пляж, на который я ходил вместе с Кардином на встречу встречу с Кензо. Именно там мы спланировали убить Михаила и Рё. Это было достаточно приемлемое место для уединённой встречи, в это время суток там никого не было, а если бы и был, то его было бы достаточно легко обнаружить.

— Отлично, — сказал Озпин мне. — Мне потребуется немного времени, чтобы прийти туда из Бикона. Подождите меня там, и мы со всем разберёмся.

— Увидимся там, — сказал я ему, после чего Блейк повесила свиток и сделала несколько поворотов, чтобы выехать на шоссе.

Мы ехали в тишине, я неловко сидел на пассажирском сиденье со связанными руками и всё ещё в одних трусах после того, как меня разбудили и похитили. Я смотрел, как мимо нас проезжали другие машины, когда мы на некоторое время оставили город позади. Я всё думал о том, что скажу Озпину, но ничего сносного в голову просто не шло. Сам я считал, что мне повезло, что он вообще согласился встретиться со мной, но я не знал, чего ожидать от встречи с ним.

В какой-то момент тишина всё-таки была нарушена.

— Что происходит, Жон? — спросила Блейк, первой заговорив. — Зачем Озпину говорить с тобой? — спросила она, выруливая на поворот к пляжу и занимая место на парковке. Она заглушила двигатель и посмотрела на меня в темноте салона.

— Долгая история, — сказал я ей, протяжно вздохнув.

— Не похоже, что нам есть чем ещё заняться, пока мы сидим и ждём здесь, — отметила она.

Я вздохнул, Блейк, вероятно, всё равно узнает обо всём этим вечером, но я не видел смысла начинать чесать языком, не получив от этого ничего взамен.

— Может, если ты дашь мне закурить, я посмотрю, буду ли я разговорчив, — сказал я ей.

Блейк бросила на меня долгий и молчаливый взгляд, прежде чем отвернуться от меня.

— Ладно, — сказала Блейк мне. Она потянулась вниз к своим ногам и бросила мне пару штанов. — Вот... Я не хотела, чтобы ты сидел в камере в одних трусах, поэтому взяла немного одежды. Где ты держишь свои сигареты? — спросила она, соглашаясь на мои условия и предлагая мне сохранить хоть какое-то достоинство вместе со штанами.

— В панели, — сказал ей, просунув ноги в штанины и застегивая брюки, которые она явно подобрала с пола. Она также протянула мне рубашку, на что я в ответ просто протянул ей свои связанные запястья.

— Серьёзно? — спросил я, показывая, что не могу просунуть руки в рукава, будучи связанным.

Она с сомнением посмотрела на меня, открывая панель по центру машины.

— Я не сбегу от тебя, — сказал я ей. — Да даже если сбегу, куда я подамся? До города сорок миль, и я как-то сомневаюсь, что ты захватила для меня ботинки. Но ты можешь наставить на меня своё оружие, если хочешь.

— Ладно, — сказала она, взяв Гэмбол Шрауд и разрезав шнуры.

Я помассировал запястья, после чего натянул рубашку и начал застёгивать её. Я заметил, что Блейк смотрела на мою грудь, покрытую татуировками, изображающими львов-близнецов Сиса.

— Когда ты успел сделать себе татуировки? — спросила она, не отводя от меня ствол оружия. Было почти лестно, что меня считали угрозой.

— Несколько месяцев назад, — ответил я ей. — Когда я работал на Джуниора... мне их совсем недавно закончили.

Я закончил застегивать рубашку и откинулся на сиденье. Блейк открыла панель, держа меня на мушке, и вытащила содержимое. Вместе с моими сигарами Блейк вытащила и другие вещи, которые я там прятал. Там у меня лежал девятимиллиметровый пистолет с двумя запасными магазинами, три бумажника, набитые льенами и поддельными водительскими правами, и фляжка, которую я наполнил виски.

— Какого чёрта, Жон! — воскликнула она, протягивая мне одну из сигар и ножницы. Я обрезал конец сигары и включил автомобильный прикуриватель, чтобы прикурить. Блейк открыла один из бумажников и посмотрела на поддельное удостоверение. — Джон Арх? — спросила она, фыркнув.

Я пожал плечами, доставая прикуриватель из разьёма. Металл светился вишнёво-алым в темноте салона, и я поднёс тот к сигаре, сделав несколько затяжек и выпустив дым в окно.

— В бардачке у меня несколько фальшивых документов на машину, — сказал я ей, находя это немного забавным.

— Как ты докатился до такого, Жон? — спросила Блейк меня, но не обвинительным тоном. Она спросила меня с явной печалью в голосе.

Я выпустил кольцо дыма и уставился сквозь него в темноту за лобовым стеклом. Я слышал, как волны разбиваются о берег на улице.

— У нас с Озпином было соглашение, — тихо сказал я ей.

Эти слова на секунду повисли в воздухе, подобно парящему колечку дыма. Мне не описать, сколько свободы я испытал, когда произнёс эти слов вслух и другому человеку. Я почувствовал, как с моих плеч свалился груз, о котором я даже не подозревал, просто признав это. Я так много лгал и, наконец, спустя целые месяцы сказал правду.

— Было? — спросила Блейк меня после непродолжительного молчания.

— Мы давно не разговаривали, и наш последний разговор прошёл не очень хорошо, — сказал я ей, не сводя глаз с пляжа и выдыхая струйки дыма. Я не хотел смотреть на неё. — Но у нас было соглашение... Я передаю ему информацию, которая ему нужна, а он разрешает мне вернуться в Бикон.

Я протянул руку к приборной панели и достал флягу. Я наполовину ожидал, что Блейк остановит меня, но она не возражала против того, чтобы я взял её. Я открутил крышку и позволил обжигающему алкоголю скатиться в горло. Мне пришлось сдерживать себя, чтобы гн выдать ей всё, я и так дал ей многое осмыслить.

— Хочешь сказать, ты делал это для Озпина? — спросила она меня.

Я отрицательно помотал головой.

— Я делаю это не для Озпина, я делаю это, потому что он обещал мне шанс вернуться в Бикон.

Это была не совсем правда, я забил на наше соглашение и сдался от любого шанса реализовать свою давнюю мечту.

После этого Блейк долго молчала. Я не смотрел на неё, чтобы оценить её реакцию, и просто сосредоточился на шуме волн снаружи и собственном куреве, пытаясь придумать, что я скажу Озпину, когда он придёт.

Наконец, я услышал звук приближающегося автомобиля и, повернувшись, увидел, что недалеко от нас подъезжает и паркуется седан. Похоже, пришло время встретиться с директором школы, лицом к лицу. Я даже не видел его с тех пор, как он впервые поручил мне эту небольшую миссию.

Я смотрел, как он выходит из машины, постукивая тростью по асфальту. Я открыл дверь и вышел босиком. Блейк тоже последовала за мной, сосредоточив своё внимание на старом директоре, пока сам он изучал меня с ног до головы. Как будто я был каким-то интересным растением или животным.

Мы оба вышли на пляж, едва освещённый фонарём на парковке. Я почувствовал песок между пальцами ног.

— Вы определённо умеете удивлять, мистер Арк, — сказал он, шагнув вперёд и протянув мне руку. Я устало посмотрел на неё секунду, прежде чем неуверенно пожать. В моей голове бурлили эмоции, когда я стоял так близко к нему. Часть меня хотела просто рассказать всё и посмотреть, хватит ли ему этого, чтобы вытащить меня, но другая часть меня хотела обхватить руками его старое горло и вырвать из него жизнь.

— Здравствуйте, сэр, — сказал я как можно безэмоциональнее.

— Похоже, у вас возникли непредвиденные осложнения, и мы потеряли контакт друг с другом, — сказал он мне, как будто наша потеря связи была просто каким-то неудобством, будто это я виноват в том, что кто-то подложил бомбу мне в квартиру.

— Так значит, всё что сказал Жон, правда... он работает на вас! Он ваш человек внутри! — сказала Блейк с неподдельным шоком, но она не заваливала его горой вопросов. Она видела, как правда обнажается прямо перед ней.

Озпин повернулся к ней и вздохнул.

— Да... мистер Арк вызвался помочь мне после своего исключения. В обмен я согласился пересмотреть его место в Биконе.

Мне не понравилось, как он это сформулировал. Как будто я умолял его на руках и коленях сделать это, как будто я делал это потому, что хотел. И мне определенно не понравилось, как он озвучил сделку — пересмотр моего места в Биконе. Как будто к соглашению прилагалось «может быть». Как будто это не было прямым обменом услугами. Но я находился в шатком положении и не собиралась высказывать ему своё недовольство. Я должен был правильно разыграть свои карты.

Блейк ошарашенно уставилась на нас обоих.

— Вы послали его туда! Он внедрился в мафию! Он работает на Джентльмена, и всё это по вашим указаниям!

— Он не работает на Джентльмена, мисс Белладонна, он и есть Джентльмен, — поправил её Озпин.

Ещё один её шокированный взгляд пришёлся на меня, и я кивнул, давая подтверждение всему этому.

— Это правда... Я Джентльмен, и с момента нашего последнего разговора с Озпином, я стал членом Криминальной Семьи Торчвик.

Это уже удивило Озпина, он бросил на меня ещё один оценивающий взгляд.

— Вас приняли? — спросил он меня с немного тревожащим энтузиазмом.

Я кивнул, часть меня задавалась вопросом, знал ли он уже. Не мог же я быть его единственным шпионом? Но опять же, я сомневался, что кто-то из тех, кто снабжал его информацией, был так же удачлив, как я. Он никак не мог ожидать, что я так высоко поднимусь в преступном мире. Иногда я и сам с трудом в это верил.

— Что вы обнаружили? — спросил он меня с явным интересом в голосе.

— ВЫ ИСПОЛЬЗУЕТЕ ЕГО! — прокричала Блейк раньше, чем я успел ему ответить.

Это заставило меня подпрыгнуть на месте от удивления, в то время как Озпин спокойно перевёл взгляд обратно на девушку, рассматривая её со спокойным и непотревоженным лицом. На лице Блейк написано было гневное выражение, которого я никогда раньше не видел, она тряслась от злости. Это было шокирующее зрелище.

— Мисс Белладонна... Мистер Арк не сделал ничего такого, на что бы он сам не согласился, — любезно объяснил ей Озпин. — Как я уже сказал... он согласился сделать это для меня. Не так ли, мистер Арк? — спросил он, повернувшись ко мне для подтверждения.

Я посмотрел на Блейк, её кулаки были сжаты, а ветер развевал её длинные черные волосы. Даже в относительной темноте я мог видеть весь тот гнев, который исходил от неё. Было приятно, что кто-то злился на Озпина из-за меня, накричал на него так, как я хотел на него накричать. Но я ничего не выиграл бы, если бы присоединился к ней в этой небольшой ярости. Как бы мне ни хотелось накричать на Озпина вместе с ней, это не принесло бы мне никакой пользы.

— Это правда, Блейк, — тихо заверил я её. Я попытался посмотреть ей в глаза, но не смог заставить себя.

— Он ведь явно использует тебя, Жон! — выпалили Блейк мне, она тряслась от злости, но её глаза теперь смотрели на меня только с сочувствием. — Посмотри на себя! Отрезанный палец! Татуировки! Это единственные шрамы, которые ты получил после всего этого?! Ради этого ты действительно соглашался помочь ему?!

Я не мог смотреть ей в глаза. Это было слишком тяжело. Она была права, я знал это, но всё было не так просто.

— Это моё решение, Блейк, — сказал я ей, как будто этой причины было достаточно.

— Это неправильно! Он должен был просто отправить тебя домой! Не превращать тебя в своего агента! Не посылать тебя в это логово змей! — кричала Блейк. Даже не встречаясь с ней взглядом, я чувствовал, что её взгляд буравит меня.

— Так ли сильно это отличается от того, что сделали вы и ваша команда, мисс Белладонна? — тихо спросил её Озпин. — Вы едва ли Охотница, и всё же мы здесь, потому что вы решили взять на себя инициативу в том самом вопросе, который расследует мистер Арк. Вы ведь сами должны понимать, что такие трудные времена, как сейчас, требуют определенных мер ради общего блага. Я уже сделал всё возможное, чтобы те маленькие выходки всей вашей команды закончились даже без пощечины от властей, потому что вы служите этому благу. Правда ли это чем-то отличается, мисс Белладонна?

Её взгляд снова сузился на Озпине.

— Если вы так думаете, — сказала она, её тон стал опасно спокойным, — тогда я посмотрю, что об этом думает остальная моя команда.

— НЕТ! — выкрикнул я ей, сурово взглянув ей в глаза. — Это мой секрет, Блейк... мне его рассказывать! Не тебе!

— Твой секрет?! Тебя используют, и ты ожидаешь, что я буду молчать, потому что это твой секрет? — спросила она меня, её голос вновь повысился от гнева.

— Скажи мне, Блейк... Ты рассказала твоей команде свой секрет? — спокойно спросил я её.

Блейк опешила на мгновение, не сводя с меня взгляда, она знала, какой секрет я имею в виду. Тот самый, который я узнал в доках. Она кивнула мне, подтверждая.

— Я рассказала им, — сказала она мне, глядя в мои глаза не мигая.

— На своих условиях? — спросил я её.

Она снова кивнула мне. Поддерживая зрительный контакт, я видел, что она не врёт.

— Тогда не забирай это у меня. К лучшему или к худшему, я занимаюсь этим, Блейк, нет смысла заставлять всех остальных беспокоиться обо мне, — сказал я ей.

— Они твои друзья, Жон. Они заслуживает знать! — сказала она, подойдя ко мне на шаг.

— Когда придёт время, Блейк, когда всё закончится и я вернусь в Бикон... Я расскажу им, — пообещал я ей. — Я расскажу им всё, вплоть до самых грязных подробностей. Но я буду тем, кто расскажет им.

— А что, если у тебя не будет возможности рассказать нам, Жон? Что тогда? — спросила она меня с ноткой тревоги в голосе. — Что, если ты не доживешь до того, чтобы рассказать им?

— Тогда ты можешь рассказать им всё вместо меня, — сказал я ей, покачав головой. — И это будет уже на совести Озпина. Но, пожалуйста... позволь мне довести это до конца, Блейк. Если ты не хочешь молчать для Озпина, то, пожалуйста, сделай это ради меня. Я знаю, что мы почти чужие... но я прошу тебя.

Я не сводил с неё глаз до тех пор, пока она не отвела взгляд, уступая.

— Ладно, — сказала Блейк, бросив ещё один сердитый взгляд на Озпина. — Я буду молчать ради Жона... но не ради вас. И если он умрёт... я всё им расскажу.

— Хорошо, — сказал Озпин, кивнув головой. — Правда, так или иначе, всплывет наружу, как только Жон вернётся в Бикон, так что в конечном итоге разница не велика. И я знаю, что вы умеете хранить секреты, мисс Белладонна.

Блейк нахмурилась и отвела взгляд, когда Озпин вернул всё своё внимание ко мне.

— Ну так что, мистер Арк? Вы узнали, для чего им нужен прах?

Я заметил, что Блейк, не смотря весь свой гнев, навострила уши, желая услышать эту информацию.

— Его отправляют из города в различные ячейки Белого Клыка вместе с другим оружием, — прямо сказал я ему. В конце концов, это было то, что сказал мне Роман, и у меня не было причин не доверять его словам.

— Я в это не верю, — просто сказал Озпин. Сразу же отверг мой доклад ему.

— Чего вы от меня хотите? Я в мафии, Роман сам сказал мне это, — возразил я ему, почти переходя на крик.

— Мистер Торчвик преступник и лжец, — сказал мне Озпин. — Я ему не верю. Этот прах нужен для чего-то гораздо большего, чем просто вооружить им кучки разрозненных террористических ячеек. Будь оно иначе, кражи не были бы сосредоточены здесь, в Вейле.

— Ладно... Я попытаюсь разузнать ещё, — пообещал я ему. Я не думал, что у меня что-нибудь получится, но ничего другого я не мог сказать.

— Есть доложить о чём-нибудь ещё? Уверен, вы многое узнали, став полноправным членом Семьи, — сказал он.

Я подумывал рассказать ему о Синдер и её подсосах. Оглядываясь назад, сделай я это, то, возможно, всё изменилось бы тогда и там. Но я понятия не имел о грядущей буре. И я не доверял Озпину, я не был готов доверять Озпину. То, как он перефразировал моё соглашение, как будто моё возвращение в Бикон было всего лишь возможным исходом моей миссии — всё это заставило меня немного опасаться. Я не собирался ничего ему говорить, ни-че-го, пока не буду полностью уверен, что смогу получить от него именно то, чего хотел. Я решил, что тогда и там наше соглашение перейдёт в разряд «всё или ничего». Мне надоело кормить его с ложечки информацией о Семье или Клане, я приберегу важные детали для того момента, когда буду точно уверен, что получу то, что мне было обещано. Если меня снова втянут в его махинации, я позабочусь о том, чтобы не остаться ни с чем.

— Ничего, что, могло бы заинтересовать вас, — сказал я ему, нагло солгав ему. — По большей части это профсоюзные угоны, ограбления, я открыл клуб, если вам это интересно.

— Боюсь, это вряд ли актуально для меня... но я рад, что вы как влитой вписались в эту новую роль, — сказал он мне.

После этого директор Бикона потянулся в карман и достал дешёвый одноразовый свиток, протягивая его мне.

— В этот раз постарайтесь его не потерять, — сказал Озпин мне.

Я опустил глаза на эту проклятое маленькое устройство. Опять бесполезные отчеты для него из недели в неделю? Да идёт он на хер! Я буду звонить, но не буду говорить о сочных деталях, пока не буду до конца уверен, что у меня есть именно то, что ему нужно. Я буду держать руку на пульсе, пока не полностью буду уверен, что у меня есть все нужные карты.

Однако, глядя на дешевый одноразовый свиток в его руке, я не мог удержаться, чтобы не задать вопрос, который вертелся у меня в голове с того самого дня, когда бомба выбросила меня из окна моей квартиры.

— Почему вы не отвечали на мои звонки? — спросил я Озпина. Я весь чуть не онемел, когда спросил его об этом.

— Что? — любопытствующе спросил он меня

— После той бомбы, — сказал я, только чтобы быть перебитым.

— Бомбы?! — воскликнула Блейк в шоке.

Я посмотрел на неё и покачал головой. У меня не было времени мусолить эту тему с ней. У меня не было времени рассказывать ей об этом, и это только раззадорило бы её ещё больше.

— После того, как я потерял тот свиток... Я пытался звонить вам... Я знаю, что вы сказали использовать только тот свиток, но я не знал, как ещё с вами связаться. Но вы не отвечали на мои звонки, а сегодня я дал Блейк тот же номер, по которому звонил вам, и вы сразу же ответили на её звонок, — сказал я, сжимая кулаки. — Так, почему вы не отвечали на мои звонки?

Озпин покачал головой.

— У меня есть все номера моих студентов, и любой свиток, которого нет в моих контактах, автоматически блокируется, — объяснил он мне. — Мне жаль, что мы потеряли связь друг с другом, мистер Арк. Я даже не был уверен, что вы ещё живы, и не знал, где вы находитесь. Мне стало известно только после того, как вы позвали мисс Адель на помощь и помогли тому человеку сбежать. Просто чтобы вы знали, я позволил мистеру Таксону уехать в Вакуо, он был довольно скрытен во всём этом деле.

— Ясно, — сказал я ему.

— Почему вы не попытались связаться со мной через мисс Адель? — спросил он просто, обращаясь ко мне.

— Я подумал, что она и так слишком сильно вовлечена, — соврал я ему.

Простая правда заключалась в том, что я сам избегал Озпина. Я был лицемером, я ждал, что он свяжется со мной, в то время как сам я избегал его как чумы.

— Понятно... тогда, надеюсь, вы больше не будете звать её устроить ещё одну перестрелку? — спросил Озпин, он явно не одобрял, что я снова использовал Коко в своей грязной работе, но мне казалось, что я поступил так, как он хотел бы, чтобы я поступил с Таксоном.

Казалось, этому человеку невозможно угодить.

— Скажите мне... кто хотел смерти этому человеку и почему? — спросил Озпин, подразумевая Таксона.

— Белый Клык хотел избавиться от него за попытку сбежать, — ответил я ему. — Большего я не знаю.

Озпин кивнул и поднял перед собой одноразовый свиток.

Я взял свиток из его рук и долго смотрел на него.

— Я очень занятой человек в эти дни, Оз... Не знаю, могу ли я обещать тебе регулярные отчёты, не то чтобы они действительно помогали раньше. Кроме того, в моём положении я должен быть очень осторожен.

Озпин нахмурился, но посмотрел на Блейк, которая внимательно наблюдала и слушала нас обоих.

— Хорошо, мистер Арк, — сказал он мне. — Только не забудьте время от времени присылать мне сообщения, чтобы я хотя бы знал, что вы всё ещё активны. Мне бы не хотелось снова терять вас.

— Да, сэр, — сказал я, пряча свиток в карман. Он казался тяжелым в моих брюках.

— Отлично, мистер Арк, — сказал он. — С нетерпением жду услышать вас ещё.

Директор кинул взгляд на Блейк, а затем на меня.

— Думаю, на сегодня мы закончили... Мисс Белладонна, мой долг предложить отвезти вас в Бикон.

Блейк пристально посмотрела на него в ответ, она явно была не заинтересована в том, чтобы ехать с ним сорок минут обратно в Вейл. Не говоря уже о всей дороге до самой академии. Озпин усмехнулся, глядя на её вызывающий взгляд.

— Ох, да ладно вам, мисс Белладонна, вы же не рассчитываете проделать весь обратный путь до Бикона пешком? — спросил он её.

Она лишь недоверчиво смотрела в ответ. Я не винил её, и то, что она кричала на Озпина, вызвало у меня чувство товарищества по отношению к ней.

— Я могу подвезти её, — предложил я ему.

— Вы не можете довезти её до самого Бикона, — напомнил он мне. — Если кто-нибудь увидит вас в ста метрах от кампуса, это вызовет подозрения.

— Я поймаю быкоглав до начала занятий, — сказала ему Блейк, принимая моё предложение, она уже шла к моей машине и садилась на пассажирское сиденье. — Всё равно уже почти рассвело.

— Что же, ладно, — сказал Озпин, он явно был недоволен, но не желал напирать. — Обязательно свяжитесь со мной, как только сможете, мистер Арк. Я буду рад возобновить наше соглашение.

Я подождал, пока он вернётся в свою машину, после чего выбросил окурок и повернулся к своему автомобилю, сел за руль и пристегнулся. Блейк молчала, как обычно, тем не менее я видел, что она хотела сказать что-то, но не была уверена, что именно. После десяти минут езды по шоссе, когда никто из нас не произнёс ни слова, я включил радио, которое Блейк тут же выключила.

— Жон, — произнесла она. Видимо, мой выбор попытаться расстроить тишину был тем толчком, который ей был нужен, чтобы заговорить со мной.

— Да? — спросил я её.

— Что бы ты не думал, прости меня, — сказала Блейк мне, стыдливо глядя на приборную панель.

— За что? — спросил я её.

Этой ночью она устроили мне столько всего, причинило мне так много неудобств, что у меня имелись все причины требовать с неё извинения. То, что меня вытащили из дома в одних трусах, стояло на первом месте в этом списке.

— За то, что подумала, что ты обычный преступник, — сказала мне Блейк. — Сначала я не поверила, что это ты, но как только я увидел тебя в Мунстоун тем вечером, я подумала о тебе самое худшее. Я дала тебе шанс оправдаться, но я заочно записала тебя в худшие отбросы.

— Ты не ошибалась, — сказал я ей, поведя плечами. — Ты просто не знала всей истории.

— Я думала, что ты плохой человек, — сказала она мне сокрушённо. — Я думала, что ты из тех, кто вредит другим за деньги.

— Я сам не думаю, что ты полностью не права, — горько сказал я ей.

Её изумленный взгляд стоил тысячи слов. Было странно видеть столько эмоций на её лице.

— Жон... — робко произнесла она.

— Я уже говорил тебе. Я делаю всё это не по доброте душевной, Блейк. Мы с Озпином заключили сделку, и я намерен получить то, что мне причитается. И поверь мне, Блейк, я совершил несколько довольно плохих поступков, чтобы оказаться там, где я сейчас, — сказал я ей, не отрывая глаз от дороги, салон машины то светлел, то темнел, когда мы проезжали под уличными фонарями.

— Жон... ты знаешь, чем я занималась до того, как поступила в Бикон, — сказала она, обнимая себя руками и уставившись на приборную панель. — Что бы ты ни сделал... Ну, я не лучший человек, чтобы судить тебя по твоим поступкам.

— Ты пыталась дать мне шанс признаться. Может быть, мне стоило воспользоваться им и избежать всего этого, — сказал я ей.

Блейк ничего на это не ответила.

У меня было много вопросов, которые я хотел задать ей об Адаме и Белом Клыке, но я не был уверен, имею ли я право спрашивать её об этом. Но я рассудил, что должен хотя бы попытаться вникнуть в это. Я хотел знать, и мне казалось, что это может дать мне какое-то преимущество, которое я смогу использовать против Адама.

— Так, ты рассказала своей команде о том, что входила в Клык, — сказал я. Это было не вопросом, так как я уже спрашивал её об этом при Озпине, решив не поднимать этот маленький факт перед ним. Но я не мог не задаться вопросом, как восприняли это остальные члены её команды.

— Я рассказала им до той ночи в доках, — объяснила она мне. — Вообще-то... я в порыве гнева проболталась об этом перед Вайсс и остальными. У неё имеется свой зуб на Клык.

— Вряд ли она обрадуется, узнав, что я помогал обворовывать компанию её семьи, — сказал я с горьким оттенком юмора в голосе.

— Я знаю, что ты взял с меня обещание держать всё это в секрете от них, Жон. Но это было перед Озпином. Ты действительно уверен, что хочешь, чтобы я скрывала это от них? — спросила она меня.

— Как думаешь, что они будут делать, если узнают? — спросил я её. — Посмотри на себя... ты бросилась арестовать меня, а ведь ты одна из самых сдержанных в своей команде! И я даже не сомневаюсь, что Руби и Нора просто попытаются наброситься на меня с гранатами и снайперскими винтовками наперевес, — объяснил я ей, пытаясь представить, какую бурю вызовет вся эта ситуация у остальных членов её команды. — Не говоря уже о Янг... Я знаю, что она сделала с клубом Джуниора, и последнее, что мне нужно, это чтобы такое торнадо разрушения решило вмешаться в происходящее.

— Они захотят помочь тебе, — отчаянно пыталась урезонить меня Блейк. — И ты можешь рассчитывать на них... мы все заинтересованы в том, что затеял Роман.

— Я не хочу их помощи, — сказал я ей. — И я уже всё рассказал Озпину, они крадут прах для снабжения всех их ячеек. Я не знаю, почему ему так сложно понять это.

— Жон, Белый Клык никогда не нуждался в таком количестве праха. Озпин прав, что не верит в это, — сказала Блейк мне. — И почему ты не хочешь нашей помощи?

— Потому что то, чем я занимаюсь, невероятно опасно, — сказал я ей.

— Это никогда не останавливало нас, — твёрдо произнесла она.

— Моя связь с моими старыми друзьями уже аукнулась мне, — сказал я ей. — В частности, у Адама был кто-то в моём клубе, он заметил нас с тобой танцующими. Он потом похитил Рассела, чтобы вызнать от меня о тебе и остальной твоей команде. Мне повезло, что он решил просто избить его, а не пустить пулю.

— Что произошло? Как ты унял его? — спросила Блейк меня.

— Я всадил пулю в ногу его лейтенанта и начал блефовать, чтобы выкрутиться, — рассказал я ей.

Выражение шока на её лице меня не утешило. Я рассказал ей всю историю о том, как Рассел встречался с Дири, что удивило её не меньше, чем меня. Я рассказал, как мне удалось воспользоваться моим положением в Семье, чтобы выбраться оттуда живым. Я не рассказал ей всего, но я поведал ей о том, как блефовал, угрожая покушением на неё, чтобы заставить Адама отступить. К счастью, Блейк не расстроилась из-за того, что я поделился с ней этой деталью. На самом деле она выглядела впечатлённой.

— Адам не очень хорошо воспримет это, Жон, — сказала она мне предостерегающе. — Он из тех, кто держит обиду, и если то, что ты мне рассказал, правда, он не забудет тебе этого.

— Я знаю... Скажи мне, имя Сиенна Хан тебе что-нибудь говорит? — спросил я её, желая получить стороннее мнение по этому вопросу. Она была человеком, который мог честно дать мне ответы по этой теме.

— Да, — осторожно ответила Блейк. — Почему спрашиваешь?

— По всей видимости, её убили месяц назад какие-то люди. Если верить тем слухам, которые я слышал, Адам самовольно занял её место, — рассказал я ей.

— Ты это серьёзно?! — всполошилась Блейк.

— Во всяком случае, так я слышал, — сказал я ей. — Ты не знаешь, это правда? Адам действительно может забрать себе весь Клыком после её смерти?

— Я не знаю, правда ли это, но... если Сиенна Хан действительно мертва, то Адам определённо может перехватить контроль над Клыком, — объяснила она мне. — Адам был близок к ней, он был практически её правой рукой.

— Проклятье, — ругнулся я, съезжая с шоссе на улицы Вейла. — Значит, он стал гораздо опаснее, чем я мог ожидать.

— Ты точно уверен, что не хочешь, чтобы мы с твоими друзьями помогли тебе? — спросила она меня ещё раз.

— Думаешь, я хочу подставить их под прицел террориста, и особенно тебя? Я не знаю, что этот мерзавец хочет сделать с тобой, но вряд ли что-то хорошее, — сказал я ей. — Блейк, пожалуйста... хватит пытаться уговорить меня вовлечь всех остальных. То, что я делаю, нельзя с наскока решить парой изрещённых пушек или ещё чем-нибудь таким.

Блейк отвернулась от меня.

— После той ночи в доках я пообещала, что не буду ничего скрывать от своей команды. А теперь ты просишь меня молчать об этом.

— Я сам не рад просить тебя об этом. Я хотел, чтобы все вы держались подальше от всего этого. Но это мой секрет Блейк, не твой. Я не прошу тебя лгать своей команде, просто держи эту правду при себе, —сказал я ей, желая поставить точку в этом вопросе.

— Хорошо, Жон... я буду молчать для тебя, — пообещала Блейк мне ещё раз той ночью. Она была недовольна, но я не собирался уступать.

— Где тебя высадить? — спросил я, оглядывая в основном пустые улицы. — Все станции быкоглавов будут ещё закрыты несколько часов.

— Где хочешь, я как-нибудь дальше сама, — безразлично сказала она мне.

Я вздохнул, подняв глаза на небо, которое становилось светло-голубым с оранжевыми прожилками, уже рассветало.

— Ладно, я всё равно не тороплюсь домой, и мне не помешает чашка кофе, — сказал я ей. — Давай я хотя бы угощу тебя чашечкой перед тем, как отпущу тебя?

Странное это было чувство — быть настолько честным с ней. Блейк была для меня практически незнакомкой, но за последние пару часов я был с ней откровеннее, чем с кем-либо другим с тех пор, как меня выгнали из Бикона. Даже если я не рассказывал ей всего, внезапно для себя я обнаружил, что хочу, чтобы этот момент продолжался. В каком-то смысле это было освобождение — говорить так открыто, чувствовать, что мне не нужно притворяться кем-то ещё, кроме того, кем я сам являюсь.

Блейк на мгновение задумался, прежде чем кивнуть.

— Я больше люблю чай, но я не откажусь, если ты настаиваешь. Хотя мне кажется, тебя не пустят в кафе без обуви.

— Тогда мы просто заедем в Шнибакс, — сказал я ей, сворачивая на дорогу. Хотя я был уверен, что при желании смогу выпить чашку кофе босиком. В конце концов, правила не распространяются на нас, умников.

Я уже знал, где находится Шнибакс, и в мгновение ока мы сделали заказ. Я взял пирожное и большой горячий кофе с сахаром, а Блейк — горячий чай и круассан. Я нашёл приличное укромное местечко, где можно было припарковаться, и мы завтракали вместе в относительной тишине.

— Так, что там с CRDL? — спросила Блейк меня. — Они тоже часть Озпинова эксперимента по превращению исключённых студентов в шпионов?

Я со смешком покачал головой.

— Нет... они не знают о моей миссии, но я надеюсь, что когда всё это закончится, я смогу помочь им, узнать там, не против ли Озпин расширить предложение и на них.

— Ты хочешь вернуть Кардина в Бикон? — потрясённо спросила Блейк.

— Он сильно помог мне, — рассказал я ей, — и он настоящий друг.

— Он задира, и расист! — сказала она немного резче, чем мне нравилось.

— Задиры долго не живут в этом бизнесе, Блейк, — сказал я ей. — Что же до его чувств к фавнам... Я понял, почему он такой, какой есть.

— Жон... именно из-за таких людей мне приходится носить этот бант! Людей, которые жестоки к моему виду! — сказала она, хорошие слова о Кардине явно задели её за живое.

— А Кардин всё детство ощущал на себе эту жестокость, — сказал я ей. — Я не говорю, что он прав, Блейк, но с ним всё не так просто, как мы представляли себе в Биконе. Но кем бы ни были он или CRDL, они заслужили моё доверие, и мне нужны такие люди, как они. Я зашёл так далеко только благодаря им.

Блейк запила чаем откусанный круассан, молча приняв то, что Кардин и его команда стали моими доверенными лицами, независимо от испытываемых ею чувств к ним.

— Почему Белый Клык согласился работать с Торчвиком? — спросила она меня. — Они бы никогда не пошли на такое, когда я ещё была с ними.

— Меня не было рядом, когда заключалась сделка, — рассказал я ей. — Но у Семьи Торчвик есть все необходимые профсоюзы для проведения всех этих делишек и много фавнов в их рядах. Некоторые даже были членами Клыка в своё время. Они нужны им для такой операции.

— Понятно... — сказала Блейк, не до конца уверенная в том, что всё так просто. Я всё ещё не знал, как Синдер вписывается в это уравнение, поэтому снова решил не упоминать о ней при Блейк. Кроме того, я должен был держать свои карты при себе.

— Как долго ты была с Клыком? — спросил я её. — Когда ты ушла?

— Я ушла незадолго до поступления в Бикон, — призналась она мне, ей, похоже, было комфортно отвечать при мне хотя бы на такие вопросы. — Я ушла, потому что... — Блейк замялась, она явно не желала вдаваться в подробности.

— Ты не обязана говорить мне, почему, — сказал я ей. Я понимал, что какими бы ни были её причины, это должно быть неприятно. Но я также чувствовал себя с ней в какой-то степени родственной душой.

— На самом деле это трудно объяснить, я даже не рассказала всю историю Янг и моей команде. Но, в общем, я ушла, потому что поняла, что насилие ничему не поможет. От него никому не станет лучше, — сказала она мне. — Я не знаю, что может изменить ситуацию к лучшему, но точно не оно.

— Тебе стоит как-нибудь познакомиться с Брюсом "Белозубиком" Уайтом, — сказал я, в самом деле слегка посмеявшись при этой мысли. — Он один из капореджиме Романа.

— Капо-.. что? — спросила она, приподняв бровь.

— Он капитан в Семье, — сказал я, совсем позабыв, что не все знакомы с жаргоном мафиозной жизни. — Он один из тех, кто раньше состоял в Белом Клыке, он тоже ушёл, когда всё приняло жестокий оборот, и он будет рад рассказать тебе, что, по его мнению, лучше всего для фавнов. Ему противно то, во что превратился Белый Клык.

— Не думаю, что мнение бандита что-то сильно изменит для моего народа, Жон, — сказала она с ноткой отвращения в голосе.

— Думаю, он тебя удивит, — сказал я ей, не желая вдаваться в подробности. — По его словам его профсоюз и мафия сделали много чего для местных фавнов.

Я ожидал, что она проявит передо мной ещё большее отвращение, но вместо этого в её глазах появилось выражение тревоги.

— Ты говоришь так, будто восхищаешься им.

Я, на самом деле, уважал Брюса, как и многих других членов Семьи.

— Я каждый день общаюсь с этими людьми, Блейк... они не просто преступники, они люди.

Я ожидал, что Блейк будет протестовать или бросит на меня взгляд, полный отвращения, но вместо этого она понимающе кивнула.

— Я... я могу это понять, — сказала Блейк мне со вздохом. — Ты бы слышал, как я защищала Белый Клык, когда Вайсс поносила их. Так что я понимаю, Жон, правда понимаю.

— Спасибо, — сказал я ей.

— За что? — спросила она меня.

— За понимание в моём положении, — сказал я ей. — Когда-нибудь я расскажу моим друзьям правду... но я не знаю, смогут ли они хотя бы немного понять всё это, — признался я ей.

Блейк молча кивнула мне, а затем посмотрела на часы на моей магнитоле и увидела время.

— Станции быкоглавов уже должны открыться, — сказала она мне. — Мне пора, если я ещё хочу вернуться до того, как проснутся остальные.

— Мне высадить тебя где-нибудь рядом? — спросил я Блейк.

— Я сама отсюда дойду, — сказала она, открывая дверь и выходя на улицу.

— Береги себя, — сказал я ей в напутствие.

— Это я должна тебе это говорить, — подметила Блейк. — Жон... удачи, и, как бы всё не обернулось, я рада, что ты на правильной стороне.

Блейк ушла, а я завёл машину, обдумывая её слова, пока ехал обратно в Мунстоун. Я вернулся в пустой клуб и оделся. Я спрятал одноразовый свиток в моей личной ванне, завернув его в пластик и спрятав в бачке унитаза вместе с парой других свитков, пистолетом, фальшивыми документами и наличными. Если бы кто-нибудь нашёл его, я бы сказал, что это часть моего тайника на случай, если мне понадобится быстро уехать из города. У многих других гангстеров в домах были подобные тайники, и я рассудил, что если кто-нибудь всё-таки найдёт этот свиток, так хотя бы я смогу объяснить его.

После всего этого я спустился вниз и взял себе выпить в баре, чувствуя себя совершенно одиноким в большом тёмном клубе. Я сжимал в руке своё счастливое кольцо, пока распивал виски.

Я посмотрел на тёмную сцену и заметил инструменты группы, которые ждали там следующего выступления этим вечером. Не знаю, что заставило меня, но подошёл к сцене и вытащил одну из гитар из чехла. Я начал бряцать по струнам, наигрывая мелодию, которую мой бывший репетитор вдалбливал мне, когда я брал у него уроки.

Всё это время прощальные слова Блейка эхом отдавались в моей голове.

Я сам не был уверен, на правильной ли я стороне, казалось, что правильная сторона выжимает меня досуха, в то время как неправильная сторона выглядела весьма привлекательной. Как мне казалось, на самом деле я не был ни на чьей стороне, кроме своей собственной. Я пришёл сюда с определенной целью, и когда стало казаться, что эта цель невыполнима, я смирился и остался на той стороне, на которой притворялся. Но теперь другая сторона заставляла меня вернуться. Я чувствовал себя так, будто меня растягивают посередине, и единственный выбор, который у меня оставался, это разыграть свои карты, чтобы в конце концов выйти хотя бы в плюс.

Я думал обо всём этом, пока играл на этих струнах в тени. Я был честен с Блейк больше, чем с кем-либо за последние месяцы, но даже с ней я не мог быть до конца откровенным. Но всё же она развязала мне язык и стала человеком, который знал мои секреты лучше, чем кто-либо другой. Было странно думать, что почти совершенно незнакомый мне человек теперь знает меня лучше, чем кто-либо ещё. Она знала меня сейчас даже лучше, чем моя собственная семья.

Блейк принесла мне ворох неприятностей, вернув меня под колпак Озпина, но я не мог её винить. Она лишь делала то, что считала правильным, пытаясь отстоять справедливость, в которую верила. Я и представить себе не мог, как сильно она войдёт в мою жизнь после этой ночи.

Я был настолько погружён в свои мысли, играя на старой гитаре, что не заметил, как открылась входная дверь и как один человек вошёл внутрь, чтобы сесть в старой кабинке Луки.

Только после того, как я перестал играть, я заметил Нео, которая сидела в первом ряду и наблюдала за мной. Я пропустил аккорд, и это вывело меня из медитативного состояния, в котором я играл. Я поправил хватку и постарался смотреть вверх, чтобы видеть её.

"Не — останавливайся — из-за — меня", — сказала она мне с дружелюбной улыбкой.

Несмотря на всю ту бурю переполнявших мою голову эмоций, я ощутил себя счастливым, видя её.

— Я уже немного подзабыл, как играть, — сказал я с лёгким смешком, разминая больные пальцы. — И у меня уже нет мозолей для таких вещей.

"Ты — хорошо — играешь", — похвалила Нео меня.

— Спасибо, — сказал я, опуская гитару. — По какому поводу? — спросил я её, она явно пришла сюда не для того, чтобы слушать, как я играю на гитаре.

"Ты — свободен — в — эту — субботу — вечером?" — спросила она меня.

— Нет ничего такого, что нельзя было бы пододвинуть, — сказал я ей. Хорошо, что у меня имелась команда и целая куча криминальных контактов, я мог с легкостью редактировать свой график. — А что намечается в эту субботу?

Нео поднялась на сцену и протянула пару белых билетов, передав их мне, чтобы я прочёл. Это были билеты на восьмичасовое представление Атласской Балетной Труппы Алёны. Фестиваль Вайтела на самом деле собирал множество различных шоу и талантов по программе культурного обмена. Само представление было посвящено сэру Эктору, это была история о романтическом мечтателе, который сбежал в мир фантазий, где он был рыцарем в возрождённом золотом веке рыцарства.

— Ты хочешь, чтобы я сходил с тобой на балет? — спросил я её, заинтересовавшись идеей.

Нео кивнула.

"Мел — и — Мил — не — оценят — такое", — сказала она мне. - "Не — составишь — мне — компанию — этим — вечером?"

Я тепло улыбнулся ей.

— Я с удовольствием схожу туда с тобой, — честно ответил я ей.

Нео довольно кивнула мне, а потом оглядела пустой клуб.

"Почему — ты — здесь — один — в — темноте?" - спросила она меня.

— Просто думал о работе, — соврал я. Я ненавидела врать, и я ненавидел то, насколько естественно я приобщился врать. Я лгал так же легко, как дышал.

"Не — хочешь — сходить — позавтракать — со — мной?" — спросила Нео меня, дружелюбно улыбнувшись.

Я уже успел поесть с Блейк, но чувствовал, что мне не помешает отвлечься. Я продолжил бы накручивать себя, думая только о Блейк или о возобновлённом соглашении с Озпином, и мне не помешало бы что-то более существенное, чем просто пирожное из Шнибакса.

— С радостью, — сказал я ей, вставая со стула и выходя вместе с ней, откладывая в сторону свои разрозненные мысли, чтобы разобраться с ними позже.