Огненные дьяволы (гет)

Видео если и произвело фурор, то для Каза он остался незамеченным. Только сеньора Гафа прижала ладонь ко рту и отвернулась, Инеж с отцом внимательно всматривались в размытую нечеткую запись.

— Дорогая, у неё была подобная одежда? — произнес сеньор Гафа неуверенно.

Сеньора Гафа присоединилась к просмотру. Каз оттянулся поближе к дивану, покосился на миску с насыпанными конфетами, стоящую на краю стола, два раза честно подавил асоциальные клептоманческие порывы, но на третий от скуки не сдержался и утянул несколько штук. Уж что-что, а навык бесшумного поедания несанкционированно полученных сладостей был профессионально отработан у них с Джаспером ещё с детства.

Когда запись пошла по седьмому кругу, сеньора Гафа выпрямилась, устало покачала головой, махнула рукой и скрылась на кухне. Сеньор Гафа аккуратно выключил телефон, оглянулся в поисках Каза. Инеж задумчиво кусала губы и качала головой.

Каз кивнул и подошел забрать телефон, по пути быстро проглотив остатки шоколадных улик.

— Всё, что есть, — он развел руками. — Нашел почти случайно. Я периодически просматриваю все чаты и новости округа. Инеж, что думаешь?

— Существуют специалисты, которые смогут определить место и время. Наверное, — Инеж пожала плечами, лицо её было озабоченным, но торжества озарения не наблюдалось. — Но это только если Николас сумеет связаться с кем-то наверху. Это слишком высокий уровень.

— А ты? Ты же…

— Я системный администратор, а не хакер, — Инеж одарила Каза усталым взглядом, свойственным людям, которые слишком часто слышат в свой адрес откровенную чушь, но слишком деликатны, чтобы сказать об этом прямо. — Не моя специфика, у меня несколько другие задачи. Такими вещами я никогда не занималась.

Каз огорченно кивнул, но в глубине души был весьма доволен. По его личным меркам, умение притворяться идиотом в нужный момент очень способствовало выживанию. Последнее, что ему было нужно, чтобы кто-то мог связать его личность с компьютерной, а тем более с хакерской деятельностью. Особенно после предупреждения Зои.

Пусть сам по себе он умел не так уж много, зато хорошо умел искать специалистов на актуальные задачи.

— Я видел сеньору Старк всего несколько раз — слишком мало, чтобы определить схожесть с такого расстояния, — честно сказал он. — Поэтому я был не особо уверен, но решил всё-таки показать.

— Каз, вы можете переслать Инеж это видео? — серьезно произнес сеньор Гафа. — Сходство определить трудно даже нам, но всё равно это уже зацепка!

— Да, конечно, — легко отозвался Каз. — Инеж, я скину тебе ссылку на источник, где я это нашел.

Инеж кивнула, лицо у неё было нерадостное. Сеньора Гафа вернулась с кухни, неся несколько тарелок.

— Давайте, всё-таки поужинаем! — объявила она. — Каз, будьте добры, возьмите что-нибудь, пока я не уронила всё разом!

И он, конечно же, пришел на помощь. Отнес одно, другое, помог Инеж расставить тарелки и спохватился, что собирался ретироваться, только когда делать это стало совсем уж неприлично.

— Я приборы забыла, — огорченно констатировала сеньора Гафа и обессиленно опустилась на стул. — И воду. Давайте, побегайте, дети! Я уже старая!

Инеж поманила Каза за собой на кухню, он робко попытался вставить что-нибудь вежливо-разубеждающее, сеньора Гафа смерила его насмешливым взглядом, и Каз поспешно юркнул вслед за Инеж за занавеску, отделявшую кухню от гостиной.

Серьёзно, теперь он действительно чувствовал себя путешественником во времени, вернувшись лет на десять назад в прошлое, когда он оказывался в гостях у кого-нибудь из друзей под плотным присмотром их родителей.

Это всегда рождало в нем двойственные чувства. С одной стороны, не было случая, чтобы Каз от этого не нервничал, так как совесть была нечиста и весьма сильно. С другой… ему всегда было интересно наблюдать за другими семьями, сравнивать их, пытаться украсть свою толику душевного тепла прямо из-под носа обладателя всего этого семейного уюта. Каз в детстве вообще был приучен к тому, что чужую любовь и внимание приходится красть. Ластиться к матери в редкие минуты её благодушия, вертеться вокруг отца, пытаясь улучить момент между нескончаемыми пациентами, чтобы спросить совета или похвастаться каким-то достижением, выкрадывать внимание старшего брата, отвлекая его от учебы и старших товарищей посредством разных выходок.

Быть может, поэтому ему так нравилась сцена, так нравились восхищенные и пораженные взгляды, крики ужаса и восторга. Это внимание полагалось ему по праву, как законная плата за тяжелую и часто неоплачиваемую работу. На сцене ему не приходилось чувствовать себя воришкой-предателем, который обкрадывает родного брата, который разрывается между родителями, вынужденный самостоятельно делить их любовь, чтобы им с братом доставалось поровну, чтобы Джорди не чувствовал себя обделенным.

Вот только Джорди всё равно чувствовал. Он тянулся к родителям, отчаянно, искренне, безоглядно. Это его в итоге и сгубило.

Каз привык считать себя более независимым и отчужденным, но всё же это боязливое удивление, неверие, желание попробовать, каково оно — быть в семье, заставляло и его подходить всё ближе, точно дикий зверек, приманенный запахом человеческой еды.

Пахло, кстати, вкусно.

— Думаю, остаться на ужин тебе всё же придется, — Инеж лукаво взглянула на него из-под ресниц и торжественно вручила ему поднос с ножами и вилками.

Каз философски пожал плечами и невольно задумался, если бы он был здоров, хватило бы у него лихости поцеловать её прямо здесь, пока их никто не видит? У Джаспера бы хватило точно. Всегда хватало.

Инеж встретила его взгляд, и Каз уловил в её глазах отблески того темного огня, который заставлял её тянуться к огню настоящему, который она скрывала от людей под маской непроницаемой вежливости. Так же, как и сам Каз.

— Нам придется поговорить, — произнес он тихо.

— Придется, — Инеж кивнула. — Ты непростой человек, Каз Бреккер.

— Приходится быть, — он не отводил взгляда.

— Помоги найти её, — Инеж шагнула к нему ближе. — Если ты и правда это можешь, то помоги мне, Каз. Пожалуйста!

— Я попробую.

Инеж ничего не ответила, лишь скользнула мимо него, на мгновение всколыхнув ему волосы легким дуновением ветерка. Каз, как завороженный, последовал за ней.

Казалось, он всё глубже втягивался в чужую игру, которая не имела выхода. Теперь, когда Инеж попросила его о помощи напрямую, у него не находилось повода для отступления, не оставалось возможности умыть руки и сделать шаг в сторону. Она загнала его в ловушку, он загнал сам себя в ловушку в тот момент, когда поцеловал её.

И видят святые, он бы повторил это снова! Стоит признать, в последнее время он думал явно не мозгом…

Впрочем, эти крамольные мысли он спрятал как можно глубже, когда пришла пора возвращаться за стол.

Как ни странно, он не чувствовал себя чужим здесь. Родители Инеж отнеслись к нему добродушно, но сдержанно, не проявляя особого интереса, словно он ужинал с ними каждый вечер, и они привыкли не обращать на него внимания. В конце концов, ему подумалось, что если бы они с Инеж росли вместе, то так бы оно и случилось. Дети врачей кочевали из семью в семью по мере занятости родителей — в зависимости от того, у кого находилось время присматривать за ними и кормить их в срок.

Всё остальное время они росли сами как сорные цветы, постепенно вытягиваясь в упрямых нескладных подростков, которые вот-вот бы окончательно отбились от рук. Пьетро со своей студией, смотревшейся так дико в этой наполовину сельской горной местности, в своё время стал спасением как для родителей, так и для них самих.

У него получилось заинтересовать танцами их всех, включая мальчишек. Особенно мальчишек. Циркач и фокусник, он увлек их необычными трюками, объяснил, как такое “девчачье” занятие позволит им выглядеть круто, как поможет отстоять себя в уличной драке и убежать от погони.

Каз до сих пор помнил первые занятия. Было тяжело и больно, невыносимо жарко и скучно, но внезапно каждый из них обрел в этой боли особую силу. Это была столь искусно созданная цепная реакция, подогреваемая духом соревнования, где проигрывал тот, кто сбегал с занятий и не мог выдержать этих мук, когда непривычное тело ломалось и тянулось в соответствии с теми нормами, какие требовались для чего-то ещё более сложного и величественного.

— Все в порядке, Каз? — голос сеньора Гафа выдернул его из собственных мыслей.

— Просто задумался, простите, — Каз неловко улыбнулся. — Вспомнил, с чего мы начинали у Пьетро.

— О, его ученики до сих пор стонут, стоит только произнести его имя, — рассмеялась Инеж.

— Расскажете, Каз? — сеньора Гафа с улыбкой посмотрела на него. — Любопытно узнать, как же начинался ваш творческий путь.

— По правде говоря, с подзатыльника брата и строгого внушения от отца, — хмыкнул Каз. — Нас, детей, нужно было чем-то занять, пока мы не попали в плохую компанию, а больше секций в городе тогда не было, поэтому нас отправили учиться танцам. На первом занятии Пьетро объяснил нам, как умение танцевать повышает выносливость и скорость, а заодно пообещал показать пару болевых приемов для драки.

— Неплохое начало, — усмехнулся сеньор Гафа. — Узнаю стиль Пьетро.

— С тех пор мы и танцуем, — Каз пожал плечами. — Заодно имели возможность на личном опыте проверить его слова насчет выносливости. В школе на физкультуре с нами не связывались, да и в драках везло. По крайней мере, быстро сделать ноги навыков хватало. Гнев Пьетро за разбитое лицо перед соревнованиями был страшен.

— Сразу вспоминается молодость, — сеньор Гафа покачал головой.

— Здесь мы всегда считались интеллигенцией среди местных, но по факту росли на улице, — Каз остро взглянул на родителей Инеж. — Это наложило свою печать. Столичные люди не назовут нас благополучными.

Он сам не знал, на что рассчитывал, но внезапно ему захотелось подчеркнуть свою инаковость, свою непохожесть на того же Анатолио. Он не благополучный мальчик из хорошей семьи, которому будут рады родители хорошей девочки. Такому, как он, не должны быть рады. Инеж привела его в свой дом, и он пытался быть честным хотя бы так.

Однако родители Инеж лишь весело переглянулись и почти одинаково хмыкнули.

— Я родилась в глухой деревне Непала, — сеньора Гафа ответила ему таким же пронзительным взглядом. — Кстати, до семи лет я не знала, что такое — носить обувь.

— У меня была ситуация получше, — со смешком отозвался сеньор Гафа. — Что такое обувь я, конечно, знал, но что такое новая обувь — узнал только к четырнадцати годам, когда сам заработал на неё. Чем только не приходилось заниматься, когда цирк бедствовал. Слонов бы прокормить, о людях говорить уже не приходилось.

— На фоне вас я как обычно чувствую себя возмутительно избалованной, — пробурчала Инеж.

— Я, признаться, тоже, — Каз с новым интересом разглядывал её родителей.

— Это наш долг, как родителей, сделать так, чтобы дети не познали наших лишений, — произнесла сеньора Гафа без улыбки. — И помочь обрести свои крылья.

— Вашей дочери повезло, — Каз опустил взгляд.

Вот уж что-что, а чьи-либо крылья мать никогда не волновали. Особенно Джорди. Ему крылья просто-напросто подрезали, и он закономерно рухнул в пропасть, когда мог бы взмыть вверх. А Каз упал вместе с ним, в последний момент зависнув на краю между небом и землей.

— Я могу лишь молиться об этом, — сеньора Гафа вздохнула. — Родители тоже не всесильны, и это очень страшно осознавать подчас.

Сеньор Гафа коснулся локтя супруги в молчаливой поддержке, Инеж поникла и опустила голову. Казу она вдруг показалась до трогательного уязвимой и очень одинокой. Он внимательно рассматривал содержимое собственной тарелки, но под столом осторожно придвинул свою ногу к ногам Инеж и легонько толкнул её мыском ботинка.

Она едва заметно улыбнулась и с благодарностью оглянулась в его сторону.

Сеньор Гафа молчаливо наблюдал за ними, Каз ожидал увидеть в его взгляде строгое недоверчивое порицание, но встретил лишь сдержанное любопытство и странное одобрение.

— Вы ещё хотели что-то решить с реквизитом, если я правильно помню, — произнес тот. — Успеете?

— Да, сейчас пойдем, — откликнулась повеселевшая Инеж. — Каз подгонит машину к гаражу, и мы перекидаем туда оставшийся реквизит.

— Помощь нужна?

Инеж оглянулась на Каза.

— Думаю, мы справимся, — откликнулся он не без облегчения. — Спасибо вам ещё раз! И отдельное спасибо за ужин! Было очень вкусно!

— Рада слышать, — протянула сеньора Гафа и провожала его внимательным взглядом всё время, пока он выбирался из-за стола и следовал за Инеж к входной двери.

Мнимая чаша весов неумолимо качалась под его ногами, и Каз шел будто по дрожащему канату, чувствуя, как отдается в груди каждый шаг. Что ждало его на том конце — пропасть или признание? Он не знал, что думать.

Прохладный воздух улицы немного охладил его голову и вернул привычный сосредоточенный настрой. Инеж показала ему подъезд к гаражу.

— Если встанешь здесь, то мы быстро загрузим ваши канистры.

Он кивнул.

— Хорошо.

Только гаптофобия удерживала его от острого желания прижать её к двери гаража и поцеловать так крепко, чтобы забыть об этом мире в принципе. А ещё лучше усадить в машину и увезти как можно дальше отсюда, по пути периодически целуя.

Он развернулся и отправился к машине, по пути нащупывая в карманах ключи и конверт со злополучным письмом, спрятанный за поясом брюк. Как бы плохо Казу ни было, но компромат на себя он бы не забыл даже в предсмертном состоянии.

* * *

Капитан Ланца ждал его у машины, многозначительно постукивая ногой по колесу. Кончик сигареты алел в ночной полутьме.

Каз замедлил шаг и настороженно прищурился.

— Поговорим? — доброжелательно предложил капитан и шагнул к нему навстречу. — Кстати, славные номера. Жаль только, в базе не значатся. Твоя машинка?

— У друга взял, — спокойно отозвался Каз. — Что тебе надо?

— Да так, — капитан затянулся и выдохнул клуб дыма. — Поболтать захотелось. Куришь?

Каз отрицательно покачал головой.

— Молодец, — Николас Ланца прищелкнул языком. — Ты ей нравишься, кстати. А мне нет.

— Сразу легче стало, — не удержался Каз. — Зои нет нужды ревновать?

Улыбочка пропала с лица капитана, как языком слизали.

— У неё здесь слишком много личных связей, — произнес он вкрадчиво. — Это ей мешает смотреть трезво на многие вещи, поэтому я здесь.

— Спрошу ещё раз: что тебе надо?

— Танцевальный мальчик… — протянул капитан Ланца. — Бесстрашный укротитель огня, талантливый крупье, на которого смотрят охранники в ожидании указаний. Сколько же у тебя лиц, Каз Бреккер?

— Только это, — Каз холодно улыбнулся. — Если у тебя ко мне конкретное дело, то говори или дай пройти.

Он шагнул к машине, но капитан ловко оттер его плечом.

— Не так быстро. Ты ведь работаешь на Алехандро Эскартиа?

— На этих землях все так или иначе работают на него, — бесстрастно отозвался Каз. — Все, включая тебя.

— Ну что ж, — капитан прищурился и выкинул окурок на тротуар, придавил его ногой и извлек телефон. — Узнаешь интерьерчик?

Каз стиснул челюсти. На черно-белом изображении угадывались внутренности бойцовского клуба и барная стойка. И он сам, что-то доверительно говорящий сеньоре Старк.

— Кажется, ты последний, с кем она там общалась, — произнес капитан Ланца. — Инеж подтвердила, что ты её знаешь. Так что лучше не юли.

— Что-то ты не рвешься её искать, судя по тому, что говорит Инеж, — в тон ему отозвался Каз. — Кто из нас юлит?

— Мой опыт подсказывает мне, что вырвать человека из рук мафии пущенной по телевидению ориентировкой весьма маловероятно. Но может ты сумеешь меня разубедить? Где она?

— Я не понимаю, о чем ты.

— Думаю, понимаешь, — из голоса капитана Ланца исчезла всякая участливость. — Рекомендую как следует подумать и напрячь память. Скажешь, куда твой босс увез её, и ничто из твоего маленького танцевального мирка не пострадает. А иначе у Пьетро Хаскелли могут начаться небольшие трудности. Я тут слышал, у него проблемы с сердцем?..

Темная волна захлестнула его разум всплеском чистой неизбывной ярости, Каз резко шагнул вперед и толкнул капитана к железной двери машины.

— Не советую мне угрожать, — прошипел он. — Я понятия не имею, почему ты решил, что я знаю, где эта женщина!

Капитан Ланца тоже владел некоторыми приемчиками. Он ударил коротко и подло. Каз хватанул ртом воздух, а в следующий момент капитан крутанулся вместе с ним и прижал Каза щекой к капоту, заломив ему руку. Холодные пальцы крепко стиснули оголенное запястье, к горлу подкатила тошнота. Каз дернулся, но капитан держал крепко.

— Не советую рассказывать девочкам о нашем маленьком недопонимании, и о разговоре в целом, — прошептал он Казу на ухо. — У тебя сутки на размышление, а потом разговор продолжится снова. Только на этот раз он тебе не понравится...

— Намекаешь на свои пристрастия? — просипел Каз. — Что, без таких приёмов не дают?

— Ради тебя я их пересмотрю, — пообещал капитан Ланца. — И поверь, твой нынешний босс покажется тебе сказкой!

— Знаешь, в чем твоя проблема, капитан? — Каз упорно цеплялся взглядом за далекий свет фонаря, не давая себе провалиться в приступ. — Пока ты стоишь надо мной, заломив мне руку и приговаривая свой бред, ты не знаешь…

— Не знаю что?

Пальцы наконец нащупали холодок металла. Осталось только сосредоточиться.

— ...что делает другая моя рука! — выдохнул Каз и ударил, не заботясь, куда придется удар. Не в лицо — и то хорошо.

Капитан коротко ахнул от внезапной острой боли и на миг ослабил хватку. Казу этого хватило: он со всей силы пнул противника в лодыжку, крутанулся и вырвался из его рук, тут же отскакивая на безопасное расстояние.

Капитан сдавленно проматерился сквозь зубы и с усилием извлек из руки окровавленную на кончике иглу от шприца.

— Извини, колпачок слетел, — неискренне повинился Каз. — Кстати, она чистая. Так что можешь сказать спасибо.

Капитан Ланца зло выдохнул совсем уж непечатный текст, мало похожий на благодарность.

— Сразу видно, ты нездешний, — сказал Каз, проходя мимо него к водительской двери. — У нас за чистую иглу принято благодарить. Шприцы — нынче дорогое удовольствие.

Он захлопнул за собой дверь, неторопливо завел мотор и подал назад. Капитан Ланца наблюдал за ним, все ещё потирая пострадавшую мышцу, он посторонился, давая Казу завершить маневр.

— У тебя сутки, Бреккер, — негромко произнес капитан ему вслед.

Каз отозвался универсальным экономящим слова жестом, продемонстрировав средний палец, убедился по боковому зеркалу, что не проедет капитану прямиком по ботинкам, и аккуратно нажал на газ, подруливая к дому Инеж.

Он и так уже задержался.

* * *

Инеж было не видно, она возилась где-то в гараже. Это было Казу на руку, он опустил голову на руль и несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь прийти в себя.

Кажется, на этот раз он доигрался.

Конечно, оставался вариант рассказать всё Пьетро и предоставить ему сомнительное счастье вновь вытягивать подопечного из отменного дерьма. Это становилось слишком нехорошей традицией.

Черт бы побрал Брума с его людьми, неугомонную сеньору Старк и попавшего под раздачу Мала. Какого черта они все оказались в одном и том же месте во время облавы?

А Инеж? Она была ещё одной жертвой или ещё одним игроком? Вопрос без ответа.

В кармане тихонько блямкнуло. Каз достал телефон.

“У тебя бывает так, что будто бы земля уходит из-под ног и мир рушится на глазах?”

Лайла — ещё один потерянный элемент мозаики. Он слегка улыбнулся.

“Постоянно. Сегодняшний день — не исключение. У меня ломается вдребезги жизнь, а ещё я, кажется, влюбился”.

Лайла прислала целый ряд одобрительных смайликов.

“Поздравляю! Слушай, можно задать тебе вопрос, как мужчине?”

Этого ещё ему только не хватало… Хотя у него была ещё пара минут.

“А что такое?”

“Если ко мне внезапно подкатывает друг парня, который мне нравится и которому нравлюсь я, то мне стоит рассказывать ему об этом?”

“Отвечу тебе примерно как ты мне. Если он адекватный, то я бы рассказал. В конце концов, они уже взрослые мальчики, разберутся между собой”.

“А если это разрушит их дружбу?”

“Ну, если подкат совсем внезапный, то может там пари или ещё какая-нибудь дурь. Тем более, разберутся сами”.

Лайла озадаченно примолкла, и Каз издал смешок. После короткой драки с полицейским он как ни в чем не бывало трепался с какой-то незнакомкой о тонкой материи отношений.

В гараже что-то глухо громыхнуло, и Каз поспешно встряхнулся, напоследок ещё раз машинально проверив телефон.

Лайла молчала, зато мессенджер пискнул новым сообщением от совершенно неожиданного адресата. Маттиас приветственно улыбался с аватарки

“Позаботься об Инеж” — сообщение появилось и почти сразу же пропало, стоило Казу его открыть. “Сейчас” — слово мигнуло и исчезло как не было.

Будто бы Маттиас писал сообщения и тут же стирал, стоило ему увидеть, что Каз их прочитал.

“Вечером на репетицию не приду” — эта фраза задержалась. Маттиас продолжал гореть значком онлайна.

Каз прищурился. Ни сегодняшним, ни завтрашним вечером никакой репетиции не планировалось, и Маттиас не мог об этом не знать. Он будто бы специально писал нарочитую чушь… Что ж, этому можно было и подыграть.

“Хорошо”

Каз надеялся, что это можно расценить как ответ и на предыдущие сообщения. Потом подумал и добавил:

“Потом три шкуры сдеру, учти!”

Где бы Маттиас ни находился, он определенно нуждался в теплой дружеской поддержке.

Маттиас мигнул и пропал из сети. Каз тряхнул головой, проверил ещё раз молчавшую Лайлу, убрал телефон и глубокомысленно уставился в пространство. Понимал он с каждой секундой всё меньше. Пора было заняться делом — хотя бы загрузить канистры с керосином в застеленный пленкой багажник.

На входе в гараж он столкнулся с Инеж. Она неотрывно смотрела на телефон, и вид у неё настолько оторопевший и несчастный, что это испугало даже его.

— Эй, что случилось?.. — он подошел ближе. — Ты в порядке?

Инеж подняла на него совершенно дезориентированный взгляд и покачала головой.

— Я?.. я… в порядке, да. Вот канистры, я подтащила ко входу. И остальное…

Она снова уткнулась в телефон, растерянно и бесцельно водя пальцем по экрану.

Каз озадаченно хмыкнул, подумал, но решил не допытываться. Он подхватил две самые тяжелые канистры и потащил их к машине. Он начинал уставать от этой непрекращающейся круговерти, а ещё не представлял, как отбиться от чертова капитанишки, возомнившего себя пупом земли.

Пора, что ли, вспомнить былое и вновь связаться с сомнительной компанией, которая без раздумий прикопает капитана Ланца в ближайшем лесу? Или, если доплатить, устроит взрыв машины. Так просто… Но это было простое решение — сродни тому, чтобы забить мучительную боль с помощью тяжелой наркоты.

Легкий путь — он всегда в один конец.

Канистры заняли законное место в багажнике, и Каз вернулся к гаражу. Инеж все ещё пребывала в странной прострации, она сидела на корточках, бездумно глядя в пространство. На её лице читалась странная обида чуть ли не до слёз и полнейшая растерянность.

“Позаботься об Инеж. Сейчас”

Каз присел рядом с ней на корточки и кашлянул, привлекая её внимание.

— Что случилось? — спросил он прямо. — На тебе лица нет.

— Да так, глупости, — Инеж вымученно улыбнулась.

Озарение пронеслось ошеломляющей яркой вспышкой.

— Тебе не Маттиас случайно написал?

Глаза Инеж изумленно расширились.

— Откуда ты знаешь?

— А мне он тоже написал, — легко отозвался Каз. — Причем строчил отменную чушь. Ну так что?

— Просто… Это не то, что легко показать. Может, его взломали?.. — Инеж завозилась, доставая телефон из кармана. — Это на него совсем не похоже!

— Кхм, — произнес Каз.

Это было очень большое “кхм”, оно переливалось большим количеством эмоциональных оттенков, и Каз не знал пока, каких больше — злых, ревнивых или офигевших. Они же оба с Маттиасом видели то видео, и потрясение обоих было искренним. Маттиас никогда бы не опустился до такой шутки. Не с Инеж.

Или Брум, сам того не зная, открыл ящик пандоры?

В любом случае, как Каз ни моргал, силясь развидеть картинку, но текст оставался непристойно игривым, а визуальное содержимое… э-э-э, не совсем приличным и, к сожалению, действительно похожим на Маттиаса. В некоторых аспектах.

— У него никаких предпосылок не было? — спросил он. — Ну, там может он с Ниной переписывался и чат перепутал?

— Ну знаешь, я и спросить могу, — Инеж потянула телефон обратно к себе.

— Э, нет, стой! — Каз телефон не отдал. — Если это не она, то мы ж её не угомоним! В конце концов, может он просто чат перепутал?

— Кхм, — отозвалась Инеж. — А почему он тебе тогда писал? И главное — что?

— Поверь, если бы он писал такое мне, то я бы запомнил, — Каз нервно хохотнул. — А не просил меня… стоп!

— Что такое?

— Перекинь мне это! Быстро!

К счастью, Инеж подчинилась без лишних вопросов. Каз приблизил изображение, внимательно вглядываясь в смешение пикселей и стараясь не думать, что он в итоге разглядывает.

Правый верхний угол. Если искать намек, то именно там… Времени маскировать крохотные цифры и буквы у Маттиаса не было, и при приближении они всё четче отделялись от фона, изрядно побитые сжатием и кодировкой. Но различить кое-что ещё было возможно.

— Святые, — выдохнул Каз. — Ах ты чертов поганец!

— Что там?

— Ты поверишь, если я скажу, что Маттиас вляпался в историю и таким образом отчаянным способом просит помощи?

Инеж несколько раз обескураженно моргнула, а затем все же кивнула, скованно и неловко, но утвердительно.

— Это зашифрованное послание, — Каз поднял телефон. — Делается самым простым редактором изображений, загоняется на эпатажную картинку, которую не захочется пристально рассматривать, и вывешивается в сеть. Таким обычно промышляют мелкие наркоторговцы, которым надо просто передать товар. Ненадежно, но дешево и сердито.

— Маттиас… — нерешительно начала Инеж.

— Это будет повеселее наркотиков, — Каз покачал головой. — Он доверяет тебе, Инеж. Ты не сдала меня с моими сомнительными подарками, и я хочу спросить тебя, сможешь ли ты не выдать и его? Если капитан Ланца или Зои узнают хоть слово из того, что здесь написано, Маттиасу не жить.

— Ты говоришь слишком загадочно, — Инеж прищурилась. — Что случилось? Я собираюсь уволиться из полиции на следующей неделе, я там всё равно чужая. Не знаю, зачем Зои взяла меня туда.

— Я тоже не представляю, — хмыкнул Каз. — Впрочем, в наших местах полиция охотно закрывает глаза примерно на семьдесят процентов творящегося произвола, так что ты ещё неплохо держишься.

— Спасибо на добром слове, — фыркнула Инеж. — Ну так что?

Каз посмотрел на неё с нехорошей задумчивостью.

— Я сейчас сделаю тебе одно очень странное предложение, которое может тебя травмировать или оскорбить, а затем я позвоню Джасперу, и мы решим, что делать дальше. Готова?

* * *

— Старик, когда я писал в статусе, что я открыт для дерзких идей, я не имел в виду, что мне придется скидывать на поругание фрагменты очень личной переписки!

— Так у тебя есть или нет? — нетерпеливо поинтересовался Каз. — Что-нибудь промежуточное? Ты же встречался с той азиаткой, вот она бы сейчас очень подошла! Помню, она смуглая была.

— Между прочим, я клятвенно обещал Ким, что эти фотки не уйдут дальше моих жарких фантазий, — наставительно произнес Джаспер в трубку. — Держи!

Каз глянул и прикрыл глаза ладонью.

— Как ты думаешь, что со мной сделает девушка, если я предложу отправить такое?

— Оставит без чего-то очень нужного! — развеселился Джаспер. — Ну что ты хочешь, я встречаюсь с девушками без комплексов! Ладно, сейчас найду что-нибудь чуть более одетое.

— И голову подрежь, — попросил Каз. — Пусть будет только, кхм, нужное. И да, легкой провокации достаточно. Маттиаса и так удар, боюсь, хватит.

Джаспер азартно заколотил пальцем по экрану, клацая так, что даже через звонок было слышно. Каз откинулся на сиденье и мрачно уставился в темноту улицы.

Судя по имеющимся данным, картина выходила чертовски странная.

Николас Ланца был уверен, что Эллен Старк похитил Алехандро Эскартиа, в то время как Казу было доподлинно известно, что тот попросту не в состоянии этого сделать. От подобного отравления отходят долго, особенно в таком возрасте. Алехандро ещё месяц будет хромать, а два дня после укуса для него должны были быть чертовски неприятными. Однако гарантировать непричастность Алехандро Каз бы не мог, если бы не…

Маттиас, который определенно попал под влияние Брума. И тот странный диалог между Эллен и Брумом, свидетельствующий о неких мутных делах прошлого, о которых не должна была узнать ни одна живая душа.

Если Каз расскажет капитану Ланца свои догадки и предположения, то он попросту сдаст Маттиаса и подведет его уже под пожизненное. Это в том случае, если Маттиаса вообще возьмут живым. А ещё вероятнее, что капитан не поверит, и очень неприятные моменты придется пережить уже Казу. В эту часть он как раз охотно верил.

За ним, скорее всего, установлено наблюдение, и выехать из города не получится. А если капитан умный, то успел повесить на машину маячок.

Телефон пискнул сообщением, Каз бросил взгляд на ползущие фотки и придирчиво прищурился. Девушки Джаспера определенно знали толк в хорошем контенте.

Он выбрал наиболее подходящую фотографию и открыл редактор, быстро набирая нужный текст. Маттиас должен был узнать, что сообщение доставлено, и здесь они сделают всё, чтобы ему помочь.

“Узнай точные координаты, я приведу помощь”

Маттиас написал немного, но достаточно, чтобы понять, насколько же они все влипли. Эллен была в заложниках, Брум хотел что-то от Алехандро, но тот не выходил на связь. Когда у Брума закончится терпение, он сделает так, чтобы Эллен Старк замолкла навеки.

И терпение это было на исходе. Едва ли у них оставалось больше суток.

Закончив, Каз открыл диалог с Инеж и собрался с духом. Лицо у Инеж было непередаваемо живописное, когда он предложил ей перспективу групповой малоприличной переписки с активным участием Джаспера и череды его полуодетых пассий.

“Держи. Отправь ему это. И вот этот текст”

“Бронзовые девочки ищут друга? Серьезно?”

“На что фантазии хватило, уж извини! Парни обычно клюют на такое, так что если кто-то смотрит его телефон, то погогочут и отстанут. Ничего не заподозрят. Надеюсь…”

”Отправила”

“Спасибо!”

Так знойная красотка Ким Вэй, с которой Джаспер самозабвенно встречался весь прошлый год, ушла, что называется, в народ. Предположительно группе боевиков. Каз мысленно перед ней извинился, но совесть помалкивала, памятуя, что Ким и впрямь была девушкой без комплексов, так что краснел от её выходок даже невозмутимый Пьетро.

К счастью, Ким с отцом были проездом и вскоре покинули город, продолжив путешествие и не дав Ким окончательно добить местную общественность своими фокусами. Это, кстати, был первый раз, когда огненное шоу в один момент незапланированно перемахнуло планку восемнадцать плюс и бодро устремилось к рубежу в двадцать один плюс.

Каз после этого зарекся работать с новыми непроверенными танцовщицами и ещё долго бегал от местных завсегдатаев, которые норовили похлопать его по плечу и заговорщицки спрашивали, когда будет повторение. Можно даже за тройную цену.

Телефон издал звонкую трель. Каз поднял трубку к уху.

— Да, Джаспер?

— Отправили?

— Ага.

— Что будем делать? Полиция?

— Боюсь, не вариант, — Каз поморщился. — Зои, может, и поверит, но капитан крепко держит всё в кулаке, а он, видишь, уверен, что дело в Алехандро. Переубедить его сходу не получится. Да и что они смогут против боевиков-то?

— Ты же видел вроде этих… в бордовых беретах.

— Тоже верно, — Каз кинул взгляд в боковое зеркало, но ничего настораживающего не увидел. — Но Маттиас… Думаешь, его не тронут? Да черта с два!

— Ну да, здесь бы лучше сделать всё частным порядком, по-семейному, так сказать, — согласился Джаспер. — Кинуть клич ребятам?

— Кому? Все уж разъехались с тех пор. И ты серьезно думаешь, что с бывшей уличной бандой можно вызволить заложника из лап шайки боевиков?

— Профессионалы все ходят под Алехандро, — резонно отозвался Джаспер. — Может…

— Им запрещено связываться с Брумом, — Каз покачал головой. — Черт! Да что же делать-то? Если Маттиас ответит, то придется что-то предпринимать в срочном порядке.

— Пьетро?

— А у него всё те же инструкции от Алехандро. Пойдет против, неприятностей не оберешься. И до самого Алехандро, скорее всего, не добраться, он сто процентов где-то на лечении.

— Идиотизм какой-то, — выдохнул Джаспер. — Ну тогда остается только идти на поклон к полиции и пытаться договориться с этим придурком! Где мы возьмем людей, отбитых настолько, чтобы суметь одолеть Брума и не угробить заложника? У этих хотя бы шанс есть!

— Постой, — Каз с завидной ловкостью ухватил ускользающую мысль за верткий хвост. — Отбитых, говоришь? А один-то найдется точно…

— Что ты имеешь в виду?

— Есть один человек, которого мне описывали, как настоящего профессионала. И сейчас он должен быть готов на всё.

— Это кто? — удивился Джаспер.

— Скажем, тот, кто мир перевернет, чтобы вернуть домой свою жену.

* * *

Когда-то Каз пообещал себе, что до такого не дойдет. Вероятно, именно поэтому он сейчас стоял посреди пустой улицы и стучался в дверь своего давнего знакомого. Благо окольными путями Казу удалось вызнать, что полиция хоть и задержала бойца вместе со всеми остальными, но выпустила едва ли не в тот же вечер — и даже без всякого залога. Впрочем, чем обусловлена эта странность, Каз решил выяснить позже.

Мал открыл, когда Каз, теряя терпение, постучался в третий раз. Выглядел он именно так, как может выглядеть человек, у которого похитили жену.

И который побывал в серьезной переделке.

Лицо Мала покрывали многочисленные гематомы, он морщился при резких движениях и старался не шевелить корпусом. Отросшая щетина и красные от недосыпа глаза, горящие тщательно сдерживаемым бешенством, довершали картину. Мал бесстрастно посмотрел на Каза и посторонился, пропуская его внутрь.

— Проходи.

Жилище его настолько же безликое, насколько и пустое, казалось практически нежилым. Горело несколько ламп, голые стены крошились старой побелкой и шли серой сеткой трещин.

В одной из комнат Каз заметил открытый ноутбук и пачку рассыпанных фотографий. Он бросил в ту сторону ещё один быстрый взгляд и на этот раз заметил характерные признаки хранения оружия. Коробка патронов и вовсе лежала под лампой, бесстыдно являя миру свой приметный картонный бок.

Совершенно чужеродно смотрелся в коридоре яркий женский чемодан с цветочными наклейками, на ручке был привязан синий шелковый шарф.

Мал поймал взгляд Каза, направленный на чемодан, и хрипло пояснил:

— Я должен был захватить её вещи, отвезти в столицу. Эллен утром поехала налегке.

— Что случилось? — спросил Каз тихо. — Что произошло в ночь боев?

Мал помрачнел, коснулся пальцами зеленоватого пятна на лице и покачал головой.

— Эти новые ребята меня зажали. Пятеро против одного. Ещё перед боем. Такое бывает, я отбился. А затем объявили смертельный бой, и я понял, что нужно выбираться оттуда.

— Эллен была там, — коротко обронил Каз. — Твоя жена.

Однако Мал лишь скупо улыбнулся.

— Знаю. Она у меня такая, неугомонная, лезет в самое пекло. Но в этот раз её помощь оказалась как нельзя вовремя. Меня хотели убить и обставляли это грамотно.

— Это Брум, — произнес Каз. — Глава местных бандитов. Слышал что-нибудь о вербовщиках?

— Слышал.

— Они с Эллен столкнулись при мне, у барной стойки. Узнали друг друга и говорили так, будто старые знакомые. Недобрые знакомые.

Лицо Мала ожесточилось, он явно знал намного больше о подоплеке этой встречи.

— Брум, значит?..

Каз пожал плечами. Мал усмехнулся и внимательно взглянул на него.

— Я ждал тебя.

Каз опешил.

— Что?..

— Элен говорила, что ты её связной. Ты будешь знать, где её найти, — произнес Мал, взгляд его был сумрачен и непреклонен. — Её убьют, как только выбьют всю информацию. По моим расчетам, у нас есть сутки.

— Полиция…

— К черту полицию, — безапелляционно произнес Мал. — Гребаные идиоты и сукины дети, к ним у меня отдельный разговор. Я знаю, что ты не простой малый. Поверь, я не лучше. Мне нужно спасти жену, на остальное плевать. Ты в деле?

Каз смерил его оценивающим взглядом и кивнул.

— Стрелять умеешь?

— Жизнь научила. Вместе с армией.

— По живым.

Каз пожал плечами. Такое в его жизни было тоже.

Мал оглядел Каза с головы до ног и кивнул в такт каким-то своим мыслям.

— На штурм я бы тебя не поставил, но вывести человека сможешь. Я буду прикрывать. Твоя задача вывести её к машине и увезти так далеко, как сможешь.

— Мой приятель тоже не откажется поучаствовать, втроем будет сподручнее, — предложил Каз. — Он толковый, мы служили вместе.

Мягко говоря, если он не предложит Джасперу поучаствовать, то тот смертельно обидится на всю жизнь. Ему Каз доверял собственную жизнь без раздумий.

— Ручаешься за него? — Мал смотрел пристально, испытующе.

Каз кивнул.

— Как за себя, — произнес он просто.

— Дело рисковое, — предупредил Мал. — На штурм пойду я, вам придется прикрывать. Под пули не суйтесь, ваше дело будет увезти Эллен. Я не знаю, в каком она состоянии. Если не сможет идти, придется нести.

Его голос звучал так обыденно и спокойно, что невольно пробирал мороз. Через что должны были пройти эти двое, чтобы сохранять такое спокойствие?

— Тогда позвоню Джасперу, — Каз подбросил телефон в руке. — Сделаем это.

— Я тоже кое-кого привлеку, — Мал зеркально отразил его движение. — За ним должок.