Время Принцев (джен)

* * *

В мутной поверхности стекла робко проглядывали неточные силуэтные очертания. Гарри вгляделся, не понимая, то ли его подводит зрение, которое никогда особенно не отличалось остротой, то ли стекло настолько повреждено, что сложно было рассмотреть черты застывшего в нем человека.

Гарри облокотился ладонями о странную преграду, почувствовал кожей холод стеклянной стены. Попытался стереть пыль, но она, кажется, была с другой стороны.

Какие-то невразумительные шепотки стали распространяться вокруг, неясные голоса вразнобой твердили обрывочные фразы. Гарри даже не пытался их разобрать — его и без того окружало слишком много странного.

Вдруг силуэт стал виден более отчётливо, как если бы человек, стоящий за стеклом, решил подойти ближе. Гарри сглотнул, почувствовав, как вдруг сердце забилось тяжелее и чаще от невнятного страха. Он почти цепенел от взгляда на мутный оскал с той стороны прозрачной стены. Гарри попытался вглядеться в размывающиеся черты лица незнакомца, запомнить… Но в памяти застыла только нахальная улыбка с яростно-веселым выражением безумных глаз. В следующий миг раздался звук бьющегося стекла. Гарри зажмурился, боясь, что теперь окажется в двух шагах от вызывающего дрожь в ногах мужчины без спасительной, пусть и хрупкой стены, отшатнулся и…

Ужаленным подскочил в темноте своей кровати.

* * *

Утро в Большом зале выдалось оживленным. Близились полугодовые контрольные, Рождество и святочный бал.

Сонный Гарри вяло ковырялся в овсяной каше, не ощущая совершенно никакого волнения или трепета перед грядущими событиями. Рядом бодро копошился в корзинке с печеньем Макс и неспешно читал утренний выпуск «Пророка» Мэтт, потягивая горячий чай. Девочек на завтраке не было, только их полные тарелки стояли напротив рядком.

В пятницу на завтраке вообще обычно пустовало много мест. Например, старшие курсы почти в полном составе репетировали выходные, к концу недели походя на несвежих зомби. Но Клод завтраки пропускала очень редко.

Гарри бы забеспокоился о старшей сестре, но видит Мерлин, ему самому сейчас хотелось лишь пережить предстоящие пары. Затем он планировал медленно и печально подняться в комнату на самой верхушке когтевранской башни и проспать до утра.

Самыми страшными сейчас представлялись пары по астрономии и нумерологии. От недосыпа уже начинала болеть голова — сегодня о цифрах и звёздах думать не хотелось совершенно.

— Я думаю, сегодня стоит сходить к Хагриду, — поделился Макс, обмазывая одно печенье джемом и водружая на него второе. — Он собирался идти в лес за елями, чтобы Флитвик за выходные успел украсить их к Рождеству.

— Разве Флитвик в этом году будет заниматься игрушками? — усомнился Мэтт, сворачивая газету пополам и принимаясь за следующий отрывок.

— Думаю, как обычно все вместе будут, — пожал плечами Макс. — Почему приготовления к балу должны как-то сильно отличаться от обычного Рождества? Может масштабами, да игрушки новые развесят. А так… Домовиков на помощь позовут. В этом году, думаю, нам не светит профессору помогать. Но за елками-то сходить все равно приятно.

Мэтт рассеянно кивнул, а Гарри чуть не уронил ложку каши в чай.

Макс ловко вытащил чашку из-под носа Гарри, предупреждая порчу ценного напитка.

— Удивляюсь я тебе, Гарри, — хмыкнул Макс. — Экзаменов у тебя нет, первое испытание ты удачно прошёл, а по утрам носом клюёшь талантливее нас всех. Как у тебя так выходит?

— Ночами упражняюсь, — огрызнулся Гарри, потирая слезящиеся глаза. — Бессонница.

— Возраст, бедняжка, — посочувствовал Макс. — Толпа поклонников, вспышки фотоаппаратов, мигрени — болезнь кинозвезд. Портит тебя слава, мой друг.

— Портит, — даже не обиделся Гарри. — И сон, и жизнь, и даже всех, кто меня окружает. Иначе как объяснить резкое превращение заботливого брата Макса в бездушного злоязыкого задиру.

— И свита на завтрак являться перестала, — подхватил Макс, тоскливо разглядывая завихрения пара над овсянкой в тарелках напротив. — Совсем от рук отбилась.

— Возьми им печенья с джемом, — попросил Гарри, отодвигая от себя так и не доеденную порцию каши. Вместо неё он адресовал своё внимание чаю.

— Подожди, вон, идут, — Макс кивнул на хмурую сонную процессию девушек. Расплылся в дурацкой ухмылке. — Отлично выглядишь, Эсме.

— Иди ты, — огрызнулась Шейк. Она выглядела самой измученной, разве что не качалась, когда стояла. Но, были основания подозревать, что это не надолго.

— У вас шабаш был, любезные? А почему в четверг, а не в пятницу? Так же вроде логичнее, — радостно накинулся Макс на новых жертв. Эсме показала ему неприличный жест. Макс радостно присвистнул.

— Тихо, Макс, — одернула брата Клод. Она взяла корзинку из-под печенья, заглянула внутрь, рассмотрев остатки, и поставила на место. — Не шуми. Эсме до трёх часов головной болью мучилась, Адиль эссе по защите дописывала. Отстань от них.

— А ты-то за что такая замученная тогда?

— За компанию, — невозмутимо объяснила она.

— Вы посмотрите, — вдруг перебил обмен любезностями Мэтт. Он положил на стол газету, повернул к устроившимся друг напротив друга друзьям. — Я даже как-то растерялся, если честно.

Большими заглавными буквами на третьей странице бежал заголовок: «Гарри Поттер — воскресший герой или самозванец?». Чуть ниже змеилась надпись: «Семья Поттеров наконец дала свой комментарий к событию, потрясшему Хогвартс».

И тут Гарри обратил внимание. Рядом с их компанией не сидел ни один студент Когтеврана. Оглядев соседние столы, он мог наткнуться на большое количество хмурых и настороженных взглядов.

Гарри притянул газету поближе, чтобы разглядеть мелкий типографский шрифт следующей за заголовком статьи.

«— Для нас стало большим потрясением заявление некого Гарри Принца. Для каждого родителя кажется немыслимым такое горе — потерять ребёнка. Мы с женой тяжело переживали потерю, но старались быть достойными его жертвы — последней жертвы террора волшебника, имя которого сейчас нельзя называть. Его последняя жертва — мой ребёнок. Разумеется, мы с Лили не думали, что мистер Принц действительно окажется тем, за кого себя выдаёт. Но все-таки решили поговорить с ним. Мистер Принц оказался жадным до славы мальчишкой, ко всему прочему, совсем не похожим на Карла, своего гипотетического близнеца. Он видимо с детства привык получать всё, что желал — при полном попустительстве некоего Лорда Принца, который, похоже, совсем не участвует в жизни своих детей. Что ж, рад заявить, что с Поттерами это не пройдёт.

— Мистер Поттер, вы встречались с родителями Гарри? Такое заявление несовершеннолетнего обязательно продиктовано волей его родителей. Вы думаете, это можно счесть угрозой для вашей семьи?

— Наше желание встретиться с мистером Принцем оказалось проигнорированным, на встречу явился его посредник, который проявил себя весьма высокомерно. Что ж, в таком окружении… Ничего удивительного в том, что этот мальчик так откровенно вызывающе себя ведёт. Будем надеяться, что этот фарс никак не отразится ни на нас, ни на нашем сыне…»

Гарри отодвинул газету, не в силах осилить идущий дальше столь вопиюще несправедливый поток информации. Аппетита у него и так не было, но мерзкая статейка все же смогла испортить настроение ещё сильнее. Зато сон как рукой сняло.

— Гарри, не обращай внимания, — осторожно сказала Клод. — Ты же знаешь, что это ложь от начала и до конца.

— Им это объясни, — мрачно буркнул Гарри, направив взгляд вдоль когтевранского стола. Половина студентов резко развернулась, сделав вид, что занимается своими делами. Зато за столами Пуффендуя и Гриффиндора тактичных людей оказалось мало — те даже не пытались отвести глаза. — Ненавижу Джеймса Поттера. Надо хорошенько постараться, чтобы суметь совместить в себе такого целостного лживого засранца.

— Гарри, — укоризненно одернула друга Адиль, но тот лишь упрямо мотнул головой.

— А вы как будто не очень удивляетесь, — вдруг нахмурился Мэтт, глядя поочередно на Эсме и Адиль. Клод уже успела в панике попытаться придумать какой-то не слишком очевидный экспромт, как ее опередила Эсме:

— Тебя удивляет то, что мы не сомневаемся в том, что Джеймс и Лили Поттеры — родители Гарри? — Мэтт молча облокотился о локоть и положил подбородок на ладонь, предоставляя возможность Эсме высказаться. — Забавно. Задери манжет, Гарри, — вдруг бойко, почти во весь голос попросила Эсме так, что часть голов обернулось. — Давай-давай, — она красноречиво подняла брови, и Гарри, вздохнув, расстегнул две пуговицы на рукаве, обнажая пляшущую рыжую линию на запястье. — Пусть все идиоты, решившие, что артефакт, созданный в конце тринадцатого века, так легко одурачить, бросив в него смешной фантик с именем несуществующего человека, удостоверятся в том, что они идиоты. Не надо моих друзей называть лжецами и негодяями. Кто-то здесь конечно врет, но это точно не Гарри.

— Спасибо, Эсме, — тихо поблагодарил Гарри, снова застегивая рукав.

— Все в порядке, — Эсме не отводила взгляда. — Можешь ничего не объяснять. Мы подождём.

Мэтт удивленно вздёрнул брови.

— Эсме, это точно ты?

— Вечно вам все не нравится, — фыркнула Шейк. Но огрызаться не стала. Что тоже обычно было для неё сродни подвигу.

Мэтт украдкой оглянулся на преподавательский стол. Флитвик закрылся от любопытных взглядов газетой, Снейп по обыкновению проводил акцию устрашения, обводя кислым взглядом Большой зал, МакГоналалл хмурилась, разбирая почту, профессор Стебль о чем-то разговаривала с профессором Синистрой, Фритьеф… Место Фритьефа пустовало.

Бросив ещё один подозрительный взгляд на тихую Эсме, которая теперь кривилась, глядя на остывшую кашу, Мэтт поднялся из-за стола.

— Если вы всё, предлагаю пойти. Не будем опаздывать.

* * *

— Эй, Принц! Каково это, стяжать славу героев Поттеров?

Гарри обернулся, глядя, как только что подошедший к аудитории гриффиндорец, Симус Финниган, одновременно зло и радостно ухмыляется. Как-то реагировать было выше его сил, две пары подколок слизеринцев немного закалили настрой, поэтому Гарри так и стоял молча, облокотившись о стену и засунув руки в карманы мантии.

— Паршивая у них слава, у Поттеров, — небрежно отозвался Мэтт, привалившийся к стене слева от Гарри. Он задумчивым взглядом сверлил потолок. — Всех, кто подходит, грязью обдаёт.

— Да что вы там о себе думаете, — выкрикнул Рон. Удивительно, сегодня к Фритьефу он с Карлом даже не опоздал. — Конечно, а чего это вдруг им надо привечать всякую шушеру?

— Ну тебя же они привечают, — внезапно зло огрызнулся Мэтт. Гарри судорожно вцепился в плечо брата.

— Мэтт, ты чего? — удивленным шепотом спросил он.

— Да надоело, — вздохнул Мэтт, который, похоже, уже жалел о своей вспышке гнева. Зато Уизли как будто этого и ждал.

— А за это ты ответишь, — рыжий выхватил палочку.

— Колдовство в коридорах запрещено! — звонко раздался голос Гермионы Грейнджер, появившейся из ниоткуда со своей буйной копной кудряшек. — Что это вы тут делаете? Немедленно прекратите!

— Без сопливых разберёмся, Грейнджер, — огрызнулся Карл, тоже вытаскивая палочку. — Этот бракованный чемпион оскорбил моих родителей, героев войны!

— Я не верю, что Гарри мог такое сказать, — отрезала Гермиона, вставая между застывшими у стены Принцами и разъярёнными гриффиндорцами. — Зато ты только что оскорбил двоих однокурсников!

— Отойди, Грейнджер, я девчонок не бью, — рыкнул Поттер, держа палочку наизготовку. — Слышишь, Принц? За Грейнджер прячешься?

Гарри нахмурился, чувствуя, как закипает гнев.

— Отойди, Гермиона.

— Что? Гарри! — Грейнджер рассерженно обернулась к Принцу, зло сверкавшему глазами ей за спину. — Не делай этого!

— Да я не буду ничего делать, — раздраженно огрызнулся Гарри. — Если хочет — пусть бьет безоружного, храбрый лев. А я не собираюсь в этом фарсе участвовать и факультет подставлять.

— Трус ты, Принц! Правил испугался, отработки! А ещё посмел притворяться моим братом! Да ты и ногтя моего отца не стоишь!

— Ты так думаешь? — вдруг фыркнул Гарри. Его веселье сбило с толку собравшуюся вокруг толпу гриффиндорцев. — Да это ты ногтя моего отца не стоишь! Вся ваша семейка, — он выудил палочку из кармана мантии, краем взгляда замечая, как Мэтт рядом удержал нервно вскинувшуюся Клод. Наставил единственное своё волшебное оружие на Карла, отодвинул почему-то замолчавшую Гермиону. — Знаешь, что говорил твой папаша, когда мы встретились? — Гарри чувствовал, как вся толпа затаилась, ловя каждое его слово. Но он смотрел только в лицо Карла. Только в его карие злые испуганные глаза. — Он с порога набросился на профессора Фритьефа! Вы могли бы заподозрить профессора в высокомерии? А знаешь, почему в этой мерзкой газетенке не назвали имя человека, который встречался с твоим отцом, Поттер? Потому что после этого как минимум половина усомнилась в правдивости слов мистера Поттера! Но ты-то об этом не подумал, даже не предположил… А великий Джеймс Поттер весь в белом. Да он трус! Он бросил меня! Отослал! А почему, ты не хочешь им рассказать, Карл? Ты-то знаешь! Знаешь, почему! Знаешь, что все это — чертова правда! Ну же! Скажи! Скажи всем своим друзьям, почему твои родители отказались от меня!

— Гарри, — Мэтт дернул его за плечо. — Хватит. Перестань. Прости меня, я сорвался. Закончи это.

— Ну уж, — Гарри смахнул руку Мэтта, все ещё не опуская палочки. — Может великий Поттер хоть раз в жизни скажет правду?

Дверь в аудиторию распахнулась, и на порог шагнул профессор Фритьеф. Все застыли, глядя на него. Кто-то судорожно попытался спрятать палочки.

— Что здесь происходит? Почему шум? — профессор обвёл проницательным взглядом серых глаз сгрудившихся на противоположных сторонах когтевранцев и гриффиндорцев. Второй рукой, свободной от трости, облокотился о косяк двери. — Я смотрю, вы решили преждевременно начать урок. Без учителя.

— Просто Принц зарывается, профессор, — отрапортовал теперь уже Дин Томас, друг Финнигана. Фритьеф поднял брови в удивлении. — Он угрожал Поттеру!

— Идиот, — тихо простонал Карл, так, что услышали только Рон, Гарри, да Мэтт, стоявшие рядом. Гарри, который и не подумал прятать палочку, фыркнул. Действительно, нажаловаться преподавателю на его же воспитанника. Хороший ход, Томас.

— Вот как? — он посмотрел на Гарри. — Что ж, отработку мистеру Принцу. И мистеру стукачу тоже. А теперь в класс.

Образование превыше всего.

Дин ошарашено хлопал ресницами. Рон похлопал его по плечу.

— Ничего, Дин, за правду страдаешь, — ввернула ироничная Эсме, проходя мимо гриффиндорцев в класс.

Гарри спрятал палочку в кармане и прошёл следом, на шаг отступая от хмурой Клод. Переступил порог и огляделся, собираясь устроиться на свободной парте в углу, но внезапно обнаружил, что все столы аккуратно расставлены в три ряда, как бывают обычно расставлены на уроках трансфигурации и чар.

— Сегодня мы внесём некоторое разнообразие в наши с вами учебные будни, — скучным голосом сообщил Фритьеф, дохромав до своего стола. Он сел боком, левым локтем облокотился о столешницу. — Ну что вы застыли? Проходите, присаживайтесь, дорогие студенты.

Ученики как будто только команды и ждали — стали разбредаться по местам, натыкаясь на углы и стараясь занять места подальше от стола преподавателя.

Гарри молча прошёл к первой боковой парте, даже не пытаясь затеряться в дальних рядах, обычно принадлежащих тем, кто любит на контрольной списать строчку-другую.

— Самым банальным и малоинтересным образом мы будем писать сегодня контрольную, — объяснил Фритьеф. Дружный стон стал ему ответом. — Нет повода волноваться, здесь не будет ничего, о чем бы мы с вами не говорили. Более того, ответы на большинство вопросов можно дать, руководствуясь простой магловской логикой. Мисс Патил, раздайте, пожалуйста. Нет-нет, Падма, вы раздайте, не Парвати. Извините, надо было выразиться конкретнее.

Гарри в полном замешательстве смотрел, как Фритьеф отворачивается от класса и что-то чертит пером в пергаменте, даже не поднимая взгляд, не глядя на удивленно шебуршащих студентов.

— Приступайте к выполнению. Кто допишет — свободен. Я потом проверю на зачарованные перья и чернила, так что давайте сразу без обмана.

И снова опустил взгляд, подставив под подбородок раскрытую ладонь.

Клод с Эсме переглянулись с видимым волнением, но тут же отвели друг от друга взгляды, стараясь углубиться в контрольную.

Гарри постарался сосредоточиться на бланке. И правда, ничего сложного в основном пласте не было, только над некоторыми заданиями пришлось поразмышлять. Решив две трети работы, Гарри ненадолго прикрыл глаза потяжелевшими веками. Вся ярость из него вышла, выкачанная длинным списком вопросов, а головная боль вдруг усилилась вдвое. Почему-то перед внутренним взором все всплывало какое-то лицо из сна, сумбурной тенью маячащее за стеклом.

Гарри с трудом дописал работу, глядя, как уже половина его факультета распрощалась с внезапной контрольной. Перед ним в стопку положила свой пергамент Гермиона, потом Мэтт, Клод и Эсме. Они с Максом сдали свои работы следом, а Адиль осталась, вяло теребя кончик пера.

Как только Гарри оказался за порогом аудитории, тут же удостоился меткой затрещины.

— И так голова болит, — обижено буркнул Гарри, сердито потирая затылок.

— Мало болит, — безапелляционно прошипела Клод сквозь зубы. — Куда полез, жертва революции? Совсем мозги отсохли? Сейчас же пойдут сплетни, через нас на отца могут попытаться выйти, а мы — дети, дурья голова!

— Прости, — согласился Гарри. — Ты права, мне не стоило…

— Ладно уж, поздно жалеть. Репутация неуравновешенных кретинов за нами теперь закрепилась, принадлежность свою к Поттерам ты открыто подтвердил, поздравляю.

Гарри опять разозлился. Он перекинул сумку с учебниками через плечо и развернулся резко на сто восемьдесят градусов.

— Ты куда?

— Прогуляться, — стараясь не идти на поводу у раздражения, как можно сдержаннее ответил Гарри.

Было стыдно за себя, но почему-то Гарри не мог контролировать этот горячий комок злости в груди. Никогда не был подвержен таким эмоциональным всплескам, а тут вот вам. Случилось. Набросился перед половиной потока на Поттера, разбалтывая направо и налево о семейных делах. Но почему-то мысль о собственной вине тоже вызывала в нем поток глухого раздражения. Гарри уже не знал, откуда оно берётся — так много.

Он отошёл на приличное расстояние, два раза повернул в боковые коридоры и внезапно, за третьим поворотом, споткнулся о кудрявую Гермиону, сердито пыхтящую над разбросанными в коридоре учебниками.

— Попала в исчезающую ступеньку, — буркнула она, сгребая книги в сумку. Ступенька и правда была. Даже две. Сам Гарри как-то прошёл их, даже не заметив.

— Прости, — Гарри бросился ей помогать. — Я тебя не заметил.

— Ничего, — Гермиона поднялась с пыльного пола. — Я сама виновата.

— Ты не против прогуляться до озера?

Гермиона скосила на него глаза, застегивая сумку.

— Ну, по плану у меня все равно было свободное время… Я, конечно, хотела провести его в библиотеке, но…

Гарри рассмеялся. Гермиона тоже улыбнулась.

— Слепим снеговика?