Проверено на грамотность 
Беговинск, Русия. 27 ноября 2023 года.
Karl Kondakov: «Совк, прости, я не смогу подъехать, чтобы вас проводить. Тут дел очень много, и сроки, как оказалось, поджимают. Поздравь от меня тётю Кидис, ладно? Будь осторожней, люблю тебя!
Sofia Alexandri: «Ты тоже на забывай про осторожность, ага! А то уж знаю я твою отвагу!.. Любишь — тогда сбереги мне любимого, себя самого.
Карл, представляешь, у меня снова есть сова! Сплюшка, милая такая! И споко-о-ойная! Уселась такая на плече, будто это её давнее любимое место, по сторонам посмотрела. Странно, может, но я уже влюбилась в эту пернатую мадаму ^◇^ Мне почему-то кажется, что она с её спокойным и гордым нравом даже с твоим Тойонычем поладит! Скорее бы мы встретились, Карл…»
Карл ничего не ответил и в сети его больше не было. Сроки поджимают… Значит, теракт совсем скоро! Эта мысль не выходила из головы, хотя после появления совы ни единой свободной минутки не осталось. Валентин Новиков в качестве «бонуса» за покупку вручил клетку для сплюшки, Андрей Петрович отвёз их в надёжную ветклинику, потом беготня по зоомагазинам и, на всякий случай, аптекам… И во всей этой беготне ни на секунду из головы не уходила мысль о том, как Карл рискует. Сберегите его, небесные покровители!
Когда пришла пора уезжать из города, сова, с боем и оглушительным писком добившаяся, чтобы её немедленно выпустили из клетки и вернули на плечо, покрутила головой и, в момент, когда тревожность и страх Сони зашкаливали, дёрнула её клювом за ухо.
— Ай, Погадка(1) ты в перьях! Смотри у меня, а то так и назову!
Вздрогнула от неожиданности, когда сова мысленно ответила:
«Только попробу-угу-уй! Я тебе устрою! Сама же знаешь, что паника и метания — глу-угу-упости! Хозяйка, этот твой ворон живучий и проворный, не суети!»
Выходит, нынешняя сова магически сильнее её Пушинки, раз может общаться. Наверное, это хорошо, но Соня всё ещё скучала по своей первой птице, которую не сберегла. А если и с этой что-то случится?!
«Хозяйк, а хозяйк! Ты бы пожалела свои уши, что ли! А то как клюну! Хозяйк, мы справимся, не панику-угу-уй!»
Соня нервно вздохнула и почесала голову совы, а та прищурила глаза от удовольствия. Не паникуй, угу… Легко сказать! В мыслях сами собой покручивались сценарии один другого страшнее. Карл ведь уже поранил руку в стычке с каким-то браконьером ещё до встречи с Соней, а как встретился, надышался ядовитых паров. Живучий, ага! Но что-то удача совсем не на его стороне! А вдруг… Дар предвидения, как назло, ничего не подсказывал про теракт.
На этот раз из размышлений вырвал не совиный кусь, а забористый мат Боотура; машина остановилась. Соня непонимающе моргнула, Боотур выскочил наружу, велев оставаться внутри. Что случилось-то? Соня выглянула в окно, но её ослепил свет фар от вставших среди дороги машин. А?.. Опустила окно, услышала ещё порцию отборного мата на разные голоса, а потом просьбу не выражаться, потому что у кого-то в машине дети.
Из обрывков разговоров Соня поняла, в чём дело: чуть дальше по трассе под весом выпавшего сегодня снега упало большое старое дерево, перегородившее дорогу. Столкнувшихся с преградой становилось всё больше, а до городских служб не выходило дозвониться. Вот же!..
Как всё вовремя! Ей надо возвращаться в деревню и хоть начать сегодня варить отвар для активации амулета, а тут такая подстава. Со службами ещё даже связаться не смогли, а там пока приедут, пока распилят дурацкое дерево и увезут всё это безобразие… Времени пройдёт уйма, а оно и так поджимает! Задержалась в городе — и вот тебе. Хорошо хоть Мичил с охранниками успел проехать в деревню раньше. Он написал Соне об этом и о том, что достал для неё тот редкий мох.
А вот Соня с Боотуром теперь застряли. Ладно… От неё тут ничего не зависело, придётся ждать. Но уже хорошо, что по приезде сможет сразу варить отвар: прилёт совы и помощь Мичила спасли её от мучительного поиска недостающих ингредиентов.
Боотур, вернувшись, стал дозваниваться до городских служб, тоже безуспешно. Соня тихо вздохнула и, подняв стекло, вынула из рюкзака прихваченную из домашней библиотеки Албановых книгу. На улице уже стемнело, но Боотур включил свет в машине, так что в самый раз. На чём тут она остановилась… Ей вообще нравилось фэнтези Славы Несвятого, оно и погружало в иную реальность, и позволяло вместе с героями, плача и смеясь от сюжетных переживаний, задаваться важными вопросами. Тут было всего понемногу, а в сочетании выходило невероятно «вкусно».
Она успела прочитать каких-то пятнадцать страничек, когда Боотур зло процедил сквозь зубы:
— А этот что тут делает? Да какого… К нам идёт!
— А? — Соня оторвалась от чтения, раздосадованная, что реплика Боотура прозвучала на самом интересном месте в книжке, ну прямо как реклама казино в самом напряжённом моменте фильма. — Кто идёт, ты о чём?
— Святослав Волошин, политик-националист. Что ты, что я для него — люди второго сорта, если вообще люди. Ни Эрхан, ни Алтанай никогда о нём не говорили плохого, но тип тот ещё. Принесло же его!
Только конфликта им для полного счастья не хватало. Прежде чем Соня успела вглядеться в прорезаемую фарами машин темноту, из неё вынырнул статный мужчина средних лет с одноразовыми стаканчиками в руках. Боотур сердито выдохнул, но всё-таки опустил стекло.
— Здравствуйте. В чём дело?
— Добрый вечер, — бархатисто ответил Святослав. — У одного из водителей в машине оказался целый набор для выживания: бензогенератор, чайник, одноразовая посуда, кое-какой провиант... Раздаёт желающим за небольшое «спасибо», которое можно положить в карман. Я взял у него кипяток и пакетики чая, но по знакомству могу предложить пакетики растворимого кофе и горячего шоколада. Хотите? Я-то недавно подъехал, а другие, как говорят, уже около часа ждут чудес невозможных.
Тут он заметил Соню, кивнул ей, наметив улыбку. Всё в том же свете фар его подтянутая фигура в чёрном полупальто и узковатых брюках выглядела немного зловеще. Но разве «людям второго сорта» такие… хм… истинные арийцы с серыми глазами и выглядывающими из-под шапки светлыми волосами приносят чай и кофе? А горячего шоколада хотелось, даже очень…
— Спасибо, но нет, — мотнул головой Боотур. — Питьевая вода у нас есть, если жажда одолеет.
— Моё дело — предложить, ваше дело — отказаться, — Святослав пожал плечами, а потом перелил немного кипятка из одного стаканчика в другой и из другого в первый, демонстративно сделал глоток. В его холодных глазах притаился до странного тёплый смех, а вслух он будто невзначай сказал: — Кажется, содержимого одного пакетика хватит на оба стакана, очень уж они малы…
С чего же важному политику захотелось посмеяться над чужим охранником? Вообще-то Боотур не просто так осторожничает, это его работа! Карл вот и её просил быть осторожнее, но… Раз этот так, то и она вправе, ага!
— Мне горячий шоколад, пожалуйста. Надеюсь, вы не вкололи себе какой-нибудь антидот, Святослав… Извините, не знаю, как вас по батюшке.
— В моём восприятии батюшка в церкви, а мой отец Мирослав там сроду не бывал, ни в каких богов не верил вообще. Вы, должно быть, домнишоара(2) София, будем знакомы. — Соня вздрогнула от до боли знакомого обращения, которое националисту вроде знать не полагалось, а Святослав Мирославович передал ей стаканчик горячего шоколада. — Что вы, никаких уколов, я по старинке принимаю яд в маленьких дозах.
Шутник, значит. Угу… Соня отхлебнула на удивление вкусный горячий шоколад, сдержанно улыбнулась.
— Удивительно, но приятно, что вы знаете ромальские обращения. Спасибо за напиток, сколько я вам должна?
Святослав удивлённо хмыкнул, отмахнулся. Скосил взгляд на книгу, оставшуюся лежать на её коленях.
— Как вам книжка?
После горячего шоколада стало жарковато, Соня, несмотря на сердитое сопение Боотура, вышла из машины, лишь шепнув сове, чтобы та стала невидимой. После обошла машину и, смотря прямо на собеседника, ответила:
— Интересная! Там, если без спойлеров, про конфликт волшебников севера и юга. Столько отсылок к реальным событиям! Мне нравится, что героини не стереотипные и вообще…
Святослав суховато улыбнулся, кивнул.
— Подождите минутку.
Вокруг стоял шум и гам, взрослые ругались на игнорирующие их службы, дети играли в догонялки под включенную кем-то новогоднюю музыку. Не рановато? Ещё даже не декабрь. Хотя какая разница…
Святослав с прямой спиной, по-королевски не медленно, но и без спешки прошёл к тёмному внедорожнику и стал что-то искать в салоне. По ощущениям, он отнёсся к Соне и Боотуру с долей превосходства, но явной неприязни не выказал. Такой… весь из себя породистый рус в незнамо каком поколении.
Прабабушка Анка знала другого Святослава, тоже Волошина. Вспоминала, что «в нём чувствовалась порода». А ещё она вспоминала, что тот, другой, уже совсем больным горько каялся, что за делами и заработками упустил главное: воспитание сына Мирослава.
Соня поёжилась, вспомнив рассказ прабабушки: «Он тогда сидел вот тут, передо мной, и всё говорил дрожащим голосом: «Что ж я наделал-то, Анка! Сызмальства не вложил моему Мирославу, что такое хорошо и что такое плохо. Думал, зачем ребёнку голову забивать ужасами войны! А вот он, мой и не мой. Родину продаст и глаз не опустит. К внукам не подпускает почти. Только моя замечательная невестка заупрямилась и, представляешь, назвала младшего в мою честь. А я-то вовсе не заслужил этой чести».
Как, должно быть, горюет дух знакомого прабабушке Волошина от того, что названный в его честь внук вырос националистом, а то и, прямо сказать, нацистом. Ведь дед-то некогда воевал с такими. Ох, у жизни порой очень жестокое чувство юмора.
Задумавшись, Соня не услышала, как Боотур тоже вышел. Дотронулся до её запястья, тихо сказал:
— Аккуратнее с ним. Главная проблема не в его взглядах, а в том, что часто хрен угадаешь, чего от него ждать. Любит мужик сам себе противоречить и то и дело удивлять окружающих. Что там у него на уме на самом деле, кто бы знал. Опасен.
Ну, иногда и близкие или просто хорошие знакомые очень удивляют, а от них не хочется ждать плохого. А тут, по крайней мере, Волошин ударит прямо, не в спину. Но тревога захлестнула новой волной…
Святослав достал что-то из машины и выпрямился, а Совка вдруг содрогнулась, вспомнив видение про Эрхана Тамановича. Нет, Святослав не похож на того мужика! Не может же это быть… Боотур почувствовал её волнение и шагнул вперёд, загораживая собой.
Святослав удивлённо вскинул светлые брови, когда развернулся и увидел такую реакцию. Медленно поднял руки вверх, показывая, что взял всего лишь книгу. Подошёл, остановившись в нескольких шагах от них, и демонстративно открыл книгу с одной и с другой стороны, пролистал.
— Спокойно. Книга, не взрывчатка или что-то такое. Трогаю голыми руками — не отравлена. Можете проверить на прослушивающие устройства, если хотите. А вообще-то мне просто захотелось подарить поклоннице автора недавно купленную книгу с автографом. Меня не впечатляет сборник, но он может прийтись по вкусу Софии.
Он протянул ей сборник рассказов Славы Несвятого, изданный, в отличие от романов, малым тиражом, который сразу и раскупили. Ещё и с автографом… Редкость. Не взять — равно нагрубить. Взять — быть может, принять яблочко от змия. Ну или не змия, а…
Из-за колючего, холодного взгляда Святослав показался ей чёртом, ходящим среди людей после того, как упал с первого неба(3). Хотя Соня не вникала в ромальские предания, ещё в детстве оскорбилась из-за одного из них. По нему цыганский народ произошёл от союза дьявола и первой в мире проститутки(4). Обидно, между прочим! Но раз уж она, по этой логике, дочь таких «родителей», то и книгу от чёрта взять не грех. Зато не поссорится.
Соня приняла подарок и поблагодарила Святослава, а он кивнул ей с лёгкой, будто бы чуть усталой улыбкой. И всё же.. Всё же от него мороз по коже шёл. Чёрное полупальто, ровная осанка, внешность по арийскому стандарту… Была б на его плече та красная штука, как уж её называли… И сходство было бы почти что полным.
— Вам в моём образе не хватает красной нарукавной повязки? — почти оскалился Святослав, проследив направление её взгляда. — Её нет и уже не будет.
Как понял-то?! Собиралась сделать вид, что ей невдомёк, о чём это он, но тут у Святослава зазвонил телефон.
Отошёл в сторону, ответил на звонок, а Соня, хоть её и потряхивало от лёгкого испуга, напрягла совиный слух. Всё-таки разговор нового знакомого интересовал больше, чем повторяемое вновь бормотание Боотура об опасности.
— Два часа?! — тихо, но эмоционально возмутился Святослав. — Анатолий Владимирович, твою налево, это уже ни в какие ворота! Нет. Нет, говорю. Я-то объеду, а трасса? Представь себе, за чертой города существует жизнь! Тут водил, вставших из-за злотрахучего дерева, уже пятнадцать человек. Ага, да. Щас будем из дерева мастерить сундук. Да потому что пятнадцать водил на сундук мертвеца нахер. Всё, не делай мне мозги, присылай рабочих поскорее. Ладушки, жду.
Что? Значит, он связался с кем-то из городских служб, кто ему теперь перезвонил? Любопытно… В деревню клана Воронов не было другой дороги, а вот зачем Святослав остался здесь, раз, по его же словам, мог объехать, добираясь куда ему там надо было?
Святослав закашлялся, а потом, совладав с горлом, погромче объявил водителям и пассажирам, что через полчаса приедут пилить и вывозить рухнувшее дерево.
— … так сказать, лёд тронулся, господа присяжные заседатели, в службе вспомнили про работу. Мы все после сможем наконец поехать по своим делам.
Кто-то в шутку зааплодировал, кто-то крикнул: «Красава, достучался до них!» Мужик с бензогенератором на радостях вскипятил ещё воды и разлил желающим кипятка за свой счёт. Проставился, ха-ха!
Из машин всё звучала новогодняя музыка, а к Соне подошёл мальчишка лет десяти максимум.
— Разрешите вас пригласить на танец!
Губы сами собой растянулись в улыбке. Конечно, Соня согласилась! Невидимой сплюшке это не понравилось, она неохотно слетела с тёплого плеча. Ничего, потерпит! Они кружились и крутились под музыку и добрый смех зрителей. Хорошо, что Боотур всё-таки заставил купить нормальную зимнюю обувь, благодаря этому ноги ничуть не скользили.
Мальчик запыхался раньше Сони, остановился. Глядя на это, Святослав неожиданно тепло улыбнулся и нарочито высоким голоском пропел:
— Хоть поверьте, хоть проверьте: так плясала я кадриль,
Что тринадцать кавалеров отдышаться не могли!(5)
Развеселившись, Соня обняла мальчика и поблагодарила за танец, а потом, повернувшись к Святославу, гордо заявила:
— Да, я такая!
Он всё ещё улыбался, но то ли свет фар так отразился в глазах, то ли их заволокло непонятной тоской. Вдруг снова раскашлялся и, прикрывая рот рукой, поспешил к своей машине.
Перед глазами вспышкой возникла картина прошлого.
«Святослав, в воспоминании ещё намного моложе (лет тридцати, может, когда в настоящем было под полтинник), наблюдал с горящими глазами и зачарованной улыбкой, как молодая черноволосая девушка — внешне чисто северянка — крутилась возле старого зеркала. Радио рядом работало с сильными помехами, но вдруг из него полилось чистое:
«И сказал мудрец известный,
Что меня милее нет.
Композитор пел мне песни,
И стихи слагал поэт».
Девушка засмеялась и, зажав прядь волос между носом и верхней губой, обратилась к Святославу, протянув руку:
— Так разрешите же в честь новогоднего бала руку на танец, сударь, вам предложить!(6)
Святослав расхохотался и закружил её в танце, то и дело останавливаясь, чтобы поцеловать».
Вспышка. Картина сменилась.
«Всё тот же тридцатилетний Святослав вывалился из деревенского дома в заснеженный двор лишь в рубашке и брюках, набрал пригоршню снега и растёр лицо. Нервно выдохнул, сжал кулаки. Сгорбился и опустил голову. Выскочившая за ним девушка-северянка обняла его за плечи и дрожащим голосом проговорила:
— Свят, что с тобой?! Ну же, всё будет хорошо, пошли домой скорее…
Грубо сбросил её руку, процедил:
— Не будет. Саяра, нам надо расстаться, пока всё не зашло слишком далеко. Пойми ты, мне нужна была только интрижка на время командировки. Я тебе сразу сказал, что ничего серьёзного, но вышло что вышло.
— Свят, но мы же…
— Отцепись от меня! Я — рус, я не поеду в столицу с какой-то сахаларкой, очнись! Золушка с принцем есть в сказках и песнях, а не в жизни, ясно тебе?!»
Мамочки! Да что ж он натворил?! Соня и сквозь дымку прошлого чувствовала, как невыразимо больно было этой Саяре. Вспышка…
«Святослав обхватил голову руками, его пальцы намертво вцепились в волосы, а Соня вдруг услышала хоровод путаных мыслей:
«Нельзя. С узкоглазой нерусью нельзя! Подумаешь, ошибка молодости. Да какой молодости, мне тридцать два года! Помешательство какое-то, моча в голову ударила. Она же нерусь! Нерусь-нерусь-нерусь… А чего ж с ней так хорошо-то? Сука, уехать отсюда к чёртовой матери — и дело с концом! Нечего думать членом. Мне тридцать два, ей двадцать три. О чём тут говорить?! Ей нужен муж и ребятишки, она же любит детей. Но глупая, не понимает, что у меня до сих пор нет детей, потому что я сраный пустоцвет. Занесло же меня сюда! Больше никаких командировок на север! Похотливый ублюдок, как влип-то…»
Соня судорожно вздохнула, выныривая из видения. Мужики!.. Упрямые дураки, верящие в то, что делают «как лучше». Он, выходит, профукал свою Саяру даже не из-за нацистских взглядов, а из-за собственных комплексов, неспособности поговорить, блин, словами через рот.
Сплюшка вернулась на плечо, недовольно попискивая. Как же, хозяйка согнала с насиженного места ради танцулек!
Соня нашла глазами Боотура, которого отвлёк другой водитель, что-то настойчиво втолковывая. Боотур пытался отвязаться, но пока безуспешно. Соню слегка кольнула совесть, но она всё-таки воспользовалась ситуацией и пошла к Святославу, сама не зная зачем. Пока шла, перед глазами вспыхнула слабая искра — не видение, но отголосок прошлого.
«Приехавшая с севера Саяра стояла поодаль, всё не решаясь подойти к сгорбившемуся над свежей могилой Святославу, ведь они стали чужими людьми. Соня, наблюдая за ними, поняла, краем уха уловила чужой разговор о том, что некий Глеб Коваленко был хорошим человеком, одним из лучших».
На этот раз Соня толком ничего не успела понять, но и по обрывкам было ясно, что новый знакомый многое потерял. Когда-то по своей вине, когда-то нет. А он стоял, прислонившись к машине, и вытирал губы платком. Наверное, так падал неровный свет, раз Соне почудилось, что платок такой тёмный не сам по себе, а от…
«Кровь», — мысленно отозвалась сова. — «Платок пропитан кровью, однозначно».
Ох… Вот же!
— Святослав Мирославович, вы не в порядке, кажется. Может, нужно…
— Не нужно, времени не осталось, — резко отрезал он, пряча платок.
Полез в карман полупальто за другим и, пока доставал, уронил из всё того же кармана на землю кусок заламинированного картона с какими-то надписями и нарисованной посередине белой звездой. Соня тут же нагнулась и подняла картонку, протянула её Святославу.
— Благодарю. Вещица для меня совершенно бесполезная, но бескрылым её видеть не стоит. — Увидев её недоумевающий взгляд, Святослав спокойно пояснил: — Внезапно получил белую метку от старейшин. Иронично: они так отмечают тех, на чьё мнение будут опираться в спорных судебных вопросах в следующем году. С таким-то выбором они уже не заслуживают звания старейшин, ага.
Ещё когда-то давно Карл рассказывал, что в Русии старейшины не правят колдунами, но назначают правителей, а потом вершат суд над не справившимися со своими обязанностями представителями магической власти и над колдунами, которые использовали силу во зло. В сложных и спорных случаях используется причудливое «правило трёх голосов». Старейшины в конце каждого года выбирают троих колдунов — северянина, южанина и жителя средних земель — высылая им некие письма. Ну а потом учитывают их мнение во время сложных судебных процессов.
Но, извините, выбрать из всех колдунов средних земель политика-националиста? Вот просто что? К тому же, Святослав явно не здоров, ему не до того. Что за глупая лотерея? Ещё и пафос с этой вот меткой. Кстати…
— Белая метка? Выходит, это что-то противоположное чёрной метке у Пожирателей в «Гарри Поттере»? Старейшины помечают… м-м-м… правильных ребят?
Святослав фыркнул от смеха и простонал:
— Господи ты Боже мой! София, ну вы же читаете и другие книги, я видел! Ассоциации с чёрной меткой понимаю, а вот с книгой… Спросите потом Эрхана Албанова, что он вспоминает в связи с чёрной меткой: жрунов смерти Роулинг или пиратов Стивенсона.
— Ну, позвольте! Джоан Роулинг пусть сказочно и упрощённо, местами утрированно, но говорит с детьми и не только о важных вещах. Например, о… — Соня запнулась, но всё же договорила. — …о том, как страшен нацизм, как вредны идеи превосходства над другими. Насколько бесчеловечна, беспощадна война.
Святослав спокойно кивнул и ответил, ничуть не изменившись в лице:
— Да, но чтобы увидеть основу под красивой мишурой мётел, палочек и «авады кентавра», извлечь правильные уроки, нужно, чтобы зёрна столь благой морали падали в плодородную почву читательского ума, удобренного прежде другими книгами, семейной и мировой историей, культурой и опытом своего народа. В почву, а не в пустую пластиковую коробку, обклеенную яркими картинками. Чтобы, по крайней мере, не было смехуёчков без понимания, что современная история несколько сложнее нелепых сравнений ныне живущих людей в безносыми товарищами или бесплотным оком. Беда в том, что хватает тех, кто после букваря читает пару модных книг вместо тех же уроков истории, и на этом всё.
Язык её — враг её, но Соня не выдержала:
— Вы правы про почву, на что же за отрава в ней у тех умных и образованных людей, кто, зная всё вами перечисленное, идёт совсем другой дорогой и, уж простите, стоит в шаге от того, чтобы напялить маску и пойти мочить магглов, а может уже и не в шаге?
— Отрава? Бумажки такие, чаще с изображениями иностранных достопримечательностей и президентов. А ещё неправильное воспитание, специфический круг общения и непроработанные травмы. Желание найти виноватых в бедах собственной жизни или просто грушу для битья, цель для выплеска злобы. И, как водится, ищущий да обрящет.
Такие цитаты, да в таком контексте!.. Жуть какая! Святослав распознал замешательство и даже испуг, сухо улыбнулся.
— Не хочешь знать ответ — не задавай вопрос. Ага? Вижу, вам хочется говорить и понимать, но выбирайте же вы собеседников тщательнее. Не заставляйте Боотура Хомусова нервничать, возвращайтесь к нему. Всего доброго.
Совсем сбитая с толку, Соня побрела назад. Уже приехали те, кто должен убрать дерево, зажужжали пилы. Не почувствовав взгляда в спину, зачем-то обернулась. Увидела, как Святослав, вновь зажав рот рукой, побежал к кустам на обочине. Да что ж такое! Пошла к нему, на ходу вынимая телефон. А как быстрее будет, сюда «скорую» вызвать или отвезти Святослава в больницу самим? Но сначала уговорить бы… Он согнулся за кустами, держа в руках тёмный пакет, в воздухе пахло рвотой и кровью. Опять кровь!
— Святослав Мирославович! Хватит упрямиться, вам нужно в больницу.
Через минуту выпрямился и, вытерев губы, устало вздохнул.
— София, это не болезнь, я почти уверен. Хотя уже не важно.
Вспышка. Перед глазами ожило, как Святослав раскладывает на столе разное оружие, начинает чистить его и бормочет: «Ну что, «друзья-однополчане», хоть кого-то с собой заберу…»
Это что же, он своих хочет… того? Действительно член клуба?
— Святослав Мирославович, возможно, я ошибаюсь и мне чудится, но… За вами будто смерть от болезни по пятам ходит, а вы смеётесь над ней и говорите, мол, нет, я найду смерть другую, ты меня взять не успеешь. Но пожалуйста, не ищите такой смерти, не надо! Есть же другой выход, в конце концов…
Он лишь ошарашенно покачал головой.
— Поразительная смелость и любовь к людям, надо же… Но я решу сам. Понимаю, кто вы, и могу посоветовать лишь одно. Учитесь использовать дар с практической пользой для себя. Вам бы очень пригодилось заранее понимать, кто только морду скривит и скажет «ненавижу, лять, цыган», а кто, может даже с улыбочкой и сладкими речами, возьмёт в руки дробаш. Уходите, а. Вам сейчас нужно как можно скорее уехать подальше от города. Не один я понимаю, что вы прорицательница, да ещё и нерусская, а это для вас плохо.
— Вы же… — Запнулась под внимательным взглядом колючих серых глаз, так и не озвучив то самое «один из них». — …не желаете видеть в этих землях ни ромалинцев, ни даже сахаларцев, хотя они такие же жители Русии с… восемнадцатого века. Так почему тогда помогаете, что-то советуете?
Он же и ради неё с Боотуром не объехал по другой дороге и добился, чтобы приехали убрать дерево. Чтобы они смогли уехать в деревню.
— С семнадцатого, — со вздохом поправил Святослав. — Я вам не рад, но прямо-таки зла не желаю, пока вы не перешли черту закона. Вы правы, раньше… Я бы ничего вам не сделал, но и помогать бы не стал. Что изменилось? Да просто увидел, что у совсем молодых иногда бывает и сердца, и ума больше, чем у моих сверстников, и понял, насколько глупо перед лицом большой беды приглядываться к разрезу глаз и цвету кожи тех, кто — вообще-то! — встаёт плечом к плечу рядом с тобой самим, защищая одну страну.
Он был с ней слишком откровенен, так не говорят с едва знакомыми людьми. Но ему будто бы было уже всё равно, да и сил на увиливание не осталось. Ну нет, неправильно так, надо же хоть попытаться!
— Святослав Мирославович, пожалуйста. Вам наверняка можно помочь и…
— Где ваше смирение, о представительница миоритического народа(7)? — усмехнулся Святослав. — Всем помочь нельзя, надо выбирать. А я выбираю в бою, а не под капельницами.
— Но вас же…
Он легонько хлопнул её по плечу и тихо, нараспев продекламировал:
— Миори́ца-ярка,
Вещая знахарка,
Коль на луговину
Я паду и сгину,
Пусть мне унгурянин
Да чабан-врынчанин
Могилу отроют
И землёй покроют
Здесь вот, за кошарой,
Чтоб я был с отарой,
Чтоб слышны в могиле
Мне собаки были.(8)
Святослав заглянул ей в глаза, беззлобно усмехнулся.
— Всё, возвращайтесь в машину. Дерево уже распилили, скоро освободят путь.
Сама не своя, она вернулась к Боотуру, который опять что-то ворчал, с беспокойством поглядывая на неё. Села в машину, пристегнулась…
Она видела Святослава в первый и, похоже, последний раз в жизни, но почему-то прижала к себе его книгу. Соня, наверное, чокнутая, но ей вдруг очень захотелось обсудить множество прочитанных историй с этим жутковатым, но впечатляющим Святославом Волошиным, будь он даже самим Нефыртатом(9).
Было в нём странное, располагающее к нему очарование. Откуда-то возникла уверенность, что Святослав Мирославович и Алтанай Юргэнович часто общались и многое переняли друг у друга.
А дорога была уже свободна, машина тронулась с места. Соня тихо вздохнула, открыла подаренную книгу. Прочла надпись над автографом:
«Пусть судьба всегда будет к вам благосклонна.
Ваш Слава Несвятой».
Судьба… Нет уж, Соня — не смиренная пророчица‐Миори́ца, она будет спорить с судьбой и спасать тех, кого сможет, не дожидаясь её милости! Зачем-то провела пальцем по надписи, а ручка чуть смазалась из-за этого. А?.. Получается, автограф совсем свежий. Или дело в бумаге и чернилах?
Примечания:
А вот и почти что праздничная глава, в которой Святослав, известный некоторым из вас по сборникам драбблов, бессовестно вылез не первый план и озадачил Соню. Реально волнуюсь, хорошо ли удалось показать в главе эту неоднозначную личность, так что, пожалуйста, если захотите написать отзыв, дайте знать, как вам образ Святослава.
А пока с наступающим, счастья вам в жизни, это главное! На праздниках надеюсь наконец прочитать всех, кого собиралась, а следующая глава, скорее всего, будет к середине января.
P.S. Мне не всегда доступен фикбук, так что всё же оживляю группу и создала канал. Приходите, если будет такое желание, и скидывайте мне ссылки на ваши группы и каналы, чтобы нам друг друга не потерять ❤️
https://vk.com/wall-219289879_39
t.me/elena_filin
1) Твердый комок из остатков пищи, который отрыгивают совы.
2) Обращение к незамужней девушке в Румынии.
3) В румынской мифологии некогда ангелы и Бог жили на девятом небе, а черти и Дьявол на первом небе, поближе к людям. После войны между ангелами и чертями последние были сброшены с первого неба на землю. Выжившие поныне ходят среди людей.
4) Да, это действительно есть в румынской мифологии.
5) Людмила Сенчина «Золушка»
6) Чуть изменённая строчка из стихотворения Юрия Левитанского «Диалог у новогодней ёлки».
7) Характерной чертой румынского народа считается смирение перед судьбой и смертью. Миоритический — по сути фаталистичный и смиренный, как и пастух и народной баллады «Миори́ца».
8) Отрывок из румынской и молдавской баллады «Миори́ца». В этой балладе овечка-предсказательница предупреждает пастуха, что другие пастухи хотят его убить, но он смиряется с судьбой и просит овечку, чтобы она передала его убийцам, где и как его надо похоронить.
9) Дьявол в румынской мифологии.
 |
|
|
[отзыв на главы 29-30]
Показать полностью
Здравствуйте! Финал главы просто пуля навылет, серьезно, Карл, стой, погоди, ты в отчаянии, да, ты боишься все потерять, ты то сам себе приговор подписываешь, то безумные надежды питаешь, вот же тебя колбасит, бедняга, но если ты поддашься этому искушению, все будет перечеркнуто! Хочется сказать: как ты в глаза Соне будешь смотреть, но потом я понимаю, что если умрут те трое подростков из-за его порчи, то он ведь тоже не сможет в глаза ей смотреть. И вот тут время моих учительских сетований: ну уже взрослый тебе напрямую говорит, чтоб ты сказал ему, в чем дело, обещает помочь, но нет, ворон птица гордца, сам кашу заварил, сам расхлебаю, а по факту - еще больше дров наломаю, и что? Кому от этого легче? А вот как бы его ни колбасило, а Карлу-гордецу, который с повинной ни к Алтанаю, ни к Эрахну не идет, зато до коцна питается иллюзией, будто у него все (ага, ну да) под контролем. Карл, при всей его брутальности и собранности, ведь все на эмоциях. Он очень пытается быть серьезным, взрослым человеком, профессионалом, но что решение с порчей он принял на взводе, что сейчас пытается все разрулить, вообще себя не помня от паники, стыда, страха, злости, вины и ярости. Страшный коктейль, и всю главу у меня было ощущение, что на него впору вешать табличку "не подходи, убьет", так искрило! Очень круто передано его напряжение, его отчаяние, его судорожные попытки выпутаться из силков, а по факту петля только туже затягивается. Дед с того света, конечно, тот еще советчик... Что же, суждение его сурово и бесстрастно, как у настоящего, прожженного черного шамана (?), судя по всему. Если уж наломал дров, обойдись малой кровью. Один умерший лучше, чем три, не так ли? А вот вам и проблема вагонетки. Подвох-то еще в том, что проклятие не подразумевает, как я понимаю, выхода, чтобы сам шаман принял на себя удар? Просто либо одни люди, либо другие? Потому что, думаю, будь такой вариант, Карл бы с его великодушием ни секунды не сомневался бы. Конечно, его положение трагично: каким родился не пригодился, всего его чурались просто потому, что он не такой, черный шаман, никто его толком не обучал, не помогал ему, всему пришлось учиться самому, и ладно тонкости ритуалов он не знает, но ведь главное для черного шамана (да для любого колдуна, имхо), который пытается не идти путем разрушений, это самообладание, хладнокровие, умение сто раз подумать, а потом делать, а наш горячий парень рубанул с плеча... И вот те раз. И, ревнивец, злится на Алтаная за Софку! Так Софке-то повезло, что у нее появился наставник старший, который, может, и немногому ее научит, но сам факт очень укрепляет, когда у тебя есть взрослый человек, к которому можно прийти за советом и поддержкой, доверить самые личные проблемы. У Карла такого нет. И Алтанаю он верить не намерен, а очень зря... Мне кажется, он вместе с Эрханом уж что-нибудь придумал бы... Пожалуйста, пусть у Карла в этот критический момент телефон зазвонит, и волшебный голос Софки его вырвет из лап этого искушения!.. У Софки положение полегче, но страшно подумать, что с ней будет, когда она узнает о том, что сделал Карл. Хотя... пока все еще только болеют и до летального исхода не дошло, уверена, она бы его даже пожалела, поддержала, попыталась помочь! А вот стоит Карлу перейти черту окончательно, уж не знаю, сможет ли Софка быть с ним... Я переживала за нее, когда она села в машину к своему бывшему начальнику. Уже такими темпами на каждом углу поджидаешь подлости и нападения, тем более что Карл, таким образом, бросил вызов врагу, чтоб тот стал еще безжалостнее. Хотя не думаю, что без поступка Карла что-то проходило бы легче. Наоборот, может, в общем и целом поступок Карла мог бы подействовать на этих подонков отрезвляюще, однако невинно пострадавшие... Подонки-то привыкли на таких и нападать, это, если угодно, ультиматум на их же языке получился. Вот только пока Карла это ужасает, он еще остается на светлой стороне. Жуткое видение о прошлом ребят-охранников Эрхана, которое вновь позволяет взглянуть на третьестепенных персонажей с другого ракурса. До этого они казались чуть ли не элементом обстановки (кем и должны казаться профи-телохранители))), но вы из раза в раз напоминаете нам, что у каждого есть своя жизнь, душа, боль, надежды. Я очень рада, что Софка тоже постепенно вылезает из своего кокона одиночества и сближается с людьми, пусть порой так вот стрессово. Но зато и сестре позвонила! Надья сурово обошлась с сестрой, но сколько страха и отчаяния пережила семья Софки, когда та сбежала без объяснений (плюс обида, что объяснения получил.. Карл!).. Родители мудрее и мягче, они не станут попрекать Софку, а вот Надья ей припомила. Хорошо, что сестры всерьез не стали ссориться и ворошить прошлое. Пока же в поисках Софки все более-менее идет в темпе, и я очень надеюсь, что она успеет помочь Эрхану, чем может. Даже если это не отведет его от гибели, совесть Софки не будет страдать так ужасно... Хотя, зная Софку, все равно скажем, что страдать она будет. Ну а зачем еще мы все здесь собрались?. Эх. Вообще-то, чтобы, как и Карл, помечтать о конфетах)))) Спасибо огромное! Жду продолжения ! 1 |
|
|
|
|
[отзыв на сборник "Кухня нас связала"]
Показать полностью
Здравствуйте! Очень порадовалась, что сборник посвящен отношениям Алтаная и Свята. Как-то вышло, что оба запали в сердечко, несмотря на то, что с тз главных героев один «серый», другой так вообще откровенно «темный». Про то, за что люблю Алтаная, уже не раз писала, его путь тернист, и это легко быть рыцарем на белом коне, когда играешь со своей стороны доски, а когда надо выживать, изворачиваться, держать в руках огромную власть не просто чтобы ей воспользоваться для «всеобщего блага», но чтобы хотя бы не отдать ее в совсем уж гнилые руки, то тут ты так и так будешь бит, оболган и не понят, даже родной племянницей, как мы помним из свежих глав магистральной истории. Что же до Свята, то его взгляды настолько отталкивающи и призваны сразу же ставить крест на нем как на личности, что требуется время и очень осторожный, внимательный взгляд, чтобы узнать его историю, его мотивы, его слабости и мечты. Как я говорила, больше всего меня в Святе подкупает то, что он признает, что не идеален, что замашки у него дикие, что живет он вовсе не праведную жизнь. Это ведь очень важно, мне кажется, мало, очень мало кто вот вопреки всем советам психологов может подойти к зеркалу и сказать: «Я живу преступной жизнью. Я делаю ужасные вещи». При этом он любит племянников (интересное отзеркаливание с Алтанаем, что у того с детьми, с младшим поколением, вообще не вяжется) и готов за них пасть порвать. История Свята и Алтаная начинается как раз с этого – Свят защищает еще мальчишку Алтаная от агрессии своего же дружка. И так легко, так просто идет на контакт… я залюбовалась. Вторая история тоже ведь вокруг ребенка. И тут и забота Алтаная о племяннице, и любовь Свята к детям, все сошлось и выросло в такую спонтанную и милую беседу, в которой финально прозвучал тревожный аккорд, подчеркивая двойственность характера Свята, его взглядов и дел. До боли ранит и радует взаимодействие Алтаная и Демьяна. Ни тот, ни другой не подозревают, кто они друг другу на самом деле, а положение дел такого, что, увы, это к лучшему. Единственный необдуманный шаг – и им крышка. Свят это знает и, против желания, все же хранит тайну. Этот же мотив обыгрывается в «Кофе и школад», вы снова делаете мне радостно и больно одновременно… Керчэх теперь очень хочу попробовать. Взбитые сливки с ягодами, говорите… записала)) Порадовало появление Глеба. Для меня в сборнике про Свята одним из самых сильных моментов была просьба Свята курьеру зайти в храм и помолиться за упокой Глеба (простите, если я вдруг напутала, и там был персонаж с другим именем!..). Любуюсь, как в вашей прозе сочетаются мотивы и традиции различных народов, религий и верований, и к каждой чувствуется глубокое уважение и знание автора. И последняя зарисовка, конечно, как пуля навылет. Такая обыденная ситуация, даже комическая: дымящий на завтрак, обед и ужин Алтанай (ох, сразу вспоминаю своего Руфуса), заботливый Свят, но вдруг – предвестие конца. И Свят, который, в отличие от Алтаная, этого комка нервов, не изменяет себе и своей иронично-сдержанной манере: уехать? Бежать от судьбы? Ну уж нет. Я схвачу судьбу за глотку (с) И ведь схватил… Спасибо большое! Очень красивый эксперимент, когда в такой нестандартной тематике как кухня, готовка, еда, сводятся и прекрасно раскрываются два непохожих и очень ведь серьезных и трагичных персонажа. А все ведь в мелочах… 1 |
|
|
|
|
[отзыв на главу 31]
Показать полностью
Здравствуйте! Какая тёплая и душевная глава, несмотря на лютый мороз и метель. И всё же зима, как заметил Мичил, пришла чистая и свежая, и благодаря единению друзьей, их откровенности и искренности хочется верить, что это и вправду добрый знак. Уже всем сердцем полюбила главы от лица Мичила. В который раз хочу отметить, как здорово его ультрамолодёжным слогом передаются вечные ценности, и наблюдать, как ребята открывают в своем сердце умение сопереживать, сострадать, заботиться, поддерживать друг друга - сплошная отрада. Очень здорово удалось постепенно сорвать завесу с их первоначальных образов, когда по первому впечатлению все они действительно вот, как Мич и Саша друг другу говорят, показались эдакими мажорами с опилками вместо мозгов. А на самом деле у каждого за душой - семья, свои переживания, свои ошибки, над которыми они уже начинают рефлексировать и делают очень верные и глубокие выводы. Очень трепетная динамика между Мичилом и Эвой. Мне нравится, что статус их отношений четко не обозначен, и не совсем понятно, сами ребята считают себя только друзьями или кем-то большим, но и от Мичила, и от Эвы чувствуется обоюдная склонность, забота и готовность расти дальше. Важный момент, когда Эва признается, что является племянницей Алтаная. Интересно, что она скрывала это - дядя попросил не рассказывать, или она сама "стыдилась"?.. Боялась, что друзей отпугнет ее статус, или с ней будут дружить только из-за него. Но наши ребята оказались непромах. Мичил, конечно, судит Алтаная со всем юношеским максимализмом. Кстати, я подумала, а разве Эрхан не знает, что это отчасти по разрешению Алтаная его перевели с севера в эти края? Мне кажется, Эрхан не держит на друга зла. Оба понимают, что это правильно для создавшейся ситуации, и Эрах готов пожертвовать здорвьем и подвергнуться опасности, чтобы помочь удержать контроль. Для Эрхана и его семьи немало обстоятельств складывается трагически, но все-таки он идет с высоко поднятой головой и знает, какую цену готов заплатить. Это все осознанно, он не жертва. Но гнева Мичила это не отменяет. Для него пока другой этап, еще предстоит понять отца, его позицию. Вот ведь он и сам начинает бегать по приятелям, которых до этого дня презирал, чтобы вытащить, спасти, сам себе удивляясь. Их встреча с Сашей вышла тоже очень глубокой. Очень рада, что я прочитала сборник про Сашу, знаю, как происходил его внутренний переворот. Его слезы о дяде безумно тронули, и я уже просто на стенку лезу, помня, что случится со Святом... Благодаря любви племянников он стал уже так дорог, несмотря ни на что... Очень боюсь (и жду, потому что всякий трагический момент заслуживает быть вынесенным на аван-сцену), когда уже в рамках этого повествования будут освящены те события. Сашу ждет очень жесткая встряска, и это крайне важно, что многое переосмыслить он успел до того, что случится. Это поможет ему не сломаться. И вот думаю, порча Карла отступила, потому что по убеждениям Саша перестал быть собой прежним? С другой стороны, Демьян никогда не разделял фашистские взгляды, но все равно попал под раздачу... А история с шатажистом - вообще загадка... Если это по канонам детектива еще и кто-то из уже известных нам персонажей, то это так будоражит! Надеюсь, ребята поскорее расскажут обо всем взрослым, и совместо выход будет найден, а то как будто проблем им мало... Спасибо большое за продолжение истории! Жду продолжения и желаю вам вдохновения! 1 |
|
 |
|
|
К главе 32.
Показать полностью
Oтлегло от сердца. Прямо сидела и улыбалась, пока читала. Oтчасти - потому что снова "словила" вайбы из прошлого: "Детство Тёмы" Гарина-Михайловского, эпизод, когда главный герой лезет ночью в колодец за своей собакой. Помню, тогда всё заслонило жутко натуралистичное описание склизких и смрадных стен колодца, и было невероятно страшно за главного героя, хотя на тот момент я не прочла повесть целиком и не знала, что маленький мальчик, решившийся на такое, был накануне жестоко избит и заболевал. O Тёме напоминает малыш, которого Карл все-таки спас, а не погубил, но и за самого Карла очень страшно. Всё-таки, пусть он парень взрослый и дело происходит белым днем, сорваться он может точно так же, а сообразит ли маленький мальчик позвать на помощь? Но Карла как будто что-то хранит, и он, преодолев, будем прямо говорить, искушение, ощущается на момент как всемогущий, самый сильный. Сам он, однако, ни на минуту не забывает о преступлении, о которо успел подумать, и потому, видимо, не дает своему подвигу никакой цены. И хотя такой поворот выглядел бы странно в рамках Вашего сеттинга, но я подумала: а вдруг это была своеобразная "проверка", и жертвы порчи, наведенной Карлом, исцелятся теперь в силу огромного заряда добра, который несет его поступок с мальчиком и собакой? Подобное, конечно, выглядело бы слишком просто. Но отчасти, косвенно, благодаря своему поступку Карл хотя бы получил возможность принести жертву, за которую его не упрекала бы совесть. Интересный образ появился - его предок: почему-то у меня есть смутное ощущение, что история, из-за которой Соне пришлось покинуть родные края, как-то связана с его должником. И Карл оказался в шаге от того, чтобы разгадать тайну рождения Демьяна. Да и святослав, кажется, готов лично войти в сюжет. Узел завызывается всё плотнее... 2 |
|
|
|
|
Отзыв к главе 32
Показать полностью
Здравствуйте! Безумно рада за Карла, что он не переступил черты. Особенно было важно, что в его сознании прозвучало вот это: одним человеком меньше... нет, двумя. Он, Карл, уже не сможет себя к людям относить после такого поступка. И мне очень важно, что поднимается тема целей и средств, и что Карл даже в условиях накала конфликта не пошел на принцип "цель оправдывает средства". Мне кажется, проблема целей и средств, одна из самых интересных и важных, поэтому следила за всеми этапами, которые проходила душа Карла, с особым вниманием. В нем много бессильной злобы, ему не дался этот выбор на раз-два, совесть мучилась, он в потугах приходил в правильному решению, это была самая настоящая внутренняя борьба, и он вышел победителем! В свете того, что Карл в себе преодолел, мне кажется очень важным, что он потом прошел еще этап, что вот, правильный выбор сделан, но глобально проблема не разрешилась. Не сразу же. У него было время, когда он просто остался с последствиями своего выбора (мало того, что мальчика спас, еще и за собакой слазил, потом шел весь вонючий и оборванный мальчика до дома провожал и т.д.), и казалось, что ничего от этого не изменится, а ведь был шанс... Но тем важнее, что награда все-таки пришла, да какая - оказывается, можно принести в жертву несчастных куриц (настолько презренное птичье племя, что не нашлось колдунов, у которых они были бы фамильярами, ну прям "курица - не птица"))) и облегчить муки проклятых. Ведь правда, на фоне того, что Карл думал о человеческом жертвоприношении, эти курицы выглядят как дар с небес! Но, конечно, слова про то, что Святослав не жилец и его смерть нужно будет использовать для ликвидации проклятья, очень грусть наводят. Видимо, мы близимся к тому моменту из вбоквела, где Святослава ждет жестокая расправа от своих же, и, что же, Карл поспеет в последний момент провести ритуал?.. Очень интересно, как это будет обыграно! От сцены, когда отец мальчика, Пётр, осознал, что едва не потерял сына, в сердце стало очень тепло. Вот та крошечная деталь, когда отец на ходу прижал к себе сына как самое драгоценное - прям в сердечко, правда. Очень трепетно. Интересной вышла "прямая линия" с прадедом-шаманом, особенно в контексте того, что прадед знал, что ситуация не настолько уж тупиковая, но не говорил этого Карлу, чтобы тот сам проделал этот трудный путь морального выбора. Однако важной чертой к характеристике прадеда является тот факт, что он допускал, что Карл позволит маленькому ребенку погибнуть ради ритуала... Флешбэк про юность прадеда объясняет, как мог выковаться такой тяжелый, суровый и безжалостный характер у человека. Во времена репрессий и преследований приходилось выживать неправдами, потому что почти все честные и правдивые рано или поздно оказывались под катком. С тревогой и предвкушением жду следующую главу, где появится Святослав, очень хочется посмотреть на него глазами героев этой истории! Спасибо большое! Желаю вдохновения в преддверии праздников! 2 |
|
|
|
|
Отзыв к главе 33.
Показать полностью
Знаете, что меня приятно удивляет в Вашем тексте? Невероятное достоинство и человечность всех персонажей. Даже вроде бы пропащих, конченых - и в них есть искра света, которая может разгореться в пламя костра, согреть других. В этой главе мы наблюдаем явно одного из антагонистов. Это уже не мальчишка, у которого нет особенного выбора (как у Демьяна), но который выбор все же делает. Это взрослый человек, причем политик, то есть он не просто придерживается каких-либо взглядов - он влияет на других, распространяя эти взгляды. И все же он оказывается способен хотя бы отчасти одуматься, вырасти над собой. И даже противостоять тем, кто раньше был его соратниками, пусть и понимает, каков окажется исход. Такое чувство, что настоящий враг, гнусный и жестокий, и подлый в своей жестокости, все время остается "за кадром", но пожалуй, это и хорошо. Изображений полных чудовищ или же мелкого бытового зла хватает. А Ваш текст дарит надежду, что хороших людей все же больше, и даже дурной человек может измениться. И что удивительно, эти люди тянутся, ка к теплому огоньку, к Соне. А может, в это как раз ничего удивительного нет. Ведь она действительно теплый огонек, добрая душа, стремящаяся сохранить любую жизнь, даже жизнь каждого врага. Как ни банально, увидеть человека в каждом. Задумалась, кстати, над символизмом названия главы (снова крайне интересный экскурс в культуру других народов). В поэме - сразу говорю, сужу только по краткому содержанию - смирение ведь проявляет не овечка, предупреждающая пастуха, а именно сам пастух. Парадоксально, но на его месте оказывается демоническая фигура с таким неподходящим именем). Соня же "отыгрывает" Миорицу напрямую: предупреждая об опасности. Именно она далека от спокойного принятия судьбы - но не своей, а чужой. Святослав же (как и пастух) принимает именно свою судьбу, в чем, несомненно, волен. 1 |
|
|
|
|
Отзыв к главе 33
Показать полностью
Здравствуйте! Прочитала главу на одном дыхании. Святослав, чертяга, король эпизода. Я уже встречала его в сопутствующих работах и была полностью очарована, хотя личность-то крайне неоднозначная. Сам персонаж как бы бросает нам вызов: а слабо проникнуться персонажем или хотя бы понять его, если он не по обстоятельствам, не по давлению окружения, а по убеждениям - радикал-националист? И тут встаёт очень сложный вопрос: что же такое человек, только ли его убеждения? Или нечто большее? На мой взгляд, личность однозначно шире рамок идеологии, однако нельзя отрицать, что есть взгляды и течения, приверженность которым делает человека нерукопожатным. Святослав примечателен тем, что он это понимает. Думаю, это и подкупает в его образе - что он не считает себя абсолютно правым и хорошим. Он признает возможную ошибочность своих суждений, но вместе с тем признает, что уже нет особо времени (да и желания) что-то резко менять. В обществе человек закостеневает в своем положении, становится его заложником, и я не думаю, что это только "слабых" людей касается, что изменить это очень тяжело. А какой выход? Конкретно со всем порвать и в монастырь уйти? Это примеры высшей праведности, но они исключительны. Тем более что Святослав, как и всякий человек у власти, рассуждает так: в моем положении, пересмотрев свои убеждения (или хотя бы цели тех, с кем я в одной лодке гребу, как оказалось), я больше пользы принесу, если сохраню свое положение и влияние, чем если все брошу и уйду со сцены. Он ведь тем же племянникам надеется помочь, именно пользуясь всеми привилегиями своего положения, и под клуб Охотников он может копать, задействуя свои ресурсы. И опять же, он понимает, что при всей власти, деньгах и знании, которыми он обладает, ему не переиграть столь могущественную систему, пусть он и один из ведущих деятелей. Мне очень нравится типаж "раскаявшегося злодея", чье раскаяние проявляется не в слезах и разодранной на груди одежде, а в попытке в последнем рывке расшатать ту систему, к созданию которой он приложил и свою руку некогда. В этом раскаянии больше отчаяния, чем надежды, но есть и трезвость самоосуждения: он понимает, что на прощение и лучшую жизнь ему рассчитывать не стоит. Быть может, разве что на понимание - пары-тройки человек, но в глазах общественности, даже, может, собственной семьи, он останется последним подонком. Это в общем-то придает сил, не правда ли? Святослав, каким он предстает в этой главе, которую напрочь украл (как и мое сердечко), весь искрит эдаким озлобленным весельем, он смеется как человек, "который смеется последним". Мне кажется, большое мужество нужно, чтобы признать, что выхода нет, и конец твой скорее всего будет довольно страшным - и при этом не замкнуться в себе, а думать об окружающих (важная деталь, что он остался с застрявшими водителями, чтобы разобраться с поваленным деревом), пытаться спасти или хотя бы обезопасить близких. В то же время то, как он активно идет на контакт с Совкой, изобличает его внутреннее одиночество, тоже на грани отчаяния. Он открывается ей за один разговор так, как, наверное, никогда не открывался перед семьей, может, даже перед любимой, которую, как мы узнали, "на принципе" бросил. Это очень трогательно, и важно, что Совка своим добрым сердцем чувствует, как Святославу нужно ее внимание, участие, чуткость. Да, Святослав явно выбрал нужную собеседницу, которая за один разговор так прониклась им, его трагедией, что даже попыталась спасти, хотя бы на словах. Вообще, оглядываясь на реалии современной жизни в мегаполисе, где я обретаюсь, скажу, что вот такой случайный контакт с незнакомцем, да еще настолько личный и открытый, уже почти не представляется возможным. Чтобы люди оглянулись друг на друга, спросились, как, что, не нужна ли помощь, чтобы завязался искренний разговор между незнакомцами - это из разряда фантастики, а очень, очень жаль! Потому что помочь друг другу могут абсолютно все люди, не только родные или друзья. И друга можно найти не только по месту учебы или работы. Но мы уже даже имен соседей не знаем... Позорненко. Возвращаясь к Святославу и его сокрушительному обаянию. Зиждется оно на предельной честности, самоиронии, отменно сочетающейся с чувством собственного достоинства, открытости и мужеством, с которым он и смиряется с судьбой, и напоследок бросает ей вызов. И для меня несомненный плюс - это его, с позволения сказать, павлиний хвост, который он распушил перед Совкой, засыпая ее цитатами, отсылками и на ее родную культуру, и на массовую, вся эта его несомненная образованность и начитанность, которая так меня лично подкупает в людях. Это красивейшее обращение к румынкам я уже встречала, но его еще поди выговори, а Святослав так легко, так привольно общается с Совкой, что создается впечатление, будто это не с мальчиком Совка потанцевала, а между ней и Святославом произошел такой тонкий, изящный и вместе с тем порой откровенный, огненный танец. Интересно, как колдун почувствовал ли Святослав, что Совка увидела его прошлое? Ведь эта сцена многое раскрывает в персонаже. Мы видим, что все-таки насажденных идей от отца в голове молодого Святослава было очень много, одно то, как он пытается оправдать в своих глазах разрыв с возлюбленной, упирая на ее происхождение, о многом говорит. Но и собственная расчетливость, боязнь пойти против системы, в которой он занимает уже немалое положение, подвели его, обрекли на несчастье. И опять же, симпатию к персонажу вызывает тот факт, что он себя в случившемся скорее винит, по крайней мере, ничуть не оправдывает. Спасибо огромное за эту главу и бенефис такого неоднозначного, но невероятно харизматичного героя! Очень грустно думать, что мы с ним, как и Совка, больше не увидимся, поэтому загадываю новогоднее желание: еще раз прочитать о Святославе))) Поздравляю вас с новым годом! |
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу