2012. Сиракузы (гет)

Гарри выскочил на улицу — одинокий фонарь освещал маленький пятачок на перекрёстке. В бледном свете беззвучно моросил дождь. Место возможной аппарации Гермионы утопало в темноте, но на свет «Люмоса» ответил блик в траве — там оказалась пробирка с воспоминаниями, которую Гарри отдал Гермионе несколько минут назад. Почему столь ценное свидетельство валяется на земле? Неужели Гермиона была настолько зла, что в сердцах забросила его с глаз долой? Нет уж: в рациональности её ума он никогда не усомнится. Или... ей пришлось бросить пробирку, потому что... После этого «потому» в голову полезли версии одна хуже другой.

— Что ты там копаешься? — подошёл растерянный Рон и нервно потребовал: — Так и будешь стоять?

— Мне надо в министерство, — ответил Гарри, выходя из задумчивости.

— Я с тобой!

* * *

В министерстве Гарри кинулся к системе слежения за аппарациями и выяснил, что около двадцати минут назад Гермиона Уизли переместилась... в Сиракузы.

— Что она там забыла? — удивился Рон.

— Или вспомнила, — мрачно пробормотал Гарри.

* * *

В сицилийском отделе слежения подтвердили, что Гермиона Уизли действительно прибыла в Сиракузы около получаса назад, но о дальнейших её перемещениях ничего выяснить не удалось. Гарри рванул к Белой долине, где уже давно нелепым образчиком урбанизма высилась батарея модулей солнечной электростанции, и несколько минут бродил между ними в слепой надежде найти зацепку.

— Что мы здесь делаем? — раздражённо спросил уставший следовать за Гарри по пятам Рон.

— Тебе стоит отправиться домой — вдруг она вернётся, и тогда не о чем будет беспокоиться.

— Когда она вернётся, я узнаю об этом первым! — Рон показал наручные часы — уменьшенную версию настенных материнских, где маленькая стрелка с именем Гермиона склонилась к делению «умеренная угроза».

Вот почему Рон так нервничал. Но ни словом не обмолвился! Видимо Гарри окончательно подорвал доверие к себе.

— Ты мне не говорил, что она в опасности!

— Тебя бы это как-то подстегнуло?

— Ты же знаешь, я сделаю всё...

— А до этого делал не всё? — Рон угрюмо уставился на него. — Кстати, я ни на минуту не поверил в россказни домовика. Признайся, сколько вы уже встречаетесь?

— Что?! Я не видел её два года до того вечера в Хогвартсе.

— Она три раза уезжала за границу и всегда возвращалась как чужая. Я подозревал, но...

— Третьего октября — в Париж на семинар колдомедиков, тридцатого октября — в Вену на «Доктора Фауста». Ты не любишь ни медицину, ни оперу, поэтому она не взяла тебя с собой, — размышлял Гарри вслух. — Про третий раз я ничего не знаю.

— Вы всё-таки встречались, — зло сказал Рон, получив подтверждение своим подозрениям.

— Нет.

— Врёшь!

— Третьего октября — день рождения Лили, мы праздновали дома! А на Хэллоуин в аврорате ежегодное усиление. Я не мог быть с Гермионой!

— Как насчёт восьмого ноября?

— Что насчёт восьмого ноября?

— Третий раз.

— Мы не виделись два года!

— Тогда откуда тебе известно, где она была? Ты что, следил за ней?! — осуждающе крикнул Рон.

— Следил. Каждый день. Мы же друзья. Удивительно, что ты не следил.

— Я был уверен, что она направляется к тебе, но не хотел... выяснять, чтобы потом не пришлось...

— Ты болван, Рон. Мы с ней не виделись.

— Я не верю.

— Для недоверчивых существует архив аппарации. Могу доказать свою невиновность, если хочешь.

— Хочу!

— Как только вернёмся в Лондон.

Рон угрюмо кивнул. Наступило неловкое молчание.

— Скажи честно, она мне изменяла?

Гарри хотел ответить, но слова будто застряли в горле.

— Изменяла?!

— Нет, — мотнул головой Гарри. — Не в этой жизни.

— Допустим, — недоверчиво усмехнулся Рон. — Но где же она была восьмого ноября?

— Не знаю, — Гарри задумался. — В архиве об этом сведений не было, я бы знал. Система слежения работает безупречно.

— Любую систему можно обмануть, — заметил Рон, — если захотеть.

— Только постфактум. То есть, уничтожив записи. Но кто мог? И, главное, зачем?

— Это твоё министерство, — ухмыльнулся Рон. — Разберись.

— После того, как найдём Гермиону.

— Почему же мы топчемся здесь?

— Да так, думал, поможет, — разочарованно вздохнул Гарри. — Но, видно, напрасно.

* * *

На поиск Гермионы были брошены все силы сицилийской магической полиции, но к вечеру, когда стало понятно, что её следов не найти, глава местного аврората смущённо заявил, что сделал всё что мог, и больше ничем помочь не в состоянии. Авроры отправились по домам, меж тем стрелка на часах Рона всё ещё указывала на «умеренную угрозу». Гарри с Роном фанатично продолжали поиски всю ночь и под утро совершенно выдохлись.

— Что ж, давай подытожим, — устало проговорил Гарри, когда они с Роном уселись за столик уличного кафе. — Женщины хоть сколько-нибудь похожей на Гермиону никто не видел, значит...

— Она изменила внешность, — продолжил Рон.

— Если человек меняет внешность, то явно не хочет, чтобы его нашли. А насколько я знаю Гермиону, она всё делает безупречно. То есть, если она не хочет быть найденной, то...

— Мы её никогда не отыщем, — упавшим голосом проговорил Рон.

— Нет. Это значит, что мы её не отыщем до тех пор, пока не узнаем причину этого странного поведения. Гермиона никогда не бросит своих близких, тем более детей. Следовательно, у неё были веские причины исчезнуть.

— Думаешь, она хотела кого-то уберечь от опасности?

— Или что-то исправить. В любом случае надо выяснить, чем она занималась в последние два месяца.

— Почему последние два?

— Потому что после восьмого ноября прошло ровно столько. Рон, возвращайся домой, обыщи всё, найди все бумаги, все документы за это время, вплоть до магазинных чеков. А я отправлюсь в министерство узнать, кто и зачем стёр записи о перемещениях Гермионы.

Рон аппарировал, а Гарри окинул взглядом просыпающийся город и вспомнил место, где когда-то, в той жизни, стоял их с Гермионой дом. Сейчас там была сувенирная лавка, полная всяких поделок, среди которых блестели глянцевые бюстики Архимеда и скульптурные миниатюры с изображением его могилы. Могилу учёного, равно как и весь город, они уже обыскали и не нашли никаких следов магии, кроме тех, что оставляли сами.

Но самым большим разочарованием было отсутствие каких-либо ощущений в Белой долине. За эти два года Гарри несколько раз собирался её посетить, но всё откладывал, оправдываясь перед собой неотложными делами, в глубине души осознавая, что не хочет будить воспоминания, которым в этой жизни не должно быть места. Почему он не вернулся туда, где пережил самые острые моменты счастья? Что боялся увидеть? Гермиона не испугалась, и вот теперь её нет. Единственная зацепка — этот таинственный некто, стёрший архивные записи системы отслеживания аппарации.

* * *

В министерстве в такую рань можно было встретить лишь дежурных авроров. Гарри решил обойтись без помощников и лично пошёл в архив, который представлял собой тесное помещение с полками, доверху набитыми талмудами, и столом посередине.

— Акцио «Восьмое ноября», — призвал Гарри, и с одной из верхних полок слетел уже слегка пропыленный талмуд, опустился на стол и предупредительно раскрылся. — Искать запись: «Гермиона Уизли».

Страницы стали перелистываться сами, с бешеной скоростью, пока не дошли до последней, после чего на форзаце появилась надпись: «Сведений не найдено».

— Искать: «Гермиона Грейнджер», — приказал Гарри, не особенно надеясь на успех.

Книга исполнила те же действия.

Значит, либо Гермиона никуда не перемещалась, и Рон врёт; либо перемещалась, и кто-то достаточно осведомлённый затеял очень плохую игру.

Проникнуть в архив чужому не так просто — нужно иметь специальный доступ, который есть только у смотрителя архива, министра магии, немногих его помощников и начальника аврората. Дело за малым: узнать у охранников, кто заходил сюда восьмого ноября прошлого года.

Охранник, поколдовав с записями, нашёл нужную страницу.

— Так, восьмого ноября прошлого года... Ага. Сюда заходил... мистер... Г.Д. Поттер и... больше никто, — вынес он свой вердикт.

— Ты уверен? Проверь ещё раз.

— У меня всё чётко записано. Здесь были только вы, мистер Поттер. Забыли, наверное?

Восьмое ноября... Что это был за день? В памяти всё перепуталось. Кажется, он читал отчёт о торговле запрещёнными артефактами в Лютном переулке, хотя такие отчёты поступают каждый день.

Размышления прервали голоса: кто-то пытался проникнуть в архивный блок.

— Мне нужен Поттер!

— Вам нельзя здесь находиться, ещё шаг, и я применю заклятие! — грозно увещевал превратник, пытаясь остановить вошедшего человека с рыжей шевелюрой.

Гарри узнал Рона и громко успокоил стража:

— Это ко мне, можете впустить.

— Под вашу ответственность, — не теряя важности, предупредил тот.

Рон с достоинством поправил мантию и хмуро глянул исподлобья.

— Нашёл бумаги? — с надеждой спросил Гарри.

— Нет. Никаких следов, как будто кто-то специально выпотрошил её документы.

Гарри тяжело вздохнул.

— Ты обещал представить доказательства, — Рон выжидающе скрестил руки.

— Что? А, конечно, пойдём.

В архиве Гарри взмахнул палочкой и призвал:

— Акцио «Третье октября».

Книга слетела с полки и аккуратно опустилась на стол.

— Искать: «Гарри Джеймс Поттер».

Страницы зашелестели, быстро переворачиваясь, пока не остановились на одной, где чёрными чернилами было выведено:

«Гарри Джеймс Поттер, аппарировал из Гриммуальд плейс, 12, Лондон, в Беламбра-сити, улица Корвизар, Париж. Семь часов пополудни».

— Значит, говоришь, праздновал день рождения Лили дома? — закипая гневом, прошипел Рон.

— Я ничего не понимаю, — оторопел Гарри.

— Беламбра-сити на улице Корвизар — это её отель! Гермиона по старой привычке любит останавливаться в маггловских отелях! Я слышал, как она бронировала номер с этого... т-телефона! А-а, ну конечно, вы же с ней выросли у магглов! Вам проще связаться друг с другом при помощи всех этих штуковин! Но магию-то не проведёшь! Магия доказывает, что ты, Поттер — настоящая сволочь! А я тебе верил! — Рон яростно стукнул кулаком по столу.

— Акцио «Тридцатое октября», — потерянно призвал Гарри. — Искать «Гарри Джеймс Поттер».

Книга раскрылась на нужной странице.

«Гарри Джеймс Поттер аппарировал из Министерства магии, Лондон, в Опернринг,2, Вена. Семь тридцать пополудни».

— Тварь! — услышал он голос Рона и почувствовал удар по лицу.

Едва удержавшись на ногах, Гарри мотнул головой и увидел, как Рон вышел прочь, хлопнула дверь, Рон что-то рявкнул охраннику, послышались сердитые шаги, потом всё затихло.

— Акцио «Восьмое ноября», — призвал Гарри, задыхаясь от бешеного стука сердца. — Искать «Гарри Джеймс Поттер».

«Сведений не найдено».

Гарри глухо застонал, хватаясь за голову. Это невозможно вынести! Кто-то его дурачит, чтобы поссорить с Роном, или... он действительно встречался с Гермионой, но ничего об этом не помнит. Ему стёрли память? Кто? Неужели она?

Опустившись на стул, он потерянно оглядывал полки, не в силах принять вероятную и такую дикую в своей невозможности правду. Он встречался с Гермионой несколько раз, но она предпочла не мучить его чувством вины перед семьёй и каждый раз применяла «Обливиэйт». А вчера она решила окончательно порвать с ним отношения.

Или... может быть, она порвала с ним гораздо раньше.

«Восьмого ноября. Мы с ней где-то виделись... Наверняка был разговор, о котором я уже ничего не помню, но эта наша тайная встреча должна была стать последней. Я уничтожил архивную запись о перемещениях, а она стёрла мне об этом память. Значит, дело было в Лондоне, может быть, прямо здесь, в министерстве. На Рождественский бал Гермиона сама бы не пошла — наверное, Рон настоял. Она выглядела испуганной, видимо, боялась, что я всё вспомню. Хотя нет, её «Обливиэйт» преодолеть невозможно. Просто опасалась, что всё начнётся сначала. Эта моя выходка с похищением не входила в её планы.

Я думал, что не видел её два года, а оказалось, что мы встречались, может быть даже чаще, чем эти три раза, ведь для тайных свиданий необязательно аппарировать. Можно воспользоваться камином или метлой, маггловским транспортом, наконец. Но у меня не осталось ни единого воспоминания! Зачем ты так со мной, Гермиона? Почему не дала нам шанса поступить честно? Почему лишила меня возможности хотя бы помнить о счастливых моментах? И где ты сейчас?!»

Размышления прервал вошедший архивариус, который уставился на Гарри, как на неизбежное зло.

— Могу я вам чем-нибудь помочь, мистер Поттер?

— Да, можете, — Гарри поднялся и собранно произнёс: — Найдите сведения обо всех перемещениях Гермионы Джин Уизли аппарацией и через каминную сеть.

— За какое число, сэр?

— За последние два года.

Лицо архивариуса удивлённо вытянулось.

— Отчёт представите сегодня к вечеру.

— Но это невозможно! Мне понадобится минимум неделя!

— Я пришлю вам авроров на помощь.

— Только не авроров! Они здесь всё перевернут! Я лучше сам... кого-нибудь попрошу.

— Удачного дня, — пожелал Гарри и покинул архив.

* * *

«Что у нас есть? — думал Гарри, сидя за заваленным бумагами столом у себя в кабинете. — Одна большая ложь, которая, возможно, никак не связана с исчезновением. Радует только одно — Гермиона его действительно любила, так любила, что не давала ему расстаться с семьёй и стать несчастным. И сама не хотела покидать своих близких, — Гарри горько усмехнулся. — Есть ли вообще такое место, где они могли бы любить друг друга и быть счастливыми? Или время? То, что не суждено, не должно сбываться, и если сбывается, то никому не приносит радости. Странно, что наши с ней отношения стали возможными, лишь когда всё вокруг рушилось. Мир гибнул, а мы только крепче сжимали руки. Это было страшно и прекрасно одновременно. Но любовь превратилась в обман, стоило миру воспрянуть. Единственным выходом было стереть чувства напрочь, вытравить из сердца. Что она и сделала. Наверное, так было правильно. Хоть правильно — не всегда хорошо».

— Разрешите? — архивариус просунул голову в дверь. — Я всё сделал, — он вошёл, получив кивок. — Конечно, было трудно: пришлось перелопатить кучу книг, собрать сведения воедино, сделать выборки по месту аппарации, потому что так отслеживать легче всего, проставить временные метки, переписать всё начисто и даже, — он победно улыбнулся, — отследить частоту перемещения в определённые пункты!

— Спасибо, — с благодарным кивком сказал Гарри. — Я позабочусь, чтобы вам выписали премию.

— Всегда рад служить. На первой странице указаны адреса, которые миссис Уизли посещала чаще всего. И что самое примечательное — она делала это глубокой ночью по местному времени, — архивариус задорно хохотнул. — Наверное, сбегала от мужа ради кого-нибудь погорячее.

— Большое спасибо, — холодно проговорил Гарри. — Миссис Уизли выполняла секретное задание для министерства, поэтому, надеюсь, что тайна её визитов останется здесь, в этой комнате!

— Можете не сомневаться. Я же служитель архива, мой язык связан профессиональной этикой. Он, увы, никогда не развяжется, — с сарказмом произнёс архивариус.

— Рад это слышать.

Выпроводив его, Гарри стал жадно просматривать отчёт.

Архивная крыса знала своё дело — отчёт был составлен безупречно. Самая важная информация была указана на первом листе — Гермиона несколько раз за последние месяцы посещала одно и то же место — Драммонд-стрит,576, Мельбурн, Австралия. Ночью, через камин. Возможно, в этих визитах не было ничего странного: может быть, там просто жила её смертельно больная подруга, которой срочно требовалась помощь? А может быть, и нет. Один из визитов приходился на пятое сентября прошлого года в три часа ночи по местному времени.

Гарри снова рванул в архив, и, не обращая внимания на возмущённые вздохи служителя, выставил его вон.

— Акцио «Пятое сентября», — призвал он. — Искать «Гарри Джеймс Поттер».

«Сведений не найдено».

«Значит, мы с ней не виделись в тот день», — почему-то обрадовался Гарри.

— Если вы ищете совпадения, то советую посмотреть четвёртое сентября, — раздался голос позади: архивариус, видимо, по дурной привычке, опять выглядывал из-за двери. — Есть такая штука, называется «разница во времени».

Гарри раздражённо зыркнул на него, и тот с усмешкой убрался.

— Акцио «Четвёртое сентября». Искать: «Гарри Джеймс Поттер»

«Гарри Джеймс Поттер аппарировал из министерства магии в Косой переулок, 17, четвёртого сентября в четырнадцать часов пополудни».

Время совпадало, но место? Возможно, оно скрывало в себе нечто, что знали и Гермиона, и Гарри-который-всё-помнил.

Сунув в карман отчёт архивариуса, Гарри помчался в Косой переулок.