Потерянные: жизнь - игра (джен)

― Да ты совсем меня не слушаешь! О чем ты сейчас думаешь, вот скажи?

Гарри вздрагивает. Для него неожиданность ― вдруг оказаться в библиотеке в окружении друзей и старинных книг. Ведь только что мысленно он был в лаборатории Снейпа и прокручивал момент, когда тот сказал: «Я впервые вижу, чтобы ребенок твоего возраста смог настолько профессионально сварить это сложное зелье».

А еще: «…и это учесть, что ты не учился на первом курсе… Я бы сказал, что это гениально».

Он называл его на «ты».

Он обнимал его.

Говорил, что Гарри теперь не один.

Да, он не один.

― Извини… что ты сейчас сказала? ― Гарри с большой неохотой выныривает из воспоминаний, которые вводят его в состояние эйфории, но, конечно, он не может сказать друзьям, что сейчас заполняет его мысли. Они со Снейпом договорились держать все в секрете, потому что он тайный агент какого-то местного злодея, который то ли умер, то ли не умер, а еще ― шпион Дамблдора. И должен быть таким мерзопакостным, чтобы никто и ничего не заподозрил.

И самое главное ― он не может быть добрым к Гарри на людях. Если он станет в открытую показывать, как он ему дорог, это может раскрыть его истинные мотивы. И это может навредить самому Гарри.

В общем, Снейп сказал именно то, чего Гарри ожидал от отца с самой первой минуты, как столкнулся с ним здесь.

От отца ― от Снейпа. Который оказался не отцом, но это уже неважно.

Кажется, он и правда хотел им стать. По-настоящему.

Конечно, все придется держать в тайне. Но какая разница, если после уроков Гарри сможет прибежать к нему, рассказать об учебе, просто поболтать ни о чем, а вечером сварить вместе с ним какое-нибудь интересное зелье.

Он мечтал об этом всю свою сознательную жизнь. Чтобы отец вот так интересовался им, хотел его видеть, считался с его мнением, радовался его успехам…

Почему же человек, который на самом деле ненавидел его двойника, оказался способным дать ему все это? Тогда как родной отец вел себя странно и продолжает так же себя вести.

Обрывает разговор на полуслове, когда ему это удобно.

Разве так поступают?

Гермиона что-то увлеченно рассказывает о какой-то Тайной комнате, которую может открыть только наследник Слизерина. Якобы она это услышала от МакГонагалл, когда та тихо переговаривалась с мадам Помфри. И что это не просто комната, а разновидность выручай-комнаты, только она более стабильна и в ней нельзя ничего поменять силой мысли. И что в ней такого особенного?

Гермиона считает, что человек, подстроивший финты с памятью ― наследник Слизерина.

Это, конечно, все объясняет.

Гарри с трудом давит зевок. Этот злодей может быть мифическим, неужели друзья не понимают? А если и нет, что-то ему уже не слишком хочется заниматься всеми этими расследованиями. Ему до дурноты скучно выслушивать рассуждения Невилла о том, как мадам Пинс подозрительно долго шепталась с Филчем за углом, как раз на рубеже отбоя: Невилл едва успел спрятаться в гостиной: кошка Филча его учуяла. Или возмущенные речи Рона о том, что Дамблдор уже который день не появляется за общим столом, как будто уехал куда-то, а точнее ― в другой мир перебрался.

Он снова уплывает мыслями во вчерашний день, в тот самый момент, когда он заговорил о Драко. Пусть брат и вел себя по-свински, но Гарри не мог просто так его выбросить из своей жизни. Он попросил Снейпа уделить ему внимание тоже, насколько это возможно. К тому же он его крестный ― ну, в игре… точнее, в этом мире. На что тот ответил, что у Драко для этого есть родители, и если бы Гарри не сказал, что в Драко живет некто из параллельного мира, то Снейп не заметил бы подмену, потому что не видит различий.

И что может, Гарри ошибается на этот счет. Как ошибался и в нем самом.

Гарри хотел бы ошибаться, но он знает, что это не так.

― …папаша Малфоя теперь всыплет ему по первое число! ― слышит он и невольно превращается в слух.

― О чем ты? ― как можно небрежнее спрашивает он Рона, который заговорщицки наклонился и что-то по секрету им рассказывал, но Гарри, увы, услышал только конец фразы.

― Гарри, ты, наверное, плохо спал сегодня, ― сочувственно говорит Гермиона, беря его под руку. ― Может, тебе лучше пойти отдохнуть?

― Так что там с Малфоем? ― упрямо переспрашивает Гарри.

― Да ничего, ― пожимает плечами Рон. ― Пока еще ничего, но думаю, Малфой-старший этого так не оставит.

― На Драко нажаловались почти все профессора, ― поясняет Невилл. ― Это дошло до Снейпа, и тот отправил предупреждающее письмо его родителям.

― Так что каникулы вряд ли будут у него «аристократическими», ― фыркает Рон.

― Да, я слышала, его отец довольно строг с ним, ― морщит лоб Гермиона. ― Но мы отклонились от темы. Давайте лучше еще раз изучим эту книгу.

Она быстро оглядывается по сторонам, не смотрит ли кто и не бродит ли поблизости мадам Пинс, после чего выкладывает ту самую найденную книгу на стол.

Гарри абсолютно не интересно, что в ней написано. Он борется с противоречивыми мыслями и чувствами. С одной стороны, он бы хотел, чтобы Драко кто-то приструнил. Но с другой стороны… не бить же его.

Брат хвалился тем, какие у него здесь классные родители… Кажется, он много чего о них не знает. Вряд ли он будет в восторге от отца, который по каждому поводу хватается за ремень.

Отец никогда их не бил. Никогда.

Или он просто этого не помнит.

― …теряет память о важных событиях или периодах жизни, но при этом сохраняет общие знания и навыки, ― доносится до него. ― Воспоминания могут возвращаться фрагментарно и нелогично.

― Что это? ― Гарри с новым неожиданно пробудившимся интересом заглядывает в книгу и читает заголовок: «Диссоциативная амнезия».

Ах, Гермиона все амнезию изучает, хотя не в ней-то дело.

― Человек помнит отдельные моменты из детства, но не может восстановить целостную картину…

― Еще одна лекция после занятий, свихнуться можно! ― недовольно протягивает Рон, а Гермиона посылает ему в ответ убийственный взгляд, отчего тот сразу сникает, надувается и подпирает рукой голову, выражая готовность терпеть эту муку до конца.

― Если ты считаешь, что злодей пробирается в твой мозг, то при чем здесь это? ― не выдерживает Гарри. Он бы давно рассказал друзьям всю правду, если бы только был уверен, что они его поймут и не откажутся от него в тот же миг.

― Знаешь… а ты подозрительный. ― Гермиона откладывает книгу и прищуривается. Как детектив, честное слово.

― Почему это? ― вместо Гарри спрашивает Невилл.

― Да потому что он знал про амнезию, когда я еще ему ни слова не сказала про книгу!

― Тише, а то нас сейчас выгонят, ― шикает Рон, видимо, забывшись, но Гермиона на этот раз на него даже не смотрит.

― Я о том, что, может, ты и есть тот самый злодей, от которого хочешь отвести наши подозрения?

Гарри только глаза закатывает.

― Кажется, твоя паранойя достигла апогея, ― выдает он и тут же сталкивается с округлившимися глазами Невилла.

Мда уж, не стоило этого говорить. Они же, как аборигены, половину современных слов не знают.

― Вот что… я еще с тобой поговорю. ― Гермиона вдруг резко встает, хватает книгу и уходит.

Гарри не знает, как расценивать ее реакцию. Она испугалась, что ли?

Или пошла прямиком к директору жаловаться, что по замку ходят пришельцы?

― Что-то мне нехорошо… живот побаливает. Мне срочно надо в одно место...

Невилл, пошатываясь, встает. Он и впрямь плохо выглядит, стал почти зеленый. Гарри хочет предложить ему помощь ― не стоит отпускать его одного в таком состоянии, ― но тут же закрывает рот.

Ведь Невилл, кажется, хочет поскорее скрыться… от него.

― Ох, рад, что лекция закончилась, пожалуй, я тоже пойду. ― Рон потягивается с самым расслабленным видом, но тут же встает и уходит, не дождавшись Гарри.

«Ты не должен проходить это один», ― слышит он внутри себя слова Снейпа.

Он и не один. Даже если друзья от него откажутся.

Эта мысль помогает ему пережить непростой момент, в котором он словно на распутье. Что будет дальше? Как с ним будут общаться и будут ли?

Он не знает.

И это еще друзья не в курсе, что у него реальные проблемы с памятью, и что единственный свихнутый среди них ― это он.

А может… он и впрямь злодей под прикрытием, который просто об этом забыл?