Разоблачение государственной измены (джен)

Обе поисковые группы, измученные и покрытые пылью, как солдаты, так и благородные доны, вернулись в Лос-Анджелес, когда сумерки уже обнимали город. Они прочесали каждый холм, до самых гор, где след Зорро таинственным образом обрывался. Ни единого знака — ни самого разбойника в маске, ни его пленника.

Если бы сержант Гарсия собственными глазами не увидел оброненную шляпу мальчугана, он бы ни за что не поверил, что Зорро вообще направлялся в ту сторону. Встретившись с донами в полдень, он вынужден был сообщить о внезапном отсутствии магистрадо в патруле. Весть об исчезновении дона Альфредо омрачила всех, но их успокаивало лишь то, что сам магистрадо взялся за дело. Не получив других указаний, они продолжили бесплодные поиски, надеясь хоть на какую-то зацепку.

Но тщетно.

Уланы скрылись за воротами казарм, а дон Алехандро и остальные доны остановились у ворот. Сержант Гарсия остался с ними в седле.

— Часовой, — окликнул он. — Где магистрадо?

— Он уехал на полуденном дилижансе, — ответил тот.

— Уехал! — воскликнул дон Алехандро, обменявшись встревоженным взглядом с Гарсией.

Повернувшись к часовому, Гарсия спросил:

— Куда он направился?

— В Санта-Барбару, сержант, — часовой помедлил, а затем добавил: — Магистрадо оставил на вашем столе какие-то распоряжения перед отъездом. Велел вам ознакомиться с ними по возвращении.

— Я прочту их немедленно, — сказал Гарсия, спешиваясь.

Дон Алехандро и другие доны последовали его примеру.

— Я иду с вами, сержант, — заявил он, и Гарсия понял, что в данный момент спорить с почтенным стариком было бы неуместно.

Обращаясь к остальным донам, старший де ла Вега произнес:

— Можете отправиться в таверну и освежиться. Как только я что-нибудь узнаю, я сразу же дам вам знать.

Доны кивнули, и, ведя своих коней, направились через площадь к таверне.

— Сержант? — спросил дон Алехандро, ожидая, что его проводят в казарму.

Радуясь хотя бы такому проявлению вежливости, сержант Гарсия проводил дона Алехандро в свой кабинет. На столе он обнаружил записку от магистрадо. Развернув ее, он слегка отвернулся, чтобы дон Алехандро не мог прочесть написанное — все-таки это были его приказы.

— Ну? — нетерпеливо спросил дон Алехандро.

Гарсия дочитал до конца и выдержал еще небольшую паузу. Дон Алехандро стиснул эфес своей шпаги, стараясь сохранить спокойствие. Наконец, Гарсия поднял глаза и произнес:

— Магистрадо сообщает, во-первых, что ему пришлось отправиться в Санта-Барбару, чтобы получить информацию о доне Диего. Он…

— Диего? — перебил его дон Алехандро. — Что он делает в Санта-Барбаре?

Снова взглянув в бумагу, Гарсия ответил:

— Магистрадо пишет, что дон Диего должен был допросить человека, утверждающего, что знает, где искать Зорро. Он также выяснил, что дон Альфредо отправился в Санта-Барбару, чтобы заплатить выкуп за своего сына. Он поехал туда, чтобы посмотреть, чем можно помочь.

— Дон Альфредо должен понимать, что платить выкуп ни в коем случае нельзя, — пробормотал дон Алехандро скорее себе, чем сержанту Гарсии. — Это лишь подтолкнет других к подобным действиям.

Гарсия кивнул, но сказал:

— Бедный дон Альфредо. Он просто хочет вернуть своего ребенка.

Мужчины помолчали.

— Что еще говорится в вашем послании? — спросил дон Алехандро, кивнув на бумагу в руках Гарсии.

— Ах, да. Магистрадо сообщает, что Зорро, должно быть, находится где-то в окрестностях Санта-Барбары, и нам больше не нужно искать его здесь.

Дон Алехандро кивнул в знак согласия, а Гарсия продолжил:

— Мне надлежит возобновить обычное патрулирование и ждать дальнейших распоряжений, которые будут присланы с курьером.

— И это все? — спросил дон Алехандро, чувствуя, что можно было бы сделать что-то еще.

Гарсия перечитал записку и кивнул.

— Да, дон Алехандро. Я должен возобновить патрулирование и ждать дальнейших распоряжений. Это все.

— Да, хорошо, спасибо, сержант, — произнес дон Алехандро. Он был явно недоволен таким поворотом событий, но что он мог поделать? — Я пойду и сообщу остальным, чтобы они возвращались домой. Полагаю, нам остается лишь ждать и смотреть, чем сможет помочь магистрадо.

— Да, дон Алехандро, — ответил Гарсия. — Магистрадо — хороший человек. Зная его, на месте дона Альфредо я бы хотел, чтобы магистрадо мне помог.

— Вы правы, сержант, — согласился дон Алехандро. — У нас в Лос-Анджелесе не было лучшего магистрадо, чем сеньор Сантьяго. Я просто хотел бы поехать с ним. Дон Альфредо — мой хороший друг, — он глубоко вздохнул. — Что ж, спокойной ночи, сержант. Держите меня в курсе, если появится что-нибудь еще.

— Доброй ночи, дон Алехандро, — сказал Гарсия, когда тот ушел.

Капрал Рейес скользнул в кабинет и замер перед сержантом, который, не отрываясь, буравил взглядом записку. Гарсия, не поднимая глаз от бумаги, буркнул:

— Ну что? Докладывай.

Рейес непонимающе моргнул, пытаясь угадать, о чем сержант хочет услышать. Ведь они провели вместе весь день.

— О чем докладывать? — вырвалось у него.

— О том, что ты делал, — прозвучал нетерпеливый ответ.

— Я ничего не делал, — пожал плечами Рейес.

Гарсия, испепеляя капрала взглядом, полным разочарования, процедил:

— Конечно, чего еще ждать от олуха. Ты же, разумеется, позаботился о том, чтобы расседлать лошадей? — Рейес неуверенно кивнул. Ты отправил солдат на поиски провизии, так? — Снова кивок. — Ты выставил ночных часовых, не так ли? — Очередной, более уверенный кивок. — Так какого черта ты здесь стоишь, если не доложить об этом?

— О нет, сержант. Я пришел не за этим, — ответил Рейес.

Уперев руки в бока, Гарсия вновь вперил испытующий взгляд в капрала.

— Тогда зачем ты здесь, если не для доклада?

— Я хотел узнать, не желаете ли вы со мной пойти в таверну.

— А с какой стати мне идти с тобой в таверну? — с сарказмом осведомился Гарсия.

— Не знаю, сержант, — сказал Рейес, пожимая плечами. — Я собирался купить бутылку вина и...

Упоминание вина мгновенно преобразило лицо Гарсии, на нем расцвела лукавая ухмылка.

— Бутылку?.. Капрал, да я с удовольствием составлю тебе компанию! Разве я тебе не друг?

Рейес на мгновение замялся, и Гарсия, не давая ему передумать, швырнул записку магистрадо на стол и надвинул шляпу на лоб.

— Тогда пошли. Не буду тебя задерживать. Вперед!

Обняв Рейеса за плечи, он вывел его из кабинета и закрыл за собой дверь.

Дон Алехандро, покинув кабинет Гарсии, сразу же отправился в таверну. Собрав вокруг себя донов, он поведал им о случившемся и об отсутствии магистрадо в пуэбло. Все согласились, что именно магистрадо — лучший человек, чтобы разобраться с ситуацией в Санта-Барбаре. В глубине души большинство из них уже потеряли надежду найти пропавшего мальчика после долгих и бесплодных поисков в горах. Лишь уважение к дону Алехандро заставляло их продолжать. В Лос-Анджелесе им больше нечего было делать, поэтому, допив вино, они потянулись к своим домам. Вскоре таверна опустела.

Дон Алехандро тоже не видел смысла оставаться в пуэбло и вскоре двинулся в путь. Его вновь охватило беспокойство за друга, дона Альфредо, и он снова задался вопросом, как тот мог так просто сдаться похитителю и отдать выкуп. Если бы это был его сын, он бы ни за что… Он оборвал свои мысли. Мог ли он действительно так говорить? Перед глазами встал девятилетний Диего. Невинность в глазах, жизнь, полная надежд и перспектив. Любовь всей его жизни после его любимой супруги. Если бы Диего похитили в столь юном возрасте, разве он не сделал бы все возможное, чтобы вернуть его? Он покачал головой, продолжая путь. Нет, он не мог винить дона Альфредо за его выбор. Ему лишь хотелось, чтобы тот сначала обратился к нему, прежде чем в одиночку отправиться в Санта-Барбару. Ему ни в коем случае нельзя было ехать туда одному.

Затем мысли дона Алехандро обратились к Диего. В записке магистрадо говорилось, что он отправил Диего в Санта-Барбару, чтобы допросить человека, возможно, знающего о местонахождении Зорро. Дон Алехандро снова покачал головой. Что Диего мог знать о допросе военнопленного? Неужели он так продвинулся под руководством магистрадо? Дон Алехандро никогда этого не замечал. Мысленно пожав плечами, он решил, что это просто еще одна тайна его сына. Не в первый раз он задавался вопросом, как можно жить под одной крышей с собственным сыном и при этом совершенно его не знать и не понимать. Зная, что эти размышления приведут лишь к разочарованию и гневу, он решил отложить их в сторону. Нужно просто вернуться домой и привести себя в порядок перед ужином. Ужином, который ему вновь придется разделить в одиночестве.

Но как бы он ни старался, боль в сердце не утихала. Он думал о том, что дон Альфредо надеялся вернуть своего сына, и радовался за друга. Но сам дон Алехандро чувствовал, что его собственный сын каким-то образом потерян для него, и он не знал, сможет ли когда-нибудь вернуть его. Сына, которого он совершенно не знал.

Пока он ехал, дон Алехандро понял, что бессмысленно пытаться избавиться от этих мрачных мыслей. Они всегда возвращались, как бы он ни пытался их отогнать. С тяжелым вздохом он пришпорил коня.