Тайна Директора Хогвартса (гет)

Уведомив доктора Миллса о местонахождении МакГонагалл, Северус добился того, что ведьму досрочно выписали из Мунго под его личную ответственность. Отдав Минерве ее вещи и волшебную палочку, Снейп, тем не менее, предупредил ее о том, что в случае очередного побега или любой другой глупости в стиле Гриффиндора бывшая директриса отправится без разговоров обратно в госпиталь, и ее лечением Северус больше заниматься не будет, оставив это на долю целителей.

Минерва, как показалось Гарри, была несколько обескуражена и раздосадована таким поворотом беседы. Но нехотя согласилась на новые условия. Северус пообещал женщине, что продолжит восстановление ее памяти, как только убедится в том, что ее здоровью ничто не угрожает.

Сосуществование МакГонагалл и Снейпа под одной крышей ожидаемо было сопряжено с некоторыми неудобствами для обоих жильцов. Что касается Гарри, то его данное обстоятельство даже забавляло.

Несмотря на обнаружившиеся родственные связи, Северус и Минерва были людьми с диаметрально противоположными взглядами, вкусами и привычками, что не могло не привести к некоторым разногласиям на бытовой почве.

Очередным камнем преткновения стала кухня. Минерва, маявшаяся со скуки в чужом доме, решила проявить самостоятельность и попыталась что-то приготовить, но Северус инициативу ведьмы не оценил, заявив, что на это у него есть Кричер и Винки, а попытку МакГонагалл навести порядок на полках мужчина воспринял как акт вандализма.

В итоге все закончилось тем, что после непродолжительной перепалки на повышенных тонах Северус заперся в лаборатории, а Минерва с видом оскорбленной невинности отчалила в гостевую спальню.

Но долго бойкот не продлился, потому что Северус был слишком голоден, а Минерва — слишком любопытна. К ужину они натянуто перебрасывались односложными фразами, что Гарри воспринял как начало примирения.

Прошло несколько дней с того вечера, когда МакГонагалл появилась на пороге дома в Тупике, а Северус так и не спешил продолжить сеансы легилименции, отговариваясь перманентной занятостью и состоянием здоровья Минервы, однако Гарри догадывался, что причина такого промедления была вовсе не в этом. Она была заключена в самих воспоминаниях, грозящих навсегда сломать и без того пострадавшую психику пожилой волшебницы.

В кои-то веки Гарри готов был признать, что Снейпом движет сострадание, а не желание задавить окружающих своим авторитетом.

Северус боялся. Боялся того, что, узнав всю правду, Минерва отвернется от него, снова сбежит или потеряет рассудок. Гарри понимал, что Снейп прав, но и оставлять Минерву в неведении долгое время считал неразумным: «Мало ли что ей в голову взбредет?»

МакГонагалл отсрочку трактовала по-своему. И мысли ее посещали отнюдь не радужные.

Видя, что неудовлетворенная любознательность Минервы вот-вот выльется в какую-нибудь сумасбродную затею, Гарри подкинул женщине немного информации для размышлений.

А именно: отвечая на очередной вопрос о том, почему он живет в доме Снейпа, Гарри признался, что приходится сыном зельевару. Минерва, естественно, не поверила ему на слово.

Однако, красочно обрисовав всю картину и для наглядности продемонстрировав Минерве заверенные гоблинами документы с новой фамилией, Гарри наконец-то смог убедить женщину в правдивости всего сказанного. Намекнув ей о том, что, исходя из всех открывшихся фактов, он, Гарри «Поттер» Снейп, ее внук.

Данное открытие надолго заставило МакГонагалл забыть о продолжении лечения.

Она подолгу беседовала с Гарри, выясняя все новые и новые детали его жизни, начиная со времени пребывания у Дурслей, заканчивая многочисленными приключениями парня в Хогвартсе.

Рассказывая МакГонагалл о своих похождениях в Тайной комнате, Гарри целенаправленно несколько раз упомянул о том, каким был Том Реддл, выплывший из зачарованного дневника.

И о том, что он, Гарри, никогда бы не подумал, что этот парень и есть Волдеморт, если бы тот сам не признался в этом.

Но Минерва, похоже, никакой связи своих утраченных воспоминаний с рассказом мальчика не уловила, о чем Гарри и сообщил Северусу тем же вечером, спустившись в лабораторию.

Снейп поначалу отчитал сына за недопустимую самодеятельность, но затем смягчился и признал, что попытаться заранее подготовить Минерву к тому, что ей предстоит вспомнить, — мысль разумная.

Гарри же попытался выяснить, как именно Снейп планировал восстанавливать Минерве память.

И тут Гарри ждал сюрприз: Снейп все это время, как выяснилось, работал над неким зельем, которое было предназначено именно для этих целей — восстановить утраченные воспоминания.

Оказалось, Мастер ментальной магии Северус Снейп давно уже искал альтернативу легилименции, поскольку сам он крайне тяжело переносил необходимые для лечения сеансы, не говоря уже о том, что процедура была крайне мучительна для пациентки.

Цель, которой пытался достигнуть зельевар, была проста: сделать из воспоминаний зелье, которое можно было бы употреблять внутрь, но так, чтобы воспоминания при этом заняли положенное им место.

Идея была амбициозной, но Северус уверил Гарри, что трансфигурированный под игрушку Омут памяти создать куда как сложнее, а значит, шансы на успех у него все же были.

Спустя еще несколько томительно долгих дней, после консультаций с Миллсом и Августой Лонгботтом, Северус Снейп наконец-то добился желаемого эффекта: воспоминания, смешанные с основой, превратились в стабильное по своим свойствам зелье. Оставалось только опробовать его на практике.

Первой подопытной снова согласилась быть Винки.

Гарри для этих целей поделился своим воспоминанием о первой встрече с Добби и праздничном пудинге миссис Дурсль, приземлившемся на головы ее гостей.

Эксперимент прошел удачно, с тем лишь нюансом, что Винки после принятия зелья уснула, а потом восприняла увиденное в воспоминании как красочный и реалистичный сон.

Понаблюдав за домовушкой пару дней, Снейп убедился в том, что результат зелья стабилен.

Однако Северус не спешил радовать Минерву утраченными фактами ее биографии, проведя повторный эксперимент на себе. Сырьем для зелья на этот раз послужило одно из детских воспоминаний Снейпа, полностью извлеченное, а затем выпитое вместе с сияющей молочно-белой субстанцией.

Проснувшись на следующее утро и убедившись в отсутствии побочных эффектов, Северус Снейп уведомил МакГонагалл о результатах своих наработок. Сообщив ей также о том, что намерен продолжить ее лечение с применением нового зелья.

Возражений со стороны МакГонагалл так и не последовало. Более того, женщина была несказанно рада тому, что ей не придется снова проходить через сеансы легилименции.

После обеда, подготовив все необходимое, Снейп при поддержке Гарри выбрал очередное воспоминание, предназначенное к восстановлению. Таким воспоминанием стала относительно нейтральная прогулка Реддла и Минервы по Лютному переулку в апреле 1959 года.

Когда МакГонагалл выпила зелье с воспоминанием, неожиданно для Гарри произошло то, что уже случалось в госпитале: очередной чужеродный фрагмент самопроизвольно покинул светлую голову экс-директрисы, вытекая полупрозрачными мерцающими струйками из ее глаз, отчего Гарри показалось, что перед ним не Минерва, а Плакса Миртл.

Как и ожидал Снейп, сразу после этого МакГонагалл крепко заснула.

Следующее утро готовило экспериментаторам неприятный сюрприз: с Минервой случилась истерика.

Несмотря на то, что выбранное Снейпом воспоминание было самым безобидным, это не помешало МакГонагалл сделать соответствующие выводы и прийти в ужас от собственных умозаключений.

Напоив женщину успокоительным и снотворным, Снейп спустился в гостиную, где у них с Гарри состоялся непростой разговор.

— Плохи дела, — сокрушался Снейп, уронив голову в руки.

— Но ведь зелье сработало так, как нужно, — попытался взбодрить отца Гарри.

— Я боюсь, что она не справится, — озвучил Снейп свои опасения.

— Справится, — уверенно ответил Гарри.

— Будем надеяться, — устало вздохнул зельевар, не скрывая своего волнения.

— Ты уже свыкся с мыслью о том, что она — твоя мать? — внезапно сменил тему Гарри.

— Вот это меня и пугает больше всего, — признался Северус. — Если с ней что-то случится, я себе этого не прощу…

— Может быть… — Гарри не осмелился закончить мысль сразу.

— Что? — заинтересованно спросил Северус, вглядываясь в зеленые глаза сына.

— Я тут подумал, может быть, имеет смысл выдать ей всю информацию сразу? — идея Гарри даже ему самому показалась безумной.

— Ты хочешь сказать, в один заход влить в нее все воспоминания?! — не поверил своим ушам Снейп.

— Да, я думаю, что узнать всю правду сразу легче, чем строить миллион догадок в своей голове, исходя из обрывочных фактов. Я понимаю, что это может вызвать у бабули нервный срыв или еще что-то подобное, но лучше один раз пережить этот кошмар, чем мучиться от неведения и жутких предположений. К тому же есть вероятность, что она сбежит после очередной порции зелья или наотрез откажется его принимать, ты не думал об этом?

— Думал, конечно, — согласился Северус, размышляя над очередной сумасбродной идеей подростка. — Но то, что ты предлагаешь, — это безумие!

— Смысл всего произошедшего никак не изменится от того, на сколько порций ты разольешь факты, — не унимался парень. — В любом случае, реакция будет примерно одинаковой, но проконтролировать процесс в течение одной ночи куда проще, чем справляться с десятком истерик, подобных сегодняшней.

Снейп задумался.

Несмотря на всю абсурдность предлагаемого парнем решения, Северусу пришлось признать, что в чем-то Гарри прав.

Решение спорного вопроса оставалось за Минервой.

Ведь именно ей предстояло пережить снова то, что когда-то было вычеркнуто из ее жизни.

Ждать ее решения им долго не пришлось: едва очнувшись после действия зелья сна без сновидений, женщина явилась в гостиную с видом готовой к бою львицы и в ультимативной форме потребовала у Снейпа ознакомить ее с оставшимися фрагментами.

Никаких возражений Мастера относительно опасности данной процедуры для расшатанной психики Минерва даже слушать не хотела.

В результате двойного напора со стороны матери и сына Снейп сдался.

Тем не менее, он потребовал отсрочки, чтобы приготовить необходимую порцию зелья, а также дополнительные снадобья на всякий непредвиденный случай.

Гарри вызвался помочь Мастеру на правах ученика.

Северус в глубине души надеялся, что за те два дня, пока они с Гарри резали, толкли и помешивали, закрывшись в лаборатории, к МакГонагалл вернется благоразумие, и она откажется от опасной авантюры.

Но надеждам Снейпа сбыться было не суждено. От своих планов узнать все и сразу Минерва отказываться не собиралась.

И вот настал день икс. Принеся в спальню Минервы все необходимое и обсудив все детали, Северус Снейп в присутствии МакГонагалл влил в котелок с молочно-белым составом по очереди все оставшиеся в саквояже воспоминания за исключением тех, которые принадлежали Августе Лонгботтом.

Зелье в котелке забурлило и приняло вид полной готовности, о чем свидетельствовало слабое свечение, исходящее от жидкости.

Перелив раствор в глубокий фиал, заботливо принесенный Винки, Северус вручил его в дрожащие от волнения руки своей матери.

Выпив все зелье полностью, Минерва начала засыпать, но прежде, чем она окончательно уснула, Гарри и Северус стали очевидцами настоящего фонтана из чужих воспоминаний, растекавшегося по постели пожилой волшебницы.

Когда последнее такое воспоминание растворилось в воздухе, Минерва уже крепко спала. Гарри, напоенный снотворным, тоже был отправлен в спальню, чтобы ночью сменить Снейпа на его посту возле постели пациентки.

Однако ночью Гарри проснулся от криков, доносящихся из спальни МакГонагалл. Прибежав туда прямо в пижаме, парень застал жуткую картину: Минерва с криками металась по постели, продолжая спать, а Снейп сидел рядом, бледный как полотно, сжимая в руке бесполезную в данном случае волшебную палочку. По лицу мужчины текли слезы, влажными дорожками поблескивая на щеках в тусклом свете ночника.

— Это Круциатус, Гарри… — тихо сказал он надтреснутым голосом.

— Мы можем что-нибудь… — договорить парень не успел.

— Нет. Это не обычный ночной кошмар, который можно снять, выпив зелье. Это память.

Северус спрятал лицо в ладонях, пытаясь справиться со своими эмоциями. Он был бессилен чем-либо помочь Минерве.

Крики женщины то затихали, то возобновлялись с новой силой, то срывались на хрип. Волосы и пижама МакГонагалл промокли от пота, одеяло было сброшено на пол.

Когда она успокаивалась, Снейп незаметно для себя самого засыпал, сидя на неудобном стуле, а потом снова просыпался от очередного крика.

Винки, периодически навещавшая спальню, молча топталась в углу. Нервно дергая себя за уши, она с ужасом взирала на происходящее.

Кошмары МакГонагалл пошли на спад только ближе к рассвету. Северус спал здесь же, сидя на стуле, положив голову на сложенные руки.

Гарри вглядывался в осунувшееся и посеревшее за ночь лицо Минервы, ему показалось, что седых волос на ее голове стало чуть ли не вдвое больше.

Заботливо укрыв одеялом свернувшуюся калачиком щуплую фигурку, Гарри разбудил отца, предложив тому переместиться на более подходящую для сна плоскость.

Проворчав что-то невнятное, Снейп провел палочкой над спящей женщиной, проверяя ее состояние, а затем, по совету Гарри, отправился спать в собственную постель.

Гарри остался у постели МакГонагалл, скрасив свое безделье интересной книгой.

Северус объявился только после полудня. Он все еще выглядел помятым, но уже не таким усталым, как накануне.

Оставив отца на посту, Гарри взялся готовить завтрак, к возмущению Винки, привыкшей справляться с кухней волшебников без вмешательства в процесс последних.

Почуяв соблазнительные запахи, Северус, оставив Минерву в объятиях Морфея, спустился в гостиную. Когда они почти позавтракали, к удивлению и радости присутствующих, в гостиную спустилась МакГонагалл, уже успевшая одеться и привести себя в порядок.

Выглядела она не очень хорошо, но отсутствием аппетита не страдала. И Винки тут же взяла реванш, проявив чудеса кулинарии.

Подозрения о том, что что-то пошло не так, возникли у Снейпа уже после окончания трапезы, когда он понял, что на его вопросы Минерва никак не реагирует.

Гарри показалось, что МакГонагалл даже не слышала их, таким безмятежно спокойным оставалось ее лицо.

Через сутки зельевар и его ученик окончательно поняли, что произошло что-то непоправимое.

Минерва МакГонагалл не произнесла ни единого слова с самого пробуждения.

Вызванный в дом зельевара Миллс подтвердил опасения друга: у Минервы произошел полный ментальный ступор.

Примерно с таким же диагнозом в Мунго находились Алиса и Фрэнк Лонгботтомы, что не добавляло оптимизма.

Предложение госпитализировать Минерву Снейп категорически отклонил, заявив, что сам позаботится о своей матери…

Последнее утверждение повергло Миллса в шок, но с расспросами он предпочел не лезть, понимая, что время для этого сейчас крайне неудачное.

Последующие дни потянулись нескончаемой серой пеленой. Снейп почти все время проводил в лаборатории, полностью игнорируя Гарри. Минерва ела, спала или сидела в кресле, напоминая интерьерную куклу.

Все попытки Гарри поговорить со Снейпом разбивались о стену холодного отчуждения.

В итоге одна из таких многочисленных попыток обернулась скандалом.

В произошедшем с МакГонагалл Снейп обвинил Гарри.

Парень такого наезда не оценил и спешно покинул Тупик Прядильщиков, сказав, что хочет навестить сестру.

Слиняв в Нору, Гарри всеми силами пытался отвлечься от произошедшего конфликта с отцом и не думать о возможной судьбе своей бабушки.

Молли Уизли вопросов не задавала, Джинни догадывалась о проблемах, но тоже с расспросами не лезла. Рон вообще не запаривался причинами, которые занесли в его дом давнего друга.

Они развлекались, летали на метлах, обсуждали последние сплетни и девушек, периодически наведываясь в магазин близнецов, где сейчас обитал Джордж, справляясь с работой при горячей поддержке Анжелины Джонсон. Так пролетели почти все летние каникулы.

Вспомнил о Снейпе Гарри лишь тогда, когда Рон начал расспрашивать друга о дальнейшей учебе.

Гарри нехотя пришлось признать, что он теперь ученик Снейпа.

Рон от таких новостей выпал в осадок, но вскоре потребовал от Гарри подробностей.

Гарри, измученный чувством вины, неведением и необходимостью скрывать множество тайн, наконец-то выложил все, найдя в лице Рона благодарного слушателя.

Вопреки ожиданиям Гарри, Рон не начал критиковать экс-профессора в грубой форме и даже не попытался того ни в чем обвинить. Но предложил Гарри самому сделать первый шаг к примирению и написать письмо, а может, и навестить Снейпа.

Помня последний разговор с отцом, Гарри наотрез отказался.

Настаивать Рон не стал.

Но вскоре Гарри пришлось пересмотреть свое решение. Однажды вечером, когда он в компании Джинни и Рона возвращался в Нору в прекрасном после посещения магазинчика Уизли настроении, парень обнаружил стоящую возле крыльца и отчаянно рыдавшую Винки.

— Хозяин Снейп ничего не есть. Хозяин Снейп кричать на Винки и кидаться бутылками, — причитала домовиха, теребя себя за уши.

Расспросив Винки, Гарри понял, что ситуация вышла из-под контроля: Снейп пил.

И, судя по рассказу эльфийки, пил часто и много.

— Кричер следить за хозяйкой МакГонагалл, — добавила она. — Мастер Снейп ничего не делать для мадам директора. И даже зелья не варить больше. Только пить, и пить, и пить… — рыдала домовушка. — Хозяин посылать Винки за Огневиски, а Винки не послушать хозяина и прийти к Гарри.

От осознания содеянного Винки затрясло.

— Винки, ты все правильно сделала, — успокоил ее Гарри.

Новость о том, что Северус Снейп ушел в запой, повергла Гарри в ужас.

В Тупик Прядильщиков он возвращался как на аудиенцию к Темному Лорду, всерьез опасаясь, что пьяный Снейп вряд ли окажется более гостеприимным.

Оставив парня в гостиной, Винки поспешно ретировалась.

Увиденная картина заставила Гарри содрогнуться. Дом, всегда содержащийся в идеальном порядке, теперь напоминал поле боя: мебель была поломана, светильники разбиты, книги валялись на полу несуразной кучей вперемешку с перьями, кусками пергамента и какой-то одеждой.

Единственным нетронутым предметом было кресло, стоящее возле камина, в котором неподвижно сидела Минерва МакГонагалл.

Позвав Кричера, Гарри выяснил, где сейчас находится Снейп, и, вооружившись волшебной палочкой, спустился в лабораторию, ожидая возможной атаки со стороны невменяемого отца.

Но то, что он увидел, не шло ни в какое сравнение с самыми худшими предположениями парня: на полу лаборатории в черной куче тряпья, уже даже отдаленно не напоминавшей мантию, лежал неподвижно бывший школьный учитель — Северус Снейп.

Сначала Гарри испугался, что мужчина мертв, но слабо уловимое дыхание с характерным запахом говорило о том, что Снейп всего лишь мертвецки пьян.

Вокруг него на столах и на полу валялись многочисленные осколки разбитых колб и пробирок и даже один расплавленный котел. Наступать в образовавшуюся под котлом лужу ядовито-желтой субстанции Гарри не осмелился. Палочка Снейпа валялась рядом.

Поручив Кричеру наполнить ванну холодной водой, Гарри, стараясь не наступить на осколки, отлевитировал зельевара из лаборатории в гостиную.

Кое-как сняв с того мантию, Гарри сделал то, что всего однажды на его памяти делала тетя Петунья, когда мистер Дурсль перебрал спиртного на очередном приеме по случаю подписания контракта: окунул Снейпа в холодную ванну.

Придя в себя, Снейп промычал что-то невнятное, а затем разразился нецензурной бранью вперемешку с обрывками каких-то заклинаний. Благо, палочку вручать ему Гарри не торопился, спрятав ее от греха подальше.

Черные с покрасневшими белками, глаза Северуса Снейпа отказывались фокусироваться на лице Гарри.

— П... Поттер, что ты, мать твою, делаешь? — наконец-то изрек Снейп, неуклюже откидывая со лба налипшие мокрые пряди. — Мне же холодно, — уже громче возмутился зельевар, взвыв от накатившей на него головной боли.

Когда Северусу удалось встать, Гарри наложил на него высушивающие и согревающие чары.

Появившаяся очень кстати Винки мгновенно перенесла хозяина в его спальню. Правда, от столь быстрого перемещения Снейпу резко поплохело и через пару секунд вырвало прямо на ковер.

Убрав возникший беспорядок, домовушка по поручению Гарри отправилась искать в лаборатории антипохмельное зелье и зелье от мигрени.

Однако спустя несколько минут Винки вернулась ни с чем. Все запасы Северус Снейп давно уничтожил, а сварить новое зелье в таком состоянии ему так и не удалось.

Искать в раскуроченной лаборатории необходимые ингредиенты и целый котел у Гарри никакого желания не было. К тому же варить антипохмельное ему ни разу не приходилось прежде.

Поэтому, оставив тихо постанывающего Снейпа в его же постели, Гарри отправился в Косой переулок, где можно было приобрести готовое зелье за разумную плату. Кроме того, Гарри был уверен, что с запасами провизии в доме отца дела обстояли ничуть не лучше. А значит, навестить продуктовую лавку тоже не будет лишним.

Перед уходом парень заблокировал камин, надежно спрятал волшебную палочку зельевара и строго-настрого запретил домовикам поставлять Северусу спиртное в ближайшие сутки.

В том, что Кричер справится с обязанностями сиделки для МакГонагалл, Гарри не сомневался.

Увидев на своем пороге знаменитого на всю Британию Гарри Поттера, аптекарь совершенно забыл о целях визита вышеупомянутого юноши, заваливая того всевозможными вопросами и ежесекундно причитая, какая это великая честь для него — обслужить национального Героя…

Пока Гарри тщетно пытался отвертеться от навязчивого внимания к своей персоне, Северус Снейп, мучимый головной болью, решил справиться с возникшей проблемой привычными методами, а именно сварить зелье самостоятельно.

Пошатываясь и борясь с приступами тошноты, Снейп, миновав сидящую в гостиной Минерву, проковылял в комнату, прежде бывшую его лабораторией.

Проблема была в том, что свою волшебную палочку мужчина так и не нашел.

Нещадно болящая голова не давала ему сосредоточиться, а хаос, царящий в помещении, не способствовал быстрому поиску необходимых ингредиентов.

Кое-как откопав в завалах что-то похожее, Северус принялся за работу.

Винки была занята на кухне, а Кричер, накормив Минерву обедом, скрылся в неизвестном направлении вместе с грязной посудой.

Быть может, поэтому, когда в лаборатории что-то взорвалось, услышала это только Минерва.

Неизвестно почему, но спустя пару минут сидевшая до этого неподвижно женщина поднялась со своего кресла и направилась к месту происшествия.

Представшая ее взгляду картина была ужасной: судя по всему, на Снейпа вылилось все содержимое котла, когда тот взорвался. Ударной волной его отбросило к стене, и, сильно приложившись головой, мужчина отключился, падая на усыпанный осколками стекла пол.

От переизбытка адреналина Минерва вышла из ступора.

— Северус… Северус! — позвала она его, но Снейп не пошевелился.

Поняв, что в отсутствие палочки она ему помочь никак не сможет, Минерва крикнула Винки.

Явившаяся на зов эльфийка, мгновенно оценив масштаб случившегося, исчезла, чтобы вернуться уже вместе с Гарри.

Очутившись в пропахшей гарью лаборатории, Гарри застал неожиданную картину: на полу сидела заплаканная МакГонагалл и, тихо шепча что-то, пыталась остановить кровь, сочившуюся из многочисленных порезов на теле пострадавшего при падении Снейпа.

Разблокировав камин, Гарри незамедлительно вызвал Миллса, на ходу вводя того в курс дела.

Когда Северуса госпитализировали в травматологическое отделение госпиталя, Минерва наотрез отказалась покидать палату сына. Спорить с ней не стали.

Повреждения, полученные зельеваром при взрыве котла, его жизни не угрожали, но по настоянию Гарри Эдгар Миллс назначил своему другу и коллеге серию очищающих процедур, призванных ликвидировать последствия многодневного запоя.

Пришедший в себя Снейп был крайне удивлен, увидев у своей постели сидящую с обеспокоенным видом и при этом вменяемую Минерву МакГонагалл.

О чем они разговаривали в тот день, Гарри не знал, он не рискнул прерывать их беседу своим появлением.

Однако, когда Северуса выписали, его отношения с матерью были уже иными.

Спустя год зельевар решился-таки продать свой дом в Тупике Прядильщиков.

Продали они и наследство Гарри на Гриммо, 12, и дом МакГонагалл в одной из удаленных деревушек Шотландии.

Получив от продажи солидную сумму, Гарри, Северус и Минерва, официально признавшая Снейпа своим сыном, прикупили шикарный особняк неподалеку от Хогвартса, где планировали проводить свободное от работы время.

К должности директора МакГонагалл так и не вернулась, уступив это кресло Помоне Спраут, но сохранив для себя место заместителя и декана Гриффиндора.

Северусу Снейпу, в отсутствие шпионской деятельности, вполне удавалось вести занятия по зельеварению и защите от темных сил совместно с Гарри.

К слову, Снейп получил особую награду от Министерства за изобретенное им Зелье Памяти, избавившее пациентов от сеансов легилименции.

Миллс на радостях даже предлагал другу занять высокую должность при госпитале, но Северус отказался, сказав, что медицина — не его стезя.

Гермиона Грейнджер добилась желаемого и теперь снова пропадала в школьной библиотеке сутки напролет, штудируя древние фолианты по продвинутой трансфигурации. Она уже успешно стала анимагом, зарегистрировав в Министерстве свою форму — выдры, и теперь готовилась к испытаниям на звание Мастера.

Рональд Уизли исполнил свою мечту, став вратарем в команде «Пушки Педдл», которые с того дня сильно поднялись в турнирной таблице, завоевав сердца юных поклонников квиддича.

Невилл Лонгботтом, экстерном получив звание Мастера, теперь преподавал гербологию, к великому удивлению Снейпа и невероятной гордости своей бабушки — Августы.

Рубеус Хагрид покинул Хогвартс, уехав во Францию и, по слухам, женившись-таки на Олимпии Максим. Его место занял Чарли Уизли — специалист по драконам. К шоку всех окружающих, на днях Чарли объявил о своем намерении жениться на Луне Лавгуд, которая таки предъявила миру живого мозгошмыга, чем и покорила сердце сурового драконолога.

С недавнего времени Гарри стал замечать, что у Северуса завязались достаточно теплые отношения с Эмилией Мокану — новой преподавательницей полетов, прибывшей из Румынии.

Ему Эмилия тоже нравилась, и против возможной свадьбы отца Гарри не возражал.

Сосватать самого Героя пока еще никому не удалось, но все еще впереди…