Время Принцев (джен)

* * *

— Это крестраж, профессор Снейп.

Известие застало Северуса в последний день каникул. Разумеется, когда он и так был в скверном расположении духа.

Казалось, непросто представить, что должно случиться, чтобы дела приобрели еще более мрачный оттенок. Со скрытными странностями Фритьефа, потрясением от Гандес, с проступающей меткой Темного Лорда и безрадостными догадками Дамблдора относительно его возвращения… Северус мог сколько угодно скрипеть зубами, но Дамблдор все же редко ошибался.

Оказалось, всё может быть намного, намного хуже.

Осложнило ситуацию всего одно известие: часть души Лорда, который вот-вот должен был возродиться из мертвых. Часть души, которая осела в теле Гарри. В теле его, черт возьми, сына.

Многое прояснилось. И тропа бессмертия Лорда, и способ, которым он решил обмануть смерть…

Разумеется, новость Северусу ни разу не понравилась. О такой темной, сложной, извращенной магии он даже читал с отвращением. Он был в ужасе. Переплетение душ. Мерлин, речь уже идет не о теле, а о душе… Хотя сложно было сказать, имел ли дух острое влияние на сознание Гарри, степень взаимодействия духа и тела, но Северус был уверен, что такое соседство не проходит бесследно. И еще хуже оттого, что случай Гарри — нонсенс. Просто нет специалистов в области магии душ. Это же буквально некромантия…

Он вглядывался в лицо Фритьефа, принесшего новость и подробности, и не мог уложить в голове это знание. И то, что Снейп видел перед собой такого же Фритьефа, что был в памяти Гандес… Сосредоточенного, уставшего, застывшего перед лицом тяжелого, неизбежного…

Мерлин, а ведь еще это…

Как много, слишком много того, о чем у него даже нет времени подумать.

— Это точно? — раздосадовано, раздраженно, лишь бы не показать собственного страха и замешательства этому новому Фритьефу с мертвым лицом…

— По всем признакам, — сухо ответил профессор. Помолчал, давая время собеседнику свыкнуться с мыслью, и спросил: — Вы знали, что Волан-де-Морт создавал крестраж?

Северус прикрыл глаза в каком-то жесте бесконечной усталости и боли, и покачал головой.

Крестраж. От одной мысли становилось дурно.

Снейп отсиживался в покоях, коротая последние минуты спокойного вечера. Фритьеф ушел, оставив мрачного главу Рода, двойного шпиона и профессора зельеварения в одном лице наедине со своими мыслями.

Мерлин, крестраж… Вот, почему он не погиб… Вот, как он намерен вернуться… Якорь…

Неужели Поттер прав? Неужели Темный Лорд может попытаться завладеть Гарри…

Эта мысль по-настоящему его напугала. Как оградить Гарри? Как ему защитить семью? Он предпринимал меры безопасности, но всегда, почему-то всегда их оказывалось мало…

Неужели жизнь опять подразнит его счастьем и перевернет шахматную доску? Проклятье…

Всё, до чего он дотрагивается, рассыпается в пыль…

Стук в дверь.

Северус чуть не застонал в голос, совсем не настроенный на очередной разбор полетов с кем бы то ни было, начиная студентами и заканчивая драгоценным заместителем МакГонагалл, которая в последнее время как будто точила на него зуб. Не сказать, что он был совсем в этом не виноват. В конце концов, игнорирование методических рекомендаций начальства всегда было для него сродни хобби, но сейчас былого спортивного интереса к этой затее он не испытывал.

Однако жизнь, чтоб ей пусто было, в очередной раз смогла его удивить.

Что, хуже уже не будет? Не надейся, милый. Так это легко…

На пороге стояла Лили.

Она хмурилась, взглядом пробегая по полкам с заспиртованными ингредиентами, как будто досадовала на что-то.

Что она делает в Хогвартсе? Почему заранее не предупредила о встрече?

Причиной тому могло быть только одно: Поттерам зачем-то понадобилось увидеться с Дамблдором. Но почему она пришла к нему?

Северус собрал всю злость, что в нем была, и поднялся с дивана, обернулся к двери. Как можно более равнодушно заглянул в знакомое светлое лицо без единой веснушки. Он давно ее не видел. Время почти не коснулось ни рыжих волос, ни тонких рук, взгляд — единственное напоминание о прошедших годах. Лили смотрела цепко.

Первая мысль — паническая. Вдруг она узнала Клод? Неужели и её ждет разоблачение? Клод, которая только…

…Обиженная, скрытная, но очень сильная девочка. Его дочь… в детском приюте. Хмурая, озлобленная, гордая, выкрикивает ему в лицо уничижительные слова… Потом испуганная, воодушевленная, перед гобеленом Рода… И наконец доверчивая, покладистая, вытягивает розовые локоны из-под угольно-черных волос…

Не могла же мать не узнать своё дитя? А от девочки ведёт ниточка, которая…

Нет, не сметь. Нельзя. Имя Клод он не позволит оболгать, выставить на обозрение гиен магического мира. Новый поток гнева от одной только мысли придал ему сил. Дай только повод ринуться в бой…

И тут же мягкая перемена — Лили…

Такое родное когда-то, отчего-то вдруг снова близкое лицо. Он угадывал в ней черты дочери. Как непривычно…

Оцепенение не покинуло даже когда она закрыла за собой дверь и ступила в тусклый ореол света, исходящий от пляшущих огоньков свечей. Странно и нелепо было её присутствие здесь, в двух шагах.

Молчание длилось.

— Я совершила ошибку.

Одна фраза — и внутри что-то нехорошо перевернулось. Всё удивление от неожиданности визита смыло, всё нежное в мыслях улеглось. Интересно, каким днем она датирует свою ошибку?..

Настроение, и без того дрянь, испортилось окончательно. Какое-то время, может даже всего пару месяцев назад, могло показаться безумным, что ему захочется выставить Лили за дверь, если она сама придёт к нему. Но сейчас…

— Только одну?

Хотелось бы, чтоб голос не казался хриплым после долгого молчания. Не выдавал лишнее волнение…

Лили иронично дернула уголком губ, сводя брови у переносицы.

— Много. Все мы совершаем множество ошибок. Но сожалею я об одной.

— Вот как.

— Предложишь мне выпить?

Просьба слегка напрягла. У Лили никогда не было тяги к спиртному. Северус знал, что она его не любит. Даже на редких встречах среди друзей всему разнообразию алкоголя она предпочитала сливочное пиво.

Но он молча указал взглядом на диван и призвал из шкафа бутылку. Налил бокал пряного эльфийского вина гостье, которая уже сидела в предложенном кресле, собранная, словно перед боем.

— А ты? — удивилась она.

— Мне патрулировать замок, — он опустился в кресло напротив. Нахмурился. — Говори, что случилось.

Лили как будто замялась.

— Кажется, ты единственный, кто может мне помочь.

— Я? — Северус улыбнулся бы иронично, но тема беседы не располагала. Слишком многим он вдруг оказался полезен. — Представить не могу, что могло привести тебя ко мне, — остро заметил он.

Лили чуть нахмурилась.

— О чем ты?

— Мне казалось, у тебя всегда было достаточно помощников и защитников. А мне хватило на всю жизнь одного нашего с тобой объяснения.

Лили поморщилась.

— Сейчас ты с Дамблдором, я полностью тебе доверяю.

— Ты доверяешь Дамблдору, а не мне, — почти мягко поправил Северус.

— Почему тебе обязательно нужно всех в чем-то подозревать? — она с волнением чуть смяла край своей мантии в кулаке. — Я никогда не желала тебе зла и страданий, напротив всегда была готова помочь…

— Оставим, — отмахнулся Северус. — Я никогда не просил тебя о помощи.

— А следовало бы, — разозлилась Лили.

— Чего ты от меня хочешь? — напрямую спросил Снейп. — Кажется, мы с тобой обсудили все много лет назад.

— Ты прав. Все это давно в прошлом, — она резко опрокинула в себя содержимое бокала. — Нам нужно жить проблемами настоящего, — и выпалила, быстро, скороговоркой, словно боялась передумать: — Скажи, ты знаешь что-то об этом Принце?

— Прости?

— Как Гарри оказался у Принцев?

— А он все-таки Гарри? — хмыкнул Северус. — Не лжеПоттер, а выживший близнец Избранного?

Лили нахмурилась.

— Я не поддерживаю тактику мужа, — коротко обрезала она. — Гарри все-таки мой сын, я не желаю ему того, что ждёт его, если он пойдёт против Джеймса.

— Сомневаюсь, что мистеру Принцу вообще будет нужно как-то контактировать с вашим мужем, миссис Поттер, — брезгливо скривился Северус. — Если позволите, на протяжении всего обучения мистер Принц держится на расстоянии от вашего сына.

— Северус, ты же должен что-то о них знать… — почти просительно. 

— Ты правда думаешь, что ты первая, кто задал мне этот вопрос? — раздраженно осведомился Северус. — Нет, Лили. Я ничем не могу тебе помочь. Да и зачем тебе связываться с главой… рода моей матери? О чем тебе с ним говорить? После последнего интервью Поттера, мне кажется, пути окончательно обрезаны.

— Северус, — произнесла она его имя, медленно, словно размышляя. — Мне очень нужна какая-то информация о твоих… Родственниках. И… — вид у неё был, как будто она вспоминала что-то далекое, неприятное, какая-то мука мелькала в красивых чертах. — Ты должен кое-что узнать. О том, что произошло… После того, как мы расстались. Но сперва ты должен мне сказать…

О, Мерлин. Нет. Только не это.

Конечно, ошибкой было не отказаться от Клод. Он мог спокойно навсегда похоронить образ доброй девочки из Коукворта, ласково обращающейся с нелепым мальчишкой из неблагополучного Паучьего тупика.

Она пыталась загнать его в угол. Подумать только, она хотела шантажировать его.

— Я знаю крайне мало, — покачал головой Северус. — Вряд ли тебе это покажется полезным.

— Принцы — твоя семья, ты должен знать, кто может претендовать на роль Главы, — нахмурилась Лили. — В тебе все равно течёт кровь Принцев, и я удивлена, что Дамблдор не предложил использовать её. Поиск по крови сработает, если только Принц не защитил себя от этого, что вряд ли. Сложно найти чары, которые можно наложить на человека, как на дом, спрятав его таким образом от чужого внимания. Это должно быть что-то, сравнимое по силе с фиделиусом. Поиск через кровь — это безопасный способ.

На секунду, всего на секунду, но сердце пропустило удар. Все меньше ему нравился этот разговор. И все меньше он понимал происходящее.

— Откуда ты об этом знаешь?

Лили пожала плечами.

— Я хорошо училась в школе.

Северус прищурился.

— Об этом не говорили на уроках, Лили. Это знание касается чистокровных родов.

— Я замужем за чистокровным волшебником, Сев.

Он поморщился. Словно ей когда-то были интересны знания чистокровных Родов. Он помнил Лили, которая с пренебрежением слушала его рассказы о возможностях родовой магии. Ее всегда больше интересовали секреты.

— Я не знаю, что за многоходовку ты затеяла, или затеял Поттер… — процедил Снейп, стараясь вложить в голос как можно больше раздражения. — Но мне в ней не место. Я несвободный человек, Лили. В будущем Дамблдору понадобится моя помощь. Именно поэтому он счёл резонным не подставлять меня и оставить в покое Принцев, заняться куда более насущными делами.

— Более насущными? — глаза Лили сузились. — Что может быть более насущным, чем это?

— Возвращение Тёмного Лорда, разумеется, — прошипел Снейп.

Она фыркнула.

На секунду Северус подумал, что это бравада. Но нет. Кажется, нет.

— А что, если Волан-де-Морт, — она почти гордо отчеканила имя могущественного тёмного волшебника, словно демонстрируя отсутствие страха перед ним. — Как раз через этих Принцев и планирует возродиться? Что, если это Гарри назначена роль призвать его? Откуда нам знать, что Лорд Принц — не Пожиратель?

— Это не в стиле Тёмного Лорда, — возразил Северус, внутри однако холодея. Так вот какую роль избрал для своего сына Джеймс Поттер. Северус всегда ненавидел, когда его догадки оправдывались самым сквернейшим образом. — Он всегда держит свои истинные мотивы в тайне. Выставить мальчика на всеобщее обозрение — последнее, что Темный Лорд сделал бы, будь у него планы по своему возрождению, которые касались бы Принцев.

— Не будь высокомерным, Северус! — внезапно воскликнула Лили. — Ты понятия не имеешь, что на самом деле сейчас творится в голове у Гарри!

Удар, который достиг цели. Вероятно, Лили даже не подозревала о том, насколько близко она сейчас находилась к возможной правде…

Мерлин, как гадко. Когда же он уже сможет вдохнуть полной грудью? 

— А Дамблдор? — немного помолчав, переспросил Северус. Не то, чтобы он сомневался в ответе…

— Дамблдор здесь не при чем, — уклончиво ответила Лили.

Северус снова почувствовал усталость.

— Я не знаю ничего о Принцах. Мой дед… — он скривился почти в искренней эмоции. — Не желал видеть меня на семейном древе. Я не знаю, что переменилось за последние годы, из прямых потомков уже никого не осталось. Скорее всего возродил Род кто-то из побочных ветвей, мало ли на островах иностранцев.

— И тебе совершенно это безразлично?

Северус пожал плечами.

— Ты хотела мне что-то рассказать.

Лили опустила взгляд.

— Боюсь, мы все равно не можем оставить эту тему. Дело не только в Гарри… Северус, когда мы с тобой расстались… — она вздохнула, собираясь с силами. — Ты помнишь, я сказала тебе, что не хочу больше продолжать отношения, которые ведут в ту опасную дыру, кишащую Пожирателями Смерти, и…

— Опустим подробности той сцены, — скривился Северус. Глаза его были холодны и пусты. — Я прекрасно все помню.

Она кивнула.

— Я должна была рассказать тебе об этом ещё тогда, но, — она вздохнула. Поморщилась в какой-то непонятной эмоции. — Я не знаю, Сев. Мне было очень плохо. Вся эта история с нами, с Джеймсом… Я во многом сомневалась, но…

— Ближе к делу, — беспощадно отрезал Северус.

— Принцы касаются и тебя, Северус. Нас двоих.

Ну конечно. У неё не получилось зайти через личные отношение, и она пытается дотянуться до него через Клод. Как он устал от этой грязи.

С видом человека, который хочет побыстрее закончить с чем-то неприятным, он спросил:

— И как же они могут касаться нас двоих?

— Девочка, — криво улыбнулась Лили. Северус смотрел на неё, чувствуя себя ребёнком на минном поле. Куда ветер дунет в этот раз? Сможет он удержаться? Устоять на ногах?.. — Эта девочка. Принц. Северус, она… Она твоя дочь. Она наша дочь.

Тишина застыла в комнате. Северус просто смотрел в лицо Лили.

В голову пришла мысль. Кажется, есть и нечто хорошее. Обнародовать эту информацию Лили явно не спешила. А если так подумать… Она ведь давала ему в руки компромат. Серьезный компромат, очень. Надо будет об этом подумать.

Он уже знал, что делать и говорить.

— Это невозможно. Ты тогда принимала зелья… Курс… Твои проблемы со здоровьем. Зелья были несовместимы… Я сам варил…

— Ничего я не принимала, — поморщилась Лили. — Я хотела забеременеть от Джеймса… Уж прости за подробности.

Северус вскочил, отворачиваясь, словно не мог сдержать эмоций. Какое-то время он молчал. Потом спросил:

— Как это было?

— Что, прости? — растерялась Лили.

— Как это было?! — вполне искренне рявкнул Северус, оборачиваясь. — Как ты могла носить ребёнка в тайне ото всех?! В тайне от Поттера?!

— Не кричи на меня!

Лили тоже вскочила. Рыжие волосы колыхнулись в такт движению. На мгновение Северуса заворожили блики от свечей, скачущие в волосах… Но лишь на мгновение.

— Это все, что ты сейчас хочешь сказать? — с горечью переспросил он, отступая, отворачиваясь от неё словно в омерзении. — Не кричи? А что мне делать? На какую реакцию ты рассчитывала? — он замолчал, словно сбился в эмоции, но быстро продолжил, сцеживая слова, словно яд: — О чем ты думала, когда говорила мне, что моя дочь — моя дочь — наследница мертвого рода?! Рода, который отверг меня, мою мать?! Который убил мою мать! И сейчас, когда у меня нет решительно никакой власти ни над чем, включая самого себя… Когда на предплечье одной руки у меня красуется клятва Лорду, а запястье второй опоясывает обещание Дамблдору… Именно сейчас ты решила все мне рассказать?! Да ты не смела этого делать!

— Северус… — почти испуганно пискнула Лили. Она не пятилась, стояла на одном месте. Там, где вскочила. Но решительности в ней поубавилось.

— Убирайся, Лили…

— Что?

— Убирайся, я тебе говорю, — гримаса ярости снова исказила обычно бесстрастное лицо. — Надо было рассказать об этом тому Северусу Снейпу, с которым ты была знакома. Который признавался тебе в любви. Тот Северус Снейп мёртв, Лили. Умер в ту ночь, когда узнал о вашей гибели. О, да. Почему ты удивляешься? Дамблдор любезно рассказал мне в подробностях, как Темный Лорд проник в дом. Обставил все красиво. Только о вашей истинной участи умолчал. Перестраховался.

— Северус, мне очень жаль…

— Вы прятались, Лили, — снова перебил ее Снейп. Он сам как будто потерял грань между тем, что необходимо было сказать и тем, что давно хотелось высказать. Между ними оживала вся горечь, вся боль тех далеких событий… — Вы прятались от оставшихся на свободе Пожирателей, а Северус Снейп умирал в Азкабане. Его больше нет, Лили. Поэтому зря ты к нему пришла.

Лицо Лили тоже исказилось. То ли слезы, то ли гнев блеснул в глазах.

— Может и так, — звенящим голосом отозвалась она. — Но Принц… Кем бы он ни был… Дочь Северуса Снейпа у него. И моя… Дочь… Тоже… — она словно задумалась, но тут же зажмурилась и замотала головой, словно изгоняя болезненные мысли. — Я не хочу, не могу представить тот день… Когда Карлу придётся сражаться с Гарри и… И Клодайн…

— Почему ты уверена, что она — твоя дочь? Почему ты уверена, что им придётся сражаться?

Лили печально покачала головой.

— Я чистокровная волшебница, Северус, — вдруг сказала она. — Сирота. Но кое-что о родителях знаю. И о своей родовой магии…

Она словно в рассеянности покрутила обручальное кольцо на пальце, снова опускаясь на диван. По пальцам её пробежались искры.

Северус застыл в смертельной бледности. Салазар, когда уже у этих союзничков закончатся козыри в рукаве?..

* * *

Фритьеф патрулировал коридоры, когда сработали сигнальные чары на книге, очень давно пылившейся в темноте. Оклад рыжими всполохами пульсировал в недрах гардероба, втиснутый между коробками обуви. Дорогая вещь, хранящаяся в совсем для неё не подобающем месте.

Фритьеф замер на полпути, чувствуя, как активировались чары. Сначала он не поверил. Решил, что гул усталости отдаётся в висках. А потом слегка нагрелась волшебная палочка.

Ошибки быть не может.

Он аккуратно прислонился к стене, с силой опираясь о трость. Ослабил тугой ворот рубахи, сбившись с дыхания. Сердце стучало с такой силой, словно хотело вырваться из груди. Один Мерлин знал, как ему иногда самому хотелось, чтобы это случилось… Чтобы кто-то лишил его возможности чувствовать…

Безумие.

Почему эта проклятая рукопись не оказалась в жерле вулкана?..