Перебросыши (джен)

Мертону доводилось много как и где просыпаться, но вот сегодняшнее утро по праву можно было бы считать самым некомфортным. Как минимум потому, что ложиться спать полусидя на кровати уже так себе задумка, а делать это ещё и в обнимку с другом — с другом-оборотнем, если быть точнее, — вообще идея где-то за гранью любви к своему телу.

Хруст. Первое, что услышал Мертон, стоило ему только слегка сдвинуться.

Храп. Второе. И, пожалуй, самое неприятное. Ибо, когда тебе храпят в ухо, хорошего тут мало.

А ещё Мертон только сейчас осознал, что они с Томасом лежат на самом краю кровати. Хотя бы одно неосторожное движение — и Доукинса ждёт "Доброе утро!" в исполнении пола.

Словно почувствовав пробуждение Дингла, Томас двинул ухом и слегка зарычал — не злобно, сонно, как делают собаки, чувствуя сквозь сон пробуждение хозяина. Его хватка на Мертоне стала чуть слабее, словно он привычно отпускал его сделать свои утренние дела.

— Томас, пёс, вставай! Сейчас рухнешь, — предостерегающе заметил Мертон, аккуратно приподнимаясь, чтобы Томас не упал вниз.

Томас непонимающе приоткрыл глаза, недоумевая, отчего это Мертон разорался с утра пораньше. Нет, иногда с ним такое бывало, но обычно ближе к вечеру, когда он становился слишком сонным и взмыленным, чтобы обращать внимание на "какого-то оборотня".

— Чго оршь? — невнятно пробормотал он, зевая.

"Как хочешь", — когда оборотень уже и после объяснений продолжил сонно моргать, подумал Мертон и просто встал, позволяя Доукинсу просто скатиться на пол.

Томас не понял даже, что произошло. Только что он был на кровати, а тут — раз! — и он уже внизу, на ковре. Стоп. У них есть ковёр?!

Несколько минут настороженного нюхания воздуха было нужно, чтобы Томас более-менее очухался и вспомнил, где он и кто.

— Bonjour, — на автомате произнёс он. Как-то Мертон предложил ему почаще вспоминать французские слова. С этим перемещением в другую реальность Томас как-то и позабыл об этом. А вот не надо. Французский тренировать просто необоходимо.

— Вonjour cher chien! — с трудом удержавшись от хихиканья при виде недоумевающей морды, произнёс Мертон, протягивая Томасу руку.

Также на автомате Томас воспользовался помощью. И лишь прочно встав на ноги, нахмурился и требовательно поинтересовался:

— Почему ты называешь меня собакой?

Повисла неловкая пауза. Кажется, Мертон и сам не знал ответа на этот вопрос. Тем более, если судить по его вопросу, который он, конечно же, задал:

— Что? — а после неловко повёл плечом и взялся за ручку двери.

— Я не собака, а волк, — слегка хмуро произнёс Томас. — Не принижай моё достоинство!

— Хэй, хэй! — Мертон аккуратно выставил руки перед собой, защищаясь. — И в мыслях не было, дружище! Даже несмотря на то, что в бою волк себя никак не проявил.

— А как он должен себя проявить? — Томас, почуяв в голосе Мертона маскируемый упрёк, тотчас принял мысленную оборонительную позу — сложил руки на груди и взъерошился. — Выскочить и разорвать всех подряд?

Мертон вдохнул. Ну нет, не хочется так начинать день. Вообще, он и в мыслях не хотел упрекать Томаса "собакой" из-за того, что он не превращался. Просто забыл немного, Томми не имел ничего против против такой "кликухи".

— Ладно, приятель, давай не будем об этом? — Поэтому самым лучшим вариантом сейчас было уйти от разговора. Мертона, конечно, интересовало, почему Томас не превращается, но это явно не должно было обсуждаться в такой напряженной ситуации.

Томас злобно засопел, явно намереваясь не заканчивать диалог. Однако в этот момент внизу над чем-то громко засмеялся мистер Доукинс, и Томас мгновенно изменился в лице. Напряжённо поведя носом, он прошёл мимо Мертона, слегка отодвинув его плечом, и замер наверху лестницы, настороженно всматриваясь вниз.

Мистер и миссис Доукинсы переговаривались на кухне, явно готовя завтрак.

"Нужно бы возвращаться в колледж, — мысленно размышлял Мертон, беспокойно поглядывая в сторону лестницы. — Пока дров здесь не наломали".

— Томми! Мертон! Вы уже встали? Идите кушать! — ласково позвала миссис Доукинс, как-то, каким-то неведомым материнским чувством, поняв, что оба парня проснулись.

Томас вздрогнул, услышав голос матери. Здесь он был более тихим и ласковым, но от этого не стал менее желанным. Оглянувшись через плечо на Мертона, он вступил на лестницу и принялся спускаться.

— Том! — Мертон придержал Томаса за рукав и предупредил: — Если что, мы не можем задержаться, нужно в колледж, чтобы закрыть сессию.

— Ты же сам сказал, что твой Доу всегда праздновал Рождество со своей... семьёй, — огрызнулся Томас. Кажется, он всё ещё немного обижался на него за то, что был назван собакой.

Миссис Доукинс выглянула из кухни и заулыбалась, взглянув на растрёпанного мрачного сына.

— Идите, сегодня блинчики, — оповестила она.

— Понимаю. Но то же Томми, — как только миссис Доукинз отвернулась, прошептал Мертон.

— Думаешь, если мы сейчас уедем, его родителей это не насторожит? — поинтересовался Томас.

Он был бы и не против уехать, честно. Мистер Доукинс, будь он хоть трижды человеком, напрягал его, а миссис Доукинс заставляла чувствовать иррациональную грусть по матери. Хотя, казалось, волчицы были равнодушны к подросшим щенкам, Томас всё же по-своему был привязан к матери.

— Не знаю... — Мертон неловко повёл плечом и тут же смущённо улыбнулся прошедшей мимо них миссис Доукинс.

— Эй, мальчишки! Чего вы такие напряжённые?

Мистер Доукинс вышел из кухни, ослепительно улыбаясь. Томас съёжился, но почти сразу накинул на себя независимый вид.

— Пойдёмте наряжать ёлку! — пылая энтузиазмом, произнёс мистер Доукинс и, взяв их за руки, почти потащил в гостиную. — Я видел, вы всё нарядили, молодцы! Осталась лишь наша зелёная красавица.

— Эм... Мы... Томми... В общем, — начал было Дингл, но, поймав полный счастья и умиротворения взгляд мистера Доукинса, слился. — Мы с Томми с радостью это сделаем.

В любом случае, вряд ли должно что-нибудь произойти, если просто нарядить елку? Томас вроде как хорошо себя контролировал, что должно пойти не так?

Томас чувствовал себя максимально некомфортно. В каждом взгляде, который бросал на него отец Доу, он видел какую-то двусмысленность. Мистер Доукинс будто рассматривал его, вертел со всех сторон, приценивался...

"Так, тихо! — шикнул Томас внутреннему волку. — Прекрати параноить, это тебя не красит!"

Он старался украшать другую часть ёлки, нежели "отец", и неосознанно прижимался к Мертону — друг внезапно оказался очень коммуникабельным, и они с мистером Доукинсом стали дискуссировать насчёт какого-то канадского президента.

Томас нервничал, и Мертон это чувствовал. К счастью, годы, проведённые с Томми, научили его быстро ориентироваться в трудных ситуациях и вовремя переманивать внимание случайного свидетеля на себя. Именно это Дингл и сделал, начав самый наитипичнейший диалог с мистером Доукинсом, который только может состояться в типичном канадском обществе. Погода? Политики? А что? Тема-то актуальная.

Когда Томас в очередной раз прижался к Мертону своим боком, гот отзеркалил его жест и, на секунду поймав растерянный взгляд каре-зелёных глаз, ободряюще улыбнулся, показывая оборотню, что всё хорошо и нервничать не стоит.

"Нужно бы научить его контролировать волка, так дело не пойдёт", — твердо решил про себя Мертон и протянул мистеру Доукинсу очередной новогодний шарик.

Мистер Доукинс, не заметив их зажатости — или тактично сделав вид, что не заметил, — повесил шарик на ближайшую ветку. Томас, слегка успокоившись тем, что ничего не происходило, протянул ему нелепого пластикового зайца и от души порадовался, что в этом мире Доукинсы были всего-лишь людьми. Пластиковые шарики-зайчата всё же лучше настоящих, убитых в лесу и повешенных на ёлку крольчат...

— Как насчёт после украшения вместе приготовить пирог? — вдруг заметил мистер Доукинс, улыбнувшись каким-то своим воспоминаниям. — Салли, конечно, божественно готовит, но не всё же ей одной трудиться!..

Взгляд Мертона метнулся к Томасу, прося поддержки. Это же будет странно, если тот будет молчать, а Дингл, чьё мнение здесь не особенно уместно, будет говорить. Томас, который, на деле, достаточно сильно хотел есть — его сущность требовала больше энергии, — невнятно пробубнел что-то утвердительное.

— А с чем пирог? — поинтересовался он вежливо, чувствуя, как волк внутри заинтересованно приподнял голову. Что ж, лишь в одном он понимал своего внутреннего узника. Они оба любили пожрать.

— С почками. Как ты любишь, — мистер Доукинс улыбнулся шире, и Томас поскорее закивал, пробормотав:

— А, ну да... как же я мог забыть...

"Ну готовка, значит готовка," — немного успокоился Мертон и, вновь поймав блуждающий взгляд оборотня, снова чуть улыбнулся ему, тем самым показывая, что всё хорошо, отлично держишься. Оставалось надеяться, что на кухне не произойдёт ничего такого, что могло бы взбудоражить в Томасе зверя.

Наконец ёлка была украшена. Даже Томас признал, что со всеми этими шариками, мишурой, дождиками она стала значительно красивее. Единственное, что Томас не мог понять и признать, так это гирлянды. Они постоянно мигали и погружали его волка в тягостную нервозность. Помнится, дома Томас даже спрятал все эти гирлянды на чердак. Конечно, мама наверняка уже достала их оттуда. Ох, мама...

Миссис Доукинс ушла в магазин, и ребята вместе с мистером Доукинсом обосновались на кухне. Здесь было тепло, приятно пахло имбирём и чем-то вяло-пряным. Томас безошибочно нашёл мясо по запаху и удовлетворённо ухмыльнулся.

— Ну что ж, ребята, я буду готовить почки, а вы займитесь картофелем и беконом, — распорядился он.

Томас кивнул. Он никогда не готовил пироги с почками. Да и вообще, готовить в семье особо не было принято. Практически все жрали сырое, хотя Томас и не особо любил это. Ну, разве что оленину. Как и говорил Мертон — его Мертон, — жареное и вареное было намного вкуснее и, к тому же, питательнее. Хотя Томас, узнав об этом, не спешил разубеждать своих родных. Пусть охотятся на своих кроликов и неэффективно питаются сырым — так у них не будет хватать времени на вред людям.

Пока мистер Доукинс отвлёкся, Томас заглянул в книгу рецептов и узнал, как готовить эти треклятые бекон и картофель. Бекон требовалось просто нарезать небольшими кусочками и пережарить вместе с луком. А картофель вымыть, нарезать кружками и положить в форму для запекания.

Оставив Томаса пытать бекон — его в любом случае ничего не могло испортить, Мертон решил взяться за резку картофеля. Когда-то парень очень любил готовить и делал это довольно часто, тем более, когда родители стали подолгу уезжать в командировки. Динглу нравилось придумывать что-то этакое для своей младшей сестрёнки Бэкки. Девочка часто отказывалась от пищи, не желая принимать из рук странного брата что бы то ни было, тем более что-то, связанное с едой. Но, тем не менее, её тарелка на утро всегда оказывалась пустой.

Сейчас же, в колледже, Мертон за готовку даже не брался. Ведь радовать больше было некого, а Томми без разницы, что употреблять. Его волчий аппетит всё равно ничего не прокормит.

"Эх, хинкали как бы не пропали... Как вернётся, надо будет сварить на праздник", — подумал про себя Мертон, когда мысли привели его к воспоминаниям про Томми и холодильник.

В свою очередь Томас очень любил вкусно есть — пожалуй, это было одной из причин, почему он редко бывал дома. Нет, сами посудите: сырое мясо — и это после тех сочных вкусных бифштексов, которые для него готовил Мертон!.. Отцу это не нравилось. Впрочем, надо было ещё найти вещь, которая ему в принципе нравилась.

Пока мистер Доукинс отвлёкся, Томас схавал несколько ломтиков бекона. Ну а что? Его и так на доске было больше, чем требовалось по рецепту. Мертон улыбнулся, заметив поступок Томаса. Уж в чём, в чём, но в подъедании они с Томми были очень похожи.

— Тебе помочь? — тихо, так, чтобы слышало только волчье ухо, уточнил парень, когда картофель был помыт, аккуратно порезан и разложен на форме.

Томас вздрогнул и тотчас уставился на бекон — тот чуть не подгорел. К счастью, тихий шёпот Мертона пробудил его от мыслей раньше, чем это произошло.

— Я сам, — насупившись, пробормотал он и перевернул скворчащий бекон на другую сторону. Лук уже приятно пах, да и мясо было почти готово. — Ты закончил с картохой? — напряжённо помешивая получившееся блюдо, уточнил Томас, заглядывая в кулинарную книгу.

— Да, давно, — хмыкнул Мертон. Ему всё ещё было неловко из-за утреннего недопонимания в спальне, но пока парень не был настроен просить прощение. Да и... Не так уж он сильно и провинился, чтобы его просить. — У тебя неплохо получается, — дружелюбно оценил Дингл, наблюдая за движением рук лже-Доукинса.

Томас кинул на него быстрый взгляд, отвернулся — и внезапно светло улыбнулся, наклонив голову, чтобы мистер Доукинс не увидел его улыбку. Он, наверное, порадовался бы, но Томасу всё-равно было неловко в его компании.

— Мертон любил готовить, — произнёс он тихо, радуясь, что мистер Доукинс включил музыку на радио, и какие-то местные рождественские мелодии затмили их разговоры. — Он много экспериментировал на кухне, и у него... неплохо получалось. Ну, я тоже ему помогал, а то как он без меня? — слегка грубовато заметил он и вывалил пережаренный с луком бекон в нарезанный и сложенный в форму картофель Мертона.

Увидев, что у них всё прекрасно получается, мистер Доукинс подхватил форму и принялся за дальнейшее создание пирога, а мальчиков попросил перебрать мармелад для будущих печений-человечков. Видимо, заметил убавку бекона и решил, что сын хотя бы мармелад пожалеет. Наивный...

— Я и не удивлен. У Мертонов Джей Динглов готовка в крови, — несколько самодовольно, но, в целом, безобидно, заметил Мертон, наблюдая, как очередная мармеладка пропадает во рту Томаса.

— А ты... не особо часто готовишь, — достаточно дружелюбно поддел его Томас, явно вспомнив свой первый обед в этом мире. Студенческая еда была самым мерзким блюдом, что он пробовал с тех пор, как покинул семью.

— Да, потому что повода особого нет, — парировал Мертон, разделяя мармеладки ещё и по цветам. — Если вернёмся в колледж без приключений, обязательно приготовлю что-нибудь этакое. Вот какие блюда тебе нравятся? Понятное дело, что с мясом, но можно конкретнее?

— Мертон бесподобно готовит отбивные, — подумав, произнёс Томас. — И ракьюши у него отличные выходят.

От воспоминаний о приготовленных его Мертоном блюдах рот Томаса тотчас наполнился слюной. За неимением лучшего он закинул в рот ещё пару мармеладок.

"Ракьюши?"

— Ну хорошо. Отбивные так отбивные. — Мертон незаметно перетащил к себе часть мармеладок от руки Томаса, чтобы он еще и их не съел, и тоже расфасовал по кучкам.

Пока Мертон отвлёкся, Томас подъел одну из ближайших кучек и осмотрелся. Судя по приятным запахам, у мистера Доукинса получалось. Честно говоря, Томас ни разу не ел пирог с почками, но почему-то был уверен, что это будет вкусно.

Мертон покачал головой, заметив пропажу мармелада, но не стал зацикливать на этом сильного внимания.

А вот у мистера Доукинса, судя по всему, возникли какие-то сложности. Чтобы не терять авторитета в глазах ребят, он быстро отправил их в гостиную — отдыхать перед хлопотами. Не сказать чтобы Томас устал, но он был рад оказаться подальше от мужчины.