Планы Мэрла (гет)

Шанс подкатить к местной домохозяйке, которая буквально не вылезала из овощных очисток, груды грязной посуды и кипы шмотья, представился довольно быстро. Едва подстреленный пацан встал на ноги, сообразительный Граймс заявил набожному фермеру, что у того не хватит совести выкидывать не владеющих даже элементарным оружием женщин и детей на улицу, и затеял уроки стрельбы для всех желающих и не очень, включая и само живущее тут семейство. А китайчик, судя по тому, как активно обхаживал старшую дочку Хершела, не иначе как внедрялся в стан врага самыми буквальными способами.

Отправившись на стрельбище скорей ради развлечения, о чем он заявил не желающему приобщаться к столь скудной культурной программе этого места Дэрилу, Мэрл нехотя и сам взялся за оружие. И пусть он уже успел немного потренироваться в лесу, малый запас патронов, который они с братишкой держали в секрете от остальных, тратить было неразумно. А вот воспользоваться предоставляющимся шансом получше набить левую руку за чужой счет — очень полезно! Пока дамочки пищали, дети хныкали, а Уолш командовал, Мэрл отстрелял свое, косясь то на пыхтящего Ти-Дога, то на хмурящуюся Андреа, и отошел в сторонку, предвкушая отличное зрелище.

— Шейн, я сама! — тут же начала представление Лори, дергаясь от одного только приближения к ней Уолша.

— Мам, смотри на меня! — требовал ее детеныш, а сам оглядывался то на младшую фермерскую дочку, то на свою верную подругу — и как только не окосел совсем.

— Бет, я тебе помогу, — оказывается, и у той глазастой был какой-то там бойфренд, столь же немощный, как и Глен, но хотя бы не узкоглазый.

— Да что же это такое! — никак не попадала в цель Андреа, которая в моменты раздражения хорошела больше обычного, разъяренно потряхивая грудью самого идеального размера.

— Тяжелый такой. А вы хорошо стреляете, мистер Диксон? — появилась перед глазами Мэрла, одобрительно осматривающего ладную фигурку Блонди, вокруг которой, получив от ворот поворот у Граймсовой жены, уже крутился Уолш, маленькая детская ладошка.

— А ты, блин, не видела? — хмыкнул он, щурясь на солнце и насмешливо оглядывая тонкие ручонки Софии, которыми она вполне крепко держала выданное ей для учебы оружие.

— А мы с мамой боялись и подошли позже всех, — беззастенчиво сдала трусиху-мать та и поспешила на зов Рика, испугавшегося, что этого немощного детеныша станет учить стрелять какой-то там Диксон, научит получше его самого и отберет заслуженные лавры.

Но визит девчонки оказался как нельзя кстати: она, сама того не ведая, напомнила Мэрлу о своей матери, до соблазнения — хотя это, наверное, стоило честно назвать совращением — которой у него все никак не доходила его рука и другие столь же одинокие части тела. А дамочка тем временем жалась вдали от всех, больше смотря на дочку, чем на мишень, в которую то ли не попала ни разу, то ли и вовсе еще не выстрелила.

— Эй, дорогуша, помощь нужна? — подошел он со спины к Кэрол, склонившись над молочно-белым плечом с россыпью веснушек, уводящих его взгляд по ключице вниз, до закрытого страшной растянутой футболкой декольте.

Дамочка подпрыгнула еще похлеще своей подруги — неверной жены при приближении ее любовника— и чудом только никого не застрелила от испуга. Мало того, что пытается сама со своей тенью слиться в единое целое, притворяясь невидимкой, так еще и шуганная какая-то. Отмахнувшись от мыслей о том, что Блонди, пусть и сложней в завоевании, но все же гораздо более лакомый кусочек, Мэрл снова сосредоточился на объекте своего, пусть не острого, но вполне определенного желания.

— Так чего? Между прочим, помощь обычно предлагаю только один раз и лишь в знак особого расположения. Короче, отказ не принимается. Дрожать — отставить, стрелять — начать. Главное, не по мне. А вот если проредишь ряды этих болезных вокруг — ругаться не буду, — хохотнул он и с удовольствием отметил робкий кивок Кэрол, наконец, проникшейся привалившим ей счастьем в виде такого шикарного мужчины в самом расцвете сил.

Коротко пояснив, что к чему, и добившись от дамочки пары выстрелов, один из которых даже задел стоящую на пеньке бутылку, Мэрл, словно невзначай, встал еще ближе. Стараясь не обращать внимания на идиотский ежик седых волос и не думать о том, что и эта под стать норовистой Блонди может оказаться какой-то латентной лесбиянкой, он скользил взглядом по сжатым в напряжении губам, по взлетающим при звуках выстрелов ресницам, по голубым глазам, то и дело обращающимся в сторону ее дочки, которая имела гораздо больший успех в стрельбе, чем мать, по веснушкам на переносице, по аккуратным бровям и сверкающему камушку в мочке уха. Это все складывалось во вполне симпатичную картину, а близость женского тела, очень даже ладного, как кажется, под мешкообразной одеждой, заставила Мэрла решительно ухватить пискнувшую от неожиданности, только успевшую расслабиться дамочку поперек талии. Ну вроде как для того, чтобы помочь принять более удобную для стрельбы стойку.

Проворная ладонь Мэрла за каких-то пару секунд вполне профессионально определила полный второй размер груди у этой тихушницы, которая определенно зря прятала от него свои богатства. Но и окружающим для того, чтобы раскудахтаться не на шутку, хватило всего минуты. А сама Кэрол замерла и, кажется, даже дышать перестала. Но не успел Мэрл восхититься тем, что еще ни разу ни одна баба так быстро не млела от одного его прикосновения, как в голову пришла догадка о том, что дамочка вот-вот в обморок грохнется и, судя по затравленному взгляду, вовсе не от счастья. А от испуга. Нет, ну может и не грохнется, и вообще она ни черта не испугалась, а он ничего не сделал, и если у кого-то чересчур хлипкие нервы, так нечего на Диксона пенять!

— Охренеть, блин, — отступил от Кэрол Мэрл, когда на него с одинаково укоризненными физиономиями шагнули Граймс, Уолш и даже старичок в трясущейся от негодования панамке. — Она чего у вас, стеклянная, рассыплется, что ли? Что за монастырь вы тут развели нахрен? Уже и бабу пощупать в знак ее искренней и огромной благодарности ко мне, научившему ее премудростям самозащиты, нельзя?

— Нельзя, — вдруг выступила вперед девчонка, обиженно надув губы и попытавшись закрыть собой мать.

— Все в порядке, — сообщила Кэрол окружающим, которые вообще непонятно какого черта так яро пеклись о ее чести, ведь от Андреа с Уолшем Мэрл точно такого не ожидал.

— Ну, видите? Ей понравилось вообще. Повторим, красотуля, только там, где никто не помешает, обещаю! — довольно заявил Мэрл вдруг начавшей заливаться краской отчего-то дамочке и перевел тему, чтобы отвлечь точно так же покрасневших, только уже от возмущения, окружающих. — Ты это, звездатый, Граймс, то есть, лучше давай скажи, когда уже?..

— Что когда? — буркнул тот.

— Ну, когда начнешь то, ради чего мы сюда явились, а то, блин, солнце припекает уже, а вы только дурью маетесь, — уточнил Мэрл, наслаждаясь выражением непонимания, отразившимся на лицах окружающих. — Ну, блин, чуваки, вы чего, правда только пострелять приперлись? А как же несчастный случай, корчащийся на земле кто-нибудь, кого не очень жалко, вон, ниггер, к примеру, с серьезным ранением, которое вынудит нашего набожного хозяина выделить нам свою ферму еще на месяцок-другой? А там, глядишь, придумаем и как дедулю окочурить без лишнего шума и мук вашей совести.

— Я не понимаю, о чем он говорит, — кажется, все отлично поняла младшая фермерская дочка, открыв рот.

— Иди, Диксон, лучше, а то не жалко нам всем сейчас станет тебя, — серьезно заявил Рик, наверное, искренне надеясь на то, что напугает.

Но Мэрл только расхохотался, надеясь, в свою очередь, что эти недоумки хотя бы так вспомнят о том, что им нужно брать тут власть в свои руки, ну или валить уже куда-нибудь, чтобы потом как полные идиоты среди зимы не бродить по штату кругами.

— Эй, мы договорились, дорогуша, — хлопнул он по плечу отшатнувшуюся Кэрол и, весело насвистывая неприличную, зато очень веселую песенку, удалился восвояси.

После сегодняшнего урока его планы на эту дамочку стали еще более определенными.