5 раз, когда Тони не нужно было беспокоиться о Питере (джен)

Тони не собирался подслушивать Хэппи. Он действительно просто шёл мимо, чтобы взять что-нибудь перекусить перед тем, как вернуться наверх, когда услышал, что кто-то топает по коридору.

— Слушай, я знаю, что ты сказал тёте, что не пойдёшь сегодня в школу, потому что заболел, но я не идиот и прекрасно вижу, что ты в Бруклине, — говорил Хэппи. — Возьми трубку, или…

— С Питером говоришь?

Взгляд Хэппи тут же обратился к Тони.

— Или… Сделай хотя бы что-нибудь, — договорил Хэппи и повесил трубку. Посмотрел на Тони и кивнул. — Да, но у меня всё под контролем.

— Что именно под контролем?

— Шкет притворился больным, а теперь прогуливает уроки где-то в Бруклине, — сказал Хэппи, и с выражением «это-действительно-не-моя-работа-но вы-мой-босс» заломил бровь, намекая на то, что это уже примерно семитысячный раз, когда Тони приходится вытаскивать Питера откуда-то не из Квинса. — Он весь день сидит на одном месте. Я собирался…

— Не парься, — перебил его Тони. — Я всё равно собирался на прогулку.

Хэппи открыл рот, чтобы, несомненно, выразить протест, но Тони закрыл перед ним дверь прежде, чем тот издал хотя бы звук. Затем он позвонил Питеру.

Он понял, что что-то не так, когда парень не взял трубку. Обычно он отвечал после первого же гудка, пыхтел и отчаянно, взахлёб начинал рассказывать ему всё, что он сегодня сделал, или пытался выяснить, есть ли что-нибудь, с чем он мог бы помочь.

— Эй, парень, это я. Завязывай с этой чепухой, мы оба знаем, что вы, мутанты, не болеете. Что происходит? Перезвони.

Он уже собирался запросить координаты его местоположения, когда ему пришло сообщение:

всё в порядке через секунду выдвигаюсь

Тони располагал по крайней мере девяносто девятью причинами, чтобы ему не поверить, основанных только лишь на этом сообщении, но смс дало ему время подумать. Он активировал протокол «Радионяня», но на экране ничего не было. На несколько секунд он позволил себе упасть в объятия праведного гнева — парень нашёл новый способ вывести костюм из строя, и оставалось только молиться, чтобы это было не так — но экран вдруг чуть сместился, и Тони понял, что изображение не отсутствовало вовсе, просто было слегка размыто. Он мог видеть только щель между пальцами Питера — тот закрывал глаза руками.

Он вздохнул. Тони не часто вспоминал о тех нелепых очках, что он нашёл у Питера в комнате, с тех пор, как одел парня в костюм собственного производства, и сначала он подумал о них, но не нужно было быть гением, чтобы сложить вместе два и два и понять, что это просто старый добрый нервный срыв.

Сначала он решил оставить парня в покое — никакой физической угрозы рядом с ним не было. Да, он прогуливал уроки, но Тони не собирался изображать из себя пятнадцатилетнего старосту. Кроме того, если бы это был он, он бы навряд ли хотел видеть подле себя кого-то ещё. Ему бы не хотелось, чтобы смущение от того, что кто-то видел его в таком состоянии, оттолкнуло Питера.

Прошло несколько минут. Всё дело было в том, что это не он сидит там. Это ребёнок. Он напуганный, растерянный ребёнок, пытающийся справиться с эмоциональной перегрузкой, закрыв глаза руками.

Сверив координаты Питера, он увидел, что он по-прежнему не сдвинулся с места. Направился в лабораторию и по чистой случайности заметил шлем, предназначенный для сенсорной депривации, который Брюс разрабатывал специально для себя до того, как покинул грешную Землю. Тони понятия не имел, как эта штука работает, но это лучше, чем ничего. Он надел костюм и задал курс на Бруклин — на промышленный склад, где сидел Питер.

Тут же пришло сообщение:

серьёзно всё в порядке

Тони его проигнорировал. Следующее сообщение пришло через долю секунды.

я уйду через минуту, вам не обязательно сюда приходить

Как он?.. Пацан решил отплатить ему той же монетой и повесил на него маячок? Тони не мог решить, зол он или впечатлён. Если честно, существование жучков, которые можно было пронести через систему безопасности Тони, было чем-то вроде фантастики, и тогда Тони понял — Питер не следил за ним. Питер слышал его. Всё то время, что он добирался до Бруклина.

Тони ударил по тормозам, на одну долю секунды задумавшись, не нанесёт ли он ещё больший вред своим появлением. Он мог защитить парня от падений и ударов тока, и ещё от части импульсивных подростковых ошибок, но в данный момент он не располагал ничем, что могло бы помочь. Или защитить, правда.

Последняя мысль вынудила его снова двинуться вперёд. Он слегка приглушил двигатели, чтобы те работали тише (не то чтобы они до этого работали настолько громко — какой, к чёрту,паук должен был укусить парня, чтобы дошло до такого?).

Тони не удивился, когда заданные координаты привели его на склад на абсолютно пустой улице. Он дезактивировал костюм, прежде чем войти внутрь, воспользовавшись им только чтобы подняться к высокому выступу, на котором в тени сидел Питер. Руками он теперь крепко затыкал уши, а прорези в маске были закрыты.

Он открыл их, когда Тони подошёл ближе.

— Эй, — проговорил Питер, пытаясь казаться непринуждённым, что было обреченно на провал так же, как попытки убедить Хэппи в невозможности покушения через окно в саду. — Что-то случилось?

Тони кивнул на него.

— Не хочешь рассказать, что происходит?

Питер колебался несколько мгновений.

— Просто… — голос звучал так тихо, что Тони едва разобрал. — Большую часть времени я могу… отфильтровывать это. Шум. Цвет. Но иногда мне трудно сосредоточиться.

— Есть что-нибудь, что не даёт тебе сосредоточиться прямо сейчас?

Питер покачал головой и вздрогнул.

— Нет.

— Возможно, лучше быть со мной честным, — сказал Тони, стараясь говорить так же тихо, как Питер.

Тот ненадолго замолчал.

— Всё будет в порядке через пару минут, — промямлил он.

— Да, именно это ты сказал пару минут назад, — Тони медленно присел возле Питера, словно бы тот мог отшатнуться или отреагировать ещё каким-нибудь непредвиденным образом. Но робкое доверие Питера к Тони оказалось таким же предсказуемым, как и всегда: он позволил ему сесть рядом, не сказав ни слова. — Мы придумаем, как с этим быть, хорошо?

— М-м-м, — вяло, с сомнением протянул Питер.

— Это не решит проблему полностью, — проговорил Тони, доставая шлем, — но, я думаю, сейчас это самый быстрый способ.

Питер моргнул, прежде чем снова закрыть глаза.

— Ты не против снять маску не надолго?

Питеру потребовалась секунда, чтобы кивнуть, и ещё одна — чтобы снять маску. Тони никогда не видел его настолько бледным. Судя по теням под глазами, приступ длился дольше, чем тот час, что он сбрасывал звонки Хэппи.

Тони помнил те короткие мгновения абсолютной паники в глазах Питера, когда он выдернул его из сражения в Германии. Те секунды, когда мозг Питера пытался подстроиться под картину мира без сенсорного подавления, что обеспечивала глазам маска костюма. Тони и представить себе не мог, что то же самое происходит и со слухом. В мыслях толпилась куча вопросов, и он тут же отвесил себе мысленного пинка за то, что он ни о чём не спрашивал, когда всё вокруг указывало на проблему.

— Как часто это происходит?

Питер пожал плечами. Даже те несколько секунд, что на нём была маска, Тони слышал, как он пытался отдышаться. Смущение краской разливалось по его лицу.

— Эй, это всего лишь я, — сказал Тони, надевая шлем на голову Питера.

Эффект был почти мгновенным. Питер глубоко вздохнул и тут же расслабился. А когда снова с невероятной скоростью замкнулся в себе, Тони протянул руку и положил ему на плечо. Ему хватило одно вздоха, чтобы подумать о том, что, вероятно, этим он добьётся скорее прямо противоположного эффекта и сделает только хуже, но, кажется, Питер был настолько вне себя, что склонился к Тони и сгорбился, как выжатая до капли груда подростковых костей. Которой он и был.

Тони пытался не напрячься. Он не был уверен, как это делается — может, его собственный отец и пытался несколько раз, но Тони сопротивлялся проявлениям заботы с раннего возраста, поэтому у него не было сценария на случай, если нужно оказать поддержку тому, кто её принимает. Однако никто из них не двигался, Тони слушал, как тот дышит, и разглядывал то место, где они оказались.

Склад был пустым, за исключением нескольких коробок внизу и расстёгнутого рюкзака Питера, из которого вывалились вещи. Его рубашка, джинсы, учебник по математике, видавшая виды тетрадка, обёртка из-под сэндвича, фотография…

Тони вздрогнул, рассмотрев выглядывающую между страницами тетради фотографию, и теперь всё обрело совсем иной смысл. Это была фотография мужчины, которого Тони никогда не видел, мужчины, который был ненамного старше Тони. Фото сделали на набережной — Кони-Айленд, подумал Тони — и мужчина, судя по всему, попытался выхватить мороженное из рук Питера. Камера щёлкнула в нужный момент, засняв комическое удивление на лице Питера и задор на лице мужчины.

Должно быть, это дядя Питера. Тот, о котором он никогда не говорил. У Тони ушло пара секунд на то, чтобы поднять некролог и подтвердить то, что он и без того понял — сегодня была годовщина его смерти.

— Спасибо, — неожиданно поблагодарил Питер. Голос звучал глухо из-за шлема.

Тони сжал его плечо.

— В любое время.