Пробуждение Зверя (гет)

Шре́ддер (англ. the Shredder, буквально «Тот, кто режет или рвёт на мелкие кусочки»)

...Открывавшийся портал гудел и искрился. Пахло озоном. Подсвеченная электрически-голубым оттенком, стена пульсировала и изгибалась, превращаясь в дверь в иной мир.

Удачное начало дня, что и говорить... Сначала невесть куда пропавшая Эйприл, не удосужившаяся даже предупредить о своем уходе, не то что поблагодарить, а теперь еще и это. Резко вскочив с места, Шредер надел шипованные налокотники и наручи, выхватил из ножен меч и встал немного левее портала, из которого вот-вот должны были показаться непрошеные гости. Однако, вопреки его ожиданиям, из портала вышли не Бибоп и Рокстеди, чьи изрубленные трупы он планировал закинуть обратно, а два молодых воина из клана Фут.

Увидев мастера, они коротко поклонились и стали ждать, пока учитель предоставит им слово, но поняв, что опустивший меч Шредер так и продолжит молчать, решились заговорить первыми:

— Великий учитель, нас прислал к вам...

— Отвратительный розовый слизень с отростками, по которому давно плачет катана! — взорвавшись, перебил говорившего Шредер, сильнее стиснув рукоять оружия. — Можете передать этому выродку, что ноги моей больше не будет в его измерении.

Выслушав его, один из пришедших расстегнул кимоно, опустился на колени и вынул из ножен ритуальный кинжал «Кусунгобу»; второй, ловко достав из ножен за спины катаной, занес ее над шеей соратника, дабы облегчить последующие за харакири мучения.

Увидев, какую реакцию произвели на воинов его слова, Шредер внутренне пожалел о своей горячности и поспешил спросить: «Что вы делаете?»

— Пришелец сказал нам, что если мы не сможем вас привести, то он пошлет легионы своих солдат и полностью разрушит наше поселение, не оставив в живых никого, — пояснил Шредеру оставшийся стоять парень, которому на вид было не более шестнадцати лет. — Мы подвели свой клан — и только харакири способно оправдать нас перед небом и землей. Прошу Вас, учитель: после того, как Коор Хен Дзай завершит ритуал, и настанет моя очередь, облегчите мои страдания: когда мой живот будет вскрыт, добейте меня катаной...

* * *

Облачившись в свои доспехи и плащ Шредер еще раз с ненавистью взглянул на зияющий в стене портал, закрыл лицо металлической маской — и, глубоко вздохнув, шагнул в искрящееся ярко-синее пятно.

«Кренг хочет меня видеть, — мысленно рассуждал ниндзя, шагая по коридору в сторону командной рубки. — Ну, хорошо, тогда я СНАЧАЛА оторву этому червю его отростки и как следует пофутболю его нежно-розовые полушария пинками по всему Технодрому — и только ПОТОМ спущу эту погань в бортовой утилизатор».

На месте инопланетянина, как ни странно, не оказалось. Где же демоны носят этого ублюдка? Может, в лаборатории, снова за каким-нибудь изуверством? Проверять до ужаса не хотелось, но что еще ему оставалось? Добравшись до большой металлической двери, отделявшей лабораторию от соседнего отсека, Шредер набрал достаточно замысловатый цифровой код; створки тут же с легким скрипом разъехались в стороны. Яркий свет больно ослепил глаза после более тускло освещенного коридора; ниндзя сощурился, присматриваясь, — и шумно вдохнул воздух, силясь держать себя в руках. Он ожидал увидеть какую угодно гадость, любое зверство — но до последнего надеялся, что не это...

Представшее перед воином зрелище было ужасным: на двух огромных операционных столах, визжа и вырываясь, лежали пристегнутые стальным ремнями Бибоп и Рокстеди. Огромные металлические щупальца с лазерными скальпелями на концах извивались вокруг их вскрытых трепанацией затылков.

— Знакомая картина, не правда ли? — злорадно спросил инопланетный мозг, мысленно потешавшийся над опешившим Саки, — Конечно, таких молодцов, как ты, из этих даунов не выйдет, однако дури в их головах заметно поубавится... хи-хи, — оскалил свою усеянную зубами-иголками пасть Кренг.

— Ты окончательно сошел с ума! Мне больше не нужна твоя помощь, и работать на тебя я не собираюсь, — огрызнулся Шредер, глядя в мерзкие фиолетовые глазенки ухмылявшегося слизня.

— Ты все сказал? — с каким-то язвительно-ядовитым спокойствием уточнил тот.

— Нет, не все, Кренг, — переходя в боевую готовность и обнажая свой меч, ответил Шредер, — Не все, маленький уродец...

— Да неужели? — прошипел Кренг, глядя на угрожающе шагнувшего к нему воина. — А т-теперь ш-што ты скажеш-шь?! — и он нажал одну из расположенных в брюшине андроида кнопок.

Меч со звоном упал на пол, а следом за ним, едва не напоровшись на лезвие, — и его обладатель. Гнев, жажда возмездия, даже обыкновенная осторожность и инстинкт самосохранения — все исчезло бесследно, как волной цунами, смытое адской болью, волной прокатившейся от головы по всему телу. Упавший, как подкошенный, Шредер скорчился у ног андроида, стиснув ладонями виски, не в силах не то что выпрямиться — даже поднять голову. Перед глазах до тошноты часто мерцали черно-красные шары и квадраты, тело вновь и вновь судорогами, электроразрядом пронзала боль, дышать становилось все трудней и трудней. Температура стремительно повышалась, изо рта шла смешанная с кровью из прокушенной губы пена.

— Сейчас, еще чуть-чуть, совсем малость — протянул Кренг, повторно нажимая злосчастную кнопку.

В этот момент Саки показалось, что миллиарды раскаленных паяльных ламп впились в каждую клетку его тела. От перенапряжения на обтянувшей мускулы коже проступили сочащиеся кровью трещины и растяжки. Одна из таких растяжек-трещинок вот-вот грозилась выступить и на сердечной мышце, прервав тем самым физические страдания Шредера уже навечно...

— Ну, ладно, ладно, хватит с тебя, — произнес Кренг и неловким нажатием на очередную кнопку остановил мучения.

— Э-э, да, ты, я погляжу, сознание терять вздумал, — удивленно проговорил он, взглянув на свою жертву. — Ни-ни, хе, не надейся-а-а.

Нажатие еще одной кнопки электронным импульсом отозвалось в мозгу Шредера, приводя его в сознание. Перед глазами все плыло, и даже подняться на ноги, опираясь на подвернувшийся... ниндзя даже не мог рассмотреть, что это был за предмет, — стоило ему титанических усилий.

— Скорее приходи в себя, жестянка, — нетерпеливо прикрикнул на него Кренг, — для тебя есть дело, На американской военной базе в городе N, в главном штабе, лежит наполненный микросхемами и чертежами чемоданчик, необходимый мне для проведения нового исследования. Ты понял, болван?

— Болван понял, — глухим, почти неузнаваемым от бессилия голосом отозвался едва стоявший на ногах Шредер.

— Времени у тебя — одни сутки. Минута опоздания — и твоя кара будет повторена с утроенной силой. Ты будешь страдать до тех пор, пока не превратишься в овощ или же не умрешь от разрыва сердца. Так что ты уж постарайся, дружочек, — заботливым голосом глумящегося садиста проскрипел Кренг.

— Я постараюсь, — внутренне проклиная себя за свое малодушие, проговорил Шредер и, прихрамывая на обе ноги, побрел в сторону открывавшегося портала.

* * *

Пообещать оказалось намного проще, чем сделать. Шредер в полной мере успел убедиться в этом, с безопасного расстояния изучая взглядом военную базу. Уже наступила ночь, но благодаря светящим с огромных вышек прожекторам тьма не могла объять стены объекта, в недрах которого хранилось то, за чем пришел воин. Обычная тактика шпиона-ниндзя была здесь бессильна. Стены оказались совершенно гладкими и по своей высоте в семь раз превышали рост ниндзя; поверху же стен в несколько рядов была протянута колючая проволока, наверняка под напряжением.

Центральный вход казался самым неприступным местом военной базы. Врата были бронированы сверхпрочной сталью, над ними с обоих сторон возвышались одетые в бетон и свинец смотровые вышки, из бойниц которых светили прожекторы и зорко наблюдали часовые-снайперы. Внутри могло находиться до трех сотен вооруженных до зубов солдат и десятки единиц военной техники.

Конечно, благодаря своей физической подготовке и почти сверхъестественной реакции, количество и качество нападавших Шредер, как правило, совершенно игнорировал. Однако он прекрасно понимал, что его шипованные самурайские доспехи служат в основном для устрашения врага и нанесения физического урона в рукопашной битве — и не смогут защитить его от автоматных очередей и выстрелов снайперских винтовок.

Проваливать задание и снова возвращаться в организованный Кренгом ад Саки не хотел категорически. В порыве отчаяния он не выдержал — и мысленно воскликнул, обращаясь к своему недавнему врагу: «Эй ты, зверина, слышишь меня?!» И, только успел краем мысли подумать об необходимости лечиться, — раздался ответ:

— Да, Шредер, да! Я слышу тебя. Я твоя часть, и твоя боль — это моя боль. А твои победы — мои! Доверься мне, отложи сопротивление, отдай мне свое тело — и я заберу необходимую Кренгу безделушку, а после выведу нас живыми из этого улья, — прорычал в голове Шредера уже знакомый яростный голос Зверя. — Верь! Верь мне!

Ороку Саки было по-настоящему страшно: внутри себя он ощущал совершенно иное сознание, как будто в его теле была не одна, а две души.

— Что ты задумал, Зверь? Как ты собираешься проникнуть на базу, забрать оттуда этот проклятый ящик, а после вывести меня из этого ада живым?

Видимо, данный неуверенный вопрос Зверь расценил как согласие — и в следующую секунду в голове Шредера прозвучал триумфальный вопль чудовища.

— Доверься мне и покорись! Непобедимый жаждет крови!! — а через мгновение воин, утратив почти все самообладание, наблюдал за действиями своего тела как будто со стороны.

Обретя долгожданную свободу, пробудившийся Зверь торжествующе расхохотался во все горло — и, не оглядываясь по сторонам, помчался к оружейному бункеру Шредера.

...Прошло не более получаса — и напротив главных ворот военной базы снова стоял ниндзя. Но теперь ни в движении, ни в чертах лица ничто не выдавало недавней неуверенности; точные выверенные действия напоминали хорошо отлаженный механизм; мозг же быстро, хладнокровно оценивал обстановку и возможное местоположение жертв.

Отойдя на безопасное расстояние, Шредер достал из-за спины внушительных размеров гранатомет, внешне напоминающий обычный РПГ-7, однако собранный и модернизированный в условиях оружейной лаборатории Технодрома. Прицел. Спусковой крючок. Свист вырвавшейся из гнезда ракеты.

— Снайпер снят, — удовлетворенно произнес ниндзя, наблюдая, как смотровая башня с ужасным грохотом обрушилась на землю и, задев в падении и вторую, искривила ворота.

Перезарядка. Прицел. Свист. Грохот рухнувшего здания, стоны погибающих под обломками людей.

Выпустив еще пару снарядов с расчетом на их перелет через ограду и поражение живых целей, Шредер, подчиняясь пробудившимся в нем инстинктам хищника, кинулся к полуразрушенным воротам. Перебравшись через изуродованные падением сторожевых вышек стены, он увидел, как из казарм начали выбегать разбуженные сигналом тревоги солдаты. Забравшись на одну из обрушившихся башен, Шредер достал из-за спины усовершенствованный боевой лук — и, не тратя много времени на прицельную стрельбу на поражение, одну за другой выпускал в суетящихся солдат стрелы, наслаждаясь проливаемой им кровью.

Наконец рассмотрев, откуда идет обстрел, военные рассмотрели и своего — единственного — противника. Заметив прицелившихся в него солдат, Шредер, не дожидаясь залпа, резко спрыгнул вниз, пустив им навстречу целый веер разлетавшихся в разные стороны колец ниндзя.

Смачные хлопки впивавшегося в плоть металла; крики и стоны, переходящие в булькающий хрип — понемногу стихли и они. Когда же стрельба прекратилась совсем, почуявший запах крови Зверь едва удержался на месте. Инстинкты требовали кинуться туда, в самую мясорубку сражения, жаждали рвать, терзать, добивать! При виде множества истекавших кровью трупов он чуть было не завыл от объявшей его эйфории. Но останавливаться было нельзя — и Шредер, перешагивая и перепрыгивая через тела — а иногда и отбрасывая пинками попадавшиеся ему на пути оторванные конечности — помчался к штабу. Живые люди на его пути встречались нечасто — а встретившись, немедленно переходили в разряд неживых. Стальные когти сюко были покрыты густой пленкой сворачивавшейся на ветру крови.

На пути к штабу его ждал с десяток постовых, удерживавших специально обученных убивать собак-ротвейлеров. Шредер резко остановился, увидев, как собаки с бешеным лаем помчались к нему. Сделав сальто назад, он выхватил из-за пояса связку метательных «звезд ниндзя» и, прыжками из стороны в сторону уходя от кидавшихся на него ротвейлеров, прицельно метал «звезды» в их головы.

Когда же не верившие своим глазам охранники наконец-то опомнились и начали выхватывать пистолеты, было уже слишком поздно. Разделавшийся с последним псом ниндзя мгновенным прыжком очутился на плечах ближайшего к нему охранника — и, прежде чем тот успел что-либо сообразить, вонзил ему в ухо заостренный наподобие кинжала сюрикен и бросился на другого.

Увидь кто-нибудь это со стороны, он, возможно, решил бы, что перед ним акробатический номер: закованный в железные доспехи мужчина перепрыгивает с одних плеч на другие и, совершая какие-то резкие взмахи рукой, через мгновение почти беззвучно приземляется спиной к своим противникам. А спустя мгновение позади него с глухим стуком наземь падает очередное безжизненное тело, с сюрикеном, впившимся когда в глаз, когда в ухо, а когда и просто в пробитый череп.

Оглядевшись и сообразив, что на улице врагов больше не осталось, Шредер не торопясь направился к главному штабу, в котором и находились необходимые Кренгу разработки. В голове просто не укладывалось, что он устроил всю эту бойню с целью забрать и принести какой-то бестолковый ящик с чертежами.

Я чувствую поблизости теплую свежую кровь, в ней много адреналина, их трое, они в ужасе…

Стараясь отмахнуться от этой невыносимой мысли, Шредер быстрее зашагал по коридору. В конце его перед запертой дверью стояли два вооруженных охранника. Видя приближавшегося противника, один из них выхватил пистолет, а второй потянулся за рацией.

— Я буду стрелять, — пригрозил охранник — и вдруг, заорав истошным голосом, схватился левой рукой за место, где еще недавно была сжимавшая пистолет кисть. Сама она, отрубленная, уже валялась у его ног — а оставшаяся на ее месте культя, казалось, в такт его воплей фонтанировала кровью. Еще мгновение — острие катаны вошло и вышло из сердца покалеченного, тем самым навечно оборвав его крик.

— Эй, парень, не убивай меня! Не надо, видишь: я безоружен и не мешаю тебе, — быстро проговорил второй охранник, бросив и оружие, и рацию, и медленно пятясь в сторону. Отступая назад, он не смел отвести взгляда от нападавшего и, внезапно споткнувшись обо что-то, упал на спину. Слегка приподнявшись на локтях, несчастный увидел приближавшегося к нему убийцу. Его глаза горели жаждой крови, шипы доспехов залиты кровью, а кое-где — покрыты ошметками некогда живой плоти, в его руке была зажата катана, тоже вся в крови.

— Парень, сжалься, не убивай меня! Я такой же человек, как и ты: у меня семья, дети... — едва не плача, повторил охранник.

«Такой же человек, как и я?» — мысленно рассмеялся Шредер. Взмах клинка — и, прежде чем прощавшийся с жизнью охранник успел моргнуть, катана, со свистом прорезая воздух, впилась... в дощатый пол рядом с его лицом. Мускулы убийцы были напряжены до предела, жажда крови была просто невыносимой... Видя, что охранник лежит и трясется от страха, не в силах сдвинуться с места, Шредер собрав воедино все остатки воли, прокричал ему в лицо:

— Беги! Беги быстрее, если хочешь жить! Я не смогу ЕГО долго сдерживать.

Повторять дважды кинувшемуся наутек охраннику было уже не надо. Раздосадованный Зверь рывком вытащил из пола катану и хотел было броситься за ним...

— Кавабанга! — услышал за своей спиной боевой клич черепашек Шредер.

Поскольку спасать людей было уже поздно (так как 90% присутствующих на этой базе были ликвидированы, а оставшиеся 10% либо умудрились сбежать, либо их вовсе не было) — все, что могли сделать Шредеру эти выскочки — сорвать его задание. И тогда Кренг снова начнет пытки... «Нет, этого не будет!» — мысленно прокричал Шредер и, развернувшись, отразил первую атаку.

Зеленокожие мутанты, победить которых Саки до сих пор не удавалось ни разу, набросились на него, как обычно, все разом, выкрикивая угрозы и размахивая перед его лицом оружием. Но на сей раз удача не сопутствовала им. Шредер, казалось, предугадывал каждое их движение, когда уворачиваясь, когда парируя с небывалой силой. Шаг назад, резкий уклон вниз — и тяжелые металлические нунчаки Микеланджело пронеслись над головой, с лязгом встретившись с металлической же дверью. Прыжок вверх и в сторону — и тяжелый боевой шест Донателло также со свистом пролетел мимо, хрустнул, прижатый налокотником ниндзя.

— Когда это ты так драться научился, жестянка? — с мрачной иронией поинтересовался Леонардо, с размаху обрушив меч на голову противника. Едва ли не первый случай, когда ему приходилось бить на поражение. Мерзко, отвратно... но при этом единственно правильно. Этого монстра по-иному не остановить.

Меч описал в воздухе почти не различимую серебристую дугу, почти коснувшись шлема ниндзя... Казалось бы, вот она — победа, и еще через мгновенье чудовище с отсеченной головой упадет к ногам черепашек... Однако на деле, увы, случилось совсем другое. Поймав на лету руку противника, Шредер увернулся от удара и выставил вперед закованное в броню колено. Не достигшая цели, она со всего размаху ударилась локтевым сгибом о него — и, выронив меч, неестественно изогнулась.

Скривившись от боли, Леонардо отступил на шаг, прижимая к телу покалеченную конечность, и попытался достать врага вторым клинком, но столь же безуспешно. Разжав хватку, Шредер пинком в живот отбросил черепаху о ближайшую стену. Приложившись об нее и панцирем, и раненой рукой, Леонардо со стоном осел на пол.

Увидев, что старший потерял мечи и ранен, Донателло и Микеланджело кинулись поднимать его; Рафаэль же, оскалившись, занял позицию, приготовившись отразить удар. Которого, к его изумлению, не последовало...

— Не стойте у меня на пути, жалкие рептилии, — командным голосом воскликнул уставший от кровопролития Шредер, — вы опоздали, и людей вам уже не спасти. Все, что мне теперь нужно — забрать этот проклятый ящик и вернуться назад!

Не дожидаясь ответа — и хорошо зная, каким он будет, он швырнул в дверь сюрикен со взрывчаткой, поспешно отступая в сторону. Точно так же шарахнулись в сторону от места взрыва, полуволоком оттаскивая от него брата, и черепашки, но этого ниндзя уже не видел. Облако едкого дыма скрыло друг от друга вечных противников. Впрочем, именно здесь и сейчас Шредеру не было до них никакого дела.

* * *

— Господи, что же тут случилось? — Эйприл с ужасом осматривала руины базы, на которой совсем недавно прошла кровавая бойня, подавляя желание побыстрее отсюда сбежать. Останавливала только мысль, что это просто сенсационный репортаж.

На саму базу, конечно, репортеров не пустили, поэтому пришлось вести прямой эфир недалеко от обтянутой по периметру желтой ленты. Полицейским уже надоело разгонять зевак и остальных репортеров, поэтому они просто следили за тем, чтобы никто не проник за ограждение. Впечатлительный Вернон был бледен, как смерть, постоянно закатывая глаза, отчего казалось, что сейчас он потеряет сознание и завалится прямо на землю. К счастью девушки, этого не случилось.

Подробно рассказав о ситуации, Эйприл выхватила из оцепления молодого полицейского:

— Как вы прокомментируете ситуацию? Как преступники смогли разгромить военную базу? Кто это мог быть?

— Я не уполномочен рассказывать о происшедшем, — промямлил тот, — могу только сказать, что преступник был один, а кто это, мы сейчас выясняем. Да, он еще был в стальных доспехах.

«Шредер! — мелькнуло в голове у Эйприл. — Жажда власти совершенно помутила ему рассудок». Волна ненависти поднялась из глубины души, ведь убийца уничтожил стольких людей, да еще и покалечил одного из ее друзей. Девушка мысленно пожелала негодяю ужасной смерти, чтобы он больше никому не мог причинить вреда.

* * *

Шредер один сидел в своей комнате, того самого номера отеля, с которого все и началось, пустым взглядом созерцая стену. Воспоминания о свершенной — им, его собственными руками — бойне вновь и вновь вспыхивали в голове яркими, до безобразия реальными картинками. Тогда он не ощущал ничего, кроме жажды крови, снедавшей Звери, стремления к победе — любыми путями. Но теперь, насытившись, демон утих, его же самого сжигали тоска и боль. Во всем этом кошмаре не было смысла, и все же он свершился, навеки отпечатавшись в памяти, отравляя существование. То ли из-за безмерного эгоизма, то ли из-за перенесенных психических травм, Шредеру казалось, что он страдает гораздо сильнее и глубже, чем все убитые им жертвы вместе взятые. Он не мог спать, так как во сне снова видел происходящее; не мог есть, так как аппетит отсутствовал полностью. Пытаясь хоть как-то облегчить душевные терзания, Шредер начал пить. С алкоголем не становилось лучше — но другого выхода из своего внутреннего кошмара измазанный по локоть в чужой крови воин не знал.

Настало очередное похмельное утро. Протянув руку к журнальному столику в поисках стакана с водой, Саки обнаружил рядом с ним написанную незнакомым женским почерком записку:

«Спасибо, что спас меня.

Эта ночь была просто шикарной.

Хочу тебя увидеть еще раз.

Позвони мне».

А чуть ниже — номер телефона