Всё началось с Тревора (джен)

Лорд впал в безмолвную истерику, если бы мог, он топал бы ногами и визжал:

— Лучше к жаболюбу! Он хотя бы слюнявит, а не кусает и рвёт когтями! Я в Албании терпел рядом с собой вурдалака, который страдал постоянным недержанием и кишечными газами, свыкнусь и с поцелуями Лонгботтома, чтоб его бабке только с засохшим грифом, что к её шляпе приклеен, целоваться!

Гермиона, будто услышав его вопли, прижала резиновую жабу к груди и произнесла:

— Нет, извини, киса, но Невиллу эта жаба нужнее. Он совсем пал духом.

Внезапно где-то рядом раздались шаркающие звуки и стариковский кашель. Затем послышался голос завхоза Филча:

— Где ты там шляешься, девчонка?! Пол сам себя не вымоет! Если будешь небрежно выполнять работу, я сообщу профессору Снейпу, чтобы он назначил тебе ещё одну отработку!

Гермиона вздрогнула и суетливо стала озираться, не зная, куда пристроить резиновую жабу. Карманов на её одежде не было, но девочка нашла выход. Она достала волшебную палочку и отлевитировала игрушку к небольшой выемке в стене, довольно высоко от пола. Удостоверившись, что кошка туда не доберётся, девочка побежала выполнять задание завхоза.

Миссис Норрис, злобно фыркая, несколько раз попыталась допрыгнуть до вожделенной добычи, но напрасно. Громко и недовольно мяукнув напоследок, она удалилась в том же направлении, что и Грейнджер.

Лорд, оставшись один, постепенно успокаивался. Он не мог принять, что грязнокровка вновь спасла его от погибели. «Кому расскажи, ведь не поверят! Темнейшего мага уже дважды выручает из беды обычная ученица, отродье магглов!» Ему вновь пришла на ум одна из любимых фразочек Антонина Долохова. «Обожраться-не проснуться!» — заявил бы Волдеморт, если бы смог.

Он с тоской ждал возвращения грязнокровки, которая собиралась отнести резиновую жабу Лонгботтому, но та всё не шла. Она не пришла ни в этот вечер, ни на следующий день, ни позже. Похоже, Грейнджер забыла об обещании.

Лорд был даже рад такому повороту событий. В этой нише в стене, высоко над полом, он был в безопасности. Люди не обращали на него внимания, а мерзкая кошка не могла достать.

Миссис Норрис регулярно появлялась рядом с тем местом, где находилась игрушка, и отчаянно пыталась до неё добраться. К счастью для Лорда, эти попытки были тщетными. Устав, она убиралась восвояси, утробно фыркая от бессилия.

Для Волдеморта потянулись однообразные и скучные дни. Он теперь точно знал, что резиновые лягушки могут спать или впадать в забытье. Временами его сознание просто отключалось, и он был благодарен судьбе за это. Сутки напролёт сидеть на одном и том же месте, пребывая в полном рассудке, не имея возможности двигаться, было бы ещё мучительнее.

Лорд точно не представлял, сколько прошло времени с того момента, как сердобольная грязнокровка посадила его в эту нишу в стене. Окна располагались в стороне от той части коридора, которая была видна ему, и трудно было определить — день сейчас или вечер. Он мог ориентироваться лишь по группкам учеников, которые сновали мимо, не замечая обитателя ниши.

Иногда по коридору проходили преподаватели, но, по счастью, директор Дамблдор здесь не появлялся. Лорда даже в его резиновом состоянии передёргивало от мысли, что старый хитрый мозгокопатель неожиданно мог бы наткнуться на жабу. Кто знает, а вдруг бородатый хрыч сумел бы проникнуть в сознание безобидной игрушки. Что бы тогда случилось, представлять не хотелось. В эти минуты даже мысль о том, что он навечно застрял в проклятом коридоре, не так его угнетала.

За всеми этими переживаниями Волдеморт совсем забыл о тетрадке, что видел недавней ночью в руках девчонки, пока однажды под нишей, где он находился, не появились двое младшекурсников, в которых сразу узнались младшая Уизли и мелкий Малфой.

Дети, воровато озираясь, быстрым шагом шли по пустому коридору. Они остановились прямо напротив того места, где сидела жаба, ещё раз оглянулись и пристроились у противоположной стены, как раз напротив резиновой игрушки.

Усевшись на корточки рядом со стоящими там пустыми рыцарскими доспехами, ребята зачем-то достали перья, чернильницы и пергамент. «Не самое удобное место, чтобы делать домашнее задание…» — подумал про себя недоумевающий Лорд. Он с интересом уставился на школьников, которые наконец-то немного разбавили его скучное и однообразное существование.

— Давай быстрее, — быстро зашептал Малфой. — Надо успеть, пока все на ужине.

Джиневра Уизли уже вытаскивала из сумки потёртую кожаную тетрадь в чёрном переплёте. Если бы Лорд мог, он бы сейчас дико заорал и развеял в пыль дракклову девчонку. Как?! Как эта вещь попала в её цепкие и тщедушные ручки?! Кто посмел извлечь из тайника один из драгоценных крестражей?! Как тетрадь, в которой была заключена часть души Тёмного Лорда…

Внезапно Волдеморт понял: «ЛЮЦИУС!» Он отлично помнил, что тетрадь-крестраж была отдана на хранение старшему Малфою! Но что могло произойти? Лорд, пребывая в тихой истерике, судорожно пытался сообразить: «Мелкий засранец вытащил крестраж из тайника папаши-недотёпы? Но почему тогда тетрадь у Уизли? И как случилось, что часть души, заключённая в крестраж, явно не имеет сейчас никакой власти над этими двумя?»

Ответ на последний вопрос он узнал в следующую секунду. Драко, с интересом разглядывая заветную тетрадь, спросил:

— Кстати, мой медальон действует?

Девочка вытащила спрятанный под кофтой небольшой деревянный диск, висящий у неё на шее. Он был размером с галеон. В центре артефакта Лорд разглядел что-то блестящее, а по краям виднелись непонятные символы.

— Действует! Спасибо, Малфой. Этот придурок Том больше не пытается влезть в мои мозги, — ухмыльнулась Джиневра. — Права была мамочка, только поверишь мужику, и он сразу начнёт пытаться управлять тобой и постоянно в чём-нибудь наврать. Моего папу она уже так выдрессировала, что он при одном только виде маминой скалки выбалтывает всё, как будто выпил пузырёк Сыворотки правды.

С лица Малфоя сползла довольная усмешка. Он нахмурился и обиженно произнёс:

— Странно, но моя мама тоже так говорит, когда папа пытается куда-нибудь пойти вечером с дядей Северусом. То есть с профессором Снейпом. Она никогда им не верит, когда папа отвечает, что хочет просто прогуляться с другом по Косому переулку. А меня уже не раз предупреждала, что если я тоже буду обманывать свою жену, когда вырасту, то расскажет своей будущей невестке об одном заклинании. Мой папа после того, как мама прокляла его, месяц страдал и мучился, когда нужно было сходить в туалет по маленькому.

Драко содрогнулся, видимо, вспомнив своего отца, рыдающего в туалете.

«Я так и знал, что Люциус — рохля и подкаблучник! Про мужа Молли Прюэтт и так всё ясно, но этот павлин облезлый вечно корчил из себя крутого аристократа!» — мысленно скривился Волдеморт. Ярость душила его при одном только взгляде на крестраж, но выплеснуть её он не мог.

— Твоя мать — мудрая женщина, — заключила Джиневра. — Кстати, как тебе удалось выпросить у родителей такой дорогой артефакт против ментальных атак?

— Да просто пожаловался, что директор Дамблдор постоянно на меня внимательно смотрит, когда встречает, — ответил Драко. — Вот родители и без разговоров купили мне этот медальон и ещё такой же запасной.

Он показал ей точную копию диска.

Девочка довольно кивнула и открыла тетрадь-крестраж.

— Давай быстрее, что там тебе задано? — поторопила она Малфоя.

Тот, сопя, полез в сумку, вытащил свиток пергамента, развернул его и прочёл:

— На завтра по трансфигурации Маккошка задала эссе на два фута на тему: «Самые простые способы превращения из живого в неживое».

Уизли кивнула, обмакнула перо в чернильницу и что-то застрочила в тетради Лорда.

Волдеморт, наблюдающий эту странную сцену, терялся в догадках: что хотят эти два мелких недоноска от его крестража?

— Ну как? — нетерпеливо выдохнул Драко, пытаясь заглянуть в тетрадь.

-Том опять выпендривается и обещает нам скорую смерть, — ехидно хихикнула Джинни.

— Пригрози ему тем, что если не выдаст нам заданные способы трансфигурации, то отправится в Чёрное озеро русалок развлекать! — в тон подружке ухмыльнулся Малфой. — Там его тысячу лет никто не потревожит.

— Этим мы его вчера пугали. Я лучше напишу, что мы можем выбросить тетрадь в сортир Хагрида. Там его точно навечно похоронит! — оскалилась девчонка.

Её подельник прыснул от смеха и довольно закивал. Уизли опять что-то начала писать в тетради. Через пару минут она подвинула её к Малфою:

— Вот твоё задание, копируй. Великаньего навоза даже всякая нечисть боится.

Драко обрадованно вытащил волшебную палочку и с помощью копировального заклинания перенёс текст, написанный в тетради-крестраже, на чистый лист.

— Теперь моя очередь, — произнесла Джиневра, вытаскивая из сумки измятый клочок пергамента.

— По зельеварению эссе длиной в фут на тему: «Способы безопасного измельчения бубонтюбера», — прочла она и тут же бросилась писать на странице чёрной тетради. Через пару минут появившийся ответ был так же скопирован на отдельный свиток.

— Остальное сделаем после ужина, там же, где вчера, — заявила Уизли и принялась собираться. Малфой последовал её примеру.

— Интересно, что же этот Том такое? — задумчиво произнесла Джинни, закидывая сумку на плечо.

-А Мордред его знает! — ответил Драко. — Я побоялся выспрашивать у родителей, вдруг подозревать что начнут. Потом дядя Северус произведёт мне чистку мозгов, и тетрадь у нас отнимут. Тогда прощай, лафа, опять придётся горбатиться в библиотеке, как Грейнджер. Кстати, ты так и не вспомнила, откуда у тебя эта тетрадь появилась?

— Не-а, — мотнула головой Джиневра. — Я начала разбирать учебники и увидела там эту штуку. Драко… Спасибо тебе. Если бы не ты, эта фигня меня бы поработила, и тогда даже Мерлин бы не предсказал, где я могла очутиться.

— Должна будешь, Уизли, — самодовольно хмыкнул Малфой. — Пока этот Том делает за нас всю работу, я тоже не в накладе. Жаль, что про себя гадёныш ничего не рассказывает. Даже под страхом того, что мы можем каждый день подстилать листочки из тетрадки в лоток Миссис Норрис.

— Я уверена, что рано или поздно мы узнаем его тайну, — ухмыльнулась Джинни. — Давай, иди первый — я, чуть погодя, за тобой.

Малфой кивнул и зашагал по коридору. От внимательных глаз резиновой жабы не укрылось, что Джиневра как-то странно посмотрела ему вслед долгим, пристальным взглядом. Она не по годам хищно улыбнулась и тихо произнесла:

— Поттер, Поттер… Малфой ничем не хуже. Главное, воспитание правильное. А уж со свекровью я общий язык я найду. Клянусь, лет через семь я уже свалю из моего родного дурдома прямо в объятия замка Малфоев.

От такого нахальства и недетской расчётливости Лорд даже ненадолго забыл об ужасной судьбе своего крестража.

«И в кого только эта рыжая малявка такая удалась?! Уж точно не в папашу-простофилю или мамашу, которая ради школьной влюблённости сбежала от своих богатых и именитых родителей! — обескураженно подумал Волдеморт. — В таком случае мне даже мстить Люциусу не придется. Судьба ему уже готовит такую милую рыжую навозную бомбу. И эта бомба рванёт сразу, как в ней забушуют подростковые гормоны. Если не раньше…»

Оставшись один, он почувствовал, как злость и изумление, теснящиеся у него в душе, сменяются на панический ужас. Эти две мелкие заразы каким-то образом завладели крестражем и теперь… шантажируют часть его души, заключённую в треклятой тетради.

Это было не просто немыслимо, это было ужасающе унизительно! Хуже пришлось только тогда, когда старый долькогрыз Дамблдор нагло и без видимой причины отказал молодому Тому Реддлу, претендующему на должность преподавателя ЗОТИ в Хогвартсе.

Но в тот раз Лорд испытывал ярость, а сейчас им в большей степени владело дикое изумление. Как эти две букашки, которых и людьми-то ещё назвать нельзя, умудрились провернуть такое пусть с частью души, но всё же самого Тёмного Лорда?! Вместо захвата власти над какой-нибудь наивной малолеткой и последующего возрождения, слепок его души вынужден делать домашку за двух ленивых школяров?! Судьба жестоко посмеялась над Лордом, заточив в тело мерзкой жабы, но такое было уже слишком!

«Люциус, это тебе даром не пройдёт!» — возмутился Волдеморт, вспомнив про амулеты, которые сумел достать мелкий Малфой. Он был практически уверен, что и крестраж из отцовского дома умыкнул белобрысый сопляк. «За это обязательно ответит его папочка! Побрею налысо и посажу на кол!» — горячо пообещал себе Лорд.

К удивлению неожиданным образом примешивался и необъяснимый пока страх. Волдеморт толком не мог объяснить, что именно его пугает, но это ощущение сводило с ума. Противоречивые чувства просто разрывали несчастного изнутри. По странному стечению обстоятельств он был намертво заперт в неподвижном теле жабы, не имея никакой возможности хоть как-то проявить свои чувства, а уж тем более — действовать. Это бессилие больше всего выводило Лорда из себя. Ему оставалось только одно — смирённо ждать того, что будет дальше.

Долго мучиться неизвестностью не пришлось. Через несколько дней парочка малолетних укротителей крестражей вновь появилась в этом же коридоре. Джинни Уизли шла впереди, а за ней топал Драко Малфой, прижимая к груди толстую книгу. Они опять уселись на перевёрнутый старый ящик, как раз напротив жабы.

— Ну, что там у тебя? — нетерпеливо спросила Уизли.

— Я попросил родителей прислать мне книгу о тайнах Хогвартса. Сказал, что ничего не нашёл в библиотеке, — ответил Драко, протягивая ей свою ношу. — Вдруг там что-нибудь есть о таинственных духах, запертых в предметы? В тетради, например.

— С чего ты взял, что наша тетрадь — это одна из тайн школы? — наморщив лоб, промолвила Джинни, разглядывая обложку принесённой книги.

— «История Хогвартса. Подарочный вариант» — прочитала она. — Похожая книга точно у Гермионы есть. Я видела.

— А как же? Ты же только в школе заметила тетрадь среди учебников, — отозвался Малфой. — И всякие грязнокровки уж точно не смогут позволить себе потратить двадцать галеонов на книгу! Ты только посмотри, тут же дополненное издание с иллюстрациями!

— Тетрадь мне могли подбросить даже в поезде. И если ещё раз обзовёшь мою подругу, получишь этой книгой по башке! — отрезала Джинни.

— Не нарывайся, Уизли! Я наследник чистокровнейшего рода, а ты отродье предателей крови! Вот возьму и расскажу всё про тетрадь твоему декану! — яростно прошипел Малфой, вскочив на ноги. Но в следующую секунду надменное выражение на его лице сменилось удивлением. Вместо того чтобы начать извиняться, собеседница расхохоталась:

— Малфой, знаешь, на кого ты сейчас похож? На Локонса, когда он бахвалился своими подвигами.

— Слушай, а что произошло с этим придурком? На Слизерине никто так ничего толком и не знает, — быстро спросил Драко. Вероятно, любопытство победило в нём чувство попранной гордости.

Джинни довольно хмыкнула и снисходительно улыбнулась.

— Мне Рон всё рассказал. На урок у второкурсников Гриффиндора Локонс принёс клетку с пикси. Этот идиот выпустил синих тварей на свободу, а когда те принялись всё крушить, попытался загнать их обратно, но ничего не вышло. Пикси обездвижила Гермиона, пока остальные ученики и Локонс пытались спрятаться. А когда опасность миновала, он попытался наслать на студентов «Обливиэйт»! Чтобы никто не рассказал о его позоре! Представляешь, он, оказывается, мастерски владел эти заклинанием. Даже массово мог устроить стирание ненужных ему воспоминаний.

Слушая этот рассказ, Лорд в который уже раз злобно обругал Дамблдора: «Значит, я ему не угодил на роль учителя, а какой-то слабоумный рукожоп подошёл?! Что в голове у старого козла? Лимонные дольки?!»

Судя по всему, Драко Малфой был полностью солидарен с ним в этом вопросе.

— Это незаконно! Я всё отцу напишу! А если бы на уроке у Слизерина такое случилось?! — возмутился он.

— Никакого массового «Обливиэйта» не вышло, — недобро усмехнулась Джинни, -палочку этого кретина пикси выкинули в окно во время погрома. Он забрал инструмент у Рона и хотел воспользоваться им. Но палочка моего братца была сломана и держалась на соплях и скотче. Поэтому заклинание долбануло самого Локонса. Сейчас он в Мунго с повреждёнными мозгами и вряд ли скоро оттуда выберется.

— Не думал, что скажу это, Уизли, но я благодарен твоему недалёкому брату за то, что он умудрился сломать самую необходимую волшебнику вещь, — заявил Драко.

— Согласна с тобой, — ответила Джинни. — Теперь остается только гадать, кого пришлют взамен.

— Да кто угодно будет лучше него, — фыркнул Драко.

— Да уж. Хуже уж точно не придумаешь. Говорят, эта должность проклята Сам-знаешь-кем, — нахмурилась младшая Уизли.

— Это потому, что глупый старик директор не принял его на должность преподавателя ЗОТИ! Вот бы поучиться у такого преподавателя! — мечтательно заметил Малфой.