Мой. Часть 1. (джен)

— Не могу поверить, что вы решили просить об этом меня, — недоверчиво сказал Снейп, сверля взглядами стоящую рядом пару.

— Ты тоже не был первым в моем списке, — пробормотал Джеймс Поттер.

Северус фыркнул.

— Не сомневаюсь. О чем ты вообще думал? Твоя жена, вынашивающая моего ребенка? Как вообще вам пришла в голову подобная идея? Почему, скажите на милость, вы решили, что я соглашусь на эту авантюру?

— Именно поэтому мы тебя и выбрали, — тихо проговорила Лили, и Снейп нахмурился.

— Как обычно, говоришь загадками, Эванс, — хмуро усмехнулся он.

— Для заклинания Суррогейс нужен кровный родственник Джеймса, — невозмутимо продолжила Лили.

— И сейчас, после десяти лет вражды, Джеймс вспомнил, что я его кузен? — кисло спросил Северус. — Потрясающая самоуверенность. А что насчет прочих родственников? У нас их немало.

— Остальные когда-нибудь захотят иметь детей, — ответила Лили. — Они не отдадут нам на воспитание своего ребенка.

— А так ребенок будет только наш, — снова заговорил Джеймс. — Он или она никогда не будет знать тебя, никогда не узнает о твоем существовании. Мы никогда не увидимся больше.

— Предложение, похоже, выгодное, — протянул Снейп, — но напомните мне еще раз, чего ради я должен согласиться? Не ради денег — я от своих зелий получаю денег не меньше, чем вы от своих замечательных новых заклинаний. И уж точно не ради любви — я больше привязан к чердачному упырю в доме моей матери, чем к кому-нибудь из вас. — Он бросил презрительный взгляд на Лили, сидящую в кресле напротив. — И не ради удовлетворения похоти, поскольку вы говорите, что в самом процессе зачатия я участвовать не буду.

— Если не считать мастурбации, — насмешливо протянул Джеймс. — Хотя я уверен, что у тебя было достаточно практики.

Северус поджал губы и сделал вид, что задумался.

— Дай подумать, — произнес он. — Моя собственная рука или прикосновение грязнокровки? Хмм... трудный выбор.

Джеймс с проклятиями оттолкнулся от стены, которую подпирал.

— Я говорил, что это плохая идея, — резко сказал он. — Пошли отсюда.

— Подожди меня снаружи, Джеймс, — сказала Лили, не отводя взгляда от Снейпа.

— Да, Джеймс, — насмешливо сказал тот. — Подожди снаружи как хороший мальчик.

— Ты уверена?

Лили кивнула, и они дождались, пока шаги Поттера затихли в коридоре.

— Ну? — спросил Северус, скрестив руки и откинувшись на спинку кресла. — И что за магию ты используешь, чтобы вынудить меня согласиться на этот бред?

— Никакой магии, — ответила Лили, вставая с кресла и подходя к узкому окну, выходящему на улицу. — Все равно бы не помогло. Это должно быть сделано добровольно. — Она прищурилась. — Ты знаешь, о чем я.

— Я знаю вас обоих, — самодовольно ответил Снейп. — Это все попахивает Темными искусствами, с новым названием и другим отношением. Семя другого мужчины в твоем теле? Ни одна чистокровная ведьма не пошла бы на это!

— Семя другого мужчины, — задумчиво сказала Лили. — Твое семя. Жена Джеймса Поттера вынашивает ребенка Северуса Снейпа. — Ее слова звучали так мягко, что, несмотря на ее обещание не применять магии, Снейп ощутил, как волна возбуждения прокатилась по его телу, и его бросило в дрожь.

— Только представь, каково ему будет, — почти мечтательно продолжила Лили. — Жить, зная, что он даже не смог зачать своего собственного ребенка. Что из всех людей он должен был просить об этом именно тебя.

Северус стряхнул это наваждение и взглянул на нее почти с восхищением.

— Ты уверена, что Сортировочная шляпа отправила тебя в подходящий Дом? Тебе следовало быть в Слизерине.

Лили тихо рассмеялась, качая головой.

— Ты ведь так не думаешь на самом деле? — спросил он.

Она пожала плечами.

— Нет, — признала Лили. — Важно лишь то, во что веришь ты и как ты будешь ко всему этому относиться.

— Мило, — задумчиво протянул Снейп. — Но ты же не думаешь, что твой маленький спектакль переубедит меня?

Лили в ответ лишь молча улыбнулась.

* * *

Принесли ужин, но Гарри так крепко спал, что Северусу стало жаль его будить. К тому же, он не знал, что собирается сказать мальчику. Одно лишь решение вернуть то, от чего сам отказался много лет назад, еще не делало его отцом. И уж конечно это не означало, что он с легкостью сможет полюбить мальчика.

Он вообще не был уверен, что способен полюбить кого-нибудь.

Одно не вызывало сомнений: у него были какие-то чувства к этому мальчику, даже если это было только чувство обладания по отношению к своей собственности.

Гарри пошевелился и крепче прижал к себе Мерлина. Снейп снова присел рядом, развязал маленькие изношенные ботинки и отбросил их в сторону. Носки тоже были старыми, с дырой на пятке, и мужчина бросил их на пол, жалея, что не может спалить их дотла каким-нибудь заклинанием.

Он потеплее закутал мальчика в одеяло и долго смотрел на него. Затем разделся сам, лег рядом с сыном и погрузился в долгожданный сон.

* * *

Маленький пальчик легко прошелся по носу. Северус принадлежал к счастливчикам, способным сразу после пробуждения полностью осознавать все, что происходит вокруг них. Поэтому он не удивился, встретив пытливый взгляд зеленых глаз.

— Мы похожи? — спросил Гарри, словно продолжая начатый разговор.

— У нас волосы одинакового цвета, — подумав, сказал Снейп.

Мальчик попытался сначала рассмотреть свои волосы, затем протянул руку и дотронулся до отцовских прядей.

— Они чем-то намазаны, — сказал он, потирая указательный и большой пальцы друг о друга

— Я покрываю их специальным зельем, — объяснил мужчина, зевая и потягиваясь. — Иначе они торчат в разные стороны.

— Как у меня! — восхищенно воскликнул Гарри. — Тетя Петуния просто ненавидела это. — И тут он округлил глаза, поняв кое-что. — Вот когда я сделал волшебство, папа! Я вспомнил!

Услышав, как мальчик назвал его, Северус безжалостно подавил угрызения совести.

— Что за волшебство?

— Когда я должен был пойти в большую школу, — возбужденно начал Гарри, — вечером тетя Петуния состригла мне все волосы, потому что они были лохматые. — Уголки его губ опустились. — Это выглядело так ужасно... И я бы плакал и плакал, если бы не был большим мальчиком, — поспешно добавил он.

Снейп кивнул, показывая, что все понял.

— Но когда я утром проснулся, волосы снова выросли, папа. Как раньше! — Гарри самодовольно улыбнулся. — Это было волшебство, правда?

— Настоящее волшебство, — подтвердил мужчина.

Гарри перевернулся на спину и осмотрел комнату.

— Мы здесь будем жить?

— Нет, это просто комната на ночь. — Северус встал и снова потянулся. Он спал на удивление хорошо, учитывая, что жизнь его пошла наперекосяк, а на голову свалилась новая забота. Забота эта в настоящее время прыгала на кровати, а потом вдруг затихла.

— Ммм... Я писать хочу, — сказал Гарри, зажав ладошки между ног.

— За ширмой. — Снейп показал на богато украшенную ширму рядом с кроватью. — Гарри?

Малыш заглянул за ширму и испуганно произнес:

— Там нет туалета.

Северус протянул ему старый горшок с отбитыми краями. Гарри уставился на странный предмет, поправляя очки на носу.

— Ты уже не в мире магглов, Гарри, — терпеливо объяснял Снейп, вручая мальчику сосуд и подталкивая его за ширму.

Пока Гарри справлял свои нужды, Северус успел заклинанием разгладить складки на мантии и одеться.

— А что дальше? — крикнул малыш.

— Смотри, — терпеливо сказал Снейп, и мгновением позже Гарри, вскрикнув, выскочив из-за ширмы и замер, обхватив отца за ноги.

— Оно исчезло! — воскликнул он, взволнованно и слегка испуганно глядя на отца. — Даже не сливаясь!

— Волшебство — это не только размахивание палочками и вспышки заклинаний, Гарри. Чаще оно нужно, чтобы сделать нашу жизнь более удобной. А теперь иди вымой руки.

Чтобы добраться до фарфоровой чаши для умывания, Гарри пришлось вскарабкаться на стул. Взглянув на это, Снейп со вздохом взялся за мягкую мочалку и мыло.

— Что такое маггл? — спросил мальчик, пока его отец мыл ему уши и шею.

— Человек, не умеющий колдовать, — пояснил маг, прополаскивая мочалку и тщательно ее выжимая. — Знаешь, ты уже достаточно большой, чтобы умываться самому.

— Я смог бы, если бы здесь была нормальная раковина с краном, — возразил Гарри, отплевываясь от мочалки. — Я всегда сам моюсь.

— Оно и видно, — насмешливо отозвался Северус. — У тебя за ушами можно мандрагоры выращивать. — Он бросил мочалку в чашу и покачал головой. — Беленос, помоги мне, я становлюсь похожим на свою мать.

— А ты смешной, — улыбнулся порозовевший после умывания Гарри.

— Ты единственный, кто так думает, — отозвался его отец. — Ну вот, если ты такой самостоятельный, можешь надеть носки и ботинки, а я пока позабочусь о себе. — Он поднял руку, когда Гарри снова открыл рот. — Просто сделай, как я говорю, без всяких вопросов.

Гарри пожал плечами и, недолго думая, плюхнулся на пол и принялся натягивать носок. Снейп покачал головой. Он уже сейчас видел, что не годится для всего этого.

Перед тем, как покинуть комнату, он внимательно оглядел мальчика и пришел к выводу, что следует как можно скорее купить ему подходящую одежду. Его нынешняя не только не соответствовала погоде, но и была ему слишком велика. А его волосы...

— Погоди немного. — Снейп взмахнул палочкой, и волосы мальчика немного пригладились, закрывая лоб и пряча шрам. Он посмотрел на широко распахнутые глаза сына и с помощью другого заклинания слегка уменьшил его громоздкие очки. Как ни странно, при этом коричневая черепаховая оправа стала черной и круглой.

Как у Джеймса Поттера.

Гарри моргнул и снова улыбнулся.

— А можно мне тоже такую штуку?

— Это волшебная палочка, — растерянно пробормотал Снейп. Он решил было еще раз изменить форму оправы, но потом пожал плечами. Что изменится от этого? Мальчик был немного похож на Джеймса, а также на Лили и на него самого. В конце концов, почему он не должен на них походить? Все же они трое были его родителями.

— Куда мы идем? — доверчиво спросил Гарри, когда они спускались по старым деревянным ступеням.

— Сначала позавтракаем, а потом пойдем в замок.

— Замок? — взволнованно воскликнул мальчик, забираясь на стул и опираясь локтями о стол. — Настоящий замок?

Северус кивнул и заказал им завтрак у стойки, затем сел с ним рядом.

— Убери локти со стола, — приказал он, и Гарри опустился на стул со счастливой улыбкой на лице.

— Настоящий замок. Дадли никогда не поверит.

— Ему и не придется, — коротко ответил Снейп.

— Что? — Гарри растерянно нахмурился.

— Надо говорить «прошу прощения», а не «что».

— Прошу прощения, — послушно повторил мальчик.

— Так намного лучше. Я просто хотел сказать, что твой кузен не услышит от тебя о замке. Ты не увидишь больше ни его, ни кого-либо еще из этих магглов.

Пока Гарри обдумывал услышанное, мадам Росмерта принесла ему попить и взъерошила его волосы. Малыш обхватил кружку двумя руками и понюхал принесенный напиток. Потом отпил маленький глоточек и улыбнулся.

— Очень вкусно.

Снейп отпил из своей кружки и согласно кивнул.

— Значит, мне не придется больше встречаться с дядей Верноном или тетей Петунией?

— Нет.

— А как же школа? Я должен вернуться в понедельник.

— Мы найдем для тебя другой способ обучения.

Или это сделает Дамблдор. Старый интриган не даст им прохода, только не сейчас, когда снова умудрился заставить всех плясать под свою дудку. Хотя мысль, что старый мошенник скоро и сам столкнется со всеми этими неразрешимыми вопросами, существенно подняла Северусу настроение.

— Так мне не надо больше ходить в школу? Здорово.

Снейп вопросительно приподнял бровь.

— Тебе не нравится твоя школа? — Похоже, у них все же было что-то общее.

Гарри наморщил лоб, его рот был перепачкан тыквенным соком.

— Мне нравилось учить что-то новое, — признал он. — Миссис Тейлор сказала, что я хорошо читаю, особенно когда мне купили очки и я начал хорошо видеть. Но у меня не было друзей, и вообще...

У них обоих хватало мрачных воспоминаний. Глаза Гарри потемнели, и Северус с трудом сдержал желание успокаивающе дотронуться до мальчика. Он привык скрывать свои чувства, и Гарри тоже придется научиться этому. Судя по тому, что этот ребенок не привык к проявлениям любви, это будет не так уж трудно сделать.

О чем только думал Дамблдор? Поттер и Эванс, должно быть, в гробу переворачиваются при мысли, что такой человек, как он, будет воспитывать их обожаемое чадо — и это неудивительно. Он довольно сдержан на эмоции, и в прошлом часто поступал не лучшим образом. А теперь от него осталась лишь тень, и дни тянулись унылой чередой.

Но он — это все, что осталось у Гарри.

Принесли завтрак, и Гарри жадно принялся за еду, накалывая сосиски на вилку и заглатывая их, почти не жуя. Снейп никогда прежде не встречал таких ужасных манер, но мальчика воспитывали магглы, так чего еще следовало ожидать?

«Есть только два места на земле, где мальчик может быть в безопасности. Со своей тетей или здесь, в Хогвартсе».

* * *

Когда они вышли на улицу, Снейпу опять пришлось нести мальчика на руках: на земле лежал снег, и ноги мальчика в прохудившейся обуви мгновенно бы промокли. Кроме того, у него не было мантии, поэтому по пути они зашли в магазин «Мантии на все случаи». Гарри послушно замер, пока швея обмеряла его с головы до ног, по-прежнему крепко сжимая одной рукой куклу.

— Можно на моей мантии тоже будут звезды и Луна? — шепотом спросил он у отца, пока швея перебирала вешалки с одеждой.

— Не сегодня, — решительно возразил Снейп, пересчитывая монеты в кошельке. Похоже, одежда для постоянно растущего ребенка будет дорогим удовольствием.

— Почему?

— Потому что я так сказал.

Гарри задумался на минуту.

— Ладно, — согласился он вежливо.

Северус отметил себе это на будущее.

После мантии настал черед ботинок, и тут проблем с размером не возникло. Сапожник так искусно работал с кожей, что мог заставить ее расти и принимать форму ноги, для которой делалась обувь. Гарри хихикал, зарывшись лицом в шляпу волшебной куклы, пока мягкая кожа застывала вокруг его маленькой ножки.

— Щекотно! — протестовал он, и седой сапожник посмеивался и нежно поглаживал кожу.

— Ага, точно, — согласился сапожник, — но твой папочка обрадуется, когда узнает, что ботинки будут расти вместе с тобой весь следующий год. Это вам пригодится.

— Очень хорошо, — кисло сказал Снейп, протягивая золото и пересчитывая полученную сдачу — несколько жалких бронзовых монеток.

— Они вам нужны? — брезгливо спросил сапожник, отстранив от себя старые протертые ботинки Гарри, держа их за кончики истершихся шнурков.

Снейп хладнокровно изучил омерзительные предметы.

— Сожгите их, — приказал он, и мастер с жаром закивал головой.

— Теперь я вправду волшебник, — сказал Гарри, выйдя на улицу. Он покружился, и мантия обвилась вокруг ног. — А можно мне такую же остроконечную шляпу?

— Не сейчас, — ответил Снейп, бросив взгляд на солнце. — Нам пора в замок. Там кое-кто ждет встречи с тобой.

— Правда? — Гарри бежал вприпрыжку сбоку. Они покинули деревню и начали спускаться по хорошо утоптанной дороге к замку. — А они мне понравятся?

— Он. Вероятно. Обычно людям он нравится.

За одним из поворотов внезапно показался Хогвартс, Школа Чародейства и Волшебства: его высокие башни, необычные мосты и аллеи, множество сверкающих на солнце старинных окон, шпили из золота и серебра.

— Ух ты, — воскликнул Гарри, замерев на месте. — Настоящий, взаправдашний замок. — Он долгое время пристально вглядывался в открывшуюся величественную картину. — Он очень большой, — сказал мальчик, и его голос затих.

— Пойдем, Гарри, — нетерпеливо бросил ему профессор.

Мальчик посмотрел на него широко распахнутыми глазами и сделал шаг навстречу.

— Он выглядит как замок с привидениями, — прошептал он, и, крепко ухватившись за подол отцовской мантии, испуганно посмотрел на отца. — Правда, папа?

Снейп взглянул на возвышающийся перед ними замок и про себя согласился с сыном.

— Немного. — Он наклонился к малышу, заглядывая ему в глаза. — Но здесь тебе нечего бояться, Гарри. Ты волшебник, а этот замок — дом для волшебников. Он приветствует тебя и будет тебя оберегать.

Маленькие пальчики все еще сжимали его мантию.

— Но ты тоже там будешь, да, папа?

Мужчина кивнул не задумываясь. Вновь выпрямившись, он протянул руку, и Гарри с благодарностью ухватился за нее, крепко стиснув пальцы.

— А как называется замок?

— Хогвартс, — ответил ему отец.

— Смешное название.

— Забавное.

* * *

Дамблдор ждал их у подножья вращающейся лестницы, ведущей в кабинет директора. Он взглянул на мальчика с добродушной улыбкой.

— Здравствуй, Гарри, — сказал он радостно. — Я профессор Дамблдор.

— Перфессор... — Гарри попытался ответить.

— Почти. — Дамблдор подмигнул мальчику, и тот подергал отца за руку, пока Снейп не понял, что должен наклониться к сыну.

— Он Мерлин? — громко прошептал Гарри.

Дамблдор тихо рассмеялся.

— Нет, Гарри, нет! Я выгляжу намного лучше Мерлина! — Он наклонился к мальчику и прошептал по секрету: — И я намного выше.

Гарри улыбнулся и, спрятавшись за Мерлином, захихикал.

— Должен сказать, мне нравится твой Мерлин, Гарри. — Старый волшебник кивнул на куклу в руке мальчика. — Подарок на рождество? — подмигнул он стоящему с каменным лицом Северусу, когда мальчик восхищенно закивал в сторону отца. — Итак, молодой человек, скажи мне, какие сладости ты любишь? Что вкуснее всего на свете?

Гарри наморщил одну бровь, раздумывая.

— Я пробовал однажды сладкую вату, — доверчиво сказал мальчик. — На школьном празднике. Мой учитель купил ее для меня.

— Она была розовой? — спросил Дамблдор восхищенно.

Гарри кивнул.

Дамблдор кивнул через плечо на нахмуренную горгулью у входа в директорские комнаты.

— Расскажешь моему каменному другу, какие у тебя любимые сладости?

Гарри взглянут на Снейпа, прося разрешения, и его отец наклонил голову, соглашаясь.

— Сладкая вата! — смело произнес Гарри, и статуя со скрипом отодвинулась в сторону, открывая лестницу позади себя.

— Очень хорошо, Гарри! — воскликнул Дамблдор. Он взял Гарри за руку и указал на лестницу. — Запрыгивай на нее, это поездка, от которой я никогда не устаю!

Хихикнув, Гарри шагнул на каменные ступени и тут же ухватился двумя руками за своих спутников, поскольку лестница дрогнула и стала вращаться, поднимаясь вверх.

— Это тоже волшебство, — прошептал он, затаив дыхание.

— Здравствуй, молодой человек! — сказала ведьма на картине, а когда они вошли в круглую комнату, их приветствовал целый хор голосов.

— Здравствуйте, — отозвался Гарри. — Папа, со мной картины разговаривают!

— Тогда будь с ними повежливей, — откликнулся Снейп.

— Посмотри, Гарри, — сказал Дамблдор. — Я уверен, что ты не видел раньше таких кубиков.

На невысоком столике были рассыпаны яркие разноцветные кубики, тихо и неподвижно лежащие в лучах утреннего солнца.

— У нас были кубики в детском саду, — сказал Гарри, отпустив руку отца и подойдя ближе. С легким хлопком один из кубиков запрыгнул на другой, и за ними последовал третий. Внезапно у кубиков выросли труба и колеса, и они стали поездом, с пыхтением двигающимся вокруг стола. — В моем саду они такого не делали! — воскликнул Гарри.

Дамблдор опустился за стол и улыбнулся ребенку, который с благоговением перебирал разноцветные кубики.

— Он храбрый мальчик, — отметил директор, и портреты за его спиной одобрительно закивали. Дамблдор взглянул на Снейпа. — Ты изменил свое решение и решил оставить Гарри у себя?

— Вы счастливы? — бросил Снейп обвиняюще. — Все произошло по-вашему, не так ли?

— Северус, я никогда не пойму, почему ты постоянно делаешь из меня кого-то вроде Макиавелли? Особенно когда нет сомнений, что, по меньшей мере, физически Гарри было лучше с родней матери. То, что ты забрал его, создало для меня множество проблем.

— Тем не менее, вы знали, что я заберу его, не так ли?

— Ты имеешь в виду, знал, даже несмотря на твой решительный отказ участвовать в жизни ребенка? — глаза Дамблдора раздражающе замерцали. — Да, признаться, я очень надеялся, что ты так и сделаешь.

Северус внезапно почувствовал, как усталость навалилась на него, и опустился в одно из мягких кресел.

— Но почему? — тихо спросил он.

— Потому что пришло время. Скрепя сердце я оставил мальчика с этими безответственными людьми, Северус. — Дамблдор вздохнул, его глаза потускнели, когда он перевел взгляд на Гарри. «Поганки... близнецы... лягушки...» — бормотал тот, играя с деревянными кубиками.

— Тогда почему вы так поступили? — настойчиво потребовал ответа отец мальчика. — Я знаю, что у вас очень много дел и все они очень важны, но разве вы не могли взять мальчика себе? Любая жизнь, которую вы могли бы дать ему, была бы лучше той, что была у него в том месте.

Дамблдор снова вздохнул, рассматривая свои длинные тонкие пальцы.

— Северус, тебе никогда не приходило в голову удивиться тому, что именно я распоряжался судьбой мальчика в те первые часы после смерти его родителей?

Снейп нахмурился. Он на самом деле не задумывался об этом.

— Ну, его крестный был под подозрением, Пожиратели смерти еще бродили вокруг... Кто же еще?

Дамблдор издал короткий смешок.

— Да мало ли кто, на самом деле. Даже как кузен Джеймса, ты, Северус, имел больше прав на мальчика, чем я. И пока ты размышляешь, подумай о других кузенах Джеймса.

Снейп нахмурился, признавая, что разветвленность генеалогических деревьев волшебных семейств имеет и отрицательные стороны.

— Поэтому я и забрал его тогда среди всеобщей растерянности. Я создал тогда самые замысловатые и сложные чары за всю свою жизнь, чары, основанные на материнской любви и древней магии крови. И я спрятал мальчика ото всех на пять лет.

Старый волшебник встретил пристальный взгляд молодого мужчины.

— Тебе не приходило в голову, что на самом деле я спрятал мальчика не от Пожирателей смерти?

— Вы имеете в виду меня? — ошеломленно спросил Северус. — Вы все еще подозревали меня?

Дамблдор протестующе замахал рукой.

— Никогда, мой мальчик, с тех пор, как ты пришел ко мне в первый раз. Никогда.

Стеснение в груди уменьшилось, и Снейп с облегчением вздохнул. Похоже, мнение старика все-таки очень много для него значило.

— Тогда кого... — начал он, но потом мотнул головой. — Ну конечно. Вы говорили о Министре.

Директор наклонил голову.

— У них ушло несколько дней, чтобы разобраться в ситуации, и тогда я оказался атакован совами, требующими передать мальчика Министерству.

— Но зачем он им был нужен?

— По наихудшей причине из всех возможных, — сказал Дамблдор мудро. — Политика. Ты помнишь то время, Северус. Хаос и террор в течение многих лет, и внезапно все прекратилось! Министерству нужно было многое изменить. Даже после того как они провели масштабную чистку среди сотрудников, даже после того как начались многочисленные аресты и судебные разбирательства. Им был нужен символ, кумир. Герой.

Снейп вздрогнул от мысли о маленьком ребенке, попавшем под опеку бездушных бюрократов. Известно, что многие из них были на стороне Темного Лорда и поспешили вернуться обратно после его падения. Насколько безопасно было бы Гарри с ними?

— Его бы убили в первые же недели, — тяжело вздохнул Дамблдор.

— Итак, вы оберегали его от этих людей все это время. Давление на вас, скорее всего, было просто чудовищным, — Снейп нахмурился. — Но что изменилось? Что помешает им попытаться заполучить Гарри сейчас?

— Ничто не помешает, если он будет под моей опекой. Но сейчас у мальчика есть ты, и простейшие чары отцовства докажут твои права на него.

Снейп откинулся на спинку кресла, принимая все это.

— Я думаю, вы похожи на паука, — сказал он задумчиво. — Сидя в своей паутине, вы один знаете абсолютно обо всем, что происходит, наблюдая, как простые смертные барахтаются в ваших сетях.

Дамблдор радостно улыбнулся.

— Конечно, мне нравятся пауки, — по секрету сообщил директор. — Теперь о твоем будущем.

— Это все тоже спланировано? — кисло спросил Снейп, чувствуя липкую паутину вокруг себя.

— У меня есть несколько предложений. Мадам Брайт, ты помнишь ее?

— Отчетливо. Я развил в себе любовь к зельям именно назло ей, а не благодаря, — Снейп презрительно фыркнул.

— Так странно слышать от тебя про любовь, Северус.

Снейп фыркнул.

— В любом случае, она уже несколько лет просит об отставке, но мне удалось убедить её подождать ещё немного.

— Подождать чего? — в голосе слышалась растущая подозрительность.

— Лучшего кандидата.

Снейп недоверчиво тряхнул головой.

— Вы хотите, чтобы я стал Мастером зелий Хогвартса?

Дамблдор радостно улыбнулся.

— Вы шутите? Я ненавидел эту школу! Конечно, я не могу назвать семь лет, проведенных здесь, самыми плохими — у меня были и другие весьма неприятные времена — но уж точно они не были самыми счастливыми.

— Ты был тогда ребенком, мой мальчик. Подумай, насколько все будет по-другому — вернуться сюда в качестве профессора.

— Но я ничего не знаю о преподавании, — запротестовал Снейп. — И не люблю детей. — Он махнул рукой в сторону пятилетнего малыша, который, лежа на небольшом коврике, двигал гудящую машинку из кубиков по спиральному узору. — Я и собственного-то ребенка не люблю.

Дамблдор рассмеялся, словно Снейп сказал что-то ужасно остроумное, и молодой волшебник раздраженно откинулся на спинку кресла.

— Ты сможешь до конца года понаблюдать за методами преподавания мадам Брайт, Северус. Я уверен, она будет рада передавать тебе планы уроков и учебный план, пока ты не выработаешь собственные.

— Но моя работа... — упрямо продолжал Снейп. — Мои зелья пользуются спросом и не оставляют мне времени на что-то другое.

— Я слышал о твоей впечатляющей работе над антиликантропным зельем, — отметил Дамблдор, и Снейп старательно пытался не обращать внимания на удовольствие от слов директора. Его достижения были его собственными, и он старался прежде всего для себя, а не для других.

— Я наткнулся на решение этой проблемы случайно, — пробормотал Снейп.

— Не важно, ты прав, это очень важные исследования. Конечно, тебе следует продолжать их. Просто подумай о моем предложении, — лукаво сказал старый волшебник. — В Хогвартсе есть кое-что из самого лучшего оборудования. Доступ к приборам и ингредиентам...

Снейп раздумывал над этим, пока Дамблдор молчал, невинно поглядывая на потолок через свои невозможные очки.

— Уверен, можно распорядиться подготовить для твоих нужд лабораторию, — мягко произнес директор, и впервые Снейп ощутил укол соблазна. Он с нежностью вспоминал оборудование Хогвартса, все самые действительно счастливые воспоминания о школе относились к старшим курсам, когда он часами пропадал в выделенной ему лаборатории, работая над более продвинутыми зельями. Он получил самую высокую оценку за Т.Р.И.Т.О.Н. по зельям среди всех студентов Хогвартса за последние 300 лет.

Дамблдор продолжил настаивать на выгодности предложения.

— У меня есть на примете прекрасные комнаты для вас обоих, Северус. Кроме того, могу обещать домовых эльфов для обслуживания, несложное учебное расписание, особенно на следующее полугодие, и свободу в подземельях.

— А Гарри? — Северус уже понял, что его уговорили, но желал, чтобы директор поуговаривал его еще. — Пока он слишком мал, чтобы учиться в Хогвартсе, а отдавать его в любую другую школу слишком опасно.

— Все в свое время, Северус, все в свое время.

Гарри подошел и прислонился к колену отца, и Северус автоматически поправил выбившуюся из-за пояса потертую рубашонку.

Дамблдор радостно потер ладони.

— Все складывается просто замечательно!