Мой. Часть 1. (джен)

— Не знаю, как вас и благодарить, — сказал молодой отец, сжимая в руках флакон с серебристым веществом.

— Вашего золота вполне достаточно, — нарочито грубо ответил Снейп. Он, конечно, был вынужден общаться с клиентами, заказывающими у него самые сложные зелья, но уж никак не собирался быть с ними дружелюбным. Меньше всего Северусу нужна была фамильярность навязывающих свою дружбу волшебников и ведьм.

Но молодой мужчина не услышал его, он поднял флакон повыше, сквозь толстое стекло любуясь, как зелье переливается на свету.

— И так тяжело наблюдать за ее трансформацией, — прошептал он, — но для матери особенно больно видеть, как на одну ночь в месяц наша девочка превращается в рычащее чудовище. С этим зельем все по-другому.

Снейп пересчитал монеты и с раздражением кинул их в сейф. Почему все эти люди уверены, что его интересует их жизнь?

— Невыносимо смотреть, как страдает твой ребенок, — пробормотал мужчина, потом взял себя в руки и выпрямился. — Чтобы помочь ей, я готов на что угодно.

Снейп почувствовал, как при этих словах что-то сжалось груди — он в первый раз обратил внимание на потрепанные манжеты на мантии молодого отца. Зелье, которое он изобрел для оборотней, было дороже всех остальных его снадобий, но Северус никогда раньше не задумывался, как непросто такой молодой паре раз за разом позволять себе подобные траты.

Поддавшись импульсу, Снейп достал еще два флакона.

— Его нельзя хранить дольше трех месяцев, — небрежно сказал он. — Обычно я не храню зелья, которые портятся так быстро. Я добавлю это к вашему заказу.

Опасаясь, что передумает, он поспешно вложил бутылочки в руку мужчины. Тот поднял на зельевара изумленный взгляд.

— С…спасибо, — запинаясь от волнения, произнес молодой отец. — Я так вам благодарен.

— Не надо меня благодарить, — жесткий взгляд Снейпа заставил мужчину замолчать.

Северус выпроводил молодого волшебника из дома и, захлопнув за ним дверь, яростным жестом установил защитные заклинания. Потом, выглянув в окно, вспомнил, что полнолуние уже завтра.

В ту ночь над мрачным домом в Сюррее тоже светила полная луна.

Значит, прошел уже месяц с тех пор, как он впервые увидел мальчика.

И вот он здесь, бродит как лунатик, проявляет заботу к абсолютно чужим людям и — Беленоса[1] ради! — бессмысленно теряет свою прибыль!

Невыносимо смотреть, как страдает твой ребенок…

О, да. Намного проще, если ты можешь уйти прочь и не видеть этого. Снейп усмехнулся собственной сентиментальности.

Месяц.

С тех пор он каждую ночь размышлял. Остался ли Гарри в той комнате, или магглы посмели отправить его обратно в чулан, к паукам? Сохраняются ли новые чары, наложенные на куклу? Получает ли кузен Гарри по рукам каждый раз, когда пытается прикоснуться к ней?

«Это тебя не касается, — напомнил он себе. — Это не касалось тебя пять лет назад, и с тех пор ничего не изменилось».

Как там Гарри?

Снейп жалел, что не оставил у себя подольше эту чертову мантию-невидимку. Просто чтобы иметь возможность проверить, что происходит в том доме. Он терпеть не мог бросать любое дело на полпути, таков уж характер. Именно это качество помогло ему стать превосходным Мастером зелий.

В окно кто-то поскребся, и послышалось недовольное совиное уханье. Мужчина повернул голову — по стеклу била клювом птица, в лапах у неё был сверток. Северус угостил сову дохлой мышью и с любопытством развернул посылку. Он получал заказы по почте, но посылки — никогда. Спустя мгновение, когда тонкая ткань выскользнула из его рук на стол, он разразился проклятиями.

«Я подумал, что ты можешь захотеть передать это Гарри, когда придет время, — было написано в записке почерком Дамблдора. — Я хранил ее именно для него».

— Назойливый старый дурень, — буркнул Снейп, но все же положил мантию в карман.

* * *

И снова был вечер. По всей улице мерцали огоньки, из близлежащих домов плыли ароматы ужина, по улицам городка катили машины и гуляли магглы. В отличие от Хогвартса, снега здесь не было; улицы блестели после холодного зимнего дождя, в воздухе висела промозглая дымка.

В этот раз Снейп сразу поднялся по лестнице, ступая мягко и бесшумно, словно кошка. Оказавшись наверху, он услышал детские голоса.

— Папа сказал, что сожжет ее, — Дадли, подбоченясь, презрительно ухмылялся. Гарри стоял на пороге, крепко прижимая куклу к груди.

— Он бы давно уже это сделал, если бы мог дотронуться до нее, — резко ответил мальчик. — Мерлин — волшебник, Дадли. Никто кроме меня не может прикоснуться к нему. Вот так!

— Я скажу маме про тебя, — возмущенно пропыхтел Дадли. — Она сказала, что вымоет тебе рот с мылом, если ты снова заговоришь про волшебство.

Подбородок Гарри задрожал, но мальчик сдержался.

— Она этого не сделает, — произнес он дрожащим голосом. — Она знает, что мой папа следит за ней. Он не позволит ей обижать меня, и скоро он придет и заберет меня отсюда.

Снейп с трудом сдержал проклятье. Вот к чему привело его вмешательство. Он дал мальчику ложную надежду, мечту о давно погибшем отце.

Дадли насмешливо фыркнул.

— Лучше бы ты верил в Санту, — сказал он. — Твой мертвый отец разбился на машине, папа мне рассказывал об этом. Он не вернется. Тебя нам подбросили. И я сейчас все расскажу про тебя!

С этими словами он сбежал по лестнице, вопя что-то своим визгливым голосом.

Гарри засопел и уткнулся носом в мягкую шляпу куклы.

— Все хорошо, Мерлин, — прошептал он, — тебя она не обидит, мой папа позаботится об этом. Скоро он придет и заберет нас с тобой отсюда, вот увидишь.

— Обязательно надо было сюда возвращаться, да, Северус? — прошептал мужчина еле слышно, когда маленький мальчик устало поплелся в холодную комнату и залез на узкую кровать. Слишком большая рубашка сползла с худого плечика. — Ты не мог просто оставить все как есть. И теперь собираешься стоять здесь и смотреть, как эта тощая маггловская сука поднимет руку на ребенка-волшебника? Чей бы он ни был?

Снейп в ярости пнул ногой дверной косяк и превратил вазу с цветами в зловонные сорняки, даже не прикасаясь к палочке. Кого он обманывает? Не имеет значения, насколько слаба связь между ним и этим мальчиком, он не может просто стоять здесь, пока какая-то маггла будет наказывать юного волшебника просто за слово «волшебство».

При взгляде на поникшие плечики в голове мага забрезжил план, и его плохое настроение начало таять. По словам Дамблдора, есть только два безопасных места для героя Гарри Поттера. Если мальчик не может больше оставаться здесь, тогда единственный вариант — это Хогвартс.

Дамблдор будет вынужден сделать то, что должен был сделать пять лет назад, и сам вырастит ребенка.

— Оставить его у магглов, подумать только — с отвращением прошептал Северус, входя в комнату и захлопывая за собой дверь. Замок щелкнул. Гарри оглянулся и, щурясь в тусклом свете, посмотрел на закрывшуюся дверь.

Мужчина отпустил скользкую ткань, и она с легким шелестом упала к его ногам.

Гарри не стал кричать, только распахнул широко глаза, а его рот изумленно открылся.

— Мерлин? — прошептал он.

— Ничего подобного, — ответил Снейп, зажигая свет на конце палочке и освещая комнату. Гарри отодвинулся, разглядывая незнакомца в ярком свете.

— Ты волшебник, — выдохнул мальчик.

— Да, — коротко подтвердил Снейп, желая поскорее покончить с этим. — И ты тоже.

Он сомневался, услышал ли его Поттер — глаза за стеклами очков были широко распахнуты, уголки рта нерешительно поползли вверх.

— Ты мой отец? — спросил он, затаив дыхание, и Снейп уже открыл было рот, чтобы поправить его. Ну конечно, он не был мальчику отцом, только не в этом смысле. Отдать свое семя, произнести заклинание и уйти прочь — все это не может сделать человека отцом. Джеймс Поттер, несмотря на все свои грехи, и был отцом этого мальчика, но он мертв.

— Я знал, что ты придешь, — прошептал Гарри, лицо его озарилось радостью, зеленые глаза засверкали, слишком бледная кожа порозовела. — Я знал, что ты придешь за мной!

Так что согласиться оказалось намного проще. Оставить все объяснения на потом, забрать мальчика от этих магглов, передать его Дамблдору и снова уйти прочь, вернув себе свою собственную жизнь.

— Да, — сказал он, впервые признавая это вслух. — Я твой отец.

— Ты… — начал Гарри с надеждой в глазах. — Ты пришел забрать меня отсюда?

— А ты хочешь уйти отсюда? — осторожно спросил Снейп. В конце концов, мальчика вырастили эти магглы, они были единственными родителями, которых он знал.

— Да, — сказал Гарри раньше, чем мужчина успел закончить вопрос. Он спрыгнул с кровати и шагнул вперед, поднимая голову. — Да, пожалуйста, — добавил он поспешно.

Северус кивнул, еще больше уверившись, что совершает ошибку, но все зашло слишком далеко и исправить уже ничего нельзя.

Кроме того, он хотел увидеть лицо Дамблдора, когда придет и посадит мальчишку ему на стол.

Гарри продолжал выжидающе стоять рядом, и Снейп вздохнул. Несомненно, теперь мальчик ожидает заботы, держания за руки, объятий и прочей ерунды. Лучше всего будет сразу же развеять это заблуждение.

— Послушай, — начал он, взмахнув рукой.

Гарри отшатнулся, и Снейп нахмурился. Одно дело — сохранять дистанцию, и совсем другое — когда ребенок вздрагивает от любого резкого движения. Северус медленно протянул мальчику одну руку, затем так же медленно поднял другую.

— Гарри, — тихо сказал он, давая понять, что следует подойти поближе.

Тот некоторое время внимательно его рассматривал, крепко сжимая куклу в левой руке. Затем, решившись, шагнул ближе и послушно протянул руки.

Снейп поднял Гарри, удивившись, как мало тот весил, и немного растерялся, не представляя, как же вести себя дальше. Неожиданно он осознал, что никогда раньше не держал ребенка на руках и не имеет представления, как надо это делать. Похоже, Гарри был в подобном замешательстве, поскольку висел в руках отца безвольной марионеткой.

Но вот тоненькие ручки обвились вокруг шеи, инстинкт заставил мальчика прижаться к отцу, обхватив его ногами и найдя наиболее удобное положение.

Это было такое странное ощущение.

Это было похоже… на волшебство.

Это чувство возникало везде, где соприкасались их тела. Ощущение легкого хрупкого тельца на руках передавалось, казалось, прямо в душу, заставляя сжиматься сердце.

Видимо, Гарри испытывал нечто похожее, потому что он со вздохом, как будто у куклы обрезали держащие ее ниточки, положил голову на плечо отца.

— Папочка, — прошептал он, тепло и влажно сопя Снейпу куда-то в шею.

Руки мужчины сами собой обхватили мальчика еще сильнее: это удивительное волшебство текло сквозь него, словно кровь по венам, словно живительная сила. Северус вдохнул запах ребенка, и одно лишь слово стучало в его голове.

«Мой».

* * *

Снейп не стал спрашивать Гарри, хочет ли тот забрать что-нибудь с собой. Ничего здесь не было дорого мальчику, кроме куклы, которую он крепко прижимал к груди. Отцовского подарка.

«Моего подарка», — с гордостью подумал Снейп.

Больше всего он хотел уйти отсюда и никогда не видеть эту отвратительную маленькую хибару. Как мог Дамблдор приговорить ребенка к такой жизни? Это возмутительно. Как можно было отправить в это отвратительное место его частицу, его плоть и кровь?

«Это вина Джеймса Поттера, — внезапно пришла мысль. — Я доверил тебе свое семя, каким бы безрассудством это ни было в то время. И посмотри, как ты позаботился о нем!»

Раздался стук в дверь, но Снейпу даже не понадобилось взмахивать палочкой, чтобы заглушить его. Беспалочковой магией он пользовался нечасто, обычно лишь во время работы над зельями. Тогда он вкладывал всего себя в любимую работу, и ничем не сдерживаемая природная магия выплескивалась из него, рассыпаясь в воздухе искрами. Однако сегодня вечером он как будто прикоснулся к какому-то глубинному источнику силы — дверь сама распахнулась перед ним. Он прошел мимо оцепеневших магглов, застывших в коридоре с выражением ужаса на тупых лицах. Бросив на них короткий взгляд, Снейп порадовался, что Гарри по-прежнему не поднимал головы, уткнувшись ему в плечо.

Он на миг задался вопросом, будут ли беспокоиться тетя и дядя мальчика, когда пройдет их оцепенение. Или они будут только рады избавиться от обузы, которую терпели так долго?

Мужчина обхватил покрепче свою ношу и снова вдохнул сладкий детский запах.

«Мой», — мысленно повторил Северус, и затем они покинули душный маленький домик. Маг заозирался по сторонам, словно только что очнулся от сна.

Он только сейчас осознал, что не сможет аппарировать вместе с Гарри. Северус не знал, есть ли поблизости выход в каминную сеть, и не владел в достаточной степени искусством создания портключей.

Они оказались в сложном положении.

Снейп уже поднял палочку, чтобы вызвать самый нелепый из известных человечеству видов транспорта, как вдруг вспомнил об оставленной у магглов мантии-невидимке и поспешно призвал ее к себе, а через мгновение на улице возник «Ночной рыцарь», гудя как какое-то невиданное чудище, и, фыркнув, остановился рядом с ними. Гарри задрал голову и с любопытством принялся разглядывать диковинный автобус.

— Добрый вечер и добро пожаловать на «Ночной рыцарь», — проговорил монотонный голос, лопнула жевательная резинка; взметнулись розовые пряди собранных в толстый пучок волос, когда кондуктор заглянула в свою помятую карточку. — Транспорт для… эээ… попавших в затруднительное положение… — она замолчала, когда Снейп окинул ее своим коронным взглядом Пожирателя смерти.

— Эээ… — пробормотала девушка. — Куда вам, сэр?

— В Хогсмид, — коротко ответил Северус, протягивая ей галлеон. — Я заберу сдачу, когда буду выходить, — бросил Снейп через плечо, поднимаясь по ступенькам. Наверху он с помощью вполголоса произнесенного заклинания закрепил кровать и сел, удобно устроив Гарри у себя на коленях.

— Я никогда раньше не видел фиолетового автобуса, — признался Гарри.

— Надеюсь, что больше не увидишь. — Снейп почувствовал, как дрожит худенькое тело мальчика, и поплотнее закутал его в свою мантию. Когда автобус с хлопком тронулся с места и резко дернулся вперед, Гарри с благодарностью прижался к груди отца.

— Я оставил там все свои свитера, — сонно прошептал он.

— Они тебе не понадобятся, — заверил его маг. Если бы мог, Северус не взял бы оттуда ничего, даже те лохмотья, которые сейчас были на мальчике. Он хотел, чтобы ничто не напоминало его сыну о тех магглах. Никогда.

— Куда мы едем? — зевая, спросил Гарри, но Снейп промолчал, погрузившись в размышления. В конечном счете, конечно, в Хогвартс. Там Гарри будет в безопасности. А что потом? Отдать его Дамблдору? Теперь, когда все изменилось?

А какой еще выбор у него был?

— А почему тетя Петуния сказала, что мои мама и папа умерли? — спросил Гарри, уткнувшись в его рубашку.

— Она говорила о твоем приемном отце. — Поразительно, произнести это оказалось совсем несложно.

Маленький пальчик прошелся по пуговицам рубашки.

— Значит, моя мама на самом деле умерла?

А вот это оказалось труднее.

— Да.

— О. — Мальчик затих ненадолго, пока автобус, дернувшись, остановился, подбирая очередного пассажира. — Жаль, что она умерла, — тихо сказал Гарри.

Его темноволосая головка была совсем рядом, и Северус поддался желанию прижаться к ней щекой и успокаивающе погладить.

— У тебя есть я, — прошептал мужчина, вкладывая во фразу все, что ещё было в нем живого. Мальчик заслуживал лучшего, и кое в чем Дамблдор действительно оказался прав. Снейп — это все, что осталось у Гарри.

Забавно, но он только сейчас понял, что Гарри — это все, что есть у него самого.

* * *

Гарри все еще спал, когда автобус остановился возле «Трех метел» и они вышли на свежий воздух. Снейп, осторожно спускаясь по винтовой лестнице с мальчиком на руках, порадовался своему крепкому телосложению, позволявшему ему часами стоять над зельями, не уставая.

Он заплатил за комнату — на это хватило сдачи, полученной в автобусе — и заказал легкий ужин. Гарри не проснулся, даже когда Северус уложил его на широкую кровать и сел рядом, задумчиво разглядывая хрупкую фигурку сына.

Как мог он даже подумать о том, что сможет просто взять и уйти?

И что же ему теперь делать?

__________________________________

1. Бели Великий (Беленос) — один из легендарных правителей Британии. Беленос упоминается также в качестве супруга Дон — богини-матери, которая в валлийской мифологии является матерью некоторых героев-волшебников. Таким образом, Беленос как супруг прародительницы соответствует небесному божеству света и солнца. Это бог, способный излечивать болезни при помощи вод горячих источников, которые особо почитались кельтами и часто являлись центром их культов.