Shaman King. Перезагрузка (гет)

Следующий день выдался на удивление пасмурным. Тучи, могучие и черные, давили на сознание так, что Анна даже разрешила Йо пропустить тренировки. Они оба клевали носом за столом, едва не касаясь собственного завтрака. Амидамару, чувствовавший настроение друга, и вовсе старался не показываться на глаза, сторожа дом на его крыше. Единственными бодрыми среди этого спящего царства были оборотни: девчонки задорно переглянулись и тихо свалили на задний двор, откуда, спустя всего несколько секунд, раздалось рычание и звуки битвы. Шаман и итако пропускали звуки мимо ушей, громче включив какой-то дурацкий фильм по телевизору. Даже в окно выползать не хотелось в такую погоду. Только самурай с любопытством следил за ходом тренировки.

Силы Манты раскрывались на глазах. Она наконец-то начала чувствовать своё тело, ощущать себя, как оборотня. У оборотней тело немного отлично от простых людей, даже когда они в человеческом обличии: их мышцы никогда не расслаблялись, всё время в напряжении, готовые к битве. Оставалось только научиться ими пользоваться. Основная проблема всех новичков была в том, что инстинкты животного и разум человека всё время находились в конфликте, советуя абсолютно противоположные решения. Суть куратора на первых этапах состояла в том, чтобы научить человека жить со своим зверем, стать одним целым. Но Манта была рождена оборотнем, а такие существа изначально живут в полном согласии, но волчица не умела сражаться. День за днем тренировки приносили свои плоды, мышцы восстанавливались и наращивали свою массу, выходя из спячки, и процесс был не остановим. И пусть против кошачьих она всё ещё не могла выступить — уж слишком разные весовые категории и опыт — но в волчьей стае она могла бы побороться за место ишты. Не хватало только знаний, но Нозоми активно заполняла недостающие куски информации, поэтому структура прайда становилась более понятной и значимой, как и многие ритуалы, передаваемые из начала времен.

Битва оборотней, по мнению Амидамару, была особенным танцем войны. Вместо меча и лука — клыки и когти, вместо разговоров — рычание, вместо предупреждений — движение по кругу. Аура зверей, столкновение двух обитателей природы. Уворот, удар лапой — легкие царапины на предплечье, снова уворот, обманка, прыжок — и мощные зубы вцепились в шею. Но переворот на землю заставил расцепить зубы, задние лапы уперлись в бок и с силой оттолкнули, и зверь, используя момент, кувырнулся назад через голову, тут же упираясь передними лапами в землю и отталкиваясь, наваливаясь всем телом на противника. Но тот извернулся и чуть подпрыгнул, едва ли не переворачиваясь в воздухе и ударяя по лапам, сбивая прицел. Но хватило доли секунды, чтобы звери смогли выровнять своё равновесие и вцепиться друг в друга снова.

Оборотни остановились только тогда, когда поняли, что начали входить в боевое безумие — весьма опасная штука, когда соперник воспринимается как враг, даже если это дружеский спарринг. Оба зверя просто повалились на землю, тяжело дыша и прижавшись друг к другу, чтобы успокоиться. Когда дыхание более менее выровнялось, волчица перевернулась на спину, открывая живот и признавая своего куратора сильнее, чем она. Леопард довольно фыркнула, мысленно гордясь своей ученицей, — та, хоть и не без усердия, потихоньку проникалась традициями оборотней и применяла их на практике. Если бы волчица не признала поражение, зверь куратора только ещё больше разозлился и требовал продолжения драки. В конце концов, Аоми — ишта, а это звание не дают за красивые глазки.

— Хэй, Манта! — позвал Асакура, высунувшись из окошка и едва заметно сморщив нос от упавшей на него капли. Волосы медленно начали намокать от мороси, падавшей с неба, но Йо больше не замечал её, сосредоточившись на двух промокших до нитки оборотнях. Те синхронно подняли головы и зафыркали от попавших в ноздри каплей. Нозоми недовольно чихнула и поднялась на лапы, а потом решительно направилась к дому, рассудив, что оборотню реально простудиться, даже если у них есть хваленая регенерация и обалденный иммунитет. Волчица вставать и не думала, а только разглядывала своего друга, отмечая веселых чертиков в карих глазах. — Давай-ка в дом, а тут я тебе всё расскажу.

Волчица тяжело вздохнула и поднялась, сладко потягиваясь и едва не поскользнувшись на грязи. Она и так была вся извазюкана, не хватало лишиться последних чистых участков шерсти. Отряхнувшись и поворчав от тяжести прилипшей земли, Манта вернулась в человеческий облик и шустро нырнула в ванную, благо, та находилась рядом с входной дверью. Шаману оставалось только обиженно надуть губки, не успев насладиться бесплатным стриптизом. Его другу было проще делить с женщиной один душ на двоих, чем продефилировать мимо парня, как это делает Аоми. Хмыкнув, Асакура закинул руки за голову и скрылся за дверью кухни, пребывая в прекрасных воспоминаниях.

Минут через двадцать женщины выползли из ванной комнаты, и их ноги будто не касались грешной земли. Румяные, веселые и пахнущие каким-то гелем для душа — сейчас они заменяли солнце в этом доме.

— Ммм, Манта?.. — едва смог вспомнить слова Йо, как только справился со своей собственной фантазией. Оямада в этот раз решила немного поразить своего друга, выйдя из душа в одном полотенце, обмотанном вокруг тела. Махровое полотенце было достаточно нешироким, чтобы открыть некоторые интересные места, но большим, чтобы спрятать под собой самые захватывающие куски тела. Шаман смог трезво мыслить только тогда, когда заметил на проглядывающих участках шрамы. Их было много: тонкие, толстые и рваные, от которых сжималось сердце; короткие, длинные и будто бесконечные, отчего страх поселился глубоко в душе Йо. Какими бы ни были сильными оборотни, они уязвимы. И помимо обычной опасности, которой может подвергнуться человек, за оборотнями ведется самая настоящая охота. Госпожа Смерть ступает им на лапы, и каждый миг может стать… последним. Но от одной нити уз волной накатила решимость, и рядом появился дух самурая, воина. Вместе они готовы стать одним целым, чтобы защитить эту хрупкую жизнь.

— Йо? — взмахнули рукой пару раз прямо перед лицом, и подросток наконец-то вышел из своих мыслей. Неожиданно Манта оказалась совсем близко: она немного склонилась над сидящим парнем и внимательно вглядывалась в его лицо, пока с русых коротких волос капала вода прямо на мужские руки. Только сейчас шаман заметил, что беспорядочная прическа девушки была не столько из-за отсутствия укладки, сколько из-за неровно отрезанных, будто обрубленных концов.

От этого по венам разлилась удушающая ярость и желание отомстить всем обидчикам друга, но парень только глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться, и улыбнулся девушке:

— Погнали в кино? Все вместе. Там фильм идет про какого-то Пайрона. Вроде, это известный актер, обучившийся особой рукопашной технике, но я не уверен. Как минимум, плакат выглядел весьма интересным, — засмеялся Йо, обхватив Оямаду и аккуратно усаживая её рядом с собой. От тепла чужого тела в сердце всё на секунду замерло, а потом пустилось в пляс.

— Ты судишь фильм по обложке? — хмыкнула Аоми, а потом задумчиво пробормотала: — Как-то это не так прозвучало, знаешь… Как минимум, без меня, ребята. Меня ждут на работе, стоит там появиться. Развлекайтесь, ребята.

А ребята никуда особо не торопились. Показ фильма был назначен на поздний вечер, и билеты на места ещё даже не начали раскупать — Манта была первой, что позволило выбрать лучшие места по совету кассира. Сама же русоволосая даже близко не подходила к кинотеатру в своей жизни, только по подслушанным рассказам смогла смутно представить, что это такое. Поэтому девушку интересовал скорее не сам фильм, а кинотеатр в целом. Ну и возможность побыть с ребятами где-то ещё, помимо дома и кладбища, где Йо отправлял заблудшие души в иной мир, чтобы те не стали злыми призраками без возможности покинуть землю.

Остаток времени Манта провела за учебой, намеренная догнать всё, что они с Йо пропустили или недопоняли. Парень на это только застонал и спрятался за Анну, смотревшую тупые дорамы по телевизору. Асакура считал, что ему и так хватает учебы в будние дни, и более тратить на неё времени он не собирается. Оямада на это только закатывала глаза и продолжала заниматься, твердо намеренная выйти из того жизненного болота, в котором она родилась. Шаману было в этом плане проще: их клан занимался делами духов и неплохо на этом деле заработал. Теперь фамилия Асакура была одной из влиятельных в стране. С Мантой такое не прокатит…

Ей придется выгрызать себе нормальную жизнь зубами.

Фильм оказался захватывающим. Было сразу видно, что, несмотря на напыщенные идиотские речи, актер знал, что делает. Это явно был не каскадер, чем и был замечателен фильм. Но на мужскую часть их компании главный герой оказал прям излишне благоприятное воздействие: Амидамару и Йо, не отрываясь, смотрели за каждым движением Пайрона, слушали его слова и проникались философией фильма. Анне и Манте оставалось только понимающе переглядываться и поглубже зарываться в кресла. Сама Оямада наслаждалась бы фильмом и мягкостью кресел, если бы паранойя не взыграла в её сердце.

Показ фильма шел всего один день. Судя по восторженным возгласам кассира, последний и неопубликованный фильм, снятый перед таинственной смертью великого актера. Если верить этим рассказам, кинотеатр должен быть забитым до отказа людьми. По крайней мере, если судить всё по тем же слухам, что она собирала в течение половины своей жизни и воображала в темноте своей личной тюрьмы. Но сегодня они были абсолютно одни.

— Все эти века я провел на горе, не зная ничего о том, что происходит за его пределами. А ведь мог познать так много нового! — воскликнул самурай, отходя от фильма. На улице уже занимался закат, солнце поспешно пряталось за крыши домов.

— И самое главное — бесплатно, ведь ты дух, никто тебя не видит, — весело хмыкнул Асакура, в глазах которого всё ещё читались восхищение и небывалая энергия. — А вам как, Анна, Манта?

Пока итако высказывала мальчишкам всё, что она думает о таких вот фильмах, Оямада только настороженно оглядывала улицу, необычайно пустынную для вечера практически в центре города. Такого не бывало.

— Эй, Манта, у тебя всё хорошо? — как сквозь пелену услышала девушка, заторможено обернувшись в сторону друга и заметив, как из переулка за его спиной выходит странный человек. Мертвец, из тех, с которыми Йо дрался у реки, но на порядок сильнее. Он бесшумно и стремительно приближался к ним, доставая из-за спины катану. Даже если шаман сейчас обернется, он не успеет защититься!

— Йо, сзади! — выкрикнула девушка, побежав в сторону друга и вызывая на поверхность своего зверя. По телу прошла дрожь, кровь в венах вскипела, и тело начало трансформацию, в мгновение секунды изменяя свою структуру.

В глотку мертвеца впились зубы волчицы, заставляя его тело опрокинуться на землю и затихнуть, когда лапой был сбит талисман, поддерживающий и подчиняющий его жизнь. Но зверь едва успел увернуться от пули, пущенной другим недозомби, прятавшийся в тени дома. Волчица отпрыгнула сначала в сторону, потом на стену дома и, с усилием оттолкнувшись, всем телом приземлилась на стрелка и содрала с него печать, смекнув, что так можно их остановить. Следующий противник не успел даже приблизиться к ней, как его ловким пинком под колено сбил Йо и быстро снял печать. Амидамару, зависнув над крышами невысоких домов, предупреждал о новых врагах, а Анна прикрывала спины. Их было не менее двух десятков, но оказались довольно слабыми против слаженной работы команды. В конце концов, поток мертвецов закончился, и самурай опустился на землю. Без меча объединение с Йо было бы бесполезным, а в рукопашном бою юный шаман и сам неплох. Тонкий нюх Манты учуял аромат женских духов от одного из проулков, и волчица зарычала, готовая в любой момент напасть на незваную гостью.

— Вот уж не думала, что мои воины окажутся побежденными, — тоненький самоуверенный голосок мурашками пробежался по спине Оямады, и она недовольно фыркнула. Ей всегда не нравились излишне переоценивающие себя люди. — И совсем не ожидала, что один из вас окажется оборотнем. Это весомый аргумент против многих противников, но не духов. Поэтому я советую тебе бежать, псина, — из тени вышла высокая стройная девушка. Она была очень хрупкой, в ней не ощущалось ни капли физической силы, да и духовная была какая-то минимальная.

— Даос, — решила всё-таки кратко проинформировать Анна, каким-то чудом поняв растерянность волчицы, — перемещают души в мертвые тела, оживляя их и подчиняя себе при помощи печатей-талисманов. Сила даосов очень мала, но для подчинения сотни таких мертвецов много энергии и не надо.

А ещё… это была именно та женщина, что сидела в черной машине у берега, где дрался Йо с другими мертвецами, на что волчица только злобно рыкнула, напружинившись.

— Тише, псинка. Я поняла, что ты меня узнала. Да, это я вчера устроила вам вечеринку с моими мальчиками. Разве было не весело? Ну да ладно. Я придумала тебе, Йо, более интересного противника.

— Зачем тебе это? — решил всё-таки уточнить шаман, прикидывая, что может послужить ему оружием.

— Не подумай ничего плохого. Я просто решила помочь своему братику, — девушка пальцем подозвала к себе кого-то, продолжая говорить. Йо нахмурился, не понимая, о чем идет речь. — Прошу прощения, я не представилась. Джун Тао, сестра Лен Тао. Он тебе проиграл. Маленький глупый братец. Пайрон! Убей этого наглого мальчишку!!!

— Чего? — только и успел спросить Асакура, как огромная тень набросилась на него сверху, пытаясь вбить парня в землю в качестве дополнения к асфальту. Шаман пытался вывернуть противнику руку, которой он сжимал его шею, но не мог толком обхватить нужные суставы. Волчица не стала ждать у моря погоды и вцепилась в бок мертвеца, рванув на себя. Тело грузно скатилось с парня, но тут же отточенным движением поднялось, не успев коснуться земли, и кулаком со всей силы ударило зверя в плечо. Волчица, невольно отпустив жертву, отлетела на несколько сантиметров, тут же становясь в боевую стойку. Ей повезло, что кости умудрились выдержать силу удара. Этого времени хватило шаману, чтобы встать и отдышаться. Он уже приготовился к новой атаке, взглядом приказав другу не вмешиваться в битву, и волчица послушно опустила голову и отступила, веря в своего шамана. Все уже поняли, кто этот мертвец, и победить его мог только сильный шаман. Но битва пошла не по сценарию.

— Гребанная псина… — с ненавистью прошептала Джун, прожигая взглядом ту, из-за которой первая атака, основанная на эффекте неожиданности, пошла насмарку. — Пайрон! Используй свою лучшую атаку!

У волчицы, отвлекшейся на звуки мотоциклов и знакомых запахах, доносящихся со стороны параллельной улицы, резко взвыли инстинкты, и она чудом успела пригнуть голову, как мощные кулаки пробили стену кинотеатра над ней. Из здания послышался вопль кассира. Зверь, увернувшись от камней, пятился от противника, предупреждающе рыча. Следующую атаку сбил Йо, пытаясь обратить всё внимание мертвеца на себя. Но он позабыл о собственной защите: Пайрон, подпрыгнув, дал коленом в живот парня, заставив того согнуться пополам, а потом будто исчез в воздухе, неожиданно оказавшись за спиной оборотня. Волчица и дернуться не успела, как её схватили за горло и подняли на уровне груди могучего бойца. Джун пронзительно рассмеялась:

— Йо, я предлагаю тебе сделку! Жизнь твоего питомца в обмен на Амидамару.

— В смысле?!

— Я хочу забрать твоего духа. Он сильнее духа моего брата, ему будет лучше служить моей семье. Так что, отдашь?

— Амидамару не вещь, чтобы его разменивали, как какую-то монету! — в ярости Йо сжал кулаки и готов был задушить наглую девчонку голыми руками. Рядом материализовался самурай, хмуро следивший за постепенно ослабевающей волчицей.

— Он всего лишь дух. Какая ему разница, кто им будет командовать?

— Но у духов тоже есть чувства. Есть воля. Даже сейчас, невольно служа тебе, Пайрон мучается. Он не хочет подчиняться тебе, не хочет причинять никому боли. Я вижу это.

Наверное, слова Асакуры дошли до ушей мертвеца. Тот застыл, словно статуя, и Оямада почувствовала, как пальцы на её шее буквально чуть-чуть ослабли. Воспользовавшись помешательством бойца, волчица извернулась и достала задними лапами лица Пайрона, когтями повредив печать. Тут же, непонятно откуда взявшийся деревянный меч прошил державшую её руку, и кисть безвольно повисла, выпустив свою жертву. Оборотень мгновенно оказался на земле и, сориентировавшись, зубами обхватила рукоять оружия и отпрыгнула подальше, тем самым вытащив меч и находясь теперь под защитой своего спасителя. Она удивилась, учуяв Рю и его банду, но решила не обращать на это внимания, припоминая свой сон. Видимо, что-то произошло между Асакурой и главарем, и те стали приятелями (если так можно выразиться).

— Я смотрю, у вас тут интересная бойня намечается, — широко улыбнулся Рю, подкидывая свой меч шаману. — Лови, парень, и покажи им всем кузькину мать. Своих друзей оставь под нашей защитой!

Йо благодарно кивнул мужчине и сосредоточился на бое. Повреждение талисмана сделало своё дело — мертвец застыл, не подчиняясь приказам своей хозяйки. Он только снял печать и осмысленно осматривал окружающий его мир. Джун боязливо отступила, просчитывая ситуацию. Силы обычных талисманов не хватит на то, чтобы подчинить такой сильный дух, а специальные печати создавались на алтаре её семьи в определенный период времени, и накладывать талисман стоило сразу при его создании.

— Как я здесь оказался? — ошарашенно пробормотал боец, пытаясь вспомнить несколько дней из его жизни. Последнее, что он помнил, это девушку в окружении мертвых тел, которые поднимались от пары слов этой барышни и какой-то бумажки со странной надписью.

— Ты не помнишь? — решил подать голос Асакура, находясь на грани резонанса с самураем. — Ты Пайрон. Несколько лет тому назад ты таинственно погиб, а потом твоё тело не смогли найти на церемонии похорон. Тебя украли, а потом вернули дух с того мира и заключили в собственное мертвое тело, при помощи талисмана заставляя выполнять все приказы хозяйки по имени Джун. Вспомнил?

— Хозяйки? Джун? — информация никак не переваривалась в голове. Мертвец сначала посмотрел на Анну, а потом заприметил более знакомое лицо, и тут чувства, подавляемые печатью, растеклись по венам, превращаясь в необузданную ярость. — Джун!!! Ты!!! — и он стремительно начал приближаться к девушке, намереваясь сделать из своей мучительницы кашу для ворон.

— Хэй, тише, горячая голова! — отбил атаку Асакура, становясь между жертвой и Пайроном. — Да, она виновата в том, что с тобой сейчас происходит. Но ты не должен её убивать. — Нападение, защита, атака. — Да послушай меня! Убьешь человека — станешь злобным духом. Тогда тебя ничего не ждет, кроме Ада! — защита, защита, снова защита. Самурай умело применял силы Йо, пока шаман пытался достучаться до взбесившегося духа. — До этого тебя защищала её сила, а сейчас тебя ничего не ждет, кроме самых настоящих пыток. Неужели твоя месть стоит этого!

Но дух его не слышал. Ситуация выходила из-под контроля…

— Йо! Я договорилась с духом учителя Пайрона! Шамон поможет нам! — неожиданно подала голос Анна. Она стояла в тени домов, прикрыв глаза, и, перебирая бусинки, бормотала молитву призыва духа.

Хватило буквально нескольких секунд, чтобы шаман, оторвавшись от противника на несколько шагов, разорвал связь с самураем и резонировал снова, при помощи итако дав своё тело в качестве сосуда совсем другому духу. Волчица внимательно следила за всеми изменениями друга. Он совсем немного сгорбился, расслабив плечи и изменив боевую стойку, делая упор на ноги, и стал похож на сжатую пружину, при этом кисти рук были на удивление расслаблены. У юного шамана даже черты лица изменились: как-то заострились, немного проглядывали морщины, легкая смиренная улыбка совершенно не была свойственна Асакуре. И взгляд, самое главное, взгляд изменился. Более мудрый, много повидавший и принимающий этот мир со всеми его несовершенствами. Йо, нет, Шамон окинул Джун взглядом, как дед на несмышленую внучку, а потом сосредоточенно и жестко на своего ученика.

— Пайрон, смотрю, ты совершенно забыл все мои учения, — спокойно сказал Шамон, отбиваю одну из атак мертвеца, потом следующую, ещё и ещё раз. Он двигался спокойно и плавно, все движения были отточены, ни одного лишнего. Шамон изредка касался тела своего ученика, словно лаская, а не пытаясь ударить. Но с каждым касанием Манта замечала, как ярость духа испаряется, как туман на рассвете. Удары становились всё менее уверенными, пока не прекратились вовсе. Взгляд Пайрона стал более осмысленным, даже человечным. Пайрон поник и опустил голову, и учитель не преминул дать своему большому ученику щелбан. — Вспомни. Пайрон, чему я учил тебя…

Манта с радостью смотрела, как учитель исчезает из тела Асакуры, обдавая всех теплым ветром и наполняя души светом смирения и счастья. Джун упала на колени, ошарашенно смотря на своего слугу. Из её глаз текли слезы, заставив двух противников застыть на своих местах.

— Ты, — пробормотал боец, сжав кулаки, — ты сделала меня своим слугой против моей воли. Заставляла делать ужасные вещи. За что? За что ты так с нами? Просто ответь мне.

— В моей семье… иначе не было принято. Мой клан строится на строгой иерархии и отношении с духами. Меня учили, что они наши слуги, что они не могут чувствовать. Но сейчас я… я не уверена. Я отпускаю тебя, Пайрон. Прости, если сможешь. — Джун осторожно поднялась, готовая к тому, что её ударят. Боец подошел к ней, внимательно всматриваясь в глаза, и взял за руку.

— Я не готов тебя простить сейчас. Но… кто тебя защитит? Я стану твоим телохранителем. Но давай обойдемся без печатей.

Волчица помотала головой, обалдевая от быстро сменяющихся событий. Совсем недавно этот гигант душил её в своих руках, а сейчас ласково поглядывает на свою хозяйку, которую буквально десять минут назад был готов размазать по стенке. В чем прикол? Хотя… в этот раз обошлось без жертв и слишком сильных увечий.

Парочка из Тео быстро исчезла с их глаз, поблагодарив за помощь. Сегодня один человек изменил своё отношение к духам. Сегодня другой человек доказал, что между людьми и духами должно быть взаимопонимание и даже дружба.

Сегодня что-то изменилось во всех их душах.