Хроники "Альтаира" (джен)

Час до обеда. Мой четвертый получил после межотрядного кемпинг-конкурса второе место по лагерю. Проще говоря, палатки у нас «поставлены правильно, тента обтянуты без складок и перекосов, костровая зона окопана и находится в семи метрах от ближайшего тента». И было бы это место первым, если бы не председатель конкурсной комиссии, местный депутат и зеленый активист с очень экологической фамилией Филин.

Он наступил у нас на южном краю лагеря на перекрытую жердями мусорную яму, куда уже неделю складывались все подлежащие закапыванию бытовые отходы. И жерди его отнюдь не птичьей комплекции тушку не выдержали. Падая в помойку, главжюрист и кинул Четвертому отряду десять штрафных баллов за ненадлежащее содержание мест уборки мусора, в результате чего вперед вырвался самый рукастый на предмет бивачного благоустройства Первый отряд.

Но дальше получилось как-то совсем уж неудобно…

Когда, кряхтя и громко ухая, будто филин он и есть, Филин выкарабкался из ямы, выяснилось, что на его щеголеватый лаковый левый ботинок намоталась совершенно неприличная вещь — окровавленная и прорезанная в нескольких местах черная футболка.

— Э-э! — Икнул чиновник, приподнимая находку на кончике своей щеголеватой трости. — Э-это еще что такое?

— Это моё…

— Что вы вообще себе тут позволяете!!! — Волна неправедного гнева накатила на Филина буквально на ровном месте. Видимо, Филин был таким начальником, которые всегда начинают тупо орать, если не понимают, что говорить дальше.

Возможно, мне бы еще как-то удалось разрулить ситуацию, сделав невозмутимую морду и начав откровенно убалтывать Филина. Через три минуты он забыл бы, с чего мы вообще разговор начали. Но проблема была в том, что спасать меня кинулась самоотверженная Леночка Бескудникова.

— Это я кинула майку в мусор! Утром, сразу после той ночи, когда мы выпустили упыря!!!

… Немой сцены хватило бы на полноценную пьесу Гоголя «Ревизор»…

Наконец, экожюристы во главе с Филином начали медленно приходить в себя.

— Так, девочка. А теперь подробнее: какого-такого упыря? В ужастик играли, что ли? — Надвинулся на худенькую Бескудникову Филин.

— Сан Саныч, — тихо окликнул Филина кто-то из его коллег, — какое там — играли! Кровища тут, похоже, настоящая! Может, вызовем компетентных специалистов?

(У, с-с-следователь хренов! Мне дадут, вообще, хоть слово сказать?)

Мне пришлось не вполне аккуратно задвинуть Бескудникову себе за спину. Где она тут же благополучно разревелась…

— Кровь моя. Угораздило тут получить мелкую, но, к сожалению, множественную травму...

— Это был не упырь, а нетопырь! — Добавил перцу в ситуацию вынырнувший из под тента малого хозблока Ябеда Луферов. — Я его хотел себе взять, а мне не дали.

— Ага, — подтвердил Ябедин вернейший друг Комоедов. — Хотел в отряде оставить и кормить жуками.

— Лично ты, Комоедов, собирался таракановскими тараканами, — прыснул Гольянов.

— А он их не ест. Ему надо, чтобы только на лету, — ввернула свои пять копеек Саблина.

Филин замотал головой. Он окончательно потерял ориентировку в ситуации. Орать у него больше не было сил, поэтому он подскочил ко мне вплотную и зашипел:

— Что у вас тут происходит, черт возьми?!!

(Молодцы, Четвертый, браво, самый неукротимый на болтовню альтаирский отряд! Сделали то, на что даже меня с этим крикуном не хватило — уболтали!)

— Наконец-то. Я уже давно, между прочим, пытаюсь вам все объяснить. Дети вам только что сказали правду. Правда, несколько сумбурно сказали. В палатку девочек попала летучая мышь — нетопырь. Ребята хотели ее приручить и сделать талисманом смены. Но мне удалось ее выпустить — пусть живет…

— Как ваш чертов упырь-нетопырь соотносится с окровавленными тряпками, раскиданными по территории? — Чуть ли не взвизгнул Филин.

— Никак. Тряпки отдельно, упырь… тьфу, нетопырь — отдельно. И они не были раскиданы, кстати. Это две разные истории.

— Рассказывайте вторую! — Потребовал Филин, — кто на вас напал! Говорите немедленно!!!

(Так, а вот требовать от меня чего-то подобным тоном здесь имеет право только одна персона — старик Петрович. Да и то — не в присутствии воспитанников... Ладно, дядя Филин! Раз «берегов не видишь» и «мышей не ловишь» — сейчас словишь очередного «упыря». Уже в моем лице!)

— Видите ли, Сан Саныч, это было самое обыкновенное старое оконное стекло.

— Вы смеетесь? Стекло на вас напало?

(Если с таким выражением лица, как у меня, смеются… Попал ты, Филин!)

— Лично мне было совсем не смешно. Спросите фельдшера — она вчера в девять вечера последний осколок вынимала: вот что получилось, — задираю рукав и демонстрирую полосу пластыря от локтя до плечевого сустава.

— Ого…

— И больше никаких вопросов, Сан Саныч. Вы ведь уже закончили осмотр моего лагеря?

— Да, и оценки выставил. Вы — вторые.

— Паршиво. Мы привыкли называться Четвертыми, а быть первыми. До свидания. Отряд, всем готовиться к плановому занятию! Кривандин, проводи гостей.

— Но…

— Сан Саныч, экологический конкурс для нас завершился, а сейчас мы приступим с ребятами к иным занятиям — нам надо разобрать кроки для соревнований по спортивному ориентированию. Если вы — на Костровую площадь, вам наверх и налево до полевой кухни, а потом еще дальше наверх по тропе до конца. До свидания!!!

Бормоча что-то вроде «нихренасебеамбиции», комиссия, предводительствуемая гордым кадетом Кривандиным, покинула расположение четвертого отряда и потащилась вверх по тропе. Кривандин умышленно держал такую скорость, чтобы все трое визитеров к чертям запыхались…

— Лихо вы их послали! — Ябеда, как всегда, нарисовался словно из чистого воздуха, — и у этого, в шляпе с тростью, такая рожа красная была!

— Луферов, что у тебя по языку? Во время прошлого доклада ты у меня вертикально закапывал дыру в трубе вместо самой трубы. На этот раз снабжаешь депутатскую шляпу тростью… Пощади мое воображение, а?

— Да я чё… Я — отличник, если чё... Вы же знаете.

— Оно и видно…

— Что видно?

— Что язык ведет у таких отличников мадам Тараканова.

— Неизбежное зло! — искренне вздохнул Ябеда, — и когда ее уже заменят, а? Вот, зачем вы ее из сарая вытащили?

— А ну-ка, иди сюда! Смотри мне в глаза.

— Вы чего?..

— Совесть ищу… Что-то маловато ее у тебя там, Луферов... Запомни: слово имеет силу. И чем на этом свете шутить не стоит, так это вопросами жизни и смерти.