Когда прольётся свет звезды (гет)

— Эленья, — в большой зал, где у камина сидели Эленья, Элладан, Эллотмериль и Глирдан, вошёл один из советников владыки Эльронда, Эрестор. — Владыка хочет поговорить с тобой и приглашает в кабинет.

Улыбка, играющая на губах девушки, погасла, а в сердце шевельнулась тревога. Владыка никогда ещё не звал её к себе для беседы, обычно они разговаривали во время прогулок в присутствии Истэлен или Эллотмериль. Даже среди ставшего уже привычным окружения Эленья робела под пронзительным и словно всевидящим взглядом владыки, в глубине души опасаясь силы его духа и власти, которой безоговорочно подчинялись все в долине.

Элладан, внимательно взглянув на Эрестора, поднялся и протянул Эленье руку:

— Пойдём, я провожу тебя. Ну, что ты, не стоит пугаться так, — с улыбкой добавил он, накрывая ладонями дрожащие пальцы Эленьи. — Думаю, отец просто хочет тебя кое с кем познакомить.

Эрестор согласно кивнул Эленье в подтверждение этих слов и жестом пригласил её с собой.

Войдя в сопровождении Элладана в кабинет владыки, девушка первым увидела седовласого старика в серой потрёпанной мантии, сидящего в кресле у стола с разложенными картами. Едва открылась дверь, он встал — легко и быстро, что совсем не вязалось с его почтенным возрастом, — и окинул вошедших цепким взглядом голубых глаз, сверкнувших из-под седых кустистых бровей. Из кресла у камина навстречу вошедшим поднялся Эльрохир. За его спиной лорд Глорфиндэль чуть шевельнулся, сняв локоть с каминной полки, вежливо улыбнулся, приветственно кивнул и принял прежнюю позу, молчаливо обозревая кабинет.

— Проходи, Эленья, — услышала девушка голос владыки Эльронда, встретившего сына и Эленью стоя у стола, — смелее. В Имладрисе сегодня гость. Я хочу познакомить тебя с одним из величайших мудрецов Арды и одним из членов Хэрэн Истарион, ордена магов, как называют их эдайн. Знакомьтесь, это Митрандир, — владыка повёл рукой в сторону седовласого старика. — Во многих землях его знают также под именем Гэндальфа, Серого странника.

Митрандир вежливо поклонился:

— Приветствую тебя, Эленья. От владыки Эльронда я уже знаю историю твоего появления в Имладрисе. Я прибыл сюда сразу же, как только орлы принесли мне его весть.

Голос мага — звучный и мягкий, с тёплыми бархатистыми нотками, — как и лёгкость движений, и молодо сверкающий взгляд, слабо соотносился с обликом древнего старца.

— Орлы? — рассеянно переспросила слегка ошарашенная девушка. Ей ещё не приходилось видеть всех высоких лордов Имладриса сразу, собравшихся к тому же не в просторном Трапезном зале, а в небольшом кабинете владыки.

— Да, неотложные дела задержали меня надолго в западных землях, и нынешней осенью я не собирался заезжать в Имладрис. Мой путь лежал через весь Эриадор к Изенгарду, но когда прилетел Гвайхир и принес мне вести, я не мог не приехать сюда.

Эленья, не зная, что и как ответить на обрушившийся поток незнакомых наименований, лишь со смущением разглядывала собравшихся. Повисла неловкая тишина.

Неожиданно на помощь Эленье пришёл лорд Глорфиндэль. Чуть усмехнувшись, он покинул своё место у камина, приблизился к девушке и едва ли не силой усадил её в свободное кресло у стола.

— Митрандир, боюсь, твои слова ничего не значат для Эленьи. Она не знакома с миром за пределами наших границ, — поспешил добавить владыка Эльронд.

Едва присев напротив Митрандира, девушка тотчас же ощутила на себе его взгляд — изучающий и любопытствующий, настойчивый и настороженный, безгранично властный и неумолимый, словно проникающий в самую глубину души. Первым её ощущением было возмущение от столь бесцеремонного вторжения: никто из эльдар, с которыми она провела все эти месяцы, никогда не поступал с ней так — даже сын Эльронда, которому она успела научиться доверять, даже сам владыка, от которого, кажется, ничего невозможно было скрыть.

Эленья вспыхнула, отвернулась, попыталась мысленно закрыться от настойчивого старика, как учил Элладан, изгнать незваного гостя. Но внезапно остановилась — словно пропасть разверзлась у её ног. На короткий миг завеса в мыслях Митрандира приподнялась, явив ошеломлённой девушке нереальную глубину познаний и силу, с которой глупо бороться и почти невозможно совладать. Эленья вздрогнула, удивлённо заморгала, пытаясь отделить собственные мысли и образы от тех, что обнаружила у сидящего напротив мага, а затем решительно вскинула голову, положась на мудрость старика. Последняя возможность восполнить пробелы прошлого... последняя надежда познать себя...

Тишина в кабинете казалась звенящей. Все замерли, молчаливо наблюдая за магом и девушкой. Они, сидя друг против друга у стола, были полностью поглощены и связаны явственно ощущаемой незримой силой. Нарастало напряжение, заставляя даже воздух вокруг них слегка вибрировать и чуть бликовать. Как во сне, не отводя от Митрандира широко распахнутых глаз, Эленья медленно подняла руку, потянулась к стоящей на столе лампе, и с её ладони, словно маленький мотылёк, спорхнул синий сполох огонька. Раздался треск, лампа резко почернела и окуталась ореолом призрачно-голубого пламени. Вскрикнув, Эленья с испугом отшатнулась от стола. Из-за спины Эленьи сверкнуло серебро, и оплавленные остатки лампы улетели в камин — стоящий за креслом лорд Глорфиндэль ловко и быстро подцепил их кинжалом со стола. Митрандир направил на горящую столешницу прислонённый к креслу посох и произнёс несколько неразборчивых слов, гася огонь.

Эленья вскочила и, дрожа всем телом, выкрикнула Митрандиру:

— Зачем? Зачем тебе это нужно? — её голос сорвался.

Ощутив, что в глазах темнеет, она запрокинула вверх лицо, задыхаясь, жадно хватая ртом воздух, и крепко сжала кулаки, пытаясь удержать плывущую реальность. Но, скользнув по присутствующим пустым, невидящим взглядом потемневших глаз, она всё же рухнула в руки подоспевшего Митрандира и последнее, что запомнила — взволнованное лицо старика...

* * *

И снова боль... Яростный едкий свет слепит, обжигает, причиняет боль даже через крепко сомкнутые веки. Ставшую вдруг непомерно тяжёлой руку с трудом удаётся донести до лица, чтобы закрыться от света, дать покой измученным глазам. Но свет не исчезает, наоборот — ширится и поглощает всё вокруг, превращается в туман и переливается радужными бликами. Сквозь пелену тумана доносится чей-то зов. Почему?.. почему кажется, что это всё уже было?.. Когда-то... когда-то так уже было...

Застонав, Эленья потянулась к раскалывающейся от боли голове и наткнулась на чьи-то руки, удерживающие её на месте.

— Вот так, молодец... Давай, девочка, возвращайся, — донёсся мелодичный голос, — возвращайся к нам...

Открыв глаза, она увидела свет, льющийся из распахнутого окна, и владыку Эльронда, склонившегося над ней. Эленья была в том же кресле, куда её усадил лорд, а напротив всё так же сидел седовласый маг с немного смущённым видом, старательно пряча глаза. При виде его Эленья снова вспыхнула от возмущения и попыталась выбраться из кресла, но владыка не позволил встать.

— Что... Что это было? Зачем?.. — лихорадочно шептала девушка, пытаясь высвободиться из рук Эльронда.

— Тише, тише, — уговаривал он её, словно ребенка. — Не нужно резких движений. Всё хорошо, девочка, не дёргайся, не надо вставать...

Под его ладонью, поглаживающей Эленью по голове, исчезала боль, и краем глаза девушка поймала лёгкое голубоватое свечение, исходящее от золотого с синим камнем кольца на пальце владыки. Протянув руку, Эльронд принял от кого-то из сыновей салфетку и осторожно отёр Эленье лицо. Салфетка окрасилась кровью, и девушка только сейчас заметила, что кровь течёт из её носа, пачкая руки владыки, одежду, оставляя следы на светлой обивке мебели, скапывая на паркет. Она испуганно замерла, послушно откинулась на спинку кресла и, переведя виноватый взгляд на владыку, едва слышно прошептала:

— Простите...

— Ну что ты, девочка, тише, тише. Вот так, сейчас всё пройдёт, — ласково повторял Эльронд, поглаживая по голове, пока Эленья окончательно не успокоилась и не притихла.

Когда владыка обернулся к магу, его голос был холоден и ничуть не походил на тот тон, каким он только что говорил:

— Я просил тебя прибыть сюда, Митрандир, чтобы помочь разобраться с её даром, а не сводить на нет все усилия целителей и уничтожать мой кабинет.

— Прости, владыка, это вышло случайно. Я подобного не ожидал. Но ведь это не я, а её дар нанёс разрушения твоему кабинету, — с усмешкой, ничуть не похожей на виноватую, ответил Митрандир.

— Скажи лучше, что тебе было самому интересно на всё посмотреть, — так же холодно обронил Эльронд.

— Не скрою, твоё послание безмерно удивило и заинтересовало меня. Я привык видеть всё своими глазами. И потом, как бы я помог разобраться, даже не зная сути?

— Теперь знаешь?

— Теперь я видел, — уклонился от ответа Митрандир.

— И что скажешь?

— Безусловно, у неё есть некий дар и довольно необычная фэа, — снова ушёл от ответа старик.

Эленья попыталась высвободиться из рук Эльронда. И в очередной раз он удержал её на месте. Проследив взгляд девушки, владыка осознал, что она рассматривает кольцо на его руке, всё ещё мерцающее голубоватым сиянием.

— Да, владыка, она его видит, — подал голос Митрандир. Отбросив улыбки, он серьёзно и строго сверкал глазами из-под кустистых бровей и внимательно ловил каждое движение Эленьи. — Как это ни невероятно, но видит. Как видит и многое другое, не доступное эдайн. При этом её фэа и хроа сосуществуют в гармонии... в полной гармонии. Её фэа очень сильна, и то, что мы видели — лишь внешнее проявление скрытых сил. Подобные способности встречаются у... — протянул Митрандир и замолчал на полуслове, задумавшись. — Но... она не эльдэ и... я бы знал... наверняка бы знал... — с сомнением пробормотал он и снова умолк, не доведя мысль до конца.

— Она возрождённая, — нарушил тишину уверенный голос Глорфиндэля.

Все взгляды — и задумчивые, и недоверчивые — переместились на лорда. Он подошёл к креслу Эленьи и опустился на одно колено, почти сравнявшись в росте с ней. Взял руку девушки в свои ладони и внимательно всмотрелся в бледное лицо с огромными испуганными глазами.

— Я почти уверен в этом. Я чувствую... и опыт, и силу фэа. Ведь так? — последний вопрос он задал Эленье, но та не ответила, лишь, кажется, ещё больше посерела лицом, неопределённо взмахнула свободной рукой и резко выдохнула. Владыка Эльронд приложил к её переносице чистую салфетку и погладил по голове, заставляя откинуться назад.

— Но она же человек, — неуверенно возразил Эльрохир лорду Глорфиндэлю, с сомнением наблюдая за целительством отца. — Как такое может быть?.. Люди покидают пределы Арды навсегда, их фэа не привязаны к миру и уходят... не оставляя даже следа. А возрождение...

— Для эльдар... — закончил за него Элладан.

— Все фэа направляет Эру, мой мальчик, — задумчиво пробормотал Митрандир. — И в бесконечности музыки Эа кто знает, какие ещё темы были спеты и сколько раз? Я знаю лишь то, что в Арде никому не открыты все замыслы Эру до конца...

Все взгляды теперь обратились на мага, а он продолжил невнятно бормотать, погрузившись в себя и непроизвольно размышляя вслух:

— Ты прав, Эльрохир, внешне она человек. Как и... кхм... — он прикрыл рукой рот и кашлянул, глотая обрывок фразы, — не только она... И у эдайн не бывает таких способностей. Всё верно, всё так... Но есть одна тонкость... незримая связь между духом и телом... Фэа не может долго существовать в чуждом ей хроа, а тем более фэа такой силы. Будь это тело не её привычным пристанищем, она бы уже уничтожила сама себя. Но этого не происходит...

— Митрандир, её тело состоит из вещества Арды, а не из какого иного. В этом я абсолютно уверен, — вмешался Эльронд. — В противном случае ни один лекарь здесь не смог бы ей помочь. А она исцелилась после тяжёлой болезни без особого труда.

— Да, владыка. Потому и исцелилась, что все силы её фэа были направлены только на исцеление хроа. Привычного и знакомого хроа... хоть и созданного из вещества Арды...

— Что ты хочешь этим сказать? Ты считаешь, что Глорфиндэль прав и она возрождённая? — напрямую спросил Эльронд, но не удержался и тоже пустился в пространные отрывочные рассуждения. — Что она однажды уже жила, а сейчас... как когда-то смогли Лютиэн и Берен... Возможно, это могло бы объяснить некоторые её необычные способности.

В повисшей тишине прозвучал негромкий, но звучный голос мага:

— Нет, владыка, я считаю не так. И я не могу с уверенностью утверждать — повторю, все мы знаем лишь части той музыки, что связывает нас с Ардой. А здесь, — он взмахом руки указал на застывшую, как бездушная статуя, Эленью, — всё не так... Хроа человека, а фэа — другая, не похожа на простых эдайн. Но и знакомых мне тем я в её фэа не услышал. Словно... словно она не из тех, кто когда-то готовили Арду для вас. Словно она, обладая каким-то опытом прожитой жизни и памяти, — он бросил быстрый взгляд на лорда Глорфиндэля, — получила здесь воплощение... или же возрождение... не знаю как и сказать! Иначе как объяснить все те полустёртые остатки образов, навыков и привычек, что живут в ней? Это не похоже ни на болезнь, ни на заклятие, ни на просто утрату памяти. И никогда мне ещё не приходилось видеть, чтобы так можно было на кого-то влиять. А я, уж поверьте, встречался с результатами страшных заклятий и знаю, что при этом бывает, когда и как.

Выдержав небольшую паузу, Митрандир произнёс, покачивая головой:

— Арда — лишь часть Эа, которую Эру явил нам в видении. Кто знает, единственная ли? И только Эру ведомы пути, которыми проходят его дети, покидая Чертоги Безвременья. И тебе ли не знать, владыка, какими странными бывают эти пути. Ты сам помянул историю Лютиэн и Берена, так что... — Митрандир беспомощно развёл руками и замолчал.

— Хорошо, допустим... — Эльронд не сводил с мага глаз, успокаивающе поглаживая Эленью по голове. Фраза Митрандира отозвалась в его душе острой болью, напомнив о выборе судьбы, сделанном его собственной дочерью. — Допустим, что ты в чём-то прав. Я прекрасно помню историю своих предков, пересекших границы и преодолевших судьбу и обычные законы жизни Арды. Но тогда были другие обстоятельства. Покинув Чертоги Мандоса, пусть и в других хроа, они вернулись в привычный обоим мир, где жи...

Эльронд осёкся, замолчав на полуслове.

— Вот именно, владыка, — озвучил его мысль Митрандир. — Они вернулись в тот мир, где жили оба, и потом также вместе из него ушли. Ушли, как уходят все фэар эдайн. Лютиэн сделала свой выбор и её судьба перестала быть связанной с миром Арды, как до́лжно для всех эльдар. Для неё и Берена больше не существовало никаких преград, способных отделить их друг от друга. А если вспомнить историю ещё одного твоего предка, Туора, которому было позволено в Амане принять и разделить жизнь эльдар, то…

Митрандир развёл руками и ненадолго замолчал. Затем со вздохом окинул взглядом задумчивых эльфов и продолжил, уже чуть более связно и уверенно, чем до этого рассуждал:

— Все, все без исключения дети Эру приходят в мир из Чертогов Безвременья. И иногда случается так, что две фэар сближаются и находят друг друга ещё там. Не всегда они воплощаются в одном мире и времени. Не всегда они вообще воплощаются. Но они всегда, до конца Эа, ищут друг друга, и ничто не способно разорвать их связь.

— Митрандир, о чём ты говоришь? О судьбе? О любви? — подал голос Элладан.

— Можно и так сказать, Элладан, о любви, — устало ответил маг. — О любви, силу которой дано познать не всем, но след которой остаётся в песнях и легендах. О любви, которую люди зовут судьбой и для которой нет ни границ, ни преград. Когда две фэар связывает такая сила, ничто не способно их разделить. И даже Валар, как ты знаешь, не вмешиваются в эту связь.

Пристально посмотрев на оцепеневшую Эленью, устремившую куда-то в пространство немигающий взгляд, Митрандир закончил:

— Все эти рассуждения хороши. Но для меня по-прежнему остаётся загадкой — как её фэа смогла воплотиться здесь, в Эндорэ, давным-давно отделённом от влияния и помощи Валар?..

— Не могла же она сама создать хроа? — с полуулыбкой спросил Эльрохир.

Его вопрос повис в воздухе. Эльронд метнул на сына быстрый взгляд, но ничего не ответил. Эльрохир и Элладан в изумлении переглянулись.

— Или могла? — в полной тишине переспросил Эльрохир. Ему снова никто не ответил.

Эльронд отошёл к столу, где на широком подносе стоял высокий кувшин в окружении серебряных кубков, и в молчании разлил по ним вино. Обменявшись взглядом с Глорфиндэлем, он взял два кубка и протянул сыновьям. Лорд военачальник поднёс один кубок Митрандиру, а второй вложил в заледеневшие руки Эленьи. Эрестор, не проронивший до сих пор ни слова, знаком отказался от предложенного вина. Глорфиндэль прихватил свой кубок и отошёл за кресло Эльрохира, снова непринуждённо опершись локтем о камин. Эльронд, явно медля с ответом сыну, взглянул на мага.

— Не знаю, сын мой... Не могу с уверенностью сказать, — наконец заговорил он. — Мне тоже не даёт покоя этот вопрос. Как знать, может быть, и могла... — Эльронд замолчал и пригубил вино, настойчиво разглядывая мага. — Если её фэа имела силы для того, чтобы прийти сюда, то она вполне может иметь и возможности, необходимые для воплощения.

— Если её фэа сходна по природе с силами эльдар, умеющими быстро залечивать раны, и майар, способными придать себе желаемый облик, то… — заговорил было Митрандир, но снова замолчал на полуслове.

— То остальное знает лишь Эру, — закончил за него владыка и опустил руку, глухо стукнув кубком по поверхности стола и обратив на себя взгляды советников.

— Если это всё действительно так, то за возможность заполучить такую силу в Мордоре отдали бы очень многое, — подал голос молчавший до этого момента Эрестор.

— Да, мой друг, ты прав, — согласно закивал Митрандир. — Если между появлением её фэа в мире Арды и воплощением прошло какое-то время, то подобное событие не могло остаться тайной для Некроманта и не могло быть совершенно сокрыто от некоторых глаз...

— Это объясняет, что искали орки всё это время, — быстро произнёс Эрестор, стискивая в руках кубок, от которого только что отказывался.

— Если так, то Некромант знает о появившейся в Арде фэа с необычными способностями. И вряд ли рад, что она ускользнула из его власти, получив воплощение. Если, конечно, это всё так… — задумчиво рассуждал Митрандир.

— А вы проверьте, зачем же гадать, — внезапно раздался дрожащий от сдерживаемых эмоций голос Эленьи. — Всё, что я слышу — «так» и «не так»! Куда проще всё сразу узнать! Что вам для этого надо? Проверить, что я могу сотворить? Вы ведь уже проверили на лампе — чудесная способность. Не правда ли? А ещё будет лучше, если мы отделим от моего хроа какую-либо часть и понаблюдаем, восстановит ли оно себя само до желаемого облика. Это ведь не сложно, зато сразу всё расставит по местам!

— Эленья… — Элладан шагнул к сидящей девушке, но та, резко отставив вино, поднялась на ноги и, увернувшись от эльда, наклонилась к Митрандиру, сверля его яростным взглядом прищуренных глаз.

— Давайте, что же гадать! — она уже кричала, комкая пальцами складки юбки и отрывисто, с неудержимой злостью бросая слова. — Это сразу разрешит многие, если не все, вопросы!

— Эленья, прошу тебя, успокойся, — владыка Эльронд поднялся из-за стола с намерением подойти к ней.

Резко обернувшись, бледная как призрак Эленья в сердцах выкрикнула:

— Успокоиться? Я не могу успокоиться! Во мне все копаются, все пытаются что-то найти. А во мне ничего нет! Ничего нет, кроме пустоты! Я не знаю, кто я, что делала и что делать дальше! Не знаю, зачем всё происходит так! Я никто, лишь пустое место. Я не могу больше. Не могу больше так! И нет во мне сил хранить спокойствие. Лучше бы мне никогда не видеть ни этой долины, ни вас!

— Кто может знать, что лучше, а что хуже? — философски протянул Митрандир, не обращая внимания на истеричные выкрики.

Развернувшись, Эленья ожгла его яростным взглядом и, не находя слов для должного ответа, ощущая жгучие слёзы бессилия на пылающих щеках, бросилась к выходу на террасу, подальше от посторонних взглядов. Ослепляющий гнев, стыд за вспышку гнева и крики, бессилие что-либо изменить, страх от услышанного и не до конца понятого, жалость к себе, тоска и боль, всё ещё звоном отдающаяся в голове, — всё смешалось в её сердце, застилая пеленой глаза. Она успела сделать несколько шагов к двери, когда лорд Глорфиндэль едва уловимым движением перехватил её и крепко прижал к себе. Эленья дёрнулась, пытаясь освободиться, но не ей было с ним бороться. Вихри противоречивых эмоций нашли всё же выход в бурных слезах, и девушка, прижатая к груди Глорфиндэля, готова была провалиться сквозь землю от стыда, ощущая, как промокает под её щекой ткань одежд военачальника. Лорд осторожно погладил Эленью по голове, положил подбородок ей на макушку и сделал кому-то знак за её спиной. Захлёбываясь слезами, она попыталась высвободиться ещё раз, но Глорфиндэль повернулся в сторону двери на террасу и направился к выходу, увлекая с собой Эленью. Протянув руку, поймал на лету переброшенный ему владыкой тёплый плащ и, укрыв вздрагивающие плечи рыдающей девушки, вывел её из кабинета.

...Холодный воздух постепенно вернул Эленью к реальности. Эмоции схлынули вместе со слезами, оставив дрожь в теле и кристальную пустоту в мыслях. Заметив, что безудержные рыдания стихли, Глорфиндэль отстранился и, приподняв её лицо за подбородок, взглянул в заплаканные глаза.

— Тебе лучше? — ровным голосом спросил он.

— Да, благодарю, — так же ровно ответила Эленья, чувствуя, как щёки снова заливает краска стыда. — Я прошу прощения за свою выходку.

Глорфиндэль молчал, продолжая наблюдать за Эленьей, и внезапно в глубине его глаз заплясали искры сдерживаемого смеха.

— Малышка, — ласково сказал он, погладив её по голове. В его жесте было столько тепла и заботы, что Эленья снова чуть не разрыдалась.

Ей нестерпимо захотелось сей же час рассказать ему всё без утайки, выплеснуть всё: мучительные страхи, противоречивые эмоции, объяснить поведение, просить прощения... Она набрала в грудь воздуха, подняла голову и, встретившись с лордом взглядом, замерла от внезапного понимания: все её слова абсолютно не нужны — этот непостижимый, сильный, уверенный, безупречный мужчина и так знает всё, что она могла бы сказать.

— Кто я, лорд Глорфиндэль? Кто я такая? — только и смогла выговорить Эленья. — Кто или что?..

— Не говори так, малышка, — ласково и спокойно отозвался лорд, словно ждал подобных слов. — Ты та, кем себя ощущаешь, кем желаешь быть.

— Но я... живая? Или всего лишь призрак из бесконечности музыки Эа?

Лорд усмехнулся и издал тихий смешок.

— Конечно, малышка, ты жива, — ты чувствуешь и мыслишь, дышишь и плачешь, твоё сердце стучит, а память собирает мгновения жизни.

— Жизни... — эхом отозвалась Эленья. — Жизни, которой я не знаю, которой словно и нет... Как мне жить, лорд Глорфиндэль? — с горечью прошептала она. — Что мне делать?

— То же, что делают все, — ласково ответил он, доставая платок и осторожно стирая с лица девушки остатки слёз. — Перед тобой весь мир, Эленья. Просто живи.

— Но... все же слышали слова Митрандира! Если меня ищут, если я угроза для всех вас, если вдруг я… — Перед её мысленным взором снова возникла склоняющаяся оскаленная морда с выпирающими наружу клыками. Девушка непроизвольно вздрогнула.

— Эленья, — оборвал её Глорфиндэль, — не стоит так болезненно воспринимать все сказанные в сомнениях слова. Пожалуйста, перестань. Слишком много «если». Нельзя всё время думать только о том, что может быть. Нельзя наперёд просчитать каждый свой шаг. Никто не знает, что ждёт за следующим поворотом дороги жизни и как может сложиться судьба. И поверь мне, я знаю, что говорю.

Он замолчал. Эленья тоже молчала, ощущая его тёплое дружеское участие и размышляя о случившемся и услышанном. Опираясь о перила террасы, они стояли рядом, глядя вдаль, и мысли Эленьи тихо сплетались со ставшим за последние месяцы привычным шумом водопадов. Первые снежинки медленно кружились в холодном воздухе, кружевным узором оседая на меховой оторочке плаща. Молчаливое присутствие лорда придавало уверенности и успокаивало. Очевидно, приняв какое-то решение, Эленья взглянула на дверь кабинета, пригладила волосы и провела по лицу рукой, проверяя, не осталось ли следов слёз.

— Пойдём? Ты готова? — спросил лорд Глорфиндэль, с интересом и лёгкой полуулыбкой наблюдая за её действиями.

— Да. Готова.

Переступив порог кабинета, Эленья в тишине прошла к своему креслу и под внимательными взглядами всех присутствующих снова села напротив мага. Старик сидел, как ни в чем не бывало, покачивая кубком в опущенной с кресла руке. Окинув девушку лукавым взглядом и скрывая в седой бороде усмешку, он невозмутимо произнёс:

— Я надеюсь, милое дитя, ты передумала приносить себя в жертву нашим познавательным интересам.

— Абсолютно передумала, — в тон ему ответила Эленья, беря со стола свой кубок и откидываясь в кресле. — Неизвестно, правы ли вы в своих рассуждениях о непредсказуемых силах моей фэа, но жить оставшуюся жизнь без какой-либо важной части привычного хроа я не горю желанием.

Эльронд усмехнулся при этих словах и обменялся взглядом с Глорфиндэлем, старательно пытающимся сохранить серьёзное выражение лица.

— Тогда позволь узнать, милое дитя, к чему привели тебя длительные размышления на свежем воздухе? — Митрандир явно наслаждался ситуацией, пытаясь смутить Эленью.

Эленья спокойно встретила насмешку и, опираясь на подлокотники кресла, наклонилась в его сторону, не отводя глаз.

— Мои размышления привели меня к выводам о необходимости выслушать одного из самых мудрых людей Эннорат, если он будет любезен поделиться своими познаниями, и, возможно, последовать его советам, — медленно произнесла она.

Митрандир молчал, задумчиво рассматривая Эленью. Потом, наклонившись в кресле вперёд, также медленно спросил:

— А чего ты ждёшь, дитя? Ты понимаешь, что я многого не могу? Я не могу знать наверняка, правда ли то, о чём мы говорили. Не могу вернуть тебе память о прошлом. И не в моих силах изменить твоё настоящее. Я не знаю твоего будущего. И могу только попытаться помочь тебе постичь твою суть.

— Я знаю, Митрандир. И я всё понимаю, — отбросив сарказм, Эленья откинулась на спинку кресла и устало провела рукой по лицу. — Я с радостью и благодарностью приму любую помощь, какую ты можешь предложить.

Маг подпер кулаком голову и задумчиво отпил из кубка.

— Ты мне нравишься, дитя, — неожиданно произнёс он. — И я постараюсь помочь тебе овладеть твоим даром. Но на это потребуется время. Тебе нужен дом и помощь, и защита…

— У неё есть дом, Митрандир, — оборвал мага владыка Эльронд. — И есть те, кто может помочь и защитить. Это не твоя забота.

Маг окинул взглядом Эльронда, положившего руку на плечо Эленьи, и его сыновей, стоящих за спиной владыки.

— Владыка, а как ты намерен объяснить своё покровительство этой деве, которую однажды, на глазах половины Имладриса, привезли твои сыновья? — спросил Митрандир. — Рассказывать историю о найденной в горах потерявшей память сироте и объяснять настоящие причины, по которым она живет в твоём доме, было бы весьма неосторожно и неразумно.

— А с каких это пор я должен кому-то объяснять, что происходит в моём доме? — холодно спросил Эльронд, удивлённо вскинув бровь.

— В твоём доме находят приют многие. И не все они из народа эльдар. Но никому не известная дева, появившаяся при загадочных обстоятельствах и живущая под покровительством могущественных эльфов, не может не вызвать любопытства и ненужных вопросов. А привлекать к ней лишнее внимание — это не самое лучшее, что мы можем сделать, особенно учитывая то, что ею и так интересовались...

— Довольно, Митрандир, — раздался голос Глорфиндэля. — Я думаю, мы все и так уже поняли, что ты хочешь до нас донести.

Подойдя к владыке и напряжённо сидящей Эленье, он положил ей руку на плечо так же, как это несколько минут назад делал Эльронд, и произнёс, неспешно осматривая всех присутствующих:

— Думаю, излишне напоминать, что всё, сказанное и случившееся здесь сегодня должно остаться в пределах этих стен. Разнообразные вопросы и слухи по поводу Эленьи, конечно, будут возникать у многих жителей и гостей долины. На эти вопросы можете смело отвечать любопытным, что Эленья — моя дочь. Если конечно у тебя нет на это возражений, малышка, — добавил он и, взглянув на онемевшую от удивления девушку, усмехнулся.⁽¹⁾

1) Небольшие пояснения для читателей, не слишком знакомых с космологией и устройством мира:

фэа и хроа — соответственно, душа и тело на квенье

Эру, он же Илюватар (на квенье и синдарине) — Единый или Отец всего, высшая сила мира, единственный творец, чьи замыслы до конца не известны никому

Эа — воплощенная Вселенная, существующая во времени и пространстве, за пределами которой есть лишь Пустота и Чертоги Безвременья

Арда — созданный музыкой айнур мир, где поселяются дети Илюватара.

Чертоги Безвременья — место существования Эру и большинства айнур. Тех айнур, что пожелали войти в мир Арды, называют Валар и майяр.

Эннорат — (синд.) Срединные земли, Средиземье, один из континентов Арды

Эндорэ — то же на квенье

Вернуться к тексту