Обреченные (джен)

Верность — понятие растяжимое.

Особенно для того, кто в этом не разбирается.

(из кодекса Шпионов ордена «Укзахур»)

«Чистая Вера» была похожа на храм. На корабле имелось несколько часовен, в которых каждая душа могла подавить терзающую её тревогу и получить прилив духовных сил. Раньше здесь звучало «Лектицио Дивинитатус», прославляя Бога-императора. Теперь же здесь звучали тексты «Книги Лоргара», славившей темные силы, которые изменили «Чистую Веру». Теперь корабль был пропитан силами варпа и походил на жертвенный алтарь. Часовни превратились в жертвенные залы, где легионеры в обмен на души людей получали награды богов варпа. Крики и стоны звучали в коридоре, все полотна были заменены с бумаги на кожу. Сами картины были живыми. Одни кричали, другие смеялись, третьи плакали кровью, из-за чего пол под ними был всегда липким и зловонным, четвертые повторяли выдержки из «Книги Лоргара». Безумие поселилось в «Чистой Вере» и пустило корни. Люмены освещения были заменены на факелы с оголовьями из черепов, внутрь которых помещалось горючее вещество.

Спокойным шагом по такому коридору шел Калиф. Его церемониальный доспех отливал красным и расцветкой был похож на «Гал Варбак». Он шел по коридору и слушал какофонию звуков, среди которых был и оскверненный дух машины. Очищенный дух «Чистой Веры», как он когда-то сказал своим воинам. Калиф остановился около картины, где был запечатлен космодесантик легиона «Несущих слово» в цветах брони, которые они никогда больше не нанесут. Легионеры узнали друг друга, отчего космодесантник на картине стал кричать, а Калиф просто улыбнулся под личиной шлема.

— Жура, — сказал Калиф и улыбнулся, — как же приятно снова тебя увидеть.

Персонаж картины не говорил вслух, но мог общаться телепатически. В голову Калифу потекли оскорбления от его некогда брата:

— Ты сгоришь в праведном огне вместе с отцом, ублюдок!

Калиф просто махнул рукой, призывая его остановиться, и сказал:

— Заткнись, предатель. Ты, как и другие, сам выбрал этот путь. Так вот и пожинайте плоды своего выбора, идиоты. Вы посмели восстать против отца, который узрел истину в Императоре и понял, что все это время ошибался. Мы были овцами, плетущимися стадом куда направит пастух, теперь же мы ведем стадо к истине! — поднял кулак перед грудью Калиф. — Скажи спасибо, что твоя душа цела, Жура. Некоторым не так повезло, как тебе. Поверь, быть вместилищем для демона — так себе затея. Я думаю, ты мне скоро понадобишься, поэтому оставайся здесь и жди меня, брат, — он ехидно улыбнулся и пошел дальше по коридору.

— Вы все сгорите, еретики! — это последнее, что услышал в голове Калиф.

— Гореть будешь ты. И, скорей всего, целую вечность, — подумал «Несущий слово».

Легионер продолжал идти к ангару, где «Грозовая птица» ожидала своего командира. На пути ему попадались люди, которые падали на пол и кланялись, называя его «господином». Иногда они просили благословения, и тогда Калиф опускал руку им на голову. Некоторые уходили со слезами радости на глазах. Все это забавляло Калифа и подпитывало его высокомерное эго. Он шел по коридору и увидел послушников, сидевших вдоль стен склонив головы. Сначала он услышал неразборчивый гул, но подойдя ближе, узнал слова. Слова его отца. Откровения истинной веры. Проходя мимо них, Калиф чувствовал восторг.

Внезапно его взяли за латную перчатку, он слегка опешил и остановился. Опустив голову, он увидел сгорбившегося старика, голову которого покрывал капюшон. В отличие от остальных, он молчал.

— Господин, — с трепетом начал старик, — не убивай, пожалуйста, дай мне свое благословение, о мудрейший! — В голосе появилась нотка юмора, старец поднял голову и с улыбкой горящими красным светом глазами посмотрел на легионера.

В этот момент температура стали падать, из-за чего доспех включил процесс терморегуляции. Калиф попытался выдернуть руку, но старик крепко держал её и смотрел ему в глаза, продолжая улыбаться.

— Да чтоб тебя! — начал было Калиф, но был прерван стариком, который поднялся с пола.

— Ты не забыл уговор, легионер? — не своим голосом спросил старик.

Было ощущение, будто тысячи голосов говорили одновременно. Легионер попытался вытащить свою руку из хватки старика, но единственное, что он почувствовал, — это жжение внутри перчатки, а также натяжение кожи рук.

— Если ты еще раз попытаешься освободиться, я оторву тебе кисть, — тысячей голосов сказал старик.

— Тогда ты не получишь своё войско, — ехидно ответил Калиф.

— Я все равно еще ничего не получил, в отличие от тебя, смертный, — горящие глаза старика продолжали сверлить легионера взглядом.

— Ритуал скоро начнется, мы утопим гарнизон Тамира в крови, и ты получишь своё войско, демон. Мне нужно время.

В этот момент старик засмеялся тысячей голосов, отражавшихся от стен, из-за чего создавалось впечатление, что вокруг Калифа много смеющихся персон. Старик потянул руку легионера вниз, отчего десантник застонал и опустился на колено, тем самым встав на уровне глаз старика. На визоре шлема Калифа появилась предупреждающая руна о давлении в области кисти.

— Если ты думаешь, что можешь меня обмануть, то спешу тебя разочаровать, — с улыбкой сказал демон. — Если у тебя нечего не получится, — он облизнул длинным раздвоенным языком свои сухие губы, — твое тело будет хорошим сосудом для меня в этом мире. А душа, — поднеся к подбородку указательный палец другой руки, продолжил он, — душу твою я буду мучить целую вечность. — Продолжая смотреть в глаза Калифа, демон улыбнулся.

— Я сделаю все как нужно, — сквозь зубы процедил легионер, ощущая при этом давление на кисть и улавливая скрип наруча от крепкого рукопожатия старика, — мне просто нужно время.

В этот момент старик отпустил руку Калифа. Тот мгновенно поднялся и отступил от старика. Давление внутри костюма стало восстанавливаться, руна с визора шлема исчезла. Через мгновение старик поднял худой костлявый палец правой руки и указал на легионера.

— Запомни, Калиф, — звериным голосом сказал демон, — ты мне должен, и я все равно заберу свой долг, — и начал смеяться. Калиф продолжал молча стоять и смотреть на смеющегося старца, под ногами которого внезапно зашипел пол. Старик буквально начал таять на месте как снег, растекаясь в луже крови. Через несколько секунд от старика остался только его балахон и лужа крови под ним. Легионер продолжал смотреть на это, после чего повернулся и пошел дальше по коридору.

Несущий слово шел и думал о предстоящем мероприятии и его возможных итогах. Его давили со всех сторон, и его это напрягало. Калиф был хитер и хотел обмануть всех. В нынешней реальности внимание темных богов могло даровать небывалые силы, которых вполне могло бы потом хватить, чтобы справиться со всеми владельцами долга. Калиф улыбнулся от этой мысли. Единственным плюсом было то, что у него был план на случай, если он не выполнит часть сделки с демоном. Калиф шел и смотрел в пол, углубившись в мысли, и, в очередной раз подумав о том, как он подстрахуется с демоном, с улыбкой сказал:

— Жура, будь готов послужить легиону снова, — после чего вошел в ангар, где его ждал «громовой ястреб» с хором на борту.

От жара двигателей Стикс вытер пот со лба и тяжело выдохнул. Во рту ощущалась сухость, и он решил, что ему необходимо освежиться.

«Но только после заправки "громовой птицы"», — подумал он.

Стикс был обычным рабочим большого механизма слуг легиона «Несущих слово». После заправки очередного «громового ястреба» Стикс направился в уборную, но не дойдя остановился, так как услышал крики и стоны. В ангар вышла целая процессия из легионес астартес и людей. Люди были одеты в черные балахоны, ноги были скованы цепями, а глаза украшали шипастые обручи, из-под которых сочилась кровь. Они шли друг за другом, ведомые легионером в чернои одеянии. Они стонали и кричали, но на них никто не обращал внимания, так как знал, что может оказаться на их месте. Параллельно им шла другая группа людей, одетая аналогично. Единственное, что их отличало от членов хора, — метка на лбу в форме восьмиконечной звезды с изображением ока, вырезанная на коже. Параллельно этой колонне шли два человека со знаменами, где был изображен Лоргар Аврелиан с книгой в руке, из которой во все стороны расходились лучи. Хористы шли, оставляя за собой кровавый след на полу. Замыкал процессию легионер в полном боевом облачении с рогом на шлеме.

В последнее время Стикс все чаще стал обращать внимание на то, что легионеры изменились. У некоторых на головах и шлемах стали появляться наросты в виде рогов, у кого-то менялись конечности. Все это его пугало, ведь не так должны были выглядеть ангелы Императора. Перемены вселяли страх, но большинство приняло их с радостью. Это обстоятельство сделало из Стикса в какой-то мере отшельника, отчего он стал молчаливым и скрытным.

Стикс взглядом сопроводил процессию до «громовой птицы», которая поднялась по трапу и исчезла внутри. В этот момент в ангаре появился Калиф. Легионер как всегда горделиво шагал по палубе. Эхо его шагов отбивалось в ушах на фоне воцарившейся тишины. Все в этот момент опустились на колени перед полубогом, склонив головы. Стикс не стал исключением. Воин в полном боевом облачении прошагал к «громовому ястребу» и исчез внутри, после чего ангар вновь наполнился рабочим шумом.

По ангару перемещались легионеры, которые грузились на транспорты. Все говорило о том, что легион готовится к боевым действиям. Но кто противник, никто так и не узнал. Людская стезя — это прислуживание, и более их ничего не интересовало.

Решив, что в уборную ему больше не нужно, Стикс обтер руки о рабочий комбинезон и направился к выходу из ангара. Мимо него проходили легионеры «Несущих слово», перед которыми он опускался на колени и кланялся, после чего поднимался и шел дальше к выходу из ангара. Когда он дошел до двери, дорогу ему перегородил сервитор.

— Кампер Стикс, отдел снабжения, проследуйте к своему рабочему месту, — механическим голосом произнес сервитор.

На Стикса смотрел человек, который в силу своей судьбы или греховности был отдан темным механикумам, превратившим обычного работягу в машину, лишенную воли и обреченную на жалкое существование. «Вот цена ошибки», — с горечью подумал Стикс.

— Код четыре, один, семь, — ответил Стикс.

Сервитор замер, обрабатывая команду, после чего отошел в сторону, дав Стиксу возможность пройти. Двери с шипением разошлись, и Стикс направился в свою комнату.

Код «четыре, один, семь» значил, что Стиксу необходимо в лазарет, в который он обязательно зайдет, но позже. С изменением внешности легионеров пришли и изменения внутри. Стало больше контроля, а люди просто превратились в скот, который расходовался как патроны во время боевых действий.

Стикс шел по коридору, покрытому конденсатом. У него было ощущение, будто он находится в парнике. Стены были также покрыты язвами и ржавчиной, из-под которой иногда вытекала жидкость зеленого цвета.

Он шел и слышал голоса в голове. Иногда они были такие отчетливые, что Стикс оборачивался в надежде, что увидит того, кто является их источником, но каждый раз его ждало разочарование. У него иногда складывалось впечатление, что с ним говорит сам корабль, но сама эта идея казалось ему абсурдной.

Миновав несколько перекрестков, он подошел к двери с обозначением «364». Стикс поднес карточку-ключ, и дверь с шипением отошла в сторону. Стикс дождался закрытия двери за своей спиной, после чего подошел к кровати. Его начало трясти, он засунул руку под подушку, нащупал клочок бумаги и вытащил его. Его продолжало трясти, когда он разжал кулак и увидел мятый желтый лист пергамента. Испугавшись, что лист может прийти в негодность, Стикс начал аккуратно разворачивать его. Его взгляду предстали строки «Лектицио Девинитатус». Он пробежал глазами по тексту, пытаясь набраться сил, и остановился на словах «Император хранит». Тяжело выдохнув, Стикс запихнул листок обратно под подушку и залез под кровать. В углу, в самом низу, располагалось отверстие, через которое в комнату Стикса подавался обогащенный кислородом воздух. Он взял магнит и поднес его к отверстию. Через мгновение показалась часть предмета. Стикс взялся за один конец и потянул. В руках у него оказался небольшой металлический цилиндр, разделенный на две части, на одном конце которого имелась небольшая кнопка. В этот момент Стикса снова затрясло, язык буквально онемел. В эту же минуту он вспомнил событие трехгодичной давности, когда они вместе с братом Гарри несли службу в ангаре. Обычный день заправщика, который был омрачен приходом легионера из «Несущих Слово». Они, как положено, преклонили колени и не проронили ни слова. В этот момент легионер опустил руку на плечо Гарри и сказал:

— Твое время пришло, Гарри Кампер, ты нужен легиону. Поднимайся, дитя, ты пойдешь со мной.

Никто не смел проронить ни слова, но на лице Стикса проступил холодный пот. Он оцепенел от услышанного, но побоялся что-то сказать. Стикс просто услышал удаляющиеся шаги легионера и Гарри, продолжая находиться в прежнем положении. Он так и не узнал, что случилось с Гарри. На этот момент легион уже изменился, но люди только начинали привыкать к новой жизни. Вера и верность ушли в прошлое, и на их смену пришла смерть. Стикс искал своего брата, общался с другими рабочими, но все тщетно. Уже разочаровавшись, Стикс решил пойти в часовню и попытаться там найти ответы. Именно там он в последний раз и увидел своего брата распятым. В этот момент в нем что-то изменилось. Изменилось навсегда, после чего Стикс решил раз и навсегда покончить с легионом отступников и предателей.

С этими мыслями он продолжал держать в руке цилиндр, нервно поглядывая на вход в комнату в ожидании, что сейчас откроется дверь и сюда войдет легионер, который убьет его. Время шло, а легионера все не было. Стикс потихоньку приходил в себя и собирался с силами. Трясучка постепенно закончилась, и Стикс, сосредоточившись, нажал на кнопку цилиндра и сказал:

— Высадка началась, — после чего отпустил палец и убрал цилиндр обратно в маленькую шахту для кислорода.

Вылезая из-под кровати, Стикс вновь стал трястись, но он старался держать себя в руках. Он подбежал к умывальнику и облил лицо холодной водой. Почувствовав облегчение, вышел в коридор, оставив свою комнату пустой. Он шел по коридору и думал о том, что будет дальше. В этот момент он окончательно убедил себя в правильности поступка и попытался настроиться на самый худший вариант развития событий. Дойдя до перекрестка, Стикс повернул влево и в этот момент слегка замешкался, ведь ему необходимо было обратиться в медицинскую часть за помощью. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Стикс пошел в сторону аптекариона, ведь если ты уже начал играть, так играй красиво и до конца.