Обреченные (джен)

Воля есть сила, а твёрдая воля — победа.

(Автор неизвестен)

Сервитор сделал выпад мечом. Воин блокировал удар и занес свой меч для контратаки в область шеи, но сервитор смог парировать его удар, затем уклонился и принял боевую стойку. Программное обеспечение имело способность к обучению, выражавшемуся в изучении техники противника и, как следствие, подбору соответствующей тактики ведения боя. Такой метод тренировки позволял легионерам постоянной совершенствовать свои навыки и не зацикливаться на одной технике. Несмотря на наличие подобия разума, машина все равно отставала от астартес в скорости реакции и тактике. Тем не менее это был лучший вариант поддержания формы легионеров вдали от боевых действий.

«Неплохо», — с улыбкой на лице подумал воин. Легионер стал ждать атаки сервитора. Последней его атаки перед тем как он отправится в утиль, как и те шесть предыдущих. «Одна у вас всех судьба, и славы вам точно не сыскать», — подумал астартес, продолжая стоять в боевой стойке в ожидании очередного выпада сервитора.

Верх воина был оголен, демонстрируя машине натянутые как канаты мышцы, блестящие от пота под светом ламп освещения. Легионер выглядел агрессивно и был похож на зверя, готовящегося к прыжку. Обтягивающие спортивные штаны эффективно справлялись с потоотделением, позволяя сохранить кожу под ними сухой, тем самым не отвлекая легионера от схватки. Единственное, что чувствовалось в воздухе вокруг, так это обреченность робота, о которой он даже не догадывался.

Сервитор начал проводить серию рубящих ударов, заставляя противника блокировать их и параллельно отступать. Ультрамарин мгновенно просчитал скорость ударов робота и решил, что ему хватит времени для того, чтобы ответить между ударами сервитора и закончить бой победой. Блокировав удар, воин крутанулся и полоснул сервитора по сочленениям в области колен от чего робот припал на колено. На пол потекли сервисные жидкости. В этот момент легионер нанес удар сверху, но сервитор выставил меч и блокировал удар. Ультрамарин начал наносить серию ударов. На четвертый удар защита сервитора была пробита, после чего воин легким боковым ударом снес сопернику голову, которая укатилась в угол ринга.

Ультрамарин тяжело выдохнул, после чего сказал:

— Закончить.

Вдруг из дальнего конца зала появился другой сервитор и стал убирать место поединка. Собрав остатки соперника ультрамарина, робот удалился, оставив легионера одного. Ультрамарин проводил сервитора слегка уставшим взглядом. Воин подошел к перилам, взял висевшее там полотенце и стал обтирать лицо. В этот момент ожили динамики в помещении:

— И сколько ты в этот раз сломал добра? — с насмешкой прозвучал голос.

— Семь, — ответил воин.

— И как они?

— Слабовато, — ответил легионер.

— Ну они учатся или как? — спросил собеседник.

— Учатся… Учатся, но им все равно не хватает разума, — подытожил легионер.

— Возможно, когда-нибудь, — парировал собеседник.

— Возможно, — вторил воин.

— Слушай, ты нужен мне в центре управления.

— Что-то случилось? — с одышкой сказал легионер.

— Я не знаю, Бариус, но, возможно, что-то случится, — с тревогой ответил собеседник.

— Дай мне время, брат, — сказал воин.

— Пожалуйста поторопись, мне кажется, это очень важно, — настаивал собеседник.

— Понял, понял, — ответил легионер.

Динамик затих, и Бариус остался один в тренировочном зале. Где-то под потолком тихо гудели системы очистки воздуха. Тело его обсохло, дыхание восстановилось, пульс пришел в норму. Он втянул ноздрями воздух, провентилированный после его тренировки, после чего в нем поселилось смутное чувство. В воздухе чувствовался запах морского бриза. «Совсем не похоже на Тамир», — улыбнувшись, подумал Бариус, после чего перекинул полотенце через плечо и направился надевать доспехи.

Звук сабатонов эхом отдавался в пустом коридоре, ведущем в командный пункт крепости. Крутой коридор освещался гудящими в тишине люменами белого цвета, от шума которых у многих служителей крепости временами болела голова. Их ремонт был обыденным явлением, однако по непонятной причине это не решало проблему. Магос в это не лез, так как не считал это достойным для сына «Омниссии». Сейчас шум люменов пересекался с шумом работы доспеха «Марк III», на правом плече которого виднелся символ легиона ультрамаринов. Холодные, гладкие, стальные стены через каждые десять метров имели окна, в которых виднелся Тамир. Проход по коридору занимал пять минут, и воин точно знал, где он будет находиться в конкретную минуту. Годы дежурства сделали свое. Золотая ультима на груди блестела в свете люменов, то поднимаясь, то опускаясь в шаг ультрамарина. Воин шел вперед, не глядя по сторонам, сосредоточившись на двери в командный пункт. Согласно внутреннему хронометру, ультрамарин должен был быть около четвертого окна коридора. Остановившись, Бариус повернулся и увидел перед собой окно. Легкая улыбка проскользнула под личиной шлема. Подойдя к окну, он увидел горизонт и сопку проснувшегося вулкана, из жерла которого в воздух выбрасывался пепел, который уже успел осесть на поверхности стекла. В этот момент Бариус почувствовал легкие вибрации пола, что говорило о том, что вулкан продолжает свое пепельное дело. Отвернувшись от окна, воин продолжил путь в пункт управления, находящийся в конце коридора. Бариус попытался сосредоточиться, чтобы не упустить возможные следующие толчки. Впереди виднелись пласталевые двери, за которыми скрывался его пункт назначения. В этот момент он снова почувствовал вибрацию пола. Металл слегка заскрипел, а по коридору пробежала волна перезапуска люменов. Ультрамарин остановился и поднял голову к потухшему люмену. Визор мгновенно переключился на ночной режим, который через мгновение отключился, так как люмен заново гудяще засветился, а Бариус опустил голову и пошел дальше.

Двери с шипением разошлись в стороны и представили Бариусу его пункт назначения. Центр управления представлял собой небольшое помещение, которое преимущественно было заполнено разного рода когитаторами и экранами, на которые выводились разного рода данные о состоянии планеты и крепости. Персонал пункта управления работал как один организм и представлял из себя различного рода сервиторов, гражданского персонала и ответственного за данный пост легионера по имени Касар. В центре располагался голографический стол, который служил местом проведения планерок и совещаний. В данный момент над ним парил Тамир, окруженный разного рода графиками и цифрами. Напротив проекции, скрестив руки на груди, стоял Касар. Его приподнятая нижняя губа говорила о недовольстве, а на лице читалась напряженность. Взгляд его был сосредоточен на изучении данных, отображаемых на проекции планеты. Вокруг ходили сервиторы и гражданские с планшетами и без, постоянно о чем-то разговаривая и что-то показывая друг другу. Касар оставался в одиночестве, которое мало его заботило.

Касар встретил Бариуса тем же сосредоточенным и тяжелым взглядом.

— Брат, — с улыбкой сказал Бариус, — что случилось?

— Почему меня не предупредили об учениях?

— Каких учениях? — с недоумением сказал Бариус.

— Как каких? — выпучив глаза ответил Касар, — совместных с «Несущими слово» и «Пожирателями миров».

Бариус в недоумении продолжал смотреть на Касара.

— Впервые слышу, — сказал Бариус. — А сколько их? — спросил Бариус.

— По роте от каждого легиона, — выпучив глаза, ответил Касар.

— И где они сейчас? — спросил Бариус.

— Высаживаются на поверхность, — ответил Касар.

— Что за бред! Что за самодеятельность! — сверля взглядом Касара сказал Бариус. — Кто ими командует?

— От «Пожирателей миров» Логрус Дагс, а от «Несущих слова» Калиф Лоркан.

— Два карьериста, — с отвращением подытожил Бариус. — Нам необходимо подтверждение от высшего командования легиона.

— В том то и дело, — сказал Касар, — все попытки связаться с Макраггом не увенчались успехом, — с горечью закончил легионер.

— Конкретнее, Касар, что именно не так со связью?

— Я не знаю, — разведя руки в сторону сказал Касар, — просто тишина.

Воцарилось молчание. У Бариуса в голове кружился поток вопросов и дурных мыслей. Он попытался связаться с командиром крепости, но тот не отвечал. В ходе одной из попыток Бариус услышал свой голос. Повернувшись на него, он увидел шлем Максимуса, лежавший на голографическом столе, после чего перевел взгляд на Касара, который понял его без слов.

— Максимус на взлетной площадке, — сказал Касар.

— Передай всем командирам, чтобы они нечего не предпринимали и ждали указаний, — сказал Бариус, — кстати, как аппаратура, а то, когда я шел сюда, чувствовал вибрацию из-за подземных толчков, да и люмены выключались.

— У нас все стабильно, — ответил Касар, — но я все равно попросил Игиля Такура Ма, чтобы он проверил все системы и постарался сделать так, чтобы мы случайно не погрузились во тьму, — с улыбкой сказал Касар.

— И что сказал магос?

— Ты же его знаешь, — разведя руки в сторону сказал Касар, — засыпал меня всякими вероятностями, но заверил, что все проверит и исключит возможные перебои.

— Мда… Ладно, свяжись с братьями и предупреди их. И постарайся разобраться в неполадках со связью, — сказал Бариус.

Касар кивнул, развернулся и пошел к пультам управления выполнять указания, а Бариус с недовольным лицом под шлемом прошел к восточным дверям и направился на взлетную площадку в поисках Максимуса.

На горизонте виднелся проснувшийся вулкан, из жерла которого в атмосферу поднимались клубы дыма и пепла, сопровождаемые редкими взрывами. Пепел летал в воздухе и, как снег, кружась, падал на землю. Атмосфера на Тамире была пригодна для жизни, и поддержание этого уровня входило в прямые обязанности магоса механикум Игиля Такура Ма. Этого старого магоса было тяжело найти, но он как-то всегда очень успешно справлялся со своей главной обязанностью. Сама необходимость поддержания уровня обитаемости возникла из-за нестабильности ближайшей к Тамиру звезде и низкой гравитации. Звездный ветер, как нож, постепенно срезал магнитный слой планеты, стараясь передать её в руки смерти от радиации. Очень давно, обнаружив данную проблему, Игиль Такур Ма изобрел механизм, восполняющий магнитное поле планеты. В его планы входило создание морей и зеленых лесов, но пока его желания не реализовались, оставляя Тамир горной и сухой пустыней, забытой на краю системы.

Максимус вытянул вперед руку ладонью вверх. Несколько частиц пепла упали ему в ладонь и раскрошились. Он сомкнул ладонь в пригоршню и поднес к себе. Раскрошенный пепел напомнили ему Кашпир I. Там он впервые увидел снег. Он узнал впервые о нем в ходе совместных компаний с «Космическими волками». Легионер никогда не бывал на Фенрисе, но слышал, что там много снега. Компания на Кашпире I помогла Максимусу удовлетворить свое любопытство, а также реализовать себя, чем он заслужил уважение высшего командования легиона. Но в каждой хорошей истории есть и плохие эпизоды. Вот таким эпизодом в жизни Максимуса стал «Сакс». В ходе данной компании он тоже привлек внимание легиона, но заслужил этим только унижение. Данное чувство до сих пор томило старого воина. Отвернув взгляд от горизонта, он сомкнул кулак, повернулся и пошел в сторону входа в крепость.

В этот момент двери открылись, и навстречу ему вышел Бариус. Они встретились посередине площадки, обдуваемой сухим горным воздухом Тамира. Бариус знал Максимуса давно, ведь не знать его было невозможно. Его послужной список был велик, а деяния запечатлены в летописи легиона. Он был могущественным воином, не знавшим поражений. Его холодный и тактический ум по мнению многих легионеров уступал только лорду Жиллиману, что не могло не вызывать чувство соперничества или зависти среди других. Существовало даже мнение среди легионеров, что, если бы дредноута можно было делать исключительно из плоти, к Максимусу скальпелем бы даже не притронулись. Мнение личного состава о нем говорило о многом, при этом сам Максимус не был карьеристом и не стремился попасть в ближний круг доверенных лиц примарха. Он просто служил Императору и был верен самому себе.

Тем не менее «Сакс» изменил судьбу Максимуса. Война за этот мир была им выиграна, но он и высшее командование легиона считали, что Максимус потерпел сокрушительное поражение, за что, как он считает, и был сослан на самый дальний уголок владений Жиллимана, на Тамир, прочь с глаз. В том сражении погибло большое количество братьев, особенно при бое на поверхности, в связи с чем им было принято решение об эвакуации и экстерминатусе планеты. Экспедиция под его руководством была обескровлена и свернута, а флоту было велено возвратиться в Ультрамар, где Максимус предстал перед Жиллиманом на суд. Вот так слабость разведки вылилась в его унижение. Максимус выучил урок и пообещал сам себе, что больше не допустит такой ошибки.

Несмотря на все это, Максимус держался стойко и счел данное ему бремя за наказание. Бариус думал, что Максимус надеется вернуть себе свое положение, но до сих пор его место оставалось неизменным. Тем не менее Бариус был рад оказаться под руководством такого командира, что ему немного льстило.

— Ты в курсе, что у нас совместные учение с другими легионами? — удивленно спросил Бариус.

— Какие учения? — с недоумением ответил Максимус.

— Вот и я хочу у тебя спросить! — парировал сказал Бариус.

— На тон ниже! — сказал Максимус, — звучит как претензия, — пророкотал Максимус.

— Прости, брат, — с горечью в голосе и опустив голову в знак извинения сказал Бариус, — просто такое не бывает спонтанно, нас по-любому бы оповестили, а тут две роты легионеров под крепостью, и мы не в курсе, — наклонившись к Максимусу, сказал легионер.

— А что они говорят по этому поводу?

— В том то и дело, что ничего конкретного. Плюс не получается связаться с Макраггом.

Максимус опустил взгляд, обдумывая услышанное.

— Полная боевая готовность, огонь первыми не открывать. Я постараюсь разобраться в этом, дайте указание командирами братских легионов собраться на «Ритском плато». Там я встречусь с командирами легионов для обсуждения деталей их прибытия. Свяжись немедленно с Касаром, пускай выполняет указания.

Бариус кивнул и стал по воксу разговаривать с Касаром, а Максимус снова повернулся к горизонту и стал смотреть на звезду сектора. «Рабис», красный гигант. Когда-то Тамир был холодным шариком с темноте космоса, но судьба умеет творить сюрпризы. Вот так и выгоревший «Рабис» стал неустанно расширяться. Звезда умирала, от чего свет её приобрел красноватый оттенок, а в небе виднелась серая дымка от выбросов вулкана. Данное событие на Тамире было не ново. Вулкан извергается с определенной периодичностью, поэтому в данный момент проводились специальные приготовления. Из-за сильного постоянного ветра выбросы, как пелена, окутывали планету, после чего в течении нескольких дней опадали на землю. Температура в эти несколько дней заметно понижалась, но затем приходила в норму. Объяснить данное явление природы не мог даже Игиль Такур Ма. Единственное его объяснение, это геологическая активность ввиду несформированности планеты. Об одном магос заверял точно, что ледникового периода не наступит.

Лицо ветерана обдувал сухой ветер с частичками песка, от чего Максимус немного сузил веки. «Очередное испытание, отец?» — подумал Максимус.

Через мгновение его окликнул Бариус.

— Указания и координаты переданы, подтверждений пока не поступило.

Максимус повернулся к Бариусу, и ему предстал томившийся, загадочный взгляд.

— Что тебя мучает, брат, — спросил Бариус.

— Ситуация… непонятная, — процедил сквозь зубы Максимус.

— Согласен, — кивнув, сказал Бариус.

— Ладно, пошли в центр управления, надо разобраться в данной ситуации, — закончил разговор Максимус.

Легионеры направились ко входу в крепость, обдуваемые сухим и горячим ветром медленно формирующейся и одновременно убиваемой планеты. Звезда убийца светила им в спины, обдувая Тамир своими радиационными частицами. И вот двери с тихим шипением закрылись, оставив в одиночестве вулкан, чей дым и пыль постепенно, как одеялом, укутывали планету.