Каникулы в Звёздном (джен)

Вечером на дискотеке уже к третьей песне стало скучно. Народ вроде бы веселился, позабыв про дневной инцидент, но у Вани Евстигнеева он не шёл из головы, хотелось обсудить. Он нашёл в толпе Мирона, дёрнул за подол майки.

— Давай покурим? — шепнул в самое ухо, чтобы никто не услышал. — Пока вожатки с воспитателями все тут.

Мирон охотно согласился, и они, стараясь двигаться незаметно, сбежали сначала в отряд, чтобы взять припрятанную за батареей пачку, а после забурились в густой кустарник за корпусом, подальше от всех. Здесь шанс, что их обнаружат, сводился к нулю. Правда, их могли заметить из окон, но сейчас все ушли на танцульки, ни в одной комнате не горел свет.

Ваня достал спички, прикурил себе и Мирону по сигарете, затянулся и чуть не закашлялся — в последний раз они тайком дымили ещё в поезде, прошло немало времени, и теперь табак показался жутко вонючей дрянью. Тем не менее, прерывать процесс они вовсе не спешили.

— Как ты думаешь, Вань, — сипло начал Мирон, тоже морщась и слегка кашляя с непривычки, — Фаллен правда свистнул часы у Рестора?

— Интересно, почему он Фаллен, — задумчиво произнёс Ваня, будто не услышав вопрос. Мирон развёл руками.

— Ну, кликуха такая. Я слышал, как они его так называли. Так что ты скажешь?

Ваня цокнул языком.

— Не знаю, — ответил честно. — Не похож он на вора. Хотя, кто его знает.

— Мне тоже так кажется, — кивнул Мирон. — Они, конечно, противные до ужаса, но мерзко всё получилось. И Карелин этот психованный, видел, как он орал? Будто всех убить готов.

— Да это понятно, он же его друг, — усмехнулся Ваня. — Я бы тоже за тебя любого порвал. Но всё равно не верится. Знаешь, странное чувство — когда всё случилось, я сначала подумал: вот прикол, так им и надо. Но пацанов почему-то жалко, хоть у нас с ними и контры. У них такие лица были... — Он поёжился, представив на их месте себя и Мирона. Стряхнул с сигареты пепел, затянулся в последний раз. — Кстати, слышал новость? Карелин вместе с Фалленом за компанию из лагеря уходит.

— Откуда знаешь? — опешил Мирон.

— Болтают, — пожал плечами тот. — Тёмычу девчонки проговорились, девчонкам ещё кто-то, Анька Никитина Юрке шепнула, вот слухи и ходят. Ещё говорили, мол, у Фаллена дома своих часов завались, не стал бы чужие красть.

— М-да, — неопределённо подытожил Мирон. — А мы перед линейкой на стычку договорились, кто же знал, что так обернётся. Теперь ничего не будет, жалко, я уже настроился.

— Тебе что — подраться с ними хотелось? — покосился на него Ваня.

— Не было бы драки, — отмахнулся тот. — Так, потолкались бы максимум, и всё. Зато весело.

Он наклонился потушить хабон и вдруг замер, неотрывно смотря сквозь кусты. Ваня сверху видел, как напряглась его спина под тонкой футболкой.

— Ты чего... — начал он, но тот, не поднимая головы, шикнул:

— Тише! Иди сюда, — поманил пальцем. — Только осторожно, не шуми. Смотри! — мотнул подбородком. Ваня прищурился, пытаясь разглядеть, куда показывает Мирон, но ничего не заметил и легонько пихнул его в бок.

— Что там? — прошипел еле слышно. — Ничего не вижу.

— Да вон же, возле забора, — почти неслышно отозвался Мирон. Ваня моргнул, кое-как фокусируя зрение в сгущающихся сумерках, и наконец разглядел коренастую, явно пацанячью фигуру, копошащуюся у плотно сбитого штакетника.

Неизвестный пацан вёл себя подозрительно: разгребал листья и ветки руками, копал землю, то и дело испуганно озираясь по сторонам.

— Чего это он? — шёпотом спросил Ваня.

— Не знаю, — пробормотал Мирон. — Кажется, что-то прячет. Тайник у него там, похоже.

Парень в очередной раз настороженно обернулся, прислушиваясь к шуму, и Ваня узнал знакомый силуэт.

— Это же парняга из первой, их главный балагур, Денис, — тихо присвистнул он. — Ни фига себе. Что он там прячет ночью-то!

— Ш-ш, — осадил его Мирон, крепко сжав за локоть. — Не вопи, Вань, а то засечёт. Замри. Сейчас дождёмся, когда он свалит, и проверим.

— Угу, — рассеянно согласился тот. Ноги от неудобного положения начали ныть, но он не замечал: всё внимание было поглощено фигурой, продолжающей ковыряться в земле.

Наконец тот закончил. Медленно поднялся с корточек, потянулся всем телом, в который раз пристально оглядывая пространство вокруг. Видимо удовлетворившись результатом, он отряхнул руки и, беззаботно насвистывая под нос, удалился. Выждав ещё пару минут, парни переглянулись.

— Ушёл? — на всякий случай уточнил Мирон и потёр переносицу. Ваня вскочил, болезненно морщась на целый табун мурашек, бодро гарцующих по затёкшим ногам, вытянул шею, прислушиваясь к тишине.

— Вроде бы да, — подтвердил негромко. — Что, идём?

Вместе они приблизились к предполагаемому схрону. Нерешительно поколебались, не зная, правильно ли поступают. С одной стороны, ввиду дневного инцидента с часами доверие к окружающим было подорвано, с другой — вдруг этот неугомонный Денис вообще ни при чём, он на вора ещё меньше Фаллена похож. Может, он как раз из-за выявленного факта воровства и решил спрятать подальше какие-нибудь дорогие ему вещи. Получится не очень хорошо.

— Мы только проверим, и всё, — словно угадав его мысли, хрипло заверил взволнованный Мирон. — Никому не скажем ни слова.

— Ага, — согласился Ваня, и они принялись за дело.

Разворошить только что закопанный тайник оказалось раз плюнуть, и уже через минуту парни вытащили на свет перепачканную тряпку, в которую было завёрнуто что-то объёмное. Мирон взвесил находку на ладони:

— Там не один предмет.

— Доставай, — нетерпеливо бросил Ваня, и тот торопливо последовал совету.

Они молча вытаращились на содержимое.

— Га-ад, — потрясённо выдохнул Ваня. — Вот кто вор. А те двое уже чемоданы домой пакуют!

Он безошибочно взял в руки знакомый перочинный нож, повертел перед лицом, разглядывая. На рукоятке виднелась характерная зазубринка.

— Нашлась Пашкина пропажа!

— Ни фига себе. — Мирон ткнул пальцем на значок ГТО — видимо, тот самый, о котором сокрушался дылда из первой комнаты. Про этот случай знали в лагере все, они с ребятами ещё и ржали, ведь значок-то брата, значит, тот ввалит растяпе по первое число, что такую вещь профукал.

— Охренеть, — в шоке прокомментировал Ваня.

— Тут ещё всякая мелочь. — Мирон отобрал у него нож, деловито завернул добычу обратно в тряпку. — Наверное, он многих в лагере успел обобрать.

— А ну, бежим к Рестору! — Ваня рванул к дорожке, но Мирон придержал его за рукав:

— Стой. Нельзя!

— В смысле? — кипятился тот. — Хочешь сказать, так это и оставим? Мы, конечно, с ними не дружим, но здесь другая ситуация, Мирон. Невиновных выгнали с позором, а настоящий вор не при делах? Будет дальше жить и радоваться? Это неправильно!

— Погоди, не тараторь, — шикнул на него Мирон. — Я тоже за то, чтобы сдать гадёныша. Только надо по-умному, Вань. Если сейчас его заложим, он может отпереться, скажет, что мы одна шайка-лейка и всё ему подбросили, и ничего Рестор не докажет. Надо, чтобы паршивец сам пришёл и сознался. Сам!

Слегка успокоившись, Ваня задумался на секунду.

— Так, — начал деловито, — сейчас идём искать воришку. До конца дискотеки полчаса, надо успеть.

— Угу, — Мирон, взволнованно потёр переносицу. — Про то и речь: Рестор его не прижмёт, он же воспитатель, всё, что может — беседовать, уговаривать, на совесть давить.

— Нету у него совести, — буркнул Ваня. — Ни хрена он не сознается, я таких знаю, будет врать и изворачиваться до последнего. Он ведь не только чужое таскал, он ещё и друзей запросто подставил. Жил с ними, в глаза смотрел, улыбался! Воспитательные беседы бессильны, пока во всём разберутся, полсмены пройдёт. Нужно действовать самим. Найти эти, как их, — понизив голос, он красноречиво выставил кулак, — аргументы.

— А я о чём! — азартно кивнул Мирон. — Только осторожно. Если человек дрянь, то на всякое способен. Вдруг напишет на нас заявление о побоях.

— Мы аккуратно, — заверил Ваня, — чтобы следов не осталось. Погнали!

— Вань, — снова притормозил Мирон, замахал руками на его недовольный вид. — У меня идея появилась: давай сначала к этим лохам зайдём, расскажем всё? Их это касается, они обязаны знать.

— Ладно, — сразу согласился Ваня, усмехнулся и дурашливо подмигнул. — В конце концов, чего мы за них в одиночку впрягаемся? Если вляпаемся в дерьмо, хотя бы вместе будем отвечать. Бежим, времени почти нет!

Мирон тщательно спрятал найденное в тайнике себе за пазуху, и они на всех парах припустили к первой комнате.

* * *

Фаллен собирал вещи. Точнее, не столько собирал, сколько думал о ситуации, в которой он нежданно-негаданно оказался. Если бы ему кто раньше сказал, что через две недели после заезда его выгонят из лагеря по подложному обвинению в краже, он бы морду набил «шутнику». Поначалу все парни из комнаты сидели здесь, в знак солидарности решив не ходить на танцы, дружно возмущались, утешали кто как мог, но в конце концов Фаллен попросил всех уйти, объяснив, что им со Славкой надо поговорить наедине.

— Может, останешься? — спросил он у друга в который раз. — Тебе-то зачем уезжать? Доработаешь, деньги получишь. Мы потом ещё подкопим и мопед тебе возьмём.

— Не сдался мне мопед такой ценой. — Славка мотнул головой. — Мы сюда приехали вместе, значит, и уедем тоже.

— Что ты как маленький! — продолжал убеждать Фаллен. — Стадом ходим, стадом какаем?

Стыдно признаться, но в самой глубине души он был рад, что Славка решил уйти с ним. От несправедливости на душе было так погано, хоть волком вой, всё-таки хорошо, когда рядом друг. Одному возвращаться домой с позором (ведь даже если он не виноват, на нём навсегда останется тень сомнения, это как жирное пятно на белой майке, не застираешь, не уберёшь) совсем уж тоскливо.

— Вань, закрыли вопрос, — твёрдо ответил между тем Славка. — Я в этом дурацком лагере ни секунды не останусь. Настоящий преступник не пойман, вот пусть и дальше с ним бок о бок живут и радуются. К чёрту мопед, мы сваливаем вместе. Без вариантов.

— Ладно, — вздохнул Фаллен. Бросил полусобранный рюкзак на пол, уселся на кровати и закрыл лицо ладонями.

Конечно, он держал марку, старательно делал вид, что ему всё по фигу, но иногда обида и осознание ударяли в который раз, как хлёсткая пощёчина в публичном месте, и к горлу подкатывал ком, а глаза предательски намокали — совсем чуть-чуть, он же не девчонка, не будет нюни распускать. У него нервы кремень! Всхлипнув тайком, чтобы Славка не услышал, Фаллен упрямо выставил подбородок, стиснул зубы.

— Жалко, что ещё целую ночь здесь кантоваться, — бросил хмуро, снова цепляя рюкзак. — Моя воля, прямо сейчас бы и ушёл, на вокзале переночевал. На хрен всех!

— Пацаны ведь не виноваты, — пожал плечами Славка. — Они всё понимают.

— Угу...

— Эй, вы тут? — в приоткрывшуюся дверь сунулась патлатая голова Артёма Моргунова. — Можно к вам?

— Проходи, — буркнул Фаллен, не поднимая головы. Хотелось рявкнуть на него, что нет, нельзя, и вообще убирайся прочь, но он сдержал себя, отчётливо понимая, что тупо злится на всех подряд, а орать и срывать гнев на первом попавшемся под руку просто нечестно. К тому же Артём ему нравился — удивительно мирный и добродушный, тот единственный умудрился со всеми в отряде поддерживать хорошие отношения, не примкнув ни к одной из враждующих сторон. Возможно, потому, что сам ночевал в другом отряде — когда расселялись, ему здесь не досталось места, но он и не унывал, из-за лёгкого характера ему везде было хорошо.

Он оглядел беспорядок и раскиданные на стульях и кроватях вещи, растерянно моргнул, словно не веря, что друзья взаправду уезжают, покосился на Фаллена.

— Ну, как ты? — спросил сочувственно.

— Лучше всех, — огрызнулся тот. Артём присел рядом, хлопнул его по плечу.

— Вань, я верю, что это не ты, — сказал спокойно. — Чушь полная.

Фаллен задержал дыхание на миг.

— Спасибо, — ответил угрюмо, но искренне.

— Может, ещё попробуем уговорить Рестора...

— Парни! — дверь внезапно распахнулась, и на пороге возникли те, кого они ожидали увидеть здесь меньше всего. Фаллен даже протёр глаза, переглянулся со Славкой, но тот тоже с недоумением таращился на неожиданных гостей.

— Вы? — враждебно набычился Фаллен — вот он, повод сорвать злость хоть на ком-то, отвести душу. — Поглумиться припёрлись? Ну, давайте, начинайте! Порадуйтесь напоследок, а то...

— Вань, погоди, — оборвал его Артём, глянул предупреждающе. — Ребята нормальные, не стали бы опускаться до такой херни. Не та ситуация.

— Тогда чего им надо? — впервые за долгое время подал голос напряжённый Славка. — Неужто соскучились и попрощаться заглянули?

— Слав! — Артём натянуто улыбнулся, явно чувствуя себя неловко, как всегда, когда оказывался между конфликтующими сторонами. Часто в таких случаях он выступал миротворцем, ему было неприятно, что его друзья ссорятся.

— Да ладно, Тёмыч, — возбуждённо выпалил Евстигнеев, дико сверкая глазами. — Не кипишуй, мы не ругаться. У нас такое!

Фаллен выпал в осадок. Вылупился на этих незнакомых ребят, ничем не напоминающих привычных противных козлов из второй. Мало того что заявились к ним в комнату, ещё и ссору не поддержали. И вообще выглядели очумелыми, будто клад нашли. Это было настолько странно, что Фаллен забыл про вражду.

— Вы чё, алычи объелись? — брякнул он от растерянности. — Ну и рожи у вас.

Мирон одарил их красноречивым взглядом, но выпад снова проигнорировал.

— Мы нашли украденные вещи, — сообщил без экивоков. — И знаем, кто стибрил.

— К-какие вещи? — Славка так опешил, что плюхнулся прямо на тумбочку, едва не сломав её.

Мирон достал из-за пазухи грязный свёрток и слегка театральным жестом бросил перед ним на покрывало:

— Смотрите.

Они сгрудились над кроватью, перебирая безделушки.

— Ванька, глянь, это же Антохин значок! — воскликнул Славка, хватая упомянутый предмет и демонстрируя ему.

— Обалдеть, — выдохнул тот. — Просто обалдеть.

Он поднял голову, смотря на своих врагов — непривычно было видеть их в роли своих спасителей, это вызывало отторжение. Но гораздо важнее сейчас другое: найти настоящего врага, предателя, который его подставил.

— Кто? — выдавил он через силу и поджал губы.

Парни обменялись непонятными взглядами.

— Ну? — поторопил Славка.

— Денис, — мрачно сказал Евстигнеев и вскинул руки. — Чтоб мне сдохнуть на месте, не вру, гадом буду!

— Это правда, — подтвердил Мирон. — Мы сами видели, как он закапывал эти вещи в кустах за корпусами. Хотели Рестору отнести, но подумали, что он ничего не сможет доказать.

— Надо самим поймать гадёныша и по кумполу настучать, — влез Евстигнеев. — Чтобы заставить пойти признаться.

— Убью! — Фаллен стиснул кулаки. — А ну, бежим, пока не поздно!

Они гурьбой двинули на крыльцо.

— Стойте! — остановил их окрик Артёма. — Вы спятили?

— В смысле? — обернулся к нему Славка. — Почему?

— Бить — это не выход. — Тот взволнованно заходил по комнате. — Вдруг не сработает? Он скажет, что его оклеветали, а вещи подбросили. Поди докажи, что не верблюд, вас от греха подальше вообще всех домой выпнут! Надо поймать его с поличным.

— Как? — раздражённо процедил Фаллен. — Ждать, пока он снова украдёт? К тому времени нас со Славкой отсюда след простынет.

— Во-первых, нужно его нычку вернуть обратно, — рассудительно заявил Артём. — Чтобы украденное к вам вообще никак не приплели.

На секунду в воздухе повисла ошеломлённая тишина: до всех дошло, как они чуть не вляпались.

— Я сбегаю, — встрепенулся Евстигнеев. — Ща мигом всё назад утрамбую.

— Я с тобой, — кивнул Мирон. — На стрёме постою, а то мало ли.

— Мы тоже с вами! — дёрнулись Фаллен со Славкой, но Мирон поднял руку.

— На грабёж толпой не ходят, — отрезал он. — То есть, ну, вы поняли. Лучше подумайте, как эту гниду поймать.

— У меня есть идея! — осенило Артёма: как самый хладнокровный и сдержанный, он не потерял способность здраво соображать. — Давайте, гоните к тайнику, потом разработаем план.

— Мы мигом, — бросил Евсигнеев, и оба исчезли за дверью. Фаллен со Славкой вернулись в комнату.

— Какой план? — требовательно спросил Фаллен.

У него прямо пятки горели, до того хотелось плюнуть на всякие хитрые планы, пойти и по-простому начистить паскуде физиономию. Вдвойне мерзко ощущалось предательство, оно будто осело на языке и горчило. Ведь Денис был их другом. Жил в одной комнате, ел за одним столом, а сам мало того что обокрал, ещё и продал ни за грош, по-подлому. Да он в сто раз хуже Мирона, Евстигнеева и всей их шоблы! Те хотя бы открыто и честно пакостили, не притворяясь друзьями. Его затошнило от осознания.

— Вань, тебе плохо? — Славка заметил его состояние. — Может, в изолятор к Оле? Мы и без тебя справимся, если что. Понятно ведь, ты такое пережил.

— Ага, щас! — процедил тот, встряхнулся, беря себя в руки. — Я этому уроду в глаза лично посмотреть хочу. А потом рожу разбить.

— Это успеется, — осадил его Артём. — Но сначала выведем его на чистую воду. Слушайте...

* * *

Всё обсудив, они разошлись согласно плану. Ваня Евстигнеев двинул в сторону дискотеки и на аллее увидел Юрку.

— Юрец! — подскочил он к нему. — Пошли, мне нужна твоя помощь.

— Ва-ань, — заканючил Юрка, — я Аньку жду.

— Никуда твоя Анька не денется, — не обращая внимания на чужое нытьё, Ваня потащил его за собой, — а тут дело жизни и смерти. Ты должен мне подыграть.

Юрка вздохнул, вырвал из пальцев Вани свой локоть и велел:

— Ладно, давай рассказывай.

Через несколько минут Ваня, стараясь не привлекать к себе внимания, влился в толпу танцующих медляк, на ходу подцепив первую попавшуюся девчонку. Вечерняя духота выгнала всех из клуба, и парочки топтались на пятачке перед ним. Найдя глазами Дениса, который что-то весело рассказывал своей партнёрше, он, потихоньку ведя девушку в танце, приблизился к нему.

В этот момент на пятачок выскочил якобы запыхавшийся Юрка, пробрался к нему и громким шёпотом (по секрету всему свету) сообщил:

— Вань, там такое дело, узнали, где искать пропавшие вещи. Рестор пошёл за директором.

— Где? Кто узнал?! — делая вид, что ничего не понимает, рявкнул Ванька.

— Без понятия, — пожал тот плечами, — мне Мирон сказал, они с пацанами у центральных ворот руководство ждут.

— Погнали! — велел Ванька и, извинившись перед девчонкой, рванул со всех ног. Свернул к центральной аллее в стороне от их корпуса и того места, где они нашли свёрток с вещами, затормозил и, пытаясь отдышаться, упёрся ладонями в колени.

— Всё, ждём, — выдавил он, встал за раскидистое дерево. И тут же мимо них промчался Денис, направляясь к своему тайнику. Он так спешил, что ребят не заметил.

— Так это правда он вор, — почесал затылок Юрка, — вот же шкура. Своим прикинулся, даже дружил с парнями как будто, контра недобитая.

— Вот именно, — зло припечатал Ванька, — мы, конечно, не ладили с первой комнатой, но у меня прямо кулаки чешутся дать в зубы этому прохвосту.

— Вань, — нахмурился Юрка, — он уже далеко убежал, мы его не потеряем?

— Нет, — отмахнулся тот, направляясь к заветному месту. — Во-первых, я знаю, куда он впилил, во-вторых, его там уже ждут.

* * *

— Где нам Рестора искать? — обратился к Светло и Карелину Мирон.

— Они с Асей во-он туда пошли, — махнула в сторону беседки неизвестно откуда появившаяся Анька Никитина и скрылась в своей комнате.

Воспитатель и вожатая и вправду сидели в беседке, обсуждая случившееся.

— Ты знаешь, мне ведь нравился этот мальчишка, — вздохнул Рестор, — на меня характером похож. Я в его возрасте тоже такой был, щуплый, но задиристый. Не думал только, что он вором окажется.

— Светло не вор, — шагнул на крыльцо Мирон. — Мы знаем, кто стащил ваши часы и остальные вещи.

— Я не крал, — встал рядом с ним тот.

— Мы всё можем доказать, — Карелин присоединился к ним с другой стороны.

— Вы уверены? — Рестор обвёл их внимательным взглядом. — Или это способ оставить Светло в лагере?

— Нет! — рыкнул Карелин. — Мы уверены!

— Хорошо, идёмте, — кивнул Рестор, и они вместе направились к тайнику.

Мирон шёл впереди, он один из всех знал точное место. Обойдя корпус, он приложил палец к губам, заставляя всех замолчать, и осторожно, стараясь не шуметь, двинул вглубь леса.

Свет от фонарей на аллее сюда не проникал, зато в комнате девчонок горела лампа, и темнота не была совсем полной. Мирон остановился, огляделся и решил, что те самые кусты, за которыми они с Ванькой курили чуть больше часа назад, в самый раз подходят для засады.

Они скрылись за ними и затаились.

— Сейчас остаётся только ждать, — прошептал Мирон и замер.

Все напряжённо молчали и вглядывались в темноту.

Денис появился неожиданно, и Ася, узнав его, быстро закрыла рот ладошкой.

— Как же так? — еле слышно выдавила она, но Рестор погрозил ей пальцем.

Денис выскочил на небольшую полянку метрах в пяти перед ними, заозирался по сторонам, выругался и метнулся к тайнику. Откопал, развернул тряпку, и в этот момент прогремел голос Рестора:

— Ну что, Денис, всё в целости и сохранности?

Тот ойкнул, резко дернулся, рассыпая чужие вещи по траве.

— Я не... это не я, — заблеял он, оправдываясь, — я нашёл, я не брал.

— Мразь! — выкрикнул Карелин и рванул к нему. — Из-за тебя чуть Ваньку не выгнали! Его вором признали, скотина! Убью!

Рестор быстро поймал его и обхватил руками.

— Тихо, Слава, тихо, не стоит о такую пакость руки пачкать.

— Пустите меня, — дёрнулся тот, — я ему всё равно рожу расквашу.

Пока Рестор держал Карелина, Светло очень быстро, никто оглянуться не успел, подскочил к Денису и от души врезал тому в глаз. Денис взвыл, прикрывая пострадавшее место, и согнулся почти пополам.

— Светло! — заорал Рестор. — Мирон, держи его, а то не за кражу, так за драку вытурят из лагеря!

— Из-за этого козла все думают, что я ворюга! — зарычал тот, когда Мирон по примеру Рестора обхватил его руками со спины. — Пусти, сука, чё ты в меня вцепился? — Он со всей силы наступил Мирону на ногу, и тот зашипел от боли.

— Да хватит уже! — тряхнул его Мирон. — У вас ещё будет время с ним поквитаться.

Внезапно с одной стороны подбежали Ванька с Юркой, а с другой через минуту показались Артём, Арсений и запыхавшийся Антоха.

— Что происходит? — спросил последний.

Никто не успел ему ответить, со всех сторон подходили и подходили ребята из отряда.

— Вы чего тут делаете? — уставилась на парней Женька.

— Мы нашли воришку! — сообщил им Ванька. — Это Денис и его поймали с поличным, как положено. А Светло не виноват, это Денис ему часы подбросил.

Рестор, убедившись, что Карелин немного остыл, оставил его в покое и подошёл к Денису. То ли глаза Мирона привыкли к темноте, то ли потому, что в других комнатах корпуса тоже включили свет, он разглядел выражение лица воспитателя. За все время знакомства Мирон никогда его таким не видел. Он мог быть смешливым и весёлым, злым и раздражённым, иногда сам всех ребят бесил, когда нашли часы у Светло, он будто разочаровался в нём, но сейчас смотрел на Дениса с таким презрением, что у Мирона мурашки по спине побежали.

— Дальше с тобой будут разбираться директор и милиция, — сурово обронил он. — Но сначала я хотел бы знать: почему ты подбросил часы именно Ивану, вы же в одной комнате жили, вроде даже дружили, зачем так подло с ним поступил?

— Я испугался, — заканючил тот. — Когда на линейке начали говорить о кражах, я притворился, что у меня болит живот, и пришёл в корпус. Времени перепрятывать не оставалось, я сунул часы в тумбочку Светло, потому что она стояла рядом с моей.

— А остальные вещи? — продолжил Рестор.

— Запихал поглубже в своей, надеялся, что мою проверять не станут, ведь тумбочка Светло ближе к выходу, первой обследуют её, а найдя часы, успокоятся.

— Зачем это тебе? — выкрикнула Анька. — Ты же комсомолец!

Денис пожал плечами и вздохнул.

— Врачи говорят, это болезнь такая, не помню, как она называется, но я просто не могу удержаться.

— Понятно, — кивнул Рестор. — Идём к Абраму Абрамовичу.

Ребята расступились, пропуская их вперёд.

— Опять врёт про болезнь, скользкий гад! — понеслось им в спину.

— Точно выкручивается!

— Выгнать его из лагеря!

— Всё, прекратите, — вмешалась Ася: видимо, она до сих пор не верила в такой исход. Мирон припомнил, что она частенько болтала с Денисом и теперь, наверное, не понимала, как могла так ошибаться.

— Может, ты меня уже отпустишь? — устало спросил Светло. — А то я себя психбольным чувствую.

Мирон фыркнул, убрал руки и отошёл. На него сразу налетел Карелин:

— Вот какого фига вы с Рестором не дали нам этому уроду рожу набить?

Мирону нестерпимо захотелось как следует стукнуть этой оглобле в лоб, но он понимал, что пацаны сильно перенервничали. А кто бы на их месте вел себя по-другому? Точно не Мирон. И он, выпятив подбородок, тихо ответил:

— Не хотели, чтобы вы оба всё-таки свалили из лагеря.

Карелин сдулся, теряя агрессию, и смущённо почесал кончик носа. Народ, понимая, что ничего интересного больше не будет, медленно расходился. На поляне, помимо них троих, остались только Ванька, Юрка, Артём и Арсений с Антохой.

— Спасибо, пацаны, — поблагодарил их Светло, — выручили. — Он глянул на Мирона и продолжил: — От вас даже не ожидал помощи, мы же вроде как не дружили.

Он пожал всем руки, за ним повторил и Карелин.

— Спасибо, — выдохнул он, — вы Ваньку и мой мопед, можно сказать, спасли.

— Какой мопед? — не удержался Юрка, и Мирон понял, что ему тоже интересно послушать про мопед, тем более он уже слышал о нём краем уха, но так и не понял, о чём шла речь.

— Так мы же приехали в лагерь, чтобы Славке на мопед заработать, — начал объяснять Светло, но его перебил Артём:

— Пацаны, может, в спальне поговорим? Прохладно становится.

— Пошли к нам, — предложил Арсений.

Карелин обнял Светло за плечи и тихонько побился головой о его висок. Тот еле слышно засмеялся и хлопнул по руке на своём плече. Мирон понял, что эти двое так же близки, как они с Ванькой Евстигнеевым, что доброе имя друга для Карелина важнее собственного. Нормальные чуваки, свои.

Они дружно ринулись в корпус.

— Я такой Аньку жду, — весело вещал Юрка, — главное же, пообещал, что с места не сойду, пока она не вернётся, а тут Вано: волосы дыбом, глаза навыкате...

— Эй, не ври! — шутливо пихнул его кулаком под рёбра Ванька. — Чё это дыбом! Нормально у меня волосы лежали. Ирке из второго отряда, с которой я танцевал, понравились. Она сказала, что я симпотный, только немного безответственный, но это исправимо, вот!

— Всё, Вано, ты влип, сейчас тебя на перековку определят! — заржал Мирон. — Будут поднимать твою ответственность!

— Фигу им с маслом. — Сложив из пальцев кукиш, тот помахал им в воздухе.

— А мы такие деловые к Рестору подваливаем, — вмешался Карелин. — Светло невиновен, мы знаем кто украл! — передразнил он их появление в беседке. — У того зенки выкатились на орбиту.

— Точно, — подхватил Светло. — Аська вообще в ступор впала. Стоит такая, дура дурой!

— Парни, — вдруг застопорился Карелин, — а мы так путём и не познакомились. Со всеми вроде знаемся, а с вами нет. Слава, — протянул он Мирону руку, — можно Славка, Славян и так далее по списку.

Все дружно засмеялись.

— Мирон, — ответил тот, — можно по фамилии, только не Мироша, удушу.

Юрка от хохота даже пополам согнулся.

— Подтверждаю, я один раз шутя назвал, так под говно получил, три дня жопа болела.

— Иван, — следующим был Евстигнеев, — в миру Ванька, Ванёк, Вано и вообще как у кого фантазия работает.

— Иван, — скопировал его Светло, — но лучше Фаллен, а то ты Ванька, я Ванька, запутаемся.

Подошедшие и всё пропустившие Пашка, Саня и Ромка со Стёпой тоже дружно включились в обмен рукопожатиями. Потом они ещё долго сидели в первой комнате. Знакомились, рассказывали о себе и вспоминали случившееся.

— Артемий, — вдруг предложил Антоха, — переходи к нам в комнату.

— Я и так хотел попроситься, но неудобно было, — смутился тот. — Вы со второй комнатой враждовали, а я нет. Но сейчас обязательно к вам попрошусь. И никакой я тебе не Артемий, — добавил он.

— Проблема решена, можешь переезжать, — хохотнул Славка. — И ты, Санёк, возвращайся, у нас ведь сейчас два места пустует.

— Пожалуй, соглашусь, — кивнул тот. — А то Мирон во сне вечно на меня свои ходули складывает; я пытаюсь от них избавиться и в результате утром просыпаюсь на самом краю кровати. Точно когда-нибудь навернусь на пол.

— Неблагодарный! — шутливо хлопнул его по спине Мирон. — Мы тебя приютили, обогрели, накормили, а ты ноешь.

Завязалась весёлая потасовка, и пока возмущённая Ася не разогнала их, все так и дурачились.

— Вроде свои парни, — уже лёжа в своей постели, заявил Ванька. — Интересно с ними.

— Да, — согласился Мирон, — никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.

И хотя потерь пока не было, что радовало, зато друзей они, кажется, приобрели отличных.

* * *

В комнате стояла странная тишина. Совсем не такая, когда люди спят, отдыхая от дневных забот, — тёплая, уютная, сонная. Славка всегда считал выражение «звенящая тишина» образным, чтобы красиво звучало, но нет. Вот она и вправду словно звенит, действуя на нервы. Затаив дыхание, он прислушивался, не появятся ли какие-то посторонние звуки. Он знал, что парни тоже не спали, они, как и он, ждали.

Прожив шестнадцать лет, он считал, что большинство людей на земле скорее хорошие, чем плохие. Иначе откуда берётся безумно красивая музыка, кем пишутся потрясающие стихи, появляются бесценные живописные полотна, снимаются изумительные фильмы. По его мнению, создать всё это плохие люди в принципе не могли, только хорошие. Но вот приехал со всеми вместе в лагерь Денис. Парень как парень, весёлый, компанейский, расположил к себе, другом прикинулся, а по факту оказался настоящим негодяем.

Поэтому кололо где-то под рёбрами, словно кошки скреблись. Злость на себя, что не смог распознать сволочь, и досада, что считал его своим другом. Однако душу грело, что в Фаллене не ошибся, вера в друга только укрепилась. Он так задумался, что почти пропустил, как входная дверь без единого звука открылась. Бледная тень быстро скользнула в комнату и сразу метнулась под одеяло. Напряжение зашкаливало, но Славка держался. Ранее он предупредил парней, что всё задуманное нужно сделать организованно, без шума и пыли, поэтому все ждали, когда он подаст знак.

Переборов самые трудные в его жизни десять минут, он осторожно поднялся, за ним встали и остальные. Они окружили кровать Дениса. Арсений дёрнул одеяло ему на голову, а Фаллен ударил первым. Они били молча, вымещая на том весь свой гнев, обиду и ярость.

«Тёмную» Денису предложил устроить Антоха.

— Если это болезнь... — начал Фаллен, но Арсений и Славка взвились одновременно.

— Дело даже не в краже! — горячился первый.

— Вот именно! — вторил ему Славка. — Он мог нам сказать, объяснить, что от него это не зависит. Да мы первые начали бы ему помогать, придумали бы, как вернуть владельцам их вещи незаметно и без проблем. Рестор и Аська тоже бы поняли.

— Он украл, может, и не спецом, — поддержал их Антоха, — но скрыл это. И тем более подставил тебя намеренно, а такое прощать нельзя.

Фаллен кивнул, соглашаясь с ними. Славка сначала не сообразил, почему тот вдруг решил пожалеть мерзавца. Но Фаллен пожал плечами и, опустив голову, пробормотал:

— Вы даже не представляете, что это такое, когда все против тебя одного. Когда тебе страшно и стыдно, хотя вроде и не за что.

Фаллен всегда такой, он сам прошёл через нервотрёпку и не желал такого никому, даже Денису, благодаря которому и влип в передрягу.

— Во-первых, не все были против тебя, — обнял его за плечи Славка. — Я ни секунды не сомневался в тебе. А во-вторых, ты-то не виноват, а он как раз наоборот.

— Да, да, — закивал Антоха. — Славка готов был драться за тебя со всеми...

— Мы тоже поверили тебе, когда он рассказал, какой ты, — перебивая его, добавил Арсений. — И, в отличие от тебя, Денис это заслужил.

Фаллен снова согласился, и они, обо всём договорившись, улеглись ждать. А сейчас, отпуская себя и выплёскивая всю горечь последних дней, колошматили Дениса.

— Хватит ему, — отступил от чужой койки Фаллен. Тяжело дыша, Славка и остальные последовали его примеру. Не проронив больше ни звука, они вернулись на свои кровати.

Тишина больше не была полной. Славка слышал, как под одеялом тихо всхлипывал Денис, и ему на один миг стало его жалко. Но потом он напомнил себе, что тот не пожалел Фаллена. Вздохнув, он укрылся с головой, не надеясь, что сможет после всего уснуть, однако, прикрыв глаза, почти сразу провалился в сон.