Быть ассасином (джен)

Кроме главного рынка, в столице находился Рынок Теней — квартал, где процветала нелегальная торговля. Здесь сбывали краденое имущество воры; здесь торговали запретными снадобьями знатоки ядов и зелий; в здешних игровых притонах можно было выиграть целое состояние — или проиграть жизнь…

Если на главном рынке торговцы совали свой товар чуть не под нос всякому, в ком видели потенциального покупателя, то здесь все было иначе. Товар, который здесь предлагали, предназначался лишь тем, кто действительно знал ему цену.

Адзумма никогда здесь не бывал, однако благодаря рассказам Серого Ястреба хорошо представлял себе эти места и знал, куда он должен направиться, чтобы получить нужный ему товар.

Знания.

Для хорошего ассасина оружием может стать все, и знания не исключение.

Притон встретил Адзумму вонью забродившего пива, к которой примешивались запахи кала, мочи и конопляного дыма. Обойдя спящего прямо на полу курильщика конопли, ассасин направился в самый дальний конец помещения, где сидел в одиночестве угрюмый мужчина лет тридцати семи. Мужчина тут же бросил в сторону Адзуммы враждебный взгляд; но ассасин, казалось, не обращал на него внимания. Взяв в руки глиняную чашу для пива, он принялся, как бы от нечего делать, постукивать ею по столу, выбивая некий мотив.

Враждебное выражение на лице мужчины сменилось настороженным. Он обернулся к Адзумме.

— Че нада, паря? Гри быстрей, и закончим!

Адзумма хорошо знал (опять-таки от Серого Ястреба) здешние обычаи. Здесь нельзя спешить, особенно если от тебя требуют побыстрее разобраться с делом.

— Эй! — громко сказал он. — Две чаши пива! — При этом он извлек из кошелька серебряную монету. Из кисло пахнущего полумрака выскользнул слуга с большим кувшином; наклонив кувшин, он наполнил пивом подставленные чаши, затем взял из руки Адзуммы монету, проверил ее на зуб и, подхватив кувшин, удалился.

Адзумма пригубил горьковато-кислую жидкость.

— Ай, ну что за пиво, что за пиво… — проворчал он. — Нет, я вовсе не хочу ничего сказать, оно… неплохое. Его можно пить… но только если больше пить нечего.

— Мож подумать, у тя есть выбор… — криво усмехнулся мужчина, потягивая из своей чаши.

— У меня-то выбор есть. Я знаю, где можно найти нормальную выпивку… — Адзумма с выжидательным видом посмотрел на собеседника. — Но сначала надо разобраться с делами…

— Да, а кто ты, собсна, такой?

— Я? Простой наемник… как и ты, впрочем… Твои хозяева продают через тебя сведения; мой хозяин желает их приобрести…

— И кто ж твой хозяин?

— Я не буду называть его имени — ты и сам его должен знать. Скажу только, что головорезы с Бродильни меж собой называют его Отцом…

Ассасин действовал наверняка — никого с Бродильни он, ясное дело, не знал; однако ему было известно, что многие дельцы, связанные с Рынком Теней, покровительствуют тамошним бандам. Наверняка его собеседник решит, что речь идет об одном из таких воротил.

— Вона как… Ну че, к делу?

Похоже, этот человек дозрел….

— Необходимо узнать, кому принадлежит дом на площади перед рынком.

— И все? Так это просто узнать — постучи и спроси…

— Если бы все было так просто… Нет, моему хозяину надо знать, кто владеет этим домом на самом деле…

— Сорок пять сиклей серебра, и я узнаю, чей это дом. Идет?

Сорок пять сиклей — таких денег у Адзуммы не было. Однако он хорошо знал: кто не торгуется, тому на рынке делать нечего — это неписаное правило было верно и для Рынка Теней.

— У, да ты грабитель…

— А то ж!.. — Мужчина криво улыбнулся, обнажив желтые, изъеденные кариесом зубы.

— Тридцать пять — это божеская цена!

— Не богохульствуй, паря!.. Сорок два!..

— Тридцать семь!

— Сорок, и ни сиклем меньше!

— Тридцать семь… и выпивка.

— А знаш, че эта? — Адзумма и глазом не успел моргнуть, как у его горла оказался нож. Ассасин оставался спокоен — знал, что собеседник просто берет его на испуг.

— Ты же не сделаешь этого… Поверь, тридцать семь — это вполне пристойная цена. А выпивка в том месте действительно стоящая…

— Ну смотри… — Мужчина опустил нож. — К вечеру полушь все, че хотел узнать. Но если окажется, шо ты солгал насчет выпивки — я тя… — Он вновь поднял нож и сделал им характерное движение, словно перерезая невидимое горло. — И твои деньги станут мои!

Когда Адзумма возвратился в гостиницу, его встретил взволнованный Зигнаццу.

— Ох, ты… Скажи, что ты такого натворил?

— Ничего… А в чем дело?

— Приходили двое «пурпурных», спрашивали, не встречал ли я парня, похожего на тебя. Я на всякий случай сказал, что не видел…

— Правильно сказал. Этим «пурпурным» только дай палец — отгрызут два; и ты им еще останешься должен за то, что не сгрызли всю руку.

— А из-за чего они вдруг заинтересовались тобой?

— Не мной. Ты сам сказал — кто-то похожий на меня. Должно быть, это из-за той вчерашней резни на площади…

Значит, «пурпурные» зашевелились… Эх, не стоило ему задерживаться на той площади! Хотя, с другой стороны…

Ладно. Ничего еще не решено. К вечеру станет ясно — верной ли дорогой он идет.

Когда Адзумма вновь встретился с осведомителем, тот был мрачнее тучи.

— В какое дерьмо ты меня тянешь? — возмущенно заговорил он. — Ты знаешь, чей это дом, а?

— Догадываюсь.

— Этот дом принадлежит одному из подручных Нур-Маджира! Смекаешь, чем это пахнет?

— Да. Ты боишься, что Нур-Маджир узнает обо всем?

— Во-во! «Пурпурные» нас подвесят кверху ногами, на наших же поджилках!

— Успокойся, он не узнает.

— Но это еще не все! Я рисковал, паря! За такой риск не грех и доплатить!

— Идем! — Адзумма улыбнулся в ответ на недоуменный взгляд своего собеседника. — Я обещал тебе выпивку, а обещания надо держать!

Просторное помещение ничем не напоминало притон, где Адзумма встречался с осведомителем. Солнце, уже коснувшееся крыш домов, ярко светило в окна. На циновках сидели несколько человек, потягивавших вино из покрытых глазурью чаш.

Уверенной походкой завсегдатая Адзумма направился к дремлющему на скамеечке невысокому лысому человечку.

— Счастья и милости небес хозяину сего заведения! — произнес он, поклонившись. Человечек приоткрыл глаза, вскочил и несколько раз поклонился в ответ. — Принеси нам киссарского вина… и воды. — Адзумма вложил в ладонь хозяина несколько серебряных монет.

Человечек улыбнулся, поклонился еще раз и попятился к двери. Через минуту он вернулся, держа в руках кувшин и две чаши.

— Вода там, — прошептал он, кивнув в сторону глиняного бочонка.

Адзумма наполнил свою чашу вином на треть, затем долил воды из бочонка.

— Мне сегодня еще предстоит очень важная встреча, — объяснил он, — поэтому я хочу быть трезвым.

— Аахх! — воскликнул осведомитель, отхлебнув неразбавленного вина из своей чаши. — Ты был прав — это добрая выпивка! Садись, я все тебе расскажу!

Адзумма и осведомитель присели в уголке, поодаль от других посетителей.

— Ты, наверное, слышал, — начал осведомитель свой рассказ, — что этот бурдюк с забродившим дерьмом путешествует в трех паланкинах, шобы сбить с толку убийц-ассасинов? — Глаза рассказчика блестели — должно быть, выпитое вино давало о себе знать. — Представь, шо ты ассасин. Это навроде игры в скорлупки — три паланкина, впереди, посредине и сзади; в одном из них купец. Как думаешь, в каком?

— Будь я ассасином, — медленно произнес Адзумма, — поставил бы на средний…

— Мда, паря, плохой из тебя ассасин! Средний — это слишком очевидно! Нур-Маджир гад и сволочь, но он не дурак, шоб так глупо подставляться!

— Тогда… тот, что в конце?..

— Тоже очевидно, отпадает.

— Остается тот паланкин, что впереди… Но и он отпадает, поскольку мы теперь знаем, что Нур-Маджир если и может где находиться, то только там.

— Смекаешь…

— Но если его нет ни в одном из паланкинов, выходит, он все время сидит в особняке, а слуги таскают по городу пустые паланкины? Что-то не сходится…

— А вот в этом и есть его секрет. Говорят, паланкины Нур-Маджира останавливаются возле дома, принадлежащего одному из его людей, так, чтобы никто не подглядывал. Нур-Маджир выходит из дома, садится в один из паланкинов… ну, дальше понятно.

— А как Нур-Маджир попадает в дом? Неужели идет пешком?

— Ты его видел, паря? Да он свой курдюк едва таскает; сто шагов — и он валится с ног от одышки!

— Так в чем же дело?

— Э, деньги вперед!

Отстегнув кошель, Адзумма передал его осведомителю.

— Ага, это другое дело! — Осведомитель заглянул в кошель. — Хорошо… Тогда слушай. Задолго до Восстания группа знатных и богатых горожан задумала построить систему подземных тоннелей, по которым можно было бы попасть в любую точку города, не выходя на поверхность и не соприкасаясь с чернью… Во всяком случае, так они объясняли необходимость подобного строительства. Но настоящая причина была в ином — они боялись…

— Кого? — Адзумма вслед за осведомителем перешел на тревожный шепот.

— Хмм… Понимаешь, паря, первые ассасины, если верить слухам, появились где-то вскоре после Очищения; само их существование тщательно скрывалось. Странные смерти сановников, купцов и прочих людей, имевших несчастье навлечь на себя царскую немилость, объясняли карой свыше. В какой-то степени это даже способствовало усилению царской власти, убеждая людей в том, шо солнцеподобный Шам-Марум и впрямь избран богами, чтобы править. Тем не менее, люди никак не могли смириться с тем, шо знатность и богатство больше не гарантируют спокойной и безбедной жизни. «Если Бог-Светоносец не защищает нас, но насылает всевозможные кары, — говорили они, — зачем нам такой Бог?» — Эти слова осведомитель произнес едва разборчивым шепотом, содрогаясь от их богохульного смысла. — Ну, так вот, паря… Никто из них даже про себя не говорил, шо настоящее назначение этих катакомб — укрыться от Бога; но правда, похоже, была именно такова… Они хотели построить целый подземный город, недоступный очам Бога-Светоносца…

Осведомитель прервал свое повествование, чтобы глотнуть из чаши вина. Он тяжело дышал, будто груз открытых им секретов физически утомил его. Вряд ли он решился бы рассказывать о подобных вещах, будучи трезвым.

— Ну… вот… — наконец продолжил он. — А потом, ты знаешь, грянуло Восстание. Те тоннели, шо успели к тому моменту построить, были завалены. После Восстания людей, знающих об этих сооружениях, практически не осталось. И все-таки… они существуют. Подземные ходы, идущие под городом…

Нельзя было сказать, чтобы все сказанное было для Адзуммы откровением. Подземелья Середины Мира вовсе не были секретом для горожан. Мало кто решался туда спускаться — людей останавливал страх перед темнотой, присущий всем жителям Солнечной Земли едва ли не с рождения. Говорили, что в этих подземельях обитают призраки во главе с Дщерью Темноты. Да и сам Шам-Марум специальным указом запретил лазить по этим тоннелям под угрозой штрафа и изгнания из города.

Неужели Нур-Маджир сумел использовать старые тоннели для скрытных перемещений по Середине Мира?

Закончив свой рассказ, осведомитель вздохнул, допил остатки вина из чаши и несколько секунд сидел, смотря в потолок. Адзумма уже хотел встать, понимая, что его собеседник рассказал все, что мог; но тот повернулся и сказал:

— А… пслуш… паря… Скажи хозяину, чтоб налил мне того же… Да… добрая выпивка…

Знание тоже может быть оружием ассасина.

Даже такое, казалось бы, бесполезное для царского убийцы, как знание о том, где можно найти хорошее вино за умеренную цену…

Теперь Адзумма знал даже больше, чем хотел.

Тогда, во время казни, Мардабб, стоя возле виселицы, смотрел в сторону того самого дома, хозяев которого искал Адзумма, и что-то шептал про себя. Адзумма, умевший читать по губам, был готов поклясться, что тот произнес: «Теперь ты увидишь, господин». И этим «господином» мог быть только Нур-Маджир.

Все как будто сходилось. Мардабб устроил это представление для того, чтобы доказать Нур-Маджиру свою необходимость и заодно лишний раз скомпрометировать его личную охрану. Надо думать, Мардабба в окружении Нур-Маджира не очень-то любят. Челядь «пурпурных» подобна паукам, которые, как известно, не терпят присутствия себе подобных. Сам Нур-Маджир наверняка побаивается своего защитника, да еще и челядь нашептывает, что этот охотник опасен, и от него лучше избавиться. Как Мардаббу восстановить репутацию? Подстроить нападение ассасинов, а затем с блеском его предотвратить.

Паланкин, против обыкновения, был только один — убийца должен был выбрать нужную цель, не колеблясь. Пользуясь суматохой и дымовой завесой, он проник в паланкин… И вместо купца обнаружил там поджидавшего его Мардабба. Нур-Маджир же наблюдал за происходящим из окна дома, будучи в полной безопасности. Оттуда он видел, как Мардабб быстро и ловко обезвредил убийцу и повесил его на виселицу, в то время как «пурпурные», вместо того, чтобы успокоить толпу, убивали невинных и еще больше усиливали панику. Несомненно, глава Пурпурной гильдии должен был сделать нужные выводы…

И все-таки что-то не давало Адзумме покоя. Уж слишком легко ему дались нужные сведения. Секреты такого рода обычно хранят надежно, не доверяя их кому попало. Неужели его, Адзумму, заманивают в ловушку?..

Ладно. Возвращаться в гостиницу смысла нет. Все равно все деньги Адзумма отдал осведомителю. Наверное, Зигнаццу очень расстроится, когда узнает, что его постоялец сбежал, не заплатив…