Проверено на грамотность 
Беговинск, Русия.
23 ноября 2023 года.
В чашах дымились сухие травы, на натяжном потолке чужой квартиры плясали тени от огня ритуальных свечей. Все отказы Карла остальные расценили как пустое упрямство. Ну, конечно! Он-то дожил бы до того, как приедет другой лекарь. А дядя Эрхан… Теперь бросало то в жар, то в холод не столько от яда, сколько от липкой паники, которая острыми когтями вцепилась в душу.
Исцеляющий обряд — большая трата сил. После него и здоровые лекари частенько мучились головными болями и носовыми кровотечениями. А что станет с больным? Да не просто больным, чего себя обманывать. Дядя Эрхан медленно умирал, и все это понимали.
Он три года назад исцелил, почти вытащил из могилы того, от кого, видно, так и не дождался ни слова благодарности. Нет, ну какой урод спасённый Мичил! Будто всё равно, будто в порядке вещей… Как так можно? Карл после той истории дико разочаровался в пацане. А Эрхан теперь медленно и мучительно угасал.
Огоньки свечей плясали и двоились перед глазами, от травяного дыма голова кружилась ещё сильнее. У изголовья кровати сел Тойоныч, склонил голову на бок, наблюдая, как хозяин никак не может сойти с грёбаной карусели. Карл попытался сосредоточить взгляд хоть на чём-то… На ком-то.
Совка — замечательная, пусть и бестолковая — замерла в дверях испуганной тенью. Ей доверили только держать медленно тлеющие заговорённые палочки. В неверном свете её лицо казалось бледнее обычного, в мерцающих оранжевым глазах застыл страх. Нормально всё будет, чего она? Ладно, Карл очухается и успокоит подругу. Ей не плевать на него, совсем нет. Ненужных чужаков не пытаются спасти, не поют им колыбельные. Ну на кой чёрт она сбежала?
— Пей, — дядя Эрхан пихнул Карлу склянку с вонючей жижей.
В полумраке комнаты он почти не походил на живого. Щёки ещё больше ввалились, пальцы были холоднее льда, в дыхании слышались хрипы. А если обряд убьёт его сейчас?!
— Не надо, прошу. Мне страшно за вас. Я выдержу, дождусь другого целителя.
Карл сцепил зубы, мотнул головой.
— Я во время с-с-службы порой вливал лекарс-с-ства с-с-солдатам, разжимая им зубы ножом. — Когда дядя Эрхан сильно злился и волновался, он отчего-то буквально начинал шипеть. Это случалось редко, но метко. — Иногда зубы ломалис-с-сь. Повторить?
Пришлось молча выпить обжигающе кислую жижу, дядя никогда не грозился просто так. Дрянь какая! Карл закашлялся, выдавил:
— Вам нельзя так… много сил тратить… Вы ж от перенапряжения… можете умереть!
Дядя Эрхан недовольно вздохнул и сухо бросил уже без шипения:
— А могу и не от него. Вся жизнь — это неизлечимая болезнь с гарантированным летальным исходом. Не мешай мне, довольно споров.
Тойоныч глухо каркнул, соглашаясь с дядей Эрханом, и послал Карлу возмущённый импульс с общим и более цензурным, чем сами слова, смыслом: «Лежи и не рыпайся, дурак». Ну… Раз уж на то пошло, Карл с дядей — оба жертвенные дураки. Оба не хотели, чтобы пострадал другой. Ну, ладно, дядя не дурак, он просто целитель. Такие часто по своей природе не могли оставить тех, кому помогали раньше.
Пока Карл метался и боялся за человека, давно ставшего близким, дядя и его помощники не теряли времени даром. Один рассыпал на полу смешанную с сухими травами золу и начертил на ней рисунок для обряда. Карл, конечно, его не видел, но знал, что он чем-то напоминает первобытную живопись. Среди первых людей тоже были свои колдуны, как предполагали книги по колдовству. Ну а чем ещё объяснить, что от некоторых рисунков на тех же писаницах и поныне за версту тянуло магией?
Второй помощник достал из сумки коробку, из которой донёсся жалобный писк. Мгновение — и на свет показался маленький белый мышонок. Эрхан взял зверька, не давая тому шевелиться. Освещение не позволяло увидеть, но воображение дорисовало, как зверёк загнанно дёргает свисающим хвостом, силясь выбраться.
Совка нервно вздохнула и плотнее сжала губы, но не отвернулась. Правильно. Неблагодарное это дело — жалеть потенциальную еду своих магических помощников. Правда, она теперь жила без совы, а куда та делась и почему — вопрос открытый. Магический помощник привязан к своему колдуну и не может его бросить. Вроде как… За сов Карл не ручался. Но странно. Здоровье у волшебных тварюшек только ну, почти не болеют и живут очень долго, порой даже переходят по наследству молодому колдуну. Если только Совкину птицу убили… Надо будет спросить, что вообще произошло.
Эрхан смочил палец слюной, провёл им по голове мышонка. Писк оборвался, зверушка тут же уснула вечным сном. Дядя никогда не объяснял, как именно усыпляет зверей, когда нужна жертва, но всегда обходился без лишней крови. Карл хотел бы так же, а вот не выходило.
Когда прозвучали первые заговорные слова, перед глазами поплыло, всё медленно, но верно заволокло белой пеленой. Со всех сторон доносилось то шипение, то карканье. Сознание таяло, привычный мир исчезал… Карл облизнул вмиг пересохшие губы, почувствовав на них кислоту и горечь. В ушах зашумело, а в следующий миг он провалился в давние воспоминания.
* * *
Село Харасулус, республика Сахалара, Русия.
21 декабря 2012 года.
Когда Карл немного оклемался после обряда местного улахан суора, он тут же вышел прогуляться. Хоть село и чужое, но оно тоже было частью малой родины. Побрёл в сторону от домов. Так меньше шансов с кем-то встретиться, что хорошо. А то неясно, о чём вообще говорить. Мороз приятно щипал кожу, под ногами трескался и хрустел покрытый ледяной корочкой снег. Тишина, свежесть. Воздух прозрачный, чистый-чистый. Укрытая белым покрывалом родная земля давала силу, которая теперь свободным потоком бурной реки вливалась в тело. Ка-а-айф…
Сугробы искрились красноватыми блёстками в лучах заходящего солнца, вековые сосны и ели в лесу, окружавшем село, подобно атлантам держали небо. Совсем скоро солнце скроется за горизонтом, из домов выйдут жители вороньей деревни и разожгут большие костры. А он впервые возьмёт в руки бубен. Говорят, тяжёлый. Путь шамана тоже нелёгкий…
Карл закусил губу, прикрыл глаза. Чёрный шаман. Близкие его не бросят, в этом он убедился. Остальные же… Адекватные не сбегут, но в их глазах навсегда поселилась опаска. На глазах росла стена между ним и миром, которой раньше не было. Хоть ты тресни, а ничего с этим не сделаешь. Никому из живых смерть не по душе, как и те, кто с ней связан.
Вздрогнул и распахнул веки, услышав скрип снега под чьим-то ногами. А?.. Обернулся и тут же согнулся в поклоне. К нему подошёл улахан суор. Взрослые говорили, что он слишком молод и неопытен, неохотно склоняли головы. Карлу же человек на двенадцать лет старше не казался таким уж молодым, да и показал свои умения, когда вытащил его из сильного как никогда приступа шаманской болезни, помог на этом пути.
— Кудай, ты лучше б не уходил один пока. — Карл никак не мог привыкнуть к обрядовому имени, но Эрхан говорил, что теперь надо. — Самочувствие может быть разным, твоему организму надо восстановиться после встряски. У нас в деревне есть твои сверстники, я позову их. Вместе веселее и безопаснее.
— Нет, не надо! — сказал слишком резко и быстро и, смутившись, отвёл взгляд.
Эрхан поправил шапку с особым узором, задумчиво хмыкнул. Его чёрные косы с вплетёнными в них лентами качнулись в такт движению головы.
— Пошли-ка прогуляемся. Заодно расскажешь.
Карл пошел следом за ним, но не заговорил. Вот ведь дал маху! И перед кем!
— Ты ещё не видел здешних ребят, они тебя ничем не обидели, — рассуждал Эрхан. — Дело в людях в принципе?
Он смотрел долго и вопросительно, дальше молчать не было толку.
— У меня много знакомых сверстников, хватает тех, кто шарахается и косо смотрит. Я навсегда стал изгоем, понимаете? Некоторые меня уже в открытую ненавидят и боятся.
— Понимаю. Меня, как правило, ненавидят по-тихому.
Чего? Не, ну Карл знал, что взрослые не всегда воспринимали молодого главу всерьёз, но ненавидеть-то его за что? Он до хрена всего хорошего сделал для клана Воронов, никогда не отказывал в помощи.
— Да ладно! Вы ж крутой улахан суор. Столько всего знаете и умеете, и вообще…
— Истинный суор — мой отец. Я же лишь помесок, — Эрхан глянул себе под ноги, потом поднял глаза к небу. — Таких по традициям не ставят во главе клана, но совет старейшин выбрал именно меня. Далеко не всем это пришлось по нраву.
В голове не укладывалось, как Эрхана могли ненавидеть. Да за что?! В совете старейшин не дураки сидят. Мама рассказывала, как они его выбрали. Пока другие претенденты традиционно сражались за право стать главным, Эрхан лечил раненых, отказался ради титула бить собратьев. Ну чем не достойный улахан суор?
— А я думаю, вас правильно выбрали! Клан с вами процветает, а недовольные пусть идут в жопу со своими вскукареками.
Эрхан тихо, хрипловато рассмеялся и хлопнул его по плечу.
— Вот и ты не принимай близко к сердцу все недовольства, если не делаешь зла и живёшь по совести. Принимай себя таким, какой ты есть. Твоя магия — всего лишь средство. Выбор за тобой — использовать её во благо или во вред. Мои снадобья в разной дозировке и комбинации тоже бывают и лекарством, и ядом.
Странное дело, но Карл действительно немного успокоился. С Эрханом отчего-то было даже проще, чем с некоторыми родственниками. С теми же родными дядями, например.
— Благодарю вас, улахан…
Эрхан слегка поморщился, отмахнулся.
— Незачем так официально, когда общаемся наедине. Говорю же, я не совсем суор.
С неба посыпал крупными хлопьями снег. Эрхан вдруг задрал голову и по-мальчишески высунул язык, поймав на него несколько снежинок. Карл улыбнулся и последовал его примеру.
* * *
Беговинск, Русия.
23 ноября 2023 года.
Когда Карл очухался, он чувствовал себя абсолютно здоровым, только в горле осела горечь. Силы вернулись, хоть сейчас беги и снова лови всяких ублюдков, идущих против закона. Но здоровье не радовало, ведь за него расплатился другой. Огляделся по сторонам, но увидел лишь Тойоныча, который сосредоточенно чистил перья.
— А где?.. — голос сорвался на сиплый шёпот, снова проснулся страх.
«На кухне. Плохо ему, под конец обряда уже загибался. Но яд из тебя вытянул до последней капли», — мысленно ответил ворон.
Он то и дело поглядывал на дверь, мотал головой. Волновался, разрывался между хозяином и Эрханом, которого любил чуть больше.
— Обожди, Тойоныч. Я гляну, как он, а потом…
Если дядя Эрхан в состоянии говорить… Он — не совсем суор. Шипел, когда нервничал и злился. Лучше многих лекарей разбирался в ядах. Сразу понял, что делать, когда услышал про змея-помощника. Карл никогда не задавался вопросом, кем была мать Эрхана, если не воронихой. А сейчас паззл сложился.
В коридоре один из помощников дяди кому-то звонил, из кухни доносился голос Совки:
— Компресс нагрелся, погодите, сейчас сменю на холодный! Вот так… Давайте я вам горячего сладкого чая наведу, а то вас вон как трясёт. Ага, сейчас! С молоком или без?
Совка… Она и тут не осталась в стороне, умница. Карл покачал головой. Мичил много раз видел, как его отец корчится в муках, но, по рассказам, просто уходил, затыкая уши наушниками. Любимый низкопробный рэп ведь куда благозвучнее шумных вздохов и скрежета зубов. Укрыть отца одеялом, навести ему чай? Не царское это дело. Ладно… Пусть это останется на совести мальчишки.
Шагнул на кухню и как раз помог дяде Эрхану сесть на узком диване, когда тот попытался это сделать. С его посиневших губ тихим шелестом сорвались слова благодарности.
Совка принесла чай, а Карл кивнул ей, взяв бокал. Помог Эрхану сделать глоток, потом ещё один. Подруга без слов догадалась, что у них будет разговор один на один, и молча вышла в коридор.
— Дядя Эрхан? — шепнул Карл.
— Слушаю.
Его била крупная дрожь, в глазах застыли боль и усталость, но голос остался твёрдым.
— Вы ведь помните наш разговор в 2012 году? Про изгоев и помесков. Ваша мать, выходит…
— Та, кого безо всяких оскорблений и метафор можно назвать ядовитой змеёй, — вяло улыбнулся дядя Эрхан. — Земная колдунья, бегущая. Я никогда этого не скрывал, но ты не спрашивал.
— Я о бегущих только в магических учебниках истории читал… — Карл растерялся, хоть и ждал такого ответа. — Не видел ни разу до браконьера.
— Видел, они никуда не исчезли. Только сторонятся птичьих колдунов и не заявляют о себе, скрывают истинную суть получше, чем наши. Сейчас… Я чуть отдохну и расскажу подробно.
 |
|
|
[отзыв на главы 29-30]
Показать полностью
Здравствуйте! Финал главы просто пуля навылет, серьезно, Карл, стой, погоди, ты в отчаянии, да, ты боишься все потерять, ты то сам себе приговор подписываешь, то безумные надежды питаешь, вот же тебя колбасит, бедняга, но если ты поддашься этому искушению, все будет перечеркнуто! Хочется сказать: как ты в глаза Соне будешь смотреть, но потом я понимаю, что если умрут те трое подростков из-за его порчи, то он ведь тоже не сможет в глаза ей смотреть. И вот тут время моих учительских сетований: ну уже взрослый тебе напрямую говорит, чтоб ты сказал ему, в чем дело, обещает помочь, но нет, ворон птица гордца, сам кашу заварил, сам расхлебаю, а по факту - еще больше дров наломаю, и что? Кому от этого легче? А вот как бы его ни колбасило, а Карлу-гордецу, который с повинной ни к Алтанаю, ни к Эрахну не идет, зато до коцна питается иллюзией, будто у него все (ага, ну да) под контролем. Карл, при всей его брутальности и собранности, ведь все на эмоциях. Он очень пытается быть серьезным, взрослым человеком, профессионалом, но что решение с порчей он принял на взводе, что сейчас пытается все разрулить, вообще себя не помня от паники, стыда, страха, злости, вины и ярости. Страшный коктейль, и всю главу у меня было ощущение, что на него впору вешать табличку "не подходи, убьет", так искрило! Очень круто передано его напряжение, его отчаяние, его судорожные попытки выпутаться из силков, а по факту петля только туже затягивается. Дед с того света, конечно, тот еще советчик... Что же, суждение его сурово и бесстрастно, как у настоящего, прожженного черного шамана (?), судя по всему. Если уж наломал дров, обойдись малой кровью. Один умерший лучше, чем три, не так ли? А вот вам и проблема вагонетки. Подвох-то еще в том, что проклятие не подразумевает, как я понимаю, выхода, чтобы сам шаман принял на себя удар? Просто либо одни люди, либо другие? Потому что, думаю, будь такой вариант, Карл бы с его великодушием ни секунды не сомневался бы. Конечно, его положение трагично: каким родился не пригодился, всего его чурались просто потому, что он не такой, черный шаман, никто его толком не обучал, не помогал ему, всему пришлось учиться самому, и ладно тонкости ритуалов он не знает, но ведь главное для черного шамана (да для любого колдуна, имхо), который пытается не идти путем разрушений, это самообладание, хладнокровие, умение сто раз подумать, а потом делать, а наш горячий парень рубанул с плеча... И вот те раз. И, ревнивец, злится на Алтаная за Софку! Так Софке-то повезло, что у нее появился наставник старший, который, может, и немногому ее научит, но сам факт очень укрепляет, когда у тебя есть взрослый человек, к которому можно прийти за советом и поддержкой, доверить самые личные проблемы. У Карла такого нет. И Алтанаю он верить не намерен, а очень зря... Мне кажется, он вместе с Эрханом уж что-нибудь придумал бы... Пожалуйста, пусть у Карла в этот критический момент телефон зазвонит, и волшебный голос Софки его вырвет из лап этого искушения!.. У Софки положение полегче, но страшно подумать, что с ней будет, когда она узнает о том, что сделал Карл. Хотя... пока все еще только болеют и до летального исхода не дошло, уверена, она бы его даже пожалела, поддержала, попыталась помочь! А вот стоит Карлу перейти черту окончательно, уж не знаю, сможет ли Софка быть с ним... Я переживала за нее, когда она села в машину к своему бывшему начальнику. Уже такими темпами на каждом углу поджидаешь подлости и нападения, тем более что Карл, таким образом, бросил вызов врагу, чтоб тот стал еще безжалостнее. Хотя не думаю, что без поступка Карла что-то проходило бы легче. Наоборот, может, в общем и целом поступок Карла мог бы подействовать на этих подонков отрезвляюще, однако невинно пострадавшие... Подонки-то привыкли на таких и нападать, это, если угодно, ультиматум на их же языке получился. Вот только пока Карла это ужасает, он еще остается на светлой стороне. Жуткое видение о прошлом ребят-охранников Эрхана, которое вновь позволяет взглянуть на третьестепенных персонажей с другого ракурса. До этого они казались чуть ли не элементом обстановки (кем и должны казаться профи-телохранители))), но вы из раза в раз напоминаете нам, что у каждого есть своя жизнь, душа, боль, надежды. Я очень рада, что Софка тоже постепенно вылезает из своего кокона одиночества и сближается с людьми, пусть порой так вот стрессово. Но зато и сестре позвонила! Надья сурово обошлась с сестрой, но сколько страха и отчаяния пережила семья Софки, когда та сбежала без объяснений (плюс обида, что объяснения получил.. Карл!).. Родители мудрее и мягче, они не станут попрекать Софку, а вот Надья ей припомила. Хорошо, что сестры всерьез не стали ссориться и ворошить прошлое. Пока же в поисках Софки все более-менее идет в темпе, и я очень надеюсь, что она успеет помочь Эрхану, чем может. Даже если это не отведет его от гибели, совесть Софки не будет страдать так ужасно... Хотя, зная Софку, все равно скажем, что страдать она будет. Ну а зачем еще мы все здесь собрались?. Эх. Вообще-то, чтобы, как и Карл, помечтать о конфетах)))) Спасибо огромное! Жду продолжения ! 1 |
|
|
|
|
[отзыв на сборник "Кухня нас связала"]
Показать полностью
Здравствуйте! Очень порадовалась, что сборник посвящен отношениям Алтаная и Свята. Как-то вышло, что оба запали в сердечко, несмотря на то, что с тз главных героев один «серый», другой так вообще откровенно «темный». Про то, за что люблю Алтаная, уже не раз писала, его путь тернист, и это легко быть рыцарем на белом коне, когда играешь со своей стороны доски, а когда надо выживать, изворачиваться, держать в руках огромную власть не просто чтобы ей воспользоваться для «всеобщего блага», но чтобы хотя бы не отдать ее в совсем уж гнилые руки, то тут ты так и так будешь бит, оболган и не понят, даже родной племянницей, как мы помним из свежих глав магистральной истории. Что же до Свята, то его взгляды настолько отталкивающи и призваны сразу же ставить крест на нем как на личности, что требуется время и очень осторожный, внимательный взгляд, чтобы узнать его историю, его мотивы, его слабости и мечты. Как я говорила, больше всего меня в Святе подкупает то, что он признает, что не идеален, что замашки у него дикие, что живет он вовсе не праведную жизнь. Это ведь очень важно, мне кажется, мало, очень мало кто вот вопреки всем советам психологов может подойти к зеркалу и сказать: «Я живу преступной жизнью. Я делаю ужасные вещи». При этом он любит племянников (интересное отзеркаливание с Алтанаем, что у того с детьми, с младшим поколением, вообще не вяжется) и готов за них пасть порвать. История Свята и Алтаная начинается как раз с этого – Свят защищает еще мальчишку Алтаная от агрессии своего же дружка. И так легко, так просто идет на контакт… я залюбовалась. Вторая история тоже ведь вокруг ребенка. И тут и забота Алтаная о племяннице, и любовь Свята к детям, все сошлось и выросло в такую спонтанную и милую беседу, в которой финально прозвучал тревожный аккорд, подчеркивая двойственность характера Свята, его взглядов и дел. До боли ранит и радует взаимодействие Алтаная и Демьяна. Ни тот, ни другой не подозревают, кто они друг другу на самом деле, а положение дел такого, что, увы, это к лучшему. Единственный необдуманный шаг – и им крышка. Свят это знает и, против желания, все же хранит тайну. Этот же мотив обыгрывается в «Кофе и школад», вы снова делаете мне радостно и больно одновременно… Керчэх теперь очень хочу попробовать. Взбитые сливки с ягодами, говорите… записала)) Порадовало появление Глеба. Для меня в сборнике про Свята одним из самых сильных моментов была просьба Свята курьеру зайти в храм и помолиться за упокой Глеба (простите, если я вдруг напутала, и там был персонаж с другим именем!..). Любуюсь, как в вашей прозе сочетаются мотивы и традиции различных народов, религий и верований, и к каждой чувствуется глубокое уважение и знание автора. И последняя зарисовка, конечно, как пуля навылет. Такая обыденная ситуация, даже комическая: дымящий на завтрак, обед и ужин Алтанай (ох, сразу вспоминаю своего Руфуса), заботливый Свят, но вдруг – предвестие конца. И Свят, который, в отличие от Алтаная, этого комка нервов, не изменяет себе и своей иронично-сдержанной манере: уехать? Бежать от судьбы? Ну уж нет. Я схвачу судьбу за глотку (с) И ведь схватил… Спасибо большое! Очень красивый эксперимент, когда в такой нестандартной тематике как кухня, готовка, еда, сводятся и прекрасно раскрываются два непохожих и очень ведь серьезных и трагичных персонажа. А все ведь в мелочах… 1 |
|
|
|
|
[отзыв на главу 31]
Показать полностью
Здравствуйте! Какая тёплая и душевная глава, несмотря на лютый мороз и метель. И всё же зима, как заметил Мичил, пришла чистая и свежая, и благодаря единению друзьей, их откровенности и искренности хочется верить, что это и вправду добрый знак. Уже всем сердцем полюбила главы от лица Мичила. В который раз хочу отметить, как здорово его ультрамолодёжным слогом передаются вечные ценности, и наблюдать, как ребята открывают в своем сердце умение сопереживать, сострадать, заботиться, поддерживать друг друга - сплошная отрада. Очень здорово удалось постепенно сорвать завесу с их первоначальных образов, когда по первому впечатлению все они действительно вот, как Мич и Саша друг другу говорят, показались эдакими мажорами с опилками вместо мозгов. А на самом деле у каждого за душой - семья, свои переживания, свои ошибки, над которыми они уже начинают рефлексировать и делают очень верные и глубокие выводы. Очень трепетная динамика между Мичилом и Эвой. Мне нравится, что статус их отношений четко не обозначен, и не совсем понятно, сами ребята считают себя только друзьями или кем-то большим, но и от Мичила, и от Эвы чувствуется обоюдная склонность, забота и готовность расти дальше. Важный момент, когда Эва признается, что является племянницей Алтаная. Интересно, что она скрывала это - дядя попросил не рассказывать, или она сама "стыдилась"?.. Боялась, что друзей отпугнет ее статус, или с ней будут дружить только из-за него. Но наши ребята оказались непромах. Мичил, конечно, судит Алтаная со всем юношеским максимализмом. Кстати, я подумала, а разве Эрхан не знает, что это отчасти по разрешению Алтаная его перевели с севера в эти края? Мне кажется, Эрхан не держит на друга зла. Оба понимают, что это правильно для создавшейся ситуации, и Эрах готов пожертвовать здорвьем и подвергнуться опасности, чтобы помочь удержать контроль. Для Эрхана и его семьи немало обстоятельств складывается трагически, но все-таки он идет с высоко поднятой головой и знает, какую цену готов заплатить. Это все осознанно, он не жертва. Но гнева Мичила это не отменяет. Для него пока другой этап, еще предстоит понять отца, его позицию. Вот ведь он и сам начинает бегать по приятелям, которых до этого дня презирал, чтобы вытащить, спасти, сам себе удивляясь. Их встреча с Сашей вышла тоже очень глубокой. Очень рада, что я прочитала сборник про Сашу, знаю, как происходил его внутренний переворот. Его слезы о дяде безумно тронули, и я уже просто на стенку лезу, помня, что случится со Святом... Благодаря любви племянников он стал уже так дорог, несмотря ни на что... Очень боюсь (и жду, потому что всякий трагический момент заслуживает быть вынесенным на аван-сцену), когда уже в рамках этого повествования будут освящены те события. Сашу ждет очень жесткая встряска, и это крайне важно, что многое переосмыслить он успел до того, что случится. Это поможет ему не сломаться. И вот думаю, порча Карла отступила, потому что по убеждениям Саша перестал быть собой прежним? С другой стороны, Демьян никогда не разделял фашистские взгляды, но все равно попал под раздачу... А история с шатажистом - вообще загадка... Если это по канонам детектива еще и кто-то из уже известных нам персонажей, то это так будоражит! Надеюсь, ребята поскорее расскажут обо всем взрослым, и совместо выход будет найден, а то как будто проблем им мало... Спасибо большое за продолжение истории! Жду продолжения и желаю вам вдохновения! |
|
 |
Мелания Кинешемцева Онлайн
|
|
К главе 32.
Показать полностью
Oтлегло от сердца. Прямо сидела и улыбалась, пока читала. Oтчасти - потому что снова "словила" вайбы из прошлого: "Детство Тёмы" Гарина-Михайловского, эпизод, когда главный герой лезет ночью в колодец за своей собакой. Помню, тогда всё заслонило жутко натуралистичное описание склизких и смрадных стен колодца, и было невероятно страшно за главного героя, хотя на тот момент я не прочла повесть целиком и не знала, что маленький мальчик, решившийся на такое, был накануне жестоко избит и заболевал. O Тёме напоминает малыш, которого Карл все-таки спас, а не погубил, но и за самого Карла очень страшно. Всё-таки, пусть он парень взрослый и дело происходит белым днем, сорваться он может точно так же, а сообразит ли маленький мальчик позвать на помощь? Но Карла как будто что-то хранит, и он, преодолев, будем прямо говорить, искушение, ощущается на момент как всемогущий, самый сильный. Сам он, однако, ни на минуту не забывает о преступлении, о которо успел подумать, и потому, видимо, не дает своему подвигу никакой цены. И хотя такой поворот выглядел бы странно в рамках Вашего сеттинга, но я подумала: а вдруг это была своеобразная "проверка", и жертвы порчи, наведенной Карлом, исцелятся теперь в силу огромного заряда добра, который несет его поступок с мальчиком и собакой? Подобное, конечно, выглядело бы слишком просто. Но отчасти, косвенно, благодаря своему поступку Карл хотя бы получил возможность принести жертву, за которую его не упрекала бы совесть. Интересный образ появился - его предок: почему-то у меня есть смутное ощущение, что история, из-за которой Соне пришлось покинуть родные края, как-то связана с его должником. И Карл оказался в шаге от того, чтобы разгадать тайну рождения Демьяна. Да и святослав, кажется, готов лично войти в сюжет. Узел завызывается всё плотнее... 1 |
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу