Before the Dawn (джен)

п/п: В главе много медицинской терминологии, в которой ни мы, ни автор толком не смыслим. Так что, в случае чего, извиняйте.

Скрытый ширмой и чарами приватности Гарри сидел на одной из кроватей Больничного Крыла и ждал возвращения мадам Помфри. Сюда он добрался под мантией-невидимкой, которой ему разрешил воспользоваться Снейп. Сам профессор всю дорогу шел рядом, дабы лично удостовериться, что никто на него не нападет, не нашлет какое-нибудь проклятье, не попытается захватить контроль над его разумом и не попытается похитить. Гарри знал, что ведет себя как законченный параноик, но не мог ничего с собой поделать. Стоило ему только сделать шаг за пределы их со Снейпом комнат, как его сразу охватывала тревога.

Сидя на кровати, Гарри тер свои липкие от пота ладони об легкое одеяло, укрывающее его ноги. На нем была надета больничная рубашка, которую прежде ему доводилось одевать лишь пару раз. Когда его доставляли в Больничное Крыло, на нем была его одежда, потом, если нужно было провести какие-то тесты или если он был без сознания, его переодевали в эту самую рубашку, а затем следовала пижама, которую он носил вплоть до выписки. Хотя обычно он сразу менял одежду на пижаму: если с ним случалось что-то серьезное, все тесты сводились к спасению его жизни.

Наверно, с ним было что-то очень не так, раз он знал все эти этапы. Ну, или с тем, сколько раз он попадал в лазарет.

Как-то прошлой весной, незадолго до того, как они вломились в Министерство, Гарри как-то странно среагировал на проклятье одного из членов АД, и они с Роном в шутку попытались подсчитать, сколько раз он попадал Больничное Крыло.

Получилось довольно много.

Однако он не был здесь после того инцидента с метлой, когда Снейп чуть не погиб. Конечно, за это время Гарри уже не раз успел ввязаться в различные передряги, только вот ухаживал за ним после них уже Снейп, а мадам Помфри, возможно, и понятия не имела о случившемся в том инциденте с Малфоем.

А, может, и знала.

Гарри снова вытер руки об одеяло, задаваясь вопросом, где же пропадают Снейп и мадам Помфри. Прошел уже, по меньшей мере, час, а то и два, с тех пор, как они ушли, оставив его сидеть на кровати, и сказав лишь, что они скоро вернуться.

Гарри вздохнул. Все плохо, он знал это. Было ли это связано с тем, что дяди душил его, или с изнасилованием, но Гарри знал, что все плохо. Они бы не смотрели на него как на побитого щенка и не оставили бы сидеть здесь со словами «нам нужно кое-что обсудить».

В конце концов, это его жизнь! Что они могли такого обсуждать, о чем нельзя было говорить в его присутствии?

Все эти размышления довели Гарри до того, что ему стало казаться, что еще чуть-чуть и он не сможет больше выносить этого чувства неопределенности. Он просто хотел знать. Решив, что пусть уж лучше на него наорут, чем продолжать сидеть здесь, Гарри соскользнул с кровати, набросил мантию на плечи и выглянул из-за ширмы, готовясь при первой же возможности отдернуть ее и, наплевав на возможные последствия, отправиться на поиски своего опекуна.

Он уже было потянулся к ткани, когда штора отодвинулась и появилась мадам Помфри, которая тотчас же нахмурилась, когда заметила, что в кровати никого нет.

— Мистер Поттер, — пробормотала она, оглядывая комнату, хотя он и был надежно спрятан под отцовской мантией. — Клянусь, в следующий раз я привяжу вас к кровати…

Гарри быстро снял мантию, пока она не успела достать палочку и не заявила, что проклянет его. Выражение ее лица сразу смягчилось.

О, боже. Должно быть, все действительно плохо.

— Гарри, сядь, пожалуйста.

Она не сказала «Мистер Поттер». Похоже, все даже хуже, чем он полагал.

— Что со мной?

— Ничего такого, чего мы не можем исправить, — ответила она.

— И что же это значит? — огрызнулся Гарри, так и не сев на место.

— Через пару минут вернется профессор Снейп, и тогда мы обсудим твое лечение.

На языке у Гарри вертелось множество замечаний по этому поводу, но он лишь вздохнул. Было достаточно очевидно, что мадам Помфри считала, что он не сможет справиться с новостями. И Снейп был с ней согласен. Ясно. Похоже, с ним все было кончено.

— Сядь, — снова сказала она. — Пожалуйста, Гарри.

На этот раз он послушался.

По крайней мере, на счет Снейпа она не соврала. Едва Гарри уселся на кровать, как появился мрачный профессор. Их взгляды сразу же встретились, и мальчик обрадовался, увидев, что вид у Снейпа был скорее угрюмый, чем расстроенный.

— Поттер, — сказал он, на сей раз посмотрев на него сердито. Возможно, из-за того, что Гарри слишком громко вздохнул.

Все еще неуверенный в том, что же он такое сделал, чтобы вызвать у профессора столь негативную реакцию, Гарри нахмурился в ответ.

— Теперь-то вы мне скажете, что со мной такое?

— Следи за своим тоном, — огрызнулся Снейп.

Гарри открыл было рот, чтобы сказать профессору, что ему бы очень этого хотелось, только вот его поврежденный мозг не мог справиться с подобной задачей, но его прервала мадам Помфри. Возможно, так оно было лучше.

— Договорился? — спросила она Снейпа. — Он дал тебе время?

Тот резко кивнул.

— Естественно, не без условий, — добавил он, фыркнув. Несомненно, какими бы эти условия ни были, Снейпу они явно не нравились. Больше всего Гарри волновало, о каком времени шла речь и для чего оно вообще было нужно.

Брови мадам Помфри взлетели вверх.

— Мило, — сказала она. Снейп хотел что-то ответить, но медсестра опередила его: — Однако в данный момент это не имеет значения, — она кивком указала на Гарри, и Снейп резко кивнул, отвернувшись.

Замечательно. Еще больше секретеров.

Медсестра вздохнула и повернулась к Гарри.

— Как ты знаешь, сегодня утром мы провели над тобой ряд тестов. — Гарри кивнул, так как ему показалось, что мадам Помфри ждала от него какого-то ответа. Она слегка улыбнулась ему. — Прежде всего, мы обнаружили некоторые остаточные эффекты твоего летнего заключения…

— Но я ничем не болен? — лелея слабую надежду, спросил Гарри. С его удачей и после всего того, что случилось…

— Нет. Также мы не обнаружили никаких повреждений внутренних органов, — она слегка скривилась. — Однако твои нервы слегка пострадали, вероятно, из-за многократного применения к тебе Круциатуса. Боюсь, тебе всегда придется терпеть легкую дрожь и зуд в конечностях, особенно, когда ты будешь уставать или испытать стресс.

Гарри быстро кивнул, прекрасно зная об этих последствиях. Но, очевидно, это было еще не все, не зря же Снейп по-прежнему не смотрел на него?

Мадам Помфри глубоко вздохнула.

— Чары, которые ты использовал, чтобы продолжать бодрствовать, не только вызывают зависимость, но еще и усиливают определенные дефекты нервов. В твоем случае это может привести к онемениям и болям. — Она строго посмотрела на него. — Больше ты не будешь использовать это заклинание. Договорились?

Когда Гарри помедлил с ответом, мадам Помфри нахмурилась, а Снейп зарычал:

— Поттер! Мы уже обсуждали это!

— Я знаю! Я и не собираюсь, я же уже говорил! Я просто…

— Я знаю, что ты мне говорил, Поттер…

— Я ненавижу, когда вы меня так называете! Вы так делаете, только когда злитесь на меня. А сейчас я даже не знаю причину вашей злости.

Снейп сердито на него посмотрел. На что Гарри ответил тем же. Ему не нравилось то, что он не знал причины, по которой Снейп снова стал себя вести так мерзко. Ему хотелось накричать на профессора, заставить его все рассказать. Но Гарри знал, что Снейп не сделает этого, что он просто ухмыльнется, а он, Гарри, почувствует себя еще хуже.

— Я же сказал, что больше им не воспользуюсь, — пробормотал он. Он просто не знал, что ему еще делать. Он не мог спать. Точнее не мог справиться с кошмарами, которые приходили вместе со сном. И он не был уверен, что Снейп до конца понимал это.

— Есть лечение, — спокойно продолжила мадам Помфри, — которое, как мы надеемся, исправит часть повреждений, — она оглянулась на Снейпа. — Профессору Снейпу известны два зелья и несколько мазей. Но, как ни странно, наилучшего результата можно добиться с помощью индивидуально подобранных упражнений для мышц.

Гарри нахмурился.

— Вроде физиотерапии?

— Это маггловский термин? — спросил она. Когда Гарри кивнул, она сказала: — Да, что-то вроде того.

— А заниматься со мной будете вы? — из того немногого, что ему было известно о физиотерапии, было ясно, что она включала в себя порядочное количество прикосновений между терапевтом и пациентом, а Гарри не был к этому готов. Но если это было так уж необходимо, то выбор мог пасть только на нее.

— Нет… — она вновь оглянулась на Снейпа, который делал вид, что ему нет никакого дела до разговора, и внезапно Гарри понял почему.

Он резко выдохнул:

— Вы?

Снейп коротко кивнул.

О, боже.

Гарри сглотнул, чувствуя, что его начинает подташнивать.

— Что еще?

— Я обнаружила легкое повреждение зрительной зоны коры головного мозга, — безжалостно продолжила мадам Помфри, — которое я приписываю постоянному удушению. — Он даже не успел покраснеть из-за того, что она упомянула о насилии со стороны его родственников, как называл это Снейп, а она уже продолжила: — Повреждение может быть исправлено специальными заклинаниями. — Она подняла руку, предугадав его вопрос: — И нет, у меня нет требуемых навыков. Но в больнице Святого Мунго есть, по крайней мере, два целителя, способных на это.

— Но я туда не поеду, так?

— Да, — сказала она, бросив на Снейпа быстрый взгляд. Гарри хотелось, чтобы она прекратила это делать. Складывалось впечатление, что она хотела, чтобы профессор поучаствовал в разговоре, но тот упорно отказывался это делать, хотя Гарри и не понимал почему. — Не в этот раз. Кажется, профессор Снейп думает, что это небезопасно.

Уголок рта Снейпа искривился в усмешке. Такое отношение со стороны профессора начало раздражать Гарри, но черт его подери, если он скажет хоть слово по этому поводу. Все это ничего не значило, просто Снейп был той еще заразой.

— Что-нибудь еще? — спросил Гарри, задаваясь вопросом, а не оставили ли они самое лучшее напоследок.

Мадам Помфри поджала губы.

— Есть… еще кое-какие повреждения.

У Гарри пересохло во рту, но он все же выдавил:

— Какие?

Впервые Снейп посмотрел на него, не заворчав и даже не нахмурившись. Это, как ничто другое, напугало Гарри.

Мадам Помфри медлила с ответом, и Гарри захотелось накричать на нее и, наконец, покончить со всем этим.

— Мы обнаружили значительное рубцевание лобной доли коры твоего головного мозга, а также мозжечка.

Это звучало плохо. Но что это значило? Гарри подождал, пока мадам Помфри продолжит.

— Я полагаю, что большая часть повреждения вызвана многократной аноксией… недостатком кислорода, — пояснила она, заметив вопросительный взгляд Гарри, — из-за твоего дяди.

— Но не все? — спросил Гарри, все еще понять, что означает данное повреждение.

— Не все. Насколько я могу судить, и профессор Снейп со мной согласился, часть рубцов, увиденных нами на снимках, появилась довольно недавно и имеет весьма специфичную, магическую природу. Я думаю, что более ранние рубцы не нанесли тебе большого вреда, хотя, скорее всего, на твою способность контролировать эмоции было оказано такое негативное влияние, степень которого мы можем никогда не узнать. — Она тяжело вздохнула. — Однако после ментальных сражений этого лета, как с директором, так и с Ты-Знаешь-Кем, — и с Люциусом Малфоем, про себя добавил Гарри, — мы обнаружили странные яркие точки, окружающие большую часть зарубцованных тканей… Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Честно говоря, я не знаю, проявят ли себя старые повреждения теперь, когда на них оказывает влияние магия, или же она наоборот их блокирует. — Мадам Помфри наградила его испытывающим взглядом. — Так или иначе, мы постараемся выяснить это.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы вникнуть в сказанное. Его мозг был поврежден, но мадам Помфри думала, что раньше это необязательно было столь выражено, как сейчас. Однако теперь эти повреждения могли проявиться в связи с тем, через что он прошел этим летом. Снейп тоже так думает?

— Ладно… но это зарубцованная часть моего мозга, — попытался разобраться Гарри, стиснув в руках одеяло, укрывающее его ноги, — за что она отвечает? Ну, или за что она должна отвечать, когда не повреждена?

— Лобная доля ответственна за сложные процессы мышления: память, планирование, логическое мышление, суждения, а также за контроль над эмоциями.

Затаив дыхание, Гарри задал следующий вопрос:

— И теперь эта часть повреждена.

Она покачала головой.

— Она повреждена уже долгое время, — тихо сказала она. — Но, насколько я могу судить, у тебя проявились далеко не все возможные последствия. Ты способен запоминать информацию, логически мыслить и рассуждать.

Краем глаза Гарри заметил, что на лице Снейпа появилась одна из его самых непроницаемых масок. Но, по крайней мере, он не отвернулся.

— Могу поспорить, профессор с вами не согласен, — Гарри с вызовом вздернул подбородок, так как до него начал доходить скрытый смысл разговора. Возможно, все эти язвительные комментарии со стороны Снейпа были вызваны его стыдом за предыдущее поведение. Ведь из-за повреждения мозга Гарри и, правда, не был способен планировать и запоминать информацию, как это делали другие люди. А все эти годы Снейп насмехался над ним из-за этого. — Вообще-то он не один год твердил, что я неспособен ни на что из перечисленного вами.

Даже в самых диких своих фантазиях Гарри бы никогда не смог представить, что Снейп на самом деле покраснеет. Но когда на щеках профессора появились два ярких пятна, Гарри был вынужден признать, что и такое возможно. А еще он понял, что профессору и, правда, было стыдно.

В дополнение ко всему Снейп не стал ничего отрицать. Значит, он не был согласен с мадам Помфри. Он знал, что повреждение мозга оказало Гарри плохую услугу. И теперь им нужно было выяснить, помогут ли эти магические точки или из-за них ситуация только ухудшиться.

Прищурившись, мадам Помфри посмотрела на профессора.

— Северус?

Снейп не ответил, избегая ее взгляда.

По какой-то причине Гарри решил смилостивиться над ним.

— Но, в общем-то, это неважно. Но, эй, может быть, мне станет лучше сейчас, когда в моей голове появились все эти магические штучки.

Снейп фыркнул. Его руки по-прежнему были скрещены на груди в защитном… или, скорее, оборонительном жесте. Но он кивнул чуть более отрывисто, чем прежде.

— Это возможно, — допустил он. Затем он посмотрел Гарри в глаза и продолжил: — Но возможно и то, что ничего не изменится.

— Ага, и я останусь все тем же импульсивным идиотом. По крайней мере, теперь мы знаем, с чем это связано.

— Пот… Гарри, ты не идиот. Твоя предыдущая несдержанность уже не так выражена, — кажется, Снейп воспринял это замечание очень серьезно.

— Нет, я просто не могу нормально запоминать информацию. А еще правильно организовывать мыслительный процесс. И что-либо планировать. Ну, а так, да, я в порядке. — Он пожал плечами. — Ведь пока я исполняю роль вашего хорошенького, маленького оружия, кого все это волнует?

— Мистер Поттер! — воскликнула мадам Помфри.

Снейп же произнес то же самое с куда большим разочарованием.

Гарри отвернулся от них, потому что его лицо загорелось от стыда. Он не считал, что директор или Снейп действительно думали о нем в таком ключе. Просто… за это лето произошло слишком многое, особенно с Дамблдором, и Гарри не был уверен, что он когда-нибудь сможет увидеть этого человека в том же свете, что и прежде.

— Простите, сэр, — пробормотал он.

— Хм, — хмыкнул Снейп, явно не убежденный в его искренности.

Гарри сжал челюсть, не желая извиняться повторно, вместо этого он решил вернуться к предыдущей теме разговора.

— Эм, а что на счет маза… мозже… ну, вы поняли….

— Мозжечка, милый, — кажется, мадам Помфри сумела справиться с шоком, вызванным гарриной тирадой. — По большей части поврежден только вестибулярный аппарат, который ответственен за твое чувство равновесия и манеру ходьбы.

Гарри нахмурился, а затем дерзко ухмыльнулся.

— А это может быть как-то связано с моими проблемами в отношении каминов? Я всегда падаю.

— Возможно, — медсестра вздохнула, — но я сомневаюсь, что все так уж печально, учитывая твое мастерское владение метлой.

Это привело Гарри в чувство, и он спросил:

— А вы не думаете, что теперь у меня могут возникнуть еще большие проблемы с равновесием? В смысле, за день до начала занятий я, вроде, нормально летал.

— Возможно, как и во всем остальном, никаких изменений не последует, — ответила она.

— Но возможно и то, что все может стать как хуже, так и лучше.

— Правильно. — Мадам Помфри покачала головой. — Но мы пока не знаем. К несчастью, нам, скорее всего, остается лишь ждать. Посмотрим, что будет.

— Еще тесты? — спросил Гарри, вздохнув.

— Не сейчас.

Гарри обрадовался, что хоть какое-то время ему не придется подставляться под прицел палочки медсестры. Он надеялся, что они закончили перечислять список его проблем, хотя и чувствовал, что это не так.

— Так… есть еще какие-нибудь повреждения в моем мозге?

Она кивнула, и у Гарри засосало под ложечкой. Он не думал, что сможет переварить еще больше информации. Мадам Помфри поджала губы, а затем сказала:

— Помимо проблем в твоей лобной доле, я обнаружила ряд идеально круглых поражений в варолиевом мосту.

— Каком мосту?

— Варолиевом, он назван в честь итальянского ученого-маггла, обнаружившего его и давшего название.

— А за что он отвечает?

— У него много функций… в том числе, как выяснили целители, он играет довольно большую роль в процессе сна.

— И кошмарах тоже?

— Полагаю, что так. — Она помедлила, а потом сказала: — Поражения варлиевого моста не результат аноксии. Это последствия магического воздействия.

— Значит, мой дядя не имеет к этому никакого отношения?

— Нет, не имеет. Я…. — она снова оглянулась на Снейпа. — Точнее мы думаем, что все это вызвано магическими видениями и снами, которые были у тебя в течение пятого курса и этим летом, в смеси с недавним злоупотреблением заклинанием Excito, а так же твоим текущим нарушением сна. Эти очаги… чистая магия.

Она замолчала, вглядываясь в него. Он уставился на нее в ответ, не понимая, чего она от него хочет.

— Это… эм… что это значит?

— Это значит, что они могут быть исцелены только магией.

— Ладно…

— Но прежде я никогда не видела подобных поражений, даже не слышала, чтобы они были столь идеально круглыми и… Мне понадобиться консультация… абсолютно конфиденциальная, — быстро добавила она, когда Снейп наградил ее сердитым взглядом, при виде которого Гарри порадовался, что он направлен не на него, — с моими коллегами из Святого Мунго. Но может потребоваться некоторое время, чтобы точно выяснить, что мы можем сделать, чтобы исцелить их.

— Но вы сможете это сделать? — спросил Гарри. В обычной ситуации он не стал бы задавать подобных вопросов, но что-то в ее голосе подтолкнуло его к этому. — Или, ну, кто-нибудь сможет, да?

— Думаю, да.

— Но вы не уверены.

Она выдержала его взгляд.

— Нет, я не уверена.

Гарри кивнул. Все еще стискивая одеяло в руках, он опустил взгляд на руки. Из-за холодного воздуха Больничного Крыла его пробрала дрожать. Чем дальше, тем лучше.

— Что со мной произойдет, если вы не сможет их исцелить?

— Посмотрите на меня, мистер Поттер. Пожалуйста. — Когда Гарри послушался, мадам Помфри улыбнулась, что, по идее, должно было его подбодрить, но от этого все происходящее приобрело еще большую нереальность. — Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь тебе. Ты ведь знаешь это, так?

— Да, мадам, — тихо ответил он. Гарри хорошо знал это, ему просто не нравилось чувствовать себя таким беспомощным. Повреждение мозга. Мерлин. Дядя Вернон и, правда, хорошо над ним потрудился, возможно, даже больше, чем планировал. До этого Гарри и не думал, что этот толстяк на самом деле хотел навредить ему. Дяде просто не нравилось, что Гарри живет в его доме, он всегда боялся, что магия сотворит что-то с его драгоценной семьей. Он злился на Гарри и, возможно, чувствовал себя таким же беспомощным в своих попытках защитить семью, как Гарри чувствовал себя сейчас.

И все же Гарри с ужасом вспомнил, что часть его проблем была вызвана не действиями дядя. Единственным, ответственным за них был сам Гарри, ведь он сам использовал это чертово заклинание. Ну, может, часть вины падала и на Волдеморта, потому что это он посылал Гарри те видения.

— Так чем мне все это грозит?

Но вместо того, чтобы напрямую ответить на его вопрос, мадам Помфри сказала:

— Нам позволено использовать Зелья Для Сна Без Сновидений только в ограниченном количестве, даже когда ученики страдают от ужасных кошмаров. Ты знаешь почему?

— Оно вызывает зависимость, — ответил Гарри. И она, и Снейп говорили ему об этом неоднократно.

— Да. Но так же, тебе стоит знать, что если человеку не позволять регулярно спать, то это может неблагоприятно отразиться на его долговременной памяти и настроении. Однако для волшебников сон играет даже большую роль. Во сне мы восполняем наши магические ресурсы. Отсутствие сна мешает этому, и очень быстро мы можем ослабнуть до такой степени, что будем неспособны наложить даже простейшие чары.

Гарри уставился на нее, испытывая глубокое желание рассмеяться. Карма была той еще сучкой.

— Значит… если мы не сможем исцелить эти очаги, я превращусь в сквиба?

— Мы все исправим, — сказал Снейп.

Гарри уставился на него.

— Как?

Профессор вздохнул.

— Мы с тобой уедем из Хогвартса на некоторое время. Я постараюсь помочь тебе со сном.

— Зелья?

Снейп кивнул.

— Среди прочего. Это будет… испытание для нас обоих. И именно поэтому я предпочитаю оставить преподавательскую деятельность до тех пор, пока мы все не разъясним.

Гарри смотрел на него, не уверенный, правильно ли он все расслышал.

— Что? Вы не можете уехать! А как же слизеринцы? А Драко?

Брови Снейпа удивленно взлетели вверх.

— А что с ними? Я ваш опекун, мистер Поттер, и я очень серьезно отношусь к своим обязанностям. Все остальное в данный момент неважно.

Потрясенный Гарри смог сказать лишь:

— Но вы им нужны!

— Как и тебе, Гарри.

Снейп вздохнул, подойдя ближе к кровати. У Гарри возникло странное чувство, что на самом деле профессор хотел обнять его. Это было странное чувство, но оно быстро прошло, хотя Снейп и сел на кровать рядом с ним. Профессор держал руки на коленях, но Гарри был уверен, что он хотел коснуться его. Чтобы утешить? Гарри никак не мог свыкнуться с этой мыслью.

Снейп всматривался в Гарри, и глазах его отражались какие-то сложные эмоции. Даже голос его звучал более хрипло, когда он сказал:

— Когда-нибудь ты поймешь, что ты нуждаешься в помощи так же, как и все остальные. Что ты стоишь чужого времени и внимания. Возможно, именно я буду тем, кто научит тебя этому.

Гарри не рискнул сказать Снейпу, как тот ошибается. На сегодняшний день откровений и так уже хватило.

TBC…

Варолиев мост — отдел головного мозга, является вместе с мозжечком частью заднего мозга. В общем, обратитесь к гуглу за подробными картинками и описанием.