Время "Ч" (гет)

* * *

Поттер и раньше подозревал, что недостаток развлечений в волшебном мире странным образом действует на мозги магов, но во время очередного урока с Финеасом Блэком он убедился в этом окончательно. А что еще можно сказать о людях, которые для развлечения устраивали даже не гладиаторские бои, а что-то еще более бесчеловечное? Да еще и учитель вспоминал о тех временах с явным удовольствием. Как и о своих откровенно расистских взглядах.

— Когда меня особо доставал очередной любитель «защиты прав оборотней»… — Блэк насмешливо скривил рот. — Да, да, Поттер, уже тогда имелись такие идиоты, я устраивал им небольшую проверку. И представь себе, девять из десяти этих борцов за правду после этого становились ярыми оборотнененавистниками. Конечно, это касается тех, кто выживал по ходу дела.

— Не думаю, что эта проверка была строго объективной, — Гарри знал, что если Финеас обидится, то может потом целую неделю не являться к нему в гости. Но хоть занятия с опытнейшим магом и нравились Поттеру, но сдержать себя порой было крайне сложно.

— Напрасно ты так думаешь, — Блэк, похоже, совсем не обиделся. — Я просто помещал их вместе с оборотнями в замкнутую среду на пару дней. Представь себе, непосредственное общение с этими животными мигом перевоспитывало этих «защитников разумных существ».

— А эти дни случайно не приходились на полнолуние? — до Гарри постепенно начал доходить смысл «перевоспитания» Блэка. — Тогда я удивляюсь, что хоть кто-то менял свое мнение.

— Напрасно так думаешь, — усмехнулся Блэк. — Почти все волшебники, осознав свои перспективы, старались первыми напасть на оборотней. Те, правда, тоже не дремали, так что бои получались принципиальными.

Поттер подумал, что его учитель мог бы найти и более приятную тему для воспоминаний. Слушать о его «развлечениях» было, мягко говоря, неприятно. Скорее всего, Финеас обиделся, что Гарри устроил себе рождественские каникулы и вместо занятий катался на лыжах. Про лыжи Блэк, конечно, не знал, но на его обиду это вряд ли как-то влияло.

— Ладно, Поттер, намеков ты, похоже, не понимаешь, — вздохнул Финеас, всем своим видом показывая, что не стоит искать мысли в голове Гарри, ввиду полной безнадежности этого занятия. — Конечно, ты мне ничего не рассказывал, но догадаться, кто устроил охоту на егерей министерства, знаешь ли, не трудно. Как и о том, что ты не зря столько времени посвятил изучению создания темниц. И, как и положено всякому ученику, проявил свою обычную лень и не стал возиться с индивидуальными камерами.

— Много чести для них, — буркнул Гарри, пораженный прозорливостью учителя, а заодно слегка обидевшийся на слова о лени. Создать десяток камер было не так уж просто, тем более что на каждую из них было наложено несколько десятков заклинаний. — Этим типам и одной бы хватило.

— Конечно, конечно, полностью с тобой согласен, — сладко улыбнулся Блэк. — Особенно с учетом того, что среди егерей было полно оборотней. В каждой команде был как минимум один, как поведала директору зашедшая в гости Беллатрикс Лестрейндж, они рассчитывали на их обостренный нюх при поиске маглорожденных, прячущихся в каких-то там лесах. Хотя с моей точки зрения это полный бред, лично я бы предпочел устроить охоту на самих оборотней.

— Полнолуние было три ночи назад, — потерянно произнес Поттер, до которого наконец дошло, что он наделал. — А каждая команда сидела отдельно.

— Хм, неплохая забава, — одобрительно кивнул Блэк. — Лично я ставлю на шесть-четыре в пользу оборотней. Не забудь поделиться результатами, когда посмотришь на то, что осталось от пленников.

* * *

Вернувшись из Шервудского леса, Гарри не мог найти себе места. Он убедился, что Финеас Блэк тоже иногда ошибается, ибо «счет» выживших был семь-три в пользу оборотней. Видимо, со времен Финеаса маги стали более изнеженными. У Гарри мелькнула предательская мысль утаить случившееся от Гермионы, но он тут же отбросил ее. Скрывать от своей девушки, в какого монстра он превратился было нечестно, а искренность в их отношениях была тем, что Гарри ценил больше всего.

Подумав, что если Гермиона его бросит, узнав обо всем, то значит, он ничего лучшего и не заслуживает, Гарри направился в сторону библиотеки. Хотя едва Поттер вошел в уютную комнату, в которой работала Гермиона, привычно обложившись грудой фолиантов, он едва удержался, чтобы не удрать куда-нибудь подальше. Теплая атмосфера библиотеки представляла слишком резкий контраст с кровавой реальностью, из которой он только что вернулся. Но собрав в кулак всю свою гриффиндорскую решимость, Гарри подошел к Гермионе, удивленно смотревшей на побелевшее лицо друга.

— Герми, я тебе должен кое-что рассказать, — начал Поттер, словно бросаясь головой в прорубь. — Помнишь, я устроил охоту на упиванцев?

По мере рассказа Гарри становилось все легче и легче. То, что Гермиона с первых слов не стала набрасываться на него с упреками, уже было большим подспорьем. Но и сам Гарри с каждым произносимым словом все явственнее понимал, что не мог поступить иначе в тех обстоятельствах. Конечно, если бы Блэк заранее рассказал о необходимости разделения оборотней и магов, а заодно совершил бы научный подвиг, умудрившись найти их отличия в период межу полнолуниями, все было бы иначе. Но, увы, жизнь жестокая штука и не знает сослагательного наклонения.

— Бедный, тебе пришлось увидеть всю эту грязь, — Гермиона села на колени Гарри и крепко обняла его. — Знаешь, я не хотела бы видеть эти растерзанные тела, но в их гибели нет твоей вины. Не ты начал эту войну, а волшебники знали на что шли, записываясь в егеря. Вспомни, какая судьба ждала тех, кого они поймали. Просто считай это еще одним уроком. Надеюсь, ты сделал так, чтобы эти убийства не повторились в будущем?

— Ну да, я раскидал по разным камерам оборотней и обычных волшебников, — Гарри слегка поежился. — Их осталось не так уж и много. Единственные, кого я свел вместе, это Долохов и Фенрир Сивый. Этих тварей мне не жалко.

— Это твой выбор, — вздохнула она. — И знай, что бы ты ни сделал, я в любом случае поддержу тебя. Потому что я верю тебе.

— Я знаю, Герми, и каждый день благодарю Бога за то, что ты вместе со мной, — Гарри аккуратно поцеловал Гермиону в висок. — Просто я боюсь с этой проклятой войной превратиться в зверя, боюсь увидеть страх в твоих глазах, когда ты смотришь на меня.

— Глупый, ты никогда не станешь тем, кого мне следует бояться, — Гермиона ласково погладила щеку Гарри. — Но эта война и вправду старается убить все человеческое в людях.

— Вот, вот, а чтобы ее закончить, надо для начала извести моего старого знакомого Риддла, — вздохнул Гарри. — А я до сих пор не уверен, что даже против него смогу применить Аваду. С Беллатрикс тогда ведь Круцио у меня не получилось. Не надеяться же убить этого гада Ступефаем или Экспелиармусом.

— Ну, я тоже думала об этом, — слегка покраснела Гермиона. — И пока искала информацию по крестражам, заодно отбирала заклинания, которые могут тебе помочь. Думаю, тебе следует изучить двадцать три проклятья, которые я нашла и которые являются потенциально смертельными. А пока ты будешь разбираться с ними, я постараюсь найти еще что-нибудь полезное. Правда, они все темные, зато очень эффективные! И в зависимости от обстановки у тебя будет выбор возможных действий.

— Герми, ты гений! — Гарри наконец смог улыбнуться. — Ну что же, профессор Грейнджер, приступим к урокам?

— Хорошо, мистер Поттер, — Гермиона притворно сурово поджала губы. — Но учтите, что я буду очень строгим учителем. Ведь от ваших знаний будет зависеть жизнь моего парня.

— Отлично, тогда давай сейчас пообедаем, чтобы потом не отвлекаться, а затем сразу же приступим, — Гарри, почувствовав, что может приблизить финал своего противостояния с Волдемортом, исполнился энтузиазма. — Будем надеяться, что я все-таки не полный тупица и смогу их освоить раньше, чем стану столетним стариком.

* * *

Подозрения Гарри насчет трудности освоения новых заклинаний полностью подтвердились. Тем более что Гермиона свято держала свое слово и не давала Поттеру ни малейшего спуска. Зато она не жалела и своих сил для помощи, стараясь как можно лучше объяснить Гарри его ошибки.

— Смотри, вначале заклинания движение должно быть плавным, а на втором слове палочка ускоряется, и в конце движения получается как бы хлесткий удар, — Гермиона наглядно продемонстрировала требуемое исполнение. — А ты сразу же пытаешься резко направить палочку. Попробуй еще разок.

— Вивимус Рот! — в конце движения палочка точно указала на трансфигурированное подругой существо, привязанное к дальней стене. — На этот раз у него наконец все получилось, и несчастная жертва их опытов превратилась в комок склизкого не пойми что.

— Вот видишь! — довольно вскрикнула Гермиона. — Когда ты все делаешь правильно, у тебя замечательно все выходит! Вспомни, после моего заклинания требовалась почти минута, чтобы это существо сгнило. А у тебя результат почти мгновенный!

Гарри немного виновато посмотрел на подругу, которая действительно не обладала его магической силой. Гермиона в совершенстве изучала теорию, и любое заклятье первый раз выходило намного быстрее, чем у Поттера. Зато когда он наконец его осваивал, эффекты были просто ошеломляющими. К счастью, Гермиона относилась к успехам Гарри, как к своим, и искренне радовалась тому, насколько хорошо у него получается освоение новых заклятий. Гермионе и в голову не приходило завидовать силе Гарри, что позволяло им наслаждаться совместными занятиями.

Как и обычно, добившись от Поттера первого результата, Гермиона не останавливалась на достигнутом, тут же наколдовав еще десяток жертв. Использовать настоящих живых существ было, по мнению Гарри и Гермионы, слишком жестоким, поэтому во имя учебы в жертву приносились непонятные монстрики, которых Гермиона наловчилась творить из камней с поразительной скоростью.

Как считала Гермиона, магия приносила достойные плоды, когда в ее изучение вкладывалось достаточно сил. Поэтому нарушать порядок освоения очередного заклинания ради ускорения процесса двум начинающим темным магам даже в голову не приходило. После того, как оно получалось у Гарри в первый раз, он упорно тренировался, пока оно не начинало исполняться на автомате. Затем следовал процесс освоения его в невербальной форме. А попутно Гарри заучивал особенности проклятья и условия, в которых предпочтительнее применять именно его.

Предварительная работа, проведенная Гермионой, принесла свои плоды, и Гарри теперь точно знал, какое из проклятий лучше использовать на различных дальностях, в помещении или на свежем воздухе, в жару или холод. Кроме того, он не просто учился применять заклинания, а делал это на бегу, в связках с другими заклинаниями, уклоняясь от заклятий, пущенных в него Гермионой.

Все это было безумно трудно, но Гарри лишь сжимал зубы, жалея, что так бездарно тратил свое время в Хогвартсе. После столь тщательного изучения заклинаний каждое следующее давалось ему все легче и легче, и он осознал, что если бы и в школе столь основательно подходил к учебе, то вряд ли тогда на кладбище Петтигрю удалось бы так элементарно изловить его. Но прошлого, увы, не вернешь, и нужно было готовиться к будущему, воспринимая свои былые ошибки как урок, а не как повод посыпать голову пеплом.

* * *

— Итак, последнее заклятие полностью освоено, — Гарри удовлетворенно потянулся, развалившись в кресле после плотного ужина. — Если, конечно, ты не нашла еще чего-нибудь нового. А то двадцать три заклинания как-то незаметно превратились в двадцать восемь.

— Увы, нет, — разочарованно произнесла Гермиона, усаживаясь на его колени. — Конечно, стоит еще поискать но…

— Простое наращивание арсенала вряд ли сильно улучшит мои шансы в бою с Риддлом, — Гарри крепко прижал к себе Гермиону. — Ты и так сделала все, что можно, дабы помочь мне. И теперь дело только за мной.

— Я надеюсь, ты не станешь делать глупостей и вызывать Риддла на честный бой? — улыбнулась Гермиона. — А то вдруг ты решил, что теперь самый сильный, и тебе море по колено?

— Ну уж нет, такого подарка он от меня не дождется, — хмыкнул Гарри. — Хотя как раз ВЫЗВАТЬ его я могу, но вот устраивать классическую дуэль точно не буду.

— Так, Гарри, у тебя, похоже, уже есть план — Гермиона поджала губы. — И хорошо зная тебя, предположу, что ты задумал очередную авантюру. Выкладывай уж свою очередную «гениальную» идею, посмотрим, во что ее можно превратить.

Если быть абсолютно объективным, то Гарри признавал, что у него пока что не план, а всего лишь его зародыш. Основной его идеей было то, что против Риддла надо не переть грубой силой, а постараться победить того хитростью. Конечно, была одна проблема, Гарри не считал себя великим хитрецом, скорее, наоборот, он всегда отличался излишней прямотой, но ведь не зря же Распределяющая шляпа хотела определить его на Слизерин! Хотя то, что туда попали «хитрецы» вроде Кребба и Гойла, внушало некоторые сомнения в качествах учеников этого факультета.

В общем-то, Поттеру было понятно, что искать Волдеморта незнамо где, было абсолютно бесперспективно. Тем более что до сих пор тот сам очень хотел найти Гарри Поттера. А раз их желания совпадали, то Гарри подумал, что будет являться идеальной приманкой для темного волшебника. Но тут возникала неожиданная проблема, ведь, если Гарри направил бы письмо Волдеморту, сообщив, где он будет находиться в то или иное время, темный маг наверняка заподозрил бы неладное.

Следовало сообщить о собственном местонахождении через того, от кого Волдеморт и ожидал получить подобную информацию. Да вдобавок этому человеку сам Гарри должен был как-то довести эти сведения. И с учетом того, что близких знакомых среди упиванцев у Гарри не наблюдалось, с реализацией его идеи у Поттера были некоторые проблемы. Точнее, был один вариант, но абсолютно надежным Поттер его не считал.

* * *

На холсте, возле которого Гарри проводил в последние дни почти все свое время, в очередной раз появился Финеас Блэк. Бывший директор Хогвартса не раз подтрунивал над проснувшейся у его ученика любовью к знаниям, но исправно навещал своего потомка, на которого у нынешних властей магической Англии имелся большой зуб.

— Ну что же, Поттер, на этот раз ты оказался прав, нынешнего директора Хогвартса и правду посетила Беллатрикс Лестрейндж, — Финеас редко начинал свою речь с приветствия, впрочем, его можно было понять, так как они растились с Гарри меньше часа назад. — Думаю, их разговор с профессором Снейпом будет весьма долгим.

— Гермиона, наша знакомая, убившая Сириуса, в гостях у Снейпа! — Гарри откинул полог палатки так, чтобы Блэк однозначно мог увидеть интерьер родного дома. — Стоит попытаться устроить засаду на нее у ворот Хогвартса.

— Извини, Поттер, но я вспомнил, что у меня есть срочное дело, — Финеас очень серьезно посмотрел на Гарри. — Не знаю, что ты задумал, но в любом случае удачи тебе.

— Спасибо, сэр, — Гарри посмотрел на опустевший портрет. — Удача мне точно понадобится.

Гарри, благодаря весьма толстым намекам Блэка, уже давно догадался, что Финеас имеет поручение Снейпа сообщить о том, где находится Поттер. Но у Гарри не было уверенности, что директор школы сразу же побежит к Волдеморту, дабы поделиться с ним этой информацией. Зато он был убежден, что фанатично преданные Волдеморту Лестрейнджи как можно скорее порадуют своего хозяина, сообщив новости про «Разыскиваемое лицо номер один».

Именно поэтому Гарри постарался довести до Финеаса Блэка идею, что ему необходимо знать, когда кто-нибудь из Лестрейнджей посетит Снейпа. Ждать пришлось довольно долго, но Поттер был уверен, что оно того стоило. А общаться намеками с Блэком приходилось для того, чтобы тот даже по прямому приказу нынешнего директора мог правдиво ответить, что обнаружил местоположение Поттера чисто случайно. А заговорил при посторонних исключительно из желания поскорее донести до директора ценную информацию.

Выйдя из ставшей ненужной палатки, Поттер сразу же наткнулся на Гермиону, которая испуганно смотрела на него.

— Вот и все, думаю, часа через два объявится Риддл, — подчеркнуто бодро начал Гарри — Осталось только принять душ, чтобы не попасться на запахе. Хорошо, что Забини тогда намекнул на это.

— Гарри, подумай еще раз, может быть, не стоит? — Гермиона робко положила руки ему на плечи. — Я понимаю, что несу чушь, но мне страшно за тебя.

— Все будет хорошо, — Гарри притянул ее к себе. — Не забывай, если что-то пойдет не так, мы всегда можем отступить. И сегодня вечером мы с тобой обязательно отпразднуем победу над Риддлом.

План Гарри был довольно прост. Волдеморт, который не сможет игнорировать тот факт, что его вернейшие соратники наконец-то нашли место нахождения Гарри Поттера, будет с весьма сомнительными шансами на успех лично штурмовать твердыню дома Блэков. А в это время Гарри тихонько подкрадется сзади и приголубит его от всей души. Увы, но, несмотря на всю свою неадекватность, Риддл полным идиотом не был и ломать голову о неприступные чары не стал. О чем любезно известил Поттера усиленный магией голос давнего врага, раздавшийся с площади Гриммо.

— Гарри Поттер, я знаю, что ты слышишь меня! — Риддл явно испытывал наслаждение от своего выступления. — Я вызываю тебя на честный поединок! И зная, какой ты трус, я приготовил кое-что интересное!

Как оказалось, Том Риддл не зря много лет жил в обычном мире и прекрасно знал, что такое заложники. Кроме его приспешников и нескольких работников министерства во главе с самим Министром Магии, на площади присутствовал десяток учеников Хогвартса из числа так называемых полукровок. И Волдеморт клятвенно пообещал, что если Гарри не явится пред ним через пять минут, то он будет казнить по одному школьнику каждую минуту.

Увидев, что все его планы полетели к дьяволу, Гарри в качестве последней надежды запустил руку в волосы. Как ни странно, его мысли сразу же приобрели четкость, и он вдруг понял, что по сути ничего не изменилось. Волдеморт стоит перед домом, как на блюдечке, чего он, собственно, и хотел, а лишние зрители Гарри не помешают.

— Жди, Том, я иду! — Гарри постарался, чтобы его голос звучал как можно увереннее. — И приготовься расплатиться за все свои злодеяния!

— Гарри, я не оставлю тебя одного, — перед ним с решительным видом выросла Гермиона. — Что бы тебя ни ждало, я буду рядом.

— Хорошо, Герми, — слабо улыбнулся Поттер. — Посмотри, кто из знакомых стоит на площади.

Едва Гермиона повернулась к окну, как палочка Гарри скользнула ему в руку, и в Гермиону полетел невербальный Петрификус Тоталус. Сделав два шага вперед, Гарри подхватил окаменевшее тело подруги и аккуратно прислонил его к подоконнику.

— Прости, Герми, но я слишком люблю тебя, — прошептал Гарри. — Если даже я не вернусь, ты должна остаться в живых. Винки, позаботься о Гермионе! Добби, Кричер, действуем по старому плану! Гермиону не размораживать, пока я не вернусь или же пока она не станет вашей хозяйкой.

Гарри, в преддверии боя с Волдемортом, озаботился тем, чтобы этот дом и эльфы вместе с ним, достались в случае его смерти не кому-нибудь, а Гермионе. Ну а поскольку он не обладал великими познаниями в юриспруденции, то попросту скопировал завещание Сириуса, лишь изменив имена. Все же его крестный знал свое дело, так что даже профессор Дамблдор удивился действенности его завещания. А, как известно, от добра добра не ищут.

Накинув мантию-невидимку, Гарри аппарировал в соседний переулок, откуда и начал свой путь к Волдеморту. Поттер понимал, что терпение темного мага не бесконечно, но рассчитывал, что пара минут у него в запасе точно есть. На такое время и было запланировано начало операции по нейтрализации Волдеморта. Так что Гарри старался двигаться как можно аккуратнее, пока позволяло время.

Окажись на площади кто-нибудь, владеющий артефактом, подобным искусственному глазу погибшего Муди, весь план Поттера благополучно накрылся бы медным тазом. Но если бы подобные вещи валялись на каждом углу, Амбридж не стала бы использовать доставшийся министерству после смерти старого аврора артефакт в своем кабинете, хотя бы из чувства брезгливости. Так что за свою невидимость Гарри особенно не опасался, но вот насчет неслышимости и необоняемости он до конца убежден не был.

Тем не менее, к назначенному сроку Поттер сумел пробраться за спину к Волдеморту, заняв позицию между ним и сгрудившимися в кучу упиванцами. Теперь, даже если те его обнаружат, то не рискнут открывать огонь, боясь поразить своего хозяина. С учетом обстановки Поттер приготовился атаковать связкой из трех заклинаний, наиболее эффективных в данном случае, и, подрагивая от нетерпения, ожидал начала боя.

Даже если ты сам подготовил атаку, начинается она все равно внезапно. Волдеморт с горделивым видом стоял посреди площади, ожидая своего противника, когда в трех метрах над ним материализовался огромный котел, который мигом опрокинулся, отправив на встречу с темным магом потоки кипящего масла. Но Волдеморт был намного лучшим магом, чем его помошнички, поэтому ни одна капля не коснулась его кожи. Впрочем, на площади появился не только котел. Несколько дымовых шашек упало прямо пред стоящей толпой упиванцев, мешая им четко разглядеть происходящее на площади.

— По-прежнему играешь в игрушки, Поттер? — рассмеялся Волдеморт. — Твои фокусы тебе не помогут! Входи и сражайся, как… А…А…А!

Договорить Волдеморт не успел, так как Гарри и не рассчитывал на то, что удар эльфов сможет повредить его врагу. Зато он прекрасно отвлек внимание темного мага, что собственно и требовалось. В итоге никто не заметил, что рядом с Волдемортом словно из воздуха возник кончик палочки и после пары замысловатых движений указал на темного мага.

Первым ударом Гарри лишил своего противника всех костей и с мрачным удовлетворением наблюдал, как воющее тело Волдеморта рухнуло на камни мостовой. Воющее, потому что в отличие от заклинания Локхарта, примененного к руке Поттера на втором курсе, это проклятие не убирало кости, а превращало их в кислоту. Впрочем, то, что Гарри следил за агонией Волдеморта, не помешало ему продолжить связку и ударить по груде плоти секущим крестом, разделившим то, что осталось от темного мага на четыре более-менее равные части. Ну и напоследок заклятье гниения довершило славное дело изведения Волдеморта.

— Мой господин! — Беллатрикс Лестрейндж бросилась к тому, что осталось от Темного мага. — Что с вами?!

Все волшебники на площади были слишком увлечены наблюдением за Волдемортом, к тому же Гарри стоял спиной к ним, и они сквозь дым не видели лучей заклинаний, а уж тем более палочки Поттера. Скорее всего, никто даже не понял, как был атакован Волдеморт. Поттер решил воспользоваться этой ситуацией и отступить с центра площади. Случись что с мантией-невидимкой, и он станет идеальной мишенью для упиванцев. Поэтому Гарри начал медленно отступать к проулку, из которого начал операции, но он не мог не воспользоваться удачной ситуацией, когда мимо него пробегала убийца его крестного.

Беллатрикс явно обезумела от горя и как сумасшедшая неслась к останкам своего господина. Едва она оказалась впереди стоящего спиной к толпе магов Поттера, палочка вновь выскользнула из-под мантии, и проклятие ударило женщину. Заклинание давало широкий луч и было весьма эффективно против движущихся волшебников. Проклятье задело плечо Беллатрикс, а дальше все сделала собственная магия волшебницы, буквально вскипятив ее кровь. Как читал Гарри, это проклятье было бесполезно против обычных людей, более того, оно было особенно эффективно как раз против сильных магов. А что ни говори, Беллатрикс слабачкой никто не считал.

— Не подходите туда, это место проклято! — раздался чей-то панический вопль.

— Нет, я видел луч проклятия! — загрохотал особо глазастый упиванец. — Всем вместе накрыть площадь заклинаниями!

Вот именно этого и опасался Поттер, которому осталось преодолеть еще несколько метров до спасительного переулка. Но проверять свое мастерство в уклонении от проклятий ему не пришлось, так как на площади появились новые действующие лица.

Преподаватели Хогвартса остались верны своему долгу защиты учеников и, судя по всему, подготовили спасательную операцию. Не известно, вышло бы у них что-нибудь, будь жив Волдеморт, но сейчас внезапная атака на потерявших главаря упиванцев имела все шансы на успех. Тем более что к профессорам школы присоединились несколько членов Ордена Феникса.

Саму атаку возглавил Кингсли Бруствер, который вместе с Люпином, Тонкс и Флитвиком первым ударом выкосил задние ряды упиванцев. А входящий в ту же команду Хагрид разрядил в темных магов свой знаменитый арбалет и рванул в рукопашную, размахивая им, как дубиной. Вырвавшийся вперед лесник принял на себя первый ответ упиванцев, но кожа полувеливана защитила его от заклятий.

Между тем профессора МакГонагалл, Слагхорн и Спраут стремительно вклинились между школьниками и упиванцами и прикрыли детей щитами. Поттер даже изумился, видя, с какой скоростью умудрился проделать этот маневр толстый зельевар. За их спинами мадам Хуч принялась раздавать детям порталы, уносившие их в неизвестном направлении. Решив, что его помощь будет не лишней, Гарри в свою очередь принялся выпускать одно за другим проклятья в открытый фланг упиванцев, пользуясь тем, что про него на время забыли.

Большая часть работников министерства рванула на помощь темным магам, но и среди них нашлись люди, не испытывавшие верности по отношению у новой власти. Так что эти активисты тут же получили удар в спину со стороны нескольких магов, среди которых был и Перси Уизли. Вдобавок, среди упиванцев тоже нашлась пятая колонна в лице Снейпа, принявшегося кидаться в окружающих его темных магов своей любимой Сектумсемпрой. Да и после того, как дети были эвакуированы, деканы трех факультетов дружно присоединились к общей атаке.

Как бы то ни было, сопротивление упиванцев и их приспешников было быстро сломлено профессорами и орденцами, и последние оставшиеся на ногах слуги Волдеморта предпочли сдаться, видя безнадежность своего положения. Поттер сообразил, что его услуги здесь больше никому не нужны, и тихо, по-английски исчез с площади. Его ждал дом, ставший за эти месяцы родным, и любимая девушка.

* * *

С некоторой опаской приблизившись к Гермионе, Гарри снял с нее заклятие окаменения и приготовился принять вполне справедливые упреки. Но вместо этого принимать пришлось саму Гермиону, бросившуюся к нему на шею.

— Гарри, я тебя точно убью когда-нибудь! — в доказательство этих слов она попыталась задушить Поттера в объятиях. — Я думала, что ты уже не вернешься!

Дальше говорить у нее не получилось, так как даже для великой мисс Грейнджер было невозможно делать это и одновременно целовать своего парня. А Поттер, которого немного трясло после боя, был полностью согласен с тем, что наговориться они еще успеют. К тому же одними поцелуями они ограничиваться явно не собирались, так что весьма скоро переместились из гостиной в спальню.

— Как здорово, что теперь можно перестать думать об этом Риддле и заняться чем-нибудь более полезным, — Гермиона, спустившаяся наконец в гостиную, сладко потянулась и с благодарностью приняла у Винки большую чашку кофе. — Я, признаться, даже не думала, что мы будем делать после того, как покончим с нашей миссией.

— Я тоже не строил особых планов, — усмехнулся Гари. — Скорее всего, потому, что сам до конца не верил, что мне удастся пережить этот день. Но лично мне кажется, что мы первым делом должны поехать в Австралию и вернуть память твоим родителям, ведь теперь это уже безопасно.

— Спасибо тебе, — Гермиона потянулась и поцеловала сидящего рядом Гарри. — Я тоже хотела предложить это, хотя и побаиваюсь того, что они скажут, когда мы им расскажем про все.

— Ну, даже если они немного рассердятся, они быстро простят тебя, — Гарри, который сам не помнил своих родителей, с ужасом представлял, что должна была пережить Гермиона, лишив своих папу и маму памяти о ней. И она пошла на это ради него! Так что у Гарри не было сомнений, что является их первоочередной задачей.

Хотя, если честно, им с Гермионой для начала было бы неплохо узнать, что сейчас творится в волшебном мире. После того как упиванцы во главе со своим господином и многие министерские чиновники были либо убиты, либо захвачены в плен, кто-то же должен был возглавить волшебное сообщество. Конечно, можно было дождаться свежих газет или прослушать колдорадио, но Гарри вспомнил о более надежном источнике информации. Быстро пройдя в палатку, Поттер взял портрет Финеаса Блэка и повесил его в гостиной.

— Ну что же, Поттер, весьма неплохо! — бывший директор Хогвартса не заставил себя долго ждать. — Чувствуется моя школа.

— Спасибо, сэр, — Гарри была приятна редкая похвала сварливого учителя. — Вы не расскажете, что сейчас творится в волшебном мире?

— А что может там твориться? — презрительно фыркнул Блэк. — Все дружно бросились делить власть. Кингсли Бруствер выбрал себя министром и сейчас проводит чистки среди чиновников. А большая часть магов радостно празднует очередное падение того-кого-они-бояться-называть. В школе все вернулось на круги своя, благо до нее пока что никому нет дела. Профессор Снейп вернулся в Хогвартс и сейчас лечится у мадам Помрфри.

— Он пострадал во время боя? — участливо поинтересовалась Гермиона. — Я не заметила, чтобы его кто-то проклял.

— Во время боя нет, — губы Финеаса растянулись в довольной улыбке. — А вот потом Снейп зачем-то решил навестить ваш дом. И теперь залечивает многочисленные ожоги.

Кричер! — Гарри догадался, что могло произойти с профессором, который, похоже, все-таки оказался человеком Дамблдора. — К нам никто не пытался зайти?

— Чужой волшебник хотел проникнуть в дом, пока хозяин был занят, — горделиво заявил старый эльф. — Но Кричер знает свой долг и учится на своих ошибках. Поэтому когда чужой волшебник накрылся щитом от масла, Кричер кинул рядом с ним пакет, наполненный еще одной порцией. Голова чужого волшебника, конечно, не пострадала, но вот его ногам прилично досталось.

Гарри не мог не захихикать, представив себе сальноволосого профессора, скачущего на обожженных ногах. Конечно, Снейп оказался их союзником, но это не мешало оставаться ему противным типом, шесть лет досаждавшим Поттеру. Гермиона укоризненно посмотрела на него, но видя хорошее настроение своего парня, не выдержала и сама заулыбалась. Правда, предварительно она не забыла сообщить Кричеру, что теперь в связи с изменившейся обстановкой не стоит встречать каждого посетителя кастрюлей кипящего масла.

* * *

— Итак, чем вы теперь собираетесь заняться? — Дэн Грейнджер с любопытством оглядел сидящих перед ним молодых людей, все еще поминутно красневших в обществе родителей Гермионы. — Как я понял, в школу вы возвращаться не собираетесь.

— Мы, конечно, сдадим экзамены в Хогвартсе, чтобы получить аттестаты, — поспешно начала Гермиона, — но для этого нет смысла проводить там еще один год. На самом деле мы хорошо подготовились по большинству предметов, пока скрывались от Волдеморта.

— Мне кажется, вы там хорошо готовились кое к чему другому, — мужчина скептически посмотрел на свою дочь, заставив ее залиться краской. — Но я так и не понял, чем вы займетесь после этого?

— Мы собираемся продолжить изучение магии, — Гарри поспешил отвести разговор от опасной темы. — Благодаря моему наследству нам не надо думать о деньгах, поэтому мы рассчитываем посвятить несколько лет путешествиям по миру, в которых изучим магию разных народов.

— Но если мне не изменяет память, в чем я теперь, кстати, сильно сомневаюсь, кто-то же хотел пойти работать в это ваше министерство и бороться за права разных волшебных существ, — Эмма Грейнджер кивнула на дочь. — А кое-кто, во всяком случае, со слов Гермионы, собирался стать волшебным полицейским. Почему же вы поменяли свои планы?

— Если мы сейчас пойдем в министерство, то станем всего лишь ходячей рекламой для министра, — фыркнула Гермиона. — Мы уже убедились, что еще очень мало знаем о магии, а о жизни волшебного мира и того меньше. Так что реализуй мы наши школьные планы, вместо того чтобы добиться чего-нибудь стоящего, лишь покажем себя наивными детьми.

Гарри согласно кивнул, вспомнив, как долго они обсуждали этот вопрос. Ведь действительно, они ничего не знали о том, как живут волшебники в других странах. Кое— что они слышали об их жизни в Европе, но остальной мир? И мало того, даже в самой Англии они реально видели лишь жизнь семьи Уизли, которую вряд ли можно было считать показательной.

Благодаря стараниям Волдеморта детство Гарри вряд ли можно было считать нормальным, да и жизнь Гермионы в Хорвартсе была мало похожа на то, что должно было быть. И они понимали, что если бы они остались в Англии, то им пришлось бы вместо нормальной жизни играть роли национальных героев. Так что решение уехать куда-нибудь на время было вполне естественным. А когда они вернутся, то двум могущественным волшебникам будет гораздо проще реализовать свои мечты. Волшебный мир уважал силу, и они обретут ее, в этом Поттер не сомневался.

Они объяснили это родителям Гермионы, неожиданно встретив их полную поддержку. Судя по всему, Дэн и Эмма теперь весьма скептически относились к порядкам в волшебной Англии и были совсем не против, чтобы их дочь хотя бы на время оказалась где-нибудь подальше от нее. Но в их словах Гарри уловил какую-то недосказанность и задумался над этим.

С самого первого дня, как к родителям Гермионы вернулась память, Поттеру казалось, что они ждут от них чего-то. Как и все непонятное, это немного раздражало Гарри, и сегодня ему пришло в голову прибегнуть к проверенному средству, дабы попробовать разрешить этот вопрос. Запустив пятерню в волосы, Гарри посмотрел на Эмму и Дэна и внезапно понял, что он забыл сделать.

— Эмма, Дэн, я давно хотел сказать эти слова, но ждал, пока Гермиона окажется рядом с вами, — Гарри встал и повернулся к своей девушке. — Гермиона, я люблю тебя и прошу тебя стать моей женой.