Последствия общения (гет)

— Ты полюбишь их!

— Вы пугаете меня, гражданин матрац!

— Молчи, дурак! Ты не знаешь всего! Ты еще возьмешь в Мосдреве кредит на мебель.

— Я убью тебя, матрац!

— Щенок! Если ты осмелишься это сделать, соседи донесут на тебя в домоуправление.*

Ильф и Петров

— Рон, когда ты предложишь Гермионе встречаться с тобой? — возмущенно сказал Гарри, отрываясь от созерцания огня в камине.

— Я постараюсь сделать это сегодня! — отрешенно ответил Рон, тоже разглядывая искорки.

— Это ты обещаешь уже давно. Сегодня я останусь здесь и поприсутствую при этой замечательной беседе, надеюсь, ты не против? Если будет нужно, помогу тебе.

Уж полчаса друзья сидели в гостиной Гриффиндора и задумчиво смотрели на огонь в камине.

— Я не против! — вздохнул Рон. — Как только она придет сюда, я сразу... честное слово!

— Ты говорил это уже много раз! — пожурил его Поттер.

— Понимаешь, Гарри, я уже несколько раз за эти два месяца пытался поговорить с ней, но она все время от меня ускользала.

— Может быть, ты был не сильно настойчив?

— Я не знаю, Гарри. Но обычно после слов «я хочу с тобой серьезно поговорить» она начинает нести такое... я даже не знаю, как это объяснить. Как-то неожиданно для меня получалось, что мы уже разговариваем о кулинарных пристрастиях Хадрида или о внутреннем мире Филча и его кошки, и я никак не могу придумать, как перейти на обсуждение интересующей нас темы. И вообще, мне кажется, что в некоторых случаях Гермиона ведет себя... странно, взять хотя бы факультативные занятия со Снейпом и Малфоем.

— Да, Рон, мне тоже это не нравится. Я, конечно, понимаю, что она немного недовольна тем, что благодаря книге Принца-Полукровки я обхожу ее по зельям. Я даже понимаю, что ей обидно и это давит на ее самолюбие. Но заниматься со Снейпом и Малфоем, чтобы опередить меня по этому предмету... это слишком.

— Меня поражает, что Снейп согласился помочь ей. Я понимаю, почему он занимается с Малфоем, которому тоже твои успехи на уроках зелий как кость в горле. Я думаю, с тем, что Гермиона лучше его по всем предметам, Малфой смирился, а вот с тем, что ты более талантлив в зельеварении, чем он и даже чем Гермиона, он смириться не смог. Поэтому он обратился за помощью к Снейпу. И разумно, что Снейп ему помогает. А вот почему Снейп помогает Гермионе, это удивительно, — довольно витиевато выразил свое недовольство Уизли.

— Для меня непонятно не это, а то, что, согласно Карте Мародеров, когда Малфой и Гермиона варят зелья, Снейп уходит из класса, оставляя их наедине. Что самое странное... я не могу понять, почему Гермиона и Малфой варят зелье в одном котле, почему на Карте они отображаются на таком близком расстоянии. Снейп, судя по Карте, в это время покидает кабинет и периодически топчется около двери. Думаю, он подслушивает и подглядывает за ними, — заговорщическим тоном сказал Гарри. — Я сегодня не выдержал и сходил к профессору, когда там были Гермиона и Малфой. Когда я вошел, то увидел, что они на самом деле варят зелье и о чем-то болтают, но я не успел услышать, о чем...

— Гарри, что ты этим хочешь сказать?

— Я опасаюсь, что она обсуждает с Малфоем мой поцелуй с ним, а Снейп подслушивает, — обреченно ответил Поттер.

— Гарри, я прошу тебя об этом не вспоминать! — вспылил Рон. — Все, что было до того, как мы вступили в интимную связь, меня не интересует. А Малфой пусть сам ищет себе парня. Я думаю, ему подойдет Снейп. Это тоже загадочная личность, ни разу не замеченная в отношениях с женщинами!

— Да, думаю, Малфоя ждет такое же будущее. Ведет себя как последняя...

Гарри не удалось закончить свою мысль, как к ним подошла Гермиона. Она, поздоровавшись с друзьями, присела на диван рядом с Поттером и открыла учебник.

Гарри выразительно посмотрел на Рона.

— Гермиона, я хочу с тобой...

Но Уизли не успел сформулировать свою судьбоносную фразу, потому что к ним подбежали его сестра и Лаванда.

— Гермиона, как это понимать?! — взвизгнула Джинни.

Грейнджер вздохнула, посмотрела на нее и невинно ответила:

— Я не понимаю, о чем ты, Джинни.

— Мы тебя только что видели, — недовольно сказала Лаванда.

— Я рада за вас, — иронично поздравила их Грейнджер.

— Как ты могла, Гермиона?! — все еще визжала Джинни.

— О чем вы говорите? — не выдержал Гарри, с недоумением смотря на девушек.

— Мы только что видели, как она целовалась с Малфоем около портрета Полной Дамы. А Полная Дама прокомментировала этот поцелуй так: «Сегодня получилось очень нежно» — и похлопала в ладошки. Это значит, что она видела, как они целуются, уже не в первый раз, — возмущено орала Джинни.

Рон и Гарри потрясенно посмотрели на Гермиону, ожидая ее ответа. Та, нехотя отрываясь от книги, спокойным голосом ответила:

— Джинни, я не понимаю суть твоих претензий!

— Ты только что целовалась с Малфоем! Это моя главная претензия, — размахивая руками, визжала Джинни. Ее лицо порылось красными пятнами, губы кривились в брезгливой ухмылке, ее просто трясло от всего увиденного, но больше всего ее бесило, что сейчас Грейнджер ведет себя очень спокойно.

— Я тоже видела, как ты целовалась с Гарри, но не устраивала из-за этого истерик, — нотки недовольства появились в голосе Гермионы.

— Я встречаюсь с Гарри, поэтому могу целоваться с ним когда и где захочу! — процедила сквозь зубы Джинни.

— А я почему не могу целоваться с Малфоем когда и где нам захочется?

Некоторое время все молчали. Гермиона с вызовом смотрела Джинни в глаза. Та стояла с открытым ртом, пытаясь понять последнюю фразу Грейнджер. Гарри переводил взгляд с одной девушки на другую, ожидая продолжения. Рон, казалось, выпал из реальности, потому что опять уставился на огонь в камине и глупо улыбался. Лаванда с непроницаемым лицом разглядывала Рона. Вдруг она подпрыгнула на месте, расплылась в улыбке и удивленно спросила:

— Ты хочешь сказать, что ты встречаешься с Малфоем?

— Да! — просто ответила Гермиона.

Но Лаванда уже была в своей стихии, она почуяла изумительную новость, которую сможет разболтать всем и каждому. Для того, чтобы красиво подать это известие, Браун нужны были подробности, и она тут же приступила к их получению, начав задавать вопросы:

— И давно вы вместе?

— Месяца два, — спокойно ответила Гермиона.

— А как... а почему... — Лаванда подсела к Гермионе и, с неподдельным интересом смотря на нее, с трудом сформулировала свой вопрос: — А почему вы вдруг стали встречаться?

Грейнджер, понимая, что Браун будет продолжать допрос, пока не удовлетворит свое любопытство, решила отвечать на ее вопросы развернуто.

— Знаешь, Лаванда, если просидишь с человеком в шкафу три часа, то непременно проникнешься к нему светлыми чувствами.

Браун открыла рот, пытаясь придумать какой-нибудь вопрос, который бы позволил ей более полно представить случившееся.

— А почему ты сидела в шкафу три часа, да еще и с Малфоем? — наконец нашлась она.

— Нас вынудили спрятаться в этот шкаф определенные обстоятельства, — улыбнувшись, ответила Гермиона.

— Какие обстоятельства? — вдруг вклинилась в разговор Джинни, причем опять очень недовольным тоном.

— Поверь мне, Джинни, тебе лучше не знать, что это были за обстоятельства, — сказала Гермиона, с сочувствием смотря на Джинни.

— А что вы делали шкафу? — не сдавалась Лаванда.

— Мы-ы пили пиво, разговаривали, целовались, — Грейнджер загадочно улыбнулась и немного покраснела.

— Как это романтично! — резюмировала Браун.

— Да уж, лучше не скажешь! Полная романтика, — хохотнула Гермиона.

— Гермиона, как ты могла?! — наконец ожил Гарри и завопил: — Ты встречаешься с Малфоем! Он же... он же...

— Ну, продолжай, Гарри, кто он? — перебила его Грейнджер с сарказмом в голосе.

Поттер открывал и закрывал рот, не зная, что сказать. Он посмотрел на Рона, надеясь, что тот поможет ему, но тот все еще был за пределами бытия и никак не реагировал на происходящее.

— Он Пожиратель смерти! — в конце концов придумал что ответить Поттер.

— Да, я знаю об этом. Скажу больше, я видела у него Метку, когда мы с ним... — хладнокровно начала отвечать Гермиона, но не успела закончить фразу.

— Я не хочу знать подробностей! — в ужасе перебил ее Гарри, а затем вскочил с дивана и закричал: — Я сейчас же иду к директору и рассказываю ему, что Малфой — Пожиратель смерти.

— Не стоит утруждаться, Гарри. Директор знает об этом, — сообщила ему Гермиона.

— Откуда? — шокировано прошептал Поттер.

— Драко сам рассказал ему об этом, — тоже шепотом ответила ему Грейнджер.

— Ты ему веришь?

— Да, я ему верю! Я и профессор Снейп присутствовали при этом разговоре, — громко объявила Гермиона.

— Этого не может быть! — обреченно вздохнув, Гарри уселся обратно на диван и закрыл лицо ладонями.

— Гарри, у Драко не было выхода. У него было два варианта: или он принимает Метку, или его родителей и его самого убивают, — начала объяснять Грейнджер, хотя ее еще никто ни о чем больше не спрашивал. — Подумайте, какой вариант выбрали бы вы?

— Я бы лучше умер, чем стал Пожирателем! — с пафосом воскликнул Поттер.

— Ну-ну, — ответила Гермиона с ухмылкой, — тебе легко говорить, тебе бы такое даже не предложили...

— Вот! — заорал Гарри, тыкая в Гермиону пальцем. — У тебя ухмылка, как у Малфоя! Это последствия общения с этим мерзавцем!

Все остальные молчали. Никому не хотелось даже задумываться над этим вопросом и уж тем более над перепалкой Поттера и Грейнджер.

— Директор верит, что у Драко не было выбора и любой поступил бы на его месте так же, — немного погодя продолжила Гермиона грустно. — И я верю... и хочу, чтобы и вы это поняли и приняли. Профессор Снейп уже занимается с ним, так сказать, готовит себе смену.

— Какую смену? — вопросительно посмотрев на Грейнджер, промямлил Гарри.

— Хорошо, я расскажу, но надеюсь, это останется между нами, ведь Дамблдор не одобрит, если эта информация выйдет за пределы нашей маленькой компании, — Гермиона выразительно посмотрела на Лаванду, и той ничего не оставалось сделать, как кивнуть. — Для тех, кто не в курсе, сообщу, что профессор Снейп, имея на руке Метку, входя в ближний круг Темного Лорда, на самом деле является шпионом Дамблдора. И директор очень доверят ему. Но профессор Снейп почему-то считает, что он скоро погибнет, поэтому и готовит Драко на свое место — шпиона, двойного агента в стане врага... — Гермиона говорила таким тоном, что все поняли, как сильно она гордится Драко. — Директор помогает им в этом.

— Профессор Снейп шпион Дамблдора?! Вот это новость! Потрясающе! Никогда не подумала бы! — восхищенно воскликнула Лаванда.

— Это не новость, это секрет, Лаванда! — назидательно напомнила Гермиона.

— Да, конечно, я никому не скажу, — пообещала Браун.— Но как он... почему... — она пыталась перевести беседу на более приятную ей тему, и ей это удалось: — Из-за чего он перешел на нашу сторону и стал шпионом Дамблдора?

— Из-за убийства родителей Гарри, — поделилась информацией Грейнджер.

— Этого не может быть! — почему-то опять взвизгнула Джинни. — Снейп ненавидел отца Гарри.

— Зато его мать он очень любил, — парировала Гермиона.

— Так любил, что называл ее грязнокровкой, прямо как тебя Малфой, — сказал Поттер с издевкой.

— Да, ты прав, Гарри. Так оно и было, — печально улыбнулась Гермиона. — Для Снейпа это была самая большая ошибка в жизни, о которой он все еще жалеет. А Малфой... он тоже сожалеет том, что оскорблял меня, но ему повезло больше. У него появился шанс извиниться, и я простила его.

— Как это романтично! — восхищенно прошептала Лаванда, но, посмотрев на присутствующих, поняла, что они немного не согласны с ее трактовкой событий и дополнила свою фразу: — ... и грустно. До слез.

— А Гарри мне сказал, что Малфой гей! — неожиданно для всех сообщила Джинни.

— Гарри ошибался, — торжественно, с ухмылкой на губах, сказала Гермиона. — Драко не гей, никогда им не был и вряд ли будет. Поверьте мне на слово. Если Малфой гей, то тогда я мальчик... — добавила она.

— Если ты с ним целовалась, это еще ничего не значит, — начала защищать позицию Поттера Джинни. — Я больше склонна верить Гарри.

— Разве Гарри эксперт в этом вопросе? — с сарказмом спросила Гермиона, при этом глядя на Поттера и все еще ухмыляясь.

Гарри смотрел на нее, открыв рот. Он знал, что Гермиона в курсе его неудачной попытки поцелуя с Малфоем, также он подозревал, что, скорее всего, тот представил события в выгодном для себя свете, а это значит, что сейчас Гермиона может озвучить малфоевскую версию тех событий, что повлечет за собой крушение его грандиозных планов на будущее... Джинни непременно бросит его, Лаванда разнесет новость, что он гей, по всему магическому миру — и прощай продолжение славного рода Поттеров.

— Конечно, нет, — опять взвизгнула Джинни. — Но он сам видел, как Малфой целовался с каким-то парнем!

— Гарри, ты должен мне сказать, с каким парнем он целовался? — притворно недовольно спросила Грейнджер Поттера. — Я очень ревнивая! А когда я ревную, то совершаю необдуманные поступки. Например, начинаю пересказывать информацию, которую когда-либо видела, слышала и читала.

— Да, Гарри, скажи ей, с кем целовался Малфой! — присоединилась к просьбе Гермионы Лаванда, которой, разумеется, хотелось услышать очередную романтическую историю. — Я думаю, Гермиона вправе знать об этом, все-таки она с ним встречается и должна знать о своем парне все, даже самое страшное, неприятное и отвратительное.

Грейнджер, безусловно, заметила скрытый подтекст в словах Браун, но все равно была ей благодарна, потому что та избавила ее от необходимости принуждать Поттера к откровенной беседе или к отчаянному вранью. Уже давно Гермиона поняла, что что-то наподобие этого разговора обязательно произойдет. Ей было интересно, что же выберет Гарри: чистосердечно признаться в своих пристрастиях, рассказав о поцелуе с Драко, разумеется, представив все это так, что Малфой был от этого в восторге, а это значит, что репутация Драко пострадает и к нему навсегда приклеится клеймо гомосексуалиста, что повлечет за собой изгнание Малфоя из магического общества вне зависимости от того, какая сторона победит в предстоящей войне, ведь на обеих сторонах этого конфликта есть множество волшебников, не приемлющих такие отношения; или приложит все силы и придумает логический и обоснованный обман, тем самым выбрав свою любовь к Рону, ведь если он не предъявит весомых доказательств, что Малфой гей, то и сам не будет заподозрен в этом, а, следовательно, он и Рон смогут и дальше тайно предаваться своей любви, а при детально разработанном плане «для отвода глаз и продолжения рода» это может продолжаться всю их жизнь.

— Джинни, ты меня, наверное, неправильно поняла! — после некоторого всеобщего молчания наконец обреченно сказал Гарри. — Я не видел, как Малфой целовался с парнем. Я придумал это сам... так сказать, на эмоциях. Понимаешь, Денис Криви как-то высказал предположение, что Малфой гей, и при этом довольно детально провел аналогию между Малфоем и своим соседом-гомосексуалистом. На меня это произвело большое впечатление, поэтому я и сказал, что, скорее всего, в ближайшем времени мы все увидим, как Малфой целуется с каким-нибудь парнем.

«Но так как этого не происходило, то я сам решил, невзирая на опасности и последствия, доказать, что Малфой гей, и поцеловал его, — продолжил монолог Гарри, но только в своих мыслях, хотя ему хотелось прокричать все это. — Но Малфой опытный конспиратор, он не раскололся, а сейчас еще для большей убедительности стал встречаться с Гермионой и водит за нос Дамблдора. Малфой всех обманывает и постепенно переманивает на свою сторону... он наш враг, его надо убить... а не жалеть его и не трахаться с ним... вот меня почему-то никто не...» — и Гарри захотелось разрыдаться от того, что он не может все это высказать вслух, а главное, от несправедливости всего мира по отношению к нему.

Гермиона была довольна ответом Поттера. С недавнего времени она поверила в любовь, а еще в пророчества, приметы и традиции. Поэтому девушка искренне надеялась, что Гарри выберет любовь и пойдет ради нее на нарушение принципов честности, которые так приветствовались на Гриффиндоре. Хотя Поттер, как думала Грейнджер после наблюдения за ним и Роном из шкафа, давно переступил через эти принципы, но сейчас ее успокаивало то, что в его уме и сердце любовь победила желание уничтожить врага.

— Да, Джинни, — благодарно улыбаясь Гарри, поддержала его Гермиона. — Я помню этот разговор с Денисом. Криви ошибался, а Гарри просто был возмущен его предположениями, поэтому потом некорректно выразился. Из-за этого ты поняла все неправильно. Еще раз повторю, я уверяю вас, Малфой не гей. Мной это было установлено практическим путем. А если ты, Джинни, все равно мне не веришь, то так и быть, я разрешаю тебе тоже проверить это практически... но один раз, — язвительно добавила она. — Больше неверующих нет, которые хотят проверить, какой ориентации Малфой? Вас, Гарри и Рон, это не касается...

Все сконфуженно промолчали, потому что никто не ожидал услышать такие слова из уст Гермионы, и лишь Джинни с отвращением сказала:

— Нет, спасибо. Никогда и ни за что! Пусть каждый остается при своем мнении.

Джинни прекрасно помнила разговор, при котором Гарри сообщил ей о нетрадиционной ориентации Малфоя, потому что это было как раз в тот день, когда Поттер предложил ей встречаться. Она помнила, что после того как она с радостными визигами согласилась, Гарри поцеловал ее, затем, неожиданно отстранившись, сообщил, что Малфой гей и дальше поведал подробности и доказательства, без уточнения имен. Джинни как сейчас помнила рассказ Гарри о поцелуе Малфоя с неким парнем, каждое слово, каждую фразу, даже выражение лица Гарри, когда он все это говорил, хотя бы потому, что такой значимый для нее момент, как первый поцелуй с любимым, был прерван рассуждениями о сексуальных, тем более нетрадиционных, пристрастиях Малфоя, и на тот момент ее это очень удивило, задело, обидело, вывело из себя. Сейчас, понимая, что Гарри зачем-то врет, Джинни опять начала злиться. Все эти мысли и воспоминания смешались в ее голове, и в данный момент девушка не успела выложить из них завершенную логическую мозаику, потому что Лаванда опять поразила всех удивительным предложением.

— Гермиона, ты должна написать об этом книгу! — воскликнула Лаванда и захлопала в ладоши.

— Книгу? — переспросила Грейнджер, которая ожидала совсем не такой реакции и совсем от других людей.

— Да! Книгу! — торжественно продолжила Браун. — Она может называться... — Лаванда на мгновение задумалась. — Например: «Как установить практическим путем, что твой парень не гей». Нет, это сильно длинное название! — поспорила сама с собой Браун. — Лучше так: «Твой парень гей? Как доказать обратное. Теория и практика». Конечно, тоже длинновато, но зато понятно... — победно объявила она и опять похлопала в ладоши. — Я просто жажду прочитать эту книгу или хотя бы услышать подробности от ее автора.

Гарри, Джинни и Гермиона смотрели на Лаванду с глубочайшим интересом, каждый из них пытался понять, как такое могло прийти ей в голову и какие слова вызвали такую мозговую активность и бурную фантазию.

— Я не думаю, что с моей стороны будет безопасно, рационально и выгодно писать книгу с таким содержанием и названием, Лаванда, — наконец нашла, что ответить, Гермиона. — Я думаю, что не только они, — она указала пальцем на Гарри и Джинни, — и Денис Криви считают Малфоя геем. Поэтому, если я вдруг напишу такую книгу, да хотя бы заметку в газете, то все подумают... подумают о Драко плохо. А я не хочу, чтобы о нем думали плохо. И самое главное, я не хочу афишировать свои интимные отношения.

— О, — простонала Лаванда от переизбытка чувств, так как узнала еще одну потрясающую новость, — а что, у вас уже были интимные отношения?

— Это один из способов установить, что твой парень не гей, — рассмеялась Гермиона.

— Ты представляешь, как отреагируют его родители, если узнают, что он встречается с тобой? — на удивление спокойно спросила Джинни.

— Я представляю. Я это видела. Его родители в курсе наших отношений.

— Они, наверное, жутко недовольны? — с надеждой в голосе спросил Гарри.

— Немного. Но, как оказалось, они довольно милые люди. На рождественских каникулах Драко и его родители были у меня дома и познакомились с моими мамой и папой. Это было весело, — заулыбалась Гермиона и почему-то покраснела.

— Весело? А чем вы таким веселым занимались с Драко? — с подозрением спросила Лаванда.

— Мультфильмы японские смотрели! — улыбаясь, ответила Гермиона, но, посмотрев на Гарри и Рона, глядевших на нее с неподдельным ужасом, добавила: — Мультфильмы, в которых главные герои — мальчик и девочка, ну-у или мальчик и девочки, или девочка и мальчики.

— А разве бывает, что главные герои не мальчик и девочка? — удивленно спросила Лаванда. — И что такое мультфильмы?

— Да, иногда бывает, что главные герои два мальчика, например, — невинно ответила Гермиона и усмехнулась. — К сожалению, мои родители пока не могут нанести Малфоям ответный визит, — Гермиона перевела разговор на более безопасную тему.

— Потому что они магглы? — как-то не по-доброму спросила Джинни.

— Нет, потому что в Малфой-мэноре обосновался Темный Лорд, — грустно сказала Гермиона, проигнорировав слова и тон Джинни. — Но когда Гарри победит его и война закончится, мы всей семьей приглашены туда, — оптимистически добавила она.

— Но его отец служит Темному Лорду! — воскликнул Поттер.

— Не беспокойся, Гарри. Во-первых, Люциус вначале отец, а уже потом слуга Темного Лорда. Поверь мне, и Люциус, и Нарцисса делают все только во благо своего сына. Во-вторых, Дамблдор в курсе. Он уже поговорил с ними и они тоже перешли на нашу сторону. Разумеется, это тоже конфиденциальная информация, — Гермиона выразительно посмотрела на Лаванду, которая тут же закивала головой и приложила руку к сердцу. — И за ее разглашение виновного ждет жестокая кара, — зловеще добавила Гермиона.

— Я не понимаю... я не верю... ни один из Малфоев не мог так поступить, как ты описываешь! — Гарри вскочил с дивана и с нотками истерики в голосе заорал: — Я не могу придумать, что бы такое могло их заставить так поступить.

— Как-нибудь я расскажу тебе об этом подробно. Но сейчас могу сказать, что их мотив — продолжение рода Малфоев, — спокойно глядя на Поттера, сказала Гермиона. — Не думаю, что это чисто малфоевское желание, — добавила она с иронией.

— Продолжение рода? Ты собралась за Малфоя замуж? — с болью в голосе закричал Гарри. — Ты собираешься нарожать ему детей? Новых Пожирателей смерти... наших врагов...

— Скорее всего, это так... — бесстрастно ответила она. — Не беспокойся, Гарри, я прослежу, чтобы мои дети не стали Пожирателями смерти, а уж будут ли они твоими врагами, зависит от тебя.

— Гермиона, я не могу поверить! Ты и Малфой! — неожиданно для всех присутствующих произнес Рон, который до этого момента не подавал признаков понимания происходящего. — Как ты могла? Я никогда этого не пойму и не приму.

— Знаешь Рон, твоя претензия мне не понятна, как и истерика Гарри. Я ведь поняла и приняла вас такими, какие вы есть, — невольно отрезала Грейнджер.

— Я поддерживаю Рона. Я тоже не понимаю. Ты же прекрасно заешь, что ты нравишься Рону, я тебе об этом не раз говорила. Но ты променяла его на Малфоя, — возмущенно сказала Джинни.

— Джинни, я просто не хочу быть вариантом для отвода глаз, — закрыв лицо руками, ответила Гермиона.

— Что значит для отвода глаз? — недоуменно переспросила Джинни.

— Это такое выражение речи, означающие, что нечто предпринимается, дабы взоры окружающих были направлены на нечто незначительное, что позволяет спрятать главное, — не убирая ладоней от лица, пробормотала Грейнджер.

— Я не понимаю... — начала Джинни и все почувствовали, что окончит она эту фразу визгом.

— Не бери в голову. Это последствия трехчасового пребывания в шкафу вместе с Малфоем, — предотвращая этот визг, перебила ее Гермиона. — Видимо, от нехватки кислорода... — добавив нечто непонятное для некоторых, она убрала руки от лица, и все увидели ее счастливую улыбку.

— В каком шкафу? — грозно спросил Рон, не обращая внимания на происходящие.

— В таком большом, красивом, с резьбой наверху, который находится недалеко от столика, на котором лежат книги, между которыми спрятаны журналы семьдесят пятого года выпуска, — довольно улыбаясь, ответила Гермиона.

— Я же говорил тебе, что в шкафу кто-то был, — зло посмотрев на Гарри, прошипел Рон.

— Но мы ведь осмотрели его. Там никого не было, — начал оправдываться Гарри.

— Не нужно спорить. Просто мы успели покинуть этот шкаф до вашего появления, — попыталась прекратить конфликт Гермиона.

— Но как? Мы бы заметили вас в шкафу, — недоуменно посмотрев на Гермиону, сказал Гарри.

— Этот шкаф волшебный! — вдруг воскликнула Лаванда, которая до этого на удивление долго молчала, потому что размышляла над перспективами своего будущего, и они ее радовали: раз Гермиона собралась рожать блондинистых Малфоев, то она, Лаванда, вполне может нарожать Рону семь рыженьких Уизли. — Вот у меня есть, к примеру, волшебная тумбочка, — эмоционально стала рассказывать Браун. — Если туда положить колдофотографию какого-нибудь парня, то приснится, как занимаешься с ним любовью. А моя бабушка кладет туда на ночь вставную челюсть, так утром она блестит, как новая.

— А, это та тумбочка, в которой у тебя только фотография Рона лежит? — невинно поинтересовалась Джинни.

— Да, — зло прорычала Лаванда, — ведь вставной челюсти у меня пока нет.

— Да, шкаф волшебный, — перебила Гермиона подружек, понимая, что они сейчас будут обсуждать тумбочки и челюсти. — О его свойствах вам лучше всего расскажет Драко, разумеется, после того, как он захочет с вами разговаривать... — ехидно сказала Грейнджер, указывая на Гарри и Рона.

— Вы все слышали? — прошептал Гарри.

— И видели? — взвизгнул Рон.

— Частично, мы немного отвлекались, поэтому видели и слышали не все, что там происходило, — успокоила его Гермиона. — Но суть мы поняли... — уже более злобно добавила она.

— Где частично? — Джинни не выдержала и задала нелепый вопрос.

— Джинни, не нервничай, — сказала Гермиона, с сочувствием глядя на нее. — Даже Малфою с его изощренными фантазиями это «частично» показалось страшным, поэтому, я думаю, мы пожалеем твою хрупкую психику и не станем вдаваться в подробности.

— Но я хочу знать, — настаивала Джинни.

— Я тебе расскажу об этом как-нибудь потом... после того, как я... как я... — присоединился к успокаиванию Джинни Гарри.

— Как ты победишь Темного Лорда? — помогла ему Гермиона.

— Да, — не отказался от помощи Поттер.

— Договорились! — обреченно сказала Джинни, понимая, что сейчас большего ей никто не скажет, а уже полученная ею информация и так действовала на психику не должным образом.

— Поэтому я надеюсь, что вы, Гарри и Рон, не будете против того, что я встречаюсь с Драко? — выжидающе посмотрев на них, Грейнджер с грозным видом продолжила: — Я не настаиваю, чтобы вы дружили с ним, но не мешайте мне. Я приняла вас такими, какие вы есть. Я спокойно отношусь к вашей любви, к вашим сексуальным пристрастиям, мне даже журналы семьдесят пятого года понравились. Поэтому прошу вас о взаимности.

— Ты говоришь о наших отношениях с Гарри? — опять вклинилась Джинни.

— Да, она говорит о них, — обреченно подтвердил Рон.

— А что в этих отношениях не так? Почему нужно напрягаться, чтобы принять их?

— Ты все-таки младшая сестра его друга, — ответила за Уизли Грейнджер, не надеясь, что ее поймут, но ее все поняли.

Джинни опустила голову и вздохнула.

— Да, ты права, Гермиона. Рон на самом деле относится ко мне как-то ревниво.

— Да, да, так и есть, — быстро подтвердил ее слова Рон. — Так что, Гарри... если что... я тебе, — Уизли погрозил Поттеру кулаком.

— Я никогда, Рон... — так же неопределенно ответил Гарри, сложив ладони, как для молитвы.

— На этом я хочу закончить нашу беседу, — поднимаясь с дивана, громко сказала Гермиона, которой хотелось закончить разговор на теме, не связанной с ней и Малфоем. — Мне завтра рано вставать. Я, Драко, профессор Снейп и Хадрид завтра с утра пойдем в Запретный лес ловить тонкобрюхого косокопытника для дрессировки его на поиск и поимку сбежавших от хозяев домашних эльфов... — злобно посмотрев на Гарри, добавила Грейнджер.

— Что-о?! — взвизгнул Гарри. — На поимку сбежавших эльфов?! Вот они, последствия общения с этой страшной семейкой! Два поцелуйчика в шкафу, и ты уже ловишь эльфов!

Но на его истерику никто не обратил внимания, потому что предложенная им тема была не столь интересна, как у Лаванды.

— Хадрид тоже знает о ваших отношениях? — все еще играя в журналистку, спросила Браун.

— Да, знает. В прошлом месяце он нечаянно наткнулся на нас в Запретном лесу, когда мы... когда мы... когда мы целовались. Он услышал... он услышал наши стоны и, подумав, что кто-то убивает чупакабру, бросился в лес, а обнаружил нас с Драко, целующихся. И он, к сведению, очень рад за нас, — ответила на вопрос Лаванды Гермиона. — Он сказал, что лучше это, чем убитая чупакабра.

«Хагрид тоже с ними, все меня предали... все всё знают... — завопил про себя Поттер. — Только бы не потерять от переполняющих меня чувств самоконтроль и не броситься в объятья Рона или не заплакать».

— Мир сошел с ума! — резюмировала Браун.

— На этой оптимистической ноте я покину вас. Спокойной ночи... — сказала

Гермиона и ушла к себе в спальню.

Как только Грейнджер скрылась за дверями спальни, Лаванда тут же продолжила свое журналистское расследование.

— Что вы об этом думаете? — спросила она, потирая ладони. — Я думаю, что это все очень романтично, — сама же ответила она на свой вопрос, поняв, что больше никто не в стоянии что-либо говорить.

— Но Малфой и Гермиона... — оказалось, что Рон еще может подать голос.

— Джинни, я доверяю Гермионе, и если она говорит, что все великолепно, если она его любит, а он ее, то я не против, — неожиданно для всех твердо заявил Гарри.

— Я тоже... — эти слова Рона показались девушкам еще более неожиданными.

— Но она не говорила о любви... — попыталась как-то урезонить парней Джинни.

— Это само собой разумеющееся, — ответила за них Лаванда. — Ты же видела, как они целовались. Они точно любят друг друга.

— Не пора ли и нам поцеловаться? — довольно громко воскликнул Поттер и, подскочив к Джинни, обнял ее за талию.

— Гарри, тебе не кажется, что это опасно? — прошептала Джинни, упершись руками в его грудь.

— Эм... — растерялся Поттер, — в чем ты видишь опасность? По-моему, мы уже выяснили, что Рон не против наших отношений, а значит, и поцелуев.

— Но не увлекайтесь, и никакого секса до свадьбы, — добавил Рон и покраснел.

— Разумеется, Рон! — пообещал Гарри. — Я чту честь девушки!

— Вы как маленькие! — улыбнувшись, ответила Джинни. — Я считаю...

Но она не успела досказать, потому что Рон неожиданно подскочил к Браун и, опустившись на одно колено, торжественно произнес:

— Лаванда, я хотел тебя спросить... ты мне очень нравишься. Давай встречаться. И тоже будем целоваться когда и где хотим.

— Вау! Какая заманчивая перспектива — целоваться! — радостно воскликнула Лаванда. — А целоваться в щечку и в носик, или даже будем в губы? Ах! — взвизгнула она и бросилась обнимать Рона. — О, Рон, как я давно этого ждала. Конечно, я согласна!

— Это так романтично, — обреченно сказал Рон.

Но Лаванда не обратила на обреченный тон внимания. Она была счастлива. Она была точно уверена, что теперь ее ждет счастливое будущее, и это будущее будет безоблачным. Ей не придется ждать окончания войны, как Гермионе, чтобы сыграть свадьбу с любимым...

Рон же понял, что всю оставшуюся жизнь ему придется жить в этом хаосе отношений. Делать вид, что любит Лаванду, терпеть Джинни около Гарри, предаваться любовным утехам с возлюбленным тайком, завидовать Грейнджер и Малфою, потому что они смогли пойти против общественного мнения и предрассудков. Мир определено сошел с ума, и Рон вместе с ним...

Джинни думала об ужасном будущем Гермионы, и ее очень удивляло то, что Грейнджер такая наивная и не понимает, что Малфой связался с ней только для отвода глаз, чтобы прикрыть свою гомосексуальность. Джинни было очень жалко подругу, но она тут же, подумав, что Гермиона сама виновата, раз не видит очевидного, перестала ее жалеть и злобно усмехнулась.

Гарри сейчас хотел только одного: оказаться подальше от всех этих злых и безумных людей и идей и в теплых объятиях Рона смотреть японские мультфильмы.

Гермиона, зайдя в спальню, услышала стук в окно. Открыв его, она увидела перед собой Драко Малфоя на метле.

— Любимая, я за тобой! — весело закричал он. — Мама выслала замечательную корзину для пикника, где полно всего вкусного, а Беллатриса туда пару баночек чешского пива положила, поэтому мы сейчас летим на пикник!

— Замечательно! — с радостью согласилась Грейнджер. — Я тоже получила от твоей мамы посылку. Шесть флакончиков с зельем ее собственного приготовления.

— О, я в предвкушении... — похотливо ответил Малфой.

Гермиона накинула мантию, нацарапала записку для соседок: «Ушла в библиотеку, буду под утро. Гермиона», залезла на подоконник и подала руку Драко.

— Где будет происходить пикник? — томным голосом спросила девушка, усаживаясь позади Малфоя на метлу.

— В хижине Хагрида! — весело сообщил Драко, направляя метлу в нужном направлении.

— А Хагрид разрешил? — спросила Гермиона, крепче прижимаясь к парню.

— Нет, конечно, — расхохотался он. — Просто, когда я шел по коридорам после того как проводил тебя, я видел, как Хагрид и профессор Трелони, уже довольно пьяные, несут шесть бутылок хереса из Выручай-комнаты в покои Трелони, поэтому я и решил, что Хагрид не вернется до утра, а если утром он нас там застанет, скажем, что мы только что пришли и ждем его.

— Драко, это гениально! — восхищенно пропела Гермиона. — За это тебе будет приз... Только надо будет утром вовремя проснуться...

Профессор Снейп, сидя в своем кабинете и обхватив голову руками, очень сожалел о своем сегодняшнем эксперименте, вернее, о неудачном выборе подопытных.

Уже давно профессор работал над созданием одного зелья. В идеальном варианте предполагалось, что если дать выпить это зелье какому-нибудь человеку, то тот, кто сварил зелье, начнет видеть и слышать все, что видит и слышит выпивший зелье. Экспериментальные образцы профессор периодически подливал то одному, то другому ученику, но все время результат был неполным. И вот сегодня профессор, уверенный, что зелье получилось великолепным, добавил его в воду, которую предложил выпить Грейнджер и Малфою. Сделал он это, как ему казалось, с благими намерениями: ему хотелось знать, так ли искренни их отношения, какими они видятся окружающим. Он намеревался послушать, о чем они говорят между собой и чем занимаются в кабинете в его отсутствие, ведь подслушивать под дверью у профессора плохо получалось, они как будто чувствовали, что он там стоит, и на самом деле варили зелье. Поэтому сегодня он предложил им воду с этим зельем и выпил его сам, но все, как всегда, испортил Поттер. Грейнджер успела выпить свою порцию, а вот Драко нет, потому что в кабинет ворвался Гарри, как всегда поругался с Малфоем и выпил его воду из стакана. Теперь профессор был вынужден сидеть и наблюдать все, что происходило в гостиной Гриффиндора. Снейпа радовало то, что зелье работало, он видел и слышал глазами и ушами Поттера и Грейнджер, а вот почему он мог читать еще и мысли Поттера и Грейнджер, а иногда даже тех, с кем они разговаривали, Снейп понять не мог. Это навело профессора на мысль предложить Драко позаниматься с Гермионой окклюменцией. Также профессор после наблюдения за этими глупыми подростками решил, что нужно обязательно создать противоядие, чтобы, выпив его в нужный момент, прервать контакт с жертвой.

Снейп тяжело вздохнул и продолжил писать любовное письмо Нимфадоре Тонкс, периодически посматривая, что в данный момент времени видит Грейнджер, отчего в письме появилось предложение к Тонкс следующую их встречу организовать в хижине у Хагрида. Следя за тем, что происходит с Поттером, Снейп злорадствовал. Ему нравилось наблюдать за его мучениями, попытками отбиться от любвеобильной Джинни и объяснить ей, почему на сегодня он хочет ограничиться одним поцелуем. Такое же удовольствие профессор получал и от чтения тех мыслей Гарри, где тот рвет и мечет от того, что Рон на его глазах целуется с Браун. В целом Снейп был доволен результатами эксперимента...

И никто из ныне живущих никогда не узнал, что в это же время профессор Трелони, выпивая сорок пятый стаканчик хереса под громкий храп Хагрида, вдруг выронила стакан из рук и писклявым, но пророческим голосом проговорила:

— В тот день, когда в чистокровном семействе, пострадавшем от шкафного закона, родится пятый наследник, зачатый на журнальном столике работы мастера Гамбса, пресс-атташе одной маленькой, но гордой страны, а также рыжеволосая жена министра магии Англии застанут министра магии Англии, героя войны, победившего Темного Лорда, в страстных объятиях главы Управления Мракоборцев, своего старого боевого товарища и родственника. Наследника назовут Цефей. Маленькая гордая стана откажется от сотрудничества с Англией. Жена министра поймет, что выражение «для отвода глаз» относится к ней. Министр будет снизу. Магическая Англия легализует однополые браки...

Очнувшись, профессор Трелони подняла стакан, налила еще, попыталась вспомнить, что ей только что привиделось... но так и не вспомнила...

______________________

Ильф И.А. Петров Е.П. Двенадцать стульев. — Свердловск: Сред.Урал.кн. изд-во. 1986.

Страница 95, третьей абзац сверху и иже с ним.