Lux in tenebris (гет)

Пути обратного нет, и она пойдет вперед.

М. Митчелл «Унесенные ветром»

Она помнила все до мельчайших подробностей, словно собирала какой-то чудовищный пазл: голова, руки, ноги, части туловища... Гермиона судорожно сжала зубы, чтобы не застонать. Весь ужас в том, что даже сильно изуродованное и расчлененное тело несчастной жертвы позволяло узнать ее. Сомнений не было — это Нарцисса Малфой. Раньше Гермиона не особенно присматривалась к этой женщине, но теперь, сама того не желая, увидела некоторые детали: размер ноги, родинку на бедре, едва заметную седину в платиновых волосах.

Гермиона перевернулась на спину. «Так больше вероятность, что на этот раз меня не стошнит», — отстраненно подумала она и машинально сжала в кулак правую руку. Было еще кое-что. Во время так называемой «уборки» она нашла медальон на цепочке, который Нарцисса держала в руке в свой последний час. Небольшая серебряная вещица с вырезанной на крышечке затейливой буквой М — так просто и в то же время очень красиво. Внутри два неподвижных изображения — это сильно удивило, хотя Гермиона сомневалась, что миссис Малфой вставила бы в медальон маггловские фотографии. С левой стороны — муж, с правой — сын. Лицо Драко на снимке сильно испачкано кровью, но узнать его все-таки можно. А вот изображение Люциуса осталось чистым. Гермиона пробовала оттереть кровь, но та впиталась настолько глубоко, что без магии ничего не удалось сделать.

Гермиона перевернулась на бок. Надо бы спуститься на ужин, ее отсутствием могут заинтересоваться. Еще решат, что она заболела, а болеть нельзя... Но о еде и думать не хотелось... Будь что будет — она останется в комнате! Гермиона закрыла глаза.

— Эй, нужна твоя помощь, поднимайся!

От громкого голоса Гермиона резко подскочила и тут же пожалела о своей поспешности: перед глазами всё поплыло, голова закружилась. Схватившись за стену, она несколько раз моргнула, чтобы прийти в себя, и, преодолевая тошноту, слабым голосом спросила:

— Что случилось?

— Поможешь убрать в столовой, как обычно. Давай, шевелись! — наконец-то Гермиона увидела, что на пороге стоит одна из горничных, Люси, и нетерпеливо постукивает ногой. «Надо бы сказать ей, что я на сегодня освобождена от работы, — вяло подумала Гермиона, — но, пожалуй, лучше лишний раз не открывать рот».

Она пошла за Люси в барак и принялась за работу. Сначала Гермиона опасалась, что упадет в обморок, но, на удивление, большое помещение, наполненное людьми и шумом, подействовало на нее целительно: она почувствовала, что начинает успокаиваться, а туман в голове постепенно рассеивается.

— Гермиона!

Она и не заметила, как к ней подошел Джастин. Он ничего не говорил, просто смотрел на нее, но Гермиона сразу поняла. Она вздохнула, заглянула прямо в горящие глаза юноши и кивнула.

— Да. Я согласна. Можешь рассчитывать на меня.

Гермиона сама не ожидала от себя этих слов. Вряд ли она сказала бы такое еще днем. Но после того, как Гермиона увидела, что может случиться даже с теми, кто, казалось бы, был обласкан судьбой, она поняла, что прятать голову в песок не только стыдно, но и бессмысленно. Их всех ждет смерть. Так не лучше ли встретить ее достойно, как настоящая гриффиндорка?

Лицо Джастина просветлело. Он быстро сжал ее руку, прошептал «спасибо» и отошел в другой конец зала. Гермиона снова принялась за уборку. Вот так. Жребий брошен. Однако в глубине души она почувствовала то, чего не испытывала уже давно: приятное возбуждение и гордость. Гермиона Грейнджер будет бороться! Даже если ей придется заплатить за это жизнью.