Rise (гет)

В моих руках — клочок надежды,

Что можно что-то изменить.

Порвать и выбросить как прежде?

Или тянуть за эту нить?

Плохо, когда судьба не оставляет тебе выбора, и все, на что ты способен самолично, это следовать туда, куда она тебя направляет. Однако принимать решение и делать выбор, когда он есть, тоже непросто.

Двадцать минут назад, когда сова постучала в мое окно, я мечтал поскорее избавиться от назойливой нахалки, чтобы вернуться обратно к своей подушке. Сейчас же сна не было ни в одном глазу. По всему выходило, что мне сегодня предстоит принять важное решение. Грейнджер неожиданно подкинула мне идею. Вообще, не ожидал я, что она мне как-то поможет, разговоры разговорами, а помощь надо заслужить.

Трижды перечитав короткое письмо, я пришел к выводу, что прямо сейчас я все равно не смогу принять правильное решение. Потому я собрался снова отправиться к Визжащей Хижине и подумать там.

Я не видел, как умирал профессор Снейп, но возле Хижины ощущал тянущую тоску. Здесь этот человек отдал свою жизнь за силы добра. Никогда бы не подумал, что он способен на такую большую игру, он провел всех, он оставался верен себе до последнего. Я восхищался его смелостью и внутренней стойкостью.

Я мысленно обратился к профессору. Что бы он мне посоветовал, если бы был рядом? Идти доучиваться в Хогвартс было немного страшно. Как там отнесутся к бывшему Пожирателю Смерти, да еще и так жалко выглядящему? Кроме того, я теперь был явно слабее остальных, а еще не ясно, справлюсь ли я с учебным процессом в таком состоянии? С другой стороны, что меня ждало, если я откажусь от предложения Макгонагалл? А почти ничего. Дом со множеством книг, многие из которых я уже прочитал, комната с уже изученным вдоль и поперек потолком, полное отсутствие каких-то увлекательных событий и невозможность роста. Но отказ сулил спокойствие и отсутствие проблем, связанных с пребыванием на людях…

Спустя час у меня уже болела голова от этих мыслей, но я наконец-то принял решение, которое, казалось, ни к чему меня не обязывало, но давало возможность выяснить побольше полезной информации. Я решил поговорить с директором Макгонагалл и попросить время на раздумья, а если она откажется мне его предоставить, я просто развернусь и уеду домой. В любом случае, пора было хоть как-то действовать.

Первым делом я вернулся в свою комнату в «Трех Метлах» и написал два письма. Одно было адресовано Минерве Макгонагалл:

Директор Макгонагалл!

Я получил письмо от мисс Грейнджер, в котором было сказано, что я могу поговорить сегодня с Вами по поводу продолжения моей учебы в Хогвартсе. Могу я нанести Вам визит в два часа пополудни, чтобы обсудить всевозможные вопросы?

С уважением, Драко Малфой

Я наспех запечатал письмо и сразу же отправил его совой. Мне не хотелось проводить в Хогвартсе лишнее время в ожидании, когда Макгонагалл соизволит меня принять.

Второе письмо — скорее даже коротенькая записка — было для Грейнджер:

Грейнджер!

Я уже говорил тебе, что не нуждаюсь в жалости. Но все равно благодарен за твою помощь.

Драко Малфой

Отправив и это письмо, я принялся искать свое обезболивающее зелье. Да, я уже злоупотреблял им, но явиться в Хогвартс, корчась от боли, было бы отвратительно.

Очень скоро раздался стук в окно, и я увидел ту же самую рыжую сову, что потревожила меня сегодня утром. В этот раз обошлось без укусов, я отвязал письмо и быстро убрал руки от мелкой птицы. Она гордо ухнула и вылетела в окно. Я немедленно распечатал письмо.

Мистер Малфой!

Жду Вас в два часа, как Вы и просили. Не опаздывайте, пожалуйста.

Директор Хогвартса, Минерва Макгонагалл

Ну что ж… Пора было собираться на встречу. Я залпом выпил обезболивающее зелье.

Ровно в два часа я, уставший от долгих перемещений, был в Хогвартсе. Он выглядел так же, как до войны. Почти ничего не напоминало о жуткой битве, унесшей множество жизней. Странно было находиться здесь. От главного входа можно было рассмотреть то место, где я чуть не погиб, лежа под завалами из тяжелых камней. Холодок невольно пробежал по моей спине. Наверное, я никогда не забуду того ужаса. Смогу ли я провести в этом месте целый год? У меня были сомнения в этом, судя по реакции тела на увиденное.

Директор Макгонагалл ждала меня в своем кабинете. Он выглядел не так, как при Дамблдоре или Снейпе, но все равно оставался узнаваемым, примерно таким, каким я его помнил. Хозяйка кабинета, как всегда облаченная в зеленую мантию, сидела за столом, на котором, к слову, царил идеальный порядок, и перебирала какие-то исписанные пергаменты. Как только я открыл дверь, она взглянула на меня бесстрастным взглядом и произнесла:

— Здравствуйте, мистер Малфой. Вы вовремя. Проходите.

Я направил свое кресло к ее столу и, дважды слегка потеряв управление и стукнувшись ножками моего «средства передвижения» об пол, приземлил его прямо около стула для посетителей. Глубоко вздохнув, я наконец-то ей ответил:

— Здравствуйте, директор Макгонагалл, — ее лицо по-прежнему было непроницаемым. Она смотрела на меня так же, как и на любого студента, как и на меня раньше, без малейшего намека на ненависть, жалость или презрение.

— Вы, я вижу, устали, пока добирались. Могу предложить вам чашку чаю, — сказала она ровным голосом.

— Нет, спасибо. Все в порядке. Я бы хотел сразу перейти к разговору.

— Хорошо, мистер Малфой. Давайте поговорим, — она отодвинула в сторону стопку пергаментов и сложила руки перед собой. — Итак, я предлагаю вам возобновить учебу и закончить седьмой курс вместе с остальными студентами-семикурсниками. Вы неглупый человек, на мой взгляд, было бы очень обидно, если бы вы не получили образования. Как считаете?

— Вы правда не против, чтобы я учился вместе со всеми? Я бывший Пожиратель, и потом, я теперь в таком состоянии, что…

— Драко, — прервала меня Макгонагалл, — вы знаете, профессор Дамблдор очень высоко ценил вас, он считал, что в вас есть потенциал, и, думаю, он был прав. Вчера мисс Грейнджер также заверила меня, что вы несколько изменились, и теперь я собственными глазами вижу, что это действительно так. Оступившиеся имеют право на второй шанс, если они действительно хотят стать лучше. Вам не будет просто, это, я надеюсь, вы понимаете. Но игра стоит свеч. А ваше состояние не должно стать помехой. Не знаю, как у вас обстоят дела с Министерством, однако, если необходимо, в переговорах с ними я могу посодействовать — напишу им письмо, и, думаю, у них не будет оснований запрещать вам посещать Хогвартс.

Не думал, что Дамблдор когда-либо заступался за меня в прошлом. Может быть, он понимал, в каком я был положении? Он определенно был более наблюдательным, чем другие. Но это осталось в прошлом, а сейчас, как я и думал, без содействия Грейнджер здесь не обошлось. В этом она тоже не изменилась — оставалась такой же великодушной.

— Директор, я благодарен за ваши слова. Знаю, что будет трудно, потому и не уверен в своем решении. Я теперь слабее других студентов, сомневаюсь, что добьюсь значительных успехов в учебе, — сказал я тихо.

— В любом случае так вы добьетесь больших результатов, чем если будете сидеть дома, — ответила мне Макгонагалл. — Однако решать вам, я не настаиваю.

— А как быть с моими перемещениями по замку? — задал я один из самых важных вопросов.

Макгонагалл задумалась, но не выглядела сильно озадаченной.

— У вас, как вижу, уже есть неплохое решение для этой задачи. Вы самостоятельно переместились из Хогсмида сюда, я права?

— Да, но это стоит серьезных затрат силы. Не знаю, смогу ли постоянно так перемещаться. Дома, как правило, меня левитирует эльф. И потом, как же правило, запрещающее колдовать в коридорах Хогвартса? — спросил я.

— Из всякого правила возможны исключения. Мистер Малфой, я предлагаю следующее: вы будете перемещаться самостоятельно, так, как вы это делаете сейчас, с помощью заклинаний, а если сильно устанете — воспользуетесь помощью эльфа. Я могу вам позволить привезти его сюда, он будет жить вместе с остальными домовыми эльфами, помогать им по мере необходимости и приходить вам на помощь, когда вы его позовете. Идет?

— Да, конечно, так было бы хорошо, — я не мог поверить, что она готова идти на уступки для меня.

— Только, Драко, учтите, что поблажек в учебе не будет. Вы станете обычным студентом, и относиться преподаватели к вам будут так же, как и к другим, — строго сказала Макгонагалл.

— Да, я понимаю. Директор, я не могу дать сейчас окончательный ответ. Мне нужно подумать. Вы дадите мне время? — спросил я.

— Несколько дней у вас есть. Сегодня вторник, пришлите мне письмо до пятницы. Это крайний срок. Каким бы ни было ваше окончательное решение, оповестите меня о нем. Договорились?

— Да, директор Макгонагалл. Спасибо, — нельзя сказать, что я был доволен таким ответом, я хотел больше времени на размышления, но и так уже было неплохо.

— Мистер Малфой, позвольте задать вам личный вопрос, — проговорила тихо Макгонагалл.

Я молча кивнул.

— Насколько плохо ваше состояние?

— Травма позвоночника. Ног я не чувствую. Зелье, возможно способное мне помочь, заказать во Франции не получится, — спокойно ответил я.

— Вы, должно быть, испытываете постоянную боль? — спросила она, глядя мне в глаза.

— Да, но я уже научился с ней жить.

— Принимаете обезболивающие зелья?

— Только в редких случаях.

— Понятно. Что ж, спасибо за честный ответ. Если вы все-таки решите возобновить здесь учебу, я попрошу мадам Помфри подумать, чем вам можно помочь. Возможно, есть какие-то зелья, которые хоть немного облегчат вашу жизнь.

— Спасибо, директор, — искренне сказал я. Говорить было больше не о чем, так что я полез в карман мантии за волшебной палочкой.

— Может, все-таки чаю? — предложила Макгонагалл.

— Нет, благодарю, мне уже пора, — отказался я, хоть мне была приятна ее забота.

— Ну тогда я попрошу сейчас запрячь повозку, и фестралы доставят вас в «Три Метлы». Вы ведь там остановились?

— Я сам доберусь... — начал я не особо уверенно.

— Мистер Малфой, я вижу, что вы устали. Не нужно отказываться от помощи, если вам ее искренне предлагают, — строго сказала Макгонагалл.

— Хорошо. Спасибо, директор, — все же сдался я, потому что действительно был уже на пределе сил.

— До свидания, мистер Малфой. Не забудьте, я жду вашего письма до пятницы, — она поднялась со своего кресла, — ожидайте возле парадного входа, повозку подадут туда.

— Спасибо, директор Макгонагалл. До свидания, — я собрал остатки сил и направил свое кресло к выходу.

Ждать мне не пришлось, когда я спустился вниз, повозка уже стояла у входа. Хорошо все-таки, что мне не нужно было самостоятельно перемещаться в Хогсмид, на это требовалась серьезная концентрация, а мне о многом хотелось подумать в пути. Предложение было таким заманчивым. Хоть на время, но это могло оживить мое однообразное существование. И кто знает, к каким результатам приведет эта авантюра? Вариантов развития событий было очень много. У меня даже разболелась голова от всех этих мыслей. Нужно было ехать домой и там уже принимать решение на свежую голову.

Я решил не ночевать здесь, а вечерним поездом отправиться в Лондон. Осталось только сообщить эльфу, чтобы ждал меня на вокзале, что я и сделал сразу же по прибытии в «Три метлы».

Оказавшись в вагоне, я безо всяких церемоний улегся на диван — сидеть больше не было никаких сил, и, как только поезд тронулся, а я убедился, что неожиданных попутчиков сегодня не будет, провалился в сон.

Мне снилась Грейнджер. Она просто сидела у окна в купе поезда и беззаботно смеялась какой-то шутке. Яркие лучи заходящего солнца бросали отблеск на ее темные волосы, и казалось, что они светятся изнутри. Отсмеявшись, она заправила прядь искрящихся волос за ухо, и явно собиралась сказать что-то…

Я проснулся от того, что движение прекратилось, поезд прибыл на вокзал Кингс-Кросс.

* * *

Уже дома я задумался над тем, что мог значить этот сон. Грейнджер никогда еще не снилась мне в таком беззаботном сне, оба раза она оказывалась в моих сновидениях в переломные моменты жизни. Было даже интересно, что же она хотела мне сказать в сегодняшнем сновидении. Хотя все это были незначительные мелочи, которые можно смело выбрасывать из головы, что я и сделал.

В вечер приезда домой я поделился последними новостями с мамой. Она, казалось, была в восторге от затеи с моей учебой в Хогвартсе. Она даже заявила, что это шанс вернуть фамилии Малфоев былое уважение, вся ее надежда была только на меня. Я не воспринял всерьез ее энтузиазм, но принял к сведению ее мнение. Она верила в меня, это дорогого стоило.

Сославшись на сильную усталость, я отправился к себе в комнату, надеясь отдохнуть и, по возможности, найти правильное решение.

Однако мне приснился странный сон, в котором я увидел самого себя.

Счастливый и беззаботный, я шел по коридору Хогвартса, держа в руке учебник по зельеварению. На душе было так легко, казалось, вот-вот должно случиться что-то очень хорошее. Я дошел до конца коридора, где рядом находились две массивные двери: одна — серого цвета, а другая — оранжевого. На обеих висели замки. Я подергал оба замка, они не открывались. Но я знал, что назад дороги не было, мне нужно попасть именно туда, куда вели двери. В поисках решения я зачем-то открыл учебник, который по-прежнему держал в руке. Из него выпал ключ и маленький конверт. Открыв последний, я обнаружил записку. Она гласила: «Не стоит бояться яркого солнца, пусть ты и просидел в темной комнате долгое время. Солнце тебя согреет. Не стоит бояться ночи, пусть ты и насмотрелся кошмаров во сне. Ночь подарит тебе отдых и придаст сил для новых свершений. Не стоит бояться себя настоящего, пусть даже ты далек от идеала. Только будучи собой, можно найти счастье. Прогони от себя страх, и поймешь, что ты способен стать лучше. У тебя уже есть все, что нужно, чтобы открыть одну из этих дверей, но ты должен понять, в какую из них хочешь войти. Не оставайся на пороге — двигайся вперед».

Это были какие-то бредовые нравоучения. Я поднял ключ, выпавший ранее из учебника. Очевидно, этим белым ключом и нужно было открыть дверь. Но какую?

Я обернулся назад в попытке найти еще подсказку. Сзади не оказалось ничего, кроме плотной завесы тумана. Я испугался и кинулся к замку на серой двери. Ключ подошел, и замок со щелчком открылся, но распахнуть дверь я не успел. Она стала прозрачной, и я увидел, что было по другую ее сторону.

Там в центре комнаты стоял одинокий черный стул, а на нем сидел мой отец в маске Пожирателя. Внезапно что-то его заинтересовало в окне слева, он приподнялся, однако как-то неуклюже дернулся и снова сел на стул. Сжал кулаки и с силой ударил себя по ногам. Затем потянулся к маске, и я увидел лицо, что скрывалось под ней. Это был не отец. Это был я, только гораздо старше! Лицо того, взрослого меня, было перекошено от злобы. Затем в комнате появился заплаканный Тинки и подошел к стулу, протягивая своему хозяину колдографию, на которой также было мое изображение; с кривой ухмылкой и безумным взглядом я кричал на какую-то пожилую женщину, замахивался на нее кулаком, а она скрючивалась, стараясь стать незаметной. Когда она отняла руки от лица, стало понятно, что тот мой образ на колдографии замахивался на маму. Сидящий на стуле взрослый я рассмотрел снимок, поднял волшебную палочку и закричал: «Авада Кедавра!» — зеленый луч ударил эльфа, и тот упал замертво.

Я резко отпрянул от двери и увидел, что мои руки были испачканы кровью, она потеками струилась по ладоням, запястьям и предплечьям, закрывая причудливым узором Черную Метку на левой руке. Я запаниковал и принялся доставать ключ из замка. Но он не поддавался.

— Нет! — закричал я так громко, как только мог. — Я не хочу сюда заходить! Я не буду таким!

Вдруг около оранжевой двери раздался стук. Я кинулся к ней и увидел, что замок, который висел на двери, лежит теперь на полу. Я потянулся к дверной ручке и приоткрыл дверь.

Эта комната сильно отличалась от предыдущей. Большие окна, занавешенные светло-зелеными шторами, пропускали яркий солнечный свет, из-за чего казалось, что все вокруг светилось. Белый ковер на полу визуально увеличивал пространство и создавал атмосферу уюта. Огромный книжный шкаф, уставленный толстенными фолиантами, соседствовал с не менее внушительным столом, который был завален пергаментами и книгами. В центре стола лежало письмо, адресованное Драко Малфою, а сразу за ним стояла рамка с колдографией, на которой какая-то девушка (лица её было не разглядеть из-за солнечных лучей) приветливо махала рукой.

Я зашел в комнату и...

...Проснулся.

Я быстро поднял ладони к лицу и облегченно вздохнул — руки были чистыми. Меня трясло, как в лихорадке. Немного успокоившись, я сел на кровати, достал волшебную палочку из-под подушки и призвал пергамент и чернильницу с пером. Дрожащей рукой я начал писать:

Директор Макгонагалл!

Я принял решение и хочу попросить Вас включить меня в число студентов Хогвартса. Также прошу Вас посодействовать в переговорах с Министерством Магии.

С уважением, Драко Малфой

Отступать было некуда, я позвал эльфа и попросил немедленно отправить это письмо в Хогвартс, а сам улегся обратно на кровать, размышляя, что же будет дальше.

Вместо ответа на следующий день я получил стандартное письмо со списком необходимых книг, которое получал каждый студент Хогвартса. Менее чем через месяц у меня начиналась учеба!

В тот же день я послал эльфа в Косой Переулок купить все, что было необходимо, и сообщил маме о своем решении. Она была рада, и это придавало мне сил. Хотя, конечно, я все равно переживал. Считал дни до первого сентября и одновременно хотел и не хотел, чтобы оно скорее наступило.

Несмотря на страх, я стал прекрасно спать. Один момент только удивлял: иногда я видел во сне Грейнджер. Она ничего не пыталась мне сказать в этих сновидениях, только иногда мелькала ненавязчивым образом на фоне общей картины сновидения. Значили ли что-то эти сны? Вряд ли. Но они однозначно не были кошмарными.

* * *

Август пролетел как одно мгновение, и вот я уже собирался уезжать в Хогвартс, место, которое должно было стать моим домом на ближайший год.